CC BY
91УДК 343 П. М. Стольников
Орловский юридический институт МВД России имени В. В. Лукьянова
Соотношение процессуальной самостоятельности следователя и полномочий руководителя следственного органа
АННОТАЦИЯ. Введение. Процессуальная самостоятельность следователя предусмотрена уголовно-процессуальным законом, но имеет ограниченный характер. Эти ограничения связаны с реализацией полномочий иными процессуальными субъектами. Одним из таких субъектов является руководитель следственного органа. Широкие полномочия руководителя следственного органа сильно сужают допустимые границы усмотрения следователя. В правоприменительной практике возникает много проблем, связанных с обеспечением процессуальной самостоятельности следователя в условиях ведомственного процессуального контроля за его деятельностью.
Цель исследования - изучение нормативной модели организации процессуального взаимодействия следователя и руководителя следственного органа.
Методология. Использовались общенаучные и специальные методы исследования: историко-пра-вовой, сравнительно-правовой, формально-юридический.
Выводы и значимость. В российском уголовно-процессуальном законодательстве не получил детальной нормативной регламентации механизм процессуального контроля за деятельностью следователя. В интересах правоприменительной практики необходимо скорректировать нормы закона и придать указаниям руководителя следственного органа четкую процессуальную форму, а также предусмотреть механизм обжалования таких указаний и блокировки процессуальных решений руководителя на период их обжалования с передачей материалов уголовного дела другому следователю. Это позволит оптимизировать процессуальное взаимодействие между следователем и руководителем следственного органа.
Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его результатов в правоприменительной практике и для формирования предложений законодателю по внесению изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: следователь, процессуальная самостоятельность, руководитель следственного органа, процессуальное усмотрение.
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Стольников П. М. Соотношение процессуальной самостоятельности следователя и полномочий руководителя следственного органа // Научный портал МВД России. 2020. № 2 (50). С. 54-58.
P. M. Stolnikov
Orel Law Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation
named after V. V. Lukyanov
The ratio of procedural independence of the investigator and the powers of the head of the investigative body
ABSTRACT. Introduction. The criminal procedure law provides the procedural independence of the investigator, but it is of a limited nature. These restrictions have to do with the exercise of powers by other procedural entities, such as the head of the investigative body. The vast powers of the head of the investigating authority greatly narrow the permissible limits of the discretion of the investigator. In law enforcement practice there are many problems associated with ensuring the procedural independence of the investigator under the conditions of departmental procedural control over his activities.
The purpose of the article is to study the regulatory model for organizing the procedural interaction of the investigator with the head of the investigative body.
Methodology. In the process of working on the article, general scientific and special research methods were used: historical-legal, comparative-legal, formal-legal ones.
Conclusions and relevance. In the Russian criminal procedure legislation, the mechanism of procedural control over the activities of the investigator has not received proper attention. In the interests of law enforcement practice, it is necessary to adjust the norms of the law and give the instructions of the head of the investigating
authority a clear procedural form, as well as provide a mechanism for appealing against such instructions and blocking the procedural decisions of the head for the period of their appeal with the transfer of the materials of the criminal case to another investigator. This will optimize the procedural interaction between the investigator and the head of the investigating authority.
The practical significance of the study is determined by the possibility of using its results in law enforcement practice and formulating suggestions to the legislator to amend the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation.
KEYWORDS: investigator, procedural independence, head of the investigative body, procedural discretion.
FOR CITATION: Stolnikov P. M. The ratio of procedural independence of the investigator and the powers of the head of the investigative body // Scientific portal of the Russia Ministry of the Interior. 2020. № 2 (50). P. 54-58 (in Russ.).
В современном уголовном процессе следователь является одной из центральных фигур в досудебном производстве по уголовному делу. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее - УПК РФ) достаточно детально регламентирует его статус как процессуально самостоятельного участника производства по уголовному делу. Положения, закрепленные в п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ1, позволяют следователю самостоятельно проводить целый ряд следственных действий и принимать значимые процессуальные решения.
Однако процессуальная самостоятельность следователя не носит абсолютного характера и ограничивается через сложный механизм ведомственного и судебного контроля, а также прокурорского надзора. Уже применительно к советскому уголовному процессу А. П. Гуляев обоснованно указывал, что «процессуальная самостоятельность и ответственность следователя вовсе не означают его абсолютной независимости» [4, с. 99]. Такую точку зрения разделяют и современные исследователи [3, с. 53].
Механизм ограничения процессуальной самостоятельности следователя получил нормативное закрепление в УПК РФ, но в силу целого ряда причин его рациональность вызывает много вопросов, в первую очередь практического характера. Эти вопросы лежат в плоскости решения общих проблем качества предварительного следствия. На сегодняшний день на практике сложилась ситуация, когда нахождение «процессуально самостоятельного» следователя под ограничениями, связанными с реализацией иными участниками процесса своих контрольно-надзорных полномочий по отношению к его деятельности, негативно сказывается на эффективности всего досудебного производства. Наличие сложной
системы ведомственного контроля руководителя следственного органа, прокурорского надзора и судебного контроля значительно повышает риск избыточного ограничения процессуальной самостоятельности следователя за счет дублирования контрольно-надзорных полномочий.
В. М. Быков справедливо отмечает тот факт, что реализация большинства полномочий следователя возможна только при условии наличия согласия руководителя следственного органа [2, с. 40]. Такая конструкция процессуального контроля за деятельностью следователя начала оформляться в 60-е годы ХХ в. и долгий период регламентировалась преимущественно не уголовно-процессуальными нормами, а ведомственными подзаконными актами. Уже в советский период закономерно вставал вопрос, актуальный и для современного уголовного процесса, - о разграничении процессуального и организационного контроля за деятельностью следователя [5]. Свое окончательно легальное оформление действующая модель ведомственного контроля за деятельностью следователя получила в 2007 и 2010 гг. в связи с внесением соответствующих поправок в УПК РФ2. Существенное расширение процессуальных полномочий руководителя следственного органа привело к тому, что их реализация подразумевает ограничение процессуальной самостоятельности следователя.
В ст. 39 УПК РФ закреплены полномочия руководителя следственного органа, связанные с организацией и производством предварительного следствия и процессуальным контролем за деятельностью следователя. Указанная статья скон-
1 См.: Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2001. № 52 (ч. 1), ст. 4921.
2 См.: О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием деятельности органов предварительного следствия : Федер. закон от 28 дек. 2010 г. № 404-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. № 1, ст. 16; О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» : Федер. закон от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2007. № 24, ст. 2830.
струирована таким образом, что позволяет руководителю следственного органа осуществлять полномочия, закрепленные в ч. 1 ст. 39 УПК РФ и в иных статьях УПК РФ (п. 12 ч. 1 ст. 39 УПК РФ).
Процессуальный контроль со стороны руководителя следственного органа обеспечивает возможность предотвращения и выявления нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе досудебного производства, и оперативного их устранения. Однако его усиление сужает границы процессуальной самостоятельности следователя. Это связано и с тем, что в руках руководителя следственного органа сосредоточены полномочия по осуществлению как процессуального, так и ведомственного (организационного) контроля.
К сожалению, в УПК РФ не получил детальной нормативной регламентации механизм процессуального контроля за деятельностью следователя. Считаем, что полномочия руководителя следственного органа по осуществлению процессуального контроля за деятельностью следователя могут быть подразделены на две группы по функциональному назначению. Первую группу образуют превентивные полномочия, нацеленные на обеспечение эффективности предварительного следствия и предотвращение нарушений закона следователем: поручение производства предварительного следствия определенному следователю; дача следователю уголовно-процессуальных указаний; согласование процессуальных решений следователя; разрешение отводов и самоотводов и др. Во вторую группу следует включить контрольные полномочия руководителя следственного органа, направленные на устранение нарушений законности, допущенных следователем: мотивированное изъятие уголовного дела у одного следователя и передача его другому, отмена незаконных и необоснованных постановлений следователя, отстранение следователя от производства расследования, возвращение уголовного дела следователю для производства дополнительного расследования и др.
Такие широкие полномочия руководителя следственного органа, предусмотренные ст. 39 УПК РФ, на практике сильно сужают допустимые границы усмотрения следователя как формы реализации его процессуальной самостоятельности. В частности, дача руководителем следственного органа указания следователю о необходимости избрания определенной меры пресечения может привести к тому, что процессуальное усмотрение следователя будет фактически заменено процессуальным усмотрением руководителя следственного органа.
Следует сказать и о том, что в соответствии с ч. 5 ст. 39 УПК РФ процессуальные полномочия руководителя следственного органа могут устанавливаться не только уголовно-процессуальными нормами, но и подзаконными ведомственными нормативными правовыми актами. Полагаем, что такое расширение полномочий руководителя следственного органа является необоснованным и ведет к невозможности дифференцировать процессуальный и организационный контроль с его стороны за деятельностью следователя, поэтому данные положения УПК РФ требуют корректировки.
Закономерно встает вопрос о целесообразности сохранения за руководителем следственного органа настолько широких контрольных полномочий за деятельностью следователя.
Можно предположить, что изначально расширение полномочий руководителя следственного органа за деятельностью следователя не ставило цели ограничить его процессуальную самостоятельность, а лишь должно было компенсировать ослабление прокурорского надзора за предварительным расследованием. Но на практике, как отмечают исследователи данной проблемы, это значительно повысило риск превращения следователя из процессуально самостоятельного субъекта в своеобразного государственного служащего, транслирующего волю руководства [8, с. 2].
П. Г. Марфицин и А. А. Пронин связывают расширение полномочий руководителя следственного органа в первую очередь не со стремлением законодателя ограничить процессуальную самостоятельность следователя, а с недостаточным уровнем его квалификации, подчеркивая при этом, что «начинающий следователь должен быть даже заинтересован, чтобы его действия и решения, в том числе осуществляемое при этом усмотрение, регулярно наблюдались, корректировались более опытным коллегой. Во избежание ошибок в расследовании он готов быть зависимым» [6, с. 242].
Нормы ст. 39 УПК РФ наделяют руководителя следственного органа полномочиями, способными блокировать процессуальную самостоятельность следователя, а механизм, позволяющий следователю, не согласному с позицией руководителя следственного органа, противостоять его позиции законным способом, в уголовно-процессуальном законодательстве отсутствует. Следует согласиться с позицией ученых, подчеркивающих, что хотя следователь должен входить в число субъектов, наделенных правом обжалования, но соответствующие уголовно-процессуальные нормы «лишены необходимой детализации, по-видимому, в силу того, что возникающие в таком
случае правоотношения должны укладываться в общую схему. В связи с этим следователь не упоминается в соответствующих статьях УПК в качестве субъекта обжалования, а в тексте уголовно-процессуального закона не существует норм, которые бы устанавливали специальный порядок, а соответственно и сроки рассмотрения подобных жалоб. Такие небрежности законодательного регулирования создают серьезные проблемы в правоприменительной практике» [1, с. 6].
Наиболее часто пределы процессуальной самостоятельности следователя ограничиваются руководителем следственного органа через систему указаний, под которой следует понимать систему письменных разъяснений, носящих директивный характер и предписывающих выполнение определенных процессуальных действий (отказ от выполнения) и принятие процессуальных решений.
В соответствии с ч. 3 ст. 39 УПК РФ процессуальные указания руководителя следственного органа должны быть даны в письменной форме. Однако в материалах уголовных дел такие письменные указания - большая редкость. Как правило, следователи получают не письменные, а устные указания руководителя следственного органа. Такая ситуация характерна для расследования большинства уголовных дел, т. е. практика устных указаний руководителя следователю получила массовое распространение. Подмена письменных указаний устными справедливо критикуется исследователями с точки зрения невозможности в этом случае разграничить процессуальные и организационные распоряжения руководителя [7, с. 47].
Отсутствие письменных указаний лишает следователя возможности обжаловать их в случае несогласия. К сожалению, в ст. 39 УПК РФ не получил закрепления и механизм такого обжалования. Часть 3 ст. 39 УПК РФ, за исключением отдельных решений, не предусматривает и возможности по общему правилу приостановления исполнения тех указаний руководителя следственного органа, которые обжалуются следователем вышестоящему руководителю.
Полагаем, что для исправления сложившейся негативной практики необходимо произвести корректировку норм ст. 39 УПК РФ и придать указаниям руководителя следственного органа четкую процессуальную форму, а также предусмотреть механизм обжалования таких указаний и блокировки процессуальных решений руководителя на период их обжалования с передачей материалов уголовного дела другому следователю. Часть 3 ст. 39 УПК РФ следует дополнить положением о том, что единственной обязательной для
следователя формой процессуальных указаний руководителя являются указания, оформленные в форме законного и обоснованного постановления, которое может быть обжаловано в течение 48 часов вышестоящему руководителю с наделением последнего обязанностью рассмотреть жалобу следователя и принять по ней решение в трехдневный срок. Перевод материалов уголовного дела в электронную форму позволит более оперативно изучить жалобу следователя и принять по ней решение. По результатам рассмотрения жалобы вышестоящий руководитель может принять решение о необходимости ее удовлетворения и отмене решения руководителя следственного органа, об отказе в удовлетворении жалобы и о целесообразности/нецелесообразности передачи уголовного дела другому следователю.
Блокировка указания руководителя следственного органа предполагает возможность законного неисполнения следователем указаний, оформленных постановлением руководителя следственного органа, до принятия вышестоящим руководителем решения по его жалобе. Такой порядок будет способствовать усилению процессуальной самостоятельности следователя.
В следственной практике часто принятое следователем решение блокируется через отказ руководителя следственного органа согласовать его. Необоснованному ограничению процессуальной самостоятельности следователя в этом случае можно противостоять путем решения двух задач: 1) внесения изменения в нормы УПК РФ и отнесения согласия руководителя следственного органа к процессуальным решениям; 2) упрощения порядка согласования процессуальных решений следователя с целью исключения необоснованного дублирующего контроля.
Эти задачи должны решаться параллельно. Отнесение согласия руководителя следственного органа к процессуальным решениям требует и его соответствующего оформления в форме процессуального акта. Чтобы такое нововведение не увеличило нагрузку на руководителя, необходимо сократить число случаев, когда следователь должен получить согласие руководителя. Это в первую очередь касается ситуаций дублирующего контроля. Только при принятии следователем решения о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу законность и обоснованность такого решения проверяется фактически трижды: руководителем следственного органа, соглашающимся с ходатайством или нет, прокурором, поддерживающим его или нет, и судом, удовлетворяющим его или отказывающим в удовлетворении.
Такая конструкция является избыточной, поэтому полагаем, что в подобных ситуациях нет необходимости для согласования следователем решения с руководителем.
В целом проблемы обеспечения процессуальной самостоятельности следователя требуют не столько точечных коррективов законодательства, сколько принципиальной оптимизации предварительного следствия, в определенных случаях - его упрощения, исключения необоснованного дублирования процессуальных функций и полномочий.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Безруков С. С., Попков Н. В. Реализация следователем права на обжалование решения прокурора и сроки предварительного следствия: конфликт неизбежен // Российский следователь. 2011. № 7. С. 6-9.
2. Быков В. М. Процессуальная самостоятельность следователя // Уголовный процесс. 2008. № 3. С. 40-43.
3. Вартанов А. Р. Проблемы процессуальной самостоятельности следователя по УПК РФ : дис. ... канд. юрид. наук. - Краснодар, 2012. - 239 с.
4. Гуляев А. П. Следователь в уголовном процессе. - М. : Юридическая литература. 1981. - 192 с.
5. Кальницкий В. В. Ведомственный процессуальный контроль за деятельностью следователей органов внутренних дел : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1982. - 24 с.
6. Марфицин П. Г., Пронин А. А. Основные направления оптимизации процессуальной самостоятельности следователя // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. 2011. № 5 (1). С. 242-245.
7. Семенцов В. А., Гладышева О. В. Полномочия руководителя следственного органа в досудебном производстве // Социум и власть. 2012. № 3. С. 46-49.
8. Телигисова С. С. Процессуальный статус следователя как субъекта уголовно-процессуальных отношений и степень его процессуальной самостоятельности. - М. : Юрлитинформ, 2012. -192 с.
REFERENCE
1. Bezrukov S. S., Popkov N. V. Rossijskijsledo-vatel' (Russian investigator), 2011, No. 7, pp. 6-9.
2. By'kov V. M. Ugolovny'j process (Сптта! process), 2008, No. 3, pp. 40-43.
3. Vartanov A. R. Problemy' processual'noj
samostoyatel'nosti sledovatelya po UPK RF: dis. ... kand. yurid. nauk (Problems of procedural independence of an investigator under the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: candidate's thesis), Krasnodar, 2012, 239 p.
4. Gulyaev A. P. Sledovatel' v ugolovnom processe (Criminal Investigator), Moscow: Yuridiches-kaya literature, 1981, 192 p.
5. KaPniczkij V. V. Vedomstvenny'j proces-sual'ny'j kontrol' za deyatel'nost'yu sledovatelej or-ganov vnutrennix del: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk (Departmental procedural control over the activities of investigators of internal affairs bodies: Extended abstract of candidate's thesis), Moscow, 1982, 24 p.
6. Marficin P. G., Pronin A. A. Vestnik Nizhe-gorodskogo universiteta im. N. I. Lobachevskogo (Bulletin of the Nizhny Novgorod University. N. I. Lo-bachevsky), 2011, No. 5 (1), pp. 242-245.
7. Semenczov V. A., Glady'sheva O. V. Socium i vlast' (Society and power), 2012, No. 3, pp. 46-49.
8. Teligisova S. S. Processual'ny'j status sledovatelya kak sub"ekta ugolovno-processual'ny'x otnoshenij i stepen' ego processual'noj samostoyatel'nosti (The procedural status of the investigator as a subject of criminal procedural relations and the degree of his procedural independence), Moscow: Yurlitinform, 2012, 192 p.
Рукопись поступила в редакцию 27.01.2020, принята к публикации 15.05.2020.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Павел Михайлович Стольников, адъюнкт кафедры уголовного процесса федерального государственного казенного образовательного учреждения высшего образования «Орловский юридический институт Министерства внутренних дел Российской Федерации имени В. В. Лукьянова» (Российская Федерация, 302027, г. Орел, ул. Игнатова, д. 2)
E-mail: [email protected]
Тел.: 8 (4862) 47-50-80
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Pavel Mikhailovich Stolnikov, advanced student in Federal State Public Educational Establishment of Higher Training «Orel Law Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation named after V. V. Lukyanov» (Orel, Ignatov str., 2, 302027, Russian Federation)
E-mail: [email protected]
Tel.: 8 (4862) 47-50-80
