CC BY
12ЮБИЛЕИ
Владимир Волков
Собор НАЦИОНАЛЬНОЙ ДЕМОКРАТИИ
После освобождения народным ополчением в 1612 г. Москвы от поляков перед его вождями встала не менее значимая задача — поднять из руин разрушенную врагами Русскую Державу. Восстановление государственной власти мыслилось ополченским правительством Дмитрия Тимофеевича Трубецкого, Дмитрия Михайловича Пожарского и Кузьмы Минина в привычной для русских людей XVII столетия форме монархического правления. Поэтому основной задачей созываемого в Москве Земского собора становилось избрание(«обира-ние» — по терминологии того времени) нового русского царя. Необходимость скорейшего решения династического вопроса осознавалась всеми политическими группировками, участвовавшими в освободительном антиляшском движении. Организацией и созывом Земского избирательного собора ведал, как сейчас точно установлено, особый «Общий великий соборный совет», определивший в ходе своих заседаний порядок выборов представителей — участников собора, число выборных лиц, круг их полномочий.
В отличие от предшествовавших земских совещаний, Избирательный собор 1613 г., как неоднократно отмечалось и подчеркивалось исследователями, являлся настоящим собором, ибо был беспрецедентно широк по своему социальному составу. В его работе принимали участие предста-
_ вители высшего и уездного, черного и
196 белого духовенства, московского и го_ родового дворянства, казаков, посад-
ских людей и черносошных крестьян («уездных людей»). Число собравшихся в Москве «советных людей», по некоторым сведениям, превышало 800 человек. Они представляли не менее 58 городов, хотя в избирательной грамоте упомянуто лишь о 277 таких представителях, а подписали ее всего 238 участников «обирания» Михаила Федоровича.
Первоначально определенную дату начала работы Собора — 6 декабря 1612 г. (осенний Николин день) из-за опоздания и неявки многих земских представителей пришлось отложить на месяц. Свою деятельность Земский избирательный собор начал в праздник Крещения — 6 января 1613 г. Соборные заседания происходили в обстановке обострившегося ожесточенного соперничества оформившихся в русском обществе за годы десятилетней Смуты политических группировок, стремившихся упрочить свое положение избранием собственного претендента на царский престол. «Сниидошася изо всех градов власти и бояре, — записал летописец, — митрополиты и архиепископы, епископы и архимандриты и всяких чинов людие и начаша избира-ти государя. Кийждо хотяще по своей мысли, той того, а ин иного. И много-волнение бысть...».
Участники собора выдвинули более десяти претендентов на российский престол. Среди них были: польский королевич Владислав, шведский принц Карл-Филипп, «Ворёнок» (Иван Дмитриевич — сын приснопамятного Тушинского вора — Лжедмитрия II и Ма-
рины Мнишек) и ряд русских князей и бояр. Следует отметить, что далеко не все из них соглашались на свое избрание и в ряде случаев вставали на сторону других кандидатов. В разных источниках в числе кандидатов называются: князь Федор Иванович Мстиславский (Гедиминович), князь Иван Михайлович Воротынский (Рюрикович), Федор Иванович Шереметев, князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой (Гедимино-вич), князья Дмитрий Мамстрюкович и Иван Борисович Черкасские (Идаро-вичи кабардинские), князь Иван Васильевич Голицын (Гедиминович), Иван Никитич и Михаил Федорович Романовы, князь Петр Иванович Пронский (Рюрикович) и князь Дмитрий Михайлович Пожарский (Рюрикович). Шереметев и Романовы не принадлежали к потомкам княжеских родов, ведя свое происхождение от Андрея Кобылы, служившего Ивану Калите и Семену Гордому — имя его упоминается в документах, относящихся к 1347 году.
Неверным и упрощенным представляется нам предположение И.О. Тю-менцева, высказанное им в статье «Из истории Избирательного земского собора 1613 г.» (Дом Романовых в истории России. СПб., 1995) о том, что претендентами на российский престол были выдвинуты на пропорциональной основе — как участники боярского правительства («Семибоярщины»), так и руководители земского освободительного движения 1611-1612 гг. В эту упрощенную схему не укладывается хорошо известное по источникам существование немногочисленных, но деятельных и убежденных сторонников польского и шведского королевичей, а также калужского Во-рёнка. Сомнительным выглядит и другое умозаключение Тюменцева о противостоянии двух группировок — стихийно сложившегося (?) «романовского кружка» и сторонников князя Дмитрия Тимофеевича Трубецкого, в котором исследователь без должного на наш взгляд основания видит основного
соперника будущего государя в борьбе за престол.
Давно уже исследователи обратили внимание на то, что в Москве в тот период самой влиятельной общественной силой становится казачество. Это объяснялось как численным превосходством казаков, связанным с массовым отъездом из освобожденной столицы служилых людей по отечеству, так и сохранением у них многих черт войсковой казачьей организации, сложившейся в «таборах», а также, как ни странно, их заинтересованностью в скорейшем восстановлении государственного порядка, при котором они могли стать служилыми людьми на государевом жалованье.
Красочно, хотя, возможно, и несколько предвзято описал доминирование казаков автор «Повести о Земском соборе 1613 года». Он отметил, явно завышая их численность, что «Донских же и польских (со степных, «запольных» границ. — В.В.) казаков въехаше в Москву тогда сорок тысящ, а поборники по царствующему граду Москве и по православной вере хри-стиянской. И хожаху казаки в Москве толпами, где ни двигнутся гулять в базарь — человек 20 или 30, а все вооруженны, самовластны, а меньши человек 15 или десяти никако же не двигнутся. От боярска же чина нихто же с ними впреки глаголети не смеюще и на пути встретающе и бояр же в сторону во-ротяще от них, но токмо им главы своя поклоняюще».
Противники казачества группировались вокруг той части Земского собора, которая вместе с его руководителями склонялась к кандидатуре шведского принца Карла-Филиппа. Этот кажущийся странным на сегодняшний день выбор в пользу иноземца и иноверца (впрочем, его переход в православие объявлялся обязательным условием принятия царского венца) был связан с прежним курсом Василия Шуйского на использование шведской помощи против враждебной и Швеции Польши
и хотя бы временной нейтрализации шведских захватов земель на русском севере. Подобные надежды питали и авторитетные в земской среде Михаил Васильевич Скопин-Шуйский и Про-кофий Петрович Ляпунов, искавшие и отчасти находившие в шведах союзников против Тушинского вора и польских войск. Во время похода к Москве списывались со шведскими властями Новгорода и Пожарский с Мининым.
В этой связи уместно будет отметить, что, вплоть до избрания царем Михаила Федоровича Романова, вся полнота власти в государстве принадлежала ополченским «боярам и воеводам» — временному Земскому правительству, возглавляемому Дмитрием Тимофеевичем Трубецким и, лишь номинально, Дмитрием Михайловичем Пожарским, бывшим больше воином, чем политиком. Не случайно герой сразу же оказался на втором месте.
О временном полновластии ополченских воевод достаточно образно писал архиепископ Елассонский Арсений: «После уничтожения поляков и освобождения великой России и Москвы, два великих боярина князья, — князь Димитрий Тимофеевич Трубецкой и князь Димитрий Михайлович Пожарский, взяли бразды правления в свои руки. Весь народ московский и все находившиеся в великой России архиереи, иереи, бояре и начальствующие, правящие народом в преподобии и правде, подчинились им». Взятый в плен поляками 27 ноября 1612 г. новгородский сын боярский Иван Философов в расспросе говорил об этом же, добавляя к числу московских правителей К. Минина: «А делает всякие дела князь Дмитрей Трубецкой, да князь Дмитрей Пожарской, да Куземка Минин».
Поддержка, оказанная кандидатуре шведского королевича Карла-Филиппа авторитетными в казачьей и в земской среде лицами, в то время — руководителями внешней и внутренней политики Русского государства, казалось,
могла обеспечить ему реальное, решающее преимущество перед другими кандидатами. Однако казаки, московские люди и поддерживавшие их участники Земского собора выступили против подобных планов, настояв на принятии решения об избрании царем одного из русских князей или бояр. Из-за непримиримых противоречий между соперничавшими группировками деятельность собора зашла в тупик.
В этих условиях среди оставшихся в Москве служилых людей и казаков возникает движение, направленное против соборного руководства, отвергнувшего компромиссные варианты решения династического вопроса. Организационным центром движения стало московское подворье Троице-Сергиева монастыря, а его деятельным вдохновителем — келарь этой обители Авраамий Палицын, лицо весьма влиятельное среди ополченцев и москвичей. Упоминание о происходивших на монастырском подворье совещаниях сохранилось в одном из русских хронографов третьей редакции: «И приходили на подворье Троицкого монастыря х келарю старцу Авраамию Палицыну многие дворяне и дети боярские, и гости многие разных городов, и атаманы, и казаки и открывают ему совет свой и благоизволение, принесо-ша ж и писание о избрании царском». На них решено было провозгласить царем 16-летнего Михаила Федоровича Романова-Юрьева, сына плененного поляками ростовского митрополита Филарета.
К сторонникам кандидатуры Михаила Федоровича Романова примкнули многие бояре и приказные дельцы: князь Иван Васильевич Голицын, Иван Никитич Романов, князь Борис Михайлович Лыков, князь Иван Борисович Черкасский, Борис Михайлович Салтыков, князь Афанасий Васильевич Лобанов, Константин Иванович Михалков, Владимир Вешняков, думный дьяк Зиновий Сыдавный-Васильев, дьяки Иван Третьяков и Герасим Мар-
темьянов. Сына ростовского митрополита поддержало и высшее православное духовенство — Освященный собор.
Против планов сторонников Дома Романовых до поры до времени выступила сильная правительственная партия, влияния которой на развитие событий недооценивать нельзя. К ней принадлежали: князь Д.Т. Трубецкой, князь Д.М. Пожарский, князь Ф.И. Мстиславский (в прошлом глава «Семибоярщины»), князь И.С. Куракин и некоторые другие князья и бояре.
Находившийся в Новгороде шведский полководец Якоб Делагарди, внимательно и заинтересованно следивший за деятельностью Земского собора, отмечал драматический характер происходивших в русской столице событий, где вопрос царского избрания решался при деятельном участии народных масс — московских «простых людей» и казаков. В одном из посланных в Швецию донесений Делагарди писал, что они, то есть московские «простые люди» и казаки, «князя Трубецкого и князя Пожарского в их домах осадили и принудили их согласиться на свое избрание великого князя».
О происходивших в те дни в Москве событиях говорится также в «Листе земских людей Новгорода Великого к королевичу Карлу Филиппу»: «...Но мы можем признать, что в Московском государстве воры одолели добрых людей; мы также узнали, что в Московском государстве казаки без согласия бояр, воевод и дворян, и лучших людей всех чинов, своим воровством поставили государем Московского государства Михаила Романова».
В этом сообщении все предельно извращено и оценено превратно — «ворами» названы не изменники и предатели, а сторонники восстановления царской власти в самой традиционной ее форме, те выброшенные из своих сословий и вынужденные показачиться
люди, которые настрадались и настрадались в годы разрушительной Смуты. Из их уст и прозвучал знаменитый призыв к боярам: «Дайте нам на Россию царя государя, кому нам служить».
Вполне согласуется с этим и изложение событий автором «Повести о Земском соборе 1613 года». По его словам, «Приидоша атаманы казачьи и глаго-леша к бояром: "Дайте нам на Росию царя государя, кому нам служити". Бо-ляра же глаголеху: "Царския роды ми-нушася, но на Бога жива упование возложим, и по вашей мысли, атаманы и все войско казачье, кому быти подобает царем, но толико из вельмож боярских, каков князь Федор Ивановичь Мстиславской, каков князь Иван Ми-хайловичь Воротынской, каков князь Дмитрей Тимофиевичь Трубецкой". И всех по имени и восьмаго Пронскаго.
Казаки же слушая словес их, изо-чтоша же всех. Казаки же утвержая боляр: "Толико ли ис тех вельмож по вашему умышлению изобран будет?" Боляра же глаголеша: "Да ис тех изберем и жеребьяем , да кому Бог подаст". Атамань же казачей глагола на соборе: "Князи и боляра и все московские вельможи, но не по божии воли, но по самовластию и по своей воли вы избираете самодержавнаго. Но по бо-жии воли и по благословению благо-вернаго и благочестиваго, и христолю-биваго царя государя и великого князя Феодора Ивановича всея Русии при блаженной его памяти, кому он, государь, благословил посох свой царской и державствовать на Росии князю Фео-дору Никитичю Романова. И тот ныне в Литве полонен, и от благодобраго корене и отрасль добрая и честь, сын его князь Михайло Федорович. Да подобает по божии воли на царствующим граде Москве и всея Русии да будет царь государь и великий князь Михай-ло Федоровичь и всея Руси". И много-летствовали ему, государю.
Бояра же в то время все страхом одержими и трепетни трясущеся, и лица их кровию пременяющеся, и ни
единаго никако же возможе что из-рещи, но токмо един Иван Никитичь Романов проглагола: "Тот князь Ми-хайло Федоровичь еще млад и не в полнем разуме, кому державствова-ти?" Казаки же глаголеша: "Но ты, Иван Никитичь, стар, в полне разуме, а ему, государю, ты по плоти дядюшка прироженный и ты ему крепкий пот-пор будеши"».
Именно после этих драматических событий, уступая энергичному нажиму снизу, 21 февраля 1613 г. Земский избирательный собор провозгласил царем и великим князем Михаила Федоровича Романова-Юрьева, после освобождения Москвы от поляков
проживавшего с матерью в костромском Ипатьевском монастыре. Узнав об избрании, 16-летний Михаил долго колебался, но все же согласился принять царский венец и государство и был благословлен на это чудотворной Федоровской иконой Божией Матери. В воскресенье 11 июля 1613 г., на память святой мученицы Евфимии, состоялось венчание Михаила Федоровича на царство.
Началось 300-летнее правление в России Дома Романовых — и славное, и трагическое. Как бы к этому периоду русской истории ни относиться, но нельзя не признать, что само избрание новой династии носило безусловно национально-демократический характер.
Открылся сайт Национально-демократической партии:
_ http://rosndp. org/
200
