CC BY
13
https://doi.org/10.30853/filnauki.2018-6-1.18
Дзуганова Рита Хабаловна
СЛОЖНЫЕ ИМЕНА С СУФФИКСОМ -ЛЪЭ В КАБАРДИНО-ЧЕРКЕССКОМ ЯЗЫКЕ
В статье рассматриваются характерные особенности сложных имен, содержащих суффикс -лъэ, в кабардино-черкесском языке. Анализируя фактический материал, автор доказывает отсутствие семантической близости глагольного корня -лъы- и именной словообразовательной морфемы -лъэ. Исследуя структуру сложных моделей, содержащих суффикс -лъэ, автор утверждает этимологическое происхождение словообразовательного аффикса -лъэ от общеадыгской корневой морфемы -лъэ- со значением "место". В работе демонстрируются некоторые процессы превращения общеадыгской корневой морфемы -лъэ- в суффиксальную. Адрес статьи: www.gramota.net/materials/272018/6-1/18.html
Источник
Филологические науки. Вопросы теории и практики
Тамбов: Грамота, 2018. № 6(84). Ч. 1. C. 80-83. ISSN 1997-2911.
Адрес журнала: www.gramota.net/editions/2.html
Содержание данного номера журнала: www.gramota.net/materials/2/2018/6-1/
© Издательство "Грамота"
Информация о возможности публикации статей в журнале размещена на Интернет сайте издательства: www.gramota.net Вопросы, связанные с публикациями научных материалов, редакция просит направлять на адрес: phil@gramota.net
80
^БЫ 1997-2911. № 6 (84) 2018. Ч. 1
УДК 811.352.5 Дата поступления рукописи: 12.03.2018
https://doi.org/10.30853/filnauki.2018-6-1.18
В статье рассматриваются характерные особенности сложных имен, содержащих суффикс -лъэ, в кабардино-черкесском языке. Анализируя фактический материал, автор доказывает отсутствие семантической близости глагольного корня -лъы- и именной словообразовательной морфемы -лъэ. Исследуя структуру сложных моделей, содержащих суффикс -лъэ, автор утверждает этимологическое происхождение словообразовательного аффикса -лъэ от общеадыгской корневой морфемы -лъэ- со значением «место». В работе демонстрируются некоторые процессы превращения общеадыгской корневой морфемы -лъэ- в суффиксальную.
Ключевые слова и фразы: морфонологические признаки; сложные имена; суффиксальная морфема; субстантивация; адъективация; кабардино-черкесский язык.
Дзуганова Рита Хабаловна, д. филол. н.
Институт гуманитарных исследований -
филиал Кабардино-Балкарского научного центра Российской академии наук, г. Нальчик dzug. rita@yandex. гы
СЛОЖНЫЕ ИМЕНА С СУФФИКСОМ -ЛЪЭ В КАБАРДИНО-ЧЕРКЕССКОМ ЯЗЫКЕ
«Одним из основных путей обогащения лексики является образование новых слов на собственной языковой базе» [1, с. 13]. Этот способ используется и в кабардино-черкесском литературном языке при образовании новых слов с помощью различных аффиксов. В кабардино-черкесском языке суффиксация более развита в сфере имени, чем в глаголе. По вопросу о происхождении суффиксальной морфемы -лъэ среди специалистов нет единого мнения, что делает исследуемую проблему особо актуальной. Из перечня суффиксов, представленных в именной системе, синхронному описанию мы подвергаем в данной статье одну словообразовательную морфему -лъэ, присоединение которой к производящей основе сопровождается морфоноло-гическими изменениями. Научная новизна данной работы заключается в выявлении лексической направленности и этимологии исследуемой морфемы. При этом учитываются и семантические особенности производных моделей, содержащих указанный суффикс.
Словообразовательные модели с именным суффиксом -лъэ обладают высокой степенью продуктивности. Они дифференцируются, в первую очередь, по их семантической направленности, отмечаются и морфоноло-гические особенности производных моделей с суффиксом -лъэ. Рассматриваемый суффикс сочетается с основами разных типов. Исходная огласовка корневой морфемы сохраняется лишь в том случае, когда -лъэ присоединяется к основе с огласовкой ы. Ср., например: псы «вода» и псы-лъэ «посуда для воды». Ст1олым бгъэдэсу сценэм ис л1ыр къэрэндащк1э псылъэм тоу1уэ, псори зэщ1осабырэ [20, с. 48]. / «Мужчина, сидевший на сцене за столом, постучал карандашом по посуде с водой - все притихли» (здесь и далее перевод автора статьи. - Р. Д.). В том случае, когда основа с нулевой огласовкой сочетается с суффиксом -лъэ, либо восстанавливается исходная огласовка, либо появляется гласный ы. Ср., например: фошыгъуы-лъэ «сахарница», тхылъы-лъэ «портфель». Нэгъуэщ1 хэмылъу зрегъэзых (Лалыхуэ), и тхылъылъэ гъэфэрыщ1ам зы мажьэ псыгъуэ къыдехри, и нэжьгъуц ф1ыц1абзэхэр ирежьэк!, и набдзэ 1увит1ыр 1эпэк1э егъэзахуэ, къэт1еяуэ цы щхьэхуэхэр къыхэп1иик1 хуэдэу щыф1эщМэ [2, с. 10]. / «Долго не думая, (Лалуха) достает из портфеля тонкую длинную расческу и поправляет себе челку, руками проводит по черным широким бровям». Присоединяясь к основам с огласовкой э, удлиняет огласовку э>а. Ср., например: шакъэ «чернила» и шакъа-лъэ «чернильница»; шэ «пуля» и ша-лъэ «колчан» и др.
В функциональном плане модели с суффиксом -лъэ более разнообразны. Большая часть словообразовательных моделей рассматриваемой группы передают значение места и вместилища чего-л., обозначенных основой. Ср.: бгы «гора» и бгы-лъэ «гористый (о рельефе)». Кавказмэзхэр дэк1ып1эрэ ехып1эрэщ зы къэмынэу-бгылъэ защ1эщ псори [6, с. 10]. / «Леса на Кавказе с подъемами и спусками - вся местность гористая». Ср. также: ахъшэ «деньги» и ахъшалъэ «кошелек»; шыгъу «соль» и шыгъуы-лъэ «солонка»; шэд «болото» и шэды-лъэ «болотистое место»; банэ «колючка» и бана-лъэ «место, поросшее колючими растениями, терновником». Ср.: Сэфар зэрыжи1эмк1э, ахэр (л1итыр) Тэрч адрыщ1ым къик1 гъуэгужьми кърик1уакъым - мэз лъапэ къуацэчыцэ баналъэхэм къыхэк1ащ [Там же, с. 5]. / «Как говорит Сафар, они (мужчины) пришли не по той старой дороге, которая идет из Терека, а перебрались через лес, заросший колючими растениями».
Отглагольное имяуба-лъэ «ступа» (отубын «толочь что-л.») в функциональном плане не отличается от предыдущих моделей. Ср.: Япэ щ1ык1э (Сэфар), Лалинэ зэрищ1ым хуэдэу, шыгъу к1анэ 1эмыщ1э убалъэм ирик1утэри псынщ1эу зэхиубащ, ар фалъэм ирик1утэри иубамрэ къыхуэнамрэ зэхуеплъыжащ [Там же, с. 38]. / «Сначала он (Сафар) положил горсть соли кусками в ступу, как это обычно делала Лалина, быстро измельчил, высыпал в миску и сравнил с тем, что осталось». Ср. также: (Бабот) Езыр пелуану лъэщти, убалъэ ху-эдиз 1эшт1ымымк1э хьэлэр диук1эурэ пхъэр зэгуигъэзырт, зызэщ1имыужьэу налыр иухуэрт, еплъым ягъэщ1агъуэу [14, с. 255]. / «(Бабот) Он был сам силачом, кулаком, подобным ступе, он вбивал кол в бревно, руками сгибал подкову и удивлял всех».
Продуктивны словообразовательные модели с суффиксом -лъэ, выражающие место, где в изобилии имеется то, что содержится в основе. Ср., например: мэз «лес» и мэзы-лъэ «лесистая местность»; мывэ «камень» и мыва-лъэ «каменистая местность». Ср.: Гухэхъуэт апхуэдэ бдзэжьей зэхэухуэна, бла зы Т1ымыш гуэрым ихьу плъагъун къудейуэ... ара хъунт езыхэри щ1емызэшыр, гъэмахуэ дыгъэм къигъэплъа мывалъэ псыхъуэ хуабэ жьэражьэри къащ1емыхьэлъэк1ыр [6, с. 78]. / «Огромную радость доставляла детям ловля рыбы, может, потому им не тяжело было бегать в такую жару по каменистой балке».
Большое количество производных имен с суффиксом -лъэ функционируют в языке как самостоятельные лексические единицы, закрепленные за названиями определенных предметов. Ср., например: псалъа-лъэ «словарь». Шъщокъуэ Алим и бзэм и псалъалъэр дунейм къытехьэмэ, абы на1уэ къищ1ынущ адыгэбзэм нобэ и1э щытык1эмрэ и зэф1эк1ымрэ [3, с. 165]. / «Когда выйдет Словарь языка Алима Кешокова, станут известны возможности и состояние (кабардинского) языка на сегодняшний день». Ср. также: 1эн-лъэ «деревянное корыто (в основном для теста)». 1энлъэм илъыр хьэм хуэмышхауэ щилъагъум, Джэлил зримылъэфыхьу къелъэтэхщ жыгми, ежал1эщ 1энлъэми, хьэ тумэу зи дзэлыфэ къыхуэзыт1ар ирихужьащ [8, с. 478]. / «Как только петух (Джалил) увидел, что собака не доела то, что было в миске, слетел с дерева и подбежал к миске». Ср. также: бжэгъу-лъэ «заостренный конец кола, вбиваемый в землю». Т1ыт1у бжэгъулъэ ищ1у Марус и пщ1ант1эм дэтт... абыхэм ар гугъу дехьыщэртэкъым: къищтэрти джыдэ жанымк1э гуанэхэр п1энк1ыу тригъэлъэлъырт, ит1анэ пхъэ къутап1эм тригъэувэрти... пхъэ к1апэр здэша лъэныкъуэмк1э къыщеуэрт аби, щимэ хужь дахэу бжэгъулъэр къыщ1ихулъык1ырт, щыхэпт1эк1э мыжурэм ещхьу ехрэ сатырым къых-эмып1энк1ык1ыу хэувэу [15, с. 236]. / «Титу стоял во дворе у Маруси и делал заготовки для плетня: срубал острым топором сучки с кола, ставил на чурбан (на котором колют дрова) и заострял конец кола в виде пики так, чтобы можно было легко вогнать в землю». Ср. также: Бжэгъулъэр... къэрэндащыр папц1э щащ1к1э, зэраупсым хуэдэу ящ1ыркъым, щимэ щ1ык1эу, нэхъ лейуэ паупщ1ык1 зыгуэру [20, с. 86]... / «Колы для плетня заготавливают не так, как карандаши точат, а по-другому, как-то в виде треугольника оттачивают...».
В словообразовательных моделях 1э-лъэ «варежки» и 1эпхъуа-лъэ «наперсток» суффикс -лъэ выступает с сохранением семантики «вместилище чего-л.», однако эти морфемы проявляют некоторые морфонологи-ческие особенности. Например, в первой модели огласовка э сохраняется при сочетании с суффиксом -лъэ. Ср. на материале: Дыгъуасэ пытар (мэрак1уэр) къабзэу пытшхык1а щхьэк1э, ныжэбэ пыз къэхъужат, ф1ыц1эрэ Ъпхъуалъэ хуэдиз хъухэу [13, с. 192]. / «Если мы вчера съели даже все ягоды на тутовнике, утром снова появлялось ровно столько же, черных, величиной с наперсток».
Во второй модели опускается сочетание -мбэ. Ср.: 1эхъуа-мбэ «палец» и 1эпхъуа-лъэ «наперсток» [7, с. 189]. Ср.: Гуащэм и нэщхъыр зэхэуащи, и нэ ф1ыц1ит1ым мыарэзыныгъэ къа1уатэ... п1ырып1 гъэпщам ещхь и Ъпхъуамбэ к1эщ1 ц1ык1ухэр мэп1эжьажьэ, зыгуэрым зэрытегузэвыхьым и нэщэнэу [5, с. 92]... / «Княгиня чем-то сильно расстроена, в ее черных очах видно недовольство... теребит свои короткие пальчики, похожие на физалис, видно, что она волнуется по какому-то поводу.».
Некоторые модели с суффиксом -лъэ, обозначающие части тела, указывают также на «место чего-л.». Ср.: шха-лъэ в значении «желудок» (букв. «место пищи»); шху(ы)-лъэ «ключица» и др. Например: Лалинэ къупщхьэ къута, зэрыпк1а-зэрыуахэм ф1ыуэ щыгъуазэти, фэ щ1агъымк1э къупщхьэпэ гуэрхэр щызэпи-гъэувэжщ, 1э сэмэгумк1э быдэу иубыдщ, 1эдакъэ ижьымк1э жьэхэуэжри иригъэпк1эжащ и шхулъэр, щ1алэ-ри дзасэм ф1а1уну къаубыд кхъуэ шырым хуэдэу, макъ 1ейк1э къыхэпщ1эук1ащ [6, с. 38]. / «Лалина хорошо разбиралась в делах костоправов, она нащупала под кожей кончики костей, левой рукой крепко придерживая одну часть, правой ладонью сильно толкнула другой конец и вправила ключицу: парень издал визг, похожий на поросенка, которого поймали, чтобы заколоть».
Сложная модель жьа-пхъэ «то, что нужно жарить», где жьэ(н) «жарить», -пхъэ глагольный суффикс в значении «нужно» сочетается с суффиксом -лъэ, образуя сложное имя с семантикой места: жьэпхъа-лъэ «сковорода особой формы, с дужкой для подвешивания над очагом».
Отглагольное образование пща-лъэ «мерка» (от къэ-пщын «измерить») сохраняет значение вместилища чего-л. Ср.: Дунейм ехыжам и фащэхэр тахътэбаным илът, къэдабэ щхьэнтэм телъу, 1эщэхэр - адыгэ фочыр, фок1эщ1 дэдэхъур, джатэ бгъуф1эр, гынжьей пщалъэр зык1эрыщ1а гынылъэр пхэнжу ф1эдзауэ (зейр зэрыщымы1эжым и нагъыщэу) алэрыбгъум ф1элът [17, с. 186]. / «На тахте, на бархатной подушке, лежали боевые доспехи покойного - мерка для порохового запала, а пороховницу повесили наоборот -это означало, что его хозяин мертв». Здесь важно отметить морфонологические изменения, которые происходят в корневой морфеме пща-лъэ «мерка» (от къэ-пщы-н «измерить»), т.е. огласовка корневой морфемы ы изменилась на а. Другими словами, вместо ожидаемого ы перед суффиксом -лъэ появился вокализм -а-.
Словообразовательная модель гу-лъэ «воз, поклажа» по своей семантике сближается с моделью пща-лъэ «мерка». Ср., например: (Хъупиц) къытхуохьэлэл жа1эрти, пут зытелъым путрэ ныкъуэрэ къритыжырт, гулъэ зытелъым къэп къыхутрилъхьэрт - бжьыхьэм мэкъумэшыщ1эр делэрэ хьэлэлрэ пхузэхэмыгъэк1ыу жу-март мэхъу [16, с. 286]. / «Осенью крестьяне становились настолько щедрыми, что тот, кто ему (Хупицу) должен пуд кукурузы, отдавал ему полтора пуда, а кто должен целый воз, сверху добавлял еще один мешок».
Небольшой сдвиг в семантике демонстрирует модель нэху(ы)-лъэ «предрассветная пора», где -лъэ передает временную характеристику. Ср., например: Нэхулъэ къызэрищ1у дыкъовы1э, зыдоплъыхь, хэщ1ап1э хъун къэтлъагъун ди гугъэу [9, с. 400]. / «Как только начало светать, мы остановились и стали присматриваться, где можно устроить привал на некоторое время». Ср. также: Адэм и гупсысэхэр иджы куэду пэжыжьэт
82
^ЭЫ 1997-2911. № 6 (84) 2018. Ч. 1
нэхулъэ къищ1мэ ивэну щ1ы т1эк1ум [4, с. 9]. / «Сейчас мысли отца (Талустана) были далеки от той действительности, которая ему предстояла на рассвете».
В модели хьэндыркъуа-лъэ «пастушья сумка обыкновенная (растение)» суффикс -лъэ можно выделить лишь этимологически.
Х. Ш. Урусов в монографии «Морфемика адыгских языков», принимая точку зрения Н. Ф. Яковлева, высказывает положение о глагольном происхождении исследуемой нами морфемы -лъэ. Н. Ф. Яковлев рассматривает -лъэ как глагольный корень (от -лъы- «лежать») [23, с. 250]. Кроме того, Х. Ш. Урусов обращает внимание на огласовку корня: «Процесс превращения корня в суффикс сопровождался изменением фонетического облика его: краткое гласное ы заменилось гласным э» [19, с. 236].
Подобной точки зрения придерживается и А. К. Шагиров. «Словообразовательный именной суффикс -лъэ, -пишет он, - восходит к несамостоятельной глагольной основе -лъ- (илъын "лежать")». Здесь же он приводит примеры сложных имен, производных от существительных: шыгъуы-лъэ «солонка», сабыны-лъэ «мыльница», дагъалъэ «масленка» [21, с. 88].
М. А. Кумахов считает неправомерным возводить -лъэ к корню глагола щы-лъы-н «лежать». Он находит семантическую близость лъэ в значении «место» и выводит на общеадыгский уровень языкового развития. «Сами же производные слова с -лъэ восходят к моделям "имя + имя", "глагол + имя", - пишет он. - Общеадыгское -лъэ не утрачивает семантической связи с общеадыгской основой лъэ "место". Ср., например: псэуалъэ "хозяйственные постройки" < "место живого", псылъэ "водянистый" < "место воды"» [11, с. 124; 12, с. 64]. Ср., например: Щэрданхэ я уни, я псэуалъэ сыти маф1эм иса пэтми, пщ1ант1эм ц1ыхухэр дэмык1ыжу бжэгъук1э маф1э сахуэр зэ1ащ1эурэ хэт шыуан къыхихырт, хэти алэрыбгъу к1апэ къигъуэтырт, пхъуантэ иным дэлъри сытри исауэ къыхэзыхи щы1эт [10, с. 288]. / «Хотя и дом, и хозяйственные постройки Шарда-новых сгорели на пожаре, люди не расходились, а все еще вытаскивали из золы кое-какие предметы обихода». Ср. также: Абы (Аслъэнбэч) щ1ап1эшхуи и1экъым, и псэуалъэ псори зэрыхъур зыщ1эс пэш ц1ык1уит1ымрэ и шыр зыщ1эт боужьымрэщ [5, с. 48]. / «У него (Асланбека) нет большого имения, все постройки, какие имеются, - это лишь две комнаты, в которых они живут, и конюшня».
В этой связи важно отметить, что синонимичные сложные модели с суффиксом -лъэ употребляются в адыгейском языке псы-уа-лъэ, хы-уа-лъэ в значении «волна», тогда как в кабардино-черкесском языке уже нет этих моделей. Ср., например: Псыуалъэхэр нэпкъыч1эм къыригъэзыл1эщтыгъэх [18, с. 230]. / «Волны прибивались к берегу (к низу берега)».
Таким образом, словообразовательные модели, содержащие суффикс -лъэ, могут производиться от существительных, прилагательных и глагольных основ. Ср., как от существительных образуются прилагательные: бгы-лъэ «гористый» (от бгы «гора»), шэды-лъэ «болотистое место» (от шэд «болото»).
Субстантивация адъективных моделей при помощи исследуемой морфемы имеет широкое распространение в кабардино-черкесском языке. Ср.: гъуща-лъэ «емкость для хранения сухих сыпучих продуктов» (от гъущэ «сухой»), бэвы-лъэ «плодородная местность» (от бэв «богатый, обильный»). Гъущ1 пхъэ1эщэ хэкум къизышар арат, ауэ сытми къаулъэпхъэщу щыта щ1ы пшэр бэвылъэр иджы вагъэ ф1ыц1э зэфэзэщ дахэу ирагъэт1ылъык1ыф [6, с. 83]. / «Это был он, кто первым завез в эти края железный плуг, теперь эту плодородную, богатую местность стали обрабатывать как подобает».
Отглагольные имена, строящиеся при помощи суффикса -лъэ, также продуктивны. Ср.: щ1энэк1а-лъэ «объект насмешек» (от щ1энэк1эн «осмеять, высмеять кого-л.»). Ср.: Ари 1уэхутхьэбзащ1э сагъэк1уакъэ -жэрыгъэ защ1эт, 1уэху сагъащ1эркъэ - жьы сщ1этын хуейт, армыхъу «хьэп1ац1эк1э къипх нэхъей, упэщэщэхмэ, ужьажьэмэ, укъыдонэж, ц1ыхум щ1энэк1алъэ уащ1», - жа1эрти тепы1эгъуэ къызатырт-экъым [22, с. 23]. / «Если посылали куда-то за какими-то поручениями - то бегом, если работа по дому, то быстро, с огоньком, иначе мне говорили, если будешь медлительной и ленивой, то останешься в старых девах, будешь предметом насмешек». Ср. также: джэгуа-лъэ «предмет насмешек» (от джэгун «играть») или (букв.) «предмет для игры». Ср., например: «Ыхьы-ы, - къищ1ащ Борькэ, - мыр джэгуалъэ хьэлэмэтщ, -мыбы, гъуджэ ц1ык1ум хуэдэу, уриджэгу хъунущ, нэху требгъадзэурэ» [7, с. 560]. / «А-га, - теперь понял Борька, - это интересная игрушка (это было кольцо с огромным бриллиантом), ею можно играть как с маленьким зеркальцем, ловить солнечных зайчиков».
Итак, исследуя структуру сложных моделей, содержащих суффикс -лъэ, можно доказать этимологическое происхождение именного словообразовательного суффикса -лъэ от общеадыгской корневой морфемы -лъэ- с пространственным значением «место» (от псэуалъэ «хозяйственные постройки» < «место живого»), а подробный анализ материала демонстрирует его переход в суффиксальную морфему.
Таким образом, на основе анализа фактического материала с учетом морфонологических и семантических особенностей производных именных основ, содержащих исследуемый суффикс, можно утверждать отсутствие семантической близости глагольного корня -лъы- (от щылъын «лежать») и именной суффиксальной морфемы -лъэ. Как видно из приведенного материала, словообразовательные модели с суффиксом -лъэ большей частью характеризуются семантикой «место» или «вместилище чего-л.». Поскольку процесс образования сложных слов в языке является постоянным, в сложных именах с исследуемым суффиксом наблюдаются некоторые семантические сдвиги. Так, если в образованиях псы-лъэ «посуда для воды», гъуэмыла-лъэ «торба для пищи, взятой в дорогу» исходное значение сохраняется, этого нельзя сказать о моделях бжэгъу-лъэ «заостренный конец кола, вбиваемый в землю» или шху(ы)-лъэ «ключица». Последние приобрели статус самостоятельных лексических единиц как названия определенных предметов.
Список источников
1. Абазова М. М. Развитие речи черкесской диаспоры в Турции на собственной языковой базе // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2014. № 12 (42). Ч. 1. С. 13-16.
2. Абитов В. К. Кокуж. Черкесск: Лъахэ, 2012. 192 с.
3. Бижоев Б. Ч. Словарь языка Алима Кешокова // Ошхамахо (Эльбрус). 2014. № 4. С. 157-165.
4. Дугужев К. Б. Зимняя радуга. Черкесск: Карачаево-Черкесское книжное издательство, 2011. 176 с.
5. Каширгов Х. Х. Ореол. Нальчик: Эльбрус, 1976. 378 с.
6. Керефов М. Ж. Рассказы старика. Повести. Нальчик: Эльбрус, 1989. 237 с.
7. Керефов М. Ж. След. Нальчик: Эльбрус, 2009. 572 с.
8. Кешоков А. П. Бабыщыкъуэ адакъэпщ: в 6-ти т. Нальчик: Эльбрус, 2006. Т. 5. 551 с.
9. Кешоков А. П. Дорогой гость: в 6-ти т. Нальчик: Эльбрус, 2006. Т. 5. 551 с.
10. Кешоков А. П. Чудесное мгновение: в 6-ти т. Нальчик: Эльбрус, 2005. Т. 2. 488 с.
11. Кумахов М. А. Морфология адыгских языков. Нальчик: Кабардино-Балкарское книжное издательство, 1964. 272 с.
12. Кумахов М. А. Сравнительно-историческая грамматика адыгских (черкесских) языков. М.: Наука, 1989. 383 с.
13. Налоев З. М. Одинокий журавль. Нальчик: Эльбрус, 1981. 398 с.
14. Налоев З. М. Сладость горького. Нальчик: Эльбрус, 2012. 368 с.
15. Налоев З. М. Солнечный жеребенок Титу. Нальчик: Эльбрус, 1981. 398 с.
16. Налоев З. М. Черные глаза Афины. Нальчик: Эльбрус, 1981. 398 с.
17. Теунов Х. И. Род Шогемоковых. Нальчик: Эльбрус, 1980. 568 с.
18. Тлюстен Ю. Ожбаноковы. Майкоп: Адыгейское книжное издательство, 1962. 380 с.
19. Урусов Х. Ш. Морфемика адыгских языков. Нальчик: Эльбрус, 1980. 402 с.
20. Хахов С. Г. Тропинка ведет к дороге. Нальчик: Эльбрус, 2013. 618 с.
21. Шагиров А. К. Фонетика и морфология кабардинского языка. Нальчик: Эль-Фа, 2004. 220 с.
22. Эльгаров К. Язык любви. Нальчик: Эльбрус, 1999. 424 с.
23. Яковлев Н. Ф. Грамматика литературного кабардино-черкесского языка. М. - Л.: Изд-во АН СССР, 1948. 372 с.
COMPOUND NAMES WITH THE SUFFIX -ЛЪЭ IN THE KABARDIAN-CIRCASSIAN LANGUAGE
Dzuganova Rita Habalovna, Doctor in Philology Institute for the Humanities Research - Branch of the Kabardino-Balkarian Scientific Centre of the Russian Academy of Sciences, Nalchik dzug. rita@yandex. ru
The article examines the typical features of compound names with the suffix -лъэ in the Kabardian-Circassian language. Analyzing factual material the author proves the lack of semantic affinity between the verbal root -лъы- and the nominal word-formative morpheme -лъэ. After examining the structure of complicated models containing the suffix -лъэ the author postulates the etymological origin of the word-formative affix -лъэ from the all-Adyghe root morpheme -лъэ- with the meaning "place". The paper focuses on the processes of transforming the all-Adyghe root morpheme -лъэ- into a suffixal one.
Key words and phrases: morphonological features; compound names; suffixal morpheme; substantivization; adjectivization; Kabardian-Circassian language.
УДК 81'373.46=111=161.1=161.2:579.64 Дата поступления рукописи: 04.03.2018
https://doi.org/10.30853/filnauki.2018-6-1.19
Данная статья отражает результаты исследования терминологических словосочетаний в подъязыке сельскохозяйственной и почвенной микробиологии в английском, украинском и русском языках. Автор показывает, что синтаксический способ образования терминов данного подъязыка является достаточно продуктивным как для английского, так и для украинского и русского языков. В работе проанализированы структурные, семантические и функциональные особенности терминологических словосочетаний в отмеченных языках. Установлено, что двухсоставные сочетания преобладают над сложными, состоящими из трёх, четырёх и более компонентов.
Ключевые слова и фразы: компонент; модель; номинация; подъязык; семантика; структура; терминологическое словосочетание.
Кислухина Марина Викторовна, к. филол. н.
Крымский федеральный университет имени В. И. Вернадского, г. Симферополь 29kmv@mail. ги
ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ СЛОВОСОЧЕТАНИЯ ПОДЪЯЗЫКА СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОЙ И ПОЧВЕННОЙ МИКРОБИОЛОГИИ В АНГЛИЙСКОМ, УКРАИНСКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ
Постановка проблемы. При выделении терминологических словосочетаний в языковой практике более всего пользуются понятийными критериями, достоверность которых определяется степенью знакомства
