CC BY
76
Е.А. ЗАЛЕВСКАЯ
Аспирант, Крымский федеральный университет им. В.И. Вернадского, г. Симферополь
СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКАЯ КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ ПОНЯТИЯ «АДДИКТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ»
В статье раскрыт социально-философский подход к определению сущности аддиктивного поведения как феномена культуры и общества, включающий разработку категориального аппарата гуманитарной аддиктологии и выявление соответствующего методологического инструмента-
рия изучения типов зависимого поведения. Автор доказывает, что деструктивное воздействие зависимостей нехимического типа обусловлено совокупностью социально-культурных факторов, формирующих модели одобряемого и неодобряе-мого поведения личности.
Зависимость, аддиктивное поведение, аддикт, социально-культурные нормы. Тематический рубрикатор е-ЫЬгагу: 02.41.11.
Цель проводимого исследования заключается в о босновании общегуманитарного и социально-философского подхода, в частности, при изучении различных типов аддиктивного поведения, возникающих при особых исторических, социально-культурных условиях, имеющих культурологически обусловленные факторы их течения и распространения. В рамках поставленной цели раскрываются задачи, систематизированные логикой научного поиска при решении таких вопросов, как взаимосвязь норм экономической культуры потребления с ростом деструктивных форм зависимого поведения личности, построение классификации типов и видов аддик-тивного поведения, концептуализация социально-философской теории аддиктологии.
Тема исследования, актуализированная в науках, изучающих психологию и физиологию зависимого поведения, в частности, злоупотребление наркотиками, стала ключевым положением работ множества зарубежных и отечественных специалистов, среди которых можно выделить А.О. Бухановского, А.В. Гоголеву, А.Н. Грязнова, Э.Н. Гилемханову, Н.В. Дмитриеву А.Ю. Егорова, А.М. Королеву, Ц.П. Короленко, С.Ф. Смагину, Т.А. Донских и др. Общегуманитарное осмысление проблем зависимостей получило широкое распространение одновременно с критической оценкой негативного воздействия экономики «общества потребления» на массовое сознание и психологию личности, обозначенные в работах знаменитого философа-постмодерниста Жана Бодрийяра как социально-культурные феномены второй половины ХХ века. Историческими и политическими предпосылками становления такого типа общества стало массовое производство товаров широкого потребления, с одной стороны, а с другой -институционализация идей социального государства, обеспечивающего массы необходимыми благами.
То, что еще в начале ХХ века считалось предметом роскоши и признаком привилегированного положения в обществе, например, личный автомобиль, к 70-м годам уже приобретает статус повседневного предмета быта, необходимого для удовлетворения базовых потребностей, а развитая банковская инфраструктура кредитования позволила массам не задумываться о количестве имеющихся наличных
средств, требуемых для удовлетворения растущих нужд. Фактически неограниченное потребление стало нормой западно-европейской и американской культуры с середины ХХ века и сохраняется в качестве ведущей тенденции до сих пор. Культура общества потребления коренным образом повлияла на формирование ценностно-смысловых ориентаций личности, изменила образ жизни человека, утвердила новый распорядок рабочего дня и времени досуга, подчиненные гедонистическим целям максимума удовольствия при минимуме затрат на его достижение, что спровоцировало появление новых форм человеческой социальности, в том числе и деструктивной направленности, таких как зависимость от алкоголя, наркотиков, табака, секса, гастрономического разнообразия, накопительства и т.п.
В этой связи любопытно, что научное профессиональное сообщество, прежде всего медики и психиатры, первыми обнаружили связь между растущим количеством патологий психического и психосоматического характера и политико-экономической жизнью общества. Права и свободы человека, являясь неотъемлемым атрибутом современных демократий, предоставили человеку фактически безграничные возможности выбора цели и средств удовлетворения желаний без учета психологической и нравственной зрелости личности, что привело к серьезным деформациям, искажениям в ее глубинных структурах [1]. Уже в 80-е годы ХХ века не только в США, но и в СССР объектом клинического опыта становятся лица с различного рода расстройствами личности, вызванными избыточными пристрастиями, неутолимой тягой к повторению действий, злоупотреблениями и зависимостями. Весь этот класс «современных» недугов человека стали именовать «девиантным», а лицо, имеющее девиации, -«девиантом». Наибольшую опасность клинические специалисты видели, прежде всего, в так называемых «химических зависимостях» - от алкоголя, наркотиков, психоактивных веществ, чуть позже сложилось устойчивое мнение о не меньшей опасности и «нехимических зависимостей»: игровых, сексуальных, потребительских, досуговых, информационных, коммуникативных и пр. В итоге в рамках медицины, психиатрии, клинической психологии выделилось
самостоятельное научное направление - аддиктоло-гия как учение о зависимом поведении, что обусловило всплеск интереса к научному изучению зависимостей со стороны широкого круга специалистов.
Первым официальным свидетельством признания «зависимости» как болезненной формы психического и психофизиологического проявления личности стало решение ВОЗ в 1964 году о наркомании и привыкании к психоактивным средствам и психоактивным веществам. В 1975 году в Женеве ВОЗ заслушал доклад «Комитета экспертов ВОЗ о лекарственной зависимости», в котором речь шла также о наркомании и алкоголизме как болезнях современного общества. В итоге было сформулировано определение аддикции как состояния психической, или физической, или и той и другой зависимости от наркотика, возникающего у человека после его периодического или продолжительного употребления.
Уже в начале ХХ века термин «аддиктивное поведение» (от англ. addiction - пагубная привычка, лат. addictus - рабски преданный) обрел широкое распространение в медицине, наркологии, сексологии, под ним стали понимать тип деструктивного поведения личности, связанного с постоянной потреб -ностью человека изменять привычную реальность путем воздействия на свое психическое состояние посредством употребления химических веществ, взаимодействия с конкретными объектами или выполнения определенных действий, сопровождающихся выраженной эмоциональной реакцией.
В настоящее время аддиктология вышла за рамки клинической научной отрасли и заняла особое место в предметном поле общей психологии [2], социологических исследований, тогда как для социальной философии и философии культуры это пока еще новация. В этой связи чрезвычайно важной является концептуализация понятий «аддиктивное поведение», «аддикт» в категориальном аппарате социальной философии, философии культуры и философской антропологии. Достаточно широкая изученность проблем аддиктологии в смежных с философией сферах знания, скорее всего, затрудняет, но не облегчает методологию исследования, т.к. с избытком предоставляет эмпирический материал и классификации типов аддиктивного поведения, обусловленных логикой развития частного научного знания. В философии аддиктивность как социально-культурный феномен пока еще концептуально не разработана и должна быть представлена в рамках своего, специального нарратива.
В сложившейся традиции отечественной и зарубежной аддиктологии принято выделять классификации аддиктивного поведения по Ц.П. Короленко [1] и теории аддиктивного поведения [3] согласно определению Американской психиатрической ассоциации (см.: Руководство по диагностике и статистике DSM-IV). Недостатком последней является довольно узкое толкование аддикции в виде химической зависимости к психоактивным веществам (алкоголь, наркотики, седатативные препараты, стимуляторы, успокаивающие препараты, галлюциногены, кофеин и никотин). Любопытно, что уже в 2013 году в классификацию DSM-V были внесены
изменения и дополнения в части нехимических аддикций, к ним был добавлен гемблинг - игровая зависимость. Клинические формы и нозологические группы аддиктивного поведения настоящего времени регламентированы МКБ-11 (МКБ-11 - одиннадцатый пересмотр Международной статистической классификации болезней и проблем, связанных со здоровьем. Этот документ разработан Всемирной организацией здравоохранения и рекомендован для перехода на него с 1 января 2022 года), в котором к группе нехимических аддикций отнесены любовные, сексуальные, ургентные, аддикции избегания отношений, патологическое влечение к азартной игре и к трате денег (покупки) и работоголизм. Многие специалисты при этом отмечают, что в настоящее время весьма затруднительно четко описать круг феноменов, которые были бы признаны аддикцией поведения, т.к. нет и четких критериев отличия, какое именно поведение обладает достаточными признаками деструктивности. По мнению А. Фенько и М.И. Левина, «некоторые зависимости одобряются обществом, другие с течением времени начинают представлять личностную проблему для индивида, при этом не являясь социально опасными, третьи имеют статус социально опасных» [3, с. 11].
Стремительное распространение аддикций среди массового населения привело клинических специалистов к выводу, что помимо комплекса психических предрасположенностей личности к такому типу поведения должны существовать и внешние факторы, оказывающие не только стимулирующее воздействие на формирование устойчивых аддиктивных проявлений индивида, но и способствующие возникновению новых, ранее не известных форм. Так, российские специалисты по сравнительной аддиктоло-гии К.Ю. Зальмунин и В.Д. Менделевич уверены, что появление новых нехимических зависимостей является «побочным продуктом развития современного общества» [4]. Они утверждают, что нынешний тип общества, основанного на знаниях и технологиях, обусловил возникновение комплекса «технологических» аддикций или «техноманий», среди которых они упоминают не только интернет-гемблинг, но и навязчивый веб-серфинг (постоянный поиск ненужной информации), лайки-пристрастия, селфи-аддик-ции, ониоманию (ненужные покупки в интернет-магазинах) и многое другое, что составляет и наполняет повседневную жизнь миллиардов людей, постоянно имеющих в руках гаджеты.
Помимо интернет-зависимостей деструктивные аддикции формируются и на «правильных» формах социальности, например, как результат чрезмерного увлечения спортом, фитнесом, правильным питанием. Мы вправе сейчас говорить об аддикциях к здоровому образу жизни, весьма распространенным проявлением которых стала орторексия - расстройство приема пищи, характеризующаяся навязчивым стремлением к «здоровому и правильному питанию». Настало время, когда такие «идеалы» культуры трансформировались в расстройство здоровья и попали в число приоритетных задач здравоохранения, ориентированного на профилактику заболеваний.
Вообще аддикции чувствительны ко всем происходящим в обществе изменениям, будь то пандемия коронавирусной инфекции либо вооруженные конфликты, террористические угрозы, которые породили думскроллинг (от англ. doom - гибель, судьба, рок, судный день и scrolling - прокрутка) - зависимость от «плохих новостей», пристрастие к информации, которая огорчает, тревожит, страшит.
Многообразные клинические наблюдения за различными формами аддиктивного поведения позволили построить классификацию и выделить основные подходы в изучении установленных видов аддикции. Наиболее устоявшейся принято считать классификацию типов аддиктивного поведения согласно Ц.П. Короленко, который разделил все виды зависимостей на химические, нехимические (поведенческие) и смешанные в зависимости от объекта аддикции.
Химические аддикции - зависимость от алкоголя, наркотиков и других психоактивных веществ, к числу которых относят группы лекарственных средств: седативные препараты (барбитураты), стимуляторы (амфетамины) и кокаин, опиум и метадон; психоделики и галлюциногены (конопля, мескалин, псилоцибин, ЛСД, РСР), успокаивающие (малые транквилизаторы).
Нехимические (поведенческие) аддикции, при которых объектом зависимости выступает не психоактивное вещество, а поведенческий паттерн, навязчивое или стереотипное действие, целевая деятельность, например, патологическое пристрастие к азартным и любым другим играм, любовные и сексуальные аддикции, трудоголия, пристрастие к шопингу, «запойное» чтение, синдром «веселого автовождения», клаббинг (посещение и общественные собрания в ночных клубах и на фестивалях), зависимость от бодибилдинга с сопутствующими ему патологическими проявлениями в конституции тела (орторексия, дисморфомания/дисморфофобия, тре-нингомания и мышечная дисморфия), СМС-мания и др. Общим признаком нехимической поведенческой аддикции является побуждение (тяга) к многократному повторению деятельности с нарастающим напряжением и гедонистическим оттенком влечения к «идеальному» объекту.
Что касается смешанных типов аддиктивного поведения, то Ц.П. Короленко выявлял их преимущественно в отношении к пищевым зависимостям, при которых человек злоупотребляет пищей ради удовольствия, с целью психоэмоциональной компенсации негативных мыслей, стресса и т.п., а также к нарушениям пищевого поведения - нервной анорексии и булимии.
Разнообразные исследования типов и классификаций аддиктивного поведения были значительно обогащены теоретическими подходами к изучению причин возникновения зависимостей, среди которых, например, в психологии можно встретить подходы наиболее крупных психологических школ и учений -психоанализа, когнитивной психологии, гештальт-психологии, бихевиоризма, деятельностного подхода и др., где в основу поиска причин и предпосылок аддикций была положена уже известная и принятая концептуальная схема.
На стыке медицины и патопсихологии появились более широкие трактовки методологически значимых моделей феномена аддикции. Биомедицинские теории аддикции относят ее к категории биологических реакций организма, рассматривают фармакологические эффекты, вызванные химической структурой веществ и препаратов, имеющих нейрофизиологический «отпечаток» на лимбическом отделе мозга, что подтверждается экспериментами над животными. Суть этой теории заключается в том, что бесконтрольное употребление наркотических веществ или алкоголя, никотина вызывает необратимые химико-биологические изменения в организме, которые формируют непреодолимую зависимость и подлежат лечению медикаментозным способом. Однако даже среди медиков и нейрофизиологов есть сторонники социокультурной теории аддикции, утверждающей, что эффект от веществ, вызывающих зависимость, связан не столько с их химическими свойствами, сколько с социально-культурными условиями -традициями, нормами культуры, опытом истории -их употребления.
В культурах, где наркотики или другие сходные с ними вещества наделяются мистическим, таинственным смыслом, выступают маркером превосходства, величия, избранности, происходит инкорпорирование их в социальное «тело» норм и правил общества. Пристрастие к употреблению наркотических и сходных веществ в такой культуре не влечет за собой драматизма разрушения личности, поскольку личность сфокусирована на другой системе ценностно-смысловой регуляции, не затронутой практикой применения наркотиков, алкоголя или психоделиков. Например, в Индии опиум всегда выращивали в медицинских целях, но при этом там никогда не обострялась проблема наркомании, тогда как в Китай он был завезён, и его употребление вышло из-под контроля.
Другой пример - отношение к алкоголю как к «утешительному» средству, избавляющему от негативных мыслей и эмоций, американцев и итальянцев: первые видят в нем способ избавления от страданий, тогда как вторые - способ повеселиться. Справедливо будет сказать, что и в русской народной культуре алкоголь всегда был обязательным атрибутом достатка, гостеприимства, необходимым тонизирующим напитком в длительных дорогах, путешествиях и военных походах. У некоторых народов, например, у южноамериканских индейцев, употребление очищенного спирта вызывало алкогольную зависимость, но исторически устойчивая практика применения в ритуальных целях психоделических наркотиков не превратила этот народ в наркоманов. Таким образом, зависимость формируется и развивается в тех культурах, которые исторически не имеют к ее объектам не только психосоматического «иммунитета», но и лишены ценностно-нормативного регулирования последствий такого воздействия.
Еще в 70-е годы ХХ века в США проводились эксперименты «контролируемого употребления наркотиков». Гипотеза заключалась в том, чтобы доказать - употребление наркотиков подлежит социальному надзору посредством установления санкций и
регулируется в системе ценностей и правил с обязательным закреплением «нормы» употребления в соответствующих моделях одобряемого или неодоб-ряемого поведения. Например, на уровне социальных санкций могут определяться особые условия или мера употребления: дома - можно, в общественном месте - нельзя, иногда - допустимо, регулярно -запрещено.
Таким образом, в рамках нескольких десятилетий произошел резкий скачок в сторону значимости исследований аддиктивного поведения как феномена культуры и общества, как «сопутствующего продукта цивилизации», что, несомненно, повысило роль философии и методологии в концептуализации понятий «аддикция», «аддиктивное поведение», «аддиктив» в широком гуманитарном контексте. К имеющимся теоретическим подходам в аддиктологии следует добавить новые - философский, культурантрополги-ческий, культурфилософский, социально-культурный. По сути, все они могут составить единое методологическое основание теории социально-философского знания об аддиктивном поведении, что позволит поднять разрозненный клинический опыт на уровень фундаментальных обобщений и построения концепции.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Короленко Ц.П. Психическое здоровье XXI века. Психические отклонения в постмодернистском обществе : монография / Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриева, Т.А. Шпикс. - Saarbrucken: Издательство LAP LAMBERT Academic Publishing GmbH & Co.KG, 2011. - 352 с. - Текст : непосредственный.
2. Королёва А.М. Теоретический обзор психологических подходов к пониманию аддикции / А.М. Королёва. - Текст : электронный // Молодой ученый. - 2013. - № 6 (53). - С. 651-654. - URL: https://moluch.ru/archive/53/7154/ (дата обращения: 24.11.2022).
3. Фенько А. Теории аддиктивного поведения / А. Фенько, М.И. Левин. - Текст : электронный // Финансы и бизнесы. - 2008. - № 3 (т.4). -С. 10-22. - URL: https://finbiz.spb.ru/wp-content/ uploads/2008/07/3_2008_fenko.pdf/ (дата обращения: 24.11.2022).
4. Зальмунин К.Ю. Химические и нехимические аддикции в аспекте сравнительной аддиктологии / К.Ю. Зальмунин, В.Д. Менделевич. - Текст : непосредственный // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. Спецвыпуски. -2014. - № 114(5-2). - С. 3-8.
© Елизавета Александровна Залевская, 2022 © Частное образовательное учреждение высшего образования «Таганрогский институт управления и экономики», 2022
