CC BY
91
1. Кассирер Э. Философия символических форм / пер. с нем. М.; СПб., 2001. Т. 2. Мифологическое мышление. С. 95.
2. Режабек Е.Я. Мифомышление (когнитивный анализ). М., 2003. С. 125.
3. АнтонянЮ.М. Миф и вечность. М., 2001. С. 141.
4. Хюбнер К. Истина мифа / пер. с нем. М., 1996. С. 122-128.
5. Леви-Строс К. Структурная антропология / пер. с фр. М., 2001. С. 217.
6. Борхес Х.Л. Собр. соч.: в 4 т. / пер. с исп. СПб., 2005. Т. 2. Произведения 1942-1969 гг. С. 488-489.
7. Кайуа Р. Миф и человек. Человек и сакральное / пер. с фр. М., 2003. С. 277-278.
8. Элиаде М. Аспекты мифа / пер. с фр. М., 2000. С. 134-135.
Поступила в редакцию 12.07.2006 г.
СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОЕ ПОНИМАНИЕ ЦЕЛОСТНОСТИ ИСТОРИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ
А.А. Линченко
Linchenko A.A. Social and philosophical interpretation of integrity of historical consciousness. The article analyzes the integrity of historical consciousness in the social and philosophical aspects. The author tries to investigate all the interpretations of historical consciousness. The paper motivates the advantage of hermeneutical and Marxist discourse in comparison with post-positivism and post-modernism models in the problems of integrity of historical consciousness.
Рубеж тысячелетий - время для подведения итогов, формирования целостного мировоззрения как отдельного человека, так и человечества. Возможность подобного мировоззрения скрыта в самой природе человека в его взаимодействии с окружающим миром, в феномене сознания и самосознания. В этой связи важнейшую роль в формировании целостного мировоззрения играет целостность исторического сознания, органически примиряющая традиционные идеалы и ценности новых поколений. Историческое сознание, в подобном случае, преобразуется из сферы знания только в вопрос жизни, постигающей саму себя, вопрос осознания бытия, фундаментальной характеристикой которого является время. Формирование целостного мировоззрения на основе исторического сознания является условием интеграции общества, залогом преодоления кризисных тенденций в современном обществе. Только в условиях целостного диалога с прошлым возможен диалог между социальными и этническими группами, культурами в настоящем. Очевидно значение формирования целостного исторического сознания в условиях современной России. В данном случае общемировые проблемы дополняются кризисом исторического
сознания вследствие неоднократных социально-политических потрясений в XX в. -крушением Российской империи, Советского Союза, реалиями новой России. Анализ проблем целостности исторического сознания может способствовать интеграции науки как в рамках совмещения различных парадигм, так и родов знания.
Исследуя проблематику целостности исторического сознания, необходимо ответить на ряд вопросов: как могут быть соотнесены понятия «целостность» и «историческое сознание», в чем проявляется целостность исторического сознания, как и посредством чего она может быть достигнута?
Термин «историческое сознание» имеет далеко неоднозначное толкование в мировой и отечественной философской и исторической традиции. Это связано как с объективными (сложность данного социального феномена, «незавершенность» истории), так и с субъективными (точка зрения и горизонт философа или исследователя, политическая конъюктура) причинами. Отсюда становится понятным тот факт, что исследованию подвергались лишь отдельные аспекты исторического сознания. Р.А. Каменская [1] выде-
ляет следующие аспекты рассмотрения исторического сознания:
- онтологический - исследующий генезис исторического сознания посредством определения его места в общественном сознании (Г.А. Антипов, М.А. Киссель), изучающий «бытие» исторического процесса, смысл истории, исторический универсум (К. Ясперс), действенно-исторический характер сознания (Г. Гадамер);
- гносеологический - трактующий историческое сознание в основном как познавательное отношение к прошлому (Б.Р. Мо-гильницкий, А.И. Ракитов), логико-теоретические и методологические проблемы исследования прошлого, (Г. Зиммель, Р. Дж. Кол-лингвуд, Р. Арон);
- аксиологический - оценивающий историческое сознание как основу и механизм преемственности (М.А. Барг, А.В. Гулыга), акцентирующий внимание на ценностносмысловом содержании исторического сознания);
- функционально-социологический -акцентрирующий внимание на социальных функциях исторического сознания, его роли в формировании исторического самосознания (Л. В. Скворцов);
- типологический - объясняющий генезис исторического сознания как процесс постепенного становления его форм (А.И. Па-нюков).
Данные аспекты взаимодополняют друг друга и необходимы, но все же не раскрывают целостного характера исторического сознания, который не может быть сведен к какому-либо одному из них.
Следует понимать историческое сознание как целостное образование, одно из фундаментальных основ социального бытия, которое имеет двоякое значение: в широком смысле - являясь историческим срезом всех форм общественного сознания, историческое сознание, не укладываясь в рамки исторического знания, представляет собой универсальную среду бытия человеческой культуры, необходимое условие ее развития и преемственности, форму самосознания социального бытия, в узком смысле - совокупность исторических знаний, как результат исторического познания и их интерпретации, что ведет к осознанию собственной исторической идентичности в потоке универсальной
историчности человека в его прошлом, настоящем и будущем состояниях.
Проблема целостности исторического сознания имела и имеет некоторое звучание в рамках основных систем философии истории, трактующих исторический процесс, его единство и смысл. Анализ всех этих концептов истории на предмет целостного исторического сознания позволяет условно выделить две основные линии рассмотрения (сюда не включаются отдельные представители философии, не признающие единство исторического процесса): «завершенные» (тотальные) и «незавершенные». В первом случае, независимо от понимания сущности и смысла мирового процесса - история мыслилась как некая «завершенность», замкнутость, познанная абсолютность. К таковым могут быть отнесены следующие концепты истории:
1) Циклическое понимание истории (античная философия истории, Дж. Вико).
2) Линеарное понимание истории (христианская философия истории, философия Просвещения, О. Конт, Г. Спенсер, И.Г. Гердер).
3) Спиралевидное понимание истории (Гегель, Маркс).
Другая позиция представлена именами И. Канта, представителями «философии жизни» (В. Дильтей), философской герменевтики (П. Рикер, Г.Г. Гадамер), экзистенциальной философии (К. Ясперс, А. Камю,
М. Хайдеггер). Целостность истории не может быть дана нам в опыте в качестве факта (Кант), история нам не дана в форме целостности и завершенности и никогда дана не будет (экзистенциализм, философская герменевтика).
Налицо «интуиция» целостности исторического сознания в мировой философии истории. Признавая все значение всех форм понимания целостности исторического сознания, предпочтение отдаем второй позиции (Кант, Гадамер, Ясперс). Идеи указанных мыслителей могут быть полезны в современной духовной ситуации и служить отправной точкой в исследовании. При этом опыт марксистской философии также сохраняет свое важное значение.
Процессуальный характер философии XIX и XX вв., а также выводы синергетики по-новому позволяют взглянуть на сущность и смысл понятия «целостность»: связанная с
понятием «система», целостность не тождественная ей, в силу более высокого уровня качественности, это не только взаимосвязанность элементов, их соотнесенность, но и некое интегральное качество, являющееся результатом этой соотнесенности; являющееся не столько результатом предшествующего развития, сколько способностью сохранять это состояние в процессе дальнейшего развития (способность к самодвижению, саморазвитию); являющаяся фундаментальным свойством сложных систем целостность может проступать только на определенных стадиях развития, незримо существуя в качестве потенциальности; целостность как и присущее ей понятие телеоло-гичность имеет относительно-абсолютный характер [2].
Целостность является онтологической характеристикой понятия историческое сознание. Целостность исторического сознания может быть выявлена исходя из целостного характера его структуры, предмета, методики ее постижения, целостного характера форм, уровней, типов исторического сознания, значения исторического сознания как целостного образования для общественного сознания и общественного бытия в целом. Учитывая важнейшее значение проблематики интерпретации в историческом сознании, в рамках данной статьи рассматривается гносеологический аспект целостности исторического сознания.
Необходимо составить четкое представление о диалектическом соотношении категорий абсолютное и относительное. Уже в рамках данной проблемы наследие марксистской философии может быть соотнесено как с дореволюционной отечественной традицией, так и с мировым достижениями философии XX в. «В отношении к миру условной действительности абсолютный идеал всегда остается требованием: никогда это требование не может быть полностью осуществлено» [3], - писал П. И. Новгородцев. К этому же выводу (теоретически, а не практически) подошла и марксистская философия [4]. Не находил «исторически локализованного откровения абсолютно истинного» и К. Ясперс: «... истина скрывается в неведомом нам источнике, где все особенное в явлении представляется ограниченным» [5].
Среди онтологических предпосылок целостного и незавершенного характера исторического сознания решающее значение имеют две: целостность и незавершенность человека, и соответственно мировой истории, ее цели. Еще Кант в конце XVIII в. иронично писал: «.писать историю, исходя из идеи о том, каким должен быть обычный ход вещей, если бы он совершался сообразно некоторым разумным целям, представляется странным и нелепым намерением: кажется, что с такой целью можно создать только роман» [6].
Таким образом, утверждается о целостном и в тоже время незавершенном (относительно-абсолютном) характере исторического сознания. «Открытость» истории делает ее синтезом как традиции, так и новаторства, а вместе с тем и уникальности. Именно благодаря относительной целостности исторического сознания, противоречия предыдущей эпохи могут быть диалектически и органически сняты критическим путем. Ф. Ницше писал: «Человек должен обладать и от времени до времени пользоваться силой разбивать и разрушать прошлое, чтобы иметь возможность жить дальше». С другой стороны, тот же Ницше верно указывал на обратный факт: «. так как мы непременно должны быть продуктами прежних поколений, то мы являемся в то же время продуктами и их заблуждений, страстей и ошибок и даже преступлений, и невозможно совершенно оторваться от этой цепи» [7].
Относительно-абсолютный характер исторического сознания доказывается тем, что оно «открыто» как в прошлое, так и в будущее. Вышеуказанные слова Ницше уже доказывают это. «Любая концепция познанного исторического целого разрушается, новые факты открывают в прошлом не замеченную нами ранее истину» [5, с. 276-277]. Тем самым историческое сознание находится в некоем постоянно «расширяющемся круге» [8]. Все это позволяет говорить об историческом сознании как о сложной системе социального бытия, способной к самодвижению, и имеющей целостный относительно-
абсолютный характер. Постижение целостности исторического сознания может быть выявлено только исходя из целостности структуры исторического сознания.
Целостность исторического сознания как и всякая другая целостность есть не простая сумма частей, но «интегративное качество» -результат гармоничного взаимодействия частей друг с другом, при ведущей роли целого. Отсюда следует, что историческое сознание, являя собою целостное образование, само является результатом целостности его структуры. Вопрос в том, как ее достичь? На сегодняшний день плодотворными в ответе на данный вопрос могут считать два метода: марксистская гносеология истории и гносеология истории, основные положения которой проходят через «философию жизни», философскую герменевтику и экзистенциализм. Вопрос об их соотношении и первенстве решается на поле постижения исторической истины.
Говоря об относительно-абсолютном характере истины (в том числе и исторической), исторический материализм, тем не менее, указывает на ее завершенность [4, с. 237]. Соответственно историческое сознание в совокупности с его структурой понимается как «особый способ отражения и. оценки прошедшей действительности. при этом историческое сознание не воспроизводит прошлое во всей его полноте. Предметом отражения становятся не все события, а только некоторые из них наиболее ценные и важные с точки зрения субъекта исторического сознания» [1, с. 26]. В словах «отражение», «объект», «воспроизведение» и заключается вся сущность «истматовского» метода постижения прошлого. Очевидна вся значимость подобного подхода к прошлому. Кратко рассмотрим структуру исторического сознания с позиций исторического материализма.
Основой исторического сознания, по мнению Р.А. Каменской, является историческое знание, как результат исторического познания. Историческое познание она трактует как «процесс познавательного освоения [прошедшей] действительности» [1, с. 22], одно из главных свойств которого - наличие рациональности [9]. Историческое познание складывается на основе двух важнейших элементов: исторического объяснения и исторического понимания. Оба эти элемента не выходят за рамки субъект-объектных отношений [1, с. 20-21].
Традиция «философии жизни», философской герменевтики и экзистенциализма
удачно дополняют «истматовскую» методологию истории. Бесспорен тот факт, что, достигнув целостности исторической истины (относительной), мы достигаем состояния целостности исторического сознания (также относительного). Отсюда следует, что историческая истина будет таковой только в случае двусторонней связи, активности обеих полюсов исторического познания.
Традиционной точкой зрения, объединяющей как представителей «философии жизни», так и философской герменевтики и экзистенциализма, является понимание исключительной роли «текста» как универсальной среды, предоставляющей возможность такого «диалога». Главное, как говорил еще Сократ, - это задавать правильные вопросы, способные «разбудить» истину. Достичь этого, по мнению Г. Гадамера и К. Ясперса, можно при условии, если «смысл текста может быть понят исходя из самого текста» [10], что предполагает запрет на сведение смысла текста к его замыслу (понимать автора лучше, чем он сам себя понимал). А так как процесс постижения исторической истины есть процесс относительноабсолютный, то и интерпретация, неотделимая от категории понимание, предстает как бесконечный процесс. Все это существенно дополняет и несколько меняет традиционную субъект-объектную основу исторического знания и как результат исторического сознания.
Можно указать на особое значение категории понимания для целостности исторического сознания. «Понимание является не столько методом, с помощью которого познающее сознание подходит к выбранному им предмету и приводит его к объективному познанию, но. оно имеет скорее своей предпосылкой пребывание-внутри свер-
шающегося понимания. Понимание само оказывается свершением.» [10, с. 366]. Тем самым понимание, как правильно замечает
В.С. Малахов, «выступает. в качестве определяющей характеристики самого его [человека] существования... как способ его бытия»
[11]. Процедура понимания не противоречит, а органично дополняет в подобном случае номологическое объяснение модели Поппе-ра-Гемпеля.
Существование такого способа понимания становится возможным, если рассматри-
вать его как «событие традиции» (Гадамер), «неотрывность» (Ясперс) понимающего и понимаемой действительности, как акт, принадлежащий двум сторонам единого «осевого времени», разговор на «общем языке», «безграничную коммуникацию». Понимание -здесь не методологическое и гносеологическое (марксизм, постпозитивизм), а онтологическое понятие.
Достичь «события» можно лишь при учете всего значения диалектики уникального и вечного в истории. Ведь «.человеческое сознание не является бесконечным интеллектом, для которого все было бы одновременным и одно-современным. Абсолютное тождество сознания и предмета принципиально недостижимо.» [10, с. 285]. Данное противоречие снимается в понятии «исторического горизонта». Это понятие позволяет увидеть истинные и ложные предрассудки («историю воздействий»), позволяющие или препятствующие правильному пониманию текста [10, с. 358]. Тем самым современный исторический горизонт и исторический горизонт человека прошлого сближаются, но никогда не сливаются, образуя единый во многом «один, большой, внутренне подвижный, горизонт, который, выходя за рамки современности, охватывает исторические глубины нашего самосознания» [10, с. 360]. Это и будет той «монументальной» историей Ницше, историей «равновеликих», когда «один великан окликает другого через пустынные промежутки времени, и эти беседы исполинов духа продолжаются, не нарушаемые резвой суетой шумного поколения карликов, которые копошатся у их ног» [7, с. 217].
Таким образом, основной герменевтической процедурой является не перемещение, а применение. Это в свою очередь делает историческое сознание, контролирующее осуществление этого слияния, не только «отражающим», «реконструирующим» смыл прошлого, но «производящим», «конструирующем» смысл. «Историческое понимание само становится продуктивной деятельностью» [8, с. 198]. В этом заключается смысл «свобод-но-парящего», «действенно-исторического
сознания», которое только после данной операции приобретает подлинную целостность и в то же время незавершенность. Иные трактовки прочтения текста - постмодернисткие вариации «смерти автора», поструктуралист-
ские - о преимущественности Текста по отношению к произведению, абсолютизация объяснения у К. Поппера - не могут способствовать формированию целостного видения прошлого.
Слияние горизонтов в целостном историческом сознании, текста (предания) и современности осуществляется методом вопроса-ответа. Подобная позиция сторон исторического сознания говорит об изменении традиционного для европейской классической гносеологии понимания субъект-объектной дихотомии. Сохраняясь в качестве первичной среды обретения предания, она является внешним знанием, разлагающим в рассудке цельное бытие на субъект-объектные отношения. Признавая необходимость данного этапа познания, укажем на его предпосылоч-ное значение. Однако, разомкнутый круг целостного человеческого бытия должен быть восстановлен целостным историческим сознанием. Именно поэтому после стадии внешнего познания последуют стадии: «видения обликов, образов, целостностей, будь то личные характеры или систематические единства», и «усвоение. которое представляет собой обязательное столкновение обликами как образцами и прототипами. в осуществлении усвоения происходит самопро-буждение и самопонимание. чужое превращается в свое; прошлое и лишь временное в настоящее и вечное» [8, с. 121]. Данная методика позволяет избежать как крайностей «объективизма», так и чисто «субъективного» подхода к прошлому. Все это может быть фигурально изображено в виде «герменевтического круга», толкующего «целое из отдельного, а отдельное на основании целого»
[12]. Это в свою очередь выводит нас на принцип «исторической дополнительности».
Таким образом, только в условиях плюрализма всех основных методологий исторического познания, при решающей роли философской герменевтики и экзистенциальной философии, могут быть соотнесены исторические горизонты прошлого и настоящего; осознана подлинная целостность, актуальность, преемственность прошлого, настоящего и будущего; может быть достигнута относительная целостность и «полифоничность» всех компонентов структуры исторического сознания, результатом чего и является его целостность.
1. Каменская Р.А. Историческое сознание: ав-тореф. дис. ... канд. философ. наук. Волгоград, 1999. С. 2-3.
2. Станкевич Л.П. Проблемы целостности личности (гносеологический аспект). М., 1987.
С. 6-26.
3. Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М., 1991. С. 90.
4. Материалистическая диалектика: Краткий очерк теории / П.Н. Федосеев, И.Т. Фролов,
В. А. Лекторский и др. М., 1985. С. 240.
5. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991. С. 272.
6. Кант И. Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане // Кант И. Собр. соч.: в 8 т. Т. 8. М., 1994. С. 26.
7. Ницше Ф. Соч.: в 2 т. Т. 1. М., 1990. С. 78.
8. Ясперс К. Всемирная история философии. Введение. СПб., 2000. С. 86.
9. Ракитов А.И. Историческое познание: системно-гносеологический подход. М., 1982.
С. 58.
10. Гадамер Г.Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988. С. 247.
11. Малахов В. С. // Актуальность прекрасного. М., 1991. С. 326.
12. Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного. М., 1988. С. 72.
Поступила в редакцию 10.07.2006 г.
