CC BY
606
1 МЕДИЦИНСКИЕ НАУКИ
Ю.В. Лобзин, Л.Н. Коновалова, Н.В. Скрипченко
Состояние инфекционной заболеваемости у детей в Российской Федерации
ФГБУ «Детский научно-клинический центр инфекционных болезней» ФМБА России,
г. Санкт-Петербург
Ключевые слова: дети, инфекции, заболеваемость, Россия.
Дети и инфекции — понятия неразделимые, поскольку детский организм, находящийся в процессе роста и развития, в большей степени, чем организм взрослого, подвержен влиянию факторов окружающей среды. Именно в педиатрии — «ключи» к предупреждению хронических заболеваний взрослого периода жизни, формированию высоких свойств интеллекта, разносторонних способностей и потенциального долголетия. В структуре всей заболеваемости детей доля инфекционных болезней превышает 90%, так как множество видов, подвидов, субтипов патогенов, типоспецифическое формирование постинфекционного иммунитета, легкость передачи инфекции обусловливают их тотальную распространенность, особенно в детском возрасте. В обзорной статье рассматри-
ваются актуальные вопросы заболеваемости детского населения Российской Федерации, отражающие итог взаимодействия экономических, экологических, социально-гигиенических и медико-организационных факторов в обществе. Представлен анализ официальной статистики о состоянии детской инфекционной заболеваемости в Российской Федерации за 2015—2016 гг. Уточнены причины заболеваемости, определены пути решения проблем детской инфектологии. Организаторы здравоохранения должны иметь возможность более рационально использовать существующие резервы, чтобы в условиях современной экономической нестабильности проблема сохранения и укрепления репродуктивного, кадрового и интеллектуального потенциала, которым и являются дети, не стояла столь остро.
Процессы глобализации, активно происходящие в современном обществе, оказывают многофакторное влияние на человеческое здоровье, которое является комплексным социально-гигиеническим и экономическим показателем, отражающим уровень экономического и культурного развития общества, состояние медицинской помощи [4]. В условиях продолжающегося экономического кризиса снижение основных показателей экономического развития тотчас сказывается на ухудшении общего социального фона, одной из основных социальных характеристик которого является здоровье детей как репродуктивного, кадрового и интеллектуального потенциала страны. В настоящее время наблюдается положительная динамика численности детского населения, поэтому анализ детского здоровья имеет большое значе-
ние для обеспечения жизнедеятельности государства. Основоположник петербургской педиатрической школы С.Ф. Хотовицкий отметил: «Распознавание и лечение детских болезней требует гораздо тщательнейшего наблюдения, гораздо большей прозорливости и практического навыка, нежели как нужно в отношении к болезням взрослых особ; ... детский организм имеет гораздо большее природное расположение к удобному и скорому переходу из здорового в болезненное состояние, также скоро приближающееся и к благополучному и неблагополучному исходу; повсеместность распространения начавшегося страдания»1. Следует отметить, что именно в педиатрии — «ключи» к предупреждению хронических заболеваний взрослого периода жиз-
1 Хотовицкий С.Ф. Педиятрика / Соч. засл. проф., акад. Степана Хотовицкого. СПб.: тип. Э. Праца, 1847.
ни, формированию высоких свойств интеллекта, разносторонних способностей и потенциального долголетия.
Отдельные организации и лица неоднократно заявляли о ликвидации тех или иных инфекций [5]. Однако внедрение в повседневную жизнь новых технологий, изменение образа жизни человечества, влияние экологических, в частности антропогенных, факторов являются причинами появления очередных вспышек заболеваемости, возникновения «новых» возбудителей, регистрации необычных комбинаций известных инфекций. В современных условиях чрезвычайно остро стоит проблема биотерроризма, против которого пока человечество бессильно [15]. Согласно материалам Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) в современных условиях достаточно нескольких часов для того, чтобы инфекция, вспыхнувшая в одном регионе мира, вызвала чрезвычайную ситуацию на другом конце планеты [5]. Ряд болезней человечества официальная статистика относит в категории соматических (в раздел «пульмонология», «нефрология», «офтальмология»), не учитывая тот факт, что регистрируемая патология является следствием (осложнением) заболевания, имеющего изначально инфекционную природу. Перечень болезней, ранее считавшихся соматическими, при совершенствовании доказательной базы будет только расширяться. Легкость передачи инфекций, множество подвидов и субтипов патогенов, типо-специфическое формирование постинфекционного иммунитета обусловливают их всеобщую распространенность, особенно в детском возрасте. В структуре всей заболеваемости детей доля инфекционных болезней превышает 90%. Инфекционный фактор имеет значение в 35% случаев летальных исходов [5]. На долю вирусных инфекций приходится более 97% всех случаев инфекционных заболеваний, бактериальных — лишь 2%, прочие составляют менее 1 % [ 1 ]. Данное обстоятельство часто приводит к необоснованному назначению антибактериальных препаратов, очерчивая проблему нарастающей резистентности возбудителей ряда инфекционных болезней. Трансформируется микробный биоценоз человека, ведущий к изменению популяционно-го иммунитета у населения [2]. По расчетам
группы независимых экспертов-экономистов, при сохранении нынешних темпов распространения резистентности и отсутствии мер противодействия к 2050 г. от инфекций, вызываемых устойчивыми бактериями, ежегодно будут умирать до 10 млн человек [27]. Доля инвалидности от последствий инфекционных и соматических болезней, согласно статистическим данным, в настоящее время резко снизилась (уменьшение показателя почти вдвое). Однако, по мнению некоторых исследователей, это, скорее всего, связано с несовершенством системы медико-социальной экспертизы ( недоучетом детской инвалидности) [1]. Так, при хронических заболеваниях мочеполовых органов, триггером которых является все та же инфекция, реальное оформление инвалидности соотносится с числом нуждающихся как 1:4,4 [7]. Динамика показателей, характеризующих состояние здоровья детей, определяется главным образом посредством анализа официальных статистических данных. Большое значение имеет качественная информация, отображающая истинное положение, помогающая процессу формирования политики в области общественного здравоохранения. Необходимо помнить, что заболеваемость населения, в том числе детского, отражает, с одной стороны, распространенность патологии в популяции, а с другой — доступность медицинской помощи.
Цель данного обзора — оценка состояния инфекционной заболеваемости населения в Российской Федерации, в том числе детского, и определение путей решения проблем.
Методом описательной статистики проведен анализ заболеваемости детского населения по данным официальной статистики за 2015-2016 гг.
Согласно официальным статистическим данным в 2015-2016 гг. в Российской Федерации продолжается повышение инфекционной заболеваемости. Так, если в 2014 г. увеличение показателей инфекционной заболеваемости (впервые с 2008 г.) составило в среднем 0,2%, то в 2015 г. — уже 4,1, а в 2016 г. — 7,58%. Доля детей до 17 лет включительно в возрастной структуре инфекционных больных существенно не изменилась и составила 70,1% [22; 23].
Увеличение показателей инфекционной заболеваемости, несомненно, обусловлено как улучшением регистрации отдельных нозологий в рамках федерального государственного статистического наблюдения, совершенствованием эпидемиологического надзора, улучшением лабораторной диагностики, так и прямым увеличением заболеваемости инфекциями. В связи с колоссальной миграцией на эпидситуацию в Российской Федерации оказывает существенное влияние неблагополучная эпидобстановка в странах мира, в том числе Европейского региона [4; 12]. Тем не менее в 2016 г. имело место снижение заболеваемости в отношении следующих инфекций: корь — в 5,2 раза, брюшной тиф — в 2,2 раза, острый гепатит В — на 16,2%, острый гепатит С — на 13,9, менингококковая инфекция — на 24,2 (в том числе генерализованные формы
— на 25,6), впервые выявленный бруцеллез
— на 15,4, геморрагическая лихорадка с почечным синдромом (ГЛПС) — на 34,7, клещевой вирусный энцефалит (КВЭ) — на 12, иксодовые клещевые боррелиозы (ИКБ) — на 17,2%, гранулоцитарный анаплазмоз человека — в 2,2 раза, сифилис впервые выявленный — на 10,7%, гонококковая инфекция — на 22,1, псевдотуберкулез — на 34,9% [22; 23].
Необходимо отметить, что в Российской Федерации в 2016 г. рост показателей заболеваемости наблюдался в отношении инфекций, управляемых средствами специфической иммунопрофилактики. Так, заболеваемость коклюшем возросла на 27,4%, краснухой — в 2,2 раза, эпидемическим паротитом — в 5,7 раза (у детей — в 6,7 раза).
Заболеваемость энтеровирусными инфекциями, прежде всего за счет детского контингента, возросла в 1,8 раза (в том числе энтеровирусным менингитом — на 45,6%), туляремией — в 1,8, лихорадкой Западного Нила — в 3,3 раза, Крымской геморрагической лихорадкой — на 16,4%, лихорадкой Ку — в 2 раза, сальмонеллезными инфекциями — на 2,7%, острыми кишечными инфекциями, вызванными возбудителями неустановленной этиологии, — на 5,5, лептоспиро-зами — ев 29,5, внебольничными пневмониями — на 23,8%, трихинеллезом — в 4 раза.
При анализе заболеваемости прежних лет отмечено превышение среднемноголетних показателей по коклюшу — в 1,4 раза (5,6 в 2016 г. против 4,0 в 2006-2015 гг.), эпидемическому паротиту — в 1,9 (0,76 против 0,4), энтеровирусной инфекции — в 1,7 раза (9,8 против 5,7), энтеровирусному менингиту — на 27,2% (3,0 против 2,4), внеболь-ничным пневмониям — на 20% (418,3 против 348,5) [13; 23].
Наиболее значимыми в плане экономических потерь, включая затраты на лечение, по-прежнему являются острые инфекции верхних дыхательных путей, туберкулез, острые кишечные инфекции, инициированные установленными и неустановленными возбудителями, болезнь, вызванная вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ).
В структуре инфекционных и паразитарных болезней в Российской Федерации в 2016 г. по-прежнему преобладают острые инфекции верхних дыхательных путей (ОРВИ) и грипп (более 89%). Этот факт является общемировой тенденцией. По данным ВОЗ, ежегодно ОРВИ переносит каждый третий житель планеты.
За последний год заболеваемость ОРВИ превысила уровень 21 тыс. на 100 тыс. населения. Максимальные показатели (около 120 тыс. на 100 тыс. населения соответствующей возрастной группы) зарегистрированы в группах детей от 1 до 2 лет и от 3 до 6 лет. В этих возрастных группах в 70—80% случаев регистрируется от 4 до 12 эпизодов ОРВИ, вызванных возбудителями, обусловливающими тяжелые осложнения [4]. Среди них особую значимость имеет респираторно-синцитиальный вирус (РСВ), являющийся основной причиной острых инфекций нижних дыхательных путей у детей раннего и дошкольного возраста. Своим названием вирус обязан его способности образовывать синцитии («соклетия») — сетевидную структуру клеток с цитоплазма-тическими отростками между собой, а также особой тропностью к клеткам респираторного тракта. При относительно легком течении у взрослых в детской возрастной группе данная инфекция может привести к развитию тяжелых пневмоний, обструктивных бронхитов, бронхиолитов, исходы которых в
50% случаев дают высокий риск развития бронхиальной астмы и атопии. Около 2% заболевших требуют длительной госпитализации и интенсивной терапии. Единственный препарат для профилактики данной инфекции, являющейся к тому же основной причиной летальных исходов у детей раннего возраста, — паливизумаб (Синагис), эффективность которого доказана научными клиническими исследованиями, проведенными в ФГБУ ДНКЦИБ ФМБА России. В целях разработки стратегии координированного систематического и глобального надзора за РСВ в рамках глобальной программы ВОЗ по борьбе с вирусной инфекцией была организована неформальная консультация с участием представителей науки и общественного здравоохранения, которая состоялась в Женеве 25—27 марта 2015 г. Рассматривался вопрос о создании глобальной системы надзора за РСВ-инфекцией на базе успешно действующей Глобальной системы по эпиднадзору за гриппом и принятию ответных мер (О^ИБ) [5].
В последние годы значимо увеличен охват населения профилактическими прививками против гриппа, что отражается на характере эпидпроцесса гриппа в стране. В преддверии эпидсезона гриппа и ОРВИ 2015—2016 гг. были привиты более 44,9 млн человек, что составило 31,3% всего населения страны. Иммунизированы более 13,3 млн детей — 47,6% детского населения до 17 лет. Это позволило предупредить широкое распространение вирусов гриппа на территории Российской Федерации. Однако заболеваемость в 2016 г. возросла в 1,8 раза (до 60,73, а среди детей — до 116,55 на 100 тыс. населения соответствующего возраста) по сравнению с уровнем 2015 г., который в свое время почти четырехкратно превысил уровень заболеваемости 2014 г. [13; 22; 23].
Высокий уровень заболеваемости пневмониями сопряжен с сезонными подъемами заболеваемости респираторными инфекциями, эпидемическим подъемом заболеваемости гриппом. Однако, несмотря на то что научно доказанная связь пневмоний с заболеваемостью ОРВИ позволяет планировать профилактические мероприятия с более широким спектром воздействия на эпидемиче-
ский процесс внебольничных пневмоний, в 2016 г. зарегистрировано на 23,8% больше случаев внебольничных пневмоний по сравнению с 2015 г. Средний показатель заболеваемости по стране составил 418,3, а в детском возрасте — 702,71 на 100 тыс. населения против 337,8 (600,08) в 2015 г. [23].
Следует отметить, что рост заболеваемости в детском возрасте связан с нарушением санитарно-гигиенических норм и условий размещения детей в образовательных учреждениях, с несвоевременностью изоляции больных ОРВИ. Отсутствует должный контроль со стороны врачей, закрепленных за детскими садами и школами. Все эти факторы являются причиной вспышек, наблюдающихся в ряде областей Российской Федерации. Наиболее высокие показатели заболеваемости внебольничными пневмониями (от 595 до 793,2 на 100 тыс. населения) зарегистрированы в Ярославской, Архангельской, Кировской, Оренбургской, Кемеровской областях, Республиках Карелия, Бурятия, Удмуртской Республике, Приморском, Пермском краях, Чукотском автономном округе [23].
В современных условиях особую актуальность имеет проблема герпесвирусных инфекций, в частности ветряная оспа. Заболевание актуально как для детей, так и для взрослых. В настоящее время наблюдается эпидемический подъем этой инфекции. В течение многих лет в Российской Федерации было крайне незначительное колебание уровня заболеваемости ветряной оспой. В 2016 г. этот показатель составил 544,59 (в 2015 г. — 562,08) на 100 тыс. населения. В последнее десятилетие отмечается некоторое «повзросление» инфекции. Однако по-прежнему 94,3% заболевших составляют дети (у дошкольников регистрируется более 70% случаев заболеваний). Так, среднероссийский показатель заболеваемости в 2016 г. в возрастной группе до 14 лет составил 3027,15 на 100 тыс. населения, а, например, в Санкт-Петербурге превысил отметку в 5000 (5041,8 на 100 тыс. населения соответствующего возраста). В некоторых субъектах Российской Федерации (г. Москва, Свердловская область) вакцинация против ветряной оспы введена в ре-
гиональные календари профилактических прививок, что позволило снизить заболеваемость этой инфекцией на местах [10; 13; 23]. Однако необходимо помнить, что при-витость против данной инфекции не может составлять менее 80%, иначе появляется риск еще более резкого сдвига заболеваемости и смертности на старшие возраста. Риск осложненного течения у взрослых в 25 раз выше, чем у детей, а летальность у взрослых 15-кратно превышает уровень летальности в детском возрасте [21].
Эпидемиологическая и социальная значимость ветряной оспы обусловлена как сохраняющимся высоким уровнем заболеваемости, возможностью тяжелых специфических и неспецифических осложнений, так и ощутимым экономическим ущербом. И хотя бремя ветряной оспы меньше, чем других вакциноуправляемых инфекций (корь, коклюш, ротавирус или пневмококк), ее роль в заболеваемости и смертности, особенно у групп риска, нельзя недооценивать. Например, у ВИЧ-инфицированных детей тяжелое течение инфекции наблюдается в 40% случаев. Принимая во внимание тяжесть течения ветряной оспы у взрослых и лиц с иммунодефицитными состояниями, с 2014 г. в Национальный календарь профилактических прививок Российской Федерации по эпидемическим показаниям включена вакцинация против ветряной оспы. Ей подлежат дети и взрослые из групп риска, ранее не привитые и не болевшие ветряной оспой, включая лиц, подлежащих призыву на военную службу [18].
Особую тревогу общества вызывают высокий уровень распространенности туберкулеза, появление форм инфекции с множественной лекарственной устойчивостью, а также двойная инфекция — туберкулез и ВИЧ, представляющая угрозу для глобальной безопасности в области здравоохранения. Стратегия ликвидации туберкулеза ВОЗ нацелена на искоренение эпидемии туберкулеза к 2035 г. В ней намечены конкретные шаги по оказанию медицинской помощи, ориентированной на пациента, проведению изменений в политике в области здравоохранения, интенсификации активных исследований и инноваций [4]. В 1990-е годы в Российской
Федерации уровень зарегистрированной заболеваемости туберкулезом вырос в 2,5 раза. Первичная заболеваемость активным туберкулезом достигла наибольшей величины в 2000 г. — 90 случаев на 100 тыс. человек [5]. В 2004 г. туберкулез был признан социально значимым заболеванием, после чего началось обеспечение субъектов Российской Федерации необходимым медицинским оборудованием и противотуберкулезными препаратами. Устойчивая тенденция снижения заболеваемости сформировалась с 2009 г., однако ситуация остается напряженной. В 2016 г. показатель заболеваемости бациллярными ( открытыми) формами туберкулеза снизился менее чем на 4% (21,66 против 22,47 на 100 тыс. населения), а активными формами туберкулеза составил 49,72 на 100 тыс. населения (2015 г. — 53,24). Доля людей трудоспособного возраста, от 18 до 54 лет, неизменно составляет около 80% всех зарегистрированных заболевших активным туберкулезом. В 2016 г. продолжилась начавшаяся в 2013 г. тенденция снижения заболеваемости активными формами туберкулеза детей в возрасте 0—17 лет на 9,4% (до 13,06 на 100 тыс. населения соответствующего возраста), однако показатель заболеваемости бациллярными формами туберкулеза — всего на 1,8%. Кроме того, в Санкт-Петербурге заболеваемость открытыми формами туберкулеза среди детей выросла более чем в 5 раз (1,41 против 0,27 на 10 тыс. населения соответствующего возраста). Доказано, что среди детского населения наиболее высокая заболеваемость туберкулезом регистрируется в подростковом возрасте. В Санкт-Петербурге инфицированность подростков 15—17 лет составляет 59,7%. У детей и подростков из числа мигрантов и беженцев (18,6% зарегистрированных случаев туберкулеза) клиническая структура заболеваемости туберкулезом значительно хуже. Именно среди них вследствие позднего обращения за медицинской помощью отмечается большой удельный вес бацилловыделителей, значительна частота генерализованных процессов [13; 14; 17; 23]. Современное течение инфекции нередко характеризуется сокращением латентного периода, учащением случаев острого начала болезни под маской респи-
раторных заболеваний и длительно сохраняющимися симптомами интоксикации, имитирующими соматическую патологию, что снижает настороженность врачей в плане развития туберкулеза. Часто заболевание диагностируется после неэффективного лечения антибиотиками широкого спектра действия, что может стать причиной развития множественной лекарственной устойчивости. В 20% новых случаев туберкулеза у возбудителя присутствуют признаки резистентности к лекарственной терапии [5].
По оценкам специалистов Федерального центра мониторинга противодействия распространению туберкулеза в Российской Федерации, в России наступила стабилизация эпидемической ситуации по туберкулезу с тенденцией к улучшению. В перспективе на ситуацию будет отрицательно влиять развивающаяся эпидемия ВИЧ-инфекции. Относительный риск развития туберкулеза среди ВИЧ-положительных в 20—30 раз выше, чем среди серонегативных. В 2015 г. глобальная эпидемия ВИЧ унесла меньше человеческих жизней, чем в любом другом году за почти 20-летний период. Благодаря программам по профилактике с 2000 г. на 35% снизилось число новых случаев ВИЧ-инфекции за год. Массовое расширение масштабов проведения антиретровирусной терапии привело к 45% уменьшению летальности от данной инфекции [5]. Однако, несмотря на немалые усилия, ВИЧ остается одной из главных проблем общественного здравоохранения в Европейском регионе ВОЗ, особенно в его восточной части, где в 2015 г. было зарегистрировано рекордное число новых случаев инфекции — в 50 странах Европейского региона ВОЗ более чем 153 тыс. людей был впервые поставлен диагноз «ВИЧ-инфекция». На страны Западной Европы пришлось 18% выявленных случаев, 3% — на страны Центральной Европы, а 78% — на страны Восточной Европы, в том числе Россию, где эпидемическая ситуация по ВИЧ-инфекции далека от благополучной [6]. В 2015 г. показатель инфицирования ВИЧ среди россиян на 11,5% выше, чем в 2014 г. Рост показателя в возрастной группе до 17 лет составил 3,7% (с 4,27 до 4,43 на 100 тыс. населения соответствующей возрастной группы).
В 2016 г. наблюдается незначительный (на 1,1%) рост общероссийского показателя при снижении на 6,5% (до 4,14 на 100 тыс. населения) в возрастной группе от 0 до 17 лет. Снижение уровня заболеваемости (на 4,9 и 30% в соответствующих возрастных группах) отмечено и в Санкт-Петербурге, считающемся одним из наиболее пораженных субъектов Российской Федерации. Основной причиной (в 53,6% случаев) заражения ВИЧ-инфекцией остается внутривенное употребление наркотиков. Половой путь передачи ВИЧ-инфекции, характерный прежде всего для женщин, наблюдается в 45,5% случаев. Особенностями эпидемии ВИЧ-инфекции в нашей стране являются распространение заболевания в ранее благополучных по ВИЧ территориях. По-прежнему растет (до 47,7%) регистрация случаев заболеваемости в возрастной группе трудоспособного населения репродуктивного возраста, а также наблюдается рост доли ВИЧ-инфицированных лиц старшего возраста [17]. В 2000 г. общая заболеваемость ВИЧ-инфекцией мужчин в 4 раза превышала заболеваемость женщин (90 против 22 на 100 тыс. человек). С 2002 г. произошла феминизация инфекции, и к началу 2016 г. различия снизились до 1,5 раза (490 против 318). Устойчивая тенденция к увеличению числа инфицированных женщин приводит к увеличению числа детей, рожденных ВИЧ-инфицированными матерями. Продолжают регистрироваться случаи инфицирования ВИЧ детей при грудном вскармливании: 2015 г. — 21 ребенок (2014 г. - 24 ребенка) [13].
Острые кишечные инфекции (ОКИ) — полиэтиологическая группа инфекционных заболеваний, на современном этапе имеющих по-прежнему широкое распространение и из года в год растущее экономическое значение. Распространенность кишечных инфекций является одним из важнейших индикаторов социального и санитарного благополучия. Эта группа заболеваний остается преимущественно детской инфекцией и главным образом в раннем детском возрасте характеризуется высокой частотой развития тяжелых форм и осложнений, риском формирования хронической гастроэнтерологической патологии. По-прежнему от-
мечается доминирование вирусных гастроэнтеритов, достигая на настоящий момент 50—70%, причем число вирусных агентов, поражающих кишечник, неуклонно растет. Высока доля ОКИ, этиология которых остается неустановленной (по данным 2016 г. — 68,1%). Это объясняется использованием в ряде субъектов Российской Федерации большей частью рутинных лабораторных методов, что в современных условиях недостаточно для этиологической расшифровки ОКИ. Неудовлетворительная ситуация с применением лабораторно-диагностических методов для выявления возбудителей ОКИ наблюдалась в Чеченской и Карачаево-Черкесской Республиках, где доля этиологически уточненных диагнозов составила 0,58 и 2,79% соответственно. В 2016 г. заболеваемость детей до 17 лет ОКИ, вызванными установленными бактериальными и вирусными возбудителями, включая пищевые токсикоинфек-ции, составила 725,73 на 100 тыс. населения соответствующего возраста. Несмотря на то, что в последние годы отмечается тенденция к увеличению числа регистрируемых случаев ОКИ, в ряде регионов данная заболеваемость по-прежнему маскируется соматическими нозологиями. Адекватная регистри-руемость данной инфекционной патологии даст резкий скачок показателей заболеваемости детей кишечными инфекциями. Так, в одном из крупнейших мегаполисов страны, в Санкт-Петербурге, уровень заболеваемости детей до 17 лет, по данным официальной статистики, составляет 1300,4 на 100 тыс. населения для ОКИ установленной этиологии и 1967,9 на 100 тыс. населения для инфекций неустановленной этиологии, что отнюдь не свидетельствует о повышенном уровне заболеваемости в этом регионе [17; 23].
Среди ОКИ установленной этиологии верифицируется в основном ротавирусная инфекция (РВИ). Наиболее высокая восприимчивость к РВИ у детей до 5 лет, обусловленная анатомо-физиологическими особенностями органов желудочно-кишечного тракта, незрелостью факторов иммунной защиты. Повсеместная распространенность ротавиру-сов, высокий уровень клинической манифестации обусловливают повышенную заболеваемость и взрослого населения Российской
Федерации. Так, показатель заболеваемости РВИ в 2015 г. составил 85,45 на 100 тыс. населения, что на 14% выше уровня предыдущего года. Отсутствие регистрируемых случаев РВИ среди населения, например, Чеченской Республики свидетельствует о соответствующем уровне клинической и лабораторной диагностики. Введение с 2014 г. в Национальный календарь профилактических прививок по эпидемическим показаниям вакцинации против данной инфекции не оказало сколько-нибудь существенного влияния на течение эпидемического процесса [18].
Несмотря на продолжающееся снижение (на 3,6% — до 6,61 на 100 тыс. населения) в 2016 г. заболеваемости бактериальной дизентерией, ситуация остается напряженной, так как наиболее вовлекаемыми (59% всех заболевших) в эпидемический процесс остаются дети до 17 лет. Уровень заболеваемости в данной возрастной группе составил 20,18 на 100 тыс. населения. В 2016 г. после трехлетнего снижения вновь отмечен рост заболеваемости сальмо-неллезами — на 2,7% (до 26,8 на 100 тыс. населения), что вызывает большую настороженность. Дети вовлекаются в эпидемический процесс наравне с взрослыми, составляя до 50% пострадавших. Показатель заболеваемости детей до 17 лет в 2016 г. составил 64,33 на 100 тыс., что всего на 2,4% ниже уровня 2015 г. Ведущий серовар 5. ЕЫепйй1$ составляет до 81% общего числа выявленных сальмонелл. Однако возрастающая роль 5. 1и/аиЫ8 может свидетельствовать о формировании новых резервуаров возбудителя в природе и, как следствие, об изменениях в динамике эпидемического процесса [13; 23].
В структуре геогельминтозов доминирующей инвазией остается аскаридоз (90,2%), для формирования очагов которого на большинстве территории страны сложи -лись благоприятные природно-климатические и бытовые условия. В 2015 г. показатель заболеваемости аскаридозом составил 16,51 на 100 тыс. населения и снизился на 10,4% по сравнению с 2014 г. (18,42). В 2015 г. было выявлено 16068 случаев инфицирования аскаридами детей в возрасте до 14 лет. Показатели заболеваемости аскаридозом (на
100 тыс. населения) превышают среднероссийские в 33 субъектах Российской Федерации, причем самые высокие показатели — в Республике Дагестан (250,5) и Псковской области (229,89). Даная патология чаще всего выявляется при диспансеризации, а также при обращении в медицинские учреждения с респираторными и аллергическими проявлениями. Серьезной проблемой в Российской Федерации в последние годы является высокий уровень заболеваемости населения ток-сокарозом, в том числе за счет широкого внедрения в практику здравоохранения методов его диагностики. Показатель заболеваемости составил 1,72 на 100 тыс. населения. На долю детей в возрастной группе до 14 лет пришлось 37% случаев. В ряде регионов при выявлении яиц гельминтов в почве не проводится ее дезинвазия овицидными препаратами, по-прежнему не отработана диагностика токсокароза. Так, по данным исследований, например, Референс-центра по мониторингу за гельминтозами на базе Ростовского НИИ микробиологии и паразитологии, доля позитивных к токсокарозу лиц, выявленных при иммунологическом обследовании в южных субъектах Российской Федерации, достигает 39,8%. Сложная эпидемиологическая ситуация остается в очагах биогельмин-тозов — трихоцефалеза, стронгилоидо-за, течение болезни при которых нередко сопровождается хронизацией процесса и необратимыми осложнениями [11].
В текущем году в ряде государств Европейского и Азиатского регионов наблюдается эпидемический подъем заболеваемости энтеровирусной инфекцией (ЭВИ) с формированием очагов вспышечной заболеваемости среди населения и в организованных коллективах. Так, в Испании с середины апреля 2016 г. наблюдалась вспышка ЭВИ, вызванная энтеровирусом 71-го типа. В эпидемический процесс были вовлечены преимущественно дети в возрастной группе 1—4 года. Заболевание протекало в тяжелой и среднетяжелой формах. В Российской Федерации после некоторого снижения в 2014—2015 гг. уровня заболеваемости ЭВИ в 2016 г. также зарегистрирован рост заболеваемости в 1,8 раза, в том числе энтеровирусным менингитом
— на 45,6—47,6%. В структуре заболеваемости удельный вес детей до 14 лет составляет почти 90% общего числа заболевших. Показатель заболеваемости детского населения в возрасте до 14 лет составил 51,81 против 29,15 (2015) на 100 тыс. населения соответствующего возраста для ЭВИ и 14,7 против 10,06 (2015) для энтеровирусно-го менингита. Наиболее высокая заболеваемость ЭВИ (23,9—102,7 на 100 тыс. населения) зарегистрирована в Ярославской, Томской, Амурской, Магаданской, Сахалинской областях, Республиках Бурятия, Марий Эл, Хакасия, Калмыкия, Тыва, Саха (Якутия), Красноярском, Хабаровском краях, Еврейской автономной области [23]. В связи с повсеместной распространенностью энтерови-русов такая вариабельность уровня заболеваемости в значительной мере определяется качеством организации эпидемиологического надзора за ЭВИ и полнотой регистрации данного заболевания. Кроме того, ввиду технической сложности диагностики лабораторная верификация ЭВИ низка. В Санкт-Петербурге уже 20 лет с успехом применяется метод экспресс-диагностики ЭВИ, позволяющий в течение суток обнаружить антиген энтеровируса с одновременным его типиро-ванием. Метод мРСК разработан в ФГБУ ДНКЦИБ ФМБА России (Санкт-Петербург) и в 2013 г. защищен патентом [16].
Согласно официальной статистике в Российской Федерации в 2016 г. имел место 1 случай вакциноассоциированного полиомиелита. В 2015 г. показатель своевременности вакцинации детей против полиомиелита составил в среднем по стране 97,4%, ревакцинации — 96,8—98,3%. Однако данный показатель не достигнут в ряде территорий: по вакцинации — в Республике Крым и Ненецком автономном округе, по ревак -цинации — в Республиках Крым и Бурятия, Ненецком автономном округе, Владимирской и Калужской областях. В связи с регистрацией в 2015 г. на Украине 2 случаев полиомиелита организовано проведение двухтуровой дополнительной иммунизации против полиомиелита детей дошкольного возраста в Крымском федеральном округе, а также подчищающей иммунизации детей в других субъектах Российской Федерации. В настоя-
щее время Россия сохраняет статус территории, свободной от полиомиелита, подтвержденный в мае 2013 г. на 27-м заседании Европейской региональной комиссии по сертификации ликвидации полиомиелита. Для поддержания этого статуса крайне важно постоянно осуществлять качественный эпидемиологический надзор, учитывая легкую возможность завоза дикого полиовируса на территорию нашей страны из-за масштабов трудовой миграции, международного туризма, вооруженных конфликтов [13; 23].
До настоящего времени менингокок-ковая инфекция (МИ) остается социально значимой проблемой здравоохранения. В Российской Федерации в последние годы общий показатель заболеваемости МИ неуклонно снижается. В 2016 г. общероссийский показатель составил 0,51 на 100 тыс. населения, что существенно ниже эпидемического уровня. Однако детская заболеваемость МИ (до 17 лет включительно) традиционно остается высокой и четырехкратно превышает таковую у взрослых, составляя 1,94 на 100 тыс. детей соответствующего возраста. Более 50% случаев заболевания МИ приходится на детей в возрасте до 5 лет и около 20% случаев — на подростков 14—17 лет. Среди детей младшей и старшей возрастных групп выше не только заболеваемость МИ, но и риск развития генерализованных, наиболее тяжелых, форм заболевания (ГФМИ). Возможность летального исхода при данной инфекции также в значительной степени зависит от возраста ребенка: чем он младше, тем выше вероятность неблагоприятного исхода. До 75% умерших от ГФМИ составляют дети до 2 лет, при этом доля детей первого года жизни достигает 40%. В 63% случаев зарегистрирована досуточная летальность в результате развития гипертоксической «молниеносной» формы заболевания. В последние годы в Российской Федерации тяжелые формы МИ стали также наблюдаться у подростков и молодых людей в возрасте 17—25 лет: студентов первого года обучения и новобранцев. Причиной развития заболевания, как правило, является менингококк серогруппы 1^-135 [8; 9].
Одним из определяющих факторов в контроле над заболеваемостью МИ являет-
ся специфическая профилактика. И хотя с 2014 г. в Российской Федерации по эпид-показаниям проводится вакцинация против инфекции, вызванной менингококками серо-групп А и С, в том числе лиц, подлежащих призыву на военную службу, проблема низкого охвата вакцинопрофилактикой остается. Иммунизации по эпидпоказаниям не может оказать влияние на эпидемический процесс. Необходимо отметить, что при рутинной вакцинации детей первого года жизни можно прогнозировать снижение заболеваемости МИ в данной возрастной группе в 5,6—5,7 раза [9; 18].
Несмотря на продолжающееся снижение заболеваемости во всех возрастных группах вирусными гепатитами (ВГ) А, В, С, проблема остается актуальной, что определяется высокой заболеваемостью преимущественно хроническими формами. В 2016 г. заболеваемость острыми формами ВГА составила 4,39, а у детей до 17 лет — 8,9 на 100 тыс. населения соответствующей возрастной группы. По-прежнему злободневны занос инфекции в детские организованные коллективы, что в условиях несоблюдения противоэпидемического режима приводит к формированию эпидемических очагов; загрязнение источников водоснабжения; несовершенство систем очистки [13; 23] . Благодаря вакцинации против гепатита В, введенной в Национальный календарь профилактических прививок, а также проведению дополнительной иммунизации в рамках Национального приоритетного проекта в сфере здравоохранения на территории Российской Федерации сохраняется тенденция снижения заболеваемости этой инфекцией. В структуре острых вирусных гепатитов на долю острого гепатита В в 2016 г. приходилось 21,5%, а показатель заболеваемости составил 0,94 на 100 тыс. населения против 1,13 в 2015 г. Среди детей до 17 лет регистрируются единичные случаи ОГВ: в 2016 г. зарегистрировано 20 случаев (0,07 на 100 тыс. детей) против 23 в 2015 г. В 2016 г. на 15,3% снизился показатель заболеваемости детей до 17 лет острым гепатитом С (0,25 на 100 тыс. населения) по сравнению с 2015 г. Снижение показателей (в пределах 5%, а среди детей — в пределах 20%) отмечается
и среди впервые установленных ВГ с хроническим течением. Однако регистрируемый уровень заболеваемости по-прежнему высок. Так, за 2016 г. среднероссийский показатель составил 46,55 на 100 тыс. населения; у детей до 17 лет — 2,11. В одном из крупнейших мегаполисов страны, Санкт-Петербурге (городе с хорошим уровнем диагностики), показатель заболеваемости выше среднероссийского более чем в 3 раза (148,1 на 100 тыс. населения). Благодаря введенной в 2013 г. регистрации случаев вирусного гепатита Е регистрируемость данной инфекции растет. Всего за 2016 г. зарегистрировано на 17,5% больше случаев заболевания этой инфекцией с показателем 0,08 на 100 тыс. населения (в 2015 г. — 0,07), в том числе 6 случаев среди детей до 17 лет (0,02 на 100 тыс. населения) [13; 17; 23]. Учитывая масштабы и сложность пандемии ВГ, Всемирная организация здравоохранения разработала рекомендации (Global health sector strategy on viral hepatitis, 2016—2021) для государств — членов ВОЗ по реализации национальных стратегий профилактики, диагностики и лечения вирусных гепатитов. В Российской Федерации осуществляются разработка и внедрение единого федерального регистра лиц, больных ВГ, что должно способствовать повышению качества и объемов специализированной медицинской помощи, оказываемой данным группам пациентов [5].
В 2015 г. завершена реализация трехлетней программы «Профилактика кори и краснухи в период верификации элиминации инфекций в Российской Федерации» и утверждены новая «Программа элиминация кори и краснухи в Российской Федерации (2016—2020 гг.)», а также план ее реализации. В 2016 г. продолжилось начавшееся в 2015 г. снижение уровня заболеваемости корью (в 5,2 раза по сравнению с тем же периодом 2015 г.). Он составил 0,11 на 100 тыс. населения (2015 г. — 0,58 на 100 тыс. населения). Зарегистрировано 162 случая кори в 24 субъектах Российской Федерации. Наибольшее количество случаев (9—62) наблюдалось в Свердловской и Иркутской областях, Республике Бурятия, г. Москве, Ставропольском крае. Уровень заболеваемости детского населения трехкратно превышает
среднероссийский. Отмечается высокая заболеваемость детей первых лет жизни, что может быть связано и с низким уровнем материнского иммунитета у детей первых месяцев жизни, и с несвоевременной вакцинацией ( медицинскими отводами, отказами и пр.) [13; 23].
Не может не настораживать повышение уровня заболеваемости отдельными инфекциями, управляемыми средствами специфической иммунопрофилактики. Так, несмотря на стабильно высокий (более 96%) уровень охвата своевременными прививками против коклюша детей первых лет жизни, в 2016 г. продолжился очередной циклический подъем заболеваемости этой инфекцией. Заболеваемость возросла на 27,4% и составила 5,6 на 100 тыс. населения против 4,4 за аналогичный период 2015 г. Высокие уровни заболеваемости (до 37,6 на 100 тыс. населения) отмечены в Липецкой, Ярославской, Воронежской, Астраханской областях, городе Санкт-Петербург, Республике Татарстан, Чукотском автономном округе. Причем на долю детей в возрасте до 17 лет пришлось более 96% случаев (28,25 на 100 тыс. детского населения). Своевременная вакцинация и ревакцинация детей ниже регламентированных 95,0% отмечалась в Ненецком автономном округе, Чувашской и Чеченской Республиках, Республике Крым. Нормативный показатель не достигнут во Владимирской, Курганской и Новосибирской областях.
После достижения в 2015 г. минимального уровня за всю историю наблюдений в 2016 г. отмечен двукратный рост заболеваемости краснухой (0,03 на 100 тыс. населения), в том числе у детей. В январе—декабре 2016 г. зарегистрировано 44 случая краснухи, в том числе 6 случаев — у детей до 17 лет (в 2015 г. — 20 случаев, 4 — у детей до 17 лет). Преимущественно болеют непривитые, а также лица с неизвестным прививочным анамнезом. Заболевания краснухой зарегистрированы в г. Москве, Ярославской, Архангельской, Орловской, Курской, Московской, Ростовской, Кировской, Тюменской областях, Краснодарском и Ставропольском краях, Чеченской Республике [23].
В настоящее время сохранилась цикличность многолетней заболеваемости эпи-
демическим паротитом (ЭП), что свидетельствует о несущественном влиянии социальных изменений на этот процесс. После длительного периода эпидемического благополучия в 2016 г. отмечается шестикратный рост заболеваемости — до 0,76 на 100 тыс. населения [23]. Эпидемический паротит — это прежде всего детская инфекция. В структуре заболевших на детей до 17 лет приходится 56,9% случаев (2,24 на 100 тыс. детского населения). Столь высокий уровень вовлеченности детей в эпидемический процесс объясняется наибольшей восприимчивостью их к ЭП, особенно в организованных коллективах. Важную эпидемиологическую роль играют больные не только с типичными, но также со стертыми и бессимптомными формами заболевания, составляющими 25—50% всех случаев инфекции. Паротит может стать причиной развития серьезных осложнений: глухоты и воспалительных процессов в тропных вирусу тканях. У мальчиков заболевание часто сопровождается болезненным отеком яичек, что может привести к нарушению детородной функции: примерно 25% всех случаев мужского бесплодия обусловлены именно перенесенной в детстве инфекцией. В некоторых случаях обусловленный ЭП энцефалит способен привести к летальному исходу. Ситуация усугубляется участившимися в последние годы необоснованными отказами от профилактических прививок. И хотя приблизительно в 15% случаев вакцина не защищает от самого заболевания, она способна помешать развитию осложнений болезни, к тому же у привитых ЭП протекает в среднем легче, чем у непривитых.
Учитывая напряженную ситуацию по управляемым инфекционным заболеваниям, Европейское региональное бюро ВОЗ осуществляло широкомасштабные кампании по иммунизации населения с 24 по 30 апреля 2017 г. в 51 стране мира, объединяющей Европейский регион. Целью 12-й Европейской недели иммунизации стало повышение уровня информированности населения о преимуществах вакцинопрофилактики инфекционных болезней, привлечение внимания территориальных органов исполнительной власти, профессиональных групп населения, бизнес-сообщества, общественных
организаций к решению вопросов совершенствования мероприятий по организации вакцинации населения в регионах [5].
Продолжающееся расширение масштабов и интенсивность освоения природ -ных территорий, организация садоводств в эндемичных зонах, регистрация случаев заболевания среди неиммунного городского населения — все это требует постоянного совершенствования профилактических и противоэпидемических мероприятий в отношении природно-очаговых и зооантропо-нозных инфекций, эпидемиологическая ситуация по которым, несмотря на снижение заболеваемости по некоторым нозологиям, остается неблагополучной. В 2016 г. зарегистрирован рост заболеваемости туляремией в среднем в 1,8 раза, причем детское население поражается наравне с взрослым. В 2016 г. выявлено 20 случаев заболевания туляремией среди детей до 14 лет (против 1 случая в 2015 г.). Причиной массовой заболеваемости стало прежде всего отсутствие иммунизации населения — самого надежного способа профилактики данной инфекции. Наибольшее количество случаев туляремии выявлено в Республике Карелия, Омской области, г. Санкт-Петербурге, Рязанской области, Ненецком автономном округе. В 2016 г. зарегистрирован рост заболеваемости Крымской геморрагической лихорадкой (на 16,4%), лихорадкой Западного Нила — в 3,3 раза (до 0,11 и 0,09 на 100 тыс. населения соответственно) [23].
В структуре регистрируемой заболеваемости природно-очаговыми и зоонозными инфекциями более 50% занимают инфекции, возбудителей которых переносят клещи. Расширение ареалов переносчиков, обнаружение симбиоза возбудителей, вызывающих микст-инфекцию, заставляют обратить пристальное внимание на эту проблему. Несмотря на некоторое снижение уровня заболеваемости, количество ежегодно регистрируемых случаев инфицирования клещевым вирусным энцефалитом (КВЭ) в Российской Федерации остается достаточно высоким (1,39 на 100 тыс. населения). Ежегодно имеют место летальные исходы, связанные с поздним обращением за меди-
цинской помощью, несвоевременной постановкой диагноза, отсутствием вакцинации и специфической иммунопрофилактики. По-прежнему почти 70% заболевших составляют городские жители, чаще непривитые, заражение которых происходит в лесах, на садоводческих участках, в городских скверах и парках. КВЭ на сегодняшний день остается единственной из инфекций, переносимых клещами, в отношении которой существуют средства специфической профилактики. В 2015 г. в Российской Федерации план по вакцинации против КВЭ выполнен на 78,6% [13; 23].
Клещевой боррелиоз (болезнь Лайма) является самым распространенным заболеванием из группы инфекций, передающихся клещами. С момента официальной регистрации этой инфекции (1992) в стране количество больных выросло к 2016 г. с 2477 до 6103, причем заболеваемость высока на всей территории страны, за исключением регионов, где возбудитель отсутствует в силу климатических условий (Ямало-Ненецкий и Чукотский автономные округа) . Данная инфекционная патология характеризуется высокой восприимчивостью детского населения (более 10% заболевших), многообразием клинических форм, высокой вероятностью перехода в хронические формы и значительной частотой отдаленных последствий. Показатель заболеваемости данной нозофор-мой в 2016 г. составил у детей в возрасте до 17 лет 2,4 на 100 тыс. населения [23].
Вопрос, связанный с врожденными инфекциями в Российской Федерации, обрисовывает проблему трех специальностей — акушерства, неонатологии и детских инфекций. Манифестация врожденных инфекций в старшем возрасте с их медленным течением с момента внутриутробного инфицирования имеет наибольшее практическое значение. Согласно исследованиям у большинства детей, умерших в возрасте до 14 лет от тех или иных причин, фоновым заболеванием была внутриутробная инфекция и связанное с ней иммунодефицитное состояние [1]. Однако при современном обследовании беременных профессиональное участие врача-инфекциониста для выявления факторов риска врожденных инфекций в пренаталь-
ном периоде не предусмотрено [19]. Этот факт, как и недостаточно разработанные критерии выявления врожденных инфекций у детей раннего возраста, обусловливает позднюю диагностику патологических состояний. Главенствующими причинами любых патологий плода являются прежде всего острые или медленно протекающие инфекции: краснуха, цитомегалия, энтеровирус-ная, хламидийная и многие другие. По оценочным данным, в Российской Федерации ежегодно может наблюдаться до 400 случаев врожденной краснухи, до 1000 случаев врожденного токсоплазмоза. Частота врожденной цитомегаловирусной инфекции в Российской Федерации неизвестна (в США оценивается как 0,6—0,7%), врожденного инфицирования вирусом простого герпеса (ВПГ) — 1 случай на 1000 новорожденных, парвовирусной инфекции — 1 случай на 400 новорожденных [24]. Летальность при врожденном манифестном токсоплазмо-зе составляет 12%, врожденного инфицирования ВПГ — до 90, энтеровирусной инфекции — 80, парвовирусной инфекции — до 25, подостром склерозирующем панэнцефа-лите ( следствие врожденной краснухи) — 100% [26; 28].
В условиях меняющейся экологии, снижения иммунологической защиты и сексуальной революции любая инфекционная болезнь матери или отца может представлять опасность для плода, новорожденного, ребенка. Инфекции, передаваемые половым путем (ИППП), занимают особое социально значимое положение в общей структуре заболеваемости, имея выраженную возрастную зависимость. Период конца XX — начала XXI в. охарактеризовал -ся беспрецедентным ростом заболеваемости ИППП в России: случаи хламидиоза среди детей увеличились в 6—7 раз, сифилиса — более чем в 10,8 раза, заболеваемость инфекциями «нового поколения» у подростков возросла в 17 раз. Структура ИППП в 49% случаев представлена трихомониазом и хла-мидиозом, второе место занимают сифилис и гонорея — 32—33%, далее следуют герпетические урогенитальные инфекции, инфекции, вызванные вирусом папилломы человека (ВПЧ), — 18,2%. На долю лиц подрост-
кового возраста приходится до 72% всех случаев заболеваний. Подростковый возраст является самым уязвимым и при заражении ВПЧ, который в среднем в 70% случаев становится причиной раковых заболеваний половой сферы [3]. После резкого подъема в 1990-х годах уровень заболеваемости детей ИППП продолжает снижение быстрыми темпами, начавшееся в 2003 г. Так, по сравнению с 2015 г. в 2016 г. показатель заболеваемости впервые выявленным сифилисом у детей в возрасте до 17 лет снизился на 26,7%, а гонококковой инфекцией — на 27,8%, составив 1,48 и 1,92 на 100 тыс. человек соответственно. При этом, по данным статистики, в 2016 г. заболеваемость в той же возрастной группе, например, сифилисом и гонококковой инфекцией в Санкт-Петербурге ниже показателей по Российской Федерации в 3—4 раза (даже с высоким уровнем диагностики) [17; 23]. Более 75% пациентов детско-подросткового контингента либо не знают, либо недооценивают последствия ИППП, становясь непреднамеренным источником заражения. Часто подростки используют методы самолечения, чем усугубляют имеющуюся и без того отсроченную опасность в виде нарушения репродуктивной функции, рождения у них физически и умственно неполноценного потомства. В настоящее время в России около 3 млн супружеских пар репродуктивного возраста являются бесплодными ( по регионам — от 8 до 15%), в 35—40% случаев — в силу женского бесплодия, в 30—35% — мужского, в остальных случаях — бесплодия обоих супругов [20; 25].
Что касается других инфекций «социального неблагополучия», то следует отметить сохранение значительного числа регистрируемых случаев педикулеза — болезни военных лет, безнадзорных детей и бездомных людей. За коротким периодом снижения в 1995—1997 гг. последовал продолжительный период роста. Увеличившись до 224 случаев на 100 тыс. человек в 2004 г., уровень заболеваемости педикулезом колеблется с незначительными отклонениями — до 146 случаев на 100 тыс. человек в 2016 г. Среди детей в возрасте до 14 лет заболеваемость превышает таковую у взрослых в 1,5 раза и состав-
ляет 216,61 на 100 тыс. населения соответствующего возраста [23].
Таким образом, в условиях глобализации, увеличения численности населения, активных миграционных процессов, существенно усложняющих эпидемиологическую ситуацию и увеличивающих нагрузку на государственную систему здравоохранения, инфекционные болезни остаются важной составляющей в показателях заболеваемости и смертности населения, в том числе детского возраста. Анализ качества медицинской помощи детям с инфекционной патологией указывает на целесообразность разработки и внедрения технологий ведения больных с постинфекционными синдромами, а также совершенствования системы оказания медицинской помощи детям с инфекционными заболеваниями на основе междисциплинарного подхода при тесном взаимодействии инфекционистов и педиатров различных специальностей. «Инфекционные болезни» — самая интегрированная специальность. Однако в связи с низким удельным весом раздела, затрагивающего вопросы инфекционных заболеваний у детей, в структуре образовательного процесса уровня высшего и дополнительного профессионального образования степень знаний врачей по этому разделу низкая. Это является триггером высокого риска допускаемых диагностических ошибок, недооценки тяжести состояния ребенка. На VIII Ежегодном всероссийском конгрессе по инфекционным болезням в марте 2016 г. прозвучало, что сокращение 5 ставок врачей-инфекционистов и/ или 3 детских инфекционных коек приводит к одному дополнительному летальному исходу. Пути решения проблем детской ин-фектологии тесно связаны с совершенствованием имеющихся и разработкой инновационных диагностических методов, особенно экспресс-диагностики, введением современных унифицированных количественных и полуколичественных методов исследований. Важно и развитие иммунопрофилактики как перспективного направления улучшения здоровья и глобальной безопасности человечества, способа изменения экономики, демографии, эволюции болезней.
Неоспорима необходимость совершенствования Национального календаря профилактических прививок путем включения научно обоснованных вакцинаций и ревакцинаций против ряда инфекционных болезней. Актуальна разработка персонализированных подходов к терапии и профилактике на основе фундаментальных исследований генома человека, иммуноморфологических технологий в диагностике и прогнозе инфекционных заболеваний. Требуются внедрение инноваций в организацию медицинской помощи детям с инфекционной патологией на догоспитальном и госпитальном этапах с сохранением числа детских коек инфекционного профиля, а также использование междисциплинарного подхода в диагностике и лечении детей. Не менее важным представляется введение разноуровневой системы оказания реабилитационной помощи, так как дети с последствиями инфекционных болезней обладают наибольшим реабилитационным потенциалом.
Литература
1. Баранов А. А. Состояние здоровья детей в Российской Федерации / / Педиатрия. 2012. Т. 91. №3. С. 9—14.
2. Боев Б.В., Ершов Ф.И. Пути снижения предотвратимой смертности от инфекционных заболеваний // Вестник РАМН. 2009. № 9. С. 3—12.
3. Васильева М.Ю. Профилактика инфекций, передаваемых половым путем, среди несовершеннолетних посредством повышения их информированности: Автореф. дисс. ... канд. мед. наук. М., 2012.
4. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Публикации на русском языке 2016 г. Доступ: http://www.who.int/ publications/list/2016/ru/ (дата обращения: 20.04.2017).
5. Документальный центр ВОЗ. Информационный бюллетень. Доступ: http:// whodc.mednet.ru/ru/informaczionnyj-byulleten/ (дата обращения: 20.04.2017).
6. Европейское региональное бюро ВОЗ. Доступ: http: //www.euro.who.int/ru/publi-cations/search/a-z-list-of-all-publications (дата обращения: 20.04.2017).
7. Каграманов В.И. Комплексная оценка последствий болезни и причин инвалидности в детской популяции: Автореф. дисс. ... канд. мед. наук. М., 1996.
8. Королева И.С., Белошицкий Г.В., Закро-ева И.М., Королева М.А. Менингококковая инфекция в Российской Федерации // Медицинский алфавит. 2015. № 5 (1). С. 53-55.
9. Лобзин Ю.В., Скрипченко Н.В., Виль-ниц А.А. и др. Клинико-эпидемио-логические аспекты генерализованной ме-нингококковой инфекции у детей и подростков Санкт-Петербурга // Журнал ин-фектологии. 2016. Т. 8. № 1. С. 19-25.
10. Нейроинфекции у детей / Под ред. Н.В. Скрипченко. СПб.: Тактик-Студио, 2015.
11. О заболеваемости геогельминтозами в Российской Федерации в 2015 г. Доступ: http:// www. rospotrebnadzor. ru / /deyatelnost / epidemiological-surveillance (дата обращения: 20.04.2017).
12. О завозе инфекционных заболеваний в Россию. Доступ: http://rospotrebnadzor. ru/ /about/info/news/ (дата обращения: 20.04.2017).
13. О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Российской Федерации в 2015 г.: Государственный доклад. М., 2016.
14. Овсянкина Е.С. Проблемы туберкулеза у детей и подростков в условиях роста эндемии заболевания. Доступ: http://med-lib. ru/speclit/ ftiz/10.php/ (дата обращения: 26.04.2017).
15. Онищенко Г. Г., Смоленский В.Ю., Еж-лова Е.Б. и др. Актуальные проблемы биологической безопасности в современных условиях // Вестник РАМН. 2013. № 11. С. 4-11.
16. Патент РФ № 2486520: Способ экспресс-диагностики антигенов энтеровирусов в цереброспинальной жидкости / Е.А. Му-рина; заявка 2012122533/15; заявл. 31.05.12, опубл. 27.06.13.
17. Положение детей и семей, имеющих детей, в Санкт-Петербурге / / Аналитические материалы о положении де-
тей и семей, имеющих детей, в Санкт-Петербурге / Санкт-Петербургское государственное бюджетное учреждение «Городской информационно-методический центр "Семья"» [Санкт-Петербург, 2016]. Доступ: http: / /www .homekid.ru/analiti -cheskie-materialyi-o-polozhenii-detej-i-semej-v-sankt-peterburge.html (дата обращения: 20.04.2017).
18. Приказ Министерства здравоохране -ния Российской Федерации от 21 марта 2014 г. № 125н «Об утверждении национального календаря профилактических прививок и календаря профилактических прививок по эпидемическим показаниям». Доступ: http://www.rospotrebnadzor. ru/deyatelnost/epidemiological-surveillance (дата обращения: 20.04.2017).
19. Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 1 ноября 2012 г. № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю "акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)"». Доступ: http://www.rosminzdrav. ru /documents /9154 -prikaz-ministerstva-zdravoohraneniya-rossiyskoy-federatsii-ot-1-noyabrya-2012-g-572n (дата обращения: 20.04.2017).
20.Рахматуллина М.Р., Шашкова А.А. Инфекции, передаваемые половым путем, и их влияние на репродуктивное здоровье детей и подростков // Вестник дерматологии и венерологии. 2013. № 4. С. 30—37.
21. Руководство по инфекционным болезням: В 2 кн. / Под ред. Ю.В. Лобзина, К.В. Жданова. Кн. 1. 4-е изд., доп. и пе-рераб. СПб.: Фолиант, 2011.
22.Сведения об инфекционных и паразитарных заболеваниях (Форма № 1) за январь—декабрь 2015 г. Доступ: //http://
rospotrebnadzor. ru / /activities/statistical -materials/ (дата обращения: 20.04.2017).
23.Сведения об инфекционных и паразитарных заболеваниях (Форма № 1) за январь—декабрь 2016 г. Доступ: //htpp:// rospotrebnadzor. ru / /activities/statistical -materials/ (дата обращения: 20.04.2017).
24.Скрипченко Н.В., Васильев В.В., Романова Е.С. и др. Диагностика и прогнозирование некоторых врожденных инфекций в системе «беременная — плод — ребенок первого года жизни» // Российский вестник перинатологии и педиатрии. 2013. Т. 58. № 3. С. 92-97.
25.Шабунова А.А., Ласточкина М.А. Возможности реализации прав по охране и укреплению репродуктивного здоровья: гендерный диспаритет. Доступ: http:// journal.vscc.ac.ru/php/jou/ 36_10.php/ (дата обращения: 26.04.2017).
26.Halonen S.K., Weiss L.M. Toxoplasmosis // Handbook of Clinical Neurology. 2013. Vol. 114. P. 125-145.
27.O'Neil J. Antimicrobial resistance: Tackling a crisis for the health and wealth of nations. Review on antimicrobial resistance, 2014.
28.Townsend C.L., Forsgren M., Ahlfors K. et al. Long-term outcomes of congenital cytomegalovirus infection in Sweden and the United Kingdom // Clinical Infectious Diseases. 2013. Vol. 56. No. 9. Р. 12321239.
Контакты:
Коновалова Любовь Николаевна, старший научный сотрудник научно-организационного отдела ФГБУ «ДНКЦДИ» ФМБА России, кандидат медицинских наук. Тел. раб.: (812) 234-43-85. E-mail: norg@niidi.ru
