CC BY
181
УДК 323
В. Г. Бондарев
социальная политика как инструмент формирования социальной безопасности
Проблема обеспечения социальной безопасности приобрела особую актуальность для всех государств постсоветского пространства, в которых экономические реформы породили множество острых социальных конфликтов [22. С. 530].
Для российского общества и каждого гражданина России социальная безопасность актуальна по двум причинам. Первая причина связана с тенденцией снижения производительной силы российского общества, вторая—со стремлением высших классов общества обеспечить при этом себе высокий процент прибыли.
Эти две противоположные тенденции определяют положение основной массы наемного труда, делают его непрочным, уязвимым при незначительных экономических перепадах и изменении конъюнктуры. Наемные работники в России, не имея достаточно средств к жизни, не в состоянии удовлетворять свои потребности в необходимом объеме и качестве. В обществе создан устойчивый слой людей, который не может существовать без государственной поддержки.
Рынок как продуктивный механизм для достижения общественного богатства за счет эксплуатации основной массы населения, все еще находясь в стадии своего становления, не обеспокоен социальной безопасностью, не делает социальную безопасность мерой своего функционирования. Не культивируется общественное мнение, согласно которому рынок мог бы усилить свою социальную направленность.
Рынок оказывает неоднозначное воздействие на социальную безопасность различных слоев российского общества. Одни слои получают необходимую защиту, другие — нет. Одни удовлетворены достигнутой социальной безопасностью, другие, напротив, не удовлетворены. Социальная безопасность напрямую зависит от нормы прибыли, и потому чем она меньше, тем большая часть ВВП идет на личное потребление, тем выше уровень социальной безопасности. Сдерживание разрушительной силы прибыли становится одной из приоритетных задач российского государства. Это направление политики государства—регулирование прибыли в различных ее видах—имеет своей основополагающей целью создание системы социальной безопасности.
Отсутствие в свое время законодательной регламентации первоначального накопления капитала в России привело к многочисленным злоупотреблениям, которые часто
© В. Г. Бондарев, 2009
служили и служат основным источником неоправданно резкого роста социальной дифференциации, что вызывает значительную социальную напряженность. Это следствие процесса перераспределения собственности, который происходил в условиях приватизации [25. С. 902]. В обществе образовался «социальный расплав»—огромное число маргиналов, загнанных в ситуацию необходимости физиологического выживания, определить лицо которого в привычных категориях очень трудно.
Идея минимизации затрат на содержание рабочей силы, по сути дела, является лейтмотивом философии продолжающихся реформ в России. Расширяется группа населения с постоянно низкими доходами. В противоположность этой группе людей в стране сформирован слой людей, чьи доходы становятся высокими и сверхвысокими. В России проблема нарастания имущественного расслоения и роста нищеты и бедности приобрела с началом реформ особые масштабы и остроту. Сформировалась устойчивая группа территорий с высокой концентрацией бедного населения [25. С. 903].
Эти характерные особенности отличают Россию. Некоторое замедление ухудшения положения наемных работников в последнее время было связано в первую очередь с действиями на посту президента страны В. В. Путина. Они не позволили, по выражению московского политолога С. Телегина, «оскотиниться» российской буржуазии.
Основная доля богатства сегодня приходится на незначительный круг лиц, и приобретено оно не за счет эффективного использования капиталов в производстве, а за счет перераспределения природной ренты, труда и капиталов. Данные статистики середины 90-х гг. показывают, что основные доходы создавались не в перерабатывающей промышленности, а в добывающей и торговой сфере.
По оценкам социологов слой сверхбогатых людей в России составляет около 1 % населения, 3-5 %—слой богатых по мировым стандартам. На фоне обеднения значительных слоев населения формирование социальной группы сверхбогатых людей создает социально-психологическую атмосферу напряженности [2. С. 61-76]. Потеря основной массой населения устойчивого социального положения также создает эту напряженность и снижает уровень социальной безопасности.
Проблема социальной безопасности до сих пор не получила достаточного освещения в отечественных исследованиях. Она еще не стала широкой общественной проблемой. Ей уделяется внимание тогда, когда наемные работники начинают бастовать: стучать касками на Горбатом валу в Москве, перекрывать авто- и железнодорожные магистрали федерального значения. Эта проблема оживает и тогда, когда голоса избирателей отдаются партиям левого толка. О ней вспоминают тогда, когда крупный и малый бизнес оказывается под более жестким контролем со стороны государства.
Понятие «социальная безопасность» ввели в современный научный оборот исследователи Института социально-политических исследований (ИСПИ) РАН в начале 90-х гг. прошлого века. Их исследования социально-политической ситуации в России позволили определить причины и тенденции снижения социальной безопасности большинства населения на каждом этапе «неолиберальных реформ» в стране [6; 12-13; 15].
Получает все большее развитие такая отрасль знания, как социология безопасности, а также ее разделы, связанные с формированием культуры безопасности в трансформирующемся обществе [8]. Происходит философское осмысление безопасности [7; 16].
В научный оборот вводится понятие «гуманитарная безопасность» как предмет политологического анализа, актуализируется политика гуманитарной безопасности [18; 23]. Уделяется внимание проблемам социальной безопасности личности, общества и государства,
разрабатываются учебные курсы «Социально-политическая безопасность личности, общества, государства» [19-21]. Поднимаются вопросы, связанные с безопасностью социальнотрудовой сферы [24]. В журнале «Безопасность Евразии» вводится рубрика «Политология безопасности».
Однако необходимо констатировать, что многие срезы анализа социальной безопасности не получили должного развития. Практически отсутствуют исследования социальной безопасности в политологии, не совсем оправдано отсутствие конфликтологического анализа социальной безопасности. Социальная безопасность рассматривается либо в контексте социального измерения безопасности [4], либо в контексте социальных последствий экономической безопасности [3], либо в контексте возвратного права [10], либо в системе национальной безопасности [11], либо в контексте глобализации [9; 27], либо в контексте положения различных демографических и профессиональных групп населения в стране [1; 4; 7].
Мы уже говорили о том, что понятие «социальная безопасность» в отечественной научной литературе появляется в начале 90-х гг. XX в. благодаря усилиям исследователей ИСПИ РАН. Оно относится к системным понятиям междисциплинарного характера, что вполне оправдано. Однако не оправдано то, что социальная безопасность начинает пониматься как результат взаимосвязанных и согласованных, неконфликтных действий индивидов и государства. Таким образом, социальная безопасность рассматривается как система сложившегося общественного порядка, в установлении и поддержании которого участвуют правоохранительные институты.
Данный подход не может отразить полноты и сложности связей в обществе, которые охватываются понятием «социальная безопасность» в силу того, что неконфликтные действия выражают один из аспектов социальной безопасности, связанный с легитимацией индивидами наличествующего общественного порядка. Когда же речь идет о социальной безопасности, необходимый акцент делается не на общественном порядке как следствии распространения социальной безопасности в стране, а на условиях жизни людей. Последние не только должны соответствовать потребностям и желаниям индивидов, но и должны защищаться государством от стихии рынка. Как заявил в ходе социологического опроса наниматель неформальных продавцов в г. Новосибирске, «никакой Трудовой кодекс не защитит моих сотрудников от меня—это может сделать только Налоговый кодекс» [14. С. 193].
Не окончательным является подход к анализу социальной безопасности, при котором гиперболизируется личностный аспект. Автономизированная личность в современных условиях с трудом выстраивает систему социальной самобезопасности, а тем более систему социальной безопасности. Подход, согласно которому социальная безопасность есть обеспечение соответствующих целей и направленности развития общества, уводит нас в телеологические представления о социальной безопасности. Непонятным является подход, в соответствии с которым социальная безопасность выступает в качестве состояния и характеристики меры достижения оптимального уровня безопасности социальной системы, обеспечиваемой совокупностью государственных и общественных мер с целью сохранения конституционного строя и социальной стабильности.
Имеющиеся теоретические подходы к определению социальной безопасности фрагментарно определяют другие категории, способствующие раскрытию данного понятия. Содержательные стороны категорий, используемых авторами различных подходов, не представлены в необходимой для раскрытия социальной безопасности специфике.
Так, под объектом социальной безопасности понимаются узаконенные в обществе формы собственности и сложившаяся на их основе социальная структура. В действительности же объектом социальной безопасности является индивид, его социальное положение, степень удовлетворения его потребностей.
В других категориях, которые напрямую или косвенно раскрывают суть социальной безопасности, отсутствует четкая «демаркационная линия», обозначающая границы положительного их применения. Это относится к таким понятиям, как «угрозы» и «субъект социальной безопасности». В понятие «угрозы», чего не смогли заметить авторы перечисленных подходов, включается субъективное состояние индивида, который занимает то или иное социальное положение. Поэтому, наличествуя для одного социального положения как угроза, для другого положения совокупность связей индивида в обществе превращается в свою противоположную сущность—не угрозу, а необходимое условие существования этого положения.
Не подлежит положительному признанию представление об угрозе как внешнем воздействии. С легкой руки авторов «Концепции национальной безопасности» это представление стало наиболее распространенным и принимается без какой-либо дополнительной системы доказательств. Понятием «угрозы» охватываются не сложившиеся способы связи между индивидами, между индивидами и нормами, отражающими приемлемые для общества способы связи, а какие-то внешние силы, которые всякий раз торопятся разрушить сложившиеся способы связи индивидов. Тем самым указывается на то, что за пределами индивида расположены враждебно настроенные силы, с которыми необходимо вести постоянную борьбу за социальную безопасность.
В действительности опасными являются сами связи, в которые включен индивид, или их отсутствие. Угрозами социальной безопасности являются такие связи в обществе, отрицательный потенциал которых превосходит социальную силу отдельно взятого индивида и тех положительных связей, в которые он включен. Так, семья как совокупность положительных связей индивида разрушается при отсутствии его связей с деньгами. Отсутствие материальной основы семьи или разрушает ее, или не создает ее вовсе. Признание того, что вне социальной безопасности находятся некоторые для нее угрозы, есть попытка обосновать требования нижних слоев общества перераспределить богатство в обществе в их пользу.
Анализируя теоретические подходы, применяемые в различных направлениях исследования социальной безопасности, можно констатировать, что они все-таки не сложились в стройную непротиворечивую концепцию. Не оформилась концепция социальной безопасности в рамках политологических исследований. Конфликтологии же недостает понимания социальной безопасности как оборотной стороны конфликта, как такого способа взаимодействия индивидов в обществе, в основе которого не лежит дифференцированное удовлетворение потребностей индивидов.
Социальная безопасность—понятие, включающее в себя совокупность связей, положительно сказывающихся на производстве и воспроизводстве социального положения индивидов. Эта совокупность связей формируется, с одной стороны, государством, с другой стороны—индивидом самостоятельно.
Государство формирует систему социальной защиты в виде социальных прав, социальных гарантий, социального страхования и реальных действий, направленных на сохранение социального положения индивида или его изменение. Оно гарантирует сохранение наличествующих социальной, политической и экономической систем и их стабильность.
Индивид формирует социальную самобезопасность укреплением своего социального положения за счет различных видов дохода. Чем выше доход индивида, тем выше социальная самобезопасность; чем он ниже, тем выше потребность индивида в системе социальной безопасности, предлагаемой государством.
Складываясь из социальной защиты и социального положения индивида, социальная безопасность не ограничивается этими элементами. Данные элементы социальной безопасности, характеризующие ее внутреннюю структуру, лежат на поверхности и приняты обществом в целом и каждым индивидом как необходимые социальные формы воспроизводства жизни человека. Однако они указывают только на то, что общество в лице государства в состоянии компенсировать недостатки социального положения индивида. Компенсаторный характер системы социальной защиты носит запаздывающий характер, что порождает конфликт.
Социальная безопасность как сложное и многоплановое явление имеет свои базовые элементы, которые не просто оказывают воздействие на систему социальной защиты и положение индивидов, на эти видимые элементы социальной безопасности, они порождают их. К ним мы относим собственность, конкуренцию, социальную дифференциацию и конфликт. Это те элементы, которые принадлежат гражданскому обществу и являются основой современного государства, и многие из них конституируются им.
частная собственность как структурный элемент социальной безопасности есть отношение между индивидами в сложившейся системе разделения труда. Это отношение характеризуется тем, что каждый отдельно взятый индивид соотносится с другим индивидом как обладатель того, чего нет у другого.
В связи с таким пониманием собственности она выступает элементом социальной безопасности той своей стороной, которая производительна, т е. работает на создание общественного блага, а тем самым на благосостояние каждого индивида. При этом отношения собственности не порождают возмущения в обществе, не вызывают конфликт по поводу удовлетворения потребностей граждан. Той же своей стороной, которая предполагает частный интерес, свою собственную, отличную от других потребность, собственность порождает постоянную опасность.
Базовым элементом социальной безопасности является общественная собственность. Она непосредственно оказывает положительное влияние на систему социальной безопасности, тогда как частная собственность прежде чем стать базовым элементом социальной безопасности должна подвергаться контролю со стороны государства как выразителя общественного интереса.
Конкуренция—второй элемент социальной безопасности. Она также двойственна в отношении социальной безопасности. Во-первых, по каким бы установленным правилам ни осуществлялась конкуренция, она есть борьба, а ее результаты всякий раз могут не соответствовать замыслу борющихся сторон. Поэтому конкуренция порождает опасности одновременно для всех сторон взаимодействия. Результат конкурентной борьбы в силу победы одной и поражения другой стороны предполагает возможность реванша. Во-вторых, конкуренция является наиболее продуктивным способом развития производительных сил, особенно их технической и технологической сторон. Именно этой своей позитивной стороной в деле производства общественного богатства конкуренция полностью включается в число базовых элементов социальной безопасности.
Конкурентная борьба определяет систему социальной дифференциации в обществе, это третий элемент социальной безопасности. Этот элемент наиболее наглядно
показывает потенциальный запас прочности системы социальной безопасности. От того, насколько велики социальные различия в обществе, зависит уровень социальной безопасности. Переходя за свои пороговые значения, социальная дифференциация становится базовым элементом опасности, «дремлющей» угрозой социальной безопасности в недрах общества.
Конфликт является четвертым элементом социальной безопасности. Его специфика заключается в том, что он выступает в качестве индикатора уровня социальной безопасности. Чем более конфликтно общество, тем ниже уровень социальной безопасности и наоборот. Отсутствие конфликта в обществе говорит о том, что все базовые элементы социальной безопасности выполняют свою положительную социальную функцию, что их направленность социально обусловлена. Место конфликта начинают занимать дополняющие взаимодействия в обществе.
Все базовые элементы социальной безопасности находятся в тесной взаимосвязи и взаимозависимости. Если оказывается воздействие на собственность через увеличение дохода, то остальные элементы изменят свое состояние адекватно изменениям отношения собственности.
Субъектом социальной безопасности в обществе является государство, а его роль в становлении социальной безопасности в современном обществе все более возрастает.
Государство вмешивается в экономику для того чтобы создать непротиворечивую систему социальной безопасности. Это актуально в силу того, что в обществе представлена негосударственная экономическая власть как ключевая опасность для этого же общества. Ключевая опасность негосударственной экономической власти заключается в том, что более сильные стремятся навязать свою позицию более слабым. Они способны выйти из-под контроля, который существует в виде конкуренции, и тем самым лишить общество тех плодов, которые можно получить от экономики. В связи с этим контроль за экономическим состоянием общества с некоторых пор становится для государства практической необходимостью.
Государство формулирует концепцию национальной или государственной безопасности. По сути дела формулируется концепция безопасности государственной собственности. Государство стремится определить безопасность таким образом, чтобы стремления членов общества или граждан к улучшению своей жизни не выходили за пределы государственных устоев, отношений, которые разрушают государственную собственность.
В силу того, что государство не одинаково относится к различным сферам жизни общества, оно не одинаково относится к определению различных видов безопасности. Одни виды безопасности (государственная безопасность) приобретают силу закона, другие виды достаются ученым или идеологам партий.
Социальная безопасность, не будучи определена юридически, для государства не существует. Поэтому появляется надобность аргументировать необходимость разработки совокупности законов, утверждающих социальную безопасность. Появляется необходимость сделать социальную безопасность предметом политики и права государства. Для этого требуется добрая воля государства и согласие всех социальных сил в обществе.
То, что не может быть определено в законе, определяется согласительными комиссиями, которые носят публично-правовой характер. При этом законом устанавливаются правовые основы деятельности промежуточных публично-правовых институций с целью согласования интересов и укрепления социальной безопасности. Сегодня в России повсеместное распространение имеют региональные комитеты по социальной безопасности,
деятельность которых совершенно незаметна в силу того, что их полномочия не распространяются дальше деклараций, не имеют силы закона.
Трудность законодательного закрепления отношений социальной безопасности заключается в том, что социальная безопасность относится к объективно-субъективным явлениям. Если закрепляется в законе объективный характер социальной безопасности, в отношении субъективной ее стороны появляются законные ограничения. Эта задача может быть решена и решается посредством выделения социального права в особую отрасль права, принятием закона о социальной политике, созданием федеральных институтов социальной политики. Однако это до сих пор не находит должного понимания на уровне руководства страны. Социальная политика не может получить институционального закрепления, что наблюдается в названиях министерств, призванных осуществлять реализацию социальной политики. Новая административная реформа в России институализирует здравоохранение и социальное развитие, что неадекватно социальной политике государства. Если первая часть названия нового министерства говорит о том, что его приоритетной задачей является задача сохранения и укрепления здоровья нации, то вторая часть вообще не понятно что подразумевает. Включая социальную политику в социальное развитие, администрация страны затрудняет установление приоритетов в социальном развитии.
Сложившимся инструментом формирования государством социальной безопасности является социальная политика. Но представления о роли социальной политики в формировании социальной безопасности неоднозначны. Это связано в первую очередь с тем, что сама социальная политика, ее цели и задачи понимаются по-разному. Неоднозначно понимается и практическая значимость социальной политики в рыночных условиях. В Российской Федерации в течение долгого времени социальную политику рассматривали как средство смягчения резкого перехода к новой системе отношений. Она была обременительна для государства. Базовые элементы российской социальной безопасности в этот период функционировали практически бесконтрольно. Государство не могло в течение десяти лет приостановить рост их отрицательного потенциала. Социальная политика государства следовала в фарватере потребностей национального капитала, полностью была подчинена интересам олигархической буржуазии. Только в последние четыре года к социальной политике стали относиться как к необходимому политическому механизму выстраивания рыночных отношений. Однако закон о замене льгот денежными выплатами, т. н. закон о монетизации льгот, был принят поспешно и указывал на стремление снизить и так низкий уровень жизни пенсионеров и других льготных групп населения. Государство, отказываясь от выполнения своих обязательств перед ветеранами, чернобыльцами и перед всеми пенсионерами, еще раз доказало, что оно отражает и выражает интерес высокодоходных групп населения страны. Низкодоходные группы населения для государства становятся обузой, а их существование политически поддерживается только потому, что они еще живы, что они хотят есть, пить, одеваться, иметь жилище, и что они за эти прелести жизни могут выступить с серьезными требованиями к тому же государству, они могут взбунтоваться, если им объяснят, что такое бунт.
Отношения собственности, социальная дифференциация, конкуренция и конфликт как следствие нарастания антагонизма интересов основных классов общества имеют российскую специфику. Она заключается в нарастании бедности, материальной необеспеченности экономически активного населения страны, росте безработицы, снижении уровня жизни наемных работников, росте заболеваемости, появлении специфических
болезней от голода и недоедания, росте беспризорности, усилении вынужденной миграции населения, снижении продолжительности жизни, росте преступности и т. д. и т. п.
частная собственность наемных работников и оплот их социальной безопасно-сти—труд—экспроприируется незначительной частью населения страны. Этот процесс начался в период «великой либеральной» революции в январе 1992 г., когда основная масса населения страны практически была лишена своей частной собственности.
К середине 90-х гг. ХХ в. цена рабочей силы (цена труда) стала ниже ее стоимости в 2,5 раза по сравнению с серединой 80-х гг. По подсчетам авторов исследования «Экономика труда и социально трудовые отношения», произведенного на базе рационального потребительского бюджета и среднедушевых доходов, стоимость рабочей силы в середине 80-х гг. ХХ в. в Советском Союзе почти в два раза превышала ее цену, а уже в 1994 г. стоимость рабочей силы превышала ее цену в 5 раз [26. С. 134].
Установилась экономически и политически необоснованная низкая оплата труда бюджетников, занятых в социально-культурных отраслях.
Практически десятилетие в стране складывалась сверхполярная модель социальной дифференциации. В 2003 г. коэффициент социальной дифференциации составил 14,5, в 2004 г.—уже 15, что свидетельствует об отрицательных тенденциях в сфере становления социальной безопасности, переходе России к умерено-полярной модели социальной дифференциации. При этом сохраняется огромный слой людей (он от года к году колеблется и составляет в приблизительно 25-30 млн человек), доход которых ниже прожиточного минимума, а половина из них находится за чертой бедности.
частные социальные затраты сегодня невелики и составляют по России в целом 1 % от ВВП. Эта доля отчислений бизнеса на социальные программы оценивается средствами массовой информации как величайшее достижение, как начало и конец социальной ответственности отечественного бизнеса. Однако социальная программа отечественного бизнеса слишком мала и в основном затрагивает организацию общественных столовых и некоторые виды низкотарифных медицинских услуг. Для сравнения доля затрат частного бизнеса США на социальные программы сегодня в 14 раз больше, чем нашего отечественного бизнеса. А если учесть, что российский ВВП не идет ни в какие сравнения с ВВП США, то можно представить масштабы расходов частного бизнеса на социальные программы.
Минимизация затрат на содержание рабочей силы, снижение уровня жизни стали философией приватизационных реформ в России. В «Концепции национальной безопасности Российской Федерации» указывается на то, что одним из основных направлений обеспечения национальной безопасности РФ во внутриэкономической деятельности государства является переход к социально ориентированной рыночной экономике, который должен осуществляться путем постепенного формирования механизмов организации производства и распределения. Однако мы видели, чем ограничивается социальная ориентированность бизнеса.
Российское государство стремится снизить угрозы, порожденные функционированием рыночных отношений и социальной дифференциацией. Создается государственная система социальной защиты. Поощряются частные социально-инвестиционные программы. Однако базовый элемент социальной безопасности—собственность—сегодня в меньше степени, чем прежде, имеет позитивную основу для ее проявления в российской действительности.
Состояние конфликтности есть интегральный показатель уровня социальной безопасности в стране, а снижение или увеличение ее свидетельствует о том, что уровень
социальной безопасности либо увеличивается, либо снижается. Затишье в забастовочной борьбе обусловлено повышением заработной платы в основном у высокодоходных групп. Так, за 2003 г. прирост заработной платы у обеспеченных слоев населения составлял 3300 руб. в месяц, тогда как у необеспеченных—всего 116 руб., т. е. в 27 раз меньше.
Социальная политика российского государства изменяется незначительно. В бюджете 2004 г., например, прогнозировался рост прожиточного минимума на 10 %, расчетное соотношение между МРОТ и среднегодовой величиной прожиточного минимума трудоспособного населения должно было составить 22 %. Доля населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума прогнозировалась на уровне 20,5-21,5 % общей численности населения. Доля расходов федерального бюджета, направляемых на обеспечение оплаты труда, в общих его расходах должна была составить 19,1 %. Но из года в год повышение дохода наемных работников, будь то наемные работники бюджетной или частной сферы, не превышает инфляционного процента. Таким образом, реальные доходы на одного наемного работника имеют тенденцию к снижению, уменьшается доля богатства, принадлежащая всему классу наемных работников. Повышение заработной платы даже на 10-20 % не дает видимого повышения уровня жизни, и он по-прежнему остается сопоставимым с уровнем жизни в Советском Союзе на 1977 г. Уровень жизни наемных работников, не имеющий тенденцию к росту для основной массы наемных работников, оказывает стагнирующее влияние и на социальную политику государства. Государство формирует фонды социальной политики за счет единого социального налога. Поступления в бюджет на реализацию социальной политики тем меньше, чем меньше доход наемных работников.
Эта стагнация в социально-политической деятельности российского государства предвещает падение уровня социальной безопасности и повышение уровня конфликтности в обществе. Но для того чтобы добиться позитивных сдвигов в этом направлении необходимо институализировать социальную безопасность, создать такую систему социального права, которая бы аннулировала или сузила масштабы внеправовых социальных практик. В первую очередь это касается сферы труда, взаимоотношений между трудом и капиталом. Конечным итогом институциональных сдвигов должны стать социально-партнерские отношения, основным содержанием которых являлся бы взаимный учет интересов участников социального партнерства. Российское государство создало для этого политическую основу. Слово за бизнесом, который обязан изменить свое отношение к формирующейся системе социальной безопасности в России.
литература.
1. Базарный В. Ф. Спасем детей—спасем Россию! // Безопасность. М., 2001.
2. Беляева Л. А. Социальная модернизация в России в конце ХХ века. М., 1997.
3. Богданов И. Я. Экономическая безопасность и ее социальные последствия: автор. дис. ... д-ра экон. наук. М., 2000.
4. ГундаровИ. А. Пробуждение: пути преодоления демографической катастрофы в России / Фонд нац. и межд. безопасности. М., 2001.
5. Дзлиев М., Романович А., Урсул А. Безопасность России: социальное измерение // НАВИ-ГУТ =NAVЮШ'. М., 2001. № 4.
6. Иванов В. Н. Россия: обретение будущего. 3-е изд., доп. М., 1998.
7. Кузнецов В. Философия и социология безопасности: К десятилетию (1992-2002) служения авторов и организаторов журнала «Безопасность» народам России, обществу и государству // Безопасность Евразии=Security&Eurasia. М., 2001.
8. Кузнецов В. Н. Социология безопасности: Формирование культуры безопасности в трансформирующемся обществе. Приложение к журналу «Безопасность Евразии». М., 2002.
9. Левашов В. К Глобализация и социальная безопасность // Социс. 2002. № 3.
10. Минин Б. А. Возвратное право: социальная безопасность и общественное развитие / Между-нар. акад. обществ. развития и др. М., 2002.
11. Миняев С. С. Социальная безопасность в системе национальной безопасности: проблема определения // Россия и мир: гуманитарные проблемы. СПб., 2001. Вып. 1.
12. Новый курс России: предпосылки и ориентиры. Социальная и социально-политическая ситуация в России. Год 1995-й / под ред. Г. В. Осипова (руководитель), В. К. Левашова, В. В. Локосова. М., 1996.
13. Осипов Г. В. Россия: Национальная идея. Социальные интересы и приоритеты. М., 1997.
14. Россия, которую мы обретаем / отв. ред. Т. И. Заславская, З. И. Калугина. Новосибирск, 2003.
15. Россия: новый этап неолиберальных реформ: Социальная и социально-политическая ситуация в первой половине 1997 года / под ред. Г. В. Осипова (руководитель), В. К. Левашова, В. В. Локосова. М., 1997.
16. Рыбалкин Н. Н. Философия безопасности. М., 2002.
17. Рыков С.Л. Социальная безопасность военнослужащих женщин // Безопасность. М., 2001.
18. Сергеева Л. Основы гуманитарной безопасности: опыт политологического анализа // Безопасность Евразии. 2000. № 1.
19. Силласте Г. Социальная безопасность личности, общества и государства // Там же.
20. Силласте Г. Социально-политическая безопасность как составная часть общей концепции национальной безопасности // Безопасность. 1995. № 5-6.
21. Силласте Г. Социально-политическая безопасность личности, общества, государства // Безопасность Евразии. 2001. № 2.
22. Социальная политика в постсоциалистическом обществе: Задачи, противоречия, механизмы. М., 2001.
23. Сухарев А. Политика гуманитарной безопасности (К вопросу о теории политики и практике безопасности) // Безопасность Евразии. 2000. № 1.
24. Фетисов Э. Социально-трудовая сфера и безопасность // Там же.
25. Экономика переходного периода. Очерки экономической политики посткоммунистической России 1991-1997. М., 1998.
26. Экономика труда и социально-трудовые отношения / под ред. Г. Г. Мелекьяна, Р. П. Колосовой. М., 1996.
27. Яновский Р. Г. Глобальные изменения и социальная безопасность. М., 1999.
