CC BY
16
Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2020. № 3
О.В. Дедова, Ли Ян
СОСТАВ И СТРУКТУРА ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОГО
ПОЛЯ «МЕЖЛИЧНОСТНОЕ ОБЩЕНИЕ В ИНТЕРНЕТЕ»
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего
образования «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова»
119991, Москва, Ленинские горы, 1
Целью статьи является теоретическое обоснование феномена межличностное общение в Интернете и его исследование в лексическом и лексикографическом аспектах. В статье обсуждаются принципы семантической систематизации указанной лексики, механизмы формирования лексико-семантического поля, частеречная принадлежность единиц в его составе. Неологические номинации данной сферы фрагментарно и непоследовательно представлены в современных словарях, как толковых, так и двуязычных. Вместе с тем это актуальный и важный лексический материал, требующий изучения и систематизации. Исследование данной лексики затруднено быстрыми темпами и масштабом развития коммуникативных технологий, стихийностью неологических процессов, связанных с необходимостью обозначения инновационных реалий. Лексический материал, легший в основу проведенного исследования, собирался методом сплошной выборки из лингвистических словарей разного типа [«Толковый словарь русского языка начала XXI века ...»; «Язык интернета. Англо-русский словарь»; «Словарь языка интернета.гц» под ред. М.А. Кронгауза], многочисленных непрофессиональных словарей интернет-лексики, представленных в рунете, а также на основе анализа интерфейсов платформ, поддерживающих межличностное общение. Были использованы данные генерального интернет-корпуса русского языка (ГИКРЯ) [http://www.webcorpora.ru/], Национального корпуса русского языка [http://www.ruscorpora.ru/new/], применялась процедура интернет-поиска потенциальных дериватов (см. об этом [Петрухина, Дедова, 2018]).
Ключевые слова: Межличностная коммуникация в интернете; платформы интернет-общения; неология рунета; принципы описания интернет-лексики.
Введение. С развитием Интернета и других видов электронной коммуникации происходят существенные сдвиги в традиционно
Дедова Ольга Викторовна — доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка филологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова (e-mail: ov-dedova@yandex.ru).
Ли Ян — аспирант кафедры русского языка филологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова (e-mail: yoyo19930201@gmail.com).
выделяемых видах общения. Уже сам перечень признаков, используемых для описания доэлектронных форм общения, указывает на то, что мы являемся свидетелями революционных изменений в этой сфере. Такие классические критерии типологии форм общения, как контактное-дистантное, устное-письменное, межличностное-публичное-массовое (см. об этом [Формановская, 2007: 35—38] в Интернете претерпевают кардинальные изменения и в известной степени нивелируются. Интернет позволяет дистантно обмениваться письменными сообщениями в реальном масштабе времени, что имитирует прагматику непосредственного коммуникативного контакта. Данное технологическое достижение смещает границы между различными «речевыми жанрами» доэлектронного общения.
О понятии межличностного интернет-общения. Одним из главных оснований выделения типов общения является количественный фактор, т.е. число индивидов, вовлеченных в конкретную коммуникативную ситуацию. Это, в свою очередь, связано со следующими характеристиками общения: наличие / отсутствие непосредственного контакта, устная / письменная форма, подготовленность / спонтанность сообщения, степень социальной близости коммуникантов и под. Именно на основании количественного фактора и сопутствующих ему критериев выделяются, помимо других базовых типов, межличностная и массовая коммуникация.
Межличностная коммуникация — это взаимодействие индивидов, которое характеризуется такими качествами, как «неофициальность, спонтанность, неорганизованность, нерегулируемость, нерегламентируемость» [Словарь социолингвистических терминов, 2006]. В отличие от этого массовая коммуникация — «процесс систематического распространения информации (знаний, духовных ценностей, моральных и правовых норм и т.п.) и передачи специально подготовленных сообщений с помощью технических средств (звукозапись, видеозапись, печать, радио, кинематограф, телевидение и т.д.) на численно большие, анонимные, рассредоточенные аудитории» [Андрианов, 2007: 171]. Вслед за Умберто Эко [Эко, 1998], исследователи подчеркивают роль технических средств в формировании феномена массовой коммуникации.
Общение в Интернете, которое, как уже отмечалось, стирает грани между традиционными коммуникативными типами, требует уточнение понятия межличностности. С одной стороны, любая интернет-коммуникация является массовой в виду инновационных возможностей носителя письменного текста и каналов его распространения. С другой — существуют платформы, призванные реализовать основополагающие черты межличностной коммуникации — неофициальность, нерегламентированность и т.д. Так называемые
блоги (например, Ыуе1оигпа1, Живой Журнал, ЖЖ [livejournal.com]) и социальные сети (БасеЬоок, Фейсбук [facebook.com], ВКонтакте [vk.com] и др.) стремятся имитировать характерные черты межличностной коммуникации, создавая и поддерживая на программном уровне стабильные межличностные связи, основанные на взаимном интересе. При этом между указанными типами платформ есть существенная разница: блоги, предшествующие по времени своего возникновения социальным сетям, были в основном направлены на создание виртуальных личностей, тогда как социальные сети, напротив, имеют целью реализовать реальные социальные связи. Неслучайно одна из первых отечественных социальных сетей называется Одноклассники [ok.ru]. Видимо, в 1999 г. (год открытия Ь^е^ита!), по мнению создателей платформы, общественное сознание еще не было готово к стиранию границ между интернет-общением и контактами людей в действительности.
Таким образом, можно дать следующее определение межличностной коммуникации в Интернете. Это неформальное нерегламен-тированное общение индивидов на основе использования определенных типов платформ, алгоритмы которых направлены на реализацию и поддержание относительно стабильных социальных связей между коммуникантами. Обладая данными характеристиками, межличностная интернет-коммуникация одновременно воплощает черты массовой и групповой коммуникации, что свидетельствует о нивелировке в Интернете специфических характеристик основных доэлектронных типов общения.
Состав и структура поля «Межличностное общение в Интернете». Как уже отмечалось, поле не имеет системного семантического описания, при этом так называемый язык Интернета (об этом понятии см. [Дедова, 2010]) в целом и его лексические особенности, в частности, активно обсуждаются в лингвистических работах последних лет. При этом большинство исследований затрагивает стилистические, социолингвистические, социокультурные аспекты данного явления [например, Галичкина, 2010; Карпов, 2016; Русский язык в Интернете ... 2017; и др. работы], т.е. в них лексика исследуемого поля трактуется как специфический узуально ограниченный жаргон, и это, с нашей точки зрения, в настоящее время не отражает реальную ситуацию. В этом плане новаторской является работа Е.В. Какориной, опубликованная в коллективной монографии «Современный русский язык: Система — норма — узус». В основу предложенной системной классификации были положены функционально-семантические критерии. Е.В. Какорина выделила следующие группы интернет-лексики: киберпространство (сеть, Инет; дневник, страничка; онлайн, офф-лайн и т.д.); самоназвание
группы (жж-исты); названия субкультур (падонки); общее название коммуникантов (интернетчик, сетист), степень вовлеченности в коммуникацию (ламер, чайник); действия в Интернете (чатиться), типы сообщений (коммент), свойства информации (оффтоп), тип поведения пользователей (флейм, флуд) [Современный русский язык: система — норма — узус, 2010: 291]. Однако за годы, прошедшие со времени публикации данной работы, интернет-коммуникация претерпела существенные изменения. Так, по разным причинам практически вышли из узуса такие номинации, как падонки (па-донковская субкультура сегодня — факт истории рунета), жж-исты (платформа LiveJournal утратила популярность), сетист, чайник (как результат роста числа пользователей Интернета и повышения их компетенций).
С нашей точки зрения, при анализе интернет-лексики следует учитывать то, что сетевое общение имеет два взаимообусловленных денотативных аспекта. Во-первых, это элементы технологий, а во-вторых, собственно текстовые реалии, спровоцированные развитием данных технологий. Коммуникативное освоение различных платформ привело к формированию специфических жанров, и сейчас описание интернет-лексики не может это не учитывать. Так, понятие лента относится к новостному сайту, который является, исходя из традиционных представлений, средством массовой информации (СМИ), а статус, обои, стена, пост — это элементы социальных сетей, то есть принадлежат сфере межличностной интернет-коммуникации.
Итак, структура и частеречный состав лексико-семантического поля «межличностное общение в интернете» отражает характер самой денотативной сферы. Преобладание имен существительных в составе поля связано с «предметным» характером данной области.
Субстантивная зона поля «Межличностное общение в интернете». В процессе проведенного исследования было выделено 10 тематических классов имен существительных:
1. Типы программного обеспечения и интернет-платформ. В эту группу отнесены как типы платформ (блог, микроблог, соцсеть), так и их коммерческие названия (Фейсбук, ВКонтакте, Инстаграм, Живой Журнал). Последние подвержены узуальной адаптации за счет использования аббревиации (Живой Журнал ^ ЖЖ, ВКонтакте ^ ВК) или же путем усечения основы (Инстаграм ^ инста, Фейсбук ^ фейс).
2. Типы коммуникантов и их статусов: блоггер, френд, фолловер, флудер и под. Поскольку статусы коммуникантов поддерживаются программно, они обозначаются англоязычными лексемами, но
параллельно используются русскоязычные номинации, обозначающие те же реалии. Последние могут появляться в результате семантического калькирования (френд ^ друг) или же отражать концептуализацию понятия в пределах русскоязычного узуса. Так, фолловер ('человек, в результате активации соответствующей опции получающий в автоматическом режиме информацию об обновлениях в аккаунте кого-л.') от англ. follower 'последователь, приверженец' имеет синоним подписчик (ср. подписчик — 'лицо, выписывающее себе какое-н. печатное издание' [Толковый словарь С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой]. Особые группы составляют неологизмы, образованные от коммерческих названий платформ, с семантическим инвариантом 'человек, имеющий аккаунт в соответствующей социальной сети, блоге и активно его использующий': инстаграмщик, вконтактник, фейсбукник, фейсбуковец, гуглплюсник, гуглплюсовец, а также наименования пользователей по характеру их речевого поведения: флудер, флеймист, оффтопист и т.д. (о последней группе см. ниже).
3. Тип сообщения: пост,рипост, перепост, комментарий, статус, твит. Следует указать на то, что ряд этих единиц (пост, комментарий, статус и под.) изначально называл программно поддерживаемые пользовательские опции, осуществляемые в отведенных для этого зонах ввода текста. Однако в результате коммуникативного освоения данных реалий лексемы фактически стали обозначать соответствующие типы посланий — особые «речевые жанры». Названия типов сообщений формируются также в результате коммуникативной адаптации названий платформ (Twitter — твит: Длина твита ограничена 140 символами Unicode [https://lifehacker. ru / twitter-guide/]; Инстаграм — инста: Я написал инсту потом удалил [https://vk.com/wall-70665401_57622?reply=57741&thread=57647]. Отметим многозначность лексемы инста, она также может обозначать саму платформу, ср. «Сижу, думаю писать в инсте пост об этом или нет» [twitter.com/_shastunishka_/status / 929716948761481217] (здесь и далее сохранена орфография оригинала).
4. Средства навигации и организации доступа к информации (поиск, меню, тэг, хэштег, геотег и под.). В рамках поля «межличностное общение в интернете» данная группа лексики не является специфичной и характеризует интернет-коммуникацию в целом, поскольку средства навигации универсальны. Однако такая реалия, как хештег1, стала распространенной именно благодаря социальным сетям, в первую очередь Twitter.
1 Хештег — особый тип ссылки, позволяющий тематически объединить сообщения разных пользователей; представляет собой ключевое слово или несколько слов (словосочетание, предложение), набранных без пробела после символа #.
5. Элементы интерфейса сайта (стена, статусная строка и т.д.). Границы данного тематического класса размыты, поскольку, с определенной точки зрения, все что пользователь видит на экране при открытии того или иного сайта — это элементы его интерфейса. Поэтому в состав данного тематического класса нами включены лексемы, обозначающие относительно независимые, графически выделенные области экранной поверхности, при обращении к которым возможна реализация определенных функций.
6. Формы самопрезентации (ник, аватар, обои). Данные лексемы обозначают реалии, позволяющие пользователю представить и персонализировать свою личность (реальную или виртуальную) при использовании конкретной платформы. Мы относим к данному разряду прежде всего те лексические единицы, которые обозначают специфические элементы оформления аккаунта, чей выбор осуществляется его держателем.
7. Доступность пользователя. Сюда относятся англоязычные заимствования онлайн, офлайн, а также их русскоязычные синонимы в сети, не в сети. Причем однозначное определение частеречной принадлежности онлайн, офлайн вызывает затруднение, ср.: «Вечером я буду в онлайне» (сущ.), «Вечером я буду онлайн» (наречие). Видимо, в данном случае следует констатировать омонимию. Отметим также, что русскоязычные номинации в сети, не в сети, синонимичные указанным англицизмам, не являются их кальками (англ. online, offline — 'на линии' 'не на линии'). Вследствие этого словосочетания отражают концептуализацию интернета в современном русскоязычном дискурсе.
8. Формы объединения по интересам (сообщество, группа, событие, мероприятие). Данная лексика обозначает относительно стабильные формы контактов между участниками общения, обусловленные общностью интересов и / или наличием общих целей. Этот аспект межличностной интернет-коммуникации нивелирует ее отличия от групповой, исходя из принципов доэлектронных коммуникативных типов. Программные опции достаточно быстро адаптируются и начинают восприниматься пользователями как аналоги явлений, на которые используемые лексемы указывают в своих прямых непроизводных значениях. Видимо, в связи с этим в данной группе практически не представлены англицизмы — номинации типа комьюнити (сообщество), эвент (событие) не являются распространенными.
9. Типы негативного речевого поведения (флуд, флейм, троллинг, оверквотинг, оффтопик и некоторые др.). Лексика данного класса, в отличие от предыдущей группы, представлена практически исключительно прямыми заимствованиями из английского языка,
словообразовательных и семантических дериватов от русских узуальных основ нами не выявлено. Адаптация данных лексем в русскоязычном узусе проявляется в словообразовательной активности заимствованных основ — от них регулярно производятся глаголы: флудить, флеймить, троллить, оверквотить, офтопить. Это объясняется тем, что изначально лексика данного класса обладает предекативной семантикой, т.е. указывает на определенное действие пользователя. Также развиваются новообразования, обозначающие производителей соответствующих действий: флудогон, флудераст, флеймист, овеквотер, оверквотист, офтопер, тролль и т.д. Последняя номинация, образованная от англ. trolling — 'ловля рыбы на блесну', подверглась псевдоэтимологизации и соотносится в ряде случаев с узуальной лексемой тролль (от шв. Troll) — 'сверхъестественное существо из скандинавской мифологии'. Дериваты, обозначающие пользователя по характеру его поведения, нами отесены к лексическому классу «Типы коммуникантов и их статусов» (см. выше).
10. Способы выражения одобрения / неодобрения. История формирования данной группы достаточно интересна и напрямую связана с характером интернет-коммуникации. С конца 1990-х годов в пределах определенных сетевых субкультур (прежде всего так называемые кащениты, падонки) стихийно вырабатывались языковые средства, позволяющие выполнить такую важную функцию межличностного общения, как возможность реакции на сообщение адресанта: аффтар жжот, аффтар выпей йаду, пеши ищо и под. Помимо выражения экспрессивной оценочности, подобные клишированные средства имели целью поддержание корпоративного единства. Сейчас этот письменный жаргон практически полностью сошел на нет. С появлением современных платформ межличностного общения ему на смену пришли англоязычные заимствования лайк и дизлайк, заданные на уровне программных интерфейсов. Они активно вошли в узус, что выражается в словообразовательной продуктивности: лайкать / лайкнуть, дизлайкать / дизлайкнуть, лайкушка, лайкёнок, лайкерство, дизлайкер, дизлайкерша и под.
Глаголы в пределах поля «Межличностное общение в интернете». Глагольные лексемы семантически и деривационно в существенной степени зависят от имен существительных, рассмотренных выше. Количество глаголов в пределах поля оценить достаточно сложно, поскольку они последовательно образуются от именных основ. Практически любая из них — потенциальный источник глагольного новообразования, причем в этом процессе могут быть задействованы как имена нарицательные (френдить, лайкать, постить, хештегить и т.д.), так и собственные (фейсбукничать, однокласситься, вконтак-ничать и др.). Помимо этого возможны глагольные новообразования
на основе англоязычных заимствований, соотносимыми с русскими узуальными лексемам, например, статус (от англ. status, применительно к интернету '1. Особое поле для публикации актуальной информации; 2. Высказывание или текст, размещенные в нем') ^ статусничать. Регулярность образования глаголов от именных основ, отсутствие каких-либо формальных и семантический ограничений в образовании дериватов, их естественное вхождение в узус — все это свидетельствует об огромном словообразовательном потенциале современного русского языка в именовании инновационных реалий.
Следует указать важную роль префиксации в формировании глагольной зоны поля. Окказионализмы возникают по мере коммуникативной адаптации соответствующих реалий, продуцируя парадигматические корреляции: «События стремительно происходят, а потому лучше перепостить, чем недопостить, так как важное можно пропустить» [URL: http://www.sgvavia.ru/forum/107-4098-141], «Наши френды всех пофрендят, перефрендят, выфрендят» [URL: https://ateist66.livejournal.com/247954.html], «Облайкай, облайкай меня!» [URL: https://www.inpearls.ru/1013660] и т.д.).
Еще один источник пополнения состава глаголов в пределах поля — семантическая деривация русскоязычных узуальных лексем. Это явление менее частотно, по сравнению со словообразованием, но тем не менее оно представляет интерес, поскольку может отражать концептуализацию того или иного понятия, например, подмигнуть — 'использовать функцию «Подмигивание» с целью привлечения внимание коммуниканта'; дружить — 'быть с кем-л. в статусе друга'; раздружиться — 'удалить кого-л. из списка друзей'.
Адъективная и адвербиальная зоны поля «Межличностное общение в интернете». Данные зоны исследуемого поля существенно менее развиты, чем состав существительных и глаголов. И в этом опять же следует видеть отражение денотативного характера сферы интернет-общения. Как было указано, лексика, в первую очередь, именует участников общения, их действия и те объекты, на которые эти действия направлены. Соответственно, характеристики субъектов и объектов (прилагательные), как и самих действий и состояний (наречия), не находятся в фокусе потенциальных высказываний, затрагивающих данную тематику.
Ввиду коммуникативной необходимости прилагательные могут окказионально образовываться от именных основ в пределах поля, заимствованных и узуальных (в последнем случае возможна как словообразовательная, так и семантическая деривация): фейсбуко-вый, френдовый, хештеговый, инстаграмный, эвентовый; постовый, менюшный; статусный, дружеский и под.
Что касается наречий, то общеупотребительными в пределах интернет-дискурса являются лишь два: онлайн, офлайн (как было отмечено выше, эти заимствования могут функционировать и как существительные). Однако, подобно глаголам и прилагательным, наречия окказионально образуются от заимствованных основ, прежде всего названий платформ: «Нормально плюс инстаграмно равно формула успеха современного ресторана» [URL: http://www.yapokupayu. ru/blogs/post/dmitriy-levitskiy-instagramno-plyus-normalno-formula-uspeha-sovremennogo-restorana], «Работает оно как всегда, тока в блоге. Развлекайтесь. Свой пункт тоже есть, но старайтесь писать там твитерно, он много букв не переносит» [URL: https://dahr-blog. livejournal.com/918613.html], отмечены также наречия с по-: по-фейсбуковски, по-иснтаграмному, по-твиттерному и др. Образование наречий от коммерческих названий платформ свидетельствует о том, что в результате коммуникативного освоения конкретного программного продукта происходит формирование особой стилистики, например, твиттерно, по-твиттерному, по-твиттерски — 'лаконично, кратко', инстаграмно — 'внешне красиво, в сопровождении эффектных фотографий' и под.
Итак, проведенное исследование позволило выявить состав и структуру лексического материала в пределах семантического поля «межличностное общение в интернете», а также уточнить само это понятие. Это актуальный лексический материал, требующий изучения и систематизации. При его описании следует учитывать как реалии платформ, поддерживающих межличностное общение в интернете, так и то, каким образом они осмысляются пользователями как коммуникативные явления. Поскольку интернет-общение характеризуется денотативной инновационностью, лексика данной формируется в результате неологических процессов на основе заимствования, словообразовательной и семантической деривации. Активность формирования поля иллюстрирует значительный потенциал современного русского языка в области именования инновационных реалий.
Список литературы
1. Андрианов М.С. Невербальная коммуникация: психология и право. М., 2007. 256 с.
2. Галичкина Е.Н. Лингвосемиотические параметры компьютерной коммуникации // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина, 2010. Вып. 1. № 3. С. 179-186.
3. Дедова О.В. О языке Интернета // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2010. № 3. С. 25-38.
4. Карпов Э.С. Функционирование сленга в дискурсе интернет-коммуникаций: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. М., 2016.
5. Конецкая В.П. Социология коммуникаций. М., 1997.
6. Петрухина Е.В., Дедова О.В. Интернет как источник лингвистической информации (для изучения динамики русского словообразования) // Вестник Томского государственного университета. Филология. 2019. № 57. С. 137-159.
7. Русский язык в Интернете: личность, общество, коммуникация, культура. Сборник статей I Международной научно-практической конференции. Москва, РУДН, 8-9 февраля 2017 г. / Под общ. ред. А.В. Дол-жиковой, В.В. Барабаша; ред. колл. Г.Н. Трофимова, С.С. Микова, С.А. Дерябина. М., 2017. 544 с.
8. Словарь социолингвистических терминов. М., 2006.
9. Словарь языка интернета.ги / Под ред. М.А. Кронгауза. М., 2016.
10. Современный русский язык: Система — норма — узус / Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова РАН. М., 2010.
11. Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика / Под ред. Г.Н. Скляревской. М., 2006.
12. Факов В.Я. Язык Интернета. Англо-русский словарь. М., 2009.
13. Формановская Н.И. Речевое взаимодействие: коммуникация и прагматика. М., 2007. 480 с.
14. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. СПб., 1998. 432 а
15. Якубинский Л.П. Избранные работы: язык и его функционирование. М., 1986.
Olga Dedova, Li Yang
THE COMPOSITION AND STRUCTURE
OF THE LEXICAL-SEMANTIC FIELD
'INTERPERSONAL COMMUNICATION IN THE INTERNET'
Lomonosov Moscow State University 1 Leninskie Gory, Moscow, 119991
The article expounds the concept of interpersonal communication in the Internet. Neological units that name the realities of this sphere are represented in modern dictionaries fragmentarily and inconsistently. Moreover, this topical and important lexical material requires study and systematization. When describing it, one should take into account both the characteristics and options of the platforms that support interpersonal communication in the Internet and the way they are interpreted by users as communicative phenomena. The study of this vocabulary is complicated by the rapid pace and scale of the development of communicative technologies, the spontaneity of neological processes associated
with the need to define innovative realities. The structure and the part-of-speech composition of the lexical-semantic field 'interpersonal communication in the Internet' show the nature of the denotative sphere. The predominance of nouns in the field is related to the 'subject' character of this field; verbs, adjectives and adverbs within it, as a rule, are formed as a result of word-formation derivation of the nominal stems. The active formation of this field demonstrates its enormous potential in modern Russian in terms of word-formation, assimilation of borrowings, and conceptualization of new facts of life.
Key words: interpersonal communication in the Internet; Internet communication platforms; Runet neology; principles of describing Internet vocabulary.
About the authors: Olga Dedova — Prof. Dr., Department of Russian Language, Faculty of Philology, Lomonosov Moscow State University (e-mail: ov-dedova@ yandex.ru); Li Yang — PhD Student, Department of Russian Linguistics, Lomonosov Moscow State University (e-mail: yoyo19930201@gmail.com).
References
1. Andrianov M.S. Neverbal'naya kommunikatsiya: psikhologiya i pravo [Nonverbal Communication: Psychology and Law]. Moscow, Institut obshchegu-manitarnykh issledovanii Publ., 2007. 256 p. (In Russ.)
2. Galichkina E.N. Lingvosemioticheskie parametry komp'yuternoi kommu-nikatsii [Linguosemiotic parameters of computer communication], Vestnik Leningradskogo gosudarstvennogo universiteta im. A.S. Pushkina, 2010. Vyp. 1. № 3, pp. 179-186. (In Russ.)
3. Dedova O.V. O yazyke Interneta [About the language of the Internet]. Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 9. Filologiya. 2010. № 3, pp. 25-38. (In Russ.)
4. Karpov E.S. Funktsionirovanie slenga v diskurse internet-kommunikatsii [The functioning of slang in the discourse of Internet communications]. AKD. Moscow, 2016. (In Russ.)
5. Konetskaya V.P. Sotsiologiya kommunikatsii [Sociology of Communications]. Moscow, Mezhdunarodnyi universitet biznesa i upravleniya Publ., 1997. (In Russ.)
6. Petrukhina E.V., Dedova O.V. Internet kak istochnik lingvisticheskoi infor-matsii (dlya izucheniya dinamiki russkogo slovoobrazovaniya) [The Internet as a Source of Linguistic Information (for Studying the Dynamics of Russian Word Formation)]. Vestnik Tomskogogosudarstvennogo universiteta. Filologiya, 2019, № 57, pp. 137-159. (In Russ.)
7. Russkii yazyk v Internete: lichnost', obshchestvo, kommunikatsiya, kul'tura [Russian language on the Internet: personality, society, communication, culture]. Sbornik statei I Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. Moskva, RUDN, 8-9 fevralya 2017 g., pod obshch. red. A.V. Dolzhikovoi, V.V. Barabasha; red. kol. G.N. Trofimova, S.S. Mikova, S.A. Deryabina. Moscow, RUDN Publ, 2017. 544 p. (In Russ.)
8. Slovar' sotsiolingvisticheskikh terminov [Dictionary of Sociolinguistic Terms]. Moscow, Rossiiskaya akademiya nauk. Institutyazykoznaniya Publ., 2006. (In Russ.)
9. Slovar' yazyka interneta.ru [Dictionary of Internet language.ru] / pod red. M.A. Krongauza. Moscow, AST-PRESS KNIGA Publ, 2016. 287 p. (In Russ.)
10. Sovremennyi russkii yazyk: Sistema — norma — uzus [Modern Russian language: System — Norm — Language usage], In-t rus. yaz. im. V.V. Vinogra-dova RAN. Moscow, Yazyki slavyanskii kul'turPubl, 2010. (In Russ.)
11. Tolkovyi slovar' russkogo yazyka nachala XXI veka. Aktual'naya leksika [Dictionary of the Russian language of the beginning of the XXI century. Actual vocabulary], pod red. G.N. Sklyarevskoi. Moscow, Eksmo Publ., 2006. (In Russ.)
12. Fakov V.Ya. Yazyk interneta. Anglo-russkii slovar' [Internet language. English-Russian dictionary]. Moscow, Mezhdunar. otnosheniya Publ., 2009. (In Russ.)
13. Formanovskaya N.I. Rechevoe vzaimodeistvie: kommunikatsiya i pragmatika [Speech Interaction: Communication and Pragmatics]. Moscow, Ikar Publ., 2007. 480 p. (In Russ.)
14. Eko U. Otsutstvuyushchaya struktura. Vvedenie v semiologiyu [The absent structure. Introduction to Semiology]. St. Petersburg, TOO TK "Petropolis" Publ., 1998. 432 p. (In Russ.)
15. Yakubinskii L.P. Izbrannye raboty: yazyk i ego funktsionirovanie [Selected works: language and its functioning]. Moscow, Nauka Publ., 1986. (In Russ.)
