CC BY
2
УДК 172.4, 316.752.4 БОТ: 10.24412/2071-6141-2024-3-165-174
СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЕ КОННОТАЦИИ ТЕРМИНА«НООСФЕРА»: ТРАДИЦИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
М.Л. Гельфонд, О.Н. Мищук
Понятие «ноосфера» прочно вошло в философский, научный и общественно-политический лексикон нашего времени. Оно стало своего рода ценностным маркером степени зрелости мышления современного человека. Концепт ноосферы, авторство которого связано с именами таких выдающихся ученых и мыслителей ХХ века, как В.И. Вернадский, Э. Леруа и П. Тейяр де Шарден, может быть рассмотрен как синтетическая категория, объединяющая сферы естественно-научного и социально-гуманитарного знания. Междисциплинарный характер данного понятия позволяет авторам статьи выдвинуть гипотезу о том, что феномен ноосферы представляет собой предмет не только научного, но и социально-философского исследования в качестве единого пространства глобального взаимодействия природы и общества. На этой высшей ступени эволюции биосферы разумная деятельность людей становится решающим фактором развития в планетарном масштабе. В подобном контексте термин «ноосфера» обнаруживает ряд важных социально-философских коннотаций, к числу которых прежде всего относятся три ключевых понятия: «коэволюция», «устойчивое развитие» и «синергия». Их последовательный философско-терминологический и компаративный анализ, расширяющий смысловые границы современного понимания ноосферы, составляет основное содержание настоящей статьи. Проведенное исследование свидетельствует о том, что теория ноосферы служит стратегией выживания человеческой цивилизации, неизбежно трансформирующейся под влиянием научно-технического прогресса. Это означает, что залогом успешного развития постиндустриального общества должны стать универсальные принципы гуманизма, экоцентризма и социальной ответственности. Только на этом пути перед человечеством откроются перспективы гармоничного будущего.
Ключевые слова: биосфера, ноосфера, человек, общество, экология, коэволюция, устойчивое развитие, синергия, научно-технический прогресс, социальная ответственность.
Концепт ноосферы давно и прочно занял свое место не только в академическом дискурсе, но и в общественно-политической полемике XX-XXI столетий, став олицетворением универсальной триады стратегических приоритетов современного мышления - научно-технический прогресс, экология и социальная ответственность. Именно способность концентрировать в себе весь этот комплекс максимально созвучных реалиям сегодняшнего дня установок придает анализу этимологии и содержания понятия «ноосфера» особую эвристическую перспективность. В результате подобных размышлений сложился замысел настоящей статьи, в центре которого - осмысление и классификация основных коннотаций термина «ноосфера» в социально-философском контексте.
Как известно, слово «ноосфера» возникло и стало систематически употребляться в 20-е годы ХХ века благодаря совместным усилиям двух друзей-французов, ученого-математика Э. Леруа и философа-неотомиста П. Тейяра де Шардена, которые, в свою очередь, основывали свою концепцию на материалах лекций по геохимии, прочитанных в 1922-1923 гг. в Сорбонне русским ученым и философом-космистом В.И. Вернадским.
В контексте традиционной интерпретации, сложившейся в философском академическом дискурсе, понятие «ноосфера», образованное посредством соединения двух греческих корней - уои^ (разум) и афаТра (шар), означает некую «сферу разума», формирующуюся по мере превращения разумной деятельности людей в самостоятельную и определяющую движущую силу развития в планетарном масштабе. Согласно В.И. Вернадскому, «в биосфере существует великая геологическая, быть может, космическая сила <...> Эта сила есть разум человека, устремленная и организованная воля его как существа общественного» [1]. Тем самым социум получает возможность оказывать решающее влияние на эволюцию биосферы, используя такой инструмент, как научное мышление. Следуя логике В.И. Вернадского, «... человек, выработав в социальной среде научную мысль, создает в биосфере новую геологическую силу, в ней не бывалую», под воздействием которой «биосфера перешла или, вернее, переходит в новое эволюционное состояние - в Ноосферу - перерабатывается научной мыслью социального человека» [1].
Несложно заметить, что сам В.И. Вернадский колебался в оценке перспектив окончательной реализации «ноосферного проекта»: в текстах ученого рассуждения о ноосфере как состоявшемся переходе биосферы в качественно иное состояние нередко соседствуют с прогностикой ожидаемых антропных изменений биотехносферы. И это далеко не единственная интерпретационная коллизия в теории ноосферы.
Так, если согласно П. Тейяру де Шардену ноосфера представляет собой «новый покров» или «мыслящий пласт» [2], который формируется над миром животных и растений, следовательно, вне биосферы и над ней, то, с точки зрения В.И. Вернадского, ноосфера есть не что иное, как «новое состояние биосферы, в котором умственная разумная деятельность человека станет определяющим фактором ее развития» [1]. Более того, фиксируемая в приведенных выше определениях мыслителей амбивалентность диспозиции «биосфера-ноосфера» подкрепляется в их трудах аргументированным обоснованием ключевой идеи о том, что характер соотношения био- и ноосферы является выражением диалектического единства био- и ноогенеза, в рамках которого ноосфера включает в себя предыдущую -биосферную - стадию развития и, одновременно, отрицает ее.
Не менее интересную историко-философскую аналогию с концептом ноосферы позволяет провести и обращение к неоплатонической теоло-
гии Единого. Возьмем на себя смелость предположить, что в размышлениях В.И. Вернадского и П. Тейяра де Шардена о ноосферном становлении универсума прослеживаются смысловые параллели с учением Плотина об эманации Единого, которое бесконечно самореализуется и совершенствуется в устремленности к абсолютному совершенству и высшему благу. В любом случае в концепте ноосферы находит максимально полное и целостное выражение идеал целесообразности, прогрессивности и непрерывности развития в его космологическом, естественно-научном и социально-историческом измерениях.
В процессе своего непрерывного развития биосфера как вся совокупность «живого вещества» неизбежно трансформируется в качественно новое состояние - ноосферу - под воздействием научной мысли и трудовой деятельности людей. Тем самым, оставаясь частью природы и не обладая возможностью изменять ее объективные законы, человечество, наделенное когнитивными качествами, оказалось способно учитывать природные закономерности в процессе освоения окружающей среды, превратившись в новую мощную природоформирующую силу. Благодаря достижениям научно-технического прогресса человек смог освоить и преобразовать те части биосферы, которые раньше были для него недоступны, воплотив в планетарном масштабе античный образ культуры-пайдейи (от греч. лш5síа) как «второй природы», продукта сознательного воздействия человека на природу-фюсис (от греч. «фшц»), ее «культивации» или ан-тропного преображения.
Все вышеизложенное свидетельствует о том, что в основе теории ноосферы лежит принцип гармонизации объективных законов природы и ключевых закономерностей общественно-исторического развития, социально ориентированной проекцией которого выступает императив глобальной ответственности человечества за сохранение и развитие биосферы в процессе ее преобразования в ноосферу.
Реализация этой стратегической задачи требует от нас новых форм организации социальных институтов и социальных практик, нового - экологического - мышления, нового гуманистического самосознания и окончательного снятия антиномии «морали без цивилизации» и «цивилизации без морали», за которой стоит предельный выбор между сохранением духовно-нравственной автономии человека и ростом его адаптивных возможностей перед лицом глобальных вызовов среды [3]. Переход к ноосфере - это единственный способ преодоления трагической конфронтации природы и социума, путь последовательного внедрения начал разумного потребления и принципов социальной ответственности индивидов и сообществ за все возможные последствия своего воздействия на окружающую среду.
Именно в таком контексте анализируются смысловые значения термина «ноосфера» в работах современных российских исследователей. Одним из наиболее показательных в этом отношении примеров может, на наш взгляд, служить позиция Э.В. Гирусова: «В эвристическом смысле понятие «ноосфера» (если его не искажают) богаче, чем введенное в обиход Э. Реклю понятие «географическая среда». Если последнее тяготеет к описательному подходу, то первое подразумевает целевую направленность и, следовательно, предполагает разработку той теоретической модели, которая становится обязательным научным условием организации должного характера взаимодействия общества и природы» [4].
Одним из приоритетов ноосферного выбора является также установка на рациональное использование природных ресурсов и эффективное ресурсосбережение, направленное на восстановление кругооборота возобновляемых веществ и энергетических потоков. Источником и регулятором этого процесса в рамках ноосферы служит человеческий разум, генерирующий научную мысль в качестве «планетного явления» [1]. Содержание последнего может быть выражено посредством трех фундаментальных постулатов:
- конституирование науки (научно-технического прогресса) в качестве организующего начала и движущей силы преобразования биосферы в ноосферу;
- оптимизация научно-производственной деятельности и объективация ее целей и результатов;
- прогнозирование неизбежности выхода ноосферы за пределы биосферы, т. е. заселения человеком всей планеты, освоения околоземного пространства, а в дальнейшем и всей Солнечной системы за счет создания искусственных экосистем.
При этом воплощение в жизнь глобального ноосферного проекта предполагает целый ряд условий, к числу которых в первую очередь можно отнести следующие: усиление всех форм социальных взаимодействий (обмен продуктами хозяйственной деятельности и оказание услуг, укрепление всех видов политических связей, резкий рост темпов развития технических средств коммуникации и т. д.); открытие новых источников энергии и прорыв в области низкоуглеродной экономики; отсутствие дискриминации по этническим, расовым или конфессиональным признакам; расширение социальных гарантий, повышение благосостояния и качества жизни людей посредством разумного преобразования первичной экосистемы Земли с целью сделать ее способной к удовлетворению естественных потребностей численно возрастающего населения; исключение голода, нищеты и войн из жизни человечества; эффективная борьба с болезнями; совершенствование механизмов народовластия; обеспечение свободы
научной мысли от любых проявлений идеологической ангажированности, политической авторитарности и интеллектуальной косности.
Даже беглый взгляд на вышеприведенный, далеко не исчерпывающий, перечень позволяет обнаружить некий паритет между социальными и гео- и биохимическими характеристиками биосферы, а также пересмотреть сложившиеся в общественном мнении и отчасти в академической среде клишированное восприятие ноосферы в качестве очередной утопической проповеди экоэскапизма или попросту продукта дилетантской эклектики, разворачивающейся на фоне обострения эсхатологических настроений постиндустриального общества потребления. Напротив, на примере но-осферной футурологической модели прогресса человеческой цивилизации мы может отчетливо проследить алгоритм реализации принципа «цельного знания», т. е. построения максимально полной и многомерной картины мира, позволяющей человеку осуществить оптимальный исторический выбор в пользу сохранения природного равновесия и расширения всех форм жизни, исключающего фатальную конфронтацию процессов антропо- и биогенеза путем достижения ноосферного континуума.
Таким образом, идея ноосферы впервые позволила интегрировать в единое смысловое и нормативно-ценностное пространство принципы детерминизма, историзма и перфекционизма, став своего рода футурологи-ческим маркером той траектории коэволюции природы и общества, которая способна обеспечить максимальную последовательность и минимальные риски реализации антропного принципа - траекторию устойчивого развития отдельных социальных сообществ и человеческой цивилизации в целом, условием которого служит глобальное сотрудничество или всеобщее взаимодействие в достижении единой цели, т. е. синергия.
Данная посылка позволяет, на наш взгляд, выдвинуть и подвергнуть проверке исследовательскую гипотезу о том, что концепт ноосферы может быть рассмотрен и квалифицирован не только в рамках естественнонаучной картины мира, но и в контекстуальной плоскости социально -исторического развития, в силу чего он обладает целым рядом очевидных категориально-философских коннотаций. В их ряду выделяются три наиболее актуальные в современном общественно-политическом, научном и философском дискурсе понятия, а именно, «коэволюция», «устойчивое развитие» и «синергия». Образовавшаяся триада, в свою очередь, задает специфическую систему координат для философско-терминологического анализа центрального для нас понятия «ноосфера», осуществляемого в рамках настоящей статьи.
Однако предварительно необходимо внести некоторые концептуальные уточнения. Прежде всего, подчеркнуть, что в данном случае речь идет именно о наличии коннотаций рассматриваемого понятия, как его сопутствующих значений в качестве языковой единицы, а не констатации
тождества или синонимичности определенной группы терминов. Кроме того, следует иметь в виду, что выделенные нами коннотации понятия «ноосфера» носят преимущественно социально-философский характер.
Учитывая сложившийся круг смысловых значений термина «коннотация», в целях проверки выдвинутой нами исследовательской гипотезы обратимся к первому элементу обозначенной ранее понятийной триады, а именно, к понятию «коэволюция». Последнее было образовано посредством добавления к слову «эволюция», означающему естественный процесс развития живой природы от отдельных особей, видов и популяций до экосистем и биосферы в целом, латинской приставки «co» (с, вместе).
Данный термин впервые употребили экологи П. Эрлих и П. Рей-вен в 1964 году для обозначения эффекта координации эволюционных изменений
отдельных видов в составе единой экосистемы. В дальнейшем понятие «коэволюции» расширяет свой смысл. Под ним понимается уже любое совместное развитие взаимодействующих друг с другом биологических видов, результатом которого является постепенное приобретение ими взаимных приспособлений (коадаптация), которое обеспечивают их сосуществование и целостность в рамках биоценоза.
Однако несомненным прорывом в теории коэволюции стали идеи академика Н.Н. Моисеева, который рассматривает генезис человеческой цивилизации как неотъемлемую часть эволюции природы. Под коэволюцией Н.Н. Моисеев понимает со-развитие (совместное развитие) элементов одной системы, сохраняющей свою целостность и естественный (эволюционный) канал развития.
Символично, что в трудах Н.Н. Моисеева понятие коэволюции окончательно преодолевает свою биологическую ограниченность и начинает интерпретироваться не столько как взаимное приспособление за счет отдельных коррекционных изменений во времени, сколько как всеобщее и рационально обусловленное сосуществование в планетарном масштабе.
У нашей цивилизации, предостерегает академик, чрезвычайно ограниченный выбор: либо гибель в результате глобальной катастрофы (бифуркации), либо переход на новый уровень сознания и развития. В книге «Быть или не быть... человечеству?» Н.Н. Моисеев прямо заявляет: «Основная задача планетарной цивилизации - не допустить перехода биосферы в состояние бифуркации <...> Риск столь высок, что человечество допустить его не может» [5]. Будущее же цивилизации, убежден Н.Н. Моисеев, есть не что иное, как коэволюция человеческого общества и биосферы или согласование «стратегии природы» и «стратегии разума». Поскольку же реальные закономерности и темпы эволюции человеческого общества и биосферы существенно различаются, то их коэволюция неизбежно пред-
полагает неизбежную ревизию потребительского отношения людей к природе и абсолютное подчинение человечества экологическому императиву.
Все изложенное выше свидетельствует о том, что в своем предельно широком понимании термин «коэволюция» действительно может быть квалифицирован как коннотация понятия «ноосфера», утверждающая модель гармоничного со-развития природы и культуры в качестве единственного благоприятного сценария реализации антропного принципа.
Вместе с тем применительно к биосфере и социуму коэволюция предлагает такое их развитие, которое, с одной стороны, не разрушает стабильности окружающей среды (т. е. биосферы), а с другой, создает необходимые условия и предпосылки устойчивого развития общества, члены которого добровольно принимают на себя ряд нравственных обязательств в форме экологических запретов и максим социальной ответственности. Тем самым коэволюционное развитие природы и общества в рамках ноосферы становится необходимым условием устойчивого развития как самой природы, так и социальной среды.
В этом контекстуальном ракурсе обнаруживает себя еще одна социально ориентированная коннотация понятия «ноосфера» - чрезвычайно популярное в наши дни словосочетание «устойчивое развитие». Этимология данного термина как правило связывается со спецификой перевода английского выражения «sustainable development», которое означает гармоничное или сбалансированное развитие, в рамках которого происходящие институционально-экономические, социально-политические, научно-технические и национально-культурные изменения согласуются друг с другом, обеспечивая тем самым как удовлетворение актуальных потребностей людей, так и сохранение потенциала для будущего существования человечества. Иначе говоря, «устойчивое развитие» представляет собой не просто постоянный рост определенных социально-экономических показателей, а глобальный многофакторный процесс экологически рационального совершенствования сложных систем.
Хрестоматийное определение понятия «устойчивое развитие» было предложено комиссией Брундтланд (официальное название - Всемирная комиссия по окружающей среде и развитию (WCED), созванная ООН в 1983 году и известная по имени председателя Гру Харлем Брундтланд): «удовлетворение потребностей нынешнего поколения, без ущерба для возможности будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности».
Однако еще в 70-е годы прошлого века термин «устойчивость» начинает использоваться для моделирования сценариев эффективного развития социально-экономических систем исходя из коррелирующей оценки динамики прироста человеческой популяции и темпов исчерпания природных ресурсов. Результаты этих исследований были представлены в опуб-
ликованном в 1972 году под названием «Пределы роста» знаменитом докладе Римского клуба по проекту «Проблемы человечества», а также легли в основу одноименной книги [6].
В итоге концепция устойчивого развития стала вполне закономерным шагом на пути от декларирования отдельных экологических приоритетов к экоориентированности социально-экономического развития человеческой цивилизации в целом. Ведь форсированные антропогенные воздействия на биосферу и климатическую систему Земли могут спровоцировать спонтанный переход этих систем в крайне неравновесное состояние, оказавшись в котором человек просто не успеет приспособиться к новым реалиям. Сложившаяся ситуация требует незамедлительного решения ключевой задачи: найти эффективный способ, который позволит в условиях неизбежного увеличения численности населения, сопровождаемого ростом потребления, стабилизировать антропогенные выбросы на приемлемом уровне, обеспечивающем их утилизацию биосферой и гарантирующем витальную безопасность нынешнему и будущим поколениям [7].
Междисциплинарную методологию решения этой архиважной задачи и предлагает стратегия устойчивого развития как курс на удовлетворение потребностей человека при сохранении окружающей среды посредством достижения равновесия четырех базовых элементов, к которым относятся экономический рост, социальная ответственность, а также экологический баланс и ресурсосбережение. Всего же, согласно программному документу ООН «Повестка дня в области устойчивого развития» (2015), выделяется 17 целей устойчивого развития.
Проведенный анализ концепта «устойчивое развитие» позволяет сделать вывод о том, что его содержание задает еще одну коннотацию исходного понятия «ноосфера», конкретизируя его смысл и перспективы реализации в экономическом и демографическом аспектах. Подобно ноосфере, оптимальная модель устойчивого социально-экономического развития есть, в своем предельном выражении, коэволюционная система всемирного сотрудничества или планетарного взаимодействия, аккумулирующая все протекающие в ней процессы и их результаты. Эта посылка предваряет заключительную фазу предпринятой нами реконструкции палитры смысловых оттенков концепта ноосферы - понятию «синергия».
Этимология последнего (от греч. auvspyía - «сотрудничество, содействие, помощь, соучастие, сообщничество») восходит к более ранним древнегреческим корням аш («вместе») и spyov («дело, труд, работа, (воз)действие»). В содержании понятия «синергия» смысловой доминантой является соединение в рамках глобальной системы неограниченного количества отдельных частей и разнородных факторов, создающее эффект взаимного усиления, результат которого существенно превосходит простую сумму действий каждого из имеющихся факторов или компонентов
посредством эмерджентности системы, т. е. возникновения у нее новых качеств.
Синергетический эффект системного сочетания воздействий всех элементов и факторов может трактоваться предельно широко, допуская экспликации в диапазоне от объяснения образования и самоорганизации космогонических моделей до сложных социальных структур и институтов. Тем самым ноосферная интеграция обнаруживает гомогенный синергети-ческому эффекту характер - пограничный между расширенным истолкованием синергетики [8], распространяющим её закономерности на любые открытые системы (биологические, экологические, социальные и т. д.), и этико-аксиологической парадигмой солидарности во всем неисчерпаемом многообразии ее общественно-политических форм и проявлений [9].
Таким образом, проверка нашей исследовательской гипотезы позволяет прийти к заключению о том, что концепция ноосферного единства универсума является одним из наиболее адекватных реалиям современности способом выживания человечества, его ответом на глобальные вызовы и угрозы антропных деформаций среды нашего обитания. В основу этой стратегии успешного и безопасного развития постиндустриального общества должны быть положены универсальные принципы гуманизма, эко-центризма и социальной ответственности. Лишь они способны стать гарантами подлинности ноосферного единства как возможности спасения человеческой цивилизации благодаря всеобщему сотрудничеству и гармоничному развитию под эгидой высшего разумного начала.
Список литературы
1. Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. М.: Наука, 1991. 271 с.
2. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М.: Наука, 1987. 239 с.
3. Гельфонд М.Л. К вопросу о соотношении морали и цивилизации // Этическая мысль. 2014. № 14. С. 25-34.
4. Гирусов Э.В. Философский и социальный смысл понятия «ноосфера» // Ноосферные исследования. 2023. Вып. 4. С. 17-22.
5. Моисеев Н.Н. Быть или не быть ... человечеству? М.: Б.и., 1999.
288 с.
6. Пределы роста / Д.Х.Медоуз, Д.Л. Медоуз, Й. Рэндерс, Вильям Беренс III. М.: Изд-во МГУ, 1991. 207 с.
7. Проблема устойчивого развития: естественно-научный и гуманитарный анализ / Н.В. Белотелов, Ю.И. Бродский, Н.Н. Оленев, Ю.Н. Павловский, Н. П. Тарасова М.: ФАЗИС, 2004. 108 с.
8. Хакен Г. Синергетика. М.: Мир, 1980. 406 с.
9. Развитие идеи солидарности в традициях западной и русской политической философии: монография / Г.Ж. Бадзагуа, Е.О. Межуева, М.Л. Клюзова, С.С. Охендушко, С.Ф. Володин, К.А. Подрезов; под общ. ред. Г.Ж. Бадзагуа. Тула: Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого, 2006. 172 с.
Гельфонд Мария Львовна, д-р филос. наук, доц., зав. кафедрой, mlgel-fond@,gmail.com, Россия, Тула, Тульский филиал Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова,
Мищук Оксана Николаевна, канд. филол. наук, доц., зам. директора, [email protected], Россия, Тула, Тульский филиал Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова
SOCIO-PHILOSOPHICAL CONNOTATIONS OF THE TERM "NOOSPHERE": TRADITION AND MODERNITY
M.L. Gel'fond, O.N. Mishchuk
The concept of "noosphere " has firmly entered the philosophical, scientific and socio-political lexicon of our time. It has become a kind of value marker of the degree of maturity of modern man's thinking. The concept of the noosphere, the authorship of which is associated with the names of such outstanding scientists and thinkers of the twentieth century as V.I. Vernadsky, E. Leroy and P. Teilhard de Chardin, can be considered as a synthetic category uniting the spheres of natural science and socio-humanitarian knowledge. The interdisciplinary nature of this concept allows the authors of the article to hypothesize that the phenomenon of the noosphere is the subject of not only scientific, but also socio-philosophical research as a single space of global interaction between nature and society. At this highest stage of the evolution of the biosphere, intelligent human activity becomes a decisive factor in development on a planetary scale. In such a context, the term "noosphere " reveals a number of important socio-philosophical connotations, which primarily include three key concepts: "coevolution", "sustainable development" and "synergy". Their consistent philosophical, terminological and comparative analysis, which expands the semantic boundaries of the modern understanding of the noosphere, forms the main content of this article. The conducted research indicates that the theory of nous-phy serves as a strategy for the survival of human civilization, which is inevitably transformed under the influence of scientific and technological progress. This means that the key to the successful development of a post-industrial society should be the universal principles of humanism, ecocentrism and social responsibility. Only on this path will the prospects of a harmonious future open up to humanity.
Key words: biosphere, noosphere, human being, society, ecology, coevolution, sustainable development, synergy, scientific and technological progress, social responsibility.
Gel'fond Mariya Lvovna, doctor of philosophy, docent, head of the department, mlgelfond@,gmail.com, Russia, Tula, Tula Branch of Plekhanov Russian University of Economics,
Mishchuk Oksana Nikolaevna, candidate of philology, docent, deputy director, oksa-na [email protected], Russia, Tula, Tula Branch of Plekhanov Russian University of Economics
