CC BY
161
ТЕМА НОМЕРА
УДК 17.172.12
В.А. Кузьменков
Социально-политические расколы в современной России: виды и пути их урегулирования
В статье рассматриваются ценностные расколы как исторически сложившийся феномен отечественного общества. Выделяются семь базовых расколов по аналогии с социокультурной концепцией А.С. Ахиезера, определяется их влияние на реализацию гражданских прав и свобод, экономическое развитие и т. д. Особо рассматривается ценность локализма. Автор приходит к выводу о кризисе ценностного сознания россиян и в качестве путей выхода из него предлагает становление в обществе ценностей социальной ответственности и солидарности.
Ключевые слова: ценности, социально-политический раскол, утилитаризм, либерализм, традиционализм, лока-лизм, современная Россия.
Постсоветскому обществу имманентно присущ ценностный раскол, поляризация ценностных ориентаций индивидов и социальных групп. Рядом друг с другом сосуществуют люди с различными аксиологическими воззрениями, что позволяет говорить о конституировании в масштабе всего общества групп со специфическими ценностными фундаментами. Для описания данного состояния общества может быть использована концепция социокультурного раскола отечественного философа А.С. Ахиезера. По его оценке, «раскол есть особое состояние социальной системы, для которого характерен стойкий длительный разрыв коммуникаций между слоями общества, жизненно важными для целого, их стойкое отчуждение друг от друга, невозможность взаимопроникновения смыслами и, следовательно, их социального взаимопроникновения» [1, с. 173]. Причинами раскола выступают слабость медиационных сил при растущей сложности общественных проблем, реакционность культуры, ее «запаздывание» и практически полное отсутствие духовного переосмысления накопленного опыта. Следствием раскола выступают непродуманные политические решения, то есть решения-паллиативы, полумеры, не затрагивающие сущность проблемы.
© Кузьменков В.А., 2015
36
Социально-политические расколы в современной России...
Анализируя российское общество, мы утверждаем, что социальные и политические расколы имеют аксиологическую природу и в первую очередь связаны с утратой доверия и общего морального поля между людьми. Как отмечает Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин, «общество в этом смысле “расщепилось” на почти независимо существующие — или даже конфликтующие — страты с очень разными представлениями о моральном и справедливом. При этом во всех социальных стратах в значительной степени утрачены и альтруизм, и разумность эгоизма. Причем особенно явно это выражено... в нашей нынешней элите...» [7].
Опираясь на фундаментальное исследование А.С. Ахиезера и изучая современное российское общество, можно выделить следующие виды расколов.
1. Отчуждение между властью и обществом. Это исторически первая форма раскола, она сохраняется и по сей день. Ее следствиями выступают: рост авторитаризма и неприятие демократических ценностей, централизация властно-распределительных функций, отчуждение населения от принятия властных решений, общее недоверие к науке и ученым как социальной страте, рост коррупции, нарушение законодательства. Специфическим признаком расколотости (а не обычного политического отчуждения, встречающегося и в зарубежных странах) является восприятие противоположного социального полюса как носителей Зла, невежества, реакционеров, сторонников «иноземных обычаев», а своей позиции, напротив, как воплощения Правды, образованности, традиционности, стабильности и самобытного пути развития. Причем данные интерпретации не «привязаны» к конкретной идее. Например, в 1990-е гг. «правильной» считалась ориентация на рыночный капитализм, модернизацию производства, ликвидацию традиционных пережитков и переход к демократии. В настоящее время вектор «правильности» смещается на признание ценности для общества консерватизма, сильной централизованной власти, государства как главного хозяйствующего субъекта, традиционализма и т. д.
Как следствие, демократические институты (например, парламент, политические партии, выборы и т. д.) становятся декорациями, лишенными конкретного аксиологического содержания, так как не выражают общественную точку зрения; не происходит реальной борьбы с коррупцией; социальная самоорганизация падает наряду с интересом к общественной жизни и т. д. Обособление власть имущих от подвластных гипостазируется, интересы первых, безусловно, преобладают над потребностями вторых и при этом выдаются за стандарт социально-политических отношений. Отечественный философ К.С. Сердобинцев проводит историческую аналогию: «В условиях этого раздельного существования Россия раскалывается на большую Индию и маленькую Англию, которая только делает вид, что управляет ею. Любые привластные группы. главным образом занимаются редистрибуцией экономических ресурсов» [13, с. 5].
37
Социально-политические расколы в современной России...
2. Раскол между традиционализмом и либерализмом в современной России становится одним из самых заметных. Наметилось инверсивное движение в сторону традиционализма и отказ от либеральных достижений под предлогом борьбы с иностранным влиянием и недопущением деструктивных социальных отношений. Непонимание сути проблемы состоит в том, что ни одна инородная ценность не сможет войти в ценностно-нормативную структуру, если для нее нет определенной ниши и подходящих общественных институций и отношений. Фундаментальные последствия данного раскола состоят в фактическом отказе от принципов социального и правового государства; болезненном ударе по ценности профессионализма; депривации интеллектуалов; обособлению страны на международной арене и распространению общественных мифов.
3. Российскую экономику настиг и раскол в хозяйственных отношениях. В предельно общем виде он проявляется в следующем. Одна точка зрения тяготеет к тому, чтобы внедрить последние достижения техникотехнологического прогресса с целью «подтянуть» общественные отношения до уровня развития техники, провести принудительную модернизацию хозяйства и тем самым ввести Россию в число ведущих стран мира. Петровские реформы начала XVIII в. и «великая сталинская триада» служат примерами данной стратегии. Другая позиция состоит в повышении производительности труда и совершенствовании форм хозяйства за счет изменения трудовой культуры населения, осознания личной ответственности за свою деятельность, формировании прочных экономических институтов «снизу». Данная ценностная ориентация обычно не находила отклика за пределами узкой группы интеллектуалов и реформаторов.
На практике раскол проявляется по-разному. С одной стороны, государство является главным игроком на экономическом рынке, строго регулирует деятельность всех хозяйствующих субъектов, усиливает налоговое давление на частный бизнес, определяет размер финансовых дотаций регионам. С другой стороны, крупные частные компании тяготеют к определенной автономии и встречному давлению на государство в силу того, что выступают как держатели определенных монополий. Попытка согласовать две эти противоположные тенденции породила госкорпорации как архаичную форму ведения хозяйства. Кроме того, экономическое развитие происходит однобоко: через нагрузку на добычу природного сырья, а не переход к инновационным технологиям.
Раскол в методах и формах хозяйствования имеет и чисто ценностный аспект. В сознании населения коммерционализация экономики так и не легитимизирована до конца, предприниматели зачастую воспринимаются как эксплуататоры трудового народа и не пользуются доверием. Одновременно и государственные учреждения критикуются за бюрократизм, сво-ячество, неэффективность, низкие требования к квалификации работника
38
Социально-политические расколы в современной России...
и маленькие зарплаты. Получается, что экономическое развитие происходит в ситуации тотального недоверия и неэффективности.
4. Негативным явлением выступают территориальные расколы и обособление субъектов страны друг от друга. Во многом это связано с предыдущим расколом, поскольку неравенство регионов строится на специфике их материально-производственных сил. Так, Россия может быть охарактеризована как страна с четким разделением на центр, полупериферию и периферию. Центром выступают столицы, полупериферией — крупные административные центры субъектов России, периферией — более мелкие города и сельская местность. В целом такое состояние ставит под сомнение конституционный принцип федеративного устройства, так как политическая самостоятельность регионов сильно ограничена.
Центр и отчасти полупериферия монополизируют право распоряжения ресурсами, выступают ядром финансово-экономических, коммуникативных, властных, интеллектуальных и т. д. потоков. Москва может быть уподоблена городам древности — Риму, Константинополю, Мехико-Тено-чтитлану, проводившим внутреннюю колонизацию в угоду собственным имперским (или квазиимперским) амбициям. Такого рода политика обостряет вопрос социальной справедливости и приводит к социально-экономическим и политическим диспропорциям внутренней жизни страны. Полупериферии (Самара, Краснодар, Новосибирск и т. д.) проводят схожую политику в своих регионах. В последнее десятилетие XX в. наблюдалась большая самостоятельность субъектов РФ, однако она граничила с сепаратизмом, потому и была ограничена федеральной властью в начале XXI в.
Как отмечает политолог А.В. Кынев, «внутренняя дифференциация в России все более и более нарастает, политические культуры разных российских регионов, невзирая на любые “исполнительные вертикали”, все более и более обособляются по совершенно объективным обстоятельствам. В разных частях страны существуют не просто разные уклады и условия жизни населения, сформировались и продолжают формироваться разные типы гражданского общества и политических режимов» [8]. Соглашаясь с выводами ученого, на наш взгляд, необходимо также отметить факт того, что в разных регионах страны формируются разные формы сознания и поведения людей, по-своему проходит их социализация, имеются особенности мировоззрения индивидов. Иначе говоря, не только конституируются специфические для отдельного региона модели господства и подчинения или хозяйственной деятельности, но и порождаются характерные черты человеческих личностей, наборы ценностей.
Так, философ Н.И. Лапин подтверждает факт региональной спецификации ценностей: «Процессы ценностной интеграции и дифференциации более чем на две трети соответствуют общероссийской структуре базовых ценностей и почти на треть определяются специфической иерархией ценностей населения каждого региона» [9, с. 31—32]. В России имеется более
39
Социально-политические расколы в современной России...
общий и глобальный разрыв между «внутренним Западом» и «внутренним Востоком». Как пишет В.Г. Федотова, «в ней был свой внутренний Запад в виде прозападных элит, оторвавшихся от народа, живущих и мыслящих, как на Западе. Эта ситуация, говоря словами Хантингтона, делала Россию (так же как Турцию и Мексику) разорванной страной» [14, с. 155].
5. Раскол между интеллектуалами, властью и массами достиг, вероятно, своего максимального значения. Общество, ценностной базой которого становится утилитаризм, не нуждается в рефлексии по поводу методов достижения цели. Напротив, понимание своего долга перед социальной группой вызывает дискомфорт и препятствует осознанию своих выгод, а все, что противоречит локальным представлениям, в том числе знания о «большом обществе», массовым сознанием изгоняется. Недоверие к науке — показатель мифологизированное™ сознания, господства социальных иллюзий и стереотипов.
Можно отметить, что массовый обскурантизм тесно коррелирован с отвержением либерализма как нравственного идеала. Образовательные и научные институты дисфункционально генерируют ценности знания, доверия к науке и профессионализма. Дискредитация ценности профессионализма означает, помимо прочего, неизбежную экономическую стагнацию и архаизацию производства, а также удар по социальной самоорганизации за счет лишения профессионалов права монополии на экспертизу.
6. Раскол между инверсионно-колебательным и прогрессивно-поступательным типами социальных изменений представляет собой извечное социокультурное противоречие российской цивилизации. Если в обществе возникают силы, двигающие его по пути интенсификации научно-технического прогресса, внедрения инноваций, роста многообразия общественных отношений и дифференциации социальных групп, то, по вышеописанному правилу дуальной оппозиции, активизируется противоположная сила инверсионного развития. Это — раскол двух менталитетов, двух принципов интеграции, двух культур.
Поскольку сторонники прогрессивных изменений в современной России придерживаются либерализма, отвергаемого на официальном уровне, можно говорить о переходе общества к инверсионно-колебательной модели развития. Она проявляется в возврате управленческих практик СССР, православном изоляционизме, культурной политике с уклоном на декларируемый патриотизм, культивировании «образа врага», имитации сплочения граждан вокруг фигуры национального лидера и проч. Разумеется, инверсия никогда не возвращает общество назад. История повторяется только с учетом напластований новых общественных отношений, например, власть никогда не решится на модель социального обслуживания социалистического образца, поэтому полноценный «советский ренессанс» невозможен. Таким образом, в ценностном отношении граждане раскалываются на консерваторов-государственников, либералов и полностью апатичных к общественным вопросам людей [3, с. 11—12].
40
Социально-политические расколы в современной России...
7. Раскол между потребительскими и трудовыми ценностями. Акцент явно смещен в сторону первых, это — следствие преобладающего в информационном пространстве современной России утилитарного нравственного идеала. Последствия данного расхождения слабо осознаются, но действительно катастрофичны. По нашей оценке, Россия оказалась в ситуации, которую можно достаточно условно назвать «ловушкой эксклюзивности», она выступает как аксиологическое обобщение известной экономистам «ловушки среднего уровня дохода». Сущность «ловушки эксклюзивности» состоит в том, что значительные массы населения привыкают к высоким стандартам жизнедеятельности и усиливают свое потребление за счет любых доступных финансовых средств. Ресурсы общества и собственные доходы кажутся им бесконечными, что вполне вписывается в психологию «одномерного человека», то есть складывается иррациональный спрос на определенные товары, детерминированный статусными потребностями. Это увеличивает нагрузку на ресурсы и грозит их истощением или межгрупповыми конфликтами. Попытка рациональной оптимизации структуры потребления, скорее всего, потерпит поражение, так как, во-первых, государство не обладает всей полнотой власти, само состоит из элитарных групп и потому не способно провести последовательную политику по авторитарному распределению утилитарных благ (в отличие от СССР 1920—1940-х гг.); во-вторых, сама по себе любая политика без качественного изменения ценностного сознания не принесет полноценных результатов. Отсрочка кризиса через увеличение социальных выплат не представляется адекватной сущности проблемы.
Раскол на уровне всего общества поддержан локализмом как доминирующим ценностным основанием деятельности социальных групп. Локализм проявляется, прежде всего, в озабоченности собственным благополучием и борьбой за право владеть монополией на дефицит, несформированностью группового сознания (так как конкретная группа не осознает себя как самостоятельный общественный субъект), отказе от ответственности за воспроизводство общественных отношений. Наибольшая проблема состоит в том, что сами государственные силы склоняются к локализму, что ослабляет принципы демократии и федерализма в стране в целом, ставит под сомнение устойчивость общественного развития.
Институциональная среда бытия элитных и субэлитных групп детерминирует их социально-психологические свойства: отсутствие стратегического мышления и «длинных сценариев»; беспрекословная преданность вертикали власти, отказ от собственной позиции; невнимание к потребностям отдельной личности, как следствие — антисоциальность политики; стремление к материальной выгоде, консюмеризм, компрадорство, безразличие к национальным интересам; ориентация на Запад, перманентное перекраивание ткани социального бытия по зарубежным лекалам. Иначе говоря, аксиологический мир представителей властных кругов весьма да-
41
Социально-политические расколы в современной России...
лек от актуальных проблем российского общества и порождает ценностный конфликт. Следует согласиться с А.А. Зиновьевым, утверждавшим, что «уже сложилась психология и идеология презрения и ненависти высших слоев к средним и средних к низшим. Никакого сострадания к несчастьям низших слоев нет» [5, с. 20].
Одновременно власть использует общественные противоречия для повышения управляемости социумом, которому навязываются ложные маркеры, целью которых является дальнейшая дезинтеграция общества: «реформаторы — консерваторы», «либералы — патриоты», «западники — русофилы», «православные» — «атеисты». Специфика дуальных оппозиций состоит в том, что они накладываются на извечную манихейскую раско-лотость русского сознания и усугубляют ее. Эти дихотомии продуцируются искусственно и активно транслируются посредством масс-медиа: СМИ содействуют социальной эксклюзии и отчуждению граждан друг от друга. В результате данного процесса происходит стирание смысловых коннотаций слов, например, индивиды, социализировавшиеся в советское время, имеют представления о любви к Родине совсем иные, нежели современная молодежь. И эти расхождения приобретают хронический характер, например, люди, разговаривая на одном языке, вкладывают в употребляемые слова разные смыслы, что приводит к общему непониманию. Мы солидарны с социологом В.К. Левашовым, который отмечает: «Трагедия ныне живущих граждан заключается в том, что для них искусственно создается ситуация духовного разрыва связи времен» [10, с. 232].
Опираясь на эмпирические данные Института философии РАН, известный социолог В.Г. Немировский при помощи факторного моделирования выделил три ценностных архетипа, лежащих в основе как аксиологического сознания граждан, так и социально-сословной структуры общества: «Первый выражает социально-гедонистические ориентации, второй — социально-альтруистические ориентации и стремление к поддержанию существующего порядка, третий описывает садомазохистские ориентации» [11, с. 68]. Таким образом, мы можем говорить об объективно наличествующих аксиологических разделах, а также фундировании ими социальных отношений, поэтому действия одной группы рождают противодействие других, и конфликт интересов перерастает в конфликт ценностей. Точно это выразил А.С. Ахиезер: «Различные системы ценностей в российском обществе находятся в состоянии самоотталкивания: при активизации одной системы возбуждается и противоположная, что усиливает конфликт между соответствующими группами вплоть до катастрофической дезорганизации общества» [2, с. 17].
Преодоление или, по крайней мере, ослабление проблемы расколов возможно при создании социально дифференцированного общества, скрепленного ценностным консенсусом. Согласно Т. Парсонсу, консенсус строится на согласии вокруг базовых идеалов, культурного «ядра», аксиологическая
42
Социально-политические расколы в современной России...
дифференциация представляет собой различия индивидов в интерпретации периферийных ценностей [12, с. 194—195]. Таким образом, необходимо определить ценности «ядра», аттрактор общественной интеграции, вокруг которого будет надстраиваться ценностное разнообразие общества.
На наш взгляд, у российского общества нет других альтернатив, кроме как сближения с достижениями либеральной цивилизации при сохранении конститутативных элементов традиционного нравственного идеала. Рассуждая о таких материях, можно легко впасть в утопизм, однако мы все-таки постараемся определить основные направления формирования нового ценностного сознания.
В первую очередь, необходимо перейти к установке на возрастание общественного воспроизводства, под которым следует понимать не просто повышение производительности труда, но повышение эффективности общественных отношений в ключевых отраслях: здравоохранении, образовании, науке, социальной защите населения, гражданских институтах. Речь идет о выработке общественного доверия. Ценностной базой для такого рода воспроизводства является развитой утилитаризм. Предварительно в своей эволюции он должен пройти стадию умеренного утилитаризма со всеми его атрибутами эгоизма, потребительства, коллективности, теневи-зации и даже криминализации. Проблема России в том, что умеренный утилитаризм не воплощается в развитой. Носители хозяйственной инициативы, создающие новые экономические структуры, существуют в явно недостаточном количестве и зачастую предпочитают действовать не в сфере производства, а в сфере распределения материальных благ. Более того, зачастую предприниматели оказываются перед решением двух сложных проблем.
Первая состоит в освобождении бизнеса от неоправданно сильного давления государства (например, в аспекте налоговых выплат) и защиты от высокого риска ведения собственного дела. Другая проблема состоит в повышении эффективности деятельности в условиях монополизации и дефицита ресурсов. Для преодоления данных проблем, неизбежно связанных с теневизацией экономической деятельности, необходимо законодательно обеспечить прозрачность ведения бизнеса, избегать пробельности права в этом вопросе. Само по себе это будет невозможно реализовать в условиях сложившейся практики гонки за рентами со стороны государственных структур, поэтому решение раскола между производством и потреблением, трудовыми ценностями и потребительскими, будет подразумевать и реформу всей политической системы общества. Таким образом, решение одной задачи повлечет решение другой.
Преодоление локализма как ценности достижимо в абстрактном либерализме, который начинается с осознания ответственности человека за свой локальный мир, а в будущем приводит к парламентаризму, правовому и социальному государству, гражданскому обществу и т. д.
43
Социально-политические расколы в современной России...
Чрезвычайно важной ценностью выступает профессионализм. Он представляет собой процесс овладения определенной субкультурой и включает в себя образование, квалификацию, сферу компетенции, этику, знания, умения, навыки, ответственность, право на экспертизу и профессиональную тайну и т. д. Профессионализм всегда выступает как продукт медиации, преодоления раскола между некими сферами жизни общества; возрастания разнообразия общества, дифференциации общественных групп и усложнения разделения труда; роста личностной культуры. Генерация социальных сетей и рост самоорганизации общества происходит на основе признания потребности общества (по крайней мере, его части) в услугах профессионалов.
Обществу высокого уровня развития необходимо осознание важности труда продукта профессионала, его доступности для объективной общественной оценки: «профессионал стремится к созданию общезначимого, т. к. именно общезначимость придает ему стоимость» [6, с. 107]. Профессионализация связана с выделением публичной сферы в особое измерение общественной жизни, преодолением локализма, ростом разнообразия общества и дифференциацией социальных групп, развитием городов как центров профессионализма, усложнением связей между людьми, рационализацией жизнедеятельности. Понятие общего блага позволяет преодолеть ценностную ограниченность профессии, снабжает ее социально значимыми смыслами. Задача профессионалов в современной России — конституировать себя как полноценный общественный субъект.
В целом и профессионализация, и преодоление рентоориентированного поведения, и выработка социальной ответственности и солидарности — это триединый процесс, направленный на гармоничное соединение личного и общественного, соединение морального и социального. Как отмечает отечественный философ Г.Н. Гумницкий, «это единство — высший принцип моральной целесообразности. Последняя же является сущностью и критерием подлинной социальности» [4, с. 23—24]. Без выполнения этих трех условий говорить о формировании общественного консенсуса не приходится. Таким образом, преодоление расколов прямо связано с производством социальной сферы, укреплением общественных отношений и усилением этической составляющей поведения человека.
Литература
1. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта (социокультурная динамика России). Новосибирск: Сибирский хронограф, 1998. Т. 1. От прошлого к будущему. 804 с.
2. Ахиезер А.С. Ценности общества и возможности реформ в России // Общественные науки и современность. 1994. № 1. С. 17—27.
3. Бызов Л.Г. Избирательный цикл 2011—2012 годов через призму ценностных и идейных противоречий общества (I часть) // Мониторинг общественного мнения. 2013. № 2. С. 5—12.
44
Социально-политические расколы в современной России...
4. Гумницкий Г.Н., Зеленцова М.Г. Понятие человечности в общей теории морали // Философия и общество. 2008. № 3. С. 20—31.
5. Зиновьев А.А. Русская трагедия. М.: Эксмо, Алгоритм, 2008. 608 с.
6. Зубец О.П. Профессия в контексте истории ценностей // Этическая мысль. М.: ИФ РАН, 2003. Вып. 4. С. 104—121.
7. Зорькин В.Д. Доверие и право // Российская газета. [Электронный ресурс] URL: http://rg.ru/2013/04/28/zorkin.html.
8. Кынёв А.В. Выборы и состояние гражданского общества в регионах России. [Электронный ресурс] URL: http://www.democracy.ru/article.php?id=983.
9. Лапин Н.И. Функционально-ориентирующие кластеры базовых ценностей населения России и ее регионов // Социологические исследования. 2010. № 1. С. 28—36.
10. Левашов В.К. Социально-политическая устойчивость общества: теория, измерения, стратегии. М.: Научный мир, 2010. 372 с.
11. Немировский В.Г. Ценностные и социально-сословные препятствия на пути социокультурной модернизации России и ее регионов // Мониторинг общественного мнения. 2013. № 4. С. 57—70.
12. Парсонс Т. О структуре социального действия. М.: Академический Проект, 2000. 880 с.
13. Сердобинцев КС. Дифференциация власти, собственности и управления — необходимое условие модернизации и развития гражданского общества в России // Вопросы философии. 2012. № 4. С. 3—14.
14. Федотова В.Г. Хорошее общество. М.: Прогресс-Традиция, 2005. 544 с.
