CC BY
54
ОБЗОРЫ
УДК 159.9
СООТНОШЕНИЕ АДАПТАЦИОННОЙ ГОТОВНОСТИ И СОЦИАЛЬНОЙ АКТИВНОСТИ ЛИЧНОСТИ
Р.М. ШАМИОНОВ* Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского
В статье анализируются теоретические проблемы соотношения адаптационной готовности и социальной активности личности. Раскрываются механизмы и условия формирования адаптационной готовности в разных условиях социальной активности. Подчеркивается необходимость социально-психологического анализа адаптационной готовности личности с учетом эффектов социализации.
Ключевые слова: личность, адаптационная готовность, социальная активность, адаптация, социализация, субъект.
Проблема адаптации личности к изменяющимся условиям жизнедеятельности обостряется в условиях современного мира, в условиях усиливающейся неопределенности, рискогенности и перманентных общественных изменений. Это связано с новым качеством жизнедеятельности человека в условиях изменяющегося мира. Социальные, экономические, политические, климатические и экологические изменения стали нормой жизни и в значительной степени определяют систему отношений и переживаний личности, а также объективное поведение. В последние годы и само понятие адаптации в психологии получило новую трактовку в результате концептуальных исследований ряда психологов, ориентированных на целостный подход, в котором устанавливается место адаптации в жизнедеятельности человека с учетом горизонтальных и вертикальных связей с другими образованиями. Особенно важно отметить, что адаптация понима-
© Шамионов Р.М., 2012
* Для корреспонденции:
Шамионов Раиль Мунирович доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой психологии образования Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского E-mail: shamionov@mail.ru
ется как процесс активный и динамичный [2]. Вместе с тем это не значит, что активность любого уровня выступает необходимой и достаточной для целостного процесса адаптации. Так, на основе эмпирических исследований Л.В. Куликовым показано, что динамическое равновесие личности со средой адаптации возникает при оптимальном уровне активности личности [5].
В результате адаптации возможны различные варианты согласования личности со средой, включая разные уровни адапти-рованности (от дезадаптированности до системной адаптированности) [6]. Отсюда возникает понимание того, что адаптация должна рассматриваться, прежде всего, с позиции субъективной оценки переживаемого состояния равновесия. Вместе с тем существуют и объективные ее показатели -продуктивность деятельности и социальная адекватность. Однако внешние изменения не только создают определенные условия для дестабилизации личности и снижения ее адаптированности в широком контексте (социальной, психологической и т.д.), но и выступают условиями проявления активности личности. Открывающиеся перед ней возможности побуждают к действиям (поступкам), создающим для нее новую ситуацию, к которой не имеется «предуготован-ных» способов поведения. Иначе говоря,
фактором снижения адаптации в немалой степени служит и сама активность личности. В современных условиях система дезадаптации во многом связана и с деятельностью групп, в которые включена личность, обусловленная их неустойчивостью и нелинейной динамикой. Между тем благодаря социальной активности личности, занимаемой ею субъектной позиции в ситуации разного рода неопределенностей возрастает значение фактора оперативного принятия решений на основе «открывающихся» возможностей, выбора и дивергенций. Это привносит определенную особенность в систему адаптации: объективную возможность не только приспособления к изменившейся ситуации, но и возврата в исходную (или на несколько позиций назад), и тем самым установления динамического равновесия на уровне психического состояния для обеспечения изменения хода действий. Одним из важнейших образований личности в указанном контексте выступает адаптационная готовность личности, представляющая собой образование, включающее в себя установки на возможность приспособления к ситуации и преодолимость трудностей, возникающих в ходе реализации активности, соотнесенные с представлениями личности о своих возможностях и представлениями о значимости сфер активности для самореализации.
Изучение адаптационного процесса в динамике позволило выделить и особую проблемную зону в этой области исследований: формирование адаптационной готовности личности к изменениям (Шамионов 2011) [8]. Во многом это связано с необходимостью оперативного решения возникающих задач в ситуации достаточно высокой степени неопределенности социального мира и индивидуальной судьбы человека. Поэтому задача изучения адаптационной готовности и ее факторов, включая широкий круг внешних и внутренних условий социализации личности, выступает сегодня одной из главных в области социальной психологии и психологии образования.
Отметим, что адаптационная готовность отнюдь не определяет успешность адаптации, так как представляет собой не «адаптационные умения», а систему установок о возможности приспособления к изменяющейся ситуации. В некотором роде она представляет собой инстанцию внутренней стабильности личности, тем самым регулируя актуальное поведение, направленное на изменение внешней ситуации, которая придает «запас прочности» личности (или «запас уверенности в себе», по И.А. Красильникову) [4]. В этом отношении адаптационная готовность выполняет стабилизирующую функцию. На самом деле, адаптационная готовность может обеспечить адаптацию личности до определенного уровня за счет представлений о собственных возможностях (наличии опыта адаптации) в пределах определенного континуума. Однако его протяженность определяется многими факторами, среди которых и свойства нервной системы (психофизиологические характеристики), и конфигурация личностных черт, и сила мотивации и т.д. Другими словами, при устойчивости изменений ситуации адаптационная готовность может снижаться за счет появления новых обстоятельств, для которых адаптационный потенциал личности недостаточен. Это в ряде случаев обусловливает снижение активности личности и в некоторой степени консервацию побудителей. Естественно полагать, что достаточно высокий адаптационный потенциал выступает весомым фактором формирования адаптационной готовности за счет ранее приобретенного опыта, равно как и адаптационная готовность может быть представлена как необходимый элемент адаптационного потенциала личности. Поэтому формирование адаптационной готовности как социально-психологического образования служит одной из весомых возможностей для регуляции процесса адаптации и придания ему определенной динамики, практическое значение чего очевидно.
Назначение адаптации к среде, связанное с объектами, заключается в достижении оптимального уровня взаимодействия с ними. Разные виды адаптации личности предполагают в этом отношении различные инстанции. Социально-психологическая адаптация личности предполагает установление продуктивных связей не с объектами деятельности и не ее операциональным составом, а с теми, кто задействован в ней. Главной инстанцией здесь является другой (другие) и речь идет в этом случае о межперсональном (или вну-тригрупповом) взаимодействии. Однако адаптационная готовность распространяется не только на взаимоотношения, но и различные условия, в том числе и физические, пространственно-временные, экологические и т.д. В то же время не менее сложен процесс адаптации, а, следовательно, и система адаптационной готовности личности относительно деятельности - учебной, профессиональной, которые задействуют все ее подсистемы (мотивационную, когнитивную, эмоциональную и др.).
Адаптация взрослого человека является, пожалуй, главной основой его социализации. Об этом писали и психологи развития, и социальные психологи. В частности, Г. Крайг считает важной составной частью социализации приспособление к меняющимся обстоятельствам [3, с. 137], А.В. Петровский рассматривал ее как важнейший этап и механизм социализации. В отличие от детской социализации, социализация взрослого, как правило, лишена столь фундаментальных изменений. Так, О.Г. Брим (мл.) [3, с. 137], сравнивая социализацию взрослых и детей, пришел к выводу о том, что в ее результате у взрослых преимущественно меняется внешнее поведение: социализация взрослого способствует его приспособлению к условиям жизнедеятельности. То есть, между адаптацией и социализацией существуют сложные взаимосвязи. Присвоение норм, установок, ролей (в том числе актуализация латентных) выступает средством адаптации и тем са-
мым изменения поведения в соответствии с ситуацией. При этом необходимо понимать, что такие изменения могут не носить фундаментального характера и оказаться временными или локальными для решения конкретных задач.
Отбор прогрессивного и конструктивного из всего многообразия существующего, равно как и позитивное восприятие изменений является способностью развивающейся личности. Соотношение опыта, способность использовать его в новых условиях (не пытаясь пренебречь изменениями, а учитывая их) и готовность принять новое определяют локус на континууме развития личности. Социализация взрослого чувствительна к внешним изменениям, но при этом обычно не затрагивает стабильные инстанции личности: для последнего должны быть весьма серьезные обстоятельства дезадаптации и соответствующей ресоциализации. Таким образом, в результате латентных и частных эффектов социализации личность достигает определенного состояния равновесия, которое отнюдь не сродни пассивному созерцанию действительности. Это и есть то состояние, которое необходимо личности для самореализации в актуальной жизненной ситуации.
Всякое изменение в жизни человека -будь то значительное, как, например, смена эпох жизнедеятельности, биографического времени личности, так и частное, ситуативное - требует адаптационной готовности в виде открытости опыту, известного напряжения и усилий по согласованию внешних и внутренних инстанций. При этом необходимо подчеркнуть, что эпохальные события (например, поступление в вуз, включение в профессиональную деятельность, создание семьи и т.д.) отличаются тем, что подготовка к ним занимает определенное время и в этом смысле процесс адаптации начинается и протекает латентно задолго до его наступления. Это позволяет оптимизировать личность на поведение, соответствующее меняющейся ситуации (не-
обходимо упомянуть и о том, что весьма часто в подобных случаях используются апробированные механизмы, даже если они не конструктивны, что создает угрозу для всей системы адаптации; сформированные сценарии преодоления жизненных трудностей часто становятся настоящим барьером на пути к включению личности в другое социальное измерение). Иная картина складывается на уровне ситуативных изменений, включая те, которые спровоцированы решением конкретных задач жизнедеятельности или поведением других людей. Конечно, адаптационные усилия здесь также зависят от степени готовности личности к ним, но имеется и специфика, заключающаяся в степени продуктивности решения ситуации имеющимися (предуго-тованными) средствами в виде моделей поведения, ролевых или сценарных обстоятельств. Чем сильнее давление имеющихся паттернов, тем, очевидно, сложнее доступ к ресурсам социализации. Отсюда следует важность изучения не только стабильно личностных детерминант адаптации, но и тех, которые имеют отношение к социально-когнитивным процессам и характеристикам самоотношения.
Вместе с тем существенным обстоятельством в соотношении адаптационной готовности и социальной активности личности является ценностно-смысловая инстанция, которая обеспечивает направления социальной активности личности, с одной стороны, и регулирует адаптационную готовность - с другой. То есть, ценностное и смысловое значение активности может определять и соответствующие установки в отношении приспособления к меняющейся ситуации. Однако разные формы социальной активности требуют разной степени и содержания адаптационной готовности, в связи с чем необходимо отметить наличие различий ее характеристик применительно к разным условиям. Это значит, что затруднения в адаптации могут возникать в, казалось бы, схожих, но разнородных ситуациях, равно как и к раз-
ным формам активности личность может прибегать с той или иной степенью легкости, оптимизма, уверенности или откладывать ее в связи с низкой готовностью.
Социальная активность личности направлена на взаимодействие с социальными объектами и субъектами. Она неминуемо приводит к преобразованию ситуации, исход которой может быть как запрограммирован личностью, так и неожидан для нее. Тем не менее неопределенность результата социальной активности не всегда служит тормозящим фактором приложения усилий; более того, часто сама выступает самостоятельным мотивирующим основанием. Рискованность личности задается, на наш взгляд, определенным уровнем ее адаптационной готовности, порожденной ценностью желаемого. Следовательно, адаптационная готовность, с одной стороны, выступает регулятором активности, с другой - запускает процесс адаптации при изменении напряжения в системе динамического равновесия личности.
Обратимся к вопросу о содержании адаптационной готовности применительно к социальной активности. Ее специфика в этом случае заключается в готовности к приспособлению в системе социальных отношений или их продуктов. С одной стороны, система адаптации к изменениям социальной ситуации может подвигнуть личность к активности, с другой - социальная активность, меняя актуальную ситуацию, также требует адаптации к ней. Эти явления сопутствуют друг другу, и адаптационная готовность выступает их внутренним регулятором. Регулирующая роль адаптационной готовности обеспечивается за счет установок, в немалой степени детерминированных социальными представлениями, и в таком аспекте они зависят от социального оптимизма, общественных настроений, представляемых возможностей для социальной самореализации, с одной стороны, и опытом достижений, включения в социальные группы, совладания с изменениями и трудностя-
ми социально-психологического плана, то есть приобретенным опытом адаптации, с другой стороны.
Поскольку адаптационная готовность включает в себя определенный набор диспозиционных образований, непосредственное столкновение с ситуацией адаптации неизбежно запускает процессы социализации (и в некоторых случаях, ресоциализации) личности. Речь идет о коррекции установок и норм личности, не соответствующих изменившейся ситуации. Вполне очевидно то, что в результате адаптации к ней возникает и новое содержание адаптационной готовности, которая впоследствии играет стабилизирующую и регулятивную роль во взаимодействии со средой адаптации (социальной средой). Поэтому в зависимости от изменившегося статуса адаптационной готовности социальная активность личности может быть скорректирована или пересмотрена как по динамическим показателям, так и по содержательным. Поскольку социально-психологическая адаптация обеспечивает усвоение определенных норм в соответствующей области, приспособление поведения и социальную идентификацию, ее результатом является изменение внутренних инстанций личности. В этом отношении адаптирован-ность означает достижение нового уровня личностного становления (необязательно прогрессивного), динамического равновесия и формирование адаптационной готовности в соответствующей области.
Социально-психологическая адаптационная готовность предопределена достаточной осведомленностью личности в системе социальных отношений. Дело состоит не только в опыте выстраивания взаимоотношений с другими людьми, но, в неменьшей степени, в социальной чувствительности личности, ее социальных представлениях, владении системой социальных знаков, понимании символов, которыми оперируют другие в соответствующих групповых взаимоотношениях. Социально-психологическая адаптационная готовность личности
взаимосвязана с социальным познанием и во многом зависит от эффектов социализации - явлений, свидетельствующих о глубине освоения норм, установок, ролей и т.д. Она играет решающую роль в социальной активности личности, определении ее направлений, глубины проникновения в различные сферы, достижении успеха. Активность личности, направленная на социальные объекты, предполагающая со-участие, со-творчество, со-бытие в целом с другими, а также преобразование социальной действительности на уровне досягаемости, предполагает определенную степень социальной конгруэнтности, то есть способности соотноситься с другими. Вместе с тем объектом социальной активности могут быть и сама личность и ее социальное бытие, направленные на самовыражение, реализацию социальных потребностей.
В контексте сказанного приобретает особую значимость рассмотрение вопроса о социальной и персональной конгруэнтности личности в системе ее социальных связей. Во-первых, социальная конгруэнтность, ожидаемая социальными субъектами (в том числе и институциональными), служит непременным фактором социальной адаптации личности и ее взаимодействия с другими. Во-вторых, в немалой степени она представлена и в системе внутренних инстанций личности и в этом отношении проявляется через персональную конгруэнтность. Наконец, адекватность своим переживаниям, ценностно-смысловым образованиям и другим инстанциям, представляющая персональную конгруэнтность, необходима для любой активности.
Адаптация личности означает определенный баланс ее социальной и личностной конгруэнтности, ее способность, не теряя свою целостность, персональную идентичность, согласовывать свои действия с общественными императивами и изменяющейся социальной ситуацией. Поскольку индивид является одновременно членом большого числа социальных сообществ (и
их активным участником), личность обретает диспозиции, которые согласуются лишь на определенном уровне обобщения, той смысловой системы, которая способна их «поглотить» (нивелировать) и выстроить в некую систему. Характерные особенности усваиваемой социальной информации этнических, профессиональных, политических и т.д. групп могут как соотноситься, так и не соотноситься с конструктивными действиями в ситуации адаптации. Поэтому принципиальным становится и вопрос о соотношении персональной и социальной идентичности в рамках исследования адаптационной готовности личности. Исходя из этого соотношения, следуют различные стратегии социально-психологической адаптации личности, которые могут иметь два принципиальных модуса: ориентация на подстройку или внутренних инстанций, или внешних. Когнитивная организация внешних условий (в числе прочего и социальных представлений личности) может быть тенденциозной в угоду внутренним инстанциям, в частности, сложившейся персональной идентичности, и, напротив, переоценка характеристик персональной идентичности может оказаться следствием адекватной организации «на входе» внешней социальной информации. Такие преобразования связаны со значимостью тех или иных групп, в деятельность которых включается личность с точки зрения удовлетворения фундаментальных потребностей (например, в принадлежности, в принятии, самоутверждении и т.д.). Сложность взаимосвязей диспозиционных образований и стремлений (потребности) к включению в различные социальные сообщества обусловливает их низкую дифференциацию. Это приводит к затруднению поиска приемлемого (оптимального) для каждого конкретного случая поведения.
Такое разведение адекватности личности себе и окружающей социальной действительности весьма условно, потому что их соотношение и достижение определенного баланса между ними отражаются
на социальной активности. Социальная конгруэнтность в ущерб персональной (в психологии иногда используют метафору «конформный автомат») оказывается значимым фактором сужения социальной активности, поскольку личность перестает быть автономным субъектом, равно как и обратное также сказывается на ней. В случае доминирования одного над другим социальная активность побуждается разными мотивами; на разных этапах социализации, очевидно, эти явления приобретают большее или меньшее значение, но явный дисбаланс, усиление одного в ущерб другому, очевидно, снижают адаптационный потенциал личности.
Сказанное легко переносится и на ситуацию парного взаимодействия. Отсутствие адаптационной готовности к ней приводит к деструктивному результату, в основе которого лежит не неприспособленность, а неготовность принять действительность как нечто иное. Готовность означает открытость к изменению, а также к «инаковости» другого. Вместе с тем такая готовность предполагает значительный опыт включения в разные социальные группы и богатство контура социальной идентичности, с одной стороны, и позитивной и устойчивой персональной идентичности - с другой. Такое соотношение связано с социально-психологической терпимостью личности, которая рассматривается как фактор социальной адаптации [6, с. 49]. Помимо этого, взаимодействие с людьми (групповое или парное) предполагает высокий уровень изменчивости в его процессе, что в немалой степени определяет значимость адаптационной готовности как владения способами оценки ситуации, чувствительности и способности понимания происходящих изменений.
Отметим и то, что адаптация предполагает не только изменение (приспособление) внутренних инстанций личности, но и изменение ситуации (например, за счет изменения поведения). Безусловно, это тоже может привести к некоторому изме-
нению внутренних инстанций опять же за счет возникшей новой реальности, но уже инициированной самим субъектом. Однако вопрос о приспособлении внешнего по отношению к внутреннему принципиален с точки зрения развития социума. Привнесение в ситуацию нового создает ту реальность, которая становится новой не только для субъекта, но и его окружения, и это ставит их в определенные паритетные отношения.
Одна из существенных проблем при рассмотрении социальной активности личности заключается в ее ограничении определенным социальным кругом (субъективными границами). Ряд исследователей указывает на склонность личности пользоваться известными ей средствами, способами достижения в случае социальной неудачи. Кроме того, имеются и данные о консервативности в освоении новых сфер деятельности, что выступает сдерживающим фактором социальной активности. Выход за пределы условных (субъективных) границ является весомым продвижением личности, требующим адаптационной готовности. Это в немалой степени относится и к преодолению физических, социальных и других границ. Например, в случае добровольной миграции не только в страны с иной культурой и языком, но и в пределах одной страны или культуры. Это же относится и к таким формам активности, как смена деятельности или места деятельности, круга общения, групп и т.д.
Продолжая рассуждения относительно адаптационной готовности личности, надо подчеркнуть, что в разных ситуациях ее потенциал может быть различным. В частности, в случае добровольной миграции (как одной из форм социальной активности) личность сталкивается с необходимостью приспособления не только к климато-географическим обстоятельствам, но, прежде всего, к социальным, культурным и политико-экономическим. Соответственно ее готовность, как прави-
ло, распространяется на основные изменения ее статусов, но имеются неизбежные в таких случаях издержки в виде неготовности, связанные с необходимостью ресоциализации.
Следует отметить, что стабилизирующая роль адаптационной готовности может заключаться в сохранении равновесия при отсрочке приспособления. Активность субъекта, направленная на преобразование своей жизни (социального бытия), может быть реализована (продолжена) с откладыванием приспособления к изменяющейся ситуации (за счет убежденности в возможности возврата к ситуации в будущем). В этом проявляется диахронность изменений различных составляющих личности: поступательное изменение одних и регресс других. То есть, за счет формирования адаптационной готовности и устойчивой ее динамики возможно поступательное движение социальной активности личности. Однако необходимо иметь в виду и то, что, как и любая активность, социальная активность поддерживается за счет достигаемого успеха. Какова бы ни была адаптационная готовность, отсутствие реального успеха в реализации активности приводит к ее снижению, а в некоторых случаях - изменению направлений активности в результате переосмысления как своих неудач, так и самих направлений движения (целей), вплоть до реструктуризации системы ценностных ориентаций. Поэтому принципиально важным является изучение динамики адаптационной готовности, которая выступает индикатором не только процессов приспособления (промежуточных его результатов), но и продуктивности социальной активности личности.
Достижение социального успеха культивируется институтами социализации и зависит от многих переменных - как объективных, так и субъективных. Во многих исследованиях оно связывается и с параметрами физической привлекательности, и демографическими факторами первич-
ной социализации, и удачным стечением обстоятельств, а также с характеристиками персональной идентичности, притязаниями, субъектными характеристиками личности и т.д. Однако, как правило, эти результаты исследований либо относимы к ряду частных ситуаций и охватывающих узкий круг объектов, либо тенденциозны и повторяют обыденные представления об успехе. Известно, что порой единственного «по настоящему стоящего» успеха достаточно для того, чтобы возникло представление о себе как способной личности к его достижению и впредь [1].
Между тем в ситуации высокой социальной конкуренции и весьма разного отношения в социуме к личности социально успешной и аутсайдеру формируется известная психическая напряженность, отражающаяся на адаптационной готовности и потенциале. С одной стороны, она способна оптимизировать активность, с другой -напротив, снижать ее. Основная проблема здесь заключается в переносе фокуса внимания с объектов социальной активности на объекты социальных ожиданий, а также в неуспехе, источник которого черпается либо в самой личности, либо социальных фрустраторах. Субъективные представления о социальной успешности и аутсайдер-стве, основанные на социальных представлениях, выступают инстанциями личности, детерминирующими эмоционально-оценочное отношение к себе, к результатам своей активности на уровне оперативной и долгосрочной оценки.
Следовательно, снижение субъективного благополучия личности за счет формирования установки на недостижимость обозначаемых в социуме критериев социальной успешности в значительной степени снижает адаптационную готовность. Так, в наших исследованиях показано, что снижение притязаний при неблагоприятных обстоятельствах жизнедеятельности консервирует социальную активность за счет нивелирования в ряде областей (например, в экономических вопросах, ка-
рьерных устремлениях и т.д.) адаптационной готовности личности [8]. Чем выше планка социальной успешности и нивелирование ее границ на разных уровнях (отсутствие ясных критериев разных уровней социальной успешности за счет акцентирования одних ее аспектов по сравнению с другими), тем очевиднее трудности в постановке оперативных целей для реализации социальной активности, так как диспозиционная составляющая адаптационной готовности не охватывает столь широкую область социальной действительности. Столь же очевидны и трудности личности при ее широком охвате, но недостатке ресурсов для достижений. Поскольку личность представляется саморегулирующейся системой, при негативном опыте реализации социальной активности меняется содержательный состав адаптационной готовности. Кроме того, возможна и резкая дифференциация сфер готовности, то есть проявление разной меры адаптационной готовности в отношении различных областей бытия.
Таким образом, в немалой степени на адаптационную готовность оказывают влияние способность личности ориентироваться в социальном пространстве, ее субъектность в определении значения различных областей социальной действительности в соответствии со смысловыми ори-ентациями и опытом реализации активности. Взаимосвязь адаптационной готовности личности и ее социальной активности и позволяет выявить модусы последней, потенциальные области охвата, глубины, а также разработать программы формирования готовности в условиях активного социально-психологического обучения.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Развитие адаптационных способностей выпускников школы в процессе взаимодействия с образовательной средой» (грант №11-0600716 а).
Литература
1. Глассер У. Школы без неудачников. - М.: Прогресс, 1991. - 184 с.
2. Григорьева М.В. Психологическая структура и динамика взаимодействия образовательной среды и ученика в процессе школьной адаптации // Психология обучения. - 2010. - № 6. - С. 33-42.
3. Крайг Г. Психология развития. - СПб., 2000. - С. 137.
4. Красильников И.А. Внутриличностный конфликт и психологическая адаптация. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2006. -116 с.
5. Куликов Л.В. Психология настроения. -СПб., 1997. - 228 с.
6. Реан А.А., Кудашев А.Р., Баранов А.А. Психология адаптации личности. - СПб., 2002. - 352 с.
7. Шамионов Р.М. Взаимосвязь стратегий поведения и субъективного благополучия представителей контактирующих этносов // Изв. Сарат. ун-та. Новая сер. Сер. Философия. Психология. Педагогика. - 2012. -Т. 12. - Вып. 1. - С. 79-83.
8. Шамионов Р.М. К вопросу об адаптационной готовности личности / Адаптация личности в современном мире: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 3. - Саратов: Изд-во «Научная книга», 2011. - С. 28-33.
THE RATIO OF ADAPTIVE READINESS AND SOCIAL ACTIVITY OF THE INDIVIDUAL
R.M. SHAMIONOV N. Chernyshevsky Saratov State University, Saratov
The article analyzes the theoretical problem of the relation of adaptive readiness and social activity of the individual. Mechanisms and conditions of the forming of adaptive readiness in different conditions of social activity are revealed. The need socio-psychological analysis of the adaptive readiness of the personality, taking into account the effects of socialization is emphasized.
Keywords: personality, adaptive readiness, social activity, adaptation, socialization, subject.
