CC BY
163
13. Сулима И.И. Педагогическая герменевтика.
Н. Новгород, 2000. С. 19.
14. Гадамер Х.Г. Истина и метод. Мир философии: книга для чтения. М., 1991.
15. Лосский Н.О. Воспоминания // Вопр. фило-софии.1991. № 1. С. 92-153.
16. Князева Е.Н. Интуиция как самодостраивание // Вопр. философии. 1994. № 2. С. 110.
17. Бахтин М.М. Автор и герой: к философским основам гуманитарных наук. СПб., 2000. С. 11.
18. Фурс В.Н. Философия незавершенного модерна Юргена Хабермаса. М., 2000. С. 17.
19. Налимов В.В. Спонтанность сознания. Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. М., 1989. С. 148.
Поступила в редакцию 23.01.2009 г.
Orekhova N.V. Some aspects of philosophic comprehension of the category of spontaneity: to the beginning of the problem. Methodological significance of the spontaneity category for pedagogy is being substantiated in the article. Category of spontaneity plays a determinative role for defining the main direction of education - individualization, as spontaneous perception, experience, behavior states its own self-value and person’s self-realization. Spontaneity is characterized as “Inner ability” for “uncovered behavior” of a person in the world on the basis of synthesis of perception, openness of feelings, free imagination and game comprising ambitendency of reality and conventionality.
Key words: arbitrariness; free will; self-reliance in polyphonic plurality; free choice; event-meeting; situative-ness; indefinite meeting; openness to the Alternate.
УДК 1
СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ ФЕНОМЕНА ВИРТУАЛИЗАЦИИ РЕАЛЬНОСТИ
© Д.А. Шевяков
В статье сопоставляются три исследовательских подхода к изучению феномена виртуализации реальности. Автор раскрывает актуальность и преимущества социально-философского анализа виртуализации реальности.
Ключевые слова: виртуальная реальность; информация; коммуникация; общество.
Развитие компьютерных и информационно-коммуникационных технологий, их постепенное проникновение в различные сферы жизни людей стимулировало появление целого ряда работ, в которых с разных точек зрения анализируются проблемы взаимоотношения в системе «информация - общество». Главная трудность здесь заключается в необходимости изучения процесса возникновения совершенно нового качества социальной коммуникации, стремительным образом трансформирующего институты и практики современного общества. Поэтому на первый план выходит рассмотрение вопроса определения методологии и стратегий исследовательских программ, являющихся относительно новыми в области философского и научного познания.
В настоящее время большинство концепций общественного развития базируется на двух основных общенаучных подходах -системном и синергетическом. При систем-
ном подходе постулируется наличие определенных стабильных пространственно-временных структур, но в отличие от классической рационалистической установки на создание жестких детерминистских моделей, все больше получает признание случайность в качестве фундаментального фактора, оказывающего влияние на характер развития реальных процессов (как природных, так и социальных). В то же время синергетика несколько противоположна системному подходу. Так, базовым понятиям системного подхода (равновесности, стабильности, линейности) отводится роль момента в процессе самоорганизации, самопроизвольного формирования структуры. Если системный подход делает упор на рассмотрение стабильных структур, часто преувеличивая роль и влияние сознательных, рациональных факторов, направляющих развитие процессов, и недооценивая роль иррационального, бессознательного, то синергетика как постнекласси-
ческая парадигма, напротив, акцентирует случайность, неопределенность и меньше внимания уделяет осознанным, целенаправленным воздействиям при изменении структуры объектов.
Как видно, предметная область системного подхода и синергетики совпадают, а различия находятся в плоскости установки на изменчивость или стабильность объектов, образуя в итоге диалектическое единство. Таким образом, можно выделить следующие общие механизмы, определяющие характер развития происходящих процессов: 1) целенаправленные, стабилизирующие систему и подчиняющиеся управленческим воздействиям; 2) самоорганизующиеся, которые
включаются в рассмотрение в качестве внешних или внутренних «возмущающих» воздействий.
Признавая объективный и всеобщий характер рассмотренных выше подходов, необходимо отметить тенденцию, которая играет все более заметную роль в современном мире, а именно - виртуализация социального универсума, выраженная преимущественно в нематериальном способе производства ценностей и благ, информационно-идеальном глобальном взаимодействии различных государств и локализованных групп. Как следствие, информация приобретает онтологический статус. Это ведет к необходимости поиска иных методологических основ, жестко не привязанных к системно-синергетической парадигме, которая исторически сложилась как естественнонаучная концепция, направленная на изучение, в первую очередь, природного бытия, и при этом мало учитывающая специфику антропного и социального бытия, коммуникативного процесса и идеальной стороны любого взаимодействия.
В качестве альтернативного может быть предложен виртуальный (или социальнофилософский) подход, актуализированный в постмодернистской и постструктуралистской философии, в теориях информационного общества и сетевого анализа.
Применение социально-философского
подхода к анализу феномена виртуализации реальности, на наш взгляд, дает ряд значимых преимуществ. Во-первых, исследованию подвергаются объективно существующие социальные структуры и отношения. Во-вторых, использование данного подхода позволяет
концептуализировать виртуалистику как научное и философское направление, уточнить объект, предмет, методы и категориальный аппарат, дополнить ряд уже имеющихся гипотез. В-третьих, повышается практическая и методологическая перспективность исследования виртуальных объектов. В-четвертых, открывается возможность проследить генезис виртуальности, выявить смысловые структуры, лежащие в ее основе.
В современном научном и философском дискурсе все большее внимание уделяется обсуждению проблематики виртуализации реальности. Концепции виртуализации реальности широко используются как в научнотехнической сфере (Н. Винер, Ж. Ланье) и философии (Ж. Бодрийяр, М. Хейм, С.С. Хо-ружий), так и в культурологии (Г.М. Маклю-эн, Ф. Хэммит), искусстве (А. Арто, У. Гибсон, киберкультура), психологии (А. Бергсон, А.Н. Леонтьев, Н.А. Носов), социологии (М. Кастельс). Этот факт заставляет более глубоко задуматься о роли виртуальных образований в жизни общества и рассматривать виртуализацию как один из важнейших механизмов социокультурного процесса.
Одним из наиболее актуальных вопросов современной виртуалистики является прояснение возможностей построения единой теории виртуальной реальности, призванной объяснить способы функционирования данного феномена на различных уровнях организации бытия. К настоящему моменту сложился целый спектр концепций, которые позволяют оценить перспективы и проследить основные тенденции развития теории виртуальной реальности. Существующий набор концепций виртуальной реальности можно классифицировать по трем основным подходам: психологический (феноменологиче-
ский), технико-технологический (информационный) и коммуникативно-культурологический. Содержание этих подходов сводится к следующим положениям.
1. Психологический (феноменологический) подход (О И. Генисаретский, Э. Гуссерль, А. Бергсон, В.Ф. Жданов, И.Г. Корсун-цев, А.Н. Леонтьев, Н.А. Носов, М.А. Пронин, Ч. Тарт, М. Хайдеггер, Ю.Т. Яценко).
Представителями указанной концепции виртуальная реальность понимается как функция человеческой психики (или сама психика интерпретируется как некое вирту-
альное образование), как результат работы сознания, порождающего множество различных реальностей. Каждая такая реальность обладает своими собственными законами, реализуемыми в особом пространственновременном континууме.
По сути, философские исследования виртуального выходят здесь на проблематику идеального и определения статуса человеческого сознания. В данном подходе преобладает диалектико-материалистическая позиция, определяющая сознание как идеальную (субъективную) реальность, отражающую реальность материальную (объективную). Единственно достоверной реальностью выступает обыденный чувственно постигаемый мир, который детерминирует появление иных реальностей. Например, исследовательская группа «Виртуалистика», действующая при Институте философии РАН, использует для описания указанных феноменов принципы порожденности и полионтичности бытия. При этом утверждается необходимость наличия базисной (константной) реальности для создания любого виртуального объекта, а также признание возможности существования множества миров и промежуточных реальностей.
Таким образом, представители указанно -го подхода рассматривают виртуальность как феномен человеческого бытия (‘“Оа8ет” в терминологии М. Хайдеггера), т. е. антропное (антропоцентрическое) осмысление и упорядочивание действительности, в которой человек предстает как медиум всего множества актуальных и потенциальных реальностей. «Ба8ет есть сущее, для которого в его бытии речь идет о самом этом бытии» [1]. Мир ‘“Оа8ет” описывается не только как некая антропосоциальная среда, но и как возможность (виртуальная среда) познания действительности. При этом отмечается виртуальный характер присутствия данной реальности. Для описания особого характера включенности ‘“Оа8ет” в бытие Хайдеггер использует понятие Anwesenheit (присутствие). Под ним подразумевается выявление особого рода сущностей, которые проявляют себя как раскрывающие другие сущности. По Хайдеггеру, именно человеческое существование (Ба8ет) позволяет это сделать.
Данное направление характеризуется высокой степенью разнородности и даже
противоречивостью в позициях авторов, представляющих указанный подход. Общими критериями являются манифестация глубоких онтологических принципов в трактовке виртуальности (трансцендентальный статус феномена), выходящих на проблематику соотношения материальных и идеальных оснований бытия и исследования сознания, а также гносеологизм, конструктивизм, имплицитный (недискурсивный) характер знаний о виртуальной реальности. В итоге виртуальность понимается как выражение идеального плана бытия, т. е. как соотнесенность объектов материального мира со структурой человеческого сознания, полностью его определяющего, задающего критерии рациональности, предпосылки и возможность получения объективных знаний о мире в целом.
2. Технико-технологический (информационный) подход (И.Ю. Алексеева, О Н. Астафьева, Д. Белл, В.Н. Веселовский, Н. Винер, В. Гибсон, М. Крюгер, Ж. Ланье, И. Ма-суда, И.С.Мелюхин, А.В. Назарчук, А. Тоф-флер, Д.И. Шапиро, Р. Шредер). До настоящего момента времени именно в рамках данного направления происходило большинство исследований, направленных на изучение проблемы виртуального.
Виртуальная реальность, рассматриваемая в контексте развития современных технологий и обусловленного этим прогресса во всех сферах жизни общества, трактуется как некая совершенная компьютерная технология, мультимедийная программа или инсталляция. Значительное внимание уделяется вопросам экономического и культурного развития нового информационного типа социума, общения и этики в Сети, перспективам становления Интернет-сообщества, внедрения новейших технологий, искусственного интеллекта и т. д.
Несмотря на длительную историю становления понятия «виртуальность», берущего свое начало еще во времена средневековой схоластики (Фома Аквинский), именно на современном этапе происходит «взрыв» интереса к указанной проблематике. Параллельно зарождаются и получают широкое распространение ряд теорий, которые под различными наименованиями (концепции «постиндустриального общества» Д. Белла и Дж. Гэлбрейта, «посткапиталистического
общества» Р. Дарендорфа, «научного общества» М. Понятовского, «общества третьей волны» А. Тоффлера, «информационно-компьютерного» И. Масуды, «постэкономиче-ского» П. Друкера) проповедуют по сути одну идею - перехода человечества на качественно новую ступень развития, обычно обозначаемую концептуальным понятием «информационное общество».
Понятие «информации» является центральным для подобного рода исследований. Основоположник кибернетики Н. Винер определяет информацию так: «информация -это информация, а не материя и не энергия» [2]. Этим подчеркивается объективный характер информационных процессов, действующих на уровне природных закономерностей и не зависящих от субъективности человеческого сознания.
В социальном плане виртуалистика выступает как своеобразная философия информационного общества, его теоретический и идеологический фундамент, как обоснование новейших стратегий производства, распределения и потребления ресурсов. Создавшуюся ситуацию хорошо иллюстрирует широко известная формационная модель К. Маркса с тезисом о том, что развитие производительных сил и совершенствование производственных отношений неизбежно ведут к общественному прогрессу.
В данном подходе осуществляется смысловое сближение понятий «информационная реальность» и «виртуальная реальность» вплоть до полного их отождествления. Его отличительными чертами являются: науко- и техноцентризм, реализм и объективизм, опе-рационализм, искусственный характер происхождения виртуальных объектов (на уровне социальных институтов), отсутствие антропных (экзистенциальных) онтологических оснований виртуальной реальности, универсализм, социально-экономическая и техническая доминанта в исследованиях. Виртуальность понимается именно как физическая идеально-информационная реальность, «материальная идеальность», как атрибут самой природы, условие ее целостности и развития. При этом рассматривается возможность моделирования естественной или создание альтернативной реальности только на уровне технико-технологической сферы социума. Данный факт подтверждает тезис об объек-
тивном (независимом от воли и сознания субъекта) характере данного феномена, который сохраняет свою идентичность на любом уровне бытия.
Таким образом, представленный подход смыкается с феноменологическим в плане отнесения виртуального к сфере идеального бытия. Однако существует значимое различие: феноменологический подход связывает виртуальную реальность с идеальными трансцендентальными структурами, наделенными автономным и конструктивным существованием, но связанных исключительно с бытием индивидуального сознания (возможно проведение некоторой аналогии с концепцией монад Г. Лейбница). Информационный подход исходит из признания за виртуальной реальностью статуса объективных физических законов, лежащих исключительно в сфере природного бытия, без соотнесения с индивидуальным или общественным сознанием. Таким образом, процессы работы и создания виртуальности сводятся к оперированию информацией в чистом виде, понимаемой как отраженное многообразие структур и свойств взаимодействующих явлений и объектов материального мира. Технологическая доминанта акцентирует внимание на возможностях управления, на аналитическом рассмотрении виртуальности как объекта рациональной рефлексии и предмета научного знания, что актуализирует возможности утилитарного использования и последующей трансляции информации.
3. Коммуникативно-культурологический подход (Б.В. Ахлибининский, Ж. Бод-рийяр, П. Бурдье, Ф. Гваттари, Ф.И. Гиренок, Ж. Делез, В.А. Емелин, Д.В. Иванов, М. Мак-люэн, М. Постер, Е.Е. Таратута, Ш. Теркл, Ю. Хабермас, Ф. Хэммит). Виртуальная реальность рассматривается как определенный этап эволюции системы социальных коммуникаций или как культура в целом, являющаяся продуктом человеческой деятельности.
Необходимо указать важнейшую функцию, которую должны выполнять виртуальные объекты в социуме - коммуникативную. Именно связь, диалог, общение, коммуникация посредством передачи информации через новейшие технико-технологические инструменты позволяют включить сферу виртуального в общественную жизнь. Коммуникация всегда была той основой, которая скрепляла
воедино многочисленные социальные элементы и их отношения, придавая им системный характер. Например, ведущий представитель критической философии Франкфуртской школы Ю. Хабермас считает, что коммуникация должна служить полем примирения технической целесообразности и экономических потребностей человечества с моральными императивами, что приведет к общественному обновлению и культурной трансформации [3].
Изучение проблематики виртуальной реальности в данном контексте позволит рассмотреть указанное явление как культурный феномен, как фактор социокультурного процесса. Именно коммуникативная составляющая и интегрирующая функция виртуальной реальности является наиболее перспективным направлением для современных исследований. Возникающий на стыке новейших технических средств связи и социальной структуры постиндустриального общества феномен может быть охарактеризован как виртуальная коммуникация (простейшим примером ее проявления может служить Интернет-сообщество, сетевая культура и блог-гинг). Данное понятие характеризует эволюцию сферы социальных коммуникаций и выход ее на метакультурный уровень взаимодействия.
Отличительными характеристиками данного подхода являются: интерактивность, процессуальность, знаково-символический культурный детерминизм, признание идеальности и протосимволизма природы в качестве онтологических предпосылок появления символических систем человеческой культуры и идеальности человеческого сознания.
Вместе с тем необходимо более тщательно проанализировать идею искусственного (порожденного) характера виртуальных образований, что является общим местом всех указанных выше подходов. Однако довольно проблематично объяснить механизм продуцирования реальностей в рамках психологического или технико-технологического подходов. Скорее можно говорить о тенденции их локализации в области человеческого бытия (экзистенциальной коммуникации, идеальных объектов) или сфере компьютерных симуляций, воспринимающихся как «лучшие» реальности по сравнению с на-
стоящей действительностью и сосредотачивающихся, преимущественно, в индивидуальном жизненном опыте.
Именно коммуникативно-культурологический подход к изучению феномена виртуализации реальности выглядит как наиболее перспективный вариант для создания единой теории виртуальности и методологической основы анализа современного общества. Исследование проблематики виртуальных объектов в коммуникативном контексте выводит их на уровень социально-философского анализа, т. е. реальных социальных структур и отношений.
Резюмируя вышеизложенное, можно утверждать, что уровень теоретической проработанности (формирование ряда концепций, подходов) проблематики виртуализации реальности достиг такого состояния, когда становится возможным говорить о создании единой теории виртуальности, интегрирующей знания, относящиеся к природному, социальному и антропному бытию. Вместе с тем рассмотрение феномена виртуальности как качественно иного этапа коммуникаций и эволюции социума с позиции социальнофилософского анализа представляется особенно актуальным. Виртуализация есть процесс отчуждения человеческой сущности вовне. Ее результатом являются антропосоци-альные структуры и отношения, связанные сетью коммуникаций. Это ставит вопрос о соотношении реальных и виртуальных общественных структур и их элементов. Практическую значимость приобретают общефилософские проблемы генезиса конструктивных идеально-смысловых структур индивидуального сознания и идеально-информационных структур и процессов, находящихся в самой природе, важности осознания происходящих социальных перемен и выработки адекватных исследовательских программ.
1. Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1997. С. 42.
2. Винер Н. Кибернетика, или Управление и связь в животном и машине. М., 1968. С. 201.
3. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия // Современная западная теоретическая социология. М., 1992. Вып. 1.
Поступила в редакцию 18.05.2009 г.
Sheviakov D.A. Social-philosophical analysis of the reality virtualization phenomenon. In the article three research approaches to studying of the reality virtualization phenomenon are compared. The author reveals urgency
and advantages of social-philosophical analysis of reality virtualization.
Key words: virtual reality; information; communications; society.
УДК 930.8
ФЕМИНИСТСКОЕ ДВИЖЕНИЕ «ПЕРВОЙ ВОЛНЫ»: ОСОБЕННОСТИ ИДЕОЛОГИИ И ОРГАНИЗАЦИИ
© И.В. Крыкова
В статье анализируются особенности идеологии и организации женского движения середины XIX - начала XX в., являющегося составной частью «первой волны» в истории феминизма. Автор уделяет особое внимание либеральному феминизму как ведущему течению феминистской мысли этого периода, а также движению женщин за избирательное право (суфражизм), в рамках которого складывался радикальный феминизм. В статье также рассматривается влияние марксизма на феминистское движение, которое проявилось в возникновении социалистического и марксистского феминизма.
Ключевые слова: женское движение; либеральный феминизм; суфражизм; права женщин.
Феминистское движение 1840-х - 1920-х гг. принято считать первой волной феминизма. В целом XIX в. стал этапом поиска аргументов для доказательства необходимости социального и политического равноправия женщин [1]. Значительное влияние на формирование феминистской мысли начала XIX в. оказали философские концепции социали-стов-утопистов, прежде всего Ш. Фурье, А. Сен-Симона и Р. Оуэна. Как отмечает С. Айвазова, Ш. Фурье и А. Сен-Симон «вышли за пределы суждения о «природном назначении пола»», дав тем самым возможность говорить о том, что кроме «естественного» права женщины, существует еще и социальное право - право на свободу, образование, труд [1, с. 16-17].
Возникновение в середине XIX в. в ряде европейских стран и США самостоятельных женских организаций, требующих юридической и экономической независимости женщин и уважения их гражданских и политических прав, было не случайным. Промышленная революция и демократические реформы требовали пересмотра отношений между различными общественными группами, в т. ч. между мужчинами и женщинами. Более развитое женское движение складывалось в протестантских странах с господствующей либеральной теорией: преимущественно в Великобритании и США. Объясняется это тем, что протестантская церковь, в отличие
от католической, выступавшей за сохранение традиционных женских ролей, хотя и выступала против феминизма, вместе с тем проповедовала духовное равенство мужчин и женщин [2]. Например, квакеры (члены английской протестантской секты радикального направления, проповедовавшие идеи христианского гуманизма и индивидуализма) заявляли, что женщины могут претендовать на священнические посты. Подобные взгляды заставляли женщин усомниться в традиционных представлениях об их роли в обществе. Кроме того, в странах, исповедовавших протестантизм, женщины были более грамотны. Основными принципами западной либеральной доктрины были убеждения в том, что общество должно обеспечить своим членам свободу реализовать свои возможности и что гражданин является носителем неотъемлемых прав [2]. Не удивительно, что идейной платформой женского движения XIX в. стал либеральный феминизм, основная идея которого заключалась в том, что «поскольку женщины - такие же разумные существа, как и мужчины, они должны обладать теми же юридическими и политическими правами» [3]. Однако в то время как мужчины постепенно обретали гражданские и политические свободы, что нашло документальное отражение, прежде всего, в американской «Декларации независимости» (1776) и французской «Декларации прав человека и
