CC BY
174
ДИАГНОСТИКА СОЦИУМА
С.А. Дружилов
^искатели ученой степени в современной России: социальнопсихологическое эссе
В стране складывается парадоксальная ситуация: в условиях, когда каждый четвертый выпускник вуза ориентирован на поступление в аспирантуру, происходит старение научно-педагогических кадров вузов. Приводятся социально-психологические характеристики соискателей ученой степени, отнесенных к разным кластерам. Зачастую оказывается, что цель получения соискателем ученой степени никак не связана с их последующей работой в науке.
Ключевые слова: соискатели ученой степени, кризис научных кадров, характеристика.
Основными формами подготовки научных и научно-педагогических кадров являются аспирантура, докторантура и соискательство. Если судить по формальным показателям (конкурс в аспирантуру), то интерес к получению ученых степеней пока остается высоким. За последние 10 лет численность аспирантов увеличилась в 2,3 раза и достигла в 2007 г. 146 тыс. [14, с. 17]. Статистика ВАК свидетельствует, что в год через ВАК проходит около 30 тыс. кандидатских и до 5 тыс. докторских диссертаций. Как отмечает председатель ВАК М. П. Кирпичников, сейчас в стране «нет проблем с достаточным количеством кандидатов и докторов наук, но есть проблема дефицита высококвалифицированных кадров» [22]. Складывается парадоксальная ситуация: в условиях, когда каждый четвертый студент ориентирован на поступление в аспирантуру [8], происходит старение научно-педагогических кадров вузов: средний возраст профессоров и доцентов приближается к 60 годам. Министр образования и науки А.А. Фурсенко подтвердил, что одной из главных проблем российской науки является кризис кадров: за 1990—2005 годы численность персонала, занятого исследования© Дружилов С.А., 2010
ми и разработками в России, сократилась на 58%. Отечественная наука потеряла более миллиона человек [21].
Очевидно, что это свидетельствует о низкой эффективности института аспирантуры и соискательства (лишь 30 % аспирантов по окончании образования защищают диссертацию). Существуют разные причины этого явления, но одной из них, безусловно, является «человеческий фактор», под которым мы понимаем социально-психологические характеристики соискателей ученой степени, их ценностные ориентации, мотивы подготовки диссертаций.
В России диссертация является квалификационной работой. На основании защиты диссертации соискателю присваивается ученая степень, и тогда он, в традиционном понимании, причисляется к научному сообществу («клану ученых»). Однако наличие у человека ученой степени не всегда означает, что перед нами истинный ученый, реализующий себя в научном творчестве.
Психологи (А. Олах, 1968 г.) признают, что творческим людям присущи следующие личностные черты: 1) независимость — личные стандарты важнее стандартов группы, неконформность оценок и суждений; 2) открытость ума — готовность поверить своим и чужим фантазиям, восприимчивость к новому и необычному; 3) высокая толерантность к неопределенным и неразрешимым ситуациям, конструктивная активность в этих ситуациях; 4) развитое эстетическое чувство, стремление к красоте. Следует учитывать, что талант диссертанта может быть подтвержден только в его результатах. Вообще, талантливый человек ленивым не бывает. Сошлемся на авто-ритететное мнение Е. Евтушенко: «От истинного таланта не исходит запах натужного пота не потому, что существует некоторая дарованная богом легкость. Надо, чтобы сошло семь потов, наконец, пришел восьмой пот, который не пахнет» [7, с. 338]. Еще раньше русский философ и писатель Лев Шестов (см. коммент. 1) отмечал, что «творчество есть непрерывный переход от одной неудачи к другой», отбрасывая «ненужный хлам» [24, с. 42].
Джон Голланд, представитель концепции индивидуальности, разработал психодиагностическую методику, позволяющую выделить шесть типов направленности личности: 1) реалистический — ориентирован на конкретное дело; 2) интеллектуальный — характеризуется склонностью к анализу, независимостью и оригинальностью суждений, развитым абстрактным мышлением; 3) социальный — характеризуется настроем на человека, зависимостью от мнения группы; стремлением дистанцироваться от интеллектуальных проблем; 4) конвенциальный — предпочитает четко структурированную деятельность, зависим, не любит смену деятельности; у этого типа личности не развита организаторская направленность, однако преоблада-
ют математические способности; 5) предприимчивый — избирает цели, позволяющие проявить энергию, энтузиазм; он доминантен, стремится руководить; ему не нравится практический труд, а также занятия, требующие интеллектуальных усилий; 6) артистический — не придерживается условностей общества, оригинален в решениях, у него выражен высокий жизненный идеал с постоянным самоутверждением, при этом опирается на эмоции, воображение, интуицию [17]. Автор методики дает для каждого типа направленности личности рекомендации для выбора профессий. Лишь представителям интеллектуального типа он рекомендует выбирать научную деятельность. Наш опыт показывает, что из представителей конвенциального типа получаются хорошие исполнители в науке, которые «не хватают звезд с небес». Но если научный руководитель будет задавать подопечному концепцию в виде последовательности конкретных задач и, обладая изрядным терпением, пошагово контролировать его результаты, то может получиться добротная кандидатская диссертация.
Аспиранты представляют собой наиболее развитую в интеллектуальном плане часть молодежи, прошедшую несколько ступеней селекции в системе образования. Прослеживается четкая положительная связь успеваемости студентов, их интеллектуального уровня, общего культурного развития с ориентированностью на аспирантуру. Есть положительная корреляция между занятиями студентов научно-исследовательской работой и желанием продолжить учебу в аспирантуре. В то же время на поступление в аспирантуру ориентированы студенты из малообеспеченных семей, с относительно слабым здоровьем, низкими оценками собственной предприимчивости и коммуникабельности.
Исследование, проведенное в 2002 г. в пяти государственных университетах Приволжского федерального округа, показало, что «главными поставщиками «наукоориентированной» молодежи являются семьи рядовых специалистов с высшим образованием (по западным дефинициям — профессионалов и интеллектуалов)» [1]. Согласно полученным данным, у 36 % студентов, намеренных поступать в аспирантуру, отцы — рядовые профессионалы, у 42 % к этой же группе относятся и матери; многие родители работают в бюджетных сферах, часто — в вузах. Исследователи приходят к выводу: «воспроизводство специалистов высшей квалификации через аспирантуру происходит в основном в виде «самовоспроизводства» интеллигенции» [там же]. Это рассматривается как положительный фактор для подготовки научных кадров, поскольку социокультурный потенциал таких семей велик и выходцы из них могут воспользоваться им для интеграции в научное сообщество. Выявлена и проблема — крайне низкая материальная обеспеченность таких аспирантов. Эту же проблему подтверждает и опрос, проведенный Фондом обществен-
ного мнения (ФОМ) в 2008 г. среди студентов 10 авторитетных вузов России: 75 % студентов, намеренных продолжить свое образование в аспирантуре, сталкиваются с дефицитом средств для приобретения питания и одежды. Студенты же из семей с самым высоким материальным положением (таковых 23 %) аспирантуру обычно игнорируют; они ориентируются на получение престижных заграничных степеней (магистратура за границей, степень PhD, MBA) [18].
Далеко не все будущие аспиранты намерены в дальнейшем заниматься наукой. Молодые люди идут в аспирантуру из-за сохранившейся (отметим — пока) престижности этого института; для того чтобы «оттянуть» момент вступления в трудовую жизнь: в условиях экономического кризиса, дефицита рабочих мест — обеспечение части выпускников специалитета вузов местами в очной аспирантуре является составляющей социальной политики руководства страны в этот период; остается надеяться, что результат пребывания выпускников в аспирантуре будет совпадать с целями этого института. Для юношей важнейшим сопутствующим мотивом поступления в аспирантуру является получение отсрочки от армии. Достаточно широко распространено мнение, что кандидату наук легче сделать карьеру в любом виде деятельности, и опыт западных стран — наглядное подтверждение этой позиции. Трудно не согласиться с мнением, согласно которому сейчас аспирантура в большей степени работает на повышение интеллектуального потенциала общества в целом и в гораздо меньшей степени — на воспроизводство кадров для науки и образования.
В своем дальнейшем социально-психологическом анализе соискателей ученой степени будем опираться на классификацию, предложенную в уже упоминавшемся исследовании С. С. Балабановым с соавторами [1], в которой выделяются следующие четыре типа (кластера) аспирантов:
1) «высокоресурсные» — 18 % (из них 86 % мужчин), обладающие ярко выраженными способностями к научной деятельности. Представители этого кластера реже других озабочены неблагоприятными условиями для научной работы не потому, что находятся в благоприятных условиях. Существенную проблему при проведении научных исследований они видят в нехватке научной литературы. Но эти аспиранты умеют самостоятельно справляться со сложными жизненными ситуациями. Для них главная проблема — перегруженность работой: 82 % имеют вторичную занятость не менее 20 часов в неделю, в том числе треть работает полную рабочую неделю. Таким образом, очная аспирантура для них фактически превращается в заочную. Часть «высокоресурсных» аспирантов (около 6 %) получают доходы и от коммерциализации результатов собственных инновационных исследований и разработок. Можно предположить, что «высокоресурсные» аспиранты более других предрасположены к научно-ор-
ганизационной и коммерческой деятельности в сфере наукоемкого бизнеса;
2) «мотивированные на науку» — 27,7 %; здесь женщин 58 %. Члены этой группы, по мнению исследователей, наиболее перспективны с точки зрения успешного обучения в аспирантуре, защиты диссертации в срок и дальнейшей научно-педагогической карьеры. Каждый третий аспирант этого кластера свободно владеет иностранным языком. Наличие автомашины и навыки вождения хотя и не имеют прямого отношения к профессии научно-педагогического работника, но являются «визитной карточкой» высокого (в условиях России) социального статуса индивида, входящего в этот кластер. Аспиранты этой группы оценивают свой интеллектуальный потенциал выше, чем представители других кластеров. В качестве основных проблем, затрудняющих работу над диссертацией, они называют слабую научно-техническую базу в вузе (34 % опрошенных), нехватку средств для проведения исследований (29 %) и дефицит научного общения (28 %). В этом кластере, демонстрирующем лучшие академические и научные показатели, количество аспирантов, занимающихся подработками, минимально. Однако тривиальный вывод о том, что чем меньше отвлекаешься на подработки, тем лучше идет работа над диссертацией, опровергает практика аспирантов первого типа, успевающих «делать и диссертации, и деньги».
Преобладающие в этом кластере женщины более склонны к «жизни-ритуалу», нежели мужчины с их авантюризмом и жаждой перемен [6], что и проявляется в период работы над диссертацией. Вспомним, что В. Освальд (см. коммент. 2) важнейшим критерием творчества ученого называл оригинальность как способность создавать что-либо самостоятельно. Эта способность означает наличие продуктивного процесса (человек мыслит) в отличие от действия по памяти или по образцу. Человек же, выбравший «жизнь по правилам», лишен столь необходимых в науке автономии и интеллектуальной оригинальности. Он характеризуется «правильностью» и исполнительностью. Но, как говорят, «талантливых — уважают, исполнительных — любят». Высока вероятность, что такие аспиранты подготовят диссертацию и найдут свое место в научно-педагогической деятельности. Но компенсирует ли симпатия научного руководителя к трудолюбивому соискателю отсутствие у последнего внутренней свободы?;
3) «депривированные» — 31 % (из них 57 % мужчин и 43 % женщин) находятся в неблагоприятных материальных условиях, а также имеют проблемы со здоровьем (15 % опрошенных) и с социальными связями. Основные проблемы они видят не только в материальных трудностях (64 % опрошенных), но и в нехватке научной литературы; они более, чем аспиранты других кластеров, ощущают нехватку
средств на научные исследования и, как и в других кластерах, загружены работой по специальности [1]. Аспирант, отнесенный к типу «депривированных», в большой степени строит свою «жизнь по правилам». Такие люди стараются избавить себя «от тревог за будущее как результат своих поступков и вообще чувства неопределенности» [6, с. 92]. Постоянный пресс контроля за своим поведением, мыслями и чувствами, вызванный внешним и внутренним неблагополучием, может раздавить творческое начало. Вероятно, аспиранты этого типа смогут найти свое место в научно-исследовательской или педагогической деятельности, но лишь при наличии благоприятных условий;
4) «балласт» — 23,5 %; это молодые люди, по объективным и субъективным показателям наименее перспективные для научной и научно-педагогической деятельности (мужчин здесь — 62 %). Это люди, которые лишь имитируют работу над диссертацией. Они реже, чем представители других кластеров, в качестве проблем, затрудняющих работу над диссертацией, называют материальные трудности, загруженность преподавательской работой, практически не приводят в качестве довода плохие жилищные условия и семейные проблемы. Чаще, чем в других кластерах, здесь в качестве причин, затрудняющих работу над диссертацией, респонденты приводят свою слабую компьютерную подготовку и собственную неорганизованность. Ни один из представителей этого кластера не отметил у себя высоких интеллектуальных способностей [1]. Аспиранты, отнесенные к этому кластеру, научную карьеру, по-видимому, не планируют. В дальнейшем (2007 г.) исследования, проводимые О. А. Урбан, среди пятикурсников вузов Кузбасса позволили выделить группу выпускников, составляющую 22 % от всех опрошенных, для которой характерна эклектичность установок. Обнаружено, что выпускники этой группы при низкой успеваемости ориентированы на обучение в аспирантуре, при отрицательном отношении к своей профессии имеют планы на трудоустройство по специальности [20]. Хотя об этом прямо не говорится в исследовании, мы можем прогнозировать, что, становясь аспирантами, такие выпускники войдут в группу «балласта». Наблюдение показывает, что число таких аспирантов, намеренных в период экономического кризиса номинально «числиться» в аспирантуре, возросло.
Исследователи констатируют в целом низкий социокультурный потенциал «балласта» и «депривированных» аспирантов. Даже в случае защиты ими диссертации и работы в науке качество научно-педагогического сообщества, составленного из таких представителей, будет невысоким. Работу преподавателем вуза рассматривают как реальную перспективу не более половины «депривированных» аспирантов и менее четверти аспирантов «балластного» типа, причем в основ-
ном это женщины. В то же время аспиранты всех четырех кластеров (особенно мужчины) считают наукоемкий бизнес перспективной сферой применения труда высококвалифицированных специалистов в новой России [1]. Отметим, что доминирующая направленность выпускников аспирантуры не на научно-педагогическую деятельность, а на работу в подразделениях предприятий различных форм собственности, занимающихся новыми наукоемкими технологиями, является отражением мировых тенденций. Например, в США люди, получившие степень PhD (доктор философии — эквивалент российского кандидата наук), в основном идут работать на предприятия, фирмы, в исследовательские лаборатории за пределами университетов. Только 2—3% из них остаются в университетах или получают позиции в других академических центрах (национальных лабораториях, институтах, научных агентствах и т. д.) [2].
Важным классификационным признаком соискателей являются их социальные характеристики. Принадлежность к определенному социальному слою определяет систему ценностей субъекта и направленность его мотивации. Опираясь на доминирующие мотивы, побуждающие россиян к написанию и защите диссертаций, вслед за Б. А. Райзбергом [16] будем выделять четыре категории соискателей ученых степеней, различающихся по социальному статусу. Подкреплять и иллюстрировать социально-психологические характеристики выделяемых категорий соискателей будем результатами исследований, проводимых в различных регионах России, а также собственными наблюдениями.
В первую группу отнесены молодые и энергичные прагматики. Они отнюдь не считают науку лучшей, выгодной сферой деятельности, но понимают, что запас знаний, подкрепленных ученой степенью, не только не помешает, но и вполне может пригодиться. Обычно они занимаются предпринимательством, участвуют в более или менее выгодном деле или планируют такое участие.
Социологи, проводившие осенью 2008 г. исследование в рамках проекта «Люди XXI века», выделили группу социально активных людей — «яппи» (от англ. Yuppie, Young Urban Professional — молодой городской профессионал; направление яппи зародились в США как антитеза предшествующим им хиппи). В этой группе молодежь в возрасте до 25 лет составляет 23 %, или почти каждый четвертый молодой человек в возрасте студента или выпускника вуза [13]. Для «яппи», по сравнению с остальной молодежью, значимыми ценностями являются карьера, независимость, профессионализм, саморазвитие. 97 % представителей этой группы ориентированы на успех (см. ком-мент. 3), 17 % из них видят себя в 30 лет руководителями (что в 2,5 раза больше, чем среди остальной молодежи). Ресурсами в дости-
жении успеха 62 % представителей рассматриваемой группы называют «связи, знакомства»; каждый второй — «хорошее образование» и «материальную помощь родителей». Характерными являются особенности мироощущения этой группы молодых прагматиков, базирующееся на трех положениях: 1) «инвестиции в себя» (образование, карьера, связи); 2) «красивая внешность — путь к успеху»; 3) «здоровье — жизненный актив!». Из относимых к группе «яппи» 59 % стараются улучшить свое финансовое положение, ради чего почти каждый четвертый (23 %) получает дополнительное образование. Эти юноши и девушки понимают, что поступить в заочную аспирантуру, стать соискателем и защитить диссертацию им полезно для укрепления своего общественного статуса. Они не ждут от ученой степени сиюминутных выгод, но верят, что со временем все это придет.
Однако для достижения успехов в научных изысканиях от соискателей требуется незаурядная работоспособность. В науке отнюдь не кратчайший прямолинейный путь ведет даже к небольшому результату («в грамм добыча, в год труды»); требуется переработать и осмыслить, перефразируя В. В. Маяковского, «тысячи тонн» информации и экспериментальных данных.
Западные социологи выделяют «поколение ¥» (родившихся в период начало 80 — начало 90-х годов XX века) как наиболее динамично растущий сегмент наемной рабочей силы, вступающий «в самостоятельную жизнь в период высокой демографической динамики» [19, с. 3] (в российской социологии их называют еще «люди XXI века» (см. коммент. 4)). Рассматриваемая нами группа «яппи» относится к «поколению ¥», разве что с уточнением — «российского розлива». Годы их рождения и раннего детства относятся к концу «перестройки» и разрушения Советского Союза; детсадовский и младший школьный возраст связаны с годами разрухи 90-х годов XX века, смутных лет разгула рынка, «челноков» и торговцев (из числа бывших специалистов), захватов собственности и уличного бандитизма, галопирующей инфляции и разрушения традиционных ценностей. Все это напрямую коснулось жизни их родителей, а опосредованно повлияло и на формирование мироощущения детей. Период взросления (старший школьный возраст, студенчество) российского «поколения ¥» приходился на конец 90-х прошлого столе -тия и «нулевые» годы века нынешнего. Это и дефолт («кто успел — тот съел, кто не успел — тот опоздал»), и «тучные годы» с засильем на телеэкранах агрессивной рекламы пива и проч., и глобализация с размыванием реальности посредством информационных технологий [4] и т.д. Люди «поколения ¥» живут, как заметил Б. Тулган, в режиме быстрой перемотки и с самооценкой, как если бы его накачали стероидами» [19, с. 18].
Поколение «яппи» — выраженные представители современного общества. Это общество называют во всем мире потребительским потому, что оно воспитывает человека так, чтобы он не утруждал себя личностными усилиями. Общество с детства говорит человеку: потребляй, причем самым примитивным путем — через обмен на деньги. В основе этики потребления лежит гедонизм, то есть получение чувственного удовольствия, будь то покупка банки пива или посещения модной дискотеки. И далеко не каждый представитель «яппи» может получить удовольствие от творческого поиска, требующего значительных интеллектуальных, физических и эмоциональных усилий, затрат времени.
В стихотворной форме с долей горького юмора эту группу молодых энергичных людей описал психолог из С.-Петербурга А.М. Па-рачев (1935—2005).
Это очень просто, братцы, Если очень постараться, Если очень захотеть,
Если в меру попотеть, Если блатом заручиться, Если очень отличиться, Если просто, без затей Нужных спаивать людей Коньяком и водкой,
И товаром ходким
Простодушно одарять, Если время не терять На учебную муру,
Быть все время «на миру», Быть демонстративно В обществе — активным, То в ответственной борьбе Обеспечите себе Теплое местечко,
И отнюдь не печку!
Вторую группу лиц, стремящихся обрести ученую степень, образует часть «новых русских», имеющих уже «приличное» денежное состояние и положение, удостоившихся чести стать достойными членами «среднего класса» [3] и в то же время ищущих пути и способы подкрепления своего положения во имя надежного будущего. Эти люди ищут дополнительные зоны приложения своих усилий и вложения имеющихся у них средств. Одной из таких сфер оказывается получение ученой степени. Простой расчет и интуитивные представления убеждают таких претендентов на ученую степень, что вложения в обеспечение процесса «вхождения в науку», представляющие не столь уж значительную часть имеющегося у них ресурсного потенциала (сил, энергии, времени, денег), заведомо окупятся. А если даже и не окупятся в денежном эквиваленте, то потери не столь уж существенны. А вот факт «приобщения» к науке посредством обретения ученой степени служит для таких людей достойным вознаграждением, окупает затраченные ресурсы. Как правило, это люди, не блещущие умом, но весьма пронырливые, внешне обая-
тельные. Они готовы везде «подстелить соломку», «подмаслить» по мелочам, исключительно с целью «минимизации затрат». Мелочная их меркантильность, торгашество всегда заметны с самого начала. Внешнее обаяние таких диссертантов — напускное, и после защиты от него не останется и следа.
Во многих случаях это те, кого, можно отнести к категории обывателей, также являющихся выраженными представителями потребительского общества. Обыватель — это определенный тип и мышления, и отношения к окружающим. Его можно встретить в любой социальной прослойке, в том числе среди аспирантов. Обыватель обычно «полуобразован», что не исключает наличие у него диплома (или двух-трех) о высшем образовании. Он идет «по вершкам», не занимается систематически самообразованием. У обывателя нет глубины, критичности мышления, у него узкий кругозор, он не читает книг ни «про политику», ни «про экономику». Любая их деятельность движется вокруг репродуктивного исполнительства. Обыватель превращает свое бытие в беспроблемное; он существует в скромной безответственности, делает все, чтобы не ставить себя «под вопрос» [12]. Это лишь часть индикаторов, позволяющих научному руководителю увидеть в потенциальном соискателе обывателя.
Обыватель не может анализировать, а может лишь бездумно «заглатывать» чужие интерпретации — будь то изложение лектором учебного материала или же телевизионные интерпретации событий. Его «научная деятельность» превращается в реализацию навыка отделываться овеществленными «наукообразными» результатами, подменяющими личный вклад в научный поиск. Многие представители зарождающегося класса быстро усвоили этот способ существования, определяемый явлением «иметь» или даже «казаться», а не «быть». А вот как писал об этой категории соискателей ученых степеней А. М. Парачев, которого я считаю одним из своих учителей.
Попер в науку «середняк», Простой, душевный парень.
Он преподносит вам коньяк И сувениры дарит. Непритязательный во всем,
Он смело смотрит в очи.
В себе уверенный прохвост, В науке — непорочный!
А вы немножко смущены Нахальной этой лаской.
И вот уже — уже «должны» Давать ему подсказки.
Потом — писать ему статьи, Потом — решать задачи,
Все сделать за него, ну и...
И пожелать удачи.
Прошел совет. Доволен ВАК.
И «новоиспеченный» — Бездарный, пробивной дурак — Зачислен в клан ученый.
Но не простит вам «середняк» Былого униженья.
Ох, отольется вам коньяк, — Логично завершенье!
У этой категории соискателей нет трудностей, связанных с публикацией (платной) своих работ. У них мало вопросов «по существу» диссертации, в то время как у научных руководителей накапливается много проблем со своими подопечными. Если человек имеет малый масштаб мышления, можно хоть «на голове ходить вокруг него», границы его мировоззрения раздвинуть не удастся. Самого высоконравственного человека, профессора можно обмануть, пообещав внедрить его результаты и т.д.; а в сложившихся условиях порой он «и сам обманываться рад». Проблема усугубляется и тем, что многие из выделенной группы лиц ориентированы на покупку диссертации — не прямую, а через вовлечение в «подарочно-денежные» отношения своего научного руководителя. Причем эти соискатели оказываются не совсем уж «со стороны»: они каким-то образом задействованы либо в «квазинаучных исследованиях», либо в сфере обслуживания науки, имеют родственные или дружеские отношения с сотрудниками вузов [9]. Научный руководитель в этом случае вынужден не только вычитывать их тексты и вносить в них правки, но и зачастую обрабатывать материалы, интерпретировать их, писать целые параграфы, статьи, автореферат.
«Брать иль не брать, вот в чем вопрос. » — так формулирует
Н. С. Пряжников проблему современных Гамлетов в виде эпиграфа во введении своей книги [15]. Мы видим особую актуальность этого вопроса, стоящего перед научным руководителем при выборе им аспирантов и соискателей, относимых к рассматриваемой категории, выходцев из торгашеской среды, имеющих соответствующую «торгашескую» психологию. Когда научный руководитель берет себе в подопечные подобного соискателя, он исходит из намерений сформировать у него не только совокупность научных знаний и исследовательских навыков, но и профессиональное самосознание, являющееся необходимым условием приобщения к научному сообществу. И самонадеянно думает: «Уж мне-то это удастся!» Но нельзя научить нравственности, как отмечал В. Франкл.
В третью группу россиян, стремящихся приобщиться к ученой степени, входят «именитые и состоятельные граждане среднего возраста, всплывшие на волне рыночных реформ и имеющие весьма приличное, иногда даже совсем высокое положение в обществе» [16, с. 39]. Для некоторых из них — это средство усиления своего административного ресурса в государственных и иных структурах; для многих — еще одна строка во внушительном списке регалий, где помимо других отмечается и наличие ученой степени. Это особая группа соискателей, которую составляют политики и другие чиновники. По данным, приводимым председателем ВАК М. П. Кирпич-никовым, в 2005 г. таких защит было около 10—12 % [22]. Обычно
такие диссертанты не имеют никакого отношения ни к научным, ни к учебным учреждениям. Напомним, что доцент (от лат. docen-tis) — это обучающий, а профессор (от лат. professor) — преподаватель, Учитель, что прямо указывает на его основную функцию.
Процесс получения ученой степени людьми, не связанными с научно-педагогической деятельностью, имеет в нашей стране давнюю историю. Так, в начале ХХ века, а позднее — в 1930-х годах, чиновникам, имеющим государственные заслуги, присваивали степень почетного доктора наук — без защиты диссертации [10]. История СССР и России изобилует фактами, когда по заказу крупных чиновников писались тексты, которые в последующем представлялись как «крупное научное достижение». Ныне диссертации крупных чиновников — обычно покупные; в некоторых случаях, для руководителей высокого ранга, — выполненные их подчиненными, работающими в подведомственных учреждениях. Выделяют следующие категории потребителей заказных диссертаций в 90-е годы XX века: административные работники госаппарата; старший офицерский состав Вооруженных сил России и МВД; бизнесмены и директорский корпус, включая топ-менеджмент крупных российских компаний; публичные политики [9]. Но что интересно с позиций психологии: обладатели купленных дипломов со временем сами начинают верить в то, что они действительно являются представителями науки и могут выполнять экспертные функции.
Получение диплома кандидата или даже доктора наук автоматически не делает человека истинным ученым. «В социальном плане ученый — это субъект, принадлежащий к научному сообществу, то есть в условиях современной институционированной науки получивший соответствующее образование, работающий в одном из научно-исследовательских или образовательных учреждений, имеющий публикации в научных журналах и т.п. Не обладающего этими атрибутами человека мы вряд ли сочтем принадлежащим к научному обществу вне зависимости от того, кем он сам себя ощущает и членство в каких мифических академиях обозначено в его визитке» [25]. В мире основой признания научной квалификации служит публикация материалов исследований в авторитетных научных изданиях и доклады на авторитетных научных конференциях, а также его известность в узких кругах специалистов.
Вернемся на шаг назад и вспомним, что ученая степень свидетельствует о квалификации человека, о том, чему он научился. Любому кандидату и доктору наук известно, как повышается общий и специальный уровень человека, написавшего и защитившего диссертацию. Не случайно на встрече Д. А. Медведева с членами ВАК осенью 2007 г. участниками совещания была обозначена необходимость
диверсификации ученых званий и степеней. Как популярно объяснил суть проблемы ректор МГМА имени И. М. Сеченова М. Пальцев, «есть фундаментальные науки — это доктор или кандидат наук, есть люди бизнеса, которые защищают диссертации, — это тоже кандидат наук, есть выдающиеся организаторы — чиновники, и они тоже кандидаты наук. Но ведь это совершенно разные направления». В Европе такое разделение уже давно проведено! Мнение, что «доктор публичного администрирования ничуть не хуже доктора химических наук, но только это не наука, а нечто иное», поддержал и председатель ВАК М. П. Кирпичников на указанном совещании (см. коммент. 5).
Есть еще и четвертая, категория соискателей, — и здесь мы, безусловно, согласны с Б. А. Райзбергом, — «заслуживающих самого глубокого уважения, выстрадавших свою диссертацию годами упорного ожидания своего часа и кропотливого труда» [16, с. 40]. Речь идет о преподавателях вузов и работниках научных подразделений организаций, которые, имея высокий научный потенциал, не обладают ни пробивной силой, ни «ресурсной поддержкой». И человеческий ресурс отнюдь не мал: из обзора, проведенного Д. Р. Юсиповой, следует, что доля «неостепененных» среди штатного преподавательского состава государственных и муниципальных вузов насчитывается 39,9 %; среди них половина (54,5 %) — молодые преподаватели и ассистенты в возрасте до 30 лет [26]. Из них будет сформирован стержень («костяк») штатного научно-педагогического состава кафедр (см. коммент. 6). Это как раз те люди, которые, вступив на научную стезю, будут капля за каплей откладывать крупицы собственных научных наработок, пропущенных через сито известных из литературы фактов и концепций, строя свой скромный «диссертационный домик». Большинство из таких соискателей удовлетворяется кандидатской степенью, но встречаются и более «неугомонные, которые к 50 годам подумывают о докторской диссертации, а ближе к 60 даже защищают ее, сотворив практически целиком собственными руками» [16, с. 40]. Статистика показывает (данные 2007 г.), что среди штатных сотрудников кафедры каждый второй доцент (53,3 %) имеет возраст старше 50-ти лет; а каждый второй профессор (56,8 %) — старше 60 лет [26].
Для рассматриваемой категории профессиональная деятельность с годами становится основной жизненной ценностью, смыслом жизни. В этом случае познавательные потребности побуждают столь интенсивную активность субъекта, что она позволяет выйти за пределы повседневности. Этот выход за пределы направлен на научное творчество. Свое свободное время человек использует не столько на релаксационные формы досуга, сколько, по терминологии Д. Н. За-валишиной [8], на создание «заделов» (информационных, методи-
ческих), которые составляют потенциал возможных линий его научного развития и реализации профессиональной деятельности. И на определенном этапе становится необходимым оформление полученных научных результатов в диссертационную оболочку, вынесение на обсуждение авторитетным экспертам, закрепление статуса дипломом кандидата или доктора наук. Так уж сложилось в отечественной официальной науке (как социальном институте), что с получением им ученой степени возможности заниматься научным познанием значительно расширяются, появляется большая научная свобода. Как писал Б. В. Вольтер (род. 1929 г.), отечественный ученый-химик, известный своими афоризмами о науке и ученых, «защитив диссертацию, можно подумать и о науке».
В науке нередко случается так, что даже близкие коллеги не могут по достоинству оценить новую разработку. Как справедливо заметил М. Хайдеггер (1889—1976 гг.), мысль — это всегда одиночество. Порой ученому приходится трудиться без надежды на быстрое признание. Ситуацию усугубляет отсутствие в вузе докторского совета по избранному направлению, удаленность от научных центров, затруднения с публикациями в связи с уменьшением количества ВАКовских журналов. Это в литературе можно писать «в стол», в науке — нет. Однако в некотором смысле вузовские ученые находятся в «выигрышном» положении: возможность донести свои научные результаты до своих учеников дает им эмоциональное удовлетворение. Важно понимание того, что их последователи смогут продвинуть науку дальше в понимании Природы, Мира и Истины.
Такая картина, изображающая положение, подготовку и содержание научно-педагогических кадров, предстает нам на сегодняшний день. Возможно, это субъективное восприятие автора статьи приводит к сгущению мрачных красок, а на самом деле все не так драматично: и научно-педагогические кадры успешно растут и приходят на смену яйцеголовым маразматикам; и реформирование науки и высшего образования ведет нас к невиданным дотоле высотам?
Действительно, «большое — видится на расстоянии», и лучше — если сверху. И отражается в соответствующих выступлениях и заявлениях компетентных лиц и авторитетных специалистов в рассматриваемой предметной области.
Ректор ГУ-ВШЭ Я. И. Кузьминов в докладе «Ресурсы образования» на Всероссийской социологической конференции «Образование и общество», проводившейся Российским обществом социологов, Институтом социологии РАН осенью 2009 г., обозначил ресурсные причины деформации в системе высшего образования. Было отмечено, что «оплата преподавателей отстает от альтернатив в 2—3 раза и ведет к негативному отбору. Начиная с 90-х годов, система обра-
зования выталкивает людей с высоким потенциалом и квалификацией». Докладчик указал на последствия этого негативного отбора: «отсутствие инноваций; коррупционный потенциал; преподаватель-ученый, преподаватель-воспитатель замещается преподавателем с психологией почасовика или даже хуже — коррупционером» [11]. И такой вывод, сделанный на фоне кризисных явлений в экономике, и в обществе в целом не вызывает оптимизма.
С другой стороны, есть обнадеживающее заявление, сделанное министром А.А. Фурсенко годом раньше (в конце июля 2008 г.) на открытии Международной летней школы молодых ученых СНГ в Новосибирске. Согласно его словам, кризис научных кадров в России будет преодолен к концу 2013 г., и для этого разрабатывается целевая федеральная программа «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России». Предполагается довести долю профессорско-преподавательского состава государственных вузов в возрасте до 39 лет (включительно) в общей численности преподавателей до 40—41 % [21].
Кризис вносит свои поправки в реализацию планов и обязательств. Так, уже известно, что в бюджет страны заложено уменьшение финансирования науки и образования. В то же время продолжается переход на уровневую систему высшего образования, вызвавшую неоднозначную оценку научно-педагогической общественности. Оптимисты возразят — это не беда, есть хорошие традиции и крепкие основания, наработанные в образовании и науке. Но остаются вопросы о путях и способах реформирования высшей школы и мучительные раздумья о перспективах ее обеспечения научно-педагогическими кадрами. И так близки слова отечественного поэта Н. М. Грибачева (1910—1992 гг.):
И это мука без вины,
За тем недальним поворотом,
Решать: ну что там, что там, что там,
Куда мы двигаться должны?»
Комментарии
1. Настоящая фамилия Шварцман Л.И. (1866—1938), предвосхитил идеи экзистенциализма.
2. Освальд В.Ф. (1853—1932 гг.), немецкий химик и философ, создатель «энергетической» философской теории, нобелевский лауреат (1909 г.), автор книги «Великие люди» об ученых.
3. Отметим, что направленность человека на успех неизбежно связана с ценностными и смысловыми аспектами, рассматриваемыми нами в предыдущей публикации [5].
4. Люди XXI века (проект 2006—2009 гг.) // База данных фонда «Общественное мнение» (ФОМ). URL: http://bd.fom.ru/cat/socium/ soc_gr/people_xxi (дата доступа 20.02.2010 г.).
5. Диссертацию «под ключ» противно взять в руки // Совет при Президенте по реализации национальных проектов и демографической политике. Режим доступа: http://www.rost.ru/themes/2007/ 10/311932_11495^Ыт1 (дата обращения 15.03.2009).
6. Согласно исследованиям Ф. Э. Шереги с соавторами, почти каждый второй (49,5 %) преподаватель начал свою педагогическую карьеру в вузе после окончания аспирантуры. Каждый шестой (16,7 %) после окончания вуза трудился здесь лаборантом, инженером и др., впоследствии перешел на преподавательскую работу. И каждый третий (33,8 %) преподаватель пришел в вуз с производства, из учреждений; характер их предшествующей деятельности в большинстве случаев не совпадает с профилем преподавательской работы в вузе [23].
Литература
1. Балабанов С.С. Многомерная типология аспирантов / С.С. Балабанов, Б.И. Бедный, Е.В. Козлов, ГА. Максимов // СоцИС. 2003. № 3.
2. Быкова М. Мифы и реальность американского образования // Отечественные записки. 2002. № 1. URL: http://www.strana-oz.ru/ ?numid=2&artic1e=144 (дата обращения 22.10.2010).
3. Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д. Профессионалы — портрет на фоне реформ // СоцИС. 2005. № 2 (250). С. 28—36.
4. Делягин М.Г. Драйв человечества. Глобализация и мировой кризис. М.: Вече, 2008. 528 с.
5. Дружилов С.А. Нравственные аспекты успеха человека в обществе // Ценности и смыслы. 2009. № 1. С. 90—102.
6. Дружинин В.Н. Варианты жизни: Очерки экзистенциальной психологии. М.: ПЕР СЭ; СПб.: ИМАТОН-М, 2000. 135 с.
7. Евтушенко Е.А. Талант есть чудо не случайное: Книга статей. М.: Советский писатель, 1980. 439 с.
8. Завалишина Д.Н. Профессиональная деятельность как смысл жизни // Практическое мышление: Специфика и проблемы развития. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2005. С. 198—205.
9. Калимуллин Т.Р. Российский рынок диссертационных услуг // Экономическая социология. 2005. № 4. С. 14—38; 2007. № 1. С. 14—37.
10. Козлова Л.А. «Без защиты диссертации...»: статусная организация общественных наук в СССР, 1933—1935 гг. // СоцИС. 2001. № 2.
11. Кузьмин Я.И. Ресурсы образования // Мониторинг экономики образования: ГУ-ВШЭ: Ин-т статистических исследований эко-
номики знаний. URL: http://education-monitoring.hse.ru/news.html (дата обращения 20.10.2009)
12. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М.: Прогресс, 1990. 368 с.
13. Молодежь и инновационный слой общества: результаты опроса населения // База данных ФОМ. URL: http://bd.fom.ru/report/ map/innovacyi/molod21, публикация 10.11.2008 (дата обращения 12.01.2010).
14. Образование в Российской Федерации: 2007. Статистический ежегодник. М.: ГУ-ВШЭ, 2007. 484 с.
15. Пряжников Н.С. S ^ $, или Личность в эпоху продажности. М.: МПСИ; Воронеж: МОДЭК, 2000. 224 с.
16. Райзберг Б.А. Диссертация и ученая степень. Пособие для соискателей. 3-е изд., доп. М.: ИНФРА-М, 2003. 411 с.
17. Рогов Е.И. Психология для студентов вузов: учеб. пособие. Ростов н/Д., 2005. 560 с.
18. Студенты. Этап 1: Отчет // База данных ФОМ. URL: http:// bd.fom.ru/report/cat/cult/edu_edu/pressr230109 (дата обращения 12.01.2010).
19. Тулган Бр. Не всем достанется приз: как управлять поколением Y / Брюс Тулган; пер с англ. М.: Акмариновая Книга, 2009. 198 с.
20. Урбан О.А. Уровни профессиональной подготовки выпускников вузов Кузбасса: опыт типологического анализа // СоцИС. 2007. № 11.
21. Фурсенко: Кризис научных кадров в России будет преодолен к концу 2013 года (информационное сообщение) // Росбалт: информационное агентство URL: http://www.rosbalt.ru/2008/07/24/507087. html (дата обращения 12.01.2010).
22. Шаталова Н. Защита качества. Как обеспечить чистоту научных рядов? (Интервью с председателем ВАК М. П. Кирпичниковым) // Поиск. 2008. № 18 (988)
23. Шереги Ф.Э, Дмитриев Н.М., Арефьев А.Л. Научно-педагогический потенциал и экспорт образовательных услуг российских вузов (социологический анализ). М.: Центр социального прогнозирования, 2002. 552 с.
24. Шестов Л. Апофеоз беспочвенности (опыт адогматического мышления). М.: Директмедиа Паблишинг, 2002. 176 с.
25. Юревич А.В. Наука и паранаука: столкновение на «территории психологии» // Психологический журнал. 2005. Т. 26. № 1. С. 79—94.
26. ЮсиповаД.Р. Преподаватели российских вузов: обзор материалов государственной статистики и мониторинга экономики // Вопросы образования. 2008. № 2. С. 204—217.
