CC BY
38
УДК 821.111(73)
СОПОСТАВИТЕЛЬНО-ПЕРЕВОДЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ГЛАГОЛОВ ДВИЖЕНИЯ В ПРОСТРАНСТВЕ
© З. М. Сафина, Р. И. Камалов*
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450076 г. Уфа, ул. Коммунистическая, 19.
Тел./факс: +7 (347) 272 35 62.
*ЕтаИ: lingvodidactica@mail.ru
Статья посвящена исследованию глаголов движения в пространстве на материале произведения М. Карима «Ос таган» и его переводов на русский и английский языки. К языковым средствам, образующим семантическое поле пространства, относят глаголы пространственной семантики, а именно глаголы движения, глаголы перемещения, бытийные глаголы. Рассмотрены способы репрезентации глаголов движения в пространстве в башкирском языке. Данная семантическая группа глаголов отличается своей значимостью для коммуникации и высокой частотностью употребления во всех исследуемых языках. Исследуются семантика и структура сложных глаголов в башкирском языке и способы их передачи на типологически неродственные языки. Отмечается, что во многих случаях глаголы движения в пространстве не поддаются точному переводу, так как значения башкирских аналитических форм реализуются, как правило, в рамках определенного контекста и не имеют аналогичных форм выражения в русском и английском языках.
Ключевые слова: глаголы движения, сложные глаголы, аналитические конструкции, пространство, разноструктурные языки.
Представления о пространстве являются результатом особых когнитивных способностей, которые присущи как животным, так и людям. Однако только люди могут описывать пространство, используя пространственные выражения для объяснения местоположения вещей, обозначения ориентиров и других целей. Пространство и его кодирование в языке представляют собой область сложного взаимодействия языка и познания. Лингвистические категории, выражающие как статические, так и динамические пространственные отношения, довольно подробно исследованы на материале разных языков. Пространственная информация передается существительными, наречиями, прилагательными, глаголами, предлогами и локативными выражениями, и в целях семантического представления данной информации необходимо понять, каким образом она интегрируется в языке. Актуальность и новизна данного исследования заключается в изучении лингвистически закодированной пространственной информации в сопоставительно -переводческом аспекте на материале разнострук-турных и неродственных языков: английского, башкирского и русского.
Со времен Платона, Сократа, Аристотеля ведутся дискуссии о природе, сущности и способе существования пространства. В учениях Платона пространство противопоставляется бытию и возникновению. Древнегреческий философ полагал, что пространство воспринимается вне ощущения, и поверить в него почти невозможно [11]. Аристотель не выделял категорию пространства: поскольку пространства без тел не бывает и в природе не наблюдается пустоты, следовательно, можно говорить лишь о категории места [1]. Исаак Ньютон считал, что пространство является абсолютным, так
как оно существует постоянно и независимо от существования материи в пространстве [17, с. 43]. Готфрид Лейбниц, наряду с некоторыми другими учеными, полагал, что пространство представляет собой совокупность отношений между объектами, заданную их расстоянием и направлением друг от друга [6, с. 149]. Позднее Иммануил Кант выдвинул гипотезу о том, что понятия пространства и времени не являются эмпирическими, а представляют собой элементы заданной структуры, которой обладают и которую используют люди для структурирования всего опыта [16, с. 178]. Немецкий математик Карл Фридрих Гаусс первым заговорил о необходимости эмпирического исследования геометрической структуры пространства, положив начало исследованиям в этом направлении [16, с. 136]. С конца XIX в. математики начали проявлять интерес к типам неевклидовой геометрии, в которых пространство представляется изогнутым, а не плоским; тогда же ученые начали задаваться вопросом об искривленности физического пространства. Так, согласно теории относительности Альберта Эйнштейна, пространство вокруг гравитационных полей отклоняется от евклидова пространства [16, с. 152].
В языкознании изучение смысла пространственного языка, т.е. пространственных выражений, характеризующих местоположение или изменение места нахождения данного объекта, осуществляется в рамках пространственной семантики. При описании положения объекта в пространстве В. Г. Гак выделяет две стороны: собственное положение предмета (позиция предмета) и положение предмета по отношению к другому предмету (местоположение) [2, с. 38]. А. В. Бондарко различает общие и частные пространственные значения: общие пространственные отношения строятся на
оппозиции динамического процесса перемещения и статического процесса местонахождения. Частные пространственные отношения подразумевают конкретные геометрические позиции предметов, такие как точка, прямая линия, окружность, отображенные в формах языка [13, с. 8]. Таким образом, при описании пространственных отношений учитываются два аспекта: характер пространственного отношения и положение объекта относительно локу-са. Как правило, в первом случае средствами описания считаются глаголы, а во втором - предлоги и наречия, хотя не все исследователи придерживаются такой точки зрения. Так, Дж. Лайонз выделяет конструкции существования и местоположения [21, с. 388], Л. Теньер описывает глаголы состояния и глаголы действия [12, с. 85], Л. Талми говорит о движении и местоположении [22, с. 70], Р. Хад-лстон и Дж. Пулум разграничивают глаголы движения и положения [18]. В целом англоязычные авторы основное внимание уделяют изучению предлогов и глаголов движения, а пространственные глаголы практически не исследованы и никак не классифицированы. Полагаем, это связано с тем, что перемещение в пространстве представляет больший интерес для исследователей, поскольку является видом деятельности, осуществляемым человеком постоянно. Все происходящие во Вселенной изменения и процессы, начиная с перемещения в пространстве и заканчивая мышлением, объединяются под общим термином «движение». Хотя понятие движения присуще всем языкам, не существует универсальных способов описания движения как в синтаксисе, так и в семантике, т. к. языки используют различные средства для представления движения, например, специальные грамматические конструкции или лексические единицы. Отечественные ученые к языковым средствам, образующим семантическое поле пространства, обычно относят глаголы пространственной семантики, а именно глаголы движения, глаголы перемещения, бытийные глаголы.
В данной статье рассмотрены глаголы движения в пространстве, так как они отличаются своей значимостью для коммуникации и в связи с этим -высокой частотой употребления. Сопоставительно-переводческий анализ указанной группы глаголов осуществлен на материале повести великого башкирского писателя XX в. Мустая Карима «9р таган» и еe переводов на русский и английский языки. Перевод на русский язык («Таганок»), осуществлен В. Осеевой, англоязычная версия ("Golden Eagle Village") создана Т. Ботингом на основе русского перевода. Следует отметить, что русскоязычная версия отличается некоторой вольностью, в тексте перевода встречаются отрывки, не имеющиеся в оригинале, не совсем точно передан ряд реалий. То же можно заметить и в переводе на английский язык, что объясняется отчасти фактом непрямого перевода. В анализируемом произведе-
нии пространственные отношения играют немаловажную роль: действие повести происходит в ауле под названием «Беркетле» («Беркутный», "Golden Eagle Village"), расположенном среди Уральских гор и окруженном с двух сторон озерами. Автор использует большое количество языковых средств, описывающих пространство аула, гор и озер, но основное внимание сосредоточено на действиях главных героев - трех мальчиков, которые активно передвигаются на протяжении всей повести. Поэтому особый интерес вызывает исследование глаголов пространственной семантики и особенно глаголов движения в пространстве.
В башкирском языкознании проблема пространственных глаголов практически не исследована. Хотя еще в 1940-е гг. в трудах некоторых ученых говорилось об аналитических средствах, служащих для выражения пространственных значений. Так, А. И. Харисов основным принципом выделения видовых значений глагола считает пространственную характеристику. Исследуя видовые формы глагола с диахронических позиций, он выделяет в башкирском языке начинательный, длительный, законченный виды и связывает их семантику с понятием пространственного ориентира, но исследователь не рассматривает значение пространственной характеристики действия как отдельный вид или видовое значение [15]. Н. К. Дмитриев выделяет восемнадцать значений вида глагола, три из которых относятся к сфере пространственной характеристики действия: действие, направленное от субъекта речи; действие, направленное вниз; действие, направленное назад, обратно [4, с. 185-187]. Наиболее продуктивными специализированными средствами выражения локативных значений в башкирском языке, по мнению ряда исследователей, являются глаголы движения. Материал современного башкирского языка свидетельствует о том, что глаголы движения несут двойную функциональную нагрузку: во-первых, выполняют синтаксическую функцию сказуемого и как самостоятельная глагольная лексема обозначают то или иное действие; во-вторых, уточняют пространственные координаты, конкретизируют ориентацию действия, направление перемещения, содержат качественную характеристику обозначенного глагольной основой движения и т.д. При классификации глаголов движения в башкирском языке учитываются различные факторы. Так, Дж. Г. Киекбаев подразделяет глаголы движения на движение по горизонтали и по вертикали; по отношению к субъекту и объекту речи - на глаголы приближения и глаголы удаления [24, с. 75-76]. М. В. Зайнуллин, конкретизируя характер движения, выделяет:
1) движение по горизонтали и по вертикали;
2) удаление от говорящего или приближение к нему;
3) движение, совершаемое на одном месте; 4) ненаправленное движение (движение, направление ко-
торого неизвестно); 5) способ или средства передвижения [25, с. 91].
Исследователи отмечают, что в словообразовании глагола в башкирском языке самое большое место занимает сложение двух глагольных основ [3, с. 212]. Р. З. Мурясов называет такие формы глагола аналитическими, под которыми он понимает «сложные раздельнооформленные маркеры, состоящие из двух и более формально самостоятельных слов» [10, с. 33]. Данные аналитические формы, называемые также сложным глаголом, сериальной глагольной конструкцией, выполняют функцию одного предиката и состоят из деепричастной формы смыслового глагола и синтаксически главного глагола [7, с. 129]. В глагольных словосочетаниях типа йYгереп сык- - выбежать компоненты реализуются в своих обычных значениях: первое действие, выраженное деепричастием, выражает способ совершения второго действия, производимого одновременно с ним одним и тем же лицом [3, с. 215]. По степени грамматикализован-ности, по характеру лексического значения глаголов, по градации мотивированности этого значения сложные словообразовательные формы очень разнородны. В данном исследовании все подобные сочетания именуются сложными глаголами.
По мнению исследователей в области пространственной семантики, локализация объекта, его положение относительно движущегося или неподвижного предмета, пространство, по которому происходит перемещение, могут задаваться с помощью целого ряда глаголов пространственной семантики, в т. ч. посредством глаголов движения в пространстве, таких как булырга - находиться - to be; ятырга - лежать - to lie; торорга - стоять - to stand и т.д. Так, глагол uepeY 'ходить' обозначает ненаправленное движение: ... ошондай эцгэмэ иерей - ходят разные легенды - There are all sorts of legends... (в переводе на английский язык глагол движения заменен на глагол бытия). Форма на -п йер- в непереходных глаголах активного действия обнаруживает значение «заниматься тем, что обозначено производящей основой», например, шайтан кыуып UepeUhen, (букв. ходишь и гоняешь чертей). В переводе на русский язык Где черти носили тебя? использован другой глагол движения, а также изменен порядок следования субъекта и объекта действия, в то время как в английском варианте Where did the imps keep you? не передан ни один из компонентов глагола и в целом значение движения утеряно. Когда глагол UepeY 'ходить' выступает в своем обычном значении, то предыдущее деепричастие используется по своему назначению как член свободного словосочетания, выражающий способ действия или его цель, например: Yлзн ашап йерей (букв. ходят и щиплют траву). В данном случае при переводе на русский язык сохранены оба компонента: ходят ... и пощипывают, а в английском переводе Sheep are grazing наблюдается толь-
ко один компонент, что объясняется семантикой английского глагола graze, включающей в себя помимо компонента to eat grass сему in a field, что подразумевает передвижение животных.
Глагол барыу 'идти' обозначает направленное движение: ... район слетына барзы... - ...он ездил на районный слет. - You went to the regional rally. В данном примере сохранен глагол движения в обоих переводах. Следует отметить, что как башкирский, так и английский глагол не указывают в этом случае на тип передвижения. Как известно, в русских глаголах движения обычно закодированы широкие диапазоны значений, такие как тип передвижения (например, пешком или на транспортном средстве), тип транспорта (например, автомобиль, самолет) или тип перемещения (например, положить что-то вертикально - поставить или горизонтально - положить). В английском языке эти детали также могут быть сообщены, но они не являются обязательными [9, с. 778].
В некоторых глаголах движения форма на -п бар- обозначает внезапную исчерпанность действия, его законченность, например: китеп барзы (букв. 'ушел'). Однако переводчик посчитал возможным использовать прием добавления, изменив глагол движения и его характер: Не спеша пополз, что отразилось и в переводе на английский язык: . unhurriedly crawled away. Таким образом, в переводе не сохранилось обозначение внезапной исчерпанности действия, что, в свою очередь, ведет к неправильному восприятию текста.
Представляется интересной и группа глаголов со значением направления внутрь или наружу. К этой группе могут относиться такие глаголы, как u^y 'входить', сыгыу 'выходить', кайтыу 'возвращаться' и другие. Глагол сыгыу 'выходить' служит для обозначения движения из пределов ориентира: ике терле hbiy сыккан (букв. 'вышла вода двух видов'). В данном случае глагол движения не получил отражения при переводе и был заменен глаголом другого семантического класса: . почему же воды озер стали разными? - The water... is different. В тех случаях, когда глагол сыгыу является компонентом сложного глагола, реализуется значение законченного действия с исчерпывающим охватом: кыуып сыгарзы (букв. 'выгнав, выпроводила вон'). При переводе на русский язык данное значение сохранено - выгнала его, а в переводе на английский язык значение движения за пределы ориентира выражено послелогом out:. sent him out of the class. По мнению исследователей, предлоги английского языка, употребленные изолированно или в сочетании с глаголами, играют особую роль в описании пространственных отношений, и при переводе художественных текстов наряду с пространственными глаголами необходимо также принимать во внимание «семантику пространственных предлогов в текстах разноструктурных языков для того, чтобы как можно более точно передать в
версии языка перевода пространственные отношения, нашедшие отражение в композиции и системе образов оригинала» [8, с. 447].
Глагол кайтыу 'возвращаться' обозначает движение из конечного местоположения обратно в первоначальное. Так, в примере hуsыштан кайт-маны (букв. не вернулся с войны), глагол кайтманы имеет семантку движения, однако в русском варианте погиб на войне переводчик употребил глагол другого семантического класса, сохранив при этом первоначальный смысл, что отразилось и в английской версии перевода: had been killed in the war. В сложной конструкции кайтып кына ин (букв. 'вернувшись, только войди') форма на -ып глагола шйтыу в переводе теряет свое значение, и на русский язык передается лишь второй компонент конструкции, представляющий собой форму повелительного наклонения глагола движения инэргэ 'входить': только войди в дом, в английском - Just you come into the house. Таким образом, в башкирском языке обе глагольные формы сложной конструкции являются глаголами движения в пространстве, а в переводе на русский и английский языки реализуется лишь один глагол того же семантического класса, что объясняется различиями в структуре глагольных форм башкирского и русского языков. Примечательно, что в другой сложной глагольной форме кайтырга сыккайны (букв. 'возвращаться только вышел') рассматриваемый глагол полностью реализует свое значение, а вторая часть является грамматикализованной, т.е. несет не смысловое, а грамматическое значение (прошедшее незавершенное действие). На русский язык данная конструкция передана глаголом несовершенного вида возвращался домой, однако в английском языке семантический класс глагола при переводе был изменен на бытийный: was on his way home.
Глагол KumeY 'уходить' обозначает ненаправленное движение, его можно отнести к формам, «допускающим двоякую - пространственную или аспектальную - интерпретацию» [7, с. 132]. Так, в предложении кайтыр я кка китте (букв. 'ушел в сторону, куда нужно вернуться') глагол китте выражает пространственную интерпретацию ненаправленного движения по горизонтали, при этом направление движения задается атрибутивным словосочетанием кайтыр якка, в котором в роли атрибута выступает причастие будущего времени кайтыр, не имеющее форм в русском и английском языках, а главный компонент выражен существительным я кка, имеющим аффикс да-тельно-направительного падежа -ка. В русском переводе пошли домой направление движения указывается обстоятельственным наречием домой, таким образом, семантика глагола движения в пространстве сохраняется. Примечательно, что в данном примере место назначения объектов в башкирском языке подразумевает неопределенно-обобщенное
пространство як 'сторона, край', а в русском языке сужается до определенного места - дом. Стоит отметить, что в переводе на английский язык был употреблен глагол walked off, который имеет значение 'to leave someone by walking away from them, especially in a rude or angry way' [20], т.е. уходить грубым образом, что придает не присущую для оригинального глагола китте коннотацию.
Глагол KumeY может также входить в состав сложных глаголов (деепричастия на -п, -ып, -еп, -оп, -еп + KumeY), в котором он выступает в роли вспомогательного глагола, утратившего семантику движения в пространстве и обозначающего начало, продолжительность или завершенность действия, выраженного первым компонентом данной конструкции. К примеру, в предложении 3C3he йэйлэYгэ кусеп китте (букв. 'мать переехала на пастбище') глагол китеу обозначает дополнительную семантику завершенности действия препозиционного компонента кусеп. Указанная семантика передается на русский язык при помощи глагола совершенного вида, а именно уехала на летнее пастибище, где переводчиком передан второй компонент (китте) сложного глагола. Сравним с английским предложением ' all the summer she works at the far-away pastures', в котором глагол works (работает) уже имеет семантический критерий качественного состояния, а не движения. Таким образом, семантика движения в данном контексте теряется, что несколько искажает изначальный замысел автора. Данный глагол китеу может употребляться и с глаголами, имеющими противоположное значение. Например, в предложении йугереп, ейгэ инеп китте (букв. 'побежав, домой зайдя, ушел') глаголы инеп 'войдя' и китте 'ушел' являются антонимичными, но поскольку второй компонент является вспомогательным, они могут употребляться в качестве компонентов семантически неделимого сложного глагола. Любопытно, что на русский язык глагольные формы йугереп и инеп были переданы префиксом за- и прошедшей формой глагола бежать соответственно: забежал к себе домой, что привело к неминуемому сокращению лексичесских единиц при переводе. В английском варианте переводчик использовал выражение, аналогичное русскому: ran into the house.
В аналитической конструкции аягына йызылып глагол йызылыу 'упасть'обозначает вертикальное движение сверху вниз, где направление действия задано словом аягына 'к ногам'(аяк + аффикс принадлежности 3 лица -ы + окончание да-тельно-направительного падежа -на). В русском варианте упав к его ногам семантический класс глагола сохраняется, а в английском on bended knee происходит неизбежное изменение класса глагола ввиду структурных различий исследуемых языков. Подобное изменение семантического класса глагола наблюдается и в следующем примере: глагол тешереу 'опустить'указывает на вертикальность
движения, например, Кайман жулга твшвр^вц быны? (букв. Откуда в руку это опустил?), однако в русском предложении Откуда ты взял это? семантика движения не передается, что отразилось и в англоязычном переводе: Where didyou get itfrom?
Таким образом, сложные глаголы башкирского языка представляют чрезвычайный интерес как с точки зрения семантики, так и с точки зрения их предачи на другие языки. В ходе исследования было вывлено, что глаголы движения в разно-структурных языках имеют сложную семантическую струтктуру, которую не всегда можно точно передать при переводе, в частности, с башкирского языка, так как значение башкирских аналитических форм зачастую реализуется в рамках определенного контекста и не имеет аналогичных форм выражения в русском и английском языках. Адекватная передача всех компонентов значения и структурных особенностей сложных глаголов башкирского языка позволит более точно перевести художественный текст и сохранить смысловые оттенки, заложенные автором. Полагаем, что данное исследование способствует решению проблемы прямого перевода художественных произведений башкирских авторов на английский язык.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аристотель. Физика. М.: КомКнига, 2016. 228 с.
2. Гак В. Г. Русский язык в зеркале французского // Русский язык за рубежом. 1967. №3. С. 37-42.
3. Грамматика современного башкирского литературного языка / отв. ред. А. А. Юлдашев. М.: Наука, 1981. 495 с.
4. Дмитриев Н. К. Грамматика башкирского языка. М.: Наука, 2008. 264 с.
5. Карим М. Таганок. Повесть. М.: Детская литература, 1964. 128 с.
6. Лейбниц Г. В. Сочинения в 4-х тт. Т. 2 / ред., авт. вступ. статьи и примеч. И. С. Нарский. М.: Мысль, 1983. 686 с.
7. Мищенко Д. Ф. Сложные глаголы в башкирском языке // ACTA LINGÜISTICA PETROPOLITANA. Труды Института лингвистических исследований. Институт лингвисти-
ческих исследований РАН. СПб., 2016. Т. 12. №1. С. 129150.
8. Морозкина Е. А., Камалов Р. И. Семантическая репрезентация и интерпретация пространственных предлогов при переводе художественного текста // Вестник БашГУ. 2017. Т. 22. №2. С. 447-451.
9. Морозкина Е. А., Морозкин Ю. Н., Сафина З. М. Фрактальные свойства глаголов движения в оригинале и переводе художественного текста // Вестник Башкирского университета. 2018. Т. 23. №3. С. 777-782.
10. Мурясов Р. З. Типология глагола в разноструктурных языках: Монография / Р. З. Мурясов. Уфа: РИЦ БашГУ,
2011. 328 с.
11. Платон. Соч. в 4-х тт. Т. 3. Ч. 1 / под общ. ред. А. Ф. Лосева и В. Ф. Асмуса. СПб.: изд-во С.-Петерб. ун-та: изд-во Олега Абышко, 2007. 752 с.
12. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса: пер. с франц. М.: Прогресс, 1988. 656 с.
13. Теория функциональной грамматики. Локативность. Бы-тийность. Посессивность. Обусловленность / отв. ред. А. В. Бондарко. СПб.: Наука, 1996. 229 с.
14. Усманова М. Г. Функционально-семантическая классификация глаголов башкирского языка: дисс. ... д-ра фи-лол. наук. Уфа, 2002. 416 с.
15. Харисов А. И. Категория глагольного вида в башкирском языке. Уфа, 1944. 92 с.
16. Carnap R. Philosophical foundations of physics: An introduction to the Philosophy of Science. New York: Basic Books, Inc. 1996. 300 p.
17. French A. P. Newtonian Mechanics. London: Thomas Nelson &Sons, Ltd, 1971. 743 p.
18. Huddleston R., Pullum G. K. The Cambridge grammar of the English language. New York: Cambridge University Press,
2012. 1842 p.
19. Karim M. Golden Eagle Village. М.: Progress Publishers, 1975. 127 p.
20. Longman Dictionary of Contemporary English / director Della Summers. Harlow: Pearson Education Limited, 2003. 1950 p.
21. Lyons J. Introduction to theoretical linguistics. Great Britain: Cambridge University Press, 1995. 519 p.
22. Talmy L. Toward a Cognitive Semantics. Vol. 2: Typology and process in concept structuring. Cambridge: MIT Press, 2000. 495 p.
23. Зэйнуллин М. В. Хэ^ерге башкорт э^эби теле. Морфология. 0фе: Китап, 2005. 391 б.
24. Кейекбаев Ж. F. Хэ^ерге башкорт теле. 0фе: Башкортостан китап нэшриэте, 1966. 146 б.
25. Кэрим М. Бе??ец йе^ец эйме. Повестар, хикэйэлэр. 0фе: Башкортостан китап нэшриэте.1983. 208 б.
Поступила в редакцию 25.05.2019 г.
COMPARATIVE ANALYSIS OF SPATIAL VERBS OF MOVEMENT © Z. M. Safina, R. I. Kamalov*
Bashkir State University 19 Kommunisticheskaya Street, 450076, Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.
Phone: +7 (347) 272 35 62.
*Email: lingvodidactica@mail. ru
The authors of the article studies spatial verbs of movement in the work "The Golden Village" of an outstanding Bashkir writer Mustai Karim and its translations into Russian and English. It should be noted that the Russian translation is rather free as well as the English version, as it was made not from the Bashkir original but from the Russian translation. The ways of representation of spatial verbs of movement in the Bashkir language were considered. These verbs are characterized by their communicative value and they are widely used in all the three languages. The semantics and structure of complex verbs in the Bashkir language and ways of their rendering into multistructural languages were studied. Complex or analytical verbs are such forms in the Bashkir language that are composed of two verb stems: verbal adverb of the notional verb and syntactically dominant verb. It is noted that in many cases the spatial verbs of movement were not translated accurately. This phenomenon can be explained by the fact that the meanings of Bashkir analytical forms are generally realized within a certain context and in most cases they do not have equivalent forms in the Russian and English languages. The present study may contribute to further development of translations from Bashkir into English.
Keywords: verbs of movement, complex verbs, analytical constructions, space, multi-structural languages.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at bulletin_bsu@mail.ru if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Aristotle. Fizika [Physics]. Moscow: KomKniga, 2016.
2. Gak V. G. Russkii yazyk za rubezhom. 1967. No. 3. Pp. 37-42.
3. Grammatika sovremennogo bashkirskogo literaturnogo yazyka [Grammar of contemporary Bashkir literary language]. Ed. A. A. Yuldashev. Moscow: Nauka, 1981.
4. Dmitriev N. K. Grammatika bashkirskogo yazyka [Grammar of the Bashkir language]. Moscow: Nauka, 2008.
5. Karim M. Taganok. Povest' [Taganok. Novel]. Moscow: Det-skaya literatura, 1964.
6. Leibniz G. W. Sochineniya v 4-kh tt. Vol. 2 [Works in 4 volumes. Vol. 2]. Moscow: Mysl', 1983.
7. Mishchenko D. F. ACTA LINGUISTICA PETROPOLITANA. Trudy Instituta lingvisticheskikh issledovanii. Institut lingvisticheskikh issledovanii RAN. Saint Petersburg, 2016. Vol. 12. No. 1. Pp. 129-150.
8. Morozkina E. A., Kamalov R. I. Vestnik BashGU. 2017. Vol. 22. No. 2. Pp. 447-451.
9. Morozkina E. A., Morozkin Yu. N., Safina Z. M. Vestnik Bashkirskogo universiteta. 2018. Vol. 23. No. 3. Pp. 777-782.
10. Muryasov R. Z. Tipologiya glagola v raznostrukturnykh yazykakh: Monografiya [Verb typology in structurally different languages: Monograph] / R. Z. Muryasov. Ufa: RITs BashGU, 2011.
11. Plato. Soch. v 4-kh tt. Vol. 3. Pt. 1 [Works in 4 volumes. Vol. 3. Pt. 1]. Saint Petersburg: izd-vo S.-Peterb. un-ta, 2007.
12. Tesniere L. Osnovy strukturnogo sintaksisa [Basics of structure syntax]: per. s frants. Moscow: Progress, 1988.
13. Teoriya funktsional'noi grammatiki. Lokativnost'. Bytiinost'. Posessivnost'. Obuslovlennost' [Theory of functional grammar. Locativity. Beingness. Possessiveness. Conditionality]. Ed. A. V. Bondarko. Saint Petersburg: Nauka, 1996.
14. Usmanova M. G. Funktsional'no-semanticheskaya klassi-fikatsiya glagolov bashkirskogo yazyka: diss. ... d-ra filol. nauk. Ufa, 2002.
15. Kharisov A. I. Kategoriya glagol'nogo vida v bashkirskom yazyke [Category of verb aspect in the Bashkir language]. Ufa, 1944.
16. Carnap R. Philosophical foundations of physics: An introduction to the Philosophy of Science. New York: Basic Books, Inc. 1996.
17. French A. P. Newtonian Mechanics. London: Thomas Nelson &Sons, Ltd, 1971.
18. Huddleston R., Pullum G. K. The Cambridge grammar of the English language. New York: Cambridge University Press, 2012.
19. Karim M. Golden Eagle Village. Moscow: Progress Publishers, 1975.
20. Longman Dictionary of Contemporary English / director Della Summers. Harlow: Pearson Education Limited, 2003.
21. Lyons J. Introduction to theoretical linguistics. Great Britain: Cambridge University Press, 1995.
22. Talmy L. Toward a Cognitive Semantics. Vol. 2: Typology and process in concept structuring. Cambridge: MIT Press, 2000.
23. Zainullin M. V. Kha? erge bashrc ort a? abi tele. Morfologiya. 0fo: Kitap, 2005.
24. Keiekbaev Zh. F. Kha? erge bashrcort tele. 0fo: Bashrcor-tostan kitap nashriate, 1966.
25. Karim M. Be? ? en io? oh aime. Povestar, khikaialar. 0fo: Bashrcortostan kitap nashriate.1983.
Received 25.05.2019.
