CC BY
98
ФИЛОСОФИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2011. № 3. С. 59-62.
УДК 1
В.Е. Игнатьев
СОЦИАЛЬНОЕ КОНСТРУИРОВАНИЕ НОВЫХ РЕАЛЬНОСТЕЙ И ХРИСТИАНСКОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ
Знания, связанные с христианским мировоззрением, активно воздействуют на формирование реальности человеком и обществом. Этот процесс получает развитие как спонтанный, но постепенно всё глубже рефлексируется и используется в конструировании реальности человеком и обществом.
Ключевые слова: бытие, знание, конструирование, мировоззрение, онтология, реальность, социальное, христианское мировоззрение.
В настоящее время мы заново переосмысливаем степень влияния христианского мировоззрения на ход исторического развития как человечества в целом, так и нашей страны. Не вызывает сомнения весомость роли знания, пришедшего с христианством, которое переосмыслило ценности человека и общества и оказало влияние на изменение реальности. В статье намечено представление о реальности, в которую включено социальное конструирование, находящееся под влиянием христианского мировоззрения.
Жизнь всякого общества на любой стадии исторического развития представляет собой реальности, которые интерпретируются людьми и имеют для них субъективную значимость в качестве цельного мира. Это реальность повседневной жизни, представляющая собой интерсубъективный мир, другие реальности, которые выступают, по определению П. Бергмана и Т. Лукмана, как «конечные области значений»
[1]. Сама «жизнь общества» представляет собой в некотором смысле конгломерат реальностей, которые находятся в тесной диалектической взаимосвязи, видоизменяют друг друга.
Понятия «реальность» и «знание» следует рассматривать в аспекте их соотносительности, кроме того, для особых социальных контекстов характерны специфические агломераты «реальности» и «знания». П. Бергман, Т. Лукман определили «реальность» качеством, присущим феноменам бытия, не зависимым от нашей воли и желания, а «знание» - как уверенность в том, что феномены являются реальными и обладают специфическими характеристиками [1].
В качестве существующей объективной реальности выступает институциональный мир - объективированная человеческая деятельность, в процессе которой конструируются новые реальности. Институциональному миру требуются легитимация в форме способов его «объяснения» и оправдания, ведь реальность социального мира в своей основе, таким образом, приобретает свою массивность особенно в процессе передачи ее новым поколениям. Если данный процесс в любой исторический период рассматривать в терминах «знание», то анализ «знания» является очень важным для понимания существующей на то время объективной реальности. Здесь следует отметить, что преимущественным не обязательно являются эмпирические знания и какие-либо философские теоретические системы и конструкции.
© В.Е. Игнатьев, 2011
Часто знание, которое имеет первостепенную значимость, - это дотеоретическое знание, к которому, в определенном смысле, мы можем отнести и религиозные воззрения; и для интеграции этого знания необходимы значительные интеллектуальные усилия. Такое знание играет огромную роль в мотивационной динамике институ-циализированного поведения в аспекте конструирования новой реальности. Данное знание, приобретенное в процессе социализации, опосредствует объективированные структуры социального мира во время интернализации в рамках индивидуального сознания. По определению П. Бергмана и Т. Лукмана, «в этом смысле знание - сердцевина фундаментальной диалектики общества. Оно программирует каналы, по которым в процессе экстерна-лизации создается объективный мир» [1].
В данном контексте знание выступает как реализация в двойном смысле слова -в смысле понимания объективированной социальной реальности и в смысле непрерывного созидания этой реальности.
Всякое человеческое знание, прежде всего, отвечало и отвечает на вопрос: что подлинно есть? Каково содержание реальности? Взгляды на природу социальной реальности в форме «объективной действительности», «бытия», «мира» выражены многочисленными мыслителями: Плато-
ном, Аристотелем, И. Кантом, Н. Лосским, И. Ильиным, С. Франком, Э. Дюркгеймом, М. Вебером, П. Бергманом, Т. Лукманом и мн. др. Для правильного понимания реальности требуется исследование антропологических предпосылок, анализ того, что включает в себя понятие реальность. По определению С. Франка, «всё, что обладает характером неустранимого факта, в отличие от того, что рождается в нас самих в качестве мнения, воображения, предположения, есть эмпирическая действительность» [2, с. 9].
Можно говорить о том, что объективная действительность содержит в себе не только совокупность эмпирически познанного материала, но и нечто иное, что образует его «форму», т.е. «идеальный» элемент, который может быть открыт «интеллектуальным созерцанием».
Об «идеальных» элементах бытия говорит Платон. У Канта объективная реальность представляется картиной, которую мы творим сами, налегая на чувственный материал формы, присущей собственному сознанию. В итоге эта картина является не подлинной реальностью, а
только «объективированным» комплексом представлений (иллюзией).
Составляющие мирового бытия представляются, с одной стороны, как нечто необходимо данное нам в чувственной или наглядной форме; с другой стороны, объективная реальность выступает как некое мировое бытие, выходящим за пределы природы. Данная реальность, кроме аспекта чувственного и наглядного, еще может включать в себя и область невидимого - такие объекты, как Бог, души и др. В любом случае реальность представляется как совокупность или система конкретно сущих вещей или существ с их качествами и отношениями.
Такое понимание реальности содержится в метафизике Аристотеля, философской системе Фомы Аквинского. У Аристотеля «небесный» или «сверхнебесный мир» -не только «перводвигатель», но и Творец [5], у Фомы Аквинского сам этот мир входит непосредственным образом в состав единой универсальной «Вселенной» [6].
Другое мнение выражается мыслителями «платонизма» (как среднего периода, связанного с разработкой догматического платонизма после периода скептицизма, так и неоплатонизма). Суть разногласий состоит в понимании «идеальных» элементов бытия. Здесь идеальный элемент бытия выступает как бы с двух сторон: с одной - входит в состав объективной действительности «мира» в аспекте формального элемента социальной реальности, с другой - существует независимо от того, что находится в составе «объективной действительности». Платон, выражая
«идеи» как нечто объективное, в себе самое сущее, находящееся где-то в «надне-бесном месте» в форме вечных образцов или прототипов вещей нашего временного мира, осознал позднее сложности в отношении «идей» друг к другу и к миру [3].
Последователи Платона видоизменили его учение, признав эти «идеи» содержанием вселенского разума, существующими вне времени и пространства мыслями, замыслами Бога.
Реальность нельзя определить как только то, что «подлинно есть», как определенную систему протекающих во времени процессов и находящихся в этом же времени вещей. Она имеет более глубокий слой. «В этом слое мы не только воспринимаем бытие как что-то внешнее нам, но и нашим внутренним существом со-принадлежим к нему» [2, с. 25].
Социальное конструирование новых реальностей и христианское мировоззрение
61
Исходя из принципа «Мыслю, следовательно, существую», Декарт в своей метафизике мыслящее «я» превращает в «субстанцию», из которой состоит структура мироздания [7]. Здесь «я», которое осознает себя в мире самого факта мысли или ее носителя, выступает как реальность, где «объект» совпадает с «субъектом».
В истории человеческой мысли намек на существование этой реальности содержится не только в учениях Платона, подробнее в мистических воззрениях Плотина [8], но и позже в откровениях Августина [9], где в форме мыслящего «я» ему открылось новое, «глубинное» измерение бытия - первичная реальность, которая не вмещается не только в бесконечное пространство, но и в то, что мы называем душой. Она представляется особенной составной частью мира. Для него открылась «самоочевидность сверхмерного сверхобъективного бытия», та реальность, которая не только выходит за рамки системы объективной действительности, но и лежит в ее основе, не предстоит нам извне, а дана изнутри, как основание, на котором покоится всё сущее.
В работе Канта «Критика чистого разума» отмечена относительность понятия «объективной действительности», которую наше сознание воспринимает как абсолютную и всеобъемлющую реальность [4]. В этом Кант усмотрел «порождение» самой познающей мысли, как нечто, имеющее лишь ограниченную и относительную значимость и невозможность постижения реальности [10; 4].
У Пьера Тейяра де Шардена это универсальная «Божественная среда», и главное свойство этой среды Бог - крайняя точка, в которой сходятся все реальности. Здесь данная реальность «лежит вне сферы видимого, в которой она лишь отражается». Эта высшая и сложная реальность -«количественное восполнение и качественное завершение всех вещей» [11].
Философия экзистенциализма (К. Ясперс, Г. Марсель, Н. Бердяев) при всей ее противоречивости в лице своих представителей определяет конкретное для себя -бытие человека как нечто иное, более глубокое и первичное, чем душевная жизнь, как область психологического познания. Согласно этой философии это первичное самобытие и есть та реальность, где человек выходит за пределы «мира», всей объективной действительности.
Объективная действительность представляется человеку как интерсубъективный мир. Благодаря интерсубъективности
повседневная реальность отличается от других осознаваемых человеком реальностей. Эти другие реальности выступают как «конечные области значений в рамках высшей реальности, отмеченные характерными значениями и способами восприятия...» [1]. И хотя повседневная реальность является в жизни человека главной, доминирующей, эти «конечные области значений», к которым относится как религиозный опыт, так и религиозные воззрения в целом, играют большую роль в конструировании интерсубъективного мира. Новые «конечные области значений создает легитимация, которая в обязательном порядке включает в себя «знание» [1].
В контексте данного исследования мы говорим о христианском знании. Легитимация христианского <«знания» включает в себя не только само знание как таковое, но и вопрос «ценностей», порождаемых этим знанием, которые имеют свою вескую долю в конструировании новой реальности как в аспекте конкретного индивида, так и нового институционального порядка в целом, придавая определенный нормативный характер его практическим императивам. Здесь имеется в виду как общезначимые «кардинальные и субкардинальные» ценности, составляющие необходимую общую минимальную платформу для «вынужденного взаимодействия субъектов с разными этосными, в том числе разными (и даже противоречащими друг другу) ценностями», так и «высшие» ценности, к которым относятся и религиозные воззрения [1].
Рассматривая вопрос конструирования реальности, мы опираемся на следующие теоретико-методологические основания: в границах религии формируется некая предельная абстракция, понятие, которое в данном случае получает символическую форму и по своему содержанию обозначает реальность в аспекте устойчивости (характеристики такой реальности даны Бергманом и Лук-маном при рассмотрении символического универсума). Данная абстракция ложится в основу исторически определенного, опирающегося на христианскую религию мировоззрения. И в этом мировоззрении, которое состоялось вследствие принятия нового знания, само бытие человека приобретает статус высшей ценности (типология ценностей хорошо отражена в исследовании Н.С. Розова) [12]. Эта предельная абстракция в своем динамическом аспекте имеет определенную структуру: она обозначает как реальность в полном ее объеме, так и ее конкретную
форму - самого человека, а также способ достижения гармонии между ними. В христианско-религиозном знании эта
предельная абстракция выступает как божественное бытие [13]. Под влиянием религиозных теоретических конструкций, религиозной философии в целом в обществе данная предельная абстракция в определенной мере теряет свой трансцендентный характер и становится способом обозначения целостности и устойчивости всей реальности в мировоззрении того или иного исторического периода.
Фактором устойчивости и стабильности любой общественной системы является зависимость от степени согласованности господствующего мировоззрения (опирающегося на предельную абстракцию) и общественных отношений.
В случае нарушения этой согласованности ее восстановление происходит посредством изменений в существующих на то время социальных институтах, в том числе и в форме уточнения или изменения содержания предельной абстракции и конкретизации лежащего в ее основе мировоззрения.
Легитимация раннего христианского знания в контексте конструирования новой реальности выступает в качестве смысловой объективизации, создает новые значения, которые интегрируют существующие знания, свойственные институциональным процессам.
Конструирование новой реальности рассматривается в аспекте символического универсума, который впитывает различные области значений и в полной мере включает в себя институциональный порядок во всей его символической целостности.
Легитимация христианского знания, как во время всего исторического развития, так и особенно раннего христианства воспринимается как изменение матрицы всех социальных, объективно и субъективно реальных значений. При конструировании новой реальности значимые сферы реальности интегрируются в смысловую целостность. Само наделение смыслом дает человеку возможность выйти за пределы повседневной реальности и рассматривать эту реальность с учетом новых значений. В процессе конструирования социальной реальности символический универсум упорядочивает историю как в прошлом, так и в будущем. Христианское знание оказало влияние на инте-
грацию институциональных процессов в приобретении обществом нового смысла, и благодаря включению во всеобъемлющий смысловой мир произошла и легитимация как некоторых институтов, так и отдельных ролей (например, институт божественного устройства власти). Индивид, проявляя себя в деятельности, конструирует мир и в этой конструируемой реальности экстернализирует самого себя, проецируя свои, уже собственные, значения на новую реальность. Символический универсум в аспекте христианского знания, утверждая наличие смысла для индивида в новой реальности, обращаясь, наделяя новым смыслом правильность человеческого существования, выступает в форме дальнейшего распространения этой проекции. Христианское знание, влияя на легитимацию как несложных дотеоретических разрозненных институциональных значений, так и религиозных божественных установлений символического универсума, формировало в определенной мере и механизмы поддержания новой реальности. Влияние христианского знания на реконструирование новой реальности имело огромное значение в период зарождения христианства, и оно имеет серьезное влияние в настоящее время на все аспекты социальной реальности нашего времени.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Бергман П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М. : Моск. филос. фонд «Академия-центр», «Медиум», 1995.
[2] Франк С. Реальность и человек. М. : АСТ, 2007. С. 9.
[3] Платон. Соч. В 3 т. М. : Мысль, 1968-1972.
[4] Кант И. Критика чистого разума. Мн., 1998.
[5] Аристотель. О душе. СПб. : Питер, 2002.
[6] Аквинский Ф. Учение о душе. СПб. : Азбука, 2004.
[7] Декарт Р. Соч. Калининград : Янтар.сказ, 2005.
[8] Плотин // Филос. энциклопедический словарь. М. : Сов. Энциклопедия, 1989; Лосев А. История античной эстетики. Поздний эллинизм. М. : Искусство, 1980.
[9] Августин Бл. О бессмертии души. СПб. : Питер, 2002.
[10] Суслова Л. Философия И. Канта : уч. пос. М. : Высш. шк., 1988.
[11] Шарден П. Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности. Божественная среда. М. : Прогресс, 1990.
[12] Розов Н. Философия и теория истории. М. : Логос, 2002.
[13] Кудрявцев-Платонов В. Философия религии. М. : Фонд ИВ, 2008.
