CC BY
69
факты дают основание полагать, что для монополий США была характерна большая активность в финансовых отношениях с государствами Антанты и более высокий уровень конкурентной борьбы с Германией. Механизм взаимодействия экономических и политических факторов во внешней политике довольно глубоко скрыт за фасадом международной жизни. Но при внимательном рассмотрении необходимые закономерности все же можно проследить. Государственное обеспечение внешнеэкономической экспансии в начале XX века носило разнообразный характер и понятно, что на экспорт капитала оно влияло самым непосредственным образом. Дипломатические службы и правительства США и европейских государств были связаны с наиболее крупными инвесторами и способствовали им различными путями.
на наш взгляд, важно обратить внимание на то, что именно прямые капиталовложения (открытие дочерних предприятий и филиалов, скупка контрольных пакетов акций) приводили к наиболее острым случаям конкурентной борьбы. В то же время портфельные инвестиции (цель которых также отнюдь не филантропическая), способствуя развитию той или иной отрасли производства, не сопровождались переходом контроля к зарубежным инвесторам. В отношении французского капитала следует сказать, что как приверженность рантье инвестициям в правительственные бумаги (акции частных фирм составляли менее 1/3 ценных бумаг [7. С. 59] ), так и направление инвестиций (Балканы, Россия), уменьшали почву для столкновений с Соединёнными Штатами в области экспорта капитала.
Таким образом, американо-французские отношения в области экспорта капитала, хотя и не были столь масштабными, как в области торговли, но отличались тактичностью и отсутствием значительных противоречий между странами.
список литературы
1. Гобсон Ч. К. Экспорт капитала. Пер. с англ. - М.: Изд-во Ком. Акад., 1928. 260 с.
2. Захматова М. Р. Экспансия частного капитала США в Западной Европе. М.: Наука, 1966. 240 с.
3. Солодовников В. Вывоз капитала. М.: Наука, 1957. 350 с.
4. Чекомасов О. Н. Политика США и крупнейших европейских государств в области взаимного инвестирования и экспорта капитала в Европу в начале XX века // Европейская политика США в конце XIX - начале XX века. Л.: Изд-во ЛГПИ, 1989. 190 с.
5. Buckley P. J., Roberts В. R. European direct investments in the USA before World War I. N.Y.: Harper&Row, 1982. 360 pp.
6. Économiste européen. T. 28. Novembre 1905.
7. Feis H. Europe the world's banker 1870-1914. N.Y.: Macmillan, 1962. 236 pp.
8. Historical statistics of the United States 1789-1945. Wash.: Government Printing Office, 1949. 780 pp.
9. Lewis C. America's stake in international investments. Wash.: The American university press, 1938. 740 pp.
10. Thomas B. The historical record of international capital movements to 1913 // International investments. Bungay: Suffolk, 1972. 400 pp.
снабжение работников промышленности и строительства в годы второй пятилетки. 1933-1937 гг. (по материалам среднего поволжья)
Т. Н. КУЗЬМИНА
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского кафедра отечественной истории и методики преподавания истории
В статье раскрывается деятельность центральных и местных органов власти по организации снабжения работников промышленности и строительства Среднего Поволжья в годы второй пятилетки, показываются основные формы и трудности решения продовольственной проблемы. Источниковой базой исследования являются архивные и статистические материалы.
Проблемы снабжения работников промышленной и строительной отраслей народного хозяйства в годы второй пятилетки решались в трудных условиях, хотя объем производства промышленных и продовольственных товаров увеличивался. Вторым пятилетним планом развития народного хозяйства СССР (19331937 гг.) ставилась задача "роста реальной заработной платы в два раза..., увеличения норм потребления по таким продуктам, как мясо, жиры, рыба, яйца, сахар и промтовары в 2,5 раза, снижения розничных цен на 35 %..." [1]. Второй пятилетний план развития народного хозяйства Средне-Волжского края, утвержденный Средне-Волжским крайкомом ВКП(б) 26 апреля
1934 г., намечал рост численности рабочих и служащих по всем отраслям на 41,3 %, товарооборота (без табачных и водочных изделий) в 2,8 раза - с 854 до 2377 тыс руб, в торговой сети - на 39,3 % [2].
Однако первый год второй пятилетки был необычайно трудным. Последствия неурожая 1931-1932 гг. негативно сказывались на снабжении трудящихся. Хлебозаготовительная кампания 1932 г. проходила сложно, с применением всех форм государственного принуждения. Ошибки в проведении коллективизации привели к еще более негативным последствиям. Значительно уменьшилось поголовье скота. Этот процесс в Куйбышевском крае характеризует таблица.
В отчете управления завода им. Фрунзе, направленном в Средне-Волжский крайком ВКП(б), говорилось, что дирекция предприятия за 9 месяцев 1932 г. в порядке дополнительного снабжения выделило ударникам 7,3 т растительного масла, 26,5 т рыбы, 3 т макарон, 12 т - овощей, хлопчатобумажных тканей на сумму 114 тыс руб. Выдача заборных карточек трудящимся проводилась аппаратом завода. При отделе найма было создано специальное карточное бюро, которое поквартально вело подготовку и выдачу карточек. От ЗРК было получено 4389 га пахотной земли, в июле 1932 г. создано собственное пригородное хозяйство в 1000 га. Площадь под посевами составила 3693 га, в 1933 г. - 4717. При заводоуправлении создан Совет по рабочему снабжению. До передачи ЗРК заводу основные цеха шефствовали над его магазинами. Эта форма участия рабочих в организации снабжения продолжала развиваться и в годы второй пятилетки.
Как видно из отчета Ульяновского горсовета за 1931-1934 гг., одним из отстающих участков продолжал оставаться ЗРК завода им. Володарского, где не прекращалось хищение продовольственных и промышленных товаров. В 1931 г. растраты составили 34,5 тыс руб, в 1933 г. - 64,3 тыс, хотя за отчетный период ЗРК увеличил посевные площади до 692 га, поголовье крупного рогатого скота до 801, свиней - 417. огородное хозяйство дало 2101 т овощей и фруктов.
11 января 1933 г. бюро Кузнецкого райкома ВКП(б) проанализировало ход проведения решения СНК СССР и ЦК партии по дальнейшему улучшению рабочего снабжения. оно считало необходимым на каждом заседании заслушивать доклады отдельных фабрик и заводов по данному вопросу. Бюро изучило состояние снабжения на швейно-шубной фабрике, отметило некоторое улучшение самозаготовок (за второе полугодие 1932 г. заготовлено продуктов и промтоваров на сумму 150 тыс руб). однако общее состояние общественного питания и рабочего снабжения на предприятии было неудовлетворительным. необходимо было создать самостоятельную кухню-столовую, собственную продовольственную базу путем организации кролиководческого и свиноводческого хозяйств, молочной фермы [9].
С января 1933 г. с централизованного снабжения были сняты предприятия грубошерстной промышленности Поволжья (за исключением фабрики "Красный Октябрь"). Это привело к негативным производственным последствиям: участились прогулы, снизилась трудовая дисциплина, производительность труда. За первую декаду февраля 1933 г. на суконной фабрике им. Гладышева было выдано только 4 кг хлеба на рабочего и до 1 кг на члена семьи, за вторую декаду - еще меньше. На фабрике "Мир хижинам" (Кузнецкий район) ударник получал 600 г хлеба, остальные рабочие - 450, члены семей не получали ничего. Рабочим суконной фабрики "Творец рабочий" за тот же период выдали по 5 кг муки, а членам семей не выдавалось ни грамма. Такое же положение сложилось и на предприятии "Коллективное творчество". Внутрирайонные заготовки велись суконными фабриками слабо. Кол-
хозная торговля была недостаточной: было продано лишь 10-15 пудов стоимостью по 140 руб, т. е. выше покупательной способности рабочих.
VI пленум крайкома союза рабочих шерстяников Средней Волги, состоявшийся 11-14 января 1933 г., заслушал сообщение руководителя треста грубых сукон о разрешении хлебной торговли колхозам, колхозникам и единоличникам края. Пленум обязал фабричные комитеты, замдиректоров по рабочему снабжению и трест немедленно организовать заготовку хлеба и других сельхозпродуктов, полностью обеспечить работников до нового урожая. Фабкомам предлагалось организовать контроль за хлебной торговлей на фабричных базарах.
15-16 февраля 1933 г. оборудование ткацкого цеха суконной фабрики "Коллективное творчество" было загружено на 80 %. Это произошло из-за недостатка рабочих, которые уходили с фабрики. Вследствие халатности персонала свиноводческого хозяйства фабрики пало 11 свиней. В связи с плохим снабжением наблюдались нападения на рабкоопы, органы, занимающиеся снабжением. 30 января было сожжено здание рабкоопа на фабрике "Красный Октябрь". Предприятие "Мир хижинам" направило в Кузнецк бригаду с просьбой о выдаче хлеба, члены которой, не получив положительного ответа, стали распространять слухи, что им «хлеба не дают», их «с голоду морят». В связи с таким положением 2 февраля 1933 г. бюро Кузнецкого райкома ВКП(б) обсудило вопрос о продовольственном снабжении на суконной фабрике "Мир хижинам". Парткому, фабзавкому и дирекции было предложено разработать план снабжения рабочих, предусмотрев в нем расширение пригородного хозяйства, развитие самозаготовок, увеличение поголовья крупного рогатого скота и кроликов [10].
Вопросы развертывания пригородных хозяйств и подготовки к весенне-посевной кампании обсуждались 4 февраля 1933 г. президиумом Средне-Волжского КСПС, который потребовал от всех профсоюзных и хозяйственных органов "создать перелом в деле подготовки к весеннему севу в пригородных хозяйствах, как одном из важнейших участков работы в улучшении рабочего снабжения". Кооперативные союзы и ФЗМК обязывались к 1 марта обеспечить прикрепление отдельных цехов, бригад к участкам и определенным культурам на весь срок сельхозработ, возложив на них ответственность за своевременность и качество сева и ухода за посевами.
3 апреля того же года состоялась общезаводская конференция членов союза велозавода, обсудившая подписание коллективного договора на 1933 г. и ход подготовки к посевной кампании в пригородном хозяйстве. В постановлении отмечалось увеличение планируемой посевной площади по различным культурам (до 4060 га), чтобы полностью обеспечить рабочих основными сельхозпродуктами. Руководители заводского отдела рабочего снабжения, совхозов обязывались переключить аппарат сельхозсектора на разработку и реализацию планов каждой бригады, цеха и отдела. Конференция одобрила решение парткома и завкома
о направлении партийных и профсоюзных работников на работу в совхозы в качестве бригадиров (35 человек) для проведения весенне-посевной кампании и на постоянную работу в совхозы (50 человек).
Состоявшийся в июне третий Пленум Средне-Волжского КСПС заслушал доклад об "Итогах сева в пригородных хозяйствах и подготовке к уборочной кампании". Пленум констатировал увеличение посевной площади как по кормополям, так и под огородными культурами (на 6414 га). Отмечалась успешная работа по проведению сева в пригородных хозяйствах Ульяновского завода № 3, Чапаевского химкомбината, Жигулевского пивзавода и завода им. Масленникова. Неудовлетворительно был проведен сев рабкоопами Кузнецка (план выполнен лишь на 54 %), Оренбурга и Бугульмы (60 %). Пленум наметил ряд мер по уходу за посевами, привлечению в помощь пригородным хозяйствам для проведения прополочных работ рабочих промышленных предприятий и членов их семей. Профсоюзные организации обязывались создать постоянные производственные бригады с прикреплением их к определенным участкам и огородным культурам, переводя всех рабочих пригородных хозяйств на сдельную оплату труда. Пленум обязал профсоюзные организации, орсы, ЗРК и рабкоопы развернуть колхозную торговлю плодоовощами на базарах, при промышленных предприятиях и новостройках.
9 июня 1933 г. Президиум Средне-Волжского крайисполкома рассмотрел вопрос об уточнении плана народного хозяйства и социально-культурного строительства на 1933 г. В области снабжения и торговли предусматривалось определить торговую сеть обобществленного сектора на территории края в 9500 точек (увеличение на 7,3 %). [11]
11 августа 1934 г. бюро Средне-Волжского крайкома ВкП(б), рассмотрев вопрос о суконной фабрике "Красный Октябрь", отметило серьезные недостатки в производстве. Предприятие не справилось с производственным заданием за первое полугодие 1933 г., не выполнила ни одного качественного показателя. Крайком квалифицировал работу фабричных организаций в области материально-бытового обслуживания как неудовлетворительную, отметил бюрократическое отношение чиновников к нуждам рабочих. За первое полугодие сменилась почти половина рабочих. Хозяйственные и профсоюзные органы фактически допустили развал ЗРК и пригородного хозяйства: фонды рабочего снабжения были растащены, большая часть рабочих получала хлеб с задержкой.
Трудное положение складывалось и на многих других стройках и предприятиях Средней Волги. Проверка готовности Самарского карбюраторного завода к пуску (сентябрь 1930 г.) показала, что строители-сезонники живут в бараках, скученно, их снабжение и общественное питание неудовлетворительно. План правления ЗРК о заготовке овощей выполнен на 16 %: заготовлено 240 из 1500 т. Собственной продовольственной базы недоставало: не было коров, поголовье свиней составило всего 64, кроликов - 630. Сто-
ловая располагалась во временном, грязном помещении, постоянным явлением были очереди [12].
Вопросы снабжения занимали важное место в работе профсоюзных организаций. 13 февраля 1933 г. ЦК союза машиностроения провел Всесоюзное совещание руководителей орсов предприятий отрасли совместно с НКТ, рассмотревшее доклад Наркомата труда о ходе перестройки снабжения рабочих. Принятое постановление рекомендовало хозяйственным объединениям и заводоуправлениям усилить руководство орсами. Был одобрен проект постановления НКТП о структуре и положение о работе орсов машиностроительных заводов. Главное управление снабжения НКТП обязывалось закончить к марту комплектование кадрами по рабочему снабжению аппаратов хозяйственных объединений, уполномоченных НКТП и орсов предприятий.
Выступивший на совещании представитель пензенского велозавода Павлов охарактеризовал деятельность ЗРК предприятия. При орсе было сформировано бюро, которое согласно составленному списку выдавало продовольственные карточки работникам. Списки на продовольственное обеспечение составлялись в цехах, затем направлялись для уточнения в бюро и для прикрепления - в магазин. В докладе завсектором НКСнаба были изложены перспективы снабжения хлебом на 1933 г. для предприятий союзного значения и первого списка. К сожалению, были заводы, не имеющие полных норм снабжения: вместо 800 г хлеба рабочим выдавалось 700 г, иждивенцам - 300 вместо 400. Докладчик отметил, что с начала 1933 г. будет осуществлен переход на дифференцированное снабжение вместо единой нормы. Тем, кто стоял за станком, выполнял основную работу, выдавалось 1,5 кг крупы в месяц, остальным рабочим - 1 кг, иждивенцам -400 г. Списки заводов утверждались СНК СССР и цК ВКП(б) и действовали до 1 января 1934 г. Право распоряжения талонами на мясо передавалось директору предприятия или его заместителю по рабочему снабжению. По такому же принципу происходило снабжение и жирами. Норма растительного масла составила 400 г в месяц, в Москве, Ленинграде и Донбассе - 600 г. VI партийная конференция Пензы (январь 1934 г.) особо отметила положительные результаты работы орсов, кооперации и подсобных хозяйств, которые обеспечивали улучшение рабочего снабжения при увеличивающемся развертывании децентрализованных заготовок.
В годы второй пятилетки был остро поставлен вопрос о снабжении инженерно-технических работников. ульяновский горком ВКП(б) 3 апреля 1935 г. обсудил эту проблему на заседании бюро. Он отметил возрастающую активность инженерно-технических кадров в осуществлении модернизации страны. Принятое постановление обязало местные партийные, профсоюзные организации и инженерно-технические секции усилить помощь специалистам, честно и добросовестно выполняющим производственные программы. Горснаб должен привлечь все хозяйственно-кооперативные организации ульяновска и района, улучшить
10. Государственный архив Самарской области (ГАСО). Ф. Р-534. Оп. 30. Д. 27. Л. 135-138; ГАПО. Ф. Р-381. Оп. 1. Д. 172. Л. 24; Ф. П-672. Оп. 1. Д. 42. Л. 1, 5-6.
11. ГАПО. Ф.Р-381. Оп. 1. Д. 185. Л. 3, 11, 454-457; Ф. Р-453. Оп. 1. Д. 1314. Л.339.
12. СОГАСПИ. Ф. 1141. Оп. 6. Д. 19. Л. 1; Ф. 714. Оп. 2. Д. 1142. Л. 1, 9-11.
13. ГАПО. Ф.Р-453. Оп. 1. Д. Д. 1314. Л. 116; Д. 1932. Л. 23; Ф.П-37. Оп. 1. Д. 389. Л, 260; ГАУО. Ф.Р-955. Оп. 1. Д. 219. Л. 1.
14. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 7676. Оп. 1. Д. 712. Л. 68-70;ГАСО. Ф. Р-534. Оп. 30. Д. 33. Л. 46, 49; СОГАСПИ. Ф. 714. Оп. 2. Д. 1141. Л. 104, 108; Ф.Р-534. Д. 33. Л. 46, 49.
15. ГАСО. Ф. Р-534. Оп. 30. Д. 34. Л. 16.
становление и развитие советской СИСТЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ и ВОСПиТАНиЯ в 1917-1930-х гг.
(на материалах среднего Поволжья)
е. в. ПАНКРАТОВА
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского кафедра менеджмента и экономических теорий
Статья посвящена анализу образовательного и воспитательного процесса в данный период. В статье проанализированы исторические условия становления и развития советского образования, обусловившего его цели и задачи. На основе изучения архивных материалов рассмотрено, каким образом государственная политика отражалась на реальной жизни учебных заведений Среднего Поволжья, какой отклик она находила среди преподавателей и учащихся. Освещена роль пионерской и комсомольской организаций в воспитательном процессе. В результате были сделаны выводы, что становление и развитие системы образования и воспитания в Среднем Поволжье является отражением государственной воспитательной и образовательной политики. Система образования была безальтернативна, приоритет отдавался политико-воспитательной работе.
Образование является важнейшей составной общественным отношениям», «воспитать молодое по-
частью любого общества. Настроения русской власти, как в зеркале, всегда отражались в школе. Революционные события 1917 г. неизбежно повлекли за собой радикальные изменения в системе и содержании образования и воспитания. Новая власть практически с самого начала своего существования уделяла огромное внимание воспитанию и образованию, понимая его значение для создания нового государства и общества. Власть, опирающаяся на монополию одной партии, рассматривала образование как эффективный инструмент для осуществления своих классовых задач, в связи с чем большевистскому руководству пришлось все жестче и жестче проводить свою политическую линию в образовании и воспитании.
В первом же обращении наркома по народному просвещению 29 октября 1917 года говорилось о задачах достижения «в кратчайший срок всеобщей грамотности путем организации сети школ, отвечающих требованиям современной педагогики, и введения всеобщего обязательного и бесплатного обучения» [1]. В декабре 1917 г. все дело воспитания и образования передавалось из духовного ведомства в ведомство Нар-компроса, а 20 января 1918 года в соответствии с Декретом Совнаркома «О свободе совести, церковных и религиозных обществах» школа отделялась от церкви. Задачи в области народного образования были определены в программе РКП(б), принятой на VIII съезде в марте 1919 г.: «Довести до конца дело превращения школы из орудия классового господства буржуазии в ... орудие коммунистического перерождения общества», «подогнать сознание взрослых к изменившимся
коление, которое будет всей своей психологией стоять на почве нового коммунистического общества» [2, 3].
На рубеже 20-30-х гг. ХХ в. ужесточающаяся диктатура неотвратимо распространяется и на культурную сферу в целом, и на образование в частности.
Создание разветвленной сети образовательных учреждений, от дошкольных до высших учебных заведений, а также кружков ликбеза с предельно идеологизированной системой образования позволяло власти контролировать и непосредственно участвовать в процессе формирования личности, создавая «нового человека». После войны Сталин провозгласит окончательный идеал советского человека - пассивный и непритязательный «винтик» государственной машины. Чтобы удержать массы в состоянии «винтиков», создается громадная политико-просветительская и образовательная система, в соответствии с новыми идеологическими установками пересматривается содержание школьных предметов, поскольку «именно молодежи предстоит настоящая задача создания коммунистического общества» [4].
Одной из важнейших задач в сфере народного образования на протяжении предвоенного десятилетия оставалась борьба с неграмотностью, так как овладевший даже элементарными навыками чтения и письма человек более восприимчив к информационному воздействию. Кроме того, к началу 1930-х гг. в стране не хватало специалистов, поэтому был взят курс на их расширенную подготовку, особенно из числа передовых рабочих, через систему институтов и техникумов и через сеть специально созданных промышленных ака-
