CC BY
28
Общество: философия, история, культура. 2023. № 5. С. 23-31. Society: Philosophy, History, Culture. 2023. No. 5. P. 23-31.
Научная статья УДК 16
https://doi.org/10.24158/fik.2023.5.2
Смысл и современные технологии смыслообразования Ольга Владимировна Малюкова1,2
''Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина, Москва, Россия, o.maliukova@list.ru, https://orcid.org/0000-0002-9468-4874 2Институт философии Российской академии наук, Москва, Россия
Аннотация. Человек на протяжении всей своей истории находится в окружении явлений и процессов, едва им познанных и с трудом понимаемых. С этим во многом связана его потребность в познавательной деятельности. К типу объектов, существенных для человека и человечества, относятся сельскохозяйственное и промышленное производства, в последние годы - информационные и биологические технологии, например, экстракорпоральное оплодотворение. Хотя эти явления и не изучены до нужного уровня, но человек использует их в своей практике и получает на выходе хорошие результаты с помощью приема, который называется технологией. Понятие смысла, ставшее значимым для многих аспектов человеческой деятельности с начала ХХ века, несомненно, относится к такому роду явлений, следовательно, могут существовать и существуют технологии смысла, смыслообразования и смыслопорождения. Действительно, данное понятие при широкой употребительности не имеет строгого общепринятого определения и часто описывается с помощью метафор. Современные технологии смыслообразования (трансформации смысла), представленные концептуализациями, нарративами, фейками, инсинуациями и эвфемизмами, рассмотрены в предлагаемой статье.
Ключевые слова: смысл, смыслопорождение, концептуализация, нарратив, фейк, инсинуация, эвфемизм
Для цитирования: Малюкова О.В. Смысл и современные технологии смыслообразования // Общество: философия, история, культура. 2023. № 5. С. 23-31. https://doi.org/10.24158/fik.2023.5.2
Original article
Meaning and Modern Technologies of Meaning-Making
Olga V. Malyukova1,2
1Kutafin Moscow State Law University (MSAL), Moscow, Russia, o.maliukova@list.ru, https://orcid.org/0000-0002-9468-4874 2RAS Institute of Philosophy, Moscow, Russia
Abstract. The Man throughout his history lives surrounded by phenomena and processes, barely known to him and hardly understood. This is largely due to his need for cognitive activity. Agricultural and industrial production, and in recent years, information and biological technology, such as in vitro fertilization, are among the types of objects that are essential to humanity and mankind. Although these phenomena have not been studied to the necessary level, a person uses them in his practice and gets good results at the output with the help of a technique called technology. The notion of meaning, which has become significant for many aspects of human activity since the beginning of the XX century, undoubtedly refers to this kind of phenomena, hence there can be and are technologies of meaning, meaning-making and meaning-forming. Indeed, this notion, though widely used, has no strictly accepted definition and is often described with the help of metaphors. Modern technologies of meaning-making (transformation of meaning), represented by conceptualizations, narratives, fakes, insinuations and euphemisms, are considered in this article.
Keywords: meaning, meaning-making, conceptualization, narrative, fake, insinuation, euphemism
For citation: Malyukova, O.V. (2023) Meaning and Modern Technologies of Meaning-Making. Society: Philosophy, History, Culture. (5), 23-31. Available from: doi:10.24158/fik.2023.5.2 (In Russian).
Введение. Человеческая цивилизация находится в процессе осмысления и разрешения разнообразных геополитических, социально-экономических, экологических и прочих проблем. Это дается современному миру с большим трудом и, чаще всего, без особого успеха. На таком фоне теряется дилемма соотношения науки и технологии. Она кажется чрезмерно философичной, относящейся к гуманитарному знанию и, следовательно, не особо значимой. На самом деле это не так. Ее актуализация сопряжена с осмыслением сущности технологических революций ХХ
© Малюкова О.В., 2023
века. В настоящее время этой проблематике посвящено достаточное количество работ, в том числе монография автора предлагаемой статьи (Малюкова, Матронина, 2021). Суть дилеммы можно выразить в виде вопроса: что обладает приоритетом в области познания вообще и научного познания в частности - наука (знание и понимание некоего предмета или процесса, постижение его закономерностей, построение его модели, а затем, может быть, технологии производства изделия) или технология (научная, донаучная, противонаучная, но дающая работающий промышленный результат, который в конечном итоге поможет создать теорию процесса или не поможет)? В соответствии с темой статьи в этом качестве выступает проблема смысла и смыс-лополагания, плохо решаемая на уровне теории и достигшая хороших результатов в технологической области, в частности, в области искусственного интеллекта (ИИ). Актуальность предложенной темы связана еще и с тем, что само обоснование возможности человеческого познания находит свое воплощение в проблеме смысла.
Соотношение науки и технологии. Наука и технология являются двумя самыми распространенными и значимыми видами человеческой деятельности. Их появление относится к далекой древности, хотя технология значительно старше науки.
Самая древняя технология - шелльская или олдовайская - представляла собой процедуру раскалывания камней для появления режущей кромки. Она появилась около 1,5 млн лет назад, ее носителями были одни из первых представителей биологического вида «человек», а именно homo erectus. Одного из них Эжен Дюбуа обнаружил в 1891 г. на острове Ява, он же дал ему название «питекантроп».
Наука как вид знания и деятельности возникла значительно позднее: в VII-V вв. до н. э. развитие получает ее доказательная ветвь (логика, математика, астрономия), в XVI-XVII вв. -экспериментальное и математизированное естествознание, а сама наука обретает вид социального института.
В результате можно сделать вывод: технология обходилась без науки как минимум до VII в. до н. э., хотя оставила нам выдающиеся образцы технологического умения, например, египетские пирамиды. Сосуществование науки и технологии до XVI века не носило определяющего характера ни для одной из сторон, хотя построение приборов типа секстанта, квадранта, трикет-рума, телескопа было бы невозможно без соответствующего уровня, с одной стороны, научного знания, а с другой - технологического мастерства ремесленника. Результатом этого сотрудничества стала гелиоцентрическая система мира, предложенная Н. Коперником, экспериментально подтвержденная И. Кеплером и научно обоснованная И. Ньютоном.
Начиная с XVII в. первенство во взаимоотношениях науки и технологии постепенно переходит к науке. Однако ко второй половине ХХ в. технология, прочно обосновавшись на научном фундаменте, делает очередной рывок, результатом чего становится появление технонауки, где главенствующая роль уже принадлежит даже не технике, а именно технологии.
К началу XXI в. возникает принципиально новое явление - технологические платформы. Как оно работает, это явление? В дилемме «знание (наука) - умение (технология)» появляется промежуточная структура: хорошо знаем, но не можем воспроизвести, поэтому берем природный (имеющийся и неплохо изученный) материал и с ним работаем. Такова технологическая платформа ЭКО (экстракорпорального оплодотворения). Достижений науки не хватает для создания подлинного homo in vitro (да это и не нужно по целому ряду причин), но вполне достаточно для разработки технологии, использующей природный исходный материал. Первый ребенок, полученный (рожденный) по этой технологии, появился в Великобритании в 1978 г., в СССР - в 1986 г., в настоящее время около 10 млн людей пришли в жизнь в результате ЭКО. На базе данной технологической платформы созданы множественные варианты, количество сотрудников этой сферы деятельности постоянно увеличивается, большинство из них уже не имеют медицинского образования. В качестве аналога рассмотренной ситуации можно обозначить проблематику, связанную со смыслом. Мы не можем дать точного определения этому понятию, поэтому часто довольствуемся метафорическими формулировками. Например, Эмиль Бенвенист утверждает: «Чего только не делалось, чтобы не принимать во внимание смысл, избежать его и отделаться от него. Напрасные попытки -он, как голова Медузы, всегда в центре языка, околдовывая тех, кто его созерцает» (Бенвенист, 1974). Однако, не умея дать определения, человек умеет работать со смыслом и делает это хорошо с помощью традиционных и нетрадиционных технологий.
Смысл и современное философское знание. В современной науке и околонаучной сфере стало признаком хорошего тона рассматривать смысл в качестве глубинной основы человеческого бытия и деятельности. Вот, например, что пишет в рамках этого утверждения представитель исторической науки Ксения Чепикова в книге «Продюсер Коперника»: «Те первобытные люди, которые с завидным упорством заново отстраивали свои хижины там, где их каждый год смывало половодьем, не прошли естественный отбор; выжили те, кто наблюдал и анализировал. Земледельцам в
какой-то момент пришлось искать закономерности в погодных явлениях, чтобы предугадать опасности, угрожавшие их урожаю, и не умереть с голоду. Появились шаманы и жрецы, профессионально толковавшие намерения богов. Мифы и легенды, объяснявшие устройство мира. А потом и наука. Человек так устроен: он всегда во всем искал смысл, всегда задавал вопросы. Смотреть, например, на комету в небе просто как на очередную прихоть Господа, красивый огонек с хвостиком, неизвестно зачем появившийся, у него никак не получалось» (Чепикова, 2021: 62).
Если «смысл» действительно характеризует «устройство» человека, то этот термин должен быть широко представлен в естественном языке. И в русском языке это так и есть. Более того, его грамматика позволяет создание множественных форм «смысла» - «осмысление», «недоосмысленность», «бессмыслица» и т. д., а также допускает построение и понимание таких странных конструкций, как «переосмысление недоосмысленного смысла» или «смысл бессмысленного осмысления». В последние годы широко распространились такие выражения, как «пространство смысла», «территория смыслов», «монополия смысла» и т. д. В европейских языках такие языковые игры проходят не всегда.
Помимо самостоятельного использования термин «смысл» часто употребляется в оппозиции «смысл - значение». В русском языке под смыслом понимается нечто, схваченное или понятое целиком, а под значением - результат процесса обозначения, иными словами, направленность на мир мысли (ментальный мир) или на мир именования (объективный мир). При переводе этой пары на английский язык возникает путаница: «смысл» переводится как «meaning», «sense», «point», «signification», «value», а в паре со «значением» - как «meaning and significance» или как «sense and meaning». Перевод на французский язык дает результат «sens et signification» или «signification et importance», на первый взгляд, аналогичный русскому пониманию, но склонный к отождествлению смысла и значения с помощью термина «signification». И наконец, в польском языке имеется незамысловатый перевод «znaczenie i znaczenie». В результате можно утверждать, что русские термины «смысл» и «смысл и значение» плохо встраиваются в европейские языки, имеют элементы самодостаточности и непереводимости. Это обстоятельство должно учитываться в практиках современной аргументации. Можно высказать предположение: самодостаточность «смысла» в русском языке не сделала его объектом научного исследования.
Впервые введение понятия «смысл» в научный оборот произошло сначала на немецком языке, а затем - на английском во второй половине XIX века. При этом доминирующей линией философского анализа значения и смысла языковых выражений, а также процессов и результатов познания стали разнообразные исследования в области языка - как естественного, так и искусственного. Любое из них является семиотическим, так как в его основе лежит понимание языка как знаковой системы. Знак оказывается минимальной единицей смысла, будучи интегрированным образованием означающего и означаемого. Их единство создается самой возможностью означивания, использования знака в процессе коммуникации. Иными словами, смысл порождается самой материальностью знаков.
В развитии семиотических идей можно выделить несколько направлений, представляющих варианты понимания смысла: 1) семиотико-логическое (основано на идеях Г. Фреге и Ч. Пирса, благодаря которым стал возможен логико-лингвистический анализ языка); 2) семиотико-лингви-стическое (в его основе - идеи Ф. де Соссюра, заложившего базис для современной теоретической лингвистики, проявилось в создании теорий дискурса); 3) семиотико-феноменологическое (связано с феноменологией Э. Гуссерля и центральным понятием его философии - ноэмой)1. Для сторонников этих направлений характерно стремление выделить смысл как объективное и универсальное содержание языковых выражений, понятий и высказываний, как основу интерсубъективности познания вообще и научного познания в частности, то есть то, что делает возможным существование теоретической науки как таковой.
Первые два направления ориентированы на изучение языка как системы. Понятие смысла играет в них методологическую и инструментальную роль, будучи средством для анализа языковых выражений, решения возникающих парадоксов. Смысл рассматривается либо как характеристика знака (или семиозиса в целом), либо как характеристика языковой (семиотической) системы в виде смысловых отношений.
В феноменологическом подходе смысл становится объектом исследования сам по себе, что отражается, в частности, в центральном понятии философии Э. Гуссерля - понятии ноэмы. Поэтому важными представляются проблемы понимания и порождения смысла. По мнению Л.А. Деминой, «в совокупности данные направления, обращаясь к вопросам анализа языка и смысла языковых выражений решают более важную задачу - обоснования возможности человеческого познания (что, собственно, и находит свое отражение в проблеме смысла)» (Демина, 2005: 199).
1 Демина Л.А. Парадигмы смысла: логико-гносеологический анализ : автореф. дис. д-ра филос. наук. М., 2007. 61 с.
От Фреге и Пирса до наших дней: некоторые результаты. Понятие смысла впервые было подвергнуто тщательному анализу в работах выдающегося немецкого логика и математика Готлоба Фреге (1848-1925). Давая объяснения того, что он понимает под собственным именем, он сформулировал определения значения имени и смысла имени (Фреге, 2000). Б.В. Бирюков, один из первых отечественных исследователей творчества Г. Фреге, писал: «С каждым собственным именем Фреге связывает, во-первых, то, что он называет значением (Bedeutung) имени, и, во-вторых, то, что он называет смыслом (Sinn) имени. Значение имени есть тот предмет, который обозначается (назван) этим именем. Смысл собственного имени в понимании Фреге можно описать как те сведения, ту информацию, которая заключена в имени, а понимание имени человеком - как усвоение этой информации» (Бирюков, 1960: 503).
Точное понятие смысла было введено в 1892 г. в известной статье Фреге «О смысле и значении» (Фреге, 2000: 230-253). Концепция ученого включает следующие положения:
1. Смысл не является психологическим объектом. Он противоположен представлению и не зависит от мыслящего субъекта. Смысл утверждается или выводится, он может быть истинным или ложным, следовательно, объективно существующим.
2. Смысл не идентичен значению (предложения).
3. Смысл тесно связан с пониманием значения предложения.
На основе этих идей была создана известная схема, где под значением в случае имени понимается предмет, а в случае предложения - абстрактные объекты «истина» или «ложь». Смысл есть способ указания на предмет, знак выражает смысл, а смысл задает предмет - значение. Между знаком, его смыслом и значением (референцией) имеется связь - знак соответствует определенному смыслу, а смысл - определенной референции. Он оказывается абстрактной сущностью, посредником между знаком и референцией (предметом). Под термином «референция» обычно понимается отношение «знак - значение».
Дальнейшее, во многом и параллельное развитие представлений о смысле связано с формированием общей теории знаковых систем. В начале ХХ века появляются два независимых (по времени и месту возникновения) варианта теории знаков: первый (семиотика) связан с именем логика, философа и математика Чарльза Сандерса Пирса (1839-1914 г.), а второй (семиология) - со швейцарским лингвистом Фердинандом де Соссюром (1857-1913 гг.).
Семиотика Пирса происходила из пересечения определенной формы идеализма и математики. Ученый понимал язык как элемент более широкой онтологической структуры. Его семиотическая концепция стала известна благодаря классификации знаков (иконы, индексы, символы). Пирсовский подход к знаку в качестве смысла использует термин «значение», а под термином «референция» (обычно используемом в качестве «значения») понимается, скорее всего, денотат. Пирс утверждал: «Слово имеет для нас значение в той мере, в какой мы можем использовать его для передачи нашего знания другим и для получения того знания, которое эти другие передают нам. Это есть низший класс значения. Значение же слова в более полном виде есть общая сумма всех возможных предсказаний, за которые человек, употребляющий слово, намерен сделать себя ответственным, или ответственность за которые он намерен отрицать. Это сознательное или квази-сознательное намерение при употреблении слова есть второй класс значений. Но кроме тех последствий, за которые человек, принимающий слово к употреблению, сознательно берет на себя ответственность, есть еще широкий океан непредсказуемых последствий, которые подобному принятию суждено вызвать к жизни - причем это не просто последствия для знания, но, возможно, и революция в обществе. Нельзя предсказать, какой может быть сила в слове или во фразе, способная изменить облик мира; и сумма этих последствий и составляет третий класс значений» (Пирс, 2000: 226). Основой новой науки Пирса - семиотики - стало учение о знаках, изложенное им во многих работах.
На этом экскурс в историю семантики следовало бы завершить, в противном случае он окажется бесконечным. Со времени основания семантики (по Фреге, это произошло в 1892 г.) минуло 130 лет. За этот период проблема смысла являлась объектом рассмотрения многих видных мыслителей и разнообразных философских направлений (Шпет, 1996; Смирнова, 1986; Па-виленис, 1983; Демина, 2005; Арутюнова, 2002 и др.).
Разработки в рамках феноменологии, герменевтики, неориторики, постструктурализма, лингвистической философии внесли свой вклад в анализ проблематики, связанной со смыслом. Важным результатом этой деятельности стало существенное обновление разделов, связанных с аргументацией, в учебниках по логике, а также возвращение риторики в число преподаваемых дисциплин в гуманитарных вузах. И тем не менее можно с уверенностью утверждать, что до настоящего времени ни философия, ни логика, ни гуманитаристика в целом с проблемой смысла не справились. В большинстве современных учебников по логике1 для гуманитариев раздел, посвященный
1 Анисов А.М. Современная логика : учебник. М., 2002. 273 с. ; Логика : учебник для бакалавров / отв. ред Л.А. Демина. М., 2013. 216 с. ; Логика : учебник для специалитета / отв. ред О.В. Малюкова. М., 2021. 320 с. и др.
семантике и знаковым системам, состоит из фрегевского семантического треугольника и пирсов-ской классификации знаков, сопровождаемый туманными обещаниями о необходимости рассмотрения интенсиональных контекстов. Смысл же как понятие определяется в самых общих выражениях - как способ указания на предмет. Говоря словами французского философа-постструктуралиста Ж. Делеза, «смысл скользит по поверхности» (Делез, 1998). Это «те линии, стороны треугольника, что сводят в единое целое знак, значение и интерпретатора»1. Таким образом, нерешенность проблемы смысла становится основанием для создания формализованных языков.
Однако необходимо сказать, что логика и философия в целом осторожно относятся к новациям в содержании своего предмета, и именно поэтому сложности, связанные с постижением смысла, не входят в стандартные курсы.
За последние 30 лет (срок условный) в содержание учебников вошли самые разнообразные темы - философская антропология и аксиология, глобальные проблемы современности, логика высказываний и логика предикатов, модальные и многозначные логики, существенно обновилось содержание разделов, связанных с коммуникацией. В гуманитарный дискурс вошли теоремы Геделя, нестандартное решение вопроса о соотношении теоретического и эмпирического уровня познания, доказательство противоречивости диалектического материализма, нестандартные эпистемологические схемы, проблема поиска доказательств, и т. д. А проблематика, связанная со смыслом, оказалась невостребованной.
В июне 2022 г. Санкт-Петербургский университет силами кафедры логики философского факультета и факультета свободных искусств и наук провел международную конференцию «Смысл и смыслообразование». Основными темами были заявлены: «Смысл, значение и дискурс», «Смыслообразование и динамика смысла» и «Семантика, прагматика и пропозициональные установки». Материалы конференции были опубликованы2 как абстракты докладов. Их ключевыми положениями можно считать следующие:
Практически полностью решена проблема машинного перевода с языка на язык в рамках программ искусственного интеллекта. Передача смысла в подобных практиках является одной из важнейших задач (Мартыненко, 2018).
Технологии работы со смыслами существуют и совершенствуются, что еще раз подтверждает современный приоритет технологий над познавательными возможностями традиционной науки с ее приемами и методами.
Представленность смысла в виде технологии. На протяжении своей истории человек живет в окружении едва познанных и с трудом понимаемых явлений, в чем и связана его потребность в познавательной деятельности. К числу таковых можно отнести и феномен смысла. Практическая значимость его использования известна достаточно давно. В качестве примера можно привести колонизаторскую традицию наименования новых территорий в терминах, характерных для метрополии: Переславль-Залесский, Новгород, Новый Иерусалим (Воскресенск) с рекой Истрой (Иорданом), Нью-Йорк, Нью-Дели и т. д. Использование библейских личных имен (Адам, Сара, Эстер), ставшее популярным в период становления кальвинизма и до сих пор распространенное в протестантских странах, является еще одним образцом распространения старых смыслов на новые территории. Современные технологии смыслообразования (трансформации смысла) представлены концептуализациями, нарративами, фейками, инсинуациями и эвфемизмами. Основанием технологий смыслообразования является аналогия, которая, как известно, может быть строгой и нестрогой, свойств и отношений, а также ложной аналогией. При этом концептуализация может считаться позитивной технологией, к ним можно отнести и риторические технологии, нарративность и сюжетность имеют нейтральный статус, а фейки, инсинуации и эвфемизмы негативно влияют на общественные процессы. Технологии смыслообразования делают осмысленными бессмысленные выражения, и наоборот. Не следует забывать, что любая технология обеспечивает воспроизводимость и гарантированность результата при соблюдении условий применения, и этим отличается от приемов, способов, процедур и алгоритмов, которые могут существовать в рамках одной или нескольких технологий.
Современные технологии трансформации смысла. Обоснование технологии работы со смыслами предполагает использование следующих положений:
Бытие смысла или тип существования. По мнению А.М. Анисова, смысл не является физически существующим объектом, он не имеет пространственных характеристик (Анисов, 2022). Следовательно, смыслы либо идеальны, либо темпоральны. Идеальное существование конкретным смыслам не присуще. Значит, бытие смыслов темпоральное: они возникают и исчезают во времени. Темпоральность смыслов делает их трудноуловимыми и трудноопределяемыми, отсюда и увлечение метафорическими определениями.
1 Логика: учебник для бакалавров / отв. ред Л.А. Демина ... С. 34-35.
2 Смысл и смыслообразование : абстракты докладов международной конференции, 2-4 июня 2022, г. Санкт-Петербург. СПб., 2022. 88 с.
Смыслы, появляясь и исчезая, обладают неким свойством, которое можно назвать «содержанием». Во-первых, оно есть, во-вторых, его надо сохранять, ибо оно склонно к изменению, далее оно может прирастать, трансформироваться и исчезать. Например, сохранение изначального смысла считается ядром религии, хотя реализация этого смысла может быть множественной. Трансформация может доходить до обнуления смысла и превращения термина в ярлык (нонсенс), а также обретать смысл схожих по значению слов данного семантического поля (например, лексема «сволочь» изначально была глаголом, а слово «промышленник» обозначало малоуважаемого человека, занимавшегося мелким промыслом типа охоты или рыбалки).
Смысл, будучи темпоральным объектом, сам должен иметь некое значение. Термин употребляется по отношению к слову, жизни, бытию. Смысл является одним из центральных концептов гуманитарного знания, не прошедшим процедуру концептуализации. С этим, видимо, связана его семантическая размытость, многозначность. По мнению Г.Л. Тульчинского, «смысл -порождение конечной системы, пытающейся постичь бесконечное разнообразие мира» (Туль-чинский, 2022). Такой конечной системой, без сомнения, является человек.
Смысл как категория традиционно выступает в паре со значением. К сожалению, ни диалектика Гегеля, ни теория Маркса не помогают при анализе соотношения этой пары. В литературе встречаются самые разнообразные и противоречащие друг другу точки зрения:
а) смысл схватывается сразу и целиком, а значение есть результат процедуры обобщения;
б) истина познается на пути от смысла к значению (Фреге, 2000) либо истина есть путь от значения к смыслу (Гуссерль, 2005);
в) значение слова - это его возможное содержание, а смысл - актуальное, соотнесенное с контекстом, который сужает диапазон понимания (Шульга, 2022), обеспечивая истинное; результате смысл может быть буквальным и из значения вытекающим;
г) смысл - форма значения, а значение - это содержание смысла; смысл устанавливается при обобщении, значение - при ограничении; смысл открыт и креативен, а значение закрыто и зарегулировано;
д) смысл возникает в ходе процесса смыслообразования, который выступает в качестве фундаментальной сущности культуры; через смыслы цивилизация реализует себя в историческом процессе.
Концептуализация представляет собой позитивную технологию смыслообразования. До недавнего времени она рассматривалась как феномен философского дискурса, как процедура включения самых различных понятий в философское и общегуманитарное использование (Малюкова, 2016). Оказалось, однако, что в ходе него применяемые термины, сохраняя свое исходное содержание, обретают новые смыслы и порождают новое содержание. Такая процедура получила название концептуализации, тесно связанной со смыслообразованием. Целью любой концептуализации является создание концепта, иначе говоря, содержания понятия, взятого в отрыве от языковой формы его выражения. Концепт (аналог смысла) представляет собой онтологическую составляющую понятия, находящуюся между языковым выражением и соответствующим ему денотатом. Одному и тому же предмету могут соответствовать различные концепты, упорядоченные и классифицированные разными способами. Совокупность таких концептов образует концептуальную схему для объяснения и понимания соответствующей предметной области. Абстрактные концепты уже непосредственно не соотносятся ни с одной из них, это концепты меньшей степени общности. Целью их создания является концептуализация.
В настоящее время целый ряд понятий проходит или уже прошел этим путем. Например, понятие «техника» - от эмпирического ее понимания, расширения (мнемотехника, техника танца) и обобщения до концептуальной схемы высокого уровня абстракции. Современное определение выглядит следующим образом: техника - это собирательное понятие для обозначения множества феноменов, в которых человеческое мышление обнаруживает свое операциональное присутствие в мире. Поиски смыслов, видимо, должны пройти путем концептуализации. При этом расширение изначального эмпирического поля должно находиться в рамках уже хорошо себя зарекомендовавших приемов машинного перевода. Резкое улучшение его качества есть следствие применения нейросетей, т. е. самообучаемых алгоритмов. Нахождение требуемого смысла достигается следующим образом: «Работа... переводчика основана на статистическом анализе: система подбирает эквивалент перевода, основываясь на частоте употреблений, и в итоге подставляет вариант, имеющий наиболее высокий процент совпадений. Однако в большинстве случаев перевод выполняется при помощи английского языка, выступающего в роли метаязыка. Алгоритм работы онлайн-переводчика:
1) выделение из текста языковых единиц (слов, словосочетаний, предложений);
2) поиск в базах похожей (аналогичной) языковой единицы;
3) проверка найденной единицы на полное соответствие;
4) если соответствие неполное, то возврат к п. 1;
5) представление готового перевода;
6) занесение результата в базу» (Мартыненко, 2018).
Другим вариантом расширения эмпирического поля при концептуализации «смысла» могут быть компьютерные вопросно-ответные системы, создающие у пользователей иллюзию осмысленного общения.
Риторические технологии относятся к нейтральным технологиям смыслообразования, но в различных ситуациях могут варьироваться от плюса до минуса. Смысловые риторические технологии основаны на возможностях, которые предоставляет классическая риторика в аспекте описания объектов и процессов действительности. Это могут быть четыре причины Аристотеля, а может быть топика с разнообразным количеством топосов - от 10 до 40 и т. д. Например, при описании того, что есть дом, мы получим юрту, хату, избу, коттедж, дворец, многоквартирный дом и т. д. Создаваемый при этом смысл будет зависеть от количества топосов, от субъекта их использования и его талантов, от конкретно-исторической ситуации. В итоге сохраняемый смысл может увеличиваться, уменьшаться, преобразовываться или совсем исчезать, если допустить, что в будущем не будет домов. Главным в риторических технологиях является то, что в результате их применения к термину создается некое структурированное знание, которое и может именоваться смыслом термина, не совпадающим с его значением.
Нарративность и сюжетность представляют собой нейтральные технологии смыслообразования. Современная действительность, как и много веков назад, оказывается повествовательной и событийной. Эти же свойства являются основными исходными характеристиками нарратива.
Нарративность, сюжетность, а также использование клише и фразеологизмов позволяют группировать разнообразные события, процессы вокруг небольшого количества тем, объединенных некой общностью. Скорее всего, ею является смысл, вышедший за пределы первоначальной семантической сферы. Постоянно воспроизводимые нарративы, сюжеты и клише систематизируют реальность, упрощают ее, создают группы по интересам и обычно формулируются на родном языке. Например, «упал - отжался», «все пропало, гипс снимают, клиент уезжает», «прибалтийские вымираты», «а зачем нам кузнец, нам кузнец не нужен» и т. д. Главным свойством нарратива можно считать распространение смысла за первоначально заданные пределы. Далее исходный смысл трансформируется под влиянием людей, его использующих, и ситуаций, в которых он применяется. Например, у японских иероглифов помимо огласовки существует определенный смысл. В свое время русские дипломаты много потрудились над тем, чтобы термин «Россия» на японском языке выражался иероглифами, не имеющими отрицательной коннотации. Китайская иероглифическая традиция долгое время не различала русских людей, приезжавших в Пекин на переговоры и воевавших с маньчжурами в Приамурье в XVII веке. Последних называли «плотоядными демонами» (с намеком на каннибализм).
Не подлежит обсуждению то обстоятельство, что нарративы создают смыслы. Другое дело - какие, и кому они выгодны? Искаженные, воинственные смыслы, нарративы, основанные эмоциях и воображениях, могут возникать в современном мире в ситуациях со сложно понимаемыми и плохо верифицируемыми обстоятельствами. Например, ситуации в нефтегазовой сфере, в области современной генетики, искусственного интеллекта и т. д. Появление таких нарративов создает интересные возможности для манипулирования общественным мнением со стороны государства, частных компаний и третьих лиц. Нарративная форма обоснования плохо сочетается с рациональной (аргументационной), хотя каждый раз такие попытки совмещения должны делаться, ибо сомнительные нарративы часто скрывают сомнительные проекты.
В последние годы в значении нарратива стали использовать и другие термины: повестка, парадигма, шоу, например: «предложенная повестка», «навязанная парадигма», «завершенное шоу» и т. д.
Фейки, инсинуации и эвфемизмы представляют собой технологии, ухудшающие изначальный смысл терминов или субъектов, к которым они применимы. Однако при общей ориентации на лживое или частичное воспроизведение реальности все они имеют в своей основе некое реальное содержание (по принципу «то ли он украл, то ли у него украли, но он замешан»).
Фейки, фальшивые новости можно определить как информационную мистификацию или намеренное распространение дезинформации в социальных сетях и традиционных средствах массовой информации с целью введения пользователя в заблуждение.
Дальнейшее распространение информационных технологий привело к появлению нового вида фейков - дипфейков. Суть технологий их создания состоит в следующем: алгоритм (ИИ) объединяет несколько фотографий одного человека и делает из них видео. Чем большее количество фотографий задействовано, тем убедительнее выглядит человек. С помощью дипфейка можно создавать такие видео, на которых человек делает то, что никогда не делал, или говорит
то, что никогда не говорил. Чем больше фотографий выкладывает в сеть конкретный человек, тем больше вероятность создания дипфейка. Цели могут быть разными - от дискредитации до возвеличивания конкретного лица. Сама технология дипфейка претендует на серьезное влияние в современном мире.
Инсинуация, а также сходные с ней явления клеветы и диффамации представляют собой резкую трансформацию исходного смысла некоего знания (обычно о человеке) с целью получения конкретной выгоды. Чаще всего субъект лишается доброго имени и каких-то иных благ, даже если он выиграет дело в суде.
Эвфемизм - это изменение смысла выражения, которое обычно осуществляется для того, чтобы придать некоему событию пристойность или хотя бы допустимость: термины «акция» и «ликвидация» скрывают под собой массовые расстрелы, «женщина с пониженным уровнем социальной ответственности» - проститутку, «демократия» - «либеральный тоталитаризм, когда люди выглядят по-разному, а мыслят одинаково» и т. д. Здравая мысль о том, что «надо называть вещи своими именами» теряется в потоке множащихся переименований.
Заключение. Рассмотрение разнообразных технологий работы со смыслами - концептуализации, риторичности, нарративности и фейковости - позволяет сделать следующие выводы:
- понятие смысла вышло за рамки семантического треугольника и обрело многочисленные варианты использования;
- индуктивные обобщения смысла в контекстах вряд ли приведут к созданию его концепции;
- эту задачу призваны решить разнообразные технологии работы со смыслом, в противном случае он так и останется чем-то непостижимым, «скользящим по поверхности» и т. п.;
- наиболее перспективным направлением работы со смыслом является область машинного перевода и самообучения нейронных сетей в искусственном интеллекте;
- смыслом, скорее всего, окажется достаточно полное знание о предмете с позиций определенного субъекта, но понятное и доступное и другим людям, т. е. концепт. Неслучайно, в современном политическом дискурсе стали отождествлять «войну нарративов» с «войной смыслов».
Список источников:
Анисов А.М. Современная логика и онтология: в 2 кн. М., 2022. Кн. 1. 352 с.
Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл (логико-семантические проблемы). М., 2002. 384 с.
Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974. 448 с.
Бирюков Б.В. Теория смысла Готлоба Фреге // Применение логики в науке и технике. М., 1960. С. 502-555.
Гуссерль Э. Избранные работы. М., 2005. 458 с.
Делез Ж. Логика смысла. М.; Екатеринбург, 1998. 472 с.
Демина Л.А. Парадигмы смысла. М., 2005. 210 с.
Малюкова О.В. Современный философский дискурс: концептуализация традиционных понятий «техника и технология» // Credo New. 2016. № 4 (88). С. 1-6. http://credo-new.ru/archives/920 (дата обращения: 28.04.2023).
Малюкова О.В., Матронина Л.Ф. Технология научного познания. М., 2021. 448 с.
Мартыненко И.А. Gougle-переводчик: практика и перспективы применения в юридическом вузе // Вестник университета имени О.Е. Кутафина. 2018. № 11 (51). С. 81-87. https://doi.org/10.17803/2311-5998.2018.51.11.081-087.
Павиленис Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. М., 1983. 286 с.
Пирс Ч.С. Избранные философские произведения. М., 2000. 448 с.
Смирнова Е.Д. Логическая семантика и философские основания логики. М., 1986. 161 с.
Тульчинский Г.Л. Лента Мёбиуса практической философии смысла: от субъектности - к культуре и обратно // Смысл и смыслообразование. СПб., 2022. С. 44.
Фреге Г. Логика и логическая семантика. М., 2000. 512 с.
Чепикова К. Продюсер Коперника. Подлинная история революции в астрономии. М., 2021. 262 с.
Шпет Г.Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы. Томск, 1996. 192 с.
Шульга Е.Н. Типология смысла: проблема обоснования // Смысл и смыслообразование. СПб., 2022. С. 17.
References:
Anisov, A. M. (2022) Sovremennaja logika i ontologija [Modern Logic and Ontology]. Vol. 1. Moscow. 352 р. (In Russian)
Arutjunova, N. D. (2002) Predlozhenie i ego smysl (logiko-semanticheskie problemy) [The Sentence and Its Meaning (Logo-Semantic Problems)]. Moscow. 384 р. (In Russian)
Benvenist, Je. (1974) Obshhaja lingvistika [General Linguistics]. Moscow. 448 р. (In Russian)
Birjukov, B. V. (1960) Teorija smysla Gotloba Frege [Gottlob Frege's Theory of Meaning]. In: Primenenie logiki v nauke i tehnike. Moscow, рр. 502-555. (In Russian)
Chepikova, K. Prodjuser Kopernika. Podlinnaja istorija revoljucii v astronomii. [Copernicus Producer. The True Story of the Revolution in Astronomy]. Moscow. 262 р. (In Russian)
Delez, Zh. (1998) Logika smysla [The Logic of Meaning]. Moscow ; Ekaterinburg. 472 р.
Demina, L. A. (2005) Paradigmy smysla [Meaning Paradigms]. Moscow. 210 р. (In Russian)
Frege, G. (2000) Logika i logicheskaja semantika [Logic and Logical Semantics]. Moscow. 512 р. (In Russian)
Gusserl', Je. (2005) Izbrannye raboty [Selected Works]. Moscow. 458 р.
Maljukova, O. V. & Matronina, L. F. (2021) Tehnologija nauchnogo poznanija [Technology of Scientific Knowledge]. Moscow. 450 р. (In Russian)
Malyukova, O. V. (2016) Modern Philosophical Discourse: the Conceptualization of Traditional Notions of "Technique and Technology". Credo New. (4 (88)), 1-6. Available from: http://credo-new.ru/archives/920 (viewed 28 April 2023). (In Russian)
Martynenko, I. A. (2018) Google-Translate: Practice and Prospects of Adaptation in a Law University. Courier of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL). (11 (51)), рр. 81-87. Available from: doi:10.17803/2311-5998.2018.51.11.081-087. (In Russian)
Pavilenis, R. I. (1983) Problema smysla: Sovremennyj logiko-filosofskij analiz jazyka [The Problem of Meaning: A Modern Logical-Philosophical Analysis of Language]. Moscow. 286 р. (In Russian)
Pirs, Ch. S. (2000) Izbrannye filosofskie proizvedenija [Selected Philosophical Works]. Moscow. 448 р. (In Russian) Shpet, G. G. (1996) Javlenie i smysl. Fenomenologija kak osnovnaja nauka i ee problemy [Appearance and Meaning. Phenomenology as a Basic Science and Its Problems]. Tomsk. 192 р. (In Russian)
Shul'ga E.N. Tipologija smysla: problema obosnovanija. In: Smysl i smysloobrazovanie. St. Petersburg, р. 17. (In Russian) Smirnova, E. D. (1986) Logicheskaja semantika i filosofskie osnovanija logiki [Logical Semantics and Philosophical Foundations of Logic]. Moscow. 161 р. (In Russian)
Tul'chinskij, G. L. (2022) Lenta Mjobiusa prakticheskoj filosofii smysla: ot sub#ektnosti - k kul'ture i obratno [Mobius Tape of Practical Philosophy of Meaning: from Subjectivity to Culture and Back]. Smysl i smysloobrazovanie. St. Petersburg, р. 44 (In Russian)
Информация об авторе О.В. Малюкова - доктор философских наук, профессор кафедры философии и социологии Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина; ассоциированный сотрудник Института философии Российской академии наук, Москва, Россия. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=619414
Information about the author O.V. Malyukova - D.Phil., Professor, Department of Philosophy and Sociology, Kutafin Moscow State Law University; Associate Fellow, Institute of Philosophy, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=619414
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 05.04.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 26.04.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 23.05.2023.
