CC BY
51
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2014. №2(36)
УДК 821.9
СОН И ЯВЬ В ПРОЗЕ М.КАБИРОВА
© Л.Н.Юзмухаметова
В данной статье анализируются повести М.Кабирова «Сагындым, кайт инде...» («Соскучился, вернись уже...») и «Чиксез табут» («Бесконечный гроб») в связи с проблемой бессознательного в современной татарской постмодернистской прозе. Автор обращает внимание на роль сна, его функционирование в текстах одного из самых неоднозначных татарских писателей современности.
Ключевые слова: современная татарская проза, сон, бессознательное, постмодернизм.
В рамках проблемы гиперинтерпретации в современной татарской постмодернистской прозе необходимо рассматривать тему беспредельности сознания и бессознательного в текстах татарских писателей. В связи с этой проблемой наиболее актуальной становится научная дискуссия вокруг роли «сна» в современных национальных текстах и особенностях функционирования.
Сновидения в модернистской и постмодернистской прозе XX в. используются в качестве игрового литературного приема, идет интенсивная «игра в сны» и «игра со снами», сами тексты подчас строятся по законам сновидения. Сны служат в качестве мотивировки поступков персонажей, участвуют в создании ирреального плана повествования. В татарской постмодернистской литературе снимается оппозиция жизни и текста, они становятся на один уровень. В прозе постмодернизма сны становятся все более «текстуальными», пародийно-цитатными, наполненными реминисценциями из предшествующей культуры, при этом цитатно-пародийный характер постмодернистских снов не отменяет их связи с экзистенциальными мотивами (вины, одиночества, безумия, тоски и т.д.).
Фрагментарность сновидения как явление человеческой психики отражается и в поэтике сновидений при запечатлении их в текстах. В постмодернизме часто утрачивается «аромат иного», сны становятся все той же привычной разорванной жизнью, которой живет современный человек. Все большая изощренность в описании снов, в способах их «склейки» с повествованием о чем-то другом, в монтаже фрагментов внутри самих снов имеет свои плюсы и минусы.
Многие современные рассказы посвящены проблеме трансформации человека. Человек уходит в свои видения, наполненные знаками и символами, возникающими чаще всего между сном и бодрствованием, что проецируется и во
внешний мир, заполняющийся разными странными историями.
Сны - часть миропорядка, однако воплощают собой отнюдь не порядок, а боль, страдание, беспокойство. Они непостоянны и хаотичны, погружение в повседневную рутину - это и есть погружение в сон. Окружающие видят коллективное сновидение, «совместное засыпание» мерцает на телеэкране. Оно формируется гипнотическим воздействием на сознание средств массовой информации, идеологии, стереотипов мышления и поведения.
Путаются явь и сон, персонажам снятся параллельные сны. Однако есть и прямо противоположная мысль о непроницаемости чужих снов. Во сне человек находится «в каком-то только ему ведомом измерении». Время «съедается» жизненными «снами», в которых человек забывает о своем состоянии сновидения.
Выход из мира сновидений и в мир сновидений - самый распространенный прием в постмодернизме.
На грани сна и яви происходят события в повести М.Кабирова «Сагындым, кайт инде.» («Соскучился, вернись уже.»). Главный герой произведения - писатель Искандер становится свидетелем ужасающих событий - процесса истребления народа Высшим Правительством. Для реализации этого замысла в стране уничтожаются книги, сначала печатные, потом и электронные. Помимо этого, всех граждан государства прививают от чумы нового времени - рака, заставляют пить таблетки (якобы для того, чтобы быть уверенными в результатах), которые впоследствии приводят к помутнению рассудка и полному исчезновению каких-либо эмоций. В итоге живых людей на земле должны будут заменить роботы, которые без никаких вопросов и условностей смогут выполнить любую прихоть Великого Царя, Высшего Правительства. Этот замысел напоминает жене главного героя Тансы-лу/ Танчулпан (в течение текста имя героини по-
стоянно меняется, что говорит об ирреальности событий, происходящих в воображении главного героя, также это говорит об условности героев) ужасающее племя, которое мечтало стать правителем всего мира. «Без фэннец алга кискен сикереш ясавы нэтищэсендэ Yзебезнец яшэY рэвешен тээмин итэрлек роботлар булдырырбыз, э аца кадэр бу вазифаны мэмкэлэр башкарып торыр. Без аларны ни кушсак шуны Yти торган ихтыярсыз hэм надан, эмма тырыш hэм щитештерYЧэн колларга эйлэндерербез» [1: 301] / «В результате резкого скачка науки вперед мы сделаем роботов для обеспечения нашего образа жизни, до этого пока эту функцию будут выполнять Бесхребетные. Мы превратим их в безвольных, неграмотных, но трудолюбивых и производительных рабов, которые будут делать все, что велено». В таком государстве все под тотальным контролем. В связи с этим особенно проницательно звучит эпизод с проверкой Тан-сылу: «Аны гадэттэгечэ битараф каршыладылар. Вахтадагы электрон
аппаратуралар, таблеткаларны эчY-эчмэвен тикшерде, лифтка кергэндэ - бармак эзлэрен. Коридордан Y3 бYлмэсенэ узганда берничэ хезмэттэше очрады. Боларныц да электрон аппараттан эллэ ни аермасы юк иде. Тансылу Yзен роболтар двньясында берьялгызы калгандай хис итте» [1: 300] / «Ее как всегда встретили безразлично. Электронные аппаратуры, стоящие у вахты, проверили, употребляла ли она таблетки, при входе в лифт следы пальцев. При прохождении в свой кабинет в коридоре ей встретились несколько сослуживцев. Они тоже мало чем отличались от электронного аппарата. Тансылу показалось, что она осталась совсем одна в мире роботов».
В ходе повествования становится ясно, что Искандер - успешный писатель, любимый муж и отец двоих замечательных сыновей. Но в глубине сердца живет у него незаживающая рана - это напоминание его детства, прошедшее без отца, это сны в колыбели, когда малышом он ждал отца (сон в этом контексте может здесь прочитываться двояко: или как воспоминания взрослого человека о своих детских снах, или как сон взрослого человека, где он видит и ощущает себя малышом). Боль, тоска по рано ушедшему из жизни отцу, недолюбленность отцом в детстве уже сейчас в его бессознательном то и дело дает о себе знать в бесконечных страхах, проявляется в его замкнутом характере, а также и в характерных поступках (главный герой помогает такому же сироте, как он сам, поступить в вуз, оплачивает его обучение).
«Твшендэ ул ТЕГЕ ИРне курде. Ул ир машинада бара иде. Юк, ул Искэндэрнец елауларын ишетеп, аныц янына ашыга иде бугай. Эйе, ул ашыга иде. Нык ашыга иде. Кинэт нэрсэдер коточкыч дертлэп куйды. Бвтен двнья ялкынга уралды. Искэндэр аныц кулларын ку_рде, ниндидер кэгазь кисэген йомарлап тоткан кулларын... Ьэм уянып китте. Ул кабат бу двньяга кайтты.
Ьэм Yзен иркэлэгэн ирне квтте.
Лэкин ир бYтэн эйлэнеп килмэде.
Озак квтте аны Искэндэр. Бишегенэ ниндидер шэYлэ твШY белэн йокыларын онытып торып утырды. Тирэ-ягына Yрелеп-Yрелеп, озак-озак каранып торды. Тапмады. Елады. Тагын квтте» [1: 236] /
«Во сне он видел ТОГО МУЖЧИНУ. Тот мужчина ехал на машине. Нет, он, услышав плач Искандера, вроде бы спешил к нему. Да, он спешил. Очень сильно спешил. Вдруг что-то страшно вздрогнуло. Весь мир окутался пламенем. Искандер увидел его руки, руки сжавшие в кулак какой-то кусочек бумаги... И проснулся. Он снова вернулся в этот мир.
И ждал ласкавшего его мужчину.
Но мужчина больше не вернулся.
Долго его ждал Искандер. Заметив какую-то тень над своей колыбелью, встал, позабыв о сне. Вытягиваясь наружу, долго разглядывал. Не нашел. Плакал. Опять ждал».
Отец сжал в руке кусочек бумаги... Читатель догадывается, что именно в этом была та самая жуткая правда, страшные события, которые ждут его сына, страну и человечество в целом. Именно это хотел донести до своего читателя писатель Искандер, но и его дети в результате остались такими же сиротами, как он сам.
Достоин внимания в тексте эпизод, когда писателя (который провозглашается в тексте «хранителем чувств и огня» ) пытаются «купить» во время допроса, как подкупают всех остальных. Как только Искандер протягивает руку к пачке с деньгами, его тело обо что-то сильно обжигается. В тексте проходит идея о разрушительной сущности денег и, кстати говоря, это в интересах государства - подчинить человека золоту. И вновь Тансылу вспоминает о том страшном племени: «...безгэ Аллага табынуны щимерергэ, мэмкэлэр куцеленнэн аллачылык hэм рухилык принцибын тамыры белэн йолкып алырга. Аны арифметик исэп-хисаплар, материаль ихтыящлар белэн алыштырырга кирэк. Мэмкэлэрнец акылы сизенергэ влгермэсен вчен, аларныц твп игътибарын сэнэгать hэм сэYдэ мэсьэлэлэренэ юнэлтергэ кирэк. Шул рэвешле, бвтен миллэтлэр дэ Y3 мэнфэгатьлэрен, Y3
файдасын гына кайгыртып, уртак дошманнарын kypmu калачак. Икътисади встенлек вчен тарткалашу салкын hdM йврэксез щэмгыять тудырачак. Аларныц алласы Алтын булачак» [1: 282-283] / «...нам нужно разрушить поклонение Аллаху, нужно выдернуть с корнями принципы божества и духовности у Бесхребетных. Его нужно заменить арифметическими расчетами, материальными нуждами. Чтобы Бесхребетные не успели все это понять, их основное внимание нужно направить на проблемы промышленности и торговли. Таким образом, все нации, работая только над своими интересами и только в свою пользу, не увидят общего врага. Борьба за экономическое превосходство породит холодное и бессердечное общество. Их богом будет Золото».
Лейтмотивом всего текста становится тоска и ностальгия в разных ее проявлениях. Тоска по отцу, по любимому мужу, по родной земле и по благородным односельчанам, некогда бескорыстно помогавшим сироте Искандеру. Вся эта тоска в совокупности звучит как тоска по Человеку - умеющему любить, сострадать, делать добро, плакать, смеяться, улыбаться, и думать. Современный человек, по тексту, это жертва тоталитарного мироустройства, все святое в нем безжалостно уничтожается, при таком раскладе дел превращение людей в роботов неизбежно.
Писатель Искандер является прообразом самого автора, на это указывают биографические данные главного героя (детство без отца), его отношение к своей профессии, которые схожи с авторскими, профессии матери, отношение к семье, сыновьям (об отношении М.Кабирова к писательской профессии и миссии искусства в целом можно прочитать в различных интервью, данных автором [2; 3]). Искандер появляется и в повести М.Кабирова «Чиксез табут» / «Бесконечный гроб». Здесь Искандер - это любимый писатель главного героя, художника Азамата. В этом тексте примечателен тот факт, что описание внешнего вида Азамата, рассуждения главного героя о творческой профессии схожи с авторскими, что говорит о постоянном присутствии автора в тексте. «Ул киц, биек мацгаен, коцгырт зур ку.злэренэ твшеп диярлек торган кара кашларын, кылыч борынын, нэзек иреннэрен кабат-кабат куздэн кичереп ни дэ булса хэтерлэргэ тырышты» [1: 175] / «Он пытался хотя бы что-то вспомнить то и дело вглядываясь в свой широкий высокий лоб, свиснувшие к большим карим глазам черные брови, прямой тонкий нос, тонкие губы».
«Чиксез табут» начинается с фразы «Ул уянып китте» [1: 158] / «Он проснулся», затем
выясняется, что вокруг темно и что действия как будто происходят в гробу, хотя существование крышки от гроба становится мучительной загадкой для «него». Этот повторяется и в эпилоге текста. Таким образом, в очередной раз повесть строится на грани двух миров: сна и яви. То и дело главный герой пытается понять, что происходит наяву, а что в его снах. Нелинейное построение текста, хаотичный рассказ, размытый сюжет служат для осуществления автором этого замысла, как и в предыдущей анализируемой нами повести. Постепенно перед глазами читателя вырисовывается своего рода «сюжет». Азамат -бедный художник, муж и отец прекрасной дочурки. Из-за нищеты жена прогоняет его из дома, но уже после развода, по случайному стечению обстоятельств, он становится невероятно востребованным и высокооплачиваемым художником. Параллельно с этими событиями он посещает абсолютно пустой, брошенный людьми город-призрак, там ему удается заполучить пакет с деньгами и построить дом из бумажных денег, золота и серебра, драгоценностей. Кроме того, Азамат рисует картину, о которой очень мечтал. На полотне, задуманном как «Человек-невидимка», оказывается один-единственный объект - красивый дом. Этот дом меняется в зависимости от того, с какого ракурса на него смотреть: с одной стороны его не видно, с другой он светится. Более того, Азамату становится ясно, что дом меняется еще в зависимости от настроения, с которым на него смотришь. Будто он говорит с людьми и пытается что-то им разъяснить. В какую-то минуту художнику кажется, что дом построен из бумажных и металлических денег, а рядом с ним стоит человек с бесконечно одиноким взглядом. За эту картину его автор получает звание народного художника, но полученный подарок в результате оказывается в мусорном ведре (так как Азамат приходит к пониманию того, что народу его искусство не нужно). Ближе к концу повести художник погибает от пули и вновь попадает в тот город-призрак.
Для обозначения различных социальных проблем, в произведение включаются обрывки диалогов «мужчины» и «жещины», а иногда и монологи (например, небольшой диалог между двумя людьми разных полов, когда в ходе беседы выясняется, что они оба из Англии, ехали в одном и том же купе и, вероятнее всего, у них общая дочь; после разговора они узнают друг в друге мужа и жену).
Все эти события происходят в сознании или бессознательном главного героя, во сне или наяву, когда переплетаются реальность с ирреальностью. Читатель просто следит за событиями,
которые происходят в голове главного героя, действительность событий теряет свою значимость, на первый план выходит психологический сюжет, который служит выдвижению философской идеи текста.
В повести громко заявляет о себе экзистенциальная проблема одиночества Человека в современном мире. Он абсолютно одинок на земле, на которой нет никого больше, кроме призраков. «Кеше! Безгэ миллион елларга беренче тапкыр КЕШЕ аяк басты. Yзе тезегэн денъяга ул кабат кайтты. Барыгыз да аны кешечз итеп, кунакчыл итеп каршылагыз. Yзенец ялгызлыгын тоярлык булмасын» [1: 185] / «Человек! На нашу землю первый раз за миллион лет опять ступила нога человека. Он вернулся в мир, который сам же построил. Все встретьте его по-человечески, гостеприимно. Чтобы не почувствовал он свое одиночество». В произведении неоднократно говорится о том, что люди друг друга не слушают и не слышат, даже самые близкие люди озабочены исключительно своими проблемами (доказательство тому: британская семейная пара, с трудом узнавшая друг друга, а также эпизод, где в одной семье родители расспрашивают сына о его делах в школе, но при этом не следят за его ответами), и только деньги, материальное благополучие способно пробудить в них внимание (родителям интересен только факт сбора денег в фонд класса; женщина восхищенно рассказывает о подруге, которая разбогатела за счет проституции; мужчина, отправив свою пожилую маму в дом престарелых, планирует за обучение сына заплатить деньгами, вырученными от продажи ее дома; точкой зрения Азамата начинают интересоваться только после того, как он становится богатым). На картины у людей из такого общества, напичканного разного рода нравственными болячками, не находятся деньги, художники нищенствуют. «Ищат кешесен чарасыз хэлгэ кую -безнец щэмгыятънец иц зур осталыгы» [1: 197] / «Наше общество мастерски может загнать творческого человека в тупик». Именно из-за своего невежества, отношения к людям, поклонения материальным ценностям человек невероятно одинок, и в таком темном мире художники тоже остаются в одиночестве. Эта темнота сравнима с ужасающим гробом, из которого пытаешься вылезть наружу, но, увы, тщетно.
Экзистенциальный мотив текста дает о себе знать и в связи с проблемой философской категории Истины. Концепция Ницше, основанная на идее о бесконечности правды, дает о себе знать и в прозе М.Кабирова. В анализируемом нами тексте эта мысль становится одним из основных идееобразующих утверждений. «Азамат
дэшмэде. Ул килешми иде. Лэкин эцгэмэдэше хаклы иде. Азамат та хаклы иде. Хаклык икэY иде. Азамат берэY генэ иде» [1: 220] / «Азамат промолчал. Он был не согласен. Но собеседник был прав. И Азамат был прав. Были две истины. А Азамат был один».
Уничтожение в человеке человека, слабого более сильным, подчиненного хозяином, гражданина государством - эта тема, как выясняется в ходе нашей работы, оказывается достаточно традиционной для современной татарской прозы. Не обошла она стороной и повесть «Чиксез та-бут». Человек, который находит в себе силы не подчиниться, быть другим, сказать свое слово, обречен на уничтожение. Религиозная традиция запретов приняла невероятные формы и распространилась в ужасающим виде на все сферы жизни. Миром правит Дьявол, его рабы не плачут, мир полон слезами рабов божьих. В связи с этим в тексте звучит библейская цитата, в которой экзистенциальная составляющая всего художественного текста достигает своего апогея:
«Я человек, испытавший горе от жезла гнева Его.
Он повел меня и ввел во тьму, а не во свет.
Так, Он обратился на меня и весь день обращает руку Свою; измождил плоть мою и кожу мою, сокрушил кости мои; огородил меня и обложил горечью и тяготою; посадил меня в темное место, как давноумерших»[1: 211].
Человек приговорен Богом к жалкому, ничтожному существованию, одиночеству и темноте за свои же пороки и грехи.
Конец текста не оптимистичен. Единственное желание главного героя, вновь оказавшегося в городе-призраке - это умереть от удара о гробовую доску. Это его последняя надежда избавиться от окружающего его кошмара. Но он ни обо что не ударялся, лишь продолжал мучиться в огромном гробу от несчастья его бесконечности.
Так, образ гроба, репрезентованный в сильной позиции - названии повести - получает символическое значение: это бытие человека, в котором его безнравственность, низменные качества оказались той «границей», «досками» гроба, которые он не в силах преодолеть или разрушить. Запертый в «безграничный гроб» бытия человек не в силах «открыть» его и даже не может прекратить свое существование. Таким образом, сон становится транслятором философии человека.
В повестях «Сагындым, кайт инде...» и «Чиксез табут» сон помогает выявить все бессознательные процессы, скрытые переживания и размышления героев. С помощью «сна» автору удается до невероятности проникновенно и впе-
чатляюще донести свой замысел читателю, в результате дело не ограничивается анализом заданных проблем в прагматичном сознании потребителя, но переворачивает все его представление о темах и проблемах, которые уже давно существуют в литературе, философии и в жизни.
1. Кэбиров М.Р. Сагындым. Кайт инде...: повесть-лар. - Казан: Татар. кит. нэшр., 2008. - 336 б.
2. Официальный сайт М.Кабирова. URL: http://www.maratkabirov.com/autor/3-interview/160-hokumet.html (дата обращения 3.04.2014).
3. Официальный сайт М. Кабирова. URL: http://www.maratkabirov.com/autor/3-interview/67-tabiniijir.html (дата обращения 3.04.2014).
DREAM AND REALITY IN M.KABIROV'S PROSE
L.N.Yuzmukhametova
This article analyses the novels "Sagindim, kait inde..." and "Chiksez tabut" by M. Kabirov in connection with the issue of the unconscious in contemporary Tatar postmodern prose. The author focuses on the role of sleep and its functioning in the texts by one of the most controversial contemporary Tatar writers.
Key words: modern Tatar prose, sleep, unconsciousness, postmodernism.
1. Kabirov M.R. Sagyndym. Kajt inde...: povest'lar. -Kazan: Tatar. kit. mshr., 2008. - 336 b. (In Tatar)
2. Oficial'nyj sajt M.Kabirova. URL: http://www.maratkabirov.com/autor/3-interview/160-hokumet.html (data obrashhenija 3.04.2014). (In Russian)
3. Oficial'nyj sajt M.Kabirova. URL: http://www.maratkabirov.com/autor/3-interview/67-tabinirjir.html (data obrashhenija 3.04.2014). (In Russian)
Юзмухаметова Ландыш Нургаяновна - аспирант кафедры русской литературы и методики преподавания Института филологии и межкультурной коммуникации Казанского федерального университета.
420008, Россия, Казань, ул. Кремлевская, 18. E-mail: [email protected]
Yuzmuhametova Landysh Nurgayanovna - postgraduate student, Department of Russian Literature and Instruction, Kazan (Volga Region) Federal University.
18 Krelyovskaya Str., Kazan, 420008, Russia. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 12.02.2014
