CC BY
76УДК 902/904
СЛУЧАЙНЫЕ НАХОДКИ БРОНЗОВЫХ КЕЛЬТОВ В СЕВЕРНЫХ ПРЕДГОРЬЯХ КУЗНЕЦКОГО АЛАТАУ
П. В. Герман1, А. Г. Марочкин1, Л. Ю. Боброва2, А. В. Щербакова2
1Институт экологии человека, Федеральный исследовательский центр угля и углехимии СО РАН; 2Кемеровский областной краеведческий музей
Статья содержит подробную характеристику трёх бронзовых кельтов из случайных находок разных лет в северных предгорьях Кузнецкого Алатау (Нижнее Притомье и Мариинская лесостепь). Морфологически изделия представляют собой безушковый кельт со сквозной сомкнутой втулкой («пещеркой») (Мариинская лесостепь); поясковый двуушковый кельт (Мариинская лесостепь); кельт с лобным ушком (левобережная часть Нижнего Притомья). Аргументирована принадлежность кельта с «пещеркой» к древностям андроновской культуры, пояскового двууш-кового кельта - к кругу памятников лугавской культуры, кельта с лобным ушком - к ирменской культуре. Подтверждён тезис С. В. Хаврина о присутствии кельтов с «пещеркой» на всем ареале андроновской (фёдоровской) культуры. Территориальная локализация ирменского и лугавского кельтов совпадает с зоной контакта этих культур поздней бронзы Верхней Оби и Среднего Енисея, но при этом лежит в пределах их «традиционных» ареалов.
Ключевые слова: случайные находки, бронзовые кельты, андроновская культура, ирменская культура, лугавская культура, эпоха поздней бронзы, Нижнее Притомье, Мариинская лесостепь
STRAY FINDS OF BRONZE CELTS IN NORTHERN FOOTHILLS OF THE KUZNETSK ALATAU
P. V. German1, А.G. Marochkin1, L. Yu. Bobrova2, А.V. Shcherbakova2
institute of Human Ecology, Federal Research Center of Coal and Coal Chemistry, SB RAS; 2The Kemerovo Regional Museum of Local Lore
The paper contains detailed description of three bronze celts (socketed axes) from stray finds of different years in the northern foothills of the Kuznetsk Alatau (the Lower Tom Region and Mariinsk forest-steppe). Morphologically the objects present a loopless celt with a double flanged socket ("collar") (Mariinsk forest-steppe); a banded double-looped celt (Mariinsk forest-steppe); and a celt with a frontal loop (the left bank of the Lower Tom). The authors substantiate attribution of the celt with collar to the Andronovo culture, the banded double-looped celt to the Lugavskaya culture, and the celt with a frontal loop to the Irmen culture. The article confirms S. V. Harvin's conclusion that flanged celts existed in the area of the Andronovo (Fedorovo) culture. The territorial localization of the Irmen and Lugavskaya celts coincides with the contact zone of these Late Bronze cultures of the Upper Ob and Middle Yenisei, while being within their "traditional" areas.
Keywords: stray finds, bronze celts, the Andronovo culture, the Irmen culture, the Lugavsk culture, the Late Bronze Age, the Lower Tom Region, Mariinsk forest-steppe
Введение
Бронзовые кельты для Западной и Средней Сибири по праву считаются уникальной категорией артефактов. Крайне редкое обнаружение подобных предметов в закрытых комплексах или в культурном слое поселений определяет ценность даже
случайных находок [Молодин, Софейков, Ненахов, 2012].
Цель настоящей работы - введение в научный оборот информации о трёх бронзовых кельтах, случайно обнаруженных в 1950-е и 2010-е гг. в Нижнем Притомье и Мариинской лесостепи. Для каждого ору-
дия приведены подробная морфологическая характеристика, качественные графические и фотоиллюстрации. Сколько-нибудь развернутая историко-культурная интерпретация данных находок не входит в задачи статьи, но полученных сведений достаточно для их надежной культурно-хронологической атрибуции.
При подготовке публикации использованы предметы из коллекций Историко-краеведческого музея Тисульского района Кемеровской области и Кемеровского областного краеведческого музея, а также одного кельта из Центра хранения археологических коллекций Федерального исследовательского центра угля и углехимии СО РАН (ФИЦ УУХ СО РАН).
Описание бронзовых кельтов и проблемы их культурно-хронологической принадлежности
1. Находка из д. Большепичугино (Ти-сульский район Кемеровской области) (рис. 1: 1; рис. 2). Кельт обнаружен в 2010-е гг. жителем д. Большепичугино А. Н. Каменским на огороде собственной усадьбы. Изделие хранится в Историко-краеведческом музее Тисульского района.
Кельт-тесло асимметричной формы со сквозной сомкнутой втулкой («пещер-
кой») и валиком по краю втулки. Сечение в средней части и ниже «пещерки» шестигранное, сечение втулки в форме полукруга. На боковых гранях сохранились продольные валики от литейных швов. Длина изделия - 69 мм, размер втулки 26x42 мм, размер средней части 20x39 мм, ширина лезвия - 37 мм. На поверхности изделия имеются следы современной заточки на токарном станке.
Изделия, аналогичные большепичугин-ской находке, были объединены М. П. Гряз-новым в один тип с карасукскими кельтами-тёслами (тип VI) [Грязнов, 1941, с. 250, табл. IV]. С. В. Хавриным на основании широкого круга аналогий обоснована принадлежность кельтов с «пещеркой» к ан-дроновскому времени [Хаврин, 1999]. В то же время, учитывая находку кельта с «пещеркой» в карасукском могильнике Чар-ков улус, верхняя граница бытования подобных кельтов в Минусинской котловине может доходить до последней четверти II тыс. до н.э. Следует отметить, что место большепичугинской находки расположено в непосредственной близости к могильнику Большепичугинские курганы (раскопки А.И.Мартынова в 1956-1959 гг.). Культурно-хронологическая атрибуция
Рис. 1. Карта местонахождения случайных находок топоров-кельтов. Номера на карте соответствуют нумерации предметов при их описании в тексте
шести курганов этого могильника связана с андроновской (фёдоровской) культурой, а фрагменты посуды с узнаваемым меан-дровым орнаментом обнаружены в насыпях тагарских курганов и на прилегающей к могильнику территории. Данное обстоятельство позволяет согласиться с предложенной С. В. Хавриным культурно-хронологической атрибуцией кельтов-тёсел с «пещеркой», время появления которых на территории Мариинской лесостепи со-
ответствует бытованию андроновских комплексов.
2. Находка из Мариинской лесостепи
(Тисульский район Кемеровской области) (рис. 1: 2; рис. 3). Изделие хранится в Кемеровском областном краеведческом музее. Кельт найден в 1950-е гг., но точное место находки и её автор не известны.
Кельт поясковый двуушковый симметричной формы с валиком-воротничком по краю втулки. Ниже валика по окружно-
Рис. 3. Находка из Мариинской лесостепи (Тисульский район Кемеровской области)
сти следует рельефно выделенный пояс с массивными ушками на гранях. Пояс орнаментирован на обеих плоскостях рельефными разнонаправленными уголками, между которыми по центру выделено ребро с круглым навершием. Лезвие кельта полукруглое. Сечение втулки овальное, сечение ниже полости втулки под-прямоугольное. Длина изделия 163 мм, размер втулки 49x62 мм, размер в средней части 36x55 мм, ширина лезвия 68 мм.
В классификации М. П. Грязнова мари-инский кельт имеет аналогии среди «поя-сковых кельтов карасукского типа» (тип II) [Грязнов, 1941, с. 248, табл. III]. С.В.Хав-рин конкретизирует культурно-хронологическую принадлежность кельтов данного типа кругом лугавских древностей [Хаврин, 1999, с. 35]. Полагаем, что такая атрибуция в полной мере применима и для подобных изделий на сопредельной территории Кия-Чулымского междуречья. По калиброванным значениям радиоуглеродных датировок Тамбарского поселения со смешанной лугавско-ирменской керамикой время их бытования определено в пределах последней четверти II тыс. до н.э. [Бобров, Членова, 1991]. Самые последние исследования эпохи бронзы Минусинских котловин уточняют датировку лугавских комплексов Х!-Х вв. до н.э. [Поляков, Лазаретов, 2019, с. 202].
3. Находка из д. Мануйлово (Болот-нинский район Новосибирской области) (рис. 1: 3; рис. 4). Этот кельт обнаружен в 2016 г. местными жителями при заборе грунта из разрушенного речного берега. Передан в Центр хранения археологических коллекций ФиЦ УУХ СО РАН.
Кельт-тесло асимметричной формы с лобным ушком. Изделие повреждено или является литейным браком (недолив формы?) - по всей окружности втулки отсутствует часть выше верхней дужки ушка. Сечение в средней части шестигранное, сечение втулки в форме овала. На противоположной от ушка плоскости, симметрично ему, расположен рельефный орнамент в виде заштрихованного треугольника. Длина изделия 64 мм, размер втул-
ки 28x39 мм, размер в средней части 18x40 мм, ширина лезвия 40 мм.
Место обнаружения связано с левобережным притоком р. Томи - р. Лебяжей. Кроме кельта, на данном участке была найдена в единственном экземпляре бронзовая лапчатая подвеска. Вероятнее всего, находка кельта и подвески маркирует местоположение разрушенного археологического памятника.
Мануйловская находка аналогична кельтам-тёслам карасукского типа [Гряз-нов, 1941, с. 250, табл. IV]. В Западной Сибири шестигранные асимметричные кельты с лобным ушком и орнаментом в виде заштрихованного треугольника известны среди материалов ирменской культуры [Матющенко, 1974, с. 50, рис. 22: 11; Бобров, 1979; Членова, 1994, с. 19, рис. 4: 18, 19; Илюшин, Борисов, 2016, с. 108]. Совместное обнаружение с кельтом характерной лапчатой подвески лишь подтверждает его ирменскую принадлежность.
По мнению Н.Л. Членовой, контекст нахождения подобных кельтов на памятниках Люскус-1 и Чекист (также расположенных в Притомье) позволяет определить их хронологию в пределах VIII-VII вв. до н.э. [Членова, 1994, с. 19]. Последние данные о датировке ирменских древностей юга Западной Сибири [Молодин, 2008; Папин, 2015] говорят о необходимости скорректировать хронологию и данной категории кельтов - в пределах последней четверти II тыс. до н.э.
Вместо заключения
Как указано во вступительном разделе, детальная историко-культурная интерпретация не входит в задачи нашей работы. Вместе с тем, атрибуция описанных в статье предметов позволяет сделать две простых констатации.
Первое - С. В. Хавриным очень убедительно аргументирована контекстуальная связь кельтов с «пещеркой» с памятниками андроновской культурно-исторической общности на всём её ареале от Южного Урала до Минусинских котловин [Хаврин, 1999, с. 33]. Большепичугинская находка в полной мере подтверждает этот
тезис. География аналогичных предметов теперь дополнена лесостепной частью северных предгорий Кузнецкого Алатау, с возможной экстраполяцией на другие районы Кузнецко-Салаирской горной области.
Второе - территориальная локализация описанных в статье ирменского и лу-гавского кельтов совпадает с зоной контакта культур поздней бронзы Верхней Оби и Среднего Енисея. Как известно, в Ма-риинской лесостепи, Среднем Притомье и Кузнецкой котловине на ряде памятников
известны немногочисленные факты совместного залегания ирменской и лугав-ской керамики, или даже посуды с общими признаками [обзор см.: Ковалевский, 2008]. Отмечены в Кузнецкой котловине и факты обнаружения лугавских бронз, в частности, коленчатых ножей. Но, при всех свидетельствах взаимного влияния, следует говорить о чётких «традиционных» ареалах этих культур. В том числе, маркируют эти ареалы и описанные в статье кельты из Нижнего Притомья и Мариинской лесостепи.
Литература
Бобров В. В. Поселение на р. Люскус //Археология Южной Сибири. Кемерово: КемГУ, 1979. Вып. 10. С. 47-59.
Грязное М.П. Древняя бронза Минусинских степей. 1. Бронзовые кельты //Труды отдела истории первобытной культуры Государственного Эрмитажа. Л.: Государственный Эрмитаж 1941. Т. 1. С. 245-270.
Илюшин А.М., Борисов В.А. Коллекция бронзовых изделий из раскопок на Торопово-7 // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул: Изд-во Алтайского университета, 2016. Вып. XXII. С. 104-109.
Ковалевский С.А. Проблема взаимодействия населения юга Западной и Средней Сибири в эпоху поздней бронзы //Известия Алтайского государственного университета. 2008. № 4 (60). Т. 2. С. 94-97.
Матющенко В. И. Древняя история населения лесного и лесостепного Приобья (неолит и бронзовый век). Часть IV. Еловско-ирменская культура//Из истории Сибири. Томск: ТГУ 1974. Вып. 12. 196 с.
Молодин В. И. Периодизация, хронология и культурная идентификация памятника Чича (Бара-бинская лесостепь) //Время и культура в археолого-этнографических исследованиях древних и современных обществ Западной Сибири и сопредельных территорий: проблемы интерпретации и реконструкции. Томск: Изд-во ТГУ, 2008. С. 155-164.
Молодин В.И., Дураков И.А., Софейков О.В., Ненахов Д.А. Бронзовый кельт турбинского типа из центральной Барабы//Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Материалы итоговой сессии ИАЭт СО РАН 2012 г. Новосибирск: Изд-во ИАЭт СО РАН, 2012. Т. XVIII. С. 226-230.
Папин Д. В. Хронология памятников эпохи поздней бронзы степного и лесостепного Алтая // Вестник Кемеровского государственного университета. 2015. № 2 (62). Т. 6. С. 135-138. Поляков А. В., Лазаретов И. П. Современная хронология эпохи палеометалла Минусинских котловин // Прошлое человечества в трудах петербургских археологов на рубеже тысячелетий (К 100-летию создания российской академической археологии). СПб.: Петербургское Востоковедение, 2019. С. 188-202.
Хаврин С.В. Кельты эпохи поздней бронзы Минусинской котловины //Сообщения Государственного Эрмитажа. СПб.: Государственный Эрмитаж, 1999. Вып. LVIII. С. 32-35. Членова Н.Л. Памятники конца эпохи бронзы в Западной Сибири. М.: Наука, 1994. 170 с. ЧленоваН.Л., БобровВ.В. Смешанные лугавско-ирменские памятники района Кузнецкого Алатау // Проблемы археологии Евразии. М.: Наука, 1991. С. 143-180.
