CC BY
146вопросы российской юстиции выпуск № 20
УДК 343.2
Шлыкова Карина Алексеевна Московский государственный юридический университет
имени О.Е. Кутафина (МГЮА) Институт публичного права и управления
Россия, Москва karina. shlykovaa@mail .ru Shlykova Karina Kutafin Moscow State Law University (MSAL) Institute of Public Law and Management
Russia, Moscow
СОСТАВЫ ПРЕСТУПЛЕНИЙ С АДМИНИСТРАТИВНОЙ ПРЕЮДИЦИЕЙ: ЗА И ПРОТИВ Аннотация: вопрос о необходимости института административной преюдиции обсуждается учеными уже достаточно долго, при этом единое мнение в научной литературе на сегодняшний день отсутствует. Автором рассмотрен исторический аспект становления института административной преюдиции в отечественном уголовном праве. В работе проанализированы различные точки зрения на данную юридическую конструкцию, как за так и против. Одним из преимуществ выделяется профилактическая направленность административной преюдиции, но не во всех случаях таким образом удается бороться с преступностью. К недостаткам данного института относят, в частности, противоречие сути административной преюдиции конституционным нормам. Ключевые слова: административная преюдиция; преступления с административной преюдицией; состав преступления; административное правонарушение; административное наказание.
ELEMENTS OF CRIMES WITH ADMINISTRATIVE PREJUDICE: PROS
AND CONS
Annotation: the question of the need for an administrative institute has been discussed by scientists for quite a long time, while there is no consensus in the scientific literature today. The author considers the historical aspect of the formation of the institution of administrative prejudice in domestic criminal law. The paper analyzes various points of view on this legal construction, both for and against. One of the advantages is the preventive orientation of the administrative prejudice, but not in all cases it is possible to fight crime in this way. The disadvantages of this institution include, in particular, the contradiction of the essence of the administrative prejudice to constitutional norms.
Key words: administrative prejudice; crimes with administrative prejudice; corpus delicti; administrative offense; administrative punishment.
Состав преступления с административной преюдицией образуется за счет неоднократной (повторной) противоправной деятельности лица в течение установленного периода времени, за первое (первые) деяние из которых лицо в установленном законом порядке было привлечено к ответственности в административном порядке [1, с. 181].
Первым нормативным актом, где была применена данная юридическая конструкция, по мнению А.Г. Безверхова [2, с. 46], стало Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных 1845 г. В отдельных статьях была предусмотрена уголовная ответственность за совершение трех и более раз аналогичного противоправного деяния. В советском уголовном праве прослеживалась тенденция к увеличению числа статей с административной преюдицией. Так, в УК РСФСР 1960 г. содержалось около 15 статей с такой юридической конструкцией. Данными статьями предусматривалась ответственность за имущественные, хозяйственные, экологические,
транспортные преступления и преступления против порядка управления [2, с. 47].
В первоначальной редакции УК РФ институт административной преюдиции не предусматривался, поскольку он был подвергнут резкой критике. Главным аргументом в пользу отказа от использования данной юридической конструкции являлась позиция о том, что она противоречит конституционному принципу, в соответствии с которым никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление.
Тем не менее отказ от применения такой юридической конструкции оказался недолгим, так как уже в 2009 году в послании Президента РФ Федеральному Собранию Российской Федерации указывалось, что «в уголовном законе следует шире использовать так называемую административную преюдицию, то есть привлекать к уголовной ответственности только в случае неоднократного совершения административного правонарушения» [3].
В настоящее время УК РФ включает более десяти составов преступлений с административной преюдицией: нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию (ст. 1161 УК РФ); розничная продажа несовершеннолетним алкогольной продукции (ст. 1511 УК РФ); мелкое хищение, совершенное лицом, подвергнутым административному наказанию (ст. 1581 УК РФ); незаконная розничная продажа алкогольной и спиртосодержащей пищевой продукции (ст. 1714 УК РФ); неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования (ст. 2121 УК РФ); управление транспортным средством в состоянии опьянения лицом, подвергнутым административному наказанию или имеющим судимость (ст. 2641 УК РФ); нарушение правил дорожного движения лицом, подвергнутым административному наказанию и лишенным права управления транспортными средствами (ст. 2642 УК РФ); и др.
Необходимость конструирования составов преступлений с административной преюдицией объясняется тем, что существуют такие противоправные деяния, общественная опасность которых при их неоднократном совершении в значительной степени повышается, соответственно, уголовный закон должен предусматривать ответственность за такие деяния. К примеру, в пояснительной записке к проекту федерального закона «О внесении изменения в статью 2641 Уголовного кодекса Российской Федерации» изложено, что актуальность изменений обусловлена увеличивающейся степенью общественной опасности при управлении транспортным средством в состоянии опьянения и необходимостью применения более строгих санкций за неоднократное его совершение [4].
Одним из аргументов «за» административную преюдицию является то, что введение таких составов эффективно для профилактики преступлений. Например, В.Н. Курченко рассматривает «административное наказание как правовое средство борьбы с преступлениями» [5, с. 16]. Как отмечает О.С. Капинус, «административная преюдиция резко повышает профилактический потенциал соответствующего уголовно-правового запрета» [6, с. 81]. Аналогичной позиции придерживается Н.И. Пикуров, который утверждает, что нормы с административной преюдицией объединяют профилактические функции уголовного закона и предупредительную функцию административно-правового регулирования. В таком случае образуется не просто двойная, а многослойная система превенции [7, с. 131].
Противники данного подхода утверждают, что административная
преюдиция не имеет профилактической направленности и ее использование как
единственного средства борьбы с преступностью, тем более профессиональной,
не эффективно. Профилактика, в первую очередь, деятельность компетентного
органа по выявлению и устранению причин и условий противоправного
поведения личности. Поэтому следует закономерный вопрос, каким образом
сама по себе административная преюдиция способствует устранению причин и
529
условий, способствующих совершению правонарушений, при этом количество и качество профилактических мер, предусмотренных законом, не могут сравниться с одним лишь административным наказанием [8, с. 255].
Довольно противоречивы статистические данные, которые в целом не подтверждают эффективность административной преюдиции [9]. Например, по ст. 1581 УК РФ в 2017 году было осуждено 1259 человек, в 2018 году - 3648 человек, в 2019 году - 5033 человек. Таким образом, можно проследить тенденцию к увеличению совершаемых мелких хищений, совершенных лицом, подвергнутым административному наказанию. Аналогичная ситуация отражается и в отношении преступления, предусмотренного ст. 1161 УК РФ. В 2017 году было осуждено 296 человек, в 2018 году - 922 человек, в 2019 году -1386 человек [9]. Введение такого состава преступления с административной преюдицией, на сегодняшний день не приводит к предупреждению совершения преступлений, а напротив, с каждым годом количество преступлений только увеличивается. Иначе ситуация обстоит с преступлением, предусмотренным ст. 1511 УК РФ: за 2018 год было осуждено 569 человек, за 2019 год - 531 человек, а за 2020 год - 452 человека [9]. Исходя из этого, оценить эффективность введения административной преюдиции в качестве профилактической и предупредительной меры не представляется возможным. Таким образом, практика применения составов преступлений с административной преюдицией все же скорее безрезультативна.
Как отмечается в научной литературе, причиной роста количества преступлений является то, что часть людей, которые систематически совершают правонарушения, не будут знать о введении уголовной ответственности за совершение повторного правонарушения, т.к. законом не предусмотрена обязанность компетентных органов и судов предупреждать правонарушителя об уголовной ответственности в случае повторного совершения аналогичного правонарушения, и они продолжат свою уже преступную деятельность [8, с. 256].
С другой стороны, вероятно, необходимо внести изменения в части наделения компетентных органов обязанностью предупреждения правонарушителей об уголовной ответственности за совершение аналогичного противоправного деяния в определенный период времени, что возможно повлечет за собой правомерное поведение лиц, совершивших правонарушение, так как заведомо зная о более серьезных последствиях совершенного ими неоднократного правонарушения, скорее уже не станут совершать их повторно под страхом уголовного наказания.
Наличие административной преюдиции в уголовном праве необходимо и потому, что учет именно повторных фактов совершения административно наказуемых правонарушений, тем более после наложения административного взыскания за первое правонарушение и учет этого повторного правонарушения уже как уголовно-противоправного, конструктивного признака, усиливает социально-нравственные основы уголовно-правовых запретов [10, с. 51].
Как уже отмечалось, противники введения составов преступлений с административной преюдицией отмечают, что при привлечении лица, совершившего неоднократно противоправное деяние, происходит двойной учет одного и того же противоправного действия. Так, К.В. Ображиев и Д.С. Чикин указывают, что законодательное конструирование составов преступлений с административной преюдицией и применение основанных на ней уголовно -правовых норм нарушают принцип non bis in idem (не дважды за одно и то же) [11, с. 147]. То есть, получается, что административное правонарушение учитывается при повторном привлечении лица к ответственности за аналогичное противоправное деяние, только уже к уголовной, что, следовательно, не соответствует обозначенному выше принципу.
В результате административное правонарушение получает двойную юридическую оценку и влечет повторную ответственность - вначале за него налагается административное наказание, а затем это же административное
нарушение учитывается в качестве необходимого составного элемента преступления, что идет вразрез с принципом non bis in idem [11, с. 148].
В противовес этому аргументу сторонники института административной преюдиции утверждают, что при применении административной преюдиции в норме уголовного права повторного осуждения за предыдущее правонарушение не происходит, так как имеются два факта нарушения различных правовых норм: нормы КоАП РФ, по которой лицо привлечено к административной ответственности, и нормы УК РФ, наказывающей за преступление [12, с. 36]. То есть, уголовным законом регулируется уже последующее привлечение к ответственности лица, совершившего повторное противоправное деяние. Первоначальное же привлечение к административной ответственности и дальнейшее назначение административного наказания регулирует КоАП РФ. Считаем уместным провести аналогию с такой категорией как рецидив преступления. Так как при рецидиве также имеет значение наличие ранее совершенного умышленного преступления, и это, соответственно, учитывается при назначении наказания лицу, совершившему противоправное деяние.
Относительно оценки общественной опасности деяния и общественной опасности лица, совершившего деяние, также не сложилось единой позиции среди ученых. Так, при привлечении к ответственности и назначении наказания за преступление с административной преюдицией оценивается именно статус лица, а точнее, общественная опасность самого лица, совершившего преступление, а не деяния. Впрочем, аналогичная ситуация также возникает с рецидивом преступления. Только при привлечении к уголовной ответственности за преступление с административной преюдицией лицо имеет статус «административно наказанного лица», а при установлении рецидива -«лицо, имеющее судимость за ранее совершенное умышленное преступление».
В литературе высказывается мнение о том, что нельзя криминализировать
деяние в зависимости от общественной опасности личности, поскольку такая
криминализация есть отступление от принципа ответственности за виновное
532
совершение предусмотренного уголовным законом общественно опасного деяния (ст. 5 УК РФ), ведущее к возрождению теории "опасного состояния личности"» [12, с. 36]. При привлечении лица к уголовной ответственности за совершение преступления с административной преюдицией оценивается общественная опасность именно личности. Данное мнение разделяет Н. А. Лопашенко, указывая на недопустимость использования признаков личности как основания для криминализации деяний [13, с. 69].
Аналогичной позиции придерживаются А.И. Коробеев и А.А. Ширшов, говоря, что современный российский законодатель, тиражирующий административную преюдицию в УК РФ, невольно скатился на позиции теории «опасного состояния личности», разработанной представителями социологической школы уголовного права [14, с. 70].
Дополнительным аргументом «против» института административной преюдиции является утверждение о том, что ее использование для криминализации деяний приводит к тому, что в качестве единичного преступления объявляются несколько административных правонарушений, даже не имеющих внутренней связи, а поскольку совокупность административных правонарушений, образующая преступление с административной преюдицией, не обладает содержательным единством, ее законодательная оценка как единичного преступления признается необоснованной [11, с. 149]. Как известно, одним из важнейших признаков при признании преступления единичным является именно внутренняя связь между противоправными деяниями, которая в случае с правонарушениями, входящими в состав преступлений с административной преюдицией, отсутствует.
Дальнейшее сохранение данных составов повлечет частичное выявление преступлений и лиц их совершивших, так как происходит огромное количество административных правонарушений, соответственно, привлечение всех лиц, совершивших преступление, не представляется возможным. Так,
533
Н.Ф. Кузнецова отмечала, что «при массовидности деяний небольшой тяжести объявление их преступлениями неизбежно приведет к выборочной квалификации и большой латентности, не говоря уже о злоупотреблениях правоохранительных и контрольных органов» [15, с. 49].
Правоприменительная практика относительно составов преступлений с административной преюдицией складывается довольно единообразно. Конституционный Суд РФ отмечал, что федеральный законодатель правомочен прибегать к институту уголовной ответственности в интересах надлежащей защиты конституционно значимых ценностей и в тех случаях, когда противоправное деяние совершается лицом, ранее уже подвергавшимся административно-деликтному преследованию и наказанию за аналогичные деяния, т.е. имеющим специальную административную наказанность, используя в указанных целях так называемые составы преступлений с административной преюдицией (п. 4.1) [16].
Объясняется это тем, что повторное совершение лицом однородных административных правонарушений объективно свидетельствует о недостаточности имеющихся административно-правовых средств для результативного противодействия таким деяниям, что вкупе с иными факторами может рассматриваться в качестве конституционно значимой причины для криминализации соответствующих действий (бездействия), которые, оставаясь в своей нормативной первооснове административными правонарушениями, по характеру и степени общественной опасности приближаются к уголовно наказуемым деяниям и при определенных условиях способны причинить серьезный вред общественным отношениям, поставленным под охрану уголовного закона (п. 4.2) [16].
Относительно соотношения составов преступлений с административной
преюдицией с принципом non bis in idem Конституционный Суд РФ утверждает
следующее: предусмотренный ст. 212 УК РФ состав преступления не
предполагает возможность наступления уголовной ответственности за те
534
нарушения установленного порядка организации либо проведения публичного мероприятия, за которые лицо уже было подвергнуто административному наказанию. Основанием привлечения к уголовной ответственности в таких случаях является только такое нарушение установленного порядка организации либо проведения публичного мероприятия, которое совершено лицом, ранее привлекавшимся к административной ответственности по соответствующей статье КоАП Российской Федерации и лишь при условии, что за инкриминируемое ему деяние это лицо не было подвергнуто административному наказанию за административное правонарушение, предусмотренное данной статьей (п. 4.2) [16].
Таким образом, нарушение принципа non bis in idem отсутствует, так как в таком случае основанием привлечения к уголовной ответственности является уже новое правонарушение, которое совершено специальным субъектом -лицом, которое уже привлекалось к административной ответственности.
В постановлении Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2021 г. № 11-П также отстаивается позиция о необходимости института административной преюдиции. Так, повторное совершение аналогичных или однородных административных правонарушений объективно свидетельствует как о недостаточности примененных средств для результативного противодействия возбраняемому поведению, так и о повышенной общественной опасности содеянного, что вкупе с иными факторами может рассматриваться в качестве конституционно значимой причины для криминализации соответствующих действий (п. 4) [17].
Таким образом, Конституционный Суд РФ последовательно отстаивает позицию, что введение составов преступлений с административной преюдицией является необходимостью. Причиной этого является, в частности, то, что административно-правовых методов становится недостаточно для противодействия преступлениям, поэтому имеется возможность применять институт уголовной ответственности.
Что касается позиции Верховного Суда РФ, то она в целом также заключается в поддержке данного института. Так, в официальном отзыве от 13.03.2015 № 3-ВС-1292/15 [18] на законопроект, где предлагалось дополнить Уголовный кодекс Российской Федерации статьей 1581 (мелкое хищение), установив в ней ответственность за неоднократное мелкое хищение чужого имущества, то есть совершенное в течение одного года лицом, ранее привлекавшимся к административной ответственности за аналогичное деяние, Верховным Судом РФ в целом поддерживалось данное законодательное предложение.
В постановлении Пленума Верховного Суда от 31 июля 2015 года № 37 [19] предлагалось дополнить УК РФ ст. 1161 (побои, совершенные лицом, подвергнутым административному наказанию), ст. 1191 (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, совершенная лицом, подвергнутым административному наказанию) и ст. 1581 (мелкое хищение, совершенное лицом, подвергнутым административному наказанию), в которых содержалось бы указание на совершение действий лицом, подвергнутым административному наказанию.
Представляется, что институт административной преюдиции необходим в
уголовном праве, однако статистические данные, подводят к выводу, что
некоторые введенные составы преступлений с административной преюдицией
не выполняют профилактическую и предупредительную функции, так как
количество преступлений только лишь возрастает (например, ст. 1581 УК РФ,
ст. 1161 УК РФ). В то же время имеются преступления, количество которых с
каждым годом уменьшается (например, ст. 1714 УК РФ, 2641 УК РФ). В силу
этого, эффективность введения и применения существующих норм не может
быть однозначно оценена и полностью упразднять институт административной
преюдиции, по нашему мнению, нецелесообразно. Следует определить
конкретные критерии криминализации деяний, пересмотреть ряд составов
преступлений и исключить в некоторых составах такую юридическую
536
конструкцию, основываясь на четких критериях и функциях составов преступлений с административной преюдицией.
Список литературы:
1. Макеева И.С., Обухова Т.В. Особенности общественной опасности преступлений с административной преюдицией // Вестник Сибирского юридического института МВД России. 2020. №3 (40). С. 181-186.
2. Безверхов А.Г. Административная преюдициальность в уголовном законодательстве России: истоки, реалии, перспективы // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Право. 2011. № 2. С. 39-52.
3. Послание Президента Российской Федерации от 12.11.2009 г. [Электронный ресурс]. // URL: http://www.kremlm.rU/acts/bank/31381/page/1 (дата обращения: 14.05.2022).
4. О внесении изменения в статью 264.1 Уголовного кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]. // URL https://sozd.duma.gov.ru/bill/1142948-7 (дата обращения: 15.05.2022).
5. Курченко В.Н. Парадигма административной преюдиции в уголовном праве // Российское право: образование, практика, наука. 2018. № 2 (104). С. 10 -21.
6. Капинус О.С. Административная преюдиция в уголовном праве: проблемы теории и практики // Журнал российского права. 2019. № 6. С. 78-86.
7. Пикуров Н.И. Превентивная функция административной преюдиции в уголовном праве //Двойная превенция в борьбе с преступностью: вопросы теории и практики / отв. ред. Р. В. Жубрин. М.: Ун-т прокуратуры Рос. Федерации. 2018. С. 97-104.
8. Родин А.Ю., Ростокинский А.В. Административная преюдиция и профилактика преступлений // Образование и право. 2021. № 11. С. 254-259.
9. Данные о назначенном наказании по статьям УК [Электронный ресурс]. // URL http://stat.апи-пресс.рф/stats/ug/t/14/s/17.
537
10. Бойко А.И. Есть иное мнение // Библиотека криминалиста. 2013. № 2 (7). С. 51-61.
11. Ображиев К.В., Чикин Д.С. Сложные единичные преступления: монография. М.: Юрлитинформ. 2016. 184 с.
12. Сабитов Р. А., Князева И. Н. Административная преюдиция в уголовном праве: за и против // Правопорядок: история, теория, практика. 2019. №4 (23). С. 34-40.
13. Лопашенко Н. А., Административной преюдиции в уголовном праве -нет! / Н. А. Лопашенко // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2011. № 3 (23). С. 64-71.
14. Коробеев А.И., Ширшов А.А. Уголовный проступок сквозь призму института административной преюдиции: благо или зло? // Уголовное право. 2017. № 4. С. 68-72.
15. Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений: лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений». М., 2007. 336 с.
16. Постановление Конституционного Суда РФ от 10.02.2017 № 2-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 212.1 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И.И. Дадина» // СПС «КонсультантПлюс».
17. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 апреля 2021 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности статьи 116.1 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Л.Ф. Саковой» // СПС «КонсультантПлюс».
18. Официальный отзыв Верховного Суда РФ от 13.03.2015 № 3-ВС-1292/15 на проект Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
19. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31.07.2015 № 37 «О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проектов федеральных законов «О внесении изменений в
538
вопросы российской юстиции выпуск № 20
Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» и «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» // СПС «КонсультантПлюс».
