CC BY
179
УДК 100.4:[13+159.964] А.А. Туман-Никифоров
СООТНОШЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ И ДУХОВНЫХ КАЧЕСТВ ЧЕЛОВЕКА
Статья посвящена исследованию соотношения социальных и духовных качеств человека в их единстве и взаимопроникновении. Вместе с тем проводится идея о несводимости духовных качеств человека к его социальным качествам, о неправомерности рассмотрения духовных качеств как автоматического или полуавтоматического следствия социализации индивида. Социальные качества рассматриваются как проявление гражданственности, что выражается в действиях индивида, направленных во вне, на других людей и на общество в целом. Духовные качества рассматриваются как проявление интеллигентности, что выражается в действиях индивида, направленных во внутрь, на самого себя, не в свой собственный "внутренний" мир. Соотношение социальных и духовных качеств человека обозначается термином личность, который, таким образом, получает новую трактовку, объединяющую и интегрирующую две популярные трактовки: социологическую и психологическую, которые до сих пор плохо коррелировали друг с другом.
В советской философской науке господствующей точкой зрения на человека, его природу и сущность являлась марксистская концепция человека как биосоциального существа, как производного от общества, как продукта общественной трудовой деятельности [14, 358-359]. Всем знакомо марксистское определение сущности человека «...сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду...
она есть ансамбль всех общественных отношений» [8, 3]. Пытаясь систематизировать качества, присущие
человеку, представители марксистской философии шли по пути их разделения на природные (биологические) и социальные. Хотя периодически встречались упоминанания о важности признания духовного начала человека, его сознания, все-таки эти взгляды не получили широкого распространения. Само сознание было принято связывать с социальностью человека, рассматривать, в первую очередь, как общественное сознание. «Сознание...высший уровень психической активности человека как социального существа» [15, 622]. «.Сознание рассматривается. как духовная жизнь общества», как общественное сознание в совокупности всех его форм (наука, философия, искусство, нравственность, религия, правосознание, социальная психология)» [14, 43]. Все духовные качества человека принято было рассматривать как производные от его социальных качеств, как автоматическое или полуавтоматическое следствие социальных качеств человека.
Данная точка зрения до сих пор имеет широкое распространение. Многие являются ее воинствующими сторонниками и даже слышать не хотят о каких-то коррективах, дополнениях, о ее переосмыслении. Вместе с тем за последние 15 лет, когда марксизм стал «выходить из моды» и многие поспешили «добить», «пнуть» упавшего гиганта, появилось большое количество публикаций, в которых содержится полный или частичный отказ от биосоциальной концепции человека и предлагаются другие подходы к рассмотрению его природы и сущности [2-4; 10; 12]. Однако, на наш взгляд, в большинстве этих работ преобладает тон не дискуссии (направленной на совместный с оппонентом поиск и достижение истины), а полемики (направленной на победу над оппонентом, связанной с желанием переспорить его). Полемизируя с марксистской концепцией, многие авторы наряду с биологическими и социальными, или даже вместо них, предлагают выделить другие качества, но при этом, на наш взгляд, иногда явно увлекаются насчитывая «лишние» грани человеческой сущности. К примеру, В.С. Поликарпов и В.А. Поликарпова проводят идею о том, что сущность человека состоит из пяти измерений: космического, биологического социального, культурного, психологического [10]. Про космическую составляющую сущности человека пишут Ю.М. Федоров, Е.З. Волчек и др. [2; 12]. Но выделение этой составляющей представляется сомнительным. Конечно, с одной стороны, все существа и все предметы - часть космоса и в этом смысле - космические, но влияние космоса на челове-
ка (к примеру, влияние Солнца, Луны и др. небесных тел) проявляется, в первую очередь, во влиянии на его организм, т.е. на его биологические качества, а во вторую очередь, если следовать теориям А.И. Чижевского и Л.Н. Гумилева, влиянием на социальные качества. Таким образом, мы не видим оснований для выделения космического измерения в особую составляющую часть сущности человека, отдельно от биологической и социальной составляющих.
Аналогично, на наш взгляд, обстоит дело с культурной составляющей. Культура есть форма бытия социальности, ее «свое иное», «оборотная сторона медали» и отдельно от социальной составляющей рассматриваться не может. Сложнее обстоит дело с психологическим измерением человека. Многие авторы выделяют психологическое (психическое) в качестве особой составляющей сущности человека, наряду с биологической и социальной составляющими. Так, В.П. Ратников пишет: «... человек есть единство трех составляющих начал - биологического, социального и психического, это ...биопсихосоциапьный феномен ... его целостное формирование всегда связано с этими основными факторами: природными задатками, социальной средой и внутреннем «Я» (волей, стремлениями, интересами и т.д.)» [13, 458]. Однако эта концепция встречает довольно серьезные и обоснованные возражения. С.Э. Крапивенский пишет: «Эту концепцию попробуем сразу же отвести. Дело в том, что необходимо различать принципиально разные уровни психики, психического отражения внешнего мира. Есть уровни и формы психического отражения, присущие уже высшим животным . но они не выводят их обладание за пределы биологической формы движения материи. А есть такие уровни и формы, которые своим происхождением и развитием обязаны включенности человека в мир социальный и являются атрибутами социальной формы движения материи. Таким образом, выдвигаемое в качестве третьей составляющей психическое в интересующем нас контексте без особых погрешностей покрывается биологическим и социальным» [6, 40].
Эти возражения кажутся нам достаточно обоснованными, но, тем не менее, биосоциальная концепция человека представляется нам существенно неполной. Про это же пишут В.С. Барулин, А.С. Панарин, Е.З. Волчек и многие др. [1; 2; 9]. В частности, В.С. Барулин отмечает: «.сведение сущности человека к общественным отношениям абсолютно выводит человеческую духовность за пределы его сущности, его сущностных определений» [1, 458]. Мы не вполне согласны с В.С. Барулиным, на наш взгляд, не абсолютно выводит, а относительно. Ведь К. Маркс говорит именно обо всей совокупности общественных отношений, т.е. и материальных, и идеальных (духовных). Но в то же время человеческая духовность не сводима целиком к идеальным (духовным) общественным отношениям, к отражению общественного сознания в индивидуальном, она включает в себя и внутреннюю духовную жизнь индивида, которая действительно выпадает из марксова определения сущности человека. Е.З. Волчек отмечает, что «в марксизме силен абстрактный социологизм, сводящий индивидуальность, ее уникальность к общеродовой социальной сущности» [2, 118]. А.С. Панарин к этому добавляет: «Социологический разум не найдет успокоения до тех пор, пока от индивида не останется ничего, кроме социально-представительских функций: пока он не предстанет в качестве репрезентации объективной экономической необходимости, классового интереса, социального заказа и т.п. Антропологический подход ставит перед собой прямо противоположную задачу: представить индивида как носителя иначе возможного, объективно не предопределенного, альтернативного. Индивид не только представляет, но и противопоставляет, - через его волю, фантазию, воображение и упрямство в порядок бытия вклинивается стохастический момент вариативности и свободы. В основании проблемы гуманитарного видения мира - видения, при которых человек преодолевает свою надстроечно-репрезентивную ограниченность и приобретает вес онтологически значимого фактора, - лежит проблема статуса самой духовности. Проблема человека изоморфна проблеме Духовного начала» [9, 200]. Мы не вполне согласны с противопоставлением социологического и антропологического подходов к изучению человека, мы за социально-антропологический подход, за изучение человека как целостности, за изучение перехода индивидуального на уровень социального и обратного перехода социального на уровень индивидуального.
Но именно по этой причине мы не согласны с тем, что социологический разум не успокоится до тех пор, пока от индивида не останется ничего, кроме социально-представительских функций. В. Шкуратов отмечает, что человека часто приравнивают к отпечатку чего-либо: « .общества, внешней среды, межличностных отношений. Но душа человека отсутствует в этих схемах!!!» [16, 495]. Е.З. Волчек указывает на «.явно недостаточное внимание к человеку как космическому, а не только социальному существу, и к его внутреннему миру. На практике это выражается в «остаточном принципе» по отношению ко всему, что выходит за пределы экономики и политики, а также во взгляде на человека в лучшем случае как фактор общественного развития» [2, 118]. Действительно, рассмотрение внутреннего мира человека, его индивиду-
альности, духовности это то, что может и должно дополнить анализ человека, наряду с изучением его биологической и социальной составляющих.
Что такое духовность, духовные качества человека? Какой смысл и содержание следует вкладывать в эти понятия? Термин «духовность» употребляют довольно часто, но далеко не всегда при этом отдают отчеты в том, что стоит за данным термином, что он обозначает и как его следует понимать. В рамках религиозно-идеалистических учений духовность - это, прежде всего, единение человека с Богом, устремленность к Нему и помыслы о Нем. В христианской традиции духовность часто трактуется как презрение к материальным благам, как забота о спасении души, избавлении от грехов и достижении через праведные поступки - благодати. В восточной, в частности, буддистской традиции духовность связывается с занятиями различными медитативными практиками, например, йогой и т.п. В идеалистической философии духовность очень часто связывают с творчеством, с занятиями науками и искусствами, с размышлениями и переживаниями.
Употребляется этот термин и в материалистической, в том числе, в марксисткой философии. Но и здесь его значение строго не определено. Его отождествляют то с сознанием [14, 43], то с творчеством, то с духовной культурой, духовной сферой общественной жизни, общественным сознанием и т.п., то пытаются выделить в качестве самостоятельного явления, но, как правило, безуспешно, потому что не могут указать четкие критерии отличающие духовность от всего остального. А если указывают, то часто произвольно, без должного обоснования. Так, Е.В. Сенницкая, описывая особый тип русской духовности, пишет: «,..духовность...есть способность к переживанию различных состояний ... к их сознательному созданию и поддержанию» [11, 259]. Однако все это в лучшем случае неполное понимание духовности; ни одно из них не схватывает сущность и специфику данного феномена, в отличие и от других феноменов.
Что же такое духовность в нашем понимании? Пытаясь объединить в единое целое биопсихосо-циальную концепцию человека, в частности мысль В.П. Ратникова о том, что все существование и формирование человека определяются тремя факторами (в т.ч. внутренним «Я» (волей, стремлениями, интересами)), а также указание Е.З. Волчека на внимание к внутреннему миру человека, А.С. Панарина на значение воли, фантазии, воображения и упрямства индивида и другие тому подобные мысли, мы пришли к пониманию духовности как высших, сверхживотных, т.е. собственных человеческих слоев психики, как такого психического явления, которое отличает психику человека от психики высших животных и делает его человеком в полном смысле этого слова.
Теперь остается только ответить на вопрос: сколько же этих слоев психики и как их следует обозначить? Один из таких слоев (уровней, сфер) это, безусловно, - сознание. Сознание мы трактуем как постигающую часть человеческой психики, способность постижения действительности, а также специфические процессы этого постижения. В советской философской науке сознание, как и все остальные духовные качества человека, принято было объяснять, исходя из социальных качества человека: «Созна-ние.высший уровень психической активности человека как социального существа» [15, 622]. С одной стороны это правильно: сознание и другие духовные качества человека безусловного детерминированы его социальными качествами, но не сводимы к ним, относительно самостоятельны. Кстати, эта относительная самостоятельность признавалась и в советской философии: «В психологии сознание трактуется как психическая деятельность, которая обеспечивает.контроль и управление поведением личности, ее способность отдавать себе отчет в том, что происходит как в окружающим, так и в своем собственном духовном мире» [14, 43]. Однако отсюда почему-то не делался сам собой напрашивающийся вывод о том, что духовный мир личности является самостоятельной, третьей сущностной стороной человека, наряду с биологической и социальной стороной, а сознание и самосознание составляют ядро личности, ядро ее духовного, мен-тально-эмоциального аспекта. Но в то же время, если личность и ее духовный аспект, на наш взгляд, неправомерно отождествлять только с сознанием и самосознанием, то какие еще высшие собственно человеческие уровни психики мы отнесем к духовным качествам человека? П.С. Гуревич отмечает: «Античные трагики.блестящие показали нам, что разум, воля и чувства человека растаскивают его в разные стороны, точно демоны» [4, 256].
Крупной и относительно самостоятельной сферой психики является чувственно-эмоциональная сфера, т.е. именно то, что Е.В. Сенницкая называет способностью к переживанию различных состояний. Еще одна сфера психического связана с волевыми качествами человека, а также с их основой - характером, которые, в свою очередь, тесно связанны с поступком, с деятельностью, активностью, творчеством. Все это различные проявления активности, внутренняя, психическая активность (воля) и внешняя, эксте-риоризированная активность (деятельность, творчество). Но какими специальными терминами мы назовем эти две сферы человеческой психики? Изучив специальную литературу, мы не нашли однозначно ответа на
этот вопрос, поэтому выдвинули авторские названия. Создание нового термина возможно двумя способами: либо изобретение неологизма, либо придание нового смысла и звучания хорошо известному термину. Мы решили пойти вторым путем.
Чувственно-эмоциональную сферу человеческой психики мы назвали «душой», поскольку и в обыденной речи выражения «душевный», «душевно-чуткий», «душевно-отзывчивый», «бездушный», «душевноглухой» и т.п., как правило, связываются с эмоциональным состоянием человека, с его восприимчивостью чужого эмоционального состояния. Таким образом, то, что Е.В. Сенницкая называет духовностью, на наш взгляд, правильнее назвать душевностью. Активно-творческую, деятельностно-волевую сферу мы назвали «дух». «Сильный духом» - говорят о человеке волевом, активном, стремление которого к деятельности и творчеству не могут побороть никакие внешние, в том числе социальные обстоятельства, а «слабый духом» - говорят о человеке бездеятельном, безвольном, пассивном. Эта сфера психического напрямую связано с творческим началом в человеке.
Таким образом, термин «духовность», «духовные качества» мы трактуем в двух взаимосвязанных смыслах - широком и узком. В широком смысле духовность это высшие, собственно человеческие слои психики - сознание, душа, дух. В узком смысле «духовность» - это активно-творческая часть человеческой психики, то, что, в первую очередь, связано с проявлениями творческого начала в человеке. «Духовность» в узком смысле входит составной частью в духовность, а в широком смысле является ее составной частью, наряду с сознанием и душой. Мы отдаем себе отчет в терминологической недоработанности данной концепции, но пока еще одного, дополнительного термина вывести не смогли. С одной стороны, в истории философии духовность связывают с творчеством, с другой - со всем внутренним миром человека. И то, и другое мы склонны трактовать как духовные качества человека, первое - духовность в узком смысле, второе - в широком.
Подтверждение своих взглядов мы находим в различных, порой самых неожиданных местах. Так, например, К. Симонов пишет в своем предисловии к книге Л. Жуховицкого «Банан за чуткость» (1977): «Эта книга написана с любовью к современной молодежи, с пониманием ее духовных запросов и душевных сложностей» [5, 5]. Со свойственной многим великим писателям прозорливостью, основанной на интуиции, К. Симонов лучше многих профессиональных философов развел и определил термины «душа» и «дух». «Духовных запросов», т.е. запросов к изменению окружающего мира, к внесению в него творческого, личностного начала. «Душевных сложностей», т.е. сложностей эмоционального реагирования на окружающую действительность, переживания своего бытия в мире.
Конечно, все эти духовные качества человека невозможны без его социальных качества, без процесса социализации в онтогенетическом и без процесса социогенеза в филогенетическом планах. Но, на наш взгляд, неверно было бы рассматривать их как автоматическое или полуавтоматическое следствие социализации индивида. Духовность имеет немаловажное самостоятельное значение и, в свою очередь, влияет на социальные качества индивида.
В.И. Ленин указывает нам на три различных варианта личностного осознания и оценки своего наличного социального положения и своих социальных ролей. «Раб, сознающий свое рабское положение и борющийся против него, есть революционер. Раб, не сознающий своего рабства и прозябающий в молчаливой, бессознательной и бессловесной рабской жизни, есть просто раб. Раб, у которого слюнки текут, когда он самодовольно описывает прелести рабской жизни и восторгается добрым и хорошим господином, есть холоп, хам» [7, 40]. Но в чем причины различий между этими тремя рабами? Разве у них разные социальные качества? У всех трех рабов одинаковая наличная социальность, но она по-разному преломляясь через духовный внутренний мир личности, через «совокупность внутренних условий», приводит к трем различным социально-духовным проявлениям. Здесь мы видим воплощение знаменитой гегелевской триады: тезис - раб, как безличная социальная роль, антитезис - революционер, как сознательная, духовная, ментальноэмоциональная роль, синтез - раб-революционер, как духовно-социальная, личностная роль.
Поэтому, на наш взгляд, социальные и духовные качества человека тесно взаимосвязаны, но не сводимы друг к другу. Единство социального и духовного в том, что духовность невозможна без процессов социализации, а социальность невозможна без общественного сознания (которое в свою очередь невозможно без индивидуального), а различие в том, что социальность - это, в первую очередь, социальные связи и отношения индивида, а духовность - высшие слои психики. Социальное и духовное нами разводятся так: социальное это, прежде всего, внешнее: совокупность связей и отношений с другими людьми, с обществом, а духовность - внутреннее-ментально-эмоциональное бытие индивида.
Социальные качества человека обозначаются нами сводным термином «гражданин». Правомочность употребления данного термина в этом значении может вызывать сомнения, т.к. он имеет иной, уже общепринятый смысл: в юридической науке «гражданин» - субъект права, лицо - политически и юридически принадлежащее конкретному государству.
Однако нам думается, что вполне уместная юридическая трактовка может рассматриваться как частный случай более широкой общефилософской (а также социологической, исторической, культурологической и т.д.) трактовки гражданина как члена общества, социума; как лица, принадлежащего обществу и входящего в него. Можно сказать, что гражданин - это общественный человек (подобно тому, как Homo sapiens - биологический человек) и, следовательно, сущность гражданина есть «совокупность всех общественных отношений». Термин «гражданин» многозначен, в научной литературе, толковых словарях, справочных, энциклопедических изданиях указывается, что этот термин имеет не только правовое и политическое значение, но и обозначает всякого человека, как члена общества, в т.ч. и лишенного гражданских (юридических) прав (обращение к незнакомым людям, к заключенным: «гражданин», «гражданка»). Широко распространенное словосочетание: «Гражданин Мира», указывает на то, что более широкое, чем юридическое, значение термина «гражданин» давно распространено.
Кстати в известном противоречии с юридической трактовкой гражданина находится не только предлагаемая нами общефилософская трактовка данного термина, но и его социологическая и политологическая трактовка. Гражданином, в широком (философском) смысле, может быть назван любой «общественный человек», любое лицо, включенное в систему общественных связей и отношений. В более узком (политологическом) смысле, именно член гражданского общества, сознательный и ответственный субъект, который не ждет санкций государства, но самостоятельно организует свои взаимоотношения с другими гражданами. Первое значение больше соответствует категориальному аппарату философии, второе - политологии, в социологии, на наш взгляд, равно употребимы оба значения термина «гражданин», а также промежуточное значение: свободный и сознательный член общества (в отличие от политологического значения не обязательно гражданского общества), участвующий в решении государственных дел, в управлении государством. Заметим, что политологическое понимание гражданина не противоречит его философскому пониманию, а является его частным случаем.
Духовные качества человека обозначаются термином «интеллигент». Разумеется, данное понимание интеллигента несколько отличается от его традиционного понимания, точно так же, как наше понимание «гражданина» отличается от традиционного. Но мы полагаем это вполне возможным. В отличие от «гражданина», термин «интеллигент» вообще строго не определен, насчитывается более двух десятков его определений. Мы не предлагаем упразднить данные определения (так же, как не выступаем против юридической или политологической трактовки гражданина), однако полагаем, что термин «интеллигент» вполне приемлем для обозначения духовной составляющей человека и его личности.
Каждый человек (за исключением детей «Маугли» и других сходных случаев) в нашей трактовке является гражданином и интеллигентом, что отнюдь не устраняет того факта, что есть граждане ответственные и безответственные, интеллигенты подлинные и неподлинные. Причем данные оппозиции могут получать различную трактовку, но, в первую очередь, мы понимаем ответственного гражданина как полноценного, сознательного и неравнодушного члена общества, заботящегося об общественном, а не только о своем личном благе, а безответственного - как обывателя, далекого от животрепещущих проблем своего общества, не считающего необходимым вмешательство в ход общественных дел, особенно если это связано с риском для его благополучия, карьеры, здоровья и жизни, заражающего своим отношением окружающих; подлинного интеллигента как человека с богатым, развитым внутренним духовным миром, а неподлинного - как дегенерата, живущего простейшими животными потребностями. Таким образом, подлинный интеллигент, человек с развитым, богатым внутренним духовным миром - это обладатель развитых - сознания (широта и глубина постижения действительности), души (богатство эмоционального восприятия), духа (активный, деятельный, волевой, творчески преобразующий действительность).
К. Линней, составляя свою первую в истории зоологическую классификацию видов животных и растений и помещая туда человека, обозначил его как Homo sapiens (человек разумный), поскольку полагал разум главным отличительным свойством человека. Тем самым Линней внес немалую путаницу в дело понимания и изучения человека, особенно в понимание соотношения биологического и небиологического в человеке. Название «человек разумный» абсолютно не подходит для обозначения человека как биологического вида,
потому что биологической составляющей человека разум как раз не присущ (пример, дети «Маугли»). Поэтому с биологической стороны, помещая человека в зоологическую классификацию, его следовало бы назвать как-нибудь по-другому, например: «человек двуногий с мягкой мочкой уха и твердыми ногтями», но при этом обязательно подчеркивая, что это, как раз, наименование его с биологической стороны, то есть не как человека, а как представителя животного мира. Для того чтобы этот представитель животного мира стал человеком, ему необходима еще одна, «вторая» природа, т.е. социально-культурная среда, взаимодействуя с которой Homo sapiens приобретает социальные и духовные качества, становится человеком в подлинном смысле этого слова.
Совокупность социальных и духовных качеств, интегрирующее начало, объединяющее гражданственность и интеллигентность, трактуются нами как «личность». Личность объединяет в себе и внешние (социальные), и внутренние (духовные, ментально-эмоциональные) качества человека. Хотя встречаются люди с гипертрофированной социальностью или, наоборот, с гипертрофированной духовностью, у которых одна сторона личности частично вытесняет и подавляет другую сторону, на наш взгляд, это нельзя признать нормальным. Мы за гармоническое развитие личности, за гармонию социальности и духовности.
Человек, на наш взгляд, биосоциодуховное существо, состоящее из биологической (Homo sapiens) и личностной составляющих, последняя из которых, в свою очередь раскладывается на социальную (гражданин) и духовную (интеллигент) составляющие.
Таким образом, социальные и духовные качества соотносятся у разных людей по-разному. Есть люди с гипертрофированной социальностью, а есть с гипертрофированной духовностью, хотя, на наш взгляд, социальные и духовные качества индивида должны гармонично сочетаться друг с другом, а не превалировать одни над другими. Конечно, у любого человека одни из этих качеств сопровождаются другими, нет людей без социальных или без духовных качеств, это свойство человека, составляющие его сущности, но именно поэтому они не сводимы друг к другу, а являются равноправными составляющими природы и сущности человека.
Литература
1. Барулин, В.С. Социальная философия: учеб. / В.С. Барулин. - М., 1999.
2. Волчек, Е.З. Философия / Е.З. Волчек. - Минск, 1998.
3. Губин, В., Некрасова Е. Философская антропология / В. Губин, Е. Некрасова. - М.: СПб., 2000.
4. Гуревич, П.С. Введение в философию / П.С. Гуревич. - М., 1997.
5. Жуховицкий, Л.А. Банан за чуткость / Л.А. Жуховицкий. - М., 1977.
6. Крапивенский, С.Э. Социальная философия / С.Э. Крапивенский. - М., 1998.
7. Ленин, В.И. Памяти графа Гейдена (чему учат народ наши беспартийные «демократы») / В.И. Ленин // Полн. собр. соч. - Изд-е 5-е. - Т. 16. - М., 1961.
8. Маркс, К. Тезисы о Фейербахе // К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. - Т. 3. - М., 1955.
9. Панарин, А.С. Философия политики / А.С. Панарин. - М., 1996.
10. Поликарпов, В.С. Феномен человека - вчера и завтра / В.С. Поликарпов, В.А. Поликарпова. - Ростов-н/Д, 1996.
11. Сенницкая, Е.В. «Русская духовность» - существует ли она на самом деле? / Е.В. Сенницкая // Философия образования. - 2003. - № 8.
12. Федоров, Ю.М. Сумма антропологии. Расширяющаяся вселенная Абсолюта. - Кн. 1 / Ю.М. Федоров. -Новосибирск, 1994.
13. Философия / [под ред. Лавриненко В.Н.]. - М., 1996.
14. Философская энциклопедия / [под ред. Константинова Ф.В.]. - Т.5. - М., 1970.
15. Философский энциклопедический словарь / [под ред. ИльичеваЛ.Ф.]. - М., 1983.
16. Шкуратов, В. Историческая психология / В. Шкуратов. - Ростов-на/Д, 1994.
