Научная статья на тему '«Смерть Сенеки» П. Хакса: визуальное и аудиальное'

«Смерть Сенеки» П. Хакса: визуальное и аудиальное Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
435
84
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
П. ХАКС / P. HACKS / ПЬЕСА ПО ПЬЕСЕ / A PLAY ON THE PLAY / ИНТЕРТЕКСТ / INTERTEXT / СОВРЕМЕННАЯ ДРАМА / MODERN DRAMA / П. РУБЕНС / P. RUBENS / Ж.-Л. ДАВИД / JL DAVID INTERMEDIALITY / ИНТЕРМЕДИАЛЬНОСТЬ

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Сейбель Наталия Эдуардовна

Миф о смерти философа, политика и поэта Луция Аннея Сенеки полон противоречий. Хакс создает синтетическую в жанровом отношении пьесу, первая часть которой ориентирована на классицистическую трагедию, вторая на абсурдистский фарс. Используя знакомый сюжет и создавая «пьесу по пьесе», он играет интермедиальными параллелями и цитатами из живописи и акустическими эффектами, снижающими героический пафос и выявляющими противоречивость фигуры главного героя.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

“The death of seneca” by Р. Hacks: visual and auditory

The myth of the death of the philosopher, politician and poet Lucius Annaeus Seneca is full of contradictions. Hacks creates a synthetic genres in play, the first of which focused on the classic tragedy, the second in the absurdist farce. Using the familiar story and creating a “play by play”, he plays intermediality parallels and quotations from art and acoustic effects, reducing the heroic pathos and reveals the contradictory figure of the protagonist.

Текст научной работы на тему ««Смерть Сенеки» П. Хакса: визуальное и аудиальное»

УДК 83

ББК 83.3(4Нем)

Н.Э. Сейбель

«смерть сенеки» п. хакса: визуальное и аудиальное

Миф о смерти философа, политика и поэта Луция Аннея Сенеки полон противоречий. Хакс создает синтетическую в жанровом отношении пьесу, первая часть которой ориентирована на классицистическую трагедию, вторая - на абсурдистский фарс. Используя знакомый сюжет и создавая «пьесу по пьесе», он играет интермедиальными параллелями и цитатами из живописи и акустическими эффектами, снижающими героический пафос и выявляющими противоречивость фигуры главного героя.

Ключевые слова: П. Хакс, пьеса по пьесе, интертекст, современная драма, П. Рубенс, Ж.-Л. Давид, интермедиальность.

N.E. Seibel

"the death of seneca" by р. hacks: visual and auditory

The myth of the death of the philosopher, politician and poet Lucius Annaeus Seneca is full of contradictions. Hacks creates a synthetic genres in play, the first of which focused on the classic tragedy, the second - in the absurdist farce. Using the familiar story and creating a "play by play", he plays intermediality parallels and quotations from art and acoustic effects, reducing the heroic pathos and reveals the contradictory figure of the protagonist.

Key words: P. Hacks, a play on the play, intertext, modern drama, P. Rubens, JL David intermediality.

В 1980 году одновременно в Берлине и Дрездене состоялась премьера пьесы Петера Хакса «Смерть Сенеки». К ХХ веку искусство накопило большой опыт осмысления использованного в ней героического сюжета. Тацит с «присущей историкам» ... «предвзятостью» [9] торжественно описывал предсмертный час выбравшего самоубийство во имя чести и убеждений стоика рядом с учениками и преданной женой, решившейся умереть вместе с Сенекой. П.Рубенсрисовалчеловека,мужественно противостоящего боли и старческому бессилию, рядом с которым меркнут и посланцы императора и стоящие на заднем плане солдаты. Э. Клейст -воплощение «серьезности и чести» [2, с. 192] - «напялил на Сенеку» ... «смирительную рубашку» [9], продолжая развивать легенду о силе его мятежного духа. П. Хакс не в первый раз обращается к уже знакомому читателю материалу:

он переосмыслял аристофановский «Мир» (1962), шекспировского «Ричарда III» («Маргарита в Эксе», 1967), «Амфитриона» Плавта (1968), мильтоновскую поэму («Адам и Ева», 1972). «Драматизация давних коллизий, психологизация общеизвестных образов (или подчеркнутый отказ от нее), наполнение пространства произведения предметно-временными анахронизмами.» [7], - объект, достойный изучения, когда речь идет о хаксовских «пьесах по пьесе». В данном случае писатель обращается к материалу, разрабатываемомупреимущественножи-вописью: Якобом ван Остом I, Паулем Рубенсом, Кристофо Саволини, Лукой Джордано, Жаком-Луи Давидом «Смерть Сенеки» интересна не только в связи с авторской стратегией «эксплуатации легенды» [9, с. 14], но и в контексте убеждения автора, что главный объект литературы - «великие события и

ф

ю ф

О С) п:

большие характеры», что перед художникомстоитзадачавыписатьсвоим читателям «паспорт завтрашнего дня» [11, с. 25], открывающий перспективу общественной мысли и социального развития.

Хакса не раз называли «социалистическим классицистом», «Смерть Сенеки» - одна из самых показательных с точки зрения его эстетических убеждений пьес: это - трехактная трагедия, завершающаяся изначально возвещенной смертью героя, с соблюдением единства места, времени и действия, с построенной по принципу симметрии системой образов, демонстрирующая неотвратимость судьбы. Пьеса Хакса распадается на две композиционных части: до начала третьего акта и после. Первая половина построена на интермедиальных связях с живописными полотнами и является своего рода приквелом к ним. Вторая -комедия ошибок и недоразумений, возникающих из-за разрушенной ниши, отражающей звук и делающей тайны, сообщенные во внутреннем дворе, достоянием всего дома. Первые два акта строятся на визуальных параллелях, третий - на аудиальных комических эффектах.

Как и требует классицистическая трагедия, великий философ и политик: «Не будь извечной честь, - он стал бы ей отцом» [10], - погибает, становясь жертвой политической интриги. Жизнь Сенеки одинаково ничтожна и в глазах Нерона, обязанного ему образованием, славой, процветанием империи, и в глазах Пизона, использовавшего имя бывшего консула в своих целях и не желающего «рисковать успехом будущим» [10]. Обреченный герой не утрачивает достоинства. Осознавая близость смерти, он следует намеченному на день плану, в котором - чтение, размышления, общение с друзьями. Однако в самой этой верности плану уже заключен мощный комический потенциал пьесы Петера Хакса. Обнаруживается, что философ не властен не только над жизнью, но и над пунктами собственного плана («Зачем ты, пункт, в мой день, как враг, врываешься» [10]).

В поведении героя изначально акцентируются два главных мотива: патри-

отизм и стоицизм. И то, и другое - повод для горькой иронии автора. «Милосердие» Нерона, приказавшего Сенеке покончить с собой, свидетельство «цивилизованности» Рима: «Мы очень развились. В любой другой стране / Недели пыток ждут за философию» [10]. Несгибаемое терпение и мужество перед лицом смерти чем дальше, тем очевиднее предмет осмеяния: «Не делать ничего! Да кто так делает?!» [10]. Стоик-Сенека убежден: общее благо, безусловно, важнее отдельной жизни, «способность презреть смерть, по мысли Сенеки, ... являлась непременным условием, обеспечивающим движение социума» [3, с. 47]. Ирония, усиливающаяся по ходу трагедии и переходящая в сарказм, разрушает классицистическую чистоту жанра, придает всей истории принципиально новое звучание.

Соблюдение единства места и времени также активно используется автором для создания иронического эффекта. Действие происходит во дворе летнего дома Сенеки, в декорациях, в которых легко опознается лестница с колоннадой, навес и статуи с картины Жака-Луи Давида «Смерть Сенеки» (1773) - самой классицистической из многочисленных художественных интерпретаций римского сюжета. Ж.-Л. Давид наполняет картину пафосом официоза: складки дорогих тканей, овевающих тела рыдающей жены Паулины и ее служанок, перья на шлемах солдат, то ли поддерживающих великого мыслителя, то ли караулящих государственного преступника, роскошь статуй и скамьи. Традиционный для полотен на сюжет смерти Сенеки мотив возвещения истины, выражающийся в том, что, несмотря на близость смерти, философ продолжает диктовать, отодвинут: мы едва находим записывающего ученика среди множества персонажей, потрясенных не столько знаниями, сколько стойкостью и волей умирающего. По поводу пафоса «предсмертных» полотен Давида (у него на картинах множество смертей: «Смерть Сократа», «Смерть Марата», «Андромаха, оплакивающая Гектора») Хакс едко иронизировал в своей пьесе

«Живописец короля», где одна из героинь «пересказывает» картину: «Я сильно сокращаю. - Разве можно сократить картину? - Да, до самой сути. . Старикан сидит на высоченной койке .Тело, как всегда, жесткое, мышцы негибкие, в общем, сидит, как замерзший вол зимой. ... Сократ собирается взять яд, но не берет: он еще не закончил свою проповедь. ... Мальчишка отвернулся и думает: "Когда же, наконец, он ее возьмет?" У обоих уже затекли руки, а Сократ все проповедует и проповедует» [8, с. 193]. Расставляя в первой ремарке декорации, П. Хакс подчеркивает противоречие между видимым и сущностным, пышностью и аскезой, «широким входом в салон (для гостей)», «узким проходом в холл (для обитателей дома)», обильным декором заднего плана и двумя каменными скамьями, на которых будет происходить действие. По ходу действия классицистическая - в духе Давида - пышность начальной декорации все очевиднее разрушается: на ней появляются строительные доски, мусор от разрушения ниши, ванна. Ирония интермедиальной картины усиливается введением в нее несовместимых с да-видовской пышностью элементов.

Герой, полный решимости умереть до заката солнца в соответствии с приказом императора, ставится в центр разветвленной системы двойников и оппозиций. Мечта Сенеки: «Всего два гостя званых - каждый дорог мне» [10]. Камерное собрание почти не изображается на живописных полотнах, посвященных смерти Сенеки. Это событие традиционно трактуется как публичный жест философа и гражданина, а стоицизм в целом как «своего рода знамение духовной оппозиции императорам» [4, с. 290]. Только Якоб ван Ост I на своей картине рисует умирающего философа в окружении доктора, двух учеников и слуги, компенсируя малое окружение мощью и красотой атлетического тела главного персонажа и сильными жестами его рук, помогающих, вероятно, полету мысли. В пьесе же Сенека и одиночества не обретает: незваными являются и

Паулина, и Флавиус; Энней вместо возвышенной беседы затевает ссору.

Двойники в пьесе высвечивают контраст намерений героя и реального хода событий. Философские убеждения Сенеки должны выдержать проверку соседством с сентенциями двух псевдофилософов. Один - «стихийный мыслитель» Никодом, домоправитель Сенеки. Второй - докучливый гость Флавус, графоман, «бесстыдный святотатец в храме истины» [10]. Первый, долго и тесно общаясь с Сенекой, усвоил форму и легко оперирует словами «Логика», «Целесообразность», «Ложное и истинное толкование», «Иллюзорность», «Причина и следствие». Однако жесткая прямолинейность его мышления, трусливость и практичность не только комически искажают абстрактные сентенции Сенеки, демонстрируя ограниченность Никодома, но и самого Сенеку ставят в двусмысленное положение, вынуждая признать: «Не всё идет у нас согласно разуму, / А так, как человек великий требует [10]. Второй всерьез уверен, что занимает достойное место в сонме великих мыслителей, считает философию самым надежным путем к славе и благополучию. Его гордыня приписывает ему статус личного врага Нерона. Его любвеобильность становится причиной фарсового разбирательства на пиру, скандала, в который втянуты и Паулина, и двое мальчиков-любовников: Аулус и Спуриус. Он фантазирует сам о себе то, что реально происходит с Сенекой, - личный враг Нерона, вдохновитель народа, - и это сходство к финалу трагедии обретает гротесковые формы.

Обреченный на тесное общение с двумя собственными отражениями Сенека доведен до отчаяния: слишком очевидно опознаются заимствования из его собственных высказываний, слишком ясно, насколько превратно они изначально были поняты. В «Нравственных письмах...» Сенека пишет: «Я изменюсь в лице, увидав смерть, не больше, чем услыхав о ней . Я уйду, подтвердив под присягой, что всю жизнь любил чистую совесть и достойные занятия, что никогда ни в чем не ущемил ничьей свободы, и менее всего своей собственной»

ф о

X -О

с;

го ^

го

ф о

X -О

с;

го >.

со

ГО О ¡£ ГО

X

^

ф х ф О .о

I-

ф

О

ф

ю

>2 ф

О

0

1

[5, с. 72]. Двойники Сенеки в пьесе провозглашают не стойкость перед смертью, а ничтожность жизни, сравнивая ее с произведением искусства, с лотереей, с игрой.

В отношения двойничества поставлены и два врача, опекающих Сенеку: Адрест и Энней. Первый - хладнокровный и отстраненный, второй - ревнивый и беспокойный. Первый, будучи посвященным в тайну близкой смерти философа, восхищается его мужеством и верностью себе. Второй занят спасением своей репутации медика: «Лишь откровенность ваша мой престиж спасет» [10]. Несмотря на комичность контраста, оба тесным образом связаны с важнейшим вопросом пьесы: времени, его быстротечности, умения им распоряжаться. Лейтмотив речей Сенеки: «Время краткое терять не следует» [10]. Парадокс в том, что не сам Сенека, а его доктора в итоге распоряжаются его временем, что еще подтверждает неутешительный вывод героя: «Уступкой жизнь моя была» [10]. Адрест, когда это понадобилось Сенеке, дарит ему дополнительное время, ненадолго перевязывая вскрытые вены. Энней отнимает время пустыми пререканиями. Сам Сенека, как обнаруживается по ходу пьесы, деньги ценит выше и времени, и жизни: единственное, что заставляет его отсрочить смерть - торг с издателем о гонораре за книгу. Высшие ценности отходят на задний план перед сиюминутными интересами. Попытки придать торжественности последнему часу разбиваются о быт, тщеславие, меркантильность и самого героя и его домочадцев.

К финалу ситуация абсурдизируется. Благородная попытка Сенеки оградить покой друзей, сохранить в тайне жестокий приказ императора создает резкий контрапункт поведению его близких. «День торжественный» для него, для них - рядовой, один из многих. Он живет с ощущением цейтнота - у них впереди жизнь. Они преследуют разные цели, оценивают происходящее с разных позиций. В итоге - самый неутешительный вывод из происходящего - не Сенека гармонизирует и облагораживает тех, с кем проводит свой последний день, а

они втягивают его в круг своих интересов. Его духовной силы не хватает на то, чтобы справиться с повседневностью. Чем дальше, тем комичнее он выглядит в глазах и зрителей и персонажей. Существенную роль в построении гротескового скандала последнего акта играет разрушение ниши, поглощавшей звук в доме Сенеки. Он больше не может отмахнуться от навязчивых вопросов, поскольку любое его вранье становится доступным всем заинтересованным лицам. Громоздя одну ложь на другую, он запутывается и втягивает в пустые споры все большее число незваных гостей.

Основанием для авторской иронии является противоречивость фигуры протагониста - Хакс особо подчеркивал его в эссе «Сенека». Он прославился в трех областях:поэзии,политикеифилософии. И во всех трех воспринимается потомками неоднозначно. В своем драматургическом творчестве он ориентировался на Еврипида, однако «сии латинские трагедии . изобилуют сильными и высокими чертами», «хотя часто стоят на ходулях» [1, с. 152], «по сравнению с "Медеей" Еврипида трагедия Сенеки выглядит упрощенной» [6, с. 414]. Политик-Сенека поддерживал деспотию, которая «из-за прискорбного нежелания производить. не добилась ничего, кроме поддержания определенного спокойствия в условиях постоянного уменьшения общественного продукта» [9, с. 22]. Философ-Сенека отстаивал идеи гуманизма и стоицизма, а значит, постоянно вынужден был примирять человеколюбие с гражданскими добродетелями преданности, служения, патриотизма и самопожертвования.

Хакс, осознающий, что диктатура Рима и диктатура рушащегося дву-полярного мира (за шесть лет до падения берлинской стены) имеют определенные сходства, предоставляет право критики только отрицательным своим героям: Сильванусу, Флавусу - они позволяют себе дистанцироваться от происходящего и осуждать императора. Сенека абсолютно уверен в своей вине и своем участии в приближающемся упадке империи, он принимает смерть,

поскольку разделяет вину: «А разве мне казалось омерзительным, / Когда других людей уничтожал Нерон? / И глупо омерзение испытывать, / когда теперь моя настала очередь» [10]. Его совесть -причина его самоубийства. Сенека-поэт, в трактовке Хакса, по-своему понимает, что есть Книга. Она для него всегда меньше человека и человеческой жизни. Писательство -процесс бесконечный, его главная цель - не оставить потомкам раз и навсегда открытую мудрость, а наполнять смыслом ипорядкомжизньсамого автора: «Не хочу я ничего заканчивать. / Хочу лишь одного - писать, пока могу» [10]. Философ-Сенека, сталкивающийся по ходу действия со все более очевидными противоречиями, в итоге вынужден признать, что нет такого философского постулата, который жизнь - особенно

в пограничной ситуации, на пороге смерти - не могла бы опровергнуть. В заслугу он может поставить себе лишь достоинство мужественного человека: «Сегодня удалось одно лишь сделать мне: / Своим несчастьем не обременить людей» [10].

Хакс создает не анахронический политический памфлет и не пародию на героический сюжет. Он использует приемы гротеска, абсурда, интермедиальной игры для грустной, но гуманной констатации: в любом философе побеждает человек, обязательства мужа, друга, хозяина дома подчас сложнее обязанностей консула и ученого, повседневность не только помеха возвышенному строю мыслей, но и проверка абстрактных философских постулатов.

Библиографический список

1. Любжин, А. Римская литература в России в XVIII - начале XX вв. [Текст] / А. Любжин. - М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Щичалина, 2007. - 223 с.

2. Мандельштам, О.Э. Сочинения в 2 т. [Текст] / О.Э. Мандельштам. - М.: Худож. лит., 1990. - Т. 1: Стихотворения. - 638 с.

3. Поликарпова, Н.А. Конструирование представлений об эталонной маскулинности и смерти в философских сочинениях Луция Аннея Сенеки [Текст] / Н.А. Поликарпова // Диалог со временем. - 2012. - № 41. - С. 47-70.

4. Салимгареев, М.В. Антиномии идеала нравственного совершенства в произведениях Сенеки [Текст] / М.В. Салимгареев // Вестник Казанского технологического университета. - 2014. - Т. 17. -№ 12.- С. 290-293.

5. Сенека. Нравственные письма к Лучилию [Текст] / Сенека // Нравственные письма к Луцилию. Трагедии. - М.: Худож. лит-ра, 1989. - С. 33-266.

6. Тронский, И.М. История античной литературы [Текст]: учеб. пособие / И.М. Тронский. - М.: Высш. школа, 1983. - 464 с.

7. Фомина, Г.В. Шмецькомовна драматурпя 60-80-х рр. ХХ ст.: Свобрщшсть трансформацп традицшних сюжетсв та образiв: дисертащя на здобуття ... канд. фшол. наук [Текст] / Г.В. Фомина. -Кам'янець-Подшьський, 2009. - 223 с.

8. Хакс П. Живописец короля / П. Хакс // Мужи и музы. - М.: Райхль, 2013. - С. 166-220.

9. Хакс, П. Сенека: Эссе [Текст] / П. Хакс // Суфлер. - 1994. - № 4. Современная немецкая драматургия. - М.: Изд-во «Рудомино. - С. 4-40.

10. Хакс, П. Смерть Сенеки [Электронный ресурс] / П. Хакс. - Режим доступа http://www.the-atre-library.ru/authors/h/hacks. - [Дата обращения: 11.09. 2015]

11. Hacks P. Versuch über das Theaterstück von morgen. Das Poetische. Ansätze zu einer postrevolutionären Dramaturgie. F. a.M.: Suhrkamp, 1972. P. 23-62.

Referencеs

1. Lyubzhin A. Roman literature in Russia in XVIII- early XX centuries. M.: „Goreko-Latinskii kabinet" Y.A. Shchichalina, 2007. P. 223. [in Russian].

2. Mandelstam O.E Works in 2 vols. M.: Khudozh. Lit., 1990. T.1: Poems. P. 638. [in Russian].

3. Polikarpov N.A Designing ideas about masculinity and the reference in the philosophical writings of the death of Lucius Annaeus Seneca. Dialog so vremenem, 2012. № 41. P. 47-70. [in Russian].

4. Salimgareev, M.V. Antinomies ideal of moral perfection in the works of Seneca. Vestnik Kazanskogo Technologicheskogo Universiteta, 2014. T. 17. № 12. P. 290-293. [in Russian].

5. Seneca. Moral letters to Lutsiliy. Seneca. Moral letters to Lutsiliy. Tragedies. M.: Khudozh. lit-ra, 1989. P. 33-266. [in Russian].

6. Tronsky I.M. The history of ancient literature: studies. M., Vysshaia shkola, 1983. P. 464. [in Russian].

7. Fomina G.V. Nimetskomovna dramaturgiya 60 - 80 pp. XX century.: SvoEridnist transformatsii traditsiynih syuzhetiv that obraziv. Dis. ... cand. of Sciences (Philology). Kamianets-Podilsky, 2009. P. 223. [in Ukraine].

8. Hacks P. Painter King. Men and muse. M .: Reichl, 2013. P. 166-220. [in Russian].

9. Hacks P. Seneca: Essays. Prompter, 1994. № 4: Modern German drama. M .: Izd-vo "Rudomino. P. 4-40. [in Russian].

10. Hacks P. Death of Seneca. Available at: http://www.theatre-library.ru/authors/h/hacks. [in Russian].

11. Hacks P. Versuch über das Theaterstück von morgen. Das Poetische. Ansätze zu einer postrevolutionären Dramaturgie. F. a.M.: Suhrkamp, 1972. P. 23-62.

Сведения об авторе: Сейбель Наталия Эдуардовна,

доктор филологических наук, доцент, профессор, кафедра литературы и методики обучения литературе, Челябинский государственный педагогический университет г. Челябинск, Российская Федерация. E-mail: seibel_ne@mail.ru

Information about the author: Seibel Nataliya Eduardovna,

Doctor of Sciences (Philology), Academic Title of Associate Professor, Professor, Department of Literature and Teaching Methods, Chelyabinsk State Pedagogical University, Chelyabinsk, Russia. E-mail: seibel_ne@mail.ru

УДК 8 ББК 83.3(0)

Т.Ф. Семьян

разрушение визуальных канонов

в тексте современной драмы

В статье исследован тот аспект существования драматического произведения, который представлен в литературном тексте, конкретнее, в его внешнем облике, поскольку визуальное воплощение текста яркий маркер тех изменений, которые происходят в современной драме. Проанализирована изменившаяся стратегия оформления и функции таких традиционных элементов драмы, как список действующих лиц, маркировка действий, ремарки и реплики.

Ключевые слова: визуальная поэтика, ремарки, родовой синтетизм, пространство страницы, визуальные знаки.

T.F. Semyan

destruction of visual canons in the text

of modern drama

The visual appearance of the text, which is a clear marker of stylistic transformations in contemporary drama, is discussed. The changing strategy of design and function of the traditional elements in drama, like a list of characters, marking actions, remarks and replicas are analyzed.

Key words: visual poetics, remarks, generic sintetizm, page space, visual signs.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.