CC BY
57
13. Kazharov V.Kh. Adygskaya khasa. Iz istorii soslovno-predstavitel'nykh uchrezhdeniy feodal'noy Cherkessii [Adyghe Khasa. From the history of class-representative institutions of the Feudal Cherkessia]. Nalchik, Republican poligrafkombinat named after the revolution of 1905, 1992. 160 p.
14. Bitova E.G. Sotsial'naya istoriya Balkarii XIX veka: Sel 'skaya obshchina [Social history of Balkaria in the 19th century: rural community]. Nalchik: Elbrus, 1997. 176 p.
15. Kuz'minov P.A. Izvestiya SOIGSI. Vladikavkaz, 2011, Issue. 44, pp. 27-36.
16. Krest'yanskaya reforma v Kabarde. Dokumenty po istorii osvobozhdeniya zavisimykh sosloviy v Kabarde v 1867 godu [Rural reform in Kabarda. Documents on the history of the liberation of dependent classes in Kabarda in 1867]. Comp. G.A. Kochiev. Nalchik, 1947. 272 p.
17. Dumanov Kh.M. Obychnoe imushchestvennoe pravo kabardintsev (vtoraya polovina XIX - nachalo XX v.) [Ordinary property right Kabardins (second half of 19th - beginning of the 20th century)]. Nalchik: Elbrus, 1976. 262 p.
18. Istoriya Kabardino-Balkarii v trudakh G.A. Kokieva. Sbornik statey i dokumentov [History of Kabardino-Balkaria in the works of G.A. Kochieva. A collection of articles and documents] Nalchik, Republican poligrafkombinat named after the revolution of 1905, Publishing center "El-FA, 2005. 904 p.
19. Prasolov D.N. Istoricheskiy vestnik [Historical journal.]. Ed. by V.H. Kazharov. Nalchik, Republican
poligrafkombinat named after the revolution of 1905, Publishing center "El-FA, 2005. Issue 1. pp. 191-213.
20. Kumykov T.Kh. Uchenye zapiski KBNII, 1965, vol. 23, pp. 148-159.
21. Rossiyskiy gosudarstvennyy istoricheskiy arkhiv [The Russian State Historical Archive], F. 1286, Op. 29, D. 69.
22. Kanukov A.A. Polozhenie o sel'skikh (aul'nykh) obshchestvakh i obshchestvennom upravlenii i ikh povinnostyakh gosudarstvennykh i obshchestvennykh v gorskom naselenii Terskoy oblasti [Position of village (aul) societies and public governance and the duties of the state and public in Highlander population of the Terek region]. Vladikavkaz, 1908. 144 p.
23. Kalmykov Zh.A. Ustanovlenie russkoy administratsii v Kabarde i Balkarii (konets XVIII -nachalo XX veka) [The establishment of the Russian administration in Kabarda and Balkaria (the end of 18th - beginning of the 20th century)]. Nalchik: Elbrus, 1995. 126 p.
24. Abramov Ya. Kavkazskie gortsy [The Caucasian mountaineers]. Krasnodar: Krasnodar publishing house, 1927. 172 p.
25. Istoriya Kabardino-Balkarskoy ASSR [The history of the Kabardino-Balkar ASSR]. In 2 vols. Vol. 1. М.: Nauka, 1967. 416 p.
26. Prasolov D.N. Literaturnaya Kabardino-Balkariya (literaturno-khudozhestvennyy i obshchestvenno-politicheskiy zhurnal), 2001, no 2, pp. 161-169.
22 июля 2014 г.
УДК 316.354:351/354
СМЕШАННЫЕ БРАКИ КАК ИНДИКАТОР МЕЖЭТНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ (анализ социологических исследований в Республике Калмыкия)
Л. В. Намруева
Республика Калмыкия представляет собой полиэтническое общество, в котором представители разных этнических групп, отличающиеся языком, вероисповеданием, психологией, элементами культуры, постоянно и тесно контактируют друг с другом на протяжении четырех столетий. Сложившееся положение обусловлено как историческими традициями мирного
Намруева Людмила Васильевна - кандидат социологических наук, доцент, заведующая отделом социально-политических и экологических исследований Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН, 358000, г. Элиста, ул. Илишкина,8, е-тай: [email protected].
и добрососедского сотрудничества, генетические закрепленными в памяти народов, так и взаимным пониманием необходимости соблюдения баланса этнических интересов для поступательного развития. В многочисленных исследованиях, посвященных проблеме межэтнических отношений, отмечается, что в республике межэтническая ситуация стабильная, но социальная и экономическая
Ludmila Namrueva - Kalmyk Institute of Humanitarian Studies of the Russian Academy of Sciences, 8 Ilishkin Street, Elista, 358000, e-mail: [email protected].
ситуация остается достаточно сложной [1]. Причинами напряженности, например, по мнению Д.В. Амаевой, являются дотационный характер экономики региона, острая нехватка рабочих мест, снижение уровня жизни отдельных групп населения, обострение криминальной ситуации, миграционные процессы [2]. В связи с этим настоятельной необходимостью является изучение и прогнозирование межэтнических отношений в этом полиэтническом российском регионе и их совершенствование для предотвращения разного рода конфликтов, разработки мер по их предупреждению.
Проанализируем отдельные результаты социологических исследований, проведенных в 2005, 2008 и 2013 годах отделом социально-политических и экологических исследований Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. Результаты опроса отражают мнение респондентов двух основных этнических групп республики - калмыков и русских. Анкетирование в 2005 г. проводилось в г. Элисте и четырех сельских районах республики. Было опрошено 432 респондента, из них горожан - 47,7 %, сельчан - 52,3 %. Калмыки составляют 69,2 % от выборочной совокупности; русские - 21,3; представители других этнических групп - 9,5 %. В массовом опросе 2008 г. участвовало 705 жителей столицы из восьми районов республики. Калмыков опрошено 66,7 %; русских - 25,1; диаспор, представляющих народы Северного Кавказа, - 8,2 % [3]. В анкетном опросе 2013 г. было опрошено 407 человек. Из них респондентов-калмыков было опрошено 56,8 %; русских -23,6; респондентов, представляющих другие этнические группы - 19,6 %.
В своем анализе мы воспользовались справедливым замечанием этносоциолога из Санкт-Петербурга З. В. Сикевич, о том, что «... существует очень точный, хотя и несколько закамуфлированный для респондента, показатель наличия ксенофобии - это отношение к смешанному браку своего ближайшего родственника. Конкретная жизненная ситуация проецируется на самого себя, и поэтому давление институциональной нормы ("как надо") ослабевает, а человек невольно раскрывает истинную меру своей этнической толерантности. Вероятнее всего, этот внешний парадокс объясняется тем, что в первом случае над участниками опроса довлеет институциональная норма толерантности, во второй же - очень конкретной житейской истории - они, сами
того не замечая, проявляют "архетипическую" установку защиты своего этнического пространства от "чужаков"» [4]. Наша основная исследовательская задача заключается в том, чтобы посредством изучения отношения респондентов к этнически смешанным контактам в семейно-брачной сфере проанализировать характер межэтнических отношений в регионе. В регионе подобный анализ никто из исследователей не осуществлял. Анализируемые опросы предоставляют уникальную возможность проследить динамику отношения калмыков и русских республики к смешанным брачным союзам на протяжении периода с 2005 по 2013 гг.
Проблемы межэтнических браков на примере народов Северного Кавказа и Юга России достаточно многосторонне исследованы такими авторами, как А.В. Верещагина, Л.А. Делова, М.М. Шахбанова [5]. Актуальность оценки межэтнического брака специалисты объясняют рядом причин: во-первых, считается, что этот брак способствует укреплению дружественных отношений между народами; во-вторых, межэтнический брак способствует знакомству с инонациональной культурой; в-третьих, такая форма брака может способствовать снятию межэтнической напряженности и размыванию этностереоти-пов, формирующих негативный образ представителей иной национальной принадлежности. Однако несомненным является и то, что межэтнический брак может привести к разрушению этнической идентичности, и чем слабее этнические границы, тем интенсивнее происходит этот процесс [6]. Рассмотрим вышеперечисленные причинно-следственные взаимосвязи в указанных нами процессах.
С этой целью проанализируем ответы респондентов на вопросы "Как вы отнеслись бы к тому, что кто-либо из ваших ближайших родственников вступил бы в брак с представителем другой национальности?" или "Как вы относитесь к межэтническим (смешанным) бракам?". Данные анкетирований восьми лет по выявлению брачных настроений позволяют замерить не только состояние, но и динамику межэтнических отношений в современном калмыцком обществе.
Анализ результатов опроса по каждой исследуемой этнической группе представлены в таблице.
Таблица
Отношение к межэтническим бракам респондентов различных этнических групп (% к числу опрошенных)
Полученные данные свидетельствуют, что у опрашиваемых титульной группы (в диапазоне от 39 до 43 %) доминирует ответ, что национальность в браке не имеет значения, главное - личные качества человека. Незначительно увеличилось количество тех, кто обращает внимание на культурный аспект, а именно важность знания супругами в смешанной семье традиций и обычаев, культуры, к которым принадлежит супруг(а), т.е. эти респонденты-калмыки открыты для взаимодействия с представителями иной культуры и приобщения к ней. Об этой тенденции свидетельствует также и следующий результат. Так, от 23 до 29 % опрошенных сами не хотят вступать в смешанный брак, но возражать против такого союза своих родственников не будут. Заметим, что выбор этого ответа постепенно несколько уменьшается. О закрытости к межэтнической интеракции свидетельствуют ответы от 8,2 до 9,5 % респондентов, эта часть категорически заявляет, что смешанные браки нежелательны.
У респондентов-русских динамика отношения к смешанному браку на протяжении исследуемого периода изменялась следующим образом. Если в первом исследовании 78 % опрошенных положительно воспринимали эту форму брачного союза (суммирование двух первых вариантов ответов), то во втором (2008) их количество значительно уменьшилось, до 59,9 %, а в третьем исследовании
(2013) оно вновь вернулось к 70,8 % рубежу. Имеет место увеличение числа тех, кто ситуативно подходит к поставленной проблеме, т.е. сам выберет спутника(цу) своей этнической группы, но против смешанного брака других ничего не будет иметь против (от 15,2 % в 2005 г. до 30 % в 2008 г.). В два раза увеличилось количество ответов негативного восприятия межэтнического брака. В 2005 г. 3,3 % респондентов-русских; в 2008 - 6,2 % (этот результат повторился в 2013 г.) опрашиваемых заявили, что такие браки не желательны. Таким образом, можно говорить не только об увеличении закрытости респондентов-русских, но и об усилении изоляционистских настроений в их среде.
Обращают на себя внимание результаты, полученные по этой группе в 2008 г., которые значительно отличаются от других, - 30 % русских (это в два раза больше, чем в исследованиях 2005 и 2013 гг.) заняли "срединные" позиции, демонстрируя свое терпимое отношение к выбору близких в данном вопросе при одновременном предпочтении человека своей этнической группы. По всей видимости, на них оказал влияние тот факт, что в республике 2008 г. был объявлен годом калмыцкого языка, а 2009 г. был юбилейным и широко отмечалось 400-летие добровольного вхождения калмыков в состав российского государства. В эти годы многократно увеличилось внимание к развитию калмыцкой культуры, калмыцкого языка, повсеместно были артикулированы, подняты проблемы исторической памяти этноса, духовной преемственности поколений, возрождения менталитета народа, его традиционной религии. В этой связи был принят ряд важных официальных документов по сохранению и развитию культуры титульного этноса. На республиканском, районном, муниципальном уровнях были проведены различные массовые мероприятия, акции, которые свидетельствовали о подъеме этнического самосознания титульного населения. Возможно, в этой ситуации представители нетитульных групп чувствовали себя несколько напряженно, чувствуя в разной степени определенную ущемленность. И эти ощущения отразились на мнениях, оценках, фиксирующих состояние межэтнических отношений, в том числе и отношение к смешанным бракам.
На наш взгляд, Г.Р. Столярова совершенно справедливо утверждает, что в российском обществе наблюдается противоречие
Варианты ответов 2005 2008 2013
Национальность в браке не имеет значения, если муж/ жена знают культуру, соблюдают обычаи других народов 18,6* 16,3 24,4 16,4 22,5 17,7
Национальность в браке не имеет значения, главное — личные качества человека 40,0 61,9 39,1 43,5 43,3 53,1
Предпочел бы человека своей национальности, но возражать против такого брака не стал бы 29,8 15,2 25,4 30,0 23,4 16,7
Считаю такие браки нежелательными 9,5 3,3 94 6,2 82 6,3
Затрудняюсь ответить 20 3,3 17 4,0 22 6,3
* В числителе - данные опроса респондентов-калмыков; в знаменателе - респондентов-русских
между процессами национальной консолидации и поддержанием межэтнического взаимодействия. Эти процессы разнонаправлены, но одинаково необходимы для прогрессивного развития. Важно соблюдать соотношение этих процессов, не допускать ущемления прав одного народа за счет представления условий наибольшего благоприятствования другому и одновременно содействовать формированию поля широкого и глубокого взаимодействия, свободного от идеологических наслоений любой формы и содержания [7].
Сравнивая результаты по двум группам трех исследований, проведенных в разные годы, отметим, что в среднем более 22 % опрошенных калмыков и более 17 % опрошенных русских считают, что национальность в браке не имеет значения, если муж/жена знают культуру, соблюдают обычаи другого народа. На наш взгляд, эти ответы фиксируют открытость/закрытость людей к приобщению иной культуры [8]. Разделяем мнение Г. Макаровой о том, что эти процессы являются результатом политики этнокультурного развития, проводимой как на федеральном, так и на региональном уровнях, направленной на возрождение языков, традиций, обычаев народов [9]. Калмыки демонстрируют большее желание приобщаться к культуре, к которой принадлежит супруг/ супруга, чем опрошенные русские. И в то же время эти данные показывают, что калмыки в смешанной семье предъявляют более повышенное, чем русские, требование супругам к знанию и соблюдению культуры собственной этнической общности.
В обеих группах доминирует мнение, в котором в выборе второй половины, прежде всего, внимание обращается на личные качества человека, любовь. Это отметили 40 % респондентов-калмыков и 53,1 % респондентов-русских. Суммирование результатов по рассмотренным двум вариантам ответов свидетельствует, что доминирует в обеих группах позитивное отношение к смешанным бракам (у калмыков от 58,6 % в 2005 г. до 65,8 % в 2013 и у русских 78,2 % -в 2005 г. и 59,9 % в 2008 г. до), которые в социуме воспринимаются как фактор укрепления дружественных взаимосвязей между народами, и возможность знакомства с иноэтнической культурой. Эта форма брака также может способствовать снятию межэтнической напряженности и размыванию этностереотипов, формирующих негативный образ представителей иной этнической принадлежности.
Анализ проведенных социологических исследований свидетельствует, что калмыки более настороженно настроены к проективным смешанным бракам, чем русские. Так, в среднем 26 % калмыков и 20 % русских предпочли бы человека своей национальности, но возражать против такого брака не стали бы. В этой связи разделяем мнение М.М. Шахбановой о том, что положительное отношение к смешанным бракам часто может сопровождаться определенными сомнениями в их практической целесообразности, а также неуверенностью во взаимном одобрении со стороны представителей каждой из этнических групп. Те же когнитивные и эмоциональные элементы отношения к межэтническим бракам, но с отрицательной позиции существуют в тех случаях, когда человек, негативно оценивая такие браки, отдает должное чувствам людей, вступающих в брак [6].
В среднем по итогам трех исследований доля лиц, категорически отвергающих межэтнический брак среди калмыков (9 %), незначительно выше, чем у русских (5 %). Несмотря на то, что в общественном сознании сформирована толерантность к межэтническим бракам, в то же время внутреннее желание самосохраниться в этнических границах способствует невосприятию межэтнических браков. У представителей титульного этноса в качестве главных аргументов подобных утверждений фигурирует боязнь ассимиляции и аккультурации, из которой вытекает призыв к брачной эндогамии.
В этой связи права Г.С. Денисова, утверждая, что в настоящее время акцент в межэтнических отношениях необходимо делать на достижение культурного плюрализма, который предполагает одновременное сосуществование гражданского, этнокультурного (включая конфессиональный элемент) и регионального компонентов [10].
По мнению Л.Р. Низамовой, новые социальные условия, задаваемые растущей мобильностью населения, поликультурностью позднесовременных обществ, разнонаправлен-ностью векторов локализации и глобализации, а также научный контекст начала XXI столетия заметно актуализируют тему смешанных браков [11]. К сожалению, количество межэтнических семей, их количественные и качественные характеристики (численность метисов, детей, рожденных в таких семьях и т.п.) неизвестны, так как в результатах переписи населения 2002
и 2010 гг. отражена лишь этническая идентификация субъектов, но не их происхождение. В материалах ЗАГСа также не фиксируется этническая принадлежность брачующихся. Все это делает затруднительным анализ и дальнейший прогноз семейно-брачных отношений в аспекте межэтнического взаимодействия. В связи с этим повышается потребность в проведении исследований, позволяющих собрать необходимый аналитический материал на вышеуказанные проблемы [12].
Проведенный анализ показывает, что отношение к смешанным бракам в основном положительное, и это является одним из индикаторов удовлетворительного состояния межэтнических отношений в республике. Однако, несмотря на здоровый в целом "этнический" климат в республике, существуют ситуации, в которых имеется нежелательный аспект межэтнических взаимоотношений, а именно стремление к закрытости, замкнутости в своей этнической общности, т.е. установка отвержения "чужих" в пользу "своих". Необходимо постоянно анализировать, какие факторы в современных условиях способствуют формированию социально-психологических барьеров в межэтническом взаимодействии, усложняют межэтнические интеракции.
ЛИТЕРАТУРА
1. См., напр.: Бадмаева Н. В., Иджаева Б. В. Состояние межэтнических отношений в Республике Калмыкия: оценка экспертов // Интеллигенция в этноконфессиональном мире: пути выбора / Под общ. ред. Ж.Т. Тощенко. Ред.-сост. Р.И. Ани-симов. М.: РГГУ, 2011. 600 с. С. 224-232; Иджаева Б.В. Межэтнические отношения в оценке подростковой аудитории (на материале социологического опроса) // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2012. № 3. С. 101-103; Бадмаева Н.В. Мигранты и принимающее общество: оценка экспертов // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2012. № 3. С. 104-107; Намруева Л.В. Межэтнические отношения в оценке различных этнических групп (на материале опроса 2009 г. в Калмыкии) // Социальное самочувствие населения в современной России: Мат-лы Всерос. науч.-практ. конф. / Под ред. Г.Д. Гриценко. Ростов н/Д: ЮНЦ РАН 2010. 268 с. С. 145-149.
2. Амаева Д.В. Оценка и прогнозирование межэтнической напряженности в Республике Калмыкия // Научная мысль Кавказа. 2013. №. 2. С. 40-45.
3. Намруева Л.В. Аккультурационные стратегии в полиэтническом регионе (на материале опросов) // Россия и Кавказ: история и современность:
Междунар. науч. конф. (г. Махачкала 22 октября
2009 г.). Махачкала: Изд-во Наука ДНЦ, 2010. 800 с. С. 274-280.
4. Сикевич З.В. О феномене ксенофобии // Пятые Ковалевские чтения: Мат-лы науч.-практ. конф. (г. Санкт-Петербург, 12-13 ноября 2010 г.) / Отв. редактор: Ю.В. Асочаков. СПб.: Скифия-принт, 2010. 1201 с. С. 641-644.
5. Верещагина А.В. Этнически смешанные семьи на Северном Кавказе: образование и межэтническая адаптация: Автореф. дис. ... канд. соц. наук. Ростов н/Д, 2003. 166 с.; Делова Л.А. Социокультурные факторы межэтнической брачности (социологический анализ на примере республики Адыгея). Автореф. дис. . канд. социол. наук. Майкоп, 2001. 178 с. С. 72-76; Шахбанова М.М. Отношение к межнациональным бракам в этническом сознании дагестанцев // Социологические исследования. 2008. № 11. С. 72-76.
6. Шахбанова М. М. Этническая идентичность малочисленных дагестанских народов в современных условиях // Социологические исследования. 2013. № 10. С. 88-97.
7. Столярова Г.Р. Межэтническое взаимодействие: дискурсы и практики // Этносоциология в Татарстане: опыт полевых исследований: Сб. стат. к юбилею Л.М. Дробижевой. Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РГ, 2013. 316 с. С. 194-207.
8. См.: Намруева Л.В. Открытость/закрытость молодежи к принятию иноэтнических ценностей // Х конгресс этнографов и антропологов России: Тез. докл. (г. Москва, 2-5 июля 2013 г.) / Редкол.: М.Ю. Мартынова и др. М.: ИЭА РАН, 2013. С. 33.
9. Макарова Г. И. Идентичности татар и русских в контексте этнокультурных политик Российской Федерации и Республики Татарстан. Казань: Казан. ун-т, 2010. 248 с.
10. Денисова Г.С. Социальное самочувствие как фактор межэтнических отношений в Ростовской области // Социальное самочувствие населения в современной России: Тез. Докл. Всерос. науч.-практ. конф. (г. Ставрополь, 4-5 октября
2010 г.) / Отв. ред. Г.Д. Гриценко. Ростов н/Д: Изд-во ЮНЦ РАН, 2010. 268 с. С. 55-60.
11. Низамова Л.Р. Смешанные этнические идентичности в мультикультурном обществе // Этносоциология в Татарстане: опыт полевых исследований. С. 171-183.
12. См.: Намруева Л. В. Отношение к межэтническим бракам в современной Калмыкии // Этнографическое обозрение. 2013. № 2. С. 168-176.
REFERENCES
1. Badmaeva N. V., Idzhaeva B. V. Sostoyanie mezhetnicheskikh otnosheniy v Respublike Kalmykiya: otsenka ekspertov. Intelligentsiya v etnokonfessional'nom mire: puti vybora [The State of interethnic relations in the Republic of Kalmykia:
assessment experts. Intellectuals in ethno-religious world: the path of choice]. Ed. by. Zh.T. Toshchenko, Editor-compiler R.I. Anisimov. Moscow, RSGU, 2011. 600 p., pp. 224-232; Idzhaeva B.V. Vestnik Kalmytskogo instituta gumanitarnykh issledovaniy RAN, 2012, no 3, pp. 101-103; Namrueva L.V. Sotsial'noe samochuvstvie naseleniya v sovremennoy Rossii. Materialy vserossiyskoy nauchno-prakticheskoy konferentsii [Proc. Rus. Sci and Prac. Conf. "Social wellbeing of the population in modern Russia"]. Ed. by G.D. Gritsenko. Rostov-on-Don, Southern Scientific Center RAS, 2010. 268 p., pp. 145-149.
2. Amaeva D.V. Naucnaa mysl' Kavkaza, 2013, no. 2, pp. 40-45.
3. Namrueva L.V. Rossiya i Kavkaz: istoriya i sovremennost'. Mezhdunarodnaya nauchnaya konferentsiya [Int. Sci. Cof. "Russia and the Caucasus: history and modernity", Makhachkala, October 22, 2009]. Makhachkala, Nauka DSC, 2010. 800 p., pp. 274-280.
4. Sikevich Z.V. Pyatye Kovalevskie chteniya. Materialy nauchno-prakticheskoy konferentsii, 12-13 noyabrya 2010 goda [Proc. Sci. and Prac. Conf., 5th Kovalevskii reading, St. Petersburg, November 12-13, 2010]. Ed. by Yu.V. Asochakov. St. Petersburg, Scythia-print, 2010. 1201 p., pp. 641-644.
5. Vereshchagina A.V. Etnicheski smeshannye sem 'i na Severnom Kavkaze: obrazovanie i mezhetnicheskaya adaptatsiya [Ethnically mixed families in the North Caucasus: education and ethnic adaptation. A thesis submitted for the degree of Candidate of Sociology]. Rostov-on-Don, 2003. 165 p.; Delova L.A. Sotsiokul'turnye faktory mezhetnicheskoy brachnosti (sotsiologicheskiy analiz na primere respubliki Adygeya) [A thesis submitted for the degree of Candidate of Sociology]. Maykop, 2001. 178 p.; Shakhbanova M.M. Sotsiologicheskie issledovaniya, 2008, no 11, pp. 72-76.
6. Shakhbanova M.M. Sotsiologicheskie issledovaniya, 2013, no 10, pp. 88-97.
7. Stolyarova G.R. Etnosotsiologiya v Tatarstane: opyt polevykh issledovaniy. Sbornik statey k yubileyu L.M. Drobizhevoy [Ethnosociology in Tatarstan: the experience of field research. Collection of articles for the anniversary of L.M. Drobizheva]. Kazan: the Institute of history named by W. Mardjani, 2013. 316 p., pp. 194-207.
8. Namrueva L.V. 10 kongress etnografov i antropologov Rossii: Tezisy dokladov. (Moskva, 2-5 iyulya 2013) [Proc. 10th Cong. Etn. and Antrop. Rus., Moscow, July 2-5, 2013]. Moscow, IEA RAS, 2013, p. 33.
9. Makarova G.I. Identichnosti tatar i russkikh v kontekste etnokul'turnykh politik Rossiyskoy Federatsii i Respubliki Tatarstan [Identity Tatars and Russians in the context of ethno-cultural policy of the Russian Federation and the Republic of Tatarstan]. Kazan, Kazan State Univ., 2010. 248 p.
10. Denisova G.S. Sotsial'noe samochuvstvie naseleniya v sovremennoy Rossii: Tez. Dokl. Vseros. nauch.-prakt. konf. (Stavropol', 4-5 oktyabrya 2010 g.) [Proc. Rus. Sci. and Prac. Conf. "Social wellbeing of the population in modern Russia", Stavropol, October 4-5, 2010]. Ed. by G.D. Gritsenko. Rostov-on-Don, Southern Scientific Center RAS, 2010. 268 p., pp. 55-60.
11. Nizamova L.R. Smeshannye etnicheskie identichnosti v mul'tikul'turnom obshchestve [Mixed ethnic identity in a multicultural society]. Etnosotsiologiya v Tatarstane: opyt polevykh issledovaniy. Sbornik statey k yubileyu L.M. Drobizhevoy [Ethnosociology in Tatarstan: the experience of field research.]. Eds. by R.N. Musina, G.F. Gabdrakhmanova, G.I. Makarova, L.V. Sagitova. Kazan: the Institute of history named by W. Mardjani, 2013. 316 p., pp. 171-183.
12. Namrueva L.V. Etnograficheskoe obozrenie, 2013, no 2, pp. 168-176.
Исследование выполнено в рамках проекта "Этнологический мониторинг межэтнических отношений и религиозной ситуации, восприятия итогов Кавказской войны XIX в. и т.н. черкесского вопроса". Госзадание № 213.01.- 11/2014-39.
15 августа 2014 г.
