CC BY
66
Речь М.С. Маргулиеса).
6. Известия ЦВПК. 1915. 24 августа.
7. Там же. 5 октября.
8. Погребинский А.П. Военно-промышленные комитеты // Исторические записки. Т.11. 1940. С.164.
9. Деятельность Петроградского окружного военнопромышленного комитета // Известия ЦВПК. 1915. 29 августа; Совещание в Центральном военно-промышленном комитете // Известия ЦВПК. 1915. 9 декабря; Клопо-тов К. Итоги деятельности военно-промышленных комитетов за 1916 г. // Известия ЦВПК. 1917. 1 января.
10. Известия ЦВПК. 1915. 29 августа.
11. VI заседание Центрального военно-промышленного комитета // Известия ЦВПК. 1915. 26 сентября.
12. Отчеты отделов ЦВПК по 1 ноября 1915 г. Пгр.,
1915. С.326.
13. Труды Второго съезда представителей военнопромышленных комитетов. Вып.2. Пгр., 1916. С.482.
14. Отчеты отделов Комитета к третьему Всероссийскому съезду представителей военно-промышленных комитетов в Москве. Май 1917 г. Пгр., 1917. С.168,185.
15. Доклад Счетного отдела Центрального военнопромышленного комитета 26 сентября 1916 г. Пгр., 1916. С.23.
16. РГВИА. Ф.369. Оп.4. Д.242. Л.86. Сравнительная ведомость.
17. Значительно меньшая цифра дается в сборнике
«Россия в мировой войне 1914-1918 годов (в цифрах)». М., 1925. Табл.49.
18. Погребинский А.П. Указ. соч. С.166.
19. Мобилизованная промышленность // Известия ЦВПК. 1915. 1 октября.
20. РГВИА. Ф.ЦВПК. Д.536.
21. К вопросу о заказах Московскому военно-промышленному комитету // Известия Московского военно-промышленного комитета. 1916. № 27-30. С.57.
22. Известия ЦВПК. 1916. 30 июля.
23. Там же. 4 и 6 августа.
24. Сиринов М.А. Правительственная ревизия общественных организаций // Известия ЦВПК. 1916. 6 августа.
25. Известия ЦВПК. 1916. 2 августа.
26. Сиринов М.А. Новые задачи // Известия ЦВПК.
1916. 29 октября.
27. Совещание представителей областных военнопромышленных комитетов // Известия ЦВПК. 1916. 1 октября.
28. Там же.
29. Там же.
КРЯЖЕВ Юрий Николаевич, доктор исторических наук, профессор кафедры отечественной истории.
Дата поступления статьи в редакцию: 04.09.06 г.
© Кряжев Ю.Н.
УДК 947 А. П. ДОБРОНОВСКАЯ
Красноярский государственный педагогический университет
СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ ПРИЕНИСЕЙСКОГО РЕГИОНА В 1900-1917 ГГ.
В исследовании освещается история образовательной, духовно-просветительной и благотворительной деятельности религиозных организаций на территории Приенисей-ского региона в 1900 — 1917 гг.: социальной помощи, благотворительности, духовной поддержки жителей региона. Показывается развитие идей христианского милосердия. Анализируются формы и методы работы в этой области, структура организаций, занимающихся деятельностью в данной сфере.
Религия в обществе выполняет комплекс задач по социокультурной регуляции общественной жизнедеятельности. Среди задач собственно духовного плана следует назвать упорядочение норм, ценностей, значений и знаний, которые вырабатываются в различных сферах деятельности, через придание им особого сакрального значения.
В дореволюционной России религия являлась носительницей общечеловеческих нравственных ценностей, предлагала небесную санкцию национально-хозяйственных структур общества. Религиозные системы имели значительное число последователей, широкие возможности влияния на социокультурные процессы общества, разработанную практику духовной и материальной помощи нуждающимся. Для поддержания ста-
бильности социокультурной системы, стержнем которой было православие, Русской православной церковью повсеместно в регионах, в том числе и в Енисейской епархии, был создан ряд учреждений, призванных совершать милосердное служение. Учитывая низкий уровень образования и просвещения населения, экономически неустойчивое положение части прихожан, особенно переселенцев, Енисейское епархиальное руководство и духовенство епархии основное внимание в исследуемый период сосредоточили на таких общественно-социальных направлениях, как организация образовательной, духовно-просветительной и благотворительной деятельности.
В начале ХХ века Русская православная церковь, рассматриваемая в это время царской влас-
~
ИСТО|>ИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (51) 2007
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (51) 2007
тью как часть государственного аппарата, выполняла образовательную функцию в обществе. В ведомство Святейшего Синода входила сеть массовых начальных школ для народа: школ грамоты, церковноприходских и учительских школ, готовящих кадры учителей из местного крестьянского населения. Церковь и правительство рассматривали эти образовательные учреждения не только как средство образования, но и социализации молодежи: поддержания церковной культуры, патриархальных и монархических настроений.1
В Сибири этот тип школ поддерживался государством не только по причине признания за православной церковью прерогативы в деле воспитания подрастающего поколения, но и потому, что он был наименее затратным для правительства в силу небольшого числа общеобразовательных предметов и привлечения к учебному процессу духовенства. К январю 1916 г. в Енисейской губернии имелось 226 церковно-приходских школ, что составляло треть от общего количества учебных заведений. В рассматриваемый период улучшился качественный состав учителей общеобразовательных предметов, строились новые здания для церковноприходских школ, увеличились денежные поступления как из средств Святейшего Синода, так и из местных источников. Церковноприходские школы поддерживали школы, монастыри, волостные и сельские общества, приходские попечительства, частные лица, что подтверждало их востребованность в губернии.2
Христианское просвещение также осуществлялось через преподавание такого предмета, как закон божий в светских учебных заведениях, и представительство духовенства в составе губернского и уездного училищных советов. Архиереям и назначенным ими духовным лицам принадлежало право высшего наблюдения за религиозно-нравственным содержанием обучения.3
В миссионерских приходах с помощью школ проводилась культурная адаптация аборигенов в русскоязычной среде. Всего в 1913 г. в миссионерских приходах юга региона действовало 12 церковно-приходских и четыре миссионерские школы. Вся система школьного просвещения инородцев предполагала «просвещение религиозное, нравственное и умственное». Первоначальное просвещение инородцев осуществлялось на их родном языке, так как для народностей, чуждых христианского мировоззрения, школа имела, прежде всего, воспитательное, миссионерское значение. Она, кроме того, готовила из среды инородцев христиански настроенных учителей, а затем и миссионеров, так как без поддержки просвещенных кадров было бы трудно рассчитывать на прочные резуль-таты.4
Однако движение страны по пути коренных социально-экономических преобразований, бурное модернизационное обновление и капитализация требовали перестройки школьной системы: усиление образовательной функции школы, разграничения светского и религиозного начал в воспитании народа. Вопрос о сохранении церковно-приходской школы вызвал оживленную дискуссию в российском обществе начала ХХ века. Он рассматривался в связи с планами церковной реформы 1905-1906 гг., в дебатах II и III Государственных дум. При поддержке правых и умеренных партий III Государственная дума, признавая полезность приходских школ в ликвидации неграмотности населения,
приняла с небольшими поправками проект о финансировании церковноприходских школ и дала Церкви значительные суммы на народное образование, с намерением позднее подчинить церковноприходские школы Министерству народного про-свещения.5
Происходящие процессы в сфере народного образования и просвещения находили реальное отражение и на епархиальном уровне. Земских школ, как и повсеместно в Сибири, в Енисейской губернии не было. Поэтому значительное число крестьянских детей могло получить образование только в церковных школах, которые по данным однодневной школьной переписи 18 января 1911 г. составляли в Восточной Сибири 35, 4% от общего количества. В Енисейской губернии эти данные были несколько больше и на 1900-1907 г. составляли 58% от общего количества учебных заведений, что объяснялось активной деятельностью переселенческого ведомства. Наибольшее развитие церковные школы имели в сельской местности. В городе же в основном действовали школы министерства народного просвещения, лучше финансируемые и поддерживаемые городским самоуправлением. В 1907 г. из 34 красноярских школ только шесть принадлежали духовному ведомству.6
В то же время число официальных школ не покрывало потребности крестьян в приобщении к грамотности и получении их детьми первоначального образования. На рубеже веков число ходатайств об открытии школ резко опережало возможности и желание администрации развивать школьную сеть. По свидетельству директора народных училищ Енисейской губернии, в 1902 г. более 100 приговоров сельских обществ об открытии училищ осталось здесь неудовлетворенным. На громадную потребность народа в начальном образовании указывали сами местные органы власти. В период с 1898 г. по 1905 г. власти Енисейской губернии предложили обществам крупных селений высказать свое мнение об открытии там народных училищ. Были получены ответы из 79 сел, при этом жители 52 из них высказались не только за открытие школы, но и взяли конкретные обязательства по ее содержанию. Усиление интереса населения к народному образованию привело к тому, что к 1910 г. сельские и волостные общества Восточной Сибири содержали 11, 2% всех учебных заведений, хотя это обходилось им недешево. В целом эти данные несколько выше, чем в целом по России.7
Под влиянием роста народного самосознания и внимания общества к проблемам народного образования церковно-приходская школа в 1905 — 1916 гг. потеряла свои лидирующие позиции, усилилась тенденция к переходу от религиозной школы к светской. Добиться повышения уровня церковноприходских школ так и не удалось: не хватало топлива, учебников и учебных пособий, письменных принадлежностей, число обучавшихся в них составляло всего одну пятую часть от общего числа учащихся. Среднее духовное образование имели всего треть учителей. Было очевидно, что государственные, в первую очередь городские, и ведомственные школы в исследуемый период в Енисейской губернии получили наибольшее развитие. Они лучше финансировались и были лучше оборудованы во всех отношениях. Роль ведомства православного исповедания в образовании населения понижается еще больше, если брать для сравнения не число школ, а число учащихся в них. В силу постановки образо-
вательного процесса церковно-приходские школы имели меньшее в среднем на каждую школу число учеников. Енисейское епархиальное руководство, Епархиальный училищный совет критически оценивали состояние материально-технической базы церковноприходских школ епархии, уровень учебно-воспитательного процесса и предпринимали необходимые меры к их улучшению.8
Наиболее ощутимых результатов удалось достичь в области внешкольного образования и духовно-просветительской деятельности. Совместно с Енисейским Обществом народных чтений устраивались общедоступные лекции, беседы, духовные и богословские чтения, сложилась система распространения литературы религиозно-нравственного содержания. Просветительскую деятельность среди православных проводило Братство Рождества Пресвятой Богородицы, основанное в 1893 г. С помощью своих членов Братство осуществляло духовно-образовательную благотворительность по защите православной веры, правил христианского благочестия — создавало народные библиотеки и книжные склады, устраивало христианские чтения. На базе церковно-приходских школ работало около 100 отделений братства святителя Иннокентия, Иркутского Чудотворца, где проводились народные чтения, воскресные классы и повторные занятия. Нередко при подобных учреждениях организовывались народные церковные хоры, содержавшиеся на средства богатых меценатов. Так, в г. Минусинске подобный хор содержал местный купец И. Ф. Зонин.9
Социальная работа велась епархиальными структурами, приходами и монастырями и могла иметь как сословный так и внесословный характер. С 1862 г. началась деятельность Епархиального попечительства о бедных духовного звания. Церковно-благотворительные общества существовали при всех духовных училищах. Они по уставу были благотворителями для многих своих учеников, происходивших из бедных семей. В 1915 г. возникло Общество взаимного вспомоществования учащим и учащимся в церковно-приходских школах. Внесословный характер имела деятельность епархиального Общества имени Святого благоверного великого князя Александра Невского.10
В конце XIX — начале ХХ веков были предприняты меры, оживляющие повседневную благотворительную деятельность. Она осуществлялась многочисленными благотворительными братствами, комитетами помощи, попечительствами, существующими при церковноприходских общинах. Приходские попечительства получили в Енисейской губернии наибольшее распространение, так как демонстрировали единение религиозной общины, действующей при храме, с сельским сообществом и поддерживали взаимоотношения с местными органами государственной власти. Здесь они стали распространяться с 1903 г., когда при Красноярской Покровской церкви усилиями прихожан было создано первое попечительство. По замыслу учредителей оно должно было стать центром общественной жизни и помочь прихожанам преодолеть трудности, вызванные изменением социального строя.
В попечительства входили представители церковной и гражданской власти. Особое значение для развития благотворительных функций прихода имело распространение этой системы в сельской местности, так как большинство светских
благотворительных учреждений находилось в городах. Особенно широко деятельность церковно-приходских попечительств была поставлена в Красноярском уезде, где они работали при всех церквях. С началом первой мировой войны в практику вошли приходские попечительные советы, которые объединяли усилия нескольких приходов и светских благотворительных организаций, имеющих те же цели. Это объединение являлось эффективным с точки зрения мобилизации денежных средств, координации усилий, равномерного распределения помощи. 11
В целях повышения авторитета православной церкви в этот период Святейший Синод поощрял повседневную благотворительную деятельность попечительств. В храмах собирали даяния для нуждающихся. Сбор пожертвований был распределен по всем годовым праздникам. Например, в первую неделю Великого поста собирали средства в пользу Комитета православного миссионерского общества, на Страстной неделе — в пользу пострадавших от неурожая, на пятой седмице — в пользу глухонемых детей и калек, на Крестопоклонной — для детских приютов Енисейского братства. Такой порядок оставался неизменным из года в год, только в военные годы добавлялись сборы в помощь пострадавшим. 12
Стабильность социокультурной системы старообрядцев поддерживалась общинным институтом. Потребность удерживать в неизменном виде старые формы жизнедеятельности перед лицом таких серьезных противников, как государственная власть и Русская православная церковь, привела к созданию полностью автономных общин, организованных на конфессиональной основе, во главе со старостой и общинным советом. Большая дифференциация обязанностей и распределение их между верующими вели к значительной устойчивости старообрядческих сообществ и позволяли даже без духовного лица поддерживать жизнь прихода, а религиозно-нравственные нормы повседневной жизни сохранялись благодаря изоляционизму. 13
Деятельность неправославных религиозных организаций в губернии также не ограничивалась собственно отправлением религиозных потребностей. Вокруг конфессиональных институтов концентрировалась вся жизнь верующих. Все культурные, просветительские, благотворительные, а нередко и политические мероприятия проводились под эгидой той или иной общины. Особое значение придавалось сохранению этнонацио-нальных традиций верующих. Исповедание определенными этническими общностями одной и той же веры несомненно способствовало единению общества по национальному признаку, создавало предпосылки для взаимодействия представителей одной веры друг с другом.14
Примечания
1. Пинкевич В. К. Церковь и государственная политика в отношении образования в конце XIX — начале XX в. //Государство, религия, церковь в России и за рубежом. Информационно-аналитический бюллетень №3 (27). М., 2001. С. 69 - 77.
2. Иванова Е. А. К вопросу участия церквей Енисейской губернии в просветительной деятельности (конец XIX — начало XX вв.). //Церковь и государство: прошлое и настоящее. Красноярск, 2001. С.29 — 33.
3. Березовский Н.П. О состоянии начального образования в Енисейской губернии за 1915 г. Общие сведения.
ИСТОРИЧЕСКИЕ НЛ/КИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (51) 2007
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (51) 2007
Красноярск, 1916. С.1, 2.
4. Отчет Красноярского Епархиального комитета Православного миссионерского общества за 1913 г. Красноярск, 1914. С.3 — 7; Краткое описание приходов Енисейской епархии. Красноярск, 1917; Персиянов Г., о. Из истории Енисейской епархии. //Журнал Красноярско-Енисейской епархии. Красноярск, 2000. С. 10 — 24, 27.
5. Шепелева Н. Д. Русская православная церковь в социально-политической истории России в начале ХХ века (на материалах Тамбовской губернии). Автореф. ...к. и. н. М, 2002. С.14.
6. Памятная книжка Енисейской губернии на 1900 г. С.177; Памятная книжка Енисейской губернии на 1907 г. Приложение №8; Юрцовский Н. С. Очерки по истории просвещения в Сибири. Новониколаевск, 1923. С. 142, 143, 159, 160.
7. Зверева К. Е., Зверев В. А. Вклад русского крестьянина в развитие образовательного потенциала Сибири. 1861 — 1914 гг. //Культурный потенциал Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1992. С.87 — 89; Зверева К. А. развитие потребности в просвещении у крестьянства Сибири (1861 — 1917 гг.). //Культурный, образовательный и духовный потенциал Сибири. Середина XIX — начало XX в. Новосибирск, 1997. С.57.
8. Памятная книжка Енисейской губернии на 1907 г. Приложение №8; Захаров В. Историческая справка по вопросу о народном образовании в Енисейской губернии. Красноярск, 1896; Березовский Н. П. О состоянии начального образования в Енисейской губернии за 1915 г. Общие сведения. Красноярск, 1916. С.1, 2; Юрцовский Н. С. Очерки по истории просвещения в Сибири. Новонико-лаевск, 1923. С. 142, 143, 159, 160.
9. ГАКК. Ф.297. Оп.2. Д.3. Л.13об, 16; Ф.674. Оп.1.
Д.4782. Л.96об; Д.5004. Л.16об, 26; Оп.2. Д.94; Иванова Е.А. К вопросу участия церквей Енисейской губернии в просветительной деятельности (конец XIX — начало XX вв.) //Церковь и государство: прошлое и настоящее. Красноярск, 2001. С. 29 — 33.
10. ГАКК. Ф.674. Оп.1. Д.3099. Л.3; Д.3222. Л.54; Д.4782.
Л.75; Приходское попечительство при Покровской церкви г. Красноярска. Красноярск, 1905; Персиянов Г., Из истории Енисейской епархии. /Журнал Красноярско-Енисейской епархии. Красноярск, 2000. С. 24, 25; Катцина Т.А. Приходская благотворительность в Енисейской губернии. //Церковь и государство: прошлое и настоящее. Красноярск, 2001. С. 17—20.
11. Катцина Т.А. Приходская благотворительность в Енисейской губернии. //Церковь и государство: прошлое и настоящее. Красноярск, 2001. С.17 — 20.
12. ГАКК. Ф.674. Оп.1. Д.3099. Л.3; Д.3222. Л.54; Д.4782. Л.75; Приходское попечительство при Покровской церкви г. Красноярска. Красноярск, 1905; Персиянов Г., Из истории Енисейской епархии. /Журнал Красноярско-Енисейской епархии. Красноярск, 2000. С. 24, 25; Катцина Т.А. Общественное призрение в Енисейской губернии (1822 — 1917). Диссертация ... к. и. н. Красноярск, 2002. С. 25, 26.
13. ГАКК. Ф.595. Оп.3. Д.3749; История религий в России. М, 2001. С.220; Болонев Ф. Ф. Старообрядцы Забайкалья в XYIII — XX вв. Новосибирск, 1994. С.104 — 107; Стахеева Н. Н. Старообрядчество Восточной Сибири в XYII — начале XX вв. Автореф. ... к. и. н. Иркутск, 1998. С. 22 — 27.
14. ГАКК. Ф.595. Оп.3. Д.343; 8060; Оп.13. Д.766; ГАНО. Ф.Р-1053. Оп.1. Д.229. Л.138 — 139, 210 — 211об; Аманжолова Д.А. Мусульманское движение в России в начале ХХ в. /Религия, церковь в России и за рубежом. Информационный бюллетень. №6. М., 1995. С.39 — 47; Кутилова Л.А., Нам И.В., Наумова Н.И., Сафонов В.А. Национальные меньшинства Томской губернии. Хроника общественной и культурной жизни. 1885 — 1919. Томск, 1999. С. 4 — 6.
ДОБРОНОВСКАЯ Анна Павловна, старший преподаватель кафедры религиоведения.
Дата поступления статьи в редакцию: 31.10.06 г.
© Доброновская А.П.
Книжная полка
Бартлетт Р. Становление Европы: Экспанция, колонизация, изменения в сфере культуры. 950-1350 гг. / Пер. с англ. - М.: РОССПРЭН, 2007. - 432 с.
Бриггс Э., Клэвин П. Европа нового и новейшего времени. С 1789 года и до наших дней / Пер. с англ. - М.: Весь мир, 2006. - 600 с.
Варьяш О.И. Пиренейские тетради: Право, общество, власть и человек в средние века. - М.: Наука, 2006. 451 с.
Васильев Л.С. Древний Китай: Т.3: Период Чжаньго. V-III вв. до н. э. - М.: Изд. фирма «Вост.лит.» РАН, 2006. - 679 с.
Диаспора: новые материалы: Т.8 / Отв. ред. О. Коростелев. - СПб.: Феникс; Париж: Athenaeum, 2007. - 789 с.
Дорофеев В. Сталинизм: народная монархия. - М.: Алгоритм, Эксмо, 2006. -399 с.
Зайцев И.В. Астраханское ханство. - 2-е изд., испр. - М.: Изд. фирма «Вост. лит.» РАН, 2006. - 303 с.
