CC BY
75
УДК 811.161
UDC 811.161
Л.В. АЛЕШИНА L.V. ALEOSHINA
доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой Doctor of Philology, professor, Department of book
книжного дела, русского языка и методики его препо- business, Russian and technique of its teaching, Orel State давания, Орловский государственный университет University E-mail: alyoshinalv@mail.ru E-mail: alyoshinalv@mail.ru
СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ ГНЕЗДА НОВООБРАЗОВАНИЙ-ДЕОНИМОВ В ИДИОСТИЛЕ Н.С. ЛЕСКОВА
WORD-FORMATION OF NEOPLASM-DEONIMOV NEST AT IDIOSTILE N.S. LESKOV
В статье рассматриваются словообразовательные гнёзда с вершиной антропонимом, зафиксированные в морфемном корневом словаре авторских новообразований Н. С. Лескова, устанавливается роль инноваций-деонимов в идиостиле писателя.
Ключевые слова: Лесков, новообразования, деонимы, словообразовательное гнездо.
The article deals with the top slot examined. Wordbildinganthroponym recorded in the root morpheme dictionary Copyright neoplasms N.S. Leskov, established the role of innovation in idiostiledeonimov-writer.
Keywords: Leskov, neoplasms, deonimy, derivational nest.
Для ученых, объектом исследования которых выступает художественный текст, программным является положение, сформулированное В.В. Виноградовым: «Язык художественного произведения, являясь средством передачи содержания, не только соотнесен, но и связан с этим содержанием; состав языковых средств зависит от содержания и от характера отношения к нему со стороны автора» [2, с.74]. Поэтому изучение содержательной стороны как конкретного произведения, так и творческого наследия писателя в целом невозможно без изучения языка, и в то же время анализ языковых средств, используемых писателем, должен содействовать «углубленному пониманию его образа, его идейных тенденций, индивидуальных своеобразий его словесно-художественного мастерства» [2, с.73].
Решению этой задачи призваны способствовать авторские (писательские) словари. Каждый такой словарь, «аккумулирующий всю лексику произведений автора/ авторов или какие-то ее пласты, является и продуктом исследовательского подхода, и инструментом анализа» [5, с. 36].В частности, всестороннее изучение материала, собранного в словарях авторских новообразований, способствует более глубокому постижению тайн мастерства замечательных художников слова, поскольку окказионализмы являются яркими выразительными средствами художественной речи. При этом массив представленных в словаре инноваций может быть, в свою очередь, подвергнут выборке в зависимости от целей и задач конкретного исследования. Новообразования могут объединяться по частеречному признаку, по вхождению в определенные ономасиологические классы, лексико-семантические, тематические и другие группы, по принадлежности к тому или иному способу словообразования, по характеру производящей основы и т.д.
В процессе лексикографической разработки инно-
* Статья написана при поддержке гранта РГНФ № 12-04-00066
ваций Н.С. Лескова наше внимание привлекли онимы и деонимы. Как новообразования, так и имена собственные относятся к ключевым словам текста. Можно предположить, что окказиональные онимы и деонимы характеризуются особой значимостью, активно участвуя в организации ономастического пространства.
В языке Н.С. Лескова нами выявлено 132 новообразования-деонима. Большинство из них (91) являются отантропонимическими производными. Это закономерно, поскольку антропонимы, являясь ядром ономастикона, отличаются наибольшими порождающими возможностями. Остановимся на рассмотрении деонимов, представленных в морфемном корневом (гнездовом) словаре, который является приложением к основной, алфавитной, части словаря авторских новообразований Н.С. Лескова. Анализ материала, представленного в этом приложении, позволит сделать определенные выводы о том, что в окружающей действительности наиболее волновало писателя, требовало осмысления, в том числе посредством конструирования новообразований.
Несмотря на высокую продуктивность отантропо-нимических образований, конкретные словообразовательные гнезда (СГ) в общем языке представлены, как правило, вершиной-антропонимом и одним-двумя производными. Поэтому антропонимы, выступающие в роли вершины СГ, насчитывающих три и более производных, являются более весомыми ключевыми элементами, чем другие имена собственные.
СГ новообразований с вершиной-антропонимом в большинстве своем являются одноступенчатыми веерными, имеющими одну парадигму на первой ступени деривации, при этом наиболее продуктивными в идио-стиле Н.С. Лескова являются знаковые имена литературных героев:
СГ с вершиной Базаров включает в себя два блока:
© Л.В. Алешина © L.V. Aleoshina
10.00.00 - ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 10.00.00 - РИТШЬОИСЛЬ
Вершина СГ Дериваты 1-й ступени
Базаров базаровский
базарствующий
базаровец
Вершина СГ Дериваты 1-й ступени
Печорин печоринский
печоринствовать
по-печорински
Вершина СГ Дериваты 1-й ступени
Репетилов репетиловский
репетиловщина
репетиловствовать
репетиловски
Вершина СГ Дериваты 1-й ступени
Хлестаков хлестаковский
хлестаковщина
хлестаковствовать
по-хлестаковски
1. адъективный, представленный двумя клетками (имеющий отношение к лицу, названному производящим -базаровский; действующий подобно лицу, названному производящим - базарствующий); 2. субстантивный, представленный одной клеткой (последователь лица, названного производящим - базаровец).
СГ с вершиной Печорин включает три блока, каждый из которых представлен одной клеткой: 1. адъективный (имеющий отношение к лицу, названному производящим - печоринский); 2. вербальный (поступать подобно лицу, названному производящим - печо-ринствовать); 3. адвербиальный (так, как свойственно лицу, названному производящим - по-печорински).
СГ с вершинами Репетилов и Хлестаков включают четыре блока, в каждом из которых заполнена одна клетка: 1. адъективный (имеющий отношение к лицу, названному производящим - репетиловский, хлеста-ковский); 2. субстантивный (общественное явление по имени лица, названного производящим - репетиловщи-на, хлестаковщина); 3. вербальный (поступать подобно лицу, названному производящим - репетиловствовать, хлестаковствовать); 4. адвербиальный (так, как свойственно лицу, названному производящим - репетилов-ски, по-хлестаковски).
Больше всего образований создано от фамилии Катков, что является свидетельством сложных отношений, которые складывались между Лесковым и референтом антропонима. СГ насчитывает 7 производных:
Вершина СГ Дериваты 1-й ступени
катковский
катковщина
катковизм
Катков каткист
катковствовать
откатнуть
по-катковски
СГ включает четыре блока: 1. адъективный (имеющий отношение к лицу, названному производящим - катковский); 2. субстантивный, представленный двумя клетками (общественное явление по имени лица, названного производящим - катковщи-на, катковизм; последователь лица, названного про-
изводящим - каткист); 3. вербальный (поступать подобно лицу, названному производящим - катков-ствовать; клетка с окказиональным значением (оттолкнуть, следуя указаниям Каткова - откатнуть); 4. адвербиальный (так, как свойственно лицу, названному производящим - по-катковски).
Производные, входящие в это СГ, создаются Лесковым на протяжении многих лет. По их коннотациям можно проследить эволюцию взаимоотношений писателя с Н.М. Катковым.
В начале шестидесятых годов (1863 г.) образование от фамилии Катков не имеет оценочно-экспрессивного пейоративного оттенка. Напротив, оно употребляется в статье, где Н.С. Лесков защищает право каждого литератора, в том числе Н.М. Каткова и его последователей, заявлять о своих взглядах, участвовать в полемике, не будучи при этом ошельмованными. Писатель заявляет с присущей ему иронией: —социалисты и материалисты могут ругать каткистов. Они могут и подрывать всячески их работу, и это все честно. А каткисты, когда захотят, отстаивая себя, сказать им слово супротивное, - это бесчестно и «несогласно с идеей справедливости» (Литературно-полемический вопрос; 1996, 3, с.376).
В конце шестидесятых (1868г.) писатель вкладывает в уста героя повести «Божедомы» производное катковщина, которое дает негативную оценку деятельности Каткова: —Катков с своей катковщиной вводит повсеместный раздор--- .
В 1876 г. в письме П.К.ЩебальскомуЛесков негодует по поводу деятельности цензурного комитета, где «теперь ожесточённо катковствуют: завели особую домашнюю цензуру над всею прессою—», с горечью констатирует:«Яа сих днях я ещё сделал две отчаянных попытки добыть работу и убедился, что мой «катковизм» мне загородил все двери». Производное катковизм не случайно взято в кавычки. Н.С. Лесков никогда не являлся идейным последователем Н.М. Каткова, сотрудничество с этой одиозной личностью было вынужденным, поэтому писателю так больно слышать несправедливые обвинения.
Особняком стоит производное откатнуть, которое мы при опоре на контекст рассматриваем как инновационное отантропонимическое образование от фамилии
Катков, в то же время включающее в свою семантическую структуру отдельные семы узуального глагола откатнуть: «Смех и горе» в отдельном издании уже заказаны в типографии Каткова, и Лавров прислал мне два первых листа корректуры, но на том все и стало. Прошу Вас: узнайте, что сей сон обозначает? «Смех и горе» и здесь возбуждает у всех большое сочувствие. Могу сказать, что ни одна моя работа не шла при таком полном внимании читателей, как эта, которую «миф» «Русского вестника» <Н.А. Любимов> продержал год под столами, все норовил откатнуть ее ногой (из письма П.К.Щебальскому).
Как видно из контекста, писатель недоволен длительной задержкой отдельного издания повести «Смех и горе», в чем упрекает катковскую типографию и Н.А. Любимова, ведущего сотрудника журнала «Русский вестник». Но вряд ли тот действовал без ведома и согласия главного редактора журнала, М.Н. Каткова, отношения с которым у Лескова были очень сложными. И хотя в данном случае претензии в адрес Каткова не высказываются прямо, Лесков, как нам кажется, не может скрыть раздражение, вызываемое у него этой личностью.
Правда, в языке был глагол откатнуть со значением однократности, с которым «соединяется экспрессивный оттенок энергичности, резкости проявления действия» [3, с.417]. Однако значение этого переходного глагола включает сему, связанную с представлением об объекте действия, которым может быть лишь предмет округлой формы, поскольку только такой предмет можно катить (ср. оттолкнуть, где такой семы нет). В данном случае речь идет о литературной работе, так что указанная сема не может быть реализована. Такой тонкий стилист, как Лесков, мог использовать именно этот глагол сознательно, реализовав при этом только ту часть его смысловой структуры, которая включает сему, несущую понятие об активно совершаемом действии, при помощи которого субъект этого действия намеренно удаляет от себя некий предмет. В то же время звуковая оболочка именно этого глагола позволила совместить с его корнем усеченную основу фамилии Катков.
СГ, включающие в свой состав квалитативы, могут быть двуступенчатыми, причем как линейными, так и комбинированными:
Вершина СГ Дериваты 1-й ступени Дериваты II-й ступени
Кромсаев Кромсай Кромсайка
Жиго Жигоша Жигошка
Форов Фоша
Фор Форочка
Форушка
Вызывает интерес двуступенчатое СГ с вершиной
Победоносцев:
Вершина СГ Дериваты 1-й ступени Дериваты II-й ступени
Победоносцев Лампадоно сцев Лампадоносец
Лампадонос
Переосмысленная фамилия обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева, которого писатель воспринимает как вдохновителя крайней реакции, многократно встречается в частной переписке Н.С. Лескова. На первой ступени деривации путем замены корня (транс -радиксации) появляется прозвище Лампадоносцев, которое далее подвергается в одном случае транссуффиксации (замене суффикса другим суффиксом), в другом случае - усечению, в результате чего появляются фамильярно-уничижительные прозвищные именования Лампадоносец и Лампадонос, подчеркивающие негативное отношение к личности референта.
Два ярких окказионализма представляют СГ с вершиной Марфа, что уже является нарушением языковых норм, т. к. женские имена в общем языке порождающими возможностями не обладают. Это существительное марфунство и глагол марфунствовать.
Впервые окказионализм марфунство встречается в повести «Обойденные» (1865 г.), а затем в письмах писателя (1870 г.). Вырванное из контекста, слово марфунство лишено для рецепиента смысла, хотя уже сама его неблагозвучность позволяет предположить, что оно обозначает нечто негативное. Определяющую роль в выявлении смысловой структуры новообразования играет учет как ближайшего словесного окружения инновации, так и макроконтекста, включающего совокупность сведений о носителе производящего имени.
Окказионализм отсылает нас к притче о Марфе и Марии: «...пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой; у ней была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении, и подошедши сказала: Господи! Или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом. А одно только нужно. Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее» (Евангелие от Луки, Гл. 10).
Героиня повести «Обойденные» Дора сравнивает с евангельской Марией молодую француженку-крестьянку, которая живет просто и бесхитростно, трудится, привозя каждое утро в город молоко от своих коров, трогательно любит мужа и детей. «Дорушка несколько раз видела... Жервезу, и молочная красавица ей необыкновенно нравилась. - Это Марии, - говорила она Долинскому, - а не мы, Марфы, кажется, только и стоющие одного упрёка... Может быть, только мы и выслужим за своё марфунство».
Отталкиваясь от евангельской притчи, писатель устами Доры называет Марфами женщин, «никому не доверяющих настолько, чтобы вместе садить и поливать то горчичное зерно взаимоверия, без которого злак стебля не даст», как пишет Лесков в одном из своих писем, опираясь на другой библейский сюжет. Это женщины, развитые интеллектуально, но утратившие веру в божественное провидение, склонные «многречить», избыточно и суетно анализируя свои взаимоотношения с близкими. Марии же открыто и ясно выражают свои
10.00.00 - ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 10.00.00 - PHILOLOGICAL SCIENCES
чувства, веря в божественную природу любви. «Видите, - начала... Дора, - почему я вот и назвала таких женщин Мариями, а нас - многоречивыми Марфами. Как это все у нее просто и все выходит из одного люблю. ... Она любит потому, что любит его, а не себя, и потом все уж это у нее так прямо идет - и преданность ему, и забота о нем, и боязнь за него, а у нас пойдёт мар-фунство: как? Да что? Да, может быть, иначе нужно? И пойдут эти надутые лица, супленье, скитанье по углам, доказыванье характера, и прощай счастье».
Устами Доры Лесков высказывает свои заветные мысли. С одной стороны, он горячо выступает за необходимость серьезного образования для женщин, за их право приносить пользу обществу в качестве врачей, учителей, о чем не раз высказывается в своих статьях. С другой стороны, ему представляется губительной утрата многими женщинами религиозного чувства, искренней веры. Эти размышления не оставляют писателя и в дальнейшем. 18 декабря 1870 г. он пишет С.А. Юрьеву, основателю журнала «Беседа»: «... пять лет тому назад по поводу толков «о призвании женщины» и кривотолков о русской женщине с верою и упованием, которые были осмеяны, мне пала в голову и в сердце неотвязная мысль изобразить в живом очерке: мешают ли эти злополучные вера и упование истинной свободе чувства и независимости женщины? В обдуманном плане я уложил целую эту идею в повесть, снабдив ее и кличкой по шерсти. Повесть эта должна быть названа: «Марфа и Мария». При этом библейском названии во главе повести идет и евангельский эпиграф: «Марфо, Марфо, пе-чешися» и пр. Отсюда, я думаю, Вам уже понятно, что будет сказано в этой повести? ... Не откажитесь мне ответить: нравится ли Вам мой замысел поделить наших современных соотечественниц на «Марф и Марий» и показать всю тщету их «марфунства» при несомненной ясности пути Марий?». Однако повесть «Марфа и Мария» не была написана, остались лишь черновики, которые свидетельствуют о том, что писатель в ходе работы над повестью переосмыслил образы библейских героинь, и особенно Марфы [см. об этом 1, с. 287-288].
Решая вопрос о непосредственном производящем окказионального глагола марфунствовать, учитываем мнение В.В.Виноградова о том, что «глаголы на -ство-
вать обычно соотносятся с именами существительными действия-состояния на -ство (блаженствовать - блаженство, бесчинствовать - бесчинство и т.п.)», хотя такое соотношение не является обязательным (см. умствовать, усердствовать, наличествовать и др.). На этом основании делается вывод: «...можно говорить о морфологических вариантах одного и того же суффикса: -ствова- и -ова-(при именной основе на -ств-)» [3, с.346].
Производному марфунствовать соответствует отвлеченное существительное марфунство, причем оба окказионализма встречаются в одном контексте: «Это Марии, - говорила она [Дора] Долинскому, - а не мы, Марфы, кажется, только и стоющие одного упрёка... Может быть, только мы и выслужим за своё марфунство. - Опять новое слово, - заметил весело Долинский, - то раз было комонничать, а теперь марфунствовать».
Как свидетельствует контекст, производное мар-фунство со значением «поведение, подобное тому, которое характерно для лица, названного производящим словом» образовано Дорой от имени Марфа. Ее собеседник, услышав новообразование, казалось бы, повторяет его, но вместо существительного марфунство в его устах звучит глагол марфунствовать. Долинский произносит только что созданное Дорой новое слово в паре с ранее слышанным от нее же глаголом комонни-чать и, возможно, машинально, по аналогии с только что употребленным глаголом в свою очередь образует от существительного марфунство глагол на -ствовать, поскольку производные этого словообразовательного типа образуют «открытые ряды стандартно-однотипных слов, готовые всегда пополниться новыми речевыми образованиями, лексическое значение которых не фра-зеологизировано, а предопределено их структурой» [4, с.79]. Считаем, что производное марфунствовать характеризуется двойной мотивацией: антропонимом Марфа и отвлеченным существительным марфунство.
Таким образом, в языковой картине мира Н.С. Лескова окказиональные деонимы, входящие в словообразовательные гнезда с вершиной-антропонимом, занимают важное место, являясь ключевыми элементами разной степени значимости как в отдельных произведениях, так и в идиостиле писателя в целом.
Биб.шографический список
1. Алешина Л.В. Тщетно ли марфунство? // Информационный потенциал слова и фразеологизма: Сборник научных статей. Орел: ОГУ, 2005. С.285-288.
2. ВиноградовВ.В. О языке художественной литературы. М.: Гослитиздат, 1959. 655 с.
3. Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове). М.: Высшая школа, 1972. 614с.
4. Лыков А.Г. Современная русская лексикология (русское окказиональное слово). М.: Высш. шк., 1976. 120с.
5. ШестаковаЛ.Л. Русская авторская лексикография: теория, история, современность: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М, 2012. 50 с.
References
1. Aleshina L.V. Vain if marfunstvo?. // Information potential words and collocations: Collected articles. Orel: OSU, 2005. Pp. 285-288.
2. Vinogradov V.V. About language literature. Moscow:State Publishing House, 1959. 655 p.
3. Vinogradov V.V. Russian language (grammatical teaching of the word. Moscow: Higher School, 1972. 614 p.
4. LykovA.G. Modern Russian lexicology (Russian occasional word). M.: Higher. wk., 1976. 120 p.
5. ShestakovL.L. Russian author lexicography: the theory, history, modernity: Author. dis. ... cand. philol. sciences. M, 2012. 50 p.
