CC BY
181
И. М. Карусева
СОБРАНИЕ РУССКИХ ФАБРИЧНО-ЗАВОДСКИХ РАБОЧИХ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА. К ИСТОРИИ СОЗДАНИЯ КРУПНЕЙШЕЙ ЛЕГАЛЬНОЙ РАБОЧЕЙ ОРГАНИЗАЦИИ ПОД РУКОВОДСТВОМ ГЕОРГИЯ ГАПОНА
Работа представлена группой истории российских революций и общественных движений Санкт-Петербургского института истории РАН.
Научный руководитель — кандидат исторических наук С. И. Потолов
Статья посвящена изучению крупнейшей легальной рабочей организации под руководством Г. Гапона — Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга. Это исследование показывает историю создания и деятельность гапоновской организации в период 1902—1903 гг.
Ключевые слова: легальные рабочие организации, Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга, Георгий Гапон.
I. Karuseva THE ASSEMBLY OF RUSSIAN FACTORY-PLANT WORKERS OF ST. PETERSBURG. ON THE HISTORY OF THE LARGEST LEGAL WORKERS’ ORGANISATION UNDER THE GUIDANCE OF G. GAPON
The article is dedicated to the study of the largest legal workers’ organisation under the guidance of
G. Gapon — the Assembly of Russian Factory-Plant Workers. The story ofcreation and activities ofGapon’s organisation in 1902—1903 is observed with the help of archive documents.
Key words: legal workers’ organisations, workers’ movement before the Russian Revolution of1905—1906, Assembly of Russian Factory-Plant Workers of St. Petersburg, Georgy Gapon.
В историографии начального периода первой российской революции 1905—1907 гг. очень важной для понимания процессов приведших, к событиям 9 января 1905 г., является история создания и деятельности крупнейшей легальной рабочей организации начала 1900-х гг. — Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга под руководством Георгия Гапона.
Принято считать, что Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга — организация чисто зубатовского типа. Утверждение это верно лишь отчасти и относится только к осени 1902 г., когда в столице вслед за Москвой под эгидой Департамента полиции было создано Общество взаимопомощи рабочих механического производства. Инициировано оно было С. В. Зубатовым, ко-
торый, получив в октябре 1902 г. новое назначение по службе в Петербург, стал распространять московский опыт создания легальных рабочих организаций под патронажем охранного отделения среди рабочих столицы.
С этой целью из Москвы приехали представители зубатовского московского Совета рабочих М. А. Афанасьев и Н. Т. Красивский, которые сразу же принялись за организацию аналогичного общества среди петербургских рабочих.
23 ноября 1902 г. состоялось торжественное открытие Санкт-Петербургского общества взаимного вспомоществования рабочих в механическом производстве. Учредителями его стали семеро рабочих: С. В. Кладовиков, И. С. Соколов, М. А. Ушаков, С. А. Горшков, В. И. Пикунов, С. Е. Устюжанин и Старожилов. Председателем общества был избран рабочий завода Лесснера В. И. Пикунов, секретарем — токарь металлического завода С. А. Горшков. Устав общества, как и название, представлял собою точную копию аналогичной организации в Москве [11, с. 2].
Собрания рабочих — членов новоиспеченного общества проходили по воскресеньям, в помещениях Общества трезвости, по адресу: Нейшлотский пер., д. 5, и в одном из домов по 18-й линии Васильевского острова. Почти на каждом собрании присутствовал и зубатовец И. С. Соколов. Рабочие, посещавшие собрания, должны были вносить ежемесячный взнос — 20 копеек на нужды организации.
В декабре 1902 г. на собраниях общества стал появляться молодой священник Г. А. Гапон, который был известен в Петербурге своей активной социальной проповеднической деятельностью. Гапон быстро попал в поле зрения сотрудника Охранного отделения Н. М. Михайлова, который и познакомил его с начальником Особого отдела Департамента полиции столицы С. В. Зубатовым. Тот сразу понял, какие огромные преимущества дает ему деятельность «ходившего в народ» священника. Гапон был самой подходящей кандидатурой на место руководителя созданной Зубатовым в Петербурге рабочей организаций и их духовни-
ка. Поэтому Зубатов берет Гапона под свое покровительство и оказывает ему всяческую поддержку.
Идеи Зубатова нашли отклик в душе молодого священника, в их осуществлении он видел возможности реализации собственного мировоззрения в области социального служения. Гапон стал изредка посещать собрания общества и быстро завоевал авторитет и уважение рабочих. Однако активного участия в работе общества он не принимал.
Время шло, а зубатовская организация в столице никак не могла встать на ноги. К лету 1903 г. интерес рабочих к организации упал, на собрания приходило все меньше народа и царило «полное отсутствие того оживления и интереса, которое замечалось недавно» [1, с. 48].
Тем временем в руководстве организации между В. И. Пикуновым и И. С. Соколовым возник разлад на почве соперничества, и рабочие предложили Гапону возглавить общество, но тот отказался, мотивируя свой отказ тем, что организация скомпрометирована связями с полицией.
Только после отставки С. В. Зубатова летом 1903 г. Г. Гапон принял предложение рабочих возглавить общество и сразу приступил к реализации своего плана создания новой рабочей организации.
Хорошо зная психологию основной массы петербургских рабочих, их подозрительное отношение к полиции, Гапон при создании своей организации постарался учесть это и ограничить связи с охранкой и правительственными органами, придать организации формально независимый характер, что сам отец «полицейского социализма» С. В. Зубатов, будучи уже в отставке, откровенно осуждал. С другой стороны, зная об отрицательном отношении со стороны Министерства финансов и промышленников к зубатовским экспериментам, Гапон стремился всячески ограничить рамки деятельности своей организации проведением чтений религиозно-нравственного характера, музыкальных вечеров, организаций чайных, касс взаимопомощи и т. п. [9, с. 210].
В августе 1903 г. состоялось учредительное собрание, на котором присутствовали рабочие:
H. А. Степанов, И. В. Васильев, Ф. М. Горбачев, С. В. Кладовиков, С. Е. Устюжанин, И. Зимин, В. А. Маслов, А. С. Семенов, В. Смирнов, А. Лехвонен, Н. М. Варнашев и др. (всего 15—20 человек).
На нем Г. Гапон, как лидер создаваемой новой организации, представил свой план действий, который заключался в том, чтобы в первую очередь «окончательно бросить форму московской организации, освободиться от опеки административных нянек и создать материальную независимость» [1, с. 49].
Таким образом, с первых шагов начинается энергичная и заранее продуманная Гапоном перестройка деятельности общества по нескольким направлениям. Был избран ответственный кружок, который определял направление организационной и хозяйственной деятельности организации. Председателем собраний был выбран Николай Михайлович Варна-шев, секретарем — Иван Васильевич Васильев, заведующий буфетом — Семен Ефимович Устюжанин, библиотекой — Николай Александрович Степанов. Работу новой организации по просьбе рабочих — учредителей, возглавил священник Георгий Гапон.
Новое дело Гапон решает начинать на новом месте. По его инициативе и с разрешения градоначальника Клейгельса 1 августа 1903 г. для нужд новой организации рабочие (на собственные средства) сняли у владелицы Алы-шевской большую квартиру на Выборгской стороне, по адресу: Оренбургская ул., д. 23, кв.
I, сроком на три года, с оплатой 55 руб. в месяц. Квартира состояла из нескольких комнат и большого зала для проведения общих собраний. На свои и пожертвованные деньги (300 руб.) рабочие сами отремонтировали все помещение и оборудовали в нем чайную-клуб, закупив для этого все самое необходимое. Помещение чайной украсили портретами Петра Великого, царя-освободителя Александра II, царствующего императора Николая II и императрицы Александры Федоровны. Заведующий буфетом, рабочий С. Е. Устюжанин, оформил на свое имя торговое право, и уже
30 августа 1903 г. после освящения чайная-клуб была открыта. Еще до окончания ремонта по субботам здесь начались заседания кружка, посвященные текущим делам и обсуждению устава, забота о котором всех очень занимала, особенно параграфы о собраниях членов для обсуждения своих нужд, об объединении рабочих всех специальностей, о праве выступать собранию на защиту своих членов, о стачечном фонде и пр. [7, с. 43—44].
Чайная для рабочих была открыта ежедневно с 6 часов вечера, а в праздничный день с 2 часов дня. «Работа, беспристрастно говоря, ладится, — спешил поделиться новостями со своим наставником С. В. Зубатовым в начале октября Г. Гапон. — Кружок уже разросся до 25 человек. Чайная-клуб функционирует, хотя и не так хорошо, как бы следовало (еще не устроена, специальных на это средств еще нет). Теперь вопрос большой важности — о легализации чайных-клубов. Г-н градоначальник очень интересуется чайной-клубом и послезавтра мне предстоит делать ему доклад и директору Департамента полиции Лопухину. Вас, своего учителя, не забываем — помним. И недавно в одном из кружковых собраний, когда был поднят вопрос о вас — смело и горячо выступили за вас и вашу идею. Впечатление получилось очень хорошее, одним словом, — не скрываем, что идея своеобразного рабочего движения — ваша идея, но подчеркиваем, что теперь связь с полицией порвана (так оно на самом деле есть), что наше дело правое, открытое, что полиция только может контролировать нас, но не держать на привязи» [5, с. 170].
Через несколько дней, 14 октября 1903 г., Г. Гапон представил директору Департамента полиции А. А. Лопухину докладную записку, которая по своей сути является программным документом, в которой Гапон обосновывает идеологию своей организации.
Подробно характеризуя структуру и характер деятельности создаваемой легальной рабочей организации, Гапон особо отмечал необходимость дать стремлению рабочих к организации и самодеятельности «законный выход». «...Пусть лучше рабочие удовлетворяют свое естественное стремление к организации и са-
мопомощи и проявляют свою разумную самодеятельность во благо нашей родины явно и открыто, чем будут (а иначе непременно будут) самоорганизовываться и проявлять неразумную свою самодеятельность тайно и прикровенно во вред себе и всему, может быть, народу. Мы это особо подчеркиваем — иначе воспользуются другие — враги России» [7, с. 44].
В записке Гапон приводит подробный отчет о деятельности чайной-клуба и констатирует, что «по своей ближайшей цели чайная-клуб действительно является местом, где фабрично-заводские рабочие сами делают серьезную и практическую попытку облагородиться, самообразоваться и проявить разумно, трезво и честно свою самодеятельность в свободное от работы время.
Дальнейшую свою задачу, — продолжает Гапон, — кружок ответственных лиц видит в том, чтобы проводить в жизнь и в среду рабочих идею взаимопомощи и тем способствовать улучшению условий труда и законности в своих отношениях к хозяевам и правительству.
Решить указанную задачу рабочие думают путем основания библиотеки, путем кружковых и общих собраний и главным образом — путем организаций лекций по общим предметам и в частности по рабочему вопросу, думают разрешить также путем учреждения касс взаимопомощи, потребительских лавок, магазинов и устройством дешевых, но гигиенических квартир для рабочих и т. п.» [7, с. 33].
В следующем письме С. В. Зубатову Гапон сообщает: «Дело в чайной- клубе подвигается медленно, но кажется поступательно и твердо. Уже есть свой хор из рабочих, так что на предполагаемых молебне (19-го) и панихиде 20 октября в состоянии будет петь. Музыкальный кружок в зародыше, но нашелся надежный учитель и руководитель, бескорыстно несущий свой труд. По отчету последней ревизионной комиссии оказалось, что у нас, несмотря на довольно большие расходы по оборудованию чайной в остатке 213 руб., 100 руб. из них положили в сберегательную кассу, что и составляет зародыш основного капитала проектируемой кассы взаимопомощи, а 113 руб. составляют оборотный капитал для развития дела в
клубе. Кружок возрос до 30-ти с лишком человек. Смирнов (председатель Общества трезвости) хочет принять нас к себе, но у нас мелькнула надежда, быть самостоятельным в некотором роде обществом» [5, с. 171].
Руководство чайной-клубом осуществлял кружок ответственных лиц, т. е. рабочих-учре-дителей, которые, как подписавшие контракт, отвечали перед владелицей за правильный взнос арендной платы, за право ведения дел и несли ответственность за все предпринимаемое ими перед властями.
Из кружка ответственных лиц выбирались: управляющий-эконом чайной-клубом, заведующий выдачей организационных билетов, казначей, дежурные контролеры и ревизионная комиссия.
Управляющий-эконом избирался сроком на три месяца. Он заведовал всей хозяйственной частью чайной-клуба и был ответственным за инвентарь чайной, который он принимал от кружка ответственных лиц под расписку. На нем лежало приобретение, хранение и порядок расходовании провианта. Кроме того, управляющий-эконом нанимал и следил за прислугой и раз в неделю на кружковом собрании представлял отчет о своей деятельности.
Заведующий выдачей организационных билетов также избирался на три месяца. Он отвечал за продажу организационных билетов, которые давали право посещать общие собрание в течение месяца. Стоил такой месячный билет 20 коп. Заведующий хранил у себя билетные книжки, вел специальную книгу, в которой записывал количество проданных билетов и еженедельно отчитывался перед ответственным кружком.
На должность казначея также избирался только член ответственного кружка. Он вел кассовую книгу и не имел права расходовать деньги без постановления кружка. Проверку работы казначея осуществляла ревизионная комиссия, которая представляла отчет кружку ответственных лиц.
Помощниками управляющего являлись дежурные члены-контролеры. Их было не менее трех, причем один из них избирался из кружка ответственных лиц, остальные из рабочих,
посещающих порайонные собрания. Помощники управляющего избирались сроком на неделю большинством голосов. В обязанности их входило следить за порядком во время открытия чайной-клуба, за тем, чтобы рабочие не приносили с собой спиртные напитки, не играли в азартные игры и не собирались у входа в чайную для разговоров или обсуждения своих проблем. Кроме того, контролеры следили за чистотой помещения, посуды и пр. и еженедельно отчитывались о своей работе [7, с. 34].
Ревизионная комиссия состояла из 5 или 6 лиц, которые избирались на три месяца. Раз в месяц комиссия проводила генеральную ревизию всей деятельности чайной-клуба.
Надо отметить, что все должности в чайной-клубе рабочие выполняли совершенно безвозмездно на общественных началах.
Каждую неделю в субботу с 20.30 в чайной проходили кружковые собрания, на которых выступали председатели районных собраний о том, как прошло общее собрание рабочих, а также сообщения должностных лиц о том, как шли дела за неделю в чайной. Тут же обсуждалось предстоящее общее собрание рабочих всех районов и составлялась повестка к нему, которая заблаговременно вывешивалась в чайной. Выслушивались заявления рабочих, касающиеся быта, нужд и их правового положения, а также по поводу прочитанных газетных и журнальных статей по рабочему вопросу.
Общие, так называемые порайонные, собрания проходили раз в неделю, в воскресенье, в 3 часа дня. Для ведения собраний из кружка ответственных лиц избирался председатель и секретарь сроком на три месяца. По свидетельству активного участника организации И. Павлова, главное направление деятельности новой организации шло из «штаба» т. е. кружка ответственных лиц. Здесь же вырабатывались и основные положения Устава будущего Рабочего Союза, как мечтал Г. Гапон назвать свою рабочую организацию. Само это название говорит за себя. В нем выразились амбиционные планы Гапона, которые простирались далеко за рамки общества взаимопомощи. «Никто и представить себе не может, —
делился он своими мыслями с И. Павловым, — что получится из нашего Рабочего Союза. Через два-три года все 20 000 человек петербургских рабочих будут членами Союза, а провинция? Мы разовьем деятельность по всей России: все промышленные центры, все даже отдаленные закоулки будут нами втянуты в Союз, мы всю Россию покроем сетью наших организаций. Это будет колоссальная организация, какой еще свет не видел. у нас будет такая сила, что все должно будет подчиняться рабочему, и вообще трудовому люду, и тогда.» [8, с. 34].
Собрания в клубе-чайной на Оренбургской улице привлекали все больше и больше рабочих. «До того времени, — писал позднее рабочий Н. Петров, — я не верил ни в какие легальные союзы, да это и понятно при тогдашних условиях режима. А тут, вдруг, мы рабочие собираемся по 300—400 человек, читаем всевозможные вещи, все открыто, без страха. Я не верил в возможности легальной организации, а тут схватился за нее обеими руками» [4, с. 37].
В течение сентября и октября 1903 г. на многолюдных собраниях рабочих в чайной шла усиленная разработка и обсуждение устава новой организации. «Рабочие вносили много поправок. Гапон не протестовал, высказываемых мнений не насиловал и подчеркивая, что дело самих рабочих строить организацию, призывал рабочих к самодеятельной работе в организации» [2, л. 2].
9 ноября 1903 г. выработанный рабочими устав Г. Гапон вручил градоначальнику Клей-гельсу, и тот, не дожидаясь утверждения его министром внутренних дел, разрешил новой организации устраивать собрания.
Первое время деятельность общества была еще осторожная, неуверенная. «На собрания приходили социал-демократы и социалисты-революционеры, — вспоминал А. Е. Карелин, — выступали, громили Гапона и нашу чайную, называли нас зубатовцами» [6, с. 107].
В результате до конца 1903 г. деятельность организации сводилась в основном к танцевально-музыкальным вечерам, которые пользовались огромной популярностью у рабочих и их семей и приносили неплохой до-
ход. В общем, в начале своей деятельности «Собрание» выглядело вполне благонамеренной лояльной организацией и, вполне естественно, получало всяческую поддержку, в том числе и материальную, со стороны всесильного тогда министра внутренних дел В. К. Плеве, местной охранки и городских властей. По оценке С. И. Потолова, в этот период гапонов-ское собрание представляло собой один из вариантов зубатовщины, и совсем не случайно петербургские рабочие в своей массе фактически игнорируют организацию. Круг посещавших зимой 1904 г. гапоновские собрания был тот же, что и в прежней зубатовской группе [10, с. 534].
Таким образом, на первых порах Гапону не удается осуществить свои честолюбивые планы создания массовой легальной рабочей организации. Стремясь к ее расширению и активизации деятельности, Гапон в конце 1903 г. был вынужден искать помощи в этом деле со стороны инициативных авторитетных рабочих, имеющих прочные связи и опыт работы в пролетарской среде, которых он привлекает к руководству «Собранием» [10, с. 534—535]. В эту группу рабочих входили В. М. Карелина,
А. Е. Карелин, Д. Ф. Кузин, И. М. Харитонов и др. Все они, как писал Н. Варнашев, «были люди уже искушенные в политике, побывавшие в переделках и с клеймом политической неблагонадежности» [1, с. 49].
Вступление в организацию этой группы рабочих, известной как группа Карелина, сыграло огромную роль в процессе эволюции «Собрания» от откровенно монархической, с определенным налетом великодержавного шовинизма (объединение только русских рабочих) организации в профессиональную организацию рабочих. Однако, каким образом эта группа рабочих вошла в организацию и заняла в ней руководящую роль было неизвестно. Проследить развитие событий позволяют документы, хранящиеся в Государственном музее политической истории России. Это протокол заседания активных участников Гапоновского собрания, сделанный на вечере, посвященном очередной годовщине первой русской революции в 1929 г.
Итак, известно, что лидер группы А. Е. Карелин познакомился с Г. Гапоном еще весной
1903 г. в чайной Общества трезвости, куда он часто приходил по вечерам со своими знакомыми — молодыми рабочими Н. М. Варнаше-вым и С. В. Кладовиковым [6, с.106].
Что касается Веры Марковны Карелиной, жены А. Е. Карелина, то она, согласно ее воспоминаниям, впервые познакомилась с Г. Га-поном только осенью 1903 г. В сентябре 1903 г. ее знакомый рабочий-ткач Егор Афанасьев рассказал ей о собраниях рабочих в чайной на Оренбургской улице. Она заинтересовалась и пошла. Там Карелина познакомилась с Н. М. Варнашевым и впервые увидела М. А. Ушакова, который сидел в президиуме. Выступал Га-пон и говорил, что Общество рабочих должно быть без инородцев, имея в виду евреев. Его речь произвела на Карелину отрицательное впечатление. Поэтому когда рабочий-ткач Иван Петров предложил познакомить ее с Га-поном, то она отказалась. Но, случайно столкнувшись с Гапоном после, высказала негодование по поводу его выступления. Однако в следующее воскресенье в обществе других рабочих В. М. Карелина пошла на собрание вновь.
Обсуждался устав. «Обратила внимание, — вспоминала Карелина, — что по уставу никакой роли не отводится женщине, как будто она, как рабочая единица не существовала, мне пришлось выступить, чтобы женщину включили. <...> Выступила и встретила отпор со стороны и довольно сознательных рабочих. Но нашлись, кто нас поддержали, и предложение об участии женщин в Обществе прошло с ограничением, что в правлении женщинам не место. Гапон не возражал, а ехидно посмеивался» [2, л. 2].
С тех пор В. М. Карелина стала регулярно посещать собрания и вскоре пригласила на собрание в чайную членов рабочего кружка, которые часто собирались на квартире Карелиных. В этот кружок входили: И. М. Харитонов (печатник), А. Е. Карелин (печатник), Е. Афанасьев, Хайко (слесарь), С. Сергеев (слесарь), К. В. Белов (печатник), Г. С. Усанов (печатник), Я. Иванов, В. Иванов (печатники), Е. И. Ро-
зувская (фальсовщица), Быстров (печатник),
В. А. Андрин (токарь), И. Петров (ткач), гравер Смирнов, гравер Лихтенштейн с женой, Маклаков, рабочий резиновой мануфактуры, с женой и Яков Козлов (ткач). Все они посещали социал-демократические кружки [2, л. 2].
На собраниях в чайной эта группа держалась особняком. Относились к Гапону недоверчиво и в сношения с ним не вступали. «Мы знали, что Гапон имеет какие-то связи с полицией и держались осторожно, — писал позднее Карелин. — Я был большевиком и участвовал еще в организации Бруснева, имел большие связи с рабочими и с интеллигенцией — с Красиным, Цивинским, Александровым, Голубевым, Афанасьевым, Мефодьевым. Эти старые связи и мешали как-то поверить Гапону, а когда поверил ему, то и пришлось порвать с интеллигенцией и партией, потому окрестили меня — зубатовец. Познакомились поближе с Гапоном, узнали его, но все-таки как-то не верилось, что из знакомства с ним выйдет что-нибудь хорошее для рабочих» [6, с. 107].
Рабочие из кружка Карелина часто собирались вместе у кого-нибудь на квартире, для того чтобы, как вспоминала В. М. Карелина, «просто провести время, попеть, здесь же распределялась подпольная литература и велись нужные переговоры. На этих собраниях прорабатывались вопросы о выступлениях на гапоновских собраниях, распределялись темы и выступления. Здесь же было постановлено следить за Гапоном, главную роль в этом деле отвели Харитонову. Давали поручения некоторым, и выпытывать его в разговорах» [2, л. 3].
Г. Гапон, который к этому времени понимает, что без привлечения к руководству «Собранием» авторитетных рабочих-активистов, имевших прочные связи и опыт пропагандистской работы в пролетарской среде, его честолюбивые планы создания массовой рабочей организации обречены на неудачу, прилагает все силы, чтобы установить контакт с рабочими карелинского кружка.
Он неоднократно обращается к В. М. Карелиной с просьбой разрешить ему приходить на их вечера, но она под разными предлогами
ему отказывала. «Пускать Гапона в свой кружок вначале боялись и собрания от него скрывали, — вспоминала Вера Марковна, — но, однажды, он сам приехал на квартиру, где мы собрались без приглашения. Застал в рабочей обстановке и постепенно стал постоянным посетителем наших собраний. В дальнейшей выработке устава уже принимала участие вся наша группа» [2, л. 3].
По свидетельству Н. М. Варнашева, факт вступления в организацию карелинской группы надо признать за событие решающего значения. «Оппозиция, так назову Карелина с компанией, — констатировал Варнашев, одним своим появлением создала совершенно иную атмосферу. Собрание — левело» [1, с. 49].
Таким образом, в руководстве «Собранием» сформировался своеобразный центр. Составив с самого начала в руководстве «Собранием» обособленную и, в общем, по свидетельству многих мемуаристов, оппозиционную Гапону группу, Карелин и его товарищи быстро занимают лидирующее положение и начинают играть в организации руководящую роль. Они остро критикуют деятельность Гапона, требуя от него прекращения сотрудничества с охранкой и решительной активизации «Собрания» в деле защиты экономических и политических прав петербургских рабочих [9, с. 210]. При участии этих рабочих активистов в марте
1904 г. была выработана широкая демократическая программа, позднее вошедшая в петицию, с которой петербургские рабочие направятся 9 января 1905 г. к царю.
В полную силу руководящая роль рабочего «штаба» проявилась в декабре 1904 — январе
1905 г., когда на защиту четырех уволенных с Путиловского завода рабочих-«гапоновцев» встала вся 10-тысячная организация. «Есть все основания думать, что Собрание русских фабрично-заводских рабочих сыграло очень существенную роль в самом возникновении общей январской забастовки: оно подготовило в довольно широких кругах рабочего класса сознательное недовольство существующим положением вещей и с самого начала поддержало первых протестантов и самую мысль о забастовке...» [3, с. 199].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Варнашев Н. От начала и до конца гапоновской организации // Историко-революционный сборник. Л., 1924. Вып. 1.
2. Государственный музей политической истории России. Ф. II. № 41 690/6.
3. Гуревич Л. Народное движение в Петербурге 9 января 1905 г. // Былое. 1906. № 1.
4. Записки о Гапоне рабочего Н. П. Петрова // Всемирный вестник. 1907. № 1. С. 37.
5. Зубатов С. Зубатовщина // Былое. 1917. № 4.
6. Карелин А. Е. Девятое января и Гапон // Красная летопись. 1922. № 1.
7. Кобяков Р. Гапон и Охранное отделение до 1905 года // Былое. 1925. № 1.
8. Павлов И. Из воспоминаний о «Рабочем союзе» и священнике Гапоне // Минувшие годы. 1908. № 3.
9. Потолов С. И. Георгий Гапон в Первой русской революции (мифы и факты) // Власть и общество в России во время русско-японской войны и революции 1905—1907 гг.: Материалы научно-теоретической конференции 29—30 сентября 2005 года. СПб., 2007.
10. Потолов С. И. Петербургские рабочие и интеллигенция накануне революции 1905 -1907 гг. «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга» // Рабочие и интеллигенция России в эпоху реформ и революций 1861 — февраль1917 г. СПб., 1997.
11. Товарищ искра. Записки рабочего // Рабочая газета. 1906. № 40.
