CC BY
29
целом ТФ ОМС в медицинские организации области было направлено 276,6 млн руб., что позволило повысить качество и доступность медицинской помощи ее населению.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ермакова С.Э. Управление бизнес-процессами в медицинской организации. М.: МАКС Пресс; 2009.
2. Курочка В.К., Фомина А.В., Кича Д.И., Коновалов О.Е., Бреусов А.В., Луговой В.Е. Оценочные показатели деятельности органов местного самоуправления по обеспечению охраны здоровья населения. В кн.: Материалы научно-практической конференции с международным участием "Современные проблемы эффективности управления здравоохранением". (Москва. 14—16 декабря 2011 г.). М.: РЦ "ФАРМЕДИН ФО"; 2012: 134—5.
3. Акулов С.К. Основные итоги работы социальной защиты населения Кемеровской области в 2013 году и задачи на 2014 год. Режим доступа: http://www.dsznko.ru/Data/Sites/1/SharedFiles/ documents/Kolegia/ (дата обращения 19.11.2014).
4. Кича Д.И., Гурова А.И., Дрожжина Н.А., Максименко Л.В. Гигиена труда и профилактика профессиональных заболеваний в отдельных отраслях промышленности: Учебное пособие. М.: Издательство РУДН; 1999.
5. Шаптала А.В., Волынько Т.Я., Богатырева Е.В.и др. Факторы профессионального риска в сталеплавильном производстве. В кн.: Материалы V Всероссийского конгресса «Профессия и здоровье». М.: Дельта; 2006: 318—20.
6. Фомина А.В., Камалова Ф.М., Кича Д.И. Социально-экономическая значимость основных причин смерти населения трудоспособного возраста в Республике Татарстан. Здоровье населения и среда обитания. 2012; 6 (231): 4—6.
7. Пачгин И.В., Макарова Е.П., Кича Д.И., Макарян А.С., Аносов А.В., Луговой В.Е. и др. Социально-экономические процессы в здравоохранении: характер изменений. Горизонты экономики. 2014; 4(16): 74—8.
8. Кича Д.И., Фомина А.В. Диспансеризация населения и содержание профилактической работы врачей первичного звена здравоохранения. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2014; 1;. 8—9.
9. Кича Д.И., Худайбергенова М.В., Сухинин В.М. Распространенность и структура заболеваемости детей младшего школьного возраста г. Москвы по результатам профилактических медицин-
ских осмотров. Здоровье населения и среда обитания. 2011; 7: 17—21.
Поступила 18.02.15
REFERENCES
1. Ermakova S.E. Management of Business Processes in the Medical Organization [Upravlenie bisnes protsessami v meditsinskoy organi-zatsii]. M.: MAX Press; 2009. (in Russian)
2. Kurochka V.K., Fomina A.V., Kicha D. I., Konovalov O. E., Breusov A.V., Lugovoy V. E. Estimated indicators of activities of local governments for ensuring public health care. In: Materials of Scientific and Practical Conference "Modern Problems of Effective Management of Health Care"[Materialy nauchno-prakticheskoy konferentsii s mezhdunarodnym uchastiem «Sovremennye problem affectivnosti upravleniya zdravoohraneniem»]. (Moscow. December 14—16, 2011). Moscow: "FARMEDIN FO"; 2012: 134—5. (in Russian)
3. Akulov S. K. The main results of work of social protection of the population of the Kemerovo region in 2013 and tasks for 2014. — Accessed 19.nov.2014: http://www.dsznko.ru/Data/Sites/1/Shared-Files/documents/Kolegia/. (in Russian)
4. Kicha D.I., Gurova A.I., Drozhzhina N. A., Maksimenko L.V. Occu-pationalHealth and Prevention of Occupational Diseases in Separate Industries: Manual [Gigiena truda i profilaktika professional'nykh zabolevaniy v otdel'nyh otrasliah promyschlennosti. Uchgebnoe po-sobie]. Moscow: Publishing house of RUDN; 1999. (in Russian)
5. Shaptala A.V., Volynko T. Ya., Bogatyreva E.V. et al. Factors of professional risk in steel-smelting production. In: Materials V of the All-Russian Congress "Profession and Health" [Materialy V Vseros-siyskogo congressa «Prosessiya i zdorov'e»]. Moscow: Delta; 2006: 318—20. (in Russian)
6. Fomina A.V., Kamalova F.M., Kicha D. I. Social-economic importance of the main reasons for death of the working-age population in the Republic of Tatarstan. Zdorov'e i sreda obitaniya. 2012; 6(231): 4—6. (in Russian)
7. Pachgin I.V., Makarova E.P., Kicha D. I., Makaryan A.S., Anosov A.V., Lugovoy V. E. et al. Gorizonty ekonomiki. 2014; 4(16): 74—8. (in Russian)
8. Kicha D.I., Fomina A.V. Medical examination of the population and content of scheduled maintenance of doctors of primary link of health care. Problemy sotsialinoy gigieny, zdravookhraneniya i isto-rii meditsiny. 2014; 1: 8—9. (in Russian)
9. Kicha D. I., Hudaybergenova M. V., Sukhinin V. M. Prevalence and structure of incidence of children of younger school age of Moscow by results of routine medical examinations. Zdorov'e naseleniya i sreda obitaniya. 2011; 7: 17—21. (in Russian)
© Семенова Н.Б., Лаптева Л.В., 2015 УДК 614.2:312.6(571.56)
Семенова Н.Б., Лаптева Л. В.
СОЦИАЛЬНО-ГИГИЕНИЧЕСКАЯ И МЕДИКО-ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СЕМЕЙ КОРЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ ЯКУТИИ
ФГБУ НИИ медицинских проблем Севера СО РАМН, 660022, Красноярск, Россия
Обследовано 478 семей коренного населения Якутии (семьи якутов, эвенков, эвенов и юкагиров), проживающих в северных, в центрально-восточных и южных районах республики. От 52 до 55,5% коренных семей имеют в своем составе трех и более детей. В то же время, от 22,6 до 32,2%% семей являются неполными, а 11,5—38,5% детей рождены в незарегистрированном браке. От 55,9 до 67,9%% коренных семей имеют доход ниже прожиточного минимума, одной из причин данного факта является отсутствие постоянного заработка у 20—28,6% родителей. От 46,4 до 69,3% семей относятся к разряду неблагополучных вследствие неблагоприятного психологического климата (33,7—43,6%), наличия частых ссор и конфликтов (3,8—9%), алкоголизации одного или обоих родителей (в 5,7—10,9%), наличия родственников с судимостью (7,4—11,4%). Ключевые слова: Север; коренное население; семья; психическое здоровье.
Для цитирования: Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2015; 23 (5): 12—16.
Для корреспонденции: Семенова Надежда Борисовна, [email protected] SemenovaN.B., LaptevaL.V. THE SOCIAL HYGIENIC AND MEDICAL DEMOGRAPHIC CHARACTERISTICS OF FAMILIES OF INDIGENOUS POPULATION OF YAKUTIA
The research institute of medical problems of the North of the Russian academy of medical sciences, 660022,
Krasnoyarsk, Russia
Nowadays, in indigenous populations of the North and Siberia lower indicators ofpsychic health are registered. The evidence of this occurrence is high mortality due to external causes and significant prevalence of alcoholism. The high level of suicide among indigenous children and adolescents reflects extreme social troubles.
The .sampling included 478families of indigenous population of Yakutia (families of Yakut, Evenk, Even and Yukagir) residing in the northern, central eastern and southern regions of the Republic. The specially developed social hygienic questionnaire was applied.
The study established that 52—55.5% of indigenous families have three and more children and are positioned as large families. At the same time, 22.6—32.2%% of families are incomplete and 11.5—38.5% of children are born in unregistered marriage. The income lower than living wage have 55.9—67.9%% of indigenous families. The lacking of permanent income is one of the causes of such situation in case of 20—28.6% of parents. Only 30.7—53.6% of indigenous families can be considered as well-to-do ones. From 46.4%% to 69.3% of families are considered as disadvantaged in consequence of unfavorable psychological climate (in 33.7—43.6%% of families), occurrence of frequent quarrels and conflicts (in 3.8—9.0% of families), alcoholization of one or both parents (in 5.7—10.9% of families), presence of relatives with previous convictions (in 7.4—11.4%%).
Key words: the North; indigenous population; family; mental health
Citation: Problemi socialnoi gigieni, zdravookhranenia i istorii meditsini. 2015; 23 (5): 12—16.
For correspondens: Semenova N.B., [email protected]
Received 14.08.14
На протяжении столетий образ жизни коренных народов Севера и Сибири формировался в суровых климатических условиях. Это определяло специфику групповых отношений: выраженный коллективистский дух, крепкие родственные связи, коллективное принятие решений, следование общепринятым нормам [13, 15]. Урбанизация, которая в последнее время приобрела глобальные масштабы, непосредственно коснулась этнических популяций и привела к смене традиционного образа жизни, трансформации семейных отношений и разрушению традиций [4]. Следствием этого явились утрата прежней идентичности, чувство растерянности и неопределенности у коренного населения [3, 8].
Состояние здоровья коренных народов Севера и Сибири на сегодняшний день вызывает определенную тревогу. Основные проблемы — значительная распространенность алкоголизма и высокая смертность от внешних причин (самоубийства, травмы, отравления, несчастные случаи) — являются признаком снижения жизнестойкости коренных этносов [1, 12, 14, 16]. О крайнем социальном неблагополучии свидетельствует высокий уровень суицида среди детей и подростков ко -ренных популяций [9, 10].
Цель исследования заключалась в изучении социально-гигиенического и медико-демографического статуса семей коренного населения Севера в современных условиях.
Материалы и методы
Объектом исследования явились семьи коренных народов Республики Саха (Якутии) — РС (Я). В соответствии с рекомендациями ЮНЕСКО, к коренным народам относятся представители социальных и культурных групп, которым присущи следующие качества: самоидентификация на основе принадлежности к самобытной коренной культурной группе; родной язык, часто отличающийся от государственного; коллективная привязанность к географически определённой территории предков; ориентация на традиционные средства существования; собственные культурные, экономические, социальные и политические институты [17].
РС (Я) — территориально самый крупный регион Российской Федерации. Численность населения Якутии превышает 980 тыс. человек На ее территории проживают представители более 120 национальностей, из которых наиболее многочисленными являются русские. Коренные народы в основном представлены якутами (саха), эвенами, эвенками, чукчами, юкагирами, долганами.
Мы проводили изучение семей в трех зонах: в арктической, центрально-восточной и южной. В период с 2009 по 2012 г. состоялось 3 экспедиционных выезда, в ходе которых были обследованы поселки с компактным проживанием коренного населения. В Арктических районах обследованием охвачено пять арктических населенных пунктов в Усть-Янском улусе: пос. Депутатский, села Ка-
зачье, Усть-Куйга, Усть-Янск, Сайылык; 4 центральных и восточных села в Амгинском и Усть-Майском улусах: Абага, Петропавловск, Эжанцы, Кюпцы; 4 южных села в Олекминском улусе: Дабан, Тяня, Кыллах, Токко.
Всего обследовано 478 семей (в основном это были семьи якутов и эвенков, небольшое число составили семьи эвенов и юкагиров), из них в северных районах — 202 семьи, в центральных и восточных — 112, в южных — 164.
Применялась специально разработанная социально-гигиеническая анкета, которая включала следующие параметры: число детей в семье (детность); тип семьи (полная/неполная); бытовые условия, характеристика питания, материальный достаток; занятость родителей в труде; образовательный уровень родителей; здоровье семьи (наличие вредных привычек у родителей, таких как алкоголизация и курение, наличие родственников с криминальными наклонностями); психологический климат в семье; наличие внутрисемейных конфликтов и их основные причины [2].
Статистическая обработка данных проводилась с использованием пакета прикладных программ Statistica for Window Version VI. Для анализа вида распределения количественных данных мы применяли критерий Шапиро—Уилка. Статистический анализ бинарных признаков проводился с подсчетом относительной частоты (в %) и 95% доверительного интервала (95% ДИ). Сравнение групп по качественному бинарному признаку проводилось с помощью х2 и точного критерия Фишера. Для исследования силы взаимосвязи показателей вычислялся коэффициент парной корреляции Спирмена (г). Величина уровня значимости различий принималась при р = 0,05, т. е. при ошибке 5% [7].
Обследование проводилось в рамках постановления Правительства РС (Я) от 24 декабря 2009 г. № 583 «Об утверждении межведомственного плана профилактики деструктивного поведения несовершеннолетних на 2010—2012 гг. «Я выбираю жизнь».
Результаты исследования
РС (Я) входит в состав немногих регионов Российской Федерации, в которых сохранился естественный прирост населения [5, 6]. Коэффициент рождаемости в 2012 г. составил 17,7 на 1000 населения, в то время как по Российской Федерации — 13,3. Коэффициент рождаемости в сельской местности колеблется от 16,3 (Верхневилюйский улус) до 22,2 (Амгинский район). В городской местности рождаемость несколько ниже и составляет от 11,0 в г. Нерюнгри до 19,3 в г. Якутске. Высокие показатели рождаемости в республике обусловлены главным образом сохраняющимися национальными традициями коренного населения к рождению большого числа детей.
Среднее число детей в семьях, проживающих в Усть-Янском улусе, составляет 2,7. В Амгинском и
Усть-Майском улусах, так же как и в Олекминском, оно выше, чем на севере республики, — 2,9 ребенка.
Среди коренного населения часто встречаются многодетные семьи, в составе которых имеется 3 ребенка и более. Их доля в северных районах РС (Я) составляет 52%, в центральных и восточных — 55,5%, в южных — 53,1%. Одного ребенка в северных районах имеют 12,9% семей, в центральных и восточных районах — 10,9%, в южных — 11,1%. В в современных социально-экономических условиях в семьях коренного населения фиксируется тенденция к уменьшению числа детей. Только 8,9% коренных семей, проживающих в северных районах, имеют 5 детей и более, в центральных и восточных — всего 6,4%, в южных их больше — 9,9%.
Другая тенденция, которая появилась в связи со сменой традиционного образа жизни, — рождение детей вне брака и воспитание их в неполных семьях. Особенно это характерно для северных районов республики, где до 38,4% детей рождаются в незарегистрированном браке против 11,5% в центральных и восточных районах и 16% в южных.
Среди коренного населения в северных районах каждая третья семья является неполной (32,2%), в центральных и восточных районах таковых 27,6%, в южных — 22,6%. Основная причина неполноты семей — развод родителей (от 77,4 до 79,2%). Вдовство составляет от 16,7 до 22,6%. Доля опекунских семей около 8%.
В поселках, где проживает коренное население, ввод в действие жилых домов в 2012 г. составил: в Усть-Янском улусе 615 м2, в Амгинском — 8707 м2, в Усть-Майском — 1346 м2, в Олекминском — 7112 м2. Опрошенные нами семьи проживают в небольших поселках, где преобладают неблагоустроенные дома: в Амгин-ском и Усть-Майском улусах соответствующая доля составляет 92,7%, в Олекминском улусе — до 96%. В Усть-Янском улусе ситуация немного лучше: 36,6% коренных семей имеют благоустроенное жилье.
По уровню бедности РС (Я) приближена к среднероссийским показателям [11]. В 2002—2010 гг. в республике наблюдался рост реальных денежных доходов населения: располагаемые денежные доходы увеличились в 1,7 раза. В 2010 г. уровень реальной заработной платы в республике увеличился на 1,8% по сравнению с 2009 г. В то же время в России рост заработной платы составил в среднем 4,2%. По данным Росстата, в настоящее время в РС (Я) около 20% населения имеют уровень доходов ниже прожиточного минимума. Особенно неблагоприятная ситуация отмечается в сельской местности, где проживает треть (33%) населения республики, имеющая большое число детей. В 2012 г. в Якутии номинальные денежные доходы в расчете на душу населения составили 27 847,3 руб., что больше на 8,7%, чем в 2011 г. В Усть-Янском улусе номинальные денежные доходы на душу населения ограничились 22 001,1 руб., в Амгинском — 12 997,6 руб., в Усть-Майском — 22 410 руб., в Олекминском — 22 410 руб.
Опрос показал, что в Усть-Янском улусе 44,1% коренных семей имеют материальный доход на одного человека ниже прожиточного минимума, в Олекмин-ском — 60,8%. Наиболее неблагоприятна ситуация в Амгинском и Усть-Майском улусах, где их удельный вес достигает 67,9%.
Специфика климатогеографических условий региона обусловливает определенные потребности в пищевом рационе, необходимые для обеспечения полноценной жизнедеятельности и развития. В то же время материальная обеспеченность семьи определяет состав её потребительской корзины. Питание населения, проживающего за Полярным кругом, в настоящее время ха-
рактеризуется дисбалансом его структуры, снижением потребления наиболее биологически ценных пищевых продуктов. За последние 10 лет население, проживающее на Крайнем Севере, стало потреблять больше хлеба, макаронных изделий, жиров, сахара, кондитерских изделий при общей тенденции снижения потребления мяса, рыбы, картофеля и овощей. Только 25,2% семей в Усть-Янском улусе имеют сбалансированное питание, включающее в дневной рацион овощи, хлебобулочные изделия, мясо, рыбу и молочную продукцию: в Амгинском и Усть-Майском улусах — 36,9% в Олекминском — 28,4%. В большинстве семей питание носит в основном углевод-но-липидный характер. Это приводит к еще большему дефициту белка, витаминов и микроэлементов.
Экономическая активность населения в РС (Я) выше средней по Российской Федерации и составляет около 70%, что объясняется высокой долей трудоспособного населения [11]. После 2002 г. в 2,5—5 раз сократилась занятость населения в неэкспортных отраслях — машиностроении, лесной и деревообрабатывающей про-мышленностях, которые в основном представлены в рассматриваемом регионе. С 2003 г. в республике сформировался рост безработицы, преимущественно в тех районах, где проживает коренное население. Наибольшее значение показателя было отмечено в 2008 г. — 9%. В 2012 г. уровень безработицы уменьшился до 8,2%.
По данным Управления Федеральной государственной службы занятости населения по РС (Я), численность официально зарегистрированных безработных на 01.01.13 составила: в Усть-Янском улусе 189 (2,4%) человек, в Амгинском 397 (2,3%) человек, в Усть-Майском 119 (1,5%) человек, в Олекминском 234 (0,9%) человека. По сравнению с 2012 г., наибольший прирост отмечался в Олекминском улусе — 169,6%. В остальных улусах он варьировал от 64,5% (Усть-Янский) до 96,1% (Амгинский).
Фактическая численность безработного населения в обследованных населенных пунктах значительно выше. Оценка занятости родителей в коренных семьях показала, что среди мужчин больше всего безработных в южных районах (Олекминский улус — 28,6%). На Крайнем Севере соответствующая доля составляет 19,6%, в центральном и восточном районах (Амгинский и Усть-Майский улусы) — 22,4%. Среди женщин уровень безработицы также высок: в северных районах — более 27%, в южных — более 20%.
На пенсионное пособие по инвалидности в районах Крайнего Севера живут 6,5% семей коренного населения: пенсию по инвалидности получают 3,8% матерей и 2,7% отцов. В Амгинском и Усть-Майском улусах на пенсионное пособие живут 0,9% матерей и 1,2% отцов, в Олекминском — соответственно, 6,3 и 5,7%.
Родители в коренных семьях в основном имеют среднее и среднее специальное образование: в Усть-Янском улусе 80,4% матерей и 83,8% отцов, в Амгин-ском и Усть-Майском улусах 74,8% матерей и 78,1%, в Олекминском —75,6 и 83% соотвтественно. Наиболее высок уровень образования у родителей, проживающих в центральных и восточных районах (Амгинский и Усть-Майский улусы). Здесь высшее образование имеют 22,5% матерей (р < 0,05) и 16,4% отцов (р < 0,05). В северных районах только 13% матерей и 8,1% отцов имеют высшее образование, а в южных — 19,4 и 7,8%. Доля родителей, имеющих неполное среднее образование, также более низкая в Амгинском и Усть-Майском улусах (1,8% матерей и 2,2% отцов). В северных районах она составляет 4,9 и 6,1%, в Олекминском улусе — 5 и 5,7%. В целом в обследованных нами семьях высшее образование имеют 18,3% матерей и 10,7% отцов (р < 0,05).
Якутия относится к северным районам, где алкоголизм населения является острейшей проблемой. По данным ГУ «Якутский Республиканский медицинский информационно-аналитический центр» Министерства здравоохранения Республики Саха (Якутия), в 2011 г. распространенность алкоголизма (включая алкогольные психозы) составила 1911,2 на 100 тыс. населения, хронического алкоголизма — 1829,8. Наиболее неблагополучна в Верхнеколымском, Жиганском, Усть-Янском, Оленекском, Нижнеколымском и Томпонском районах, где алкогоизмом страдают более 2,5% населения, преимущественно лица трудоспособного возраста — 20—59 лет
Сведения о злоупотреблении алкоголем в семьях коренного и некоренного населения мы получили из двух источников: из опросников для учителей школ, где учатся дети, и из социально-гигиенических анкет, которые заполняли родители. По результатам опроса в поселках Усть-Янского улуса один или оба родителя злоупотребляют алкоголем, что составляет 10,9% семей, в Амгинском и Усть-Майском улусах — в 5,7%, в Олекминском улусе — в 9,2%.
В семьях коренного населения выявлена довольно высокая распространенность курения как среди матерей (от 40,6% в Олекминском улусе до 44,8% в Амгинском и Усть-Майском), так и среди отцов (от 70,6% в Амгинском и Усть-Майском улусах до 75,2% в Олек-минском).
В центральных и восточных районах (Амгинский и Усть-Майский улусы) каждая девятая семья (11,4%) имеет в своем составе родственников с судимостью, в северных районах — 7,4%, в южных — 8%.
Семья выполняет несколько функций, одна из которых — воспитательная. Доброжелательная обстановка, теплые и дружеские отношения между членами семьи способствуют гармоничному воспитанию детей и успешному формированию личности ребенка.
К разряду благополучных в Усть-Янском улусе относится 53,6% семей, в Амгинском и Усть-Майском — 39,6%, в Олекминском — 30,7%. Там отсутствуют внутрисемейные ссоры и конфликты, а психологический климат родители расценивают как хороший.
Доля семей, в которых родители расценивают психологический климат как удовлетворительный или даже плохой, составляет 33,7% в Усть-Янском улусе, 42,2% в Амгинском и Усть-Майском улусах и 43,6% в Олекминском. Частые семейные ссоры и конфликты отмечаются в 3,8% семей, проживающих в северных районах, в 9% семей — в центральных и восточных районах и в 8% семей — в южных районах. Признают конфликты в своих семьях 42,6% родителей из северных районов, 51,4% из центральных и восточных, и 61,3% из южных.
Наиболее частой причиной семейных неурядиц являются разногласия между супругами: в 45,8% семей, проживающих на севере, в 43,4% семей в центральных и восточных районах, в 51,9% семей в южных районах. Нарушения детско-родительских отношений как причина семейных конфликтов встречаются соответственно, в 35,6, 3,4 и в 36,3% семей.
Конфликты из-за алкоголизации одного из супругов особенно часто возникают в Усть-Янском улусе (18,6% семей), где фиксируется самая высокая распространённость алкоголизма среди населения. В Амгинском и Усть-Майском улусах алкоголизация как причина конфликтов отмечается в 13,2% дисгармоничных семей, в Олекминском улусе — в 11,8%. В семьях коренного населения злоупотребление алкоголем как причина конфликтов встречается в 6 раз чаще, чем в семьях некоренного (р < 0,01).
Корреляционный анализ показал, что неблагоприятный психологический климат с наличием конфликтных отношений отмечается в основном в семьях с низким социально-экономическим и культурным уровнем. Получены положительные корреляционные взаимосвязи между неблагоприятным психологическим климатом в семье и отсутствием работы у одного из супругов (r = 0,30; р = 0,004), наличием родственников с судимостями (r = 0,31; р < 0,001), низким образовательным уровнем родителей (r = 0,29; р < 0,001) и низким материальным достатком семьи (r = 0,28; р = 0,003).
Заключение
В настоящее время среди коренного населения Севера сохраняются национальные традиции к рождению большого числа детей: от 52 до 55,5% коренных семей имеют в своем составе трех детей и более и относятся к числу многодетных. Но на снижение социальной ответственности за создание семьи и сохранение ее целостности указывает рождение детей в незарегистрированном браке (от 11,5 до 38,5%) и большая доля неполных семей (от 22,6 до 32,2%).
Большинство коренных семей (от 55,9 до 67,9%) имеют доход ниже прожиточного минимума. Одной из причин такого положения являются высокий уровень безработицы и отсутствие постоянного заработка у 20—28,6% родителей.
Только 30,7—53,6% коренных семей можно отнести к числу благополучных, в них отмечаются благоприятный психологический климат и доброжелательные отношения между родственниками.
От 46,4 до 69,3% семей относятся к неблагополучным вследствие разных причин (неполный состав семьи, отсутствие работы у родителей, злоупотребление алкоголем, наличие ссор и конфликтов и пр.). В 33,7— 43,6% семей отмечается неблагоприятный психологический климат, в 3,8—9% семей ссоры и конфликты происходят ежедневно. Основными причинами конфликтов в неблагополучных семьях являются нарушения взаимоотношений между супругами (43,4—51,9%), нарушения детско-родительских отношений (35,6— 43,4%) и алкоголизация одного или обоих супругов (11,8—18,6%). Настораживает тот факт, что среди коренного населения злоупотребление алкоголем как причина конфликтов встречается в 6 раз чаще, чем среди некоренного населения (р < 0,01).
ЛИТЕРАТУРА
1. Анализ динамики наркоманий, хронического алкоголизма и алкогольных психозов в Республике Саха (Якутия) за 2011 год. Якутск; 2012. Available at: http://14.rospotrebnadzor.ru/c/ document_library/get_file?uuid=5c49f8a1-8c2d-4b31-a2c4-4074600ea9b7&groupId=43099.
2. Артюхов И.П., Капитонов В.Ф., Модестов А.А., Новиков О.М. Семейная медицина. Социально-гигиенические проблемы. Новосибирск: Наука; 2005.
3. Бурцева Т.Е., Уварова Т.Е., Макарова Н.В., Томский М.И. Динамика современных демографических и медико-демографических процессов у коренных малочисленных народов Республики Саха (Якутия). Дальневосточный медицинский журнал. 2008; 2: 112—4.
4. Гончарова Г.С. Семейно-брачные отношения у народов Сибири: проблемы, тенденции, перспективы. Новосибирск: Нонпарель; 2004.
5. Здравоохранение в России. 2013. Статистический сборник. М.: Росстат; 2013.
6. Предварительные итоги Всероссийской переписи населения 2010 года: Статистический сборник. М.: ИИЦ «Статистика России»; 2011.
7. Реброва О.Ю. Статистический анализ медицинских данных. М.: Медиа-Сфера; 2003.
8. Семенова Н.Б. Дети Якутии: реалии и будущее. Новосибирск: Наука; 2014.
9. Семенова Н.Б., Мартынова Т.Ф. Анализ завершенных суицидов среди детей и подростков Республики Саха (Якутия). Сибирский вестник психиатрии и наркологии. 2012; 3: 42—5.
10. Смертность российских подростков от самоубийств. Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ). М.: БЭСТ-принт; 2011.
11. Социальный атлас российских регионов. Независимый институт социальной политики. Available at: http://atlas.socpol.ru/index. shtml.
12. Среда обитания и здоровье населения Республики Саха (Якутия) за 2008 г. Якутск; 2009. Available at: http://14.rospotrebnadzor.ru.
13. Старостина Л.Д. Роль отца в системе детско-родительских отношений у народов Республики Саха (Якутия): Дисс. ... канд. психол. наук. Якутск; 2003.
14. Сукнёва С.А. Смертность населения в Республике Саха (Якутия). Вопросы статистики. 2009; 8: 50—5.
15. Фролова А.Н. Развитие этнокультуральных традиций воспитания детей коренных малочисленных народов Крайнего Севе-ро-востокаРоссии: Дис. ... д-ра пед. наук. Якутск 2004.
16. Alcohol and suicide among racial/ethnic populations — 17 states, 2005—2006. Centers for Disease Control and Prevention (CDC). Morbid. Mortal. Wkly Rep. 2009; 58(23): 637—41.
17. Climate Change Adaptation: Traditional Knowledge of Indigenous Peoples Inhabiting the Arctic and Far North. UNESCO Institute for Information Technologies in Education. 2014. Available at: http:// ru.iite.unesco.org/courses/climate_change/about.html.
Поступила 14.08.14
REFERENCES
1. Analysis of the Dynamics of Drug Addiction, Alcoholism and Alcoholic Psychosis in the Republic of Sakha (Yakutia) in 2011. Yakutsk; 2012. Available at: http://14.rospotrebnadzor.ru/c/document_library/ get_file?uuid=5c49f8a1-8c2d-4b31-a2c4-4074600ea9b7&group-Id=43099. (in Russian)
2. Artukhov I.P., Kapitonov V.F., Modestov A.A., Novikov O.M. Family Medicine. Social and Hygienic Problems [Semeinaya meditsi-na. Sotsial'no-gigienicheskieproblemy]. Novosibirsk: Nauka; 2005. (in Russian)
3. Burtseva T.E., Uvarova T.E., Makarova N.V., Tomskii M.I. Dynamics of demographic and health and demographic processes in indigenous peoples of the Republic of Sakha (Yakutia). Dal'nevostochnyy meditsinskiy zhurnal. 2008; 2: 112—4. (in Russian).
4. Goncharova G.S. Family and Marriage Relations Among the Peoples of Siberia: Challenges, Trends and Prospects [Semeino-brach-nye otnosheniya u narodov Sibiri: problemy, tendentsii, perspektivy]. Novosibirsk: Nonparel'; 2004. (in Russian)
5. Healthcare in Russia. 2013. Statistical Compendium. Moscow: Rosstat; 2013. Available at: http://www.gks.ru. (in Russian)
6. Preliminary results of the National Population Census 2010: Statistical Compilation [Predvaritel'nye itogi Vserossiyskoi perepisi naseleniya 2010goda]. Moscow: IPC "Statistics of Russia"; 2011. (in Russian)
7. Rebrova O. Yu. Statistical Analysis of Medical Data [Statisticheskiy analiz meditsinskih dannyh]. Media Sphera; 2003. (in Russian)
8. Semenova N.B. Children of Yakutia: Realities and Future [Deti Ya-kutii: realii i budushhee]. Novosibirsk: Nauka; 2014. (in Russian)
9. Semenova N.B., Martynova T.F. Analysis of completed suicide among children and adolescents of the Republic of Sakha (Yakutia). Sibirskiy vestnikpsihiatrii i narcologii. 2012; 3: 42—5. (in Russian)
10. Mortality Russian Teen from Suicides[Smertnost' rossiyskih podro-sstkov ot samoubiystv]. UN Children's Fund (UNICEF). Moscow: BEST-print; 2011. (in Russian)
11. Social Atlas of Russian Regions. Independent Institute for Social Policy. Available at: http://atlas.socpol.ru/index.shtml. (in Russian)
12. Habitat and Health of the Sakha Republic (Yakutia), 2008. Yakutsk; 2009. Available at: http://14.rospotrebnadzor.ru. (in Russian).
13. Starostina L.D. The Father's Role in the System of Parent-child Relationships Among the Peoples of the Republic of Sakha (Yakutia): Diss. Yakutsk; 2003. (in Russian).
14. Sukneva S.A. Mortality in the Republic of Sakha (Yakutia). Voprosy statistiki. 2009; 8: 50—5. (in Russian)
15. Frolova A.N. Development of Ethnocultural Traditions Parenting Indigenous Peoples' Issues in the far North-east Russia: Diss. Yakutsk; 2004. (in Russian).
16. Alcohol and suicide among racial/ethnic populations — 17 states, 2005—2006. Centers for Disease Control and Prevention (CDC). Morbid Mortal. Wkly Rep. 2009; 58(23): 637—41.
17. Climate Change Adaptation: Traditional Knowledge of Indigenous Peoples Inhabiting the Arctic and Far North. UNESCO Institute for Information Technologies in Education. 2014. Available at: http:// ru.iite.unesco.org/courses/climate_change/about.html.
© Н.П Коршевер, С.А. Сидельников, 2015 УДК 61:614.2:614.255.1:364.444(045)
Коршевер Н.Г., Сидельников С.А.
МНОГОВЕКТОРНЫЙ СПОСОБ ОЦЕНКИ МЕЖСЕКТОРАЛЬНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ПО ВОПРОСАМ ОХРАНЫ ЗДОРОВЬЯ НАСЕЛЕНИЯ
ПБОУ ВПО «Саратовский государственный медицинский университет им. В.И. Разумовского», 410012, Саратов, Россия
Обоснован и реализован алгоритм конструирования способа многовекторной оценки межсекторального взаимодействия в области охраны здоровья населения: определение информативных векторов и критериев, их градации, коэффициентов значимости, модельных вариантов.
Ключевые слова: здоровье; межсекторальное взаимодействие; векторы и критерии; способ оценки. Для цитирования: Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2015; 23 (5): 16—19.
Для корреспонденции: Сидельников Сергей Алексеевич, [email protected] KorsheverN.G., SidelnikovS.A.
THE MULTI-VECTOR MODE OF EVALUATION OF INTER-SECTORAL INTERACTION CONCERNING
ISSUES OF POPULATION HEALTH CARE
The V.I. Razumovskii Saratov state medical university, 410012, Saratov, Russia The algorithm of constructing mode of multi-vector evaluation of intersectoral interaction concerning issues of population health care is ssubsstantiated and implemented. The items of evaluation included identification of informative vectors and criteria including their gradation, coefficients of significance and model versions. Key words: health; inter-sectoral interaction; vectors and criteria; mode of evaluation.
Citation: Problemi socialnoi gigieni, zdravookhranenia i istorii meditsini. 2015; 23 (5): 16—19.
For correspondence: Sidelnikov S.A., [email protected]
Received 08.12.14
В последние годы Всемирной организацией здравоохранения существенное значение в деле охраны здоровья населения придаётся так называемому межсекторальному взаимодействию. К сожалению, его реализация до настоящего времени во многом носит декларативный характер и нуждается в оптимизации.
Известно, что оптимизация любого процесса, в том числе в области охраны здоровья населения, возможна на базе оценки его успешности [1-4]. Данные литературы свидетельствуют о том, что использование оценочных процедур в рассматриваемой проблемной области ограничивается выявлением влияния на здо-
