CC BY
25УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ
MANAGEMENT PROCESSES
УДК 316.43
СОЦИАЛЬНОЕ КОНСТРУИРОВАНИЕ ПРОСТРАНСТВА ЧЕРЕЗ ИССЛЕДОВАНИЕ ТЕРРИТОРИАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ ГОРОЖАН С ПОМОЩЬЮ МЕТОДА МЕНТАЛЬНЫХ КАРТ
THE SOCIAL CONSTRUCTION OF SPACE THROUGH THE STUDY OF TERRITORIAL IDENTITY OF THE CITIZENS USING
THE METHOD OF MENTAL MAPS
Н. А. Костко, С. М. Киричук
N. A. Kostko, S. M. Kirichuk
Ключевые слова:
социальное пространство; социальное проектирование; муниципальное управление; индикаторы состояния социального пространства города; ментальные карты; креативный класс
Key words:
social space; social planning; municipal governance; the status indicators of the social space of the city; mental maps; creative class
В научной практике исследования города, построения моделей его развития, социального конструирования пространства наблюдается обособление позитивистского и герменевтического научных подходов. «Методологическим основанием стратегий построения моделей городской жизни являются две группы методов как два различных эпистемологических горизонта познания: позитивизм и герменевтика» [17]. Однако понимание сложности и многогранности объекта исследования представителями всех научных школ и направлений естественным образом подводит к мысли о необходимости не столько объединения этих подходов, сколько использования их инструментария для создания системной модели города, целостной картины его сущности, свойств, факторов и элементов развития. Кроме того, методологическим обоснованием возможности такого подхода выступает концепция П. Бурдье о социальном пространстве [2]. Применяется использование акторно-сетевой теории Б. Латура, где в качестве субъектов отношений выступают не только индивиды, группы, но и объекты вещного мира, а также идеи А. Лефевра о влиянии архитектуры на повседневные практики горожан [11, 12].
Исследование города в рамках данных научных концепций позволяет совместить методы социального конструктивизма и эссенциализма, анализ закономерностей и тенденций современных процессов и явлений, происходящих в городе с чувственным восприятием, смысловым содержанием символов и знаков, отношением горожан к тому, что их окружает, что составляет ткань, специфику, морфологию и генезис современного города. Симбиоз этих подходов позволяет говорить о построении моделей развития, социального конструирования социального пространства города, основанных как на объективных законах развития, так и на допущении о субъективном характере реальности.
По мнению Н. Лумана, город — сложная социальная замкнутая, но не закрытая социальная система [14]. Сущность города может быть охарактеризована посредством оп-
ределения свойств, черт и форм его социального пространства, состояние которого определяется через такие показатели, как морфология города, идентичность, социальная активность, нормы и ценности горожан. За каждым из показателей стоит набор индикаторов, используемых в практике социального проектирования социального пространства города, характеристика и обоснование которых были представлены в других наших работах.
В данной статье акцент смещен на инструментарий исследования территориальной идентичности горожан с помощью метода ментальных карт. Анализ территориальной идентичности позволяет определить, как город влияет на людей, формируя их восприятие и отношение к окружающей реальности, на определение места и роли каждого в городской системе координат. Территориальная идентичность понимается как чувственно-деятельностное отношение горожанина к городским процессам и явлениям, к окружающей его среде, к людям и сообществам. Территориальная идентичность — это некое смысловое и адаптивное тождество человека с территорией, которую он принимает (а через свою деятельность и формирует, конструирует) как образ, сформированный на основе особых сенсорно-чувственных, психологических, аксиологических, когнитивных и действенных свойств личности, его сознания через многообразные механизмы и каналы взаимодействия со средой и обществом.
Признавая наличие двух эссенциалистского и конструктивистского подходов трактовки понятия «идентичность»: считаем необходимым принять позицию О. И. Вендиной о том, что нельзя идентичность ассоциировать только с местом, а вернее было бы с разделяемой системой ценностей сообществом людей [6].
В любом случае рабочим является тезис о том, что человек — основной субъект действия по формированию своей идентичности в границах социального пространства, которое выступает условием, обеспечивающим взаимодействие между различными элементами общества, и одновременно фактором влияния на определение и конструирование сущностных характеристик идентичности человека, сообществ и т. д. Социальное пространство рассматривается не как абстракция, не как поток, не как феномен отражения чувств человека, а как объективная реальность, имеющая свои свойства и черты, при вступлении во взаимодействие с которыми человека и возможно формирование идентичности [19].
Идентичность реализуется посредством общественных отношений, акты и механизмы которой, в свою очередь, обеспечивают связность функциональных и символических единиц социального пространства [16].
Идентичность — это сложное, многогранное явление, формирование которого сопряжено с процессами актуализации ожиданий, встречных требований к обществу, потребности во взаимодействии, установления индивидуальной системы координат приоритета интересов через соотношение личного и общественного, что может быть причиной формирования условий для конфликтности в обществе.
Понятие «идентичность» синонимично понятию «социальная идентичность» человека, включающему в себя весь спектр проявлений и характеристик данного явления с акцентуацией на восприятие и адаптацию социальной реальности, ценностей и норм общества, отношений взаимодействия, поведения и проявления активности, определения собственного места и роли, конструируемые индивидом.
Идентичность, коллективная идентичность, в большей степени национальная «все чаще рассматривается в качестве важнейшего фактора, цементирующего общество, обеспечивающего включенность его граждан в реализацию общегосударственных задач социально-политического развития и препятствующего общественной дезинтеграции» [5, 16, 18].
Одновременно понимая, что «широкий выбор потенциально значимых для современного человека систем ориентиров, связанный с развитием информационного общества, предопределяет дробность социальной идентичности, актуализируя то одну, то другую ее составляющие» [18].
При этом территориальная или городская идентичность — одна из ряда других идентичностей в условиях, используя терминологию В. Беккера, доминирования регулятивной морали [1].
Характеристики и проявления городской идентичности населения напрямую связаны с уровнем, степенью развитости городской общности. Человек самоидентифицируя себя с городским обществом, по сути, становится не просто его элементом, а потенциальным ресурсом его развития, который проявляется, в том числе и через солидарность с этой общностью. При этом признавая тот факт, что идентичность, ее определение и осознание не приводят априори к солидарности. «Идентифицировать себя с сообществом и иметь с ним общие интересы не всегда означает быть солидарным с ним» [10]. Одновременно исследователи указывают на размывание идентичности, прежде всего, национальной под давлением насаждения образов глобальной культуры, которые имеют огромную притягательную силу и все больше приобретают характер инструмента политики [8].
При этом все больше приходит понимание того, что идентичность — это не противопоставление глобализационным процессам и не попытка искусственно закрыться от них, это условие сохранения и, главное, развитие своей субъектности, самостоятельности, суверенитета в определении принципов, целей, механизмов и методов развития общества.
Не вызывает сомнения тезис о том, что в условиях модернизации российского общества моделей модернизации много и их суть определяется характеристиками населения, социальной структурой, генезисом общества и государства, где понятие идентичность играет одну из ведущих ролей при определении, при конструировании модели модернизации [9].
Одним из вызовов, с которыми сталкивается изменяющаяся Россия, по мнению М. К. Горшкова, является как раз то, что, «модернизация предполагает существенное изменение идентичности (идентичностей) и основана на этом изменении. Более того, одна из основных проблем модернизации — это проблема изменения прежней и формирования новой идентичности» [9]. Формирование новой идентичности, дробность идентичности, распространение гибридных идентичностей [18] и другие явления в данной сфере актуализируют поиск управленческих моделей, механизмов, инструментариев, обеспечивающих баланс переходного состояния от одного качества идентичности к другому. Поэтому вполне обоснован тезис о необходимости введения «политики идентичности» [9] социального проектирования условий и механизмов выстраивания социальной идентичности граждан и общностей с учетом угроз развития современного общества.
При допущении того, что социальное пространство города вольно или невольно формируется системой управления города, образуя объективную реальность, которая, в свою очередь, как было отмечено ранее, оказывает влияние на формирование социальной идентичности человека, как следствие, можно говорить и о формировании средствами управления последней. В случае целенаправленного формирования социального пространства системой управления развитием города используются конструктивистские методы социального проектирования пространства, которые направлены на материально-вещественные объекты (ландшафт, архитектуру, пространственно-планировочную структуру, памятники, инфраструктуру) и нематериально-вещественные элементы (образ и имидж города, социальный, человеческий капитал, социальное качество, образ жизни, историко-культурное наследие, местные сообщества и т. д.). При конструктивистском подходе есть вероятность возникновения проблем, противоречий, рисков. В частности, в результате управленческих действий по конструированию социального пространства города необходимо учитывать наличие как бы двух реальностей (возможно и больше): той, что уже есть, существует, и той, которая встраивается/или нет методами управления в пространство города. В связи с этим возникает проблема их сосуществования, восприятия и присвоения населением, влияния на формирование идентичности, определения тесноты связи с местом жизни, активности участия горожан в жизни города, выбора мо-
делей управления развитием. Постановка этих вопросов приводит к необходимости внимания к понятию идентичности, активности, вклада населения в развитие города.
Исследовательские методы визуализации социальной информации имеют давнюю историю, но, говоря о территориальной идентичности, образе города, большинство исследователей обращаются к работам Г. Зиммеля и К. Линча. В частности, К. Линч предложил ряд опорных точек, маркеров по которым и с учетом которых можно читать ментальные карты [13].
Отечественные исследователи Е. В. Недосека, В. В. Волков дополняют маркеры считываемости карт объектами с ландшафтными и географическими особенностями архитектурного и социального характера, что объективизирует массив субъективной информации респондентов [15].
М. Н. Вандышев, Н. В. Веселкова, Е. В. Прямикова [4] указывают на необходимость выделения наиболее репрезентативных мест города, которые его характеризуют в большей степени, указывая на его уникальность, отличие от других городов, то есть речь идет об анализе символического капитала, мест памяти города. В качестве примера значимости исследования и использования информации о данных элементах города, его социального пространства можно привести ситуацию, которая возникла в городе Тюмени в отношении строительства церкви в сквере «Комсомольском». По результатам контент-анализа тюменской прессы можно с уверенностью судить, что горожане высказывали свое недовольство не столько строительством именно церкви, а неправильно выбранным местом, территория которого уже имеет свою историю, свой образ, символ и значение. Мы очень часто встречаемся с таким подходом в управлении развитием города, когда власти и даже общественные советы пытаются переименовывать улицы, скверы, парки, места памяти города, заменяя уже сложившуюся символику.
Значимым с точки зрения определения территориальной идентичности является тезис Н. Д. Вавилиной, И. А. Скалабан [3] о личностно-определяемых границах города, его освоенности и узнаваемости горожанами и фиксации этой информации в ментальных картах. Данный вид информации позволяет получить субъективный срез отношения горожан к пространству, определить характер взаимодействия с пространством (суженный или расширенный, познанный, используемый, рабочий или terra incognita).
Таким образом, ментальные карты позволяют наглядно представить мнение, отношение горожан к городу на основе личностного, чувственного, символического, когнитивного, аксиологического восприятия и опыт, сконструированного самим человеком своего социального пространства.
В частности, с помощью метода ментальных карт было проведено исследование в два этапа. На первом этапе (2015 год) данный метод был применен в отношении студенческой молодежи города Тюмени, на втором этапе (2016 год) респондентами выступили представители активной части горожан, которые идентифицировали себя как представители креативного класса.
В сентябре 2015 года было проведено исследование с использованием метода ментальных карт, за основу была взята практика ментальных карт, описанная в работе Н. В. Веселковой [7].
Цель исследования — определить пространственную идентификацию молодых людей, считающих Тюмень своим родным городом. Перед нами стояли следующие задачи: определить количество упоминаний градостроительных, хозяйственных, культурных, природных объектов, которые, по мнению респондентов, являются для них знаковыми и любимыми, а также те объекты, которые вызывают негативное отношение; определить степень освоенности территории города.
В исследовании приняли участие 171 студент трех вузов города Тюмени первых и последних курсов (ТюмГНГУ, ТюмГУ, ТюмГАСУ; по направлениям подготовки: управление персоналом, химия, издательское дело, журналистика, управление качеством, ар-
хитектура), но только 72 карты были исследованы. Это вызвано тем, что в первом задании нужно было нарисовать свой родной город. Всякий раз студенты просили дать разъяснения, что подразумевается под словом «родной», речь идет о городе, в котором родился, или о том городе, который является родным по духу, где хочешь жить и работать. Однако комментарии не давались. Возможно, поэтому были получены две карты, где указано, что родного города нет, и две карты, где было указано, что родной город — Санкт-Петербург, но родились и учатся в Тюмени. Остальные студенты в качестве родного города указали тот, откуда они приехали на обучение, и они не готовы остаться в Тюмени.
Анализ полученных результатов подтверждает, что центр города ос-тается любимым местом для горожан. В число значимых вошли объекты центра города (Цветной бульвар, площадь Ленина, Набережная, Мост влюбленных и т. д.), которые можно отнести к традиционным центристским публичным пространствам города, где человек может просто пройтись, встретить друзей в окружении объектов малой архитектуры с приятными видами и ландшафтами. Подтвержден тезис о том, что в Тюмени не развита полицентричность города, отсутствует равномерное размещение общественных пространств по всей территории. Отсутствие этих публичных пространств в микрорайонах города замещается отнесением торгово-развлекательных комплексов в число значимых и любимых (31 указание). Одна треть респондентов отнесли к значимым объекты культуры, памятники, музеи, культовые сооружения (24 указания), которые размещены в основном в центре города. Указывая на свой дом, особенно дом бабушки, родственников как дорогой и любимый, почти никто не отметил свой двор или скверик у своего дома. Такое положение дел во многом обусловлено результатом политики точечной застройки, для города характерна скученность строений, дворовая территория заставлена личным автотранспортом, что свойственно для старых районов города и для новостроек. Те немногие микрорайоны, где застройщик создал места для двора в истинном понимании этого слова, были отмечены респондентами. При этом надо признать, что местная администрация ведет активную работу по благоустройству дворовой территории. Считаем положительным тот факт, что половина респондентов указали в качестве значимых свою школу и вуз. Но при этом 11 человек указали на эти объекты как самые нелюбимые, 6 респондентов к этой же категории отнесли больницы. Положительно отметили природные объекты: парки, рощи, скверы, пруды — 28 человек.
Степень освоенности территории города у двух третей ограничивается местом жительства, центром города (в центре же города размещены вузы). Новые микрорайоны (если там не живет респондент) не входят в сферу интересов и плохо осваиваются. Освоенность и присвоенность (количество, разнообразие и характер используемых мест) территории можно считать тождественными понятиями.
12 ноября 2016 года среди участников КИТ-сессии, проводимой в рамках тюменского проекта «Моя территория», был использован тот же метод, 52 участника самоидентифицировали себя как представители креативного класса (39 — женщины и 13 — мужчины в возрасте от 16 до 38 лет). Результаты двух исследований совпали.
Таким образом, узость освоения пространства, его восприятия, ограничение границ пространства местом жительства и традиционными публичными местами отдыха дают основания для более пристального внимания городских властей к проблеме развития социального пространства города.
Библиографический список_
1. Беккер В. Сообщество и общество [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://filosof.historic.ru.
2. Бурдье П. Социальное пространство и символическая власть // Thesis. - 1993. -Вып. 2. - С. 137-150.
3. Вавилина Н. Д., Скалабан И. А. Социальное картирование как инструмент формирования общественного участия // Регион: экономика и социология. - 2014. - № 1 (81). -С. 145-162.
4. Вандышев М. Н., Веселкова Н. В., Прямикова Е. В. Места памяти и символический капитал территорий в ментальных картах города // Журнал социологии и социальной антропологии.
- 2013. - Т. XVI, № 3. - С. 101-111.
5. Ванштейн Г. И. Идентичность инокультурных меньшинств и будущее европейской политики [Электронный ресурс] // Мировая экономика и международные отношения. - 2011. - № 4. - С. 315. - Режим доступа: http://demoscope.ru/weekly/2014/0587/analit05.php (дата обращения: 13.01.2015).
6. Вендина О. И. Социальная сегрегация в городском пространстве [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://polit.ru /article/2013/06/23/segregation/.
7. Веселкова Н. В. Ментальные карты города: вопросы методологии и практики использования // Социология: 4М. - 2010. - № 31. - С. 5-29.
8. Галкин Д. В. Стратегии культурного развития городов: современные подходы // Журнал социологии и социальной антропологии. - 2005. - Т. VIII. - № 4. - С. 41-57.
9. Горшков М. К. Модернизационный потенциал идентичности // Россия реформирующаяся: ежегодник. Вып. 12 / Отв. ред. М. К. Горшков. — М. : Новый хронограф, 2013. - С. 3-20.
10. Климова С. Г. Идеи и практики солидарности в добровольческом движении // Социологические исследования. - 2013. - № 6. - С. 32-41.
11. Латур Б. Об интеробъективности // Социологическое обозрение. - 2007. - № 2. - Т. 6.
- С. 79-96.
12. Лефевр А. Повседневное и повседневность // Социологическое обозрение. - 2007. -Т. 6. - № 3. - С. 33-36.
13. Линч К. Образ города / Пер. с англ. В. Л. Глазычева; под ред. А. В. Иконникова. -М.: Стройиздат, 1982. - 328 с.
14. Луман Н. Теория общества // Теория общества. - М.: КАНАО-пресс-Ц, Кучково поле, 1999. - 211 с.
15. Недосека Е. В., Волков В. В. Ментальная репрезентация пространства молодежи г. Мурманска // Регионология. - 2014. - № 4 (89). - С. 179-189.
16. Орлова Э. А. Концепции идентичности/идентификации в социально-научном знании // Вопросы социальной теории. - 2010. - Т. 4. - С. 87-111.
17. Пирогов С. В. Концептуальные модели управления развитием города // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. - 2012. -№ 1 (17). - С. 114-128.
18. Семененко И. С., Лапкин В. В., Пантин В. И. Идентичность в системе координат мирового развития // Полис. - 2010. - № 3. - С. 40-60.
19. Смирнягин Л. В. О региональной идентичности [Электронный ресурс] // Пространство и время в мировой политике и международных отношениях: материалы 4 Конвента РАМИ. В 10 т. / Под ред. А. Ю. Мельвиля; Росс. ассоциация междунар. исследований. - М.: МГИМО-Университет, 2007. Т. 2: Идентичность и суверенитет: новые подходы к осмыслению понятий / Под ред. И. М. Бусыгиной. - С. 81-107. - Режим доступа: http://demoscope.ru/weekly/2014/0597/analit05.php (дата обращения: 13.01.2015)._
Сведения об авторах Костко Наталья Анатольевна, д. соци-ол. н., профессор кафедры маркетинга и муниципального управления, Тюменский индустриальный университет, г. Тюмень, тел. 89044959010, e-mail: kostkonir@yandex.ru
Киричук Степан Михайлович, д. социол. н., профессор, член Совета Федерации Федерального собрания РФ, тел. 8(3452)683446, e-mail: sergemail.ru@mail.ru
Information about the authors Kostko N. A., Doctor of Sociology, Professor at the Department of Marketing and Municipal Government, Industrial University of Tyumen, phone: 89044959010, e-mail: kostko-nir@yandex.ru
Kirichuk S. M., Doctor of Sociology, Professor, Member of the Federation Council of Federal Assembly of the Russian Federation, phone: 8(3452)683446, e-mail: sergemail.ru@mail.ru
