CC BY
47
УДК 94(470+571)
Мутиева Оксана Саидовна
кандидат исторических наук Дагестанский государственный университет народного хозяйства, г. Махачкала
mutiewa.oksana@yandex.ru
СОЦИАЛЬНАЯ ПОДДЕРЖКА ЖЕНЩИН-ВДОВ В ГОДЫ КАВКАЗСКОЙ ВОЙНЫ
(на примере Дагестана)
В статье рассмотрены вопросы, связанные с социальным обеспечением вдов со стороны государства и традиционного общества в период Кавказской войны.
Анализ приведенных архивных материалов и источников позволил выявить, что в период Кавказской войны вдовы были социально защищены.
Трансформация механизмов социальной поддержки в отношении вдов горцев со стороны царского правительства зависела от конкретной политической ситуации, где учитывались личные заслуги главы семьи и его лояльность к России. Правительство проводило поддерживающую социальную политику по отношению к вдовам военных чинов, выплачивая им пособия и оказывая моральную поддержку.
Делается вывод, что личностную защиту вдове гарантировали как законы шариата, так и государственные законы.
Ключевые слова: Кавказская война, Дагестан, женщина, вдова, социальная помощь.
Вдовство - довольно распространенный жизненный сценарий для кавказских женщин, что объясняется как институтом «кровной мести», так и многочисленными войнами. В традиционном дагестанском обществе над вдовой после смерти мужа осуществлялась опека до ее повторного замужества. Из работ Ш.М. Ка-зиева и И.В. Карпеева [6], С.А. Лугуева и Д.М. Ма-гомедова [8], Р.М. Магомедова [9], Х.А. Омаро-ва [10], дающих характеристику положения вдов, следует, что они были социально защищены.
Указывая на социальную защищенность вдовы у народов Дагестана, Ш.М. Казиев и И.В. Карпеев справедливо отмечают: «Если же умирал муж, то имущество жены и земля сохранялись за ней» [6, с. 27].
Затяжная Кавказская война (1817-1864 гг.) привела к увеличению количества вдов. Так как война была длительной и кровопролитной, а рост военной активности России вызвал значительные потери со стороны горцев, не было в аулах семьи, которой бы не коснулась потеря кормильца.
Большое внимание социальной помощи семьям погибших на подконтрольной имамату территории уделялось в бытность имама Шамиля. Как и любое государство, имамат Шамиля представлял собой организацию, которая решала не только политические и экономические, но и социальные задачи. В связи с этим Шамиль, внедряя основы шариата в жизнь горцев, самое пристальное внимание уделял социальной сфере: защите вдов, сирот, инвалидов. Дагестанский ученый Р.М. Магомедов отмечал неравнодушие имама к нуждам народа, он «вникал во все нужды и делал все, чтобы облегчить их положение» [9, с. 107]. Регулярно из казны («бай-тулмал») имамата выделялись денежные средства для оказания помощи нуждающимся [4; 9; 10]. Указывая на это, Н.Ф. Дубровин писал: «...из казны ("бай-тулмал") выделяются средства на содержание духовенства, мечетей, школ, бед-
ных, вдов и сирот [4, т. 1, кн. 1, с. 491]. Безусловно, все эти меры были направлены на то, чтобы мужчины, участвовавшие в военных действиях против царских войск, были уверены, что в случае их гибели семья не будет брошена на произвол судьбы.
Не оставлял Шамиль без внимания и лиц, получивших увечья на войне, инвалидов, потерявших трудоспособность. У него находили защиту семьи инвалидов, регулярно получая средства из казны имамата. Помощь инвалидам и их семьям имела преимущественно натуральную форму, о чем читаем в письме Шамиля к согратлинскому наибу Му-хаммаду от 1846 г.: «Вам следует подателям сего письма Малачию и Ахмеду выдать 20 мерок пшеницы из того, что имеется у вас. Оба они нуждаются в том, а нам положено помогать таким» [5]. Из текста письма видно, что Шамиль указывал наибам на необходимость поддержки нуждающихся жителей, отмечая, что это есть обязанность имамата.
Определенный интерес представляют меры, принятые Шамилем относительно вдов и сирот казненных преступников. Имам, заботясь об их семьях, не только запрещал конфискацию их имущества, но и сам лично оказывал помощь «беспомощным сиротам» [10, с. 124].
Интересны в законотворческой деятельности Шамиля установки, касающиеся замужества вдов. На территории, подвластной имамату, вдов обязывали выбирать себе мужей, причем выбранные мужчины обязательно должны были жениться на вдовах, которые их выбрали. По инициативе сельской общины комиссия, специально утвержденная старейшинами из 5-6 человек, периодически составляла список вдов и вдовцов в селениях. Придерживаясь этих списков, совет старейшин затем предлагал вдовствующей паре создать новую семью, что и осуществлялось в подавляющем большинстве случаев [8, с. 112].
Разумеется, такие меры Шамиль предпринял, с одной стороны, руководствуясь заботой об овдо-
© Мутиева О.С., 2017
Вестник КГУ ^ № 3. 2017
25
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ И АРХЕОЛОГИЯ
вевших горянках, а с другой стороны, поддерживая уровень рождаемости в годы войны.
Что касается социального призрения вдов и сирот горцев со стороны Российской империи, то оно распространялось на представителей знатных сословий. По отношению к вдовам высокопоставленных особ применялась практика, зависящая как от конкретной политической ситуации, так и от лояльности главы семейства к царской власти, о чем свидетельствуют источники. Довольно часто в официальной переписке кавказского командования встречаются вопросы, касающиеся вдов и их судеб. В частности, один из таких документов касается судьбы вдовы Хасан-хана, убитого царскими войсками как изменника и злодея, пытавшегося строить козни против России. В письме генерала Ермолова к генералу Грекову от 19 августа 1823 года сообщалось о том, что «вдова умершего Аварского изменника (Хасан-хана. - О. М.) просит майора князя Муса-Хасаева об ходатайствовании оставшимся после него детям покровительства начальства. Она уведомляет его, что подвластные обязались служить детям изменника лучше прежнего [1, т. 6, с. 29-30]. Ее ходатайство не было удовлетворено, так как новым аварским ханом был назначен Сурхай-хан. Что касается покровительства начальства, то оно вдове и детям Хасан-хана гарантировалось лишь тогда, когда они «выйдут из Аварии, которая принадлежать им не должна» [1, т. 6, с. 30].
В актах Кавказской археографической комиссии содержалась докладная записка командующего войсками и управляющего гражданской частью в Прикаспийском крае генерал-адьютанта барона Врангеля князю Барятинскому от 11 ноября 1858 г. (за № 13), где упоминалось о прошении одной из вдов генерал-майора Агалар-бека Казикумухского (после его смерти осталось три жены. - О. М.) Шамай-бике к управляющему ханством [2, т. 12, с. 429]. По данным источника, вдова «.. .просила не включать отобранных у нее денег и вещей в опись оставшемуся после Агалар-бека наследнику, а возвратить ей оныя как родовую собственность ее» [2, т. 12, с. 429].
Прошение вдовы было удовлетворено на основании того, что «.покойным взяты были в свое распоряжение деньги и вещи, доставшиеся Ша-май-бике от отца и бабушки, и потому претензия ее не подлежит никакому сомнению» [2, т. 12, с. 429]. Кроме того, вдовам Агалар-бека назначалась пожизненная пенсия, о чем в письме председателя Кавказского комитета князя Орлова к князю Барятинскому от 9 декабря 1858 года (за № 1825) содержалась следующая запись: «Государь Император. Всемилостиво соизволил повелеть женам умершего в июле сего года управляющего Казикумухским ханством Свиты Его Императорского Величества генерал-майора Агалар-бека, Шамай-бике и Халай (ей последней нераздельно с семейством)» производить пожизненную пенсию, каждой по шестьсот
рублей в год, за счет общих местных доходов Закавказского края, с внесением этого расхода в финансовую смету края до 1860 года» [3, с. 430].
Лояльность горских правителей к царской власти, как мы уже отмечали выше, бралась во внимание в случае его смерти, в последующих отношениях с вдовой и семьей покойного.
Так, например, после смерти управляющего Кайтагом генерал-майора Джамов-бека-Адиль Уц-миева князь Барятинский в письме к председателю Кавказского комитета князю Орлову от 15 декабря 1858 года (за № 1013) ходатайствовал о назначении пенсии вдове Фатиме-бике и детям-сиротам. При этом князь Барятинский ссылался на представленные генерал-адъютантом бароном Врангелем документы, положительно характеризующие покойного генерал-майора Уцмиева, и отмечает «.долговременную и полезную службу покойного генерал-майора Уцмиева, а также постоянное его усердие и преданность правительству» [3, с. 430]. В письме также оговаривались сумма пенсии и условия назначения «.по 860 рублей в год из 20 т. червонцев, ежегодно ассигнуемых на пенсии азиатам, с тем, чтобы половина сей пенсии производилась самой вдове по смерти ее или до выхода в замужество, а другая половина детям его до совершеннолетия.» [3, с. 430].
Социальную помощь и государственную поддержку получали также вдовы и сироты военных чинов, служивших в военных гарнизонах на Кавказе. Нормативные акты, содержащиеся в российском законодательстве XIX в., регламентировали систему социального обеспечения семьи погибшего, размер пособия, льготы и привилегии. Согласно сведениям князя А.М. Дондукова-Корсакова, которые он приводил в своих воспоминаниях, помощь осуществлялась по инициативе как официальных, так и частных лиц [3, с. 430]. В частности, князь писал о том, что во время пребывания наместника в Темир-Хан-Шуре в 1848 г. обращался к М.С. Воронцову с ходатайством об оказании помощи вдове штабс-капитана Апшеронского полка. Войдя в положение вдовы, оставшейся без средств к существованию с двумя детьми, князь М.С. Воронцов распорядился выдать ей щедрое денежное пособие [3, с. 430]. Впоследствии благодаря инициативе и при непосредственном участии супруги князя-наместника Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой капитанская вдова была пристроена в Ставрополь, а ее дети взяты на воспитание [3, с. 430].
Стараниями княгини Е.К. Воронцовой, которая была почётной попечительницей женских учебных заведений, дочери служащих на Кавказе офицеров были устроены в воспитательные заведения в Тифлисе, Ставрополе и Эривани. Как справедливо отмечал А.М. Дондуков-Корсаков, благодаря княгине «упрочилась судьба сотен сирот и заброшенных на Кавказ детей офицеров» [3, с. 428].
26
Вестник КГУ Ji № 3. 2017
Кроме того, князь А.М. Дондуков-Корсаков приводит сведения о Анне Ефимовне Клюгенау, жене полковника Клугенау, командующего войсками в Темир-Хан-Шуре, которая «была провидением бедных офицеров в Шуре, трогательно ухаживала за ранеными и вместе с мужем никогда не отказывала, при скудных своих средствах, в помощи семействам и сиротам павших офицеров» [3, с. 430].
Заметим, что российское военное законодательство (в отношении социальной поддержки семей военных чинов), как правило, лишало вдову пенсии, если она повторно выходила замуж.
С образованием Дагестанской области в 1860 году вводилось военно-народное управление (военное и гражданское), которое подчинялось непосредственно начальнику из числа царских генералов. Во главе городов Петровск и Дербент находились градоначальники, которые в своей работе руководствовались общероссийскими законами.
В пореформенное время в сельской местности вопросы, касающиеся вдов и наследования регулировались нормами шариата, который постепенно вытеснил адат. К концу XIX в. над вдовой не осуществлялось опеки, как это было принято испокон веков. Она могла как полноправная хозяйка распоряжаться своим имуществом, которое доставалось ей от покойного мужа. Кроме того, вдова могла стать и опекуном своих несовершеннолетних детей.
В городах вопросы социальной помощи вдовам и их семействам находились в ведении городских властей и частных благотворительных учреждений. Согласно сведениям Е.И. Козубского, в Дербенте социальная помощь вдовам оказывалась в виде пособий, в частности, «в 1898 г. выданы пособия... вдове Р. Свидинской 20 р. (пр. № 170), в 1899г. вдове Хан-Пери 15 р.(пр. № 139), вдове штат.-капит. Газаловой 25 р.(пр. № 175), вдове пристава Псалтырова 40 р.(пр. № 140, ей же в 1903 г. 120 р. (пр. № 187)» [7, с. 144].
Таким образом, анализ материалов, характеризующих меры социальной поддержки вдовам в пе-
риод Кавказской войны, позволяет утверждать, что по отношению к ним проводилась определенная социальная политика как со стороны имамата, так и царского правительства. Как показывают источники, правительство при оказании помощи вдовам горцев учитывало многие факторы: социальный статус покойного, его личные заслуги и лояльность к России. Приоритетными в политике Российского государства были и вопросы, связанные с социальной поддержкой вдов и сирот военных чинов, что было законодательно закреплено в специальных актах Российской империи XIX в.
Библиографический список
1. Акты Кавказской археографической комиссии. - Тифлис, 1881. - Т. 6. - 950 с.
2. Акты Кавказской археографической комиссии. - Тифлис, 1905. - Т. 12. - 1552 с.
3. Дондуков-Корсаков А.М. Мои воспоминания. 1845-1846 гг. // Осада Кавказа. - СПб.: Изд-во журнала «Звезда», 2000. - С. 408-505.
4. Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. - СПб., 1871. - Т. 1. - 640 с.
5. Рукописный фонд ИИЯЭ ДНЦ РАН. - Ф. 16. -Д. 2308.
6. Казиев Ш.М., Карпеев И.В. Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке. - М.: Молодая гвардия, 2003. - 464 с.
7. Козубский Е.И. История города Дербента. -Темир-Хан-Шура: Русская типография В.М. Сорокина, 1906. - 468 с.
8. Лугуев С.А., Магомедов Д.М.Бежтинцы (XIX в. - начало XX в.): ист.-этногр. исследование. - Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 1994. - 246 с.
9. Магомедов Р.М. Борьба горцев за независимость под руководством Шамиля. - Махачкала: Дагучпедгиз, 1991. - 144 с.
10. Омаров Х.А. 100 писем Шамиля. - Махачкала, 1997. - 294 с.
Вестник КГУ _J № 3. 2017
27
