CC BY
255
УДК 811.512.142
Эбзеева Фатимат Пахаратовна
кандидат филологических наук Карачаево-Черкесский институт гуманитарных исследований
Ebzeeva-f@mail.ru
НЕКОТОРЫЕ НАЗВАНИЯ ПТИЦ СО ЗВУКОПОДРАЖАТЕЛЬНЫМИ КОРНЯМИ В КАРАЧАЕВО-БАЛКАРСКОМ ЯЗЫКЕ В СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ
Статья посвящена изучению названий птиц, производных от звукоподражаний. В ней отмечается, что такие названия в карачаево-балкарском языке в основном образуются без аффиксов и бывают простыми, тогда как сложных и образованных от аффиксов — единицы.
Ключевые слова: фоносемантика, звукоподражание, орнитоним, этимологизация, звукоподражательная основа, аффиксация.
В последние годы тюркская лексикология достигла значительных успехов в области изучения различных лексических пластов, в том числе и лексики, относящейся к названиям животных и птиц.
Настоящая статья посвящена лишь части этого обширного материала - некоторым названиям домашних и диких птиц со звукоподражательными корнями.
Фоносемантика, или звукоподражание, и логически, и лингвистически уже утвердилась как самостоятельная отрасль языкознания (Авронин, 2006: 6-21). Но она выросла не на пустом месте, а опирается на взгляды ученых с древнейших времен до настоящего времени (там же).
В связи с этим следует отметить, что птичьи голоса, воспринимаемые слуховым аппаратом человека, не поддаются абсолютно точному воспроизводству в потоке речи и вследствие этого зачастую трансформируются в языке при помощи ассоциаций [1, с. 96].
Л.А. Булаховский, подчеркивая значение народной этимологии при обозначении названий птиц со звукоподражательными корнями, отмечает возможность появления позднейших подновлений названий и связывает это с народно-этимологическим осмысливанием. Так, названия синица и сплюшка в русском языке, исторически восходящие к звукоподражательным словам, по созвучию рано подверглись народно-этимологическому осмыслению, связывающими их с понятиями «синий» и «спать» [2, с. 97-125].
В связи с адаптацией птичьих голосов к человеческой речи М. Мягер отмечает: «Народная этимология часто идет» путем золотой середины между звуками природы и человеческой речью,
она как бы приспосабливает птичий крик к слову, сходному по звучанию» [8, с. 22].
Историко-этимологический анализ орнито-нимов в тюркских языках показывает, что в основе значительного количества наименований древнейшего состава лежит звукоподражательность [1, с. 11].
Она предполагает несколько приемов, с помощью которых можно определить отнесенность данного орнитонима к звукоподражательным словам.
Рассмотрим несколько примеров из карачаево-балкарского языка с корнем, имеющим звукоподражательный характер.
Къуу в карачаево-балкарском языке обозначает «лебедь». В кумыкском языке встречается в форме къув в том же значении. В ДТС встречается в форме guyu (464). В кирг. и алт. языках куу, ккалп. аццуу, в хак. хуу, в тур. Ы§и название это происходит от подражания звуку, который издают лебеди при полете. Древнетюркское guyu, как отмечает Д.Х. Базарова, восходит к звукоподражанию цу-цу, сохранившемуся в узбекском языке в значении подражания клохтанию курицы и воркованию горлинки: цуцула - «клохтать, ворковать». Следует отметить, что крик лебедя передается подобным образом и в неродственных языках: в удэйском языке передается звукоподражанием ку-ку [4, с. 184], а в нанайском ку обозначает «курлыхание лебедя» [6, с. 14], эстонское название лебедя также этимологизируется как звукоподражательное kuigas [8, с. 7], греческое kuklos с тем же значением.
Тартар в карачаево-балкарском языке обозначает «коростель, дергач». В кумыкском языке тоже «дергач, коростель», переносно: тартарка. В кир-
© Эбзеева Ф.П., 2010
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 2, 2010
209
гизском языке то же значение: ср. посл. тартар тилене тартар «коростель пропадет за свой язык». Широко распространено в татарском - тартар «коростель». Ср. киргизскую звукоподражательную глагольную форму тарк-ыл-дак «издавать неприятный, скрипучий звук», образовавшую некоторые названия птиц: боз тарк-ыл-дак «рябинник», чаар тарк-ыл-дак «деряба» (КРС1: 209).
В пользу звукоподражательного характера этого слова говорит и татарская поговорка: тартар теленнэн табар «коростеля находят по голосу, дергача язык подводит» (досл. У коростеля все беды от языка). На звукоподражательную основу данного орнитонима указывает и Э.И. Сафина [11, с. 11].
Кукук в карачаево-балкарском языке обозначает «кукушка» (ТСКБЯ II: 390). В кумыкском языке употребляется другое слово - ат чёк (КРС2: 52). Слово встречается в турецком языке в форме kuku, kukusu «кукушка», в татарском имеет форму куке, кэккук(РТС 1985: 230), в гагаузском языке встречается в форме куку «кукушка» (ГРМС 1973: 239). В киргизском языке есть слово кук, звукоподражание крику ворона (КРС1: 439). Во всех этих языках, в том числе и в карачаево-балкарском языке, это название носит звукоподражательный характер - птице дано название по его специфическому крику - кукук или куккук.
На звукоподражательный характер данного орнитонима указывает Э.В. Севортян kuku, guguk «кукушка» [12, с. 41].
Булбул в карачаево-балкарском языке обозначает «соловей» (ТСКБЯ I: 512). В кумыкском языке встречается в форме бюлбюл (ШКРС: 455), в кирг. булбул «соловей» (КРС1: 158). Относительно слова булбул К. Ибрагимов отмечает: «В большинстве тюркских языков в значении “соловей” наиболее часто встречается слово былбыл, существующее в различных фонетических вариантах: узб., кирг., уйгурск., карач.-балк., казах. булбул, тур. bulbul, азерб. булбул, туркм., ног. бил-бил, ккалп. булбул, кум. бюлбюл. В древнетюркских памятниках и в словаре М. Кашгарского отмечается наиболее древняя форма обозначения соловья - sanduvac (ДТС: 484).
В восточно-тюркских языках это же значение передается совершенно другими основами - тув. айлац кумкаш, алт. тоорчык. В якутском и хакасском языках в этом значении употребляется русское заимствование. В русском языке соловей обозначается словом шанчак (там же).
Бакъбакъ в карачаево-балкарском языке обозначает «кряква». Это слово ни в одном словаре карачаево-балкарского языка не отмечено. Единственное слово, встречающееся в ТСКБЯ - это бакъ-бакъ - обозначает звукоподражание кряканью утки» (321). А звукоподражание перешло в название кряквы - бакъбакъ. В киргизском языке бак-бак обозначает звукоподражание крику козла (КРС1: 99). Само русское слово кряква тоже образовано из звукоподражания.
Дауурбасчы в карачаево-балкарских словарях не отмечен в значении «дятел», а есть значение «барабанщик» (ТСКБЯ I: 656). Видимо имя образовано метафорически: барабанщик бьет в барабан, и в лесу дятел тоже бьет по дереву клювом. Слово это зафиксировано в кандидатской диссертации Ш. Шаваевой «Зоонимическая лексика в карачаево-балкарском языке» [13, с. 163].
Донгкъулдакъ в карачаево-балкарском обозначает «дятел бурый». Это слово также не зафиксировано в словарях. Оно зафиксировано у Ш. Шаваевой (там же). В карачаево-балкарском языке донг тоже обозначает звукоподражание (ТСКБЯ I: 681).
В названиях домашних птиц тоже есть звукоподражательные слова. В карачаево-балкарском языке понятие «домашняя птица» передается словосочетанием юй къанатлыла, т.е. «домашние птицы», а дикие птицы соответственно - кийик къанатлыла «дикие птицы». В кумыкском языке эти же понятия передаются соответственно, как отмечает Р.Н. Ольмесов: «По отношению к диким птицам обычно употребляется слово къыр къушлар, к домашним - юй жанлар» [9, с. 109].
Рассмотрим ряд названий птиц и детенышей, которые имеют в основе названия звукоподражательные элементы.
Гура / гогуш - индюк домашний (ТСКБЯ I: 621). В карачаевском варианте карачаево-балкарского языка употребляется гогуш «индюк, индюшка» (КБРС: 187), в балкарском варианте - гура «индюк, индейка».
В кумыкском языке употребляется слово гюр-гюр (ШКРС: 171), в татарском кюрке «индейка» (ТРС: 340), в башкирском языке куьркэ «индюк» (БРС: 47), в ногайском языке атаман коь-кис «индюк», ургаши коькис «индюшка», третий вариант карач. -балк. гогуш, видимо, восходит к ногайскому источнику. Все они являются звукоподражательными именами [9, с. 110]. В карачаево-балкарском языке дифференциация птиц по
210
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 2, 2010
полу лексически, кроме курицы «тауукъ» и петуха «къыттай, гугурукку», не проводится.
В отношении индюков тоже. Индюка называют «эркек гогуш / гура», а индюшку «тиши гура / гогуш».
Гурт тауукъ в карачаево-балкарском языке обозначает курицу-наседку. Гурт может употребляться и без слова тауукъ (ТСКБЯ I: 622). Гурт образовался по звукоподражательному типу от звука, издаваемого наседкой во время сидения на яйцах.
Джюджек/жюжек в карачаево-балкарском языке обозначает «цыпленок» (ТСКБЯ I: 999). В кумыкском языке тоже джюужек «цыпленок» [9, с. 115]. В других тюркских языках употребляются близкие названия, ср.: тат. чеби, чебеш, чипи бала [10, с. 44]; башк. себеш [7, с. 323]. В.Г. Егоров возводит данное слово к звукоподражательному (писку птенцов) слову «чип-чип» [5, с. 323], с чем можно согласиться.
Таким образом, в названиях диких и домашних птиц большое место занимает звукоподражательная основа. Звукоподражание имеет прямое отношение и может иметь опосредованное отношение (дауурбасчы), образовать имя без аффикса (кукук) и с помощью аффиксации (дау-урбасчы). По структуре звукоподражательные имена птиц могут быть простыми, в основном -двусложными (кукук, гургур, джюджек и т.д. ).
Библиографический список
1. Базарова Д.Х. К этимологии некоторых древнетюркских названий птиц. - М., 1975.
2. Булаховский Л.А. Общеславянские названия птиц // ИАН ОЯЛ. - 1948. - Вып. 2.
3. Воронин С.В. Основы фоносемантики. - М., 2006.
4. Горцевская Б.А. Изобразительные слова в эвенкийском и маньчжурском языках // Тюркологические исследования. - М.; Л., 1963.
5. Егоров В.Г. Этимологический словарь чувашского языка. - Чебоксары, 1964.
6. Киле И.Б. Образование слова нанайского языка. - М., 1973.
7. Миржанова С. Ф. Северо-западный диалект башкирского языка (Формирование и современное состояние). - Уфа, 1991.
8. МягерМ. Эстонские названия птиц: Авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. - Таллин, 1963.
9. Ольмесов Р.Н. Сравнительно-историческое исследование хозяйственной лексики кумыкского языка. - Махачкала, 2004.
10. Садыкова З.Р. Зоонимическая лексика татарского языка. - Казань, 1994.
11. Сафина Э.И. Названия птиц в татарском языке и их лексикографирование: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Казань, 2005.
12. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков в 4-х томах. - М., 1978-1989.
13. Шаваева Ш.А. Зоонимичевкая лексика карачаево-балкарского языка. - Нальчик, 2009.
Сокращения
БРС - Башкирско-русский словарь. - М., 1966.
ГРМС - Гагаузско-русско-молдавский словарь. - М., 1973.
КБРС - Карачаево-балкарско-русский словарь. - М., 1989.
КРС1 - Киргизскоо-русский словарь. - М., 1965.
КРС2 - Кумыкско-русский словарь. - М., 1969.
ТРС - Татарско-русский словарь. - М., 1966.
ТСКБЯ - Толковый словарь карачаево-балкар-кого языка. - Нальчик, 1996, 2002, 2005.
ШКРС - Школьный кумыкско-русский словарь. - Махачкала, 2008.
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 2, 2010
211
