CC BY
73
© ЦЫБИКОВА Э. Б., ВЛАДИМИРОВ А. В., 2015
УДК 616-002.5-06:616.98:578.828.6]-092:612.017.1.064]:312.2
ЦЫБИКОВА Э. Б.1, ВЛАДИМИРОВ А. В.2
Смертность от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в разных возрастно-половых группах населения в России в начале XXI века
'ФГБУ «Центральный НИИ организации и информатизации здравоохранения» Минздрава России, 127254, г Москва; 2Департамент здравоохранения Ханты-Мансийского автономного округа — Югры, 628012, г. Ханты-Мансийск
В России в началеXXI века высокая распространенность туберкулеза в сочетании с ВИЧ-инфекцией привела к росту смертности в этой группе больных. Сегодня в России каждый умерший больной туберкулезом в возрасте 20—44 лет болел туберкулезом с ВИЧ-инфекцией. Смертность от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в детских и подростковых возрастных группах находится на низком уровне, что свидетельствует об отсутствии тяжелых случаев заболевания обеими инфекциями. В старших возрастных группах (45 лет и старше) наблюдается двукратное снижение смертности от туберкулеза на фоне низкой смертности от ВИЧ-инфекции.
Ключевые слова: смертность; пол; возраст; туберкулез; ВИЧ-инфекция; туберкулез в сочетании с ВИЧ-инфекцией.
Для цитирования: Здравоохранение Российской Федерации. 2015; 59 (5): 4—9.
Tsybikova E.B. ', Vladimirov A.V.2
THE MORTALITY OF TUBERCULOSIS AND HIV-INFECTION IN VARIOUS AGE GENDER GROUPS OF POPULATION IN RUSSIA IN THE BEGINNING OF XXI CENTURY
'The central research institute for health organization and informatics, Moscow, Russia; 2The health department of the Khanty-Mansi Autonomous Okrug-Yugri, Khanty-Mansiysk, Russia
In Russia, in the beginning of XXI century, wide prevalence of tuberculosis associated with HIV-infection, resulted in increasing of mortality in this group of patients. Nowadays, in Russia every deceased patient with tuberculosis aged 20-44years is a patient with tuberculosis associated with HIV-infection. The mortality of tuberculosis and HIV-infection in children and adolescent aged groups is at low level testifying absence of severe cases of being ill with both infections. In elder age groups (45 years and older) double decreasing of mortality of tuberculosis against the background of low mortality of HIV-infection is observed.
Key words: mortality; gender; age; tuberculosis; HIV-infection; tuberculosis associated with HIV-infection.
Received 26.01.15
For correspondence: Erzheni Tsybikova, MD, PhD; e-mail: [email protected] Citation: Zdravookhraneniye Rossiyskoy Federatsii. 2015; 59(5): 4—9. (In Russ.)
Введение
В начале XXI века в России динамика показателей смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции во многом была обусловлена распространением туберкулеза в сочетании с ВИЧ-инфекцией [1]. В 2013 г. число таких больных в нашей стране достигло 13 437, или 14,9% от их общего количества. Быстрый рост числа больных туберкулезом в сочетании с ВИЧ-инфекцией привел к формированию восходящего тренда, суммарный темп роста которого в 2013 г. составил +855% по сравнению с 2004 г. [1]. Одновременно с ростом числа больных туберкулезом с ВИЧ-инфекцией наблюдается увеличение числа смертельных исходов, обусловленных сочетанием лекарственно-устойчивых форм туберкулеза, в том числе с множественной (МЛУ-ТБ) и широкой (ШЛУ-ТБ) лекарственной устойчивостью микобактерий туберкулеза, с ВИЧ-инфекцией, вследствие которого уровень смертности может превышать 90% [1—6].
В соответствии с МКБ-10 единственной причиной смерти больных туберкулезом в сочетании с ВИЧ-инфекцией (кроме внешних причин — У01—У98 по МКБ) является ВИЧ-инфекция независимо от клинической формы туберкулеза [7]. Чем чаще больные туберку-
лезом умирают от ВИЧ-инфекции, тем ниже становятся значения показателя смертности от туберкулеза, а значения показателя смертности от ВИЧ-инфекции, напротив, возрастают [1, 4—6, 8].
За последние годы в доступной литературе мы не нашли научных исследований, посвященных изучению смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в различных возрастных группах населения.
Целью нашего исследования было изучение смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в различных воз-растно-половых группах населения России в начале XXI века.
Материал и методы
Были использованы данные Росстата о смертности населения России от туберкулеза, ВИЧ-инфекции и инфекционных заболеваний (стандартизованный коэффициент на 100 тыс. населения) в различных возрастно-половых группах населения за период с 2000 по 2013 г., а также данные о численности населения по полу и возрасту.
Результаты и обсуждение
В России снижение смертности от туберкулеза началось в 2006 г. и продолжается до настоящего времени.
Для корреспонденции: Цыбикова Эржени Батожаргаловна, канд. мед. наук; e-mail: [email protected] 4
30,Он
25,0-
20,0-
15,0-
За период с 2006 по 2013 г. суммарный темп снижения составил -44,6% по сравнению с 2006 г., а смертность в 2013 г. достигла 10,3 на 100 тыс. населения (рис. 1).
Одновременно на фоне ежегодного снижения смертности от туберкулеза наблюдался интенсивный рост смертности от ВИЧ-инфекции, которая за период с 2006 по 2013 г. возросла в 68 раз — с 0,1 до 6,8 на 100 тыс. населения (см. рис.1). Траектории движения показателей смертности от обеих инфекций стремительно приближались друг к другу, в то время как кривая смертности от инфекционных заболеваний за весь рассматриваемый период снизилась лишь незначительно. Суммарный темп ее снижения составил -18,1% (см. рис. 1). Если до 2006 г. траектория движения показателя смертности от инфекционных заболеваний соответствовала таковой для туберкулеза, в последующие годы она стала соответствовать кривой смертности от ВИЧ-инфекции (см. рис. 1).
В структуре смертности от инфекционных заболеваний доля смертности от туберкулеза была наибольшей в 2000 г. и составила 79,1%. В последующие годы она снизилась в 1,6 раза и в 2012 г. достигла 50,5%. Доля смертности от ВИЧ-инфекции, напротив, за период с 2000 по 2013 г. возросла от 0 до 33,3%. Вместе с тем суммарная доля смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции с 2000 по 2013 г. изменялась незначительно и находилась в интервале от 85,6 до 79,5% при среднем значении 83,8%. Доля смертности от других инфекционных заболеваний была невысокой и за весь период наблюдения в среднем составила 16,2% от их общего числа.
Анализ динамики показателей смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в молодых возрастных группах населения выявил следующие тенденции.
В возрастной группе 25—34 года в динамике показателя смертности от туберкулеза прослеживалось 2 периода, в течение которых сначала наблюдался рост, а затем резкое снижение его значений (табл. 1; рис. 2).
Первый период, продолжавшийся с 2000 по 2005 г., характеризовался медленным ростом смертности от туберкулеза, достигшей пикового значения 18,3 на 100 тыс. населения в 2005 г. (см. табл.1; рис. 2). Суммарный темп роста был невысоким и составил +17,3%.
Второй период — с 2006 по 2013 г. — характеризовался двукратным снижением показателя смертности от туберкулеза, достигшего в 2013 г. 9,1 на 100 тыс. населения (см. рис. 2). Суммарный темп снижения данного показателя за этот период составлял -50,3%. Такая динамика наблюдалась как среди мужчин, так и среди женщин, различаясь только темпами снижения. Среди мужчин они были выше в 1,4 раза и в 2013 г. составляли -53,7%, в то время как среди женщин -39,5% (см. табл. 1).
Смертность от ВИЧ-инфекции в течение всего периода наблюдения демонстрировала стремительный
10,0-
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 ♦ Туберкулез НИ— ВИЧ-инфекция А Инфекционные заболевания
Рис. 1. Смертность от инфекционных заболеваний, туберкулеза и ВИЧ-инфекции в России в 2000—2013 гг. (стандартизованный коэффициент на 100 тыс. населения).
35,0-, 30,0-
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 ♦ Туберкулез НИ— ВИЧ-инфекция А Инфекционные заболевания
Рис. 2. Смертность от инфекционных заболеваний, туберкулеза и ВИЧ-инфекции в возрастной группе 20—34 года в России в 2000—2013 гг. (стандартизованный коэффициент на 100 тыс. населения).
рост — от 0,4 в 2000 г. до 14,7 на 100 тыс. населения в 2013 г. (см. табл. 1, рис. 2). Суммарный темп роста данного показателя составил +3575%.
С 2006 г. началось быстрое сближение траекторий движения кривых смертности от обеих инфекций, которое привело к их взаимному пересечению в 2011 г., когда значения достигли 13,2 на 100 тыс. населения (см. рис. 2). Подобное пересечение свидетельствует о том, что формирование показателя смертности от ВИЧ-инфекции в возрастной группе 20—34 года происходит исключительно за счет умерших больных туберкулезом, сочетающимся с ВИЧ-инфекцией.
С 2004 г. смертность от инфекционных заболеваний возросла в 1,2 раза и составляла в 2013 г. 26,1 на 100 тыс. населения, а траектория ее движения стала соответствовать таковой для ВИЧ-инфекции (см. рис. 2).
Доля туберкулеза в структуре смертности от инфекционных заболеваний среди мужчин в возрасте 20—34 лет за весь период наблюдения сократилась в 2,3 раза и в 2013 г. была равна 36,7%, в то время как доля смертности от ВИЧ-инфекции, напротив, возросла в 24,9 раза, превысив 50% отметку и достигнув 54,8%. Суммарная доля смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции за весь период наблюдения была высокой и находилась в интервале от 86,2 до 92,3% при среднем значении 90,3%. Доля смертности от других инфекционных заболеваний была низкой и за этот период не превышала 9,6%.
Таблица 1
Показатели смертности от инфекционных заболеваний, туберкулеза и ВИЧ-инфекции в возрастной группе 20—34 года в России в 2000—2013 гг. (стандартизованный коэффициент на 100 тыс. населения)
Год Инфекционные заболевания Туберкулез ВИЧ-инфекция
всего м. ж. всего м. ж. всего м. ж.
2000 19,1 31,2 6,9 15,6 26,2 4,9 0,4 0,7 0,1
2001 18,5 29,9 7,1 15,0 25,0 4,9 0,5 0,8 0,2
2002 18,3 29,0 7,6 15,6 25,2 5,9 0,7 1,1 0,3
2003 19,4 30,0 8,8 16,5 26,1 6,9 1,1 1,6 0,6
2004 20,9 32,1 9,8 16,8 26,3 7,3 1,8 2,7 1,0
2005 24,1 36,6 11,7 18,3 28,1 8,6 3,3 5,0 1,6
2006 25,2 38,5 12,2 17,5 27,0 8,2 5,3 8,1 2,5
2007 26,4 39,9 13,2 16,5 25,0 8,1 7,5 11,4 3,6
2008 27,6 41,7 13,7 16,0 24,1 8,0 9,0 13,9 4,1
2009 28,4 42,1 14,8 14,9 22,4 7,4 11,0 16,1 5,9
2010 29,1 42,2 16,2 13,6 20,1 7,3 12,6 18,1 7,2
2011 29,6 42,3 17,0 12,7 18,9 6,6 13,8 19,4 8,2
2012 26,7 37,5 15,9 10,3 15,4 5,3 13,9 19,0 8,8
2013 26,1 35,4 16,8 9,1 13,0 5,2 14,7 19,4 10,0
Таким образом, в начале XXI века в России в возрастной группе 20—34 года как среди мужчин, так и среди женщин наблюдалась высокая смертность среди больных туберкулезом в сочетании с ВИЧ-инфекцией. Суммарный темп роста смертности от ВИЧ-инфекции за период с 2000 по 2013 г. был беспрецедентным и составлял +3575%. Доля смертности от ВИЧ-инфекции в структуре инфекционных заболеваний превысила 50% и достигла в 2013 г. 54,8%. Смертность от инфекционных заболеваний возросла в 1,2 раза и составила в 2013 г. 26,1 на 100 тыс. населения, а траектория ее движения стала соответствовать таковой для ВИЧ-инфекции.
Таблица 2
Показатели смертности от инфекционных заболеваний, туберкулеза и ВИЧ-инфекции в возрастной группе 35—44 года в России в 2000—2013 гг. (стандартизованный коэффициент на 100 тыс. населения)
Год Инфекционные заболевания Туберкулез ВИЧ-инфекция
всего м. ж. всего м. ж. всего м. ж.
2000 38,7 68,5 10,0 35,2 63,5 8,0 0,2 0,3 0,1
2001 37,6 65,6 10,9 34,2 60,7 8,7 0,2 0,3 0,1
2002 40,1 68,9 12,6 36,8 64,4 10,4 0,4 0,6 0,2
2003 41,6 71,7 12,9 38,0 66,7 10,7 0,8 1,2 0,4
2004 42,0 70,9 14,4 37,7 65,0 11,7 1,3 2,0 0,6
2005 44,5 74,7 15,9 39,9 68,1 13,3 1,4 2,3 0,6
2006 40,6 68,1 14,6 35,3 60,2 11,7 2,5 4,1 1,1
2007 38,7 63,9 14,7 31,7 53,3 11,2 4,2 6,7 1,8
2008 39,4 64,3 15,7 31,2 52,0 11,6 5,2 8,2 2,3
2009 39,4 64,5 15,6 29,4 48,8 11,0 7,1 11,3 3,0
2010 39,4 63,2 16,8 26,7 44,1 10,1 9,4 14,2 4,8
2011 42,1 67,7 17,8 25,4 42,0 9,7 12,8 20,2 5,9
2012 41,7 66,7 18,0 22,8 37,6 8,9 15,1 23,6 7,0
2013 44,2 70,2 19,6 20,4 33,5 8,0 20,1 31,3 9,4
В возрастной группе 35—44 года динамика показателя смертности от туберкулеза за весь период наблюдения соответствовала таковой среди больных в возрасте 20—34 года. С 2006 г. ее значения снизились в 1,7 раза и достигли в 2013 г. 20,4 на 100 тыс. населения (табл. 2). Суммарный темп снижения составил -42,2%.
Такая динамика наблюдалась как среди мужчин, так и среди женщин, различаясь только темпами. Суммарные темпы снижения смертности от туберкулеза среди мужчин за период с 2006 по 2013 г. составляли -44,4%, что было в 1,2 раза ниже по сравнению с таковыми среди мужчин в возрасте 20—34 лет (см. табл.1, 2). Темпы роста показателя смертности от ВИЧ-инфекции за этот же период времени, напротив, были в 4,7 раза выше по сравнению с таковыми среди мужчин в возрасте 20 - 34 года и составляли +663% (см. табл.1, 2).
Среди женщин темпы снижения показателя смертности от туберкулеза за период с 2006 по 2013 г. составляли -31,6%, что незначительно отличалось от таковых среди женщин в возрасте 20—34 лет. Вместе с тем темпы роста показателя смертности от ВИЧ-инфекции за этот же период в 2,5 превышали таковые среди женщин в возрасте 20 - 34 лет и составляли +755% (см. табл. 1, 2).
Смертность от ВИЧ-инфекции в этой возрастной группе ежегодно возрастала с 0,2 в 2000 г. до 20,1 в 2013 г. Суммарный темп роста был в 2,8 раза выше по сравнению с возрастной группой 25—34 года и составил +9950% (см. табл. 2; рис. 3).
Наблюдалось взаимное сближение траекторий движения кривых смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции, которое привело к их пересечению в 2013 г., когда их значения достигли 20,1 на 100 тыс. населения. Подобная динамика свидетельствует о росте числа смертельных исходов среди больных туберкулезом, сочетающимся с ВИЧ-инфекцией, в результате которого смертность от ВИЧ-инфекции возрастает, а от туберкулеза, напротив, снижается. Формирование показателя смертности от ВИЧ-инфекции в возрастной группе 35—44 года, как и в группе 25 - 34 года, происходит исключительно за счет умерших больных туберкулезом в сочетании с ВИЧ-инфекцией.
В этой возрастной группе смертность от инфекционных заболеваний за весь период наблюдения возросла в 1,1 раза, а траектория ее движения начиная с 2006 г. стала соответствовать траектории движения показателя смертности от ВИЧ-инфекции (см. рис. 3).
За период наблюдения доля туберкулеза в структуре смертности от инфекционных заболеваний среди больных в возрасте 35—44 года сократилась вдвое, достигнув в 2013 г. 46,2%. Доля смертности от ВИЧ-инфекции, напротив, возросла в 91 раз - от 0,5 до 45,5%. Суммарная доля смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции была крайне высокой и находилась в интервале от 90,7 до 92,9% при среднем значении 91,8%. Доля смертности от других инфекционных заболеваний была низкой и в среднем в структуре смертности от инфекционных заболеваний составляла 7,8%.
Таким образом, в начале XXI века в России динамика показателей смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в возрастной группе 35—44 года как среди мужчин, так и среди женщин свидетельствует о высоких темпах роста смертности от ВИЧ-инфекции среди больных туберкулезом, сочетающимся с ВИЧ-инфекцией.
В остальных возрастных группах динамика показателя смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции зна-
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013
Туберкулез
ВИЧ-инфекция
Инфекционные заболевания
Рис. 3. Смертность от инфекционных заболеваний, туберкулеза и ВИЧ-инфекции в возрастной группе 35—44 года в России в 2000—2013 гг. (стандартизованный коэффициент на 100 тыс. населения).
30,0-,
25,0-
20,0-
15,0-
10,0-
5,0-
24,5
0,0 0,7
0,1 0,4
0,2 0,4
0,2 0,3
0,2 0,3
0,2 0,3
0,2 0,3
0,3 0,3
0,4 0,2
0,3 0,3
0,3 0,3
0,3 0,2
0,3 0,2
0,3 0,2
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 ♦ Туберкулез (внизу) НИ— ВИЧ-инфекция (вверху) а Инфекционные заболевания
Рис. 4. Смертность от инфекционных заболеваний, туберкулеза и ВИЧ-инфекции среди детей в возрасте 0—4 года в России в 2000—2013 гг. (стандартизованный коэффициент
на 100 тыс. населения).
чительно отличалась от таковой в вышеуказанных возрастных группах.
Среди детей в возрасте 0—4 года смертность от туберкулеза была крайне низкой и за весь период наблюдения колебалась в диапазоне от 0,2 до 0,7 на 100 тыс. населения при среднем значении 0,3 на 100 тыс. населения (рис. 4). Среди мальчиков смертность от туберкулеза за период наблюдения снизилась в 4,5 раза, а среди девочек — в 3 раза и составляла в 2012 г. в обеих группах 0,2 на 100 тыс. населения.
Смертность от ВИЧ-инфекции среди детей этой возрастной группы также была крайне низкой и в период наблюдения находилась в интервале от 0,1 до 0,4 на 100 тыс. населения при среднем значении 0,2 (см. рис. 4).
Смертность от инфекционных заболеваний в этой возрастной группе за указанный период снизилась в 3 раза и составляла в 2013 г. 8,2 на 100 тыс. населения. Основное место в структуре смертности от инфекционных заболеваний занимали другие инфекционные болезни (кроме туберкулеза и ВИЧ-инфекции), доля которых достигала 95%.
Смертность от туберкулеза в возрастной группе 5—19 лет за весь период наблюдения была беспрецедентно низкой и составляла в 2013 г. всего 0,1 на
100 тыс. населения. Низкие значения показателя смертности от туберкулеза в этой возрастной группе как среди мальчиков, так и среди девочек указывают на наличие лишь эпизодических случаев смерти.
Смертность от ВИЧ-инфекции в этой возрастной группе также была беспрецедентно низкой. Если за период с 2000 по 2006 г. не было зарегистрировано ни одного случая смерти от ВИЧ-инфекции, в последующие годы смертность оставалась крайне низкой и не превышала 0,1 на 100 тыс. населения.
Смертность от инфекционных заболеваний в возрастной группе 5—19 лет за период с 2000 по 2013 г. снизилась в 2,6 раза и в 2013 г. равнялась 0,7 на 100 тыс. населения. Среди мальчиков смертность снизилась в 3 раза, а среди девочек — в 1,6 раза и составляла в 2013 г. 0,7 и 0,8 на 100 тыс. населения соответственно.
Таким образом, в начале XXI века в России динамика показателей смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в детских и подростковых возрастных группах населения свидетельствовала о наличии лишь эпизодических случаев тяжелого течения обеих инфекций, закончившихся летально.
В возрастной группе 45—54 года смертность от туберкулеза за период с 2000 по 2013 г. снизилась в 2,2 раза и достигла в 2013 г. 19,9 на 100 тыс. населения (рис. 5). Суммарный темп снижения смертности от туберкулеза за весь период наблюдения составил -53,8%, а от инфекционных заболеваний — -40,8%. Смертность от ВИЧ-инфекции была низкой и не оказывала заметного влияния на формирование показателя смертности от инфекционных заболеваний.
Траектория движения показателя смертности от инфекционных заболеваний полностью соответствовала таковой для туберкулеза. Лишь в последние годы между ними наблюдалось небольшое расхождение, обусловленное незначительным ростом смертности от ВИЧ-инфекции (см. рис. 5).
Среди лиц в возрасте 55 лет и старше за период с 2000 по 2013 г. смертность от туберкулеза снизилась в 1,8 раза и составляла в 2013 г. 12,3 на 100 тыс. населения. Траектория движения кривой показателя смертности от инфекционных заболеваний за период наблюдения соответствовала таковой для туберкулеза. Смертность от ВИЧ-инфекции в этой возрастной группе была крайне низкой, за весь период наблюдения не превышала 1,0 на 100 тыс. населения и была зарегистрирована только среди мужчин.
Таким образом, в начале XXI века в России среди больных старших возрастных групп населения (45 лет и старше) произошло двукратное снижение показателя смертности от туберкулеза. Смертность от ВИЧ-инфекции оставалась на низком уровне и не оказывала
60,0-,
50,0-
40,0-
30,0-
20,0-
10,0-
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013
Туберкулез
ВИЧ-инфекция
Инфекционные заболевания
Рис. 5. Смертность от инфекционных заболеваний, туберкулеза и ВИЧ-инфекции в возрастной группе 45—54 года в России в 2000—2013 гг. (стандартизованный коэффициент
на 100 тыс. населения).
заметного влияния на динамику показателя смертности от инфекционных заболеваний.
Оценивая в целом ситуацию и тенденции смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в России в начале XXI века, следует констатировать, что основным фактором, оказавшим на них влияние, явилась высокая распространенность туберкулеза среди больных ВИЧ-инфекцией. Это привело, во-первых, к изменению возрастной структуры больных туберкулезом в связи с увеличением доли больных в молодых возрастных группах (от 20 до 44 лет), составлявшей в 2013 г. 64% от их общего числа (в 2000 г. — 60%). Сегодня в России каждый четвертый впервые выявленный больной туберкулезом в возрасте от 20 до 44 лет болеет туберкулезом в сочетании с ВИЧ-инфекцией. Во-вторых, изменилась структура основных причин смерти больных туберкулезом: доля больных, причиной смерти которых явился туберкулез, сократилась с 70 до 44%, а доля больных, причиной смерти которых была ВИЧ-инфекция, напротив, возросла от 0 до 23% [1]. В-третьих, в молодых возрастных группах сохраняется высокий уровень смертности от инфекционных заболеваний, среди них суммарная доля больных туберкулезом и ВИЧ-инфекцией достигает 90%.
Вместе с тем смертность от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в детских и подростковых возрастных группах находится на чрезвычайно низком уровне, свидетельствующем об отсутствии тяжелых случаев заболевания обеими инфекциями. В старших возрастных группах (45 лет и старше) наблюдается двукратное снижение смертности как от туберкулеза, так и в целом от инфекционных заболеваний на фоне низкого уровня смертности от ВИЧ-инфекции.
Выводы
В России в начале XXI века высокая распространенность туберкулеза в сочетании с ВИЧ-инфекцией привела к росту смертности от ВИЧ-инфекции в этой группе больных в возрасте от 25 до 44 лет на фоне снижения смертности от туберкулеза.
Сегодня в России каждый умерший больной туберкулезом в возрасте от 25 до 44 лет независимо от пола болел туберкулезом с ВИЧ-инфекцией.
За период с 2000 по 2013 г. в России суммарные темпы роста смертности от ВИЧ-инфекции в возрастной группе 25—34 года достигли +3575% на фоне двукратного снижения смертности от туберкулеза, что свидетельствует о высоком уровне смертности среди больных
туберкулезом в сочетании с ВИЧ-инфекцией независимо от их пола.
В возрастной группе 35—44 года за этот же период смертность от ВИЧ-инфекции возросла в 100 раз на фоне снижения смертности от туберкулеза в 1,7 раза, что также свидетельствует о высоких темпах роста смертности среди лиц обоего пола, больных туберкулезом с ВИЧ-инфекцией.
За период с 2000 по 2013 г. в России среди больных в возрасте 25— 44 лет высокий уровень смертности от инфекционных заболеваний был обусловлен высокой долей больных туберкулезом и ВИЧ-инфекцией, достигавшей в структуре смертности 90%.
В начале XXI века в России динамика показателей смертности от туберкулеза и ВИЧ-инфекции в детских и подростковых возрастных группах как среди мальчиков, так и среди девочек находилась на чрезвычайно низком уровне, свидетельствующем об отсутствии тяжелых случаев заболевания обеими инфекциями.
Среди больных старших возрастных групп (45 лет и старше) независимо от их пола за период с 2000 по 2013 г. произошло двукратное снижение смертности от туберкулеза на фоне низкого уровня смертности от ВИЧ-инфекции.
ЛИТЕРАТУРА
1. Цыбикова Э.Б. О причинах смерти впервые выявленных больных туберкулезом легких. Здравоохранение Российской Федерации. 2013; 1: 15—9.
2. Burki T. Surveillance, co-infection, resistance: tuberculosis in Europe. Lancet Infect. Dis. 2011; 11 (5): 350—1.
3. Chamie G., Luetkemeyer A., Charlebois E., Havlir D.V. Tuberculosis as part of the natural history of HIV infection in developing countries. Clin. Infect. Dis. 2010; 50(3): 245—54.
4. Gandhi N.R., Moll A., Sturm A.W., Pawinski R., Covender T., Lal-loo U. et al. Extensively drug-resistant tuberculosis as a cause of death in patients co-infected with tuberculosis and HIV in a rural area of South Africa. Lancet. 2006; 368: 1575—80.
5. Lawn S.D., Churchyard G. Epidemiology of HIV-associated tuberculosis. Curr. Opin. HIV AIDS. 2009; 4: 325—33.
6. Telzak E.E., Sepkowitz K., Alpert P., MannHeimer S., Medard F., El-Sadr W. et al. Multidrug-resistant tuberculosis in patients without HIV infection. N. Engl. J. Med. 1995; 333: 907—11.
7. Международная статистическая классификация болезней и проблем, связанных со здоровьем. Десятый пересмотр. Женева: ВОЗ; 1995; т. 2 (сборник инструкций).
8. Лечение туберкулеза: рекомендации. 4-е издание. Европейское региональное бюро ВОЗ. Женева; 2011. 183 p. URL: http:// whqlibdoc.who.int/publications/2011/9789244547830_rus.pdf (Дата посещения 14.12.2014)
REFERENCES
1. Tsybikova E.B. On the causes of death of for the first time identified patients with lung tuberculosis. Zdravookhraneniye Ro.ssiy.skoy Federatsii. 2013; (1): 15—9. (in Russian).
2. Burki T. Surveillance, co-infection, resistance: tuberculosis in Europe. Lancet Infect. Dis. 2011; 11 (5): 350—1.
3. Chamie G., Luetkemeyer A., Charlebois E., Havlir D.V. Tuberculosis as part of the natural history of HIV infection in developing countries. Clin. Infect. Dis. 2010; 50(3): 245—54.
4. Gandhi N.R., Moll A., Sturm A.W., Pawinski R., Covender T., Lal-loo U. et al. Extensively drug-resistant tuberculosis as a cause of death in patients co-infected with tuberculosis and HIV in a rural area of South Africa. Lancet. 2006; 368: 1575—80.
5. Lawn S.D., Churchyard G. Epidemiology of HIV-associated tuberculosis. Curr. Opin. HIV AIDS. 2009; 4: 325—33.
6. Telzak E.E., Sepkowitz K., Alpert P., MannHeimer S., Medard F., El-Sadr W. et al. Multidrug-resistant tuberculosis in patients without HIV infection. N. Engl. J. Med 1995; 333: 907—11.
7. International Statistical Classification ofDiseases andRelatedHealth Problems. Tenth Revision. [Mezhdunarodnaya statisticheskaya klas-
sifikatsiya bolezney i problem, svyazannykh so zdorov'em. Desyatyy peresmotr]. Geneva; World Health Organization. 1995; Vol. 2. (Instruction Manual). (in Russian) 8. Treatment of tuberculosis: guidelines. 4th ed. World Health Organization. Geneva; 2011. 183 p. Available at: http://whqlibdoc.who. int/publications/2011/9789244547830_rus.pdf (Accessed 14 December 2014). (in Russian)
Поступила 26.01.15
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2015 УДК 614.2:615.838(571)
ЗАЙЦЕВ А.А., АБДУЛКИНА Н.Г., РЕШЕТОВА Г.Г., ДЖАБАРОВА Н.К, СИДОРИНА Н.Г., ЯКОВЕНКО Э.С.
Перспективы развития санаторно-курортного комплекса Сибирского федерального округа
Филиал Томский научно-исследовательский институт курортологии и физиотерапии ФГБУ «Сибирский Федеральный научно-клинический центр Федерального медико-биологического агентства», 634009, г. Томск
В статье освещен вопрос о перспективах развития санаторно-курортного комплекса Сибирского федерального округа (СФО). На основе курортологического обследования территорий 12 субъектов Российской Федерации, входящих в состав СФО, выделены перспективные лечебно-оздоровительные местности для расширения курортной и туристско-рекреационной деятельности. Созданные особые экономические зоны туристско-рекреационного типа в СФО являются основой для реализации концепции кластерной политики управления курортной отраслью.
Ключевые слова: санаторно-курортный комплекс; курортно-рекреационная местность; ту-ристско-рекреационный кластер; особая экономическая зона.
Для цитирования: Здравоохранение Российской Федерации. 2015; 59 (5): 9—13.
Zaytsev A.A., Abdulkina N.G., Reshetova G.G., Dzhabarova N.K., Sidorina N.G., Yakovenko E.S. THE PERSPECTIVES OF DEVELOPMENT OF SANATORIUM RESORT COMPLEX OF THE SIBERIAN FEDERAL OKRUG
The branch Tomsk research institute of balneology and physiotherapy of the Siberian Federal research clinical center of the Federal medical biological agency of Russia, Tomsk, Russia
The article covers issue ofperspectives of development of sanatorium resort complex of the Siberian federal okrug. The data of balneological examination of territories of12 subjects of the Russian Federation included into Siberian federal okrug the perspective curative recreation localities were picked out for development of resort and tourist recreation activities. In the Siberian federal okrug, the established special economic zones of tourist recreation type are a basis for implementation of concept of cluster policy of management of balneology sector.
Key words: sanatorium resort complex; resort recreation locality; tourist recreation cluster; special economic zone.
Received 24.12.14
For correspondence: Galina Reshetova, MD, PhD, DSc; e-mail: [email protected] Citation: Zdravookhraneniye Rossiyskoy Federatsii. 2015; 59 (5): 9—13. (In Russ.)
Созданная в нашей стране система санаторно-курортного лечения и оздоровления не имела аналогов в мировой практике, являясь частью общей структуры здравоохранения. Вот уже более 15 лет в России «существует острая необходимость в осуществлении комплекса мероприятий, направленных на сохранение потенциала курортной сферы и формирование современного курортного комплекса, способного решать как медико-социальные задачи обеспечения доступности населению эффективного санаторно-курортного лечения, так и экономические проблемы формирования сферы курортного дела» (Государственная программа «Развитие здравоохранения», утверждена Правительством Российской Федерации 24 декабря 2012 г. № 2511-Р).
Решение этих задач включает в себя несколько важных направлений, среди них — совершенствование ор-
ганизации управления санаторно-курортной отраслью, создание современной конкурентоспособной курортной индустрии, развитие ее инфраструктуры, решение вопросов землепользования и привлечения инвестиций, в том числе иностранных.
В настоящее время одним из приоритетных направлений социально-экономического развития субъектов РФ является реализация кластерной политики, заложенной в Концепцию долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации. В связи с чем Минздрав России приступил к реализации концепции создания в каждом из восьми регионов России принципиально новых организационных структур — санаторно-курортных кластеров, учитывающих взаимодействие санаторно-курортной отрасли как с органами управления, так и с научной и инновационной деятельностью.
Для корреспонденции: Решетова Галина Григорьевна, д-р мед. наук; e-mail: [email protected]
