CC BY
265
Социология
УДК 316.02
Романова Илона Валерьевна
Романова Нелли Петровна
Шарова Татьяна Владимировна
Ilona Romanova
Nelli Romanova
СОЦИАЛЬНАЯ АДАПТАЦИЯ КАК ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ
Tatyana Sharova
SOCIAL ADAPTATION AS A PHEMENOLOGICAL CATEGORY
Дано определение понятия «адаптация». Выделены главные виды, черты, стадии, механизмы адаптации человека. Рассмотрены блоки регуляторов (средств и антисредств) социальной адаптации. Охарактеризован набор средств «антиадаптации»
Ключевые слова: социальная адаптация, бифуркация, закономерности, социальные системы, социальный эффект
The definition of the concept of «adaptation» is given. The main types, features, stages, mechanisms of human adaptation are identified. A block of regulators (means and anti-means) of social adaptation are described. The set of «anti-adaptation» is characterized
Key words: social adaptation, bifurcation, laws, social systems, social impact
Изучение происходящих в течение последних лет социально-экономических процессов позволяет выявить существо общественной трансформации в России. Происходит макросоциальный процесс смены моделей и регуляторов социальной деятельности, затрагивающий цивилизационные основы. Освоение и творческое применение новых экономических и политических идей, наличие устойчивой мотивации, направленной на изменения и т.п., — вот требования, обусловленные реформами.
Основным условием преодоления кризисных процессов в обществе являет-
ся социально-экономическая адаптация населения к качественно иной социальноэкономической системе, т.е. выработка достаточно большим числом людей успешных моделей социально-экономического поведения, основанных на личностных профессионально-квалификационных ресурсах и учитывающих требования институциональной среды. По существу, социальноэкономическая адаптация становится доминирующим макросоциальным процессом, определяющим тенденции общественного развития России.
Социальная адаптация как феномено-
логическая категория широко употребляется в науке. К ней обращаются всякий раз, когда хотят описать взаимодействие индивидуального или группового субъекта с новой для него обстановкой, средой, деятельностью. В научной литературе существует большое количество определений понятия «адаптация». Оно полисемантично и употребляется во многих значениях.
Понятие «адаптация» в настоящее время используется в биологии, философии, социологии, социальной психологии, этике, педагогике, кибернетике, экологии и др. Термин «адаптация» — от латинского слова аёар1айо — приспособление. Первоначально он использовался в биологии при рассмотрении приспособления функций организма животных к условиям окружающей среды. Человек как часть животного мира от окружающей природной среды унаследовал приспособительные функции, которые запрограммированы в генетическом коде биологических систем как фактор самосохранения.
Выделяют четыре главных вида адаптации человека:
1) биологическую;
2) психологическую;
3) физиологическую;
4) социальную.
Так как исследование касается социальной адаптации личности, приведем определения этого понятия, на наш взгляд, наиболее полно отражающие существо явления. Первое — социальная адаптация личности — это многогранный процесс активного развития индивидуума, который осуществляется в объективно-субъективной форме, в основе которого лежит активное и пассивное приспособление, взаимодействие с существующей социальной средой, а также способность изменять и преобразовывать саму личность на основе познания биологических, физиологических и психологических механизмов развития [11-
Второе определение трактует социальную адаптацию как процесс и результат приспособительного взаимодействия личностей, социальных общностей, институтов и организаций, любых социально-организо-
ванных субъектов с окружающей социальной средой, направленный на приведение во взаимное соответствие на поведенческом и ментальном уровнях их обоюдных требований и ожиданий [2].
Приведем еще одно определение этого понятия, данное в работе [3]. Процесс социальной адаптации — это процесс освоения стабильных условий социальной среды, решения повторяющихся, типичных проблем использования принятых способов социального поведения, действия.
В процессе адаптации имеются объективные и субъективные стороны.
Объективный процесс социальной адаптации заключается в том, что человек со дня своего рождения приобретает различные социальные свойства, отражающие его место в системе общественных отношений. С детства и до самой смерти идет непрерывный процесс усвоения и развития механизмов адаптации, в формировании принимает участие окружающая социальная среда (родители, друзья идр.), различные социальные институты.
Субъективный процесс связан с личными качествами человека, убеждениями, с социально-психологическим развитием. Проявляется активная роль человека, его желание или нежелание изменить или усвоить существующие социальные ценности.
Из анализа литературных источников, данного в работе Л.В. Корель [2], следуют основные черты адаптаций:
а) адаптация используется для обозначения процесса, при котором субъект приспосабливается к новой среде;
б) под адаптацией понимается результат приспособительного процесса;
в) адаптация предполагает соответствие между целями и достигаемыми в процессе деятельности результатами;
г) адаптация связывается с какой-то определенной целью, к которой стремится субъект: «выжить», достичь жизненного благополучия, повысить социальный статус и т.п.;
д) адаптация — процесс согласования целей, задач, ценностей, норм, позиций;
е) адаптация используется для обозна-
чения отношения равновесия (относительной гармонии), которое устанавливается между субъектом и средой.
В последние годы в современной адап-тологии выделилась новая научная дисциплина — социология адаптаций. Теоретическая часть, затрагивающая вопросы институционализации этой дисциплины, наиболее полно представлена в исследовании Л.В. Корель: «Социология адаптаций: этюды апологии» (1997 г.), а также ее статьях «Социология адаптаций» (Вестник РГНФ, 1998) и «Механизм и генезис адаптаций в постсоциалистической России: тео-ретико-методологическийподход» (1999 г.).
В центре внимания социологии адаптаций находятся общие закономерности, а также характер, содержание, темпы, типы, формы, виды взаимного приспособления субъекта (индивиды, социальные группы, организации, институты) и «внешней» среды (в данном случае того, что существует вне субъекта и оказывает на него воздействие). Большое место в предметном поле данной науки занимают вопросы о социальных регуляторах и социальном механизме, а также о критериях завершенности адаптаций. В целом можно сказать, что социология адаптаций — это применение методологии и методов социологии к объяснению механизма и функций адаптивных процессов.
Предмет исследования социологии адаптаций на общетеоретическом уровне анализа определяется в контексте исторических закономерностей развития и функционирования общества, цивилизаций, общественно-экономических формаций и других социальных систем.
Традиционное понимание места и роли адаптивных процессов в организации той или иной социальной системы находим в работах Т. Парсонса [4]. Конструируя уникальную для всех социальных систем формализованную модель системы действия, он вводит функциональную категорию «адаптация» в качестве базовой наряду с тремя другими: целедостижением, воспроизводством, интеграцией.
По Т. Парсонсу, любая общественная
система имеет две основные оси ориентации. Первая ось: внешнее — внутреннее. Это значит, что любая система ориентируется либо на события окружающей среды, либо на свои собственные проблемы. Вторая ось: инструментальное — консуматор-ное. Это означает, что ориентация систем связана либо с сиюминутными, актуальными, либо с долговременными потенциальными потребностями и целями.
На пересечении этих осей возникает набор из четырех основных функциональных категорий и, соответственный им, инвариантный набор функциональных проблем:
1) адаптации системы к внешним объектам;
2) целедостижения (получения от внешних объектов с помощью инструментальных процессов удовлетворения, или консу-мации);
3) интеграции (поддержания гармонического бесконфликтного отношения между элементами систем);
4) проблема воспроизводства структуры и снятия напряжений (сохранение интернализованных и институционализо-ванных нормативных предписаний и обеспечения следования им).
Функция адаптации дает системе действия физические и энергетические ресурсы для взаимодействия со средой. На уровне социальной системы функцию адаптации обеспечивает экономическая подсистема, функцию целедостижения — политическая, функцию интеграции — правовые институты и обычаи, функцию воспроизводства структуры — система верований, мораль и органы социализации, включая семью и институты образования.
Современная трактовка развития социальных процессов кроме традиционной эволюционной («эволюционная доктрина» по Т. Парсонсу), подразумевающей линейность, равновесность, детерминированность среды, рассматривает возможность и бифуркационного развития, суть которого составляют неравновесность, нестабильность, открытость внешним воздействиям, кризисность.
Понятие «бифуркация» является одним из ключевых в понятийном аппарате синергетики — науки о самоорганизации систем или, более развернуто, о самопроизвольном возникновении и самоподдержании упорядоченных временных и пространственных структур в открытых нелинейных системах различной природы.
Философы указывают, что с появлением синергетики формируется новый тип рациональности, который рассматривает мир и человека как саморазвивающиеся системы. Согласно синергетическому видению мира, большинство систем, существующих в мире — открытого типа, им свойственна изменчивость, непредсказуемость, стохас-тичность. С последней тесно связаны явления флуктуации и бифуркации. Согласно одному из создателей синергетики И. При-гожину [5], все системы содержат подсистемы, находящиеся постоянно в состоянии флуктуации. Иногда они могут стать настолько сильными, и существующая прежде система достигает такого состояния (достигает точки бифуркации), что становится неустойчивой и принципиально невозможно предсказать ее дальнейшее развитие: станет ли она еще более хаотичной, или перейдет на новый, иной, более высокий уровень организации.
Применительно к социальным системам бифуркационные периоды определяют экстремальность среды, когда практически достигается предел существования самой адаптирующейся системы, начало ее разрушения, гибели. Этому предельному состоянию деструкции системы, как правило, предшествует ряд адаптивных состояний, обеспечивающих включение аварийных, защитных механизмов.
Проследим основные различия систем с эволюционным и бифуркационным ходом развития. Эволюционно развивающиеся сообщества характеризуются единичными социальными изменениями инновационного плана. Приспособление к ним идет постепенно, не затрагивая сразу же и кардинально структуру сознания и поведенческие стереотипы. Общества с бифуркационным ходом развития характеризует большое
число социально-значимых инновационных изменений в единицу времени. Адаптивная нагрузка, приходящаяся на субъект адаптации, в этом случае может быть экстремальной и даже превышать порог его адаптивных возможностей, за пределами которого идет разрушение его внутренней структуры, прекращение взаимодействия с внешней средой и прерывание адаптации. В обществах этого типа большое распространение получают разрушительные адаптации, сопровождающиеся деградацией и уничтожением адаптирующегося субъекта, а также насильственные и принудительные адаптации. Чем быстрее идет изменение среды на фоне очень малых возможностей приспособляемости субъекта, тем более вероятен кризис адаптаций.
По мнению Л.В. Корель [6], определенные различия в адаптациях в эволюционных и бифуркационных средах должны заключаться также в самой последовательности преобразовательных процессов: затрагивают они сначала структуру сознания, а затем поведенческие стереотипы, или же, наоборот, поведенческие характеристики, а потом, с некоторым запаздыванием — структуру сознания субъекта адаптации. Л.В. Корель предполагает, что адаптирующийся субъект в системах с бифуркационным ходом развития вынужден под воздействием обстоятельств экстренным образом менять, прежде всего, свои стандарты поведения, сохраняя на относительно длительное время неизменной структуру сознания (ценности, установки и пр.). В обществе с бифуркационным типом развития, который иногда называют революционным, нестабильным, неустойчивым подразумевается возможность мгновенного перехода системы в качественно новое состояние. При этом адаптация происходит по аналогии с теорией адаптационного синдрома канадского физиолога Г. Салье в три стадии:
1) социального шока;
2) мобилизации адаптивных ресурсов;
3) ответа на вызов среды.
Такой переход не осуществляется синхронно: одни социальные группы быстро
осваиваются, другие отстают. Неравномерность адаптации разных групп ломает социальную вертикаль, вызывает дестабилизацию, нарушает социальное равновесие в обществе. В случае затянувшихся двух первых стадий образуются маргинальные группы, нередко переходящие в пауперы и утрачивающие свой прежний социальнопрофессиональный и материальный статус.
При эволюционном ходе развития в первую очередь чаще всего меняется структура сознания, менталитет, которые и подталкивают к возникновению поведенческих решений, а вслед за ними уже появляются новые элементы и в структуре поведения.
Социальная адаптация в современной России представляет собой процесс взаимодействия индивида, (группы) с кардинально изменяющейся социальной средой, в ходе которого постоянно согласуются требования и ожидания обеих сторон.
За все время, предшествующее последнему десятилетию, менталитет россиян формировался в условиях, при которых такие, к примеру, социальные явления, как конкуренция и безработица, были достаточно абстрактны. В результате, с одной стороны, люди оказались психологически не готовы к адекватному реагированию на негативные социальные процессы.
С другой стороны, экономические реформы обрушились настолько стремительно, что многие «однажды проснувшись в своей квартире, но в другой стране», до сих пор как бы продолжают жить в несуществующем социуме. Поэтому понятно, что процесс адаптации человека значительно отстает от роста жизненных потребностей, то есть ускоренного социального развития. Новые социальные условия предъявили к психологическим возможностям человека довольно высокие требования, с которыми он порой не может справиться (типичный бифуркационный ход социального развития).
Задача адаптационного процесса — это проблема выживания человека через гармоничное приспособление организма индивида к процессам природной среды, ко-
торые в дальнейшем преобразовываются в социальные стороны развития.
Существуют различные уровни взаимоотношения личности с окружающим миром, и здесь необходимо найти гармоничные механизмы адаптации человеческого организма (морфофизическая организация) с индивидуально-личностными сторонами (психическая организация) и потребностями, нуждами социального обустройства (система социальных отношений и практи-ки)—с окружающей природной средой.
Нарушение равновесия между этими системами может привести к вырождению или необратимым изменениям индивида, и природы. У человека с развитием цивилизации не исчезают, а появляются новые социальные способы и средства адаптации.
Эффективному развитию всех механизмов социальной адаптации способствуют взаимодействие объективных социальных условий (социальное происхождение, образовательный уровень), среда обитания (семья, школа, трудовой коллектив, неформальное окружение), сама личность, которая формируется в зависимости от активной или пассивной позиции, способностей, творческой деятельности, природных задатков.
Под адаптивным механизмом обычно понимается совокупность средств, с помощью которых приводится в действие и самореализуется адаптационный потенциал субъекта для восстановления нарушенного равновесия в системе «адаптант — адапти-рующаясреда» (Л.Л. Шпак, 1991).
Включение адаптивного механизма наступает при возникновении адаптивной ситуации. Последняя возникает под влиянием двух обстоятельств:
— во-первых, таких изменений в среде, которые делают невозможным для субъекта адаптации в новых условиях достижения старых жизненных целей и ориентиров старыми (прежними) средствами;
— во-вторых, таких изменений в субъекте адаптации, которые делают невозможными для него достижение его новых целей в старых условиях среды. Внутренняя напряженность, присущая субъекту в момент
обнаружения этих несоответствий (рассогласований), вынуждает его начать поиск выхода из дискомфортной среды.
В механизме социальной адаптации личности, по мнению Л.В. Корель [2], целесообразно выделять следующие блоки регуляторов (средств и антисредств) социальной адаптации:
1) социетальный, с выделением общих и локальных регуляторов;
2) личностный (групповой) с выделением статусных, социально-психологических и поведенческих регуляторов.
Социетальный блок подразделяется на два подблока: общие (глобальные) и локальные (местные) регуляторы. Первый подблок включает систему институциональных регуляторов наиболее общего плана. Они подразделяются, в свою очередь, на несколько видов.
1. В зависимости от характера — на а) формальные, объединяющие нормы, правила, принципы, процедуры как регламентирующие поведение официальных органов, структур, организаций, так и предписываемые этими формальными структурами и б) неформальные, сложившиеся и закрепленные в неформальных структурах (общественных объединениях), а также в сознании населения традиции, обычаи, ритуалы, нормы и образцы поведения.
2. В зависимости от конкретных сфер деятельности соответствующих институтов — на а) экономические (служащие для производства и распределения товаров и услуг); б) политические (регулирующие осуществление власти); в) стратификации (определяющие размещение позиций и ресурсов), родства (связанные с браком, семьей и социализацией молодежи); г) культуры (связанные с религиозной, научной и художественной деятельностью).
3. Кроме того, возможно выделение институционально-статусных и ролевых регуляторов. Первые дифференцируются по «статусу» соответствующего института: идет ли речь о низовых звеньях, например, трудовых коллективах, или о социальных системах более высокого иерархического уровня, регулирующих деятельность этих
звеньев (управления, комитеты, министерства ипр.). Вторые — по «единству» или «общности» роли, которую выполняют данные институты в обществе. Например, институт социализации — семья, школа, «двор» и т.д.
Кроме того, в системе социетальных регуляторов присутствуют локальные, связанные с конкретными социально-экономическими условиями жизнедеятельности населения в конкретном регионе или поселении: региональный и поселенческий статус территории, состояние рынка труда, ее экономический статус (отраслевая структура экономики, национальное богатство и пр.), социальное качество населения (здоровье, образовательный уровень, преступность, возраст и пр.), нормативно-регуляторные факторы — традиции, нормы, обычаи, ритуалы и пр.
В систему личностных (а также групповых) средств входят статусные, социально-психологические и поведенческие регуляторы.
Статусные — включают характеристики экономического, демографического, этнического, социально-территориального статусов, историко-биографические особенности (опыт прошлых адаптаций) индивидов и др.
Социально-психологические — объединяют когнитивно-аксеологические (способность отбирать и правильно оценивать информацию, критичность, логические навыки, познавательные алгоритмы, ценностные ориентации и пр.) и мотивационноволевые (способность формулировать цели и добиваться их осуществления) характеристики (Л.Л. Шпак, 1991).
Поведенческие регуляторы — это практические меры, действия, поступки. К ним относят миграцию, социальное подражание, социальное сравнение, социальный протест, конкуренцию, непосредственное включение в новые структуры и другие поведенческие акты.
Кратко охарактеризуем набор средств «антиадаптации», которые также приводит Л.В. Корель в цитируемой нами работе. Речь идет о средствах, тормозящих или за-
трудняющих адаптивный процесс. В зависимости от характера их воздействия они подразделяются на две группы: дефициты и помехи. Дефициты по отношению к субъекту могут иметь как внутренний, так и внешний характер.
Внутренние дефициты — это отсутствие или слабо выраженное, недостаточное присутствие необходимых для адаптации социальных, психологических, физиологических либо каких-то иных качеств субъекта адаптации. Например, отсутствие необходимых качеств для успешной адаптации в условиях рыночной конкуренции, отсутствие здоровья, налаженных социальных связей в обществе и пр. Внешние факторы
— это отсутствие условий, необходимых для успешной адаптации непосредственно в самой среде. Например, недостаточная проработанность правовой базы реформирования, отсутствие инвестиций, неразвитость рыночной инфраструктуры, отсутствие необходимых гарантий со стороны государства и пр.
Помеха — это фактор, существование которого затрудняет, а в ряде случаев делает невозможным осуществление адаптивного процесса. Помехи также могут иметь по отношению к субъекту как внутренний, так и внешний характер.
Процесс формирования механизмов социальной адаптации проходит в трех фазах (деятельности, общения, самосознания), в которых происходит изменение внешней действительности, преобразование внутреннего мира человека, раскрытие и реализация его скрытых потенций, помогающих полноценно включиться в процессы социальной адаптации.
Социальная деятельность — общение, игра, учеба, труд. Механизм адаптации в социальной деятельности имеет этапы: нужда индивида. — потребности — мотивы принятия решения — реализация и подведение итогов — оценка. Этот механизм может повториться в зависимости от достигнутых результатов. Социальное общение — механизм социальной адаптации человека, который направляет и расширяет круг усвоения социальных ценностей при контакте с дру-
гими индивидами, социальными группами. Процесс общения — это потребность, самостоятельный вид деятельности человека, а также взаимодействие социальных работников со своими клиентами.
Социальное самосознание личности — механизм социальной адаптации личности, при котором происходит формирование и осмысление своей социальной принадлежности и роли.
Кроме названных выделяются также психологические механизмы адаптации личности.
1. Когнитивный механизм — включает все психические процессы, связанные с познанием: ощущение, восприятие, представление, память, мышление, воображение.
2. Эмоциональный механизм — различные моральные чувства и эмоциональные состояния: беспокойство, озабоченность, сочувствие, одобрение, осуждение и др.
3. Практический (поведенческий) механизм — определенная направленная деятельность человека в социальной практике.
Таким образом, резюмируя сказанное, можно сделать вывод, что социальная адаптация личности — это многогранный процесс активного развития индивидуума, который осуществляется в объективносубъективной форме, в его основе лежат активное и пассивное приспособление, взаимодействие с существующей социальной средой, а также способность изменять и преобразовывать саму личность на основе познания биологических, физиологических и психологических механизмов развития.
Процесс социальной адаптации изучается в трех структурных уровнях:
1) общество (макросреда);
2) социальныегруппы (микросреда);
3) сам индивид (внутриличностная адаптация).
1. Структура — общество (макросреда)
— этот уровень выделяет процесс социальной адаптации личности в социально-экономическом, политическом, духовном развитии общества.
2. Структура — социальная группа (микросреда) — изучение этого процесса
позволяет выявить причины конфликта индивида, с социальной группой (трудовой коллектив, семья), поставить правильный социальный диагноз и разрешить проблему.
3. Структура — индивидуальная (внут-риличностная) адаптация — стремление достичь гармонии, сбалансированности внутренней позиции и ее оценки с позиции других индивидов. Неумение адаптировать себя в новом коллективе может привести к конфликтным ситуациям, разрушить ценностное поле.
Система социальной адаптации включает производственную, бытовую, досуговую адаптацию.
Производственная адаптация — фактор социальной адаптации, при котором в индивиде постоянно мобилизуются социально-психологические, биофизиологичес-кие стороны развития.
Бытовая адаптация — решает различные аспекты в формировании определенных навыков, установок, привычек, направленных к распорядку, традициям, существующим отношениям между людьми в коллективе, в группе вне связи со сферой производственной деятельности. Бытовая адаптация охватывает различные отношения, складывающиеся в семье, с родственниками, соседями, знакомыми.
Досуговая адаптация — формирование установок, способностей к удовлетворению эстетических переживаний, стремление к поддержанию здоровья, физического совершенства. Поддержка уважительных, товарищеских отношений с коллегами по работе, в быту является показателем нормальной адаптированное™.
Развитие современного общества показывает, что человек не успевает адаптироваться к новым экономическим, политическим условиям. В этих условиях возрастает роль социального работника, различных служб помощи населению, помогающих отрегулировать механизмы взаимоотношений человека с социальной средой.
Мы рассмотрели феноменологические представления о социальной адаптации, теперь попытаемся ответить на вопрос: а готов ли человек внутренне к выполнению
этих требований? Ведь он сегодня находится в мощном потоке иных социальных реальностей, объем и интенсивность которых просто несоизмеримы с его прошлым социальным опытом. Изменение форм собственности, механизмов социального регулирования уже сегодня привели к тому, что человек оказался в совершенно новой, незнакомой обстановке, к которой он не только не может адаптироваться, но часто просто неспособен адекватно ее воспринимать и оценивать.
Человек и общество представляют собой бинарную систему, причем свойства человека и свойства общества взаимно обусловлены, так что изменения в обществе требуют соответствующих изменений свойств человека, и наоборот. Таким образом, реформирование общества предполагает соответствующие изменения в структуре человеческой личности. Это значит, что человек, чтобы стать участником новых общественных отношений, должен пройти фазу внутренней перестройки.
Каждое конкретное общество представляет собой совокупность структурных компонентов, обеспечивающих существование человека как члена данного общества, — это механизмы производства и распределения материальных и духовных благ, поддержание целостности и устойчивости и т.п. В силу этого общество предъявляет к человеку требования, которые могли бы обеспечить эффективное поддержание общественных структур и тем самым достойное существование самого человека.
Личностные качества формируются в процессе социализации. В самом понятии «социализация» заложен смысл приобретения человеком социально значимых свойств, которые и делают его полноценным членом общества. В свою очередь, общество может существовать только через человеческую активность, т.е. посредством реализации человеком значимых для общества свойств. Таким образом, можно говорить о том, что существует принципиальное качественное и структурное соответствие между конкретным обществом и человеком, являющимся членом этого общества.
В основе взаимосвязи человек — общество находится матрица культуры [7], т.е. система, включающая в себя нормы, правила, образцы, императивы поведения и конститутивные ценности. Можно сказать, что именно в ней формулируются требования общества к человеку. В процессе социализации человек усваивает эти требования, приобретает качества социального существа. Здесь важно отметить, что нормы и ценности культуры используются человеком не как инструменты связи с обществом, они включаются им в структуру личности как конституирующие элементы и начинают играть определяющую роль в формировании его «Я». К ним, по мнению А. Шарова [7], относятся такие элементы российской ментальности, как отсутствие установки на конкуренцию, невысокий уровень правовой ориентации, ощущение себя малой частью великого государства и некоторые другие. В свою очередь, нормативно-ценностные системы, принятые «на вооружение» отдельными людьми и социальными группами, могут сформировать лицо общества.
Преобразования, проводимые в российском обществе, выдвинули на первый план именно фундаментальные проблемы взаимоотношений в паре человек — общество. В процессе социальных изменений, темп которых можно признать чрезвычайно высоким, все более отчетливо проступает несоответствие личностных структур, в частности, нормативной, ценностной, структур повседневного опыта, характерных для общества коммунистического типа, и новых социальных реальностей.
Возможности полноценного взаимодействия человека и общества приобрели проблематичный характер. Человек оказался достаточно жестким элементом системы, и изменения общественных условий со всей отчетливостью выявили наличие данного несоответствия. В этих условиях возникают двоякого рода проблемы: проблема возможностей адаптации человека к изменившимся условиям социальной жизни и проблема ограничений, связанных с особенностями динамики личностных структур.
Сложные, в высшей степени неоднозначные процессы в экономической и духовной сферах, протекающие в условиях резкого снижения жизненного уровня, затрагивают те конкретные условия, в которых оказывается каждый человек в повседневной жизни, т.е. конкретной жизнедеятельности. С этих позиций здесь уместно назвать основные тенденции, характеризующие состояние российского общества сегодня [1]:
1) деградация и распад общественных структур, прежде всего в экономике, спад общественного производства, сокращение его объемов, сужение рынка, сокращение производства товаров, в первую очередь предметов потребления. Вместе с тем продолжается рост цен при резкой дифференциации доходов населения, вследствие чего большинство населения попадает в разряд малообеспеченных;
2) в сфере культуры, идеологии, духовности — появление новых идеологических, творческих, религиозных движений, но при отсутствии общероссийской идеи. Творческая жизнь страны в сфере массовой культуры находится под подавляющим влиянием не лучших образцов западной культуры;
3) деформация социального пространства: распадаются и теряют значение одни социальные группы и связи, появляются другие (например, «новые русские» и т.п.), резко обозначаются социальные дистанции, изменяется привычная шкала социальных статусов, изменяются взаимоотношения человека и государства;
4) усиление криминального фона: наблюдается рост преступности, появление новых видов преступлений (рэкет, торговля наркотиками и т.п.), проникновение преступных сил в бизнес и политику.
Приведенные тенденции и определяют характер повседневного социального пространства российского гражданина. Они порождают ряд социальных эффектов, которые, на наш взгляд, образуют непосредственные условия формирования социальной оппозиции и поведения человека на сегодняшний день.
Наблюдается резкое расширение сте-
пени свободы человека, переход от жесткой, зарегулированной системы общественных отношений с сильным социальным контролем к ситуации, когда практически отсутствует привычное давление власти, к ситуации, воспринимаемой почти как полная анархия. Принцип «разрешено все, что не запрещено» стал мощным фактором в развитии личной активности в сфере предпринимательства, творческого развития в области образования, издательского дела и т.п. В то же время при отсутствии адекватной системы законодательства и «размывания» нравственных оценок наблюдается в буквальном смысле слова взрывоопасное увеличение социальной девиации (преступность, наркомания, проституция ит.п.).
Новизна социальной ситуации (новые необычные реалии общественной жизни; новые органы власти и управления в стране, на производстве, новые личностные роли в возникающих общественных отношениях), также нарастающая экспоненциально, порождает состояние неадекватности личности, если можно так сказать, социальной некомпетентности, которая проявляется, прежде всего, в утрате способности ориентироваться в социальном пространстве, необходимости быстро осваивать новые, непривычные роли, обнаруживающаяся профессиональная невостребованность и т.п.
Накопление жизненного опыта в условиях реформ несколько снижает остроту проблемы, но, поскольку поток новаций продолжает нарастать, в целом проблема продолжает обостряться. Человек оказывается в состоянии своеобразной прострации, паралича воли, возникших в результате растерянности, неожиданности и необычной сложности ситуации. Подобное состояние очень широко распространено в обществе.
При переходе к новым формам организации общественной жизни адаптация населения к изменяющимся условиям происходит, как минимум, в двух внешне независимых друг от друга, но внутренне стратегически тесно связанных между собой пространствах обстоятельств. В первом из них, относительно доступном для внешнего
наблюдения, происходит адаптация различных социальных групп (и составляющих их индивидов) к изменяющимся социальным условиям жизни (в первую очередь, материальным и экономическим). Арсенал средств, используемых при этом, состоит по преимуществу из материальных благ (жилищные условия, недвижимость и другие имущественные обстоятельства) и социальных позиций, унаследованных от предыдущих социально-экономических обстоятельств, обеспечивающих удержание (или развитие) сложившегося уровня и качества жизни [8]. Среди них, в первую очередь,
— экономический и профессиональный статус, а также системы социальных связей.
Другая область, внутри которой происходит адаптация, — это ценностно-нормативное пространство, детерминирующее изменившиеся (изменяющиеся) социальные отношения. В этом пространстве на уровне поведенческих навыков происходит (или не происходит) освоение норм, адекватных новым социальным обстоятельствам, но — главное — интернализация ценностных приоритетов и общей системы мироотношения, обеспечивающей индивиду эффективную реализацию собственных жизненных программ в изменившихся со-циальныхобстоятельствах [9].
Представление человека о причинах происходящих с ним событий, локализация этих причин в себе или во внешних обстоятельствах является одной из важнейших характеристик, определяющих осознающую себя личность. Если человек видит причины происходящих с ним событий по преимуществу в себе самом, объясняя их своими склонностями, характером, способностями или своими конкретными поступками, то это свидетельствует о наличии у него внутренней (интернальной) локализации контроля, или внутренней атрибуции ответственности. Если же он склонен видеть причины происходящих с ним событий в судьбе или случае, в других людях, начальстве, государстве или окружающей среде, то это говорит о наличии у него внешней (эк-стернальной) локализации контроля, или внешней атрибуции ответственности [10].
Ощущение (не обязательно осознанное) доминирующей причинности собственной судьбы и ответственности самого человека за основные события в своей жизни, сформировавшись в определенном возрасте, в дальнейшем почти в неизменном виде сопровождает человека практически всю жизнь. Это глубоко усвоенное представление определяет и его отношение к себе и миру, и почти все наиболее значимые намерения и поступки, и большую часть навыков повседневной жизни. Как свидетельствуют многочисленные исследования отечественных и зарубежных психологов, способность принимать на себя ответственность или отсылать ее вовне является предельно устойчивой (консервативной) чертой личности.
Те, кто осознает преимущественно собственную ответственность за свою судьбу и основные ее события, как правило, более инициативны, более рациональны и конструктивны, менее агрессивны и более доброжелательны и, принимая решения, рассчитывают в первую очередь на себя и свои собственные усилия в достижении поставленной цели. Отсылающие ответственность к внешним обстоятельствам склонны видеть причины происходящих с ними событий в судьбе или случае, в других людях, начальстве, государстве или окружающих условиях. Такие люди, как правило, менее инициативны, менее рациональны и в большинстве своих неудач и неприятностей видят злой умысел и козни недоброжелателей пли тайных врагов (что, впрочем, не мешает им искренне приписывать себе основные заслуги за те удачи, которые случаются в их судьбе). В своей повседневной жизни такие люди, как правило, исходят из несколько иррационального представления о том, что окружающие (соседи, родственники, коллеги, но особенно начальство и «государство») обязаны обеспечить реализацию их основных потребностей [11].
В своих представлениях о доминирующей причинности происходящего различаются не только отдельные люди, но и социальные группы, и даже целые общества. Наиболее развитые страны выделяются не только развитой промышленностью и эко-
номикой, но и господствующим в них типом представлений о причинности происходящего в судьбе человека. В обществах с устоявшимися демократическими институтами и развитой экономикой преобладают представления о внутренней («интерналь-ной») причинности происходящего с человеком. В обществах, находящихся на более низком уровне развития, преобладают представления, приписывающие основную ответственность за происходящее с человеком внешним, не зависящим от него обстоятельствам.
Общество, состоящее из людей с «феодальным» сознанием, не осознающих собственную ответственность за судьбу, но рассчитывающих на ответственность за нее справедливых и добрых начальников, как правило, не может обеспечить всем этим людям сколько-нибудь приемлемый «современный» уровень жизни. Уровень этот люди могут обеспечить себе сами своим ответственным рациональным поведением
и, в первую очередь, свободным, а значит ответственным экономическим поведением. Но освоение адекватных форм такого поведения предполагает соответствующее этому поведению сознание, которое у каждого взрослого (социализированного) человека крайне инерционно и очень трудно трансформируется. Аналогичная инерция присуща и социальному (или, как принято говорить, общественному) сознанию [12].
В конце восьмидесятых наше общество, в подавляющем большинстве состоявшее из людей, приписывающих ответственность за свою собственную судьбу внешним, не зависящим от них обстоятельствам, легко переключило эту ответственность с официальных коммунистических опекунов на их преемников. Глубоко усвоенная парадигма тоталитарно-государственного патернализма вплоть до начала экономических реформ сохранялась в своем первозданном виде. Повышение уровня благосостояния виделось не через изменение привычных глубоко усвоенных форм своего социального (в первую очередь, профессионального и экономического) поведения, а как результат деятельности новых руководителей. Де-
легировав «новых людей» в органы власти, значительная часть нашего общества сочла свой позитивный вклад в обеспечение новой жизни в основном состоявшимся. То, что не смогли или не захотели сделать обещавшие всеобщее благоденствие коммунисты, теперь должны были осуществить «демократы», многие из которых несли в себе те же иллюзии общественного сознания (что и позволило им вполне искренне обещать скорое воплощение социальных ожиданий).
Для «вступающих в жизнь» проблемы их адаптации в пространстве обновляющихся социальных норм и ценностей, в принципе, мало чем отличаются от общих проблем социализации [13]. Другое дело
— интернализация новых ценностно-нормативных систем индивидами, чья социализация произошла ранее. Такая интернализация, как правило, сильно осложняется наличием относительно целостной (внутренне непротиворечивой) системы ми-роотношения, ценностно-нормативных представлений и поведенческих навыков, сложившихся прежде [14]. Следы подобных закономерностей обнаруживаются практически во всех сферах жизни трансформирующегося общества. Но особенно заметны они в экономической и достаточно тесно связанной с ней политической сферах жизни [15]. По свидетельству группы авторов [16] и многих других исследований, проблемы современного российского общества в значительной (если не в решающей) мере обусловлены именно этими «осложнениями».
Социальное (социум) есть внешнее по отношению к индивиду («не зависящее от волн и желания отдельного человека»),
поднимающее его как над его биологической, так и над его собственной психической природой. Именно социальное превращает индивида, в того «объемного» человека, регуляция деятельности которого осуществляется параллельно на самых разных уровнях: от физического до психического и социального. Явления и события любого из этих уровней способны оказывать существенное, подчас кардинальное воздействие как на отдельного человека, так и на общий социальный процесс.
Подводя итог сказанному, следует отметить, что социальная адаптация личности — это многогранный процесс активного развития индивидуума, который осуществляется в объективно-субъективной форме, в его основе лежат активное и пассивное приспособление, взаимодействие с существующей социальной средой, а также способность изменять и преобразовывать саму личность на основе познания биологических, физиологических и психологических механизмов развития.
Социально-экономические реформы, осуществляемые в течение последних лет, не смогли существенно изменить психологического дискомфорта, который переживает большинство женщин. Состояние неуверенности, разочарования, ощущение беспомощности перед нарастающим валом трудностей, неудовлетворенность уровнем материального благосостояния своей семьи являются значимыми характеристиками социального самочувствия экономически активных женщин. На этом психологическом фоне осуществляется социально-экономическая адаптация большинства женщин активного трудового периода.
Литература
1. Казаков Ю.Н. Инструментарий социальных технологий (психологический аспект). — abc. wsu.ru.
2. КорельЛ.В. Социология адаптаций: вопросы теории, методологии и методики. — Новосибирск, 1998. — 69 с.
3. МуровцеваО.В. Адаптация как общенаучное понятие. — Могилев, 1986.
4. ПарсонсТ. Системасовременныхобществ; пер. сангл. — М.: Аспект-Пресс, 1997. — 270 с.
5. Николис Г., Пригожин И. Самоорганизация в неравновесных системах. — М.: Мир, 1979.
6. Корель Л.В. Социология адаптаций: этюды апологии. — Новосибирск: ИЭиОПП, 1997. — 160 с.
7. Шаров А.Н. Проблема человека в контексте радикальных социальных преобразований // Вестн. СпбГУ. — Сер. 6. — 1996. — Вып. 1 (№ 6).
8. Гордон Л.А. Область возможного. — М., 1995. — С. 192; он же: Общество «недовольных» (Особенности массового сознания в переходный период) // Полис, 1998. — № 3. — С. 32-48; Муз-дыбаев К. Стратегия совладания с жизненными трудностями: теоретический анализ // Журнал социологии и социальной антропологии. — 1998. —Т.1. — №2,— С. 102-112.
9. Бурмыкина О.Н., Нечаева H.A. Социокультурные аспекты адаптации населения к рыночной экономике. — СПб.: СПб филиал Института социологии РАН, 1998.
10. Муздыбаев К. Психология ответственности. — Л., 1983.
11. Левада Ю.А. Социальные типы переходного периода: попытка характеристики. Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. ВЦИОМ — Интерцентр
— АНХ. — М.: Аспект-Пресс, 1997. —№2,— С. 9-15.
12. Докторов Б.З. Россия в европейском социокультурном пространстве // Социологические исследования. — 1994. — №3, — С. 4-19.
13. Кон И.С. Социологияличности. — М.: Мысль, 1967.
14. Левада Ю. Пятилетние группы — пятилетние сдвиги (опыт ретроспективного лонгитюда) // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. — 1999. — № 2. -С. 19-24.
15. Мацкевич М.Г., Кесельман Л.Е. Изменение политических ориентаций различных социальных групп (по материалам исследований в Москве, Петербурге, Самаре и Кемерове) // Образ мыслейиобразжизни.—М.:ИСРАН, 1996. — С. 104-146.
16. Кесельман Л.Е., Звоновский В.Б., Мацкевич М.Г. Социальная детерминация индивидуального сознания в трансформирующемся обществе.
Коротко об авторах
Briefly about the authors
Романова И.В., канд. социол. наук, доцент кафедры психологии, Читинский государственный университет (ЧитГУ) rik-romanova-chita@maiI.ru
I. Romanova, Candidate of sociological sciences, assistant professor of psychology department, Chita state University
Научные интересы: социальная геронтология
Scientific interests: social gerontology
Романова Н.П., д-р социол. наук, профессор, Читинский государственный университет (ЧитГУ) rik-romanova-chita@mail.ru
N. Romanova, Doctor of sociological sciences, professor, Chita State University
Научные интересы: философия одиночества, гендерные исследования, деловые коммуникации
Шарова Т.В. , канд. социол. наук, доцент, Читинский государственный университет (ЧитГУ) rik-romanova-chita@mail.ru
Scientific interests: demographic trends in society, sociology, social groups, genderology, problems of loneliness
T. Sharova, Candidate of sociological sciences, assistant professor, Chita state University
Научные интересы: гендерные исследования, социология права
Scientific interests: gender studies, sociology oflaw
