CC BY
31
Е. М. ВЛАСОВА
СОСТОЯНИЕ И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ СРЕДНЕГО КЛАССА В РЕГИОНАХ СРЕДНЕГО ПОВОЛЖЬЯ
Ключевые слова: критерии идентификации среднего класса, социально-экономический и профессиональный состав среднего класса, социальное самочувствие среднего класса, роль среднего класса в развитии регионов
Key words: criteria for the middle class identification, social and economic and professional structure of the middle class, social well-being of the middle class, role of the middle class in the development of regions
В современной отечественной социологии до сих пор нет единого мнения относительно того, каковы критерии идентификации российского среднего класса и условия его воспроизводства. Специфика экономико-политического устройства современного российского общества с его ярко выраженной регионализацией актуализирует внимание к такому аспекту проблемы среднего класса в России, как количественное и качественное наполнение средних классов в разных регионах. По данным Российского мониторинга экономического благосостояния и здоровья населения (RLMS), именно региональное неравенство — один из важнейших факторов социальной дифференциации российского общества и формирования структуры региональных социумов1.
Для выявления специфики количественного и качественного состава среднего класса в регионах Среднего Поволжья и факторов, оказывающих влияние на его воспроизводство, нами в октябре — декабре 2009 г. было проведено исследование «Средний класс в регионах Среднего Поволжья», объектом которого стало городское трудоспособное население
ВЛАСОВА Екатерина Михайловна, аспирант кафедры политологии, социологии и связей с общественностью Ульяновского государственного технического университета.
Самарской и Ульяновской областей и Республики Марий Эл. Объем выборочной совокупности составил 1 080 чел. Репрезентирующими индикаторами квотной выборки были пол, возраст, тип жилья. Методом сбора первичной социологической информации стало полуформализованное интервью. Выбор крупных городов обусловлен большей концентрацией в них среднего класса.
Сравнительный анализ социально-экономического положения трех регионов ПФО показал, что эти территории существенно различаются по уровню социально-экономического развития. Согласно классификации, предложенной Независимым институтом социальной политики, Самарская область относится к группе развитых регионов, Ульяновская область — к регионам «середины», Республика Марий Эл входит в число регионов-«аутсайдеров»2.
Самарская область, являясь крупной агломерацией, характеризуется развитой инфраструктурой сферы услуг и концентрацией производств, требующих высокого уровня квалификации работников, что накладывает отпечаток на структурные и качественные характеристики населения. Для области характерны высокий уровень доходов населения (один из самых высоких в ПФО), экономическая дифференциация социальной структуры и миграционный приток.
В Ульяновской области за последние годы происходит стабилизация социально-экономической ситуации на фоне оживления машиностроительной и авиационной отраслей и снижения уровня безработицы. По уровню квалификации занятых регион соответствует среднероссийскому показателю, наблюдается сокращение миграционного оттока. Вместе с тем для области характерен низкий уровень оплаты труда и доходов населения, уровень бедности превышает средний показатель по России. Социально-экономическая ситуация в Республике Марий Эл обусловлена высоким удельным весом аграрного сектора в экономике региона. Для этого субъекта Федерации характерны низкие темпы модернизации, низкий уровень доходов населения на фоне высокого уровня бедности и безработицы (самый низкий уровень экономического развития в ПФО), устойчивый миграционный отток активного трудоспособного населения3.
Эти субъекты ПФО различаются также по количеству предприятий малого бизнеса: в Самарской области на 10 тыс.
чел. жителей приходятся 124 предприятия, на которых работают 257,2 тыс. чел. (2-е место в ПФО); в Ульяновской области — 66 предприятий на 10 тыс. чел. жителей, и работают на них 81,3 тыс. чел. (11-е место); в Республике Марий Эл — 79 предприятий на 10 тыс. чел. жителей и 47,6 тыс. чел. занятых (5-е место).
Теоретико-методологической основой нашего исследования выступает комплексный подход к критериям идентификации среднего класса, который представлен в работах М. К. Горшкова, О. И. Шкаратана, Л. А. Беляевой и Т. М. Малевой4. Ученые исходят из того, что, во-первых, стратификационные критерии применительно к среднему классу должны включать не только экономические показатели, но и позволять выявить различные функции этой группы — политическую, профессиональную, социокультурную. Именно выполнение особых функций в социуме и конкретном регионе трансформирует категорию «средний слой» в «средний класс». Перечень этих критериев постоянно расширяется в связи со способностью среднего класса выполнять функции «стабилизатора» социально-политической и экономической жизни, «поставщика» высококвалифицированной рабочей силы, «распространителя» новых социально-экономических и социокультурных практик, носителя национальной или профессиональной культуры. Во-вторых, является продуктивным положение о неоднородности среднего класса и его циклической структуре: «ядро» (собственно средний класс), характеризующееся сочетанием всех признаков; «периферия» — группы, обладающие несколькими признаками и по уровню жизни относящиеся к «базовым» слоям. Такая структура решает проблему размытости границ российского среднего класса и позволяет прогнозировать переход некоторых социальных групп из его «периферии» в «ядро».
В нашем исследовании в качестве основных критериев идентификации среднего класса выбраны социально-экономический, социокультурный, социально-профессиональный, а в качестве ведущих показателей — среднедушевой доход в пределах установленных в регионе четырех-шестити прожиточных минимумов, образование не ниже среднего профессионального, нефизический характер труда. Собственно средний класс составляют жители регионов, соответствующие всем трем признакам. Учет прожиточных
минимумов, характерных для конкретного региона, позволил выявить качественное своеобразие не только «ядра», но и периферийных групп, имеющих соответствие по одному-двум показателям.
Анализ показал, что в Самарской и Ульяновской областях, согласно принятым в каждом регионе прожиточным минимумам, практически равные доли городского населения относятся к «ядру» среднего класса установленных в регионе 22 и 20 %. Самый низкий удельный вес среднего класса в Республике Марий Эл — 15 %. «Периферия», состоящая в социально-экономическом плане из базовых слоев, наиболее полно представлена в Самарской области и Марий Эл (46 и 45 %). Эта часть городского населения «не дотягивает» до среднего класса по уровню доходов, но имеет достаточный образовательный и профессиональный потенциал. Можно предположить, что при благоприятном социально-экономическом развитии регионов эта часть населения пополнит социальную базу собственно среднего класса. В Ульяновской области доля таких социальных групп значительно меньше (34 %).
Границы среднего класса задаются не только объективными экономическими характеристиками, но и субъективными оценками. Восприятие индивидом своей покупательской способности, самооценка возможностей приобретения товаров и услуг характеризуют наличный уровень качества жизни. Прежде мы определили, какая покупательская способность может считаться присущей среднему классу. На субъективной шкале оценки покупательских возможностей наиболее адекватно отражает позицию среднего класса формулировка «денег вполне хватает на крупные покупки, но мы не могли бы купить сразу новую машину». Согласно данным исследования, около половины представителей среднего класса во всех регионах оценило свое благосостояние таким образом.
Характеристики покупательской способности среднего класса варьируются в зависимости от региона. Так, в Самарской области доля тех, у кого покупательская способность оценивается как «денег вполне хватает на крупные покупки», — 67 %, в Ульяновской области — 56 %, в Марий Эл — 46 %. Результаты самооценки свидетельствуют, что реальные экономические условия жизни зависят от благополучия региона. В Йошкар-Оле меньшая доля среднего класса
сопровождается и более низкими доходно-имущественными характеристиками.
Особый интерес представляют данные об источнике доходов среднего класса. Эта характеристика часто выступает индикатором структурных изменений, происходящих в экономическом развитии территорий. Большинство представителей среднего класса имеют статус наемных работников. Главным источником доходов представителей среднего класса стал доход по основному месту работы: Самарская область — 94 %, Ульяновская область — 82 %, Республика Марий Эл — 81 %. Но этот источник не является единственным.
Наибольшая доля представителей среднего класса, получающих доходы от собственной коммерческой деятельности, зафиксирована в Республике Марий Эл (31 %) (в Самарской области — 16 %, Ульяновской области — 11 %). Выявленная специфика связана со структурными процессами пополнения среднего класса в России: в экономически отсталых регионах, где крупный капитал слабо представлен в бизнесе, роль альтернативного источника дохода играет малый бизнес. Очевидно, что сегодня процессы развития малого предпринимательства переживают некоторую стагнацию, основным источником пополнения среднего класса в целом является «новый» средний класс — профессионалы, имеющие высокий человеческий капитал и развитые навыки интеллектуальной деятельности.
Профессиональная стратификация играет роль одной из основных форм социальной стратификации в России. Поэтому более точное представление о месте среднего класса в социальной структуре регионов дает анализ профессионального и образовательно-квалификационного статуса его представителей.
Самарская область — это регион с более развитой инфраструктурой системы высшего профессионального образования (здесь большее количество вузов и число студентов). Ульяновская область и Республика Марий Эл в этом ей существенно уступают. В частности, по состоянию на 2009 г. в Самарской области было 30 образовательных учреждений высшего профессионального образования и 524 студента на 10 тыс. чел. населения, в Ульяновской — 10 и 400 студентов на 10 тыс. чел. населения, в Марий Эл — 6 вузов и 379 студентов на 10 тыс. чел. населения5.
Сложившаяся в регионах система профессионального образования формирует определенный образовательный статус представителей среднего класса. Во всех обследованных регионах в среднем классе преобладают жители с высшим образованием (среднее специальное образование у 12—18 % представителей среднего класса). Наиболее высоким образовательным уровнем обладает самарский средний класс: 86 % его представителей имеют высшее образование, в Ульяновской области — 74 %, Республике Марий Эл — 69 %.
Возникает закономерный вопрос «Соответствует ли более высокая „образованность" среднего класса его более высокой квалификации?». Для ответа на этот вопрос мы использовали метод структурных коэффициентов: отношение доли конкретной профессиональной группы в региональном социуме к доле этой профессиональной группы в общем объеме опрошенных.
В целом в обследованных регионах у среднего класса управленческое и менеджерское, а не предпринимательское «лицо». Две трети представителей этой социальной страты — это специалисты, менеджеры и руководители разного уровня. В Самарской области основу среднего класса составляют так называемые «профессионалы»: специалисты с высшим образованием (врачи, преподаватели, инженеры). На втором месте стоят руководители разного уровня. В Ульяновской области основной «костяк» среднего класса (более половины) составляют руководители разного уровня, реже представлены специалисты и мелкие собственники. Здесь чаще, чем в Самарской области, в средний класс попадают менеджеры и специалисты, имеющие не высшее, а среднее специальное образование.
Профессиональный портрет среднего класса Республики Марий Эл ближе к ульяновскому, но также обладает собственной спецификой: большинство его представителей являются руководителями разного уровня (две трети). На втором месте оказались мелкие собственники. Значительно реже, чем в Самарской и Ульяновской областях, входят в средний класс специалисты и служащие. Этот факт свидетельствует как о более низком удельном весе квалифицированных специалистов в активном трудоспособном населении республики, так и о более низких размерах доходов гуманитарной и технической интеллигенции Республики Марий Эл.
Экономико-политическая специфика регионов формирует закономерную тенденцию в социально-профессиональном портрете среднего класса: чем выше уровень экономического благосостояния региона и его образовательной сферы, тем больше средний класс тяготеет к чертам европейского «нового среднего класса». Его ядро состоит из высококвалифицированных наемных специалистов. Чем ниже экономический и образовательный потенциал региона, тем больше «ядро» среднего класса приобретает специфические российские черты класса «руководителей». Экономические и квалификационные ресурсы управленцев позволяют относить их к среднему слою, но занимаемые ими социальные позиции не всегда соответствуют функциям среднего класса в регионе.
Повышение социально-профессионального потенциала населения, входящего в «ядро» и «периферию» среднего класса, зависит не только от образовательной системы, но и от состояния социокультурной инфраструктуры регионов. Исследования показывают, что по этому параметру Ульяновская область и Республика Марий Эл значительно уступают Самарской области6. Так, социокультурная инфраструктура крупного регионального центра, каким является Ульяновск, включает 28 библиотек, 2 концертных зала, 2 муниципальных киновидеоцентра, 4 частных киновидеоцентра, 25 дорожек боулинга, 7 заведений для игры в бильярд и 3 плавательных бассейна. Но в городе отсутствуют зоопарк, планетарий, полноценный цирк, театры музыкальной комедии, оперы и балета. Между тем эти учреждения должны входить в стандартный набор социокультурной среды современного крупного города.
Уровень развития социокультурной инфраструктуры и процесс «развертывания» общества потребления влияют на досуговое поведение жителей. Типичная практика семейных развлечений представителей средних слоев ограничивается объектами торговли и питания. При этом с увеличением доходов населения растет спрос на рекреационные и оздоровительные услуги, но пока предпочтение отдается торговым центрам.
Изучение социальных настроений представителей среднего класса позволяет прогнозировать дальнейшее развитие этой социальной группы и ее активности в регионе. В нашем исследовании использовались оценки удовлетворенности
своей жизнью (относительно себя и своей семьи) и своим положением в обществе, уверенности в будущем.
Несмотря на то что Самарская область обладает самым высоким уровнем социально-экономического развития и достаточно развитой социокультурной инфраструктурой, именно в ней мы выявили самый высокий уровень социального напряжения представителей среднего класса по всем показателям. Средний класс этого региона («ядро» и «периферия») меньше удовлетворен своей жизнью, особенно в перспективе. Только для самарского среднего класса характерно наличие крайних негативных оценок: четверть его представителей заявила о том, что совсем не удовлетворена жизнью. В двух других регионах подобной ситуации нет. Представители среднего класса Ульяновской области и Республики Марий Эл демонстрируют более оптимистичное социальное самочувствие (оно выше среднего), при этом в настоящее время в республике более позитивно оценивают свою жизнь, а в области оптимистичнее смотрят в будущее.
Такая ситуация является следствием ряда причин. Влияние финансово-экономического кризиса больше сказалось на экономически развитых регионах. Самарская область вошла в перечень регионов, находящихся в крайне тяжелом положении от последствий кризиса, заняв в рейтинге 8-е место (Ульяновская область — 15-е место, Республика Марий Эл — 41-е). Несмотря на более низкий уровень жизни в целом, средний класс двух последних регионов испытывает меньший стресс. Социальный оптимизм или пессимизм связаны с возможностью реализации того образа жизни, который соответствует сформированным в регионе стандартам: менее инновационные практики вызывают меньше опасений со стороны их субъектов.
Сопоставление данных опроса и статистических показателей регионального развития позволило сделать вывод, что условиями, оказывающими влияние на функционирование и увеличение среднего класса, являются состояние и перспективы регионального рынка труда, его отраслевая специфика; уровень заработной платы, от которого зависит возможность квалифицированных специалистов получать за свой труд доход не ниже «пропускного» в средний класс; состояние института профессионального образования и социокультурной инфраструктуры в регионе, их доступность
и нацеленность на поступательное развитие человеческого капитала.
Имея схожую логику развития, региональные средние классы имеют существенные различия, обусловленные спецификой социально-экономического и социокультурного развития регионов. Более высокий уровень социально-экономического развития региона не всегда гарантирует устойчивое положение его среднего класса. В кризисной ситуации регионы, обладающие развитыми сферами финансовых услуг, частного бизнеса (традиционные сферы занятости среднего класса), оказываются в числе наиболее напряженных. В таких регионах более высоки потребительские стандарты, и, следовательно, точка отсчета для идентификации себя со средним классом выше, как и дискомфорт, вызванный необходимостью отказываться от привычных моделей поведения. К таким регионам в нашем исследовании отнесена Самарская область, средний класс которой в условиях финансово-экономического кризиса реагирует на его последствия острее, выражая неудовлетворение своим положением и перспективами.
Специфика региональных рынков труда накладывает отпечаток на профессионально-статусный портрет среднего класса. В регионах с более высоким уровнем развития социальная база среднего класса шире: благодаря приемлемым доходам в его состав попадает более высокая доля профессионалов и менеджеров. В регионах с менее развитой экономикой профессионалы не преодолевают доходный барьер среднего класса, а ядром последнего становятся руководители разных уровней, представители малого предпринимательства.
Высокий уровень образования уже сейчас можно назвать «визитной карточкой» среднего класса, следовательно, преимущество в дальнейшем развитии этой социальной группы имеют регионы с развитой социокультурной инфраструктурой. Поддержку высшей школы можно считать приоритетом государственной и региональной политики в сфере поддержки среднего класса, помимо повышения общего уровня благосостояния населения. Также следует отнести к перспективным направлениям укрепления социального положения среднего класса реализацию культурных проектов (межрегиональных фестивалей, позиционирование их как объектов событий-
ного туризма); создание культурно-досуговых продуктов на основе использования памятников истории и культуры, расположенных в регионах; осуществление образовательной, просветительской и информационной деятельности в контексте приобщения к культурному досугу семей с базовым и средним уровнем доходов.
Курс на инновационную экономику и модернизацию общества требует роста доли специалистов умственного труда. Тренд к такому росту в российском обществе действительно наметился. Поэтому крайне важно выделить те профессиональные и статусные группы, которые станут базисом среднего класса в регионах. При помощи государственного регулирования конъюнктуры рынка труда необходимо формировать должный уровень доходов и общественной престижности этих профессий.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2009: стат. сб. М.: Росстат, 2009. С. 23.
2 См.: Россия регионов: в каком социальном пространстве мы живем? // Независимый институт социальной политики. М.: Поматур, 2005. С. 75—78.
3 См.: Регионы России ... С. 76.
4 См.: Средний класс в современной России / отв. ред. М.К. Горшков, Н.Е. Тихонова. М.: Ин-т социологии РАН, 2008. 320 с.; Средние классы в России: экономические и социальные стратегии / под ред. Т. Малеевой. М.: Гендальф, 2003. 506 с.; Беляева Л.А. Социальная стратификация и средний класс в России: 10 лет постсоветского развития. М.: Аcademia, 2001. 183 с.
5 См.: Регионы России ... С. 251—255.
6 См.: Шиняева О.В. Социокультурная инфраструктура крупного города в объективных показателях и субъективных оценках горожан // Вопросы культурологии. 2010. № 8. С. 13.
Поступила 23.09.10.
