СОЦИАЛЬНОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В РОССИИ: КЛАССИФИКАЦИЯ И ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ Текст научной статьи по специальности «Право»

ЧАСТНО-ПРАВОВЫЕ (ЦИВИЛИСТИЧЕСКИЕ) НАУКИ

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_84

ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ВЛИЯНИЯ КОНЦЕПЦИИ «ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫХ» ОБЕСПЕЧИТЕЛЬНЫХ МЕР НА КОММЕРЧЕСКИЙ ОБОРОТ Legal problems of the impact of the concept of "provisional" interim measures on commerce

БЕЛОУСОВА Виктория Романовна,

ассистент кафедры финансового права юридического факультета, Санкт-Петербургский государственный экономический университет. 191023, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. канала Грибоедова, 30-32. E-mail: [email protected];

BELOUSOVA Victoria Romanovna,

Assistant of the Department of Financial Law of the Faculty of Law, St. Petersburg State University of Economics. 191023, Russia, St. Petersburg, nab. Griboyedov Canal, 30-32. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. В статье определены принципы и условия принятия обеспечительных мер в рамках международного коммерческого арбитража. Также в статье обоснована необходимость установления четких условий и принципов для принятия таких решений. В процессе анализа принципов и условий установлены проблемные аспекты, которые имеются в механизме обеспечительных мер в рамках международного коммерческого арбитража.

Abstract. The article defines the principles and conditions for interim measures in international commercial arbitration. The article also substantiates the need to establish clear conditions and principles for such decisions. In the process of analyzing the principles a nd conditions, the problematic aspects that exist in the mechanism of interim measures in international commercial arbitration have been established.

Ключевые слова: международный коммерческий арбитраж, обеспечительные меры, предварительные обеспечительные меры, встречное обеспечение, принципы права, чрезвычайный арбитр.

Keywords: international commercial arbitration, interim measures, preliminary interim measures, collateral, principles of law, emergency arbitrator.

Для цитирования: Белоусова В.Р. Правовые проблемы влияния концепции «предварительных» обеспечительных мер на коммерческий оборот // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 84-88. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_84.

For citation: Belousova V. R. Legal problems of the impact of the concept of "preliminary" interim measures on commercial turnover // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 84-88. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_84.

Статья поступила в редакцию: 05.02.2023

Сегодня участники международной торговли, заключая между собой контракты, часто определяют, что любые споры, возникающие из этих контрактов, подлежат разрешению в международном коммерческом арбитраже. Это приводит к тому, что из года в год в постоянно действующих арбитражных учреждениях наблюдается рост поданных на рассмотрение дел. До или во время арбитражного процесса у сторон часто возникает потребность обратиться к средствам обеспечения, но в настоящее время принципы и условия вынесения таких мер отличаются от дела к делу. Следовательно, возникает необходимость установления четких принципов вынесения решений об обеспечительных мерах в международном коммерческом арбитраже.

Вопросу принципов вынесения решений об обеспечительных мерах в международном коммерческом арбитраже посвящен ряд научных исследований как отечественных, так и иностранных ученых. В отечественной науке изучению вопроса обеспечительных мер посвящены труды А.В.Антонова, среди работ которого есть статья, посвященная принципам вынесения постановлений об обеспечительных мерах. Но в статье А.В.Антонова не раскрыты проблемные вопросы, связанные с определением таких принципов, которым уделяется значительное внимание в данной статье [4]. В работах иностранных ученых значительное внимание уделяется не принципам, а условиям вынесения решений об обеспечительных мерах. Среди публикаций зарубежных ученых особого внимания заслуживают труды К.Хобера, Абаскала и Франца Т.Шварца.

Цель статьи состоит в разработке четких принципов для вынесения определений об обеспечительных мерах международным коммерческим арбитражем и в предоставлении толкования каждого из этих принципов.

Поскольку арбитраж имеет договорную природу, стороны спора могут в арбитражном соглашении четко прописать полномочия арбитража принимать обеспечительные меры и прописывать условия их применения. Если стороны в своем арбитражном соглашении четко не определили, что арбитраж может принимать обеспечительные меры, то такие полномочия предоставляются арбитражу ввиду избранного сторонами lex arbitri или по регламенту арбитражного учреждения.

В Типовом законе ЮНСИТРАЛ 2006 г.1 и в Арбитражном регламенте ЮНСИТРАЛ 2010 г.2, который по существу дублирует положения Типового закона, за исключением положений, касающихся вынесения определений об обеспечительных мерах на основе ex parte, подробно определено, каких условий арбитраж может вводить следующие меры. Согласно Типовому закону ЮНСИТРАЛ сторона, которая делает запрос для принятия обеспечительных мер, должна:

1 Типовой закон ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже, 1985 г., с изменениями, принятыми в 2006 г. / Комиссия Организации Объединенных Наций по праву международной торговли. Организация Объединенных Наций. 2006.

2 Арбитражный регламент ЮНСИТРАЛ (пересмотрен в 2010 г.) / Комиссия Организации Объединенных Наций по праву международной торговли. Организация Объединенных Наций. 2011.

1) доказать, что ему могут быть причинены убытки, если арбитраж не вынесет соответствующего определения;

2) такой ущерб превышает тот ущерб, который может быть нанесен другой стороне;

3) доказать наличие разумной возможности того, что сторона, которая запрашивает принятие обеспечительных мер, выигрывает спор.

Следует отметить, что в предыдущей версии Типового закона четкие условия прописаны не были. Сейчас мнения ученых разнятся относительно того, нужны ли четкие критерии принятия обеспечительных мер. Одна группа ученых придерживается мнения, что нужно четко прописывать условия, аргументируя это тем, что таким образом вырабатываются унифицированные стандарты в арбитражном процессе и можно четко определить, на что стороны согласились. Другие считают, что такая определенность не нужна из-за того, что она уменьшает гибкость арбитража и нарушает принцип беспристрастности, ведь одним из условий является большая вероятность выигрыша стороны, запрашивающей обеспечительную меру.

Особенно большое сомнение возникает в отношении третьего критерия, согласно которому запрашивающая обеспечительные меры сторона с большой вероятностью получит окончательное арбитражное решение в свою пользу. К примеру, Кай Хобер считает, что установление возможности успеха одной из сторон prima facie разрешает спор [17]. Абаскал также утверждает, что решение, имеет ли сторона достаточный успех для вынесения обеспечительных мер, расходится со здравым смыслом1.

Учитывая, что сегодня не так много государств используют положения Типового закона ЮНСИТРАЛ с изменениями 2006 г. (32 юрисдикции из 111) [20], более целесообразно говорить о принципах вынесения арбитражем обеспечительных мер. Следовательно, решения об обеспечительных мерах должны соответствовать следующим принципам [3], как:

1. Принцип необходимости. Обычно в регламентах международных коммерческих арбитражей указывается на то, что «необходимость» является условием принятия обеспечительных мер. Сторона, которая обращается в состав арбитража с просьбой принять обеспечительные меры, должна доказать, что в случае непринятия таких мер может наступить неизбежный вред.

2. Принцип срочности. Обеспечительные меры должны быть приняты в кратчайшие сроки, иначе определение об обеспечительных мерах будет неэффективным. Типичный закон ЮНСИТРАЛ 1985 г. предусматривает, что определение об обеспечительных мерах должно выноситься составом арбитров. Следовательно, сначала нужно выбрать арбитров, только после этого сторона может обратиться с просьбой о принятии обеспечительных мер. Учитывая, что на процедуру избрания арбитров может тратиться достаточно много времени, эффективность определения об обеспечительных мерах резко снижается. Поэтому в последних редакциях регламентов постоянных арбитражных учреждений появляются положения о чрезвычайных арбитрах, которые получили полномочия единолично выносить постановления об обеспечительных мерах.

3. Принцип пропорциональности. Этот принцип означает, что во время вынесения определения об обеспечительных мерах следует соблюдать пропорциональность между причиненным вредом (или вредом, который может быть причинен) и ущербом стороны, которые могут быть причинены при принятии обеспечительного мероприятия. Из вышесказанного становится ясно, что механизм обеспечительных мер повышает эффективность арбитража, но в то же время их применение арбитражем вызывает ряд следующих вопросов:

1. Соотношение полномочий судов и международных коммерческих арбитражей выносить определения об обеспечительных мерах.

2. Компетенция международного коммерческого арбитража применять обеспечительные меры.

3. Форма определения об обеспечительных мерах и возможности его выполнения.

4. Принятие обеспечительных мер по формированию состава арбитража.

Что касается вопроса соотношения полномочий судов и арбитражей, то в большинстве арбитражных регламентов закреплено право сторон обращаться по обеспечительным мерам в государственные суды. Несмотря на это, иногда суды отказывают в предоставлении таких мер. Например, в Соединенных Штатах Америки некоторые суды отказывают в предоставлении обеспечительных мер на основании того, что это будет считаться вмешательством в арбитражный процесс, а французские суды проводят четкую разницу между обеспечительными мероприятиями, которые выносятся к образованию состава арбитров (и в таком случае обеспечивающие меры предоставляются), и теми, которые выносятся после формирования состава арбитров (они могут выноситься только при исключительных обстоятельствах) [7]. Также существует ряд юрисдик-ций, где вообще обеспечительные меры могут выноситься исключительно судом, например, в Китае и Италии.

Чтобы избежать проблемы отказа в предоставлении обеспечительных мероприятий со стороны суда, сторонам рекомендуется в своем арбитражном предостережении вводить такое положение [11]:

«Соглашаясь на арбитражное рассмотрение спора, эта оговорка не исключает возможности сторон обращаться за принятием обеспечительных мер в суд, который находится в соответствующей юрисдикции, или в другое учреждение, при соблюдении процедуры и других требований суда или иного учреждения» [6].

Когда говорим о компетенции арбитража применять обеспечительные меры, то возникает вопрос, связанный с правом стороны исключить право арбитража выносить решения об обеспечительных мерах. В целом почти все современные законы о международном коммерческом арбитраже предусматривают, что третейский суд может по просьбе любой стороны распорядиться о принятии какой-либо стороной таких обеспечительных мер по предмету спора, которые он считает необходимыми, если стороны не договорились о другом. Но согласно принципу автономии воли сторон, ничто не мешает сторонам договориться о том, чтобы арбитраж не имел полномочий выносить постановления об обеспечительных мерах или о том, чтобы такие решения выносились только при наличии ряда требований [5].

1 Status UNCITRAL Model Law on International Commercial Arbitration (1985), with amendments as adopted in 2006 / United Nations Commission on International Trade Law. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.uncitral.org/uncitral/en/uncitral_texts/arbitration/1985Model_arbitration_status.html.

На практике стороны очень редко исключают такое полномочие арбитража, но если в арбитражном соглашении или в арбитражной оговорке стороны четко прописывают, что арбитраж не имеет полномочий выносить постановления об обеспечительных мерах, то в таком случае единственным возможным вариантом получить обеспечительные меры является обращение в суд.

Если стороны в своем арбитражном соглашении вообще ничего не упоминают о полномочиях арбитража выносить постановления об обеспечительных мерах, это не означает, что они исключают такое полномочие арбитража. Напротив, это означает, что стороны согласились, что арбитраж будет иметь такое право через lex arbitri. Также не следует воспринимать как отказ сторон от полномочий арбитража выносить решения об обеспечительных мерах, если стороны избирают арбитражное учреждение, в регламенте которого такие полномочия четко не предусмотрены. В таком случае арбитражное соглашение рассматривается как дающее право арбитражу выносить такие решения, даже если это полномочие опущено в регламенте [12].

Кроме того, если стороны в арбитражном соглашении прописывают, что меры предосторожности должны выноситься конкретным национальным судом, это не означает, что они исключают полномочия арбитража выносить такие меры, поскольку национальный суд и арбитраж в этом вопросе имеют совместную юрисдикцию.

Следовательно, единственно возможным способом исключения полномочий арбитража выносить решения об обеспечительных мерах является четко прописанное в арбитражном соглашении или оговорке согласие сторон на исключение такого полномочия.

Следует отметить и то, что в целом считается, что обеспечительные меры в международном коммерческом арбитраже должны выполняться сторонами добровольно, следовательно, принцип воли сторон не нарушается. У арбитража нет никаких средств и методов принуждения, в отличие от государственных судов, поэтому стороны должны всегда помнить, что они добровольно обязали себя выполнять решения и определения арбитража. Более того, сторонам спора крайне не разумно не выполнять решения арбитража, разрешающего спор по существу [13]. В работе Франца Т.Шварца [19] высказывается мнение, что наибольший источник силы принуждения заключается в возможности арбитров разрешать спор между сторонами. Стороны пытаются предстать перед арбитражем как честные предприниматели, пострадавшие от нечестных действий другой стороны спора, и поэтому в большинстве своем не желают нарушать распоряжения, вынесенные теми, кого они хотели заверить в правдивости своих правовых требований.

Как уже неоднократно упоминалось выше, одним из недостатков решений об обеспечительных мерах, вынесенных арбитражем, есть проблема, связанная с их выполнением. Были попытки рассматривать определения арбитража об обеспечительных мерах не как определения, а как арбитражного решения, и в таком случае они подлежали бы процедуре признания и исполнения в соответствии с положениями Нью-Йоркской конвенции «О признании и исполнении иностранных арбитражных решений» 1958 г. [10]. Конечно, доказать, что постановление является решением, очень трудно.

Что касается формы вынесения определений об обеспечительных мерах арбитражем, то есть три основных формы, в которых могут предоставляться обеспечительные меры. Первая форма - это действующее временно определение. Их можно скорее вынести, учитывая, что нужно выполнить меньше формальностей, а также нужно меньше времени для изучения дела. Главный недостаток такой формы состоит в том, что ее невозможно выполнить принудительным порядком. Второй вариант - вынести ее в форме решения и надеяться, что оно будет исполнено. Эта форма вынесения обеспечительных мер резко критикуется учеными, ведь временные меры нельзя считать окончательным решением. Простой заменой слов «постановление» на «решение» сущность временности не изменить. Хотя некоторые ученые считают, что постановления об обеспечительных мерах можно считать решениями, ведь они окончательны в контексте того, что они имеют четко определенный предмет. Например, Регламент JAMS предусматривает, что меры предосторожности могут выноситься арбитражем в форме «частично-окончательного решения». Логично предположить, что такое положение нацелено на то, чтобы повысить вероятность выполнения определений арбитража об обеспечительных мерах, но вряд ли суды будут переиначивать цель Нью-Йоркской конвенции, применять ее для «частично-окончательных решений». Также недостатком этого метода является то, что окончательные решения не так просто упразднить, как решения. Третья форма - это объединение предыдущих двух - вынести сначала определение, а затем мотивированное решение [15]. Такой подход сочетает в себе и быстроту принятия и возможность выполнения.

Хотя есть страны, в которых постановления арбитража об обеспечительных мерах не выполнят, в какой бы форме они ни были вынесены. К примеру, невозможно признать и выполнить такие решения в Италии, поскольку в итальянском Законе «О международном коммерческом арбитраже» закреплено положение о том, что арбитраж не имеет полномочий выносить постановления об обеспечительных мерах [14].

Переходя к вопросу вынесения решений об обеспечительных мерах к формированию состава арбитража, сразу следует отметить, что ключевым вопросом является время. Поскольку в большинстве законов о коммерческом арбитраже прописано, что меры предосторожности могут выноситься только после образования состава арбитража, то у сторон есть два варианта решения этой проблемы: либо обратиться в соответствующий государственный суд, либо, если это предусмотрено регламентом избранного арбитражного учреждения, просить назначить сверхобычного арбитра. Что касается первого варианта, то суды могут не принять к рассмотрению заявления стороны о принятии обеспечительных мер, поскольку это будет считаться вмешательством в арбитражный процесс.

Ассоциация международного права с целью распространения идей Комитета по международному гражданскому и коммерческому судопроизводству среди законодателей как на национальном, так и на международном уровнях в опубликованных в 1996 году правилах о предварительных и обеспечительных мерах в международных судебных процессах (Хельсинские принципы) указала, что такие временные обеспечительные мероприятия должны выполнять две основные цели в гражданских и коммерческих судах: сохранение статуса-кво между сторонами,

ожидающими решения вопросов в ходе судебного разбирательства, и обеспечение активов, которые могут поспособствовать выполнению окончательного судебного решения. Понятно, что подобные меры нельзя рассматривать как меры, способные защитить интересы только истца: в ряде случаев они могут обеспечить также обоснованную защиту ответчика от безосновательных исков.

Помимо обеспечительных мер существует также еще одна гарантия обеспечения реализации судебного решения в рамках арбитражного процесса. Речь идет о предварительных обеспечительных мерах, регулируемых статьей 99 Арбитражного процессуального кодекса РФ (далее - АПК РФ), которая устанавливает правила применения этих мер - закрепляет порядок их принятия, последовательность оформления отказа в удовлетворении конкретного заявления и пр.

Если заявитель ходатайствует о том, чтобы были приняты меры, защищающие его имущественные интересы, он направляет заявление в суд по месту проживания, по месту расположения финансовых средств и других материальных ценностей, по месту нарушения своих прав. Если же имеют место корпоративные споры, заявление необходимо подать по месту расположения юридического лица [6].

Эти меры применяются в первую очередь для того, чтобы отстоять имущественные права заявителя. В качестве признака рассматриваемых мер можно назвать срочный характер, эффект неожиданности для лица, которое будет выступать ответчиком. Этот институт способствует предварительному обеспечению личностной имущественной безопасности имущества. Также он обеспечивает исполнение судебного решения по существу конкретного спора впоследствии. Но если эти меры не принимаются, предъявление иска перестает быть значимым, а исполнение судебного решения не будет представляться возможным.

Для того чтобы изучить эту проблему более тщательно, следует провести анализ встречного обеспечения, которое представляет собой условие принятия такого заявления с последующим удовлетворением его арбитражным судом.

Следует отметить, что встречное обеспечение представляет собой правовую гарантию для будущего ответчика. Это обусловлено тем, что предварительные обеспечительные меры позволяют ограничить непосредственно имущественные права, что проявляется в невозможности для будущего ответчика осуществить действия в отношении имущества или финансовых средств.

В соответствии с Постановлением Пленума ВАС РФ № 55 от 12.10.2006 следует принимать во внимание тот факт, что, несмотря ни на что, встречное обеспечение не может рассматриваться как отдельное основание, позволяющее применить эти меры в случае, если отсутствуют явные основания для того, чтобы применить предварительные обеспечительные меры. У арбитражного суда есть право на отказ в удовлетворении ходатайства заявителя, если отсутствует острая потребность в применении таких мер, даже если будут предоставлены доказательства встречного обеспечения [8].

За счет применения норм статьи 94 АПК РФ касательно встречного обеспечения, а также части 4 статьи 99 АПК РФ, в соответствии с разъяснениями, приведенными ВАС РФ в пункте 11 Постановления Пленума от 12.10.2006 № 55, регулируется применение встречного обеспечения при предварительных обеспечительных мерах. При этом учитывается, что нельзя рассматривать как отдельное основание применения этих мер, как и отсутствие испрашиваемых требований в заявлении, подаваемых заявителем, предоставление последним встречного обеспечения, если отсутствуют основания, позволяющие применить эти меры, закрепленные частью 2 статьи 90 АПК РФ [9].

Если предварительные меры не принимаются, или же существует значительная вероятность нанесения серьезного вреда заявителю, возникает основание для того, чтобы суд удовлетворил такое ходатайство, если заявитель докажет, что судебное решение не может быть обеспечено.

В соответствии со статьей 99 АПК РФ заявитель наделяется правом самостоятельного выбора суда. Для этого он направляет заявление с просьбой применить предварительные обеспечительные меры. Альтернативная подсудность в случае подачи заявления с требованием обеспечить имущественные интересы способствует эффективному осуществлению судебного решения впоследствии.

Необходимо сказать о том, что встречное обеспечение не следует отождествлять с императивным требованием. На это указывает часть 4 статьи 99 АПК РФ, а также пункт 10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 7 июля 2004 N 78 «Об обзоре практики применения арбитражными судами предварительных обеспечительных мер». В соответствии с данным Письмом, арбитражный суд может настоять на том, чтобы заявитель предъявил документ, являющийся подтверждением встречного обеспечения [16].

На основании сказанного возможно заключить, что предварительные обеспечительные меры следует рассматривать как средство, позволяющее защитить имущественные интересы и истца, и ответчика. Этот правовой институт может быть реализован лишь в случае, если эти меры ориентированы на то, чтобы защитить исключительно имущественные интересы граждан (имеются в виду и юридические лица, и индивидуальные предприниматели). Также отметим, что разнообразные риски не могут быть сведены к минимуму, если пренебрегать встречным обеспечением^]. При этом ускорить процесс принятия заявления с требованием обеспечить имущественные интересы можно лишь, если верно установить подсудность. Это также позволит оперативно и эффективно защитить права граждан.

Исходя из вышесказанного, замечу, что для создания последовательной практики вынесения определений об обеспечительных мерах в рамках международного коммерческого арбитража необходимо определить четкие критерии для вынесения таких определений на уровне принципов права. Благодаря признанию одинаковых принципов вынесения определений об обеспечительных мерах, единичных условий для их вынесения стороны арбитражного процесса будут иметь уверенность в том, что при соответствующих обстоятельствах арбитражный суд обязан по запросу стороны постановить определение об обеспечительных мерах.

Библиогра фия:

1. Андреев Д.А. Взаимодействие третейских и государственных судов по вопросам обеспечительных мер // Вестник Арбитражного суда Московского округа. 2020. № 1. С. 44-53.

2. Антонов В.А., Трофимова М.С. Актуальные вопросы применения отдельных обеспечительных мер в гражданском и арбитражном процессах // Юридическое образование и наука. 2019. № 10. С. 21 -27.

3. Башилов Б.И. Процессуальные особенности доказывания оснований принятия обеспечительных мер по корпоративным спорам // Пробелы в российском законодательстве. Юридический журнал. 2018. № 4. С. 406-409.

4. Дибляк Д.А. О вопросе применения предварительных обеспечительных мер в арбитражном процессе // Инновации. Наука. Образование. 2021. № 34. С. 537-542.

5. Лебедев С.Н. Международный коммерческий арбитраж и обеспечительные меры // Московский журнал международного права. 2021. № 1. С.60-

68.

6. Макарычев А.А. Правовое регулирование института обеспечения в праве зарубежных стран, общее и различное // Актуальные вопросы юриспруденции. 2021. № 5. С. 262-265.

7. Манько Е.А. Требования, предъявляемые для встреченного обеспечения при принятии обеспечительных мер по корпоративным спорам в арбитражном процессе РФ // Юридическая наука в XXI веке: актуальные проблемы и перспективы их решений. 2020. № 3. С. 44-46.

8. Пименова С.Д. Обеспечительные меры в практике Международного Суда ООН // Международное правосудие. 2020. № 2. С. 88-102.

9. Рябова О.А. О некоторых особенностях института обеспечительных мер в арбитражном процессе // Modern Science. 2020. № 12. С. 334-336.

10. Тихонова В.А. Проблемы применения обеспечительных мер в гражданском процессе // Modern Science. 2020. № 5. С. 423-426.

11. Фомин В.Ю. О необходимости экспертного познания обеспечительных мер в праве // Юридическая техника. 2022. № 16. С. 372-374.

12. Фомин В.Ю. О понятии обеспечительных мер в праве // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2022. № 1. С. 195-200.

13. Шереметьева А.К., Лончакова Д.В. Юридическая сущность категории «обеспечительные меры» // Материалы III Всероссийского научно-практического конкурса молодых ученых, аспирантов и студентов, посвященного памяти проф. А.П. Лончакова. Инновационное развитие современной юридической науки. 2019. С. 147-153.

14. Ширяева А.И., Латышева М.В. Реализация института встречного обеспечения в процессуальном законодательстве Российской Федерации: теория и практика // Синергия Наук. 2018. № 30. С. 1101-1107.

15. Berg Janvanden Albert. Interim Measuresby Arbitrators: Report. International Arbitration 2006: Back to Basics? / Kaj Hober. The Hague, 2007. 735 р.

16. Berg Janvanden Albert. The Art of Interim Measures: Comment. International Arbitration 2006: Back to Basics? The Hague, 2007. 764 р.

17. Franz T. Schwarz. Conservatory and Provisional Measures in International Arbitration. ICC Publication. 1993. № 519.

18. Колиева А.Э. О проблемах регулирования института исполнения обязательств // Право и практика. 2015. № 2. С. 93-98.

References:

1. Andreev D.A. Interaction of arbitration and state courts on issues of interim measures // Bulletin of the Arbitration Court of the Moscow District. 2020. No. 1. pp. 44-53.

2. Antonov V.A., Trofimova M.S. Topical issues of the application of certain interim measures in civil and arbitration proceedings // Legal education and science. 2019. No. 10. pp. 21-27.

3. Bashilov B.I. Procedural features of proving the grounds for taking interim measures in corporate disputes // Gaps in Russian legislation. Law journal. 2018. No. 4. pp.

406-409.

4. Diblyak D.A. On the issue of the application of preliminary interim measures in the arbitration process // Innovations. The science. Education. 2021. No. 34. pp. 537542.

5. Lebedev S.N. International commercial arbitration and interim measures // Moscow Journal of International Law. 2021. No. 1. pp.60-68.

6. Makarychev A.A. Legal regulation of the institute of security in the law of foreign countries, general and various // Topical issues of jurisprudence. 2021. No. 5. pp.

262-265.

7. Manko E.A. The requirements for the met security when taking interim measures on corporate disputes in the arbitration process of the Russian Federation // Legal science in the XXI century: actual problems and prospects of their solutions. 2020. No. 3. pp. 44-46.

8. Pimenova S.D. Interim measures in the practice of the International Court of Justice of the United Nations // International Justice. 2020. No. 2. pp. 88-102.

9. Ryabova O.A. On some features of the institute of interim measures in the arbitration process // Modern Science. 2020. No. 12. pp. 334-336.

10. Tikhonova V.A. Problems of application of interim measures in civil proceedings // Modern Science. 2020. No. 5. pp. 423-426.

11. Fomin V.Yu. On the need for expert knowledge of interim measures in law // Legal technique. 2022. No. 16. pp. 372-374.

12. Fomin V.Yu. On the concept of interim measures in law // Legal Science and practice: Bulletin of the Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022. No. 1. pp. 195-200.

13. Sheremetyeva A.K., Lonchakova D.V. The legal essence of the category "interim measures" // Materials of the III All-Russian scientific and practical competition of young scientists, postgraduates and students dedicated to the memory of Prof. A.P. Lonchakov. Innovative development of modern legal science. 2019. pp. 147-153.

14. Shiryaeva A.I., Latysheva M.V. Implementation of the institute of counter-provision in the procedural legislation of the Russian Federation: theory and practice // Synergy of Sciences. 2018. No. 30. pp. 1101-1107.

15. Berg Janvanden Albert. Interim Measuresby Arbitrators: Report. International Arbitration 2006: Back to Basics? / Kaj Hober. T he Hague, 2007. 735 p.

16. Berg Janvanden Albert. The Art of Interim Measures: Comment. International Arbitration 2006: Back to Basics? The Hague, 2007. 764 p.

17. Franz T. Schwarz. Conservatory and Provisional Measures in International Arbitration. ICC Publication. 1993. No. 519.

18. Kolieva A.E. On the problems of regulation of the institution of fulfillment of obligations // Pravo i praktika. 2015. No. 2. pp. 93-98.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_89

ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ КАК РАЗНОВИДНОСТЬ СУБЪЕКТОВ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВООТНОШЕНИЙ

INDIVIDUAL ENTREPRENEUR AS A KIND OF SUBJECTS OF CIVIL LEGAL RELATIONS

АЙВАЗЯН Саргис Акопович,

старший преподаватель,

Национальный исследовательский «Московский государственный строительный университет» НИУ «МГСУ». 129337,Россия, г. Москва, Ярославское шоссе, 26. E-mail: [email protected];

AYVAZYAN Sargis Akopovich,

Senior Lecturer, National Research "Moscow State University of Civil Engineering" NRU "MGSU". 129337, Russia, Moscow, Yaroslavskoe highway, 26. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: в работе рассмотрена правосубъектность индивидуального предпринимательства как обособленного субъекта гражданских правоотношений. Перечислены признаки и особенности индивидуального предпринимательства как отдельного теоретического лица в гражданских правоотношениях. В статье обосновывается, что индивидуальные предприниматели, регистрируя себя в соответствующих государственных органах, получают тот статус, зарождают того самого теоретического лица, у которого есть свой специальный номер (ОГРНИП). В работе анализируются особые административные и гражданские ответственности индивидуальных предпринимателей, а также отличия ответственности индивидуальных предпринимателей от физических лиц.

Abstract: the article considers the legal personality of individual entrepreneurship as a separate subject of civil legal relations. The features and characteristics of individual entrepreneurship as a separate theoretical person in civil legal relations are listed. The article substantiates that individual entrepreneurs, registering themselves in the corresponding state bodies, obtain the status, engender the very theoretical person who has his own special number (OGRNIP). In this work we analyze the special administrative and civil responsibility of individual entrepreneurs, as well as the differences between the responsibility of individual entrepreneurs and physical persons.

Ключевые слова: индивидуальное предпринимательство; признаки предпринимательской деятельности; особенности предпринимательской деятельности; административная ответственность индивидуальных предпринимателей; презумпция виновности индивидуальных предпринимателей.

Keywords: individual entrepreneurship; signs of entrepreneurial activity; peculiarities of entrepreneurial activity; administrative responsibility of individual entrepreneurs; presumption of guilt of individual entrepreneurs.

Для цитирования: Айвазян С.А. Индивидуальный предприниматель как разновидность субъектов гражданских правоотношений // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 89-92. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_89.

For citation: Ayvazyan S.A. Individual entrepreneur as a kind of subjects of civil legal relations // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 89-92. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_89.

Статья поступила в редакцию: 05.03.2023

Правовой статус индивидуального предпринимательства носит актуальный и важнейший характер в современной России. Актуальность темы исследования заключается в том, что в законодательстве статус индивидуального предпринимательства носит двойственный характер. Двойственный характер индивидуального предпринимательства заключается в том, что с одной стороны, индивидуальное предпринимательство, аналогично юридическому лицу, подлежит к государственной регистрации в соответствующем органе государственной власти, а с другой стороны, индивидуальным предпринимательством может заниматься только дееспособное физическое лицо.

В науке гражданского права существует правовой институт - гражданские правоотношения. Элементами гражданских правоотношений являются: субъекты гражданских правоотношений, объекты гражданских правоотношений, содержание гражданских правоотношений.

В юридической литературе, а в частности, в цивилистической, принято классифицировать субъекты гражданских правоотношений на следующие:

A) физические лица;

Б) юридические лица;

B) публично-правовые образования (Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования).

В цивилистике большинство ученных придерживаются к той точке зрения, что индивидуальный предприниматель - это продолжение правосубъектности гражданина (физического лица) как субъекта гражданских правоотношений.

Следует подчеркнуть, что в связи с развитием экономических отношений, а также с развитием законодательства в гражданских правоотношениях могут возникнуть новые субъекты. Гипотезой настоящего исследования и является - обособления индивидуального предпринимательства, как разновидность субъектов гражданских правоотношений.

Исходя из вышесказанного следует, что предметом настоящего исследования является тематика: «Индивидуальный предприниматель, как обособленный субъект гражданских правоотношений».

Свобода предпринимательской деятельности носит естественный характер. Такая конституционная свобода закреплена в ч. 1 ст. 34 Конституции Российской Федерации: «Каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности». [1] Цитированная норма носит общеправовой характер. Основной вопрос правового регулирования предпринимательской деятельности «находится» под юрисдикциями Гражданского кодекса Российской Федера-

ции и Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей».

Возникает справедливый вопрос: «Почему индивидуальный предприниматель, с настоящей исследуемой точки зрения, является разновидностью субъектов гражданских правоотношений»?

Можно ли индивидуального предпринимателя выделить как разновидность физических лиц, и нуждается ли этот список в дополнении?

Е.А. Суханов классифицирует физических лиц (граждане Российской Федерации, иностранцы, лица без гражданства). [2, С. 104] Такой же подход у действующего законодательства, т.е. у индивидуального предпринимателя нет самостоятельной правосубъектности.

Исследовав вопрос «индивидуальный предприниматель как отдельная разновидность субъектов гражданского правоотношения» следует фиксировать исследуемую научную точку зрения, что индивидуальный предприниматель является обособленным субъектом гражданского правоотношения, что будет аргументировано в настоящей статье.

Для весомых аргументов следует перечислить признаки, а в некоторых случаях, особенности индивидуального предпринимателя:

1. Ст. 23 Гражданского кодекса Российской Федерации гласит, что «Гражданин вправе заниматься предпринимательской дея-

тельностью без образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя». [ 3]

А что понимается под предпринимательством, содержится в статье 2 Гражданского кодекса Российской Федерации: «Гражданское законодательство регулирует отношения между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, или с их участием, исходя из того, что предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг». При этом «Лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность, должны быть зарегистрированы в этом качестве в установленном законом порядке, если иное не предусмотрено Гражданским кодексом Российской Федерации».

Таким образом, абз. 3 ч. 1 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации в определении выделяет общие признаки предпринимательской деятельности:

- Самостоятельная деятельность;

- Рисковая деятельность;

- Систематическое получение прибыли;

- Обязательная государственная регистрация в качестве предпринимателя в установленном законом порядке. [3]

Резюмируя первый признак настоящего исследования, фундаментальным, наиважнейшим признаком, выступает обязательная государственная регистрация. Вопрос порядка государственной регистрации индивидуальных предпринимателей регулируется Федеральным законом от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей».

Полномочия государственной регистрации индивидуальных предпринимателей переданы Федеральной налоговой службе Российской Федерации. [4] Для регистрации физического лица в качестве индивидуального предпринимателя необходимо подать пакет документов непосредственно в регистрирующий орган или с помощью других «учреждений».

Государственная регистрация осуществляется налоговым органом в течение трех рабочих дней со дня представления в регистрирующий орган соответствующих документов.

Физическое лицо вправе подавать заявление и комплект документов в налоговую службу:

A. Почтовым отправлением с объявленной ценностью при его пересылке с описью вложения;

Б. С помощью многофункционального центра предоставления государственных и муниципальных услуг;

B. В форме электронных документов, подписанных усиленной квалифицированной электронной подписью.

На основании анализируемого признака, следует, что физическое лицо регистрирует себя в качестве предпринимателя, т.е. получает новый статус правосубъектности или праводееспособности. Указанный признак - это как зарождение нового теоретического лица.

В тоже время, в первом признаке следует выделить ещё одно обоснование, например, тогда, когда физическое лицо рождается, то данное событие подлежит государственной регистрации, согласно, ч. 2 ст. 3 Федерального закона от 15.11.1997 № 143-Ф3 «Об актах гражданского состояния». На основании указанного закона «государственной регистрации подлежат акты гражданского состояния: рождение, заключение брака, расторжение брака, усыновление (удочерение), установление отцовства, перемена имени и смерть». [5]

На основании ч. 1 ст. 16 Федерального закона от 15.11.1997 № 143-Ф3 «Об актах гражданского состояния» «Родители (один из родителей) заявляют о рождении ребенка устно или в письменной форме в орган записи актов гражданского состояния или многофункциональный центр предоставления государственных и муниципальных услуг, на который возложены полномочия в соответствии с пунктом 2.2 статьи 4 настоящего Федерального закона, либо направляют заявление о рождении ребенка в форме электронного документа через единый портал государственных и муниципальных услуг и региональные порталы государственных и муниципальных услуг. Заявление о рождении ребенка, которое направляется в форме электронного документа, подписывается простой электронной подписью заявителя». [5]

В результате исследования первого признака следует вывод, что регистрация физического лица подлежит в начале своей жизненной деятельности с помощью законных представителей, а индивидуальное предпринимательство - это создание нового теоретического осознанного лица, регистрация которого осуществляется в большинстве случаев самим лицом с момента получения дееспособности.

При этом следует добавить, что гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность без регистрации, не вправе ссылаться в отношении заключенных им сделок на то, что он не является предпринимателем. Суд может применить к таким сделкам правила ГК РФ

об обязательствах, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. [6, С. 67]

2. Следующей особенностью индивидуального предпринимательства является то, что при государственной регистрации налоговая служба присваивает ОГРНИП и эти сведения вносит в единый государственный реестр индивидуальных предпринимателей (ЕГРНИП).[7] Представим такую теоретическую «картину», которая является одновременно и практической, и её опишем пошагово (поэтапно).

1) Физическое лицо зарегистрировало себя в качестве индивидуального предпринимателя (в этом случае ИФНС присваивает ОРНИП) и осуществляло профессиональную «деятельность легкового такси и арендованных легковых автомобилей с водителем» в течение шести месяцев, а потом приняло решение «о прекращении физическим лицом деятельности в качестве индивидуального предпринимателя». При прекращении физическим лицом предпринимательской деятельности, оно подает соответствующее заявление в ИФНС. В результате, в Едином государственном реестре индивидуальных предпринимателей появляются сведения о прекращении деятельности. 2) Это же самое физическое лицо спустя один год с момента закрытия индивидуального предпринимательства, которое действовало в течение шести месяцев, принимает решение вновь заниматься предпринимательской деятельностью. В этом случае, физическому лицу необходимо заново подавать «заявление о государственной регистрации физического лица в качестве индивидуального предпринимателя», [8] и в этом случае ИФНС присваивает новый номер ОГРНИП, т.е. данный юридический факт можно прировнять к зарождению нового теоретического лица.

3. Согласно прим. ст. 2.4. КоАП РФ «Лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, совершившие административные правонарушения, несут административную ответственность как должностные лица, если настоящим Кодексом не установлено иное». Например, согласно постановлению Девятого арбитражного апелляционного суда от 03.08.2021 № 09АП-24858/2021 по делу № А40-6100/2021 индивидуальный предприниматель Голощапов Д.С. был привлечен к административной ответственности как должностное лицо по ч. 1 ст. 11.14.1 КоАП РФ за отсутствие в салоне легкового такси информации, предусмотренной Правилами перевозок пассажиров и багажа автомобильным транспортом и городским наземным электрическим транспортом, и назначено было наказание в виде штрафа в размере 10 000 руб. [9] В тоже время следует добавить, что в законодательстве существуют еще другие юридические коллизии [Ошибка! Источник ссылки не найден.10], например, согласно прим. ст. 14.1.2. КоАП РФ «За административные правонарушения, предусмотренные настоящей статьей, лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, несут административную ответственность как юридические лица».

Таким образом, резюмируя вышесказанное, индивидуальный предприниматель несет иную ответственность согласно КоАП РФ, чем простое физическое лицо за нарушение своих обязанностей. Индивидуальный предприниматель несет профессиональную ответственность как субъект предпринимательского права. Публично-правовая ответственность индивидуального предпринимателя совершенно иная, чем у физического лица.

4. Арсланов К.М. пишет, что «предпринимательская деятельность граждан, осуществляемая без образования юридического лица, приравнивается к деятельности коммерческих юридических организаций». [11, С. 125] Данная точка зрения подтверждается в п. 3 ст. 23 Гражданского кодекса Российской Федерации, где зафиксирована норма: «к предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, применяются правила гражданского законодательства, регулирующие деятельность юридических лиц, а именно коммерческих».

5. Исходя из этого, а также согласно ч. 3 ст. 401 ГК РФ следующей особенностью является то, что на индивидуальных предпринимателей в гражданских правоотношениях распространяется принцип «презумпция виновности», т.е. они несут гражданско-правовую ответственность за нарушение обязательств даже при отсутствии вины.

6. Индивидуальный предприниматель имеет отдельные права и обязанности, не присущие иным физическим лицами, ярким примером особых прав и обязанностей является «участие в судопроизводстве». Индивидуальные предприниматели в судопроизводстве участвуют как профессионалы, т.е. они выступают как отдельные субъекты предпринимательского права, что подтверждает подсудность и подведомственность. В большинстве случаев, при принятии участия в судопроизводстве с юридическими лицами или публично-правовыми образованиями, или с другими индивидуальными предпринимателями, индивидуальный предприниматель может выступить истцом или ответчиком в арбитражных судах Российской Федерации. Указанный аргумент подтверждает ч. 2 ст. 27 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, где «сказано»: «Арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций, являющихся юридическими лицами, граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке...»

7. В тоже время, следует зафиксировать еще одну из нескольких особенностей. Индивидуальный предприниматель, согласно налоговому законодательству должен вести учет доходов и расходов и хозяйственных операций в специальной Книге учета, [12, С. 97] в результате подавать ежеквартальные или ежегодные декларации. Кроме названной особенности, в налоговом законодательстве существует большой список особенностей и признаков, обособляющих индивидуальных предпринимателей от физических и юридических лиц.

Таким образом, следует определить научно-законодательное понятие индивидуального предпринимательства. Индивидуальный предприниматель - это обособленное правосубъектное физическое лицо, зарегистрированное в качестве теоретического лица в установленном порядке и осуществляющее предпринимательскую деятельность без образования юридического лица.

Библиогра фия:

1. «Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) // Российская газета от 25 декабря 1993 г. № 237;

2. Гражданское право : учебник : в 4 т. / отв. ред. д-р юрид. наук., проф. Е. А. Суханов. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Статут, 2023;

3. «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)» от 30.11.1994 № 51-ФЗ // «Собрание законодательства РФ», 05.12.1994, № 32, ст.

3301;

4. Постановление Правительства РФ от 30.09.2004 № 506 «Об утверждении Положения о Федеральной налоговой службе» // «Собрание законодательства РФ», 04.10.2004, № 40, ст. 3961;

5. Федерального закона от 15.11.1997 № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» // «Российская газета», № 224, 20.11.1997;

6. Гражданское право: учебник. Т. I / Под ред. д-ра юрид. наук, проф. О. Н. Садикова. - М.: Юридическая фирма «КОНТРАК»: ИНФРА-М, 2010. -

493 с.;

7. Приказ Минфина России от 30.10.2017 № 165н «Об утверждении Порядка ведения Единого государственного реестра юридических лиц и Единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей, внесения исправлений в сведения, включенные в записи Единого государственного реестра юридических лиц и Единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей на электронных носителях, не соответствующие сведениям, содержащимся в документах, на основании которых внесены такие записи (исправление технической ошибки), и о признании утратившим силу приказа Министерства финансов Российской Федерации от 18 февраля 2015 г. № 25н» (Зарегистрировано в Минюсте России 16.01.2018 № 49645) // Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru, 17.01.2018;

8. Приказ ФНС России от 31.08.2020 N ЕД-7-14/617@ «Об утверждении форм и требований к оформлению документов, представляемых в регистрирующий орган при государственной регистрации юридических лиц, индивидуальных предпринимателей и крестьянских (фермерских) хозяйств» (Зарегистрировано в Минюсте России 15.09.2020 № 59872) // Официальный интернет-портал правовой информации http://pravo.gov.ru, 16.09.2020;

9. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 03.08.2021 № 09АП-24858/2021 по делу № А40-6100/2021;

10. [Электронный ресурс] URL: https://cyberleninka.rU/article/n/administrativnaya-otvetstvennost-individualnyh-predprinimateley-yuridicheskie-kollizii-i-oshibki (дата обращения: 11.02.2023);

11. Гражданское право : учебник : в 3 т. Т. 1 / под ред. А.П. Сергеева. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2022. - 1040 с.;

12. Гражданское право : учебник : в 2 т. Т. 1 / И. З. Аюшеева, Е. Е. Богданова, Б. А. Булаевский [и др.]; под ред. Е. Е. Богдановой. - М.: Проспект,

2020.

References:

1. "The Constitution of the Russian Federation" (adopted by popular vote on 12.12.1993 with amendments approved during the All-Russian vote on 01.07.2020) // Rossiyskaya Gazeta No. 237 of December 25, 1993;

2. Civil law: textbook : in 4 volumes / ed. Dr. jurid. Sciences., prof. E. A. Sukhanov. - 3rd ed., reprint. and add. - M.: Statute, 2023;

3. "Civil Code of the Russian Federation (part one)" dated 30.11.1994 No. 51-FZ // "Collection of Legislation of the Russian Federation", 05.12.1994, No. 32, Article

3301;

4. Resolution of the Government of the Russian Federation of 30.09.2004 No. 506 "On approval of the Regulations on the Federal Tax Service" // "Assembly of Legislators of the Russian Federation", 04.10.2004, No. 40, Article 3961;

5. Federal Law No. 143-FZ of 15.11.1997 "On Acts of civil status" // Rossiyskaya Gazeta, No. 224, 20.11.1997;

6. Civil law: textbook. Vol. I / Edited by Dr. Yurid. Sciences, prof. O. N. Sadikova. - M.: KONTRAK Law Firm: INFRA-M, 2010. - 493 p.;

7. Order of the Ministry of Finance of the Russian Federation No. 165n dated 30.10.2017 "On Approval of the Procedure for Maintaining the Unified State Register of Legal Entities and the Unified State Register of Individual Entrepreneurs, Making Corrections to the Information Included in the Records of the Unified State Register of Legal Entities and the Unified State Register of Individual Entrepreneurs on Electronic Media that do not correspond to the information contained in the documents Based on which the following entries have been made (correction of a technical error), and on the invalidation of the Order of the Ministry of Finance of the Russian Federation No. 25n dated February 18, 2015" (Registered with the Ministry of Justice of the Russian Federation No. 49645 on 16.01.2018) // Official Internet Portal of Legal Information http://www.pravo.gov.ru , 17.01.2018;

8. Order of the Federal Tax Service of Russia dated 31.08.2020 N ED-7-14/617@ "On approval of forms and requirements for registration of documents submitted to the Registration Authority for State Registration of Legal Entities, Individual entrepreneurs and peasant (farmer) farms" (Registered with the Ministry of Justice of Russia on 15.09.2020 No. 59872) // Official Internet-legal information portal http://pravo.gov.ru , 09/16/2020;

9. Resolution of the Ninth Arbitration Court of Appeal of 03.08.2021 No. 09AP-24858/2021 in case No. A40-6100/2021;

10. [Electronic resource] URL: https://cyberleninka.ru/article/n/administrativnaya-otvetstvennost-individualnyh-predprinimateley-yuridicheskie-kollizii-i-oshibki (date of address: 02/11/2023);

11. Civil law : textbook : in 3 vols. Vol. 1 / edited by A.P. Sergeev. - 2nd ed., reprint. and additional. - M.: Prospect, 2022. - 1040 p.;

12. Civil law : textbook : in 2 vol. t. 1 / I. Z. Ayusheeva, E. E. Bogdanova, B. A. Bulaevsky [et al.]; edited by E. E. Bogdanova. - M.: Prospect, 2020.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_93 УКД 347.726

ДОГОВОРНО-ПРАВОВЫЕ СРЕДСТВА ОБЕСПЕЧЕНИЯ ГАЗОМ ГРАЖДАН CONTRACTUAL AND LEGAL MEANS OF PROVIDING GAS TO CITIZENS

ЛУКЬЯНЕНКО Владимир Евгеньевич,

доктор юридических наук, профессор, Ульяновский государственный университет. 432007, Россия, Ульяновская обл., г. Ульяновск, ул. Университетская Набережная, 1. E-mail: [email protected];

СОКОЛОВ Артем Константинович,

аспирант, Ульяновский государственный университет,

специалист по ремонту зданий и сооружений в Мэрии города Москвы.

432007, Россия, Ульяновская обл., г. Ульяновск, ул. Университетская Набережная, 1.

E-mail: [email protected];

LUKYANENKO Vladimir Evgenievich,

Professor, Doctor of Law, Ulyanovsk State University.

432007, Russia, Ulyanovsk region, Ulyanovsk, Universitetskaya Embankment str., 1. E-mail: [email protected];

SOKOLOV Artem Konstantinovich,

Postgraduate student, Ulyanovsk State University,

specialist in the repair of buildings and structures in the Moscow City Hall. 432007, Russia, Ulyanovsk region, Ulyanovsk, Universitetskaya Embankment str., 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В настоящей статье рассматриваются правовые вопросы газоснабжения граждан. Раскрывается деятельность участвующих в газоснабжении организаций. Анализируются нормативные правовые акты в сфере газоснабжения и практика их применения. Рассмотрены отдельные научные положения о договорах и иных правовых средствах в сфере газоснабжения граждан.

Abstract: This article discusses the legal issues of gas supply to citizens. The activities of the organizations involved in gas supply are disclosed. Regulatory legal acts in the field of gas supply and the practice of their application are analyzed. Separate scientific provisions on contracts and other legal means in the field of gas supply of citizens are considered.

Ключевые слова: газоснабжение, газораспределительные организации, коммунально-бытовой сектор, договорно-хозяйственные связи, договор энергоснабжения.

Keywords: gas supply, gas distribution organizations of communication, municipal sector, contractual and economic relations, power supply

contract.

Для цитирования: Лукьяненко В.Е., Соколов А.К. Договорно-правовые средства обеспечения газом граждан // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 93-96. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_93.

For citation: Lukyanenko V.E., Sokolov A.K. Contractual and legal means of providing gaz to citizens // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 93-96. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_93.

Статья поступила в редакцию: 13.02.2023

Постановка проблемы (профессор В.Е. Лукьяненко)

Главным результатом программ газификации за последние годы является устойчивый рост числа многоквартирных домов (МКД) граждан, чье внутриквартирное газовое оборудование (ВКГО) обеспечивается природным газом. Россия является одним из лидеров газового и нефтяного мирового рынка этих энергоресурсов. Объем «добычи нефти и газового конденсата в России по итогам 2021 года достиг 524,05 млн тонн, увеличившись на 2,2% относительно 2020-го». Увеличиваются поставки газа для внутри российских потребителей. Так, поставки российского трубопроводного газа в Китай в 2022 году выросли на 63,4% 1. Из указанного отчета ПАО «Газпром» видно, что в структуре поставок отдельно выделяются население и коммунально-бытовые потребители.

Развитие рыночных отношений в России привело к определенному изменению законодательства в сфере газоснабжения граждан, проживающих в многоквартирных домах (МКД). В этой сфере стали использоваться новые договорные формы, не упоминаемые в ст. ст. 539-548 ГК РФ. Таким договорами в сфере газоснабжения являются, например, договор на техприсоединение внутридомовой (внутриквартирной) газоснабжающей сети и газового оборудования абонента к уличному газопроводу транспортировщика газа-обычно газораспределительной организации, а также не учитывающие усложнение правоотношений по транспортировке газа от магистрального газопровода до уличного газопровода.

Одной из сторон договора транспортировки газа является транспортировщик газа (ГРО). Как известно, в апреле 2011 г. было образовано ОАО «Газпром-газораспределение». Именно транспортировщики газа через технологический комплекс различного оборудования, прежде всего труб среднего и малого диаметра, а также компрессоров и другого специального оборудования, обеспечивают передачу (прокачку) газа от магистральных газопроводов до уличных газопроводов. В целом технологический комплекс трубопроводов и газового оборудования, входящий в ОАО «Газпром газораспределение», позволяет обеспечить природным газом примерно: 25 млн. квартир, 18 тыс. промышленных предприятий, 40 тыс. котельных, 240 тыс. предприятий коммунально-бытового сектора, а также 4 тыс. объектов сельского хозяйства2.

В Правилах поставки газа в Российской Федерации 1998 г. все субъекты газоснабжения были разделены по определенным группам,

1 https://www.gazprom.ru/press/news/2022/july/article554546/.

2https://sever04.ru/press-center/news/detail.php?ID=1630.

участвующим в Единой системе газоснабжения потребителей, как в Российской Федерации, так и за ее пределами 1. Однако это не единственные Правила в данной сфере. Есть Правил поставки газа для коммунально-бытовых нужд от 21.07.2008 г № 5492 ( в дальнейшем, Правила поставки № 549).

Из ч. 6 п.3 Правил № 549 можно сделать вывод, что перечень основных обязанностей поставщика (регионального ООО «Газ-проммежрегионгаз») закреплен в ч. 6 п. 3 Правил поставки газа 549. Так, поставщик газа (региональный Газпроммежрегионгаз) продает газ по договорам поставки всем покупателям своего региона согласно сложившимся в течение нескольких лет договорно-хозяйственным связям.

Услуги по транспортировке газа от газораспределительной сети до абонентов и потребителей газа по договору транспортировки газа обеспечивает не поставщик газа, а специальная газораспределительная организация (ГРО) - транспортировщик газа. Договоры транспортировки газа в интересах граждан с ГРО могут заключать и управляющие организации, обслуживающие многоквартирные дома согласно специальному Перечню, утвержденному Государственной службой жилищного надзора (сокращенно- Госжилинспекцией области). В Бурятии эти функции выполняет Республиканская служба государственного строительного и жилищного надзора3.

Степень раскрытия проблемы в научной юридической литературе в законодательстве (соискатель А.К. Соколов)

Научные вопросы правового регулирования газоснабжения граждан в большей или меньшей степени исследовались в диссертационных работах В. В. Башунова, Е. В. Блинковой, А. В. Горбунова, С.Д. Горевой, К.Б. Кузнецова, В. К. Маркова, Д.И. Михайлова, А.Ю. Москвич ева, А. А. Яхонтовой и др. Так, в диссертации А.Ю. Москвичева Гражданско-правовое регулирование договоров газоснабжения жилых помещений граждан (2009) имеется анализ договоров, обеспечивающих поставку и транспортировку газа для граждан, проживающих, как в индивидуальных, так и в многоквартирных домах (МКД). Однако в указанных диссертациях не изучены правовые акты, предусматривающие новые договоры: на техническое обслуживание и ремонт внутридомового газового оборудования (ВДГО) и внутриквартирного бытового газового оборудования (ВКГО); договор на аварийно-диспетчерское обеспечение ВДГО и ВКГО; договор на диагностирование ВДГО и ВКГО и др. Не исследованы Правила, изданные в 2012-2013 гг. и имеющие важное значение для повышения безопасности газоснабжения граждан, в частности, Правила пользования газом в части обеспечения безопасности при использовании и содержании внутридомового и внутриквартирного газового оборудования при предоставлении коммунальной услуги по газоснабжению» от 14.05.2013 №410. (в ред. от 6.10.2017 г.)4.

В силу действующих Правил поставки газа 1998 г (пост. Правительства № 162) и других нормативно-правовых актов (НПА) управляющая организация возлагает на себя определенные представительские функции по организации и заключению договоров транспортировки газа в интересах граждан-потребителей, проживающих домах. Это означает, что управляющая организация до заключения договора транспортировки газа с транспортировщиком газа (ГРО) заключает в интересах граждан договор поставки газа с поставщиком газа- с областным (краевым, республиканским) ООО «Газпроммежрегионгаз» и договор транспортировки газа с ГРО.

При указанной выше структуре договорно-хозяйственных связей по поставкам (транспортировке) газ подается в квартиры и дома граждан не напрямую от поставщика (поставщик всего лишь оптовый продавец газа для всех потребителей своего региона.-прим. автора), а от транспортировщика газа- ГРО до сетей домов граждан (или уличных газопроводов). Поэтому на стороне исполнителя по подаче газа для граждан фактически участвуют не одна организация (оптовый продавец-поставщик газа), например, Газпромежрегионгаз-Ульяновск), но еще и транспортировщик газа, например, Межрайнное Газпромраспределение в г. Ишеевка, Ульяновской области.

Бывает и так, что, например, управляющая организация не успела заключить договор поставки газа с поставщиком газа или договор транспортировки газа с ГРО. При такой сложной структуре правоотношений на стороне исполнителя на практике нередки случаи, когда по тем или иным причинам, например, неизвестны объемы поставок газа в многоквартирные дома, обслуживаемые одной управляющей организацией, поскольку все указанные и иные договоры на планируемый год участники правоотношений по поставкам и транспортировкам газа в данном районе не успели заключить.

Гораздо хуже бывает, когда транспортировщик газа по каким -то причинам не определен или отказывается заключать договоры транспортировки газа и иные договоры, сопутствующие договоры, например, договор на техническое обслуживание и ремонт внутридомового (ВДГО) и внутриквартирного бытового газового оборудования, который служит для обеспечения надлежащей безопасной и безаварийной эксплуатации (работы) бытового газового оборудования: внутриквартирных вводных труб, кранов, труб-опусков, газовых плит, газовых котлов и др., в так называемом нами «неаварийном режиме».

Для предотвращения аварий в указанной выше схеме газоснабжения граждан (структуре договоров) должен заключаться и договор-на аварийно-диспетчерское обеспечение АВДО бытового газового оборудования граждан и внутридомовой газовой трубы и кранов, который транспортировщик газа (ГРО) обязан заключить со специализированной сервисной организацией. Из-за каких-то причин некоторые договоры не заключены на новый, планируемый финансовый год. В результате это может привести к негативным последствиям для отдельных граждан-потребителей газа.

Проблема и в том, что организации, проводящие техническое обслуживание бытового газового оборудования в квартирах граждан, иногда нанимают специалистов без должной их подготовки и надлежащего правового оформления. Это приводит к ненадлежащему техобслужи-

1 Постановление Правительства РФ от 5 февраля 1998 г. № 162 «Об утверждении Правил поставки газа в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1998. № 6. Ст. 770.

2 Постановление Правительством РФ от 21.07.2008 года № 549 «О порядке поставки газа для обеспечения коммунально-бытовых нужд граждан»//СЗ РФ. - 28.07.2008. -N 30, ч. 2. - Ст. 3635.

3 Постановление Правительства Республики Бурятия от 21 сентября 2015 г. N 460 // https://rsgji.ru/polozhenie/

4 См., например: Утвержденны Постановлением Правительства РФ от 14.05.2013 №410// СЗ РФ. - 27 мая 2013 г. - № 21. - Ст. 2648.

ванию и авариям. Так, произошло в г. Новосибирске в 2023 году. Взрыв газа произошел в пятиэтажке Новосибирска 9 февраля 2023 г. Взрыв частично разрушил два подъезда, в которых было не менее 30 квартир. По данным СМИ, погибли 13 человек, еще девять пострадали, двое из них находятся в тяжелом состоянии. По уголовному делу об оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности, задержаны 45-летняя и 25-летний жители Омской области. По версии следствия, они представлялись сотрудниками ООО «Межрегионгаз Сервис» и производили работы по техническому обслуживанию газовых плит в нескольких квартирах. Мужчина рассказал, что проводил осмотры газового оборудования в квартирах, однако работал неофициально — по договору найма.

Имеют место случаи, когда управляющая организация не заключила договор на техническое обслуживание и ремонт внутридомового (сокращенно договор на ТОИР со специализированной сервисной организацией -это третий (не последний) договор в рассматриваемой структуре правоотношений по газоснабжению граждан). В этой связи следует согласиться с высказанным в литературе выводом о том, что ответственность за организационные и технические проблемы, связанные с подачей энергии и энергоресурсов, должна нести газораспределительная организация, а не управляющая компания, обслуживающая жилой дом или ООО сервисгаз1. Вопрос в том, как это нужно сделать, какие правовые инструменты следует предусмотреть для надежного и безопасного газоснабжения граждан и надлежащего обслуживания бытового оборудования граждан и общих сетей соответствующего многоквартирного или иного дома. По этой проблеме есть разные мнения и предложения, которые не входят в предмет данной статьи.

В п. 15 Правил поставки газа от 21.07. 2008 г. № 549 перечислены информационные показатели, наиболее важные, в том числе, технические условия договора газоснабжения, а также некоторые фактические действия, которые стороны должны совершить с целью надлежащего и реального исполнения договора, в частности: место нахождения (место государственной регистрации отапливаемого дома или квартиры) -для юридического лица); размер (объем, площадь) отапливаемых жилых и нежилых помещений; состав и типы газоиспользующего оборудования (при наличии); тип установленного прибора учета газа (при наличии), место его присоединения к газопроводу; реквизиты договора о техническом обслуживании внутридомового газового оборудования и аварийно-диспетчерском обеспечении; розничная цена газа для населения, установленная уполномоченным органом по регулированию тарифов на газ; правомочие поставщика газа изменять в одностороннем порядке розничную цену на газ в случае принятия уполномоченным органом по регулированию тарифов на газ для населения акта, устанавливающего (изменяющего) соответствующие цены (тарифы) и др.

Если применять общую норму ч. 3 ст. 542 ГК РФ, то показатель об общей площади отапливаемых жилых и нежилых помещений нельзя признать существенным условием для договора газоснабжения МКД, поскольку гражданине согласно ч. 3 ст. 542 ГК РФ потребляют энергию и иные ресурсы для бытового потребления, в том числе газ, в необходимом им количестве. Как нам представляется, указанный показатель в договорах поставки и транспортировки газа только подтверждает, что граждане, проживающие в многоквартирном доме, не превысили те критерии, которые учитывались при составлении технических условий для подключения внутридомовых газовых сетей многоквартирного дома к сетям газораспределительной организации (ГРО).

В соответствии с п. 12. 1. Правил поставки газа 1998 г., определялись месячные, квартальные и годовые объемы поставки газа и (или) порядок их согласования, а также порядок изменения определенных договором объемов поставки газа. Правила же поставки газа № 549 от 2008 г. для обеспечения коммунально-бытовых нужд граждан предусматривают поставку газа, исходя из следующих принципов: а) обеспечения бесперебойности и безопасности поставки газа; б) поставки газа по фактической потребности; в) государственного регулирования розничных цен на газ, потребляемый населением, а том числе тарифов на его транспортировку (п. 2).

Обычно в договорах указывается, что цена на газ определяется в порядке, установленном законодательством РФ, и применяется со дня, указанного в соответствующем нормативном акте. Газоснабжающая организация имеет право в одностороннем порядке (без согласования с Покупателем) применить новую цену на газ в случае принятия уполномоченным органом по регулированию тарифов на газ акта, устанавливающего (изменяющего) соответствующие цены. Поэтому при поставках газа для граждан, проживающих в МКД) условие о цене газа - нормативно-существенное требование, предопределяемое в административном порядке.

Таким образом, из проведённого анализа законодательства, работ исследований и исходя из сложившейся практики, можно сделать следующие выводы:

Правила №549 разделили единый процесс газоснабжения многоквартирных домов на три основные группы отношений: на поставку газа от газоснабжающей организации в некой точке или границе раздела сетей; договор транспортировки газа газораспределительной организацией, которая подает газ при организационном участии управляющей организации (ТСЖ, ЖСК) в газотранспортную сеть (трубу через стену дома) многоквартирного или иного дома; нормы ГК РФ о договоре собственно газоснабжения граждан - потребителей, оживающих в МКД; организационные нормы ЖК РФ и иных актов, определяющие ряд условий договоров, которые должна выполнить управляющая организация (ТСЖ, ЖСК) при организационном участии по подаче так называемого в подзаконных актах - коммунального ресурса конкретному гражданину-потребителю в МКД.

В настоящее время в действующих нормативно-правовых актах не достаточно ясно определен вопрос, о том, какая конкретно организация обязана заключать договор на техническое обслуживание и ремонт бытового (ТОиР) внутриквартирного газового оборудования (ВКГО) с управляющей организацией или владельцем индивидуального дома-гражданином при смене сервисной организации и управляющей организа-

1 См., например: Лукьяненко В.Е., Москвичев А.Ю. Правовые проблемы обеспечения безопасного снабжения энергией и энергетическими ресурсами граждан и защиты их прав. /В.Е. Лукьяненко, А.Ю. Москвичев// Аграрное и земельное право. - 2011. - № 9. С. 71.

ции, которые также участвуют в организации газоснабжения граждан и техническом и безопасном обслуживании внутриквартирного бытового оборудования граждан (газовых плит, газовых котлов, водонагревателей и т.п.).

В настоящее время не определены основные организационные обязанности ответственного представителя от собственников квартир в многоквартирном доме в случаях отказа граждан многоквартирного дома согласно нормам ЖК РФ от управляющей организации (не исполняющей надлежащим образом требования ЖК и энергетического законодательства) на основании решения общего собрания собственников квартир в многоквартирных домах (МКД).

Требует уточнения момент заключения договора газоснабжения (при первоначальном подключении дома и при подключении, например , газовой плиты) с абонентом-управляющей организацией и с потребителем газа-гражданином. Между нормой абз. 1 ч. 1 ст. 540 ГК РФ и п/п 1-7 ч. 2 ст. 153 ЖК РФ есть определенные противоречия1. Структура договорно-хозяйственных связей, с одной стороны, требует достижения оптимальной согласованности законодательства о поставках газа с законодательством о договорах оказания коммунальных услуг гражданам.

Между тем даже временное отсутствие заключенных названных выше договоров между всеми участниками рассматриваемых договорных правоотношений, пропуски установленных сроков техобслуживания или ремонтов внутридомового и внутриквартирного бытового газового оборудования (ВКГО), несвоевременное заключение договоров на ремонт и техническое обслуживание внутридомового газового оборудования (ВДГО) и внутриквартирного бытового газового оборудования (ВКГО) граждан, а также договора на аварийно-диспетчерское обеспечение (АВДО) домов, а также возникающие преддоговорные споры и разногласия по способу управления МКД, необоснованные отказы обязанных лиц (их состав также однозначно не определен в правилах) от заключения необходимой системы (состава) договоров в рассматриваемой сфере -весе это препятствует надлежащему правовому обеспечению безопасного газоснабжения граждан. Противоречия в законодательстве не способствуют единству правоприменительной и судебно-арбитражной практики при разрешении дел в сфере газоснабжения граждан, проживающих в МКД.

Библиогра фия:

1. Постановление Правительства РФ от 5 февраля 1998 г. № 162 «Об утверждении Правил поставки газа в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1998. № 6. Ст. 770.

2. Постановление Правительством РФ от 21.07.2008 года № 549 «О порядке поставки газа для обеспечения коммунально-бытовых нужд граж-дан»//СЗ РФ. - 28.07.2008. - N 30, ч. 2. - Ст. 3635.

3. Правила пользования газом в части обеспечения безопасности при использовании и содержании внутридомового и внутриквартирного газового оборудования при предоставлении коммунальной услуги по газоснабжению», утвержденных Постановлением Правительства РФ от 14.05.2013 №410// СЗ РФ. - 27 мая 2013 г. - № 21. - Ст. 2648.

4. .Лукьяненко В.Е., Москвичев А.Ю. Правовые проблемы обеспечения безопасного снабжения энергией и энергетическими ресурсами граждан и защиты их прав / В.Е. Лукьяненко, А.Ю. Москвичев // Аграрное и земельное право. - 2011. - № 9. С. 71.

5. Лукьяненко В.Е., Рамазанов М.Х., Москвичев А.Ю., Петренко В. В. Законодательство в сфере газоснабжения сельских поселений и многоквартирных домов // Аграрное и земельное право. - 2012. - №9 (93). - с. 37-45.

References:

1. Resolution of the Government of the Russian Federation of February 5, 1998 No. 162 "On approval of the Rules for the supply of gas in the Russian Federation" // SZ RF. 1998. No. 6. St. 770.

2. Resolution of the Government of the Russian Federation of 21.07.2008 No. 549 "On the procedure for the supply of gas to meet the communal needs of citizens"//NW RF. - 28.07.2008. - N 30, part 2. - St. 3635.

3. Rules for the use of gas in terms of ensuring safety when using and maintaining indoor and indoor gas equipment when providing utility services for gas supply", approved by the Decree of the Government of the Russian Federation dated 14.05.2013 No. 410// SZ RF. - May 27, 2013 - No. 21. - Article 2648.

4. .Lukyanenko V.E., Moskvichev A.Yu. Legal problems of ensuring safe supply of energy and energy resources to citizens and protection of their rights / V.E. Lukyanenko, A.Y. Moskvichev// Agrarian and land law. - 2011. - No. 9. p. 71.

5. Lukyanenko V.E., Ramazanov M.H., Moskvichev A.Yu., Petrenko V. V. Legislation in the field of gas supply of rural settlements and apartment buildings // Agrarian and land law. - 2012. - №9 (93). - pp. 37-45.

1 Согласно ч. 2 ст. 153 ЖК РФ обязанность по внесению платы за жилое помещение и коммунальные услуги возникает у: 1) нанимателя жилого помещения по договору социального найма с момента заключения такого договора; 1.1) нанимателя жилого помещения по договору найма жилого помещения жилищного фонда социального использования с момента заключения данного договора; 2) арендатора жилого помещения государственного или муниципального жилищного фонда с момента заключения соответствующего договора аренды; 3) нанимателя жилого помещения по договору найма жилого помещения государственного или муниципального жилищного фонда с момента заключения такого договора; 4) члена жилищного кооператива с момента предоставления жилого помещения жилищным кооперативом; П. 5 ч. 2 ст. 153 признан частично не соответствующей Конституции РФ Постановлением КС РФ от 28.12.2021 N 55-П. О правовом регулировании до внесения соответствующих изменений см. п. 8.3 указанного Постановления

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_97

ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЗАМЕНЫ АРЕНДАТОРА В ДОГОВОРЕ АРЕНДЫ LEGAL REGULATION OF THE REPLACEMENT OF THE TENANT IN THE LEASE AGREEMENT ГРУНИН Андрей Владимирович,

кандидат педагогических наук, доцент кафедры административно-правых дисциплин, Владимирский филиал РАНХиГС при Президенте РФ. 600017, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Горького, 59а. E-mail: [email protected];

ШОРГИНА Елена Васильевна,

старший преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин юридического факультета Владимирского юридического института ФСИН России.

600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. Е-mail: [email protected];

Grunin Andrey Vladimirovich,

Candidate of Pedagogical Sciences, Associate Professor of the Department of Administrative and Legal Disciplines, Vladimir Branch of the RANEPA under the President of the Russian Federation. 59a Gorky str., Vladimir, Vladimir region, 600017, Russia. E-mail: [email protected];

Shorgina Elena Vasilevna,

Senior Lecturer of the Department of Civil Law Disciplines of the Faculty of Law VUI of the Federal Penitentiary Service of Russia. 600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. Е-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В статье поднимается вопрос возможности замены одной стороны договора аренды-арендатора. Анализируются случаи такой передачи прав и обязанностей по действующему договору, предусмотренные гражданским законодательством. Особое внимание уделяется порядку передачи прав и обязанностей «новому» арендатору. Рассматривается вопрос о распределении задолженности по арендной плате между предыдущим и действующим арендатором в сделке по перенайму. Конструкция субарендных правоотношений отнесена автором к категории отношений, допускающих замену арендатора в договоре. Проанализированы положения действующего законодательства, регламентирующие порядок осуществления передачи прав и обязанностей при замене арендатора.

Abstract: The article raises the issue of the possibility of replacing one side of the lease-tenant agreement. The cases of such transfer of rights and obligations under the current contract, provided for by civil law, are analyzed. Particular attention is paid to the procedure for transferring rights and obligations to a "new" tenant. The issue of the distribution of rent arrears between the previous and current tenant in a lease transaction is being considered. The construction of sublease legal relations is attributed by the author to the category of relations that allow the replacement of the tenant in the contract. The provisions of the current legislation regulating the procedure for the transfer of rights and obligations when replacing a tenant are analyzed.

Ключевые слова: аренда, арендатор, субаренда, перенайм, правопреемство, права и обязанности.

Keywords: lease, tenant, sublease, rehiring, succession, rights and obligations.

Для цитирования: Грунин А.В., Шоргина Е.В. Правовое регулирование замены арендатора в договоре аренды // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 97-99. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_97.

For citation: Grunin A.V., Shorgina E.V. Legal regulation of the replacement of the tenant in the lease agreement // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 97-99. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_97.

Статья поступила в редакцию: 11.02.2023

Общие нормы об аренде ГК РФ не содержат ограничений о том, кто может быть арендатором, по сути, это любое сделкоспособное лицо правомочное возложить на себя обязанности по арендному договору. Таким лицом может быть организация (коммерческое и некоммерческое юридическое лицо), физическое лицо, в том числе индивидуальный предприниматель. Арендатор - это сторона договора, принявшая за определённую плату имущество во временное владение и пользование или во временное пользование. Специальными нормами возможность быть арендатором может быть ограничена, так например на основании ст. 14 Федерального закона от 28.12.2009 № 381-Ф3 «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» хозяйствующие субъекты, осуществляющие розничную торговлю продовольственными товарами посредством организации торговой сети, не вправе арендовать в границах соответствующего административно-территориального образования дополнительную площадь торговых объектов для осуществления торговой деятельности по любым основаниям.

Единый закрытый перечень случаев, предусматривающий замену арендатора в законодательстве не предусмотрен. Но анализируя нормы Гражданского кодекса можно вычленить несколько таких примеров. Получение прав арендатора по договору субаренды.

А.А. Громов называет такие договоры, заключенные самостоятельно, но взаимосвязанные между собой, «договорной цепочкой» [1, с. 92], относя сюда же договоры аренды и субаренды. Норма ст. 615 ГК РФ дает право арендатору сдавать арендованное имущество в субаренду при условии согласия собственника. При этом при заключении договора аренды достаточно в договоре предусмотреть такую возможность для арендатора, указав, что в силу договора арендатор имеет право сдавать объект аренды в субаренду, что и будет являться согласием арендодателя на сдачу объекта. Кроме того, двумя звеньями (договорами) эта цепочка может не ограничится, продолжая отношения по субсубаренде (вторичной субаренде). Но как бы далеко не заходили эти производные правоотношения, собственник согласовывает все дальнейшие шаги пользователей своего имущества. Наделяя долей правомочия распоряжения вещью каждого из них, не вмешивается в их соглашения, продолжая быть обязанным и обладать правом требования исполнения договора от арендатора [2].

По смыслу ст. 420 ГК РФ договор представляет собой соглашение двух или более лиц, действия которых направлены на приобретение прав и обязанностей. При согласовании собственником имущества в договоре аренды, во-первых, указываются условия о допустимости суб-

аренды и, во-вторых, наличие его отметки об ознакомлении и согласии с договором субаренды делает его стороной этой сделки [3]. Хотя при формировании условий договора субаренды стороны могут сделать их отличными от условий договора аренды, например, возложив дополнительные обязанности по облуживанию или ремонту мест общего пользования в здании, которые никогда не взял бы на себя арендодатель. В данном случае императивность нормы ст. 618 ГК РФ выражается в защите арендодателя (собственника), если уж необходимо будет продолжить арендные правоотношения с заменённым в силу закона или договора контрагентом, то на условиях, соответствующих его волеизъявлению.

При заключении субарендного договора в первоначальных арендных отношениях сохраняется субъектный состав, добавляется лишь еще одно звено «договорной цепочки». Обязанности арендатора перед арендодателем сохраняются, меняется лишь фактический пользователь имущества. Согласно ст. 618 ГК РФ досрочное прекращение договора аренды влечет прекращение заключенного в соответствии с ним договора субаренды. Эта же норма, имея диспозитивный характер предусматривает, что договором может быть предусмотрено иное и как альтернативу иному дает возможность сторонам согласовать условие, что досрочное прекращение договора аренды не влияет на прекращение субаренды. Несомненно, включение такого положения в договор субаренды интересно только субарендатору, который, не являясь стороной договора аренды, повлиять на соглашение арендодателя и арендатора не может. Субарендодателю, в свою очередь, придется нести ответственность в случае невозможности сохранения арендных правоотношений в пределах срока субаренды.

Судебная практика показывает, что при включении в договор аренды необходимого условия, даёт субарендатору право на заключение договора аренды в отношении того же имущества непосредственно с ним. То есть на место арендатора встает субарендатор, ограничиваемый только оставшимся сроком субаренды. Из «цепочки» выпадает одно звено при сохранении отношений на тех же условиях. При замене субарендодателя в договоре субаренды происходит замена стороны арендного правоотношения, но только на основании нового договора заключенного между арендодателем и бывшем уже субарендатором. Договоры разные, но условия договоров, согласно ст. 618 ГК РФ те же.

Следует отметить, что все вышесказанное порождает правовые последствия лишь в том случае, если присутствует согласие субарендатора. При отсутствии его желания в продолжении пользования вещью, возникновение договорных отношений невозможно. Так арбитражный суд в своем постановлении указал, что в договоре аренды стороны предусмотрели допустимость субарендных правоотношений, кроме этого, включили право субарендатора на заключение договора аренды субарендованного имущества непосредственно с арендодателем в случае выбытия арендатора из договора [4]. Подтверждение той же позиции отражено в других судебных решениях [5]. Суды, применяя ст. 618 ГК РФ, исходя из ее буквального содержания, подтверждают право субарендатора, в случае расторжения договора аренды, заключить договор непосредственно с арендодателем. В удовлетворении требований об обязании заключить договор аренды может быть отказано, только если отсутствует объективная возможность передать спорное имущество в аренду (например, в случае его гибели). Где существует право, там есть и обязанность. С одной стороны, если субарендатор встает вместо арендатора, заменяя его в сделке, то для собственника имущества перетекание в такое правоотношение является обязательным. Правозащитной мерой для арендодателя будет отсутствие в договоре аренды условия о допуске субарендатора в арендные правоотношения минуя арендатора. К тому же само по себе выбытие арендатора не трансформирует договор субаренды автоматически в договор аренды и не порождает обязательств арендодателя перед субарендатором в силу п. 3 ст. 308 ГК РФ. Все-таки первоначальным соглашением является договор аренды, который не создает обязательств для третьих лиц - субарендатора, заключившего свое соглашение позже.

По сути, если такое произойдет, субарендатор имеет преимущественное право перед другими претендентами на заключение договора аренды на тот же срок, который предусматривал субарендный договор.

При этом существует ограничение прав субарендатора на заключение договора аренды. В том случае, если к моменту досрочного прекращения договора аренды, договор субаренды был возобновлен на неопределенный срок, то субарендатор не имеет права на заключение договора аренды по правилам пункта 1 ст. 618 ГК РФ (о заключении договора в пределах оставшегося срока субаренды) [6].

Таким образом, находясь в «цепочке договоров» субарендатор, являясь фактическим пользователем имущества, будет самостоятельной стороной договора субаренды. Замена стороны в договоре аренды произойдет тогда, когда субарендатор приобретёт статус арендатора при соблюдении условий, установленных ст. 618 ГК РФ.

При перенайме, согласно ст. 615 ГК РФ происходит передача арендатором прав и обязанностей по договору аренды другому лицу, и прежний арендатор прекращает отношения с арендодателем, тем и отличаясь от субаренды.

Одно из условий допустимости перенайма - наличие согласия собственника, исключение - перенайм земельного участка, который согласно п. п. 5, 9 ст. 22 ЗК РФ возможен в пределах срока договора аренды земельного участка при условии уведомления арендодателя, если договором аренды земельного участка не предусмотрено иное. Специальных норм, регулирующих переход прав и обязанностей по договору перенайма аренды гражданское законодательство не предусматривает. В данном случае подлежат применению общие положения о договоре (п. 1 ст. 307.1 ГК РФ) и общие положения об уступке требования и о переводе долга (ст. 392.3 ГК РФ). Права и обязанности сторон по договору сохраняются, сохраняется и сам документ, меняется сторона договора-арендатор. Спорным остается вопрос об объеме передаче прав и обязанностей арендатора. Ведь новый арендатор полностью заменяет первоначального должника, а значит на него переходят все обязанности, включая задолженность. На этот счет имеется две спорные позиции судов. Первая опирается на фактическое пользование арендованным имуществом, поэтому и задолженность по арендным платежам, возникшая до совершения сделки перенайма, возлагается на прежнего арендатора [7].

С изданием Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» позиция судов изменилась, и выражается в полном замещении новым арендатором прежнего, включая обязанность вносить арендную плату за все периоды пользования имуществом,

в том числе до перенайма. Высказанная позиция имеет привязку к согласию собственника, если в соответствии с законом такое согласие не нужно, арендаторы (новый и предшествующий) обязаны погасить уже накопленный дол солидарно. П.А. Правящий критикует последнюю позицию судов, так как она приводит к непредвиденным последствиям для новых арендаторов, которые получили недвижимость до выхода разъяснений, при отсутствии ожидаемой защиты арендодателю. Так как он не выбирал нового арендатора, можно было бы дать ему возможность привлекать прежнего арендатора к выплате суммы аренды, начисленной после перенайма [8, с. 126].

Таким образом, конструкция перенайма имущества допускается нормой ст. 615 ГК РФ. Передача прав и обязанностей происходит на основании дополнительного соглашения к действующему договору. При этом применяются положения ст. 392.3 ГК РФ, где предусмотрена одновременная передача стороной всех прав и обязанностей по договору другому лицу.

Замена сторон в арендном договоре также допускается по решению суда, так называемый судебный перевод прав и обязанностей арендатора тому лицу, кто ранее был арендатором и чье преимущественное право на перезаключение договора аренды было нарушено. Правомерность такого требования должна быть доказана арендатором в суде при соблюдении условий, указанных в ст. 621 ГК РФ. Со стороны арендатора: надлежащее исполнение своих обязанностей; письменное уведомление арендатором арендодателя в порядке, установленном абзацем первым п. 1 ст. 621 ГК РФ, о желании заключить новый договор аренды. Со стороны арендодателя: заключение договора аренды в отношении этого же имущества с другим лицом в течении года после отказа предыдущему арендодателю в заключении договора на новый срок.

Требования арендатора императивно установлены нормой ст. 621 ГК РФ: перевод на себя прав и обязанностей по заключенному договору и возмещения убытков, причиненных отказом возобновить с ним договор аренды, либо только возмещения таких убытков. То есть право требовать перевода на себя прав и обязанностей по договору это волеизъявление арендатора, если эти правоотношения вызывают у него еще интерес. При этом условия предыдущего договора аренды, заключаемого на новый срок, могут и не сохранится, а быть изменены по соглашению сторон.

Нельзя исключать еще один случай замены арендатора, который происходит при универсальном правопреемстве наследниками. В случае смерти гражданина, арендующего недвижимое имущество, его права и обязанности по договору аренды переходят к наследнику, если законом или договором не предусмотрено иное (ст. 617 ГК РФ). Универсальное правопреемство при наследовании предполагает переход всех прав и обязанностей от одного лица к другому (или к нескольким лицам). Переход совершается автоматически, в силу закона, и дополнительные действия для этого не требуются. А.Л. Крыцкий придает значение личности арендатора, которая может быть важной для арендодателя, и отмечает, что значимость личных качеств арендатора-наследодателя является юридическим фактом, который подлежит установлению в судебном порядке в случае несогласия с ним наследников арендатора [9, с. 123]. Но тем не менее в силу закона замена арендатора наследодателя в существующих арендных правоотношениях допускается его правопреемниками.

Таким образом, действующее гражданское законодательство Российской Федерации содержит правило сохранения договорных отношений при изменении сторон договора. Порядок замены арендатора зависит от основания замены. ВАС РФ настаивает, что передача арендатором права аренды другому лицу может осуществляться лишь способами, предусмотренными п. 2 ст. 615 ГК РФ, то есть в порядке перенайма, внесения в качестве вклада в уставный капитал хозяйственного общества или товарищества, внесения в качестве паевого взноса в производственный кооператив, хотя в последних двух случаях замены стороны договора не происходит - ответственность по договору по договору перед арендодателем остается у арендатора. Положения п. 1 ст. 382 ГК РФ не применяются к отношениям о замене арендатора и право аренды уступить нельзя, так как права арендатора не могут перейти другому лицу без сопутствующих обязанностей, которые связаны с пользованием, содержанием, возвратом арендованного имущества. В своем исследовании мы доказали, что при субаренде при соблюдении определенных условий переходит замена арендатора в договоре. Библиография:

1. Громов А.А. Последствия досрочного прекращения аренды при наличии субаренды // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2021. № 7. С. 87 - 113; № 8. С. 82 - 129.

2. Постановление ФАС Московского округа от 31.07.2006 № КГ-А40/6726-06 по делу № А40-76525/05-89-643 [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

3. Постановление Двенадцатого ААС от 16.06.2011 по делу № А12-17446/2010 [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

4. Постановление Семнадцатого ААС от 10.08.2016 по делу № А50-30463/2015 [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

5. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 29.06.2016 № Ф05-8083/2016 по делу № А40-28789/14-155-240 [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

6. Постановление Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 N 4381/11 по делу № А40-168376/09-89-1159 [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

7. Постановление АС Московского округа от 23.10.2017 по делу № А41 -24886/2017 [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

8. Правящий П.А. Перенаем с сюрпризом: новая позиция Пленума Верховного Суда РФ // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2019. № 1. С. 124 - 138.

9. Крыцкий А.Л. Переход по наследству прав и обязанностей, вытекающих из договора аренды земельного участка // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 1 -1 (39). С. 122-124.

References:

1. Gromov A.A. Consequences of early termination of the lease in the presence of a sublease // Bulletin of eco№mic justice of the Russian Federation. 2021. №. 7. P. 87 -113; №. 8. P. 82 - 129.

2. Decree of the Federal Antimo№poly Service of the Moscow District dated July 31, 2006 №. KG-A40 / 6726-06 in case №. A40-76525 / 05-89-643 [Electronic resource]. Access from the reference-legal system «ConsultantPlus».

3. Decree of the Twelfth AAC dated 06/16/2011 in case №. А12-17446/2010 [Electronic resource]. Access from the reference-legal system «ConsultantPlus».

4. Resolution of the Seventeenth AAC dated August 10, 2016 in case №. А50-30463/2015 [Electronic resource]. Access from the reference-legal system «ConsultantPlus».

5. Decree of the Arbitration Court of the Moscow District dated June 29, 2016 №. F05-8083/2016 in case №. A40-28789/14-155-240 [Electronic resource]. Access from the reference-legal system «ConsultantPlus».

6. Resolution of the Presidium of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation of September 13, 2011 N 4381/11 in case №. А40-168376/09-89-1159 [Electronic resource]. Access from the reference-legal system «ConsultantPlus».

7. Decree of the Arbitration Court of the Moscow District of October 23, 2017 in case №. А41 -24886/2017 [Electronic resource]. Access from the reference-legal system «ConsultantPlus».

8. Reigning P.A. We take over with a surprise: a new position of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation // Bulletin of eco№mic justice of the Russian Federation. 2019. №. 1. P. 124 - 138.

9. Krytsky A.L. Transfer by inheritance of rights and obligations arising from the lease of a land plot // Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art history. Questions of theory and practice. 2014. №. 1 -1 (39). P. 122-124.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_100 УКД 347.726

ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ ДОГОВОР ЭЛЕКТРОСНАБЖЕНИЯ КАК ОСНОВНОЕ ПРАВОВОЕ СРЕДСТВО В МЕХАНИЗМЕ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ЭНЕРГОСНАБЖЕНИЯ ГРАЖДАН CIVIL LAW CONTRACT OF ELECTRICITY SUPPLY AS THE MAIN LEGAL MEANS IN THE MECHANISM OF LEGAL REGULATION OF ENERGY SUPPLY TO CITIZENS

ЕВТИХИЕВ Михаил Михайлович,

магистр, Московский государственный институт международных отношений. 119454, Россия, г. Москва, пр. Вернадского, 76. E-mail: [email protected];

Evtihiev Mikhail Mikhailovich,

Master of the Moscow State Institute of International Relations. 76 Vernadsky Ave., Moscow, 119454, Russia. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В статье речь идет о договоре энергоснабжения. В ГК РФ материальным объектом данных договорных правоотношений является энергия. Однако в других нормативных правовых актах (НПА) и в научной литературе часто применяется термин энергетический ресурс. В литературе в основном пишут об оптовом и розничном рынках электроэнергии. При этом не уделяется должного внимания правовым и техническим особенностям собственно передачи (подачи) и использования электроэнергии гражданам - потребителям, как особым субъектам не только гражданского, но и конституционного права. В статье выявлены некоторые особенности электроснабжения граждан.

Abstract: The article deals with the energy supply contract. In the Civil Code of the Russian Federation, the material object of these contractual relations is energy. However, in other regulatory legal acts (NPA) and in the scientific literature, the term energy resource is often used. The literature mainly writes about the wholesale and retail electricity markets. At the same time, due attention is not paid to the legal and technical features of the actual transmission (supply) and use of electricity to consumer citizens, as special subjects of not only civil, but also constitutional law. The article reveals some features of the power supply of citizens.

Ключевые слова: договор электроснабжения, электрическая энергия, энергетические ресурсы, правовые акты.

Keywords: power supply contract, electrical energy, energy resources, legal acts.

Для цитирования: Евтихиев М.М. Гражданско-правовой договор электроснабжения как основное правовое средство в механизме правового регулирования электроснабжения граждан // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 100-103. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_100.

For citation: Evtihiev M. M. Civil law contract of electricity supply as the main legal means in the mechanism of legal regulation of energy supply to citizens // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 100-103. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_100.

Статья поступила в редакцию: 01.02.2023

В условиях рыночной экономики вопрос организации отношений на рынках электрической энергии посредством договорного регулирования стоит довольно остро и требует, в том числе, определения принадлежности договора электроснабжения к той или иной договорной группе или типу. Важность рассматриваемых общественно-экономических отношений может подчеркнуть и принятие в 2020 году новой Энергетической стратегии Российской Федерации на период до 2035 года1. Однако некоторые, немногочисленные нормы, применимые к договору электроснабжения можно потребителей, можно выявить на основе анализа некоторых норм ст. ст.539-547 ГК РФ.

Из ст. 539 ГК РФ можно предположить, что нормы о договоре энергоснабжения относятся только к энергии: теплоэнергии и электроэнергии. В этой статье материальным объектами договорных правоотношений указана энергия. Однако в других нормативных правовых актах (НПА) и в научной литературе часто применяется термин энергетический ресурс. Так, в специальном Федеральном законе от 23.11.2009 N 261-ФЗ (ред. от 14.07.2022) "Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (в дальнейшем, как правило, Закон № 261) под энергетическим ресурсом понимается носитель энергии, энергия которого используется или может быть использована при осуществлении хозяйственной и иной деятельности, а также вид энергии (атомная, тепловая, электрическая, электромагнитная энергия или другой вид энергии)2. Из указанной нормы можно сделать вывод, что понятие энергетический ресурс охватывает все виды энергии. Следовательно, можно предположить, что нормативная модель о договоре энергоснабжения, закрепленная в ст. ст. 539-548ГК РФ, полностью охватывает все виды энергии, подаваемые энергоснабжающими организациями абонентам через так называемую присоединенную сеть. Но это лишь предположение, поскольку конкретных норм , определяющих особенности электроснабжения, потребителей, порядок технического обслуживания электроустановок электро-снабжающей организации и потребителя нет. Следовательно, в ч. 1. Ст. 539 ГК РФ целесообразно и указать, что по договору энергоснабжения энергоснабжающая организация обязуется подавать абоненту (потребителю) через присоединенную сеть энергию (электроэнергию, тепловую энергию, эли другой вид энергии и ресурсов (газ, горячую воду, холодную воду). Следует отметить, что сам по себе термин «присоединенная сеть», который характеризует один из признаков (эле-

1 Распоряжение Правительства РФ от 09.06.2020 № 1523-р «Об утверждении Энергетической стратегии Российской Федерации на период до 2035 года» // Собрание законодательства РФ. 2020. № 24. Ст. 3847.

2 См., например: абз. 2 ст. 2 ФЗ «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».

ментов) правовой конструкции договор энергоснабжения в ст. 539 ГК РФ, весьма приближенно охватывает очень разные устройства и энергетическое оборудование, при помощи которых потребители получают и используют различные по своей физической природе виды энергии. Для урегулирования сложных технических, организационных и имущественных отношений, возникающих на основе договоров энергоснабжения (теплоснабжения, электроснабжения, газоснабжения и др.) между электро-снабжающими организациями и абонентами, потребовалось принять целый ряд нормативных правовых подзаконных актов (НПА).

Между тем литературе в основном пишут об общих правовых проблемах продажи, транспортировки и использования энергии, не уделяя должного внимания особенностям подачи и использования электроэнергии абонентами и потребителями, как особого вида товара, ресурса и физического явления. Научных работ, посвященным подаче (транспортировке, оказанию услуг по снабжению абонентов и потребителей) и использованию (как организациями, таки гражданами) собственно электроэнергии в юридической литературе довольно мало. Если они и есть, то в них обсуждаются, как правило, общие вопросы организации оптового или розничного рынков электроэнергии или отдельные вопросы выявления системы договоров. При этом не исследуются, как нам представляется, должным образом проблемы определений существенных и иных условий договоров электроснабжения, надлежащего исполнения договоров, и ответственности за ненадлежащее исполнение договоров электроснабжения в интересах абонентов и потребителей - граждан. При этом не делается особого различия между абонентами-организациями и абонентами-гражданами. Хотя абонентом может быть и управляющая организация, которая заключает договоры с гарантирующим поставщиком с целью организации подачи электроэнергии для общих бытовых нужд, как самой организации, так и граждан, проживающих в домах. Нормативной основой исследования являются положения Федерального закона от 26 марта 2003 г. № 35-ФЗ «Об электроэнергетике»1 и ст. ст. 539-548 ГК РФ.

Степень раскрытия проблемы в научной юридической литературе (М.М. Евтихиев)

Обычно все разъяснения или положения по данному договору сводятся к тому, что содержание правоотношения по электроснабжению составляют корреспондирующие права и обязанности. Основной обязанностью гарантирующего поставщика является подача электроэнергии потребителю. Основной обязанностью потребителя выступает оплата такой энергии.

Материальным объектом договора электроснабжения является электрическая энергия, понимаемая авторами, как особый товар, обладающий специфическими признаками2. Разумеется, электроэнергия продается, поэтому является особым товаром. Определенные сложности вызывает оценка технических устройств передачи электроэнергии от ее производителей (электрических и атомных станций) до потребителей. В этом процессе участвует достаточное количество организаций, что осложняет правовое регулирование единого процесса подачи и потребления электроэнергии.

О.Е. Крассов уделил определенное внимание анализу системы договорных связей в сфере организации снабжения электрической энергией, для которой присущи следующие признаки: существование разных видов договоров об организации снабжения электрической энергией обусловлено особенностями электрической энергии как объекта гражданских прав и технологическими особенностями функционирования электроэнергетики; дифференциация данных договоров по особенностям регулируемых ими видов деятельности и сфер электроэнергетики (производства, передачи (распределения), реализации (сбыта) и потребления электрической энергии), в которых они применяются; один вид договоров является необходимой предпосылкой для заключения второго их вида, а в ряде случаев и других видов договоров об организации снабжения электрической энергией., складывающихся на оптовом и розничных рынках электроэнергии3. В данной диссертации в основном раскрыта именно система договоров и особенности предмета этих договоров. Вопросы заключения и исполнения договора электроснабжения граждан п рактиче-ски не затрагивались. При этом не рассматриваются особенности подачи электроэнергии гражданам при участии гарантирующих поставщиков, электросетевых организаций , организационном участии управляющих организаций, обслуживающих несколько многоквартирных домов. Не исследовались отдельные этапы заключения и исполнения договора электроснабжения с гражданами, существенные условия договора электроснабжения, организационные обязанности управляющих организаций и иных участников правоотношений, предшествующие заключению договора электроснабжения с гражданами, а также действия сторон и третьих лиц в процессе исполнения договора электроснабжения.

Правда, Н.Г. Нестолий, определенное место уделил форме договора электроснабжения с гражданами. Он предлагает оформлять отношения с бытовыми потребителями - гражданами путем подписания документов о договоре купли-продажи энергии4. Данное предложение представляется не вполне обоснованным, поскольку в правоотношениях по подаче электроэнергии гражданам важны не столько форма договора (она как таковая может отсутствовать- см: п. 1 ст. 540 ГК РФ), а те технические и правовые особенности передачи электроэнергии гражданам, правовые гарантии и преимущества для граждан по сравнению с юридическими лицами - потребителями (ч. 1 ст. 540, ч. 3. Ст. 541, ч.2 ст. 543 ГК РФ).

С.В. Матиящук отмечает, что договор электроснабжения, наряду со спецификой субъектного состава и целевой направленностью, характеризуется спецификой его предмета, включающего в себя действия обязанной стороны, в том числе действия по передаче электрической энергии, а также саму электрическую энергию. Предмет договора электроснабжения должен считаться установленным, если содержани е договора позволяет определить и количество электрической энергии, и условия о ее передаче5. Однако собственно условия передачи энергии абонен-

1 СЗ РФ. 2003.№13 . Ст. 1177.

2 См., например: Лахно, П.Г. Энергетическое право в трансформируемой системе права России // Предпринимательское право России: итоги, тенденции и пути развития : монография / под редакцией Е.П. Губина. Москва : Юстицинформ, 2019. С. 385.

3 Крассов, Е.О. Система договорных связей в сфере организации снабжения электрической энергией: Автореф. ..дис. канд. юрид. наук. Москва, 2009. С.7-8. - всего 29 с.

4 См.: Нестолий, В.Г. Гражданско-правовые формы снабжения электроэнергией по российскому законодательству : диссертация ... кандидата юридических наук. Иркутск, 2011. С.7.

5 См.: Матиящук, С.В. Система договорных отношений по электро - и теплоснабжению в условиях развития когенерации: автореферат диссертации ... доктора юридических наук. Санкт-Петербург, 2012. С. 10.

там-гражданам С.В. Матиящук не являлись предметом исследования. По нашему мнению, техническое понятие «присоединенная сеть» характеризует один из признаков (элементов) и правовой конструкции договор энергоснабжения в ст. 539 ГК РФ, весьма приближенно охватывающий очень разные устройства и оборудование, при помощи которых потребители получают и используют различные по своей физической природе виды энергии. Для урегулирования сложных технических, организационных и имущественных отношений, возникающих на основе договоров энергоснабжения (теплоснабжения, электроснабжения, газоснабжения и др.) между электро-снабжающими организациями и абонентами, потребовалось принять целый ряд нормативных правовых подзаконных актов (НПА).

С.В. Матиящук также «...предложено установить правило, согласно которому в случае одностороннего отказа от исполнения договора теплоснабжения (или электроснабжения), когда такой отказ допускается законом или соглашением сторон, потребитель обязан возместить реальный ущерб, вызванный расторжением договора.»1. Нам представляется данное предложение в отношении «граждан-отказников» неприемлемым, поскольку согласно ст. 2 Конституции РФ конституционные права и свободы человека и гражданина являются высшей ценностью, а потому нормы ГК РФ должны в первую очередь учитывать интересы абонентов-граждан. Не случайно в договорных правоотношениях, где стороной является гражданин (розничная купля-продажа, договор бытового подряда и проката, гостиничные услуги для граждан и др.) применяется Закон О защите прав потребителей.

В целом можно сказать, что ст.ст. 539-548 ГК РФ и действующие подзаконные акты в сфере электроснабжения граждан не раскрывают и не регулируют во всей требуемой по Конституции РФ (ст.2) полноте и необходимости особенности снабжения электрической энергией граждан. В тех случаях, когда ГК РФ не способен охватить все аспекты в правовом регулировании электроснабжения абонентов-граждан, он делаются бланкетные отсылки к нормам подзаконных правил, утверждаемых Правительством РФ, которые также не всегда учитывают особенности электроснабжения граждан, как бытовых потребителей, законные и обоснованные интересы которых требуют не только гражданско-правовой, но и конституционно-правовой защиты. Хотя , если субъектом правоотношений по энергоснабжению выступает граждане, то в таких некоторые нормы ГК РФ ГК РФ предоставляют гражданам определенные преимущества, например, в части заключения договора (с момента первого фактического подключения его сетей к сетям энергоснабжающей организации), что обычно бывает до сдачи подрядчиком дома в эксплуатацию заказчику по договору подряда.

Так, ГК РФ предоставляет гражданам определенные правовые преимущества по условиям подачи и потребления энергии, обеспечения надлежащего технического состояния и безопасности энергетических сетей и приборов учета (ч. 1 ст. 540, ч. 3 ст. 541, пч 2 ст. 543). Некоторые условия договоров, а также порядок изменения и расторжения договоров энергоснабжения, перерыв и прекращение подачи энергии могут определяться соглашением сторон или иными законами, другими правовыми актами (бланкетный метод)- (ст. 544, ст. 546). Роль положений ГК РФ в регулировании отношений по снабжению электрической энергией, таким образом, не очень велика.

Особое место электроснабжения в системе гражданско-правовых договоров предопределяет, среди прочих элементов, его субъектный состав. Электроснабжение абонентов-потребителей граждан осуществляется при участии управляющих организаций. Эта, по нашему мнению, много субъектность на стороне потребителей электроэнергии обусловливает невозможность реализовать права потребителя-гражданина правовыми инструментами защиты только одного гражданина, или только одной управляющей организации., между интересами которых могут быть противоречия, обусловленные особым статусом управляющей организации, действующей, как в интересах собственных (общедомовых), так и в интересах многих граждан, проживающих в разных домах, часто разных конструктивных проектах. в интересах нескольких. А конкретный гражданин - потребитель электроэнергии имеет интересы , которые отличаются от интересов других граждан.

На основе анализа законодательства следует признать, что производители реализуют электроэнергию посредством присоединения к оптовому рынку электроэнергии. На розничных рынках в роли продавца выступают гарантирующие поставщики, приобретающие или производящие электрическую энергию для абонентов и потребителей-граждан. Следовательно, производители электроэнергии не имеют права для реализации электроэнергии гражданам по прямым договорно-хозяйственным связям., что вряд ли целесообразно для дальнейшего развития правового и социального государства, каковым должна оставаться Россия и в связи с проведением специальной военной операции в новых регионах России. Хотя эта является главной идеей нашего государства- защита прав и свобод граждан (ст. 2 Конституции РФ), о которой почему-то забывают некоторые ученые и простые граждане, говоря о том, что у России нет идеи, которая бы привлекала другие страны.

Таким образом, можно сделать следующие выводы.

1. В целом можно сказать, что ст. ст. 539-548 ГК РФ и действующие подзаконные акты в сфере электроснабжения граждан не раскрывают и не регулируют во всей требуемой по Конституции РФ (ст.2) полноте и необходимости особенности снабжения электрической энергией граждан. В тех случаях, когда ГК РФ не способен охватить все аспекты в правовом регулировании электроснабжения абонентов-граждан, в ГК РФ делаются бланкетные отсылки к нормам подзаконных правил, утверждаемых Правительством РФ, которые также не всегда учитывают особенности электроснабжения граждан, как бытовых потребителей, законные и обоснованные интересы которых требуют не только гражданско-правовой, но и конституционно-правовой защиты.

2. Техническое понятие «присоединенная сеть» характеризует один из признаков (элементов) и правовой конструкции договор энергоснабжения в ст. 539 ГК РФ, весьма приближенно охватывающий очень разные устройства и оборудование, при помощи которых потребители получают и используют различные по своей физической природе виды энергии. Для урегулирования сложных технических, организацион-

1 Матиящук С.В. Указ раб. С. 11-12.

ных и имущественных отношений, возникающих на основе договоров энергоснабжения (теплоснабжения, электроснабжения, газоснабжения и др.) между электро-снабжающими организациями и абонентами, потребовалось принять целый ряд нормативных правовых подзаконных актов (НПА).Участие в договоре электроснабжения гражданина, использующего энергию для удовлетворения бытовых нужд, в качестве потребителя -обусловливает особый специальный договорно- правовой режим, состоящий из ряда норм ГК РФ и подзаконных актов, а также организационных и технический действий по подключению потребителей- граждан к электрической сети, подаче электроэнергии, технического обслуживания и ремонта электрической сети, приборов учета электроэнергии, потребляемых гражданами.

3. Производители электроэнергии не имеют права реализовывать электроэнергию гражданам для бытовых (личных, семей-

ных) нужд по прямым договорно-хозяйственным связям, что вряд ли целесообразно для дальнейшего развития правового и социального государства.

Библиография:

1. Федеральный закон от 26.03.2003 № 35-ФЗ «Об электроэнергетике» (ред. от 01.05.2022 № 127-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. 2003. №

13. Ст. 1177.

2. Лахно, П.Г. Энергетическое право в трансформируемой системе права России // Предпринимательское право России: итоги, тенденции и пути развития: монография / под редакцией Е.П. Губина. Москва : Юстицинформ, 2019. С. 385.

3. Матиящук, С.В. Система договорных отношений по электро - и теплоснабжению в условиях развития когенерации: автореф. дисс. ... докт. юрид. наук. СПб., 2012. С. 10.

4. Нестолий, В.Г. Гражданско-правовые формы снабжения электроэнергией по российскому законодательству: дисс. ... канд. юрид. наук. Иркутск,

2011. С.7.

References:

1. Federal Law No. 35-FZ of 26.03.2003 "On Electric Power Industry" (ed. No. 127-FZ of 01.05.2022) // Collection of Legislation of the Russian Federation. 2003. No.

13. St. 1177.

2. Lakhno, P.G. Energy law in the transformed system of law of Russia // Entrepreneurial Law of Russia: results, trends and ways of development: monograph / edited by E.P. Gubin. Moscow : Justicinform, 2019. p. 385.

3. Matiyashchuk, S.V. The system of contractual relations for electricity and heat supply in the conditions of cogeneration development: abstract. diss. ... doct. jurid. Nauk. SPb., 2012. p. 10.

4. Nestoliy, V.G. Civil law forms of electricity supply under Russian legislation: diss. ... cand. jurid. sciences'. Irkutsk, 2011. p.7.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_104

СУДЫ КАССАЦИОННОЙ ИНСТАНЦИИ: СТАНОВЛЕНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ

COURTS OF CASSATION INSTANCE: BECOMING AND DEVELOPMENT PROSPECTS

КАСАТКИНА Елена Александровна,

кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин, Владимирский филиал РАНХиГС.

600017, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Горького, 59а. E-mail: [email protected];

СОЛОУХИНА Светлана Вячеславовна,

старший преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин юридического факультета, Владимирский юридический институт ФСИН России. 600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. E-mail: [email protected];

Kasatkina Elena Aleksandrovna,

Assistant Professor of the Department of Civil Legal Disciplines, Vladimir Branch of RANEPA, candidate of Legal Sciences, docent. 59a Gorky str., Vladimir, Vladimir region, 600017, Russia. E-mail: [email protected];

Soloukhina Svetlana Vyacheslavovna,

Senior Lecturer of the Department of Civil Legal Disciplines of the Faculty of Law, VLI of the FPS of Russia.

600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: Статья посвящена изучению основных исторических этапов становления и развития судов кассационной инстанции. Авторами проанализированы положительные и отрицательные стороны судебной реформы, сделаны выводы о перспективах совершенствования кассации в гражданском судопроизводстве.

Abstract. The article is devoted to the study of the main historical stages in the formation and development of the courts of cassation. The authors analyzed the positive and negative aspects of the judicial reform, made conclusions about the prospects for improving the cassation in civil proceedings.

Ключевые слова: суд, защита прав, кассационная инстанция, гражданское производство, правосудие.

Keywords: court, protection of rights, cassation instance, civil proceedings, justice.

Для цитирования: Касаткина Е.А., Солоухина С.В. Суда кассационной инстанции: становление и перспективы развития // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 104-106. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_104.

For citation: Kasatkina E.A., Soloukhina S. V. Courts of cassation instance: becoming and development prospects // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 104-106. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_104.

Статья поступила в редакцию: 04.03.2023

Судебная защита нарушенных прав и законных интересов выступает основополагающим механизмом обеспечения высокого уровня правопорядка в обществе. В соответствии со ст. 46 Конституции Российской Федерации «каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод» [1]. Между тем трудно оценить достижение указанного уровня в рамках исключительно ординарных судебных процедур. Кассационное производство, представляя собой порядок обжалования вступивших в законную силу постановлений суда, является институтом, призванным обеспечить законность судебных актов.

Кассационное производство подверглось существенному реформированию. Гражданско-правовое значение изменений состоит в том, что нормы о кассационном производстве ГПК РФ и АПК РФ стали содержать схожие правила возбуждения данного производства, рассмотрения кассационной жалобы и принятия кассационным судом итогового постановления. На наш взгляд, для повышения эффективности отправления правосудия необходимо комплексное научное исследование и практическая реализация юридической техники на законодательном уровне.

Главным назначением права на судебную защиту является охрана личности от любых посягательств. Стоит заметить, что в демократическом государстве судебная власть как инструмент правового государства, защищает не только членов общества от противоправных действий других граждан, но и от превышения полномочий самого государства. Без осуществления данных принципов государство не может считаться правовым. Абсолютно каждый гражданин должен быть уверен, что применение к нему мер принуждения возможно только в судебном порядке, и что при этом он будет иметь возможность использовать гражданско-правовые способы защиты от обвинений и претензий.

Судебная система - одна из наиболее важных государственных структур в любой стране. Без качественной работы судов невозможно ни экономическое развитие, ни защита прав и свобод личности, ни стабильная политическая система, основанная на принципах демократии и законности. Правильно устроенная и хорошо работающая судебная система является фундаментом для правового государства и главного его признака - верховенства права. Судебная система современной России постоянно меняется: появляются новые звенья системы, отменяются ранее действовавшие суды, меняется порядок формирования судебного корпуса. Из этого можно сделать вывод, что государство предпринимает шаги к реформированию действующего законодательства, так как существующая судебная система далека от идеала; в литературе выделяют несколько этапов реформирования судебной системы Российской Федерации [2, с. 134], что позволяет сделать однозначный вывод о том, что

судебная реформа, которая была начата в Российской Федерации еще в 1991 г. продолжается и в настоящее время.

2012 год стал переходным в процессе реформирования судебной системы. Наличие проблемных моментов, связанных как с вопросами реформирования судебной системы, так и с вопросами качества отправления правосудия, а также равномерного распределения дел подтолкнули законодателя к мысли о необходимости разработки и внесения соответствующих изменений в акты федерального законодательства [3, с. 46].

Изучение реформирования судебной системы в Российской Федерации позволяет выявить характерные особенности его исторических

этапов.

Во-первых, реализованная в настоящее время судебная реформа на территории Российской Федерации за всю историю нашего государства является третьей полномасштабной реформой, связанной с изменением структуры судебной системы. С целью полноты проводимого исследования тезисно обозначим основные исторические этапы становления судов кассационной инстанции.

Первые реформационные преобразования были начаты еще в 1864 г. во времена Российской Империи, их суть заключалась в создании судебной власти как самостоятельной ветви власти в государстве. Вторая судебная реформа была начата в 1990-гг. Сущностное назначение проведения преобразований в судебной системе заключалось в создании истинно независимого судебного органа и самостоятельного судейского сообщества.

Кроме того, была поставлена цель - создать максимально структурированную судебную систему, которая в конечном итоге должна была обеспечить высокую степень защиты гражданских прав не только граждан, но и организаций. Обозначенные целевые ориентиры удалось достичь в крайне сжатые сроки, несмотря на непростое влияние внешних факторов. В мировом сообществе вряд ли найдется государство, которое могло бы менее чем за десять лет не только сформировать, но и наладить деятельность суда, являющегося независимым во всех своих проявлениях.

Что касается третьего этапа реализации судебной реформы, то в России он начинается с 2014 года. Своей главной целью современная судебная реформа не ставит создание судебной власти как таковой, в отличие от предыдущих реформ. Исследование исторических аспектов развития, а также функционирования судебной системы позволяет сделать однозначный вывод, что судебная власть в Российской Федерации создана и полноценно реализует те задачи, которые перед ней поставлены как перед одной из ветвей государственной власти.

В настоящее время при проведении реформы были поставлены совершенно иные задачи, а именно обеспечение динамичного развития системы правосудия посредством ее модернизации. Эти изменения судебной системы с течением времени должны привести к повышению не только эффективности, но и качества отправления правосудия в целом, а также должны обеспечить максимально высокий уровень правовой защиты субъектов процессуальных правоотношений, повысив уровень доверия к суду со стороны гражданского общества.

Во-вторых, особое внимание стоит обратить на то, что проведенная на современном этапе развития российского государства судебная реформа была инициирована самим судейским сообществом. Данный факт, в первую очередь, подчеркивает то, что судебная власть является самостоятельной и независимой ветвью власти, которая может проводить реформирование своей системы, а также фактическую способность к развитию судейского корпуса. Оценивая практику работы российской судебной системы, судейское сообщество придерживается позиции, что действующая система не является идеальной, поэтому необходимо проведение в дальнейшем комплексных мероприятий по ее постепенному преобразованию. Высшая судебная инстанция на сегодняшний день стала движущим механизмом реформационных преобразований, проводимых в рамках третьей судебной реформы.

В-третьих, проведенная судебная реформа по своему содержательному контенту - это целая система мер, которая конструктивно объединена между собой общими целевыми установками, логикой проводимых мероприятий, а также разработанной в рамках реформы концепции. Проведение в 2014 году мероприятий, связанных с упразднением Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и передачей вопросов осуществления правосудия, отнесенных к его ведению, в юрисдикцию Верховного Суда Российской Федерации можно обозначить как начало проведения новой судебной реформы. Возникшие далее изменения стали закономерным и логическим продолжением начатых трансформационных преобразований в рамках масштабной третьей реформы отечественной судебной системы. На втором этапе реформирования были внесены изменения в структуру судов общей юрисдикции.

С 1 октября 2019 года начали функционировать апелляционные и кассационные суды общей юрисдикции. Одной из предпосылок создания кассационных судов общей юрисдикции стал Федеральный конституционный законом от 29.07.2018 № 1-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» и отдельные федеральные конституционные законы в связи с созданием кассационных судов общей юрисдикции и апелляционных судов общей юрисдикции. Также внесению существенных изменений в структуру судов общей юрисдикции послужило введение в действие Кодекса об административном судопроизводстве Российской Федерации. В результате чего существенно возросла нагрузка на судейский состав: судам стали передавать дела, рассматриваемые в порядке административного судопроизводства. Как итог, в обществе начали возникать определенные опасения, касающиеся беспристрастности и объективности решений, принимаемых судами. При этом жалобы, подаваемые в порядке апелляции и кассации, в большинстве случаев рассматривались судьями коллегиально.

Исходя из этого многолетние дискуссии в судейском сообществе о необходимости создания специализированных судов, в компетенцию которых входили бы вопросы рассмотрения жалоб в апелляционном и кассационном производстве, приобретали все большую актуальность и практическую значимость. Кроме всего прочего, возникали определенные сложности из-за того, что один председатель занимался рассмотрением одновременно и апелляционных, и кассационных жалоб [4].

Стоить отметить, что еще одной причиной создания кассационного суда общей юрисдикции как отдельного звена судебной системы послужило внедрение нового правила «сплошной кассации», обязывающего суды рассматривать те жалобы, которые были поданы по существу при том условии, что их оформление будет соответствовать процессуальным требованиям. При сплошной кассации судебное заседание по рассмотрению кассационной жалобы должно состояться в любом случае [4].

Мы придерживаемся мнения В. В. Яркова, который отметил преимущества введения в российский гражданский процесс «сплошной» первой кассации: первым плюсом является то, что в связи с сокращением кассационных судов (на данный момент в РФ их 9), появилась возможность для большего обеспечения регионального единства судебной практики в каждом судебном округе; второй бесспорный плюс заключается в получении возможности доступа к правосудию большему количеству заинтересованных лиц; следующей положительной особенностью является более тесное взаимодействие судов общей юрисдикции и арбитражных судов, так как образование десяти кассационных судов в арбитражной системе оправдало те ожидания, ради которых они были созданы [5, с. 21].

Думается, процедура «сплошной кассации», предусматривающая коллегиальное рассмотрение всех жалоб, позволит более эффективно выявлять судебные ошибки и повысит правовую защищённость граждан и бизнеса [6].

Таким образом, институт кассации в российском гражданском процессе прошел значительный исторический путь и претерпел кардинальные изменения. Реформирование кассационного производства продолжается до сих пор. В заключении следует отметить, что производство в суде кассационной инстанции представляет собой правоприменительный цикл, предназначенный для проверки вступивших в законную силу судебных постановлений, за исключением постановлений Верховного Суда РФ. В настоящее время кассационное производство в гражданском процессе, в отличие от кассационного производства в арбитражных судах округов, выступает экстраординарным способом проверки вступивших в законную силу судебных актов, действующим наравне с надзорным производством. Необходимо согласиться с Л. Ф. Лесницкой, которая отметила, что «кассационное производство в новом его значении по существу представляет собой надзорное производство, которое осуществлялось президиумами областных и других приравненных к ним судов, а также судебными коллегиями Верховного Суда РФ. При этом сохранились недостатки, присущие этому этапу надзорного производства, на которые обращалось внимание в правовой литературе» [7]. Предлагается исключить дублирование процессуальной деятельности судов кассационной и надзорной инстанций в гражданском процессе путем упразднения главы 41.1. в ГПК РФ. По нашему мнению, обращение к становлению института кассации способствует формированию единого правопонимания кассационной инстанции, что, в свою очередь, представляется значимым для отечественной кассационной практики.

Библиография:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) // Официальный интернет-портал правовой информации http://pravo.gov.ru (Дата обращения: 22.02.2023).

2. Момотов, В. В. Судебная реформа 2018 года в Российской Федерации: концепция, цели, содержание (часть I) / В. В. Момотов // Журнал российского права. - 2018. - № 10. - С. 134-146.

3. Комарова, Т. А. Апелляция, кассация, надзор в гражданском судопроизводстве: правовая действительность и перспективы модернизации / Т.А. Комарова // Вопросы российского и международного права. - 2015. - № 5. - С. 46-56.

4. Коршунов, Ю. А. Создание апелляционных и кассационных судов общей юрисдикции / Ю. А. Коршунов // [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: https://pravo.ru/news/209031 (Дата обращения: 22.02.2023).

5. Ярков, В. В. Осенние изменения в работе судов: новая процессуальная революция? / В. В. Ярков // Закон. - 2019. - № 10. - С. 19-29.

6. Новые суды и процессуальная революция // [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: https://pravo.ru/news/214979/ (Дата обращения:

22.02.2023).

7. Лесницкая, Л. Ф. Апелляционное производство по гражданским делам в системе судов общей юрисдикции / Л. Ф. Лесницкая // [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://www.consultant.ru/ (Дата обращения: 27.02.2023).

References:

1. The Constitution of the Russian Federation (adopted by popular vote on 12.12.1993 with amendments approved during the All-Russian vote on 01.07.2020) // Official Internet portal of Legal Information http://pravo.gov.ru (Date of appeal: 02/22/2023).

2. Momotov, V. V. Judicial reform of 2018 in the Russian Federation: concept, goals, content (part I) / V. V. Momotov // Journal of Russian Law. - 2018. - No. 10. - pp. 134-146.

3. Komarova, T. A. Appeal, cassation, supervision in civil proceedings: legal validity and prospects of modernization / T.A. Komarova // Issues of Russian and international law. - 2015. - No. 5. - pp. 46-56.

4. Korshunov, Yu. A. Creation of appellate and cassation courts of general jurisdiction / Yu. A. Korshunov // [Electronic resource] - Access mode: URL: https://pravo.ru/news/209031 (Date of appeal: 02/22/2023).

5. Yarkov, V. V. Autumn changes in the work of courts: a new procedural revolution? / V. V. Yarkov // Law. - 2019. - No. 10. - pp. 19-29.

6. New courts and procedural revolution // [Electronic resource] - Access mode: URL: https://pravo.ru/news/214979 / (Date of appeal: 02/22/2023).

7. Lesnitskaya, L. F. Appeal proceedings in civil cases in the system of courts of general jurisdiction / L. F. Lesnitskaya // [Electronic resource] - Access mode: URL: http://www.consultant.ru / (Accessed: 02/27/2023).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_107 УДК 349.2

РАСШИРЕНИЕ КАТЕГОРИЙ ГРАЖДАН, ИМЕЮЩИХ ПРАВО НА ПОЛУЧЕНИЕ БЕСПЛАТНОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ В РАМКАХ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ БЕСПЛАТНОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ, И СЛУЧАЕВ ОКАЗАНИЯ ТАКОЙ ПОМОЩИ Expansion of categories of citizens entitled to receive free legal aid within the framework of the state system of free legal aid, and cases of such assistance

ГАЛИМОВ Ранис Расихович,

кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин, Уфимский юридический институт МВД России. 450091, Республика Башкортостан, г. Уфа, ул. Муксинова, 2. E-mail: [email protected];

Galimov Ranis Rasikhovich,

PhD in law, associate Professor of the Department of civil law disciplines Ufa law Institute of the Ministry of internal Affairs of Russia. 450091, Republic of Bashkortostan, Ufa, Muksinova str., 2. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. В статье на основе анализа доктрины и законопроектов по внесению изменений в законодательство Российской Федерации исследуются вопросы предоставления дополнительных гарантий гражданам по получению бесплатной юридической помощи. Представлены возможные пути совершенствования законодательства по социальному обеспечению граждан.

Abstract. Based on the analysis of the doctrine and draft laws on amendments to the legislation of the Russian Federation, the article examines the issues of providing additional guarantees to citizens to receive free legal aid. Possible ways of improving the legislation on social security of citizens are presented.

Ключевые слова: бесплатная юридическая помощь, социальная защита, социальные гарантии, доступ к правосудию.

Keywords: free legal aid, social protection, social guarantees, access to justice.

Для цитирования: Галимов Р.Р. Расширение категорий граждан, имеющих право на получение бесплатной юридической помощи в рамках государственной системы бесплатной юридической помощи, и случаев оказания такой помощи // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 107-108. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_107.

For citation: Galimov R.R. Expansion of categories of citizens entitled to receive free legal aid within the framework of the state system of free legal aid, and cases of such assistance // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 107-108. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_107.

Статья поступила в редакцию: 14.03.2023

С момента принятия Федерального закона от 21.11.2011 № 324-ФЗ «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» [1] в России образованы государственная и негосударственная системы оказания бесплатной юридической помощи гражданам, в которые вовлечены определенные физические и юридические лица, предоставляющие такую помощь. В бесплатной юридической помощи в стране ежегодно, по данным Минюста России, нуждаются от 29 до 32 миллионов граждан, значительная часть которых ее получает. Возникли фактически новые общественные отношения, связанные с оказанием бесплатной юридической помощи нуждающимся в ней гражданам. Эти отношения затрагивают огромную часть нашего общества, включающую не только граждан, обращающихся за помощью, но и субъектов, связанных с ее непосредственным предоставлением, организацией данной деятельности. Среди прочих к числу участников государственной системы оказания бесплатной юридической помощи относятся органы исполнительной власти, которые не только решают организационно-правовые задачи в названной сфере общественных отношений, реализуя разнообразные формы и методы своей деятельности, но и сами оказывают такую помощь [2, С. 5].

С развитием общественных отношений могут появиться новые категории граждан, нуждающиеся в получение бесплатной юридической помощи в рамках государственной системы бесплатной юридической помощи. Указом Президента РФ от 21.09.2022 № 647 «Об объявлении частичной мобилизации в Российской Федерации» [3] с 21 сентября 2022 года в Российской Федерации была объявлена частичная мобилизация. В связи c этим возникла необходимость урегулирования новых общественных отношений. Был принят ряд нормативных правовых актов, регламентирующих различные сферы общественной жизни связанные с мобилизационными мероприятиями. В том числе потребовалось урегулирование вопросов социальной защиты данной категории граждан.

В данном контексте заслуживает внимания законодательная инициатива по внесению изменений в Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 324-ФЗ «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» [4].

Проект федерального закона «О внесении изменений в статью 20 Федерального закона «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» подготовлен в целях обеспечения защиты прав и законных интересов военнослужащих, принимавших (принимающих) участие в проведении специальной военной операции на территориях Украины, Донецкой Народной Республики и Луганской Народной Республики, военнослужащих, выполнявших (выполняющих) задачи по защите Государственной границы Российской Федерации и приграничных территориях субъектов Российской Федерации, прилегающих к районам проведения специальной военной операции, а также мобилизованных граждан и граждан, заключивших контракт о добровольном содействии в выполнении задач, возложенных на Вооруженные Силы Российской Федерации.

За период с 24 февраля 2022 года значительное количество граждан Российской Федерации приняло участие (и участвует в настоящее время) в проведении специальной военной операции.

При этом, как показала практика, при прохождении военной службы, выполнении задач в качестве добровольцев, а также в ходе мобилизации граждане зачастую сталкиваются с различными проблемами, решение которых требует квалифицированной правовой поддержки.

В частности, это такие вопросы, как оформление статуса добровольца, получение денежного довольствия и иных выплат (например, получение выплаты в результате ранения), а также реализация социальных гарантий, предусмотренных действующим законодательством (например, предоставление кредитных каникул, помощь в сохранении управления бизнесом для мобилизованных и др.).

В настоящее время для получения правовой помощи по этим вопросам гражданам приходится обращаться в юридические консультации, осуществляющие деятельность на возмездной основе, что влечет существенные материальные издержки для заявителей.

С учетом сложившейся ситуации в настоящее время существует потребность в комплексном и системном обеспечении вышеуказанных граждан бесплатной квалифицированной правовой помощью. Данная задача может быть решена в рамках функционирования государственной системы бесплатной юридической помощи.

В связи с этим законопроектом предлагается предоставить право на получение бесплатной юридической помощи в Российской Федерации в соответствии с Федеральным законом «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» военнослужащим, принимавшим (принимающим) участие в специальной военной операции или принимавшим (принимающим) участие в защите приграничных территорий Российской Федерации, мобилизованным гражданам, добровольцам, а также членам семей указанных граждан.

Кроме того, законопроектом предлагается расширить перечень случаев, при которых государственные юридические бюро и адвокаты, являющиеся участниками государственной системы бесплатной юридической помощи, осуществляют консультирование граждан, имеющих право на получение бесплатной юридической помощи, и составляют для них заявления, жалобы, ходатайства и другие документы правового характера, что тоже положительно скажется в социальной поддержке нуждающихся в этом лиц.

Безусловно, внесение изменений в Федеральный закон «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации», предложенных в рассмотренном законопроекте, будет способствовать поддержке соответствующей категории граждан. Однако, полагаем, что проект нуждается в дополнении. В его тексте, кроме самих граждан, получающих право на бесплатную юридическую помощь, указаны только члены их семей. Однако у военнослужащего может и не быть членов семьи. В такой ситуации гражданин лишается возможности и права на получение помощи. Представляется, что необходимо расширить круг лиц представителями, имеющими право на такую помощь в интересах военнослужащего. Особенно это актуально в сфере оказания помощи в сохранении управления бизнесом для мобилизованных. Ведь среди них немало и субъектов предпринимательства.

Таким образом, расширение круга лиц, имеющих право на такие гарантии, будет отвечать запросам современного российского общества и более полно способствовать поддержке граждан, нуждающихся в получении бесплатной юридической помощи.

Библиогра фия:

1. Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 324-Ф3 «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» // Собрании законодательства Российской Федерации. 2011. № 48. Ст. 6725.

2. Чумакова О.В. Деятельность органов исполнительной власти по обеспечению граждан бесплатной юридической помощью: дис. ... докт. юрид. наук / О.В. Чумакова; Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского. Нижний Новгород, 2020. 441 с.

3. Указ Президента РФ от 21.09.2022 № 647 «Об объявлении частичной мобилизации в Российской Федерации» - URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 13.03.2023). - Текст : электронный.

4. Законопроект № 302571-8 «О внесении изменений в статью 20 Федерального закона «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» -URL https://sozd.duma.gov.rU/bill/302571-8#bh_histras (дата обращения: 13.03.2023).

References:

1. Federal Law No. 324-FZ of November 21, 2011 "On free legal aid in the Russian Federation" // Collection of Legislation of the Russian Federation. 2011. No. 48. St.

6725.

2. Chumakova O.V. Activities of executive authorities to provide citizens with free legal aid: dis. ... doct. jurid. Sciences / O.V. Chumakova; N.I. Lobachevsky National Research Nizhny Novgorod State University. Nizhny Novgorod, 2020. 441 p.

3. Decree of the President of the Russian Federation dated 09/21/2022 No. 647 "On the announcement of partial mobilization in the Russian Federation" - URL: http://www.consultant.ru (accessed: 03/13/2023). - Text : electronic.

4. Draft Law No. 302571-8 "On Amendments to Article 20 of the Federal Law "On Free Legal Aid in the Russian Federation" - URL https://sozd.duma.gov.ru/bill/302571 -8#bh_histras (accessed: 03/13/2023).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_109 УДК 347

СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ СПОРТА И ИХ КОНКРЕТИЗАЦИЯ ПРИ ОБУЧЕНИИ ДЗЮДОИСТОВ ДВИГАТЕЛЬНЫМ ДЕЙСТВИЯМ SOCIO-LEGAL PROBLEMS OF SPORTS AND THEIR CONCRETIZATION IN THE TRAINING OF JUDOISTS IN MOTOR ACTIONS

НОВИЧКОВА Юлия Геннадьевна,

старший преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин юридического факультета, Университет ФСИН России.

Россия, г. Санкт-Петербург г. Пушкин ул. Саперная, 34. E-mail: [email protected];

ССОРИН Сергей Сергеевич,

старший преподаватель кафедры физической подготовки и спорта, Академия ФСИН России, подполковник внутренней службы. 390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

НОВИЧКОВ Игорь Антонович,

курсант экономического факультета, Академия ФСИН России, рядовой внутренней службы. 390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

Novichkova Yulia Gennadevna,

senior Lecturer of the Department of Civil Law Disciplines of the Law Faculty of the University of the Federal Penitentiary Service of Russia. St. Petersburg, Pushkin st. Sapernaya, 34. E-mail: [email protected];

Ssorin Sergey Sergeevich,

Senior Lecturer of the Department of Physical Training and Sports of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia, Lieutenant Colonel of the Internal Service. Ryazan, Sennaya, 1. E-mail: [email protected];

Novichkov Igor Antonovich,

student of the Faculty of Economics of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia,

private internal service.

Ryazan, Sennaya, 1.

E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: в статье рассматриваются, раскрываются основные социально-правовые проблемы спорта и их конкретизация при обучении дзюдоистов двигательным действиям, проанализировано их значение, сделаны выводы о важности социального и правового совершенствования данной сферы деятельности.

Abstract: the article discusses, reveals the main socio-legal problems of sports and their concretization in the training of judoists in motor actions, analyzes their significance, and draws conclusions about the importance of social and legal improvement of this field of activity.

Ключевые слова: социальные, правовые, достижения, спорт, проблемы, направления, основные, защита, общественные, дзюдо, Российская Федерация.

Keywords: social, legal, achievements, sports, problems, directions, basic, protection, public, judo, Russian Federation.

Для цитирования: Новичкова Ю.Г., Ссорин С.С., Новичков И.А. Социально-правовые проблемы спорта и их конкретизация при обучении дзюдоистов двигательным действиям // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 109-112. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_109.

For citation: Novichkova Yu.G., Ssorin S.S., Novikov I.A. Socio-legal problems of sports and their concretization in the training of judoists in motor actions // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 109-112. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_109.

Статья поступила в редакцию: 19.02.2023

История развития спорта имеют давнюю историю. Но до сих пор они - неотъемлемая часть человеческого существования, залог здоровья, процветания, долголетия людей. Именно благодаря спорту возможно достижение как каждым человеком в отдельности, так и целым обществом гармонии в физическом и интеллектуальном развитии человеческих способностей. Современное отношение людей к спорту довольно противоречиво: с одной стороны, всем известны их значимость и важность, с другой стороны, в век кибернетики и вычислительной техники все больше людей ведут сидячий образ жизни, заняты иными делами, умственным трудом, фактически ничего общего не имеющими с физическими движениями, забывая, что последние особенно необходимы и в наше время, поскольку способны влиять на человеческую работоспособность, умение концентрирования, скорость выполняемой деятельности: спорт, особенно профессиональный, делает людей выносливее, сильнее, помогает более быстрому и лучшему решению им повседневных задач. Современная жизнь неразрывно связана с ежедневными стрессовыми ситуациями для каждого человека, носит экстремальный для организма характер, следовательно, очень ценно здоровье человека. Здоровыми людей делают многие факторы, но, прежде всего, здоровый образ жизни, спорт, в том числе, профессиональный. именно, спорт, особенно на профессиональном уровне, - залог гармоничного физического развития каждого человека, воспитания наиболее значимых элементов личности, моральных и физических качеств, закаляющих тела, укрепляющих здоровье. Актуальность темы настоящего исследования заключается в значимости

профессионального спорта в жизни современного человека, необходимости их внедрения в повседневность, преобладания правовой и социальной составляющих для более оптимального использования спортивных возможностей человека в его нормальной жизнедеятельности и в наше непростое время. Основой правового регулирования физической культуры и спорта выступает Федеральный закон от 04.12.2007 № 329-ФЗ «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» [1], поскольку именно им устанавливаются правовые, организационные, экономические и социальные основы азы деятельности в области физической культуры и спорта в Российской Федерации

Непосредственно для дзюдо как олимпийского вида спорта существуют также отдельные правила и стандарты, утверждаемые, чаще всего, Министерством спорта РФ. Иной нормативной регламентации с точки зрения личности дзюдоиста, иных положений, инновационных методик, в Российской Федерации не существует. Несмотря на огромную значимость и популярность спорта и данного его вида в отдельности. Спортсмены, как показывает практика, чаще всего, в части правового поля и социальном плане беззащитны, в том числе, и в сфере гражданского, жилищного права.

Важнейшими социально-правовыми проблемами спорта, на наш взгляд, можно назвать:

1.Спорт - политику: возможно ли существование независимо от политики, государственной идеологии, классовой структуры, социально-общественного строя или связан с ними?

2.Функциональное значение физической культуры и спорт: связаны ли функции спорта с социально-общественной средой, в которой он существует?

3.Спорт-международные отношения: существует ли влияние международного спортивного движения, включая Олимпийские игры, на международные отношения и если да, то каким образом?

Данные вопросы и некоторые другие - важнейшие в спорте.

«Конкретизацией социально-правовых проблем в сфере физической культуры и спорта являются вопросы о социальной сущности физической культуры и спорта и олимпийского движения, их роли в современном обществе, идеалах, целевых установках, смысле деятельности субъектов сферы физической культуры и спорта — спортсменов, тренеров, спортивных функционеров и т. д.» [2].

Говоря о конкретизации данных социально-правовых проблем при обучении дзюдоистов двигательным действиям следует отметить, что вопросы и проблемы те же, только в более узком смысле.

Дзюдо, зародившееся в Японии, к концу XIX века из борьбы дзю-дзюцу (джиу-джитсу), родоначальник профессор Дзигоро Кано, продолжительное время остается одной из самых востребованных, постоянно развивающихся видов спортивной борьбы во всем мире со специфическими требованиями к лицам, посвятившим себя ей, комплексным воздействием на их организм как физически, так и психологически, огромным воспитательным воздействием.

При занятиях дзюдо, можно научиться преодолевать свои слабости, недостатки, изменять себя, познавать свои возможности [3].

Кано считал дзюдо эффективным способом к совершенствованию духовному и телесному человека путем познания техник, тактик, философских основ данной борьбы, максимального эффективного использования психических, физических энергетических возможностей личности. Абсолютной целью занятий дзюдо является улучшение себя, чтобы принести больше пользы окружающему миру [4]. Развитие личности невозможно без модернизации самого дзюдо, применения различных инновационных методик обучения дзюдоистов двигательным действиям, ведь сущность данной борьбы намного глубже, затрагивает не только физические, психологические, но и физиологические (медицинские) особенности каждого человека. Без знания истории и методологии исследований по проблеме инновационных методик обучения дзюдоистов двигательным действиям, основ борьбы и ее нововведений, невозможно полноценное занятие ею, получение нужного результата, технической подготовки спортсмена, включающей в себя знания, умения и навыки, относящиеся в данном случае к технике двигательных действий. Кроме того, по мнению многих исследователей, центральной фигурой в дзюдо выступает тренер, педагог, а высокий результат в борьбе - итог их работы, направленный на воспитание у дзюдоистов знаний, умений и навыков, во время непрерывной реализации задач многостороннего развития физических качеств [5,7,8].

Следовательно, разработка и применение инновационных методик - основа деятельности тренеров, педагогов по дзюдо, и без этого невозможно также полноценное занятие борьбой. Центральной задачей технической подготовки дзюдоистов является формирование навыков борьбы, позволяющих спортсменам более эффективное использование их возможностей в состязании, обеспечение неуклонного совершенствования их мастерства от процесса многолетних занятий спортом [4,8].На нее распространяются общие принципы дидактики и дидактические положения методики физического воспитания [6, 9]. В процессе тренировочной работы по дзюдо, тренер должен располагать средствами воспитания таких ценных качеств, как трудолюбие, целеустремленность, инициативность, смелость, решительность и настойчивость, умение контролировать, чувствовать свой организм, решать спортивно-технические задачи, требующие от занимающихся сознательной дисциплины, соблюдения режима работы, тренировок, учебы и отдыха, выполнения гигиенических требований, правильно обучать технике, тактике борьбы [10]. Социокультурный анализ значения обучения дзюдоистов двигательным действиям с преобладанием правовой составляющей показывает следующее. В рамках принципа конкретности раскроем понятия:

обучение - педагогический процесс, в результате которого учащиеся под руководством учителя овладевают знаниями, умениями и навыками, общими и специальными», двигательные действия - совокупность двигательных актов, характеризующихся умениями, навыками, результатами [11].

Принцип всесторонности:

Второй шаг исследования подразумевает использование диалектического принципа всесторонности.

Говоря о всесторонности деятельности тренера и обучающегося, следует обратить внимание на ее многообразие, характеризующееся пятью факторами.

1. Проектировочным или конструктивным фактором в форме планирования учебно-тренировочной нагрузки как на длительный период, так и на каждую тренировку;

2. Организаторским фактором в форме организация места занятий (оборудование, инвентарь), деятельности занимающихся, собственной деятельности;

3.Коммуникативнным фактором в форме организации педагогического общения (вербального и невербального) с целью управления деятельностью спортсменов;

4. Гностическим фактором в форме познания достоинств и недостатков собственной работы, ее анализ и внесение коррективов;

5. Двигательным фактором в форме выполнения физических упражнений, показа упражнений, элементов техники, страховка спортсменов и пр.

Возможности, противоположности и противоречия

На третьем этапе анализа социокультурного значения обучения дзюдоистов двигательным действиям, необходимо использовать такие категории как «возможность», «противоположности» и «противоречие».

Все это полностью отражает основные позитивные положения спорта в целом. В данной деятельности заключены возможности для «позитивного влияния на личностное развитие, в том числе для самореализации и самоутверждения, сохранения и укрепления здоровья, физического совершенствования, формирования здорового образа жизни, развития психических способностей, приобщения к ценностям эстетической и нравственной культуры, творческого досуга, рекреации, отдыха, развлечения, общения и т.д.» . Но и соответствующее нормативно-правовое регулирование данных вопросов стало бы дополнительным стимулом для совершенствования и развития, по нашему мнению.

Но, кроме того, обучение дзюдоистов двигательным действиям имеет свои собственные черты, позитивно влияющие как на личность человека, так и на социокультурную среду. К ним относится пропаганда уважаемой и востребованной профессии (со стороны тренера) и вида спорта дзюдо (со стороны обучающегося), правовая защищенность.

Перечисленные факторы являются особенно важными при подготовке спортсменов (дзюдоистов), так как несут выраженную воспитательную функцию.

Также, данная деятельность стремиться занять особое место в популяризации спорта, в том числе дзюдо.

Вместе с тем, нельзя не отметить и некоторые негативные аспекты, которое несет в себе указанная деятельность, в том числе, в части правовой и социальной защиты:

1 .Не существует надлежащей оплаты затрат физических и психологических (если не чемпион или не тренер чемпиона, особенно).

2.Деятельность как по обучению и освоению дзюдо - одна из самых рискованных из существующих в нашем обществе (так как она связана с риском для здоровья человека).

3.Данная деятельность пользуется интересом общественности и, следовательно, является предметом постоянного общественного изучения. Поэтому защита личности может быть гарантирована только отчасти; личности тренера безоговорочно угрожает опасность.

4.Коммуникации между тренерами и обучающимися не всегда удовлетворительная (что обусловлено высокой конкуренцией).

5.Тренеры и дзюдоисты не всегда имеют возможность высказываться «спортивно-политически» и защищать свои собственные интересы в сотрудничестве.

6.Данные занятия требуют постоянного совершенствования, а также повышения квалификации тренеров, что не всегда реализуемо.

Анализ действительности

Четвертый шаг связан с категорией «действительность», которая является противоположностью категории «возможности».

Можно отметить, что в большинстве случает, перечисленные выше позитивные возможности исследуемой деятельности соответствуют реальной действительности.

Прежде всего, подготовка спортсменов действительно обеспечивает разностороннее развитие дзюдо и спорта в целом.

Совместная тщательная работа тренера и обучающегося, социальная и правовая поддержка обоих категорий ведут к их самореализации, к здоровому образу жизни, развивают психические способности, приобщают к эстетической и нравственной культуре, обеспечивают творческий досуг и общение.

Факторный анализ

Пятый шаг - факторный анализ обсуждаемой проблемы. Анализ указанных факторов позволяет разделить их на две группы.

Первая группа - субъективные факторы. К ним относятся:

- Поведение субъектов обучающей деятельности - тренеров, спортсменов, судей, руководителей регионов, их амбиции, психологические установки, квалификация, уровень подготовки.

- Система образования - методики преподавания, система распределения спортивных званий и других форм поощрения спортсменов и тренеров.

Вторая группа - объективные факторы.

К ним следует отнести общую социально экономическую ситуацию в стране, условия финансовой и другой поддержки спорта вообще и студенческих видов спорта.

Определение путей

Шестой шаг - определение путей повышения социо-культурного значения и правового обучения двигательным действиям в дзюдо.

Учитывая выявленные субъективные факторы, отрицательно влияющие на социокультурное значение данной деятельности, можно наметить пути дальнейшего развития.

Необходимо провести работу по совершенствованию тренировок дзюдо, внедрения новых инновационных методик, усовершенствовать на законодательном уровне более углубленную социальную и правовую защиту данного направления.

Необходимо обеспечить объективные условия для получения сторонами званий, в том числе, правовых.

Разработать социальную и правовую систему поощрения тренеров и дзюдоистов независящую от успешности выступлений на тех или иных чемпионатах.

В объективных условиях сложной социально-экономической ситуации, предоставить регионам социальную и правовую максимальную самостоятельность в механизме тренерской деятельности и деятельности по обучению дзюдо.

На основе сформированного позитивного имиджа дзюдо за счет достигнутых результатов обучения, привлекать средства массовой информации для формирования позитивного отношения к данному виду спорта, его развития, совершенствованию законодательства в данной сфере.

При обучении дзюдоистов двигательным действиям как по дзюдо, так и спорту в целом нашими ответами будут:

1.Спорт и политика: возможно ли существование дзюдо независимо от политики, государственной идеологии, классовой структуры, социально-общественного строя, какова взаимосвязь? Нет, невозможно, но задача сторон, а также, инноваций в сфере дзюдо, сделать это существование максимально гармоничным, либо хотя бы достичь гармонии личного отношения к происходящему с помощью личной философии и саморазвития. Также, и в части совершенствования нормативного регулирования данных вопросов.

2.Функциональное значение дзюдо: связано ли оно по функциям с социально-общественной средой, в которой оно существует? Да, но задача тренера и обучающегося через достижения, через спорт, здоровый образ жизни направить среду в нужное и правильное русло.

3.Спорт-международные отношения: существует ли влияние международного спортивного движения по дзюдо, включая Олимпийские игры, на международные отношения и если да, то каким образом? Да, влияют, и очень активно, особенно в последнее время. Но задача достигаемыми спортивными результатами, в том числе, с использованием инновационных методик обучения дзюдоистов двигательным действиям, преломить внимание международной общественности.

Подводя итог, следует отметить, что дзюдо, обучение ему, в том числе, с учетом инновационных методик обучения двигательным действиям дзюдоистов, с его богатым ценностным потенциалом, оказывает непосредственное влияние на общую культуру общества и философию тренера и дзюдоиста в процессе непрерывной подготовки. Физическое и духовное совершенствование личности человека, его полнокровная и активная жизнь, здоровье, здоровый стиль жизни, дух спортивного соперничества, уважения и сопереживания - вот те человеческие ценности, которые заложены в основе философии, спорта, включая дзюдо. Социально-правовые проблемы спорта и их конкретизация при обучении дзюдоистов двигательным действиям имеют место быть.

При этом, к настоящему времени, уровень социального развития и правового (с учетом его дальнейшей конкретизации и совершенствования) обеспечения обучения двигательным действиям дзюдоистов имеет все предпосылки для полного раскрытия своего социально-культурного потенциала в спорте дзюдоиста.

Библиогра фия:

1. Федеральный закон от 04.12.2007 № 329-Ф3 «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» // Официальный интернет-портал правовой информации - http://pravo.gov.ru/.

2. Ашмарин Б.А. Теория и методика физического воспитания. Учебник / Б. А. Ашмарин. - М.: Просвещение, 1990 - 287 с.

3. Столяров В.И. История и философии науки: учебное пособие. - М.: ...., 2020. - 244 с.

4. Шестаков В.Б.Теория и практика дзюдо С.В.Ерегина// - М.: Советский спорт, 2011 - 448 с.: ил.

5. Джигаро Кано. Кодокан дзюдо. -Ростов н/Д. - Феникс, 2000. - 445 с. - Б.ц.

6. Адам М. Технико-тактическая подготовка борцов и пути ее совершенствования / М. Адам [Текст]: автореферат дис. ... канд. пед. наук: 13.00.04 / А. Марэк; ГЦОЛИФК. - М., 1982 - 16 с.

7. Грузных, Г.М. Учет и планирование учебно-тренировочного процесса в спортивной борьбе [Текст] / Г.М. Грузных. - Омск, ОГИФК, 1978 - 35 с.

8. Мир философии: книга для чтения. Ч. 2. Человек. Общество. Культура / Сост. П.С. Гуревич, В.И. Столяров М.: Политиздат 1991. 624 с.

9. Столяров В.И. Диалектика как логика и методология науки. М: Политиздат, 1975. 247 с.

10. Дементьев, В.Л. Структуризация конфликта поединка в спортивных единоборствах [Текст] / В.Л. Дементьев, О.Б. Малков // Теория и практика физической культуры. - 1986 - №10. - С.37-39.

11. Большая Советская Энциклопедия. — 1954. — Т. 30., с. 406.

References:

I. Federal Law No. 329-FZ of 04.12.2007 "On Physical Culture and Sports in the Russian Federation" // Official Internet portal of legal Information -http://pravo.gov.ru 2. Ashmarin B.A. Theory and methodology of physical education. Textbook / B. A. Ashmarin. - M.: Enlightenment, 1990 - 287 p.

3. Stolyarov V.I. History and philosophy of science: textbook. - M.: ...., 2020. - 244 S.

4. Shestakov V.B.Theory and practice of judo S.V.Eregina// - M.: Soviet sport, 2011 - 448 p.: ill.

5. Jigaro Kano. Kodokan judo. - Rostov N./D. - Phoenix, 2000. - 445 p. - B.ts.

6. Adam M. Technical and tactical training of wrestlers and ways of its improvement / M. Adam [Text]: abstract of the dissertation. ... Candidate of Pedagogical Sciences: 13.00.04 / A. Marek; GTSOLIFK. - M., 1982 - 16 p.

7. Gruznykh, G.M. Accounting and planning of the training process in wrestling [Text] / G.M. Gruznykh. - Omsk, OGIFK, 1978 - 35 p.

8. The world of philosophy: a book to read. Part 2. Man. Society. Culture / Comp. P.S. Gurevich, V.I. Stolyarov M.: Politizdat 1991. 624 p.

9. Stolyarov V.I. Dialectics as logic and methodology of science. Moscow: Politizdat, 1975. 247 p.

10. Dementyev V.L. Structuring of the duel conflict in martial arts [Text] / V.L. Dementyev, O.B. Malkov // Theory and practice of physical culture. - 1986 - No.10. - pp.37-39.

II. The Great Soviet Encyclopedia. — 1954. — Vol. 30., p. 406.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_113 УДК 347.73

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ПРАВОВЫЕ РЕЖИМЫ В РОССИИ: ОСОБЕННОСТИ ФИНАНСОВО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ EXPERIMENTAL LEGAL REGIMES IN RUSSIA: FEATURES OF FINANCIAL AND LEGAL REGULATION

САВИНА Анна Владимировна,

кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права, Институт права и национальной безопасности ТГУ им. Г.Р. Державина. Россия, г. Тамбов, ул. Советская, 181 «Б». E-mail: [email protected];

Savina Anna Vladimirovna,

Associate Professor of the Department of Civil Law of the Institute of Law and National Security of TSU named after G.R. Derzhavin, Candidate of Law. Tambov, Sovetskaya str. 181 "B". E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: создание законодательной базы для реализации проектов в области цифровизации является актуальным направлением правовой деятельности во всех странах мира. Активное развитие инноваций предопределяет задачи государства по выработке грамотных и эффективных подходов к правовому регулированию деятельности субъектов инновационного и технологического развития страны. Однако внедрение таких подходов на практике сопровождается рядом сложностей, поэтому различные государства используют метод правовых экспериментов, чтобы выявить предполагаемые пробелы, проанализировать их и устранить до принятия того или иного нормативного правового акта. В статье исследуется теория и практика применения экспериментальных правовых режимов в России и Республике Беларусь, оценивается значимость регуляторных песочниц как важного финансового инструмента. Автор поддерживает концепцию идеи экспериментальных правовых режимов, подчеркивая их значение для ухода от «бессистемного законотворчества». Также в статье уделяется внимание финансовой деятельности государства в сфере налогообложения инновационной деятельности, анализируется порядок предоставления налоговых льгот участникам такой деятельности. В статье приводит сравнение нормативных правовых актов с акцентом на содержащиеся в них нормы финансово-правового характера. Делая вывод, автор отмечает необходимость формирования классификации видов инновационной деятельности и законодательства, регулирующего подобную деятельность. Подчеркивается отсутствие финансово-правовых норм стимулирующего характера в Федеральном законе от 31 июля 2020 г. № 258-ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации» и подчеркивается, что это может снизить заинтересованность субъектов инновационной деятельности в участии в государственных программах экспериментально-правового режима в сфере цифровых инноваций.

Abstract: the creation of a legislative framework for the implementation of projects in the field of digitalization is an urgent area of legal activity in all countries of the world. The active development of innovations determines the tasks of the state to develop competent and effective approaches to the legal regulation of the activities of subjects of innovative and technological development of the country. However, the implementation of such approaches in practice is accompanied by a number of difficulties, therefore, various States use the method of legal experiments to identify alleged gaps, analyze them and eliminate them before adopting a particular regulatory legal act. The article examines the theory and practice of applying experimental legal regimes in Russia and the Republic of Belarus, assesses the importance of regulatory sandboxes as an important financial instrument. The author supports the concept of the idea of experimental legal regimes, emphasizing their importance for avoiding "haphazard lawmaking". The article also pays attention to the financial activities of the state in the field of taxation of innovative activities, analyzes the procedure for granting tax benefits to participants in such activities. The article provides a comparison of regulatory legal acts with an emphasis on the norms of a financial and legal nature contained in them. In conclusion, the author notes the need to form a classification of types of innovative activities and legislation regulating such activities. The absence of financial and legal norms of a stimulating nature in Federal Law No. 258-FZ of July 31, 2020 "On experimental legal regimes in the field of digital innovations in the Russian Federation" is emphasized and it is emphasized that this may reduce the interest of subjects of innovative activity in participating in state programs of the experimental legal regime in the field of digital innovations.

Ключевые слова: экспериментально-правовой режим, налоговая льгота, финансовая деятельность, инновационная деятельность, технополис, государственная программа.

Keywords: experimental legal regime, tax benefit, financial activity, innovation activity, technopolis, state program.

Для цитирования: Савина А.В. Экспериментальные правовые режимы в России: особенности финансово-правового регулирования //Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 113-116. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_113.

For citation: Savina A. V. Experimental legal regimes in Russia: features of financial and legal regulation // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 113-116. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_113.

Статья поступила в редакцию: 23.02.2023

Учитывая, что процессы глобализации и цифровизации расширяют возможности для мирового общества до невообразимых масштабов, меняется общественная идеология и способы формирования капитала. Общество становится более свободным при наименьших усилиях. Митио Каку считает, что при средней скорости роста экономики земная цивилизация в течение ближайших 100 лет перейдёт в статус планетарной цивилизации [1, с. 12]. Существует справедливое мнение, что технологии развивается не только быстрее, чем наше регулирование, но и быстрее, чем наше воображение [2]. Необходимо понимать, что по мере того как меняется мироустройство, меняются и подходы к правовому регулированию. При этом в какой-то среде происходит постепенное преобразование законодательства, а в какой-то требуется его полная трансформация. Так или иначе, это связано с необходимостью принятия новых правовых норм, либо изменения или отмены действующих. Появление и развитие новых групп общественных отношений требует координации со стороны государства с использованием различных механизмов правового регулирования. Однако большое количество принимаемых нормативных правовых актов ведет к чрезмерной «заурегули-рованности», устраняющей одни правовые пробелы и формирующей новые.

К.В. Агамиров в своем исследовании упоминает такое явление как «бессистемность законотворчества», приводя статистику принятых за 2019-2020 годы законов: «В 2019 году Государственная Дума приняла 530 законов - это, условно говоря, полтора закона в день. За весеннюю сессию 2020 года принято 189 законов при внесенных 464 законопроектах» [3, с. 5].

Согласно статистическому исследованию экспертов компании «Гарант» в 2021 году в России было принято 505 федеральных законов. Объемы нормативно-правовой базы поражают своими масштабами, возникает все больше трудностей для согласования и правовых норм между собой во избежание различного рода коллизий. Выходом из этой ситуации может служить методика правовых экспериментов, проводимых в отдельных сферах жизнедеятельности общества.

Все чаще звучат призывы к координации с участием многих заинтересованных сторон посредством таких механизмов, как регулятивные песочницы, внедряемые политиками во все большем числе стран, подчеркивая важность обмена знаниями о технологиях и юрисдикции в новой и инновационной области [4, с. 293].

В Российской Федерации с 28 января 2021 года вступил в силу Федеральный закон от 31 июля 2020 г. № 258-ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации» (далее - ФЗ № 258)1.

В статье 2 Закона дается определение экспериментальному правовому режиму в сфере цифровых инноваций (далее - экспериментальный правовой режим), под которым законодатель понимает «применение в отношении участников экспериментального правового режима в течение определенного периода времени специального регулирования по направлениям разработки, апробации и внедрения цифровых инноваций, предусмотренным частью 2 статьи 1 настоящего Федерального закона».

Для общего представления хотелось бы определиться с некоторой терминологией, закрепленной в ФЗ № 258 и ее содержательным смыслом. Как видится в пунктах 4-6 ФЗ № 258, законодатель четко разделяет понятия «акты общего регулирования» и «специальное регулирование». Так, к специальному регулированию относится такое регулирование, которое, во-первых, отличается от общего, во-вторых, устанавливается программой экспериментального правового режима в отношении его участников. Такое регулирование, как правило, носит срочный характер, за исключением случаев, если в самой программе не установлено иное.

Программа экспериментального правового режима представляет собой специальный акт, в котором содержатся условия для конкретного экспериментального правового режима, определяемые либо Правительством РФ, либо (в отдельных случаях) Банком России.

Следует отметить, что принятию ФЗ № 258 предшествовало поручение Президента РФ Правительству РФ и Банку России в 2017 году (по итогам совещания по вопросу использования цифровых технологий в финансовой сфере), согласно которому требовалось создать на базе Банка России специальную регулятивную площадку («сэндбокс») для апробации инновационных финансовых технологий, продуктов и услуг до установления правил регулирования отношений, связанных с их применением на финансовом рынке.

Призвание регуляторных песочниц заключается в создании некого фундамента для развития цифровой экономики, что позволяет обеспечивать системное тестирование в реальных правоотношениях цифровых технологий, которые сразу внедрять в общественную жизнь нельзя по тем или иным причинам.

Необходимо отметить, что регуляторные песочницы - не новое явление. Например, еще в 2005 году в Республике Беларусь был создан Парк высоких технологий, среди целей которого выделяются: развитие отраслей экономики, использующих в своей деятельности высокие технологии, увеличение экспорта информационных услуг, привлечение иностранных инвестиций и т.п.2 Наряду с этим, в Республике Беларусь проводились интересные и успешные эксперименты. Например, создание фондов банковского управления, внедрению которых предшествовало пробное введение данного института на основании Указа Президента Республики Беларусь от 03.03.2010 г. № 131 «О проведении эксперимента по созданию фондов банковского управления» [5, с. 5]. Учеными отмечается, что экспериментальное внедрение новых для белорусского права финансовых инструментов похоже на регуляторную песочницу. Однако ключевое отличие состоит в том, что эксперименты создаются для внедрения в заранее известных организациях, а регуляторная песочница предполагает создание правовых рамок и льготной среды для привлечения желающих поучаствовать в эксперименте [5, с. 5].

Заслуживает внимания проблематика льготных механизмов при использовании экспериментальных режимов. Пожалуй, следует отметить важное фундаментальное различие между Декретом Президента Республики Беларусь от 22.09.2005 № 1 «О парке высоких технологий» и Федеральным законом от 31 июля 2020 г. № 258-ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации».

Различие это состоит в применении налоговых и иных видов льгот к участникам экспериментальных правовых режимов.

Так, например, согласно статье 27 Декрета, «резиденты Парка высоких технологий освобождаются от: налога на прибыль (за исключением налога на прибыль, исчисляемого, удерживаемого и перечисляемого при исполнении обязанностей налогового агента); налога на добавленную стоимость по оборотам от реализации товаров (работ, услуг), имущественных прав на территории Республики Беларусь; оффшорного сбора в отношении объектов обложения оффшорным сбором при расчетах за рекламные, маркетинговые, посреднические услуги, а также при выплате (передаче) дивидендов их учредителям (участникам), части прибыли, начисленной собственнику их имущества».

Более того, согласно указанному Декрету, Резиденты Парка высоких технологий вправе отказаться на срок не менее календарного го-

1 СЗ РФ. 2020 г. № 31 (часть I), ст. 5017.

2 О парке высоких технологий [Электронный ресурс]: Декрет Президента Респ. Беларуссь, 22.09.2005, № 1 (в ред. от 18.03.2021) // ЭТАЛОН. Законодательство Республики Беларусь / Нац. Центр правовой информ. Респ. Беларусь Минск, 2020.

да от использования налоговой льготы. Тем не менее, независимо от установленных Декретом налоговых льгот, «у резидентов Парка высоких технологий облагаются налогом на прибыль по ставке 9 процентов:

прибыль от отчуждения участником доли (части доли) в уставном фонде, пая (части пая) организации;

прибыль от реализации предприятия как имущественного комплекса;

прибыль, полученная от реализации (погашения) ценных бумаг;

доходы в виде процентов за предоставление в пользование денежных средств (включая проценты от размещения денежных средств во вклады (депозиты).».

Обратную позицию можно наблюдать в пункте 8 статьи 5 Федерального закона от 31 июля 2020 г. № 258-ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации», в котором закреплено: установление экспериментальных правовых режимов не может являться основанием для предоставления соответствующим участникам экспериментальных правовых режимов налоговых льгот. Говоря о льготных механизмах регулирования инновационной деятельности, то следует отметить, что и государственные программы не содержат никаких правовых норм, упоминающих о каких-либо льготах финансового характера. Примером этому может служить Постановление Правительства РФ от 29 декабря 2022 г. № 2495 «Об установлении экспериментального правового режима в сфере цифровых инноваций и утверждении Программы экспериментального правового режима в сфере цифровых инноваций по предоставлению транспортных услуг с использованием высокоавтоматизированных транспортных средств на территориях отдельных субъектов Российской Федерации».

Думается, что отсутствие стимулирующих механизмов в данной сфере может снизить вовлеченность организаций в данный процесс, несмотря на общий формат диспозитивности правовых норм, отменяющих ограничительные нормы актов общего правового регулирования. С одной стороны, такая правовая норма может указывать на императивный и бескомпромиссный порядок регулирования подобных общественных отношений. Однако следует понимать, что развитие инновационной и высокотехнологичной деятельности в России регулируется также рядом других нормативных правовых актов, в которых закрепляются льготные условия налогообложения.

Например, Федеральный закон от 31 декабря 2014 г. № 488-ФЗ «О промышленной политике в Российской Федерации» в пункте 3 статьи 6 устанавливает полномочия Правительства РФ, среди которых выделяется такое полномочие как утверждение порядка применения мер стимулирования деятельности в сфере промышленности, включая требования к инвестиционным проектам, реализация которых дает право субъектам деятельности в сфере промышленности на получение финансовой поддержки в виде льгот по налогам и сборам в соответствии с законодательством о налогах и сборах1.

В названном законе также установлено, что финансовая поддержка может предоставляться субъектам деятельности в сфере промышленности в форме налоговых льгот в соответствии с законодательством о налогах и сборах (п.4 ст. 10).

Следует подчеркнуть многоаспектность финансово-правового регулирования инновационной деятельности в России. Так, если в экспериментальных правовых режимах не предусмотрены никакие виды налоговых льгот, то деятельность технополисов в стране подлежит финансированию за счет средств федерального бюджета. Например, Федеральный закон от 14.07.2022 № 253-ФЗ «О Военном инновационном технополисе "Эра" Министерства обороны Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в статье 11 устанавливает, что финансирование деятельности Технополиса осуществляется за счет и в пределах бюджетных ассигнований, предусмотренных в федеральном бюджете уполномоченному органу. Наряду с этим в пункте 2 статьи 11 закона установлена некая альтернатива: финансирование научно-технологической деятельности в интересах обеспечения обороны страны и безопасности государства может осуществляться фондом развития Технополиса, а также участниками Технополиса за счет собственных средств.

Хотелось бы обратить внимание на отдельные нормативные правовые акты, применяемые в городах федерального значения и регулирующие деятельность технополисов. Так, Закон от 23.01.2013 № 2 г. Москвы «Об установлении ставки налога на прибыль организаций для резидентов технополисов, технологических парков и индустриальных парков» устанавливает пониженную ставку налога на прибыль организаций в части налога, подлежащего зачислению в бюджет города Москвы, для организаций - резидентов технополисов, технологических парков и индустриальных парков города Москвы.

Таким образом, налоговая ставка на прибыль организаций, подпадающих под регулирование данным законом, составляет 13,5 процента для организаций - резидентов технополисов, технологических парков и индустриальных парков в отношении прибыли, полученной от деятельности, осуществляемой на территории технополисов, технологических парков и индустриальных парков. Такая ставка применяется в течение 10 лет со дня присвоения организации статуса резидента технополиса, технологического парка и индустриального парка города Москвы. Пониженная ставка налога на прибыль организаций применяется при условии ведения организациями-резидентами раздельного учета доходов (расходов), полученных (понесенных) от деятельности, осуществляемой на территории технополиса, технологического парка или индустриального парка, и доходов (расходов), полученных (понесенных) при осуществлении деятельности за пределами технополиса, технологического парка или индустриального парка.

Возвращаясь к теме регуляторных песочниц как меры ограниченного специального нормативного регулирования отдельных групп общественных отношений в области развития инновационных технологий, следует предположить, что подобная мера призвана уменьшить пробелы в предполагаемом правовом регулировании. Зарубежными учеными отмечается, что регуляторная песочница является примером механизма

1 СЗ РФ. 2015 г. № 1 (часть I), ст. 4.

«мягкого права» в новых технологиях, внедряемого в строго регулируемые отрасли, такие как финансы и энергетика, или связанные с конкретными сферами или правилами, например с искусственным интеллектом, с целью продвижения инноваций и конкуренции, устранения правовых барьеров для инноваций и продвижения юридической грамотности [6].

В науке отмечается, что регуляторная песочница - «это не новый нормативный закон, фактически это вообще не закон, это проектная среда, в которой цифровые новаторы взаимодействуют с регулирующими режимами и изучают соответствие своих технологий и возможные пути продвижения вперед». Таким образом, нормативные песочницы четко отвечают необходимости устранения разрыва в знаниях, переходя от неизвестного к известному, или даже от неизвестного к известному неизвестному, уменьшая неопределенность регулирования. Песочница отражает предпринимательский процесс, в котором предприниматели формируют убеждения, проверяют свои убеждения и реагируют на полученные отзывы [7].

Подводя итог, следует сказать, в первую очередь, о сложности правового регулирования инновационной деятельности, некой разно-форматности подходов к ее регулированию. Очевидным видится механизм правового регулирования такой деятельности по субъектному признаку: организации, заранее определенные государством и организации, которые сами инициируют участие в программах экспериментального правового регулирования. Можно наблюдать отсутствие льготных мер финансового типа к организациям-участникам таких государственных программ. Осмысление такой государственной воли приводит к двум неоднозначным выводам. С одной стороны, думается, что отсутствие стимулирующих механизмов в данной сфере может снизить вовлеченность организаций в данный процесс, несмотря на общий формат диспозитивности правовых норм, отменяющих ограничительные нормы актов общего правового регулирования. Однако с другой стороны, понятна позиция государства, проявляемая в некой осторожности, поскольку отмена норм общего правового регулирования под воздействием норм специального правового регулирования уже создает «почву» для недобросовестных участников общественных отношений, злоупотребляющих правом в целях личной выгоды. При этом, введение налоговых льгот может поспособствовать привлечению большего количества таких участников, стремящихся к получению выгоды незаконным путем без стремления к продуктивному результату.

Библиогра фия:

1. Митио Каку . Физика будущего : пер. с англ. М: Альпина нон-фикшн, 2012. 584 с.

2. Undheim, K., Erikson, T. & Timmermans, B. True uncertainty and ethical AI: regulatory sandboxes as a policy tool for moral imagination. AI Ethics (2022). URL: https://doi.org/10.1007/s43681-022-00240 (дата обращения: 21.02.2023)

3. Агамиров К.В. Юридическое прогнозирование как фактор совершенствования российской правовой системы: монография. Москва: Проспект,

2021. 528 с.

4. Гилл А.С., Германн С.: Концептуальные и нормативные подходы к управлению ИИ для глобальной цифровой экосистемы, поддерживающей цели устойчивого развития ООН (ЦУР). ИИ и этика 2, 293-301 (2022).

5. Гаврильченко Ю.П., Хватик Ю.А. Экспериментальные правовые режимы: экономико-правовой взгляд // Банковский вестник. 2020. № 12 (689). С.

3-8.

6. Jenik I., Duff S. and de Montfort S.: Do regulatory sandboxes affect financial accessibility? Take a look at the data. URL: https://www.cgap.org/blog/do-regulatory-sandboxes-impact-financial-inclusion-look-data (дата обращения: 21.02.2023).

7. Thomas Markus Zellweger, Todd R Zenger. Entrepreneurs as scientists: A pragmatist approach to producing value out of uncertainty. URL: https://journals.aom.org/doi/abs/10.5465/amr.2020.0503?cookieSet=1#pane-pcw-references (дата обращения: 21.02.2023).

References:

1. Michio Kaku. Physics of the future : trans. from English M: Alpina non-fiction, 2012. 584 p.

2. Undheim K., Erickson T. and Timmermans B. True Uncertainty and Ethical AI: Regulatory Sandboxes as a political tool for moral imagination. Ethics of Artificial Intelligence (2022). URL: https://doi.org/10.1007/s43681-022-00240 (accessed: 02/21/2023).

3. Agamirov K.V. Legal forecasting as a factor of improvement of the Russian legal system: monograph. Moscow: Prospekt, 2021. 528 p.

4. Gill A.S., Hermann S.: Conceptual and normative approaches to AI management for a global digital ecosystem supporting the UN Sustainable Development Goals (SDGs). AI and Ethics 2, 293-301 (2022).

5. Gavrilchenko Yu.P., Khvatik Yu.A. Experimental legal regimes: economic and legal view // Banking Bulletin. 2020. No. 12 (689). pp. 3-8.

6. Jenik I., Duff S. and de Montfort S.: Do regulatory "sandboxes" affect financial accessibility? Take a look at this data. URL: https://www.cgap.org/blog/do-regulatory-sandboxes-impact-financial-inclusion-look-data (accessed: 02/21/2023).

7. Thomas Marcus Zellweger, Todd R. Sanger. Entrepreneurs as Scientists: A pragmatic approach to creating value out of uncertainty. URL: https://journals.aom.org/doi/abs/10.5465/amr.2020.0503?cookieSet=1#pane-pcw-references (accessed: 02/21/2023).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_117

ДЕЙСТВИЯ ЗАКАЗЧИКА ПОСЛЕ ПРИНЯТИЯ ТОВАРА

НА ОТВЕТСТВЕННОЕ ХРАНЕНИЕ ACTIONS OF THE CUSTOMER AFTER ACCEPTANCE THE GOODS FOR RESPONSIBLE STORAGE

СЕРДЮК Алевтина Леонидовна,

кандидат юридических наук, начальник кафедры гражданско-правовых дисциплин юридического факультета, ФГКОУ ВО «Санкт-Петербургский университет Федеральной службы исполнения наказаний». 196602, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Саперная, 34. E-mail: [email protected];

Serdyuk Alevtina Leonidovna,

Candidate of Legal Sciences, Head of the Department of Civil Law Disciplines of the Faculty of Law

Federal Public Educational Institution of Higher Education «Saint-Petersburg University of the Federal Penitentiary Service». 196602, Russia, St. Petersburg, Sapernaya str., 34. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: рассматриваются вопросы, связанные с действиями заказчика после принятия товара на ответственное хранение. Автор анализирует судебную практику и позицию правоприменителя по реализации ответственного хранения товара, не принятого заказчиком.

Abstract: issues related to the actions of the customer after the goods are accepted for safekeeping are considered. The author analyzes the jurisprudence and the position of the law enforcer on the implementation of responsible storage of goods not accepted by the customer.

Ключевые слова: поставка, ответственное хранение, купля-продажа, покупатель, продавец. Keywords: delivery, safekeeping, purchase and sale, buyer, seller.

Для цитирования: Сердюк А.Л. Действия заказчика после принятия товара на ответственное хранение // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 117-119. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_117.

For citation: Serdyuk A.L. Actions of the customer after acceptance the goods for responsible storage // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 117-119. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_117.

Статья поступила в редакцию: 16.02.2023

Ч. 2 ст. 514 ГК РФ устанавливает, что поставщик обязан вывезти товар, принятый покупателем (получателем) на ответственное хранение, или распорядиться им в разумный срок.

Однако даже если поставщик товар не вывез, заказчик вправе совершить только одно из следующих действий:

1) реализовать товар и передать поставщику вырученную за него сумму;

2) возвратить товар поставщику за свой счет.

То есть просто оставить без контроля и отказаться от товара, тем более что он требует особых условий хранения, нельзя. Все расходы заказчика на хранение товара, его реализацию или возврат подлежат возмещению поставщиком (ч. 3 ст. 514 ГК РФ). Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 11.03.2016 по делу N А19-4625/2015 разрешило ситуацию, когда поставщик не вывез некачественный товар вовремя, а обратился за ним лишь спустя полтора года. Суд не взыскал с покупателя (заказчика) убытки от утраты вещей, принятых на хранение. В данном случае покупатель (заказчик) отвечает за утрату товара, только если доказаны его умысел или грубая неосторожность.

При этом в ситуациях, когда заказчиком был нарушен температурный режим хранения продовольствия, заказчик несет ответственность за хранение товара.

Таким образом, в случае отказа от приемки товара заказчик в любом случае обязан обеспечить его сохранность до наступления одного из следующих моментов:

1) вывоз товара поставщиком;

2) возврат товара поставщику заказчиком;

3) реализация товара заказчиком.

Обращаем внимание, что данный механизм предусмотрен гражданским законодательством и не зависит от условий договора, а также от того, что акты приемки не подписаны и договор расторгнут.

Ч 2 ст. 514 ГК РФ не обязывает поставщика реализовать товар, принятый на ответственное хранение. Правомочия по реализации товара осуществляются поставщиком по его усмотрению с учетом возможности продажи товара, не соответствующего требованиям по качеству. Данный вывод находит отражение в постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 6 мая 2022 г. по делу № А32-55097/2020, в котором был рассмотрен спор относительно масложировой продукции. В данном деле доказательства принятия поставщиком мер по возврату некачественного товара, о котором заявлено заказчиком, суду не предоставлено; с заявлениями о хранении некачественного товара поставщик к заказчику не обращался. Кроме того, действия заказчика по утилизации товара с истекшим сроком годности соответствуют требованиям, установленным Федеральным законом от 02.01.2000 № 29-ФЗ «О качестве и безопасности пищевых продуктов». Невозможность возврата некачественного товара возникла по вине поставщика вследствие неисполнения обязанности по вывозу ненадлежащей продукции со склада покупателя

либо распоряжению ею иным образом в разумный срок.

Таким образом, заказчик может утилизировать принятый на ответственное хранение товар, если: поставщик не исполнит свои обязанности по вывозу некачественного товара (иному распоряжению им) в разумный срок; товар утратил свою потребительскую ценность (непригоден для использования), в связи с чем не может быть реализован.

При этом следует учитывать, что порядок действий покупателя по утилизации товара ненадлежащего качества гражданским законодательством РФ не определен.

Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 23.09.2021 №№ Ф07-10638/2021, А13-11871/2020 рассматривает ситуацию утилизации поставленных некачественных продуктов питания.

Во исполнение условий договора Компания по универсальным передаточным документам от 30.08.2019 № 175 и от 02.09.2019 № 178 поставила в адрес Общества мясо кур 1 сорта в количестве 40 000 кг на общую сумму 2 820 000 руб. В процессе приемки товара покупателем обнаружено, что на тушках кур имеются холодильные ожоги, выявлена темная пигментация по всей тушке, сильно выраженный киль, что не соответствует 1 сорту, состояние тушки с явным истощением, в связи с чем приемка товара приостановлена, в адрес поставщика направлено уведомление от 04.09.2019 № 1031, в котором Компании предложено направить уполномоченного представителя для составления акта об установленном расхождении по качеству. Компания, ссылаясь на принятие товара в момент доставки и выявление недостатков после транспортировки к месту разгрузки, сочла претензии Общества необоснованными, о чем сообщила в письме. В претензии Общество потребовало от Компании в установленный в претензии срок вывезти не соответствующий требованиям качества товар со склада и возвратить уплаченные за товар денежные средства. Были установлены факты поставки Компанией в адрес Общества товара ненадлежащего качества, наличия у Общества оснований для отказа от оплаты товара и возврата уплаченных сумм. Суд указал, что в соответствии с абзацем третьим пункта 2 статьи 3 указанного Закона запрещается обращение пищевых продуктов, материалов и изделий, срок годности которых истек. Пищевые продукты, материалы и изделия, указанные в абзацах втором и третьем пункта 2 статьи 3, признаются опасными и утилизируются или уничтожаются без проведения экспертизы в случаях, устанавливаемых Правительством Российской Федерации (пункт 3 статьи 3 Закона № 29-ФЗ). Общество письмом потребовало от Компании вывезти некачественный товар и уведомило его об условиях хранения спорного товара. Невозможность возврата некачественного товара возникла по вине Компании вследствие неисполнения ею установленной законом обязанности вывезти некачественный товар со склада покупателя либо распорядиться им иным образом в разумный срок. Правомочия по реализации товара осуществляются покупателем по его усмотрению с учетом возможности продажи товара, не соответствующего требованием по качеству.

Несмотря на то, что нет прямого указания на императивность или диспозитивность ч. 1 ст. 514 ГК РФ, но принимая во внимание позиции ученых и применяя целевое толкование, мы разделяем мнение, что вышеуказанная норма является диспозитивной [2].

И в таком случае стороны могут предусмотреть в договоре (контракте) условие, по которому заказчик сможет не принимать товар на ответственное хранение, если при визуальном осмотре установит нарушение требований к качеству, комплектности или количеству товара. Например: «Если в ходе совместной приемки товара будет установлено нарушение требований к качеству, комплектности или количеству товара, поставщик обязан незамедлительно вывезти товар с территории заказчика. Заказчик не обязан принимать указанный товар на ответственное хранение».

Считаем, что применение данной конструкции условия будет целесообразно в ситуации, когда у заказчика нет условий для обеспечения сохранности товара.

В том случае, когда подобное условие не включено в контракт, то учреждению УИС придется реализовывать ответственное хранение товара, не принятого им как заказчиком.

С целью возмещения всех затрат, основываясь на правовых позициях судов, мы предлагаем придерживаться алгоритма:

1. Как только принято решение об отказе от товара, необходимо незамедлительно поместить товар на ответственное хранение.

2. Далее заказчик должен подтвердить ответственное хранение (надлежащее оформление и незамедлительное уведомление поставщика о принятии товара на ответственное хранение, установление срока хранения для поставщика).

Если поставщик и после принятие товара на ответственное хранение не осуществляет его вывоз, учреждение УИС, будучи заказчиком вправе совершить только одно из следующих действий:

1) реализовать товар и передать поставщику вырученную за него сумму;

2) возвратить товар поставщику за свой счет.

То есть просто бросить товар, тем более, если это продовольствие, и оно требует особых условий хранения, нельзя.

Все расходы заказчика на хранение товара, его реализацию или возврат подлежат возмещению поставщиком (ч. 3 ст. 514 ГК РФ).

Таким образом, в случае отказа от приемки товара заказчик в любом случае обязан обеспечить его сохранность до наступления одного из следующих моментов:

1) вывоз товара поставщиком;

2) возврат товара поставщику заказчиком;

3) реализация товара заказчиком.

Обращаем внимание, что данный механизм не зависит от того, что акты приемки не подписаны и контракт расторгнут.

Ч. 4 ст. 514 ГК РФ применяется в том случае, если заказчик отказался от приемки поставленного товара, принял его на ответственное

хранение, не оплачивает товар и не возвращает его поставщику (определение ВАС РФ от 05.02.2014 N ВАС-17154/13, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 01.11.2017 N Ф07-10597/17 по делу N А56-3188/2017, постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 19.08.2015 N 08АП-7933/15).

Если заказчик согласен принимать товар на ответственное хранение, то лучше в условиях договора (контракта) указать срок. Например:

1) При предъявлении претензий заказчика товар считается не поставленным и принимается на ответственное хранение в соответствии со статьей 514 ГК РФ. Поставщик обязан рассмотреть предъявленные претензионные материалы в течение 3-х календарных дней с момента получения претензии с должным уведомлением и произвести замену товара на качественный за свой счет. В случае, если поставщиком не были устранены все выявленные заказчиком недостатки товара в установленный срок, товар считается не поставленным и заказчик возвращает товар поставщику.

2) Поставщик обязан вывезти товар, принятый заказчиком на ответственное хранение, или распорядиться им в течение 14 дней (или иной разумный срок) с момента получения уведомления об отказе заказчика от товар и принятии его на ответственное хранение».

Срок для возврата товара необходимо установить с учетом реальной возможности поставщика забрать товар, для чего необходимо оценить территориальную отдаленность поставщика, объем возвращаемого товара и т.п. В таком случае нужно руководствоваться установленным в договоре сроком.

Библиогра фия:

1. Аристов С.Н., Поротиков А.И., Баринов А.Г. Как покупателю принять товар на ответственное хранение: условия и порядок» Электронный ресурс] / С.Н. Аристов, А.И. Поротиков // «Система Юрист». URL: https://www1jur.ru/#/document/16/48958/bssPhr101/?of=copy-ea9b1ce9ff (дата обращения: 06.09.2022).

2. Аристов С.Н., Поротиков А.И. Ответственное хранение товара: понятие, правовое регулирование, значение и риски покупателя [Электронный ресурс] / С.Н. Аристов, А.И. Поротиков // Юридическая справочная система «Система Юрист». URL: https://www.1jur.ru/#/document/16/48957/bssPhr42/?of=copy-d614bc8020 (дата обращения: 10.09.2022).

3. Карапетов А.Г., Бевзенко Р.С. Комментарий к нормам ГК об отдельных видах договоров в контексте постановления Пленума ВАС РФ «О свободе договора и ее пределах [Электронный ресурс] / А.Г. Карапетов, Р.С. Бевзенко // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации Российской Федерации. 2014. № 8. URL: https://www.szrf.ru/issuepdf/2014/07_2014008000.pdf#page=190&zoom=100 (дата обращения: 10.09.2022).

References:

1. Aristov S.N., Porotikov A.I., Barinov A.G. How to accept goods for responsible storage to the buyer: conditions and procedure" Electronic resource] / S.N. Aristov, A.I. Porotikov // "'Lawyer System"'. URL: https://www.1jur.ru/#/document/16/48958/bssPhr101/?of=copy-ea9b1ce9ff (accessed: 06.09.2022).

2. Aristov S.N., Porotikov A.I. Responsible storage of goods: concept, legal regulation, value and risks of the buyer [Electronic resource] / S.N. Aristov, A.I. Porotikov // Legal reference system "'Lawyer System"'. URL: https://www.1jur.ru/#/document/16/48957/bssPhr42/?of=copy-d614bc8020 (accessed: 09/10/2022).

3. Karapetov A.G., Bevzenko R.S. Commentary on the norms of the Civil Code on certain types of contracts in the context of the resolution of the Plenum of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation "On freedom of contract and its limits [Electronic resource] / A.G. Karapetov, R.S. Bevzenko // Bulletin of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation of the Russian Federation. 2014. No. 8. URL: https://www.szrf.ru/issuepdf/2014/07_2014008000.pdf#page=190&zoom=100 (accessed: 09/10/2022).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_120

ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ КРЕДИТ КАК ИНСТРУМЕНТ РЕАЛИЗАЦИИ ПРАВА НА ОБРАЗОВАНИЕ: ФИНАНСОВО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ EDUCATIONAL CREDIT AS A TOOL FOR THE REALIZATION OF THE RIGHT TO EDUCATION: FINANCIAL AND LEGAL ASPECT

СОКОЛОВА Елена Александровна,

кандидат педагогических наук, доцент, доцент,

Институт по кафедре административного и финансового права, Академия ФСИН России. 390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

ИВЛИЕВ Павел Валентинович,

кандидат юридических наук, доцент,

Институт по кафедре гражданского права и процесса, Академия ФСИН России. 390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

SOKOLOVA Elena Alexandrovna,

Candidate of Pedagogical Sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Institute

in the Department of Administrative and Financial Law of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia.

390000, Russia, Ryazan, st.Sennaya, 1.

E-mail: [email protected];

IVLIEV Pavel Valentinovich,

PhD in Law, Associate Professor of the Institute for the Department of Civil Law and Process of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia. 390000, Russia, Ryazan, st.Sennaya, 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В статье представлены основные этапы становления системы образовательного кредитования в России, рассмотрены причины и условия ее создания, исследована современная юридическая конструкция правоотношений в сфере студенческих заимствований. Авторами проанализированы преимущества образовательных кредитов для студенческой потребительской аудитории и государства, а также отмечены риски данного типа кредитов для банковских организаций и финансовой системы в целом. Сделан вывод о социально-политикой природе системы образовательного кредитования с государственной поддержкой.

Abstract: The article presents the main stages of the formation of the educational lending system in Russia, examines the reasons and conditions for its creation, and examines the modern legal structure of legal relations in the field of student loans. The authors analyzed the advantages of educational loans for the student consumer audience and the state, and also noted the risks of this type of loans for banking organizations and the financial system as a whole. The conclusion is made about the socio-political nature of the educational lending system with state support.

Ключевые слова: право на образование; образовательный кредит; студенческий заем; государственная поддержка; субсидирование; доступность образования; договор образовательного кредита; законодательство об образовании.

Keywords: the right to education; educational credit; student loan; state support; subsidies; accessibility of education; educational loan agreement; legislation on education.

Для цитирования: Соколова Е.А., Ивлиев П.В. Образовательный кредит как инструмент реализации права на образование: финансово-правовой аспект //Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 120-122. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_120.

For citation: Sokolova E.A., Ivliev P.V. Educational credit as a tool for realization of the right to education: financial and legal aspect // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 120-122. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_120.

Статья поступила в редакцию: 01.03.2023

Введение. Право на образование, закрепленное статьей 43 Конституции Российской Федерации, является в настоящее время одним из наиболее востребованных социально-экономических прав человека. Если в отношении дошкольного, основного общего и среднего профессионального образования государство гарантирует бесплатность и общедоступность, то получение высшего образования бесплатно допускается только на конкурсной основе.

В качестве реакции экономики на вызов, связанный с массовизацией высшего образования, в течение последних десятилетий отмечается стабильное расширение сектора негосударственных образовательных организаций, в которых доступность образования выше, чем в государственных и муниципальных образовательных организациях, но при этом финансирование образовательного процесса полностью или частично осуществляется за счет средств самих домохозяйств. Как показывают ежегодные исследования качества приема в российские вузы, проводимые НИУ ВШЭ, платное образование в некоторых областях профессий, например, связанных с направлениями подготовки гуманитарного профиля, пользуется большой популярностью у абитуриентов с высокими баллами ЕГЭ не потому, что им не хватает бюджетных мест, а потому, что они отдают предпочтение конкретным ведущим вузам, в которые не могут поступить в порядке конкурсного отбора [4].

Таким образом, в условиях сложной экономической ситуации в стране, падения общего уровня доходов населения, существенного расхождения потребностей государства и спроса абитуриентов на образовательные программы определенного профиля представляет актуальность поиск эффективных инструментов для реализации права на образование граждан в системе высшего образования. В числе таких инструментов набирает популярность образовательный кредит с государственной поддержкой.

Цель исследования. В рамках настоящего исследования авторы предприняли попытку на основе анализа опыта использования образовательного кредита в различных странах, а также юридической конструкции данного правового института в России рассмотреть его потенциал

как инструмента реализации права на образование и обеспечения доступности высшего образования для граждан в современных условиях.

Методы исследования. Авторами были использованы формально-юридический и сравнительно-правовой методы исследования. Посредством формально-юридического метода проводился анализ природы института образовательного кредита, его места в системе финансирования образования. Сравнительно-правовой метод позволил выявить оптимальную конструкцию образовательного кредита как инструмента реализации права на образование, обеспечивающего выравнивание асимметрии в образовательной сфере.

Согласно ст. 104 Федерального закона от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации»банки и иные кредитные организации вправе предоставлять образовательные кредиты гражданам, поступившим на обучение в организации, осуществляющие образовательную деятельность. По своей природе образовательные кредиты являются целевыми и могут использоваться как для оплаты всего периода обучения, так и его части, а также финансирования расходов, включая бытовые, в период обучения (проживание, питание, приобретение учебной литературы и т.п.).

Образовательный кредит, хотя и выступает, в первую очередь, инструментом финансирования системы образования, но, по сути, имеет социальную природу, нивелируя асимметрию и неравенство в образовательных отношениях, повышая доступность образования, способствуя развитию человеческого потенциала государства, удовлетворению потребностей личности в саморазвитии и самореализации.

Систему образовательных кредитов активно используют более 60 стран мира. При этом некоторые зарубежные страны (например, США, Канада, Австралия, Австрия) имеют полувековые традиции предоставления студенческих займов. Ряд стран, ранее вообще не имевших систем образовательного кредитования, стали интенсивно внедрять их в 1990-е годы: Франция, Великобритания, Кения, Южная Африка, Гонконг, Польша, Словения и др. В начале 2000-х годов кредиты на обучение начали получать распространение в Индии, Египте, Венгрии, а также странах СНГ.

В зарубежной практике сформировались две основные модели образовательного кредита, различающиеся условиями возврата

средств:

1) займы с фиксированными выплатами (тог1дадеЛуре!оапв - МТ1.) - данная модель предполагает выплату суммы долга в течение фиксированного промежутка времени (10-20 лет) в аннуитетном порядке;

2) займы с выплатами пропорционально доходам агентов (incomecontingentloans - 101.) - в соответствии с этой моделью обслуживание долга корректируется с учетом фактически заработанных агентом средств, что позволяет существенно сократить риски, связанные с получением образования в кредит. В современном мире приобретает также популярность схема использования образовательных налогов ^иса^о^ах), предполагающая, что выплата долга продолжается в течение всего периода получения агентом трудовых доходов. Выбор оптимальной для конкретной страны модели образовательных кредитов зависит от социально-экономических и институциональных условий, складывающихся в государстве [1].

Для России тема образовательного кредитования не является принципиально новой. Соответствующий вопрос затрагивался на нормативно-правовом уровне еще в начале 1990-х годов:в законе Российской Федерации от 10 июля 1992 г. № 3266-1 «Об образовании» было предусмотрено создание в образовательных учреждениях среднего и высшего профессионального образования специальной системы кредитования в виде личного социального образовательного кредита (ст. 42), порядок предоставления гражданам и погашения ими личного государственного образовательного кредита был отнесен к компетенции Российской Федерации в области образования (ст. 28). Следует отметить, что, по замыслу законодателя, государственная поддержка образовательного кредитования носила не финансово-правовую, а социальную природу, выступая в качестве меры социальной поддержки студентов.

В дальнейшем законодатель еще дважды пытался урегулировать отношения в сфере образовательного кредитования: законопроекты «Об образовательных кредитах» вносились в Государственную Думу Российской Федерации разными составами групп депутатов в 2005 и 2009 гг. Оба законопроекта подробно регламентировали форму, порядок заключения и расторжения договора образовательного кредита, предоставление и погашение основного и сопутствующего кредитов, особенности действия договора образовательного кредита в случаях перевода и отчисления обучающегося, а также вопросы государственной поддержки образовательного кредитования и ее финансирования. Законопроекты регулировали кредитование только при получении высшего профессионального образования. Оба раза законопроекты были отклонены Государственной Думой Российской Федерации, и с 2010 г. законодатели к этой теме больше не возвращались.

В настоящее время образовательному кредиту посвящена только одна статья в действующем Федеральном законе «Об образовании в Российской Федерации». Детали предоставления студенческих займов регламентируются на подзаконном уровне.

Фактический старт практик образовательного кредитования в России, как и других странах постсоветского пространства, приходится на 2000 год, когда в условиях стремительного роста количества студентов, обучающихся в вузах на платной основе,«Сбербанком» был предложен новый банковский продукт целевого назначения - кредит для оплаты образования [3]. В начале 2000-х годов целевые кредиты на льготных условиях начали выдаваться студентам 22 российских вузов, ставших участниками программы «Кредо» банка «Союз», на срок до 16 лет под 10% годовых под поручительство компании «Крэйн». Сумма кредита соответствовала стоимости обучения, на период которого обучающимся предоставлялась отсрочка выплаты основного долга и процентов по нему.

В 2007 г. к практике образовательного кредитования проявило интерес государство: по инициативе и при поддержке Правительства Российской Федерации начался эксперимент по государственной поддержке предоставления образовательных кредитов студентам образовательных учреждений высшего профессионального образования, имеющих государственную аккредитацию. Условия проведения эксперимента в 2009 году были пересмотрены с учетом выявленных недостатков, сам же он завершился в 2013 г. и, несмотря на ряд выявленных в ходе него недочетов, а также обнаружившегося отсутствия интереса к программе льготного кредитования как у студентов, так и у банков, способствовал

запуску государственной программы субсидирования образовательного кредитования: с 1 января 2014 года вступило в силу постановление Правительства Российской Федерации от 18 ноября 2013 г. № 1026 «Об утверждении правил предоставления государственной поддержки образовательного кредитования». Такой итог объяснялся тем, что механизм образовательного кредитования с государственным субсидированием зарекомендовал себя как потенциально более эффективный и экономичный с точки зрения бюджетного финансирования по сравнению с объемами прямых расходов на государственное финансирование бюджетных мест в вузах [2].

Однако в период с 2017 по 2019 гг. программа государственной поддержки образовательного кредитования была приостановлена из-за нестабильной социально-политической и финансовой ситуации в стране, поскольку ее условия перестали удовлетворять интересы государства, банков и самих заемщиков.

Программа государственного судсидирования целевых кредитов на образование была возобновлена в 2019 г. В настоящее время ее условия регулируются Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 сентября 2020 г.№ 1448 «О государственной поддержке образовательного кредитования». Действие программы рассчитано на период до 2027 г. Ее единственным участником является ПАО «Сбербанк».

Субсидируемый государством образовательный кредит предоставляется абитуриентам и студентам изчисла граждан России в возрасте от 14 лет, планирующим получать или уже получающим высшее образование по основным образовательным программам бакалавриата, специалитета, магистратуры, программам подготовки научно-педагогических кадров в образовательных организациях, имеющих государственную лицензию на право образовательной деятельности (с 2022 г. программа стала действовать и в отношении лиц, получающих среднее профессиональное образование).

Отличительными чертами образовательного кредита, имеющего государственную поддержку, являются максимально клиенториенти-рованные условия кредитования: сниженная процентная ставка на уровне 3% за счет государственной поддержки (полная ставка по данному кредиту по состоянию на текущий период времени составляет 15,85%); отсутствие требований к уровню дохода заемщика, страхованию и обеспечению кредитных обязательств; особые условия возвращения заемных средств - через 9 месяцев после завершения обучения в течение последующих 15 лет. Заемщиком по данному типу кредита может быть только сам обучающийся, оформление соответствующих кредитных обязательств на законных представителейи других лиц не допускается.

Важно учесть, что другие банки (например, «Кредит Урал Банк», «Новокиб», «Почта Банк», «Банк Хлынов») также предлагают банковские продукты типа «образовательный кредит», но государственная поддержка им не предоставляется. По своей финансово-правовой природе эти кредиты являются целевыми потребительскими заимствованиями, и ставки по ним гораздо выше, чем у субсидируемых государством кредитов, - от 9,9% до 13% годовых.

Заключение. В текущих условиях финансовой нестабильности, общего снижения качества жизни и уровня доходов населения, неуклонного роста цен на образовательные услуги в стране образовательные кредиты с государственной поддержкой пользуются растущей популярностью у россиян ввиду того, что предоставляются на действительно выгодных и понятных условиях. Вместе с тем, следует отдавать отчет в том, что программа государственного судсидирования студенческих кредитов сама по себе является мерой государственной политики, направленной на поддержку системы образования. Преимущества участия в ней для государства состоят в очевидном снижении нагрузки на федеральный бюджет в части расходов на образование за счет увеличения доли средств частного капитала, привлекаемых для финансирования образовательных организаций. Одновременно государством достигается стратегическая цель развития человеческого капитала.

Однако для банковского сектора и финансовой системы государства в целом вопрос о целесообразности образовательного кредита носит дискуссионный характер. Как показывает опыт зарубежных стран и прогнозы финансовых аналитиков, риски невозврата средств, выданных в рамках образовательных кредитов, являются весьма существенными. В России в настоящее время отсутствует сбалансированность системы подготовки кадров и объективной оценки их труда на рынке. Представители ряда профессий, требующих масштабных временных, интеллектуальных и финансовых вложений в процессе их освоения, не могут по объективным причинам рассчитывать на достойную заработную плату на отечественном рынке труда. В ряде случаев риски невозврата заемных средств могут быть связаны с индивидуальными личностными особенностями обучающихся, не желающих прикладывать усилия для освоения выбранной профессии.

Таким образом, следует признать, что в текущих условиях институт образовательного кредита имеет большие перспективы развития в качестве инструмента реализации права на образование, будет активно востребован потребителями, но нуждается в постоянной корректировке с учетом практики ее использования в целях снижения очевидных рисков.

Библиогра фия:

1. Андрущак Г.В. Теория образовательных кредитов // Вопросы образования. 2006. № 1. С. 215-232.

2. Левашов Е.Н. Образовательное кредитование в России: текущая ситуация и перспективы развития // «Фотинские чтения - 2021» (Осеннее собрание): сборник материалов VIII Международной научно-практической конференции, приуроченной к 70-летию ИМИ-ИжГТУ. Ижевск, 2022. С. 168-172.

3. Ломоносов А.В., Рогожина А.Д. Образовательный кредит как фактор студенческого клиентского капитала // Финансовые рынки и банки. 2021. № 11. С. 63-67.

4. Мониторинг качества приема в вузы: официальный сайт НИУ ВШЭ [Электронный ресурс]. URL: https://ege.hse.ru/?ysclid=lepoeupf9070648979 (датаобраще-ния: 28.02.2023).

References:

1. Andrushchak G.V. Theory of educational credits // Questions of education. 2006. No. 1. Pp. 215-232.

2. Levashov E.N. Educational crediting in Russia: current situation and development prospects // "Fotinsky readings - 2021" (Autumn meeting): collection of materials of the VIII International Scientific and Practical Conference dedicated to the 70th anniversary of IM-IzhSTU. Izhevsk, 2022. Pp. 168-172.

3. Lomonosov A.V., Rogozhina A.D. Educational credit as a factor of student client capital // Financial markets and banks. 2021. No. 11. Pp. 63-67.

4. Monitoring the quality of admission to universities: the official website of the HSE [Electronic resource]. URL:https://ege.hse.ru/?ysclid=lepoeupf9070648979 (accessed: 28.02.2023).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_123

ГРАЖДАНСКАЯ ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТЬ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ И КОНЦЕПТУАЛЬНЫЙ ПОДХОД CIVIL PROCEDURAL PERSONALITY OF MINORS: THEORETICAL AND CONCEPTUAL APPROACH

ХОРОШЕВА Наталья Александровна,

преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин юридического факультета, Владимирский юридический институт ФСИН России.

600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. E-mail: [email protected];

Khorosheva N.A.,

Lecturer of Civil Law Studies Department of VLI of the FPS of Russia. 600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В статье рассматриваются теоретические подходы к понятию «правосубъектность», анализируются воззрения выдающихся ученых-цивилистов на данную проблему, устанавливается роль данной правовой категории не только в теории гражданского права, но и иных отраслевых юридических науках. Автор анализирует нормы гражданского процессуального законодательства РФ на предмет участия несовершеннолетних в качестве полноправных субъектов гражданского процесса и приходит к выводу о наличии несогласованности норм, и их неполноте, что приводит к нарушению основных конституционных прав несовершеннолетних.

Abstract: The article discusses theoretical approaches to the concept of «legal personality», analyzes the views of prominent civil scientists on this issue, establishes the role of this legal category not only in the theory of civil law, but also in other branch legal sciences. The author analyzes the norms of the civil procedural legislation of the Russian Federation for the participation of minors as full-fledged subjects of the civil process and comes to the conclusion that there are inconsistencies in the norms and their incompleteness, which leads to a violation of the basic constitutional rights of minors.

Ключевые слова: несовершеннолетние, правосубъектность, правоспособность, дееспособность, суд, процесс, законные представители, истец, ответчик.

Keywords: minors, legal personality, legal capacity, legal capacity, court, process, legal representatives, plaintiff, defendant.

Для цитирования: Хорошева Н.А. Гражданская процессуальная правосубъектность несовершеннолетних: теоретический и концептуальных подход // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 123-125. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_123.

For citation: Khorosheva N.A. Civil procedural legal personality of minors: theoretical and conceptual approach // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 123-125. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_123.

Статья поступила в редакцию: 03.03.2023

Понятие правосубъектности не является новым в юридической науке, однако, несмотря на такую популярность указанная правовая категория, так и не приобрела законодательного закрепления, а носит лишь форму теоретического конструкта, давая возможность установить всю ее сложность, неоднозначность, но лишая при этом правоприменительного начала. Установление официального признания правосубъектности дает не только теоретикам права, но и практикам возможность понимания правового статуса определенного субъекта права, а значит совершенствования механизма правоприменения.

Впервые категорию «правосубъектность» в научный оборот ввел С.Н. Братусь, который в своих трудах по советской цивилистике установил общие положения гражданской правосубъектности. Термин «правосубъектность» - по словам видного ученого - «не является обозначением нового понятия, отличного от понятия «субъект права»[2, с.11]. В научных воззрениях Братуся С.Н. было четкое отождествление понятий «правосубъектность» и «правоспособность», содержание которых заключалось в предпосылке обладания абстрактным правом. Воззрения Братуся С.Н. положили начало развития теории «статической правосубъектности».

Противоположного мнения придерживались представители «динамической теории» правоспособности, на научных взглядах которых необходимо остановиться несколько подробнее. Наиболее ярким представителем данной теории являлся Агарков М.М., Дозорцев В.А. и др.

В отличие от Братуся С.Н. они рассматривали правоспособность как установленную возможность быть носителем определенного субъективного права, при наличии необходимых предпосылок к этому, а также юридических фактов, как оснований возникновения определенных правоотношений [1, с.28].

Стоит отметить, что понятие правосубъектности нельзя ограничить только правоспособностью или праводееспособностью, особенно, если речь идет о других отраслях российского права, применительно ко всем без исключения физическим лицам, что, несомненно, должно вывести данную категорию их плоскости гражданского права в отраслевые юридические науки.

Особое внимание в данном вопросе стоит уделить гражданской процессуальной правосубъектности, которая в большей мере основывается на теоретических представлениях материального права и нуждается в некоторых уточнениях и доработке, с точки зрения права процессуального, так как именно правосубъектность устанавливает связь личности с определенной правовой системой.

Не вызывает сомнения, позиция Пергамент А.И., которая утверждала, что правосубъектность подразумевает не только статику, но и динамику возможного участия данного субъекта в тех или иных правоотношениях [4, с.20]. Материальный и процессуальный компоненты правосубъектности находятся в тесной взаимосвязи, которая установлена посредством норм современного права, и процессуальный компонент правосубъектности способен расширять ее. Это возможно посредствам установления юрисдикционной процедуры. Совершенствование норм гражданского процессуального законодательства, сделало судебную власть более приближенной и доступной для граждан, и установило более широкую

гражданскую процессуальную правосубъектность, наделяя ею лиц, ранее, по сути, не имевших самостоятельного доступа к правосудию. Так несовершеннолетние выступают здесь в качестве наиболее яркого примера, на котором имеет смысл остановиться более подробно.

Статья 2 Конституции Российской Федерации (далее- Конституция) закрепляет признание, соблюдение и защиту прав человека и гражданина обязанностью нашего государства. Также статьей 46 Конституции каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Данные положения несомненно распространяются на всех граждан и входят в структуру их правового статуса. Особое внимание государство уделяет вопросам развития и поддержки материнства и детства, в подтверждении этого Указом президента Российской Федерации 2018-2027 годы были объявлены Десятилетием детства. В свою очередь Распоряжением Правительства Российской Федерации от 23.01.2021 № 122-р был утвержден Плана основных мероприятий, проводимых в рамках Десятилетия детства, на период до 2027 года, в рамках которого основной целью было выделено обеспечение комплексной безопасности детей, соблюдение их прав и законных интересов. Для реализации поставленной цели было предложено разработать и реализовать системные решения по оказанию своевременной помощи детям и родителям в случае нарушения их прав и законных интересов. Несомненно, реализация и защита прав и законных интересов несовершеннолетних осуществляется и в гражданском процессе.

Разрешение споров, возникающих из трудовых, семейных, имущественных и иных правоотношений, предопределяет важность закрепления и защиты процессуального статуса несовершеннолетнего лица, а, следовательно, определения границ его правомочий. Кроме того, необходимость четкого закрепления процессуального статуса несовершеннолетнего исходит из юридической потребности определения процессуального положения участников гражданского процесса как основы соблюдения принципов законности и обоснованности, которые выражают сущность, содержание, характер толкования и применения норм гражданского процессуального права. Ведь именно возможность участия несовершеннолетних в процессе, законодательное закрепление правосубъектности, обеспечивает реализацию принципа законности как основополагающего принципа судопроизводства.

Действующий гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации (далее - ГПК РФ) в статье 36, выделяет понятие гражданской процессуальной правоспособности, которая признается в равной мере за всеми гражданами и организациями, обладающими, согласно законодательству РФ правом на судебную защиту прав, свобод и законных интересов. Нормы, раскрывающие гражданскую процессуальную дееспособность расположены в статье 37 ГПК РФ. Исходя из прямого толкования нормы данной статьи, гражданской процессуальной дееспособностью наделяются граждане, достигшие возраста восемнадцати лет (ч.1 ст.37 ГПК РФ) или с момента эмансипации.

В этой же статье законодатель устанавливает, что в случаях, предусмотренных законом по делам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых и иных правоотношений, несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет вправе лично защищать в суде свои права, свободы и законные интересы, а значит выступать в качестве полноправных участников процесса [5, с.290]. При этом суд вправе привлекать законных представителей, исходя из этого видим, что это не является обязанностью и остается на усмотрение судьи.

Исходя из содержания ч.4 ст 37 ГПК РФ возможность защищать свои права и законные интересы принадлежит несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет по определенным категориям дел. Тем не менее, кодекс не устанавливает конкретно в качестве каких участников процесса могут выступать указанные лица. Кроме того у всех участников процесса правоспособность и дееспособность неразрывно связаны, что отличает нормы процессуального права от права материального, и ставит необходимым конкретного закрепления понятия правосубъектности.

Кроме того возможность выступать в суде в качестве самостоятельного субъекта, ограничивается строго определенной категорией дел (по делам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых и иных правоотношений, в случаях, предусмотренных федеральным законом). Так, например, несовершеннолетний, достигший возраста четырнадцати лет, вправе самостоятельно обращаться в суд за защитой своих семейных прав (п. 2 ст. 56 СК РФ), оспаривать свое отцовство и материнство, а также имеет право требовать установления отцовства в отношении своих детей (п. 3 ст. 62 СК РФ), требовать отмены усыновления (ст. 142 СК РФ) и т.д. Согласно ст. 1074 ГК РФ несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет самостоятельно несут ответственность за причиненный вред на общих основаниях. Следовательно, в процессе, возникшем из такого обязательства, несовершеннолетний может совершать процессуальные действия лично [6]. Данное положение определяет возможность участия несовершеннолетнего в процессе четким указанием в законе, что, однако, не может отвечать потребностям современной реальности, быстро меняющейся действительности и участию несовершеннолетних в широком круге правоотношений, а данные указания имеются лишь в единичных законах.

Таким образом, право несовершеннолетнего на обращение в суд напрямую ставится от толкования норм права, расположенных в различных правовых источниках, не имеющих единой системы. В данной ситуации представляется необходимым установить зависимость правосубъектности несовершеннолетних от их участия в тех правоотношениях, в которых они были наделены полной материальной дееспособностью.

Кроме того, нормы рассматриваемой статьи, устанавливая возможность лично защищать в суде свои права для несовершеннолетних от четырнадцати до восемнадцати лет, получается что, часть первая анализируемой статьи дозволяет делать это, не наделяя гражданской процессуальной дееспособностью.

Также обратившись к нормам ч.3 статьи 37 ГПК РФ, можно увидеть отсутствие указаний на статус или важность тех действий, которые совершают несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет в процессе со своими законными представителями, и не совсем понятно чья роль становится основной. Привлекая к участию несовершеннолетних, закон должен четко определять возможность их самостоятельного участия, давая представителю тем самым вспомогательную (обеспечивающую) роль.

Таким образом, правосубъектность несовершеннолетних, не является надуманной проблемой, и требует теоретического переосмысления, в целях дальнейшего совершенствования норм гражданского процессуального законодательства, защиты прав и свобод субъектов российского права, гарантированной действенной и эффективной работы судебной системы в стране.

Библиогра фия:

1. Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М.: Юридическое издательство НКЮ СССР, 1940. - 192 с.

2. Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. - 367 с.

3. Советское гражданское право: субъекты гражданского права / под ред. С.Н.Братуся. М.:Юрид. Лит., 1984. - 288 с.

4. Пергамент А.И. К вопросу о правовом положении несовершеннолетних // Ученые записки ВИЮН. М., 1955. Вып.3. С.3-69.

5. Хорошева Н.А. Особенности установления гражданского процессуального статуса несовершеннолетнего при рассмотрении судами споров, связанных с воспитанием детей. Право и государство: теория и практика. 2022. № 3 (207). С. 289-291.

6. Гражданский процессуальный кодекс РФ - Режим доступа: https://gpkodeksrf.ru/rzd-1/gl-4/st-37-gpk-rf (дата обращения 01.03.2023) .

References:

1. Agarkov M.M. Obligation under Soviet civil law. Moscow: Legal Publishing House of the NKYU of the USSR, 1940. - 192 p.

2. Bratus S.N. Subjects of civil law. M., 1950. - 367 p.

3. Soviet civil law: subjects of civil law / edited by S.N.Bratusya. M.: Legal Lit., 1984. - 288 p

4. Parchment A.I. on the question of the legal status of minors // Scientific notes of VIYUN.M., 1955. Issue 3. pp.3-69.

5. Khorosheva N.A. Features of establishing the civil procedural status of a minor when considering disputes related to the upbringing of children by courts. Law and the State: theory and practice. 2022. No. 3 (207). pp. 289-291.

6. The Civil Procedure Code of the Russian Federation - Access mode: https://gpkodeksrf.ru/rzd-1/gl-4/st-37-gpk-rf (accessed 01.03.2023) .

ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫЕ (ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫЕ) НАУКИ

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_126

О КОНЦЕПТУАЛЬНЫХ ИЗМЕНЕНИЯХ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ ОХРАНЕ ЖИВОТНОГО МИРА On conceptual changes in the legislation on the protection of wildlife

ДОЙНИКОВ Павел Игоревич,

кандидат юридических наук, доцент кафедры Экологического и природоресурсного права,

Университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА).

125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, 9.

E-mail: [email protected];

DOYNIKOV Pavel Igorevich,

Candidate of Law, Associate Professor of the Department of Environmental and Natural Resource Law, O.E. Kutafin University (MGUA).

125993, Russia, Moscow, Sadovaya-Kudrinskaya str., 9. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: Российскую Федерацию населяет около 150 тысяч разновидностей животных, эта цифра составляет около 9 % мировой фауны, что, руководствуясь логикой утилитарно-хозяйственно-правового подхода, называемого рациональным использованием природных ресурсов, именуют совокупностью живых организмов всех видов диких животных, постоянно или временно населяющих территорию Российской Федерации и находящихся в состоянии естественной свободы, а также относящихся к природным ресурсам континентального шельфа и исключительной экономической зоны России, являющихся только частью предмета формирующейся комплексной отрасли фаунистического права, вместе с дикими животными в неволе, служебными животными, домашними животными, сельскохозяйственными животными, живыми организмами, полученными в результате использования технологий генной инженерии.

Abstract: The Russian Federation is inhabited by about 150 thousand species of animals, this figure is about 9% of the world fauna, which, guided by the logic of the utilitarian-economic-legal approach, called the rational use of natural resources, is called the totality of living organisms of all types of wild animals that permanently or temporarily inhabit the territory of the Russian Federation and being in a state of natural freedom, as well as related to the natural resources of the continental shelf and the exclusive economic zone of Russia, which are only part of the subject of the emerging complex branch of faunal law, together with wild animals in captivity, service animals, domestic animals, farm animals, living organisms obtained as a result of the use of genetic engineering technologies.

Ключевые слова: животный мир; право собственности; морские и водные млекопитающие; зверобойный промысел; охота; естественные права животных; принципы обращения с животными; высшие млекопитающие; патронаж и покровительство; чувствующие существа.

Keywords: animal world; ownership; marine and aquatic mammals; hunting; hunting; natural animal rights; principles of treatment with animals; higher mammals; patronage and patronage; sentient beings.

Для цитирования: Дойников П.И. О концептуальных изменениях законодательства об охране животного мира // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 126-128. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_126.

For citation: Doynikov P.I. On conceptual changes in the legislation on the protection of wildlife // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 126-128. http://doi. org/10.47643/1815-1329_2023_3_126.

Статья поступила в редакцию: 28.01.2023

Исходя из современных естественно-научных концепций и бытийных представлений, животный мир в своем составе объединяет всех 1 представителей Animalia (животных) на планете Земля. Россию населяют порядка 150 тысяч разновидностей животных, эта цифра составляет около 9 % мировой фауны. Руководствуясь логикой утилитарно-хозяйственно-правового подхода, называемого рациональным использованием природных ресурсов, законодатель в Федеральном законе от 24.04.1995 № 52-ФЗ «О животном мире» (далее — Закон «О животном мире») определил животный мир как совокупность живых организмов всех видов диких животных, постоянно или временно населяющих территорию Российской Федерации и находящихся в состоянии естественной свободы, а также относящихся к природным ресурсам континентального шельфа и исключительной экономической зоны Российской Федерации2 . Животный мир в данном понимании вместе с дикими животными в неволе, служебными животными, домашними животными, сельскохозяйственными животными, живыми организмами, полученными в результате исполь-

- 3

зования технологий генной инженерии является частью

предмета фаунистического права — формирующейся комплексной отрасли права4, ценностным ядром которой должна являться концепция прав животных5. Неотъемлемой составляющей правового положения животного мира, то есть диких животных, находящихся в состоянии естественной свободы и обитающих в пределах территории Российской Федерации или временно находящихся на ней, является закрепленный в ст. 4 Закона «О животном мире» режим права государственной собственности на объекты животного мира6. Доктринально дикие животные, изъятые из естественной среды обитания, могут находиться в частной, государственной, муниципальной или иных формах собственности. Млекопитающие являются чувствующими существами, то есть они способны испытывать страдания боль, эмоции, а развитие интеллекта подтверждается

1 Государственный доклад «О состоянии и об охране окружающей среды Российской Федерации в 2021 году». М., 2022. С. 207-212.

2 Голиченков А. К. Экологическое право России: Словарь юридических терминов : учебное пособие. М., 2016. С. 121, 404.

3 Елисеев В.С. О проблеме расширения предмета фаунистического права // Аграрное и земельное право. 2019. № 11 (179). С. 128-132.

4 Дойников П.И. О предмете и методах фаунистического права России // Право и государство: теория и практика. 2020. № 3 (183). С. 241-242.

5 Дойников П.И. Гуманистические проблемы правовой охраны животного мира дореволюционной России. Москва: Общество с ограниченной ответственностью "Русайнс", 2022. С.25-38.

6 Дойников П.И. О праве собственности на животный мир // LegalTech: научные решения для профессиональной юридической деятельности : Сборник докладов IX Московского юридического форума. В 4-х частях, Москва, 14-16 апреля 2022 года. Том Часть 2. - Москва: Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА), 2022. С. 216-220.

решением сложнейших естественно-природных задач и головоломок, что позволяет считать их личностями нечеловеческой природы и нечеловеческого происхождения10, обладающими естественным правом на жизнь1. В этой связи уместно провести параллели с зарубежным законодательством. Так, в 2008 г. парламентарии Испании признали право на свободу и жизнь человекообразных обезьян2. В 2015 г. в США органы судебной власти признали аналогичные права за шимпанзе — обезьянам Геркулесу и Лео, используемым в медицинских экспериментах, была предоставлена личная свобода3. В 2020 г. Федеральный суд Швейцарии вынес положительное решение по предложению общественности о закреплении в Конституции прав обезьян4. Приведенные примеры из практики зарубежного законотворчества рождают мысль о том, что некорректно признавать часть объектов животного мира, относящихся к высшим млекопитающим, объектами права собственности, то есть вещами. Целесообразно в качестве гуманного и разумного компромисса предложить законодателю признавать высших млекопитающих, которые изъяты из естественных условий обитания и содержатся в условиях неволи, находящимися у своеобразного «опекуна», патрона на титуле «патронажа и покровительства», по правовой природе сходного с опекой и попечительством5. Применение традиционных методов добычи объектов животного мира и продуктов их жизнедеятельности, если такие методы прямо или косвенно не ведут к снижению биологического разнообразия, не сокращают численность и устойчивое воспроизводство объектов животного мира, не нарушают среду их обитания и не представляют опасности для человека.

Глава 6 Закона «О животном мире» содержит право коренных малочисленных народов Российской Федерации на применение традиционных методов добычи объектов животного мира и продуктов их жизнедеятельности6, включая охоту и собирательство, среди которых можно назвать такие, как: разведение зверей, переработка и реализация продукции звероводства, морского зверобойного промысла, осуществляемого в форме добычи китов, моржей, тюленей и других водных млекопитающих, то есть рыболовства, результатом осуществления которого является ежегодная добыча около 100 тыс. объектов животного мира, относящихся к видам морских и водных млекопитающих7. Описываемый вид хозяйственной деятельности «унаследован» от эпохи дикости и варварства, то есть доисторических ступеней производственной культуры8. В связи с вышеизложенным представляется гуманно-целесообразным рекомендовать законодателю исключить звероводство и морской зверобойный промысел из традиционных методов пользования объектами животного мира. Статья 34 Закона «О животном» мире содержит охоту и рыболовство наряду с другими видами пользования животным миром в Российской Федерации. В статье 12 Федерального закона от 24.07.2009 № 209-ФЗ «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» содержится любительская и спортивная охота как виды охоты в России, осуществляемые путем отлова или отстрела, выраженного в умерщвлении охотничьих ресурсов, то есть объектов животного мира, которых можно использовать для охоты. Результатом подобной рекреационной, досуговой и спортивной деятельности явилось уменьшение численности популяции многих видов животных, в особенности пушных и кабанов, отнесенных к охотничьим ресурсам. В качестве разновидностей охоты стоит упомянуть промысловую охоту, представляющую собой хозяйственную деятельность индивидуальных предпринимателей и юридических лиц, осуществляемую в целях продажи, производства и заготовки продукции охоты путем добычи охотничьих ресурсов. Наличие вышеописанных видов охоты в отечественном законодательстве представляет собой формы досуга, рекреации и хозяйственной деятельности, игнорирующие естественные права высших животных, в том числе право на жизнь. Подобные виды досуга и рекреации выражают «страсть», которая, «оставаясь, по силе привычки и врожденной наследственной потребности одним из главных удовольствий», сохранившихся в российском обществе с дореволюционных времен, не совместима с представлениями о гуманизме, морали и нравственности XXI в. В цивилизованном правовом государстве досуг и рекреация не могут осуществляется в форме умерщвления животных9.

В этой связи целесообразно предложить законодателю исключить любительскую и спортивную охоту из видов охоты в Российской Федерации, а также исключить высших млекопитающих из состава охотничьих ресурсов при осуществлении промысловой охоты. Рыболовство, согласно Закону «О животном мире», осуществляется через добычу, в том числе умерщвление, морских млекопитающих. Термин «морские млекопитающие» пересекается с термином «водные млекопитающие», включающим большее количество видов животных по сравнению с содержащимся в Федеральном законе от 20.12.2004 № 166-ФЗ «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» в качестве составного компонента водных биологических ресурсов. В 2010 г. зоолог Лори Марино из США и ее коллеги из университета Эмори в Атланте провели анатомические исследования китообразных, они использовали аппарат магнитно-резонансной томографии для сканирования мозга дельфинов. В результате выяснилось, что объем мозга дельфинов относительно размера тела гораздо больше, чем у шимпанзе, а наблюдения за их образом жизни свидетельствуют о высоком уровне умственного развития. Исследователи предположили, что китообразных следует рассматривать как чувствующих существ, как личности нечеловеческой природы и нечеловеческого происхождения, равно как и всех водных млекопитающих, с предоставлением им права считаться индивидуумами10. У них должно быть естественное право на жизнь. В правовой системе Новой Зеландии, в Marine Mammals ProtecGon Act 1978, закреплено право на жизнь, право на защиту от жестокого обращения, право не быть подвергнутым медидицинскому или научному эксперимен-

1 Пайенсон Н. Наблюдая за китами. Прошлое, настоящее и будущее загадочных гигантов. М., 2020. С. 133-200

2 URL: https://lenta.ru/news/2008/06/26/right/ (дата обращения: 18.01.2023).

3 URL: https://www.newsru.com/world/21apr2015/chimps.html (дата обращения: 18.01.2023).

4 URL: https://tass-ru.turbopages.Org/tass.ru/s/obschestvo/9479323 (дата обращения: 18.01.2023).

5 Дойников П.И. О правовой природе патронажа и покровительства // Право и государство: теория и практика. 2021. № 6(198). С. 67-70.

6 Полярное право: монография / Т. Б. Мордвинова, А. С. Скаридов, М. А. Скаридова ; под ред. А. С. Скаридова. М., 2020. С. 180-199.

7 Дойников П.И. О морских и водных млекопитающих в зеркале права // Право и государство: теория и практика. 2021. № 7(199). С. 112-116.

8 Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения: в 9 т. М., 1987. Т. 6 : Происхождение семьи, частной собственности и государства. В связи с исследованиями Г. Моргана. М., 1985. С. 109-114.

9 Дойников П.И. Гуманистический взгляд на правовое регулирование охоты в РФ // Аграрное и земельное право. 2021. № 2(194). С. 132-136.

10 URL:http://www.timesonline.co.uk/tol/news/science/article6973994.ece (дата обращения: 18.01.2023).

ту1. Тем не менее морские и водные млекопитающие, киты, тюлени, моржи и другие животные представляют собой важнейший компонент биосферы Российской Федерации, включенный в хозяйственную деятельность, используемый в культурно-просветительских и предпринимательских целях2. В настоящий момент количество добываемых, то есть умерщвляемых, морских и водных млекопитающих по официальным данным доходит до 80-90 тысяч в год35, не считая того количества, которое добыто в результате браконьерской деятельности3.

В свете изложенных фактов стоит предложить законодателю исключить морских млекопитающих из объектов животного мира в Законе «О животном мире», подлежащих добыче при осуществлении рыболовства, исключить водных млекопитающих из состава водных биологических ресурсов в Федеральном законе № 166-ФЗ «О рыболовстве...», закрепить в специальном нормативном правовом акте за морскими и водными млекопитающими право не быть подвергнутыми медицинскому или научному эксперименту, право на защиту от жестокого обращения, право на жизнь.

В 2018 г. в России был принят Федеральный закон № 498-ФЗ «Об ответственном обращении с животными и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее — Закон «Об ответственном обращении с животными»), закрепивший правовой режим обращения с домашними животными, служебными животными, дикими животными в неволе, животными без владельца, а также потенциально опасными породами собак, основанный на представлениях о том, что перечисленные животные являются чувствующими существами, способными испытывать эмоции и физические страдания, и на принципах ответственности людей за судьбы животных, а также формирования у граждан отношения к животным, основанного на гуманности и нравственности, сочетании обоснованных с научных позиций социальных, экономических, нравственных интересов государства, общества, человека4.

Характерной чертой Закона «Об ответственном обращении с животными» является то, что его нормы и принципы обращения с животными не распространяются на объекты животного мира, морских и водных млекопитающих, животных, отнесенных к охотничьим ресурсам, сельскохозяйственных животных, живые организмы, созданные в результате генно-инженерной деятельности, что существенно снижает его гуманистическую значимость. В этой связи представляется назревшей необходимость прямо или опосредованно распространить вышеназванные принципы обращения с животными на диких животных в состоянии естественной свободы, морских и водных млекопитающих, животных, отнесенных к охотничьим

5

ресурсам, сельскохозяйственных животных, живые организмы, полученные в результате генно-инженерной деятельности, всех млекопитающих . Библиогра фия:

1. Актуальные проблемы земельного, градостроительного и природоресурсного права / Н. Г. Жаворонкова, Г. В. Выпханова, О. А. Зиновьева [и др.]. - Москва : Общество с ограниченной ответственностью "Проспект", 2020.

2. Голиченков А. К. Экологическое право России: Словарь юридических терминов : учебное пособие. М., 2016.

3. Государственный доклад «О состоянии и об охране окружающей среды Российской Федерации в 2021 году». М., 2022.

4. Дойников П.И. О предмете и методах фаунистического права России // Право и государство: теория и практика. 2020. № 3 (183).

5. Дойников П.И. Гуманистический взгляд на правовое регулирование охоты в РФ // Аграрное и земельное право. 2021. № 2(194).

6. Дойников П.И. О правовой природе патронажа и покровительства // Право и государство: теория и практика. 2021. № 6(198).

7. Дойников П.И. О морских и водных млекопитающих в зеркале права // Право и государство: теория и практика. 2021. № 7(199).

8. Дойников П.И. О качественном совершенствовании законодательства об охране животного мира // Lex Russica (Русский закон). 2021. Т. 74. № 8(177).

9. Дойников П.И. Об ответственном обращении с животными в Российской Федерации // Аграрное и земельное право. 2021. № 10(202).

10. Дойников П.И. Гуманистические проблемы правовой охраны животного мира дореволюционной России. М.: ООО "Русайнс", 2022.

11. Дойников П.И. О праве собственности на животный мир // LegalTech: научные решения для профессиональной юридической деятельности : Сборник докладов IX Московского юридического форума. В 4-х частях, Москва, 14-16 апреля 2022 года. Том Часть 2. - Москва: Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА), 2022.

12. Дойников П.И. Правовое регулирование природопользования. Москва : Общество с ограниченной ответственностью "Издательство "КноРус", 2023.

13. Елисеев В.С. О проблеме расширения предмета фаунистического права // Аграрное и земельное право. 2019. № 11 (179).

14. Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения: в 9 т. М., 1987. Т. 6 : Происхождение семьи, частной собственности и государства. В связи с исследованиями Г. Моргана. М., 1985.

15. Пайенсон Н. Наблюдая за китами. Прошлое, настоящее и будущее загадочных гигантов. М., 2020.

16. Полярное право: монография / Т. Б. Мордвинова, А. С. Скаридов, М. А. Скаридова ; под ред. А. С. Скаридова. М., 2020.

17. URL: https://lenta.ru/news/2008/06/26/right/ (дата обращения: 18.01.2023).

18. URL: https://www.newsru.com/world/21apr2015/chimps.html (дата обращения: 18.01.2023).

19. URL: https://tass-ru.turbopages.Org/tass.ru/s/obschestvo/9479323 (дата обращения: 18.01.2023).

20. URL: http://www.timesonline.co.uk/tol/news/science/article6973994.ece (дата обращения: 18.01.2023). References:

1. Actual problems of land, urban planning and natural resources law /N.G. Zhavoronkova, G.V.Vypkhanova, O.A.Zinovieva [and others]. M.:Prospekt Limited Liability Company, 2020.

2. Golichenkov A. K. Environmental law in Russia: Dictionary of legal terms: textbook. M., 2016.

3. State report "On the state and protection of the environment of the Russian Federation in 2021". M., 2022.

4. Doinikov P.I. On the subject and methods of faunistic law in Russia // Law and State: Theory and Practice. 2020. No. 3 (183).

5. Doinikov P.I. Humanistic view on the legal regulation of hunting in the Russian Federation // Agrarian and land law. 2021. No. 2(194).

6. Doinikov P.I. On the Legal Nature of Patronage and Patronage // Law and State: Theory and Practice. 2021. No. 6(198).

7. Doinikov P.I. On Marine and Aquatic Mammals in the Mirror of Law // Law and State: Theory and Practice. 2021. No. 7(199).

8. Doinikov P.I. On the qualitative improvement of legislation on the protection of wildlife // Lex Russica (Russian law). 2021. V. 74. No. 8(177).

9. Doinikov P.I. On the responsible treatment of animals in the Russian Federation // Agrarian and land law. 2021. No. 10(202).

10. Doinikov P.I. Humanistic problems of legal protection of wildlife in pre-revolutionary Russia. Moscow: Limited Liability Company "Rusigns", 2022.

11. Doinikov P.I. On the ownership of the animal world // LegalTech: scientific solutions for professional legal activity: Collection of reports of the IX Moscow Legal Forum. In 4 parts, Moscow, April 14-16, 2022. Volume Part 2. - Moscow: Moscow State Law University named after O.E. Kutafin (MGYuA), 2022.

12. Doinikov P.I. Legal regulation of nature management. Moscow: Limited Liability Company "KnoRus Publishing House", 2023.

13. Eliseev V.S. On the problem of expanding the subject of faunistic law // Agrarian and land law. 2019. No. 11(179).

14. Marx K., Engels F. Selected works: in 9 t. M., 1987. T. 6: The origin of the family, private property and the state. In connection with the research of G. Morgan. M., 1985.

15. Payenson N. Watching whales. Past, present and future of mysterious giants. M., 2020.

16. Polar law: monograph / T. B. Mordvinova, A. S. Skaridov, M. A. Skaridova; ed. A. S. Skaridova. M., 2020.

17. URL: https://lenta.ru/news/2008/06/26/right/ (date of access: 01/18/2023).

18. URL: https://www.newsru.com/world/21apr2015/chimps.html (date of access: 01/18/2023).

19. URL: https://tass-ru.turbopages.org/tass.ru/s/obschestvo/9479323 (date of access: 01/18/2023). 20. URL: http://www.timesonline.co.uk/tol/news/science/article6973994.ece (accessed 18.01.2023).

1 Дойников П.И. О качественном совершенствовании законодательства об охране животного мира // Lex Russica (Русский закон). 2021. Т. 74. № 8(177). С. 118-125.

2 Актуальные проблемы земельного, градостроительного и природоресурсного права / Н. Г. Жаворонкова, Г. В. Выпханова, О. А. Зиновьева [и др.]. - Москва : Общество с ограниченной ответственностью "Проспект", 2020. С.189-199.

3 Государственный доклад «О состоянии и об охране окружающей среды Российской Федерации в 2021 году». М., 2022. С. 230-232.

4 Дойников П.И. Об ответственном обращении с животными в Российской Федерации // Аграрное и земельное право. 2021. № 10(202). С. 97-101.

5 Дойников П.И. Правовое регулирование природопользования. Москва : Общество с ограниченной ответственностью "Издательство "КноРус", 2023. С.67-80.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_129 УДК 349

ФИЗИЧЕСКАЯ ДОСТУПНОСТЬ ПРОДОВОЛЬСТВИЯ В БЕЛАРУСИ:

ЮРИДИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ PHYSICAL ACCESS TO FOOD IN BELARUS: LEGAL ASPECTS

САСКЕВИЧ Вероника Васильевна,

кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры экологического и аграрного права Белорусского государственного университета. 220030 Республика Беларусь, г. Минск, пр-т Независимости, 4. E-mail: [email protected];

SASKEVICH Veranika Vasiljewna,

PhD, associate professor at the Department of Environmental and Agrarian law, Belarusian State University. 220030 Republic of Belarus, Minsk, Nezavisimosti Avenue, 4. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В статье исследуется юридическое понятие физической доступности продовольствия, обосновывается необходимость отграничения его от категории «наличие продовольствия» и закрепления в специальном Законе. Дан критический обзор правовых гарантий физической доступности продовольствия, предусмотренных в белорусском законодательстве. Сделаны выводы о целесообразности отражения в праве баланса экономических и административных методов государственного регулирования торговли и общественного питания, уточнения его принципов с учетом социальной направленности.

Abstract: The article explores the legal concept of physical access to food. The need to correct the definition of this category, delimiting it from the concept of"availability of food", and determine it in a special Law was substantiated. The critical review of the legal guarantees of physical access to food, provided in the Belarusian legislation, are given. It is concluded that it is advisable to define the balance of economic and administrative methods of state regulation of trade and public catering in the law, and to clarify its principles, taking into account the social orientation.

Ключевые слова: физическая доступность продовольствия, продовольственная безопасность, право на достаточное питание, правовые гарантии.

Keywords: physical access to food, food security, right to adequate food, legal guarantees.

Для цитирования: Саскевич В.В. Физическая доступность продовольствия в Беларуси: юридические аспекты // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 129-131. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_129.

For citation: Saskevich V.V. Physical access to food in Belarus: legal aspects //Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 129-131. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_129.

Статья поступила в редакцию: 21.02.2023

В белорусских правовых актах акцентируется внимание на высоком уровне продовольственной независимости государства благодаря достигнутым объемам собственного производства сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия и, как следствие, констатируется решение проблемы продовольственной безопасности в количественном плане (Доктрина национальной продовольственной безопасности Республики Беларусь до 2030 г., утверждена постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 15 декабря 2017 г. № 962, далее - Доктрина 2030), а также полное обеспечение продовольственной безопасности страны (Государственная программа «Аграрный бизнес» на 2021-2025 годы, утверждена постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 1 февраля 2021 г. № 59). Очевидно, что всесторонняя оценка уровня продовольственной безопасности Беларуси должна учитывать как наличие продовольствия, так и иные значимые аспекты. Один из них -физическая доступность продовольствия, являющаяся неотъемлемым условием достижения продовольственной безопасности, и, соответственно, реализации права граждан на достаточное питание.

Проблемы, связанные с физической доступностью продовольствия, многообразны и могут рассматриваться в рамках различных отраслей науки. Широкое освещение они получили в экономических трудах белорусских [1, 2] и иностранных авторов [3-5], касающихся вопросов оценки физической доступности продовольствия (методики, методологии, результатов) либо продовольственной безопасности в целом. Юридические аспекты данной темы недостаточно исследованы, однако затрагиваются при рассмотрении смежных с ними вопросов, в частности, структуры правовой категории «обеспечение продовольственной безопасности» [6, с. 150-152], правовых проблем обеспечения продовольственной безопасности в глобальном пространстве [7, с. 136, 143-145], оказания внутренней продовольственной помощи населению [6, с. 184-186, 187-189].

Значимым в теоретико-правовом отношении является вопрос о понятии физической доступности продовольствия и необходимости его правового закрепления. В законодательстве данная категория не определена. В соответствии с Доктриной 2030 «физическая доступность продовольствия (обеспеченность по спросу) означает наличие сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на внутреннем рынке и возможность его приобретения, стабильное снабжение населения продуктами питания высокого качества на всей территории государства». Отметим, что Комитет по экономическим, социальным и культурным правам ООН в Замечании общего порядка 12 (двадцатая сессия, 1999 г.) наличие продовольствия (англ. availability) и физический доступ к продуктам питания (англ. accessibility) рассматривает как различные категории. В качестве отдельных «традиционных» аспектов продовольственной безопасности эти понятия используются в документах и деятельности Продовольственной сельскохозяйственной организации ООН1, членом которой является Республика Беларусь.

Индикаторы физической доступности сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия, которые согласно Доктрине 2030 применяются «для оценки, мониторинга, прогнозирования и регулирования продовольственной безопасности», позволяют оценить именно наличие продовольствия в стране (связаны с производством), но не «возможность его приобретения, стабильное снабжение населения продуктами питания высокого качества на всей территории государства». На наш взгляд, при определении уровня физической доступности продовольствия

1 ФАО. 2021. Положение дел в области продовольствия и сельского хозяйства хозяйства - 2021. Повышение жизнестойкости агропродовольственных систем в условиях потрясений и стрессов. Рим, ФАО. https://doi.org/10.4060/cb4476ru.

должны учитываться показатели, характеризующие распределение продовольствия, например, развитие торговли пищевыми продуктами и общественного питания на всей территории страны, включая малонаселенные и удаленные населенные пункты. Кроме того, для обеспечения государством права каждого на достаточное питание значимы сведения о продовольственном снабжении отдельных групп населения (в частности, лиц, пребывающих в медицинских учреждениях, учреждениях образования, особенно в детских садах и школах, социальной защиты населения, исполняющих наказания, местах содержания под стражей и т. п.).

Учитывая продолжающийся процесс сближения белорусского и российского законодательства, обусловленный участием в межгосударственных интеграционных процессах, отметим, что в правовых актах Российской Федерации воспринят иной подход к определению понятия физической доступности продовольствия и ее оценке. В соответствии с Доктриной продовольственной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 21 января 2020 г. № 20, указанное понятие представляет собой «уровень развития товаропроводящей инфраструктуры, при котором во всех населенных пунктах страны обеспечивается возможность приобретения жителями пищевой продукции или организации питания в объемах и ассортименте, которые соответствуют рекомендуемым рациональным нормам потребления». Физическая доступность продовольствия определяется как процентное отношение фактической обеспеченности населения разными видами торговых объектов по продаже продовольственных товаров и объектами по реализации продукции общественного питания к установленным нормативам. При этом в экономической литературе данный подход не всегда находит поддержку [4, с. 64], физическая доступность отождествляется с наличием продовольствия либо им обусловливается [5, с. 92, 93], а оценивать ее предлагается по «объему произведенного продукта», качеству и «доступности для населения с точки зрения его стоимости» [5, с. 96] (однако это экономическая доступность).

Не отрицая тесной взаимосвязи всех аспектов продовольственной безопасности, полагаем, что предусмотренное Доктриной 2030 понятие физической доступности продовольствия нуждается в корректировке и отграничении от наличия продовольствия. Последнее, выступая фактором обеспечения физической доступности, все же не должно с ней отождествляться. Уточненное определение целесообразно закрепить на законодательном уровне. На наш взгляд, потребность разработки и принятия специального Закона «О продовольственной безопасности» в Беларуси социально и экономически обусловлена, ведь это создало бы необходимое систематизирующее законодательное звено между конституционным правом человека на достаточное питание и способствующими его обеспечению правовыми гарантиями физической доступности продовольствия (таковые разрозненно содержатся в нормативных правовых и нуждаются в дополнении и упорядочении) и мерами, предусмотренными ненормативными правовыми актами. Множество таких правовых гарантий содержится в законодательстве о торговле, в первую очередь, в Законе Республики Беларусь от 8 января 2014 г. №128-З «О государственном регулировании торговли и общественного питания» (далее - Закон № 128-З). Их реализация призвана создавать юридические условия для успешного функционирования экономики, при котором уровень развития торговли и общественного питания позволяет максимально удовлетворить потребности населения в продовольственных товарах. Необходимо принимать во внимание возможность возникновения конфликтов между коммерческими и социальными интересами, связанными с реализацией права человека на достаточное питание, например, если в сложившихся условиях торговля в определенной местности или определенными товарами невыгодна. В белорусском законодательстве для решения проблем физической доступности продовольствия предусмотрены экономические меры, а их приоритет законодательно закреплен в качестве принципа государственного регулирования торговли и общественного питания, однако применяются и меры административного характера. Примером экономико-правовых мер может служить установленное налоговым законодательством освобождение от налога на прибыль производителей продуктов питания для детей раннего и дошкольного возраста, от налога на недвижимость и земельного налога - расположенных в сельской местности соответственно капитальных строений (зданий, сооружений), их частей и земельных участков организаций потребительской кооперации, относящихся к торговым объектам и объектам общественного питания. Дополнительно ряд налоговых послаблений и иных стимулирующих мер для субъектов торговли и общественного питания, осуществляющих деятельность в сельской местности, введены на период до конца 2022 г. Указом Президента Республики Беларусь от 22 сентября 2017 г. № 345 «О развитии торговли, общественного питания и бытового обслуживания».

Административные меры содержатся как в законодательстве, так и правовых актах распорядительного характера. Так, Законом Республики Беларусь от 25 февраля 2002 г. № 93-З «О потребительской кооперации» к задачам потребительской кооперации отнесены организация оптовой и розничной торговли, общественного питания, создание рынков и организация их работы, благодаря чему сельское население обеспечивается продовольственными и иными товарами, при этом зачастую в ущерб экономическим интересам организаций потребительской кооперации1. В качестве примера применения административных мер по насыщению потребительского рынка продовольственными товарами можно считать и поручение государственным органам, Белорусскому государственному концерну пищевой промышленности «Белгоспищепром» обеспечить насыщение внутреннего рынка широким ассортиментом продовольственной продукции производства Республики Беларусь (постановление Совета Министров Республики Беларусь от 6 декабря 2021 г. № 700 «О применении специальных мер в отношении отдельных видов товаров»).

Несмотря на то, что цели принятия Закона № 128-З не определены, а преобладающее большинство закрепленных им принципов государственного регулирования связаны с обеспечением прав и интересов субъектов торговли и общественного питания (за исключением принципа защиты государством прав и законных интересов покупателей), многие положения свидетельствуют о социальной направленности данного нормативного правового акта. Показательны в данном отношении ст. 6-8 Закона № 128-З, предусматривающие конкретные полномочия органов государственного управления в области торговли и общественного питания. Так, Правительство вводит ограничения и (или) устанавливает запреты на осуществление торговли и общественного питания в случае необходимости обеспечения безопасности покупателей и защиты их инте-

1 Белорусский республиканский союз потребительских обществ // URL: https://www.bks.gov.by (дата обращения 02.02.2022).

ресов; утверждает систему государственных социальных стандартов по обслуживанию населения; устанавливает порядок формирования и использования стабилизационных фондов товаров. 1У1инистерство антимонопольного регулирования и торговли (далее - 1У1АРТ) проводит анализ социальных показателей развития торговли и общественного питания, состояния потребительского рынка; осуществляет совместно с государственными органами мероприятия по насыщению потребительского рынка товарами; в случае выявления нарушений законодательства, создающих угрозу причинения вреда жизни и здоровью населения, выносит предложения о приостановлении деятельности, производства и (или) реализации товаров до устранения нарушений; разрабатывает и утверждает порядок включения товаров в перечень товаров, подлежащих включению субъектами торговли в ассортиментный перечень товаров и исключения товаров из него и т.д. 1У1естные исполнительные комитеты на территории соответствующей административно-территориальной единицы проводят анализ состояния потребительского рынка, реализуют мероприятия по насыщению потребительского рынка товарами, обеспечивают формирование и использование стабилизационных фондов товаров.

Особое значение для обеспечения физической доступности продовольствия для жителей сельской местности имеет система государственных социальных стандартов по обслуживанию населения республики (постановление Совета 1У1инистров Республики Беларусь от 30 мая 2003 г. № 724), и принятые на ее основе перечни социальных стандартов по обслуживанию населения для административно-территориальных единиц с учетом их специфики и развития инфраструктуры. Данными документами предусмотрены норматив минимальной обеспеченности населения торговой площадью и норматив минимальной обеспеченности населения местами в общедоступных объектах общественного питания. Например, для сельских населенных пунктов с численностью населения до 200 человек установлено, что при отсутствии магазинов и павильонов осуществляется торговое обслуживание магазинами и (или) павильонами близлежащих населенных пунктов, границы которых непосредственно примыкают к границам сельского населенного пункта, а также автомагазинами не реже двух раз в неделю. Данная периодичность, на наш взгляд, должна найти отражение в ст. 17 Закона № 128-3, регулирующей отношения по установлению режима работы субъектов торговли, поскольку представляет собой социально-обусловленное исключение из общего правила о том, что субъекты торговли самостоятельно устанавливают режим работы принадлежащих им торговых объектов.

Bажными юридическими гарантиями физической доступности продовольствия для граждан являются предусмотренные Законом № 128-3 обязанности субъекта розничной торговли разрабатывать ассортиментный перечень товаров на основании перечня товаров, подлежащих включению в ассортиментный перечень товаров, (далее - установленный перечень товаров) а также обеспечить наличие в продаже в торговом объекте соответствующих товаров. Эффективность данных норм особенно значима применительно к сельской местности, в условиях действительно минимальной обеспеченности населения торговыми объектами. Представляется, что осуществляемое при формировании установленного перечня товаров изучение покупательского спроса должно охватывать наличие и содержание заявок покупателей в отношении отсутствующих в продаже товаров, что позволит обеспечить обратную связь с населением и более эффективное достижение физической доступности продовольствия.

Таким образом, используемое в Доктрине 2030 понятие физической доступности продовольствия нуждается в уточнении посредством отграничения от категории «наличие продовольствия» и закреплении в Законе «О продовольственной безопасности», который целесообразно разработать и принять в Республике Беларусь. Он необходим для обеспечения системности и полноты правовой регламентации мер по обеспечению указанного аспекта продовольственной безопасности. B праве должен быть отражен баланс экономических и административных методов государственного регулирования торговли и общественного питания, конкретно определены пределы вмешательства государственных органов в деятельность субъектов торговли, субъектов общественного питания и поставщиков товаров в социальных интересах, связанных с реализацией права на достаточное питание и, в частности, физической доступности продовольствия. Необходимо более четко проявить принцип социальной справедливости в содержании принципов государственного регулирования торговли и общественного питания, что могло бы выражаться в обеспечении, а не только защите прав и законных интересов граждан.

Библиография:

1. Шпак А. П., ^реенко Н. B., Kондратенко С. А. Стратегия и механизмы обеспечения национальной продовольственной безопасности Республики Беларусь // Bесцi Нацыянальнай акадэмп навук Беларусь Серыя аграрных навук. 2017. № 3. С. 21 -3б.

2. Гусаков T.B. Продовольственная безопасность Республики Беларусь с позиции физической доступности продовольствия //Экономические вопросы развития сельского хозяйства Беларуси: Mежведомственный тематический сборник /РУП "Институт системных исследований в АПK Национальной академии наук Беларуси". Mk,2015. С.66-74

3. Bоробьев С. П. Mетодологические проблемы оценки экономической и физической доступности продовольствия в России // Алтайский вестник государственной и муниципальной службы. 2021. № 19(19). С. 70-72.

4. Жиряева Е. B. «лассификация показателей продовольственной безопасности и оценка их значения для политики Российской Федерации // Управленческое консультирование. 2020. № 12(144). С. 49-б7.

5. Яшкова Н. B. Mетодика оценки физической доступности продовольствия // Фундаментальные исследования. 2020. № 8. С. 92-9б.

6. Современные проблемы обеспечения экологической и продовольственной безопасности: материалы Mеждународной научно-практической конференции преподавателей, практических сотрудников, студентов, магистрантов, аспирантов. Сборник науч. ст. (2019; Bолгоград): [материалы]; Bолгоградский ин-т управления - филиал ФГБОУ BÜ «Российская академия народного хозяйства и государственной службы». Bолгоград: Изд-во Bолгоградского ин-та управления - ф-ла РАНХиГС, 2019. 1 эл. опт. диск (CD-ROM).

7. Проблемы эффективности аграрного и экологического права в условиях интеграционных процессов / Т. И. Mакарова [и др.] ; под науч. ред. Т. И. Mакаровой. Mинск : БГУ, 2021. 515 с.

References:

1. Shpak A.P., Kireyenka N.V., ^ndratsenka S.A. Strategiya i mekhanizmy obespecheniya natsional'noy prodovol'stvennoy bezopasnosti Respubliki Belarus' // Vestsi atsyyanal'nay akademii navuk Belarusi. Seryya agrarnykh navuk. 2017, no 3. P. 21-3б.

2. Gusakov G. V. Prodovol'stvennaya bezopasnost' Respubliki Belarus' s pozitsii fizicheskoy dostupnosti prodovol'stviya // Ekonomicheskiye voprosy razvitiya sel'skogo khozyaystva Belarusi: Interdepartmental thematic collection. Minsk, 2015. P. бб-74.

3. Vorobyov S.P. Metodologicheskiye problemy otsenki ekonomicheskoy i fizicheskoy dostupnosti prodovol'stviya v Rossii // Altayskiy vestnik gosudarstvennoy i munitsipal'noy sluzhby. 2021. No. 19(19). P. 70-72.

4. Zhiryaeva E. V. Klassifikatsiya pokazateley prodovol'stvennoy bezopasnosti i otsenka ikh znacheniya dlya politiki Rossiyskoy Federatsii // Upravlencheskoye konsul'tirovaniye. 2020. No 12. P. 49-б7.

5. Yashkova N.V. Metodika otsenki fizicheskoy dostupnosti prodovol'stviya // Fundamental'nyye issledovaniya, 2020, № 8. P. 92-9б.

6. So/remennye problemy obespechenija jekologicheskoj i prodovol'stvennoj bezopasnosti: materialy Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii prepodavatelej, prakticheskih sotrudnikov, studentov, magistrantov, aspirantov. Sbornik nauchnyh statej. (2019; Volgograd): [materialy]; Volgogradskij institut upravlenija - filial FGBOU vO «Rossijskaja akademija narodnogo hozjajstva i gosudarstvennoj sluzhby». Volgograd: Izd-vo Volgogradskogo instituta upravlenija - filiala RANHiGS, 2019. 1 jelektron. opt. disk (CD-ROM).

7. Problemy effektivnosti agrarnogo i ekologicheskogo prava v usloviyakh integratsionnykh protsessov /T.I. Makaro/a [and others]; under scientific ed. T.I. Makaro/a. Mn:BSU, 2021. 515p

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_132 УДК 378.091.3:004(470)

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЦИФРОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ В СИСТЕМЕ ОБРАЗОВАНИЯ THEORETICAL AND METHODOLOGICAL ASPECTS OF THE USE OF DIGITAL TECHNOLOGIES IN THE EDUCATION SYSTEM

ХАБИБОВА Луиза Дантесовна,

заместитель начальника кафедры административно-правовых дисциплин, Уфимский юридический институт МВД России. 450091, Республика Башкортостан, г. Уфа, ул. Максинова, 2. E-mail: [email protected];

HABIBOVA Luisa Dantesovna,

Deputy Head of the Department of Administrative and Legal Disciplines Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 450091, Republic of Bashkortostan, Ufa, Maksinova str., 2. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В статье обозначены некоторые вопросы связанные особенностями применения цифровых технологий в системе образования. Рассмотрены теоретико-методологические аспекты использования цифровых технологий. Приведены преимущества и недостатки дистанционных образовательных технологий.

Abstract: The article outlines some issues related to the peculiarities of the use of digital technologies in the education system. Theoretical and methodological aspects of the use of digital technologies are considered. The advantages and disadvantages of distance learning technologies are given.

Ключевые слова: цифровизация, цифровые технологии, информационные и коммуникационные технологии, образовательный процесс, обучение, дистанционное обучение.

Keywords: digitalization, digital technologies, information and communication technologies, educational process, training, distance learning.

Для цитирования: Хабибова Л.Д. Теоретико-методологические аспекты использования цифровых технологий в системе образования // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 132-133. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_132.

For citation: Habibova L.D. Theoretical and methodological aspects of the use of digital technologies in the education system // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 132-133. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_132.

Статья поступила в редакцию: 25.01.2023

Необходимость осуществления качественного скачка в образовании подразумевает переход от модели приобретения знаний к модели углублённого изучения и создания знаний. В контексте постоянных изменений технологии должны позволить улучшить процессы преподавания и обучения, оценки и организации. Эти преобразования в задачах преподавательского состава и студентов оказывают влияние ка на учебу, так и на познавательную деятельность.

Стоит признать, что в современном мире у всего человечества в целом и у каждого отдельного человека в частности, фактически не остается выбора относительного того, включать или не включать информационно-коммуникационные и цифровые технологии во все возможные аспекты жизни, в том числе - в сферу образования. В настоящее время цифровые технологии широко используются в различных контекстах (в том числе контексты системы образования, такие как начальные и средние школы, университеты, библиотеки и т.д., а также контексты работы т повседневной жизни - дома, в общественном транспорте, в ресторанах) и для все большего числа населения с людьми, начиная с молодого возраста.

Важно отметить, что, все же, у дистанционного обучения существует довольно существенное число преимущество, которые ощущают на себя как потребители этого рода услуг, так и непосредственно образовательные учреждения, оказывающие их. Вместе с тем, оно же имеет и ряд весьма существенных недостатков: не подходит для развития коммуникативных навыков и навыков коллективной работы; не подходит для развития практических навыков; недостаточно развитые технологии; недостаточная мотивация; недостаток контроля; недостаточная компьютерная грамотность; теоретизация обучения; зависимость учебного процесса от информационных технологий; значительная вариативность цены и качества.

Отметим также и преимущества дистанционного обучения: возможность обучаться в любое время и в любом месте; возможность обучаться без отрыва от основной деятельности; стоимость дистанционного обучения ниже с стоимости очного обучения; удобство преподавания и общения с обучающимися; более широкие возможности работы с учебным материалом; большой процент рабочего времени используется для совершенствования учебных материалов; унификация процесса обучения во всех структурах ВУЗа; документирование процесса обучения; вариативность способов изучения материала, индивидуализация процесса обучения, творческой подход к обучению; увеличение количества обучающихся [1].

Фактически, хотя информационные и коммуникационные технологии (ИКТ) изменили аспекты повседневной деятельности, образовательный процесс также существенно изменился, и эти изменения в процессах преподавания и обучения не были эквивалентными. Таким образом, появляется необходимость развивать те возможности, которые в настоящее время представляют новый сценарий занятости и которые требуют технологий на межотраслевом уровне. Речь идет о развитии компетенций XXI века, которые прежде всего заключаются в способности к эффективному общению для совместной работы и сотрудничества, для гибкости и решения сложных проблем, а также для управления информацией.

Кроме того, технология должна рассматриваться не как дополнение, а как преобразующий элемент образования в контексте информационного общества и общества знаний, где студенты, их характеристики, социальные формы и темпы обучения и т.д. постоянно меняются, в

связи с чем становится необходимым пересмотреть то, что как и когда преподаются предметы, как они оцениваются, как организованы и структурированы школы и как они управляются во времени и пространстве.

Таким образом, речь идет о преобразовании ИКТ в технологии изучения и знаний (ИЗТ), которые можно понимать как представление об ИКТ со стороны школы. Другими словами, использование технологий для улучшения процессов преподавания и обучения, оценки и организации, а также модернизации в контексте постоянных изменений.

Следовательно, целью школ должно быть обеспечение более глубокого, всестороннего и более значимого обучения, а также подготовка учащихся к способности создавать знания: обучение тому, что еще неизвестно, подготовка учащихся таким образом. что они могут решать задачи, с которыми им еще не приходится сталкиваться, и предоставляя максимум ресурсов и инструментов, чтобы, когда они столкнутся с ними, они могли создавать, изобретать и перепроектировать стратегии и ресурсы, чтобы иметь возможность предлагать оригинальные и эффективные решения. Иначе говоря, речь идет о содействии непрерывному обучению в различных контекстах и на разных этапах с помощью ИКТ.

Непрерывное обучение также называют «обучением на протяжении всей жизни» (Lifelong learning). Данный концепт на сегодняшний день является одним из наиболее активно разрабатываемых в науке, в ом числе на междисциплинарном уровне. Такой подход к обучению означает, что человеческий потенциал развивается непрерывно с помощью постоянного обучения. Это дает людям возможность и стимулы для того, чтобы получать нужные им навыки, здания и опыт, которые будут востребованы на протяжении их жизненной активности и деятельности, а также впоследствии применять их в практической сфере, быстро адаптируясь под меняющиеся условия внешней среды [2].

Исходя из вышеизложенного, преподаватель утрачивает свой изначальный статус, и превращается скорее в консультанта, коуча, ментора, наставника, в связи с чем ему нужно осваивать новые компетенции, в особенности - цифровые, т.е. научиться транслировать знаний, опыт, навыки и отношение к ИЗТ в реальных и конкретных ситуациях в рамках их профессиональной практики.

Однако, ценность, которую ИКТ могут добавить к процессам преподавания и обучения, зависит не только от характеристик используемого технологического устройства или компьютерного программного обеспечения, но также от использования совместной деятельности, разработанной учителями и учащимися, в отношении содержания и задач обучения.

Когда технологии внедряются, используя преимущества и исследуя их характеристики как семиотические ресурсы, они трансформируют совместную деятельность преподавателей и учащихся вокруг содержания и задач. Они оказывают влияние как на процесс обучения (усиливая процессы конструирования знаний и атрибуции смыслов учащихся для содержания и задач) и процесс обучения (увеличение, диверсификация и корректировка систематической и устойчивой помощи и поддержки обучения со стороны учителей и других учащихся).

Библиогра фия:

1. Кислухина, И.А. Использование дистанционных образовательных технологий в системе высшего образования: проблемы и перспективы // Журнал Управление экономическими системами: электронный научный журнал № 9(103). 2017.

2. Кузьминов, Я. И., Фрумин, И. Д. Российской образование: достижения, вызовы, перспективы // Серия коллективных монографий. Издательский дом Высшей школы экономики. М., 2019.

References:

1. Kislukhina I.A. The use of distance learning technologies in the higher education system: problems and prospects // Journal Management of Economic Systems: electronic scientific journal № 9(103). 2017.

2. Kuzminov Ya.I., Frumin I.D. Russian education: achievements, challenges, prospects. // A series of collective monographs. Publishing House of the Higher School of Economics. Moscow. 2019.

УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ НАУКИ

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_134

ХАРАКТЕРИСТИКА ОБЪЕКТА ТЕРРОРИСТИЧЕСКОГО АКТА:

ДИСКУССИОННЫЕ АСПЕКТЫ CHARACTERISTICS OF THE OBJECT OF A TERRORIST ACT:

DISCUSSION ASPECTS

ГАЛАЧИЕВА Мадина Маратовна,

кандидат юридических наук, доцент кафедры правовых дисциплин ФГБОУ ВО «Северо-Кавказский горно-металлургический институт» (ГТУ). 362021, Республика Северная Осетия-Алания, г. Владикавказ, ул. Николаева, 44. E-mail: [email protected];

БЕЛИКОВА Светлана Борисовна,

к.п.н., доцент кафедры публичного и административного права ФГБОУ ВО «Северо-Кавказский горно-металлургический институт» (ГТУ). 362021, Республика Северная Осетия-Алания, г. Владикавказ, ул. Николаева, 44. E-mail: [email protected];

Galachieva Madina Maratovna,

Candidate of Law, Associate Professor of the Department of Legal Disciplines North Caucasus Mining and Metallurgical Institute (GTU). 44 Nikolaeva str., Vladikavkaz, Republic of North Ossetia-Alania, 362021. E-mail: [email protected];

Belikova Svetlana Borisovna,

Ph.D., Associate Professor of the Department of Public and Administrative Law North Caucasus Mining and Metallurgical Institute (GTU). 44 Nikolaeva str., Vladikavkaz, Republic of North Ossetia-Alania, 362021. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В статье рассматривается характеристика объекта террористического акта, его дискуссионные аспекты.

Abstract: The article examines the characteristics of the object of a terrorist act, its controversial aspects.

Ключевые слова: объект террористического акта, общественные отношения, значительный имущественный ущерб, предмет преступления, общественная безопасность, жизнь и здоровье.

Keywords: the object of a terrorist act, public relations, significant property damage, the subject of the crime, public safety, life and health.

Для цитирования: Галачиева М.М., Беликов С.Б. Характеристика объекта террористического акта: дискуссионные аспекты // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 134-136. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_134.

For citation: Galachieva M.M., Belikova S.B. Characteristics of the object of a terrorist act: discussion aspects // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 134-136. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_134.

Статья поступила в редакцию: 15.02.2023

Согласно ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, которое содержит все признаки состава преступления, предусмотренных уголовным законом. Структура состава преступления включает в себя элементы и признаки. Элементы состава - это отдельные части его структуры, характеризующиеся группой признаков. К ним относятся объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона. Под признаками состава преступления понимают конкретные законодательные характеристики наиболее существенных свойств преступления, позволяющих отграничить один состав от другого. Признаки состава преступления соответствуют его четырем элементам и делятся на признаки, характеризующие объект, объективную сторону, субъект и субъективную сторону. Кроме того, в зависимости от наличия их во всех составах преступления или только в некоторых, они классифицируются на обязательные и факультативные. Вместе с тем и обязательные, и факультативные признаки, включенные в состав конкретного преступления, называют конструктивными, при этом факультативные признаки приобретают значение обязательных.

Анализ состава террористического акта предполагает обстоятельное рассмотрение объекта преступления, т.к. содержание именно этого элемента позволяет определить направленность преступного деяния и характер его общественной опасности, отграничить сходные между собой преступления и правильно их квалифицировать. Как указывал в своё время С. Мокринский, «описать состав преступления значит, прежде всего, определить объект последнего - социальное благо, отражающее или подвергающееся опасности от преступного действия»[1].

В работах по Общей части уголовного права объект преступления иногда определялся как то, на что посягает субъект преступления, чему преступлением причинен или может быть причинен определенный вред. В советской юридической литературе общепризнанным было положение о том, что объектом преступления являются общественные отношения, охраняемые уголовным законом[2].

С учетом структуры Уголовного кодекса РФ, его Особенной части, состоящей из разделов и глав, мы выделяем по вертикали следующие виды объектов: общий, родовой, видовой и непосредственный. По горизонтали классификация проводится на уровне непосредственного объекта, который подразделяется на основной, дополнительный и факультативный. Остановимся на определении указанных видов объектов преступления применительно к террористическому акту.

Итак, под объектом преступления понимают охраняемые уголовным законом общественные отношения, на которые посягает виновный и которым причиняется или может быть причинен вред. Как элемент состава преступления объект характеризуется рядом признаков: обяза-

тельным - общественные отношения, охраняемые уголовным законом, и факультативными - дополнительный объект, предмет преступления и потерпевший[3].

В Уголовном кодексе Российской Федерации норма об ответственности за терроризм помещена законодателем в главу 24, именуемую «Преступления против общественной безопасности», которая, в свою очередь, входит в раздел IX «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка». Исходя из этого, родовым объектом террористического акта являются общественные отношения, складывающиеся в сфере обеспечения общественной безопасности и общественного порядка, а видовым - общественные отношения, складывающиеся в сфере обеспечения общественной безопасности, то есть налицо точная законодательная формулировка.

Однако вопрос об определении непосредственного объекта террористического акта является предметом научной дискуссии. Большинство авторов считают террористический акт много объектным преступлением, посягающим на общественную безопасность, нормальное функционирование органов власти, жизнь и здоровье человека. При этом общественная безопасность - основной объект, а остальные - дополнительны.

В.П.Емельянов утверждает, что основным непосредственным объектом террористического акта выступают общественные отношения, обеспечивающие предотвращение и устранение общей опасности насильственного причинения вреда правоохранительным интересам неопределенного числа конкретных участников этих отношений, а дополнительным объектом являются те общественные отношения, которые обеспечивают нормальное функционирование органов власти. С предложенным мнением трудно согласиться потому, что автор несколько отошел от положений общей теории права. Общественные отношения складываются между субъектами в определенной сфере жизнедеятельности и задачей уголовного права является их охрана, защита от преступных посягательств.[4] Поэтому общественные отношения не «обеспечивают предотвращение и устранение общей опасности насильственного причинения вреда правоохранительным интересам».

Другие авторы считают, что терроризм посягает исключительно на общественную безопасность, включающую в себя весь комплекс отношений по защите личности, материальных ценностей и др.

На наш взгляд, непосредственным объектом террористического акта являются отношения, складывающиеся в сфере обеспечения основ общественной безопасности. Дополнительным объектом являются отношения, складывающиеся в сфере обеспечения безопасности жизни и здоровья личности, собственности и нормального функционирования органов власти. Для того чтобы аргументировать свое положение, раскроем содержание данных понятий.

В словаре русского языка безопасность означает состояние, при котором не угрожает опасность кому-чему-нибудь, а опасность - это способность причинить какой-нибудь вред, а также угроза жизни и здоровью человека или иным его ценностям[5].

Законодательное определение безопасности было впервые закреплено в ч.1 ст. 1 ФЗ РФ «О безопасности» от 28.12.2010 года: «Безопасность - состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз»[6]. Совокупность потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает существование и возможности прогрессивного развития личности, общества и государства - это жизненно важные интересы.. К основным объектам безопасности закон относит : личность - ее права и свободы, общество - его материальные и духовные ценности, государство - его конституционный строй, суверенитет и территориальная целостность. В ст. 13 закона РФ «О безопасности» перечисляются виды безопасности, в числе которых выделяется и общественная безопасность, однако ее определения нет ни в этом законе, ни в других нормативных актах РФ. Нет единообразного подхода к пониманию рассматриваемого понятия и в юридической литературе. Только в последние годы в силу своей значимости общественная безопасность стала предметом многочисленных исследований, и каждый автор пытался ей дать свое определение. Так, П.С. Матышевский считает, что общественная безопасность предполагает введение определенной системы мер и создание необходимых условий, обеспечивающих спокойное функционирование государственных и общественных предприятий, организаций, а также спокойствие граждан.

Рассматриваемый нами объект преступного посягательства является составной частью общественной безопасности (в широком смысле слова), вобравший в себя нормальные условия существования общества. В этом случае его можно определить как основы общественной безопасности, которые включают в себя совокупность общественных отношений, складывающихся в сфере обеспечения неприкосновенности жизни и здоровья граждан, общественного спокойствия, нормальной деятельности государственных и общественных институтов. При этом сами эти общественные отношения являются дополнительными объектами терроризма, которые поглощаются непосредственным основным объектом данного преступления - основами общественной безопасности.

Исходя из изложенного, можно сделать вывод, что под основами общественной безопасности следует понимать одну из составляющих общественной безопасности как видового объекта преступлений, предусмотренных главой 24 УК РФ, представляющую собой совокупность общественных отношений, складывающихся в сфере обеспечения условия безопасного существования общества.

Перечень дополнительных объектов террористического акта, повлекшего по неосторожности смерть человека, причинение значительного имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий ( ч.2 ст. 205 УК РФ), а также согласно ч.3 ст. 205 УК РФ умышленное причинение смерти человеку, может дополняться и другими общественными отношениями в зависимости от того, какого рода тяжкие последствия повлекло за собой совершение террористического акта или угроза его совершения. К ним можно отнести:

1) жизнь и здоровье человека, то есть когда в результате террористического акта причиняется смерть человеку или вред его здоровью;

2) иные общественные отношения, в зависимости от того, какого характера тяжкие последствия повлекло за собой совершение террористического акта или угроза его совершения. Однако ограничить круг наступления «тяжких последствий» практически невозможно, так как он

слишком объемен, но наш взгляд, должен быть сопоставим с жизнью человека.

Если говорить о таком дополнительном объекте как причинение значительного имущественного ущерба, то здесь возникает вопрос: что понимать под данной категорией?

Применительно к комментируемой статье понятие значительного имущественного ущерба не связано с определенной стоимостью с одной стороны. Определяющим является, насколько уничтожение и повреждение этого имущества способны повлиять на сознание людей и на действия органов власти. С другой стороны, в статье нет указания, что следует понимать под этим, то есть отсутствует оценочная категория «значительный имущественный ущерб». А, в свою очередь, размер указанного ущерба может определяться только на основе анализа судебной и следственной практики, так как имеющееся определение значительного имущественного ущерба в УК РФ (примечание к ст. 158 УК РФ) не подходит к рассматриваемой статье.

Согласно ч.3 ст. 205 УК РФ террористический акт или угроза его совершения сопряжены с посягательством на объекты использования атомной энергии либо с использованием ядерных материалов, взрывчатых веществ или источников радиоактивного излучения, либо ядовитых, отравляющих, токсичных, опасных химических или биологических веществ, то уместно говорить и о предмете преступления как об обязательном элементе.

Предмет преступления - это предмет материального мира, в связи с которым или по поводу которого совершается преступление, на которое непосредственно воздействует преступник. [6]. В данном случае предметом террористического акта являются вышеперечисленные объекты.

Рассмотрим диспозицию ч.1 ст. 205 УК РФ. Законодатель использует в диспозиции такой признак как «причинение имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий» в то время, когда ч. 2 ст. 205 УК РФ приводит его в качестве квалифицирующего признака (дополнительного объекта). На наш взгляд, нецелесообразно выделять данный признак в качестве квалифицирующего признака ч. 2 ст. 205 УК РФ, так как большинство террористических актов влекут за собой причинение значительного имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий (ч.1 ст. 205 УК РФ).

Таким образом, юридическая характеристика объекта данного состава преступления определяет его главные признаки, которые имеют существенное значение при квалификации террористического акта. Объекты терроризма довольно разнообразны, так как терроризм посягает на различные сферы жизнедеятельности людей. Каждый террористический акт посягает одновременно на различные объекты, и в зависимости от того, в охране каких объектов у законодателя имеется наибольшая заинтересованность, определяются признаки непосредственного объекта.

Библиография:

1.Мокринский С. Озорство и хулиганство //Еженедельник советской юстиции. 1924. № 38. С. 898.

2.Никифоров Б.С. Объект преступления по уголовному праву. М., 1960. С. 4.

3. Уголовное право: учебник / под общей ред. А.И. Бастрыкина. - М.: Проспект, 2021. С. 220.

4. Емельянов В.П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования: уголовно-правовое исследование. СПб:Юридический центр Пресс, 2002. С.

94.

5. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1968. С. 47.

6. ФЗ РФ «О безопасности» от 28.12.2010 года ( в ред. от 09.11.2020 № 365-ФЗ) // Российская газета.

7. Алтухов Л.А., Семенцова И.А., Спасенников И.Г. Уголовно-правовые и криминологические проблемы противодействия идеологии терроризма. Монография. Ростов-на-Дону, 2020. С.54.

References:

1. Mokrinsky S. Mischief and hooliganism //Weekly of Soviet Justice. 1924. No. 38. p. 898.

2.Nikiforov B.S. The object of a crime in criminal law. M., 1960. P. 4.

3. Criminal law: textbook / under the general editorship of A.I. Bastrykin. - M.: Prospect, 2021. p. 220.

4. Emelyanov V.P. Terrorism and crimes with signs terrorizing: a criminal law study. SPb:Law Center Press, 2002. p. 94.

5. Ozhegov S.I. Dictionary of the Russian language. M., 1968. p. 47.

6. Federal Law of the Russian Federation "On Security" of 12/28/2010 (as amended. dated 09.11.2020 No. 365-FZ) //Rossiyskaya Gazeta.

7. Altukhov L.A., Sementsova I.A., Spasennikov I.G. Criminal-legal and criminological problems of countering the ideology of terrorism. Monograph. Rostov-on-Don,

2020. p.54.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_137

ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ, ВОЗНИКАЮЩИЕ ПРИ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ СПЕЦИАЛЬНЫХ ПЕРЕВОЗОК

PROBLEMATIC ISSUES ARISING IN THE IMPLEMENTATION OF SPECIAL TRANSPORTATION

ЦАПЛИН Игорь Семенович,

кандидат юридических наук, доцент,

ведущий научный сотрудник НИЦ-3 ФКУ НИИ ФСИН России. 125130, Россия, г. Москва, ул. Нарвская, 15А, стр. 1. E-mail: [email protected];

TSAPLIN Igor Semenovich,

Leading Researcher of SIC-3 of the Federal Research Institute

of the Federal Penitentiary Service of Russia, Candidate of Law, Associate Professor. 125130, Russia, Moscow, Narvskaya str., 15A, p. 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. В статье осуществлен анализ современного состояния конвоирования автомобильным транспортом. На его основе были выявлены проблемные вопросы, а также выработаны предложения, направленные на их решение.

Abstract. The article analyzes the current state of escorting by road. On its basis, problematic issues were identified, as well as proposals aimed at solving them were developed.

Ключевые слова: специальные подразделения УИС по конвоированию, конвоируемые лица, специальные перевозки, специальный автомобильный транспорт, межсубъектовое конвоирование.

Keywords: special units of the UIS for escorting, escorted persons, special transportation, special road transport, inter-facility escorting.

Для цитирования: Цаплин И.С. Проблемные вопросы, возникающие при осуществлении специальных перевозок // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 137-139. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_137.

For citation: Tsaplin I.S. Problematic issues arising in the implementation of special transportation // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 137-139. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_137.

Статья поступила в редакцию: 11.02.2023

Действующее законодательство устанавливает, что при отсутствии в субъекте Российской Федерации по месту жительства осужденного к лишению свободы или по месту его осуждения исправительного учреждения соответствующего вида или невозможности размещения осужденного в имеющихся учреждениях по решению федерального органа уголовно-исполнительной системы Российской Федерации (далее -УИС) осужденный направляется в исправительное учреждение, расположенное на территории другого, наиболее близко расположенного субъекта Российской Федерации, в котором имеются условия для его размещения. Учитывая тот факт, что, зачастую, учреждения УИС бывают переполнены, а исправительные колонии особого и строгого режимов имеются не в каждом регионе Российской Федерации, значительное число осужденных к лишению свободы продолжает этапироваться на длительные расстояния автомобильным транспортом, ввиду отсутствия железнодорожного сообщения с отдельными районами субъектов Российской Федерации.

В целях совершенствования действующего порядка осуществления конвоирования осужденных и лиц, заключенных под стражу, при их перемещении на длительные расстояния специальным автомобильным транспортом, возникает необходимость определения наиболее проблемных вопросов в данной сфере, с целью выработки предложений, направленных на их решение.

В результате исследования [1] (в опросе приняли участие 72 сотрудника, замещающих должности начальника специального подразделения УИС по конвоированию и 15 сотрудников, проходящих службу в указанных подразделениях) были выявлены наиболее актуальные проблемы, которые целесообразно разделить на два блока:

1) проблемы, связанные с реализацией отдельных прав конвоируемых лиц и сотрудников, входящих в состав караула;

2) проблемы, связанные с технической эксплуатацией специального автомобильного транспорта.

I. Проблемы, связанные с реализацией отдельных прав конвоируемых лиц и сотрудников, входящих в состав караула:

1) двойное назначение туалетной кабины (по мнению 75 % опрошенных).

Отметим, что согласно требованиям Минюста России от 4 сентября 2016 г. № 279 «Об утверждении Наставления по оборудованию инженерно техническими средствами охраны и надзора объектов УИС», специальные автомобили вместимостью более 7 человек могут оборудоваться туалетной кабиной с установкой биотуалета. В ряде моделей специальных автомобилей туалетная кабина может использоваться как одиночная камера.

В этом случае, по нашему мнению, необходимо разметить на двери камеры информационную табличку с надписью, запрещающей одновременное использование камеры в качестве туалетной кабины (при установке в ней биотуалета) и для перевозки конвоируемых лиц [2].

2) отсутствие порядка использования и эксплуатации биотуалетов (по мнению 75,6 % респондентов).

В настоящее время порядок использования биотуалетов нормативно не определен. Более того, достаточно дискуссионным представляется вопрос о лицах, назначаемых для уборки (санитарной и дезинфекционной обработки) камеры, в которой расположен биотуалет.

Полагаем, что возложение обязанностей по очистке и обслуживанию биотуалета на внештатного дезинфектора из числа сотрудников спе-

циальных подразделений УИС по конвоированию не будет способствовать укреплению престижа службы и неизбежно повлечет отток кадров из УИС.

Стоит отметить, что отдельными практическими работниками (менее 10 % опрошенных) высказывалось мнение о необходимости введения в штат специальных подразделений УИС по конвоированию должностей технического персонала, в чьи обязанности бы входили функции уборки биотуалета, санитарной обработки кузова, а также дезинфекции специального автомобильного транспорта. Считаем, такое решение нецелесообразным, поскольку неизбежно повлечет существенное увеличение финансовых затрат.

Выход из сложившийся ситуации может заключаться в привлечении к проведению данных мероприятий осужденных из отрядов хозяйственного обслуживания учреждений УИС (в период стоянки специальных автомобилей на их территориях).

Кроме этого, считаем целесообразным оборудовать туалетные комнаты герметичными дверями (препятствующими распространению неприятного запаха);

3) отсутствие возможности осуществления гигиенических процедур личным составом караула и конвоируемыми лицами (по мнению 35 % опрошенных).

Практическими сотрудниками неоднократно высказывалось мнение о необходимости мытья рук перед едой, а также после посещения

туалета.

Стоит отметить, что в настоящее время действительно отсутствует оборудование для гигиенических процедур в пути следования. Однако их наличие является необходимым условием для соблюдения санитарно-гигиенических требований, в том числе профилактики распространения инфекционных заболеваний (например, вирусных и бактериальных и кишечных инфекций).

На наш взгляд, решение указанной проблемы для сотрудников специальных подразделений УИС по конвоированию станет возможным в случае внесения дополнений в приказ ФСИН России от 13.06.2018 № 501 «Об установлении временной нормы пайка для сотрудников уголовно-исполнительной системы, выполняющих специальные и другие задачи, сухого пайка и одноразового (промежуточного) рациона питания для сотрудников уголовно-исполнительной системы» в части увеличения норм положенности дезинфицирующих салфеток, входящих в состав продовольственного пайка.

Относительно конвоируемых лиц, отметим, что здесь также требуется внесение изменений в действующие нормативные правовые акты. В частности, предлагаем дополнить приложение № 6 к приказу Минюста России от 17.09.2018 № 189 «Об установлении повышенных норм питания, рационов питания и норм замены одних продуктов питания другими, применяемых при организации питания осужденных, а также подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, находящихся в учреждениях Федеральной службы исполнения наказаний, на мирное время» пунктом, дающим право конвоируемым лицам на получение дезинфицирующих салфеток.

4) отсутствие в штате управлений (отделов) по конвоированию специальных автомобилей, предназначенных для перевозки отдельных категорий конвоируемых лиц (по мнению 25 % опрошенных).

На отсутствие в штате управлений (отделов) по конвоированию специальных автомобилей типа «АМ», «АУ», предназначенных для перевозки лиц, являющихся инвалидами с ограниченными возможностями передвижения (инвалиды-колясочники), либо женщин с детьми в возрасте до трех лет, либо беременных женщин со сроком беременности свыше 6 месяцев, указало 25 % респондентов.

На основании указания ФСИН России перевозку осужденных и лиц, содержащихся под стражей, являющихся инвалидами с ограниченными возможностями передвижения (инвалиды-колясочники) или которым требуется транспортировка в лежачем положении либо женщин с детьми в возрасте до трех лет, либо беременных женщин со сроком беременности свыше 6 месяцев необходимо осуществлять на специальных автомобилях, оборудованных камерами для размещения конвоируемых с учетом состояния их здоровья.

Указанное обстоятельство обуславливает необходимость введения в штат управлений (отделов) по конвоированию специальных автомобилей, которые будут соответствовать требованиям, установленным для перевозки рассмотренных категорий лиц (Приложение 1), что в свою очередь требует внесения изменений в приказ Минюста России от 28.04.2006 № 137 «Об обеспечении транспортными средствами уголовно-исполнительной системы и нормах их эксплуатации».

II. Проблемы, связанные с технической эксплуатацией специального автомобильного транспорта:

1) частые выходы из строя системы отопления специального автомобильного фургона (по мнению 25 % опрошенных).

Анализ практики комплектования специальных подразделений УИС по конвоированию показал, что специальные автомобили поставляются в территориальные органы ФСИН России с учетом климатических условий эксплуатации. В холодных климатических условиях специальный автомобильный фургон оборудуется дополнительными системами обогрева с увеличенным теплоизоляционным слоем.

Вместе с тем, по мнению опрошенных нами сотрудников, существует необходимость технической доработки поставляемого в подразделения специального автомобильного транспорта.

Так, по мнению респондентов, наиболее острым вопросом, негативно влияющим на осуществление межсубъектовых перевозок, является частые выходы из строя системы отопления специального автомобильного фургона.

Результаты проведенного анализа показали, что данная проблема обусловлена рядом причин, среди которых:

1) замерзание дизельного топлива в баке отопителя воздушного;

2) замерзание дизельного топлива в топливной магистрали, идущей к отопителю воздушному;

3) замерзание топливного насоса отопительной системы;

4) выход из строя форсунок отопителя воздушного(на моделях PLANAR);

5) низкое качество дизельного топлива.

Необходимо отметить, что большинство обозначенных причин вызваны тем, что элементы отопительной системы (бак отопителя воздушного, топливные магистрали, топливный насос отопителя воздушного) размещены с внешней стороны специального автомобильного фургона, что приводит к их замерзанию при эксплуатации в условиях низких температур.

По нашему мнению, выход из сложившийся ситуации может заключаться в подготовке и внесению соответствующих предложений по доработке данных узлов предприятию-изготовителю.

2) отсутствие возможности беспрепятственного передвижения специального автомобильного транспорта на участках дорог со сложными климатическими условиями (по мнению 25 % опрошенных).

В настоящее время отдельные маршруты межсубъектового конвоирования, проходят по участкам дорог со сложными климатическими условиями (например, трасса Р-257 проходит через западные Саяны со сложными климатическими условиями, где существует возможность схода снежных лавин в любое время года.

Указанное обстоятельство, зачастую, приводит к несвоевременному прибытию автодорожных караулов к местам приема (сдачи) конвоируемых лиц, увеличению времени нахождения в пути следования, возможности возникновения дорожно-транспортных происшествий при выполнении служебных задач.

Результаты проведенного исследования показали, что в настоящее время существует потребность в специальных автомобилях с повышенной проходимостью. В связи с этим полагаем целесообразным внести изменения в приказ Минюста России от 28.04.2006 № 137 «Об обеспечении транспортными средствами уголовно-исполнительной системы и нормах их эксплуатации». Иными словами в регионы со сложными климатическими условиями специальные автомобили должны поставляться не только исходя из норм положенности, следует учитывать и характер выполняемых задач. В рассматриваемом случае речь идет о специальном автомобильном транспорте, оснащенном колесной формулой 4х4, 6х6.

По нашему мнению, это будет способствовать повышению уровня безопасности личного состава караула и конвоируемых лиц при осуществлении межсубъектового конвоирования.

3) отсутствие специально оборудованных мест для хранения личных вещей конвоируемых лиц (по мнению 85 % опрошенных).

В настоящее время конструкция фургона специального автомобиля не предусматривает штатных мест для размещения вещей конвоируемых лиц. В результате значительный объем личных вещей осужденных и лиц, заключенных под стражу, препятствует заполнению камер специального автомобиля согласно нормам посадки.

С целью поиска оптимальных путей решения обозначенной проблемы членами авторского коллектива представленной работы было проведено интервьюирование сотрудников специальных подразделений УИС по конвоированию.

В результате подавляющее большинство респондентов (65,1%) предложили внести изменения в действующие нормативные правовые акты в части определения веса и габаритов вещей конвоируемых лиц с учетом минимальных размеров проемов дверей камер специального транспорта, 22,3 % опрошенных предложили оборудовать багажные отсеки для вещей, 12,6 % опрошенных рекомендовали увеличить площадь одиночных камер специальных автомобилей (глубина, ширина).

Необходимо отметить, что указание ФСИН России предписывает размешать избыточный багаж конвоируемых лиц в свободных одиночных камерах специального автомобильного транспорта.

Полагаем, что для решения обозначенной проблемы вполне применимо любое из предложенных решений.

4) неудовлетворительное качество сидений для личного состава в кузове специального автомобиля (по мнению 60,6 % опрошенных).

Анализ результатов проведенного исследования показал, что сидения для личного состава, установленные в кузове специального автомобили, не подходят для перемещения на длительные расстояния. Так, по мнению респондентов, при нахождении в пути более 1,5 часов возникает утомляемость.

По нашему мнению, выход из сложившийся ситуации может заключаться в замене имеющихся кресел более комфортными, что требует внесения дополнений в приложение 6 приказа Минюста России от 04.09.2006 № 279 «Об утверждении Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы», а также разработки нового проекта технического задания.

Таким образом, наличие указанных проблемных вопросов, возникающих при осуществлении конвоирования автомобильным транспортом, позволяют сделать вывод о необходимости выработки конкретных предложений по их разрешению, а также целесообразности исследования перспективных направлений развития межсубъектовых перевозок при осуществлении конвоирования автомобильным транспортом.

Библиогра фия:

1. Материалы научно-исследовательской работы «Проблемы осуществления межсубъктовых перевозок при осуществлении конвоирования автомобильным транспортом». - М.: ФКУ НИИ ФСИН России, УОК ФСИН России, 2022.

2. Материалы научно-исследовательской работы «Актуальные вопросы санитарно-гигиенического и материально-бытового обеспечения осужденных, подозреваемых и обвиняемых при их перемещении автомобильным и железнодорожным транспортом». - М.: ФКУ НИИ ФСИН России, УОК ФСИН России, 2022.

References:

1. Materials of the research work "Problems of intercubject transportation when escorting by road". - M.: FKU Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, UOK of the Federal Penitentiary Service of Russia, 2022.

2. Materials of the research work "Current issues of sanitary and hygienic and material and household provision of convicts, convicted and accused in their moving by road and rail". - M.: FKU Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, UOK of the Federal Penitentiary Service of Russia, 2022.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_140

ПРИМЕНЕНИЕ ТАКТИЧЕСКИХ ПРИЕМОВ И ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ В ХОДЕ ПРОВЕДЕНИЯ ДОПРОСА

The use of tactical techniques and psychological influence during the interrogation

ХИТЕВ Алексей Павлович,

старший преподаватель кафедры уголовно-процессуального права и криминалистики юридического факультета Владимирского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний России. 600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. E-mail: [email protected];

МОРОЗОВ Роман Михайлович,

кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики Северо-Западного института (филиала)

ФГБОУ ВО «Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА)», доцент кафедры уголовного процесса, криминалистики и оперативно-розыскной деятельности Вологодского институт права и экономики Федеральной службы исполнения наказаний России. 160026, Россия, Вологодская обл., г. Вологда, ул. Щетинина, 2. E-mail: [email protected];

Khitev Aleksey Pavlovich,

senior Lecturer of the Department of Criminal Procedure Law and Criminalistics of the Faculty of Law of the Vladimir Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. E-mail: [email protected];

Morozov Roman Mikhailovich,

Department of Criminal Procedure and Criminalistics of the Northwestern Institute (branch)

Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education "O.E. Kutafin Moscow State Law University (MSLA)",

Associate Professor of the Department of Criminal Procedure, Criminalistics and Operational Investigative Activities

of the Vologda Institute of Law and Economics of the Federal Penitentiary Service of Russia, Candidate of Law, Associate Professor.

160026, Russia, Vologda region, Vologda, Shchetinina str., 2.

E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. Правильное применение тактических приемов и психологического воздействия, а также умелое комбинирование ими в ходе проведения допроса являются важными элементами, во многом определяющими степень допустимости тех или иных сведений в качестве доказательств. Правильное выстраивание контакта между взаимодействующими лицами способно предрасположить допрашиваемого к сотрудничеству, что станет залогом получения следователем интересующих его данных.

Abstract. The correct use of tactical techniques and psychological influence, as well as the skillful combination of them during the interrogation are important elements that largely determine the degree of admissibility of certain information as evidence. The correct building of contact between interacting persons can predispose the interrogated to cooperation, which will be the key to the investigator receiving the data he is interested in.

Ключевые слова: допрос, следственное действие, психологическое воздействие, тактический прием.

Keywords: interrogation, investigative action, psychological impact, tactical technique.

Для цитирования: Хитев А.П., Морозов Р.М. Применение тактических приемов и психологического воздействия в ходе проведения допроса //Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 140-142. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_140.

For citation: Khitev A.P., Morozov R.M. The use of tactical techniques and psychological influence during the interrogation // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 140-142. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_140.

Статья поступила в редакцию: 04.02.2023

Допрос - это одно из самых распространённых следственных действий, целью которого является получение значимых сведений по рассматриваемую уголовному делу [1].

В зависимости от процессуального статуса выделяют следующие виды допроса: допрос свидетеля; допрос потерпевшего; допрос подозреваемого; допрос обвиняемого; допрос эксперта. Процесс допроса формируется и состоит из трех основных стадий:

1. Вступительная стадия;

2. Стадия свободного рассказа допрашиваемого;

3. Вопросы дознавателя/следователя [2].

Подготовка к допросу наиболее важный момент в процессе расследования, сюда относят следующие действия:

1. собирание исходной информации и изучение личности допрашиваемого;

2. выбор момента (времени) и места допроса;

3. определение способа вызова на допрос;

4. решение вопроса о применении технических средств, составление плана допроса [3].

Именно от подготовки к допросу, будет завесить дальнейшее расследование уголовного дела.

Тактика допроса изучалась и разрабатывалась на протяжение нескольких десятилетий, в настоящее время уже закрепились необходимые рекомендации в проведении допроса. Начальным действием в допросе является установление личности допрашиваемого, то есть проверка соответствующих документов, которые смогут подтвердить личность. Следует отметить, что при наличии обоснованных сомнений в под-

линности предъявляемых документов назначается технико-криминалистическая экспертиза. При отсутствии документов со слов допрашиваемого устанавливаются его анкетные данные и необходимы документы истребуется по месту регистрации [4]. Сведения о судимости также проверяются. Если же допрашиваемое лицо отказывается сообщить о себе данные, то этот процесс производится путем проверки по соответствующим учетам, например проверки дактилокарты по оперативно-справочным учетам [5].

Правильное применение тактических приемов и психологического воздействия, а также умелое комбинирование указанных инструментов в ходе проведения допроса являются важными элементами, во многом определяющими степень допустимости тех или иных сведений в качестве доказательств.

Рассматривая особенности проведения допросов в условиях исправительного учреждения, нужно отметить, что в качестве допрашиваемого лица выступает осужденный либо лицо, содержащееся под стражей. Вполне понятно, что определенные обстоятельства, связанные с тюремной субкультурой, категорически запрещают сотрудничать со следствием или передавать ему какие-либо данные, способные помочь расследованию того или иного преступления.

В процессе проведения данного следственного действия следователю необходимо быть внимательным, сосредоточенным и обладать хорошими восприятием и памятью, так как информация, полученная на допросе, может быть не только полезной, но и оказывающей отрицательное влияние, вводящей следователя в заблуждение.

Следующая характерная особенность, где необходимо использовать психологический инструментарий и практические навыки, - умение распознавать ложь по невербальным сигналам, так как практика следственных действий показывает, что не все свидетели, очевидцы, потерпевшие и другие участники процессуальных действий искренни и говорят правду: некоторые из них выдают как заведомо подготовленную ложную информацию, несмотря на то, что уже были предупреждены об уголовной ответственности за дачу такого рода показаний, так и ложные показания, возникающие спонтанно в ходе допроса. Следовательно, необходимо изучение психологии и логики лжи, тех форм и законов, по которым протекает мышление лгущего человека [6].

Также нужно отметить, что указанные категории допрашиваемых лиц осведомлены о многих приемах и способах проведения рассматриваемого следственного действия, что также лишь осложняет работу следователя или дознавателя, что также непосредственно связано с высокой актуальностью выбранной темы.

Сущность изучаемого следственного действия заключается в том, что лицо, проводящее допрос, определенными способами побуждает допрашиваемое лицо дать те или иные показания, которые касаются обстоятельств конкретного уголовного дела, ставших по той или иной причине ему известными. Все эти данные отражаются в документе, фиксирующем ход допроса, - протоколе, а по окончанию данного процессуального действия допрашиваемый удостоверяет правильность и полноту сказанных им слов, которые были занесены в этот протокол, своей подписью.

Следователь должен понимать, что в тех или иных целях допрашиваемый может давать ложные ответы, чтобы запутать следствие. Очернение какого-либо лица или, напротив, свидетельствование о его непричастности к совершению преступления может быть попыткой увести следователя с правильного пути, поэтому лицу, проводящему допрос, необходимо внимательно следить за ответами осужденного, стараться запутать его вопросами для того, чтобы тот сам запутался в собственных показаниях, после чего следователь мог использовать другие психологические способы воздействия на допрашиваемое лицо.

Если у следователя возникают сомнения в достоверности показаний подозреваемого или обвиняемого, то он может использовать тактические приемы, чтобы добиться правдивых показаний. Так, допрашиваемому лицу в ходу допроса могут быть продемонстрированы уже имеющиеся доказательства, указывающие на ложность показаний подозреваемого или обвиняемого. Существует два варианта такого тактического приема: демонстрация доказательства от меньшего к большему, то есть от косвенных до прямых, явно указывающих на виновность или причастность лица к преступлению, и наоборот.

Одной из ключевых проблем в процессе допроса подозреваемых и обвиняемых выступает тот факт, что указанные категории допрашиваемых лиц в большинстве случаев склонны давать ложные показания, так как никакой ответственности за это не несут. В этой связи следователю весьма важно выяснить правдивость показаний и не пойти на поводу у допрашиваемого лица. Для решения такой проблемы необходимо использовать ряд тактических приемов, например, таких как:

1. дезинформация допрашиваемого о том, что другие лица уже дали признательные показанияй;

2. демонстрация допрашиваемому лицу тех предметов, которые, по его мнению, имеют весомое значение для следствия;

3. изменение темпа допроса.

4. маневрирование вероятностной информацией без ее детализации;

5. маскировка главного вопроса посредством постановки второстепенных;

6. неожиданное изменение тактики допроса;

7. передача допрашиваемому информации, которая способна заставить его запутаться в показаниях или проговориться;

8. предъявление имеющихся у следствия доказательств по рассматриваемому уголовному делу;

9. создание представления у допрашиваемого о том, что следователь достаточно осведомлен;

10. сокрытие истинной цели допроса и той информации, которую желает узнать следователь;

11. ссылка на возможность проверки каких-либо данных с помощью экспертизы или других следственных действий;

Таким образом, использование тактических приемов в допросах направлено на повышение качества их проведения. Правильное выстраивание контакта между взаимодействующими лицами способно предрасположить допрашиваемого к сотрудничеству, что станет залогом получения следователем интересующих его данных. Помимо тактических приемов важно уделить внимание личности допрашиваемого, предварительно проанализировать информацию о его характере, темпераменте и положении в среде осужденных, чтобы наиболее грамотно выстроить ход беседы и сделать вывод о целесообразности применения тех или иных способов психологического воздействия на него.

Говоря о допросе лиц, отбывающих уголовное наказание в виде лишения свободы на территории исправительных учреждений, нужно сказать, что специфика условий содержания накладывает свой весомый след не только на личность самого допрашиваемого, но и на те тактические приемы, которые уместно использовать в процессе его допроса. Также стоит отметить, что достижение желаемого следователем результата зависит одновременно и от ряда других важных факторов, к которым, например, можно отнести осведомленность допрашиваемого лица об обстоятельствах совершения преступления и степень его участия в нем, негативное влияние тюремной субкультуры на желание осужденного сотрудничать со следствием, неуважение ко всем правоохранительным органам и множество других.

Библиогра фия:

1. Решетников А.Ю. Уголовное право // Актуальные проблемы российского права. 2017. № 8. С. 129.

2. Морозова Е.В. Особенности ситуационного подхода к производству допроса на стадии предварительного расследования преступлений //Проблемы обеспечения, реализации, защиты конституционных прав и свобод человека. 2016. № 5. С 137-141.

3. Славгородская О.А. К вопросу о достоверности показаний свидетеля // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Сер.: Гуманитарные науки. 2019. № 1. С. 20.

4. Ендольцева А.В., Ендольцева Ю.В. Обеспечение прав и законных интересов свидетеля при производстве по уголовному делу // Вестник экономической безопасности. Сер.: Юридические науки. 2018 (4). С. 129.

5. Коловоротный А.А. Проблемы обеспечения безопасности потерпевших, свидетелей и иных лиц, содействующих уголовному судопроизводству// Вестник Волгоградской академии МВД России. 2010. № 2 (13). С. 89-94.

6. Гросс Г. Руководство для судебных следователей как система криминалистики. М., 2012. С.45.

References:

1. Reshetnikov A.Yu. Criminal law // Actual problems of Russian law. 2017. No. 8. p. 129.

2. Morozova E.V. Features of the situational approach to interrogation at the stage of preliminary investigation of crimes //Problems of ensuring, implementing, and protecting constitutional human rights and freedoms. 2016. No. 5. From 137-141.

3. Slavgorodskaya O.A. On the question of the reliability of witness testimony // Bulletin of the Baltic Federal University named after I. Kant. Ser.: Humanitarian sciences. 2019. No. 1. p. 20.

4. Endoltseva A.V., Endoltseva Yu.V. Ensuring the rights and legitimate interests of a witness in criminal proceedings // Bulletin of Economic Security. Ser.: Legal Sciences. 2018 (4). p. 129.

5. Kolorotny A.A. Problems of ensuring the safety of victims, witnesses and other persons assisting in criminal proceedings// Bulletin of the Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2010. No. 2 (13). pp. 89-94.

6. Gross G. Manual for forensic investigators as a system of criminalistics. M., 2012. p. 45.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_143

К ВОПРОСУ О ГЕНЕЗИСЕ УГОЛОВНОЙ НАКАЗУЕМОСТИ ДЕЯНИЙ, СВЯЗАННЫХ С ОСКОРБЛЕНИЕМ ИЛИ ПРИМЕНЕНИЕМ НАСИЛИЯ В ОТНОШЕНИИ СОТРУДНИКОВ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ ON THE QUESTION OF THE GENESIS OF CRIMINAL PUNISHABILITY OF ACTS RELATED TO INSULT OR THE USE OF VIOLENCE IN RELATION TO EMPLOYEES OF THE PENAL ENFORCEMENT SYSTEM КИМАЧЕВ Андрей Николаевич,

начальник кафедры организации режима и надзора в УИС юридического факультета

ФКОУ ВО «Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний» (Академия ФСИН России). 390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

МИХАЙЛЕНКО Сергей Станиславович,

преподаватель кафедры режима и охраны в уголовно-исполнительной системе

ФКОУ ВО «Пермский институт Федеральной службы исполнения наказаний» (Пермский институт ФСИН России). 614012, Россия, Пермский край, г. Пермь, ул. Карпинского, 125. E-mail: mikhailenko.1991@ mail.ru;

KIMACHEV Andrey Nikolaevich,

head of the Department of Regime Organization and Supervision in the UIS of the Faculty of Law

of the Federal State Educational Institution of Higher Education "Academy of Law and Management of the Federal Penitentiary Service" (Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia). 390000, Russia, Ryazan region, Ryazan, Sennaya str., 1. E-mail: [email protected];

MIKHAILENKO Sergey Stanislavovich,

teacher of the Department of Regime and Security in the Penal Enforcement System of the Federal State Educational Institution of Higher Education "Perm Institute of the Federal Penitentiary Service" (Perm Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia). 614012, Russia, Perm region, Perm, Karpinsky str., 125. E-mail: mikhailenko.1991@ mail.ru

Краткая аннотация: статья посвящена краткому анализу исторического развития вопроса в отечественном уголовном законодательстве о наказуемости деяний, направленных на оскорбление представителей власти (в том числе сотрудников уголовно-исполнительной системы) и применение в отношении этих лиц насилия.

Abstract: the article is devoted to a brief analysis of the historical development of the issue in the domestic criminal legislation on the punishability of acts aimed at insulting government officials (including employees of the penal enforcement system) and the use of violence against these persons.

Ключевые слова: места лишения свободы, места содержания под стражей, исправительные учреждения, следственные изоляторы, подозреваемые, обвиняемые и осужденные, оскорбление, насилие, персонал.

Keywords: places of deprivation of liberty, places of detention, correctional institutions, pre-trial detention centers, suspects, accused and convicted persons, insult, violence, staff.

Для цитирования: Кимачев А.Н., Михайленко С.С. К вопросу о генезисе уголовной наказуемости деяний, связанных с оскорблением или применением насилия в отношении сотрудников уголовно-исполнительной системы // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 143-144. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_143.

For citation: Kimachev A.N., Mikhailenko S.S. On the question of the genesis of criminal punishability of acts related to insult or use of violence in relation to employees of the penal enforcement system //Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 143-144. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_ 143.

Статья поступила в редакцию: 11.02.2023

Преступления против порядка управления, в контексте совершения деяний, содержащих признаки применения насилия или оскорбления представителя власти в связи с исполнением ими служебной деятельности, имели отражение в нормативных правовых актах еще со времен правления Николая I.

Нормы о преступлениях против порядка управления были известны уголовному законодательству уже в конце XIX века. Так, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г [6, с. 174-177, 192-203, 232-239] (далее - Уложение) содержало специальный раздел четвертый - «О преступлениях и проступках против порядка управления». Глава вторая «Об оскорблении и явном неуважении к присутственным местам и чиновникам при отправлении должности» закрепляла нормы наказания за неуважение представителям власти. Заключение в смирительный дом на срок от трех до шести месяцев или же арест на срок от семи дней до трех недель предусматривались в качестве наказаний за составление, подкидывание или распространение каким-либо образом ругательных писем, сочинений, или изображений, оскорбительных для губернских и прочих присутственных мест, управлений и должностных лиц, когда это оскорбление касается именно действий при исполнении служебных обязанностей (ст. 306 Уложения). К заключению в смирительный дом от одного года до трех лет, с потерею некоторых особенных прав и преимуществ, приговаривалось лицо, которое осмелилось нанести побои или же другими явно насильственными действиями оскорбить чиновника при исполнении им обязанностей службы (ст. 312 Уложения). Аресту на срок от трех дней до трех месяцев подвергалось лицо, которое каким-либо насильственным действием оскорбит военную или полицейскую стражу или других служителей присутственных мест (ст. 315 Уложения).

В советское время в Уголовном кодексе РСФСР 1922 года [2] впервые дано понятие «преступлению против порядка управления». Лишением свободы на срок не ниже шести месяцев каралось публичное оскорбление отдельных представителей власти при исполнении ими своих служебных обязанностей (ст. 88 УК РСФСР). Сопротивление представителям власти при исполнении ими возложенных на них законом обязанностей или принуждение к выполнению явно незаконных действий, сопряженных с убийством, нанесением увечий или насилием над личностью

представителя власти, каралось высшей мерой наказания с допущением понижения при смягчающих обстоятельствах наказания до лишения свободы со строгой изоляцией на срок не ниже двух лет. Если же сопротивление не сопровождалось насилием в отношении представителя власти, то оно каралось лишением свободы на срок не ниже шести месяцев (ст. 86 УК РСФСР).

Уголовный кодекс РСФСР 1926 года [3] предусматривал менее жесткие санкции за совершение случаев применения насилия или оскорбления в отношении представителей власти. Сопротивление представителям власти при исполнении ими возложенных на них законом обязанностей или принуждение к выполнению явно незаконных действий, сопряженное с насилием над личностью представителя власти, каралось лишением свободы на срок не ниже одного года. За сопротивление, не сопряженное с насилием, предусматривалось лишение свободы или принудительные работы на срок до шести месяцев или штраф до пятисот рублей (ст. 73 УК РСФСР). Публичное оскорбление представителей власти при исполнении таковыми служебных обязанностей каралось лишением свободы или принудительными работами на срок до шести месяцев или штрафом до пятисот рублей.

Федеральным законом от 18 мая 1995 г. № 79-ФЗ [4] Уголовный кодекс РСФСР 1960 года [10] дополнен статьей 191.5, где посягательство на жизнь сотрудника органа внутренних дел наказывалось лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет, а при наступлении тяжких последствий - смертной казнью. Тем же Федеральным законом вводится статья 192.2, в соответствии с которой оскорбление сотрудника органа внутренних дел наказывалось лишением свободы на срок до одного года, или исправительными работами на тот же срок, или штрафом до пятидесяти минимальных размеров оплаты труда.

На сегодняшний день жизнь, честь и достоинство представителей власти, в том числе и сотрудников уголовно-исполнительной системы также являются объектами уголовно-правовой охраны. Статья 318 Уголовного кодекса РФ [9] устанавливает ответственность за применение насилия в отношении представителя власти. При этом важно указать, что свою специфику охрана жизни, здоровья и физической неприкосновенности сотрудников УИС нашла в статье 321 Уголовного кодекса РФ, предусматривающей ответственность за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Поэтому в науке отмечается определенная конкуренция статьи 318 («Применение насилия в отношении представителя власти») и статьи 321 («Применение насилия, не опасного для жизни или здоровья (ч. 2 ст. 321), или опасного для жизни или здоровья (ч. 3 ст. 321), совершенные в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности либо его близких») Уголовного кодекса РФ [7, с. 15].

Также статьей 319 Уголовного кодекса РФ предусмотрена ответственность за публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением. Данное преступление, в соответствии с санкцией рассматриваемой статьи, наказывается штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года. Однако специальной нормы, конкурирующей с нормой, закрепленной в статье 319 Уголовного кодекса РФ, и обеспечивающей охрану чести и достоинства сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей, к сожалению, не предусмотрено. На что также обращают внимание современные ученые [1, с. 104; 5, с. 128; 8].

Библиогра фия:

1. Лесников Г.Ю. Особенности уголовной ответственности за оскорбление сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей / Г.Ю. Лесников, В. Н. Омелин // Государственная служба и кадры. 2019. № 1. С. 102-104.

2. О введении в действие Уголовного Кодекса Р.С.Ф.С.Р. (вместе с «Уголовным Кодексом Р.С.Ф.С.Р.»): постановление ВЦИК от 1 июня 1922 г. // СУ РСФСР, 1922, № 15, ст. 153.

3. О введении в действие Уголовного Кодекса Р.С.Ф.С.Р. редакции 1926 года (вместе с «Уголовным Кодексом Р.С.Ф.С.Р.»): постановление ВЦИК от 22 ноября 1926 г. // СУ РСФСР, 1926, № 80, ст. 600.

4. О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР: федеральный закон от 18 мая 1995 г. № 79-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 1995, № 21, ст. 1927.

5. Пикин И.В. Специфика уголовно-правовой охраны чести и достоинства сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей / И.В. Пикин, И.А. Тараканов, С.А. Пичугин // Вестник Владимирского юридического института. 2018. № 2 (47). С. 124-129.

6. Российское законодательство Х-XX веков. Т. 6: Законодательство первой половины XIX века. М., 1988. 431 с.

7. Рудый Н.К. Совершенствование уголовно-правовых норм об ответственности за преступления, посягающие на служебную деятельность и безопасность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, сотрудников учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества // Рос. следователь. 2008. №13. С. 15-17.

8. Тищенко Ю.Ю. Проблемы привлечения к уголовной ответственности лиц, содержащихся в учреждениях УИС за оскорбление представителя власти / Ю.Ю. Тищенко // Уголовное и оперативно-разыскное законодательство: проблемы межотраслевых связей и перспективы совершенствования: материалы IV межведомственной научно-практической конференции, Рязань, 30 ноября 2018 года / Отв. ред. Кувалдин В.П. Рязань: Общество с ограниченной ответственностью «Издательский дом "Юриспруденция"», 2019. С. 226-228.

9. Уголовный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 13 июня 1996 г. № 64-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 1996, № 25, ст. 2954.

10. Уголовный кодекс РСФСР: постановление 3-й сессии ВС РСФСР 5-го созыва от 27 октября 1960 г. // Ведомости ВС РСФСР, 1960, № 40, ст. 591.

References:

1. Lesnikov G.Yu. Features of criminal responsibility for insulting an employee of a place of deprivation of liberty or a place of detention / G.Yu. Lesnikov, V. N. Omelin // Public service and personnel. 2019. No. 1. pp. 102-104.

2. On the introduction of the Criminal Code of the RSFSR (together with the "Criminal Code of the RSFSR"): Resolution of the Central Executive Committee of June 1, 1922 // SU RSFSR, 1922, No. 15, Article 153.

3. On the entry into force of the Criminal Code of the R.S.F.S.R. edition of 1926 (together with the "Criminal Code of the R.S.F.S.R."): resolution of the Central Executive Committee of November 22, 1926 // SU RSFSR, 1926, No. 80, art. 600.

4. On Amendments and Additions to the Criminal Code of the RSFSR and the Criminal Procedure Code of the RSFSR: Federal Law No. 79-FZ of May 18, 1995 // Collection of Legislation of the Russian Federation, 1995, No. 21, Article 1927.

5. Pikin I.V. Specifics of criminal-legal protection of honor and dignity of an employee of a place of deprivation of liberty or a place of detention / I.V. Pikin, I.A. Tarakanov, S.A. Pichugin // Bulletin of the Vladimir Law Institute. 2018. No. 2 (47). pp. 124-129.

6. Russian legislation of the X-XX centuries. Vol. 6: Legislation of the first half of the XIX century. M., 1988. 431 p.

7. Rudy N.K. Improvement of criminal law norms on responsibility for crimes encroaching on the official activity and safety of officials of law enforcement and regulatory bodies, employees of institutions providing isolation from society // Russian investigator. 2008. No. 13. pp. 15-17.

8. Tishchenko Yu.Yu. Problems of bringing to criminal responsibility persons held in penal institutions for insulting a representative of the authorities / Yu.Yu. Tish-chenko // Criminal and operational investigative legislation: problems of intersectoral relations and prospects for improvement: materials of the IV interdepartmental scientific and practical conference, Ryazan, November 30, 2018 / Responsible editor Kuvaldin V.P. Ryazan: Limited Liability Company "Publishing House "Jurisprudence"", 2019. pp. 226-228.

9. The Criminal Code of the Russian Federation: Federal Law No. 64-FZ of June 13, 1996 //Collection of Legislation of the Russian Federation, 1996, No.25, Article 2954

10. Criminal Code of the RSFSR: resolution of the 3rd session of the Supreme Soviet of the RSFSR of the 5th convocation of October 27, 1960 // Vedomosti of the Supreme Soviet of the RSFSR, 1960, No. 40, Article 591.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_145

ОПЕРАТИВНОЕ ВНЕДРЕНИЕ В ГРУППИРОВКИ В ЭКСТРЕМИСТСКИЕ И ТЕРРОРИСТИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ OPERATIONAL INTRODUCTION INTO GROUPS IN EXTREMIST AND TERRORIST ORGANIZATIONS

ЗЫКОВ Даниил Алексеевич,

кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой публично-правовых дисциплин, Владимирский юридический институт ФСИН России, доцент кафедры экономики, управления и права Покровский филиал Московского педагогического государственного университета. 601120, Россия, Владимирская обл., г. Покров, пр. Спортивный, 2. E-mail: [email protected];

МАЗАЛЕВА Людмила Валерьевна,

кандидат юридических наук, доцент кафедры организации режима и надзора юридического факультета, Владимирский юридический институт ФСИН России.

600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. E-mail: [email protected];

ШЕРХОВ Рустам Русланович,

кандидат юридических наук, научный сотрудник НИЦ-3 ФКУ НИИ ФСИН России. 125130, Россия, г. Москва, ул. Нарвская, 15А, стр. 1. E-mail: [email protected];

ZYKOV Daniil Alekseevich,

Head of the Department of Public Law Disciplines of the Federal Penitentiary Service of Russia, Associate Professor of the Department of Economics, Management and Law

of the Pokrovsky Branch of the Moscow Pedagogical State University, Candidate of Law, Associate Professor. 601120, Russia, Vladimir region, Pokrov, Sportivny ave., 2. E-mail: [email protected];

MAZALEVA Lyudmila Valeryevna,

Associate Professor of the Department of Regime Organization and Supervision of the Faculty of Law of the VUI of the Federal Penitentiary Service of Russia, Candidate of Law, Vladimir. 600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. E-mail: [email protected];

SHERKHOV Rustam Ruslanovich,

Candidate of Legal Sciences, Researcher at SIC-3 of the Federal Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 125130, Russia, Moscow, Narvskaya str., 15A, p. 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: в статье рассматривается оперативно-розыскное мероприятие внедрение.

Abstract: the article discusses the operational-investigative event implementation.

Ключевые слова: внедрение, экстремизм, терроризм, оперативно-розыскная деятельность.

Keywords: introduction, extremism, terrorism, operational investigative activity.

Для цитирования: Зыков Д.А., Мазалева Л.В., Шерхов Р.Р. Оперативное внедрение в группировки в экстремистские и террористические организации //Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 145-147. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_145.

For citation: Zykov D.A., Mazaleva L. V., Sherkhov R.R. Operational introduction into groups in extremist and terrorist organizations // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 145-147. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_145.

Статья поступила в редакцию: 20.01.2023

Оперативно - розыскное мероприятие, как оперативное внедрение может позволить достичь наиболее важных результатов при выявлении, предупреждений, пресечений и раскрытий преступлений экстремистского и террористического характера.

Проведение данного оперативно - розыскного мероприятия имеет существенные сложности, сопровождается рядом проблем, возникающих при его реализации, в силу чего, проанализируем его более подробно.

Необходимость его существования в целом обусловлена тем, что противодействие определенным видам преступности, в частности, таким как организованная преступность террористического и экстремистского характера, может быть успешным только при условии проникновения в соответствующие криминальные структуры негласного аппарата. Именно это и свидетельствует о целесообразности и важности производства данного оперативно - розыскного мероприятия в любых условиях в отношении анализируемой категории лиц. Однако, следует учитывать и тот факт, что данное мероприятие крайне специфично, конфидент, его реализующий, постоянно действует на грани закона. Кроме того, не исключены ситуации, когда, прежде чем его допустят в узкий круг преступной группировки, оно может быть подвергнуто проверке со стороны преступного элемента, сущностью которой будет являться нарушение уголовного закона [1, С. 64].

Сложность данного ОРМ заключается в том, что легальное его определение отсутствует, не закреплен и законодательно порядок его производства, в силу чего, он выработан лишь оперативной практикой. Однако, основные признаки данного мероприятия, для уяснения его сущности, а также для понимания его значения в пресечении террористической деятельности, необходимо уяснить.

В первую очередь, важное значение имеет объект оперативного интереса, в качестве которого надлежит рассматривать то, куда внед-

ряется конфидент. Как правило, это криминальная среда, которая подразумевает определенное преступное формирование, соответственно, в качестве объекта вполне может выступать группа лиц экстремисткой либо террористической направленности.

Не менее важен и субъект оперативного внедрения, то есть, непосредственно то лицо, которое и должно достигнуть целей проводимого оперативно-розыскного мероприятия. Здесь следует обратить внимание на тот факт, что у исследователей отсутствует единая и общая позиция по данному вопросу. Анализ имеющихся точек зрения позволяет сделать вывод о том, что в целом существует два подхода к его решению.

В соответствии с первым из них, под субъектом оперативного внедрения понимается лицо, которое проникает в преступную группу

извне.

Так, авторы учебника «Теория оперативно-розыскной деятельности» считают, что «оперативное внедрение - это проникновение в преступную группу сотрудника или конфидента для решения задач оперативно-розыскной деятельности» [2, С. 304]. Коллектив авторов монографии «Оперативно-розыскная деятельность в XXI веке» под оперативным внедрением понимает «оперативно-розыскное мероприятие, которое заключается в легендированном вводе оперативных сотрудников или лиц, оказывающих им содействие на конфиденциальной основе, в криминальную среду или на объекты оперативной заинтересованности» [3, С. 220-221]. Н.Д. Абдуллаева полагает, что «оперативное внедрение - это оперативно-розыскное мероприятие, заключающееся в легендированном вводе и продвижении сотрудников оперативных подразделений органов внутренних дел или лиц, оказывающих им содействие на конфиденциальной основе, в криминогенную среду и объекты для разведывательно-поискового сбора информации, необходимой для оптимального решения задач борьбы с тяжкими и особо тяжкими преступлениями в конкретных условиях сложившейся оперативной обстановки, когда решение этих задач с использованием других оперативно-розыскных мероприятий невозможно» [4, С. 8].

Из приведенных определений, достаточно полных и емких, следует, что основной сущностью оперативного внедрения признается физическое перемещение лица, осуществляющего анализируемое оперативно - розыскное мероприятие, из социальных условий, не связанных с объектом оперативного интереса, внутрь такого объекта.

Второй подход к пониманию субъекта оперативного внедрения является гораздо более широким, поскольку предполагает, что оперативное внедрение будет иметь место и тогда, когда выполнение поручений органа, осуществляющего оперативно - розыскную деятельность, будет осуществлять лицо, которое уже находится внутри криминальной среды (в нашем случае - внутри террористической или экстремисткой группировки), и которое дало согласие на конфиденциальное сотрудничество.

Одним из основателей рассматриваемого подхода выступает А.Ю. Шумилов, который охарактеризовал оперативное внедрение как приобретение оперативно-розыскным органом конфиденциального источника информации внутри преступного сообщества, организованной преступной группы или иного объекта оперативного интереса либо в его окружении [5, С. 69]. Здесь, с нашей точки зрения, центральное место принадлежит используемому исследователем термина «приобретение», который подразумевает не только физическое проникновение оперуполномоченного или конфидента внутрь объекта рассматриваемого оперативно - розыскного мероприятия, но и установление конфиденциального сотрудничества с лицом, которое уже является участником такой группировки. У данного подхода имеется достаточно много последователей, в частности, Ю.П. Дубягин, О.П. Дубягина, Е.А. Михайлычев, которые считают, что оперативное внедрение представляет собой ввод оперативно -розыскным органом в объект оперативного интереса на конфиденциальной основе оперативного сотрудника либо конфидента, а также вербовку «такого лица из числа членов объекта оперативного интереса, для решения задач конкретной оперативно-тактической ситуации» [6].

Практически аналогичную позицию занимает и А.Е. Чечетин, по мнению которого сущность оперативного внедрения состоит «в приобретении (вводе или вербовке) негласного источника информации внутри или в окружении объекта оперативного воздействия» [7, С. 110]

Авторы комментария к Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности» определяют оперативное внедрение как «оперативно-розыскное мероприятие, заключающееся в приобретении оперативно-розыскным подразделением негласного источника информации внутри или в окружении объекта оперативного интереса» [8, С. 72]. В одном из учебников «Оперативно-розыскная деятельность» непосредственно понятие оперативного внедрения содержит лишь указание на ввод лица в криминальную среду, но, в то же время, далее отмечает и возможность привлечения «к конфиденциальному сотрудничеству лиц из числа членов преступной группы» [9, С. 217].

Таким образом, можно умозаключить, что для второго подхода характерно понимание оперативного внедрения двояко - и как помещение внутрь криминальной среды оперативного сотрудника или конфидента, и как привлечение на конфиденциальной основе к сотрудничеству лица, которое уже является членом такой криминальной среды, функционирует внутри нее.

Надо отметить, что в последние годы становится достаточно много последователей именно второго подхода, однако, не меньше звучит и критики в его адрес. При этом, аргументы лиц, критикующих данный подход, несколько размыты, фактически не приводя никаких доводов в поддержку своей позиции, они отмечают, что не может рассматриваться как оперативное внедрение привлечение к сотрудничеству на конфиденциальной основе того лица, которое уже находится внутри преступного объединения. Ими предлагается такую ситуацию рассматривать лишь в качестве агентурного метода работы, но не в качестве оперативно - розыскного мероприятия [10, С. 90].

Для того, чтобы сформулировать свою позицию по данному вопросу, нам видится необходимым провести анализ некоторых терминов. Прежде всего, заслуживает внимания такой термин, как «внедрить», исходя из словарных определений, в русском языке он означает укоренить, закрепить в чем-нибудь. То есть, из такого определения можно сделать вывод о том, что основное в его содержании - не проникновение куда -либо, а результат, качественное нахождение где - либо. Исходя из такого буквального понимания термина «внедрить» следует вывод о том, что внедренным может являться и лицо, вновь помещаемое в определенную среду, и уже существующее в ней.

Таким образом, стоит согласиться с пониманием оперативного внедрения А.Ю. Шумилова, и выделить три категории лиц, которыми

может быть осуществлено оперативное внедрение в объединение лиц террористической или экстремистской направленности:

- должностное лицо органа, осуществляющего оперативно - розыскную деятельность (в рассматриваемой ситуации оперуполномоченный системы ФСИН, МВД и другие субъекты оперативно-розыскной деятельности);

- конфидент, проникающий в преступное объединение извне по заданию оперативного сотрудника;

- лицо, которое оказывает содействие на конфиденциальной основе оперативному сотруднику, находясь внутри объекта оперативного

интереса.

В раках анализируемого вопроса полагаем необходимым определить признаки, которыми характеризуется обстановка оперативного внедрения. В качестве них выступают такие как: необходимость обязательного сокрытия сведений о личности внедренного лица, конспирация. Сюда же следует отнести и длительность и экстремальность ситуации, в которой имеет место оперативное внедрение.

Необычные по трудности условия оперативного внедрения обуславливаются определенными объективными и субъективными факторами.

В эмоциональном плане чрезвычайно тяжело на протяжении длительного времени демонстрировать притворную лояльность, внешнюю благожелательность по отношению к членам группы и их поступкам. Состояние стрессового напряжения обусловлено потенциальной угрозой разоблачения и страхом за собственную безопасность. Ведь в случае провала защита внедренного лица правоохранительными органами маловероятна, следует рассчитывать на свои силы [11, С. 22-25]. На сегодняшний день в средствах массовой информации достаточно часто появляются сообщения о лишении жизни внедренных сотрудников правоохранительных органов. Например, члены запрещенной в России экстремистской организации «Исламское государство» неоднократно публиковали видео с такими казнями [12, С. 73].

И наконец, не следует забывать, что социальная микросреда, в которой приходится выполнять задание, является криминальной и для нее естественно антиобщественное поведение. Внедряясь в объект оперативного интереса, лицо должно придерживаться соответствующей линии поведения. В частности, оно должно фактически поддерживать террористические и экстремистские воззрения, выполнять определенные поручения руководителей таких группировок [13, С. 728].

Более того, нельзя исключать возможность провокаций со стороны членов группы. Вполне вероятна проверка лица «в деле», внедренное лицо в такой ситуации всегда балансирует между «дозволенной хитростью и запрещенным обманом», то есть теми действиями, которые он не должен совершать никогда.

В силу всего вышесказанного, надлежит определить, кого же более целесообразно внедрять в ячейку, придерживающихся террористических и экстремистских взглядов - конфидента либо оперативного сотрудника. Однозначно ответить на данный вопрос достаточно сложно.

Библиогра фия:

1. Уголовно-правовое обеспечение оперативного внедрения: монография / Г.С. Шкабин. - М.: ИД «Юриспруденция», 2018. С. 64.

2. Теория оперативно-розыскной деятельности: учебник. 3-е изд., перераб. и доп. / под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. М., 2014. С. 304.

3. Захарцев С.И., Игнащенков Ю.Ю., Сальников В.П. Оперативно-розыскная деятельность в XXI веке. М., 2015. С. 220-221.

4. Абдуллаева Н.Д. Оперативное внедрение в деятельности оперативных подразделений органов внутренних дел: дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2007. С.

8

5. Шумилов А.Ю. Юридические основы оперативно-розыскных мероприятий: учебное пособие. М., 1999. С. 69.

6. Дубягин Ю.П., Дубягина О.П., Михайлычев Е.А. Комментарий к Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности» (постатейный). М., 2005 // СПС «КонсультантПлюс».

7. Чечетин А.Е. Актуальные проблемы теории оперативно-розыскных мероприятий. М., 2006. С. 110.

8. Комментарий к Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности» (постатейный) / под ред. А.И. Алексеева, В.С. Овчинского. М., 2011. С. 72.

9. Оперативно-розыскная деятельность: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» / под ред. И.А. Климова. М., 2015.

С. 217.

10. Фирсов О.В. Правовые основы оперативно- розыскных мероприятий: учеб. пособие. 3-е изд., испр. и доп. М., 2015. С. 90

11. Шкабин Г.С. Уголовно-правовая характеристика обстановки проведения оперативно-разыскных мероприятий // Российский следователь. 2017. № 7. С.

22-25.

12. Уголовно-правовое обеспечение оперативного внедрения: монография / Г.С. Шкабин. - М.: ИД «Юриспруденция», 2018. С. 73.

13. Крипулевич А.Ю., Новиков А.В., К вопросу о юридической природе контракта о содействии лиц оперативным подразделениям уголовно-исправительной системы // Современные проблемы науки и образования. 2015. № 2 -2. C. 728

References:

1. Criminal law support of operational implementation: monograph / G.S. Shkabin. - M.: Publishing House "Jurisprudence", 2018. p. 64.

2. Theory of operational investigative activity: textbook. 3rd ed., reprint. and additional / edited by K.K. Goryainov, V.S. Ovchinsky, G.K. Sinilova. M., 2014. p. 304.

3. Zakhartsev S.I., Ignashchenkov Yu.Yu., Salnikov V.P. Operational investigative activity in the XXI century. M., 2015. pp. 220-221.

4. Abdullayeva N.D. Operational implementation in the activities of operational units of internal affairs bodies: dis. ... cand. jurid. sciences'. Irkutsk, 2007. p. 8

5. Shumilov A.Yu. Legal bases of operational investigative measures: textbook. M., 1999. p. 69.

6. Dubyagin Yu.P., Dubyagina O.P., Mikhailychev E.A. Commentary to the Federal Law "On operational investigative activities" (article by article). M., 2005 // SPS "ConsultantPlus".

7. Chechetin A.E. Actual problems of the theory of operational investigative measures. M., 2006. p. 110.

8. Commentary to the Federal Law "On operational investigative activities" (article by article) / edited by A.I. Alekseev, V.S. Ovchinsky. M., 2011. p. 72.

9. Operational investigative activity: textbook for university students studying in the specialty "Jurisprudence" / edited by I.A. Klimov. M., 2015. p. 217.

10. Firsov O.V. Legal foundations of operational investigative measures: textbook. stipend. 3rd ed., ispr. and add. M., 2015. p. 90

11. Shkabin G.S. Criminal-legal characteristics of the situation of operational investigative measures // Russian investigator. 2017. No. 7. pp. 22-25.

12. Criminal law support of operational implementation: monograph / G.S. Shkabin. - M.: Publishing House "Jurisprudence", 2018. p. 73.

13. Kripulevich A.Yu., Novikov A.V., On the question of the legal nature of the contract on assistance of persons to operational units of the penal correction system // Modern problems of science and education. 2015. № 2 -2. C. 728

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_148

СУЩНОСТЬ И ФУНКЦИИ ПРОЦЕССА РЕСОЦИАЛИЗАЦИИ ОСУЖДЕННЫХ

THE ESSENCE AND FUNCTIONS OF THE PROCESS OF RESOCIALIZATION OF CONVICTS

ГАМАНЕНКО Леонид Иванович,

кандидат юридических наук, доцент,

доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права ФКОУ ВО «Пермский институт ФСИН России». 614012, Россия, Пермский край, г. Пермь, ул. Карпинского, 125. E-mail: gamanenko1960@ yandex.ru

ДЕНИСОВ Алексей Дмитриевич,

старший научный сотрудник НИЦ-3 ФКУ НИИ ФСИН России. Россия, г. Москва, ул. Нарвская, 15 «а», стр. 1. E-mail: [email protected];

GAMANENKO Leonid Ivanovich,

Associate Professor of the Department of Criminal and Penal Enforcement Law,

Perm Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia Candidate of Law, Associate Professor.

125 Karpinsky str., Perm, Perm Krai, 614012, Russia.

E-mail: gamanenko1960@ yandex.ru;

DENISOV Alexey Dmitrievich,

senior researcher at SIC-3 of the Federal Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. Moscow, Narvskaya str., 15 «a», p. 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. В статье предпринята попытка определения сущности процесса ресоциализации. В заключении авторы приходят к выводу, что процесс ресоциализации осужденных состоит из трех этапов, а также раскрывают функции данного процесса.

Abstract. The article attempts to determine the essence of the process of resocialization. In conclusion, the authors conclude that the process of resocialization of convicts consists of three stages, and also reveal the functions of this process.

Ключевые слова: исправление, осужденные, реадаптация, реинтеграция, ресоциализация, социальная адаптация.

Keywords: correction, convicts, readaptation, reintegration, resocialization, social adaptation.

Для цитирования: Гаманенко Л.И., Денисов А.Д. Сущность и функции процесса ресоциализации осужденных // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 148-150. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_148.

For citation: Gamanenko L.I., Denisov A.D. The essence and functions of the process of resocialization of convicts // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 148-150. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_148.

Статья поступила в редакцию: 26.01.2023

Несмотря на кажущуюся простоту (от лат. re - приставка, означающая повторное, возобновляемое действие, и socialis - общественный), в науке встречаются различные подходы к определению сущности ресоциализации. Будучи сложным и противоречивым процессом, она может быть рассмотрена с субъективной и объективной точек зрения. В первом случае ресоциализация предстает как вид личностного изменения, при котором зрелый индивид принимает тип поведения, отличный от характерного для него прежде, в результате постепенного освоения предметов окружающего мира и социума, выработки социально приемлемых форм поведения и жизнедеятельности.

С объективной точки зрения ресоциализация предстает как специально организованный процесс возвращения осужденного в право-послушное общество, что требует определения конечных и промежуточных целей такой деятельности, соответствующих им стадий ресоциализации, а также выработки критериев оценки полученных результатов.

Рассмотрение сущности ресоциализации предполагает выделение этапов ее осуществления, которые определяются в науке по-разному. М. С. Рыбак относит к ним установление принадлежности осужденного к положительной, отрицательной или нейтральной социальной группе, создание условий для разрыва негативных связей, исправление, воспитательную работу и социальную адаптацию [1. С. 29-30].

И. И. Евтушенко считает необходимым детализировать его содержание и делит его на такие стадии, как: типологизация осужденных; сохранение их социально полезных связей; исправление осужденных; подготовка их к освобождению; исключение или нейтрализация неблагоприятного воздействия окружающей социальной среды; трудоустройство и бытовое устройство по месту жительства; контроль за выполнением условий условно-досрочного освобождения [2. С. 146].

Ю. В. Баранов, положив в основу дифференциации процесса ресоциализации степень биолого-психологического приспособления личности к условиям общественной жизни, выделил стадии реадаптации, индивидуализации и реинтеграции осужденного [3. С. 188-252].

Результаты анализа научной литературы показали, что большинство исследователей выделяют два этапа ресоциализации: пенитенциарный, заключающийся в первичной адаптации к условиям исполнения уголовного наказания, исправлении и подготовке осужденного к освобождению и постпенитенциарный, предполагающий социальную адаптацию после него.

Однако некоторые ученые (Н. А. Крайнова, В. Е. Южанин) предлагают выделять, помимо этого, допенитенциарный этап, который включает вынесение в установленном порядке приговора и назначение наказания, а также формализацию отношения к нему осужденного, что создает условия для противодействия асоциальной деградации личности осужденного. Не отрицая значимость такого подхода для комплексного

решения проблемы ресоциализации осужденных, считаем, что акцент все же должен быть сделан на пенитенциарном и постпенитенциарном этапах, на которых действует целый ряд факторов, препятствующих успешной ресоциализации и провоцирующих повторные преступления.

Определению сущности ресоциализации способствует рассмотрение вопроса о соотношении данного понятия с понятиями «реабилитация», «социальная адаптация», «реадаптация», «исправление» и «реинтеграция». В зарубежной литературе ресоциализация нередко рассматривается как синоним реабилитации, для чего существуют определенные исторические предпосылки. Считается, что термин «реабилитация» впервые был употреблен французскими легистами для обозначения института помилования осужденного, предполагавшего восстановление его в правах.

Похожую точку зрения высказывали и некоторые российские специалисты, отмечая, что именно восстановление социального статуса личности включается в понятие ресоциализации [4. С. 11]. Высказывалось также мнение о том, что социальная реабилитация, заключающаяся в восстановлении утраченного гражданского и социального статуса, выступает как один из аспектов ресоциализации личности. В частности, В. М. Бочаров рассматривает социальную реабилитацию освобождаемых из исправительных учреждений как «процесс подготовки лиц, у которых заканчивается срок отбывания наказания в исправительных учреждениях, к жизни на свободе, а также оказание им постпенитенциарной помощи, реализуемые в виде комплекса мероприятий правового, воспитательного и криминологического характера, направленные на восстановление, а при необходимости приобретение этими лицами личностных качеств, позволяющих им вести осознанно законопослушный и социально полезный образ жизни» [5. С. 8]. Полагаем, что употребление понятия «социальная реабилитация» по отношению к осужденным совершенно неприемлемо, ввиду того, что в современной России термин «реабилитация» ассоциируется преимущественно с восстановлением прежнего статуса невиновного лица, необоснованно привлеченного к уголовной ответственности, а, следовательно, вряд ли может признаваться синонимом ресоциализации.

Достаточно противоречиво в литературе решается вопрос о соотношении ресоциализации с социальной адаптацией. Анализ существующих точек зрения позволяет выделить следующие подходы:

1) отождествление ресоциализации и социальной адаптации;

2) понимание ресоциализации как условия социальной адаптации, означающего переход личности в новую социальную среду, восприятие нравов, требований, установок, социальных позиций и системы ценностных ориентаций этой среды;

3) рассмотрение ресоциализации как способа адаптации;

4) понимание социальной адаптации как особой стадии ресоциализации, реализуемой после освобождения из мест лишения свободы. Из подобной трактовки, насколько можно судить из содержания ст. 2 и 121 УИК РФ и региональных законов о социальной адаптации, исходит и законодатель.

При рассмотрении такого соотношения возникает закономерный вопрос о целесообразности выделения понятия реадаптации, которое характеризует повторное приспособление индивида к новым или изменившимся условиям жизни. На наш взгляд, его использование особенно актуально к неоднократно судимым лицам, поскольку для ранее осужденного их нельзя назвать, безусловно, новыми.

По этой причине трудно рассуждать о процессе реадаптации, присущем лицам, осужденным впервые. Правда, по мнению Ю.В. Баранова, осужденным не стоит адаптироваться к условиям пенитенциарного учреждения, поскольку это снижает эффективность процесса ресоциализации [6. С. 192-197]. Однако с подобных категоричным заявлением трудно согласиться, учитывая, что речь идет в том числе о повторной адаптации к режимным требованиям пенитенциарного учреждения, которые создают условия для исправления осужденного и его последующей ресоциализации.

Говоря о реадаптации к условиям жизни на свободе, следует учитывать, что, как справедливо отмечает О.Б. Панова, «роль среды, в отношении которой может реально осуществляться приспособление осужденных сегодня, по сути, выполняет некая идеальная модель, как будто воспроизводящая социальную реальность», но на самом деле таковой не являющаяся [7. С. 223-225]. Очевидно, что общество не всегда готово принять осужденного, создать необходимые условия для его жизнедеятельности. Поэтому выстроенные для него адаптивные модели поведения могут оказаться бесполезными. Готовность реагировать на вызовы общества должна опираться на прочный фундамент общечеловеческих ценностей, который может быть сформирован только в процессе ресоциализации. В этом смысле ее следует рассматривать как более глубокое изменение структуры личности осужденного, поэтому реадаптацию можно рассматривать лишь как стадию ресоциализации. Это позволяет не согласиться с мнением Т. Н. Волковой, полагающей, что такие дефиниции, как социальная адаптация, реадаптация, социализация и т. д., по своей сути представляют один и тот же процесс [8. С. 103].

Говоря о соотношении понятий ресоциализации и реинтеграции, следует отметить, что авторы, использующие его, справедливо рассматривают реинтеграцию как важный компонент процесса ресоциализации. При этом Ю.В. Баранов считает, что реинтеграция присутствует как на пенитенциарном, так и постпенитенциарном этапе ресоциализации и, наряду с реадаптацией, входит в общий процесс ресоциализации осужденных в качестве отдельной стадии, на которой помощь освобожденному лицу даже не нужна. В то же время, поднимая вопрос о возможности или невозможности применения основных средств исправления осужденных к лишению свободы к процессам ресоциализации и реинтеграции, фактически рассматривает их как относительно обособленные. Считаем, что подобный подход не вполне корректный, поскольку он стирает различия между указанными явлениями. Как представляется, реинтеграцию, наряду с реадаптацией, следует рассматривать как неотъемлемые составляющие полноценной ресоциализации личности на постпенитенциарном этапе.

По-разному решается в науке и вопрос о соотношении понятий «ресоциализация» и «исправление», где можно выделить следующие

подходы:

1) отождествление указанных понятий, что подвергается обоснованной критике при всеобщем признании ресоциализации основным элементом не только системы профилактики преступлений, но и системы исправления и «перевоспитания» осужденных, где ресоциализация составляет сущность их исправления;

2) рассмотрение исправления лиц, осужденных на отбывание наказания в виде лишения свободы, как более широкого понятия, включающего в себя понятия ресоциализации и неосоциализации, как результат формирования новой, не криминальной социализационной траектории;

3) определение исправления как стадии ресоциализации, на которой реализуется принудительное управляющее воздействие с целью выработки правопослушного поведения.

При этом высказывается мнение, что «процесс исправления осужденного в рамках исправительного учреждения и после его освобождения напрямую не связан с успешностью или не успешностью его ресоциализации», что отчасти справедливо, поскольку процесс исправления не всегда формирует самостоятельно мыслящего и позитивно действующего индивида, способного найти свое место в обществе. Не случайно О. В. Павленко говорила о необходимости изменения цели применения наказания в виде лишения свободы с исправления осужденных на их ресоциализацию [9. С. 8], с чем, однако, можно согласиться лишь отчасти, поскольку за рамками этой цели окажется постпенитенциарный этап ресоциализации. Корректней было бы говорить о создании необходимых условий для ее полноценного осуществления.

Проведенный анализ позволяет прийти к выводу, о том, что ресоциализация состоит из трех этапов: допенитенциарный, пенитенциарный и постпенитенциарный. Допенитенциарный этап - это период до вступления приговора в законную силу. Проводятся мероприятия, направленные на сбор информации о данном лице, предыдущих судимостях, его поведении при отбывании прежних наказаний и после освобождения. Основные субъекты - следственные органы, суд, сотрудники оперативных отделов, психологических лабораторий. Пенитенциарный этап - с момента прибытия в исправительное учреждение и до освобождения. Субъектами являются сотрудники воспитательных, оперативных, отделов, психологических лабораторий, групп социальной защиты осужденных. В этот период применяются меры исправительного воздействия, направленные на исправление осужденного. Осуществляется подготовка к освобождению, оказание материальной, психологической и иной помощи перед освобождением.

Постпенитенциарный этап начинается после освобождения лица и может длиться длительное время. Основные субъекты - работники службы пробации, местных органов власти, сотрудники полиции, члены общественных, религиозных, организаций и объединений, персонал центров ресоциализации. На этом этапе оказывается помощь в трудоустройстве, получении необходимых документов, устанавливается административный надзор.

Сущность процесса ресоциализации позволила раскрыть его функции, среди которых можно выделить:

1) образовательно-познавательную, обеспечивая формирование знаний о нормах права и правила поведения, а также чувство ответственности за совершенные правонарушения;

2) личностно-детерминирующую, предопределяя направленность мировоззрения личности на осознание соответствия правовых норм ее интересам, жизненному самоопределению, переориентации ценностей;

3) регулятивно-корректирующую, корректируя отношение к окружающему миру, формируя целостную жизненную позицию;

4) стимулирующую, акцентируя внимание на положительных чертах освобожденного от наказания лица, эффективно влияет на ее перевоспитание, способствует интеллектуальному развитию, мобилизации творческих сил;

5) диагностико-прогностическую, обеспечивая глубокое понимание субъектом сущности и взаимосвязи явлений окружающей социальной среды и возможность предвидения тенденций их развития, своего предназначения и роли в социуме;

6) трансформационную, способствуя превращению правовых, этических, моральных знаний во внутренние убеждения и принципы личной жизни бывшего осужденного.

Библиогра фия:

1. Рыбак М. С. Ресоциализация осужденных к лишению свободы: проблемы теории и практики. Саратов, 2001.

2. Евтушенко И. И. Условно-досрочное освобождение осужденных к лишению свободы и их ресоциализация : монография. Волгоград. 2005.

3. Баранов Ю. В. Стадии ресоциализации осужденных в свете новых социолого-антропологических воззрений и социальной философии : дис. ... докт. юрид. наук. М., 2008.

4. Волкова Т. Н. Проблемы отбывания наказания и ресоциализации женщин, осужденных к лишению свободы : дис. ... канд. юрид. наук. М., 1995.

5. Бочаров В. М. Уголовно-исполнительные и криминологические аспекты социальной реабилитации освобожденных из исправительных учреждений : авто-реф. дис.....канд. юр. наук. Краснодар, 2001.

6. Баранов Ю. В. Проблемы стадий ресоциализации осужденных к лишению свободы (вопросы теории и практики) // Реализация уголовной ответственности: история, современность и перспективы : сборник статей Международной научно-практической конференции (31 марта-1 апреля 2019 г.). Костанай: КУИС МЮ РК, 2005.

7. Панова О. Б. Научные подходы к правовой ресоциализации воспитанников детских исправительных учреждений // Историческая и социально-образовательная мысль. 2011. № 5.

8. Волкова Т. Н. Ресоциализация осужденных как мера профилактики преступности и цель уголовного наказания // Правовая культура. 2007. № 2 (3).

9. Павленко О. В. Постпенитенциарное поведение лиц, отбывших наказание за корыстные посягательства : дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2003.

References:

1. Rybak M. S. Resocialization of prisoners sentenced to imprisonment: problems of theory and practice. Saratov, 2001.

2. Yevtushenko I. I. Conditional early release of convicts to imprisonment and their resocialization : monograph. Volgograd. 2005.

3. Baranov Yu. V. Stages of resocialization of convicts in the light of new socio-anthropological views and social philosophy: dis. ... doct. jurid. M., 2008.

4. Volkova T. N. Problems of serving sentences and re-socialization of women sentenced to imprisonment : dis. ... cand. jurid. sciences. M., 1995.

5. Bocharov V. M. Penal enforcement and criminological aspects of social rehabilitation of those released from correctional institutions : abstract. dis..... Candidate of

Legal Sciences. Krasnodar, 2001.

6. Baranov Yu. V. Problems of the stages of resocialization of prisoners sentenced to imprisonment (questions of theory and practice) // Implementation of criminal responsibility: history, modernity and prospects : collection of articles of the International Scientific and Practical Conference (March 31 -April 1, 2019). Kostanay: KUIS MU RK, 2005.

7. Panova O. B. Scientific approaches to the legal re-socialization of pupils of children's correctional institutions // Historical and socio-educational thought. 2011. № 5.

8. Volkova T. N. Resocialization of convicts as a crime prevention measure and the purpose of criminal punishment // Legal culture. 2007. № 2 (3).

9. Pavlenko O. V. Post-penitentiary behavior of persons who have served a sentence for mercenary encroachments : dis. ... cand. jurid. sciences'. Omsk, 2003.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_151 УДК 343.98

БИОМЕТРИЧЕСКАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ В КРИМИНАЛИСТИКЕ Biometric identification in criminalistics

ГАУЖАЕВА Виктория Александровна

кандидат юридических наук, доцент кафедры специально-технической подготовки,

Северо-Кавказский институт повышения квалификации (филиал) Краснодарского университета МВД России. 360016, Кабардино-Балкарская Республика, г. Нальчик, ул. Мальбахова, 123. E-mail: [email protected];

ЛИФАНОВА Лилия Геннадьевна,

кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры криминалистики, Ставропольский филиал Краснодарского университета МВД России. 355047, Россия, Ставропольский край, г. Ставрополь, пр-т Кулакова, 43. E-mail: [email protected];

Gauzhaeva Victoria Aleksandrovna,

Assistant professor of special and technical training department of the North-Caucasian Advanced Training Institute (branch) of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, candidate of legal sciences. 123 Malbakhova str., Nalchik, Kabardino-Balkarian Republic, 360016. E-mail: [email protected];

Lifanova Lilia Gennadievna,

candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Professor of the Department of Criminalistics of the Stavropol Branch of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 43 Kulakov Ave., Stavropol Territory, 355047, Russia. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: Динамичное развитие высокотехнологичной преступности, характеризующейся трансграничным характером и использующей информационные технологии, обусловливает необходимость внедрения инновационных биометрических технологий в криминалистику. На основе изучения мнений ученых в статье раскрывается понятие криминалистической инновации. Кроме того, в работе рассматриваются отдельные аспекты использования биометрической идентификации в качестве инновации в криминалистике.

Abstract: The dynamic development of high-tech crime, characterized by a cross-border nature and using information technology, necessitates the introduction of innovative biometric technologies in criminalistics. Based on the study of the opinions of scientists, the article reveals the concept of criminalistics innovations. In addition, certain aspects of the use of biometric identification as an innovation in criminalistics are discussed in the work.

Ключевые слова: биометрия, инновационные подходы, установление личности, раскрытие и расследование преступлений.

Keywords: biometrics, innovative approaches, identification, detection and investigation of crimes.

Для цитирования: Гаужаева В.А., Лифанова Л.Г. Биометрическая идентификация в криминалистике //Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 151-154. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_151.

For citation: Gauzhaeva V.A., Lifanova L.G. Biometric identification in criminalistics // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 151-154. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_151.

Статья поступила в редакцию: 24.02.2023

Различные аспекты использования биометрических технологий изучены А.М. Зининым, И.Ф. Виниченко, В.С. Житниковым, М.Н. Овсянниковой [6], В.К. Кирвелем [9] и другими учеными.

На данный момент отдельного исследования в сфере использования биометрических технологий в раскрытии и расследовании преступлений не имеется. Проведено ряд исследований, затрагивающих технические аспекты идентификации личности по отдельным биометрическим параметрам. Данная сфера научных знаний до сих пор интенсивно развивается и может быть рассмотрена в качестве объекта технической, медицинской, биологической и юридической науки.

Целью статьи является характеристика теоретических положений инновации в криминалистике, биометрии и её классификации, выявление основных тенденций развития инновационных подходов биометрической идентификации в криминалистике, а также описание биометрических технологий, используемых при раскрытии и расследовании преступлений.

Профессор Р.С. Белкин особо подчеркивал, что в соответствии с общей теорией криминалистики одной из основных задач кримин а-листической науки является разработка, совершенствование и внедрение соответствующих научно-технических средств и методов для раскрытия и расследования преступлений [4, с. 227]. То есть, по сути, Р.С. Белкин определяет в качестве основной задачи криминалистики как науки внедрение криминалистических инноваций в технические, тактические и методические средства и меры борьбы с преступностью.

Мнение Р.С. Белкина также поддерживает Т.В. Аверьянова, которая определяет, что результаты инновационной деятельности являются главным фактором, обеспечивающим развитие и повышение эффективности раскрытия и расследования преступлений [1, с. 11-16].

Должны отметить, что инновации распространяются не только на теоретические аспекты криминалистики, но и на практические. В связи с эволюцией криминалистических реалий исследуются новые теоретические направления криминалистической науки, разрабатываются новые частные теории. Кроме того, постоянно совершенствуются имеющиеся и разрабатываются новые технико-криминалистические, тактико-криминалистические и методико-криминалистические методы и средства.

Необходимо отметить, что процесс разработки и внедрения криминалистических инноваций, по сути, не имеет предела. Инновация всегда противостоит традиции, а затем постепенно вытесняет её. Однако, закономерность заключается в том, что по истечении времени любая

инновация трансформируется в традицию, которая в свою очередь будет заменена последующей инновацией.

Инновационные подходы предполагают применение как традиционных методов с использованием современных технологий и решений в раскрытии и расследовании преступлений, так и нестандартных подходов и принципиально новых решений.

По мнению З.А. Литовой, на сегодняшний день технология может быть определена как набор методов, приёмов, инструментов, средств и знаний, используемых для решения конкретных проблем или достижения определенных целей. Технология может включать в себя иерархию знаний, но это не единственный её аспект. Важными характеристиками технологии являются эффективность, производительность и экономическая выгодность. Технология также может влиять на общество и окружающую среду, и это должно учитываться в процессе разработки и внедрения технологий [10].

В.К. Кирвель под инновационными технологиями в криминалистике и судебно-экспертной деятельности понимает передовые методы и аппаратное обеспечение, которые используются для повышения эффективности, точности и скорости процессов расследования и судебно-экспертных исследований. Это может включать в себя технологии распознавания образов, анализа данных, форензика, видеоаналитику, дополненную и виртуальную реальность и т.д. Их цель - ускорить и повысить эффективность расследования преступлений, повысить точность судебно-экспертных исследований и увеличить уверенность в правомерности решений. [8, с. 189-193].

В свою очередь, М.В. Жижина отмечает, что в целях адекватного ответа современным угрозам, криминалистика интегрирует и синтезирует в себе последние достижения науки и техники. [4, С. 117-125].

Ученые-криминалисты определяют следующие этапы инновационного процесса:

- сбор информации и исследование текущего состояния: определение текущих проблем и потребностей в правоохранительной деятельности.

- генерация идей: создание новых идей и разработка понимания инновационных возможностей.

- разработка концепций: определение деталей идей и создание плана реализации.

- тестирование и оценка: проведение малых масштабных тестов, чтобы оценить эффективность и применимость идей.

- реализация: внедрение инновационных решений в правоохранительную деятельность.

- мониторинг и оценка результатов: постоянный контроль и оценка эффективности инновационных решений в правоохранительной деятельности.

Развитие современной криминалистики немыслимо без использования передовых цифровых технологий, которые включают в себя методы, методики, процессы и инструменты, направленные на обнаружение, фиксацию, выделение новых типов доказательств, установление механизма и способа совершения преступления, использование автоматизированных криминалистических баз данных, позволяющих выполнять поиск криминалистически важной информации в короткие сроки.

Анализ мнений и взглядов ученых позволяет сформулировать следующее авторское понятие:

Криминалистическая инновация - это внедрение новых или модернизированных технологий, методов и процессов, которые помогают в расследовании преступлений и предотвращении преступности. Это включает в себя развитие и улучшение таких областей, как дактилоскопия, биометрия, криптография, анализ компьютерных данных, генетика и другие. Цель таких инноваций - повышение эффективности и точности в расследовании преступлений, улучшение процессов и усиление правоохранительных органов.

При этом, И.И. Лузгин считает, что основной вектор идентификационных исследований и обеспечивающей их сферы высоких технологий в большей степени направлен на улучшение и развитие методов идентификации лиц, их поведения и предоставляемых ими физических данных, а также на улучшение эффективности и точности судебно-экспертных исследований. Это может включать использование инновационных технологий, таких как биометрия, анализ данных, компьютерные модели и другие. [11, с. 212-216].

Представляет особый интерес мнение А.Б. Смушкина, М.В. Савельевой, Н.Л. Потаповой, которые особо выделяют среди основных направлений инноваций в области криминалистической техники, такие как: расширение охвата баз данных ДНК, широкая реализация интеллектуального видеонаблюдения, внедрение беспилотных летательных аппаратов, применение электронных средств слежения для контроля за лицами, а также подозреваемыми, к которым применены меры пресечения без заключения под стражу, интеграция электронных средств поиска и дистанционного установления личности для расследования и т.д. [13, с. 50-58].

Необходимо отметить, что особое значение среди инновационных решений в криминалистике имеют те проекты, которые направлены на установление личности лица, совершившего преступление, или потерпевшего, т.е., в частности на идентификацию личности по биометрическим параметрам, что еще раз подчеркивает важность проводимого исследования.

Должны подчеркнуть, что при сравнительном анализе периода первых разработок и научных исследований в сфере биометрии в начале 80-х г. прошлого столетия с современным периодом инновационных биометрических разработок в различных сферах социальной жизни: правоохранительной деятельности, паспортно-визовых документах, банкинге, нотариате, системах контроля управления доступом, при проведении вступительных экзаменов в высшие учебные заведения и т.д., мы можем констатировать их значительную эволюцию, масштаб охвата различных сфер общественных отношений, доступность по цене, эффективность и надёжность.

Изначально, с начала XIX века, под биометрией понималось исследование мер и пропорций тела человека и их влияние на функционирование организма. Тогда этот термин в основном использовался в биологической и медицинской науке. Впоследствии понятие биометрии расширилось и стало охватывать множество различных областей, таких как криминалистика, безопасность информации и идентификация.

С развитием информационных технологий, биометрия эволюционировала как наука и практика. Если раньше, биометрия определялась как исследование человеческих биологических параметров, то с развитием компьютерных технологий и прогрессом в области искусственного интеллекта, биометрия стала также использовать цифровые методы для идентификации и распознавания людей по их физиологическим и поведенческим характеристикам. Таким образом, биометрия стала не только научной дисциплиной, но и практическим инструментом для идентификации и аутентификации людей.

Биометрия является областью знаний, которая исследует применение методов математической статистики, медицинской информатики и компьютерных технологий в биологии и медицине. Судебная экспертиза и криминалистика широко используют результаты исследований в области биометрии в своих целях.

Биометрический консорциум при правительстве США в 1995 году определил, что биометрия использует биологические и поведенческие характеристики для идентификации отдельных лиц и является широко применяемой технологией в различных областях, таких как безопасность, здравоохранение и финансы.

Достижения биометрической науки на сегодняшний день широко используются в нотариальной, банковской, правоохранительной деятельности, для подтверждения личности, системах контроля управления доступом и т.д.

В. Задорожный представляет биометрию в качестве совокупности автоматизированных методов и средств идентификации человека, основанных на его физиологической или поведенческой характеристике [5].

В свою очередь А.И. Попов считает, что биометрия является совокупностью автоматизированных методов сбора, хранения, обработки биометрических параметров с целью отождествления личности для профилактики, раскрытия и расследования преступлений [12].

Исходя из вышеуказанного, можно определить в качестве основной задачи биометрии - идентификацию и верификацию личности.

Под идентификацией личности понимается нахождение тождества между конкретным человеком и отдельным лицом из имеющейся группы лиц («проверка одного ко многим»).

Верификация - это сопоставление конкретного лица с имеющимся в базе данных другим лицом («проверка одного к одному»).

Исходя из вышеуказанного, можно определить, что биометрическая криминалистическая идентификация личности - это автоматизированное распознавание лица по его анатомическим, физиологическим и биологическим признакам путем его идентификации или верификации в целях раскрытия или расследования преступлений.

Исходя из вышеуказанного, можно определить, что инновации в биометрической идентификации личности включают различные улучшенные технологии, такие как улучшенные алгоритмы анализа изображений, новые методы сбора биометрических данных и т.д., которые в целом призваны улучшить процесс установления тождественности личности.

Внедрение инновационных биометрических решений в криминалистику требует комплексного подхода с учётом организационных, правовых, технических и методических аспектов.

Необходимо отметить, что на современном этапе в практической деятельности органов внутренних дел при раскрытии и расследовании преступлений используются далеко не все методы биометрической идентификации. Изучение правоприменительной практики показывает, что органы доследственной проверки, расследования (дознания) вынуждены обращаться в различные организации и учреждения в связи с разрозненностью информационных ресурсов, что несомненно негативно отражается на раскрытии по «горячим» следам. Анализ практики показывает, что зачастую объем криминалистически значимой информации, которым располагают органы расследования (дознания) о лице, совершившем преступление, недостаточен.

Несмотря на прогрессирующее развитие использования биометрических технологий во всех сферах, на данном этапе это перспекти в-ное и динамичное развивающееся направление, которое имеет обширный потенциал и скрытые возможности. На данном этапе своего развития биометрия ежедневно расширяет сферу своего применения.

Библиогра фия:

1. Аверьянова Т.В. Инновации в криминалистике и судебной экспертизе // Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы борьбы с преступностью: сборник научных трудов Всероссийской научно-практической конференции. Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова; Редколлегия: А.В. Булыжкин и др. Орел: ОрЮИ МВД России им.Лукьянова. 2015. С. 11-16.

2. Барковская Е.Г. Основы использования биометрических параметров человека при раскрытии и расследовании преступлений: Автореф. дисс. ... канд. юр. наук. - Краснодар: Кубан. гос. агр. ун-т, 2009. С. 3.

3. Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня. Злободневные вопросы российской криминалистики. М.: Норма, 2001. С. 227.

4. Жижина М.В. Инновационное развитие криминалистики на современном этапе // Lex Russica (Научные труды МГЮА). 2012. № 1. С.117-125.

5. Задорожный В. Обзор биометрических технологий [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://masters.donntu.org/2005/kita/kompanets/library/int3.htm. (дата обращения: 14.02.2023)

6. Зинин А.М., Виниченко И.Ф., Житников В.С. Овсянникова М.Н Криминалистическое описание внешности человека (функциональные и сопутствующие элементы и признаки): справоч.пособие. - М.: ВНИИ МВД СССР, 1988. С. 3-6.

7. Инновация. Словари и энциклопедии на Академике [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/152267. (дата обращения: 14.02.2023)

8. Кирвель В.К. Инновационные технологии в криминалистике и судебноэкспертной деятельности // Концептуальные основы современной криминалистики: теория и практика. Современное состояние и перспективы развития: материалы международной научно-практической конференции, посвященной 95-летию со дня рождения заслуженного деятеля науки Республики Беларусь доктора юридических наук, профессора Андрея Васильевича Дулова. Белорусский государственный университет; В. Б. Шабанов (отв. ред.). Минск: БГУ. 2019. С. 189-193.

9. Кирвель В.К. Искусственные папиллярные узоры: миф или реальность // Вестник Академии МВД Республики Беларусь. 2010. № 2 (20). С. 118-121.

10. Литова З.А. Сущность понятия «технология» на современном этапе // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета. 2019. № 2 (50). Т. 1.

11. Лузгин И.И. Технико-криминалистическое обеспечение правоохранительной деятельности на основе современных технологий: проблемы, задачи, перспективы // Вестник Полоцкого государственного университета. Серия D. Экономические и юридические науки. 2007. № 4. С. 212-216.

12. Попов А.И. Биометрия. Криминалистическое понятие и содержание // Криминалистика и судебно-экспертная деятельность в условиях современности: материалы IV Междунар. науч.-практ. конф., 29 апр. 2016 г. / ред.кол.: С.В. Пахомов, А.В. Гусев, А.С. Данильян, Л.А. Рычкалова, В.И. Еремченко. Краснодар: Краснодарский университет МВД России, 2016. С. 363-366.

13. Смушкин А.Б., Савельева М.В., Потапова Н.Л. Перспективные направления разработки и реализации криминалистических инноваций // Электронное приложение к Российскому юридическому журналу. 2021. № 3. С. 50-58.

References:

1. Averyanova T.V. Innovations in criminalistics and forensic examination // Criminal procedural and criminalistic problems of combating crime: collection of scientific papers of the All-Russian scientific and practical conference. Oryol Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V. Lukyanov; Editorial Board: A.V. Bulyzhkin et al. Oryol: ORYUI of the Ministry of Internal Affairs of Russia named afterLukyanova. 2015. pp. 11-16.

2. Barkovskaya E.G. Fundamentals of the use of human biometric parameters in the detection and investigation of crimes: Abstract. diss. ... candidate of Legal Sciences. - Krasnodar: Kuban. state agr. un-t, 2009. p. 3.

3. Belkin R.S. Criminalistics: problems of today. Topical issues of Russian criminalistics. M.: Norma, 2001. p. 227.

4. Zhizhina M.V. Innovative development of criminalistics at the present stage // Lex Russica (Scientific Works of the Moscow State University). 2012. No. 1. pp.117125.

5. Zadorozhny V. Review of biometric technologies [Electronic resource]. Access mode: http://masters.donntu.org/2005/kita/kompanets/library/int3.htm . (accessed: 02/14/2023)

6. Zinin A.M., Vinichenko I.F., Zhitnikov V.S. Ovsyannikova M.N. Forensic description of a person's appearance (functional and related elements and signs): references.manual. - M.: Research Institute of the Ministry of Internal Affairs of the USSR, 1988. pp. 3-6.

7. Innovation. Dictionaries and encyclopedias on the Academician [Electronic resource]. - Access mode: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/152267 . (accessed: 02/14/2023)

8. Kirvel V.K. Innovative technologies in criminalistics and forensic activity // Conceptual foundations of modern criminalistics: theory and practice. Current state and prospects of development: materials of the international scientific and practical conference dedicated to the 95th anniversary of the birth of the Honored Scientist of the Republic of Belarus, Doctor of Law, Professor Andrey Vasilyevich Dulov. Belarusian State University; V. B. Shabanov (ed.). Minsk: BSU. 2019. pp. 189-193.

9. Kiivel V.K. Artificial papillary patterns: myth or reality // Bulletin of the Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Republic of Belarus. 2010. No. 2 (20). pp. 118121.

10. Litova Z.A. The essence of the concept of "technology" at the present stage // Scientific notes. Electronic scientific journal of the Kursk State University. 2019. No. 2 (50). Vol. 1.

11. Luzgin I.I. Technical and forensic support of law enforcement activities based on modern technologies: problems, tasks, prospects // Bulletin of Polotsk State University. Series D. Economic and legal sciences. 2007. No. 4. pp. 212-216.

12. Popov A.I. Biometrics. Criminalistic concept and content // Criminalistics and forensic expert activity in modern conditions: materials of the IV International Scientific and Practical Conference, April 29, 2016 / ed. Col.: S.V. Pakhomov, A.V. Gusev, A.S. Danilyan, L.A. Rychkalova, V.I. Eremchenko. Krasnodar: Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2016. pp. 363-366.

13. Smushkin A.B., Savelyeva M.V., Potapova N.L. Promising areas of development and implementation of forensic innovations // Electronic supplement to the Russian Law Journal. 2021. No. 3. pp. 50-58.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_155 УДК 343.8

ЗНАЧЕНИЕ ЭКСТРЕМИЗМА И ЕГО РЕГУЛИРОВАНИЕ НА ЗАКОНОДАТЕЛЬНОМ УРОВНЕ THE SIGNIFICANCE OF EXTREMISM AND ITS REGULATION AT THE LEGISLATIVE LEVEL

ТЕМИРХАНОВ Максим Акимович,

кандидат юридических наук, доцент кафедры организации оперативно-розыскной деятельности юридического факультета

ФКОУ ВО «Санкт-Петербургского университета Федеральной службы исполнения наказаний» (Университет ФСИН России),

подполковник внутренней службы.

196602, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Саперная, 34.

E-mail: [email protected];

ДЖУМАЕВ Тимур Худайберганович,

заместитель начальника отдела по защите государственной тайны ФГКУ «Специальное управление ФПС № 50 МЧС России», капитан внутренней службы. 192012, Россия, г. Санкт-Петербург, пр-т Обуховской Обороны, 136. E-mail: [email protected];

TEMIRKHANOV Maxim Akimovich,

Candidate of Law, Associate Professor of the Department of Organization of Operational Investigative Activities of the Faculty of Law St. Petersburg University of the Federal Penitentiary Service (FSIN University of Russia), Lieutenant Colonel of the Internal Service. 196602, Russia, St. Petersburg, Sapernaya str., 34. E-mail: [email protected] ;

DZHUMAEV Timur Khudaiberganovich,

Deputy Head of the Department for the Protection of State Secrets

FGKU "Special FPS Department No. 50 of the Ministry of Emergency Situations of Russia", captain of the internal service. 136 Obukhovskaya Oborona Ave., Saint Petersburg, Russia, 192012. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: Статья посвящена рассмотрению понятий экстремизма, экстремистской организации и преступлений, относящихся к экстремистской направленности. Юридическое определение того, какие действия считаются экстремистскими, которые содержатся в ст. 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности». Привлечение к уголовной ответственности за деяния экстремистского характера, предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации.

Abstract: The article is devoted to the consideration of the concepts of extremism, extremist organization and crimes related to extremist orientation. The legal definition of what actions are considered extremist, which are contained in Article 1 of Federal Law No. 114-FZ of July 25, 2002 "On Countering extremist activity". Bringing to criminal responsibility for acts of an extremist nature provided for by the Criminal Code of the Russian Federation.

Ключевые слова: Преступления экстремистской направленности, экстремизм, экстремистская организация, наказуемое деяние, возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни, создание вооруженных формирований, использование нацистской атрибутики.

Keywords: Crimes of extremist orientation, extremism, extremist organization, punishable act, incitement of social, racial, national or religious discord, creation of armed formations, use of Nazi paraphernalia.

Для цитирования: Темирханов М.А., Джумаев Т.Х. Значение экстремизма и его регулирование на законодательном уровне // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 155-156. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_155.

For citation: Temirkhanov M.A., Dzhumaev T.Kh. The significance of extremism and its regulation at the legislative level // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 155-156. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_155.

Статья поступила в редакцию: 17.02.2023

Конституция Российской Федерации провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защиту обязанностью государства и устанавливает, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только соразмерно конституционно значимым целям. В Российской Федерации признаются политическое и идеологическое многообразие; никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели и действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни.

Экстремизм - это приверженность к крайним взглядам, позициям и мерам в общественной деятельности, выражается в различных формах, начиная от проявлений, не выходящих за конституционные рамки, и заканчивая такими острыми и общественно опасными формами, как провокация беспорядков, гражданское неповиновение, мятеж, повстанческая деятельность, террористические акции.

Экстремистская организация - это общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности.

В современной России юридическое определение того, какие действия считаются экстремистскими, содержится в ст. 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»:

1. Насильственное изменение основ конституционного строя и (или) нарушение территориальной целостности Российской

Федерации.

Территориальная целостность страны напрямую зависит от внутригосударственного порядка. Нарушение данного пункта ведет к обра-

зованию формирований, заинтересованных в изменении строя государства путем насилия. Такого рода действия, а также призывы и агитация признаны экстремистскими на территории Российской Федерации. Уголовным законодательством Российской Федерации предусмотрена ответственность за преступления, связанные с недопущением экстремистской деятельности. Статьей 280.1 УК РФ за публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации, также статьей 280.2 УК РФ предусмотрена ответственность за нарушение территориальной целостности Российской Федерации.

2. Возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни.

Законодателем предусмотрены деяния, направленные на возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни разными статьями Уголовного кодекса Российской Федерации:

- убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти, или вражды, либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы предусмотрено п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ;

- умышленное причинение тяжкого вреда здоровью по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти, или вражды, либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы предусмотрено п. «е» ч. 2 ст. 111 УК РФ;

- возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства предусмотрено ст. 282 УК РФ.

3. Пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии. Пункт описывает агитационную направленность понятий предыдущего пункта, однако пропаганда такого типа представляет собой не частные высказывания, а системные действия.

4. Воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения. К таким действиям можно отнести влияние третьих лиц на деятельность правоохранительных органов, неправомерные действия по отношению к сотрудникам, которые могут нарушить работу органов.

5. Использование нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения.

К числу преступлений, относящихся к экстремистской направленности предусмотренных Особенной частью УК РФ, являются преступления совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражда либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, предусмотренные соответствующими статьями (ст. 280, 280.1, 280.2, 282, 282.1, 282.2, 282.3 УК РФ, п. «л» ч. 2 ст. 105, п. «е» ч. 2 ст. 111, п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ).

Значительная работа в данном направлении проводится Федеральной службой исполнения наказаний России. Это обусловлено тем, что ежегодное увеличение преступлений экстремистской направленности неизбежно влечет за собой пополнение спецконтингента в учреждениях УИС РФ, в том числе, идеологами радикального ислама. Как правило, такие лица попав в исправительные учреждения, осуществляют скрытую деятельность по пропаганде и вербовке, вовлекая в свои ряды новых членов из числа осужденных.

Вместе с тем, в настоящее время, оперативные подразделения уголовно-исполнительной системы, как основной субъект противодействия экстремизму и терроризму в местах изоляции от общества, осуществляя свою деятельность по выявлению, предупреждению, пресечению, раскрытию, и минимизации последствий преступлений экстремистской направленности, сталкиваются с рядом проблем организационного, правового, информационного, оперативно-тактического и иного характера. Это представляет представителям экстремистских сообществ, отбывающим наказание в ИУ, благоприятную почву для осуществления скрытной пропаганды экстремистской идеологии, призывов к осуществлению экстремистской деятельности и ее оправдания. В условиях последних событий данный аспект приобретает все большее влияние среди общества. Экстремистская символика и раньше использовалась в субкультуре заключенных; сейчас же данная проблема остро встала перед сотрудниками уголовно-исполнительной системы ввиду конфликтов политико-национального характера. Библиогра фия:

1. Конституция Российской Федерации с комментариями Конституционного Суда РФ и вступительной статьей. изд. - М.: ИНФРА-М, 2022. - 208с.

2. Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ по уголовным делам. - М.: Проспект, 2021. - 680с.

3. Синельников А.С., Фомин И.С., Шерхов Р.Р. Противодействие терроризму и экстремизму оперативными подразделениями в условиях исправительных учреждений УИС // Право и государство: теория и практика. 2019.

4. Лесовая Н.Н., Смирнов С.Н., Синельников А.С. О некоторых проблемах профилактики экстремизма в уголовно-исполнительной системе // Право и государство: теория и практика. 2020.

5. Филиппов М.Н., Ложкин Ю.А. Вопросы организации взаимодействия оперативных подразделений ФСИН России и органов предварительного следствия в процессе раскрытия и расследования преступлений экстремистской направленности // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2019.

6. Исиченко А.П., Фумм А.М. Проблемы проведения оперативных лингвистических исследований по выявлению и пресечению распространения экстремистских материалов в учреждениях уголовно-исполнительной системы. Ведомости уголовно-исполнительной системы - 2017 г.

7. Яворский М.А. Пенитенциарный экстремизм: масштабы угрозы и обстоятельства, способствующие совершению правонарушений экстремистского характера // Человек: преступление и наказание. 2017.

8. Уголовное право. Особенная часть. Практикум : учеб. пособие для бакалавриата и специалитета / Отв. ред. И.Я. Козаченко. М : Изд-во Юрайт, 2019. 263с. References:

1. The Constitution of the Russian Federation with comments of the Constitutional Court of the Russian Federation and an introductory article. ed. M.: INFRA-M, 2022. - 208s.

2. Collection of resolutions of the Plenums of the Supreme Courts of the USSR, the RSFSR and the Russian Federation on criminal cases. - Moscow: Prospekt, 2021. - 680s.

3. Sinelnikov A.S., Fomin I.S., Sherkhov R.R. Counteraction to terrorism and extremism by operational units in conditions of correctional institutions of the Penal system. Law and the State: Theory and practice - 2019

4. Lesovaya N.N., Smirnov S.N., Sinelnikov A.S. About some problems of prevention of extremism in the penal system. Law and the State: Theory and Practice - 2020

5. Filippov M.N., Lozhkin Yu.A. Issues of organization of interaction between operational units of the Federal Penitentiary Service of Russia and preliminary investigation bodies in the process of disclosure and investigation of extremist crimes. Vedomosti of the penal enforcement system - 2019

6. Isichenko A.P., Fumm A.M. - Problems of conducting operational linguistic research to identify and suppress the spread of extremist materials in institutions of the penal system. Vedomosti of the penal enforcement system - 2017

7. Maxim A.Ya. Penitentiary extremism: the scale of the threat and the circumstances contributing to the commission of extremist crimes. Man: Crime and Punishment - 2017

8. Criminal law. The special part. Workshop : study. handbook for bachelor's degree and specialty/ed. by I. Ya Kozachenko. Moscow : Yurayt Publishing House, 2019. - 263s.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_157

ВОПРОСЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ТАКТИКИ ДЕЙСТВИЙ СОТРУДНИКОВ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ПРИ ОБНАРУЖЕНИИ ВЗРЫВНЫХ УСТРОЙСТВ ISSUES OF IMPROVING TACTICS OF ACTIONS LAW ENFORCEMENT OFFICERS WHEN EXPLOSIVE DEVICES ARE DETECTED

ДЕНИСОВ Алексей Дмитриевич,

старший научный сотрудник НИЦ-3 ФКУ НИИ ФСИН России. 125130, Россия, г. Москва, ул. Нарвская, 15 «а», стр. 1. E-mail: [email protected];

ТУХФАТУЛЛИН Анвар Нагимович,

старший преподаватель кафедры огневой подготовки, Академия ФСИН России.

390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

DENISOV Alexey Dmitrievich,

senior researcher at SIC-3 of the Federal Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. Moscow, Narvskaya str., 15 «a», p. 1. E-mail: [email protected];

TUKHFATULLIN Anvar Nagimovich,

Senior Lecturer of the Department of Fire Training of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia. 390000, Russia, Ryazan region, Ryazan, Sennaya str., 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. В статье рассмотрены основные тактических приемы, которые используются сотрудниками правоохранительных органов при обнаружении взрывных устройств. В заключении авторами даются предложения, направленные на повышение эффективности тактики действий сотрудников правоохранительных органов при обнаружении взрывных устройств.

Abstract: The article discusses the main tactical techniques that are used by law enforcement officers when detecting explosive devices. In conclusion, the authors make proposals aimed at improving the effectiveness of tactics of law enforcement officers when detecting explosive devices.

Ключевые слова: взрывные устройства, взрывчатые вещества, сотрудники правоохранительных органов, уголовно-правовая охрана, преступления.

Keywords: explosive devices, explosives, law enforcement officers, criminal law protection, crimes.

Для цитирования: Денисов А.Д., Тухфатуллин А.Н. Вопросы совершенствования тактики действий сотрудников правоохранительных органов при обнаружении взрывных устройств // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 157-159. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_157.

For citation: Denisov A.D., Tukhfatullin A.N. Issues of improving the tactics of actions law enforcement officers when explosive devices are detected // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 157-159. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_157.

Статья поступила в редакцию: 28.02.2023

Установленная законодателем ценностная градация объектов уголовно-правовой охраны, подчеркивает, что преступления против личности представляют наибольшую опасность. Среди особо тяжких преступлений против личности первое место по уровню общественной опасности, безусловно, занимают преступления, связанные с применением взрывных устройств (далее также - ВУ), которые создают угрозу жизни и здоровью широкого круга лиц, как граждан Российской Федерации, так и физических лиц, находящихся на территории государства.

Следует отметить, что в последнее время наблюдается рост числа уголовно-противоправных деяний, совершенных с использованием взрывных устройств. С января по ноябрь 2022 года в Российской Федерации было совершено 283 преступления с использованием взрывчатых веществ и взрывных устройств и эта цифра является максимальной за последние шесть лет, достигнув показателей 2016 года. При этом общее количество уголовно-противоправных деяний террористической направленности, которые характеризуются, в первую очередь, использованием, в том числе, и взрывных устройств в 2022 году возросло по сравнению с 2010 годом практически в четыре раза. В абсолютных величинах количество преступлений террористического характера составило 581 в 2010 году и 2233 в 2022 году [1].

В связи с этим актуальными представляются вопросы тактики действий сотрудников правоохранительных органов при обнаружении ВУ. Рассмотрим их более подробно.

В криминалистической доктрине алгоритм действий сотрудников правоохранительных органов при поиске и обнаружении ВУ представлен как совокупность следующих структурных элементов: порядок действий при получении сообщения о закладке ВУ; порядок действий при поиске ВУ; порядок действий при обнаружении ВУ. При этом все три составных элемента, в комплексе образующих механизм организации и проведения поисковых мероприятий и обнаружения ВУ являются взаимосвязанными и взаимообусловленными. Так, при получении от граждан или иных физических лиц сообщения об обнаружении ВУ сотрудник правоохранительных органов должен произвести следующие действия:

- зафиксировать точное время поступления сообщения, его краткое содержание, место обнаружения ВУ;

- провести индивидуализацию лица, передавшего сообщение об обнаружении ВУ, и предупредить его о необходимости покинуть

опасную зону вблизи обнаруженного ВУ;

- сообщить в полицию.

В свою очередь, после получения сообщения об обнаружении ВУ дежурная часть территориальных (линейных) отделов внутренних дел проводит комплекс мероприятий информационно-организационного характера:

- информирует об инциденте дежурные службы ФСБ России и МЧС России, а при необходимости органы государственной власти и местного самоуправления;

- отправляет к месту обнаружения предполагаемого ВУ ближайших нарядов полиции для проверки достоверности сообщения;

- обеспечивает направление в район обнаружения ВУ оперуполномоченных-взрывотехников и инженеров-саперов из инженерно-технических подразделений;

- обеспечивает направление следственно-оперативной группы;

- обеспечивает отправку сотрудников территориальных и линейных отделов полиции для организации оцепления опасной зоны;

- обеспечивает, в случае необходимости, отправку в район обнаружения ВУ медико-санитарных и эвакуационных средств, а также представителей аварийно-спасательной и жилищно-коммунальной служб, для отключения бытовых и производственных коммунальных сетей, предотвращения взрыва бытового газа, замыканий электрических сетей, затоплений при разрыве систем отопления и водоснабжения;

- обеспечивает принятие сотрудниками правоохранительных органов, находящимися в районе обнаружения ВУ, необходимых мер по эвакуации населения и материальных ценностей;

- информирует физических и юридических лиц, являющихся собственниками или арендаторами помещений, в которых установлено ВЗ, о предстоящем осмотре данных помещений.

Сотрудники полиции, которые первыми прибыли в район обнаружения предполагаемого ВУ, в первую очередь определяют ориентировочные границы опасной зоны, организуют ее оцепление и перекрывают доступ внутрь периметра людей и транспортных средств. Расстояние от границы опасной зоны до возможного местонахождения ВУ определяется с учетом особенностей застройки и наличия в опасной зоне крупных торговых точек и иных объектов, в которых возможна большая концентрация людей. Оцепление организуется посредством установки постов из сотрудников правоохранительных органов и различных условных знаков - табличек с предостерегающими надписями, красных флажков и т.д. При наличии достаточных оснований полагать, что подозрительный предмет представляет собой ВУ, осуществляется эвакуация людей, которая должна производится в соответствии с эвакуационным планом конкретного промышленного объекта, административного или жилого здания.

Дистанция удаления людей в каждом конкретном случае определяется с учетом особенностей застройки, но, по общему правилу, рекомендуются следующие расстояния эвакуации людей от взрывоопасного объекта, идентифицированного как ВУ или похожего на него:

- тротиловая шашка массой около 200 г - 45 м;

- граната ручная оборонительная РГД-5 - около 50 м;

- тротиловая шашка массой около 400 г - 55 м;

- граната ручная наступательная Ф-1 - около 200 м;

- алюминиевая банка объемом 0,33 л - 60 м;

- мина осколочная направленная МОН-бО - 85 м;

- кейс-дипломат или рюкзак - 250 м;

- дорожный чемодан - 340 м;

- легковой автомобиль малого класса (например, типа «Лада») - 450 м;

- легковой автомобиль среднего класса (например, типа «Волга») - 580 м;

- микроавтобус (например, типа «Газель») - 920 м;

- грузовой автомобиль - 1240 м.

При наличии вблизи от взрывоопасного объекта капитальных инженерных сооружений, которые могут создать экранирующий эффект и минимизировать фугасное действие взрыва дистанции эвакуации могут быть значительно сокращены. После проведения эвакуации и прибытия группы ликвидации угрозы взрыва, включающей специалистов-взрывотехников начинается осмотр помещений, в которых предположительно заложено ВУ. В случае обнаружения ВУ предпринимаются действия по предупреждению его дистанционной детонации, а также локализации и максимально возможному ограничению сферы действия поражающих факторов.

Для предотвращения срабатывания радиоуправляемых ВУ используются разного рода блокираторы и подавители радиовзрывателей. Как отмечает М.С. Бекмурзин, «в зависимости от прогнозируемой потенциальной опасности применяются средства противодействия срабатыванию взрывных устройств на основе радиотелефонной связи. Достаточно надежными в этом отношении показали себя блокираторы системы «Персей», создающие специальные помеховые сигналы в диапазоне частот, используемых в радиовзрывателях» [2. С. 57]. Как правило, сотрудниками правоохранительных органов используется портативный блокиратор радиовзрывателей «Персей-16», предназначенный для блокирования (подавления) радиовзрывателей, изготовленных на основе сотовых телефонов стандартов GSM 900/1800, UMTS (3G), LTE (4G), приборов на основе технологии Bluetooth и Wi-Fi, беспроводных видеосистем наблюдения диапазона 2,4 ГГц.

Для локализации зоны действия поражающих факторов ВУ используются локализаторы «Фонтан-2» и «Ингибитор-1М».

«Фонтан-2», представляет собой разборную конструкцию, включающую набор блоков, в которые закачан многофазный газожидкост-

ный диспергент, и защитное противоосколочное экранирование. При сборке он может принимать практически любую геометрическую форму с тупыми и острыми углами (прямоугольную, треугольную, многоугольную, трапециевидную). Он предназначен для локализации заряда ВУ эквивалентного 5 кг тротила. Установка локализатора «Фонтан-2» производится без соприкосновения со взрывоопасным объектом, что сводит к минимуму возможность детонации и производства взрыва. По своему составу «Фонтан-2» не создает помех для последующей диагностики локализованного взрывоопасного объекта в рентгеновском диапазоне.

«Ингибитор-1М» представляет собой целостную конструкцию в которую запрессован наполнитель с включением специальных пламя-гасящих добавок. Он предназначен для локализации заряда ВУ эквивалентного 2 кг тротила, а также самодельных ВУ сконструированных на основе ручных гранат, как непосредственно на местности, так и в закрытых помещениях. Обеспечивает снижение фугасного действия взрыва и максимально сокращает радиус действия осколочных поражающих элементов ВУ. «Ингибитор-1М» обладает оптимальными эргономическими характеристиками (масса около 35 кг) и может быть установлен одним сотрудником правоохранительных органов без чьей -либо помощи.

Вне зависимости от того, используется локализатор или нет сотрудники экспертно-криминалистического отдела (инженерно-технических подразделений) проводят диагностику взрывоопасного объекта, посредством рентгенограммы. В случае, если обстановка предоставляет такую возможность, ВУ помещают в специальный контейнер и отправляют на полигон или в лабораторию. Для транспортировки, как правило, используют универсальные взрывобезопасные контейнеры ЭТЦ-1 или ЭТЦ-2.

В случае, если соприкосновение с ВУ может привести к детонации заряда взрывчатого вещества (далее - ВВ) и производству взрыва то ВУ обезвреживается на месте. Для этого могут быть использованы следующие способы:

- извлечения из них взрывателей (отсечения взрывателя с помощью специфических зарядов, которые своими характеристиками исключают возможность срабатывания заряда ВВ взрывного устройства);

- действий на взрыватели, в результате которых исключается возможность срабатывания воспламеняющихся механизмов, то есть путем обезвреживания взрывателей;

- изъятия из ВУ или его элементов снаряжения;

- подрыва ВУ накладным зарядом ВВ;

- разрушением ВУ посредством гидродинамического воздействия без детонации снаряжения.

Чаще всего для обезвреживания ВУ применяются гидродинамические разрушители, которые создают направленную гидравлическую струю, с максимальной скоростью 220-300 м/с. Под воздействием гидравлической струи гидроразрушителя происходит деформация корпуса ВУ и разделение «расшивка» средства взрывания и заряда ВВ. Также используются различные кумулятивные модули обезвреживания, которые разрушают ВУ на отдельные невзрывоопасные части, например ЭТЦ-5.

При успешном обезвреживании ВУ специалист-взрывотехник составляет итоговый акт, содержащий описание проведенных манипуляций и рекомендации по упаковке, транспортировке и хранению обезвреженного устройства. В случае, если во время выноса ВУ из помещения или в ходе его обезвреживания произошла детонация и взрыв, сотрудники правоохранительных органов организуют оказание первой помощи пострадавшим при взрыве и их отправку в близлежащие медицинские учреждения, а также вызвать подразделения пожарной охраны и аварийно-спасательной службы и доложить об инциденте.

Следует отметить, что для эффективной организации и проведения мероприятий по обезвреживанию ВУ необходимо наличие ряда условий, одними из них которых являются методическое обеспечение и подготовка сотрудников правоохранительных органов.

Вместе с этим, результаты проведенного анализа показали, что в настоящее время отсутствует эффективная модель учебно-методического сопровождения, посвященная тактике действий сотрудников различных правоохранительных органов при обнаружении ВУ. В этой связи полагаем целесообразным обеспечить реализацию следующих мероприятий по повышению служебной подготовки сотрудников правоохранительных органов, которые в силу своих должностных обязанностей могут привлекаться к участию в операциях по поиску и обезвреживанию ВУ:

- сформировать единое общедоступное для информационное пространство по проблематике поиска и обезвреживания ВУ, включив него автоматизированные информационно-поисковые системы экспертно-криминалистического центра МВД России по взрывчатым веществам и боеприпасам;

- обеспечить обмен положительным опытом по различным аспектам проблемы поиска и обезвреживания ВУ;

- организовать распространение информации об инновационных практиках поиска и обезвреживания ВУ;

- организовать участие сотрудников в различных мероприятиях диалогового характера (научно-практических семинарах, совещаниях и т.д.) дающих возможность обмена опытом в формате личного общения;

- организовать прохождение курсов повышения профессиональной квалификации.

Осуществление перечисленных мероприятий должно способствовать повышению продуктивности действий сотрудников правоохранительных органов при проведении поиска и обезвреживании ВУ.

Библиография:

1. Официальный сайт Министерства внутренних дел России. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/reports/item/28021552 (дата обращения 27.02.2023).

2. Бекмурзин М.С. Технико-инженерные средства защиты от взрывных устройств, используемых при террористических актах / М.С. Бекмурзин // Вестн. Моск. ун-та МВД России. - 2015. - № 9. - С. 57-60.

References:

1. Official website of the Ministry of Internal Affairs of Russia. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/reports/item/28021552 (accessed 27.02.2023).

2. Bekmurzin M.S. Technical and engineering means of protection against explosive devices used in terrorist acts / M.S. Bekmurzin // Vestn. Moscow. un-ta of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2015. - No. 9. - pp. 57-60.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_160

О ПРАВОВЫХ КОЛЛИЗИЯХ В ПОЛОЖЕНИЯХ ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА «ОБ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ» ON LEGAL CONFLICTS IN THE PROVISIONS OF THE FEDERAL LAW "ON OPERATIONAL INVESTIGATIVE ACTIVITIES"

ОМЕЛИН Виктор Николаевич,

доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России. 125130, Россия, г. Москва, ул. Нарвская, 15А, стр. 1. E-mail: [email protected];

Omelin Victor Nikolaevich,

Chief research scientist of the Scientificresearch institute

of the Federal service for execution of punishment of Russia Doctor of low, Professor. 125130, Russia, Moscow, Narvskaya str., 15A, p. 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. В статье на основе анализа научной литературы, федеральных законов рассматриваются вопросы о понятии и содержании правовых коллизий в положениях Федерального закона «об оперативно-розыскной деятельности».

Abstract. Based on the analysis of scientific literature and federal laws, the article examines the issues of the concept and content of legal conflicts in the provisions of the Federal Law "on operational investigative activities".

Ключевые слова: правовые коллизии, оперативно-розыскная деятельность, основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий, судебные решения по уголовным делам.

Keywords: legal conflicts, operational investigative activities, grounds for conducting operational investigative measures, judicial decisions in criminal cases.

Для цитирования: Омелин В.Н. О правовых коллизиях в положениях Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»// Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 160-161. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_160.

For citation: Omelin V.N. On legal conflicts in the provisions of the Federal Law "On Operational Investigative Activities" // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 160-161. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_160.

Статья поступила в редакцию: 22.02.2023

Правовые коллизии - это противоречия между правовыми актами, которые регулируют одни и те же общественные отношения. Они привносят в правовую систему несогласованность, дефекты, являются причинами неудобств в правоприменительной практике, затрудняют использование законодательства [1]. Излишне говорить, что сказанное имеет непосредственное отношение и к правовым коллизиям в оперативно-розыскном законодательстве [2, С. 132-136].

Примером возникновения правовой коллизии может служить п. 3 ч. 1 ст. 7 Федерального закона от 12.08.1995 № 144 -ФЗ (ред. от 28.06.2022) «Об оперативно-розыскной деятельности» [3] (далее - Закон об ОРД), согласно которому одним из оснований для проведения оперативно-розыскных мероприятий является определение суда по уголовным делам, находящимся в их производстве.

Буквальное толкование данного пункта дает основание для вывода о том, что он не согласуется с базовыми предписаниями Уголовно-процессуального кодекса РФ (далее - УПК РФ). В статье 5 УПК РФ законодатель четко различает определение суда и постановление судьи. Определение - это любое решение, вынесенное коллегиально судами первой, апелляционной и кассационной инстанцией (п. 23). В то же время постановление - это любе решение, за исключением приговора, вынесенное судьей единолично (п. 25). Возникает вопрос: почему в п. 3 ч. 1 ст. 7 Закона об ОРД законодатель говорит только об определении, которое коллегиально выносится судом, и не упоминает постановление, которое единолично может выноситься судьей.

Из содержания отдельных статей Закона об ОРД, регулирующих проведение оперативно-розыскных мероприятий, следует, что законодатель использует и другие термины, не совпадающие с понятием «определение суда». Так, в ч. 5 ст. 9 предусмотрено, что по результатам рассмотрения материалов об ограничении конституционных прав личности при проведении оперативно-розыскных мероприятий судья разрешает проведение соответствующего оперативно-розыскного мероприятия либо отказывает в его проведении, о чем выносит мотивированное постановление. Данное постановление можно рассматривать как правовое основание для проведения правоограничительных мероприятий.

В то же время следует обратить внимание, что в соответствии с ч. 2 ст. 8 Закона об ОРД проведение оперативно-розыскных мероприятий (включая получение компьютерной информации), которые ограничивают конституционные права личноти, допускается на основании судебного решения и при наличии определенной в ч. 2 ст. 8 информации. Словосочетание «решения суда по уголовным делам» законодатель использует также в п. 2 ст. 14 Закона об ОРД. Данная норма устанавливает обязанность органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, исполнять в пределах своих полномочий решения суда о проведении оперативно-розыскных мероприятий по уголовным делам (п. 2 ст. 14).

Как видно, законодатель в данном случае использует обобщающий термин «решения суда», «судебное решение», включая в это понятие не только определение суда, но и постановление судьи.

Представляется, что противоречия между указанными правовыми нормами ведут к нарушению системности правового регулирования оснований для проведения оперативно-розыскных мероприятий, что бесспорно сказывается на состоянии законности и правопорядка в рассматриваемой сфере. Изложенное, достаточно убедительно свидетельствует о целесообразности внесения уточнений в п. 3 ч. 1 ст. 7 Закона об ОРД, в части

касающейся определения суда по уголовным делам, находящимся в их производстве, и приведении его в соответствие с нормами УПК РФ.

Касаясь решений суда как основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий, можно отметить положительный законодательный опыт Республики Беларусь. В Законе Республики Беларусь от 15 июля 2015 г. № 307-3 (ред. от 06.01.2021 N 88-З) «Об оперативно-розыскной деятельности» установлены следующие основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий: определение, постановление суда об объявлении розыска обвиняемого (абз. 3 ст. 16); постановление суда о применении мер по обеспечению безопасности (абз. 8 ст. 16). Из изложенного видно, что данный закон закрепляет два вида решений суда: определение и постановление. Такой подход законодателя Республики Беларусь заслуживает внимания с точки зрения его реализации в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности».

Рассматривая предписания Закона об ОРД, хотелось бы обратить внимание на другие правовые коллизии.

Одним из правовых средств обеспечения безопасности лиц, оказывающих конфиденциальное содействие органам, осуществляющим ОРД, выступает зашифровка такого содействия, т.е. сохранение в тайне от посторонних лиц принадлежности конфидентов к подготовке и проведению негласных оперативно-розыскных мероприятий. Например, в ч. 1 ст. 12 Закона об ОРД законодатель четко установил, что сведения о лицах, оказывающих оперативно-розыскным органам содействие на конфиденциальной основе, составляют государственную тайну и подлежат рассекречиванию только на основании постановления руководителя органа, осуществляющего ОРД.

Анализ правовых предписаний Закона об ОРД показывает, что о лицах, оказывающих конфиденциальное содействие оперативно-розыскным органам, говорится в других статьях данного закона. Так, в п. 6 ст. 14 законодатель закрепил обязанность оперативно-розыскных органов содействовать обеспечению в установленном порядке безопасности лиц, оказывающих им содействие от преступных посягательств, и сохранности их имущества. Часть 3 ст. 21 предусматривает предписание, согласно которому сведения о лицах, оказывающих конфиденциальное содействие оперативно-розыскным органам, представляются уполномоченному прокурору только с их письменного согласия, за исключением случаев, требующих их привлечения к уголовной ответственности.

Вместе с тем в ч. 2 ст. 12 Закона об ОРД говорится, что предание гласности сведений о лицах, оказывающих или оказывавших содействие оперативно-розыскным органам на конфиденциальной основе, допускается лишь с их согласия в письменной форме и в случаях, предусмотренных федеральными законами.

Трудно объяснить, почему в одном случае законодатель говорит только о лицах, оказывающих оперативно-розыскным органам конфиденциальное содействие, а в другом - о лицах, как оказывающих, так или оказывавших конфиденциальное содействие. Полагаем, что обе категории конфидентов нуждаются в должной правовой защите.

Отмеченное обстоятельство следует считать серьезным недостатком рассматриваемого законодательного акта, подлежащим устранению путем внесения соответствующего дополнения в указанные выше нормы.

Библиогра фия:

1. Сухов Э. В. Правовые коллизии и способы их разрешения: автореф. ... дис. канд. юрид. наук. - Н. Новгород, 2004.

2. Миронов А.Н. О правовых коллизиях в положениях Федерального закона «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» // Труды Академии управления МВД России. 2017. № 3 (48). С. 132-136.

3. Федеральный закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ (ред. от 28.06.2022) «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства РФ. 1995, №33.

Ст. 3349.

References:

1. Sukhov E. V. Legal conflicts and ways of their resolution: abstract. ... dis. cand. jurid. Sciences. - N. Novgorod, 2004.

2. Mironov A.N. On legal conflicts in the provisions of the Federal Law "On the basics of the system of crime prevention in the Russian Federation" // Proceedings of the Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2017. No. 3 (48). pp. 132-136.

3. Federal Law No. 144-FZ of 12.08.1995 (ed. of 28.06.2022) "On operational investigative activities" // Collection of Legislation of the Russian Federation. 1995, No.33.

St. 3349.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_162

ПРОБЛЕМА ПРОПАГАНДЫ ЛГБТ: ОПЫТ РОССИИ И США (ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ) The problem of LGBT propaganda: the experience of Russia and the USA

(theoretical and legal analysis)

СИМОНОВА Марина Анатольевна,

кандидат юридических наук,

доцент кафедры государственно-правовых дисциплин юридического факультета, Владимирский юридический институт ФСИН России.

600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. Е-mail: [email protected];

Simonova Marina Anatolyevna,

Candidate of Law, Associate Professor of the Department of State and Legal Disciplines of the Faculty of Law VUI of the Federal Penitentiary Service of Russia.

600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: Современный мир постоянно меняется, возникают новые тенденции, зачастую волнующие общественность. В последние годы такой тенденцией является пропаганда ЛГБТ на территории различных государств, в частности данную тему развивают Соединенные Штаты Америки (далее - США), оказывая свое влияние на все мировое сообщество. На сегодняшний день каждое государство направлено на защиту прав и свобод человека, охраняя его от различных форм дискриминации, с одной стороны и сохраняя исторический традиции и общечеловеческие ценности, с другой стороны. В данной статье автором рассмотрена проблема пропаганды ЛГБТ, проведен правовой анализ опыта Российской Федерации и США.

Abstract: The modern world is constantly changing, new trends are emerging, often of concern to the public. In recent years, such a trend has been the promotion of LGBT people on the territory of various states, in particular, the United States of America (hereinafter referred to as the USA) is developing this topic, exerting its influence on the entire world community. Today, every State is aimed at protecting human rights and freedoms, protecting it from various forms of discrimination, on the one hand, and preserving historical traditions and universal values, on the other hand. In this article, the authors considered the problem of LGBT propaganda, conducted a legal analysis of the experience of the Russian Federation and the United States.

Ключевые слова: пропаганда, цисгендер, ЛГБТ, законодательство, гендерное несоответствие, сексуальная ориентация.

Keywords: propaganda, cisgender, LGBT, legislation, gender nonconformity, sexual orientation.

Для цитирования: Симонова М.А. Проблема пропаганды ЛГБТ: опыт России и США (теоретико-правовой анализ) // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 162-166. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_162.

For citation: Simonova M.A. The problem of LGBT propaganda: the experience of Russia and the USA (theoretical and legal analysis) // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 162-166. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_162.

Статья поступила в редакцию: 20.01.2023

Толкование и понимание такого феномена как гендерное несоответствие достаточно противоречиво, это привело к расколу мнений мирового сообщества, часть государств, считает, что возникновение и поддержание ЛГБТ-сообществ связано с реализацией их участников прав и свобод, например, США, Нидерланды, Дания, Швеция, Австрия, Бельгия, Болгария. Другие государства напротив, отрицают данное явление и предпринимают попытки к его искоренению: Россия, Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Иран, Ирак, Кувейт, Оман, Афганистан.

Если рассматривать историческую составляющую возникновения гендерного несоответствия, и какая страна является первооткрыва-тельницей данного феномена, то однозначного ответа на вопрос получить не удастся. Это связано с тем, что не всегда есть подтвержденные юридические факты.

Так, трансгендерность впервые появилась в жизни фараона Египта Хатшепсут, сменившая свое имя на мужское и изображавшаяся в мужской одежде. Представителем из эпохи средневековья является Генрих III Валуа, который носил женскую одежду (платья) и украшения, пользовался женским парфюмом, косметикой (использовал помаду и пудру). Настоящим прорывом в истории развития трансгендерности является совершение первой в мире хирургической коррекции пола в 1930 году в Берлине. Хирургическое вмешательство было совершено в отношении мужчины Эйнаре Магнусе Андреасе Вегенере, который впоследствии стал первой в мире трансгендерной женщиной Лили Ильзе Эльвенес [14].

В настоящее время происходит экспансия ЛГБТ на всех континентах. Если ранее с уверенностью можно было назвать ЛГБТ-сообщества меньшинствами, то сейчас же напротив, гетеросексуалы вынуждены бороться за свое будущее и будущее своих детей. Поскольку трансгендеры в силу своей физиологии не способны к деторождению, государства находятся под угрозой прекращения своего существования.

Как отмечалось ранее, все мировое сообщество разделилось на две группы в вопросе суждения об ЛГБТ, кроме того, на две части раскололось мнение медицинское сообщества, работников сферы психологии и ученых правоведов. Для урегулирования правовых споров, необходимо юридическое закрепление правовых норм, подтверждающих те или иные точки зрения.

В данной статье будут рассмотрены правовые аспекты существования и развития, а также пропаганды ЛГБТ-сообществ на примере Российской Федерации и США.

В конце ХХ века демократическая партия выступала за поддержание традиционных ценностей, что подтверждается криминализацией мужеложства по обоюдному согласию Верховным судом США в 1986 году. А также в 1996 году Конгрессом США был принят Закон о защите бра-

ка, в котором на законодательном уровне устанавливается, что браком признается союз мужчины и женщины [40]. Важно отметить, что при подписании данного документа 42-й Президент США Билл Клинтон высказал следующее: «в США никогда не будет однополых браков». Нельзя исключать тот факт, что если однополые браки были запрещены, то люди, которые осознали свою тягу к гомосексуальности, решились на крайние меры по хирургической коррекции пола.

Такой запрет просуществовал относительно не долго, а именно до вступления на должность Президента США Барака Обамы. Барак Обама также является сторонником партии демократов, взгляды которых были направлены на сохранение традиционных ценностей, однако он сменил курс на либерализм и является одним из ярчайших представителей защиты прав ЛГБТ-сообществ. В 2009 году им был подписан закон Мэттью Шепарда и Джеймса Бёрда-младшего о предотвращении преступлений на почве ненависти, предусматривающий запрет гомофобии по признакам сексуальной ориентации и гендерной идентичности [19]. Предпосылкой принятия такого закона послужило совершение преступления в отношении Мэттью Шепарда, открыто заявившего о своей нетрадиционной ориентации - гея, что послужило причиной его убийства, а также аналогичного преступления, совершенного в отношении Джеймса Бёрда-младшего, убитого расистами, наказание за которые преступники не понесли, так как в Уголовном кодексе США отсутствовал такой состав преступления.

Далее в 2010 году, под влиянием волны протестов со стороны Министерства обороны США, Барак Обама подписал указ об отмене директивы «Не спрашивай, не говори», действовавшей с 1993 года. Данная директива законодательно закрепляла запрет на гласное проявление гендерной идентичности, а именно, в армии США запрещалось раскрывать свою гомосексуальность и задавать о ней вопросы [20]. Данный документ носил дискриминационный характер, так как подобные запреты не распространялись на гетеросексуалов. В результате действия директивы из состава вооруженных сил США были уволены тысячи военнослужащих, что привело к неблагоприятным последствиям. После отмены Бараком Обамы указанной директивы, у представителей ЛГБТ появилась возможность служить в вооруженных силах США с открыто выражаемой гомосексуальной идентичностью. На этом борьба за права лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров со стороны правительства Барака Обамы не завершилось.

Помимо принятия нормативных правовых актов, 44-й Президент США впервые в истории США назначил на государственные должности представителей ЛГБТ-сообществ, а именно, послами во Вьетнаме, Дании, Австралии, Испании, Доминиканской Республике стали открытые геи, Тед Осиус, Руфус Гиффорд, Джон Берри, Джеймс Костос, Уолли Брюстер соответственно. Главным директором по технологиям США была назначена Меган Смит, директором по планированию и проведению официальных мероприятий в Белом доме Моник Дорсенвил, которые являются открытыми лесбиянками.

В 2011 году президентом был подписан президентский меморандум «Международные инициативы по продвижению прав лесбиянок, геев, бисексуалов и транссексуалов» суть которого заключалась в том, что консульские учреждения должны оказывать помощь представителям ЛГБТ-сообщества с предоставлением политического убежища в случае такой необходимости, о чем свидетельствуют следующие слова Барака Обамы: «Борьба с дискриминацией в отношении лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров является глобальной проблемой, занимающей одно из центральных мест в деле приверженности США укреплению прав человека, — говорилось в меморандуме. — Я глубоко обеспокоен насилием и дискриминацией в отношении ЛГБТ в мире, будь то принятие законов, криминализирующих ЛГБТ-статус, запрет на проведение мирных ЛГБТ-мероприятий или убийство мужчин, женщин и детей из-за их сексуальной ориентации. При моей администрации, учреждения, работающие за рубежом, уже начали принимать меры по продвижению основных прав человека для представителей ЛГБТ по всему миру». Политика легализации и защиты представителей ЛГБТ распространялась не только на внутригосударственные режимы, но и на все мировое сообщество. Так Хиллари Клинтон, являющаяся государственным секретарем администрации президента, на заседании Организации Объединенных Наций (далее - ООН) заявила: «Гомосексуалы рождены и принадлежат к мировому сообществу. Это люди всех возрастов, всех рас, всех вероисповеданий. Врачи и учителя, фермеры и банкиры, солдаты и спортсмены. И не важно, знаем ли мы об этом, хотим ли мы это признавать, они — члены наших семей. Быть геем — это не изобретение Запада, это — человеческая реальность».

Но и на таких коренных изменениях администрация Барака Обамы не остановилась и в 2013 году по решению Верховного Суда США параграф о закреплении брака как союза исключительно мужчины и женщины был признан неконституционным. Причиной принятия подобного решения являлись многочисленные жалобы представителей ЛГБТ-сообществ, так как федеральный закон 1996 года о защите брака, упомянутый ранее, распространялся на всей территории государства. При этом различные штаты имели право легализовать однополые браки исключительно на территории такого штата, что приводило к их недействительности на территории других штатов, в которых подобного нормативного правового акта не существовало.

В 2015 году Барак Обама учредил должность специального посланника по правам ЛГБТ при Государственном департаменте США, который возглавил открытый гей Рэнди Берри.

К концу срока правления Барака Обамы появились народные символы, свидетельствующие о поддержании и защите прав и свобод ЛГБТ-сообществ. Таким символом послужила смена подсветки Белого дома с белого цвета на радужный. Также президентом был подписан указ, который на государственном уровне закрепил, что кафе «Stonewall Inn», где в1969 году начались знаменитые «стоунволльские бунты», был присвоен статус памятника национальной истории. Свое решение президент пояснил так: «Я считаю, что наши памятники истории и национальные парки должны отражать историю всей страны — все богатство, разнообразие и уникальность американского духа, потому что вместе мы всегда сильнее, чем поодиночке».

Рассматривая позицию России в области пропаганды ЛГБТ, стоит отметить, что позиция российского законодательства достаточно

стабильна в сфере регулирования пропаганды ЛГБТ, она является запрещающей. Об этом свидетельствует следующее.

После принятия в ряде субъектов Российской Федерации законов, запрещающих пропаганду ЛГБТ, депутатами данных субъектов (Магаданской и Новосибирской областей) в Государственную думу РФ был внесен законопроект, вводящий в Кодекс об административных правонарушениях Российской Федерации (далее - КоАП РФ) статью 6.21. Данный законопроект раскрывал понятие «пропаганда гомосексуализма», под которой понималась «деятельность по целенаправленному и бесконтрольному распространению информации, способной нанести вред здоровью, нравственному, духовному развитию, в том числе сформировать искаженные представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений» [22]. Комитет Государственной думы РФ по вопросам семьи, женщин и детей одобрил законопроект, но Правовое управление Государственной думы РФ отказало в его принятии, мотивировав решение отсутствием в законодательстве Российской Федерации дефиниции «гомосексуализм».

Позднее 25 января 2013 года законопроект был все же рассмотрен и принят в первом чтении 388 голосами, но был отправлен на доработку. В феврале того же года Еленой Мизулиной были предложены изменения в Федеральный закон Российской Федерации «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» расширением перечня запрещенного контента, что способствовало блокировки интернет-сайтов, пропагандирующих ЛГБТ без судебного решения. Окончательная версия законопроекта исключила термин «гомосексуализм», заменив на «пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений». 29 июня 2013 года Президентом России Владимиром Путиным был подписан Федеральный закон №135-ФЗ, дополняющий КоАП РФ статьей 6.21 «Пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних», а также внесены изменения в Федеральный закон (далее - ФЗ) «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» и в закон РФ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» [7].

В средствах массовой информации зарубежных стран ФЗ №135-ФЗ назвали законом запрещающим гей-пропаганду, а руководство отдельных стран, например, Германии призвали аннулировать данный ФЗ, на что Владимир Путин призвал международное сообщество «не вмешиваться во внутреннюю политику страны» [27]. Но и на этом мировое сообщество не остановилось. Кроме уполномоченных представителей различных государств, выступающих за отмену принятого в России закона «О запрете гей-пропаганды» прошли волнения граждан, например, летом и осенью 2013 года в поддержку российского ЛГБТ-сообщества, акции прошли в Лондоне [39], Мадриде [42], Тель-Авиве [16], Париже, Амстердаме [28] и Берлине [43].

Яркими высказываниями и аналогичными действиями не обошлось и в области мирового спорта. Скандал возник после того, как Елена Исимбаева высказалась в поддержку российского закона и осудила поступок шведских спортсменок, которые покрасили ногти в радужные цвета в знак протеста. Несогласие с российским законом выразил нападающий сборной Канады по хоккею Сидни Кросби: «Я вырос в Канаде и считаю, что у всех должны быть равные права. Каждый спортсмен имеет право на то, чтобы выступать в Сочи. И я считаю, что мы должны поддерживать равноправие во всем. Что касается Олимпиады в Сочи и всей этой полемики, я не согласен с этими решениями и не поддерживаю российские законы» [29].

В преддверии Зимней Олимпиады в Сочи ряд иностранных актеров, спортсменов и политиков обратились в Международный олимпийский комитет (далее - МОК) с предложением объявления бойкота Олимпийских Игр 2014 года в том случае, если соответствующие российские государственные органы не отменят принятый закон, на что МОК обратился к России и получил разъяснение о том, что данный закон не содержит дискриминирующих норм для атлетов, официальных лиц, журналистов и зрителей Олимпиады, но будет на них распространяться. Так в своем аккаунте в твиттере американский фигурист Джонни Вейр отметил следующее: «Президент России Владимир Путин подписал закон о лишении геев всех прав и поставил нас вне закона. Я буду с гордостью ходить по Москве!», вскоре после окончания игр он поделился мнением о всеобщем дружелюбии и отсутствии притеснений в отношении него со стороны российских граждан и властей в связи с его нетрадиционной сексуальной ориентации [26].

14 января 2014 года научное сообщество, состоявшее из 27 лауреатов Нобелевской премии написали открытое письмо «Владимиру Путину и народу России» с требованием отменить закон «О запрете гей-пропаганды».

Органы государственной власти, ссылаясь на правовые нормы о государственном суверенитете, ответили на все высказывания мирового сообщества тем, что на территории Российской Федерации действует ее законодательство в силу ее признания как суверенного государства и ни одна страна мира не сможет повлиять на ее законодательство.

Более того, в 2022 году был принят Федеральный закон от 05.12.2022 №479-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях. Теперь пропаганду ЛГБТ запретили среди людей любого возраста, а не только несовершеннолетних. В новой редакции изложена действующая редакция статьи 6.21 КоАП РФ, в которой ранее был установлен запрет на пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних. Одновременно увеличены размеры административных штрафов. Кроме того, КоАП РФ дополнен новыми статьями 6.21.1 и 6.21.2, устанавливающими ответственность: за пропаганду и (или) оправдание педофилии; за распространение среди несовершеннолетних информации, демонстрирующей нетрадиционные сексуальные отношения и (или) предпочтения либо способной вызвать у несовершеннолетних желание сменить пол соответственно[43].

Таким образом, рассмотрев и проанализировав законодательство США и России следует отметить, что проводимая данными странами внутренняя политика имеет существенные различия и противоречия, что, несомненно, сказывается и на восприятии законодательства этих стран на международной арене, в тех организациях, которые находятся под влиянием политики одной из стран.

Внутренняя политика Российской Федерации, проводимая Президентом страны и органами государственной власти, направлена на

сохранение традиционных ценностных установок, в первую очередь по причине сохранения стабильного уровня демографического состояния, предотвращения разжигания ненависти по признаку пола или иной формы дискриминации, а также в целях сохранения нравственных, духовных и культурных ценностей народов России и их здоровое развитие.

С уверенностью следует отметить, что позиция такого государства как США с его либеральной внутренней политикой может привести к ликвидации государства в целом «изнутри», так как в настоящий момент из проведенного анализа, напрашивается вывод о разжигании ненависти между представителями ЛГБТ-сообществ и цисгендерных граждан США, а также о спорных перспективах демографической ситуации в данном государстве.

Библиография:

1. Конституция Российской Федерации: [принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г.: с учетом поправок, внес. законами Рос. Федерации о поправках к Конституции Рос. Федерации от 30 дек. 2008 г. № 6-ФКЗ, 30 дек. 2008 г. № 7-ФКЗ, 5 февр. 2014 г. № 2-ФКЗ, 21 июля 2014 г. № 11-ФКЗ, 14 марта 2020 г. № 1-ФКЗ] // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2014. № 31, ст. 4398.

2. Об актах гражданского состояния : Федер. закон от 15 нояб. 1997 г. № 143-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 47, ст. 5340.

3. Об утверждении Положения о паспорте гражданина Российской Федерации, образца бланка и описания паспорта гражданина Российской Федерации : Постановление Правительства РФ от 08 июля 1997 N 828 // http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_15101/ (дата обращения: 19.09.2022).

4. Об утверждении формы и порядка выдачи медицинской организацией документа об изменении пола : Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 23 окт. 2017 № 850н // https://base.garant.ru/71859804/ (дата обращения: 10.09.2022).

5. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О внесении изменений в Семейный кодекс Российской Федерации в целях укрепления института семьи : Проект Федерального закона // https://sozd.duma.gov.ru/bill/989011-7 (дата обращения: 05.08.2022).

6. О внесении дополнения в Уголовный кодекс Российской Федерации, предусматривающего уголовную ответственность за пропаганду гомосексуализма : Проект Федерального закона // https://sozd.duma.gov.ru/bill/367150-3 (дата обращения: 10.09.2022).

7. О внесении изменений в статью 5 Федерального закона О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях защиты детей от информации, пропагандирующей отрицание традиционных семейных ценностей: [федер. закон от 29 июня 2013 N 135-ФЗ] // https://www.consultant.ru/document/cons doc LAW 148269/ (дата обращения: 10.09.2022).

8. О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (в части установления ответственности за публичное выражение нетрадиционных сексуальных отношений) : Проект Федерального закона // https://sozd.duma.gov.ru/bill/916716-6 (дата обращения: 20.09.2022).

9. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей : Проект Федерального закона // https://www.garant.ru/news/481856/ (дата обращения: 14.09.2022).

10. О внесении дополнений в статью 69 Семейного кодекса Российской Федерации (о расширении перечня оснований для лишения родительских прав) : Проект Федерального закона // https://sozd.duma.gov.ru/bill/338740-6 (дата обращения: 11.09.2022).

11. О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях : Проект Федерального закона // https://sozd.duma.gov.ru/bill/138702-8 (дата обращения: 10.09.2022).

12. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части запрета информации, пропагандирующей нетрадиционные сексуальные отношения : Проект Федерального закона // https://sozd.duma.gov.ru/bill/165975-8 (дата обращения: 20.09.2022).

13. О защите нравственности и здоровья детей в Рязанской области [обл. закон от 3 апр. 2006 №41 -ОЗ] // http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&nd=114016546&rdk=&backlink=1 (дата обращения: 10.09.2022).

14. Проблемы правового положения трансгендеров. Симонова М.А., Турко Т.Н. // Право и государство: теория и практика. 2022. № 3 (207). С. 42-46.

15. Закон о равенстве: H. R. 5 — 117th Congress (2021-2022) // https://www.congress.gov/bill/117th-congress/house-bill/5/text (дата обращения: 10.08.2022).

16. Израиль: геи и лесбиянки протестуют у здания российского посольства // https://ru.euronews.com/2013/08/11/gay-rights-protests-outside-russian-embassy-in-israel (дата обращения: 15.09.2022).

17. В Америке пришедшие к власти демократы хотят отменить разделение на женщин и мужчин // https://www.1tv.ru/news/2021 -03-03/402584-v_amerike_prishedshie_k_vlasti_demokraty_hotyat_otmenit_razdelenie_na_zhenschin_i_muzhchin (дата обращения: 10.08.2022).

18. В правительстве РФ поддержали проект о наказании за пропаганду ЛГБТ // https://rg.ru/2022/09/26/v-pravitelstve-rf-podderzhali-proekt-o-nakazanii-za-propagandu-lgbt.html (дата обращения: 15.09.2022).

19. Закон Мэттью Шепарда и Джеймса Бёрда-младшего о предотвращении преступлений на почве ненависти // https://www.justice.gov/crt/matthew-shepard-and-james-byrd-jr-hate-crimes-prevention-act-2009-0 (дата обращения: 20.09.2022).

20. Директивы «Не спрашивай, не говори» // https://biotech.law.lsu.edu/blaw/dodd/corres/html2/d130426x.htm (дата обращения: 30.09.2022).

21. Байден похвастался количеством ЛГБТ-представителей в своей администрации // https://www.kp.ru/online/news/4791355/ (дата обращения: 30.09.2022).

22. В Госдуму внесли закон о запрете пропаганды гомосексуализма // https://lenta.ru/news/2012/03/29/propaganda/ (дата обращения: 21.09.2022).

23. Прокуратура подправила нравственность на телеканалах // https://www.kommersant.ru/doc/662371 (дата обращения: 19.09.2022).

24. Положение лесбиянок, геев, бисексуалов, трансгендеров в Российской Федерации // https://hro.org/files/lgbt.pdf (дата обращения: 19.09.2022).

25. Российские протестанты потребовали закрыть телеканал «2x2» // https://lenta.ru/news/2008/03/12/protest/ (дата обращения: 19.09.2022).

26. Собирал чебурашек и обожал Россию. История самого эпатажного фигуриста XXI века // https://www.sport-express.ru/figure-skating/reviews/kto-takoy-dzhonni-veyr-i-pochemu-emu-tak-i-ne-udalos-stat-chempionom-mira-po-figurnomu-kataniyu-1667646/ (дата обращения: 30.09.2022).

27. В.Путин одобрил запрет гей-пропаганды и борьбу с богохульством // https://www.rbc.ru/society/30/06/2013/57040b6f9a794761c0cdf328 (дата обращения:

13.09.2022).

28. На радуге зависни: Почему в мире озаботились правами российских геев и лесбиянок // https://lenta.ru/articles/2013/08/27/lgbt/ (дата обращения:

12.09.2022).

29. Хоккеист Сидни Кросби выступил против российского закона о запрете гей-пропаганды // https://tass.ru/sport/666157 (дата обращения: 05.09.2022).

30. «Это почти апокалипсис»: европейцы и американцы взбунтовались против ЛГБТ-пропаганды в школах // https://www.ntv.ru/novosti/2666683/ (дата обращения: 10.08.2022).

31. Transcript of Civil Rights Act (1964) // https://www.ourdocuments.gov/doc.php?flash=true&doc=97&page=transcript (дата обращения: 05.08.2022).

32. Executive Order on Preventing and Combating Discrimination on the Basis of Gender Identity or Sexual Orientation // https://www.whitehouse.gov/briefing-room/presidential-actions/2021/01/20/executive-order-preventing-and-combating-discrimination-on-basis-of-gender-identity-or-sexual-orientation/ (дата обращения: 10.08.2022).

33. Lucy Ann Lobdell: P.M. Wise, "Case of Sexual Perversion," January 1883 // https://outhistory.org/exhibits/show/gender-benders/lucy-ann-lobdell-p-m-wise (дата обращения: 10.08.2022).

34. Terry Altilio, Shirley Otis-Green. Oxford Textbook of Palliative Social Work (англ.). — Oxford University Press, 2011. — P. 380. — Transgender is an umbrella term for people whose gender identity and/or gender expression differs from the sex they were assigned at birth. Gay and Lesbian Alliance Against Defamation [GLAAD], 2007.

35. Dictionary of African Biography (англ.) / E. K. Akyeampong, Henry Louis Gates, Jr. — NYC: OUP, 2012.

36. Katherine B. Crawford. Love, Sodomy, and Scandal: Controlling the Sexual Reputation of Henry III. // Journal of the History of Sexuality. — Vol. 12 (2003). — P.

513—542.

37. "A Strange Sort of Being": The Transgender Life of Lucy Ann / Joseph Israel Lobdell, 1829-1912.

38. Hirschfeld, Magnus. Chirurgische Eingriffe bei Anomalien des Sexuallebens: Therapie der Gegenwart, pp. 67, 451—455.

39. Hundreds protest in London against Russian anti-gay law // https://www.reuters.com/?edition-redirect=uk (дата обращения: 10.09.2022).

40. Defense of Marriage Act // https://www.govinfo.gov/content/pkg/PLAW-104publ199/html/PLAW-104publ199.htm (дата обращения: 09.09.2022).

41. Manifestantes exigen que Rajoy reclame a Putin derogar la ley 'anti-gay'// https://www.infolibre.es/politica/manifestantes-exigen-rajoy-reclame-putin-derogar-ley-anti-gay_1_1093022.htmL (дата обращения: 11.09.2022).

42. Berliner protestieren gegen Schwulenhass in Russland // https://www.morgenpost.de/berlin-aktuell/article119578431/Berliner-protestieren-gegen-Schwulenhass-in-Russland.html (дата обращения: 30.09.2022).

43. О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях». [федер. закон от 5 декабря 2022 N 479-ФЗ] // https://www.consultant.ru/law/hotdocs/78197.htm (дата обращения: 11.01.2023).

References:

1. The Constitution of the Russian Federation: [adopted by the National Assembly. by a vote of 12 Dec. 1993: as amended, introduced. laws grew. Of the Federation on Amendments to the Constitution of the Russian Federation. Federation from 30 Dec. 2008 No. 6-FKZ, 30 Dec. 2008, No. 7-FKZ, February 5, 2014, No. 2-FKZ, July 21, 2014, No. 11-FKZ, March 14, 2020, No. 1-FKZ] // Collection of Legislation of the Russian Federation. Federation. 2014. No. 31, Article 4398.

2. On acts of civil status : Feder. Law

No. 143-FZ of November 15, 1997 // Collection of Legislation of the Russian Federation. 1997. No. 47, article 5340.

3. On the approval of the Regulations on the passport of a citizen of the Russian Federation, the sample form and description of the passport of a citizen of the Russian Federation : The formation of the Government of the Russian Federation of July 08, 1997 N 828 // http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_15101 / (date of application: 09/19/2022).

4. On approval of the form and procedure for issuing a sex change document by a medical organization: Order of the Ministry of Health Of the Russian Federation dated October 23, 2017 No. 850n // https://base .garant.ru/71859804 / (accessed: 09/10/2022).

5. On Amendments to Certain Legislative Acts of the Russian Federation in connection with the Adoption of the Federal Law "On Amendments to the Family Code of the Russian Federation in order to Strengthen the Institution of the Family : Draft Federal Law // https://sozd.duma.gov.ru/bill/989011 -7 (date of appeal: 05.08.2022).

6. On the introduction of an amendment to the Criminal Code of the Russian Federation providing for criminal liability for propaganda of homosexuality : Draft Federal Law // https://sozd.duma.gov.ru/bill/367150-3 (accessed: 09/10/2022).

7. On Amendments to Article 5 of the Federal Law on the Protection of Children from Information Harmful to Their Health and Development"' and Certain legislative Acts of the Russian Federation in order to protect children from information promoting the denial of traditional family values: [feder. Law of June 29, 2013 N 135-FZ] // https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_148269 / (accessed: 09/10/2022).

8. On Amendments to the Code of Administrative Offences of the Russian Federation (regarding the establishment of responsibility for the Public Expression of non-traditional Sexual Relations) : Draft Federal Law // https://sozd.duma.gov.ru/bill/916716-6 (date of application: 09/20/2022).

9. On amendments to certain Legislative Acts of the Russian Federation on the placement of orphans and children, left without parental care : Draft Federal Law // https://www.garant.ru/news/481856 / (accessed: 09/14/2022).

10. On amendments to Article 69 of the Family Code of the Russian Federation (on expanding the list of grounds for deprivation of parental rights) : Draft Federal Law // https://sozd.duma.gov.ru/bill/338740-6 (date of appeal: 11.09.2022).

11. On Amendments to the Code of Administrative Offences of the Russian Federation : Draft Federal Law // https://sozd.duma.gov.ru/bill/138702-8 (accessed: 09/10/2022).

12. On Amendments to Certain Legislative Acts of the Russian Federation regarding the prohibition of information promoting non-traditional sexual relations : Draft Federal Law // https://sozd.duma.gov.ru/bill/165975-8 (date of appeal: 09/20/2022).

13. On the protection of morality and health of children in the Ryazan

region [regional Law of April 3, 2006 No. 41-OZ] // http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&nd=114016546&rdk=&backlink=1 (accessed: 09/10/2022).

14. Problems of the legal status of transgender people. Simonova M.A., Turko T.N. // Law and the state: theory and practice. 2022. No. 3 (207). pp. 42-46.

15. Equality Law H. R. 5 — 117th Congress (2021-2022) // https://www.congress.gov/bill/117th-congress/house-bill/5/text (date of appeal: 10.08.2022).

16. Israel: gays and lesbians protest outside the Russian Embassy // https://ru.euronews.com/2013/08/11/gay-rights-protests-outside-russian-embassy-in-israel (accessed: 09/15/2022).

17. In America, the Democrats who came to power want to abolish the division into women and men // https://www.1tv.ru/news/2021 -03-03/402584-v_amerike_prishedshie_k_vlasti_demokraty_hotyat_otmenit_razdelenie_na_zhenschin_i_muzhchin (date of appeal: 10.08.2022).

18. The Government of the Russian Federation supported the project on punishment for LGBT propaganda // https://rg.ru/2022/09/26/v-pravitelstve-rf-podderzhali-proekt-o-nakazanii-za-propagandu-lgbt.html (accessed: 09/15/2022).

19. Matthew Shepard and James Byrd Jr. Law on the Prevention of Hate Crimes // https://www.justice.gov/crt/matthew-shepard-and-james-byrd-jr-hate-crimes-prevention-act-2009-0 (date of application: 09/20/2022).

20. Directives "Don't ask, don't tell" // https://biotech.law.lsu.edu/blaw/dodd/corres/html2/d130426x.htm (date of appeal: 30.09.2022).

21. Biden boasted about the number of LGBT representatives in his administration // https://www.kp.ru/online/news/4791355/ (accessed: 30.09.2022).

22. The State Duma introduced a law banning the propaganda of homosexuality // https://lenta.ru/news/2012/03/29/propaganda / (date of appeal: 09/21/2022).

23. The Prosecutor's office corrected morality on TV channels // https://www.kommersant.ru/doc/662371 (date of application: 09/19/2022).

24. The situation of lesbians, gays, bisexuals, transgender people in the Russian Federation // https://hro.org/files/lgbt.pdf (accessed: 09/19/2022).

25. Russian protestants demanded to close the TV channel "2x2" // https://lenta.ru/news/2008/03/12/protest / (accessed: 09/19/2022).

26. He collected cheburashkas and adored Russia. The story of the most shocking figure skater of the XXI century // https://www.sport-express.ru/figure-skating/reviews/kto-takoy-dzhonni-veyr-i-pochemu-emu-tak-i-ne-udalos-stat-chempionom-mira-po-figurnomu-kataniyu-1667646 / (accessed: 30.09.2022).

27. V.Putin approved the ban on gay propaganda and the fight against blasphemy // https://www.rbc.ru/society/30/06/2013/57040b6f9a794761c0cdf328 (accessed: 13.09.2022).

28. Hang on the rainbow: Why the world is concerned about the rights of Russian gays and lesbians // https://lenta.ru/articles/2013/08/27/lgbt / (date of appeal: 12.09.2022).

29. Hockey player Sidney Crosby opposed the Russian law banning gay propaganda // https://tass.ru/sport/666157 (accessed: 05.09.2022).

30. "It's almost an apocalypse": Europeans and Americans rebelled against LGBT propaganda in schools // https://www.ntv.ru/novosti/2666683 / (accessed: 10.08.2022).

31. Transcript of Civil Rights Act (1964) // https://www.ourdocuments.gov/doc.php?flash=true&doc=97&page=transcript (accessed: 05.08.2022).

32. Executive Order on Preventing and Combating Discrimination on the Basis of Gender Identity or Sexual Orientation // https://www.whitehouse.gov/briefing-room/presidential-actions/2021/01/20/executive-order-preventing-and-combating-discrimination-on-basis-of-gender-identity-or-sexual-orientation / (accessed: 10.08.2022).

33. Lucy Ann Lobdell: P.M. Wise, "Case of Sexual Perversion," January 1883 // https://outhistory.org/exhibits/show/gender-benders/lucy-ann-lobdell-p-m-wise (date of issue: 08/10/2022).

34. Terry Altilio, Shirley Otis-Green. Oxford Textbook of Palliative Social Work - Oxford University Press, 2011. — P. 380. — Transgender is an umbrella term for people whose gender identity and/or gender expression differs from the sex they were assigned at birth. Gay and Lesbian Alliance Against Defamation [GLAAD], 2007.

35. Dictionary of African Biography / E. K. Akyeampong, Henry Louis Gates, Jr. — NYC: OUP, 2012.

36. Katherine B. Crawford. Love, Sodomy, and Scandal: Controlling the Sexual Reputation of Henry III. // Journal of the History of Sexuality. — Vol. 12 (2003). — P. 513—542.

37. "A Strange Sort of Being": The Transgender Life of Lucy Ann / Joseph Israel Lobdell, 1829-1912.

38. Hirschfeld, Magnus. Chirurgische Eingriffe bei Anomalien des Sexuallebens: Therapie der Gegenwart, pp. 67, 451—455.

39. Hundreds protest in London against Russian anti-gay law // https://www.reuters.com/?edition-redirect=uk (accessed: 09/10/2022).

40. Defense of Marriage Act // https://^vw.govinfo.gov/content/pkg/PLAW-104publ199/html/PLAW-104publ199.htm (accessed: 09.09.2022).

41. Manifestantes exigen que Rajoy reclame a Putin derogar la ley 'anti-gay'// https://www.infolibre.es/politica/manifestantes-exigen-rajoy-reclame-putin-derogar-ley-anti-gay_1_1093022.htmL (accessed: 11.09.2022).

42. Berliner protestieren gegen Schwulenhass in Russland // https://www.morgenpost.de/berlin-aktuell/article119578431/Berliner-protestieren-gegen-Schwulenhass-in-Russland.html (date of appeal: 30.09.2022).

43. On Amendments to the Code of Administrative Offences of the Russian Federation". [feder. Law of December 5, 2022 N 479-FZ] // https://www.consultant.ru/law/hotdocs/78197.htm (accessed: 11.01.2023).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_167

ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО И КОРРУПЦИЯ: РОЛЬ И ПРОБЛЕМЫ CIVIL SOCIETY AND CORRUPTION: ROLE AND PROBLEMS

БАРИНОВ Сергей Александрович,

студент, Академия ФСИН России.

390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

ИВЛИЕВ Павел Валентинович,

кандидат юридических наук,

доцент института по кафедре гражданского права и процесса, Академия ФСИН России. 390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

BARINOV Sergey Alexandrovich,

3rd year academy student of The Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia 390000, Russia, Ryazan, st.Sennaya, 1. E-mai l: bari noffsergei@gmail. com;

IVLIEV Pavel Valentinovich,

PhD in Law, Associate Professor of the Institute for the Department of Civil Law and Process of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia. 390000, Russia, Ryazan, st.Sennaya, 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: в данной статье автор рассматривает роль гражданского общества в противодействии коррупции, а также факторы, способные негативным образом сказаться на эффективности гражданского общества в области противодействия коррупции.

Abstract: In this article, the author considers the role of civil society in combating corruption, as well as factors that can negatively affect the effectiveness of civil society in the field of combating corruption.

Ключевые слова: коррупция, борьба с коррупцией, противодействие коррупции, гражданское общество, институты гражданского общества, средства массовой информации, неправительственные организации, демократия, политический режим, проблемы гражданского общества, иностранные агенты.

Keywords: corruption, fight against corruption, anti-corruption, civil society, civil society institutions, mass media, non-governmental organizations, democracy, political regime, problems of civil society, foreign agents.

Для цитирования: Баринов С.А., Ивлиев П.В. Гражданское общество и коррупция: роль и проблемы // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 167-170. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_167.

For citation: Barinov S.A., Ivliev P. V. Civil society and corruption: role and problems // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 167-170. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_167.

Статья поступила в редакцию: 27.02.2023

Введение. Роль гражданского общества в противодействии коррупции трудно переоценить. Недаром в преамбуле Конвенции ООН против коррупции отмечается, что эффективное противодействие коррупции возможно только при взаимодействии государства и гражданского общества, и как показывает практика, это действительно так. Однако государство не всегда настроено на сотрудничество с гражданским обществом, что негативным образом отражается на уровне коррупции.

Цель исследования. В рамках настоящего исследования авторы проанализировали роль гражданского общества в противодействии коррупции в зависимости от политического контекста.

Методы исследования. Авторами были использованы описательный, сравнительный и формально-юридический методы познания. С помощью описательного метода излагался механизм воздействия институтов гражданского общества на коррупцию. Метод сравнения позволил продемонстрировать влияние политических режимов на эффективность гражданского общества в противодействии коррупции. Посредством формально-юридического метода анализировалось влияние правового статуса институтов российского гражданского общества на их эффективность в противодействии коррупции.

Наивно полагать, что государство, будучи главным «рассадником» коррупции, способно эффективно противодействовать коррупции в одиночку. Достаточно вспомнить осужденного за коррупцию «главного борца в коррупцией» в МВД полковника-миллиардера Захарченко. Именно поэтому так важно взаимодействие гражданского общества и государства в области противодействия коррупции.

Что такое «гражданское общество»? Существует множество трактовок и подходов к пониманию гражданского общества, однако в наиболее общем виде гражданское общество можно представить как совокупность независимых от государства самоуправляемых объединений граждан, осуществляющих общественно значимую деятельность. К институтам гражданского относятся негосударственные средства массовой информации, неправительственные организации, общественные движения и прочие формы объединения граждан, действующие как на национальном, так и на международном уровне. Причем международные неправительственные организации формируют глобальное гражданское общество, возможности которого в борьбе с коррупцией гораздо шире. Так, 3 октября 2021 года журналисты Международного консорциума журналистов-расследователей опубликовали так называемый «Архив Пандоры» - почти двенадцать миллионов документов о работе офшорных компаний, которые использовались чиновниками и политиками разных стран для уклонения от уплаты налогов и сокрытия коррупционных доходов.

Каким образом гражданское общество противодействуют коррупции? Начнем с того, что гражданское общество осуществляет обще-

ственный контроль за деятельностью государства в лице его органов и должностных лиц. Общественный контроль может выражаться в форме общественных слушаний, общественных проверок, антикоррупционного мониторинга и иных формах.

Огромную, возможно даже ведущую роль в противодействии коррупции играет такой институт гражданского общества, как средства массовой информации (СМИ).Поскольку СМИ транслируют информацию на широкую аудиторию, их эффективность в противодействии коррупции крайне высока. Так, через СМИ может проводиться антикоррупционное просвещение и пропаганда, формироваться нетерпимость к коррупционным проявлениям. Антикоррупционное просвещение и пропаганда может выражаться, например, в форме информирования граждан о состоянии коррупции в стране, проведении публичных лекций о вреде коррупции, обсуждения коррупционной проблематики с экспертами в теле- и радио эфирах, причем в первом случае это лучше делать в утреннее время, когда большинство людей слушают радио в автомобиле по дороге на работу, а во втором - в вечернее, когда большинство граждан находятся дома.

Говоря о роли СМИ в противодействии коррупции, нельзя не сказать несколько слов про антикоррупционные журналистские расследования. Коррупция, как впрочем и любая другая теневая деятельность, «любит тишину», а журналистские расследования способны эту «тишину» нарушить, вызвать общественный резонанс, который, в свою очередь, заставляет правоохранительные органы активизировать деятельность по борьбе с коррупционными злоупотреблениями.

Антикоррупционные журналистские расследования могут помочь правоохранительным органам в возврате коррупционных активов. Журналисты регулярно находят у чиновников и депутатов зарубежные офшорные компании и активы сомнительного происхождения.

Кроме того, журналистские расследования способны радикально повлиять на государственную антикоррупционную политику. Так, публикация журналистами-расследователями упомянутого ранее «Архива Пандоры» послужило толчком для принятия первой в истории США стратегии по противодействию коррупции (U.S.Strategyon Countering Corruption). Влияют журналистские расследования и на российскую антикоррупционную политику, правда, в обратную сторону, но об этом чуть позже.

Немаловажную роль в противодействии коррупции играют неправительственные организации. Неправительственные организации осуществляют независимую антикоррупционную экспертизу нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов, проводят исследования коррупции, осуществляют антикоррупционный мониторинг, организовывают форумы и конференции для обсуждения коррупционной проблематики и пр.

Хрестоматийным примером является некоммерческая организация Transparency International, занимающуюся исследованиями в области противодействия коррупции, антикоррупционным образованием и просвещением.Один из самых известных проектов организации - индекс восприятия коррупции (CorruptionPerceptionsIndex, CPI) - интегральный индекс, составляемый на основе данных опросов, проводимых среди экспертов и в деловых кругах, позволяющий ранжировать страны по уровню совокупной коррупции по шкале от 0 до 100, где 0 - самый высокий уровень восприятия коррупции, а 100 - самый низкий.

Еще одним направлением деятельности неправительственных организаций является независимая антикоррупционная экспертиза нормативных правовых актов и проектов нормативно правовых актов - деятельность, направленная на выявление и предупреждение коррупцио-генных факторов, содержащихся в нормативных правовых актах. Коррупциогенные факторы- это факторы, устанавливающие для правоприменителя необоснованно широкие пределы усмотрения или возможность необоснованного применения исключений из общих правил, а также положения, содержащие неопределенные, трудновыполнимые и (или) обременительные требования к гражданам и организациями тем самым создающие условия для проявления коррупции.

Также неправительственные организации могут осуществлять иные мероприятия, направленные на противодействие коррупции.

Эффективность воздействия гражданского общества на общественно-политические процессы, в том числе и на коррупционные отношения, напрямую связана с уровнем его развития, который в свою очередь связан с условиями, в которых гражданское общество существует. Как отмечалось выше, главным атрибутом гражданского общества является независимость от государства, вернее, не столько от государства, сколько от существующего в государстве политического режима («гражданское общество не может ходить строем»). Независимость институтов гражданского общества может обеспечиваться только в условиях демократии, политического плюрализма и свободы слова, являющихся для них жизненно необходимыми.

В условиях отсутствия демократии, институты гражданского общества заменяются «суррогатами», которые могут обладать формальными признаками «настоящих» институтов гражданского общества, но не являться таковыми по сути, будучи полностью подконтрольными власти и выполняющими ее волю. В свою очередь, «настоящие» институты гражданского общества загоняются в такие рамки, в которых они не могут выполнять свои функции, в том числе и функцию противодействия коррупции, и в конечном итоге ликвидируются. Г. А. Сатаров называет это «стратегией войны» [1, с. 363]- войны государства с гражданским обществом, когда последнее вытесняется из антикоррупционной деятельности, а государство начинает заниматься не борьбой с коррупцией, а ее имитацией.

Демократия является смертельным врагом коррупции, а диктатура - лучшим другом. В этом можно легко убедиться, сопоставив данные исследований в области демократии и свободы слова с данными исследований, посвященных коррупционной проблематике. В качестве примера возьмем индексные карты, подготовленные двумя неправительственными организациями: Transparency International и Freedom House.

Из приведенных выше данных следует, что уровень коррупции прямо коррелирует с типом политического режима, от которого, в свою очередь, зависит состояние гражданского общества.

В демократических странах уровень коррупции находится на достаточно низком уровне, что объясняется целым рядом причин: наличием системы сдержек и противовесов, независимой судебной системой, регулярной сменяемостью власти, а также развитостью гражданского общества, являющегося реальной силой, способной оказывать огромное влияние на все сферы общественно-политической жизни, в том числе и

на коррупцию. Не случайно, например, средства массовой информации считаются «четвертой властью», что говорит об их влиянии в социуме.

В тоталитарные и квази демократических политических режимах все это отсутствует, а гражданское общество всегда подавляется, поскольку сильное гражданское общество способно бросить им вызов. Давление на гражданское общество может осуществляться путем репрессий, цензуры, законодательных запретов и ограничений, дискредитацией институтов гражданского общества в общественном пространстве через подконтрольные государству СМИ, запретом проведения массовых мероприятий и т. д.

Стоит отметить, что в авторитарных режимах коррупция может являться одним из его столпов, исходя из принципа «коррупция в обмен на лояльность»: автократ позволяет чиновникам и силовикам, особенно из высшего звена, коррумпироваться, а те, будучи заинтересованными в сохранении статуса-кво, поддерживают режим автократа «на плаву». «Manusmanumlavat» («рука руку моет»), как говорили древние римляне. Поэтому автократы не заинтересованы в борьбе с коррупцией, тем более, что сами являются не меньшими коррупционерами. Гражданское общество рассматривается ими, как угроза для своей власти. Мы знаем, как деятельность антикоррупционных активистов способна вывести людей на улицы.

Что касается российского гражданского общества, то оно также подвергается серьезному давлению со стороны государства. Так, одним из инструментов давления на институты гражданского общества в России является печально известный закон «О контроле за деятельностью лиц, находящихся под иностранным влиянием» [4], более известного, как «Закон об иностранных агентах», который, по мнению большинства юристов и правозащитников, направлен на подавление гражданской активности в стране, является дискриминационным и дискредитацион-ным. По подсчету DeutscheWelle [2], за период с 2013 года по февраль 2021 года иностранными агентами признаны 200 организаций, из которых 45 уже не выполняют функции «иноагента», 56 «добровольно» распустились, 16 ликвидированы судом, еще 8 исключены из ЕГРЮЛ. В числе «иностранных агентов» и «Трансперенси Интернешнл - Россия» - ведущая российская некоммерческая организация, занимающаяся исследованием и противодействием коррупции. Иностранным агентом признан также и генеральный директор организации Илья Шуманов.

«Иноагенты» не могут заниматься просветительской деятельностью, а ведь антикоррупционное просвещение играет существенную роль в формировании у граждан антикоррупционного поведения. Например, «Трансперенси Интернешнл» активно занималась антикоррупционным просвещением в школах, выпускала пособие «Азбука антикоррупционера» школьников и брошюру «Честная игра» для учителей.

«Иноагентами» также были признаны ряд СМИ, широко освещавших коррупцию в России и занимавшихся антикоррупционными журналистскими расследованиями. Даже если вынести юридическое значение закона об иностранных агентах за скобки, сам статус «иноагента» в нашей стране, с учетом исторических реалий, воспринимается как статус «врага народа», а деятельность «иноагентов» - как клевета на нашу великую Родину, что конечно же не так. Статусом «иноагента» «награждают» тех, кто говорит вслух вещи, о которых говорить не принято: о высоком уровне коррупции, о нарушениях прав человека, о неэффективности государственного управления и т. д.

Еще одним примером ограничения роли гражданского общества в противодействии коррупции является внесение изменений в действующее законодательство, согласно которым, сведения о доходах, расходах, имуществе и обязательствах имущественного характера депутатов, сенаторов и отдельных категорий государственных служащих, а также их родственников размещаются «в обобщенном виде», без указания персональных данных. Нельзя не упомянуть изменения в законе «О персональных данных», засекречивающие данные о владельцах недвижимости. Совершенно очевидно, что данные законодательные изменения резко ограничивают возможности антикоррупционных активистов и журналистов-расследователей в противодействии коррупции, а кроме того, выводят чиновников и депутатов из-под общественного контроля. Прозрачность - один из ключевых факторов, влияющих на уровень коррупции в стране.

Это лишь некоторые примеры того, как государство может оказывать давление на гражданское общество.

Заключение. Подводя итог, можно с уверенностью сказать, что взаимодействие гражданского общества и государства существенно повышает эффективность антикоррупционной политики, однако по тем или иным причинам государство не всегда заинтересовано в таком взаимодействии. К сожалению, авторы вынуждены констатировать, что нынешнее состояние российского гражданского общества не позволяет ему быть той силой, которая могла бы существенно повлиять на коррупционную обстановку в нашей стране. И виновато в этом не гражданское общество, а государство.

Библиогра фия:

1. Антикоррупционная политика: учебник для вузов / Г. А. Сатаров [и др.]; под ред. Г.А. Сатарова. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2022. -396 с. - (Высшее образование). - ISBN 978-5-534-11757-8. - Текст: электронный // Образовательная платформа Юрайт [сайт]. Режим доступа: https://uralt.ru/bcode/493407

2. В России Лаборатория социальных наук признана "иноагентом". DeutscheWelle [сайт]. Режим доступа: https://www.dw.com/ru/v-rossii-laboratorija-socialnyh-nauk-priznana-inoagentom/a-58009984

3. Трансперенси Интернешнл - Россия [сайт]. Режим доступа: https://transparency.org.ru/

4. Федеральный закон "О контроле за деятельностью лиц, находящихся под иностранным влиянием" от 14.07.2022 N 255-ФЗ // Справочная правовая система "Консультант плюс". Режим доступа: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_421788/

5. FreedomHouse [сайт]. Режим доступа: https://freedomhouse.org/

References:

1. Anti-corruption policy: a textbook for universities / G. A. Satarov [and others]; edited by G. A. Satarov. - 2nd ed., revised. and additional - Moscow: Yurayt Publishing House, 2022. - 396 p. - (Higher education). — ISBN 978-5-534-11757-8. — Text: electronic // Educational platform Urayt [website]. Access mode: https://urait.ru/bcode/493407

2. In Russia, the Social Sciences Laboratory is recognized as a "foreign agent". DeutscheWelle [website]. Access mode: https://www.dw.com/ru/v-rossii-laboratorija-socialnyh-nauk-priznana-inoagentom/a-58009984

3. Transparency International - Russia [website]. Access mode: https://transparency.org.ru/

4. Federal Law "On Control over the Activities of Persons Under Foreign Influence" dated July 14, 2022 N 255-FZ // Reference Legal System "Consultant Plus". Access mode: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_421788/

5. FreedomHouse [website]. Access mode: https://freedomhouse.org/

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_171

ВОПРОСЫ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ ПО НОВЫМ СТАТЬЯМ УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, НАПРАВЛЕННЫМ НА ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ ДИВЕРСИОННЫМ АКЦИЯМ ISSUES OF LAW ENFORCEMENT PRACTICE ACCORDING TO THE NEW ARTICLES OF THE CRIMINAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION AIMED AT COUNTERING SABOTAGE ACTIONS

КАНКУЛОВ Анзор Хусенович,

кандидат юридических наук,

доцент кафедры деятельности органов внутренних дел в особых условиях, Северо-Кавказский институт повышения квалификации (филиал) Краснодарского университета МВД России подполковник полиции. 362021, Республика Северная Осетия-Алания, г. Владикавказ, ул. Николаева, 44. E-mail: [email protected];

СТЕПАНОВА Татьяна Владимировна,

начальник кафедры боевой и тактико-специальной подготовки, Владимирский юридический институт ФСИН России.

600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. E-mail: [email protected];

Kankulov Anzor Khusenovich,

Candidate of Law, Associate Professor of the Department of Internal Affairs in Special Conditions of the North Caucasus Institute of Advanced Training (branch) Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, police Lieutenant Colonel. 44 Nikolaeva str., Vladikavkaz, Republic of North Ossetia-Alania, 362021. E-mail: [email protected];

Stepanova Tatiana Vladimirovna,

head of the Department of Combat and tactical-special training Vladimir Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: проведение специальной военной операции, направленной на установление конституционного строя на территориях новых субъектов Российской Федерации выявило некоторые пробелы в законодательстве, в частности в Уголовном кодексе, когда некоторые противоправные деяния до недавнего времени оставались ненаказуемы. В ходе внесенных в уголовное законодательство изменений, уголовной ответственности подлежат пособники диверсантам, а также участники и организаторы диверсионного сообщества. Также подлежат уголовной ответственности граждане, проходящие обучение диверсионной деятельности. В силу своей новизны, в настоящее время отсутствует какая-либо правоприменительная практика по данным категориям преступлений. В статье выдвинуты предположения по обозначению первоочередных задач стоящих перед органами предварительного следствия и суда в доказательственном процессе.

Abstract: Abstract: the conduct of a special military operation aimed at establishing the constitutional order in the territories of the new subjects of the Russian Federation revealed some gaps in legislation, in particular in the Criminal Code, when some illegal acts remained unpunished until recently. In the course of the amendments made to the criminal legislation, accomplices to saboteurs, as well as participants and organizers of the sabotage community are subject to criminal liability. Citizens undergoing training in sabotage activities are also subject to criminal liability. Due to its novelty, there is currently no law enforcement practice for these categories of crimes. The article makes assumptions on the designation of the priority tasks facing the bodies of preliminary investigation and the court in the evidentiary process.

Ключевые слова: диверсия, содействие, экономическая безопасность, обороноспособность, конституционный строй.

Keywords: sabotage, assistance, economic security, defense capability, constitutional order.

Для цитирования: Канкулов А.Х., Степанова Т.В. Вопросы правоприменительной практики по новым статьям Уголовного кодекса Российской Федерации, направленным на противодействие диверсионным акциям // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 171173. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_ 171.

For citation: Kankulov A.Kh., Stepanova T.V. Issues of law enforcement practice according to the new articles of the Criminal Code of the Russian Federation aimed at countering subotage actions // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 171-173. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_171.

Статья поступила в редакцию: 12.02.2023

Проведение специальной военной операции по освобождению вновь присоединенных территорий Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожских Республик оказало существенное влияние практически на все сферы жизни и предопределило геополитический кризис, когда наметилась тенденция по формированию многополярного устройства мирового сообщества.

При этом коллективный Запад не прекращает попытки, по сохранению своей гегемонии, используя любые средства в рамках необъявленной прокси-войны против Российской Федерации. Помимо бесконечного накачивания Украины различным, в том числе тяжелым вооружением, приводящим к затягиванию сроков специальной военной операции и увеличению числа жертв, достаточно активно ведется информационная война. Страны Западной Европы и США в своей антироссийской деятельности используют все имеющиеся у них возможности по дестабилизации ситуации в нашей стране в целом и на территориях вновь присоединённых субъектов частности. Постоянные вбросы в информационное пространство «фэйковых» новостей, с использованием постановочных видеороликов и фоторядов имеют под собой цель по формированию в Российском обществе негативного отношения к государственной политике и органам власти.

Усложняется всё это тем, что в большинстве случаев для этих целей используются различные информационно-коммуникативные инструменты в глобальной сети Интернет, затрудняя противодействие им. Имея существенное финансирование, сформированная агентурная сеть не прекращают свою деятельность по вербовке наших граждан с целью последующего совершения ими противоправных деяний направленных на подрыв экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации.

Следует отметить, что следствием этого стала активизации «спящих» террористических группировок, в особенности на территории Северного Кавказа, которые получая теперь должное финансирование и квалифицированное сопровождение, предпринимают попытки по совершению террористических акций [1]. Последнее время всё чаще в новостной ленте появляется информация о том, что сотрудники силовых ведомств в очередной раз предотвратили деятельность диверсионных групп [4]. И если поначалу такие факты в основном имели место на территории новых субъектов Российской Федерации, то в последующем такие инциденты уже нередки и в других уголках нашей страны.

Всё вышеуказанное предопределило необходимость совершенствования уголовного законодательства путем внесения ответственности за новые составы преступления. Так, согласно вступившим 29.12.2022 года в силу поправкам в Уголовный кодекс Российской Федерации были введены статьи 281.1 «Содействие диверсионной деятельности», 281.2 «Прохождение обучения в целях осуществления диверсионной деятельности», а также 281.3 «Организация диверсионного сообщества и участие в нем» [5].

В данном случае четко просматриваются цели законодателя, когда он путем введения уголовной ответственности за ряд противоправных деяний устраняются пробелы, имевшие место ранее. Касаемо первого состава преступления следует отметить, что в особенности в рамках указанной выше специальной операции, в особенности в районе ее проведения, участились факты диверсионных акций.

При этом в ходе предварительного следствия по уголовным делам данной категории фигурировали лица, которые сами не осуществляли взрывы, поджоги или иные действия направленные на причинение вреда предприятиям, объектам транспортной инфраструктуры и других жизненно важных сооружений угрожающих обороноспособности и экономической безопасности нашего государства.

Однако они выполняли действия направленные на склонение к совершению таких акций, вербовке соучастников либо предоставляли информацию об объектах посягательства, способствовавшие совершению противоправного деяния. Действительно, предоставление сведений о системе охраны объекта, особенностей пропускного режима, указания наиболее выгодного места совершения поджога либо взрыва с целью нанесения наибольшего урона, благоприятствуют тому, чтобы диверсия достигла необходимых целей. В последней редакции Уголовного кодекса, лица, осуществляющие указанные выше действия, направленные на пособничество совершению диверсионной акции, в том числе информативного либо финансового характера, будут подвергаться уголовному преследованию.

Статья 281.2 Уголовного кодекса предусматривает ответственность за прохождение обучения для совершения в последующем диверсионных акций. Законодатель в диспозиции квалифицировано подчеркнул, что субъект преступления должен иметь прямой умысел на приобретение навыков и умений по совершению актов диверсий, а именно по применению огнестрельного оружия, созданию, установке и приведению в действие взрывных устройств и иных действий, направленных на совершение диверсии.

При этом стоит отметить, что наметившиеся в пандемийный период тенденция, когда большая часть образовательного процесса перешла на дистанционную форму в значительной мере сохранилась и в постпандемийный период [3]. Эта линия, к сожалению, достаточно акти в-но используется и преступными элементами, когда использование информационно-коммуникативных инструментов в сети Интернет позволяет существенно затруднить обнаружение соответствующими правоохранительными органами подготавливаемого преступления, в том числе на стадии обучения новых завербованных лиц. Присутствие заинтересованности обучаемого, при наличии возможности осуществления общения посредством видеозвонков и чатов, а также использования заранее подготовленных мультимедиа материалов и видеолекций позволяет без реального контакта подготовить достаточно компетентного диверсанта.

Также следует обязательно отметить, что такой формат подготовки, позволяет организатору диверсионной группы или сообщества обезопасить себя от идентификации, общаясь с подопечными под псевдонимом, без указания своего местонахождения и без наличия визуального контакта. Хотелось бы подчеркнуть, что, несмотря на возросшую нагрузку за счет увеличения фактов совершения противоправных действий с использованием киберпространства, соответствующие подразделения правоохранительных органов достаточно эффективно выявляют такие противоправные деяния путем мониторинга социальных сетей с использованием оперативно-технических средств [2].

В примечании к обеим рассматриваем статьям, законодатель предусматривает освобождение от уголовной ответственности лиц заранее сообщивших о совершенных им противоправных действиях и способствующих установлению других участников диверсионной группы, предотвращению актов диверсий за исключением случаев совершения им деяний имеющих признаки иного состава преступления. Также не подлежат освобождению от ответственности лица, признавшиеся в его совершении в момент задержания или сразу же после его осуществления. Как нами отмечалось выше, введение уголовной ответственности за указанные деяния является адекватной реакцией на сложившуюся конъюнктуру. Однако в силу своей новизны, в настоящее время мы не можем рассмотреть вопросы правоприменительной практики в силу ее отсутствия. Как и у любой новеллы в ее правоприменительной практике будут вопросы и спорные суждения, которые получат свое разрешение в ходе предварительного следствия и судебных разбирательств. На первый взгляд первоочередной сложностью для следователей станут вопросы доказывания прямого умысла на совершение деяний указанных в диспозиции статей 281.1 и 281.2 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Касаемо статьи 281.3 указанного Кодекса хотелось бы не в полной мере согласиться с законодателем, ибо отраженный в статье состав противоправных действий можно было зафиксировать путем дополнения диспозиции статьи 281 Уголовного кодекса России. Однако и такая законодательная инициатива преследует цель по устранению пробелов и недочетов в действующем законодательстве, направленная на исклю-

чение возможности ухода от уголовной ответственности лиц, совершивших преступное деяние. В данном случае в современных условиях это наиболее важно, в том числе с учетом того, что объектом рассматриваемых составов преступления является экономическая безопасность и обороноспособность нашего государства.

Библиогра фия:

1. Канкулов А.Х. Российское уголовное право и особенности его применения при расследовании преступлений экстремисткой и террористической направленности // В сборнике: Лучшая научно-исследовательская работа 2021. Сборник статей XXXII Международного научно-исследовательского конкурса / Под общ. ред. Г.Ю. Гуляева. Пенза, 2021. С. 101-104.

2. Машекуашева М.Х., Кочесокова З.Х. Некоторые вопросы совершенствования деятельности ОВД в борьбе с терроризмом и захватом заложников // Образование и право. 2022. № 4. С. 317-319.

3. Смиронова Л.Я., Шамаев А.М. Дистанционная форма профессиональной подготовки (обучения) слушателей, впервые принимаемых на службу в органы внутренних дел // Проблемы современного педагогического образования. 2020. № 67-2. С. 214-217.

4. https://www.mk.ru/politics/2022/08/16/diversiya-pod-dzhankoem-kak-dolzhny-byli-okhranyat-sklad-s-boepripasami-v-krymu.html (дата обращения 07.02.2023 г.)

5. https://www.zakonrf.info/izmeneniya-v-zakonodatelstve/izmenenie-uk/ (дата обращения 02.02.2023 г.)

References:

1. Kankulov A.H. Russian criminal law and the specifics of its application in the investigation of extremist and terrorist crimes // In the collection: The best research paper of 2021. Collection of articles of the XXXII International Research Competition / Under the general editorship of G.Y. Gulyaev. Penza, 2021. pp. 101-104.

2. Mashekuasheva M.H., Kochesokova Z.H. Some issues of improving the activities of the Department of Internal Affairs in the fight against terrorism and hostage-taking // Education and Law. 2022. No. 4. pp. 317-319.

3. Smironova L.Ya., Shamaev A.M. The distance form of professional training (training) of students who are first accepted for service in the internal affairs bodies // Problems of modern pedagogical education. 2020. No. 67-2. pp. 214-217.

4. https://www.mk.ru/politics/2022/08/16/diversiya-pod-dzhankoem-kak-dolzhny-byli-okhranyat-sklad-s-boepripasami-v-krymu.html (accessed 07.02.2023)

5. https://www.zakonrf.info/izmeneniya-v-zakonodatelstve/izmenenie-uk / (accessed 02.02.2023)

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_174

ПОНЯТИЕ И СОДЕРЖАНИЕ БОРЬБЫ С ПРЕСТУПНОСТЬЮ THE CONCEPT AND CONTENT OF THE FIGHT AGAINST CRIME

ГАЛАЧИЕВА Мадина Маратовна,

кандидат юридических наук, доцент кафедры правовых дисциплин, ФГБОУ ВО „Северо-Кавказский горно-металлургический институт" (ГТУ). 362021, Республика Северная Осетия Алания, г. Владикавказ, ул. Николаева, 44. E-mail: [email protected];

ТОМАЕВА Диана Михайловна,

к.п.н., ассистент кафедры правовых дисциплин

ФГБОУ ВО „Северо- Кавказский горно-металлургический институт" (ГТУ). 362021, Республика Северная Осетия-Алания, г. Владикавказ, ул. Николаева, 44. E-mail: [email protected];

Galachieva Madina Maratovna,

Candidate of Law, Associate Professor of the Department of Legal Disciplines North Caucasus Mining and Metallurgical Institute (GTU).

44 Nikolaeva str., Vladikavkaz, Republic of North Ossetia-Alania, 362021. E-mail: [email protected];

Tomaeva Diana Mikhailovna,

Ph.D., Assistant of the Department of Legal Disciplines North Caucasus Mining and Metallurgical Institute (GTU). 44 Nikolaeva str., Vladikavkaz, Republic of North Ossetia-Alania, 362021. E-mail: [email protected];

Краткая аннотация: В данной статье рассматриваются понятие преступности, ее причины и содержание, выделяются основные направления борьбы с преступностью.

Abstract: This article discusses the concept of crime, its causes and content, highlights the main directions of the fight against crime.

Ключевые слова: преступность, причины преступности, предупреждение преступности, борьба с преступностью, прогнозирование преступности.

Keywords: crime, causes of crime, crime prevention, crime control, crime forecasting.

Для цитирования: Галачиева М.М., Томаева Д.М. Понятие и содержание борьбы с преступностью // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 174-177. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_174.

For citation: Galachieva M.M., Tomaeva D.M. The concept and content of the fight against crime // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 174-177. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_174.

Статья поступила в редакцию: 13.02.2023

Проблемы преступного поведения в их научном и практическом аспектах весьма значимы для понимания преступности и ее причин, а значит, и для борьбы с ней.

Преступность - сложное явление, которое предстает перед нами, прежде всего, в виде различных преступлений. Поэтому целесообразно начать рассмотрение вопроса о преступности с преступления.

Преступление можно рассматривать и с позиции криминологии, и с позиции уголовного права: того, как оно отражает разные стороны фактически совершаемых наиболее общественно опасных деяний.

При уголовно-правовом подходе внимание сосредоточивается на юридическом анализе состава преступления в единстве четырех его элементов: объекта, объективной стороны, субъекта и субъективной стороны. Преступление анализируется как относительно изолированный акт виновного нарушения человеком уголовного запрета.

При криминологическом подходе преступление рассматривается, во-первых, в контексте одновременно условий внешней для человека среды и характеристик самого человека; во-вторых, не как одномоментный акт, а как определенный процесс, развертывающийся в пространстве и времени.

Эти два аспекта анализа имеют не только теоретическое, но и практическое значение. Уголовно-правовой анализ преступления позволяет выявить систему признаков, необходимых и достаточных для признания того, что лицо совершило деяние, предусмотренное (запрещенное) конкретной нормой уголовного закона, и подлежит уголовной ответственности в соответствии с ней.[1]

Криминологический подход направлен на выявление причин и условий преступления, особенностей характеристик лица, совершающего преступление, социальных последствий преступного поведения. Все это позволяет понять, что надо предпринимать для предупреждения совершения новых преступлений данным лицом и совершения подобных преступлений иными лицами; какие конкретно меры в пределах закона целесообразно избрать в отношении виновного и в целях пресечения неблагоприятных социальных последствий содеянного.

Вопрос о соотношении преступности и преступления имеет важное значение для правильного подхода к их изучению и для разработки действенных мер по борьбе с преступностью. При сопоставлении преступности и преступления следует различать сущностное содержание преступности и ее внешнее проявление. Как негативный вид социального поведения, нарушающего нормы уголовного законодательства, преступность проявляется в отдельных единичных преступных посягательствах. Но как социальное явление преступность не исчерпывается тем, что свойственно отдельным преступлениям. Преступность - явление закономерное, обусловленное особенностями общесоциальных условий, в то

время как отдельные преступления, будучи частным-проявлением этой закономерности, обусловлены индивидуальными обстоятельствами и носят случайный характер. Это значит, что любое конкретное преступление может быть, а может и не быть, его можно не допустить. Преступность же в целом на определенном этапе развития общества - закономерно и неизбежно существующая объективная реальность, искоренить которую нельзя.

Границы криминологического анализа преступления, как правило, шире уголовно-правового.

Во-первых, стадии мотивации и принятия решения могут включать такие поступки, которые уголовным законом не расцениваются как приготовление к совершению преступления, но они криминологически значимы - могут свидетельствовать о поисках криминального решения проблемы. Так, лицо, ориентированное на совершение крупного хищения, заранее подыскивает себе подходящий объект, устраивается туда на работу, изучает нею систему охраны и контроля. И только через какое-то время начинает создавать дополнительные условия для облегчения хищения. Хищение же совершает в удобный момент.[2]

Во-вторых, при криминологическом исследовании изучается посткриминальное поведение, имеющее отношение к реализации преступного решения. Анализируются социальные последствия деяния, как для самого виновного, так и для среды. Кроме того, учитываются и такие моменты, как укрепление антиобщественной ориентации, приобретение криминальных навыков, нарушение нормального функционирования какой-то организации, создание условий для продолжения преступной деятельности. Строго говоря, в криминологическом смысле посткриминальное поведение - это этап преступного поведения. Но тогда преступное поведение рассматривается как более широкое понятие, чем преступление в уголовно-правовом смысле.

Преступность может рассматриваться в качестве продукта взаимодействия определенных типов среды и типов личности. На основе ведущей стороны в этом взаимодействии можно выделить две крупные подструктуры преступности: устойчивую, в происхождении которой ведущую роль играют личностные характеристики: человек преодолевает препятствия, создает удобные для совершения преступлений условия, активно использует их; ситуативную, генезис которой определяется более сильным влиянием среды, чем личностных характеристик, сложной ситуацией преступного поведения.

Такое разграничение основано на том, что социальные влияния способны запечатлеваться в личностных характеристиках и надолго определять поведение человека. Разумеется, он меняется в изменяющихся условиях. Поэтому можно было бы говорить об относительной устойчивости преступного поведения какого-то лица. Однако в какой-то определенный период допустимо называть устойчивой преступность, определяемую в основном уже сформированными в обществе характеристиками человека. Ситуативная преступность быстрее и непосредственнее реагирует на изменение социальных условий, ситуацию. Роль личностных деформаций преступников в ее генезисе незначительна, как бывают, незначительны и эти деформации.

В свою очередь в каждом из этих двух видов преступности тоже можно выделить по две подструктуры: в устойчивой преступности -предумышленную (включающую в том числе организованную, профессиональную) и актуально-установочную 'характеризующуюся мгновенным избранием лицом преступного варианта поведения в подходящей ситуации); в ситуативной преступности - виктимно-ситуативную (характеризующуюся очевидно неблагоприятной ситуацией совершения преступления, а также определенной виной преступника в создании или попадании в такую ситуацию) и случайно-ситуативную (когда сложная ситуация совершения преступления создалась помимо лица, совершившего преступление, и была для него неожиданной, непривычной).

В предумышленной преступности отмечается продуманное использование социальных условий, планирование преступной деятельности, при необходимости - создание благоприятной для нарушения уголовно-правового запрета обстановки, постоянный учет происходящих изменений, в том числе в состоянии социальною контроля, включая борьбу с преступностью. Выбор преступного варианта поведения оценивается субъектом как наиболее выгодный для него в соответствующих условиях. При этом тщательно взвешивается возможный баланс приобретений и потерь. Здесь особенно велика роль личности.

Актуально-установочная преступность порождается под решающим влиянием актуальной установки, когда определенный социальный тип личности с негативно деформированными потребностями, интересами или не соответствующими закону представлениями о средствах их обеспечения оказывается в ситуации возможного удовлетворения этих потребностей и интересов. Здесь, кик правило, отмечается так называемый свернутый механизм преступного поведения, оно осуществляется без продуманного плана и выбора вариантов поведения.

В основе проявления ситуативной преступности лежит сама ситуация, в которой человек должен выбрать определенный вариант поведения и выбирает преступный. Такая ситуация может:

а) быть непосредственно криминальной, когда потерпевшей стороной выступает фактически лицо, совершающее в данный момент преступление, и речь идет о преступном реагировании на преступление;

б) носить опосредованно или отдаленно криминальный характер, отражать отдаленные, косвенные последствия преступности;

в) носить общий неблагоприятный характер, распространение пьянства, наркомании, безработицы, бездомности, коррупции и т.п.[3]

В виктимно-ситуативной преступности роль ситуации определяющая, однако, все-таки даст себя знать и деформация некоторых личностных характеристик преступников, в результате чего последние втягиваются к конфликт, попадают в проблемные положения. Так, в компании, распивающей спиртные напитки в значительном количестве, нередко возникают ссоры, конфликты. В таком конфликте, драке нередко только случай решает, кто станет жертвой, а кто виновным.

В случайно-ситуативной преступности определяющей (почти полностью) является неожиданно возникшая ситуация, к которой лич-

ность не была подготовлена всем своим предшествующим развитием, а потому не смогла быстро найти правомерный вариант решения конфликта. Поскольку преступность - это социальная система, ей присущи характеристики именно такой системы: целенаправленность, открытость, самодетерминация и развитие при просчетах борьбы с преступностью. Специфическая целенаправленность в преступности может проявляться либо в достижении общественно опасных, противоправных целей (насыщение региона наркотиками и т.п.), либо достижение, в общем -то не запрещаемых правом целей, но общественно опасными, противоправными средствами (обогащение путем вымогательства, отстаивание своей чести путем умышленного убийства лица, нанесшего оскорбление).

В социальных взаимодействиях преступность выступает как открытая, а не жесткая система. Она адаптируется к условиям среды, готова к изменениям, правда, в определенных пределах. В целом же преступность саморазвивается и самодетерминируется как самоуправляемая система.

Рассматривая понятие преступности нельзя не остановиться на вопросе борьбы с преступностью. Борьба с преступностью - сложная системная деятельность, представляющая собой единство трех следующих подсистем: общей организации борьбы; предупреждения преступности и правоохранительной деятельности. Это одна из сфер социального управления, обеспечивающая воздействие: а) на причины и условия, порождающие преступления и преступность, влияющие на их развитие; б) на саму преступность в целях предупреждения и пресечения ее самодетерминации, недопущения рецидива преступлений.

Вообще же применительно к противостоянию преступности употребляется множество терминов. В криминологической и иной специальной литературе, а также в официальных документах и публицистических материалах встречаются понятия: "уголовная политика", "борьба с преступностью", "война", "контроль", "противодействие преступности", "предупреждение", "профилактика", "управленческое воздействие на преступность" и другие. При этом до сих пор каждое из указанных понятий вызывает научные споры и не может оцениваться как достаточно определенное или по крайней мере однозначное. Это создает значительные сложности как в уяснении смысла того, о чем идет речь в конкретном случае, так и в практической деятельности.

Во-вторых, реагирование на преступления стало в этот период увязываться не только с мерами, которые называли "карательными", но и с такими, которые способны предупреждать преступления. При этом "политика" понималась не в том значении, которое она имела в Греции (термин пришел оттуда), то есть искусство управления государством, а в другом, фиксируемом в словарях русского языка.[4] Это образ действий, направленных на достижение чего-либо, направление этих действий.

Борьба с преступностью - это особый вид взаимодействия двух противоположных сторон. Хотя преступность и производна от общества, но она - относительно самостоятельный социальный феномен, обладающий способностью к самоорганизации и самодетерминации, акти в-ного сопротивления официальному обществу. В большом обществе, как отмечалось ранее, функционирует - при наличии преступности как массового явления с признаками организованности - криминальное общество, структурируемое организованной преступностью. Для последней характерно целенаправленное, продуманное и упреждающее изменение социальных условий, ориентированное на создание наиболее благоприятных условий для преступной деятельности и ее субъектов. То есть сопротивление организованной преступности закону и официальному обществу происходит не только путем совершения преступлений, но и посредством специфической "криминальной предупредительной деятельности". В последнем случае не допускается эффективного противодействия преступности со стороны общества и государства, а также путем опережающего создания наиболее благоприятных обстоятельств для нарушений и нарушителей уголовного запрета.

Другими словами, борьба с преступностью - это активное столкновение общества и преступности в целях обеспечения господства закона и охраняемых им интересов, ценностей, норм поведения, это целенаправленная наступательная деятельность общества на саму преступность, ее причины и условия.

Как отмечает Г.А. Аванесов, "в систему борьбы с преступностью входят: раскрытие преступлений и розыск преступников, расследование преступлений, назначение и исполнение наказания, прокурорский надзор за всей этой деятельностью, а также обеспечение законности в данной сфере".[5] Сюда, таким образом, вливаются профилактика, предотвращение и пресечение преступлений.

Любое цивилизованное общество противостоит преступности, и иначе оно просто не сохранит себя как таковое. Но одновременно, разумеется, это противостояние должно осуществляться в рамках закона, носить цивилизованные формы, причем не только по отношению к лицам, совершившим преступления, но и к потерпевшим.

Борьба с преступностью позволяет сдерживать это общественно опасное явление: не допускать его расширения и ухудшения качественных характеристик, наиболее общественно опасных способов удовлетворения потребностей и интересов, а также обеспечивать необходимый баланс чисто эгоистического расчета человека и интересов других субъектов, общества и государства.

На протяжении достаточно длительного периода истории нашего государства главная цель борьбы с преступностью определялась как ее искоренение. При этом искажение понятия самой этой идеи, в силу объективных причин изначально недостижимой в практическом плане, привело сначала к се деформации, а впоследствии к полной се дискредитации в обществе. Тем более что даже тотальный контроль и жесткая карательная политика оказались способными удержать криминальную ситуацию в идеологических рамках лишь временно.[6] Последовавшее освобождение от этих рамок показало, что накопление криминального потенциала продолжалось и в жесткой общественной системе.

Наиболее важными основополагающими началами борьбы с преступностью можно считать следующие:

1. Примат предупредительной деятельности над правоохранительной, а в предупредительной деятельности - примат мер по оказанию социальной помощи нуждающимся в ней над предусмотренными законом ограничениями, приоритет мер убеждения над принуждением. Именно

это создает стабильную основу для решения человеком своих проблем в рамках закона.

2. Выявление, раскрытие преступлений и принятие в отношении виновных лиц предусмотренных законом мер. Речь идет именно о предусмотренных законом мерах, а не только о наказании. Закон допускает в предусмотренных им случаях и освобождение от уголовной ответственности, и освобождение от наказания, и амнистию, и помилование. Но они применяются по закону в строго определенных случаях, в отношении лиц с определенными характеристиками преступного и посткриминального поведения, характеристиками субъектов преступлений.

3. Применение мер, ограничивающих права и свободы человека и гражданина, только по фактам нарушения закона и в предусмотренных законом случаях. Не допускается превентивное воздействие при обнаружении только намерений, повышенной вероятности преступного поведения.

4. Личный характер ответственности виновных за преступления. К уголовной ответственности не могут привлекаться родственники и близкие лиц, совершающих преступления.

5. Социальная и криминологическая обусловленность уголовной политики - борьба с преступностью уголовно-правовыми средствами. Законодатель обязан считаться с экономическими, политическими, социальными, духовными реалиями, а также учитывать закономерности преступности, ее порождения и изменения.

6. Развернутая правовая регламентация деятельности по борьбе с преступностью и осуществление такой борьбы в режиме законности, только в рамках Конституции, не противоречащих ему других законов и подзаконных актов, с соблюдением международно-правовых норм.

7. Комплексное осуществление борьбы с преступностью: во-первых, недопустимо увлечение в одни периоды мерами предупреждения преступности, в другие - только правоохранительными, преимущественно карательными мерами; во-вторых, важно синхронизировать усилия разных субъектов, разумеется, в рамках закона и их компетенции.

8. Обеспечение равенства всех физических и юридических лиц перед законом. Реализация данного принципа на практике является непростым делом - она требует оптимального теоретического и правового решения. Прежде всего, речь идет о системе иммунитетов. С одной стороны, они нарушают указанный принцип, с другой, их отсутствие может быть использовано для нейтрализации наиболее позитивно-активных лиц, находящихся на пике политической, судебной и иной государственной деятельности.[7]

9. Использование новейших научных и научно-технических достижений, опережение преступников. Это значимо всегда, но приобретает особое значение в условиях интеллектуализации криминальной деятельности, использования преступниками высоких технологий, и х высокой организованности и профессионализм.

Эффективность борьбы с преступностью во многом зависит от того, насколько надлежащие государственные органы будут правильно и полно учитывать в поведении граждан все отклонения от норм, установленных уголовным законом. Только информация о том, сколько преступлений совершено, какие из них наиболее распространены, какой географический район более всего подвержен преступным проявлениям, дает возможность выявлять причины преступности и вести против нее планомерное, целенаправленное наступление. В свою очередь для этого необходимо, во-первых, единообразное понимание преступности и, во-вторых, наличие объективных критериев ее измерения.

Библиогра фия:

1. Бабаев М.М. Социальные последствия преступности. Учебное пособие - М., ИНФРА - М, 2017. С. 42.

2. Кондратюк Л.В. Овчинский В.С. Еще раз о криминологическом понятии преступности и преступлении. Журнал российского права. №9, 2014.С. 9.

3. Стручков П.А. Преступность как социальное явление. М., 2018. С. 21.

4. Звекич У. Сравнение обзоров виктимизации в странах Восточной и Центральной Европы // Латентная преступность: познание, политика, стратегия. М.,

2016. С. 78.

5. Аванесов Г.А. Криминология. М., 2019. С.68.

6. Ли Д.А. Преступность в России: системный анализ. М., 2020. С. 101.

7. Захаревич Ф. Опыт юридической статистики // Журнал Министерства внутренних дел. 2019. С. 13.

References:

1. Babaev M.M. Social consequences of crime. Textbook - M., INFRA - M, 2017. p. 42.

2. Kondratyuk L.V. Ovchinsky V.S. Once again about the criminological concept of crime and crime. Journal of Russian Law. No. 9, 2014.P. 9.

3. Struchkov P.A. Crime as a social phenomenon. M., 2018. P. 21.

4. Zvekich U. Comparison of victimization surveys in the countries of Eastern and Central Europe // Latent crime: cognition, politics, strategy. M., 2016. p. 78.

5. Avanesov G.A. Criminology. M., 2019. p.68.

6. Lee D.A. Crime in Russia: system analysis. M., 2020. p. 101.

7. Zakharevich F. Experience of legal statistics // Journal of the Ministry of Internal Affairs. 2019. p. 13.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_178

К ВОПРОСУ РЕЛИЗАЦИИ УГОЛОВНЫХ НАКАЗАНИЙ, НЕ СВЯЗАННЫХ С ЛИШЕНИЕМ СВОБОДЫ В ОТНОШЕНИИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ON THE ISSUE OF THE IMPLEMENTATION OF CRIMINAL PENALTIES NOT RELATED TO DEPRIVATION OF LIBERTY IN RELATION TO MINORS

ФЕЙЗУЛЛАЕВ Фирудин Махрамали оглы,

кандидат юридических наук,

доцент кафедры правового регулирования градостроительной деятельности и транспорта, Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет (СПбГАСУ). Россия, г. Санкт-Петербург, ул. 2-я Красноармейская, 4. E-mail: [email protected];

Feyzullayev Firudin Mahramali oglu,

candidate of legal sciences, associate professor of the Department of legal regulation of urban planning and transport, Saint-Petersburg State University of Architecture and Civil Engineering (SPSUACE). Russia, St. Petersburg, 2nd Krasnoarmeyskaya str., 4. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. Законодательством Российской Федерации предусмотрена уголовная ответственность несовершеннолетних за совершение преступлений. Как отмечает автор, несовершеннолетним в соответствии с Уголовным кодексом РФ признается лицо, которому ко времени совершения преступления исполнилось четырнадцать, но не исполнилось восемнадцати лет. По общему правилу к уголовной ответственности может быть привлечено лишь лицо, достигшее ко времени совершения преступления шестнадцатилетнего возраста. Так же в работе автором рассматриваются меры наказаний, которые не связаны с лишением свободы.

Abstract. The legislation of the Russian Federation provides for the criminal liability of minors for the commission of crimes. A minor, in accordance with the Criminal Code of the Russian Federation, is a person who, at the time of the commission of the crime, turned fourteen, but did not turn eighteen years old. As a general rule, only a person who has reached the age of sixteen by the time the crime was committed can be brought to criminal liability. Also, in the work, the author examines penalties that are not associated with imprisonment.

Ключевые слова: преступление, несовершеннолетний, Уголовный кодекс РФ, возраст, уголовная ответственность.

Keywords: crime, minor, the Criminal code of the Russian Federation, age, criminal liability.

Для цитирования: Фейзуллаев Ф.М. оглы К вопросу реализации уголовных наказаний, не связанных с лишением свободы в отношении несовершеннолетних// Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 178-180. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_178.

For citation: Feyzullaev F.M. oglu On the issue of the implementation of criminal penalties not related to deprivation of liberty in relation to minors // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 178-180. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_178.

Статья поступила в редакцию: 17.02.2023

Исходя из отдельных положений, закрепленных в УК РФ, лица, достигшие ко времени совершения преступления четырнадцатилетнего возраста, также подлежат уголовной ответственности за совершение преступлений, посягающих на наиболее важные охраняемые законом, отношения [3].

На современном этапе развития общества криминальная активность несовершеннолетних представляет серьезную проблему для безопасности Российской Федерации [9]:

Лицо считается достигшим возраста, с которого может наступить уголовная ответственность, не в день рождения, а по его истечении, т.е. с ноля часов следующих суток.

Видами наказаний, назначаемых несовершеннолетним, являются [6]:

а) штраф;

б) лишение права заниматься определенной деятельностью;

в) обязательные работы;

г) исправительные работы;

д) ограничение свободы;

е) лишение свободы на определенный срок.

Штраф может быть назначен несовершеннолетнему как при наличии у него самостоятельного заработка или имущества, на которое может быть обращено взыскание, так и при отсутствии таковых (в этом случае штраф может взыскиваться с его родителей или иных законных представителей с их согласия) [2; 5].

Обязательные работы назначаются на срок от 40 до 160 часов, заключаются в выполнении работ, посильных для несовершеннолетнего, и исполняются им в свободное от учебы или основной работы время. Продолжительность исполнения данного вида наказания лицами в возрасте до 15 лет не может превышать 2-х часов в день, а лицами в возрасте от 15 до 16 лет -3-х часов в день [1].

Исправительные работы назначаются несовершеннолетним осужденным на срок до одного года [7].

Прошедший год позволил нам серьезно продвинуться на пути гуманизации уголовной политики. Сегодня более 70% всех назначаемых российскими судами наказаний не связаны с лишением свободы. Напомним, альтернативой заключению сегодня являются [4]:

четыре вида наказаний (обязательные и исправительные работы, ограничение свободы и лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью);

пять уголовно-правовых мер - условное осуждение, отсрочка отбывания наказания в связи с беременностью или наличием ребенка, отсрочка лицам, признанным больным наркоманией, контроль за осужденными (без лишения свободы), на которых возложена обязанность пройти лечение от наркомании, а также за осужденными, страдающими расстройством сексуального предпочтения (педофилией), которым назначены меры медицинского характера;

меры пресечения в виде домашнего ареста, запрета определенных действий и залога.

Описанные виды наказаний в настоящее время в Российской Федерации исполняют 80 ФКУ уголовно-исполнительные инспекции, в состав которых входят 2379 филиалов, расположенные во всех административно-территориальных образованиях.

Штатная численность инспекций составляет 10257 единиц, в т. ч. 251 гражданский служащий. По учетам УИИ ежегодно проходит около одного миллиона подучетных лиц (955 тыс.285 чел.). Сотрудники инспекций в прошлом году осуществляли контроль в отношении 942 тыс. человек, в том числе 13,4 тыс. несовершеннолетних.

Общая численность лиц, прошедших за 2021 г. по учету уголовно-исполнительной инспекции, составила 4781 осужденный, из них 79 несовершеннолетних. На 1 января 2022 г. на учёте в ФКУ уии состояло 2427 человек, из них несовершеннолетних - 27. В 2021 году отбывали наказание в виде принудительных работ 201 осужденный.

Одна из основных задач, стоящих перед инспекциями - это предупреждение преступлений и иных правонарушений лицами, состоящими на учете. Благодаря проводимой работе в 2022 году удалось снизить уровень повторной преступности среди подучетных лиц, в том числе среди несовершеннолетних осужденных. В числе принимаемых профилактических мер - проведение индивидуальных бесед с осужденными, оказание им содействия в трудоустройстве, получении психологической помощи, восстановлении утраченных документов, контроль за поведением осужденных по месту жительства, работы (учебы), в общественных местах и выполнением ими возложенных судом обязанностей, соблюдением установленных ограничений, другие мероприятия, проводимые в тесном взаимодействии с органами внутренних дел, иными органами системы профилактики, органами местного самоуправления, общественными организациями и объединениями.

При нарушении осужденным установленного порядка и условий отбывания наказания он вызывается в инспекцию либо посещается по месту жительства, с ним проводится беседа, выясняются причины допущенного нарушения и выносится письменное предупреждение о замене назначенного наказания более строгим видом (отмене условного осуждения, отсрочки отбывания наказания).

В случае злостного нарушения установленного порядка и условий отбывания наказания, систематических нарушений со стороны под-учетных лиц в соответствии с действующим законодательством в суд направляются материалы для принятия соответствующего решения.

С 2017 года в России применяется новый вид уголовных наказаний в виде принудительных работ. Согласно Уголовному кодексу (УК) РФ, такая мера применяется за преступления небольшой или средней тяжести либо за совершение тяжкого преступления впервые. В случае уклонения осужденного от наказания, оно заменяется лишением свободы на тот же срок.

Российское законодательство позволяет применять широкий спектр наказаний, альтернативных содержанию в исправительных учреждениях или заключению под стражу.

Развитие технологий позволило ввести в широкую практику применение технических средств надзора за осужденными, совершенствование законодательства - адаптировать наказания с учетом поведения осужденного, ужесточая или, наоборот, облегчая условия отбывания наказания.

Все эти процессы, получившие общее название "гуманизация", привели к тому, что на протяжении последних нескольких лет доля наказаний, альтернативных лишению свободы, составляет более 70% от общего количества судебных решений по уголовным делам.

Дальнейшее развитие системы наказаний, не связанных с изоляцией осужденных от общества, на наш взгляд, представляет собой баланс интересов всего государства - в части соблюдения принципа неотвратимости уголовного наказания, эффективного расходования бюджетных средств, и гражданского общества - в части создания современной надежной системы исполнения наказаний, позволяющей минимизировать негативные последствия от совершенных преступлений.

С 2017 года к таким уже "традиционным" наказаниям, как обязательные и исправительные работы, добавились еще и принудительные работы. Однако нужно отметить, что кроме наказаний существуют и меры уголовно-правового характера. Например, условное осуждение, ограничение свободы, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.

Все наказания и меры уголовно-правового характера, кроме принудительных работ, исполняются уголовно-исполнительными инспекциями, которые имеются в каждом территориальном органе ФСИН России [6].

Если говорить о цифрах, то число лиц, прошедших по учетам уголовно-исполнительных инспекций, с 2015 года увеличилось на 150 тысяч человек и, начиная с 2018 года, превышает один миллион человек в год с сохранением тенденции к увеличению.

Статистика по принудительным работам еще более динамичная: так, по состоянию на 1 января 2022 г. отбывали наказание в виде принудительных работ 7 874 чел. или 79% осужденных указанной категории (1 января 2021 г. - 4 173 чел. или 60%, 1 января 2020 г. - 2 726 чел. или 37%, 1 января 2019 г. - 381 чел. или 31%). Из той же пояснительной записки к законопроекту.

В последние годы принудительные работы стали применяться в порядке смягчения наказания как замена неотбытой части лишения свободы, в связи с чем численность отбывающих принудительные работы еженедельно увеличивается в среднем от 100 до 170 человек.

В настоящее время в исправительных учреждениях содержатся около 190 тысяч осужденных, имеющих формальные основания для подачи ходатайства о замене неотбытой части наказания в виде лишения свободы принудительными работами. Поэтому статистика по данному

показателю будет ежегодно только увеличиваться, причем значительными темпами.

Учреждениями, исполняющими принудительные работы, являются исправительные центры, а также изолированные участки, функционирующие как исправительные центры, при исправительных учреждениях. При этом законодательством предусмотрена возможность создавать участки исправцентров на предприятиях различной формы собственности. Последнее условие значительно расширяет механизм привлечения осужденных к труду, делает этот трудовой ресурс мобильным и конкурентным на рынке.

За три года в территориальных органах ФСИН создано 17 исправительных центров и 69 изолированных участков, функционирующих как исправительные центры, с возможностью размещения в них около 6000 человек.

В настоящее время к труду привлечены все осужденные, состоящие на учетах в исправительных центрах. Но главное не только в количестве привлеченных. Осужденные к принудительным работам могут проживать в общежитиях при предприятиях, а из их заработной платы в доход государства удерживается от 5 до 20 процентов. При этом многие расходы, связанные с содержанием, например, коммунальные услуги оплачивают сами осужденные [4].

Таким образом, институт наказания в виде принудительных работ имеет ряд ключевых преимуществ: снижение государственных расходов на содержание осужденных и получение прибыли от их трудовой деятельности; широкие возможности использования трудовых ресурсов, их мобильность, возможность привлечения осужденных к принудительным работам в развивающихся сферах экономики (освоение сельскохозяйственных территорий, переработка твердых бытовых отходов) [8].

В период ограничений на проведение личных приемов граждан уголовно-исполнительные инспекции работали с осужденными в основном в дистанционном режиме. Осужденных контролировали преимущественно с использованием средств связи, системы электронного мониторинга подконтрольных лиц и системы уличного видеонаблюдения. Выезды с проверками по месту жительства осуществлялись на служебном автотранспорте с использованием индивидуальных средств защиты. Профилактические беседы с несовершеннолетними осужденными в большинстве своем проводились в онлайн режиме.

Библиогра фия:

1. Беляева Л.И. Некоторые положения уголовной политики в отношении несовершеннолетних / Л. И. Беляева // Актуальные проблемы уголовного права и процесса в условиях реформирования законодательства: материалы Междунар. науч. конф. (Москва, 13 ноября 2014 г.). М.: Российский университет дружбы народов (РУДН), 2014. С. 44-50.

2. Буранов Г.К. Актуальные проблемы штрафа как вида уголовного наказания, назначаемого несовершеннолетним / Г. К. Буранов, Т. В. Никитина. — Текст: непосредственный // Актуальные вопросы юридических наук : материалы IV Междунар. науч. конф. (г. Чита, апрель 2018 г.). Чита: Издательство Молодой ученый, 2018. С. 50-53. — URL: https://moluch.ru/conf/law/archlve/284/14015/ (дата обращения: 07.02.2021).

3. Грудинин Н.С. Личность несовершеннолетнего российского преступника и механизмы ее формирования / Н. С. Грудинин // Научный Вестник. 2016. № 2. С. 20-27.

4. Дегтярева О.Л. Проблемы правового регулирования исполнения наказаний, не связанных с изоляцией от общества, в отношении несовершеннолетних осужденных / О.Л. Дегтярева // II Международный пенитенциарный форум «Преступление, наказание, исправление»: сб. тез. выст. и докл. участников : в 8 т. -Рязань : Академия ФСИН России, 2015. Т. 4. С. 256-263.

5. Караваева И. В. Проблемы назначения штрафа в отношении несовершеннолетних / И. В. Караваева // Вестник науки и образования. 2015. № 3.

С. 20-22.

6. Кольцов М. И. О необходимости повышения эффективности наказаний, назначаемых несовершеннолетним преступникам / М. И. Кольцов // Вестн. Тамбов. ун-та. Сер. Гуманитарные науки. 2012. № 9. С. 424-431.

7. Назаров С.В. Организованная и профессиональная преступность: учебное пособие / С.В. Назаров. СПб.: АНО ВО «СЮА», 2018. 272 с.

8. Рахмаев Э.С., Федотова Е. Н. Обязательные работы как вид наказания для несовершеннолетних: проблемы применения и перспективы / Э. С. Рахмаев Е. Н. Федотова // Вестн. Владимир. юрид. ин-та. 2016. № 4. С. 101-103.

9. Фейзуллаев Ф.М., Уголовно-правовые и криминологические аспекты противодействия групповой преступности несовершеннолетних осужденных в местах лишения свободы. Дисс. ... канд. юрид. наук / Ф.М. Фейзуллаев. - Рязань., 2015. - 236 с.

References:

1. Belyaeva L.I. Some provisions of criminal policy in relation to minors / L. I. Belyaeva // Actual problems of criminal law and process in the context of legislative reform: Proceedings of the International Scientific Conference (Moscow, November 13, 2014). Moscow: Peoples' Friendship University of Russia (RUDN), 2014. pp. 44-50.

2. Buranov G.K. Actual problems of a fine as a type of criminal punishment imposed on minors / G. K. Buranov, T. V. Nikitina. — Text: direct // Topical issues of legal sciences : proceedings of the IV International Scientific Conference (Chita, April 2018). Chita: Publishing House Young Scientist, 2018. pp. 50-53. — URL: https://moluch.ru/conf/law/archive/284/14015 / (date of address: 07.02.2021).

3. Grudinin N.S. The identity of a minor Russian criminal and the mechanisms of its formation / N. S. Grudinin // Scientific Bulletin. 2016. No. 2. pp. 20-27.

4. Degtyareva O.L. Problems of legal regulation of the execution of punishments not related to isolation from society in relation to juvenile convicts / O.L. Degtyareva // II International Penitentiary Forum "Crime, punishment, correction": collection of tez. vyst. and the list of participants : in 8 volumes - Ryazan : Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia, 2015. Vol. 4. pp. 256-263.

5. Karavaeva I. V. Problems of assigning a fine against minors / I. V. Karavaeva // Bulletin of Science and Education. 2015. No. 3. pp. 20-22.

6. Koltsov M. I. On the need to increase the effectiveness of punishments imposed on juvenile offenders / M. I. Koltsov // Vestn. Tambov. un-ta. Ser. Humanities. 2012. No. 9. pp. 424-431.

7. Nazarov S.V. Organized and professional crime: a textbook / S.V. Nazarov. St. Petersburg: ANO VO "SUA", 2018. 272 p.

8. Rakhmaev E.S., Fedotova E. N. Compulsory work as a type of punishment for minors: problems of application and prospects / E. S. Rakhmaev E. N. Fedotova // Vestn. Vladimir. jurid. in-ta. 2016. No. 4. pp. 101-103.

9. Feyzullaev F.M., Criminal law and criminological aspects of countering group crime of minors convicted in places of deprivation of liberty. Diss. ... cand. jurid. Sciences / F.M. Feyzullaev. - Ryazan., 2015. - 236 p.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_181 УДК 37.013

СВЯЗЬ ОСНОВНЫХ КАТЕГОРИЙ ПЕДАГОГИКИ С ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

RELATIONSHIP OF THE MAIN CATEGORIES OF PEDAGOGY WITH THE ACTIVITIES OF EMPLOYEES OF THE INTERNAL AFFAIRS

КАНОКОВА Ляна Юрьевна,

преподаватель кафедры специально-технической подготовки,

Северо-Кавказский институт повышения квалификации (филиал) Краснодарского университета МВД России. 360016, Кабардино-Балкарская Республика, г. Нальчик, ул. Мальбахова, 123. E-mail: [email protected];

Kanokova Liana Urevna,

Teacher department of Law Enforcement North-Cucasian Institute advanced training (branch) Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Nalchik. 123 Malbakhova str., Nalchik, Kabardino-Balkarian Republic, 360016. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: Целью данной статьи является изучение основных категории педагогики и их взаимосвязь с деятельностью сотрудников органов внутренних дел. Теория и практическая педагогическая деятельность изобилуют различными понятиями, которые необходимы для подробного разбора материала, которые отвечают объекту и предмету научного познания. Данные категории и термины могут по-разному трактоваться в науках, в том числе и в педагогике.

Abstract: The purpose of this article is to study the main categories of pedagogy and their relationship with employees of the internal affairs bodies. Theory and practical pedagogical activity are replete with concepts that are necessary for a detailed analysis of the material that affects the object and subject of scientific knowledge. These categories and terms can be interpreted differently in the sciences, including pedagogy.

Ключевые слова: социализация, воспитание, сотрудник органов внутренних дел, формирование, развитие.

Keywords: socialization, education, internal affairs officer, formation, development.

Для цитирования: Канокова Л.Ю. Связь основных категорий педагогики с деятельностью сотрудников органов внутренних дел // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 181-183. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_181.

For citation: Kanokova L. U. Relationship of the main categories of pedagogy with the activities of employees of the internal affairs // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 181-183. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_181.

Статья поступила в редакцию: 17.02.2023

Введение (постановка проблемы). Перед рассмотрением педагогики, которая отражается на деятельности сотрудников ОВД, следует рассмотреть более ведущие понятия общей педагогики, которые включены в ее методологическую основу. Педагогика рассматривает процесс воспитания как часть социализации. Социализация - процесс интеграции человека к обществу через различные общественные институты, где происходит социальное взаимодействие. Общественным институтом выступает семья, группа, трудовой коллектив и т.д. А также это - процесс усвоения элементов культуры, норм, ценностей, которые служат основой для формирования личности.

Основное положение материала. Категории педагогики: развитие, обучение, социализация, воспитание, образование.

Термины в педагогике и психологии:

1) Развитие (психология) - прогрессивное изменение (усложнение), либо регрессивное (упрощение)

2) Развитие психики - закономерный процесс изменения психических процессов в различные временные рамки и в разного рода преобразованиях.

3) Развитие личности - формирование социальных качеств индивида в процессе ее социализации и воспитания.

4) Социализация - умение приспосабливаться к окружающей среде и ее условиям как в физическом, так и в психологическом планах, в процессе взаимодействия с миром.

5) Развитие (педагогика) -процесс и окончательный результат различный изменений в человеке количественного и качественного характера. Процесс от перехода от простого к сложному и из одного состояния в другое.

6) Развитие человека- многоаспектный процесс, имеющий физическую, психическую, социальную, интеллектуальную, духовную и др.

стороны.

В основном педагогика занимается исследованием духовной стороны развития и то, как она взаимодействует с другими.

Развитие личности отслеживается с помощью качественных изменений в сознании, поведении, ценностях и производимой человеком деятельности. Результатом развития является становление в качестве представителя биологического вида и одновременно социального существа. Он накапливает различный опыт и развивается от низшего к высшему, оцениваемое с помощью перехода количественных показателей в качественные характеристики личности на уровне физического тела, психики, духовной стороны жизни [1].

Философские концепции и их особенности при формировании личности

1) Биологическая

- личность - биологически развитое существо, которое руководствуется с рождения потребностями, влечением, инстинктами;

- человек - только природное существо;

- уровень развития определен наследственностью и способностью к приспособлению (социализации);

- воспитание только дополняет процесс, ускоряя или тормозя развитие.

2) Социальная

- человек как биологическое существо попадает под влияние среды проживания, где наиболее важно близкое окружение;

- среда определяет успешность развития личности;

- в случае низкого развития личности, наиболее актуализируют негативные биологические черты (инстинкт разрушения, обладания и

т.д.).

3) Биосоциальная

- человек сочетает биологическое и социально начало;

- все психические процессы изначально опираются на биологическую природу возникновения;

- с помощью специальной организации социальной среды происходит развитие интересов, способности личности.

В настоящее время современная наука опирается на биосоциальную теорию, признавая равнозначными биологические и социальные факторы развития. При этом обращая внимание на интенсивность сочетаний, зависит то, какие черты будут ведущими, что подтверждает то, что люди все разные (как совокупность разно выраженных черт).

Биологический фактор, которым выступает наследственность. Ее особенности в большей степени влияют на развитие уровня интеллектуальных способностей. К примеру изначальная предрасположенность к развитию низкого интеллекта имеется у детей, рожденных от родителей с выраженными зависимостями и вредными привычкам. Обследуя преступников, к негативным биологическим проявлениям относятся органическое поражение мозга и алкоголизм родителей.

Понимая особенности задатков человека позволяет выбрать наиболее подходящие методы воздействия на разные социальные группы. В числе таких групп:

- дети и подростки с диванным поведением;

- вернувшиеся на свободу, бывшие заключенные, требующие социализацию.

Другим фактором развития является среда - как отражение реальной действительности, а именно места, где происходит развитие человека. Среда бывает географическая, национальная и семейная. Так начиная от общего положения человека в данной социальной системе, от мер воздействия на личность формируются качества человека.

При этом, социальной средой является - общественный строй, социальные явления и условия жизнедеятельности человека. Поэтому, если человек попадает в криминальную среду, то начинает жить по ее законам, усваивая ценности, что в конечном итоге становится мотиватором для реализации преступного поведения, развивая соответствующие личностные качества.

Развитие и социализация являются значимыми понятиями. Так социализация представляет собой усвоение норм, ценностей, моделей поведения, социального опыта характерных для выбранной социальной группы [2].

В случае сотрудников ОВД этим становится:

- усвоение закономерностей правовой социализации личности для объяснения причин его социального отклонения;

- прогнозирование поведения личности с учетом выраженности правовой социализации;

- выявление граждан группы риска;

- реализация профилактических мер.

Социализация бывает стихийной и контролируемой. Стихийная отражается на воспитательном процессе, ведь воздействие среди и социальных отношений заставляют человека действовать так, а не иначе. Контролируемая социализация возможна в условиях воспитания. Социализация может происходить целенаправленно многое зависит от среды и условий.

Два подхода к определению сущности социализации, построенные на разнице в роли человека и его восприятии в процессе саморазвития:

1) Человек - объект социализации. Общество заинтересовано во включении человека в общество и успешным овладением общественными ролями, функционировании в социальных институтах, соблюдали закон.

2) Человек объект и субъект социализации. В качестве субъекта усваивает социальные нормы и ценности общества, реализуя свою активность, вкладывая в саморазвитие, стремясь к самореализации в обществе. Человек не только включается в имеющуюся систему, но и стремиться ее изменить, что влияет и на него самого и на общество.

Социализация опирается на требования общества к человеку, обеспечивая включение в социальный мир. Она же становится механизмом саморегуляции общественной жизни и гарантируя общественное развитие. Человек, который включается в общественные процессы, получает качественный опыт и реализуется, а на него влияют люди и обстоятельства.

При этом воспитание является инструментом контролируемой социализации, предполагающей осознанные действия по включению человека в общества для выполнения необходимых социальных ролей.

В широком смысле определение воспитания включает передачу накопленного опыта от одного поколения другому. Опыт - это знания умения, навыки, особенности мышления, совокупность норм: правовых, нравственных, этических.

Воспитание опирается на историю, т.к. возникло в процессе становление общества и являлось частью жизни и развития человека.

Воспитание по этой причине является значимой категорией.

Существует взаимозависимость общества и воспитания. Общество дает возможность для проявления воспитательного потенциала, а характер воспитания стимулирует развитие производительности личности, регулируя ее отношения. На основании вышесказанного подтвердим, что воспитание несет конкретно-историческое значение. Изменения в экономике и обществе влияет на тип воспитания в обществе, где решаются основные цели и задачи.

Социальные условия влияют на характер воспитания и степень осознания поведения, и поведение людей в целом. Воспитание в широком смысле недостаточно точно отражает социальную и педагогическую составляющие. Передачей конкретного социального опыта занимаются не только педагоги в системе образования, также к этому процессу привлечены разные институты [3].

- семья и коллектив (рабочий и учебный);

- СМИ;

- литература и искусство;

- правоохранительные органы.

Таким образом, процесс воспитания нуждается большей конкретизации. В узком смысле воспитание - это конкретное воздействие на человека социальными институтами для формирования конкретных точек зрения, ценностей, взглядов и т.д., соответствующих данному обществу. Успешности в воспитании можно достичь только четким распределением воспитательного потенциала и сил воздействия, которые собирают в себе социальные институты. В случае нескоординированных действий происходит одностороннее влияние, которое деформирует достигнутый ранее результат и негативно влияет на личность. Главными координатами воспитательного процесса являются образовательные учреждения, которые проводят работу под управлением квалифицированных специалистов.

С точки зрения педагогики, воспитание - целенаправленное воздействие коллектива педагогов на воспитуемого для развития наиболее важных качеств, которые требуются в учебно-воспитательном процессе, а также значимых для учебного заведения [4].

На основании вышесказанного, сделаем вывод: все категории педагогики находятся в постоянной связи; наиболее значимым и обширным понятием становится развитие личности, которое происходит с помощью влияния биосоциальных факторов; социализация - значимая составляющая развития, а процесс воспитания, обучения и образования - базовые компоненты социализации. Все закономерности социализации и развития важны при оказании всех видов воздействий: педагогического, юридического, психологического.

В учебнике «Прикладная юридическая педагогика в ОВД», образование является формированием образованной личности с помощью активного обогащения знаниями разного вида и направления (научного, общего, систематизированного, глубокого и т.д.), которое формирует привычки, качества и способности в соответствии с общественными запросами. Это становится фундаментальным просвещением, которое формирует личность, используя для этого воспитание, развитие и обучение. Поэтому, на основании вышеназванных компонентов, формируется отношение к миру, появляются собственное мнение и решения, происходит развитие интеллекта, развивается творческая составляющая, потребность к созиданию и совершенствованию, опора на гармоничное существование в мире.

Библиография:

1. Старикова Л.Д. Введение в педагогическую деятельность: учебное пособие для вузов / Л. Д. Старикова, М. Л. Вайнштейн. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2021. С. 89.

2. Щуркова Н.Е. Педагогика. Воспитательная деятельность педагога: учебное пособие для вузов . - 2-е изд. - М.: Издательство Юрайт, 2021. С. 93

3. Эрдынеева К.Г. Методологические основы педагогики: учебное пособие / К. Г. Эрдынеева, Е.А. Игумнова, Ю.Ю. Левданская; под редакцией Т. К. Клименко. - Чита: ЗабГУ, 2020. С. 118.

4. Юркина Л.В. Педагогика. Практикум: учебное пособие для вузов. - М.: Издательство Юрайт, 2021. С. 21.

References:

1. L. Starikova.D. Introduction to pedagogical activity: a textbook for universities / L. D. Starikova, M. L. Weinstein. - 2nd ed., ispr. and add. - M.: Yurayt Publishing House, 2021. P. 89.

2. Shchurkova N.E. Pedagogy. Educational activity of a teacher: a textbook for universities . - 2nd ed. - Moscow: Yurayt Publishing House, 2021. p. 93

3. K. Erdyneeva.G. Methodological foundations of pedagogy: textbook / K. G. Erdyneeva, E.A. Igumnova, Yu.Yu. Levdanskaya; edited by T. K. Klimenko. - Chita: ZabGU, 2020. p. 118.

4. Yurkina L.V. Pedagogy. Workshop: textbook for universities. - Moscow: Yurayt Publishing House, 2021. p. 21.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_184

ПЕРСПЕКТИВЫ ЧАСТНОГО ОБВИНЕНИЯ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ Prospects of private prosecution in criminal proceedings

ИЛЬИН Андрей Владимирович,

кандидат юридических наук, доцент,

доцент кафедры уголовно-процессуального права и криминалистики юридического факультета Владимирского юридического института ФСИН России.

600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. E-mail: [email protected];

Ilyin Andrey Vladimirovich,

candidate of law, associate professor, associate professor

of criminal procedure and criminalistics department Vladimir legal institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: Статья посвящена институту частного обвинения в уголовном судопроизводстве, целесообразности его дальнейшего существования. Анализу подвергнуты не только составы преступлений, уголовное преследование по которым осуществляется в частном порядке, но и процессуальное положение частного обвинителя (потерпевшего), его правовая защищенность. Выводы и предложения автора сопровождаются статистическими данными и материалами судебной практики.

Abstract: The article is devoted to the institution of private prosecution in criminal proceedings, the expediency of its continued existence. Not only the elements of crimes, the criminal prosecution of which is carried out in private, but also the procedural position of the private prosecutor (victim), his legal protection are analyzed. The author's conclusions and suggestions are accompanied by statistical data and materials of judicial practice.

Ключевые слова: Уголовное преследование, частное обвинение, доказывание, событие преступления.

Keywords: Criminal prosecution, private prosecution, proof, crime event.

Для цитирования: Ильин А.В. Перспективы частного обвинения в уголовном процессе // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 184-186. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_184.

For citation: Ilyin A.V. Prospects of private prosecution in criminal proceedings //Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 184-186. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_184.

Статья поступила в редакцию: 14.02.2023

Неформально существующий в уголовно-процессуальном праве принцип публичности, заключающийся в обязанности государства обеспечить уголовное преследование в каждом случае обнаружения признаков преступления, содержит единственное исключение из правил по отношению всего к трем составам преступлений, которые по мнению законодателя, не представляют серьезной общественной опасности. Это неквалифицированные составы умышленного причинения легкого вреда здоровью (ч.1 ст.115 УК РФ), нанесения побоев лицом, подвергнутым административному наказанию (ч.1 ст. 116.1 УК РФ) и клеветы (ч.1 ст.128.1 УК РФ).

Основания отнесения именно этих преступлений к делам частного обвинения в нормах УПК РФ отсутствуют, что создает множество проблем в реализации данного института.

Главной из них, на наш взгляд, является тот факт, что защита прав и законных интересов лиц, пострадавших в результате таких деяний, ставится в зависимость как их желания привлечь виновных к уголовной ответственности, так и их способности самостоятельно осуществить доказывание.

Государство фактически переложило свои обязанности по установлению и изобличению виновного на потерпевшего, что не только ограничивает его свободный доступ к правосудию, но изначально ставит его в неравное положение с обвиняемым, лишая его профессиональной помощи [1, С.144]. В отличие от обвиняемого, интересы которого вне зависимости от его материального положения обеспечиваются за счет допуска защитника, бесплатное представление интересов потерпевшего по делам частного обвинения законом не предусмотрено.

Без подачи потерпевшим заявления мировому судье уголовное преследование виновного недопустимо. При этом суды особо обращают внимание на содержание заявления, т.к. уголовно-процессуальный закон в ч.3 ст.318 предъявляет к нему жесткие требования, в том числе по отношению к описанию события преступления, места, времени, а также обстоятельств его совершения.

Кроме того, уголовно-процессуальный статус суда не позволяет ему выступать на стороне обвинения или стороне защиты. В случае несоответствия содержания поданного потерпевшим заявления требованиям уголовно-процессуального закона суд обязан вернуть его для устранения выявленных нарушений.

В настоящее время заявление о преступлении по делам частного обвинения фактически приобрело форму обвинительного акта - итогового документа, составляемого дознавателем - должностным лицом, профессиональная деятельность которого связана с расследованием преступлений. И если для дознавателя описание события преступления является его обычной деятельностью, то для потерпевшего, не имеющего юридических знаний, - это незнакомая ему ранее, требующая приобретения новых знаний и умений, задача.

Таким образом, на этапе подачи заявления потребность частного обвинителя в услугах представителя - лица, обладающего юридическими знаниями - очевидна.

Однако не только без услуг представителя, но и без помощи специалистов, установить необходимые признаки преступлений, преследование по которым осуществляется в частном порядке, на настоящий момент невозможно.

Так, согласно ст. 196 УПК РФ определение характера и степени вреда, причиненного здоровью, что является необходимым элементом составов преступлений, предусмотренных ст.115 и 116.1 УК РФ, требует обязательного назначения судебной экспертизы. Установление факта того, что распространенные сведения, не носят оценочного характера, а порочат честь и достоинство другого лица или подрывают его репутацию (ст.129.1 УК РФ), также обеспечивается за счет проведения лингвистической экспертизы.

Частный обвинитель согласно ст.86 УПК РФ не отнесен к числу субъектов, которые наделены полномочиями по собиранию доказательств путем производства следственных действий, поэтому получить заключение эксперта на этапе подачи заявления о преступлении он не вправе. Мировой судья лишь по ходатайству потерпевшего и то, уже в ходе судебного разбирательства, может оказать ему содействие в собирании доказательств, которые не могут быть получены им самостоятельно.

Возможность представления потерпевшим письменных документов, полученных от специалистов, для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств согласно ч.2 ст.86 УПК РФ, не позволяет подменить ими заключение эксперта и доказать факт события преступления.

Сталкиваясь с подобными проблемами большинство потерпевших отказываются от продолжения борьбы за восстановление своих нарушенных прав.

Возможность проведения предварительного расследования и поддержания обвинения в лице прокурора возможно по делам частного обвинения в двух случаях:

1. если сам потерпевший в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы.

2. если личность виновного потерпевшему не известна.

Данные обстоятельства придают производству по уголовным делам частного обвинения качества публичного и частно-публичного порядка, что непосредственно отображается на результатах рассмотрения уголовных дел в суде.

Статистические данные Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации наглядно показывают влияние участия государства на результат рассмотрения уголовных дел частного обвинения.

Так, за 2020 год было рассмотрено 5 968 дела частного обвинения, возбужденные по заявлениям, поступившим в суд непосредственно от граждан. По ним было осуждено 1 563 человека, а оправдано 703, что составляет соответственно 26% и 11%.

За этот же период времени было рассмотрено 4 830 дел частного обвинения, которые поступили с обвинительным заключением, обвинительным актом или обвинительным постановлением. По ним было осуждено 2 477 человек, а оправдано 20, что составляет соответственно 52% и 0% [2].

Подобная ситуация сохранилась и в 2021 году и в первом полугодии 2022 года [3].

Показатель Рассмотрено дел Осуждено Доля осужденных Оправдано Доля оправданных

2021 год

дела частного обвинения, возбужденные по заявлениям, поступившим в суд непосредственно от граждан. 2401 639 24,4 275 10,5

дела частного обвинения, которые поступили с обвинительным заключением, обвинительным актом или обвинительным постановлением 2738 1387 50,0 8 0

первое полугодие 2022 года

дела частного обвинения, возбужденные по заявлениям, поступившим в суд непосредственно от граждан. 5 462 1 477 27.0 684 12.0

дела частного обвинения, которые поступили с обвинительным заключением, обвинительным актом или обвинительным постановлением. 4 694 2 522 53.0 29 0

По мнению Верховного суда РФ привлечение к административной ответственности за побои по ст. 6.11 КоАП РФ в большей степени гарантирует защиту прав и законных интересов потерпевших чем в уголовно-процессуальном порядке за аналогичное деяние, но совершенное повторно, которое квалифицируется по ч.1 ст. 116.1 УК. Такую же параллель Суд проводит между неквалифицированной клеветой и оскорблением (ст. 5.61 КоАП) [4].

В 2021 году в связи с жалобой гражданки Л.Ф. Саковой Конституционным Судом одно из преступлений, отнесенных к делам частного обвинения, предусмотренное ст.116.1 УК РФ признано неконституционным, так как не защищает от насилия, если побои нанесены лицом, имеющим судимость за аналогичное преступление [5].

Еще одним веским аргументом недостаточной правовой защищенности частного обвинителя (потерпевшего) является возможность взыскания с него всех процессуальных издержек в случае оправдания подсудимого по вышеперечисленным уголовным делам, что предусмотрено ч.9 ст.132 УПК РФ.

Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что «судам следует иметь в виду, что неподтверждение в ходе судебного разбирательства предъявленного обвинения само по себе не является достаточным основанием для признания незаконным обращения к мировому судье с заявлением о привлечении лица к уголовной ответственности в порядке частного обвинения и, как следствие, для принятия решения о взыскании

процессуальных издержек с частного обвинителя. Разрешая данные вопросы, необходимо учитывать фактические обстоятельства дела, свидетельствующие о добросовестном заблуждении частного обвинителя либо, напротив, о злоупотреблении им правом на осуществление уголовного преследования другого лица в порядке ,частного обвинения» [6, П.9].

К сожалению, в данном разъяснении не предусмотрена возможность полного отказа от взыскания процессуальных издержек с потерпевшего в подобных ситуациях.

Так как, компенсация процессуальных издержек по делам частного обвинения из средств федерального бюджета не предусмотрена, а оправданный, как лицо подвергшееся уголовному преследованию, вне зависимости от оснований оправдания обладает правом на реабилитацию суды в случае вынесения оправдательного приговора вынуждены взыскивать процессуальные издержки (пусть не все, а часть из них) с частного обвинителя.

При наличии факта общественно-опасного деяния, когда результат рассмотрения уголовного дела зависит от правовой конструкции преступлений и особенностей доказывания виновности лица, взыскание процессуальных издержек с частного обвинителя не может являться разумным и искажает саму суть уголовного судопроизводства.

Все вышеизложенное приводит к выводу о необходимости пересмотра института частного обвинения в уголовном судопроизводстве как в отношении преступлений, отнесенных к данной категории дел, так и в отношении правовой обеспеченности участия потерпевшего в защите своих прав.

Мы считаем, что в сегодняшних условиях наиболее простым и эффективным является отказ от дел частного обвинения и перевод их в категорию частно-публичных.

Библиография:

1. Перекрестов В.Н. Некоторые проблемы рассмотрения дел частного обвинения, предусмотренных частью 2 статьи 20 Уголовно-процессуального кодекса российской федерации // Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 5, Юриспруд. 2015. № 4 (29). С.143-147

2. Сводные статистические сведения о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2020 год. Раздел 1. Движение дел. URL: http://www.cdep.ru/index.php. (дата обращения: 01.02.2023).

3. Сводные статистические сведения о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2021 год, за 1 полугодие 2022 года. Раздел 1. Движение дел. URL: http://www.cdep.ru/index.php. (дата обращения: 01.02.2023).

4. Коробка Е. ВС предлагает ликвидировать институт частного обвинения/ Адвокатская газета // URL: https://www.advgazeta.ru/novosti/vs-predlagaet-likvidirovat-institut-chastnogo-obvineniya/

5. Постановление Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2021 г. № 11 -П "По делу о проверке конституционности статьи 116.1 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Л.Ф. Саковой" URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/400464561/

6. Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года № 42 «О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам» URL: http://ппвс.рф/2013/postanovlenie-plenuma-vs-rf/N42-ot-19.12.2013.html.

References:

1. Perekrestov V.N. Some problems of consideration of private prosecution cases provided for by part 2 of Article 20 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation // Vestn. Volgogr. state University. Ser. 5, Yurisprud. 2015. No. 4 (29). pp.143-147

2. Summary statistical data on the activities of federal courts of general jurisdiction and magistrates for 2020. Section 1. The movement of affairs. URL: http://www.cdep.ru/index.php . (accessed: 01.02.2023).

3. Summary statistical data on the activities of federal courts of general jurisdiction and magistrates for 2021, for the 1st half of 2022. Section 1. The movement of affairs. URL: http://www.cdep.ru/index.php . (date of reference: 01.02.2023).

4. Box E. The Supreme Court proposes to liquidate the institute of private prosecution/ Advocate newspaper // URL: https://www.advgazeta.ru/novosti/vs-predlagaet-likvidirovat-institut-chastnogo-obvineniya/

5. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation No. 11-P dated April 8, 2021 "On the case of checking the constitutionality of Article 116.1 of the Criminal Code of the Russian Federation in connection with the complaint of citizen L.F. Sakova" URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/400464561/

6. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation No. 42 dated December 19, 2013 "On the practice of application by courts of legislation on procedural costs in criminal cases" URL: http://ппвс.рф/2013/postanovlenie-plenuma-vs-rf/N42-ot-19.12.2013.html .

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_187 УДК 343.13

ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ ПРОВЕДЕНИЯ СУДЕБНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ

ЭКСПЕРТИЗЫ ДО ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА THE PROBLEMS OF CONDUCTING A FORENSIC ECONOMIC EXAMINATION BEFORE THE INITIATION OF A CRIMINAL CASE

ИШМУХАМЕТОВА Инна Николаевна,

преподаватель кафедры экономической безопасности, Уфимский государственный нефтяной университет. 450078, Россия, г. Уфа, ул. Чернышевского, 145. E-mail: [email protected];

ISHMUKHAMETOVA Inna Nikolaevna,

Lecturer of the Department of Economic Security, Ufa State Petroleum University. 145 Chernyshevsky str., Ufa, 450078, Russia. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: в статье рассматриваются проблемы назначения и производства судебных экономических экспертиз на этапе доследственной проверки сообщения о любом совершенном или готовящемся преступлении. Автором предлагается анализ причин, усложняющих процесс назначения и производства экспертного исследования и затрудняющих вероятность получения категоричных выводов при осуществлении указанного вида экспертиз.

Abstract: the article deals with the problems of appointment and production of forensic economic examinations at the stage of pre-investigation verification of a report on any committed or impending crime. The author offers an analysis of the reasons complicating the process of appointment and production of expert research and complicating the probability of obtaining categorical conclusions in the implementation of this type of expertise.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство, стадия уголовного процесса, экономическое преступление, судебная экономическая экспертиза, эксперт.

Keywords: criminal proceedings, stage of criminal proceedings, economic crime, judicial economic expertise, expert.

Для цитирования: Ишмухаметова И.Н. Проблемные вопросы проведения судебной экономической экспертизы до возбуждения уголовного дела // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 187-188. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_187.

For citation: Ishmukhametova I.N. The problems of conducting a forensic economic examination before the initiation of a criminal case // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 187-188. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_187.

Статья поступила в редакцию: 11.03.2023

С произошедшими изменениями в уголовно-процессуальном законодательстве процесс возбуждения уголовного дела претерпел некоторые изменения. В частности, дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа получили право назначения судебной экспертизы, участия в ее производстве и получении заключения эксперта в разумный срок на этапе проверки сообщения о совершенном или готовящемся преступлении в соответствии с ч.1 ст. 144 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) [1, с. 3].

Внесение рассматриваемых изменений было призвано положительно сказаться на решении задач уголовного судопроизводства. Безусловно, одним из неоспоримых достоинств производства судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела является существенное сокращение сроков предварительного расследования, так как возможность производства судебной экспертизы на данном этапе позволяет получить доказательство в виде заключения эксперта к моменту возбуждения уголовного дела [2, с. 211].

Однако, с точки зрения практического применения грань между действиями, проводимыми на этапе доследственной проверки, и самим предварительным расследованием, в части назначения и производства судебных экспертиз, постепенно стирается, тем самым приводя к несогласованности отдельных положений УПК РФ, несмотря на положительное влияние отдельных изменений в уголовно-процессуальное законодательство.

С внесением изменений в УПК РФ в декабре 2015 г. стало возможным вынесение постановления о назначении судебной экспертизы в ходе доследственной проверки [3]. Изменения, внесенные 2 декабря 2019 г. в ст. 307 УК РФ, решили вопрос о возможности предупреждения эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения на этапе назначения судебной экспертизы в ходе доследственной проверки сообщения о преступлении [4]. Новшество привело к допустимости производства судебной экспертизы до начала предварительного расследования и признания полученного таким образом заключения эксперта доказательством по уголовному делу [1, с. 4].

Введение судебной экспертизы в перечень средств проверки сообщений о преступлениях, предполагало производство некоторых видов экспертиз, в которых без заключения эксперта невозможно прийти к выводу о наличии признаков преступления, на которое указывает сообщение о преступлении, и одновременно ликвидацию так называемых «повторных» исследований тех же самых объектов на разных этапах судопроизводства. К примеру, по раскрытию и расследованию уголовных дел о незаконном обороте наркотических средств, оружия, об убийствах, причинении различной степени тяжести вреда здоровью и т.д.

Однако период деятельности правоохранительных органов в режиме нового уголовно-процессуального законодательства показал, что актуальной проблемой оказалось обеспечение исполнения требований закона о производстве экспертиз с более длительным сроком исследования и необходимостью анализа большого количества объектов, в частности, судебной экономической.

Решение вопроса о возбуждении уголовного дела, при наличии признаков объективной стороны по преступлениям экономической направленности зависит от количественных и стоимостных характеристик, с использованием внешне законных финансово-хозяйственных операций. Для реализации указанного в большинстве случаев, при назначении судебной экономической экспертизы, возникает необходимость прове-

дения экспертом-экономистом полной проверки финансово-хозяйственной деятельности исследуемого лица. Целью проверки является установление действительного положения дел на хозяйственном объекте с выявлением фактического наличия денежных средств, сырья и материалов, готовой продукции, товаров и других материальных ценностей, а также документов учета, отражающих хозяйственные операции. Следует отметить, что для выделения состава преступления в отдельных случаях требуется применение методов фактического контроля, а именно проведение осмотров, инвентаризаций, замеров выполненных работ, получение объяснений от субъектов, проведение встречных проверок в других организациях и пр. Данные действия неизбежно приобретают ревизионный характер, так как при проведении ревизии используются методы фактической проверки финансово-хозяйственной деятельности.

Вместе с тем, эксперт-экономист не может оперировать методами фактического контроля (инвентаризацией, обмером, контрольным запуском сырья в производство), поскольку экспертиза производится по объектам, заранее отобранным лицом, назначающим экспертизу в соответствии со ст. 87 и 88 УПК РФ [5]. При производстве судебной экономической экспертизы используются научно обоснованные экспертные методы, которые должны отвечать требованию допустимости к применению в уголовном судопроизводстве. В ходе судебной экономической экспертизы, к примеру, не могут быть применены методы аудиторской выборки и метод аналогии, используемый для целей налогового контроля, поскольку они не дают необходимого по точности результата.

Таким образом, на практике при назначении и проведении экспертизы до возбуждения уголовного дела обязанности по отбору, систематизации и оформлению объектов исследования возлагается на эксперта, что противоречит положениям пп. 1,2 ч.4 ст. 57 УПК РФ. Более того, эксперт не имеет законных оснований для ознакомления с относящимися к предмету экспертизы материалами проверки заявления или сообщения о преступлении, так как п. 1 ч. 3 ст. 57 УПК РФ законодательно закреплено, что эксперт вправе знакомиться только с материалами уголовного дела [5].

Одним из источников сведений об устанавливаемых фактах, которые подвергаются экспертному исследованию и посредством которых эксперт познает обстоятельства, входящие в предмет судебно-экономической экспертизы являются сведения, содержащиеся в протоколах допроса свидетеля (обвиняемого). Для успешного, полного выполнения возлагаемых на эксперта обязанностей закон предоставляет ему право ходатайствовать о предоставлении дополнительных материалов и уточняющих сведений согласно ст.119 УПК РФ. Однако, в соответствии со ст. 120 УПК РФ: «Ходатайство может быть заявлено в любой момент производства по уголовному делу». Соответственно, норма УПК РФ исключает возможность, выполнения данного действия.

Таким образом, назначение судебно-экономической экспертизы в ходе доследственной проверки фактически сводится к установлению наличия (или отсутствия) оснований к возбуждению уголовного дела, и носит доказательственное значение, выступая на данном этапе в качестве проверочных мероприятий [2, c. 213].

Проведение экономической экспертизы с учетом длительности ее производства при наличии сложности и объемности материалов, которые необходимо собрать инициатору экспертного исследования в достаточно короткие сроки для принятия законного и обоснованного решения о возбуждении уголовного дела, неизбежно и объективно влекут за собой увеличение срока проверки и принятия по ее результатам решения. Более того, отсутствие необходимых материалов приводит к затруднению формулировки вопросов, определению экспертной задачи и отчасти невозможности проведения экспертного исследования. Вместе с тем, экспертное исследование может быть окончено формулированием выводов после проведения полного, всестороннего и объективного исследования, когда как на этапе проверки сообщения о любом совершенном или готовящемся преступлении продление срока сверх установленного предельного срока, в связи с незаконченностью экспертного исследования, недопустимо.

Подводя итоги надо признать, что наличие перечисленных проблем свидетельствует о необходимости нормативного регулирования назначения и производства судебной экспертизы в ходе проверки сообщения о готовящемся либо совершенном преступлении для обеспечения единства правоприменительной практики, защиты прав и законных интересов личности. С точки зрения практического подхода, изменения, внесенные в ч. 1 ст. 144 УПК РФ применительно к судебной экономической экспертизе, вызывают определенные сомнения в целесообразности ее назначения и производства.

Библиография:

1. Азаренок Н.В., Камышин В.А. Значение изменений, внесенных в ст. 307 УК РФ, для производства судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела // Российский судья. 2020. № 9. С. 14 - 20.

2. Ишмухаметова И.Н., Хамидуллина Л.А. Проведение судебно-экономической экспертизы до возбуждения уголовного дела // Криминалистические средства и методы в раскрытии и расследовании преступлений. Материалы VI Всероссийской научно-практической конференции по криминалистике и судебной экспертизе с международным участием 4-5 марта 2014 года. С. 210-213.

3. Федеральный закон от 30 декабря 2015 г. № 440-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части уточнения полномочий начальника органа дознания и дознавателя» // Официальный интернет-портал правовой информации [Электронный ресурс]. URL: http://pravo.gov.ru/ (дата обращения: 09.03.2023).

4. Федеральный закон от 2 декабря 2019 г. № 410-ФЗ «О внесении изменений в статью 307 Уголовного кодекса Российской Федерации» // Официальный интернет-портал правовой информации [Электронный ресурс]. URL: http://pravo.gov.ru/ (дата обращения: 09.03.2023).

5. Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (с посл. изм. и доп. от 17 февраля 2023 г. № 30-ФЗ) // Официальный интернет-портал правовой информации [Электронный ресурс]. URL: http://pravo.gov.ru/ (дата обращения: 09.03.2023).

References:

1. Azarenok N.V., Kamy'shin V.A. Znachenie izmenenij, vnesenny'x v st. 307 UK RF, dlya proizvodstva sudebnoj e'kspertizy' do vozbuzhdeniya ugolovnogo dela // Rossijskij sud'ya. 2020. № 9. S. 14 - 20.

2. Ishmuxametova I.N., Xamidullina L.A. Provedenie sudebno-e'konomicheskoj e'kspertizy' do vozbuzhdeniya ugolovnogo dela // Kriminalisticheskie sredstva i metody' v raskry'tii i rassledovanii prestuplenij. Materialy' VI Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj konferencii po kriminalistike i sudebnoj e'kspertize s mezhdunarodny'm uchastiem 4-5 marta 2014 goda. S. 210-213.

3. Federal'ny'j zakon ot 30 dekabrya 2015 g. № 440-FZ «O vnesenii izmenenij v Ugolovno-processual'ny'j kodeks Rossijskoj Federacii v chasti utochneniya polnomo-chij nachal'nika organa doznaniya i doznavatelya» // Oficial'ny'j internet-portal pravovoj informacii [E'lektronny'j resurs]. URL: http://pravo.gov.ru/ (data obrashheniya: 09.03.2023).

4. Federal'ny'j zakon ot 2 dekabrya 2019 g. № 410-FZ «O vnesenii izmenenij v stat'yu 307 Ugolovnogo kodeksa Rossijskoj Federacii» // Oficial'ny'j internet-portal pravovoj informacii [E'lektronny'j resurs]. URL: http://pravo.gov.ru/ (data obrashheniya: 09.03.2023).

5. Ugolovno-processual'ny'j kodeks RF ot 18 dekabrya 2001 g. № 174-FZ (s posl. izm. i dop. ot 17 fevralya 2023 g. № 30-FZ) // Oficial'ny'j internet-portal pravovoj informacii [E'lektronny'j resurs]. URL: http://pravo.gov.ru/ (data obrashheniya: 09.03.2023).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_189 УДК 343.85

ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПОНЯТИЯ «ПРАВОПОРЯДОК»

В УСЛОВИЯХ ИСПРАВИТЕЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ Theoretical analysis of the concept of "law and order" in a correctional institution

КУТУКОВ Сергей Александрович,

начальник кафедры организации оперативно-розыскной деятельности, Академия ФСИН России.

390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

МОИСЕЕВ Николай Дмитриевич,

доцент кафедры организации оперативно-розыскной деятельности, Академия ФСИН России.

390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: [email protected];

Kutukov Sergey Alexandrovich,

Head of the Department of Organization of Operational and Investigative Activities Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia. 390000, Russia, Ryazan region, Ryazan, Sennaya str., 1. E-mail: [email protected];

Moiseev Nikolay Dmitrievich,

Associate Professor of the Department of Organization of operational and investigative Activities Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia. 390000, Russia, Ryazan region, Ryazan, Sennaya str., 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: Статья посвящена вопросам научного обоснования понятия «правопорядок» применительно к исполнению уголовного наказания в виде лишения свободы. В качестве основной теоретической проблемы выделено различное содержание понятия «правопорядок», а также особенности его обеспечения в условиях исправительного учреждения. Также предложена формулировка исходя из задач стоящих перед структурными подразделениями исправительного учреждения и определенных уголовно-исполнительным законодательством.

Abstract: The article is devoted to the issues of scientific substantiation of the concept of "law and order" in relation to the execution of criminal punishment in the form of imprisonment. The main theoretical problem is the different content of the concept of "law and order", as well as the features of its provision in a correctional institution. The formulation is also proposed based on the tasks facing the structural units of the correctional institution and defined by the penal enforcement legislation.

Ключевые слова: правопорядок, исполнение наказания, исправительные учреждения, оперативно-розыскные мероприятия, режимные мероприятия, структурные подразделения, правонарушения.

Keywords: law and order, execution of punishment, correctional institutions, operational search measures, regime measures, structural units,

offenses.

Для цитирования: Кутуков С.А., Моисеев Н.Д. Теоретический анализ понятия «правопорядок» в условиях исправительного учреждения // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 189-191. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_189.

For citation: Kutukov S.A., Moiseev N.D. Theoretical analysis of the concept of "law and order" in a correctional institution // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 189-191. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_189.

Статья поступила в редакцию: 11.02.2023

Структурные подразделения исправительного учреждения решают множество задач, но одной из наиболее важных, как в общесоциальном плане, так и для эффективного функционирования самого учреждения, является задача по обеспечению правопорядка. Данная задача стоит перед всеми правоохранительными органами, в том числе и перед исправительными учреждениями. Их вклад в обеспечение правопорядка в нашей стране заключается в исполнении наказания. Посредством выполнения данной функции исправительные учреждения охраняют личность, государство, общество и иные общественные ценности от преступных посягательств со стороны преступника путём его изоляции [1, С. 15].

Рассматривая понятие «правопорядок» в исправительном учреждении, надо отметить, что оно употребляется в узком смысле, как часть общего правопорядка в стране.

Правопорядок, по мнению большинства авторов, является частью ещё более широкого понятия «общественный порядок», так как общественный порядок включает в себя общественные отношения, основанные на самых различных социальных нормах: правовых, моральных, обычаях, традициях [2, С. 3].

В основе понятий «общественный порядок» и «правопорядок» лежит философская категория «порядок» - это система, налаженность, очерёдность, строй. Очевидно, что этим понятием охватываются явления и социального, и материального характера. Правопорядок же, по мнению О.Ф. Мураметса и Т.М. Шамбы, складывается в результате правового регулирования общественных отношений [3, С. 7].

Аналогичного мнения придерживается и А.К. Блажко, говоря о том, что правопорядок - это определённая система общественных отношений, урегулированных нормами права [4, С. 5].

В.Л. Некишев определяет правопорядок как реальное состояние основанных на праве и законности общественных отношениях [5, С. 20].

Анализ литературы по данной проблематике позволяет говорить о том, что под правопорядком в настоящее время понимается определённое состояние регулируемых правом отношений [6, С. 278].

Содержанием правопорядка является такая упорядоченность общественных отношений, которая выражается в правомерном поведении их участников, совершаемом в пределах правовых отношений.

Таким образом, право, воздействуя на ту или иную область, сферу общественных отношений, как бы направляет поведение людей путём установления общих норм, определяющих права и обязанности, устанавливая запреты на совершение некоторых действий, под угрозой применения санкций к лицам, нарушившим данные запреты. Право регулирует в большинстве случаев порядок организации и функционирования правоохранительных органов, в том числе исправительных учреждений.

Каждая норма имеет целевое назначение. Цель - это то, что должно возникнуть как результат выполнения нормы. Таким образом, мы видим неразрывную связь нормы права и сложившихся под её воздействием отношений. Реализация юридических норм есть процесс формирования правопорядка.

По нашему мнению, основными элементами правопорядка в исправительном учреждении являются:

1. Право и законность - как его нормативно-юридическая основа.

2. Правомерное поведение, совершаемое субъектами в пределах правовых отношений, которое составляет содержание правопорядка.

3. Участники правовых отношений - администрация исправительного учреждения, осуждённые, иные лица (судьи, прокуроры, родственники осуждённых и т.д.), наделённые субъективными правами и обязанностями.

Если норма накладывает запрет на действия, то должны возникнуть государственные органы, обеспечивающие выполнение запрета. Реализация юридических норм не происходит автоматически. Она требует известного обеспечения и охраны (защиты) в случаях правонарушений. Поэтому функция обеспечения правопорядка преломляется и рассматривается, прежде всего, через деятельность правоохранительных органов. Каждый из них решает лишь определённую часть задач по обеспечению и охране правопорядка.

Мы полагаем, что обеспечение правопорядка в исправительном учреждении предполагает создание системы мер, направленных:

- на создание условий для положительной реализации законов и подзаконных нормативно-правовых актов, регулирующих процесс исполнения и отбывания уголовного наказания в виде лишения свободы, как администрацией исправительного учреждения, так и осуждёнными и иными лицами;

- укрепление законности и правопорядка, что предполагает формирование, создание, развитие и совершенствование правовой базы деятельности исправительных учреждений как основной предпосылки законности и правопорядка; системы контроля и надзора за состоянием законности и правопорядка, в том числе и внутриведомственного;

- профилактику преступлений и правонарушений, предполагающую создание системы мер, направленных на предупреждение правонарушений, выявление, устранение причин и условий, способствующих их совершению, а также ликвидацию негативных факторов и кри миноген-ных процессов, которые ведут к ним.

С управленческих позиций организация системы обеспечения правопорядка означает определение состояния законности, правопорядка в исправительном учреждении, выработку мер, направленных на профилактику правонарушений. Прежде всего, это выражается в планировании, принятии решений, организации взаимодействия, координации, контроле, выработке единых критериев оценки состояния правопорядка, а также системы показателей для её определения, применительно к деятельности исправительного учреждения.

Мы считаем, что система обеспечения правопорядка в исправительном учреждении должна также включать в себя: источники информации о правонарушениях; анализ динамики и структуры правонарушений, методику их обнаружения и выявления; анализ причин и условий, способствующих их совершению; разработку и совершенствование мер профилактики; совершенствование служебной подготовки, управленческой деятельности; включение в перспективные и текущие планы работы исправительного учреждения комплексных мер по обеспечению правопорядка; формирование практических навыков и умений обеспечения и защиты правопорядка при выполнении служебных обязанностей.

Правильно организовать систему обеспечения правопорядка в исправительном учреждении нельзя без учёта взаимодействия его структурных подразделений. Правопорядок в исправительном учреждении - явление многогранное и включает в себя несколько направлений деятельности, следовательно, не может быть обеспечен лишь деятельностью одного или нескольких структурных подразделений. Задача исправительных учреждений в обеспечении правопорядка заключается:

Во-первых, в предупреждении совершения новых преступлений как осуждёнными, так и иными лицами. Эффективное решение данной задачи тесно связано с недопущением в исправительном учреждении правонарушений. Правовой порядок очень часто увязывается с конкретным уровнем преступности в исправительном учреждении, а его состояние определяется динамикой, структурой и характером совершаемых в учреждении преступлений и иных противоправных деяний. Так, В.М. Артамонов указывает, что при таком угле зрения правопорядок оказывается как бы результатом, с одной стороны, действий тех, кто нарушает, а с другой - находится как бы в прямой зависимости от уровня профессионализма работников правоохранительных органов [7, С. 81]. То есть правопорядок в исправительном учреждении зависит, прежде всего, от степени, в которой подразделения обладают возможностями в предупреждении правонарушений и преступлений.

Во-вторых, в регулировании порядка и условий исполнения и отбывания наказаний. Одним из основных средств регулирования порядка отбывания наказания в исправительном учреждении является режим, поэтому очевидно, что только посредством надлежащего обеспече-

ния режимных требований удается поддерживать правопорядок.

Так, И.И. Королёв указывает, что режим - это порядок и условия регулирования уголовно-исполнительных и иных отношений, возникающих между субъектами и участниками по поводу и в процессе отбывания наказания в виде лишения свободы, обеспечивающий необходимый правопорядок в ИК и способствующий формированию правомерного поведения осуждённого [8, С. 12].

Влияние условий исполнения наказания на правопорядок не вызывает сомнений, так как для эффективного функционирования исправительного учреждения необходимо надлежащее материально-техническое, коммунально-бытовое, информационное и иное обеспечение.

В-третьих, в исправлении осуждённых, оказании им помощи в социальной адаптации. Основными средствами исправления осуждённых согласно ст.9 Уголовно-исполнительного кодекса РФ являются: установленный порядок исполнения и отбывания наказания (режим), воспитательная работа, общественно-полезный труд, получение общего образования, профессиональная подготовка и общественное воздействие. Структурные подразделения используют данные средства лишь в пределах своей компетенции и в разном объёме. Именно исправление и социальная адаптация являются одними из средств обеспечения общей и специальной превенции.

В-четвёртых, в охране прав, свобод и интересов, обеспечении безопасности как осуждённых, так и сотрудников и иных лиц. Посредством обеспечения правопорядка в исправительном учреждении охраняются и защищаются права граждан в лице как осуждённых, так и иных лиц, а также обеспечивается безопасность путём выполнения комплекса профилактических мероприятий.

Таким образом, обеспечение правопорядка в исправительном учреждении - это организация и осуществление деятельности всех структурных подразделений по защите и охране прав, свобод и интересов осуждённых, сотрудников и иных лиц, обеспечению их безопасности, а также по недопущению совершения с их стороны противоправных деяний в целях эффективного исполнения наказания.

Библиогра фия:

1. Анисимков В.М. Управление органами, исполняющими наказания. М., 1989. С.15.

2. Еропкин М.И. Управление в области охраны общественного порядка. М., 1965. С.3.

3. Мураметс О.Ф., Шамба Т.М. Правопорядок в развитом социалистическом обществе. М., 1979. С.7.

4. Блажко А.К. Административно-правовое обеспечение требований законности, дисциплины и правопорядка в ИТУ. Рязань, 1991. С.5.

5. Некишев В.Л. Гуманизм и правопорядок (социально-философский аспект). Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1993. С. 20.

6. Юридический энциклопедический словарь. М., 1984. С.278.

7. Артамонов В.М. Правопорядок в современном российском обществе: концептуальные обоснования и инновации. М., 1998. С.81.

8. Королёв И.И. Обеспечение режима в исправительно-трудовых колониях (правовые и организационные вопросы). Автореф. дис....канд. юрид. наук. Рязань, 1996. С. 12.

References:

1. Anisimkov V.M. Management of bodies executing punishments. M., 1989. p.15.

2. Eropkin M.I. Management in the field of public order protection. M., 1965. P.3.

3. Muramets O.F., Shamba T.M. Law and order in a developed socialist society. M., 1979. p.7.

4. Blazhko A.K. Administrative and legal support of the requirements of legality, discipline and law and order in ITU. Ryazan, 1991. p.5.

5. Nekishev V.L. Humanism and the rule of law (socio-philosophical aspect). Autoref. dis. ... cand. jurid. M., 1993. p. 20.

6. Legal Encyclopedic dictionary. M., 1984. p.278.

7. Artamonov V.M. Law and order in modern Russian society: conceptual justifications and innovations. M., 1998. p.81.

8. Korolev I.I. Ensuring the regime in correctional labor colonies (legal and organizational issues). Autoref. dis....cand. jurid. sciences'. Ryazan, 1996. p. 12.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_192

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ СЛЕДОВАТЕЛЯ С ОРГАНАМИ, ОСУЩЕСТВЛЯЮЩИМИ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ НА СТАДИЯХ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА Interaction between the investigator and the bodies carrying out operational-search activities at the stages of criminal proceedings

КАНКУЛОВ Анзор Хусенович,

кандидат юридических наук, доцент кафедры деятельности органов внутренних дел в особых условиях, Северо-Кавказский институт повышения квалификации (филиал) Краснодарского университета МВД России, подполковник полиции.

360016, Кабардино-Балкарская Республика, г. Нальчик, ул. Мальбахова, 123. E-mail: [email protected];

РОДИОНОВ Константин Владимирович,

старший преподаватель кафедры боевой и тактико-специальной подготовки, Владимирский юридический институт ФСИН России.

600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. E-mail: [email protected];

Kankulov Anzor Khusenovich,

Candidate of Law, police Lieutenant Colonel, Associate Professor of the Department of Internal Affairs in Special Conditions of the North Caucasus Institute of Advanced Training (branch) Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 123 Malbakhova str., Nalchik, Kabardino-Balkarian Republic, 360016. E-mail: [email protected];

Rodionov Konstantin Vladimirovich,

Senior Lecturer of the Department of Combat and Tactical Special Training Vladimir Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: Данная статья исследует взаимодействие следователей с органами, занимающимися оперативно-розыскной деятельностью на разных стадиях уголовного судопроизводства. В статье обсуждается необходимость совершенствования взаимодействия между следователями и оперативными службами на всех этапах уголовного судопроизводства. Авторы обосновывают актуальность темы и представляют результаты своего исследования, которое включает анализ законодательства, практику применения закона и экспертные оценки специалистов в данной области. Статья раскрывает проблемы, связанные с взаимодействием следователя с оперативными органами в процессе сбора доказательств, а также рассматривает вопросы сотрудничества и координации действий между следователем и оперативными органами в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства.

Abstract: This article explores the interaction of investigators with bodies involved in operational-search activities at different stages of criminal proceedings. The article discusses the need to improve the interaction between investigators and operational services at all stages of criminal proceedings. The authors substantiate the relevance of the topic and present the results of their research, which includes an analysis of the legislation, the practice of applying the law and expert assessments of specialists in this field. The article reveals the problems associated with the interaction of the investigator with the operational authorities in the process of collecting evidence, and also considers the issues of cooperation and coordination of actions between the investigator and the operational authorities during the preliminary investigation and trial.

Ключевые слова: следователь, оперативно-розыскная деятельность, уголовное судопроизводство, сотрудничество, взаимодействие, информационный обмен, доказательства, расследование, оперативно-розыскные мероприятия.

Keywords: investigator, operational-search activity, criminal proceedings, cooperation, interaction, information exchange, evidence, investigation, operational-search activities.

Для цитирования: Канкулов А.Х., Родионов К.В. Взаимодействие следователя с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность на стадиях уголовного судопроизводства // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 192-195. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_192.

For citation: Kankulov A.Kh., Rodionov K.V. Interaction between the investigator and the bodies carrying out operational-search activities at the stages of criminal proceedings // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 192-195. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_192.

Статья поступила в редакцию: 21.02.2023

Сотрудничество между следственными органами и органами дознания основывается на тактических принципах, которые предусматривают координацию усилий в проведении процессуальных и оперативно-розыскных мероприятий.

Следователь осуществляет функции организации взаимодействия с органом дознания, являясь единственным, способным наиболее эффективно установить план-график и природу требуемых в конкретном деле оперативно-розыскных мероприятий.

Взаимодействие следует организовать в соответствии с разработанным алгоритмом. Следственные и оперативные органы занимаются разработкой и планированием своей работы, как правило, самостоятельно. С другой стороны, при проведении расследования того или иного отдельного преступления ими составляются согласованные схемы выполнения поставленных совместных задач и обеспечивается возложение на них соответствующих обязанностей при осуществлении совместных операций. В случае если разыскиваемое лицо неизвестно, или неизвестно его местоположение, существует два способа взаимодействия следователя с органами дознания. В первом случае если лицо неизвестно, то орган дознания должен проводить по письменному поручению следователя такие мероприятия, которые будут призваны изобличить преступника, однако, следует отметить, что любое такое мероприятие проводится строго по разработанному плану совместной деятельности. Во втором

случае, орган дознания, используя всевозможные методы и приемы, используемые в своей деятельности, занимается поиском лица, скрывшегося от уголовного преследования, как в первом так и во втором случае все действия сторон должны быть согласованы, отражены в плане расследования по уголовному делу, а орган дознания, в свою очередь, должен отчитываться в письменной форме перед следователем после проведения этапов оперативно-розыскных мероприятий, либо разделить, при условии, что мероприятие носит достаточно масштабный характер, изложение информации на несколько частей и постепенно, с учётом проведённых действий, докладывать о них следователю.

Кроме этого следователь обеспечивает техническую и информационную поддержку, организует взаимодействие, обеспечивает проведение следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, занимается назначением экспертиз и ставит перед экспертом вопросы, на которые он должен ответить в своем заключении, ревизий, осуществляет подготовку необходимых следственных материалов, а также принимает решения процессуального характера и самостоятельно проводит комплекс сложных следственных действий. Законодательством не конкретизируется, какие следственные действия должен проводить следственный орган. Однако, при этом орган дознания не может самостоятельно проводить такие следственные действия, которые находятся в обязанностях следователя согласно УПК РФ [1].

Закон «Об оперативно-розыскной деятельности» определяет ее основу и условия для проведения мероприятий. При этом гражданство, национальность, пол, место жительства, имущественное положение, служебное и социальное положение, членство в общественных объединениях, отношение к религии и политическим убеждениям отдельных лиц не являются препятствием для проведения оперативных исследований против них на территории страны [2]. Следственные действия (включая извлечение компьютерных данных), ограничивающие конституционные права человека и гражданина и направленные на собирание доказательств посредством письма, телефона, почты, телеграфа и других электронных и почтовых сетей, а также право на неприкосновенность жилища, допускаются только по решению суда [10, с. 170].

Установление истины по делу на основании известных обстоятельств представляет собой значительную трудность для следователей и сотрудников других следственных органов, а тем более сотрудников других подразделений органов внутренних дел. Несогласие в их действиях, слабые и непродуктивные формы взаимодействия, недостаточная техническая подготовка означают, что ряд преступлений остается нераскрытым [20, с. 126].

Таким образом, эффективность использования информации на стадии возбуждения уголовного дела, расследования и предотвращения преступлений во многом зависит от хорошо организованной и скоординированной деятельности следователя и субъектов, проводящих оперативные мероприятия, сочетания форм при проведении оперативно-розыскных мероприятий для получения доказательств и установления истины.

Следователь и даже группа следователей в некоторых случаях не могут возбудить уголовного дело, раскрыть многие преступления без помощи оперативных служб. Взаимодействие этих субъектов в основном связано с тем, что у следователя и следственных органов есть только конкретные и неотъемлемые средства раскрытия преступлений [22, с. 10].

В научной литературе и практических рекомендациях классическая форма субъективного взаимодействия при проведении оперативно-розыскных мероприятий обычно определяется совместной деятельностью следователя и органа дознания, что напрямую поддерживает оперативно-розыскные мероприятия. Эти две категории являются основными объектами уголовного судопроизводства по содержанию УПК РФ.

В силу специфики своих навыков и оперативных возможностей сотрудники оперативно-розыскных подразделений должны взаимодействовать со следователями при расследовании преступлений, требующих оперативной помощи.

Практика показывает, что при расследованиях, требующих оперативной поддержки или помощи. практическое взаимодействие субъектов расследования с сотрудниками оперативных подразделений, обеспечивающих оперативное сопровождение расследований, осуществляется посредством процедурных правил согласно форме.

Согласно п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ, органы дознания обязаны исполнять постановления об аресте, приводе, задержание и другие процессуальные решения [1]. Следует отметить, что закон не содержит исчерпывающего перечня процессуальных решений, которые следователь может передать в орган дознания. Кроме того, закон дает следователю право отдать письменное распоряжение (поручение) органу дознания о принудительном исполнении процессуальных решений о проведении оперативно-розыскных мероприятий. Принятие процессуального решения требует оценки доказательств, ответственность за которую несет исключительно следователь. Следовательно, процессуальные решения нельзя оставлять на усмотрение органа дознания. В последнем случае на него может быть возложено принятие процессуальных решений следователем, например, относительно привода или ареста [21, с. 54].

Согласно ст. 210 УПК РФ, следствие в отношении подозреваемого или обвиняемого может быть начато как в ходе предварительного следствия, так и при его прерывании. В этом случае оно определяется исходя из содержания постановления. Если в ходе расследования выносится судебное решение о возможности проведения обыска, то органу дознания может быть дано поручение о проведении такого мероприятия. Однако закон не требует от следователя составлять дополнительно отдельный документ для такого сообщения-распоряжения органу дознания, поскольку закон предусматривает, что для такого указания должен быть составлен отдельный документ - постановление.

Следователь, напротив, уполномочен проводить определенные процессуальные действия для установления местонахождения скрывшегося подозреваемого или обвиняемого (например, наводить справки в различных учреждениях и ведомствах, учреждениях здравоохранения, территориальных органах внутренних дел, изучать материалы уголовного дела, опрашивать лиц). Все эти формы взаимодействия актуальны и разумны, но в силу особенностей и задач следственных органов и оперативных подразделений содержание последних форм взаимодействия, которые организуются в контексте расследования уголовного преступления, заслуживает большего внимания [19, с. 122].

В рамках анализируемой формы организационного сотрудничества специализированные службы в силу своей компетенции и юриди-

ческих полномочий могут осуществлять мониторинг и контроль деятельности [15, с. 143].

Скорость и эффективность поиска объекта исследования, как для обследования, так и для оперативной исследовательской деятельности, почти исключительно зависит от четкости планирования организационного взаимодействия объекта исследования со специальными оперативными подразделениями. Осуществлению этого положения в полной мере способствует полный и постоянный обмен следственной ин формацией, собранной следователем в ходе расследования и оперативными специальными службами при оперативной поддержке расследования [5, с. 34]. Эффективность продуманного взаимодействия субъекта расследования со специализированными подразделениями в виде оперативных служб очень высока и в современных условиях борьбы с преступностью развивается не только на практике, но и в нормах действующего законодательства. Однако, использовать можно только результаты следственных действий, полученные в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства. При этом прослушивание телефонных и иных переговоров осуществляется на основании решения суда, которое принимается с участием прокурора, следователя.

Противоречиями во взаимодействии следователя с оперативными подразделениями с учетом требований законодательства и результатов изучения материалов следственной и оперативной практики являются:

1. Практическая реализация плана организационного взаимодействия в пределах компетенции и полномочий субъектов исследования. В данном случае имеется в виду, что субъект расследования не уполномочен перед оперативными органами требовать проведения следственных и иных действий, выходящих за рамки обязанностей оперативных подразделений.

2. Наличие процессуальных норм, обеспечивающих следственную тайну и установление оперативных мер в отношении конфиденциальности следственной информации для следователя и оперативных работников, а также тактики и особенностей подготовки оперативно-розыскных мероприятий.

3. Существует практическая потребность в совместном планировании и регламентации всех этапов расследования в организации взаимодействия следователя и субъектов оперативной-розыскной деятельности на месте и во времени, а также в средствах получения доказательств на основе совместных результатов следственной деятельности.

4. В отдельных случаях необходимо поддерживать собранные данные опроса и взаимный обмен имеющимися результатами в рамках взаимодействия при подготовке следственных и специальных мероприятий в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства на постоянной основе [11, с. 621].

При этом формы обмена информацией должны определяться в индивидуальном порядке руководителями следственных органов и оперативных подразделений, которые с учетом требований УПК РФ определяют их объем и пределы, а также группа сотрудников, которым разрешена передача конфиденциальной информации, зависят от характера их следственной и оперативной исследовательской деятельности [8, с. 234- 235].

Для организации эффективного взаимодействия между службами, конечно же важны и субъективные качества взаимодействующих сторон - их профессионализм, их опыт, их культура общения, их коммуникабельность. Характерной чертой качественного взаимодействия является использование комбинированных форм в сочетании с различными видами организационной деятельности при решении сложных задач.

Эффект взаимодействия возникает, когда стороны, взаимодействующие для решения общей проблемы, используют разные приемы, средства и методы в практической реализации своей личной деятельности [14, с. 149]. При этом все взаимодействующие субъекты должны соотносить результаты своей деятельности с конечной целью, которая заключается в создании достаточной и качественной доказательной базы и объективном и своевременном расследовании криминального события.

От этого должна зависеть оценка субъективных действий по взаимодействию и в конечном итоге достижение ожидаемых результатов деятельности всех участников взаимодействия [17, с. 133].

Следственная и оперативная практика, связанная с расследованием уголовных преступлений, требующих оперативной помощи, выявила ряд характеристик и условий, которые влияют на эффективность организационного взаимодействия между субъектом расследования и лицами, оказывающими оперативную помощь расследованию:

1) фильтрующие, превентивные меры по защите от возможных проявлений всех форм преступной деятельности;

2) моральные, этические основы, доминирующие повседневные отношения и социальное разделение населения;

3) региональные природные условия и особенности этнического состава территории, на которой ведутся оперативно-исследовательские работы;

4) мотивация, цель и поведение криминальных субкультур, особенности их тактики и предполагаемые возможности;

5) менталитет, уровень интеллекта и психологические характеристики членов группы, уровень фанатизма и профессионализма, способность адаптироваться к социуму [4, с. 527].

Следственная и оперативная практика по делам, требующим оперативного сопровождения при расследовании уголовных преступлений, подтверждает, что объектами взаимодействия при расследовании уголовных дел являются также следователи и экстренные службы органа, обнаружившего признаки преступного события, подлежащего расследованию, а также в качестве специальных лиц, которые представлены сотрудниками специализированных управлений МВД РФ. Данное обстоятельство ограничивало бы личные возможности лиц, участвующих в расследовании в сфере уголовных дел, и особенности выполнения взаимодействующими субъектами функциональных функций при расследовании уголовных дел в отношении производства, оперативного обеспечения расследования [13, с. 214].

Отсутствие адекватного взаимодействия при расследовании преступлений между следователем и должностным лицом приводит к то-

му, что в ряде уголовных дел факты неправомерного воздействия на участников уголовного процесса, а также на подозреваемых, обвиняемых и других лиц, заинтересованных в исходе дела, вовремя не установлены, что привело к тому, что свидетели и потерпевшие дали ложные показания или существенно изменили свои показания как во время расследования, так и во время судебного разбирательства [6, с. 278].

Практика уголовного преследования не регламентирует четких ограничений на проведение совместных оперативно-розыскных мероприятий при взаимодействии следователей и органов дознания по оперативному обеспечению расследования. В их основе лежат совместно спланированные тактические комбинации, приемы и методы расследования в контексте организационного взаимодействия. Поэтому взаимодействие между следователем и органом дознания должно быть основано на разделении четко регламентированных должностных обязанностей между двумя соответствующими органами с использованием наиболее подходящего сочетания их средств и методов работы.

В заключение следует отметить, что попытки решить проблемы, обсуждаемые на государственном и межведомственном уровне, не приведут к исчезновению существующих проблем, связанных с законодательной конкретизацией способов и форм взаимодействия, чтобы доказательства, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий могли быть исследованы в суде. Противоречия между действующими УПК РФ и Законом «Об оперативно-розыскной деятельности» будут и в дальнейшем вызывать многочисленные жалобы. Для устранения существующей правовой неопределенности необходимо реформировать УПК РФ, внести изменения и дополнения в ряд законов об использовании результатов оперативно-розыскных мероприятий в уголовном судопроизводстве. Библиогра фия:

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. 29.12.2022) // СЗ РФ. 24.12.2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921.

2. Федеральный закон от 12 сентября 1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (ред. 29.12.2022) // СЗ РФ. 1995. № 33. Ст. 3349.

3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016. №55 «О судебном приговоре» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2017. № 1.

4. Афанасенко А.Н., Ковалёв С.М. Актуальные проблемы взаимодействия органов предварительного следствия и сотрудников оперативных подразделений // Аллея науки. 2017. Т. 1. № 14. С. 526-529.

5. Балашов Н.Н. Взаимодействие следователей и органов дознания при расследовании преступлений. М. 1979. - 154 с.

6. Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия: справочное пособие. М.: БЕК. 1997. - 342 с.

7. Блинов Ю.С. Принципы ОРД в учебном курсе «Оперативнорозыскная деятельность органов внутренних дел // Проблемы формирования уголовно-розыскного права: Вневедомств. сб. науч. работ. М., Вып.1. 1998. С. 27-32.

8. Быков В.М. Конфликты между следователями и оперативными работниками органа дознания, взаимодействующими при расследовании // Проблемы совершенствования тактики и методики расследования преступлений: Сб. науч. трудов. Иркутск. 1980. - 262 с.

9. Гончарова Т.А. Некоторые вопросы взаимодействия между следственными и оперативными подразделениями на первоначальном этапе расследования терроризма // Актуальные проблемы борьбы с преступностью: материалы 2-й науч.-практ. конф. молодых ученых. М., 2003. С. 105-106.

10. Горбунов А.Н., Хабаров В.А. Некоторые проблемы, возникающие при исполнении поручений органов предварительного расследования сотрудниками уголовного розыска / Актуальные проблемы теории и практики оперативно-розыскной деятельности: материалы IX Всеросс. науч.-практ. конф. (16 окт. 2020 г.). Краснодар. 2021. С. 169-174.

11. Гриненко А.В. Руководство по расследованию преступлений: научно-практ. пос. / Отв. ред.: Гриненко А.В. 2-е изд.. пересмотр, и доп. М: Норма. 2008. - 768 с.

12. Жарский В.Е. Взаимодействие следователя и органов дознания при расследовании краж. Волгоград. 1976. 78 с.

13. Жогин Н.В. Фаткуллин Ф.Н. Предварительное следствие в советском уголовном процессе. М. 1965. - 367 с.

14. Кривенко А.И. Взаимодействие следователя и органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. М. 2006. 191 с.

15. Крупенникова К.Ю. Виды и формы взаимодействия следователя и оперативно-розыскных подразделений // Проблемы отправления правосудия по уголовным делам в современной России: теория и практика. Сборник научных статей IV-ой Международной научно-практической конференции: в 2 частях. 2015. С. 143-148.

16. Лебедев Н.Ю. Взаимодействие органов, осуществляющих уголовно-процессуальную и оперативно-розыскную деятельность: матер. Второй междунар. науч.-практ. конф. Барнаул: Барнаульский юрид. ин-т МВД России. 2004. С. 31 -33.

17. Нечаев В.В., Прысь Е.В. Взаимодействие органов предварительного следствия и органов дознания в системе уголовно-процессуальной деятельности. Концептуальные основы и проблемы правового регулирования // Закон и право. 2021. №10. С. 131 -133.

18. Порубов Н.И. Научная организация труда следователя. Минск: Вышэйш. шк. 1970. - 262 с.

19. Расулова С.Р. Особенности взаимодействия следователя и органов дознания // Закон и право. 2019. №4. С. 121 -122.

20. Сайпулаев З.М. Взаимодействие следователя с оперативнорозыскными органами // Закон и право. 2021. №4. С. 125-127.

21. Улимаев Р. Ю. Следственно-оперативные группы: Правовой статут: организация и деятельность: Дис. канд. юрид. наук. Москва. 2002. С. 53-55.

22. Фадеев И.А. Правовые основы организации взаимодействия следователя и оперативного сотрудница полиции // Российский следователь. 2014. № 4. С. 10- 11.

23. Филлипов А.Г. Криминалистика: учебник / под ред. проф. А.Г. Филиппова (отв. редактор) и проф. А.Ф. Волынского. М.: Издательство «Спарк». - 1998. - 543 с. References:

1. Criminal Procedure Code of the Russian Federation No. 174-FZ of 18.12.2001 (ed. 29.12.2022) // Collection of Legislation of the Russian Federation. 24.12.2001. No. 52 (Part I). Article 4921.

2. Federal Law No. 144-FZ of September 12, 1995 "On operational investigative activities" (ed. 29.12.2022) // Collection of Legislation of the Russian Federation. 1995. No. 33. St. 3349.

3. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation dated 29.11.2016. No. 55 "On the court verdict" // Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. 2017. № 1.

4. Afanasenko A.N., Kovalev S.M. Actual problems of interaction of preliminary investigation bodies and employees of operational divisions // Alley of Science. 2017. Vol. 1. No. 14. pp. 526-529.

5. Balashov N.N. Interaction of investigators and bodies of inquiry in the investigation of crimes. M. 1979. - 154 p.

6. Belkin R.S. Criminalistic encyclopedia: reference manual. M.: BEK. 1997. - 342 p.

7. Blinov Yu.S. Principles of the ORD in the training course "Operational investigative activity of internal affairs bodies // Problems of the formation of criminal investigation law: Vnevedomstv. sb. scientific. works. M., Issue 1. 1998. pp. 27-32.

8. Bykov V.M. Conflicts between investigators and operatives of the body of inquiry interacting during the investigation // Problems of improving tactics and methods of investigation of crimes: Sb. scientific. works. Irkutsk. 1980. - 262 p.

9. Goncharova T.A. Some issues of interaction between investigative and operational units at the initial stage of the investigation of terrorism // Actual problems of combating crime: materials of the 2nd scientific and practical conference of Young scientists. M., 2003. pp. 105-106.

10. Gorbunov A.N., Khabarov V.A. Some problems arising in the execution of orders of preliminary investigation bodies by criminal investigation officers / Actual problems of theory and practice of operational investigative activity: materials of the IX All-Russian Scientific and Practical Conference (October 16, 2020). Krasnodar. 2021. pp. 169-174.

11. Grinenko A.V. Guidelines for the investigation of crimes: scientific and practical settlement / Ed.: Grinenko A.V. 2nd ed.. revision, and additional M: Norm. 2008. - 768 p.

12. Zharskiy V.E. Interaction of the investigator and the bodies of inquiry in the investigation of thefts. Volgograd. 1976. 78 p.

13. Zhogin N.V. Fatkullin F.N. Preliminary investigation in the Soviet criminal process. M. 1965. - 367 p.

14. Krivenko A.I. Interaction of the investigator and the bodies carrying out operational investigative activities. M. 2006. 191 p.

15. Krupennikova K.Yu. Types and forms of interaction between the investigator and operational-search units // Problems of administration of justice in criminal cases in modern Russia: theory and practice. Collection of scientific articles of the ivth International Scientific and Practical Conference: in 2 parts. 2015. pp. 143-148.

16. Lebedev N.Yu. Interaction of bodies engaged in criminal procedural and operational investigative activities: mater. The second inter-dunar. scientific-practical. conf. Barnaul: Barnaul Jurid. in-t of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2004. pp. 31 -33.

17. Nechaev V.V., Prys E.V. Interaction of bodies of preliminary investigation and bodies of inquiry in the system of criminal procedural activity. Conceptual foundations and problems of legal regulation // Law and Law. 2021. No. 10. pp. 131-133.

18. Porubov N.I. Scientific organization of the investigator's work. Minsk: Vysheysh. shk. 1970. - 262 p.

19. Rasulova S.R. Features of the interaction of the investigator and the bodies of inquiry // Law and law. 2019. No. 4. pp. 121 -122.

20. Saipulaev Z.M. Interaction of the investigator with operational investigative bodies // Law and Law. 2021. No. 4. pp. 125-127.

21. Ulimaev R. Y. Investigative and operational groups: Legal statute: organization and activity: Dis. cand. jurid. sciences'. Moscow. 2002. pp. 53-55.

22. Fadeev I.A. Legal foundations of the organization of interaction between the investigator and the operative police officer // A Russian investigator. 2014. No. 4. pp. 10-11.

23. Fillipov A.G. Criminalistics: textbook / edited by prof. A.G. Filippov (editor-in-chief) and prof. A.F. Volynsky. M.: Publishing House "Spark". - 1998. - 543 p.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_196 УДК 343.13

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ИМУЩЕСТВЕННОЙ КОМПЕНСАЦИИ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ Some issues of property compensation for moral damage in criminal proceedings

ПЕТРОВ Валерий Викторович,

старший преподаватель кафедры уголовного права и уголовного процесса, Санкт-Петербургский государственный экономический университет. 191023, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. канала Грибоедова, 30-32. E-mail: [email protected];

Petrov Valery V.,

Senior Lecturer of the Department of Criminal Law and Criminal Procedure, St. Petersburg State University of Economics. 191023, Russia, St. Petersburg, nab. Griboyedov Canal, 30-32. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. В данной статье освещаются вопросы рассмотрения гражданского иска по уголовному делу и, в частности, особенности обоснования иска об имущественной компенсации морального вреда.

Abstract. This article highlights the issues of consideration of a civil claim in a criminal case and, in particular, the specifics of the justification of a claim for property compensation for moral damage.

Ключевые слова: гражданский иск, моральный вред, потерпевший, суд, уголовное дело.

Key words: civil suit, moral damage, victim, court, criminal case.

Для цитирования: Петров В.В. Некоторые вопросы имущественной компенсации морального вреда в уголовном процессе // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 196-198. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_196.

For citation: Petrov V. V. Some issues of property compensation for moral damage in criminal proceedings // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 196-198. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_196.

Статья поступила в редакцию: 17.02.2023

Институт компенсации вреда, причиненного преступлением, постоянно привлекает исследователей своим достаточно расплывчатым законодательным регулированием.

Охрану прав потерпевших от преступлений, обеспечение им доступа к правосудию и компенсацию причиненного ущерба гарантирует Конституция Российской Федерации1 в статьях 46 и 52.

Одним из назначений уголовного судопроизводства, исходя из статьи 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации2 (далее - УПК РФ), является защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений.

Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)3 (далее - ГК РФ) в статье 12 определяет способы защиты гражданских прав, в том числе и возмещение убытков, компенсацию морального вреда.

Требование физических и юридических лиц потерпевших от преступлений включает в себя устранение преступных последствий, в том числе путем восстановления нарушенных гражданских прав.

Законодатель определил порядок реализации прав лиц потерпевших от преступлений путем заявления гражданского иска, предусмотрев такого участника уголовного судопроизводства как гражданский истец и его права, а также статус изложены в статье 44 УПК РФ.

Исходя из положений части 2 вышеупомянутой статьи гражданский иск может быть предъявлен после возбуждения уголовного дела и до окончания судебного следствия при разбирательстве данного уголовного дела в суде первой инстанции, при чем законодатель не требует соблюдения формы иска, некоторых формальностей, например указание ответчика, уведомление о заявленном иске другой стороны, истец освобождается от уплаты государственной пошлины.

После предъявления исковых требований дознаватель, следователь или суд обязаны отреагировать процессуальным документом, постановлением или определением, в зависимости от состава суда, о признании заявившего гражданским истцом.

Если потерпевший не заявил гражданский иск на стадии предварительного расследования, суды во всех случаях разъясняют ему право на обращение с гражданским иском в ходе рассмотрения уголовного дела.

В судебном заседании гражданский иск, заявленный в устной форме, заносится в протокол, если потерпевшим или иным лицом иск ранее не заявлялся, то суд признает лицо, заявившее иск, гражданским истцом, разъясняет предусмотренные законом права.

Подобный регламент направлен прежде всего на скорейшее разрешение уголовного дела и рассмотрение гражданского иска не явля-

1 Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 1 июля 2020 года // Собрание законодательства Российской Федерации №11 от 16 марта 2020 года, ст. 1416.

2 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации №52 от 24 декабря 2001 года, ст. 4921.

3 Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51 -ФЗ (ред. от 03.08.2018) // Собрание законодательства Российской Федерации №32 от 05 декабря 1994 года, ст. 3301.

ется доминирующем в уголовном процессе. Особенности заявления гражданского иска на данных стадиях уголовного процесса еще и в том, что он не может быть возвращен ввиду несоответствия форме иска или по другим обстоятельствам. Условно говоря, потерпевший или иное лицо при причинении им вреда преступлением могут заявить, что ему причинен ущерб и он желает его возмещения. Исходя из норм статьи 11 УПК РФ суд, следователь, дознаватель обязаны разъяснять участникам процесса, в том числе и потерпевшему их права, обязанности и ответственность и обеспечивать возможность осуществления этих прав. Иными словами, обязанность по реализации права потерпевшего или иного лица, которым причинен вред преступлением на возмещение этого вреда лежит на дознавателе, следователе либо суде.

Условно можно разделить гражданский иск в уголовном процессе на три категории, иск о возмещении вреда, причиненного преступл е-нием, возмещение вреда от последствий преступления и иск для имущественной компенсации морального вреда.

Данное разделение обусловлено особенностями рассмотрения исков. Если вред причинен непосредственно преступлением, то исходя из норм пункта 1 статьи 1064 ГК РФ он возмещается виновным в рамках предъявленного обвинения и в полном объеме. Основанием для взыскания определенной суммы будет доказанность вины лица в совершении преступления, причинения ущерба на сумму иска и наличия причинной связи между причинением вреда и наступившими последствиями.

Должен быть возмещен вред, возникший в результате совершения преступления либо от последствий преступления, размер которого как правило, следствием не исследуется, если не образует самостоятельного состава преступления поскольку на квалификацию не влияет и гражданскому истцу, исходя из практики рассмотрения уголовных дел, в судебном заседании приходится самому обосновывать сумму иска, представлять соответствующие документы, подтверждающие, к примеру, расходы на ремонт имущества или на лечение. Назначение соответствующих экспертиз по определению стоимости похищенного, либо поврежденного имущества не очень приветствуется, поскольку влечет за собой затягивание сроков предварительного расследования, либо сроков рассмотрения уголовного дела в суде.

Подлежит так же доказыванию иск об имущественной компенсации морального вреда, поскольку его рассмотрение обусловлено правилами статьей 151 и параграфом 4 части второй ГК РФ.

Детальные разъяснения возмещения имущественного вреда, а также компенсации морального вреда даны в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2020 N 23 "О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу"1 (далее - Пленум).

В частности указано, что в случае неправомерного завладения чужим имуществом, которое в последствии было повреждено или утрачено в гражданско-правовом порядке отвечать будет лицо, завладевшее имуществом, и это следует из части 3 статьи 1080 ГК РФ.

Требования имущественного характера, относящиеся к восстановлению прав потерпевших, нарушенных в результате преступления, а также регрессные иски, исходя из норм части 1 статьи 44 УПК РФ полежат разрешению в порядке гражданского судопроизводства. Суд, рассматривающий уголовное дело, оставляет такой иск без рассмотрения с должной мотивацией своего решения.

Непростым представляется и рассмотрение иска о компенсации морального вреда. В ходе предварительного расследования обоснованность морального вреда не изучается вовсе, поскольку к квалификации действий обвиняемого отношения не имеет и уже в судебном заседании истец должен обосновывать степень своих нравственных или физических страданий, что при отсутствии юридического сопровождения бывает весьма непросто.

Не вызывает сомнений наличие морального вреда при его причинении преступными действиями, нарушающими личные неимущественные права потерпевшего, либо посягающие на принадлежащие ему нематериальные блага. Все это относится и к случаям совершения преступлений против личности, или причинения вреда здоровью в результате совершения иных преступлений, в том числе и имущественного характера.

В случае совершения имущественных преступлений или посягающих на другие материальные блага иск о компенсации морального вреда может быть удовлетворен судом в случае причинения вреда личным неимущественным правам либо принадлежащим потерпевшему нематериальным благам.

Верховный Суд в вышеупомянутом Постановлении Пленума руководствовался максимальным соблюдением прав потерпевшего при разрешении дела и указание на конкретные ситуации, которые могут возникнуть при рассмотрении гражданских исков и конкретно о компенсации морального вреда дают судам ориентир на правильное толкования, в том числе и норм гражданского права.

Ранее присутствовала некоторая двусмысленность при разрешении подобных ситуаций, при совершении имущественного преступления как правило иски о компенсации морального вреда не заявлялись, а если и заявлялись возникала трудность в обосновании такого иска.

Например, при совершении грабежа или разбоя если применяется насилие, то присутствует посягательство на принадлежащие потерпевшему нематериальные блага, имеется в виду здоровье и жизнь. Однако потерпевшие заявляют иски о компенсации морального вреда и при совершении неквалифицированной кражи указывая, что утратой имущества им причинен моральный вред. В данном случае следует рассматривать затронуты ли противоправными действиями обвиняемого личные неимущественные права, либо принадлежащие потерпевшему нематериальные блага и если такой вред не установлен, то иск подлежит отклонению. Не может восполняться невозможность компенсации в полном объеме причиненного преступлением материального вреда заявлением иска о компенсации морального вреда.

В Пленуме приводятся конкретные примеры нарушения личных неимущественных прав, как-то права на неприкосновенность жилища, частной жизни, личную и семейную тайну, авторские и смежные права. Данный перечень не является исчерпывающим и в зависимости от ситуа-

1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2020 N 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу» // «Бюллетень Верховного Суда РФ», № 23, январь 2020 год.

ции, при доказанности нарушения конкретных прав потерпевшие будут иметь право на компенсацию морального вреда.

Пленум так же рассматривает случаи, когда потерпевшими по уголовному делу о преступлении, последствием которого явилась смерть человека, признаны несколько близких родственников и (или) близких лиц погибшего. В данном случае должностным лицам, проводящим предварительное расследование, судам необходимо учитывать, что моральный вред и нравственные страдания причиняются всем родственникам или близким лицам и по общим правилам все они имеют право на компенсацию морального вреда. Пленум указывает, что упомянутые лица вправе предъявить гражданский иск, содержащий самостоятельное требование о компенсации морального вреда, однако опять же рассматриваются обстоятельства причинения физических или нравственных страданий именно этим лицам и конечно учитывается степень этих страданий.

Всегда необходимо помнить, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме и нет рекомендаций по сумме его возмещения. Ни закон, ни иные документы не устанавливают на какие суммы следует удовлетворять иски, в случае доказанности обстоятельств, на которых основываются требования.

Согласно статье 1101 ГК Российской Федерации размер компенсации морального вреда, возмещаемого гражданину, определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, оцениваемого с учетом индивидуальных особенностей лица, которому причинен вред, исходя из требований разумности и справедливости.

Именно разумность и справедливость лежит в основе определения суммы компенсации и конечно имеет значение возможность взыскания сумм, которые определен судом к возмещению. Горячие головы требуют иногда десятки миллионов в возмещение морального вреда и тут возникает вопрос, а в состоянии ли ответчик выплатить эти суммы.

Рассуждения о том, что необходимо дифференцировать размер компенсации морального вреда в зависимости от благосостояния ответчика, его доходов приведет к неравному положению истцов, которым при одинаковых обстоятельствах и противоправных действиях лиц будут присуждаться суммы, в зависимости от материального положения виновного. Такое положение не совсем отвечает конституционным принципам равенства всех граждан перед законом и судом, в том числе независимо от имущественного положения.

Привлечение к гражданско-правовой ответственности можно рассматривать и как разновидность наказания за какие-то проступки или же за совершенные преступления в случае, если иные нормы права не дают должного эффекта. Ограничения, которые в последствии будут применяться к человеку, создадут ему неудобства, он будет претерпевать определенные лишения, и опять же при различных финансовых возможностях эти неудобства и лишения будут не одинаковыми, что не соответствует принципу равенства всех перед законом.

Очевидно, сказываются и различные возможности юридического сопровождения гражданских истцов и понимания ими своих прав и возможностей. Однако обсуждения в юридическом сообществе данной темы и реакция Верховного Суда РФ способствуют урегулированию рассматриваемых вопросов и наиболее полному восстановлению гражданских прав лиц, в том числе и от противоправных деяний.

Верховным Судом РФ не исследовалась возможность возмещения морального вреда ответчиками, которые осуждены к длительным срокам лишения свободы. Такого рода наказания назначаются за совершение особо тяжких преступлений, которые связаны с причинением значительного морального вреда. В приговоре суда указывается о компенсации морального вреда на значительную сумму, например один или два миллиона рублей, но она взыскивается с человека, который осуждается к длительному, а то и пожизненному лишению свободы и фактически весь этот срок будет иметь минимальные доходы, если вообще их будет иметь. Потерпевший, в свою очередь, в течении этого срока будет получать минимальные суммы по исполнительному листу и законных путей разрешения этой проблемы в настоящее время нет.

Исследуемая тема довольно обсуждаема, но на сегодняшний день не удается найти оптимально решения для ситуаций рассмотрения исков о возмещении различного рода вреда, в том числе и морального. Частичные разъяснения применения норм права, данные в судебных актах высших судов облегчают задачу, но все таки эти вопросы требуют более четкого законодательного регулирования.

Библиогра фия:

1. Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 1 июля 2020 года // Собрание законодательства Российской Федерации №11 от 16 марта 2020 года, ст. 1416.

2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации №52 от 24 декабря 2001 года, ст. 4921.

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 03.08.2018) // Собрание законодательства Российской Федерации №32 от 05 декабря 1994 года, ст. 3301.

4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2020 N 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу» // «Бюллетень Верховного Суда РФ», № 23, январь 2020 год.

References:

1. The Constitution of the Russian Federation" (adopted by popular vote on 12.12.1993 with amendments approved during the all-Russian vote on July 1, 2020 // Assembly of Legislation of the Russian Federation No. 11 of March 16, 2020, art. 1416.

2. Criminal Procedure Code of the Russian Federation of 18.12.2001 No. 174-FZ // Assembly of Legislation of the Russian Federation No. 52 of December 24, 2001, article 4921.

3. The Civil Code of the Russian Federation (Part one) of 11/30/1994 No. 51 -FZ (as amended on 08/03/2018) // Collection of Legislation of the Russian Federation No.

32 of December 05, 1994, Article 3301.

4. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of 10/13/2020 No. 23 "On the practice of consideration by courts of a civil claim in a criminal case" // Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation, No. 23, January 2020.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_199 УДК 343.136

МОДЕЛИ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО РУКОВОДСТВА ПРОИЗВОДСТВОМ ДОЗНАНИЯ В СТРАНАХ СНГ: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ MODELS OF PROCEDURAL MANAGEMENT OF INQUIRY PROCEEDINGS IN THE CIS COUNTRIES: COMPARATIVE LEGAL ASPECT

ПОЗДЯКОВА Ольга Викторовна,

адъюнкт адъюнктуры, Санкт-Петербургский университет МВД России, старший лейтенант полиции.

Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, 1. E-mail: [email protected], ORCID 0000-0002-9314-5166,

POZDYAKOVA Olga Viktorovna,

Adjunct of Adjunct, St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia,

Senior police Lieutenant.

Russia, St. Petersburg, Pilyutov Pilot str., 1.

E-mail: [email protected],

ORCHID 0000-0002-9314-5166

Краткая аннотация: в статье анализируются модели процессуального руководства производством дознания в странах СНГ. Научная статья освещает изучение и сравнение сложившихся особенностей процессуального руководства производством дознания в Российской Федерации, Республике Казахстан, Республике Азербайджан и Республике Таджикистан. Обозначены основополагающие выводы о необходимости совершенствования соответствующего законодательства в направлении регламентации деятельности прокурора по вопросам процессуального руководства производством дознания.

Abstract: the scientific article analyzes the models of procedural management of inquiry proceedings in the countries of the Commonwealth of Independent States. The scientific article highlights the study and comparison of the existing features of the procedural management of the inquiry in the Russian Federation, the Republic of Kazakhstan, the Republic of Azerbaijan and the Republic of Tajikistan. The fundamental conclusions about the need to improve the relevant legislation in the direction of regulating the activities of the prosecutor on issues of procedural management of the inquiry are outlined.

Ключевые слова: государство, законность, права и свободы человека, уголовно-процессуальный кодекс, прокурор, полномочия прокурора, прокурорский надзор, дознание, предварительное расследование, досудебное производство, процессуальное руководство, производство дознания.

Keywords: state, legality, human rights and freedoms, criminal procedure Code, prosecutor, prosecutor's powers, prosecutor's supervision, inquiry, preliminary investigation, pre-trial proceedings, procedural guidance, inquiry proceedings.

Для цитирования: Поздякова О.В. Модели процессуального руководства производством дознания в странах СНГ: сравнительно-правовой аспект//Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 199-202. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_199.

For citation: Pozdyakova O. V. Models of procedural management of inquiry proceedings in the CIS countries: comparative legal aspect // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 199-202. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_199.

Статья поступила в редакцию: 25.02.2023

Обособление государств Советского союза способствовало процессу суверенизации. формированию качественно новых законодательств в странах Содружества независимых государств. Важно отметить, что в ходе строительства независимых государственных институтов каждое государство ведет активную деятельность в вопросах уголовного законодательства. Поскольку, одной из главных функций государства является осуществление правоохранительной деятельности и правосудия.

Предметом изучения выступает процессуальное руководство предварительным расследованием, которое является институциональной основой современного досудебного уголовного судопроизводства. Здесь, необходимо учитывать, что расследование уголовного дела носит многоаспектный характер [13, с. 64]. Потому как, процессуальное руководство осуществляется на протяжении всего хода расследования, начинания с момента рассмотрения заявления.

В настоящем исследовании предметом рассмотрения является уголовно-процессуальное досудебное производство Российской Федерации, Республики Казахстан, Азербайджанской Республики и Республики Таджикистан. В частности, проведем сравнительно-правовой анализ модели процессуального руководства производством дознания в указанных странах.

Представленная тематика несомненно актуальна, потому как вышеобозначенные страны имеют общую историю. Уголовное законодательство стран формировалось под влиянием похожих факторов, подчинено требованиям общепризнанных принципов и норм международного права. Вместе с тем, выделенные государства заключили определенное количество договоров, которые отражают специфику международного сотрудничества в сфере уголовно-процессуального судопроизводства. 1996 год ознаменовался принятием Модельного уголовно-процессуального кодекса стран - членов Содружества независимых государств. Обозначенный нормативный правовой документ содержит в себе общие стандарты, которые призваны обеспечивать активную роль прокурора в досудебном производстве по уголовным делам.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации представляет феномен прокурора в уголовном судопроизводстве в качестве должностного лица, которое от имени государства осуществляет уголовное преследование. Согласно нормативному документу он наделен полномочием надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия [2].

В процессе изучения обозначенного вопроса, обращаем внимание на сущность процессуального руководства производством дозна-

ния. Здесь, следует отметить, что оно предполагает наличие по отношению к руководимым субъектам властных полномочий. В ходе осуществления высшего надзора за законностью в государстве, прокурор незамедлительно принимает меры по устранению выявленных нарушений.

Как показали исследования, деятельность прокурора в процессуальном руководстве производства дознания отражает специфику российской модели развития прокуратуры и ее уникальность. Здесь, следует упомянуть объединение в компетенции прокурора процессуальных полномочий, надзорных и организации уголовного преследования [12, с. 121].

Сегодня вопрос о природе и специфике процессуального руководства прокурора на досудебных стадиях процесса вызывает особый интерес в теории права. Поэтому, в рамках исследования важно проанализировать что представляют собой полномочия прокурора на современном этапе развития уголовного законодательства, вектором которых выступает регуляция состояния прокурорского надзора за исполнением закона в досудебной стадии уголовного судопроизводства. Обозначенные аспекты регулирует статья 37 «Прокурор» уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [2, статья 37]

Согласно российскому законодательству, особенно значимо участие прокурора в ходе предварительного расследования. Поскольку он обеспечивает и ведет контроль за законностью. Таким образом, согласно отечественному законодательству, прокурор выполняет стратегически важные задачи по обеспечению законности предварительного расследования [1].

Необходимо заметить, что государственные полномочия содержат некоторые правовые пробелы [11, с. 4]. Так, прокурор по-прежнему незаконные и необоснованные решения дознавателя, разрешает отводы, заявленные ему, утверждает его решения о прекращении уголовного дела, дает письменные указания о проведении следственных и процессуальных действий и т.д. Здесь следует вспомнить реформы 2007 года, которые по сути лишили его функции процессуального руководства предварительным следствием и были направлены на превращение прокурора из надзирающего начальника в независимый орган надзора.

Осуществляя процессуальное руководство расследованием в форме дознания, прокурор выступает гарантом его качества, обеспечивает соблюдение разумных сроков. Первостепенной задачей ля прокурора становится осуществление на досудебных стадиях процесса надзора за процессуальной деятельностью органов расследования.

В качестве равноправного участника мирового сообщества Республика Казахстан сегодня проводит реформу предварительного расследования. Следует заметить, что совершенствование во многом следует универсальному «западному» примеру германской модели. В частности, внимание обращено на реорганизацию производства дознания и на участие прокурора в этом процессе. Согласно части 1 статьи 58 уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан прокурор является должностным лицом, которое осуществляет в пределах своей компетенции надзор за законностью оперативно-розыскной деятельности, дознания, следствия и судебных решений, уголовного преследования на всех стадиях уголовного процесса [5].

Важно подчеркнуть, что одними из новелл уголовно-процессуального законодательства Казахстана является введение новой фигуры в лице процессуального прокурора. Согласно казахстанскому уголовно-процессуальному законодательству, процессуальный прокурор определяется руководителем прокуратуры по конкретному уголовному делу, осуществляет надзор по уголовному делу с момента начала досудебного расследования [5, п. 35 статья 7]. Отдельные казахстанские ученые создание указанного процессуального института относят к определенному совершенствованию отечественной модели досудебного уголовного судопроизводства. В Этом случае, статус процессуального прокурора рассматривается по аналогии с германской моделью, как результат слияния в одной фигуре двух сфер прокурорского надзора. Указанная тактика объясняет процессуальное предназначение прокурора по принципу «одно дело - единый прокурор» [10, с. 25].

Безусловным является тот факт, что в строительстве процесса процессуального руководства производством дознания учитываются исторические традиции общества. По мнению казахстанских исследователей вышеуказанная германская модель выбрана в качестве платформы для внедрения трехзвенной модели уголовного процесса [9, с. 9].

Общеизвестно, что Президент Республики Казахстан К.-Ж. Токаев выступая в 2020 году рамках послания народу Казахстана озвучил концептуальные поручения по переходу к трехзвенной модели уголовного процесса, которая предполагает значительную трансформаци ю процессуальной роли и полномочий прокурора по осуществлению уголовного преследования и надзора на досудебном расследовании [14]. Прокурор выступает как полноправный руководитель уголовного преследования. Внедрение указанной модели усиляет гарантии соблюдения конституционных прав и свобод гражданина в уголовном процессе.

Особую актуальность приобретает тенденция дальнейшего расширения полномочий прокурора при одновременном повышении его ответственности. Вместе с тем, статья 193 «Полномочия прокурора в ходе досудебного расследования» УПК РК содержит перечень полномочий прокурора в ходе надзора за законностью досудебного расследования и осуществления уголовного преследования. Из анализа содержания статьи вытекают полномочия прокурора на начальной стадии досудебного расследования, которые определяют его руководящую роль. Здесь, прокурор обладает рядом надзорных процессуальных полномочий и в рамках осуществления уголовного преследования [5, статья 193].

И наконец, окончательно формируют модель процессуального руководства производством дознаниия правовой статус прокурора в досудебном расследовании его полномочия на утверждение заключительных процессуальных решений досудебного производства. Эти вопросы отражаются в пункте 6 части 1 статьи 193 уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан [5, статья 193].

Определяющее значение в государственной деятельности прокурора играет Закон «О прокуратуре», который наделяет его правами и глубокой ответственностью. Так, статья 10 «Полномочия прокурора» регламентирует государственные полномочия в рамках процессуального руководства [3].

Как результат, анализ реформ уголовно-процессуального законодательства Казахстана показал, что прокурор постепенно занимает руководящее положение по отношению к полиции, производящей дознание. Сегодня, Республика Казахстан выдвигает цели создания обвинительной уголовно-процессуальной системы по европейскому образцу.

Изучая вопросы модели процессуального руководства производством дознания постсоветского пространства, обращаем внимание на практический опыт Республики Азербайджан.

Уголовно-процессуальное законодательство Азербайджана регулирует процессуальное руководство производством дознания. Согласно главе VIII «Сторона обвинения» статьи 84 «Прокурор» уголовно-процессуального кодекса Азербайджанской Республики прокурор осуществляет процессуальное руководство предварительным расследованием по уголовному делу [7]. Надо признать, что в ходе анализа уголовно-процессуального кодекса Азербайджанской Республики и России полномочия прокурора обоих стран схожи. Представленные полномочия прокуроров имеют одинаковое происхождение и основываются на общепризнанных принципах международного права.

Реализацию процессуального руководства предварительным расследованием по уголовному делу регулируют нормы Закона Республики Азербайджан «О прокуратуре». Так, статья 17 «Возбуждение уголовного дела, ведение предварительного следствия и осуществление процессуального руководства предварительным расследованием по уголовному делу» прокуратура для обеспечения ведения уголовного преследования осуществляет процессуальное руководство предварительным расследованием по уголовному делу [8].

Кроме того, процессуальное руководство производством дознания регулируется положениями Закона Республики Азербайджан «О прокуратуре». Согласно статье 84 «Прокурор» регламентируется наделение определенными обязанностями прокурора в ходе досудебного производства по уголовному делу [8, статья 84].

Справедливо заметим некоторые характерные особенности в вопросах процессуального руководства республики. В условиях совершения преступления жалоба подается дознавателю, следователю или прокурору, осуществляющему процессуальное руководство предварительным расследованием [7, статья 214.4].

В ходе практической деятельности прокурор, осуществляющий процессуальное руководство предварительным расследованием регистрирует и рассматривает жалобу. Обязанности прокурора сводятся к извещению жалобщика о возбуждении либо отказе в возбуждении упрощенного досудебного производства в течение трех суток.

Более того, одной из характерных особенностей выступает наличие вышестоящих прокуроров. В случае, если прокурор осуществляет процессуальное руководство, он обязан компетентно выполнять свои полномочия и указания вышестоящего прокурора [7, статья 84.8].

В целом, резюмируя вопрос процессуального руководства производством дознания, следует обозначить, что данный процесс регламентирует положения уголовно-процессуального кодекса Азербайджанской Республики и Закон «О прокуратуре». В рамках национальной модели процессуального руководства производством дознания прокурор возбуждает уголовные дела, проводит предварительное расследование, осуществляет процессуальное руководство над предварительным расследованием по уголовному делу. Вместе с тем, в обязательном порядке обеспечивает соблюдение законов, осуществляет надзор за исполнением и приведением в исполнение законов в дознании. Иными словами, прокурор является полноправным участником досудебного расследования и уголовного процесса в целом.

Среди стран постсоветского пространства, многочисленными изменениями, происходящими в социально-экономической жизни, в области государственного строительства, укрепления законности и правопорядка отличается Республика Таджикистан. Значительная часть изменений произошли в результате обретения независимости и поэтапно проводимыми в стране государственно-правовыми реформами. Модернизация охватила различные стороны организации и деятельности правоохранительных и судебных органов, в том числе, и органов прокуратуры.

В рамках уголовного судопроизводства органы прокуратуры Таджикистана владеют широкими полномочиями. В частности, ключевая роль каждого участника определена в судебных стадиях. Среди них, фигура прокурора в ходе процессуального руководства производства дознания, полномочия которого регламентируются уголовно-процессуальным законодательством Таджикистана.

Справедливо отмечаем, что понятие прокурора определяется статьей 6 «Основные понятия» в уголовно-процессуальном кодексе Республики Таджикистан [6]. Вместе с тем, статья 36 «Прокурор» уголовно-процессуального кодекса Таджикистана выделяет его статус в качестве государственного должностного лица. Согласно положениям нормативного акта прокурор в пределах своей компетенции осуществляет обвинение от имени государства, обеспечивает осуществление уголовного преследования на всех стадиях уголовного процесса. Особенностью национального уголовно-исполнительного законодательства страны является то, что прокурор является полноправным участником не только процесса дознания, но и всего уголовного процесса. Касательно нашего вопроса, в рамках пункта 2 статьи 36 уголовно-процессуального кодекса Республики Таджикистан прокурор осуществляет надзор за точным, единообразным исполнением законов органами дознания, предварительного следствия [6, статья 36, пункт 2]. Нормы уголовно-процессуального кодекса Республики Таджикистан регулируют полномочия прокурора в ходе процессуального руководства по надзору за производством дознания. В частности, осуществляя надзор за исполнением законов при производстве дознания, прокурор требует от органа дознания материалы дознания, возбуждает уголовное дело, направляет его для производства предварительного следствия и осуществляет иные полномочия [6, статья 158].

Согласно статье 84 «Прокурор» в этом контексте актуальным направлением для прокурора является достижение задач уголовного судопроизводства, защиты прав и законных интересов лиц и организаций, защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, дальнейшего осуждения и ограничения ее прав и свобод.

Как было отмечено выше, прокурор осуществляет надзор за исполнением законов дознания. Так Закон Республики Таджикистан «О про-

куратуре» глава 4 регулирует полномочия прокурора в ходе надзора по соблюдению правил органами дознания и предварительного следствия [4].

Вместе с тем, сегодня Таджикистан находится на пути к эпохе коренной модернизации во всех сферах жизни общества. Исключение не составляют и вопросы уголовного судопроизводства, досудебного расследования. В целях достижения успешного результата в вопросах процессуального руководства производством дознания необходимо идти по пути качественного совершенствования национального уголовно-процессуального законодательства.

Вывод: практическое исследование процессуального руководства производством дознания обозначенного феномена в отдельных странах Содружества показало, что у каждого государства за время независимости сформировались определенные модели процессуального руководства поизводством дознания. Это видно из анализа уголовно-процессуальных кодексов и Законов «О прокуратуре» изучаемых стран.

Важно заметить, что предварительное расследование в форме дознания, наиболее близкое по своей процедуре к российской модели сохранилось в Азербайджане, Казахстане и Таджикистане. Это объяснялось общей историей республик и изначальным заимствованием норм уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1960 года. Сравнение полномочий прокуроров и в целом процессуального руководства производством дознания обозначенных стран несомненно вызывает научный интерес. Поскольку, в дальнейшем сходства и отличительные черты полномочий процессуальной фигуры позволит использовать полученные результаты в правотворческой деятельности. Более того, это поможет решать вопросы, которые возникают при осуществлении прокурором процессуального руководства в ходе досудебного производства.

Российское дознание обладает общими чертами с дознанием в Казахстане, Азербайджане, Таджикистане. Но и в этих государствах под дознанием понимается не только форма расследования, наряду с предварительным следствием, но и неотложные следственные действия, в отличие от российского уголовно-процессуального кодекса.

В настоящее время, уголовное преследование, осуществляемое правоохранительными и судебными органами в силу развития различных противодействий должно отвечать критериям качественности, эффективности и стабильности.

Библиогра фия:

1. Федеральный закон от 17.01.1992 № 2202-1 (ред. от 29.12.2022) «О прокуратуре Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 09.01.2023) URL:http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_262/a7897e6471f1f713c1 af63e5476c9ec0c9d46650/ (дата обращения: 15.02.2023).

2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 29.12.2022) (с изм. и доп., вступ. в силу с 11.01.2023) URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34481/47be3ebf3adb241d2340640262ad9fad642b6ac3/ (дата обращения: 15.02.2023).

3. Конституционный закон Республики Казахстан от 5.11.2022 № 155-VII ЗРК «О прокуратуре». URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/Z2200000155/ (дата обращения: 16.02.2023).

4. Конституционный Закон Республики Таджикистан от 25.07.2005 № 107 «Об органах прокуратуры Республики Таджикистан» (ред. от 31.12.2014 г.). URL:.https://www.prokuratura.tj/legislation-rus/49-the-constitutional-law-of-the-republic-of-tajikistan.html (дата обращения: 16.02.2023).

5. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 4.07.2014 № 231-V ЗРК(ред. от 3.01.2023). URL: //https://adilet.zan.kz/rus/docs/K1400000231 (дата обращения: 18.02.2023).

6. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Таджикистан от 3.12.2009 (ред. от 4.07.2020) URL: //https://continent-online.com/Document/?doc_id=30594304#pos=6;-143 (дата обращения: 18.02.2023).

7. Уголовно-процессуальный кодекс Азербайджанской Республики (утвержден Законом Азербайджанской Республики от 14 июля 2000 года № 907-IQ) (с изм. и доп. на 08.07.2022 г.). URL: //https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30420280&doc_id2=30420280#pos=82;-106.19999694824219&pos2=1314;-64.19999694824219/ (дата обращения: 15.02.2023).

8. Закон Азербайджанской Республики «О прокуратуре» от 7.12.1999 № 767-IQ «О прокуратуре» (с изм. и доп. на 05.11.2022 г.) URL://https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30607959 (дата обращения: 15.02.2023).

9. Абдул-Кадыров Ш. М. Осуществление прокурором уголовного преследования и надзора за исполнением законов в досудебном производстве: диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Абдул-Кадыров Шарпудди Муайдович. - Москва, 2015. - 195 с.

10. Джумабеков А. М. Институт процессуального прокурора в свете новых требований уголовно-процессуального законодательства: магистерская диссертация на соискание академической степени магистра юридических наук / Джумабеков А.М. - Косшы, 2019. - 92 с.

11. Ережипалиев Д.И. Прокурор как участник уголовного судопроизводства о со стороны обвинения в досудебных стадиях: автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Ережипалиев Дамир Эльдарович. - Москва, 2013. - 29 с.

12. Ильинский Д.О. Прокуратура Российской Федерации в механизме реализации общеправового принципа законности: диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Ильинский Д.О. - Москва, 2007. - 221 с.

13. Образцов А.В. О системе процессуального руководства расследованием преступлений // Труды Академии управления МВД России. 2018. №1(45). С. 63-67

14. Казахстан в новой реальности: время действий: Послание Главы государства народу Казахстана от 1.09.2020. URL: http://adilet.zan.kz/rus/docs/K2000002020 (дата обращения: 20.02.2023).

References:

1. Federal Law No. 2202-1 of 17.01.1992 (as amended on 29.12.2022) "On the Prosecutor's Office of the Russian Federation" (with amendments and additions, intro. effective from 09.01.2023) URL:http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_262/a7897e6471f1f713c1af63e5476c9ec0c9d46650 / (accessed: 02/15/2023).

2. The Criminal Procedure Code of the Russian Federation No. 174-FZ of 18.12.2001 (as amended on 29.12.2022) (with amendments and additions, intro. effective from 11.01.2023) URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34481/47be3ebf3adb241d2340640262ad9fad642b6ac3 / (accessed: 02/15/2023).

3. Constitutional Law of the Republic of Kazakhstan dated 5.11.2022 No. 155-VII ZRK "On the Prosecutor's Office". URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/Z2200000155 / (date of appeal: 02/16/2023).

4. Constitutional Law of the Republic of Tajikistan dated 07/25/2005 No. 107 "On the Prosecutor's Office of the Republic of Tajikistan" (ed. dated 12/31/2014). URL:.https://www.prokuratura.tj/legislation-rus/49-the-constitutional-law-of-the-republic-of-tajikistan.html (date of application: 02/16/2023).

5. Criminal Procedure Code of the Republic of Kazakhstan dated 07/14/2014 No. 231-V ZRK (ed. from 01/3/2023). URL: //https://adilet.zan.kz/rus/docs/K1400000231 (accessed: 02/18/2023).

6. Criminal Procedure Code of the Republic of Tajikistan dated 3.12.2009 (as amended on 4.07.2020) URL: //https://continent-online.com/Document/?doc_id=30594304#pos=6 ;-143 (accessed: 02/18/2023).

7. The Criminal Procedure Code of the Republic of Azerbaijan (approved by the Law of the Republic of Azerbaijan dated July 14, 2000 No. 907-IQ) (with amendments and additions on 08.07.2022). URL: //https://online .zakon.kz/Document/?doc_id=30420280&doc_id2=30420280#pos=82;-106.19999694824219&pos2=1314;-64.19999694824219 / (accessed: 02/15/2023).

8. The Law of the Republic of Azerbaijan "On the Prosecutor's Office" dated 7.12.1999 No. 767-IQ "On the Prosecutor's Office" (as amended and supplemented on 05.11.2022) URL://https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30607959 (accessed: 02/15/2023).

9. Abdul-Kadyrov Sh. M. Implementation by the prosecutor of criminal prosecution and supervision of the execution of laws in pre-trial proceedings: dissertation for the degree of Candidate of Legal Sciences / Abdul-Kadyrov Sharpuddi Muaydovich. - Moscow, 2015. - 195 p.

10. Dzhumabekov A.M. Institute of Procedural Prosecutor in the light of new requirements of criminal procedure legislation: master's thesis for the academic degree of Master of Legal Sciences / Dzhumabekov A.M. - Kosshy, 2019. - 92 p.

11. Yerezhipaliev D.I. Prosecutor as a participant in criminal proceedings on the part of the prosecution in the pre-trial stages: abstract of the dissertation for the degree of Candidate of Legal Sciences / Yerezhipaliev Damir Eldarovich. - Moscow, 2013. - 29 p.

12. Ilyinsky D.O. Prosecutor's Office of the Russian Federation in the mechanism of implementation of the general legal principle of legality: dissertation for the degree of Candidate of Legal Sciences / Ilyinsky D.O. - Moscow, 2007. - 221 p.

13. Obraztsov A.V. On the system of procedural management of the investigation of crimes // Proceedings of the Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2018. - № 1 (45). - Pp. 63-67.

14. Kazakhstan in the new reality: time for action: The Message of the Head of State to the people of Kazakhstan dated 1.09.2020. URL: http://adilet.zan.kz/rus/docs/K2000002020 (accessed: 02/20/2023).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_203

ПРИЧИНЫ И УСЛОВИЯ ПОБЕГОВ ИЗ-ПОД ОХРАНЫ В СФЕРЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ ОХРАНЫ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ CAUSES AND CONDITIONS OF ESCAPES FROM PROTECTION IN THE FIELD OF ACTIVITY OF THE SECURITY UNITS OF THE PENAL ENFORCEMENT SYSTEM

МИХАЙЛИДИ Станислав Мильдиадович,

старший преподаватель кафедры организации режима и надзора в УИС юридического факультета

ФКОУ ВО «Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний» (Академия ФСИН России).

390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1.

E-mail: [email protected];

НИКОЛАЕВ Владимир Иванович,

кандидат технических наук, доцент, доцент кафедры режима и охраны в уголовно-исполнительной системе

ФКОУ ВО «Пермский институт Федеральной службы исполнения наказаний» (ФКОУ ВО Пермский институт ФСИН России).

614012, Россия, Пермский край, г. Пермь, ул. Карпинского, 125.

E-mail: [email protected];

MIKHAILIDI Stanislav Mildiadovich,

Lecturer of the Supervision and Prison Regime Organization Sub-department Faculty of Law of the Academy of Law and Management of the Federal Penal Service (Academy of the FPS of Russia). 390000, Russia, Ryazan region, Ryazan, Sennaya str., 1. E-mail: [email protected];

NIKOLAEV Vladimir Ivanovich,

PhD in Engineering sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Regime and Protection

in the Penal System Sub-department of the Perm Institute of the Federal Penal Service (Perm Institute of the FPS of Russia).

125 Karpinsky str., Perm, Perm Krai, 614012, Russia.

E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: в статье рассматриваются причины и условия побегов осужденных и лиц, содержащихся под стражей, зависящие от непосредственной деятельности подразделений охраны учреждений и органов уголовно-исполнительной системы Российской Федерации.

Abstract: the article discusses the causes and conditions for the escapes of convicts and persons held in custody, depending on the direct activities of the security units of institutions and bodies of the penitentiary system of the Russian Federation.

Ключевые слова: побег из-под охраны, охрана, надежность охраны, уголовно-исполнительная система, сотрудник УИС.

Keywords: escape from guard, security, reliability of security, penitentiary system, penitentiary officer.

Для цитирования: Михайлиди С.М., Николаев В.И. Причины и условия побегов из-под охраны в сфере деятельности подразделений охраны уголовно-исполнительной системы // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 203-205. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_203.

For citation: Mikhailidi S.M., Nikolaev V.I. Causes and conditions of escapes from protection in the field of activity of the security units of the penal enforcement system //Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 203-205. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_203.

Статья поступила в редакцию: 15.02.2023

На современном этапе развития уголовно-исполнительной системы России (далее - УИС) работа по профилактике и предупреждению побегов осужденных и лиц, содержащихся под стражей, с охраняемых объектов является одним из приоритетных направлений деятельности ФСИН России.

Система организации предупреждения побегов должна строиться на основе знания их способов и условий, зависящих от непосредственной деятельности персонала структурных подразделений исправительных колоний и следственных изоляторов. Каждый способ совершения побегов - это индивидуально конкретные условия реализации криминальных действий преступников, что требует разработки конкретных организационных мер по их предупреждению. Побеги лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы, являются актуальной проблемой, несмотря на снижение. Факт лишения свободы, изоляции преступников от общества, условия лишения свободы порождают у них элементы противодействия и намерения совершить побег. Побеги влекут за собой негативные последствия как для деятельности исправительных учреждений и следственных изоляторов, так и общественных интересов [3].

Побеги с охраняемых объектов УИС возникают вследствие действия различных факторов. Эти факторы нельзя сводить только к криминогенным проблемам в среде осужденных, так же это приведет к отрыву криминогенного и криминального поведения осужденных от проблем, связанных с организацией исполнения наказания, которые являются детерминантами побегов.

Исследуя причины и условия побегов, необходимо делать акцент не только на особенностях личности осужденных, приводящих к п о-бегам, но и на системе организации процесса исполнения наказания Суть организации исполнения наказания можно определить как целенаправленное и эффективное влияние на деятельность по воспитательному воздействию на осужденных, укреплению правопорядка в исправительной колонии, предупреждению преступлений, в том числе побегов.

Субъектами этого процесса являются сотрудники структурных подразделений исправительной колонии, каждое из которых выполняет определенные функции Реализация функций деятельности (организации режима, оперативно-розыскной деятельности, воспитательной работы, труда осужденных, надзора, охраны, психологического, материально-бытового и медицинского обеспечения и др. ) составляет процесс исполнения

наказания.

Исследовать проблемы побегов осужденных и лиц, содержащихся под стражей из-под охраны, нельзя без изучения факторов им способствующим и находящихся в сфере организации служебной деятельности учреждений УИС. Анализ научной литературы и изучение доктри-нальных источников позволяет к указанным факторам отнести: внутренние (особенности жизни осужденных до совершения преступления, психические аномалии, особенности восприятия осуждения как благоприятного фактора для совершения побега, нарушение установленного порядка отбывания наказания осужденными, определенный набор индивидуально-личностных характеристик и т.д.); внешние (низкий уровень руководства исправительным учреждением, ненадлежащий контроль за сотрудниками, недостаточный уровень исполнения сотрудниками своих должностных обязанностей, слабая организация профилактической работы с осужденными, неблагоприятная психологическая обстановка в исправительном учреждении, неэффективная реализация основных средств исправления осужденных, недостатки в эксплуатации инженерно-технических средств охраны и надзора и т.д.) [1].

В данной статье мы бы хотели остановиться на эффективности деятельности подразделений охраны УИС, которым отводится значительная роль в системе профилактики побегов из мест лишения свободы и содержания под-стражей. От качества выполнения задач данных подразделений зависит как нормальная жизнедеятельность территориальных органов ФСИН России, подведомственных им учреждений, так и безопасность общества.

С момента своего становления ФСИН России принимаются последовательные меры, направленные оптимизацию систем охраны, внедрение прогрессивных форм и методов несения службы караулами, в том числе с использованием современных инженерных и технических средств, развитие учебно-материальной базы учреждений УИС, совершенствование профессиональной компетентности личного состава подразделений охраны.

По состоянию на 2022 год количество охраняемых объектов УИС составило - 791, в аналогичном периоде прошлого года (далее АППГ) - 814, в том числе исправительных колоний - 459 (АППГ - 476), отдельно расположенных лечебных учреждений (ЛИУ, ЛПУ) - 67 (АППГ -71), отдельно расположенных производственных объектов - 35 (АППГ - 38), воспитательных колоний - 14 (АППГ - 18), следственных изоляторов - 198 (АППГ - 194), тюрем - 8 (АППГ - 8), ПБСТИН - 10 (АППГ - 9). В указанном периоде учреждениями и органами УИС задача по обеспечению изоляции осужденных, отбывающих наказания в исправительных и воспитательных колониях, лечебных исправительных и лечебно-профилактических учреждениях, тюрьмах, а также лиц, содержащихся под стражей в следственных изоляторах, выполнена в полном объеме, побегов из-под охраны не допущено (2021 г. - 4) Вместе с тем следует отметить, что в 2022 г. совершено 10 покушений на совершение побегов из-под охраны в 9 территориальных органах ФСИН России (2021 г. - 4, увеличение в 2,5 раза) и 6 проникновений в запретную зону (2021 г. - 10, снижение на 40%).

Приведенные данные свидетельствуют о росте побеговой активности спецконтингента в 2022 году на 25% в сравнении с 2021 годом и сохранении наиболее напряженной ситуации с побеговой активностью в следственных изоляторах и исправительных колониях строгого режима, где по итогам 2022 года совершено 68,7% (11 из 16) покушений на побеги из-под охраны и проникновений в запретные зоны из числа всех правонарушений подобного рода, допущенных в целом по УИС.

В рамках реализации мероприятий пропускного режима, работы по предупреждению и пресечению доставки в учреждения УИС запрещенных предметов, Комплексной программы профилактики поступления в учреждения УИС средств сотовой связи на 2021 - 2022 годы с участием сил и средств подразделений охраны по итогам 2022 года: обнаружены и изъяты 1 единица (в 2021 г. - 2 единицы) огнестрельного оружия, 39 (в 2021 г. - 58) единиц колюще-режущих предметов, 59,9 (в 2021 г. - 313,6) тыс. рублей денежных средств, 258,9 (в 2021 г. - 254,9) литра алкогольных напитков, 5,4 (в 2021 г. - 12,7) килограмма наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов, 4660 (в 2021 г. - 7178) единиц средств связи, в том числе 3209 (в 2021 г. - 4502) сотовых телефонов; по причине различного рода нарушений задержаны 1380 (в 2021 г. -1996) человек [2].

Однако, не смотря на проводимую планомерную и всестороннюю работу подразделениями охраны УИС, имеющую положительные результаты, продолжают иметь место недостатки и нарушения, негативно влияющие на надежность охраны исправительных учреждений и способствующие совершению побегов.

Рассматривая обстоятельства допущенных побегов из-под охраны, покушений на побег, а также условий, способствовавших их совершению, можно выделить следующие основные причины данных происшествий:

нарушения требований нормативных правовых актов и организационно-распорядительных документов, регламентирующих охрану

объектов;

некачественный контроль со стороны руководящего состава учреждений службы караулов;

отсутствие должного взаимодействия между подразделениями и службами исправительных учреждений и следственных изоляторов, в первую очередь охраны и безопасности (режима и надзора);

неприменение или неэффективное использование имеющихся средств технического контроля за несением службы караулами, дежурными сменами, а также систем видеонаблюдения;

личная недисциплинированность сотрудников и допуск к выполнению служебных задач недостаточно подготовленных лиц;

некомплект личного состава и как следствие, высокая служебная нагрузка на сотрудников;

наличие нарушений в организации несения службы временными караулами.

Нельзя не отметить тот факт, что в вопросах профилактики побегов осужденных и лиц, содержащихся под стражей, важную роль играет и состояние инженерно-технических средств охраны и надзора на охраняемых объектах. Анализ их состояния в территориальных органах ФСИН России позволяет выделить следующие недостатки, сказывающихся на их эффективности в пресечении побегов:

нарушение целостности основных ограждений ограждений внешней запретной зоны противопобеговых заграждений ограждений внутренней запретной зоны предупредительных ограждений;

наличия неприкрытых инженерно-технических средств охраны побегоопасных, тараноопасных, подкопоопасных направлений в запретных зонах прерывания рубежей обнаружения в запретных зонах;

наличия «мертвых зон» и неисправности охранных извещателей, образующих рубежи обнаружения в запретных зонах; отсутствия и неработоспособности блокировки при срабатывании технических средств охраны, а также от одновременного открывания дверей проходного коридора КПП для пропуска людей;

неработоспособности систем контроля и управления доступом и систем идентификации личности на КПП для пропуска людей; складирования вблизи ограждений запретных зон.

Следующим немаловажным фактором в обеспечении надежной изоляции осужденных и лиц, содержащихся под стражей, играет уровень укомплектованности личным составом подразделений охраны УИС. Фактическая численность персонала подразделений охраны по состоянию на конец отчетного периода составила 46101 человек (АППГ - 48649). Количество должностей по штату подразделений охраны - 54362 (АППГ - 55645). Численность сотрудников, принятых на службу в подразделения охраны в отчетном периоде - 8226 человек (АППГ - 7148). Численность сотрудников, уволенных со службы в подразделениях охраны - 9084 человека (АППГ - 8504), в том числе по отрицательным мотивам -182 человека (АППГ - 142). Таким образом, по состоянию на конец 2022 г. вакантными остаются 8261 (15,2%) должность. Проблема некомплекта, который приводит к существенному увеличению служебной нагрузки на сотрудников подразделений охраны УИС, достаточно остро стоит на протяжении длительного времени. Для его снижения прежде всего необходимо решить комплекс проблемных вопросов, связанных с обеспечением достойного уровня социальных гарантий, направленных на повышение социального статуса и защищенности, материального обеспечения, улучшением условий служебной деятельности сотрудников УИС, повышение престижности службы в УИС в целом.

Подводя итог, следует отметить, что обеспечение надежной охраны учреждений УИС достаточно сложная и объемная задача, успешное выполнение которой достигается результате точного соблюдения требований нормативных документов и четко отлаженного взаимодействия всех служб территориального органа ФСИН России и подведомственных ему учреждений, должного уровня финансирования организационно-практических и материально-технических мероприятий, направленных на профилактику побегов осужденных и лиц, содержащихся под стражей, качественного подбора персонала и создания необходимых условий для несения службы.

Библиогра фия:

1. Нуждин А.А. Факторы, способствующие совершению побегов из исправительных учреждений / А. А. Нуждин // Государственная служба и кадры. 2019. № 4. С. 116-119.

2. О состоянии надежности охраны исправительных учреждений и следственных изоляторах в 2022 году и мерах по ее совершенствованию: письмо ФСИН России от 17.02.2023 № 08-12974.

3. Понкратов В.А. Организация деятельности исправительных учреждений и следственных изоляторов по предупреждению побегов: автореферат дис. ... кандидата юридических наук: 12.00.11 / Акад. права и управ. Фед. службы испол. наказ. Рязань, 2005. 24 с.

References:

11. Nuzhdin A.A. Factors contributing to the commission of escapes from correctional institutions / A. A. Nuzhdin // Public service and personnel. 2019. No. 4. pp.

116-119.

12. On the state of security reliability of correctional institutions and pre-trial detention facilities in 2022 and measures to improve it: letter of the Federal Penitentiary Service of Russia dated 17.02.2023 No. 08-12974.

13. Ponkratov V.A. Organization of activities of correctional institutions and pre-trial detention centers for the prevention of escapes: abstract of the dissertation of the Candidate of Legal Sciences: 12.00.11 / Acad. rights and management of the Federal Executive service. the order. Ryazan, 2005. 24 p.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_206

ПРОБЛЕМЫ НОРМАТИВНО-ПРАВОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРОВЕДЕНИЯ ПРОВЕРОК ПО ФАКТАМ ИЗЪЯТИЙ В МЕСТАХ ПРИНУДИТЕЛЬНОГО СОДЕРЖАНИЯ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ PROBLEMS OF REGULATORY AND LEGAL SUPPORT FOR CONDUCTING INSPECTIONS ON THE FACTS OF SEIZURES IN PLACES OF FORCED DETENTION OF THE PENAL ENFORCEMENT SYSTEM

ПРОКУДИН Виталий Вячеславович,

старший преподаватель кафедры организации режима и надзора в УИС юридического факультета

ФКОУ ВО «Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний» (Академия ФСИН России).

390000, Россия, г. Москва, ул. Сенная, 1.

E-mail: 89206379744@ yandex.ru;

МАШКИН Сергей Геннадьевич,

старший преподаватель кафедры социально-гуманитарных и специальных дисциплин факультета внебюджетного образования ФКОУ ВО «Пермский институт Федеральной службы исполнения наказаний» (Пермский институт ФСИН России). 614012, Россия, Пермский край, г. Пермь, ул. Карпинского, 125. E-mail: [email protected];

ШЕВЧЕНКО Елена Яковлевна,

старший преподаватель-методист факультета профессионального обучения и дополнительного профессионального образования ФКОУ ВО «Пермский институт Федеральной службы исполнения наказаний» (Пермский институт ФСИН России). 614012, Россия, Пермский край, г. Пермь, ул. Карпинского, 125. E-mail: [email protected];

PROKUDIN Vitalij Vjacheslavovich,

senior lecturer at the Department of Regime and Supervision Organization

at the Penal Correction Department of the Faculty of Law of the Federal Penitentiary Service

VO "Academy of Law and Management of the Federal Penitentiary Service" (Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia). 390000, Russia, Moscow, Sennaya str., 1. E-mail: [email protected];

MASHKIN Sergey Gennadyevich,

Senior Lecturer, Department of Social, Humanitarian and Special Disciplines, Faculty of Extrabudgetary Education, Perm Institute of the Federal Penitentiary Service (Perm Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia). 125 Karpinsky str., Perm, Perm Krai, 614012, Russia. E-mail: [email protected];

SHEVCHENKO Elena Yakovlevna,

senior teacher-methodologist of the faculty of vocational training and additional professional education, Perm Institute of the Federal Penitentiary Service (Perm Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia). 125 Karpinsky str., Perm, Perm Krai, 614012, Russia. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: в статье затрагивается вопрос проведения проверок по фактам изъятий запрещенных вещей в местах принудительного содержания уголовно-исполнительной системы. Предпринята попытка совершенствования нормативно-правового регулирования данной сферы правоотношений.

Abstract: the article touches upon the issue of conducting inspections on the facts of seizures of prohibited items in places of forced detention of the penal system. An attempt has been made to improve the regulatory regulation of this sphere of legal relations.

Ключевые слова: проверки, изъятия, запрещенные вещи, каналы поступления, меры взыскания, исправительные учреждения.

Keywords: inspections, seizures, prohibited items, admission channels, penalties, correctional institutions.

Для цитирования: Прокудин В.В., Машкин С.Г., Шевченко Е.Я. Проблемы нормативно-правового обеспечения поведения проверок по фактам изъятий в местах принудительного содержания уголовно-исполнительной системы // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 206-208. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_206.

For citation: Prokudin V.V., Mashkin S.G., Shevchenko E.Ya. Problems of regulatory and legal support for conducting inspections on the facts of seizures in places of forced detention of the penal enforcement system // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 206-208. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_206.

Статья поступила в редакцию: 10.02.2023

Система мер правоохранительной деятельности в сфере обеспечения надзора за спецконтингентом имеет свое содержание. Содержание надзора находится в неразрывном единстве со средствами (формами) его осуществления, являющимися внешним проявлением содержания надзора и характеризующими его уголовно-исполнительную природу. Формы реализации надзора как правовые явления представляют собой установленные нормами права способы его осуществления. Средства (формы) реализации позволяют отличить надзор от любой другой деятельности по исполнению наказания, содержания под стражей, иных институтов при возможном совпадении основных характеристик, поскольку именно эти средства характеризуют его как явление в данном качестве. С ликвидацией средств (форм) надзора произойдет искажение сущности явления «надзор». С этим согласны многие представители пенитенциарной науки [1, 2, 6].

Обращаясь к ст. 82 УИК РФ мы видим, что порядок исполнения и отбывания лишения свободы является режимом в исправительных учреждениях, далее в статье идет перечисление его требований. В том числе обеспечение постоянного надзора, изменение условий отбывания

наказания, личную безопасность осужденных и персонала. Таким образом, исходя из толкований определений надзора действующих Инструкций о надзоре говорится, что надзор направлен на обеспечение режима, то есть считаем, что цель надзора - обеспечение режима. Правоохранительную деятельность в сфере обеспечения надзора в местах принудительного содержания УИС осуществляют такие режимные подразделения, как отделы безопасности и отделы режима и надзора. Деятельность вышеуказанных режимных подразделений основывается на Положениях об отделах режима и надзора и отделах безопасности мест принудительного содержания УИС соответственно. Положение о структурном подразделении относится к факультативным кадровым документам, которые прямо не предусмотрены Трудовым кодексом Российской Федерации, но в свою очередь содержат нормы трудового права и необходимы для регламентации работы организации [5, с. 215].

Проанализировав задачи, которые ставят перед собой режимные подразделения мест принудительного содержания УИС в сфере организации, обеспечения и осуществления надзора местного уровня, возможно, констатировать следующее. В их структуре и содержании, отсутствует какая либо система. Единственное, что можно здесь сказать, то, что совокупность каждого, напоминает понятие режима согласно уголовно-исполнительного законодательства, либо понятие надзора согласно ведомственных нормативно правовых актов. По нашему мнению, отделы режима и надзора и отделы безопасности мест принудительного содержания УИС должны ставить перед собой такую основную задачу как: организация, обеспечение и осуществление надзора. Выполнение которой, предполагает реализацию функций, состоящих в том числе из совокупности следующих элементов содержания надзора как:

- постоянное наблюдение за поведением подозреваемых, обвиняемых и осужденных в местах их нахождения с целью предотвращения и пресечения совершения ими преступлений и нарушений установленного порядка отбывания наказания, содержания под стражей;

- использование комплекса инженерно-технических средств охраны и надзора и контроль за их исправностью;

- обеспечение выполнения подозреваемыми, обвиняемыми, осужденными, их родственниками, персоналом и иными лицами требований Правил внутреннего распорядка учреждения УИС;

- обеспечение пропускного режима между объектами изоляции внутри охраняемого учреждения и на прилегающей режимной территории;

- проведение обысков и досмотров в учреждениях УИС, прилегающих к ним территориях, на которых установлены режимные требования, а также в местах нахождения подозреваемых, обвиняемых и осужденных;

- сопровождение транспортных средств на территории учреждения, контроль за погрузочно-разгрузочными работами;

- обеспечение соблюдения лицами, посещающими места принудительного содержания УИС установленных требований режима;

- взаимодействие с подразделениями учреждения в целях предотвращения побегов, перебросов запрещенных предметов и других противоправных действий подозреваемых, обвиняемых и осужденных и иных лиц;

- применение физической силы, специальных средств и оружия;

- обеспечение пожарной безопасности;

- ведение служебной документации [4].

Любой элемент (задача) надзора заслуживает отдельного внимания. Сложно оценить роль каждого в отдельности и уж тем более затрачиваемое время на его выполнение. Но каждый, позволяет видеть результат.

Так, например, в ходе обыскных мероприятий за 12 месяцев 2022 года было изъято: 3 066,7 тыс. руб., в том числе валюты зарубежных стран в пересчете на рубли (из них 90,09% - при доставке); 624,5 л. алкогольных напитков промышленного производства (92,14% - при доставке); 22 201,7 л. спиртных напитков кустарного производства; 38 195,151 г. наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов (98,89% -при доставке); 24 674 ед. средств связи (48,71% - при доставке); 6 732 ед. колюще-режущих предметов (1,98% - при доставке). 50,71% от общего количества изъятых колюще-режущих предметов было изъято в жилой зоне и на внутренней режимной территории СИЗО и тюрем (3 414 ед.) [3].

Для достижения таких результатов сотрудниками отделов безопасности (режима и надзора) исправительных колоний, лечебных и с-правительных учреждений, лечебно-профилактических учреждений, воспитательных колоний, тюрем, следственных изоляторов, отделов (отделений, групп) режима и надзора территориальных органов ФСИН России за 2022 год проведено 3 509 235 обыскных мероприятий.

В соответствии со ст. 82 УИК РФ порядок производства обысков и досмотров определяется федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, по согласованию с Генеральной прокуратурой Российской Федерации.

В одном из положений данного порядка указывается необходимость проведения проверок по фактам обнаружения и изъятия запрещенных вещей. Там же, им определяется срок их проведения и цели, которые заключаются в выявлении и пресечении каналов поступления.

В другом положении порядка, определение необходимости проведения вышеуказанных проверок уже отдается на откуп начальника учреждения либо его заместителя, где в случае принятия положительного решения и проведения проверки, в дальнейшем данные материалы должны быть приобщены к материалам личного дела. Возникает вопрос, если цель проведения проверки достигнута, да даже если и нет, зачем? Конечно же, такие материалы не приобщаются к личному делу осужденного. Но и нет в учреждении и единой номенклатуры данных материалов.

Получается в одном учреждении, руководители усматривают необходимость в проведении проверок по фактам изъятия одних видов запрещенных вещей и предметов, например, при изъятии средств сотовой связи, алкогольных напитков, денежных и наркотических средств, в другом учреждении в отношении этих же видов, но еще по фактам изъятий колюще-режущих предметов и зажигалок. В одном учреждении руководители поручают проведение проверок по одним видам запрещенных предметов, сотрудникам одного структурного подразделения, например

по факту изъятия средств сотовой связи сотрудникам оперативного отдела, а по факту изъятия спиртных напитков, сотрудникам отдела безопасности (режима и надзора). Другие и вовсе в виду сложившейся ситуации по некомплекту личного состава, будут вынуждены сводить эту работу на нет. Что может привести к стабильному каналу поступления запрещенных вещей и предметов и даже увеличения их количества.

Порядок проведения служебных проверок в учреждениях и органах УИС РФ, утверждённый приказом Минюста России № 341 от 31 декабря 2020 г. который определяет условия и особенности проведения служебных проверок во ФСИН России, учреждениях, непосредственно подчиненных ФСИН России, территориальных органах ФСИН России и подведомственных им учреждениях уголовно-исполнительной системы Российской Федерации в отношении сотрудников УИС и граждан Российской Федерации, уволенных со службы в УИС рассматриваемые правоотношения не регулирует. Более того, приходится констатировать тот факт, что на сегодняшний день нормативно-правовой акт, который бы регламентировал порядок проведения проверок по фактам изъятия запрещенных вещей и предметов отсутствует.

В связи с этим, в целях упорядочения организации затронутой сферы, считаем, что необходимо разработать соответствующий нормативно-правовой документ, который бы выстроил систему, единый подход, единые перечни видов запрещенных предметов, по которым проводить проверку обязательно, по которым рекомендовано, а например, по запрещенным предметам, изъятым при доставке и вовсе нет необходимости, если же конечно, не возникло необходимости пресечь канал поступления уже во взаимодействии с иными правоохранительными органами вне учреждения.

Библиогра фия:

1. Антипов А.Ю. Обеспечение режима в исправительных учреждениях как мера противодействия преступности // В сборнике: Техника и безопасность объектов уголовно-исполнительной системы. Сборник материалов Международной научно-практической конференции. 2018. С. 65-66.

2. Караваев И.В. Вопросы документирования результатов проведения обысков и досмотров в следственных изоляторах ФСИН России // Вестник общественной научно-исследовательской лаборатории «Взаимодействие уголовно-исполнительной системы с институтами гражданского общества: историко-правовые и теоретико-методологические аспекты». 2015. № 5. С. 21 -27.

3. Основные показатели деятельности уголовно-исполнительной системы. Январь-декабрь 2022 г. Информационно-аналитический сборник. Тверь,

2023.

4. Прокудин В.В. Определение основной задачи надзора в местах принудительного содержания уголовно-исполнительной системы В книге: IV Международный пенитенциарный форум «Преступление, наказание, исправление». Материалы международных научно-практических конференций и круглых столов, к 140-летию уголовно-исполнительной системы России и 85-летию Академии ФСИН России. В 10 т.. 2019. С. 334-338.

5. Семенихин В.В. Кадровое делопроизводство. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2017. 594 с.

6. Сухарев С.Н. Надзор в системе средств профилактики преступности в воспитательных колониях // В сборнике: Уголовно-исполнительная система на современном этапе и перспективы ее развития. Сборник тезисов выступлений и докладов участников Международной научно-практической конференции. В 6-ти томах. 2020. С. 119-123.

References:

1. Antipov A.Yu. Ensuring the regime in correctional institutions as a measure to counteract crime // In the collection: Technique and safety of objects of the penal system. Collection of materials of the International Scientific and Practical Conference. 2018. pp. 65-66.

2. Karavaev I.V. Issues of documenting the results of searches and inspections in the remand prisons of the Federal Penitentiary Service of Russia // Bulletin of the Public Research Laboratory "Interaction of the penal enforcement system with civil society institutions: historical, legal, theoretical and methodological aspects". 2015. No. 5. pp. 21-27.

3. The main indicators of the activity of the penal system. January-December 2022. Information and analytical collection. Tver, 2023.

4. Prokudin V.V. Definition of the main task of supervision in places of forced detention of the penal system In the book: IV International Penitentiary Forum "Crime, punishment, correction". Materials of international scientific and practical conferences and round tables dedicated to the 140th anniversary of the penal system of Russia and the 85th anniversary of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia. In 10 t.. 2019. pp. 334-338.

5. Semenikhin V.V. Personnel records management. 3rd ed., reprint. and additional M., 2017. 594 p.

6. Sukharev S.N. Supervision in the system of crime prevention tools in educational colonies // In the collection: The penal enforcement system at the present stage and prospects for its development. Collection of abstracts of speeches and reports of participants of the International Scientific and Practical Conference. In 6 volumes. 2020. pp. 119-123.

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_209 УДК 343.137.9

ОПАСНОСТЬ КАК ОСНОВАНИЕ ДЛЯ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ И ОРГАНИЗАЦИОННЫХ ДЕЙСТВИЙ В СТАНДАРТНЫХ И ОСОБЫХ УСЛОВИЯХ Danger as a basis for the implementation of criminal procedural and organizational actions in standard and special conditions

САФРОНОВ Дмитрий Михайлович,

кандидат юридических наук, доцент, докторант научно-исследовательского отдела, Омская академия МВД России.

644092, Россия, Омская обл., г. Омск, пр-т Комарова, 7. E-mail: [email protected];

Safronov Dmitrii Michailovich,

candidate of Law, assistant professor, doctorate degree student of the research department of the Omsk Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 7 Komarova Ave., Omsk, Omsk region, 644092, Russia. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В статье рассматриваются угрозы природного, техногенного и социального характера как особые условия уголовного судопроизводства, оказывающие воздействие на деятельность органов предварительного расследования, прокуратуры и суда; обосновывается необходимость повышения уровня безопасности участников уголовного процесса в этих условиях; необходимость защиты участников уголовного судопроизводства не только от угрозы, но и от опасности, предлагаются уголовно-процессуальные и организационные меры, направленные на их снижение.

Abstract:The article deals with threats of a natural, man-made and social nature as special conditions of criminal proceedings that affect the activities of the preliminary investigation bodies, the prosecutor's office and the court; substantiates the need to increase the level of security of participants in criminal proceedings in such conditions; the need to protect participants in criminal proceedings not only from threat, but also from danger, criminal procedural and organizational measures are proposed to reduce them.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство в особых условиях, угроза, опасность, особые условия, меры безопасности в уголовном судопроизводстве.

Keywords: criminal proceedings in special conditions, threat, danger, special conditions, security measures in criminal proceedings.

Для цитирования: Сафронов Д.М. Опасность как основание для осуществления уголовно-процессуальных и организационных действий в стандартных и особых условиях // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 209-212. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_209.

For citation: Safronov D.M. Danger as a basis for the implementation of criminal procedural and organizational actions in standard and special conditions // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 209-212. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_209.

Статья поступила в редакцию: 23.03.2023

Уголовное судопроизводство является государственным видом деятельности, служащим интересам защите лиц от преступлений.

Оно осуществляется в условиях противодействия сторон. В отдельных ситуациях такое противодействие носит характер, угрожающий жизни, здоровью и имуществу как лиц, его осуществляющих, так и лиц, вовлекаемых в него, и их близких. Такие угрозы проистекают как из характера уголовного судопроизводства, которое является, по сути, социальным конфликтом, так и из иных обстоятельств природного техногенного и социального характера, оказывающих воздействие на деятельность отдельного человека, общества, а также государство в лице его органов.

Угрозы природного характера (например, цунами, штормы, эпидемии), техногенного характера (например, промышленные аварии, катастрофы) и социального характера (например, военное положение [2], чрезвычайное положение [3]), исключающие либо затрудняющие выполнение органами государственной власти и управления, своих функций, и оказывающие на воздействие на их деятельность, мы называем особыми условиями. Это воздействие в полной мере касается и органов предварительного расследования прокуратуры и суда.

От особых условий следует отличать ситуации, когда деятельность органов предварительного расследования, прокуратуры и суда подвергается незначительному внешнему воздействию, либо не подвергается ему вовсе. Такие ситуации мы условно именуем стандартными условиями. Процедуры, предусмотренные в уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации, на наш взгляд, касаются преимущественно стандартных условий деятельности.

Сам угрожающий характер воздействия на участников уголовного судопроизводства обуславливает необходимость существования мер, направленных на противодействие угрозам, их сдерживание и устранение причин их обусловивших. Для оценки характера и содержания мер противодействия угрозам, первоначально необходимо определиться с содержанием самого термина «угроза». В своей основе он означает состояние, в котором создается опасность для жизни и здоровья человека или группы людей [20, term/1861]. В уголовном судопроизводстве выявление угрозы обуславливает установление её существенных признаков. На наш взгляд, они должны быть следующими. Угроза всегда носит персонифицированный, конкретно-адресный характер и предполагает наличие объекта, на который направлено воздействие [18]. Угроза должна быть реальна, не являться плодом воображения участников уголовного судопроизводства. Угроза должна быть налична, то есть существовать в настоящее время и не завершиться на момент принятия уголовно-процессуальных решений. Сведения об угрозе находят отражение в официальных документах, в том числе и материалах уголовного дела. Меры противодействия угрозам личности и имуществу участников уго-

ловного судопроизводства и близких им лиц, нашли свое частичное отражение в ч. 3 ст. 11 УПК РФ [1]. Именно в этой норме ведется речь о наличии достаточных данных о том, что участникам угрожают.

Одновременно, формулируя необходимость применения контрмер угрозам, законодатель ставит перед органами предварительного расследования [9], прокуратуры и суда [7] задачу обеспечения безопасности [14, с.10-15.]. Положения, перечисленные в ч. 3 ст. 11 УПК РФ содержат термины, касающиеся в той или иной степени безопасности и защиты от угроз. Так в ч. 9 ст. 166 УПК РФ ведется речь о «необходимости обеспечить безопасность», в ч. 2 ст. 186 УПК РФ о «наличии угрозы совершения...», ч. 8 ст. 193 УПК РФ о «целях обеспечения безопасности», в п. 4 ч. 2 ст. 241 УПК РФ об «интересах обеспечения безопасности» и в ч. 5 ст. 278 УПК РФ снова о «необходимости обеспечения безопасности». Наличие угроз обоснованно предполагает принятие конкретных уголовно-процессуальных мер защиты от них.

Между тем обеспечение безопасности предполагает необходимость защиты не только от угроз. В ходе уголовного судопроизводства, как в обычных условиях, так и при наступлении различных видов особых условий возникают ситуации, когда непосредственных угроз может ещё не возникнуть, но есть опасность их наступления. Обеспечение безопасности предполагает не только защиту от угрозы, но и защиту от опасности. Первоначально определимся, что мы понимаем под опасностью. Изучение различных источников показало, что термин «опасность» раскрывается типично: это «явления, процессы, объекты, способные в определенных условиях наносить вред здоровью человека, ущерб окружающей природной среде и социально - экономической инфраструктуре» [15]; «ситуация, при которой возможно возникновение процессов и явлений, способных поражать людей, наносить материальный ущерб» [19]; «потенциальная возможность возникновения процессов или явлений, способных вызвать поражение людей, наносить материальный ущерб и разрушительно воздействовать на окружающую атмосферу» [10]; «возможность нанесения вреда, имущественного (материального), физического или морального (духовного) ущерба личности, обществу, государству» [21, 1егт/3268].

Их объединяет единый подход к опасности как к вероятности наступления при определенных условиях негативных последствий для жизни, здоровья, имущества личности, общества и государства. Поскольку обеспечение безопасности предполагает формирование состояния защищенности, будет логично предположить необходимость такой организации уголовного судопроизводства, при которой его участники будут защищены не только от угроз, но и от опасности, которая будет либо исключена, либо существенно снижена.

Каким образом можно понизить опасность для участников? На наш взгляд, уровень опасности для участников уголовного судопроизводства может быть снижен путем использования различных мер, которые мы условно поделили на две группы: общие и специальные.

Общие меры безопасности применяются в отношении большинства либо всех участников уголовного судопроизводства.

Общей мерой снижения опасности может стать введение особых режимов деятельности органов государственной власти и управления, устанавливающих ограничения, как для отдельных лиц, так и населения в целом. Например, введение режимов военного положения, чрезвычайного положения и так далее. В рамках их обеспечения существенно сокращается неконтролируемое перемещение, а, следовательно, создаются условия повышенной безопасности для отдельных лиц. Однако для введения этих режимов необходимы специальные основания, поэтому, хотя они распространяются в отношении неопределенного круга лиц, но универсальными считаться не могут.

К общим мерам безопасности также можно отнести нахождение лица в сопровождении иных, в том числе близких лиц; передвижение в светлое время суток, поскольку нападение на группу лиц всегда менее вероятно, чем нападение на одно лицо.

Еще одной общей мерой безопасности участников уголовного судопроизводства, может выступить предупреждение о недопустимости разглашения данных предварительного расследования. Уголовная ответственность за это нарушение установлена в ст. 310 УК РФ для лица. Это положение получило развитие в ст. 161 УПК РФ, в которой следователя и дознавателя наделили правом предупреждать вовлекаемых в уголовный процесс лиц о недопустимости безответственного поведения, могущего повлечь разглашение данных предварительного следствия.

Заметим, на сегодняшний день уровень и эффективность применения данной меры неоправданно снижены [16, с.23; 17, с.163-166]. Это процесс был исторически обусловлен [12, с. 118-123]. В современном правовом регулировании эти тенденции были сохранены. В Законе РФ от 21.07.1993 № 5485-1 "О государственной тайне" (ред. от 04.08.2022) [4] уголовное судопроизводство не отнесено к сведениям, составляющим государственную тайну. Исключение составляют лишь дела, непосредственно связанные с такими сведениями (ст. 21.1 Закона «О государственной тайне»). И в Указе Президента РФ от 30.11.1995 № 1203 (ред. от 25.03.2021) "Об утверждении Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне"[5] материалы уголовного дела также не отнесены к сведениям, составляющим государственную тайну. В его п. 98 особо указывается, что к государственной тайне могут относиться уголовные дела о преступлениях «против основ конституционного строя, безопасности государства, мира или безопасности человечества, по уголовным делам, в ходе предварительного следствия по которым исследуются обстоятельства, (лишь - Д.С.) содержащие сведения, отнесенные к государственной тайне». Однако оба правовых акта не указывают на защиту сведений, находящихся в самом уголовном деле. И в таком случае положение ст. 310 УК РФ им бы четко корреспондировало норму, содержащую последствия нарушения этого запрета.

Также к общим мерам организационного характера следует отнести защиту данных участников уголовного судопроизводства от иных лиц, особенно, от иных участников уголовного судопроизводства. Следует добиваться сокрытия сведений одних участников уголовного судопроизводства о наличии других участников, их установочных данных и содержания информации, которой они владеют.

Примером ненадлежащего поведения в сфере уголовного судопроизводства стало «напоминание» Верховного Суда РФ судьям «о запрете вести частную переписку в Сети с участниками процессов» [23], которая создавала условия для ознакомления сторон со всем перечнем вовлеченных в уголовное судопроизводство лиц.

Не следует вызывать нескольких участников уголовного судопроизводства на один и то же период времени, если не будет возможности изолировать данных участников между собой.

Одновременное нахождение разных участников вместе может способствовать началу обмена, а, значит, и распространения информации о ходе и результатах предварительного расследования. Кроме того, участники одного производства могут попытаться предварительно согласовать позиции, а, следовательно, сокрыть истину. Возможно оказание давления на более слабого участника с целью изменения его позиции.

Помимо общих мер, направленных на повышение безопасности участников уголовного судопроизводства, мы можем выделить ряд специальных мер. Они могут быть применены к конкретным участникам в зависимости от складывающейся ситуации. Будучи разумно выбраны и адресно использованы, они могут позволить понизить уровень опасности для конкретных лиц, способствуя достижению целей уголовного судопроизводства. Рассмотрим их подробнее.

Во-первых, можно проработать вопрос об установлении особых средств и способов экстренной связи, понятной для должностных лиц, осуществляющих предварительное расследование.

Во-вторых, при опасности возникновения конфликтной ситуации между знакомыми лицами, можно проработать вопрос об официальной причине явки в орган предварительного расследования, которую можно, при необходимости, довести до сведения заинтересованных лиц.

В-третьих, на наш взгляд, необходимо разрешить вопрос о персональном информировании участников о вызове в орган предварительного расследования, прокуратуру либо в суд, исключающие ознакомление с данной информацией других лиц.

На наш взгляд, в тех случаях, когда следователь считает складывающуюся ситуацию небезопасной, однако непосредственная угроза участникам отсутствует, он может и должен принять меры, направленные на снижение либо исключение сторонней осведомленности как то, вызов повесткой, оставленной у двери, либо у входа, либо вызов через соседей, либо через администрацию организации, где работает вызываемое лицо. Считаем для целей обеспечения безопасности предпочтительнее направлять персональное извещение путем направления SMS сообщений (Short Message Service — службу коротких сообщений).

О таком способе целесообразно получить предварительное согласие вызываемого лица, в котором он отразит и свое волеизъявление на получение извещений путем сообщений, и укажет номера, на которые такая информация может поступать. Данное предложение заимствовано из рекомендаций, разработанных для судов Приказом Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации[8].

Кроме того, следует рассматривать вопрос о направлении извещений через мессенджеры. Это может существенно снизить перехват информации. Более того, для системы месседжеров дополнительно можно предложить использовать функцию исчезающих сообщений. Такая функция появилась, в частности, в мессенджерах WhatsApp и Viber.

При необходимости можно оговорить, что вызываемое лицо должно ответить в определенной форме, использование которой и будет подтверждением получения надлежащим абонентом сведений о вызове.

В-четвертых, в определенных случаях, помимо места и времени встречи сотрудника правоохранительного органа с лицом в особых условиях, угрожающих жизни и здоровью участников уголовного судопроизводства, необходимо продумывать маршруты движения.

При этом разумно выстраивать маршрут, исключающий фото и видео фиксацию лиц, в том числе через системы видео контроля.

В-пятых, в случаях возможной опасности следует рассмотреть вопрос о незанесении либо удалении данных о посещении лицом правоохранительного органа, в том числе с данных внутренних серверов органов предварительного расследования, прокуратуры и суда, а также иных мест, где была организована встреча.

В-шестых, встречи необходимо организовывать в помещении, не оборудованном встроенными средствами аудио и видео-фиксации, доступ к которым может быть получен посторонними лицами.

В-седьмых, при использовании средств аудио, фото либо видео фиксации необходимо исключить возможность определения места записи по объектам, которые попали в кадр. В частности, особые предметы мебели, специфический ракурс из окна, расположенного на заднем фоне допрашиваемого лица.

В-восьмых, подготавливаясь к встрече с участниками, сведения и характер взаимодействия которых с правоохранительными органами необходимо держать в тайне, следует обратить внимание на контроль используемых абонентских устройств. Следует помнить, что они могут содержать программы, передающие как свое месторасположение, так и содержание происходящих вокруг них событий в видео или аудио форматах лицам, имеющим интерес, противоположный органам предварительного расследования.

Для этого необходимо заблаговременно переводить имеющиеся у участников предварительного расследования абонентские устройства в АВИА-режим, либо их выключать, изымая элементы питания, либо ограничивать их возможность соединения со станцией сотовой связи в экранированном шкафу типа «клетки Фарадея» [11].

В-девятых, можно предложить продумать вопрос о формировании ложного цифрового следа, организовывая «перемещение» абонентских устройств скрываемого лица по маршруту, исключающему возможность у противодействующих лиц сделать вывод о его сотрудничестве с правоохранительными органами.

Данные мероприятия можно проводить с формированием специально создаваемых фоновых звуков, подтверждающих нахождение заинтересованного лица в каком либо ином месте.

Применение общих и частных мер безопасности позволит повысить качество взаимодействия участников с правоохранительными органами и судом, что, несомненно, будет способствовать достижению назначения уголовного процесса в стандартных и особых услови ях.

Библиогра фия:

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 07.10.2022) // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921.

2. О военном положении: федеральный конституционный закон от 30.01.2002 № 1-ФКЗ (ред. от 01.07.2017) // Собрание законодательства РФ, 04.02.2002,

№ 5, ст. 375.

3. О чрезвычайном положении: федеральный конституционный закон от 30.05.2001 № З-ФКЗ (ред. от 03.07.2016) // Собрание законодательства РФ", 04.06.2001, N 23, ст. 2277.

4. О государственной тайне: закон от 21.07.1993 № 5485-1 // Собрание законодательства РФ", 13.10.1997, № 41, стр. 8220-8235.

5. Об утверждении Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне: указ Президента РФ от 30.11.1995 № 1203 (ред. от 25.03.2021) // Собрание законодательства РФ, 04.12.1995, № 49, ст. 4775.

6. Об организации предварительного расследования в Следственном комитете Российской Федерации: Приказ Следственного комитета РФ от 15.01.2011 № 2 п. 1.20. (приказ опубликован не был) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения 25.02.2023)

7. Об утверждении Инструкции по делопроизводству в военных судах: Приказ Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 09.10.2014 № 219 (ред. от

29.09.2021) // Бюллетень актов по судебной системе, 2019. № 9, 10.

8. Об утверждении Регламента организации извещения участников судопроизводства посредством СМС-сообщений: Приказ Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 25.12.2013 № 257 (ред. от 27.08.2019) // СПС КонсультантПлюс (дата обращения 20.02.2023).

9. Об утверждении типовых положений о региональном и территориальном органах военной полиции Вооруженных Сил Российской Федерации" (вместе с "Типовым положением о региональном управлении военной полиции (по военному округу, Северному флоту))", "Типовым положением о региональной военной автомобильной инспекции", "Типовым положением о военной комендатуре", "Типовым положением о территориальной военной автомобильной инспекции": Приказ Министра обороны РФ от 16.07.2021 № 424 (Зарегистрировано в Минюсте России 22.10.2021 N 65539) // URL:// http://pravo.gov.ru (дата обращения 22.03.2023).

10. Государственный стандарт Российской Федерации. Система стандартов безопасности труда (ГОСТ Р 12.3.047-98 Группа Т58.) / URL: https://docs.cntd.ru/document/1200003311 (дата обращения 24.02.2023).

11. Википедия / URL:// https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BB%D0%B5%D1%82%D0%BA%D0%B0_%D0%A4%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%B4%D0%B5%D1%8F (дата обращения

27.02.2022).

12. Жариков Ю.С. Недопустимость разглашения данных предварительного расследования: к вопросу о конституционности уголовно-процессуальной нормы // Современное право. 2019. №9. С. 118 - 123.

13. Куликов В. Судьям запретили частную переписку в Сети с участниками процессов / URL: https://rg.ru/2023/02/19/udalili-iz-chata.html (дата обращения

23.02.2023).

14. Кутуев Э.К., Латыпов В.С. К вопросу о противодействии, оказываемом в отношении лиц, содействующих отправлению правосудия: возможные виды, последствия // Российский судья. 2020. № 11. С. 10 - 15.

15. Надежность технических систем и техногенный риск: электронное учебное пособие / URL: http://www.obzh.ru/nad/1-2.html (дата обращения 24.02.2023).

16. Новикова М.А Расследование разглашения данных предварительного расследования и сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении участников уголовного судопроизводства: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 23.

17. Онопко О.А. Проблемы обеспечения тайны предварительного расследования в уголовном процессе // Гуманитарные и юридические исследования. 2016. № 2. С. 163 - 166.

18. Радиков И.В. Теория и политика национальной безопасности. / URL: https://spbu.ru/sites/default/files/teoriya_i_politika_nacionalnoy_bezopasnosti_2.pdf (дата обращения 27.02.2023).

19. Словарь чрезвычайных ситуаций / URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/emergency/1694/%D0%9E%D0%BF%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C (дата обращения 24.02.2023).

20. Термины МЧС России / URL: https://mchs.gov.ru/ministerstvo/o-ministerstve/terminy-mchs-rossii/term/1861 (дата обращения 21.02.2023).

21. Термины МЧС России / URL: https://mchs.gov.ru/ministerstvo/o-ministerstve/terminy-mchs-rossii/term/3268 (дата обращения 21.02.2023).

References:

1. The Criminal Procedure Code of the Russian Federation of 18.12.2001 N 174-FZ (as amended on 07.10.2022) // Collection of Legislation of the Russian Federation, 24.12.2001, No. 52 (Part I), Article 4921.

2. On martial law: Federal Constitutional Law of 30.01.2002 No. 1-FKZ (as amended on 01.07.2017) // Assembly Legislation of the Russian Federation, 04.02.2002, No. 5, Article 375.3.

On the state of emergency: Federal Constitutional Law No. 3-FKZ dated 30.05.2001 (ed. dated 03.07.2016) // Collection of Legislation of the Russian Federation", 04.06.2001, No. 23, Article 2277.

4. On State secrets: Law No. 5485-1 of 21.07.1993 // Collection of Legislation of the Russian Federation", 13.10.1997, No. 41, pp. 8220-8235.

5. On approval of the List of information Classified as a state Secret: Decree of the President of the Russian Federation No. 1203 of 30.11.1995 (ed. of 25.03.2021) // Collection of Legislation of the Russian Federation, 04.12.1995, No. 49, Article 4775.

6. On the organization of a preliminary investigation in the Investigative Committee of the Russian Federation: Order of the Investigative Committee of the Russian Federation dated 15.01.2011 No. 2, paragraph 1.20. (the order was not published) // SPS "ConsultantPlus" (accessed 25.02.2023)

7. On approval of the Instructions on clerical work in military courts: Order of the Judicial Department at the Supreme Court of the Russian Federation dated 09.10.2014 No. 219 (ed. dated 29.09.2021) // Bulletin of acts on the judicial system, 2019. № 9, 10.

8. On approval of the Regulations for the organization of notification of participants in legal proceedings via SMS messages: Order of the Judicial Department at Supreme Court of the Russian Federation dated 25.12.2013 No. 257 (ed. dated 27.08.2019) // SPS ConsultantPlus (accessed 20.02.2023).

9. On approval of the model regulations on the regional and territorial bodies of the military police of the Armed Forces of the Russian Federation" (together with the "Model Regulations on the Regional Military Police Department (for the Military District, the Northern Fleet))", "Model Regulations on the Regional military automotive Inspection", "Model Regulations on the Military Commandant's Office", "Model Regulation on Territorial Military automobile Inspection": Order of the Minister of Defense of the Russian Federation No. 424 dated 07/16/2021 (Registered with the Ministry of Justice of the Russian Federation No. 65539 on 10/22/2021) // URL:// http://pravo.gov.ru (accessed 22.03.2023).

10. The State standard of the Russian Federation. Occupational safety Standards System (GOST R 12.3.047-98 Group T58.) / URL: https://docs.cntd.ru/document/1200003311 (accessed 24.02.2023).

11. Wikipedia / URL:// https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BB%D0%B5%D1%82%D0%BA%D0%B0_%D0%A4%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%B4%D0%B5%D1%8F (date of appeal

27.02.2022).

12. Zharikov Yu.S. Inadmissibility of disclosure of preliminary investigation data: on the question of the constitutionality of the criminal procedural norm // Modern law. 2019. No.9. pp. 118 - 123.

13. Kulikov V. Judges banned private online correspondence with participants in the trials / URL: https://rg.ru/2023/02/19/udalili-iz-chata.html (date of appeal

23.02.2023).

14. Kutuev E.K., Latypov V.S. On the issue of counteraction provided against persons assisting in the administration of justice: possible types, consequences // Russian judge. 2020. No. 11. pp. 10-15.

15. Reliability of technical systems and technogenic risk: electronic textbook / URL: http://www.obzh.ru/nad/1-2.html (accessed 24.02.2023).

16. Novikova M.A Investigation into the disclosure of preliminary investigation data and information about security measures applied to participants in criminal proceedings: Abstract of the dissertation ... cand. jurid. Nauk. M., 2009. p. 23.

17. Onopko O.A. Problems of ensuring the secrecy of the preliminary investigation in the criminal process // Humanitarian and legal studies. 2016. No. 2. pp. 163 - 166.

18. Radikov I.V. Theory and policy of national security. / URL: https://spbu.ru/sites/default/files/teoriya_i_politika_nacionalnoy_bezopasnosti_2.pdf (accessed

27.02.2023).

19. Dictionary of Emergency situations / URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/emergency/1694/%D0%9E%D0%BF%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C (accessed 24.02.2023).

20. Terms of the Ministry of Emergency Situations of Russia / URL: https://mchs.gov.ru/ministerstvo/o-ministerstve/terminy-mchs-rossii/term/1861 (accessed

21.02.2023).

21. Terms of the Ministry of Emergency Situations of Russia / URL: https://mchs.gov.ru/ministerstvo/o-ministerstve/terminy-mchs-rossii/term/3268 (accessed

02/21/2023).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_213 УДК 343

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ДЕЙСТВИЯ ЭЛЕКТРОННЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ НА СУДЕБНОЙ СТАДИИ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И СТРАНАХ С КОНТИНЕНТАЛЬНОЙ СИСТЕМОЙ ПРАВА

THE ACTUAL PROBLEMS OF THE USE OF DIGITAL EVIDENCE AT THE TRIAL STAGE OF PROSECUTION IN THE RUSSIAN FEDERATION AND THE COUNTRIES BELONGING TO THE CONTINENTAL LEGAL FAMILY

КАЛАМОВ Жаннур Сарсенулы,

аспирант, кафедра уголовного права, уголовного процесса и криминалистики, Российский университет дружбы народов (РУДН). 117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 6. E-mail: [email protected];

KALAMOV Zhannur Sarsenuty,

Postgraduate student of the Department of Criminal Law, Criminal Procedure and Criminalistics

of the Peoples' Friendship University of Russia.

117198, Moscow, st. Miklukho-Maklaya, 6, Russian Federation.

E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. В статье рассматриваются особенности использования электронных доказательств на судебной стадии уголовного процесса, а также вопросы использования специальных познаний для сбора электронных доказательств. На основе сравнения различных аспектов правового регулирования сбора и использования электронных доказательств в странах романо-германской правовой семьи выделяются некоторые проблемы данного института уголовно-процессуального права нескольких стран. Уголовно-процессуальное законодательство Германии и Франции имеет ряд важных отличий от российского, чем заслуживает особого внимания в рамках компаративистских исследований. Уголовно-процессуальная догматики Германии и Франции вряд ли применимы к российским реалиям судопроизводства, но их отдельные элементы вполне могут быть позаимствованы и адаптированы к нуждам российского правопорядка. С другой стороны, в статье отмечается своеобразное единство подходов к электронным доказательствам в романо-германских странах, включая их фиксацию, рассмотрение и оценку.

Abstract: The article discusses the main features of the use of digital evidence at the trial stage of prosecution and the use of special knowledge to collect digital evidence. Based on a comparison of many aspects of the legal regulation of the collection and use of digital evidence in the countries of the continental legal family, some problems of this institution of criminal procedure in several countries are analyzed. The criminal procedure of Germany and France has the several important differences from the criminal procedure of Russia. This theme deserves special a lot of attention in the context of comparative studies. The criminal procedure of Germany and France are poorly applicable in Russia, but these laws may be borrowed and adapted to the Russian criminal procedure. On the other hand, the article discusses unity of approaches to digital evidence in the countries belonging to the continental legal family, including fixation, consideration and evaluation of these evidence.

Ключевые слова: электронные доказательства, электронные носители информации, цифровизация, доказывание, эксперт, специалист, специальные познания, Франция, Германия.

Keywords: digital evidence, electronic information carriers, digitization, specialist, expert, special knowledge, France, Germany.

Для цитирования: Каламов Ж.С. Актуальные проблемы действия электронных доказательств на судебной стадии уголовного судопроизводства в Российской Федерации и странах с континентальной системой права // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 213-215. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_213.

For citation: Kalamov Zh. S. The actual problems of the use of digital evidence at the trial stage of prosecution in the Russian Federation and countries belonging to the continental legal family // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 213-215. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_213.

Статья поступила в редакцию: 07.03.2023

«Экстраординарный» характер электронных средств доказывания создаёт технические и правовые сложности, от преодоления которых в условиях тотальной цифровизации юридической практики зависит эффективность правосудия. По сей день нет единых критериев оценки электронных доказательств, а попытки применения к ним общих критериев безуспешны.

Специфика цифровых доказательств позволяет в качестве основной группы проблем этого института уголовного процесса выделить применение специальных знаний для их сбора, закрепления, хранения и применении в процедуре доказывания.

В доктрине отмечается на затруднительность технически корректного сбора электронных доказательств без содействия специалиста.

Российский подход к пониманию того, в каких формах специальные познания задействуются в уголовном процессе, имеет «советские

корни».

Так, УПК РСФСР 1960 г. [5] содержит положения о специалисте, который приглашался следователем для участия в определённых следственных действиях (ст.ст. 179, 183, 186) и эксперте для дачи заключений (ст.ст. 67, 78-82, 106, 131, 139, 180, 184-194 и другие).

Специалист как «отдельный» участник уголовного процесса стал региональной особенностью на постсоветском пространстве. Так, в УПК РФ [1] и Казахстана [4] (ст.ст. 79, 80 и другие) дихотомия приложения специальных познаний, появившаяся в советский период, получила развитие.

В УПК ФРГ [2] и Франции [3] нет деления на экспертов и специалистов.

В УПК ФРГ (§ 75) отмечено, что обладание лица знаниями в специальной области является основанием для назначения этого лица

экспертом.

Так, УПК ФРГ в § 72 определяет, что к экспертам применяется раздел о свидетелях, а § 85 УПК ФРГ предусматривает обязательность привлечения эксперта для восприятия доказательств, требующего специальных познаний.

УПК Франции исходит из свободы собирания доказательств: уполномоченному лицу дозволено производить любые следственные действия, если эти действия необходимы для установления истины (ст. 81).

Эксперт по УПК Франции может привлекаться в двух качествах:

1) лицо, которое выносит заключение по специальному вопросу (ст.ст. 156, 157.1, 158);

2) лицо, которое восполняет непонимание другим экспертом каких-то вопросов, требующих специальных познаний, в процессе подготовки заключения (ст. 162).

Чтобы понять, насколько следственная практика по сбору электронных доказательств зависит от специалистов в сфере компьютерных наук, необходимо рассмотреть ряд норм УПК ФРГ и УПК Франции.

УПК ФРГ предусматривает, что электронная информация может быть получена в результате производства целого ряда следственных действий [10, с. 120-121].

По ч. 1 § 85 УПК ФРГ предметы, которые могут иметь значение в качестве доказательств для расследования, должны быть взяты под стражу или иным образом обеспечены. К таким предметам могут относиться и компьютерные файлы [7, с. 140].

В силу § 100а УПК ФРГ имеется возможность телекоммуникационного наблюдения, которое осуществляется без ведома заинтересованных лиц. Аналогичным образом может осуществляться контроль над сообщениями электронной почты, факс-сообщениями, смс-сообщениями, сообщениями автоответчика [10, с. 121-122].

Если полученная информация относится только к сфере частной жизни, она подлежит уничтожению, к материалам уголовного дела не приобщается, в качестве электронного доказательства использоваться не может. Этот запрет, как некое общее правило, относится ко многим следственным действиям, включая описанные далее по тексту (§ 100(^ УПК ФРГ).

В соответствии § 100Ь УПК ФРГ без ведома заинтересованного лица технические средства могут быть использованы для вмешательства в информационно-технологическую систему, используемую субъектом (прежде всего, обвиняемым, в особых случаях - иным лицом) данных, и данные могут быть собраны из нее (онлайн-поиск).

В силу § 100с УПК ФРГ следователем может быть организовано акустическое наблюдение жилого пространства. § 100Г УПК ФРГ предусматривает акустическое наблюдение вне жилого дома. Эти действия производятся посредством перехвата и записи техническими средствами.

Норма § 100д УПК ФРГ предусматривает сбор информации о фактах связи при осуществлении телекоммуникации (сбор данных о

трафике).

Телекоммуникационное наблюдение, вмешательство в информационно-технологическое систему и акустическое наблюдение жилого пространства могут проводиться только с санкции суда и по требованию прокурора ч. 1 и ч. 2 § 100е УПК ФРГ.

Не так давно УПК ФРГ был дополнен нормой, которая предусматривает возможность получения цифровой доказательственной информации методом удаленного доступа к электронным носителям.

В описанных случаях следователь вправе, но не обязан, обращаться за содействием к техническим специалистам правоохранительных органов, которые осуществляют непосредственный сбор электронных доказательств.

Французский опыт концептуально схож с германским.

В ст.ст. 230.32-230.53 УПК Франции регулируются вопросы привлечения лиц, обладающих специальными познаниями, для оказания содействия сотруднику оперативного или следственного органа. Эти лица оказывают содействие в осуществлении необходимых технических процедур.

Однако, УПК Франции не вменяет в обязанность лицу, направляющему расследование, обращаться к специалисту по аппаратным и программным аспектам. Участие специалиста по цифровым аспектам сбора и фиксации доказательств предусмотрены УПК Франции лишь опционально.

В целом в УПК Франции можно выделить следующие особенности регулирования сбора и применения электронных доказательств:

1) свобода формы доказательств;

2) свобода собирания доказательств (допустимость любых законных действий для приближения к раскрытию преступления);

3) частое (в некоторых случаях - обязательное) применение технических мер защиты электронной информации;

4) свободное применение в доказывании электронной информации и электронных носителей информации [10, с. 119-120].

Иностранный и российский опыт позволяет выделить три ключевые проблемы собирания электронных доказательств на стадии предварительного следствия и их действия на стадии судебного следствия:

1) проблема определения квалификации лица, привлекаемого для сбора и фиксации электронной информации при производстве следственных действий;

2) проблема соблюдения права и свобод граждан при сборе и фиксации электронных доказательства, которая включает вопросы судебного контроля;

3) проблема оценки электронных доказательств судом.

Первые две проблемы возникают на стадии предварительного следствия.

Большинство учёных полагаю, что участие специалиста в рассмотренных случаях обязательно, поскольку отсутствие специалиста может привести к повреждению и даже утере информации в процессе изъятия электронного носителя или фиксации данных информационно-телекоммуникационных сетей по причине отсутствия у следователя необходимой квалификации [8, с. 110].

Нам представляет участие специалиста требуется не всегда, поскольку в некоторых случаях не нужно обладать экспертными познаниями в области компьютерных наук, чтобы получить электронное доказательство. Очевидно, что «следователь (дознаватель) при изъятии простейших носителей электронных устройств... обладает необходимыми знаниями и навыками, чтобы... самостоятельно упаковать изъятое» [9, с. 584].

Разумным видится дополнить УПК РФ нормой о новом следственном действии - получение цифровой информации. Под этим действием можно понимать достаточно широкий перечень манипуляций с техническими носителями и информационно-телекоммуникационными сетями, которые направлены на создание копии какой-либо информации, предположительно представляющей интерес для установления истины по делу. В целом современное состояние неурегулированности режима электронных доказательств в УПК РФ представляется вполне нормальным этапом формирования данного института. Именно юридический опыт (прежде всего, судебная практика) может подсказать (а быть может, даже сформулировать), какие именно правила оценки электронных доказательств впоследствии должны быть облечены в нормативно-правовую форму. С другой стороны, в УПК РФ не учтён передовой зарубежный опыт.

Проблемой является соотнесение электронных доказательств с иными средствами доказывания, если таковые имеются в уголовном деле и, как следствие, требуют оценки наряду с электронными доказательствами, а также в совокупности с ними [5, с. 119]. Практика указывает на то, что как на уголовно-правовую квалификацию деяния, так и на качество оценки доказательства влияет не только правовой статус электронного объекта, но и его функциональная специфика. Остро стоит проблема оценки электронных доказательств на предмет их допустимости. Особенно рельефно она проявляется, когда в качестве доказательства представляются не сами электронные носители информации, из которых сведения «вынимаются» и изучаются непосредственно в судебном заседании, а некие отображения этих сведений на бумажных носителях.

В полной мере это касается скриншотов. Суды в одних случаях признают распечатки скриншотов доказательствами, в других - нет. Эти факты лишний раз указывают на своеобразный «нормативный голод», который испытывают суды, сталкиваясь с необходимостью оценивать электронные доказательства. Завоеванием судебной практики является метод идентификации цифровых доказательств [5, с. 126-127]. Так, сталкиваясь с отрицанием принадлежности того или иного цифрового следа к подсудимому со стороны самого же подсудимого, суды, основываясь на иных доказательствах, преодолевают аргументы подсудимого и достоверно устанавливают принадлежность следа именно ему [11].

В целом, уголовно-процессуальная доктрина предвосхитила многие проблемы правового регулирования по собиранию, фиксации и оценке электронных доказательства при расследовании уголовных дел. Однако, судя по состоянию действующего нормативно-правового материала, эти теоретические разработки не показались представителям законодательной власти заслуживающими внимания. Богатый зарубежный опыт использования электронных доказательств, наряду с доктринальными разработками, служит своеобразным ориентиром дальнейшего развития уголовно-процессуального права Российской Федерации.

Библиография:

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. №174-ФЗ (по состоянию на 11 января 2023 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2001. - №52 (часть I). - Ст. 4921.

2. Уголовно-процессуальный кодекс ФРГ от 15 мая 1871 г. (по состоянию на 22 апреля 2022 г.). [Электронный ресурс]. - режим доступа: https://www.anwalt.de/gesetze/stpo#anchor-info (дата обращения: 01.02.2023).

3. Уголовно-процессуальный кодекс Франции от 02 марта 1959 г. (по состоянию на 23 января 2023 г.) [Электронный ресурс]. - режим доступа: https://www.legifrance.gouv.fr/codes/id/LEGITEXT000006071154/ (дата обращения: 01.02.2023).

4. Уголовно-процессуальный кодекс Казахстана от 04 июля 2014 г. №231-V (по состоянию на 12 января 2023 г.). [Электронный ресурс]. - режим доступа: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=31575852&pos=4;-106#pos=4;-106 (дата обращения: 01.02.2023).

5. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. (утратил силу) // Ведомости ВС РСФСР. - 1960. - №40. - Ст. 592.

6. Воронин М.И. Особенности оценки электронных (цифровых) доказательств // Актуальные проблемы российского права. 2021. Т.16. №8 (129). С. 118-128.

7. Головненков П.В., Спица Н.А. Уголовно-процессуальный кодекс Федеративной Республики Германия: Научно-практический комментарий и перевод текста закона. - Potsdam: Universitätsverlag Potsdam, 2012. - 408 с.

8. Костенко Р.В., Шипицина В.В., Петрова О.А. Изъятие уголовно-процессуальных доказательств в цифровую эпоху // Юридический вестник Кубанского государственного университета. - 2022. - №3. - С. 105-112.

9. Право цифровой среды: Монография / Под ред. Т.П. Подшивалова, Е.В. Титовой, Е.А. Громовой. - М.: Проспект, 2022. - 896 с.

10. Сергеев М.С. Правовое регулирование применения электронной информации и электронных носителей информации в уголовном судопроизводстве: дисс. ... канд. юрид. наук. - Казань, 2018. - 322 с.

11. Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2019 г. № 225-АПУ19-1. [Электронный ресурс]. - режим доступа: https://legalacts.ru/sud/apelliatsionnoe-opredelenie-sudebnoi-kollegii-po-delam-voennosluzhashchikh-verkhovnogo-suda-rossiiskoi-federatsii-ot-26112019-n-225-apu19-1/?ysclid=lez9sa1zup145464907 (дата обращения: 02.03.2023).

References:

1. The Criminal Procedure Code of the Russian Federation of 18.12.2001 No174-FZ (as amended on 11.01.2023) // Collection of Legislation of the Russian Federation. - 2001. - No 52 (part I). - article 4921.

2. The Criminal Procedure Code of the Federal Republic of Germany of 15.05.1871 (as amended on 22.04.2022). [Electronic resource]. - URL: https://www.anwalt.de/gesetze/stpo#anchor-info (accessed: 01.02.2023).

3. The Criminal Procedure Code of the French Republic of 02.03.1959 (as amended on 23.01.2023). [Electronic resource]. - URL: https://www.legifrance.gouv.fr/codes/id/LEGITEXT000006071154/ (accessed: 01.02.2023).

4. The Criminal Procedure Code of the Republic of Kazakhstan of 04.07.2014 No231-V (as amended on 12.01.2023). [Electronic resource]. - URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=31575852&pos=4;-106#pos=4;-106 (accessed: 01.02.2023).

5. The Criminal Procedure Code of the RSFSR от 27.10.1960 (repealed) // The Gazette of the Supreme Soviet of the RSFSR. - 1960. - No40. - article 592.

6. Voronin M.I. Characteristics of electronic (digital) evidence assessment // Actual problems of Russian law. - 2021. - Vol.16. - No8 (129). — P. 118-128.

7. Golovenkov P.V., Spica N.A. The Criminal Procedure Code of the Federal Republic of Germany: the scientific practical commentary and the translation of the text of the law. - Potsdam: Potsdam University, 2012. - 408 p.

8. Kostenko R.V., Shipicina V.V., Petrova O.A. Seizing criminal proceeding evidence in the digital age // Juridical news of Kuban state university. - 2022. - No3. - P. 105-112.

9. Digital environment law: Monograph / Edited by T.P. Podshivalov, E.V. Titova, E.A. Gromova. - Moscow: Prospekt, 2022. - 896 p.

10. Sergeev M.S. Legal regulation of the use of electronic information and electronic media in criminal procedure: Thesis ... PhD in Law. - Kazan, 2018. - 322 p.

11. Appellate decision of the Judicial division on military cases of the Supreme Court of the Russian Federation of 26.11.2019 No225-APU19-1. [Electronic resource]. -URL: https://legalacts.ru/sud/apelliatsionnoe-opredelenie-sudebnoi-kollegii-po-delam-voennosluzhashchikh-verkhovnogo-suda-rossiiskoi-federatsii-ot-26112019-n-225-apu19-1 /?ysclid=lez9sa1 zup145464907 (accessed: 02.03.2023).

МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ НАУКИ

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_216 УДК 341

МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЙ НИГИЛИЗМ В СОВРЕМЕННЫХ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЯХ: ВЫЗОВЫ И ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ INTERNATIONAL LEGAL NIHILISM IN MODERN INTERNATIONAL RELATIONS:

CHALLENGES AND LEGAL ASPECTS

Аль Али Насер Абдель Рахим,

кандидат юридических наук, доцент кафедры «Морское право и международное право» Юридического института Российского университета транспорта РУТ (МИИТ). 127994, Россия, г. Москва, ул. Образцова, 9. E-mail: [email protected];

Al Ali Naser Abdel Raheem,

Cand. In Law, Assoc. Prof. of Dept. of "Maritime Law and International Law" Law Institute of Russian University of Transport. 9 Obraztsova str., Moscow, 127994, Russia. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация. В статье анализируются проблемы, связанные с проявлением международно-правового нигилизма в геополитике западных государств, а также его негативного влияния на роль и место международного права в регулировании различных видов международных отношений. Делается вывод о том, что международно-правовой нигилизм направлен на отказ от общепризнанного верховенства норм и принципов международного права в регулировании межгосударственных отношений, а также на подмену международно-правовых норм «jus cogens» и существующей системы международного порядка на так называемыми «Порядок, основанный на правилах».

Abstract: The article analyzes the problems associated with the manifestation of international legal nihilism in the geopolitics of Western states, as well as its negative impact on the role and place of international law in the regulation of various types of international relations. It is concluded that international legal nihilism is aimed at rejecting the generally recognized supremacy of the norms and principles of international law in regulating interstate relations, as well as replacing the international legal norms of "jus cogens" and the existing system of international order with the so-called "Order based on rules".

Ключевые слова: международно-правовой нигилизм, международное право, международный порядок, порядок, основанный на правилах, jus cogens.

Keywords: international legal nihilism, International Law, international order, rule-based order, jus cogens.

Для цитирования: Аль Али Насер Абдель Рахим Международно-правовой нигилизм в современных международных отношениях: вызовы и правовые аспекты // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 216-218. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_216.

For citation: Al Ali Nasser Abdel Rahim International legal nihilism in modern international relations: challenges and legal aspects // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 216-218. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_216.

Статья поступила в редакцию: 14.01.2023

ВВЕДЕНИЕ. Проблема исследования такого феномена, как «международно-правовой нигилизм» в последнее время стала актуальной и привлекла значительное внимание ученых в области международного права. Это связано с внешней политикой западных государств, направленной на игнорирование роли и места международного права в регулировании современных международных отношений, на подрыв международного порядка и на подмену тех институтов и правил в международном праве, которые не устраивают Запад.

Президент РФ, В.В. Путин, в своем выступлении на XI конференции дискуссионного клуба "Валдай" справедливо подчеркнул, что «Начался период разночтений и умолчаний в мировой политике. Под давлением правового нигилизма шаг за шагом сдавало свои позиции международное право... юридические нормы подменялись произвольным толкованием и пристрастными оценками» [1]. Поэтому реализация международно-правового нигилизма оказывает негативное влияние на функционирование всей системы международного права. Для формирования критического подхода к данному явлению крайне важно исследовать разновидности международного нигилизма, проявляющиеся во внешней политике Запада и в современных международных отношениях.

Цель данного исследования заключается в изучении феномена «международно-правовой нигилизм», его отрицательное влияние на прогрессивное развитие международного права и на существующий международный порядок, а также выявление способов устранения данного явления или минимизация его распространения.

Материалы и методы. В статье исследуются основные тезисы ученых в области международного права о международно-правовом нигилизме. Методологическая основа исследования — методы анализа, обобщения, научной абстракции, сравнительно-правовой, метод толкования, а также исторический метод.

Выводы. Результаты исследования могут быть применимы в теоретических исследованиях, посвящённых вопросам роли и места международного права в регулировании современных международных отношений.

Тенденция развития феномена "международно-правовой нигилизм". Международно-правовой нигилизм использовался и используется в политике западных государств с древнейших времен. Я ограничусь исследованием феномена с начала XXI в. по настоящее время.

В связи с окончанием холодной войны и распадом СССР, международно-правовой нигилизм стал приобретать выраженную направленность как в теоретической мысли западных международников, так и в политике западных государств. Распад СССР привел к трансформации биполярного мира в однополярный и США долгое время возглавляли мир, увеличению числа государств-членов НАТО за счет государств

Восточной Европы, к расширению НАТО на Восток в близи к России эти факторы и другие способствовали превосходство США над остальными странами мира и отрицание международного права как регулятора и основы международного порядка.

Для международных отношений данного периода характерно множество внутренних и региональных конфликтов, в том числе вооруженных, появление различных концепций, оправдывающих вмешательства западных государств в дела государств и применение силы без основания. Среди таких концепций - концепция правового реализма ( М. Каплан, М, Макдугал, США). Ее основатели и сторонники рассматривают международное право не как систему международных правовых норм, а как процесс принятия властных решений [5, с. 16-17]. Из этого вытекает, что рассмотрение международного права как процесс, а не как системы норм ведет к международно-правовому нигилизму и к непризнанию за международным правом правового характера. Эта концепция была применима Западом для осуществления гуманитарных интервенций, вторжения стран НАТО в другие государства и для легитимизации или оправдания своих действий.

Международно-правовой нигилизм представляет собой отрицание ценности международного права как системы международных правил поведений, которые способны регулировать отношения между его субъектами и его способности разрешать различные глобальные проблемы современности, сознательное игнорирование требований международных норм и несоблюдение их.

Направления проявления международно-правового нигилизма. Международно-правовой нигилизм часто стал проявляться в современной политике западных государств в различных сферах. Так, в частности, отрицание юридического характера международного права, а также отрицание своих международно-правовых обязательств, в политике двойных стандартов в международных отношениях. В последнее время двойные стандарты стали применяться повсюду. Это и ситуации, когда прямая агрессия называется ответственностью по защите, или гуманитарной интервенцией, осуществляемой в целях защиты прав человека, демократией [7], признание западных стран Косова и в то же время непризнание Абхазии и южной Осетии, ДНР и ЛНР, и объявление жителей этих республик сепаратистами и террористами.

Политика двойных стандартов использовалась в Ливии, Сирии и при освещении событий на Украине.

Активное применение информационной технологии в их политике привило к дезинформации фактов и событий, чтобы воздействовать на общественные мнения. Например, когда США и ее союзники распространяли информацию о том, что у Ирака есть все необходимые условия для создания оружия массового уничтожения. Эта дезинформация стала поводом для вторжения США в Ирак в 2003 году и в итоге у Ирака так и не было такого оружия. Дезинформация использовалась в деле Скрипалей и без доказательств, Россия была объявлена виновной в отравлении С. Скрипаля и на основе такой дезинформации фактов США и другие страны Запада приняли санкции против России.

Международно-правовой нигилизм применяется в экономической сфере. Это прежде всего отрицание и нарушение странами Запада экономических и торговых соглашений путем введения санкций, которые по своей сущности нарушают международно-правовые нормы и принципы Всемирной торговой организации.

Международно-правовой нигилизм также проявляется в разработке западных государств и выдвижении различных концепций, отрицающих общепризнанные принципы и международные нормы. К таким концепциям относятся: гуманитарная интервенция, ответственность по защите, «Порядок, основанный на правилах». Последняя концепция выработана Западом во главе с США в качестве противовеса международному праву и для обоснования совершенных ими различных видов международных правонарушений.

Необходимо отметить, что в доктрине международного права и в международной практике государств нет единого понимания о том, что же представляет собой «Порядок, основанный на правилах». Сторонники указанной концепции до сих пор не дали ответа на вопросы о том, какие же именно «правила» помимо международно-правовых норм должны соблюдаться, каков механизм разработки и принятия этих правил, каковы формы их исполнения [6].

С.В.Лавров в своем вступлении на 76- сессии Генеральной Ассамблеи ООН справедливо отмечал, что «Никто, разумеется, не выступает против правил как таковых. В конце концов Устав ООН - это именно свод правил... Точно так же любые новые нормы, регулирующие межгосударственное общение, должны согласовываться на универсальных площадках, прежде всего здесь. Когда же они устанавливаются келейно, в обход Всемирной организации, то не могут обладать всеохватной легитимностью» [2].

Международно-правовой нигилизм проявляется в ослаблении роли ООН и в признании ее в качестве неэффективного механизма по поддержанию международного мира и безопасности. Этому свидетельствуют отношение НАТО к Уставу ООН и его принципам, прежде всего, нарушая принцип неприменения силы и угрозы силой в международных отношениях: когда государства-члены применили вооруженную силы против Сербии, Ирака и Ливии без согласия на то Совета Безопасности. Вооружённое вторжение США в Сирию, вмешательство во внутренние дела Украины и Венесуэлы под предлогом защиты прав человека и демократии, а в действительности - это свержение легитимной власти.

Способы противостояния международно-правовому нигилизму. Противостояние этого явления - это длительный процесс, направленный на устранение нарушений норм и принципов международного права, а также на преодоление неуважительного отношения Запада к верховенству международного права. В этом процессе должны быть задействованы не только субъекты международного права, но и специальные вузы и кафедры в области международного права, путем обучения студентов различных направлений основам международного права, более того путем обеспечения единообразного толкования ключевых международно-правовых понятий с тем, чтобы студенты, где бы то ни было изучающие международное право, изучали бы все же один и тот же предмет. Необходимо так же разработать меры, направленные на воспитания нынешнего поколения и будущих поколений на ценностях международного права.

Для того чтобы мы смогли противостоять международно-правовому нигилизму, необходимо усилить роль ООН в решении глобальных проблем современности в «строгом соответствии с целями и принципами Устава ООН. Всемирная организация должна играть в глобальной

политике центральную координирующую роль, в полной мере раскрывая свой уникальный потенциал универсальной многосторонности и легитимности» [2].

Hеобходимо всем государствам идти по пути Китая и учреждать специальный комитет по международному праву. Такой Консультативный комитет по международному праву был учрежден при Mинистерстве иностранных дел Китая в 2015 году[4]. Создание такого официального института при министерствах иностранных дел, неизбежно приведёт к развитию теоретических исследований и практического применения международного права, а также к укреплению роли международного права в реагировании на современные вызовы.

Для укрепления роли международного права от государств требуется также принять двухсторонние декларации о повышении роли международного права. Примером служит принятые в 2016 году Декларации Российской Федерации и Китайской Сродной Республики о повышении роли международного права. В этой декларации закреплено, что принципы международного права являются краеугольным камнем справедливых и равноправных международных отношений, характеризующихся взаимовыгодным сотрудничеством, создающих сообщество единого будущего для человечества и формирующих общее пространство равной и неделимой безопасности и экономического взаимодействия. В соответствии с положением 6 данной декларации «Российская Федерация и Китайская Сродная Республика разделяют мнение о том, что добросовестная имплементация общепризнанных принципов и норм международного права исключает практику двойных стандартов или навязывание некоторыми государствами собственной воли другим государствам, и считают введение односторонних принудительных мер, не основанных на международном праве, также известных как «односторонние санкции», примером такой практики. Принятие односторонних принудительных мер государствами в дополнение к мерам, принятым Советом Безопасности GÜH, может лишить объекта и целей меры Совета Безопасности, подорвать их целостность и эффективность» [3]. Конечно, для противостояния международно-правовому нигилизму требуется пересмотр некоторых институтов международного права и механизмов международного правопорядка путем участия больших, малых, богатых и бедных стран в этом процессе, что станет ключевым способом снижения глобальной напряженности и достижения международного мира и безопасности во всем мире. Поскольку каждое государство и континент поймут и примут вес международного права и смогут справедливо сказать себе и сказать своим будущим поколениям: «Да, это наше международное право, мы участвовали в его разработке» [8].

От юристов-международников требуется уделять внимание проблеме распространения международно-правового нигилизма в качестве основного источника игнорирования и отрицания общепризнанных норм и принципов международного права, проводить различные научные мероприятия, посвящённые критике современных концепций и практике применения международно-правового нигилизма.

Заключение. Mеждународно-правовой нигилизм представляет собой негативное явление, требующее полноценного, комплексного исследования, посвященного непосредственно его преодолению. Для этого, необходимо:

1. Соблюдать нормы и принципы международного права и добросовестно выполнять международные обязательства;

2. Преодолевать международно-правовой нигилизм правовыми средствами, основанными на нормах международного права;

3. Повышение юридической грамотности в области международного права государственных чиновников и политических деятелей. Здесь большую роль должны играть соответствующие вузы в области международного права.

Обобщая изложенное, можно сделать вывод о том, что проблема международно-правового нигилизма в современном международном праве стоит достаточно остро.

Библиография:

1. Выступления Владимира Путина на заседании клуба "Валдай" 24 октября 2014 года. // URL: https:IIrg.ruI2014I10I24Iputin.html?ysclid=l9b4woxzri804489903 (дата обращения 02.12.2022).

2. Выступление Mинистра иностранных дел России С.В.Лаврова на общеполитической дискуссии 76-й сессии Генеральной Ассамблеи ОО^ Hью-Йорк, 25 сентября 2021 года // URL: https:lllondon.mid.rulrulpress-centrelgb_ru_article_614l ( дата обращения 02.12.2022).

3. Декларация Российской Федерации и Китайской Hародной Республики о повышении роли международного права // URL: https:llwww.mid.rulrulforeign_policylposition_word_orderl1530748l?lang=ru&ysclid=l9jp7soyxk898765490 ( дата обращения 02.12.2022).

4. Дипломатия крупных держав должна уважать международное право //

URL:https:IImp.weixin.qq.comIs?_biz=MzIzNTQ2NzE1OA==&mid=2247483772&idx=1&sn=d3ecd6f5203919ce0b848068c6dff48a&scene=21#wechat_redirect ( дата обращения

02.12.2022).

б. Лукашук И. И. Mеждународное право 2005. Общая часть: учеб. Для студентов юрид. фак. и вузов / И.И. Лукашук; Рос. акад. наук, Ин-т государ-

ства и права, Академ. правовой ун-т - Изд. 3-е, перераб. и доп. - M. : Волтерс Кулвер, 2005. С. 16-17.

6. Hефедов Б.И. Понятие « правила» в доктрине «международного порядка, основанного на правила» // URL: https:llcyberleninka. rularticlelnlponyatie-pravila-v-doktrine-mezhdunarodnogo-poryadka-osnovannogo-na-pravilah?ysclid=ladov3jza0999476393 (дата обращения 02.12.2022).

7. Политика двойных стандартов в международном праве // URL: https:llidaten.rulpolitologicallpol itika-dv oi n ih-standartov-mp?ysclid=l9l46kaqw2127986573 ( дата обращения 02.12.2022).

8. International Law is Western Made Global Law: The Perception of Third-World Category II URL: https:llbrill.comlviewljournalslajlsl6l2-3larticle-p337_9.xml?language=en%20Journal (дата обращения 02.12.2022).

References:

1. Vladimir Putin's speeches at a meeting of the Valdai Club on October 24, 2014. II URL: https:IIrg.ruI2014I10I24Iputin.html?ysclid=l9b4woxzri804489903

(accessed 02.12.2022).

2. Speech by the Minister of Foreign Affairs of Russia Sergey Lavrov at the general political discussion of the 76th session of the UN General Assembly, New York, September 25, 2021 II URL: https:lllondon.mid.rulrulpress-centrelgb_ru_article_614l (accessed 02.12.2022).

3. Declaration of the Russian Federation and the People's Republic of China on the Enhancement of the Role of International Law II URL: https:llwww.mid.rulrulforeign_policylposition_word_orderl1530748l?lang=ru&ysclid=l9jp7soyxk898765490 (accessed 02.12.2022).

4. Major Power Diplomacy Must Respect International Law II URL: https:llmp.weixin.qq.comls?_biz=MzIzNTQ2NzE1OA==&mid=2247483772&idx=1&sn=d3ecd6f5203919ce0b848068c6dff48a&scene=21#wechat_redirect (accessed 02.12.2022).

5. Lukashuk I.I. International Law 2005. General part: textbook. For law students fak. and universities I I.I. Lukashuk; Ros. acad. Sciences, Institute of State and Law, Akadem. legal un-t - Ed. 3rd, revised. and additional - M. : Wolters Kulver, 2005. S. 16-17.

6. Nefedov B.I. The concept of "rules" in the doctrine of "international order based on rules" II URL: https:llcyberleninka.rularticlelnlponyatie-pravila-v-doktrine-mezhdunarodnogo-poryadka-osnovannogo-na-pravilah?ysclid=l9v4domhry529474225 (accessed 02.12.2022).

7. The policy of double standards in international law II URL: https:llidaten.rulpolitologicallpolitika-dvoinih-standartov-mp?ysclid=l9l46kaqw2127986573 (accessed 02.12.2022).

8. International Law is Western Made Global Law: The Perception of Third-World Category II URL: https:IIbrill.comIviewIjournalsIajlsI6I2-3Iarticle-p337_9.xml?language=en%20Journal (accessed 02.12.2022).

DOI 10.47643/1815-1329_2023_3_219 УДК 349.6

СОВРЕМЕННЫЕ АСПЕКТЫ СОТРУДНИЧЕСТВА ПО РЕАЛИЗАЦИИ ПОЛОЖЕНИЙ КАРТАХЕНСКОГО ПРОТОКОЛА ПО БИОБЕЗОПАСНОСТИ К КОНВЕНЦИИ О БИОРАЗНООБРАЗИИ Modern aspects of cooperation on the implementation of the provisions of the Cartagena Protocol on Biosafety to the Convention on Biodiversity

ШИШКАНОВА Мария Сергеевна,

педагог дополнительного образования ГБНОУ Пензенской области «Губернский лицей». 440046, Россия, г. Пенза, ул. Попова, 66. E-mail: [email protected];

НИКИФОРОВ Андрей Игоревич,

кандидат сельскохозяйственных наук, доцент, начальник отдела ФГБНУ «Всероссийский Научно-исследовательский институт рыбного хозяйства и океанографии». 105187, Россия, г. Москва, Окружной проезд, 19. E-mail: [email protected];

МУХЛЫНИН Дмитрий Николаевич,

старший научный сотрудник ОКОПНИР ФКУ НИИ ФСИН России. 125130, Россия, г. Москва, ул. Нарвская, 15А, стр. 1. E-mail: [email protected];

Shishkanova Maria Sergeevna,

Further Education Teacher, Gubernsky Lyceum. 440046, Russia, Penza, Popova str., 66. E-mail: [email protected];

Nikiforov Andrey Igorevich,

Ph.D., associate professor, head of department.

Russian Federal Research Institute of Fisheries and Oceanography, 19. E-mail: [email protected];

Mukhlynin Dmitry Nikolaevich,

Senior Researcher COMFREY, FKU Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 125130, Russia, Moscow, Narva str., 15A, p. 1. E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: В статье освещается широкий спектр вопросов, связанных с реализацией положений Картахенского протокола по биобезопасности (далее - Протокол), в частности, анализируется современное правовое понятие «биобезопасность» с позиций международного и национального права, рассматривается общий механизм действия Протокола, история его принятия и степень его влияния на современные международные отношения. Работа раскрывает особенности международного сотрудничества в рамках функционирования Протокола, необходимые для его эффективной реализации, а также существующую систему отчётности по основным положениям Протокола.

Abstract: The article highlights a wide range of issues related to the implementation of the provisions of the Cartagena Protocol on Biosafety (hereinafter referred to as the Protocol), in particular, analyzes the modern legal concept of "biosafety" from the standpoint of international and national law, examines the general mechanism of the Protocol, the history of its adoption and the degree of its impact on modern international relations. The work reveals the features of international cooperation within the framework of the Protocol, necessary for its effective implementation, as well as the existing reporting system on the main provisions of the Protocol.

Ключевые слова: биологическая безопасность, биоразнообразие, биотехнология, ГМО, Картахенский протокол, Конвенция о биологическом разнообразии.

Keywords: biosafety, biological diversity, biotechnology, genetically modified organisms, Cartagena Protocol on Biosafety, Convention on Biological Diversity.

Для цитирования: Шишканова М.С., Никифоров А.И., Мухлынин Д.Н. Современные аспекты сотрудничества по реализации положений Картахенского протокола по биобезопасности к Конвенции о биоразнообразии // Аграрное и земельное право. 2023. № 3(219). С. 219223. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_219.

For citation: Shishkanova M.S., Nikiforov A.I., Mukhlynin D.N. Modern aspects of cooperation on the implementation of the provisions of the Cartagena Protocol on Biosafety to the Convention on Biodiversity // Agrarian and Land Law. 2023. No. 3(219). pp. 219-223. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_3_219.

Статья поступила в редакцию: 21.02.2023

Биологическое разнообразие, под которым понимается «вариабельность живых организмов из всех источников, включая, среди прочего, наземные, морские и иные водные экосистемы и экологические комплексы, частью которых они являются» [10], представляет собой неотъемлемую составляющую биосферы, образуя «паутину жизни», и играет ключевую роль в жизни человечества, оказывая разнообразные экосистем-ные услуги.

Однако из-за всё возрастающей антропогенной нагрузки на природные экосистемы биологическое разнообразие подвергается угрозе на всех трёх его уровнях - экосистемном, видовом и генетическом, что позволяет говорить о том, что в настоящий момент мир стоит на грани шестой волны массового вымирания видов. Это подтверждает актуальность такой глобальной экологической проблемы, как потеря биоразнообразия, основными причинами которой являются: утрата или деградация мест обитания живых организмов вследствие различной антропогенной

деятельности; непосредственное уничтожение представителей флоры и фауны (как целенаправленное, так и непреднамеренное), а также воздействие инвазивных видов на экосистемы.

Вместе с тем, на фоне существующих опасностей по мере развития мировой науки и технологий, человечество сталкивается с появлением новых экологических рисков для биоразнообразия. Так, бурное развитие современной биотехнологии, произошедшее за два последних десятилетия, позволило данной области научного исследования переместиться в сферу непосредственного практического использования, что коррелирует с потенциальными рисками для биологического разнообразия и здоровья человека при использовании живых изменённых организмов (далее - ЖИО) или, иными словами, генетически модифицированных организмов (далее - ГМО), создание которых является одним из ключевых направлений современной биотехнологии [2].

Впервые комплексно о глобальной экологической проблеме потери биоразнообразия заговорили на Конференции Организации Объединенных Наций по окружающей среде и развитию (Саммите Земли) в 1992 году в Рио-де-Жанейро, результатом которой, помимо прочих документов, стало принятие Конвенции о биологическом разнообразии, ратифицированной в 1993 году [10].

Конвенция о биологическом разнообразии, главными целями которой являются «сохранение биологического разнообразия, устойчивое использование его компонентов и совместное получение на справедливой и равной основе выгод, связанных с использованием генетических ресурсов, в том числе путем предоставления необходимого доступа к генетическим ресурсам и путем надлежащей передачи соответствующих технологий с учетом всех прав на такие ресурсы и технологии, а также путем должного финансирования» [10], охватывает совокупность тематических направлений, среди которых:

1) применение биотехнологии и распределение связанных с ней выгод (ст. 19);

2) установка средств регулирования, контроля или ограничения риска, связанного с использованием и высвобождением ЖИО, являющихся результатом биотехнологии (ст. 8 g);

3) обмен информацией, касающейся сохранения и устойчивого использования биологического разнообразия (ст. 17).

В ответ на экологические вызовы современности, связанные со стремительным развитием биотехнологии и широким коммерческим использованием ЖИО, вышеперечисленные положения Конвенции получили своё развитие в Картахенском протоколе по биобезопасности к Конвенции о биологическом разнообразии - важнейшем соглашении, регулирующем межгосударственные отношения в сфере безопасности генно-инженерной деятельности, принятом в 2000 году [8]. В связи с чем, особый интерес представляет рассмотрение актуальных правовых вопросов и практики реализации Картахенского протокола на международном уровне.

Однако прежде обратимся к концепции биологической безопасности. Правовое понятие «биологическая безопасность» является относительно новым для международного экологического права понятием, в связи с этим оно достаточно «нестабильно» с точки зрения содержания [22]. Исследователи выделяют два подхода к определению данного понятия: теоретическим базисом для первого являются тексты Конвенции о биологическом разнообразии и Картахенского протокола по биобезопасности. Несмотря на то, что оба документа являются комплексными с точки зрения подхода к решению глобальной экологической проблемы потери биоразнообразия и в совокупности формируют правовые основы охраны биологического разнообразия от потенциальных угроз, представляемых живыми модифицированными организмами, произведенными с помощью современных биотехнологий, в них не содержится разъяснение термина «биобезопасность».

Это позволило определенной группе ученых (А.Г. Авдей [26], А.С. Спирин [23], солидарно с В.Р. Гофманом [4]) лимитировать объем рассматриваемого понятия до отношений в сфере обеспечения безопасности генно-инженерной деятельности. Так, профессор Т.И. Макарова в своей работе определяет биологическую безопасность как «состояние защищенности окружающей среды, жизни и здоровья человека от возможного вредного воздействия биологических агентов, в том числе ЖИО, при осуществлении генно-инженерной деятельности» [3].

Другой подход основывается на работах ученых - О.С. Машкина и А.К. Буторина [11], Н.И. Калинина [7], которые трактуют термин «биобезопасность» значительно шире: как «защищенность человека, общества, государства, цивилизации и окружающей среды от вредного воздействия, опасных для жизни и здоровья людей токсичных и аллергенных биологических веществ и соединений, содержащихся в природных или генно-инженерно-модифицированных биологических объектах и полученных из них продуктов».

Второй подход коррелирует с постановлением Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ от 28.10.2010 № 35-11 «О Рекомендациях по гармонизации и унификации законодательства государств - участников СНГ в сфере обеспечения химической и биологической безопасности» (далее - Рекомендации). Согласно п.п. 5 ч. 2 п. 3.1 Рекомендаций, «биобезопасность - это состояние защищенности человека и окружающей среды от воздействия патогенных биологических агентов, обеспечиваемое путем осуществления системы политических, правовых, экономических, технологических, организационных и иных мер» [20].

Рассмотреть термин «биобезопасность» можно и с точки зрения особенностей перевода. Поскольку заимствование данного термина произошло из английского языка, терминологически в рамках русскоязычной интерпретации «биобезопасности» можно выделить два направления: «biosafety» и «biosecurity» [1]. Первый англоязычный термин «biosafety» применяется, когда речь идет о безопасности использования биотехнологий (в том числе в генной инженерии) для здоровья человека, персонала, защите от патогенов и других вредных воздействий «биологического фактора» [5]. В свою очередь, «biosecurity» употребляется в контексте противодействия распространению возбудителей опасных инфекционных болезней (в том числе животных) и различного рода вредителей растений и животных [29].

В настоящее время в России наблюдается рост опасных биологических факторов различного рода, к которым в широком смысле относятся патогенные биологические агенты, в том числе биологические агенты, созданные в результате применения генетических манипуляций,

применения технологий синтетической биологии; паразитические организмы и содержащие их объекты, которые способны нанести вред здоровью человека, животным и растениям, продукции животного и растительного происхождения и окружающей среде, что требует формирования единых подходов в этой сфере и их законодательного закрепления для создания и функционирования эффективной системы обеспечения биологической безопасности в Российской Федерации. По-нашему мнению, на законодательном уровне еще формируется комплексное регулирование вопросов обеспечения биологической безопасности. Большой шаг вперед в этом направлении был сделан путем принятия Федерального закона РФ от 30.12.2020 № 492-ФЗ «О биологической безопасности Российской Федерации», согласно п.1 ст.1 которого под биологической безопасностью понимается «состояние защищенности населения и окружающей среды от воздействия опасных биологических факторов, при котором обеспечивается допустимый уровень биологического риска» [6, 15].

Таким образом, поддержание биологической безопасности как на международном, так и на российском уровне в значительной степени зависит от обеспечения надлежащего уровня защиты в области передачи, обработки и использования ЖИО, являющихся результатом применения современной биотехнологии и способных оказать неблагоприятное воздействие на сохранение и устойчивое использование биологического разнообразия, здоровье человека, что и является целью Картахенского протокола по биобезопасности, причём особый акцент делается на трансграничном перемещении данных организмов [8].

Протокол содержит комплекс мер, которые применяются при намеренном введении ЖИО в окружающую среду (процедура «заблаговременного обоснованного согласия») и при использовании ЖИО в качестве пищи, корма для животных или для производства непищевой продукции. Так, страны-участницы, согласно Протоколу, должны гарантировать, что при обработке, упаковке и транспортировке данных организмов соблюдаются меры безопасности. Кроме того, поставки ЖИО за границу сопровождаются соответствующей документацией, в том числе идентификационными данными и контактным адресом. Данные требования разработаны с целью обеспечения возможности получения необходимой достоверной информации странами, принимающими решение относительно импорта ЖИО [8]. При этом данное решение должно приниматься на основании научно достоверной оценки риска (ст. 15), принципы и методы проведения которой содержатся в Приложении III. В случае, если по рассматриваемому вопросу нет достаточной научной информации, страна-импортер может отказать в приёме ЖИО, используя принцип предосторожности, обозначенный выше. Однако составители Протокола приложили максимум усилий для того, чтобы обеспечить взаимную поддержку его положений и его бесконфликтное взаимодействие с торговыми и природоохранными соглашениями. Так, преамбула Протокола гласит, что его положения не предназначены для того, чтобы отменять или подчиняться существующим международным соглашениям, а также то, что данные соглашения должны дополнять друг друга.

Протокол оказывает максимальное содействие международному сотрудничеству, направленному на помощь развивающимся странам и странам с переходной экономикой в области биобезопасности, включая развитие человеческого и организационного потенциала. Стороны Протокола должны оказывать друг другу помощь в виде научно-технической подготовки кадров, содействия в передаче технологий и привлечения финансовых ресурсов. От сторон также ожидается, что они будут содействовать привлечению частного сектора к процессу создания потенциала. В этих целях в рамках Протокола по биобезопасности был реализован ряд инициатив на различных уровнях. Так, на глобальном уровне в 2001 году разработан «План действий по созданию потенциала в целях эффективной реализации Протокола», который представляет собой структуру для оказания помощи правительствам и организациям в рассмотрении наилучших приоритетных элементов для создания потенциала на стратегической, систематической и комплексной основе [18].

Реализация «Плана действий по созданию потенциала в целях эффективной реализации Протокола» поддерживается на эффективном уровне за счёт действия «Механизма посредничества по биобезопасности», функционал которого был описан ранее.

Для согласованной и комплексной реализации Плана действий и обеспечения взаимной поддержки друг друга различными инициативами был также разработан Координационный механизм по созданию потенциала, который позволяет сторонам, другим правительствам, соответствующим организациям и донорам, участвующим в осуществлении или финансировании инициатив по созданию потенциала, обмениваться информацией и опытом по реализуемым инициативам, вспомогательными материалами и информацией о существующих возможностях по созданию потенциала, выявлять ключевые вопросы в области создания потенциала и приоритетные потребности, а также способы их удовлетворения, выявлять случаи дублирования и потенциальные области для сотрудничества.

Правительства и организации также инициировали ряд мероприятий по созданию потенциала, проектов и программ, связанных с биобезопасностью. Примером такой инициативы является глобальный проект ЮНЕП-ГЭФ (Программа ООН по окружающей среде - Глобальный экологический фонд), названный «Создание национальных структур по биобезопасности» и предназначенный в помощь развивающимся странам для создания национальных регламентационных и административных систем по биобезопасности, систем принятия решений, включая оценку риска, а также механизмов для привлечения общественности. Существует также много иных инициатив различного масштаба, которые поддерживаются другими донорами и организациями. Более шестидесяти таких инициатив зарегистрировано в базе данных проекта [28].

Однако необходимо понимать, что реализация Картахенского протокола по биобезопасности невозможна без эффективных мер на национальном уровне. Вопросы биобезопасности должны быть закреплены в национальных экологических политиках стран. Именно правительства несут главную ответственность за предотвращение незаконных перемещений ГМО через границы и управление любыми рисками или чрезвычайными ситуациями в области биотехнологии. Мухлынина М.М. отмечает, что «стратегирование и государственное планирование в теоретическом и в практическом плане постоянно развивается, так в 2021 году Президентом были уточнены национальные цели развития, и у Правительства появился более широкий горизонт планирования и конкретные долгосрочные ориентиры» [30, с. 90]. Правовые способы решения эколо-

гических проблем в рамках достижения ЦУР в сфере реализации стратегического планирования России, по оценкам Mukhlynina M. и Vedysheva N., требуют изменений, как на уровне нормативной правовой базы, так и на организационно-управленческом уровне во всех сферах жизнедеятельности страны [31]. Сложно не согласиться с исследователями Лупповой М.А. и Мухлыниным Д.Н. в том, что «в целях обеспечения сохранения в естественном состоянии уникальных природных комплексов Российской Федерации и ее субъектов важно повышенное внимание государства» [32, с. 29], что в полной мере касается и вопросов обеспечения не только экологической, но и биологической безопасности.

Обеспечение биобезопасности зависит и от активного участия в её поддержании другими заинтересованными сторонами, к которым относятся научно-исследовательские институты в области сельского хозяйства и здравоохранения, а также производства биотехнологической промышленности. Что же касается гражданского общества, отдельные граждане и неправительственные организации должны принимать активное участие в решении вопросов биологической безопасности посредством отстаивания своих интересов. Большую роль в информировании населения играют и средства массовой информации.

Одним из вопросов обсуждения стали сложности в деле реализации основных положений Картахенского протокола, в частности создание потенциала. По словам Кофи Аннана, седьмого Генерального секретаря ООН: «Биотехнология могла бы внести значительный вклад в достижение целей Конвенции о биологическом разнообразии. Однако её развитие и использование должно происходить в соответствии с разумной осмотрительностью и с использованием всех надлежащих мер предосторожности». Эффективным инструментом по управлению биологической безопасностью и биотехнологией, в частности, стал Картахенский протокол по биобезопасности, являющийся ключевым документом в этой области на международном уровне. Для будущих поколений его своевременное появление на фоне бурно развивающейся биотехнологии выступает гарантом биологической безопасности, которая будет оставаться приоритетом экологической повестки дня на протяжении многих лет.

Библиогра фия:

1. Пухов А.А. К вопросу о значении термина «биологическая безопасность» // Современные тенденции правового регулирования экологических отношений : материалы международной научно-практической конференции. - Минск: Изд. центр БГУ, 2013. - 264 с.

2. Баишева А.С., Бейшова И.С. Проблемы использования генно-модифицированной продукции // Молодой ученый. — 2018. — №10. — С. 37-40. — URL https://moluch.ru/archive/196/48653/

3. Белорусская юридическая энциклопедия: в 4 т. - Т. 1 / редкол.: С.А. Балашенко [и др.]. - Минск: ГИУСТ БГУ, 2007. - 600 с.

4. Гофман, В.Р. Экологические и социальные аспекты безопасности жизне-деятельности: учеб. пособие / В.Р. Гофман. - Челябинск: Изд. ЮУрГУ, 2005. - 547 с.

5. Градова, Н.Б. Биологическая безопасность биотехнологических произ-водств [Текст]: учеб. пособие / Н.Б. Градова, Е.С. Бабусенко, В.И. Панфилов. - М.: ДеЛи принт, 2010. - 136 с.

6. Федеральный закон Российской Федерации от 30.12.2020 № 492-ФЗ «О биологической безопасности Российской Федерации» URL: https://www.zakonrf.info

7. Калинина, Н.И. Международные и национальные проблемы биологической безопасности и перспективы их решения / Н.И. Калинина. - М: ИМЭМО РАН, 2012. - 310 с.

8. Картахенский протокол по биобезопасности к Конвенции о биологическом разнообразии 1992 г. (Монреаль, 29 января 2000 г.). URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pdf/cartagena.pdf

9. Кодекс Алиментариус URL: https://www.fsvps.ru/fsvps-docs/ru/importExport/tsouz/docs/kodeksAlimJiv.pdf

10. Конвенция о биологическом разнообразии 1992 г. (Рио-де-Жанейро, 5 июня 1992 г.) URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/biodiv.shtml

11. Машкина, О.С. Генетическая инженерия и биобезопасность. Избранные лекции по курсу «Генетика с основами селекции»: учеб. пособие / О. С. Машкина, А. К. Буторина. - Воронеж, 2005. - 71 с.

12. Международная конвенция по карантину и защите растений (Рим, 1999 г.) URL: https://www.fsvps.ru/fsvps-docs/ru/laws/standarts/ispm/mkkzr.pdf

13. Методические материалы по вопросам, связанным со вступлением и участием Российской Федерации во Всемирной торговой организации (ВТО) URL: https://www.google.com/url?sa=t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=4&ved=2ahUKEwishJTe3MHnAhWGyqYKHf3zAzUQFjADegQIARAB&url=https%3A%2F%2Frosmintrud.ru%2F uploads%2Fmagic%2Fru-RU%2FMinistry-0-613-src-1544704257.7265.doc&usg=A0vVaw1dkQrmUQ7jRD-Prtj2wlYs

14. Нагойско-Куала-Лумпурский дополнительный протокол об ответственности и возмещении URL: https://www.google.com/url?sa=t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=1 &ved=2ahUKEwjLv8624MHnAhVpzqYKHbSyA1 sQFjAAegQIBBAB&url=http%3A%2F%2Fbch.cbd.int%2Fdata base%2Fattachment%2F%3F¡d%3D11066&usg=A0vVaw3j¡sr1XgwWsDCSgyCCNrR1

15. Федеральный закон Российской Федерации от 30.12.2020 № 492-ФЗ «О биологической безопасности Российской Федерации» URL: https://www.zakonrf.info

16. Официальный сайт «Biosafety Clearing House» URL: https://beta.bch.cbd.int

17. Официальный сайт Всемирной организации по охране здоровья животных URL: https://www.oie.int

18. Официальный сайт Конвенции о биоразнообразии URL: https://bch.cbd.int/protocol/news/

19. Официальный сайт Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН URL: http://www.fao.org/home/ru/

20. Постановление Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ от 28.10.2010 № 35-11 «О Рекомендациях по гармонизации и унификации законодательства государств - участников СНГ в сфере обеспечения химической и биологической безопасности» (Санкт-Петербург, 28 октября 2010 г.) URL: http://www.etalonline.by/document/?regnum=n21000152

21. Рио-де-Жанейрская декларация по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 5 июня 1992 г.) URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/biodiv.shtml

22. Самарина Т.В. Биологическая безопасность: философско-методологический анализ // Философия права. 2013. №3 (58). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/biologicheskaya-bezopasnost-filosofsko-metodologicheskiy-analiz

23. Спирин, А.С. Современная биология и биологическая безопасность / А.С. Спирин // Вестник Российской академии наук. - 1997. - Т. 67. -№ 7. -

С. 579-588.

24. Стратегический план для Картахенского протокола на период 2011 -2020 гг. URL: https://www.biocenter.kz/sotrudnichestvo/kartakhenskij-protokol/dokumenty-dlya-informatsii

25. Щеголева А.М. История разработки и принятия Картахенского протокола по биобезопасности 2000 г.: Travaux Préparatoires // Вестник РУДН. Серия: Юридические науки. 2014. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/istoriya-razrabotki-i-prinyatiya-kartahenskogo-protokola-po-biobezopasnosti-2000-g-travaux-pr-paratoires

26. Экологическое право: учеб.-метод. комплекс / А. Г. Авдей [и др.]; под ред. С.В. Агиевец. - Гродно: ГрГУ, 2011. - 381 с.

27. Экологические, правовые и медицинские аспекты биоэтики и биобезопас-ности: сб. науч. ст. / ГрГУ им. Я. Купалы; редкол.: С.В. Агиевец, Н. З. Башун (отв. ред.) [и др.]. - Гродно: ГрГУ,2011. - 233 с.

28. An introduction to the Cartagena Protocol on Biosafety — United Nations Environment Programme URL: https://www.cbd.int/doc/press/presskits/bs/cpbs-unep-cbd-en.pdf

29. Laura A. Meyerson, Jamie K. Reaser / A unified definition of biosecurity // Science. - January 2002. - Vol. 295. - P. 44.

30. Мухлынина М.М. Модернизация правового регулирования охраны окружающей среды и экологической политики России на современном этапе // Труды Института государства и права РАН / Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS. 2022. Т.17. № 6. С. 74-98.

31. Mukhlynina M., Vedysheva N. Legal aspect of the implementation of the UN sustainable development goals in the field of environmental management in Russia // E3S Web of Conferences. Actual Problems of Ecology and Environmental Management: Cooperation for Sustainable Development and Environmental Safety, APEEM 2020. 2020. P. 05003.

32. Луппова М.А., Мухлынин Д.Н. Региональный аспект привлечения к административной ответственности за нарушение режима особо охраняемых природных территорий на примере Кировской области // Безопасность бизнеса. 2022. № 4. С.25-29.

References:

1. Pukhov A.A. On the question of the meaning of the term "biological safety" // Modern trends in the legal regulation of environmental relations : materials of the international scientific and practical conference. - Minsk: Publishing House of the BSU Center, 2013. - 264 p.

2. Baisheva A.S., Beishova I.S. Problems of using genetically modified products // Young scientist. — 2018. — No. 10. — pp. 37-40. — URL https://moluch.ru/archive/196/48653/

3. The Belarusian Legal Encyclopedia: in 4 volumes - Vol. 1 / editorial board: S.A. Balashenko [et al.]. - Minsk: GIUST BSU, 2007. - 600 p.

4. Hoffman, V.R. Ecological and social aspects of life-activity safety: studies. manual / V.R. Hoffman. - Chelyabinsk: SUSU Publishing House, 2005. - 547 p.

5. Gradova, N.B. Biological safety of biotechnological productions [Text]: textbook. manual / N.B. Gradova, E.S. Babusenko, V.I. Panfilov. - M.: Delhi print, 2010. - 136

p.

6. Federal Law of the Russian Federation No. 492-FZ dated 30.12.2020 "On Biological Safety of the Russian Federation" URL: https://www.zakonrf.info

7. Kalinina, N.I. International and national problems of biological safety and prospects for their solution / N.I. Kalinina. - Moscow: I MEMO RAS, 2012. - 310 p.

8. Cartagena Protocol on Biosafety to the Convention on Biological Diversity of 1992 (Montreal, January 29, 2000). URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pdf/cartagena.pdf

9. Codex Alimentarius URL: https://wwwfsvps.ru/fsvps-docs/ru/importExport/tsouz/docs/kodeksAlimJiv.pdf

10. Convention on Biological Diversity, 1992 (Rio de Janeiro, June 5, 1992) URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/biodiv.shtml

11. Mashkina, O.S. Genetic engineering and biosafety. Selected lectures on the course "Genetics with the basics of breeding": textbook. manual / O. S. Mashkina, A. K. Butorina. - Voronezh, 2005. - 71 p.

12. International Plant Protection Convention (Rome, 1999) URL: https://www.fsvps.ru/fsvps-docs/ru/laws/standarts/ispm/mkkzr.pdf

13. Methodological materials on issues related to the accession and participation of the Russian Federation in the World Trade Organization (WTO) URL: https://www.google.com/url?sa=t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=4&ved=2ahUKEwishJTe3MHnAhWGyqYKHf3zAzUQFjADegQIARAB&url=https%3A%2F%2Frosmintrud.ru%2F uploads%2Fmagic%2Fru-RU%2FMinistry-0-613-src-1544704257.7265.doc&usg=AOvVaw1dkQrmUQ7jRD-Prtj2wlYs

14. Nagoya-Kuala Lumpur Supplementary Protocol on Liability and Compensation URL: https://www.google.com/url?sa=t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=1 &ved=2ahUKEwjLv8624MHnAhVpzqYKHbSyA1 sQFjAAegQIBBAB&url=http%3A%2F%2Fbch.cbd.int%2Fdata base%2Fattachment%2F%3Fid%3D11066&usg=AOvVaw3jisr1XgwWsDCSgyCCNrR1

15. Federal Law of the Russian Federation No. 492-FZ dated 30.12.2020 "On Biological Safety of the Russian Federation" URL: https://www.zakonrf.info

16. Official website of "Biosafety Clearing House" URL: https://beta.bch.cbd.int

17. Official website of the World Organization for Animal Health URL: https://www.oie.int

18. Official website of the Convention on Biodiversity URL: https://bch.cbd.int/protocol/news /

19. Official website of the Food and Agriculture Organization of the United Nations URL: http://www.fao.org/home/ru/

20. Resolution of the Interparliamentary Assembly of the CIS Member States dated 28.10.2010 No. 35-11 "On Recommendations for the harmonization and unification of the legislation of the CIS Member States in the field of chemical and biological safety" (St. Petersburg, October 28, 2010) URL: http://www.etalonline.by/document/?regnum=n21000152

21. Rio Declaration on Environment and Development (Rio de Janeiro, June 5, 1992) URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/biodiv.shtml

22. Samarina T.V. Biological safety: philosophical and methodological analysis // Philosophy of Law. 2013. №3 (58). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/biologicheskaya-bezopasnost-filosofsko-metodologicheskiy-analiz

23. Spirin, A.S. Modern biology and biological safety / A.S. Spirin // Bulletin of the Russian Academy of Sciences. - 1997. - Vol. 67. -No. 7. - pp. 579-588.

24. Strategic plan for the Cartagena Protocol for the period 2011-2020. URL: https://www.biocenter.kz/sotrudnichestvo/kartakhenskij-protokol/dokumenty-dlya-

informatsii

25. Shchegoleva A.M. The history of the development and adoption of the Cartagena Protocol on Biosafety 2000: Travaux Préparatoires // Bulletin of the Russian Academy of Sciences. Series: Legal Sciences. 2014. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/istoriya-razrabotki-i-prinyatiya-kartahenskogo-protokola-po-biobezopasnosti-2000-g-travaux-pr-paratoires

26. Environmental law: studies.- method. complex / A.G. Avdey [et al.]; edited by S.V. Agievets. - Grodno: GrSU, 2011. - 381 p.

27. Ecological, legal and medical aspects of bioethics and biosafety: collection of scientific articles / GrSU named after Ya. Kupala; editors: S.V. Agievets, N. Z. Bashun (ed.) [et al.]. - Grodno: GrSU, 2011. - 233 p.

28. An introduction to the Cartagena Protocol on Biosafety — United Nations Environment Programme URL: https://www.cbd.int/doc/press/presskits/bs/cpbs-unep-cbd-

en.pdf

29. Laura A. Meyerson, Jamie K. Reaser / A unified definition of biosecurity // Science. - January 2002. - Vol. 295. - P. 44.

30. Mukhlynina M.M. Modernization of legal regulation of environmental protection and environmental policy of Russia at the present stage // Proceedings of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences / Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS. 2022. Vol. 17. No. 6. pp. 74-98.

31. Mukhlynina M., Vedysheva N. Legal aspect of the implementation of the UN sustainable development goals in the field of environmental management in Russia // E3S Web of Conferences. Actual Problems of Ecology and Environmental Management: Cooperation for Sustainable Development and Environmental Safety, APEEM 2020. 2020. P. 05003.

32. Luppova M.A., Mukhlynin D.N. Regional aspect of bringing to administrative responsibility for violation of the regime of specially protected natural territories on the example of the Kirov region // Business Security. 2022. No. 4. pp.25-29.