CC BY
253
интернет-опрос). Эмпирический объект: молодежь г. Тулы в возрасте от 14 до 30 лет (n = 350 - 2012 г., n = 255 - 2014 г., n = 300 - 2016 г.).
4. Социологическое исследование «Добровольческое движение в молодежной среде: достижения, проблемы и перспективы», 2015 г. Руководитель: Сычева А.В., Лаврикова А.А. Метод: экспертный опрос. Эмпирический объект: специалисты по работе с молодежью, руководители и сотрудники молодежных центров, кураторы волонтерства в образовательных организациях (n=18).
Сычева Анастасия Владимировна, аспирант, dobro 71 alist. ru, Россия, Тула, Тульский государственный университет.
SOCIAL PORTRAIT OF THE VOLUNTEER IN CONTEMPORARY SOCIETY:
REGIONAL ASPECT
А. V. Sycheva
Based on the results of a study of the voluntary activity of youth in the Tula region is characterized by the basic parameters of the social portrait of the modern volunteer.
Key words: volunteer movement, volunteer, youth volunteerism, social portrait.
Sycheva Anastasiya Vladimirovna, postgraduate student, dobro 71 alist. ru, Russia, Tula, Tula State University.
УДК. 316. 346. 32 -053.6
СОЦИАЛЬНАЯ АДАПТАЦИЯ МОЛОДЕЖИ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ И ЭМПИРИЧЕСКИЕ ИНДИКАТОРЫ
В.П. Щербакова
Обсуждается проблема комплексной методологии исследования социальной адаптации молодежи. Обосновываются такие основные методологические подходы как системный, бихевиоральный, функциональный, социокультурный, психологический. Затрагиваются эмпирические индикаторы, которые были использованы в мониторинговом исследовании «Социальная адаптация студентов Тульского государственного университета», с целью измерения их социальной адаптации в экономической, политической, социальной, образовательной сферах деятельности. На базе данных мониторинга подтверждается валидность результатов этого исследования
Ключевые слова: социальная адаптация, системный, бихевиоральный, функциональный, социокультурный, психологический подходы, механизм социальной адаптации.
Анализу процесса социальной адаптации молодежи в условиях модернизации России сегодня уделяется значительное внимание в отечественной социологической науке. Интегрируясь в общество в процессе осуществления
экономической, трудовой, предпринимательской, политической, образовательной деятельности, студенческая молодежь встречается с множеством со-циетальных и специфических проблем.
В противовес патерналистической модели в современной России вырабатывается принципиально иная парадигма социального партнерства государства с молодыми людьми, новая концепции взаимодействия общества и молодежи как стратегического ресурса его развития, как важнейшего сегмента социума, который должен развиваться и самореализовываться, так как от этого во многом зависит успешность развития инноваций и реализация стратегии обновления.
Изучение проблемы социальной адаптации в этой связи не только представляет теоретическую и методологическую важность, но и восходит к изменению социальной практики в направлении интеграции молодежи в общественную систему, дальнейшего включения ее в социально -экономические и социально-политические реформы, развития креативности и реализации ее инновационного потенциала.
Социализационная норма претерпевает существенные изменения в своих идеальном, нормативном и реальном проявлениях. Это выражается, с одной стороны, в том, что, для молодежи общество предоставляет новые социальные условия для самореализации, с другой стороны, в том, что способы и пути использования этих условий еще четко не определены. Наблюдается феномен стихийной социализации в результате деформации ценностно-нормативного механизма социальной регуляции. Последнее прослеживается не только в трансформации ценностных ориентаций молодежи, в изменении её идеалов и жизненных ориентиров, но и в выборе и реализации стратегий социальной адаптации, которые отличаются значительным многообразием как на когнитивном, так и на поведенческом уровне. Спектр адаптационных стратегий формируется в экономической, политической, образовательной сферах деятельности, а также в семье как сфере повседневности. Формирование стратегий происходит под воздействием комплекса факторов и характеризуется неоднозначностью.
Противоречивость адаптационных процессов, разрушение системы социализации и ее привычных каналов, неумение из-за отсутствия социального опыта найти свое место в усложняющемся жизненном пространстве порождают рост девиаций в молодежной среде, крайним проявлением которых является дезадаптация. Одной из форм дезадаптации выступает наркотизм.
Мы определяем социальную адаптацию как процесс, являющийся имманентным для всех социальных организмов на социальном, групповом и индивидуальном уровнях, проявляющийся во взаимодействии субъекта с трансформирующейся социальной средой как полуавтономных подсистем и отражающийся в изменении этих обеих систем, которые развиваются прогрессивно или регрессивно, что предопределяется условиями и факторами, влияющими на преобразования среды, а также адаптационным потенциалом систем.
Обратимся к обоснованию основных методологических подходов для изучения данного феномена.
Огромное воздействие на развитие теории адаптации в социологической науке оказывают взгляды Герберта Спенсера. Он последовательно применял теорию биологической эволюции к анализу социальной жизни. Объясняя закономерности развития общественного организма, Г.Спенсер выделял три формулы, выражающие его сущность: "естественный отбор", "борьба за существование" и "выживание сильнейшего". Спенсер выдвинул "теорию равновесия", суть которой заключается в понимании адаптации как совокупности приспособленческих реакций организмов на изменение условий их жизнедеятельности. Формирование такой совокупности и должно способствовать достижению уравновешивания, баланса организма с внешней средой.
Другой подход был предложен Габриэлем Тардом, ярким представителем психологического направления в социологии. Основным психологическим механизмом, объясняющим общественную жизнь, является подражание. Первым условием общественных фактов выступают изобретения - творческие акты. Они создают все сферы общества: хозяйство, правительство, религию. Второе условие общественных фактов - тенденция к подражанию нововведениям. Они сравниваются с кругами на воде (новые открытия - новые волны подражания). Благодаря действию законов подражания обеспечивается целостность общества, которое развивается по мере того, как в различных отраслях социальной деятельности появляются и распространяются изобретения. Он пытался исследовать помимо законов подражания законы оппозиции и адаптации явлений, описывая как происходит развитие языка, экономики, искусства, религии. Таким образом, адаптация у Г. Тарда рассматривается как необходимое условие инноваций [1].
Г. Тард выдвинул проблему о сложности социальных адаптаций, поставил вопрос о важности понимания тех причин, которые лежат в основе выбора инициатив для подражания. Он писал: «Что составляет причину изобретений, успешных инициатив, социальных адаптаций, аналогичных биологическим адаптациям и не менее сложных по своему происхождению? 2) Почему именно эти, а не другие инициативы вызвали подражание? 3) Почему среди множества примеров, не нашедших подражания, именно эти получили предпочтение?» [2].
Проблемы социальной адаптации нашли свое воплощение и в бихевиоризме.
Анализ возможностей изучения социальной адаптации в русле бихевиоризма побуждает нас обратиться и к наследию П.Сорокина. В качестве важнейшей единицы социологического анализа он выделяет "социальное взаимодействие", которое рассматривает как родовой тип различных проявлений общества - "систему систем". Анализируя человеческое поведение, мы, прежде всего, подразумеваем взаимодействие индивидов с другими. П. Сорокин различает три компонента взаимодействия: 1) "мыслящих, действующих и реагирующих людей, являющихся субъектами взаимодействия; 2) значения, ценно-
сти, нормы, благодаря которым индивиды взаимодействуют, осознавая их и обмениваясь ими; 3) открытые действия и материальные артефакты как двигатели или проводники, с помощью которых объективируются и социализируются нематериальные значения, ценности и нормы" [3. С. 193].
Индивидов как субъектов взаимодействия П.Сорокин оценивает, рассматривая их возможности в приспособлении к внешней среде, с учетом присущей им нервной системы и способности реагировать на стимулы - раздражения, их физических, психических и социальных характеристик, потребностей. Взаимодействуя между собой на основе осознания значений, ценностей и норм, индивиды совершают "акты" действий. Любой акт - это и внутренняя самореализация и стимул, раздражитель, вызывающий различные реакции у других. Сорокин понимает мир как "вечный двигатель", постоянно испускающий волны раздражений и непрерывно заставляющий нас реагировать на эти импульсы. Вся жизнь людей - это почти сплошной поток акций и реакций [4. С. 102-103].
Значимым для понимания особенностей социальной адаптации в период перемен оказывается детальный анализ П.Сорокиным деградации человека, вызванной кардинальными социальными изменениями. В период кризисов человеческие отношения и социально-культурная жизнь дегенерируют до уровня жестокой борьбы, исход которой зависит от физического перевеса сил [4. С. 483-484].
Фундаментальные принципы анализа социальной адаптации были обоснованы Р.Мертоном в теории аномии. Он рассматривает аномию как результат несогласованности, конфликта между целями и законами, предписанными культурой и институциональными средствами их достижения. Изучая структуру отношений между нормами, ролями, статусами, ценностями, институциональными порядками и способы адаптации к ней, Мертон подчеркивал, что отношения между этими компонентами могут отличаться согласованностью -рассогласованностью, варьирующимися в широких пределах, и даже быть конфликтными [5. С.299-313]. Мертон классифицирует типы индивидуальной адаптации, основываясь на различении "культурных целей" (ценностей, предписываемых культурой) и "институализированных средств" (норм). В процессе социализации и адаптации, таким образом, человек может принимать или отвергать ценности, следовать нормам либо отклоняться от них. Р. Мертон выделяет пять способов индивидуальной адаптации к структурной аномии: 1) конформизм, предполагающий принятие и культурных ценностей, и законных средств их достижения; 2) инновация, когда культурные цели принимаются, но законные средства их достижения отвергаются; 3) ритуализм, когда отрицаются цели данной культуры, но признаются социально одобряемые средства; 4) ретритизм, когда одновременно отвергаются и цели, и социал ь-но одобряемые средства их достижения; 5) бунт - отвержение преобладающих ценностей и средств и замена их новыми [6.С.202-203].
Для разработки методологии изучения социальной адаптации важную роль играет и системный подход. Центральным является понятие «система»,
которое выражает множество элементов, обнаруживающих во взаимодействии свою общность и целостность (введено в 1933 г. Л.Фон Бертанланфи, обосновавшим теорию "открытых систем и состояний подвижного равновесия"[7]. Одной из задач своей теории Бертанланфи видел в установлении в результате системного подхода к биологическим, социальным объектам законов, аналогичных законам естествознания.
Важным для анализа социальной адаптации в трансформирующейся системе является: функционирование (поведение) - действие системы во времени. Исследуя сущность социальной адаптации, необходимо уточнить понятие «интеграция». Это процесс и механизм объединения и связности элементов (подсистем). Важнейшим для анализа является и понятие «адаптивность» — свойство системы сохранять свою идентичность в условиях изменчивости внешней среды, т.е. то, что выживает, доказывает свое превосходство. Кроме того, необходимым является понятие «обратная связь», которая может рассматриваться как связь адаптирующегося субъекта со средой и поведением, адекватным изменениям ее условий.
В отечественной философии и социологии теория и методология адаптации активно развиваются в русле системного подхода в 70-е гг. ХХ в. И.В. Блаубергом и Э. П. Юдиным [8 ], Г.Д. Волковым, Н. Б. Оконской [9], Л. А.Петрушенко [10] и др; в 80-е гг. В. Г. Афанасьевым [11] и др. А В. Ю. Верещагин рассматривая адаптацию как объект комплексного исследования, разработал теорию ее материалистического изучения как диалектического процесса, а человека как адаптивно-адаптирующую систему. Он писал: «Процесс адаптации совершается в непосредственно конкретных объективных условиях. Всякое изменение и развитие форм организации материального субстрата происходит в результате взаимодействия внешних и внутренних детерминаций. Конкретные условия делают возможным сам процесс адаптации, накладывая определенные объективные ограничения и выступая необходимым материалом адаптационного процесса»[12.С.109].
Системный подход признается и применяется большинством исследователей в настоящее время при изучении управляемых систем. Особенностями таких систем являются: а) целостный характер; б) относительная устойчивость функционирования; в) неоднозначная связь с внешней средой; г) наличие активного отображения; д) планомерный и целенаправленный процесс самоуправления; е) активное самодвижение. В условиях кардинальных социальных преобразований российского общества данный подход может быть использован для изучения возможностей систем (в данном случае адаптационного потенциала).
Различают следующие подвиды систем: адаптивная - система, обладающая обратной связью, потенциальными возможностями для трансформации своей структуры (общество); адаптированная - находящаяся в состоянии покоя, уже адаптировавшаяся под воздействием внешней среды (социальные институты, подсистемы); адаптационная - микросистема, с помощью которой
реализуется адаптация макросистемы (социально-демографические группы, индивиды).
Социокультурный подход, используемый Л. Уайтом, Л. Вайдом, Р. Рапопортом, М. Харрисом и др., акцентирует внимание на том, что все виды адаптации присутствуют в моделях поведения, вырабатываются в процессе развития культуры и избавляют каждое последующее поколение от необходимости проходить через индивидуальный опыт. Адаптивная социокультурная среда выступает условием для саморазвития и самосохранения общественной жизни людей, формирует широкий спектр способов адаптивного поведения (адаптивных стратегий). Культура, проявляющаяся во всех сферах человеческой деятельности и в различных типах (национальной, групповой, региональной, индивидуальной и др.), предопределяет и «диапазон» адаптивного пространства (адаптивного поля) человека. Исследователь Э. С. Маркарян в начале 70-х гг. рассматривает общество как адаптивно-адаптирующую систему. Человеческая деятельность является адаптивной, одновременно являясь и преобразующей деятельностью. С помощью адаптивной деятельности людей происходит процесс адаптации системы к природной среде через ответ на адаптацию природы к потребностям системы [ 13].
Большое значение для исследования феномена социальной адаптации с позиции культурологического подхода в 90-е гг. имеют работы Л. А. Шпака, изучающего этот феномен на социетальном, групповом и коллективном уровнях. Она выделяет и разрабатывает такие важнейшие аспекты проблемы, как 1) взаимоотношение биологического и социального; 2) рассмотрение адаптации в контексте системного подхода как «адаптивно-адаптирующей системы»; 3) диалектическая взаимосвязь процессуальности и результативности социальной адаптации (что позволяет исследовать ее и в динамике, и в статике); 4) видовое многообразие адаптационных процессов, что выдвигает необходимость построения и обоснования типологии адаптации различных социальных групп; 5) внутриличностные изменения в процессе адаптации и возможности активной самореализации в период адаптации. В ХХ1 в Л. А. Шпак выделяет признаки, механизмы и уровни социальной адаптации [14, 15].
Разработка проблемы социальной адаптации российскими социологами происходит: а) на различных уровнях социальной системы - от общества до личностей; б) в неразрывной связи биологической и социальной природы человека; в) в разных сферах человеческой деятельности, основополагающей среди которых является производственная. В отечественной социологии развитие теории социальной адаптации происходит по таким основным направлениям, как: а) изучение адаптации как многомерного процесса и неотъемлемой функции человеческой жизни; б) исследование ее через деятельность и в процессе деятельности человека как субъекта, активно преобразующего окружающую среду; в) анализ адаптации на личностном и социальном уровнях применительно к различным видам деятельности.
Значительный вклад в развитие методологии исследования социальной адаптации сделал Ф. З. Меерсон. Он обосновывает положение о том, что в ге-
нетической программе не заложены фенотипические (проявляющиеся как типичные поведенческие реакции) адаптационные реакции, так как под влиянием динамичной среды индивид может столкнуться с совершенно иными условиями, в которых будут востребованы потенциальные, еще не использованные возможности адаптации к широкому спектру факторов. Доминанта способности реагировать «несет на себе» отпечаток социально-психологических и возрастных характеристик, важнейшими в числе которых являются восприимчивость ко всему новому, гибкость [16].
Социально-психологический подход к исследованию феномена адаптации является неотъемлемой частью нашей методологии, так как, с одной стороны, индивидуум как обладатель психики адаптируется к социуму с помощью личностных качеств, адаптивной потребности, адаптивной установки, мотивов, поведенческих моделей, с другой - личность по своей природе всегда социальна.
Важнейший вклад в развитие изучения этого феномена внесла Л. В. Ко-рель, разработавшая социологию адаптаций и обосновавшая основные компоненты социально-психологического механизма социальной адаптации молодежи [ 17] .
Мы расширили и дополнили представления о данном механизме. Нами разработана концептуальная модель социально-психологического механизма социальной адаптации молодежи.
На рисунке видно, что взаимодействие личности с социумом в реальной ситуации не всегда предполагается в ходе адаптационного процесса. Если вызов социума является значимым и неизбежным с точки зрения реагирования на него, то социальная ситуация проявляется и выступает в качестве совокупности осознанных или неосознанных реакций на изменение среды.
Исследуя адаптивную ситуацию, мы выделили комплекс факторов, влияющих и изменяющих ее, формирующих условия для протекания адаптации. Прежде всего, это факторы, формирующие условия для протекания адаптации. Это экономические, политические, социокультурные, демографические, психологические и другие факторы. Так как мы исследуем социальную адаптацию на мезоуровне (на уровне социальной группы), то следует учитывать, что адаптация происходит сначала в ближайшем социальном окружении и, прежде всего, в процессе идентификации со сверстниками.
При этом воздействие системных (макроуровневых) и институциональных факторов в процессе социальной адаптации проявляется одинаково, как набор для всех социальных групп в ходе общественных перемен в современной России (в контексте векторов преобразований и актуализации проблем). Но уже на этих уровнях данные факторы отличаются разной интенсивностью воздействия, что предопределяется различным положением группы в системе социальной стратификации российского общества.
Социальные факторы как неотъемлемые компоненты социально -психологического механизма социальной адаптации отличаются различной «наполняемостью» с учетом специфики субъекта адаптации. Социальная группа как субъект адаптации в процессе приспособления стремится к самосохранению, развитию. В результате кардинальных социальных изменений группа может сохранять свои позиции либо демонстрировать социальное восхождение (нисхождение). Для российской молодежи социальные факторы «преломляются» в неравные стартовые условия для трудовой, политической деятельности, недостаточный социальный опыт (или его отсутствие), ускоренную социализацию, высокий уровень отчуждения от политики и управления, в усиление маргинализации и, как одно из следствий, в повышение степени гетерогенности. В целом молодежь в России конца XX - начала XXI вв. отличается низким статусом в сравнении с людьми среднего возраста. Однако все вышеприведенные характеристики относятся к большинству молодежи, так как любая социальная группа может подразделяться на подгруппы, реализующие принципиально разные или взаимоисключающие адаптационные стратегии. В этом контексте гетерогенность и маргинализация молодежи выступают как движущие силы поиска и формирования широкого спектра адаптационных стратегий подгрупп молодежи в современной России, выделяемых прежде всего по таким параметрам, как возраст, образование, сфера деятельности и социально-психологические качества. Психологические факторы, определяющие особенности социальной адаптации молодежи, проявляются не только в мотивах, потребностях, установках, диспозициях, интересах, ценностях (что характерно для всех социальных групп), но и в специфических качествах, уровень развития которых выгодно отличает молодежь от других возрастных групп: максимализм, повышенная чувствительность, инновацион-ность, мобильность, рационализм, энергичность, предприимчивость, склонность к риску, выносливость и адаптивность.
К стимуляторам адаптации относится, прежде всего, физиологический потенциал, выражающийся в выносливости, высоком уровне работоспособности, готовности работать в любых, даже экстремальных, условиях. Эти характеристики предопределяются возрастом, значительным запасом физических сил. В адаптационном потенциале молодежи в качестве стимуляторов адаптации выступает и комплекс адаптивных качеств, к которым, помимо отмеченных, относятся прагматизм, рационализм, амбициозность, способность быстро усваивать новые знания, искать необходимую информацию, склон-
ность к переобучению, освоение различных профессий, смелость, уверенность в себе.
Важнейшими ментальными характеристиками молодежи, как правило, являются неприятие навязываемых социальных эталонов, критичное отношение к стереотипам (или их разрушение), более частое нарушение социальных норм.
В данном механизме различные его компоненты и прежде всего установки, ценности, диспозиции, личностные и деловые качества, стимуляторы и дефициты адаптации, а также адаптационная норма, составляющие адаптационный потенциал, значительно отличаются у молодежи в сравнении с другими возрастными группами. В процессе социальной адаптации формируется адаптационная норма, зависящая, с одной стороны, от особенностей среды, с другой - от адаптивных ресурсов субъекта адаптации.
Различия в адаптационном потенциале молодежи по полу зависят в целом от гендерного дисбаланса в современном российском обществе.
В то же время молодежный возраст не только выступает в качестве стимулятора социальной адаптации, но и является ее дефицитом из -за того, что нет высшего и среднего профессионального образования у младшей группы, профессионального опыта, стажа работы - у средней. Наиболее острые проблемы этой возрастной подгруппы связаны со сложностями трудоустройства по специальности, во многом зависящей не только от отсутствия планового распределения, но и от достаточно высокого уровня притязаний молодежи, желающей сразу много зарабатывать после окончания средних специальных учебных заведений и вузов. В связи с недостаточными условиями предоставления работы по специальности значительная часть молодых людей сразу по завершении получения среднего специального и высшего образования вынуждена получать дополнительное. В результате профессиональные навыки и умения, которые не находят применения, остаются нереализованными и наступает депрофессионализация. В качестве дефицита социальной адаптации выступает и низкий для большинства молодых людей статус. Это характерно не только для младшей и средней возрастных групп, но и для старшей. Потребность в самореализации у молодежи также высока[18].
В рамках ежегодного мониторинга «Социальная адаптация студентов ТулГУ». экономическая адаптация исследовалась с помощью переменных -«уровень дохода», «вторичная занятость», «мотивы совмещения учебы и работы», «оценка происходящих изменений в России».
Для рассмотрения финансового положения респондентов было проведено сравнение произошедших изменений с доходом семей студентов в 2015 г., в ходе которого было выявлено, что оно осталось без изменений (36,6 %) по сравнению с 2014 г. Эти данные свидетельствуют о стабильном заработке и благоприятном экономическом положении в стране.
Основным мотивом совмещения учебы и работы является желание быть материально независимым и иметь «карманные» деньги. Наблюдается тенденция вторичной занятости в сфере торговли и социальных услуг. Причиной
этому может служить большое количество свободных вакансий в этих сферах, наличие взаимовыгодных условий.
Рассматривая основные источники дохода в семьях респондентов, можно сказать, что основным является заработная плата по основному месту работы (75,4 %). Остальные источники, такие, как заработная плата, получаемая на работе по совместительству (3,4 %); доход от фермерского хозяйства (1,7 %); стипендия (4,6 %); пособие и другие виды государственной помощи (2,9 %); доход от собственности (0,6 %); иждивенчество (0,6 %); доход от предпринимательства (3,1 %) и прочие источники (0,3 %) не приносят значительной прибыли.
Политическая адаптация исследовалась с помощью таких переменных как «источники получения информации о политической ситуации » «принадлежность к какой-либо молодёжной организации», «интерес к политике», «оценка политической ситуации».
«Интерес к политике» несколько снизился в сравнении с предыдущим годом. Менее половины опрошенных (48 %) отмечают, что интересуются политической жизнью (в 2014 г. - 54,4 %). Измерение «оценки политической ситуации» показало, что только 12,3 % респондентов отмечают, что политическая ситуация в нашем государстве по сравнению с осенью 2014 года на момент опроса осталась такой же. Кардинальное улучшение ситуации отмечают 6,6 % опрошенных, небольшое улучшение констатируют 18,9 % опрошенных. Часть респондентов высказалась за незначительное ухудшение ситуации (20 %) и 10,6 % считают, что ситуация стала гораздо хуже.
Наиболее популярными источниками информации являются Интернет -78 % и передачи центрального телевидения - 42,9 %. При этом следует отметить, что за последние 4 года роль Интернета значительно возросла (в 2010 г. -61,5 %). Остальные источники информации значительно уступают. Так, местное телевидение смотрят 24,6 %, к материалам печатных СМИ обращаются 11,7 % (центральные газеты) и 8,6 % (областные газеты) респондентов. Важным источником информации являются беседы с родственниками, друзьями и соседями - 23,4 %.
Изучение принадлежности опрошенных к какой -либо молодёжной организации показало, что сегодня участие в молодежных организациях не привлекает респондентов. Только 10 % из них являются членами какой-либо организации (в 2014 г. - 9,7 %).
Социальная адаптация изучалась с использованием таких переменных, как «потери-приобретения» от реформ ( преимущества и недостатки реформ), «уровень выраженности адаптивных качеств», «ценностные ориентации».
Из перечня приобретений в ходе реформ наибольшее количество респондентов выбрало позицию «возможность получить образование» (38,3 %), что отражает значимость образования для молодежи на сегодняшний день. На втором месте стоит «свобода действия» и «возможность покупать различные продукты питания» (21,7 и 18,6 % соответственно). Наименьшее количество
респондентов выбрало позицию «возможность приобретать мебель; другие дорогие вещи» (5,1 %).
Что касается потерь в ходе реформ, то можно отметить следующее: на первое место в числе потерь от реформ студенты ставят «ничего, возможно приобрел что-то» (32,3 %), на втором месте - «уверенность в завтрашнем дне» (29,1 %), на третьем месте - «произошло снижение уровня моего благосостояния» (16,9 %).
Сравнивая 2014 и 2015 гг., можно отметить, что значение семьи упало. Так, в 2014 г. данную ценность ставили на первое место 62,8 % респондентов, а в 2015 г. - 58,3 %. Кроме того, делая сравнительный анализ предыдущего года с 2015 г., можно выявить динамику изменений постановки на первое место такой ценности, как свобода: в 2014 г. всего лишь 7,8 % студентов поставили данную ценность на первое место, а в 2015 - 11,1 %.
Исследование адаптации к учебной деятельности осуществлялось с помощью таких переменных, как «отношение студентов к учебе», «мотивы», «заинтересованность студентов в учебном процессе». Подавляющее большинство респондентов отмечает, что нынешние студенты учатся значительно ниже своих возможностей (42 %), т.е. не задействуют свой умственный потенциал полностью. Это значительно ниже по сравнению с предыдущим годом (54,4 %) и почти приблизилось к значению 2013 года (36 %), что свидетельствует о позитивной динамике заинтересованности студентов в образовательном процессе. Большое количество опрошенных (33,4 %) считают, что учащиеся лишь частично реализуют свои возможности.
Основными мотивами поступления в университет являются стремление иметь в будущем интересную работу и высокую зарплату, добиться успеха в жизни, стремление получить диплом. Они занимают лидирующую позицию как в прошлом, так и в этом году. Таким образом, подавляющее большинство студентов ориентируются на создание благополучного будущего. Этот ответ выбрали 50,9 % респондентов. 43,4 % учащихся отметили необходимость иметь диплом. Желание самосовершенствоваться является мотивом для 33,4 % опрошенных, это немного меньше по сравнению с прошлым годом (45 %). То, что без высшего образования сейчас трудно отметили 36,2 % опрошенных, а 8,5 % респондентов выбрали отсрочку от службы в армии.
Большинство студентов считают, что важнейшим фактором в повышении «заинтересованности студентов в учебном процессе» является возможность получения хорошей работы (60,3 %). Во вторую очередь - профессионализм преподавателей (59,7 %), что немаловажно, ведь в университете преподаватель в определенном смысле является ключевой фигурой: ему принадлежит стратегическая роль в развитии личности студента в ходе профессиональной подготовки.
Важным показателем является «информированность о реформе образования» (таблица ).
Сравнительный анализ уровня информированности студентов о реформе
образования (в % от числа опрошенных)
Варианты от- Годы
ветов 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2012 2013 2014 2015
знают очень 6 7,6 3,2 3,4 6,7 4,6 2,4 8,5 3,9 8,4 4,6
хорощо
знают хорошо 5 4,8 7,5 6,6 9 7,6 3,2 9,3 6,1 6,1 3,4
знают в общих 39 5,1 45,5 28,6 35,7 28,9 25,1 12 26,4 30,4 26,0
чертах
плохо знают 20 7,8 34,8 23,4 16,3 14,6 29,3 29,3 12,2 14,2 16,3
совсем не зна- 30 4,7 9 37,9 31,3 43,2 36,6 40,9 51,1 40,8 47,4
ют
Из таблицы видно, что большинство студентов плохо знают о реформе образования - 16,3 %. По сравнению с предыдущим мониторингом 2014г., увеличилось количество тех, кто совсем не знает о реформе; с 40,8 % до 47,4 %. Сложно говорить о положительной динамике среди студентов, информированных о реформе образования. Эти данные говорят о том, что стало уделяться внимание реформе образования различными источниками информации в России, но сами студенты мало этим интересуются.
Исследование наркотизма как проявления дезадаптации показало, что наиболее популярным мотивом принятия наркотиков по мнению студентов является любопытство (78,6 %), а наименее - желание создать веселое настроение (1,7 %) и стремление разнообразить досуг (1,7 %). При анализе мнений студентов в период 2004-2015 гг., о том, кто в большей мере может помочь избавиться человеку от наркозависимости, оказалось, что подавляющее большинство студентов считают, что избавиться от наркозависимости человек может только сам. По сравнению с 2014 г. количество людей, считающих, что помочь могут друзья, снизилось с 5,1 до 2,3 %, что помогут врачи - уменьшилось с 10,2 до 8,9 %, что говорит о возросшем недоверии к врачам или некачественно оказанной до этого помощи. Всем остальным категориям людей, располагающим возможностью помочь избавиться от наркозависимости, студенты доверяют значительно меньше [19].
Основные выводы.
1. Процесс социальной адаптации изучается многомерно путем применения различных подходов и парадигм. В рамках нашей концепции целесообразно использовать органистический эволюционизм, культурологический, системный, структурно-функциональный, бихевиористский, психологический подходы. Совокупность данных методологических подходов позволяет изучить данный феномен комплексно.
2. Механизм социальной адаптации молодежи представляет собой сложную, многоуровневую структуру. В механизме, разработанном нами, наиболее существенную роль играют системные и институциональные факторы, а также
адаптивные качества, адаптационные стимуляторы и стратегии поведения, в совокупности определяя значительный адаптационный потенциал.
3. Применяемые нами эмпирические индикаторы социальной адаптации молодежи являются устойчивыми, что позволяет ежегодно на репрезентативной выборке в процессе измерения адаптации в политической, экономической, образовательной сферах деятельности, в изучении дезадаптации обеспечивать валидность как одну из важнейших характеристик надежности данных.
Список литературы
1.Тард Г. Законы подражания. СПб., 1892.
2. Тард Г. Социальная логика /пер. с фр. М. Цейтмен. СПб.: Социально-психологический центр, 1996.
3. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. /общ. ред., сост. и предисловие А. Ю. Богомолов; пер. с англ. М.: Политиздат.
4. Сорокин П. Система социологии. М., 1993.
5. Мертон Р. К. Социальная структура и аномия //Социология преступности. М., 1996. С. 299-313.
6. Девятко И. Д. Мертоновский корректив к парсоновской версии структурного функционализма // Очерки по истории теоретической социологии ХХ столетия. М.: Наука, 1994.
7.Берталанфи Л. Общая теория систем: критический обзор// Исследование по общей теории систем. М., 1969.
8. Блауберг И. В., Юдин Э. Г. Становление и сущность системных подходов. М.: Наука, 1973. 270 с.
9. Волков И. Г., Оконская Н. Б. Адаптация и ее уровни // Философия пограничных проблем науки. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1975. Вып. 7. С. 134-138.
10. Петрушенко Л. А. Единство системности, организованности, самодвижения: о влиянии философии на формирование теории систем. М.: Мысль, 1975. 286 с.
11. Афанасьев В. Г. Системность и общество. М.,: Политиздат, 1980.
380 с.
12. Верещагин В. Ю. Философские проблемы теории адаптации человека. Владивосток: Изд-во Дальневосточ. ун-та, 1988.
13. Маркарян Э. С. Человеческое общество как особый тип организации // Вопросы философии. 1971. № 10. С. 72.
14.Шпак Л. А Социокультурная адаптация в советском обществе. Фило-софско - социальные проблемы. Красноярск: Изд-во Краснояр.ун-та, 1991.
15. Шпак Л. Л Социальная дезадаптация: признаки, механизмы, уровни // Социс. 2011. № 3. С. 50-55.
16. Меерсон Ф. З. Адаптация, стресс и профилактика. М.: Наука, 1981.
17 Корель Л. В. Социология адаптаций: вопросы теории, методологии и методики. Новосибирск: Наука, 2005. 424 с.
18.Щербакова В. П. Социальная адаптация молодежи в условиях преобразований современного российского общества: монография. Тула: Изд-во ТулГУ, 2015. 368 с.
19. Аналитический отчет по результатам исследования «Социальная адаптация студентов ТулГУ». Лаборатория социально-политических исследований ТулГУ, Руководители: Батанина И. А., Киняшева Ю. Б., 2015. (Объем выборки - 300 чел.).
Щербакова Вера Петровна, канд. социол. наук, доц., vera19.57@mail.ru, Россия, Тула, Тульский государственный университет
SOCIAL ADAPTATION OF YOUTH: METHODOLOGICAL APPROACHES AND EMPIRICAL
INDICATORS
The problem of complex methodology of the research of social adaptation of youth is discussed. Such main approaches as system, behavioral, functional, socio- cultural, physiological are based. The empirical indicators, which have been used in monitoring research, «Social adaptation of the students of Tula State University» to measure the process of their social adaptation in economic, political, social, educational spheres of activities, are concerned with. On the base on the data of monitoring the validity of results of research mentioned is approved.
Key words: social adaptation system, behavioral, functional socio-cultural, physiological approaches, empirical indicators, variable, mechanism of social adaptation.
Tsherbakova Vera Petrovna, veraI9.57@mail.ru, candidate of sociological sciences, associate professor, Russia, Tula, Tula State University
