CC BY
70
DOI: 10.12731/2218-7405-2013-11-8 УДК 323.396
СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЭЛИТОГЕНЕЗА
ДОНСКОГО КАЗАЧЕСТВА
Артюхин О.А., Болдырев И.М.
В статье рассматриваются особенности генезиса казачьей политической элиты в контексте социально-исторических особенностей институционализа-ции донского казачества, а также проблем современного процесса возрождения казачества, анализируются специфика формирования и воспроизводства казачьей политической элиты «Всевеликого войско Донского», встраивания её во властные региональные структуры.
Исторически донское казачество складывалось как служилое сословие, наделенное государственными полномочиями и имеющее общественное самоуправление. Трансформация политической системы в начале 20 века, привела ликвидации казачества как субъекта политики в России.
Анализ современного политического процесса возрождения «Всевеликого войска Донского» показывает, что за прошедшие десятилетия российской истории произошли значительные структурные преобразования. Они касаются, прежде всего, донского казачества, которое от первоначально стихийного и неорганизованного движения за возрождения казачества конца 80-х гг. 20 века трансформировалось в социально-политический институт к началу 2000 -х.
Выявляются значительные изменения в казачьей элите. При отнесении социально-политической элиты, формируемой в войсковых казачьих обществах к части современной региональной элиты Юга России, отмечается, что среди всего российского казачьего движения именно донское казачество стало наиболее организованным и структурированным.
Ключевые слова: политический процесс; казачество; войсковое казачье общество; политическая элита; казачья элита; институционализация казачьей элиты.
SOCIAL AND HISTORICAL PECULIARITIES OF THE DON COSSACKS' ELITOGENESIS
Artuhin O.A., Boldirev I.M.
The article deals with the peculiarities of Cossacks political elite genesis in the context of social and historical characteristics of the Don Cossacks institutionalization and the modern problems of the Cossacks' revival process as well. It also analyses the formation and reproduction specific of the Cossacks political elite of the Don Cossacks Host, by making it a part of local administrative structures.
Historically the Don Cossacks were formed as the soldiers' class, vested with the authority by the government and having public self-government. Political system transformation at the beginning of the XXth century led to the elimination of Cossacks as political subject in Russia.
The analysis of the modern political process of the Don Cossacks Host revival indicates great structural changes during the last decades of Russian history. These changes mostly refer to the Don Cossacks , which being initial spontaneous and unorganized movement for the Cossacks revival at the end of 80s in the XXth century transformed into sociopolitical institution by the beginning of the 2000.
The great changes of Cossacks elite were revealed. Considering sociopolitical elite, which is formed in Cossacks Host communities, as a part of modern regional elite in the South of Russia, authors emphasize the most organized and structural character of the Don Cossacks among all Russian Cossacks movements.
Key words: political process; Cossacks; Cossacks Host community; political elite; Cossacks elite institutionalization.
Процесс модернизации российского общества связан с институализацией социальных, политических и культурных процессов. Одним из таких процессов является возрождение института российского казачества.
Большое количество научных трудов и публикаций в периодической печати по проблемам становления казачества дают возможность для теоретического осмысления процессов его институализации, выявления этапов, которые проходит данный институт в своем социальном и политическом развитии. В качестве наиболее показательного примера остановимся на процессах возрождения донского казачества.
Донское казачество демонстрирует образец организации и самоорганизации казачьего сообщества в современных условиях, что определяет актуальность исследования социально-политических механизмов институционализа-ции казачьей элиты именно на примере казачества Дона и конкретно войскового казачьего общества «Всевеликое войско Донское» [1, с. 4, 68].
Процесс возрождения российского казачества сложен и тернист, особое место в нем, несомненно, принадлежит элитам. Как известно, этимология термина «элита» имеет латинский корень eligere - выбирать. Широкое хождение данный термин получил, благодаря французскому elite - избранный, отборный, лучший [2, с. 401-402].
Существует множество подходов к процессам элитообразования, однако, несмотря на широкое применение в различных исследованиях ученых-политологов и социологов, до сих пор фактически не существует точного, исчерпывающего определения термина «элита». Как справедливо отмечают Ашин Г.К., Понеделков А.В., Игнатов В.Г., Старостин А.М. в среде элитари-стов нет какого-либо единодушия, и встречаются диаметрально противоположные точки зрения. Объединяющим тезисом выступает «постулирование необходимости элиты для общества» [3, с. 119].
Это объясняется, что в современной политической науке при определении понятия «элита» доминирует структурно-функциональный подход, в рам-
ках которого элита рассматривается как категория лиц, осуществляющих управление обществом, в то время как общество требует об представителей элиты не только статусности и профессионализма, но и высокой нравственности.
Использование указанного подхода позволяет определить политическую элиту как внутренне сплоченную социальную общность, являющуюся субъектом принятия важных управленческих решений и имеющую ресурсный потенциал [3, с. 119].
Исследовании элитогенеза донского казачества невозможно без выявления определенных особенностей генезиса казачества, влияющих на его инсти-туализацию.
Важной вехой в истории донского казачества явился XVI век: именно в этот период (примерно в середине данного столетия) вследствие перехода казачьих общин к оседлой жизни на Дону активизировалась самоорганизация казачьего государства. Данный процесс включал в себя превращение укрепленных казачьих городков в административные центры своеобразной казачьей республики, которая состояла из казачьих общин, объединявшихся для совместного участия в военных походах. Особенность этого казачьего «квазигосударства» заключалась в том, что оно создавалась на принципах патриархальной общинно-круговой демократии, что позволяло казачьим общинам сохранять относительную автономность в вопросах внутренней жизни [6].
Первоначально, как известно, взаимоотношения казачества и российского государства носили добровольно-договорной характер. Так, еще в 1518 году донскими казаками был заключен договор с московским великим князем Василием III о военном сотрудничестве, при этом казаки поддерживали договорные отношения с московским княжеством как с иностранным государством через Посольский приказ. В этом же столетии, в 1552 году Иваном IV за участие во взятии Казани донским казакам была жалована река Дон со всеми ее притока-
ми, вследствие чего Московское государство юридически оформило признание прав казачьих общин на занятые ими территории в бассейне реки Дон.
Впоследствии характер отношений царской администрации с казаками был изменен с договорного на соподчиненный: этому способствовало централизация государственной власти в XVIII веке. Так, в 1721 году Петром I, стремившимся привлечь казаков к регулярной службе, был подписан указ о подчинении «вольных» казачьих войск Военной коллегии. С начала XVIII века, таким образом, был прекращен «естественно-стихийный этногенез казачества», которое постепенно превратилось в социально-политический институт, выполняющий ряд государственных функций на своей территории, для чего потребовалось делегирование определенных государственных полномочий [7, с. 73].
В период с конца XVIII и до окончания первой четверти XIX века донское казачество постепенно и окончательно стало трансформироваться в постоянную пограничную стражу и иррегулярную часть российской армии. В правления Александра I произошла окончательная передача части государственных функций казачьему самоуправлению и был разработан законодательный акт, в котором казачество рассматривалось как особое прирожденное военно-служилое сословие, обладающее определенными гражданскими правами и воинскими обязанностями. Окончательно утвержденное 26 мая 1835г. «Положение об управлении войском Донским» правовым образом закрепило особый статус военного казачьего сословия. Необходимо отметить, что процесс трансформации казачества в военно-служилое сословие характеризовался социальным расслоением казачьего сообщества, формированием в казачьей среде политико-административной элиты.
Определяющую роль в рамках институционализации казачьей элиты в дореволюционный период сыграло царское правительство, рассматривающая казачество исключительно в качестве сословия, состоящего у него на службе. Верхушка этого сословия постепенно становится частью политической элиты Российской империи.
Реализация на практике имперских указов, предполагавших наделение землей казачьих старшин и чиновников, вызывало недовольство у части казачества, считавшей, что тем самым искажаются такие принципиальные начала древнего донского демократического казачьего устройства, как односослов-ность и общее равноправное войсковое владение землей [7, с. 73].
Необходимо отметить, что царское правительство, начиная с середины XIX века, неизменно проводило в отношении казачества традиционную политику, направленную на сохранение его сословной замкнутости. Само казачество поддерживалось самодержавием сначала как пограничное войско, а затем и в качестве опоры во внутренней политике. В начале XX века казачество, как отмечает А.Г. Масалов, представляло собой «гетерогенное полупривилегированное военно-служилое сословие» [7, с. 73]. Подобный статус казаков и их социальный состав были обусловлены спецификой их профессиональной военно-служилой деятельности, исторически сложившейся в предшествующие годы.
В XX веке условия жизнедеятельности как донского казачества в целом, так и казачьей элиты претерпели кардинальные изменения в первую очередь вследствие событий Февральской и Октябрьской революций 1917 года.
Необходимо отметить, что революции 1917 года привели к расколу казачества на две враждующие части: «красное», поддерживающую Советскую власть и революционные реформы, и «белое», выступавшее против власти Советов и революционных преобразований. В дальнейшем, с 1920 г. казачество разделилось еще на две большие общности делившихся как по их месту жительства, так и по отношениям с советской республикой - на казаков-эмигрантов и казаков, проживающих в СССР.
В первые годы существования Советской власти были ликвидированы формальные идентификационные основы самоорганизации казачьей общности. К примеру, в 1917 г. в результате ликвидации сословного деления общества казачество утратило такой важнейший идентификационный признак как сословность. После 1920 г. были административно реорганизованы области прожива-
ния казачества, упразднено административно-территориальное деление по войсковому принципу и ликвидировано казачье самоуправление. С 1926 г. при проведении переписей населения была исключена ссылка на казачье происхождение, принадлежность к казачеству исключалось из социально значимых и других социально-идентификационных признаков.
В условиях советской политической системы государство пыталось контролировать и регулировать процессы развития и деятельности институтов гражданского общества, вследствие чего политическая система советского периода превращалась в тоталитарную, препятствующую институционализации идеологически чуждых социальных общностей. Если в условиях тоталитарной политической системы обыкновенно имеется минимальное количество политических институтов гражданского общества, обеспечивающих реализацию интересов различных социальных общностей, то в условиях демократии численность таких институтов, напротив, значительно возрастает. Данное утверждение можно отнести и к казачеству, положение, статус и функции которого менялись в соответствии с изменениями государственной политики по отношению к казачеству и изменениями политического режима в стране в целом.
В период перестройки, в конце 1980-х годов, на волне демократизации всех сторон общественной жизни, в нашей стране стали формироваться предпосылки для реинституционализации казачества на базе создаваемых идентифицирующими себя с казачеством гражданами специфических общественных объединений. По мнению А.Г. Масалова, под «социально политической инсти-туционализацией казачества в современных условиях следует понимать процесс, направленный на приобретение казачьей социальной общностью качеств социально-политического института, статус которого обеспечивает возможность использования средств политической власти для реализации интересов граждан, относящих себя к казачеству, а также соответствующих этому статусу социальных и политических функций, формализованной системы социального
контроля поведения членов казачьей социальной общности, их взаимоотношений с государством и гражданским обществом» [6].
Современный период истории донского казачества характеризуется значительными структурными изменениями самого казачьего движения, трансформировавшегося из первоначально стихийного, неорганизованного движения за возрождение казачества конца 1980-х гг., в социально-политический институт. Этому способствовали и создание нормативно-правовой базы институцио-нализации казачества, и формирование управленческих и самоуправленческих структур казачьей институционализации.
За достаточно короткий период времени значительно изменился и облик казачьей политической элиты, в состав которой активно включаются представители нового поколения, отличающиеся другим образовательным уровнем, занимающие социально положение, имеющие достаточно высокий уровень потребности в социальной реализации. Данную тенденцию подтверждает, в частности, проведенный анкетный опрос представителей элиты войскового казачьего общества «Всевеликое войско Донское». Рассматриваемое казачье общество обладает развитой системой институтов воспроизводства казачества и казачьей элиты, в первую очередь системой казачьих образовательных учреждений, призванных осуществлять подготовку кадрового резерва административных структур казачества, что принято рассматривать в качестве важного критерия инсти-туционализации политической элиты.
Элита казачества, или политическая элита войсковых казачьих обществ, к представителям которой можно отнести атаманов уровня казачьего войска и округов (отделов), административное руководство аппарата казачьих обществ, влияющих на реализацию политических и других интересов казачества, в настоящее время призвана играть определяющую роль в развитии казачества и укреплении его положения как социально-политического института.
Однако определенную тревогу вызывает то обстоятельство, что, несмотря на наметившийся поворот современного казачьего движения к огосударствле-
нию, в его сознании сохраняется приверженность некоторым идеям, бывшим популярными на ранних этапах его институализации, например, создание административно-территориальных казачьих образований (например, Донской казачьей области или республики). Очевидно, что успешное продвижение казачества по пути государственного становления требует безусловного отказа представителей казачьей элиты от подобных сепаратистских идей как не соответствующих новому статусу и положению казачества.
Процесс возрождения российского казачества, включающий трансформацию социальной группы, члены которой идентифицируют себя с казачеством, в социально-политический институт, предполагает также и институционализа-цию казачьей элиты. На начальных стадиях становления доминируют самоорганизующиеся процессы, происходящие на уровне общественного самоуправления. Затем они трансформируются в упорядоченные, направленные действия, возглавляемые появляющимися лидерами., способными их организовать и ин-ституализировать. Именно эти лидеры и составляют основу зарождающейся элиты. При этом сам процесс элитоообразования в среде современного российского казачества, если следовать концепции российского политолога О.В. Га-ман-Голутвиной, должен осуществляться на основе принципиально иных, нежели в предшествующие исторические периоды принципов.
По мнению О.В. Гаман-Голутвиной, сущность модернизации российского общества в целом заключается в отказе от мобилизационной модели развития и переходе к инновационной модели, что, в свою очередь неизбежно должно было повлечь за собой изменение модели элитообразования как неотъемлемый компонент трансформации общей модели развития. В 1990-е годы, в российском обществе была осуществлена замена доминировавшего на протяжении значительного периода российской истории «служебно-номенклатурного» принципа элитообразования, конституирующего административно-политическую бюрократию в качестве политической элиты, принципом элитного плюрализма, согласно которому политическую элиту составляет высший
эшелон репрезентирующих институты государства и гражданского общества структур. Иными словами, отличительной чертой новой модели элитообразования стал ее дисперсный характер, предопределяющий множественность центров власти. Рассматриваемый дисперсный характер проявляется, в частности, в повышении роли и значения региональных политических элит как правящих групп региона, занимающих ведущие позиции в государственной системе, контролирующих основные стратегические ресурсы власти и находящихся в тесном взаимодействии с федеральной политической элитой [8].
Материалы проведенного непосредственно авторами прикладного социологического исследования позволяют выделить достоинства и недостатки, проявляющихся в работе казачьих политических элит «Всевеликого войска Донского». Так, в качестве недостатков представители элиты Войска Донского выделяют в первую очередь «недостаточный профессионализм», а также «низкий уровень организации работы», «неподконтрольность и неподотчетность снизу».
В то же время респондентами не были обозначены в качестве основных недостатков, характеризующих деятельность элит, «коррумпированность» и «подбор руководства по родственным и приятельским признакам», что дает основание предположить, что эти недостатки присущи казачьей элите в меньшей степени, чем представителям других элит регионов Южного Федерального округа. Наряду с этим элита ВКО ВВД рассматривает в качестве одной из действенных мер, необходимых в настоящее время для улучшения качественного состава региональных казачьих элит, «продуманную кадровую политику под контролем Центра и администрации Федерального округа». Реализация данных мер может способствовать улучшению качественного состава казачьей элиты, обеспечению конструктивного взаимодействия казачьих обществ с органами государственной власти и органами местного самоуправления, что в совокупности позволит решить стоящие перед современным казачеством основные стратегические цели и задачи.
Список литературы
1. Водолацкий В.П. Российское казачество: пути и перспективы развития. Ростов н/Д., 2011.
2. Политология: Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост.: Ю.И. Аверьянов. М., 1993.
3. Ашин Г.К., Понеделков А.В., Игнатов В.Г., Старостин А.М. Основы политической элитологии. М., 1999.
4. Социологическая энциклопедия. В 2 т. М., 2003. Т.1.
5. Бурдье П. Социология политики. М.:, 1993.
6. Масалов А.Г. О парадигмах исследования современного российского казачества // forum.kazakia.info
7. Масалов А.Г. Российское казачество в начале XXI века. Ставрополь,
2008.
8. Гаман-Голутвина О.В. Региональные элиты России: теоретические модели и практики. М., 2004.
References
1. Vodolackij V.P. Rossijskoe kazachestvo: puti i perspektivy razvitija [Russian Cossacks: ways and development prospects]. Rostov n/D., 2011.
2. Politologija: Jenciklopedicheskij slovar' [Political science: Encyclopedic dictionary] / Obshh. red. i sost.: Ju.I. Aver'janov. M., 1993.
3. Ashin G.K., Ponedelkov A.V., Ignatov V.G., Starostin A.M. Osnovy politicheskoj jelitologii [Bases of a political elitologiya]. M., 1999.
4. Sociologicheskaja jenciklopedija [Sociological encyclopedia]. V 2 t. M., 2003. T.1.
5. Burd'e P. Sociologija politiki [Policy sociology]. M.:, 1993.
6. Masalov A.G. O paradigmah issledovanija sovremennogo rossijsko-go kazachestva [About paradigms of research of the modern Russian Cossacks] // fo-rum.kazakia.info
7. Masalov A.G. Rossijskoe kazachestvo v nachale XXI veka [The Russian Cossacks at the beginning of the XXI century]. Stavropol', 2008.
8. Gaman-Golutvina O.V. Regional'nye jelity Rossii: teoreticheskie modeli i praktiki [Regional elite of Russia: theoretical models and practicians]. M., 2004.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРАХ
Артюхин Олег Александрович, начальник научно-аналитического отдела, кандидат политических наук
Южно-Российский институт - филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации ул. Пушкинская, д. 70, г. Ростов-на-Дону, 344002, Россия e-mail: dopobr@skags. ru Болдырев Иван Михайлович, аспирант
Южно-Российский институт-филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации Ул. Пушкинская, 70, г. Ростов-на-Дону, 344002, Россия e-mail: boldyrev_im@inbox.ru
DATA ABOUT THE AUTHORS
Artuhin Oleg Alexandrovich, head of the scientific and analytical Department, Candidate of political science
South institute of Russian academy of national economy and public administration
under the President of the Russian Federation
70, Pushkinskaya str., Rostov-on-Don, 344002, Russia
e-mail: dopobr@skags. ru
Boldyrev Ivan Mikhaylovich, post-graduate student
South institute of Russian academy of national economy and public administration
under the President of the Russian Federation
70, Pushkinskaya str., Rostov-on-Don, 344002, Russia
e-mail: boldyrev_im@inbox.ru Рецензент:
Алексеев С.В., Заведующий кафедрой «Юриспруденция» Донского государственного технического университета, доктор социологических наук, профессор
