CC BY
547
11.7. «СОЦИАЛЬНАЯ ГРУППА» КАК УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ПРИЗНАК
Кунашев Ашамаз Адальбиевич, аспирант. Место учебы: Академия Генеральной прокуратуры РФ. E-mail: [email protected]
Аннотация: В статье анализируется признак ««социальная группа» содержащийся в ряде норм Уголовного кодекса Российской Федерации. Рассматривая данный признак, автор отмечает его оценочный характер. В статье формулируется вывод о необходимости ограничительного толкования понятия социальной группы для целей уголовного закона, предлагаются соответствующие критерии для отнесения определенных объединений лиц к такой группе.
Ключевые слова: социальная группа, мотивы ненависти или вражды, преступления экстремистской направленности.
«SOCIAL GROUP» AS A SIGN OF THE CRIMINAL LAW
Kunashev Ashamaz Adalbievich, postgraduate student.
Place of study: Academy of General Prosecutor's Office. Email: [email protected]
Annotation: The article analyses the sign ««social group» contained in several norms of the Criminal Code of the Russian Federation. In considering this sign, the author says his estimates. The article concludes with the necessity of a restrictive interpretation of the concept of a social group for purposes of criminal law, suggests appropriate criteria for certain associations of persons to such groups.
Keywords: social group, the motives of hatred or hostility, extremist crimes.
Последние годы отмечены в России усилением ксе-нофобных настроений и как следствие - устойчивым ростом экстремистских посягательств. По данным ГИАЦ МВД России с 2005 года по 2010 год количество зарегистрированных преступлений экстремистской направленности увеличилось со 152 до 656, то есть наблюдается их рост более чем в 4 раза. В обществе продолжает обостряться социальное неравенство, объектами нападений экстремистов все чаще становятся лица, отличающиеся не только расовой, национальной, религиозной, но и иной социальной принадлежностью.
Озабоченность государства вышеуказанными проблемами проявилась в изменениях уголовного законодательства. Так, Федеральным законом от 24.07.2007 г. №211-ФЗ «О внесении изменений в отдельные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму» перечень экстремистских мотивов в Уголовном кодексе Российской Федерации был пополнен мотивом ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Указанный мотив стал признаваться обстоятельством, отягчающим наказание (п. «е» ч.1 ст.63 УК РФ) и выступать основным либо квалифицирующим признаком в 11 составах преступлений: п. «л» ч.2 ст. 105, п. «е» ч.2 ст. 111, п. «е»
4.2 ст. 112, п. «б» ч.2 ст. 115, п. «б» ч.2 ст. 116, п. «з»
4.2 ст. 117, ч.2 ст. 119, ч.4 ст. 150, п. «б» ч.1 ст. 213, ч.2 ст. 214, п. «б» ч.2 ст. 244 УК РФ. При этом, в ст.136 и ст.282 УК РФ признак социальной группы был включен еще в 2003 году.
Данное решение законодателя вызвало острую критику со стороны некоторой части научного сообщества из-за неопределенности понятия социальной группы1.
Вместе с тем, до внесения соответствующих поправок в уголовное законодательство многие криминалисты, причем достаточно авторитетные, высказывались в пользу необходимости ужесточения уголовной ответственности за преступления (в основном речь шла об убийстве), если они совершены по мотивам социальной ненависти и вражды2. При этом, ученые апеллировали к конституционным нормам, запрещающим возбуждение социальной розни. Так, С.В. Бородин писал: «В проекте нового УК к совершенным при отягчающих обстоятельствах относилось и убийство на почве социальной ненависти или вражды, что полностью соответствовало ст.29 Конституции РФ, которая в равной степени запрещает не только национальную, расовую, религиозную, но и социальную вражду и ненависть. Однако в УК РФ нет уголовной ответственности за возбуждение социальной вражды (ст.282), а отсюда изменилась и редакция рассматриваемого отягчающего обстоятельства убийства. Такой подход, по нашему мнению, противоречит Конституции РФ и нуждается в корректировке»3.
Следует отметить, что включение в Конституцию РФ нормы, запрещающей социальную вражду, как отмечается в научных исследованиях, было вызвано противодействием реализации идеи классовой борьбы, которую исповедовали коммунисты4. Необходимость усиления уголовной ответственности за преступления, совершенные на почве социальной ненависти, связывалось некоторыми криминалистами с обострением общественного неравенства, усилением контраста между группами «богатых» и «бедных».
Так, О.С. Капинус, предлагая дополнить п. «л» ч.2 ст. 105 УК РФ мотивом социальной ненависти или вражды, определяла его как «обусловленные определенными потребностями внутренние побуждения, выражающие стремление виновного продемонстрировать свое ненавистное отношение к человеку по причине его социального превосходства»5.
Законодатель отреагировал на данное предложение науки уголовного права, однако сформулировал в УК РФ названный мотив несколько иначе- «ненависть или вражда в отношении какой-либо социальной группы».
Понятие социальной группы не раскрывается в уголовном законе, отсутствуют соответствующие разъяснения и в актах высшей судебной инстанции России, в том числе и в недавно принятом Пленумом Верховно-
1 См. например: Кибальник А. Борьба с экстремизмом и противоречивость уголовной политики// Уголовное право. 2008. №2. С.129; Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений». М.: «Городец», 2007. С.41-47; Егорова Н.А. К вопросу о новых мотивах совершения преступления//Уголовное право, 2008, №1. С.42.
2 См.: Насильственная преступность/ Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. М.: Издательство «Спарк», 1997. С.69; Красиков А.Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Изд. Саратовского университета. 1999. С.88; Капинус О.С. Убийства: мотивы и цели. М., 2004. С.117, Мустафазаде А.Г. Квалификация убийства по мотиву и цели: дис. ...канд. юрид. наук: 12.00.08. М., 2004. С.89; Шнайдер Л.Г. Мотив национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды при совершении убийства// «Черные дыры» в российском законодательстве. №3, 2006. С.131.
3 Насильственная преступность. С.69.
4 См.: Ратинов А.Р., Кроз М.В., Ратинова Н.А. Ответственность за разжигание вражды и ненависти. Психолого-правовая характеристика/ Под ред. проф. А.Р. Ратинова. М.: Издательство «Юрли-тинформ», 2005. С.76.
5 Капинус О.С. Указ. соч. С.117, 118.
го Суда Российской Федерации постановлении от 28 июня 2011 года №11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности», что существенным образом осложняет правоприменительную деятельность. Таким образом, для определения содержания данного понятия необходимо обратиться к общественным наукам.
Термин «социальная группа» по-своему происхождению является социологическим. Однако общепризнанной дефиниции «социальной группы» в социологии не существует.
Следует выделить два основных подхода к указанной проблеме. В западной социологической науке достаточно распространенным является определение Роберта Мертона, согласно которому социальная группа-это совокупность людей, которые определенным образом взаимодействуют, осознают свою принадлежность к данной группе и считаются членами этой группы с точки зрения других людей6. Здесь выделяются, таким образом, объективный признак - взаимодействие, и два субъективных: самоидентификация члена группы и восприятие его таковым другими.
В российской социологической литературе социальную группу обычно определяют как «совокупность людей, имеющих общий социальный признак и выполняющих необходимую функцию в общей структуре общественного разделения труда и деятельности». Это понятие обобщает «сущностные характеристики коллективных субъектов общественных отношений, образовавшихся в результате исторической дифференциации общества как единого целого на отдельные структурные составляющие»7. В данном определении используется только объективный критерий. При этом понятие социальной группы рассматривается как родовое по отношению к понятиям «класс», «социальный слой», «нация» и других общностей.
Широко определяет социальную группу А.И. Кравченко: «Это любая совокупность людей, выделенных по социально значимым критериям. Таковыми являются пол, возраст, национальность, раса, профессия, место жительство, доход, власть, образование и некоторые другие»8. Интересную дефиницию, соединяющую два рассмотренных выше подхода, предлагает А.В.Дмитриев. Социальной группой он называет «совокупность индивидов, взаимодействующих определенным образом на основе нескольких признаков, в частности, разделяемых ожиданий каждого члена группы в отношении других. Это объективно существующая устойчивая общность людей, занимающая определенное место и играющая некую, присущую ей роль в общественной жизни»9.
Как видим, в современной социологии, понятие социальной группы остается многозначным и чаще всего используется как номинативный термин (служащий для обозначения предмета или явления). Отмечая эту
6 См.: Касьянов В.В., Нечипуренко В.Н., Самыгин С.И. Социология. Учебное пособие/ Под ред. Касьянова В.В. Ростов Н/Д: издательский центр «МарТ», 2000. С.196.
7 Энциклопедический социологический словарь. Общая ред. академика РАН Осипова Г.В. М. ИСПИ РАН. 1995. С.151.
8 Кравченко А.И. Социология: Учебник для студентов. М.: «Академический Проект», Издательская корпорация «Логос», 1999. С.181.
9 Дмитриев А.В. Общая социология: Учебное пособие. М., 2001. С.82.
проблему, академик И.С. Кон заключает, что понятия социальной группы вообще не может быть10.
Необходимо иметь в виду и то, что в социологии различают большие и малые социальные группы. Малые социальные группы - это малочисленные по составу группы (от двух до нескольких десятков человек), члены которой объединены общей деятельностью и находятся в непосредственном устойчивом личном общении друг с другом, что является основой для возникновения, как эмоциональных отношений, так и особых групповых ценностей и норм поведения. Например: семья, производственная бригада, школьный класс, спортивная команда, группа друзей11. Большие же социальные группы характеризуются отсутствием возможности для постоянного непосредственного личностного взаимовлияния, главное значение в них приобретает опосредованное взаимодействие между ее членами (например, раса, определенный социальный слой).
От социальных групп отличают агрегации- соединения людей случайно оказавшихся в определенном месте в соответствующий период времени. Для них характерны спонтанность образования, кратковременность и неустойчивость взаимодействий (например, скопление людей на автобусной остановке, толпа, аудитория).
Законодатель не конкретизирует, какие социальные группы он имел в виду в нормах Уголовного кодекса РФ. Однако, очевидно, что речь идет о больших социальных группах. Ненависть к отдельной семье либо спортивной команде, т.е. к малым социальным группам, конечно, не является проявлением экстремизма. Вместе с тем, отсутствие четких критериев социальной группы, в том числе в социологии- науке, выработавшей это понятие, затрудняет работу следственных и судебных органов.
Проведенное нами анкетирование прокуроров и судей показало, что на практике нет единого понимания данного термина, при этом большинство респондентов (57%) отмечают необходимость законодательного определения признака «социальная группа»12. Слепое использование социологического подхода в определении анализируемого понятия не решает проблему, поскольку, как верно заметила профессор Н.Ф. Кузнецова, к социальным группам в этом случае можно отнести и преступников13.
Фактически правоприменителю в настоящее время ничего не остается, как ориентироваться на казуальное перечисление таких групп исходя из а) наличия социально значимого признака, б) значения конституционных положений, запрещающих социальную вражду. Нам представляется, что единственным выходом является ограничительное толкование данного признака, которое по своему содержанию должно быть уже социологического.
Обобщив различные подходы к рассматриваемому понятию, имеющиеся в профессиональной социологической литературе, с учетом смысла конституционных и уголовно-правовых норм, устанавливающих запрет на возбуждение социальной вражды и ненависти, счи-
10 Кон И.С. Образуют ли лица гомосексуальной ориентации «социальную группу»?// http://www.pseudoloav.ora/Kon/Articles/ HomoSocGruppa.htm (дата обращения 05.08.2009).
11 Энциклопедический социологический словарь. С.151.
12 Опрошено 155 работников прокуратур и федеральных судей различных субъектов РФ.
13 Кузнецова Н.Ф. Указ. соч. С.41.
таем целесообразным выделить следующие основные признаки социальной группы.
1. Социальная группа- это совокупность, объединение людей, которые определенным образом обособлены от других групп. Количество членов группы должно быть значительным, что позволяет относить ее к большим группам.
2. Группа должна характеризоваться устойчивостью, основанной на определенном взаимодействии ее членов. Этот признак отграничивает социальную группу от других коллективных образований, возникающих случайно и на непродолжительное время (толпа, пассажиры транспорта и т.п.), где индивиды не взаимодействуют между собой. Взаимодействие как критерий социальной группы носит обезличенный, опосредованный характер, что предполагает обязательное наличие групповой идентичности и внутригрупповых связей.
3. Социальная группа - это такое объединение людей, которые имеют общие существенные социально значимые признаки, основанные на той роли, которую играет эта группа в жизни общества. При этом, эта роль должна быть, во-первых, достаточно заметной и важной в общественных процессах; во-вторых, быть присущей именно этой группе. В связи с этим, болельщики какой-либо спортивной команды, поклонники определенного направления в музыке, члены клуба по интересам и т.п. к таким группам, относиться не должны.
Таким образом, для целей уголовного закона под социальной группой следует понимать объединение людей, образующих относительно устойчивую общность, выраженную в определенных, присущих именно этой группе видах внутригрупповых связей и взаимодействия, когда представители группы имеют общие существенные социально значимые признаки, основанные на той роли, которую играет эта группа в общественной жизни. Указанные социально значимые признаки могут быть связаны с имущественным положением («богатые» и «бедные»), местом жительства (городские и сельские жители, мигранты, провинциалы), принадлежностью к определенной профессии (врачи, учителя, работники правоохранительных органов), социальному слою (интеллигенция, служащие), возрастной группе (пенсионеры) и т.д.
Кроме того, по нашему мнению, группу лиц можно относить к социальной группе, если интересы и цели деятельности ее членов не являются противозаконными и аморальными. Последний критерий позволит отграничить от экстремистских посягательств преступления совершенные в отношении наркоманов, проституток, других групп, характеризующихся противоправным поведением. При этом мы исходим из того, что законодатель, очевидно, формулировал соответствующие уголовно-правовые нормы не для того, чтобы усиливать ответственность за проявление ненависти к явлениям, которые порицаемы как нормами морали, так и правом.
Ненависть и вражда к какой-либо социальной группе как мотив преступления, также как и идеологическая ненависть и вражда, по существу, является родовым для остальных экстремистских мотивов, поскольку и раса, и нация, и религиозная группа- это виды социальных групп. И здесь возникают непростые вопросы, как по определению иной социальной группы, так и по разграничению этих двух родовых мотивов: идеологической ненависти и ненависти к какой-либо социальной группе.
Следует отметить, что складывающаяся в Российской Федерации судебная практика характеризуется
противоречивостью и отсутствием единообразия в применении норм, содержащих указанный признак. Следственные и судебные органы к социальным группам относят различные социальные слои и общности: лиц, выделенных по признакам профессиональной принадлежности (например, сотрудники полиции),14 материального положения и места жительства,1 маргинальные слои населения (бездомные, бродяги), трудовых мигрантов, что не вызывает возражений. Вместе с тем, правоприменитель, на наш взгляд, иногда слишком широко толкует этот признак.
Так, Свердловским районным судом г.Костромы Соловей-Чуб Д.В. осужден за причинение гр.Шевчуку А.В. побоев по мотиву ненависти и вражды в отношении какой-либо социальной группы. Мотив ненависти к социальной группе суд усмотрел в том, что осужденный испытывал неприязнь к «панк» движению16. Вызывает сомнение и вменение данного признака при посягательствах в отношении лиц, принадлежащих к различным молодежных политическим движениям (например, «АнтиФа») и субкультурам («готам», «эмо» и т.п.), футбольным болельщикам.
Полагаем, что такой подход является расширительным и размывает границы понятия «социальная группа», что может привести к отнесению к экстремистским преступлениям неограниченного круга деяний. Безусловно, возможны ситуации, когда нападения на представителей соответствующих молодежных субкультур и движений совершаются расистскими группировками, и мотивированы враждебностью к ним в связи с неприятием их взглядов, системы ценностей. Однако, в этих случаях, на наш взгляд, следует говорить не о ненависти (вражде) к социальной группе, а об идеологической ненависти, так как основной побудительной причиной криминальных действий выступает не социальная принадлежность потерпевших, а стойкая неприязнь к соответствующим мировоззренческим установкам этих лиц.
В заключении следует отметить, что рассмотренный уголовно-правовой признак «социальная группа» имеет оценочный характер, его содержание еще предстоит конкретизировать в процессе правоприменения. Высокая степень неопределенности данного понятия порождает сложности в квалификации преступлений экстремистской направленности. Полагаем, что признак «социальная группа», предусмотренный рядом норм Уголовного кодекса РФ, требует официального ограничительного толкования в ближайшее время.
Список литературы:
1. Дмитриев А.В. Общая социология: Учебное пособие. М., 2001.
2. Егорова Н.А. К вопросу о новых мотивах совершения преступления//Уголовное право, 2008, №1.
3. Капинус О.С. Убийства: мотивы и цели. М., 2004.
4. Касьянов В.В., Нечипуренко В.Н., Самыгин С.И. Социология. Учебное пособие/ Под ред. В.В. Касьянова. Ростов Н/Д: издательский центр «МарТ», 2000.
14 См. например Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 26.08.2010 N 9-О10-40, подтвердившее обоснованность вменения мотива ненависти в отношении какой-либо социальной группы применительно к сотрудникам милиции.
См.: Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 10 марта 2006 г. по делу №71-Г06-12//СПС Консультант Плюс.
16 Приговор Свердловского районного суда г.Костромы от 04.06.2009 по уг.делу №1-222/СК №5113.
5. Кибальник А. Борьба с экстремизмом и противоречивость уголовной политики// Уголовное право. 2008. №2. C.127-131.
6. Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений». М.: «Городец», 2007.
7. Кравченко А.И. Социология: Учебник для студентов. М.: Издательская корпорация «Логос», 1999.
8.Красиков А.Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Изд. Саратовского университета. 1999.
9. Мустафазаде А.Г. Квалификация убийства по мотиву и цели: дис. ...канд. юрид. наук: 12.00.08. М., 2004.
10. Насильственная преступность/ Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. М.: Изд. «Спарк», 1997.
11. Ратинов А.Р., Кроз М.В., Ратинова Н.А. Ответственность за разжигание вражды и ненависти. Психоло-го-правовая характеристика/ Под ред. проф. А.Р. Ратинова. М.: Изд. «Юрлитинформ», 2005.
12. Шнайдер Л.Г. Мотив национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды при совершении убийства// «Черные дыры» в российском законодательстве. №3, 2006. С. 126-131.
13. Энциклопедический социологический словарь. Общая ред. Академика РАН Осипова Г.В. М.: ИСПИ РАН, 1995.
Literature list:
1. Dmitriev A.V. General Sociology: Textbook. M., 2001.
2. Egorova N.A. On the new motives of the crime / / Criminal Law, 2008, №1. p.41-44.
3. Kapinus O.S. Murder motives and goals. M., 2004.
4. Kasyanov V.V., Nechipurenko V.N., Samygin S.I. Sociology. Textbook / Ed. Kasyanov V. V. Rostov N /D: Publishing Center «March», 2000.
5. Kibalnik A. The fight against extremism and contradictions of crime policy / / Criminal Law. 2008. № 2. p. 127-131.
6. Kuznetsova N.F. Problems qualification of crimes: Lectures on the special course «Fundamentals of qualifying crimes» . M.: «Gorodets», 2007.
7. Kravchenko A.I. Sociology: A Textbook for students. Moscow: Publishing Corporation «Logos», 1999.
8. Krasikov A.N. Responsibility for the murder of Russian criminal law. Ed. Saratov State University. 1999.
9. Mustafazade A.G. Murder qualifications of motives and objectives: Dis. ... of candidate of legal sciences: 12.00.08. M., 2004.
10. Violent crime / Ed. V.N. Kudryavtsev and A.V. Naumov. Publishing office «Spark», 1997.
11. Ratinov A.R., Krause M.V., Ratinova N.A. Responsibility for inciting hatred and enmity. Psychological and legal description / Ed. prof. A.R. Ratinov. Publishing office «Yurlitinform», 2005.
12. Schneider L.G. The motive of national, racial or religious hatred or enmity in the murder / / "Black holes" in the Russian legislation. № 3, 2006. p. 126-131.
13. Collegiate Dictionary of Sociology. General Ed. Academician Osipov G.V. Moscow: ISPI RAN, 1995.
Рецензия
на статью аспиранта Академии Генеральной прокуратуры РФ А.А. Кунашева «Социальная группа» как уголовно-правовой признак»
Представленная на рецензирование статья А.А. Ку-нашева «Социальная группа» как уголовно-правовой признак» посвящена определению понятия социаль-
ной группы - одному из составообразующих признаков преступлений экстремистской направленности.
Вопросы, затронутые в настоящей статье являются весьма актуальными, поскольку правильная квалификация преступлений экстремистской направленности выступает одним из условий эффективности борьбы с данным видом общественно опасных деяний. Понятие социальной группы не раскрывается в уголовном законодательстве, не выработана соответствующая дефиниция и доктриной уголовного права. Все это существенным образом затрудняет правоприменительную деятельность.
Отмечая оценочный характер признака «социальная группа», автор на основе анализа социологической литературы и судебной практики, приходит в выводу о необходимости ограничительного толкования данного признака и предлагает соответствующие критерии для отнесения определенных объединений лиц к социальным группам для целей уголовного закона.
Выводы автора достаточно аргументированы, свидетельствуют о самостоятельности и творческом подходе аспиранта к исследуемой проблеме. Научная статья соответствует требованиям, предъявляемым к работам такого рода.
Учитывая изложенное, полагаю, что рецензируемая статья А.А. Кунашева подготовлена на должном научно-практическом уровне и может быть опубликована в журнале «Пробелы в российском законодательстве».
Научный руководитель
профессор кафедры Института повышения квалификации руководящих кадров Академии Генеральной прокуратуры РФ, доктор юридических наук
профессор П.С. Яни
