CC BY
16
«Словно дома...»
(Стихотворения удмуртских поэтов, посвященные Венгрии)
26
Е. В. Родионова, аспирант. Университета им. Лоранда Этвеша (г. Будапешт, Венгрия)
Удмуртско-венгерские литературные связи берут свое начало в 1960-х гг., именно тогда установились первые творческие контакты между учеными двух республик. В 1960 г. в Будапеште прошел первый Международный конгресс финно-угроведов (Congressus Шетайопа^ Fenno-Ugristarum), который стал одним из самых важных встреч ученых в данной области. Конгресс послужил толчком для следующих форумов по финно-угроведению. Нужно отметить, что XX в. был непростой эпохой как для Удмуртии, так и для Венгрии. Вопросами финноугорского родства занимались исключительно ученые и интеллигенция, своими статьями и первыми книгами они пытались донести до соотечественников какую-либо информацию о жизни «дальних родственников». В связи с тем что финно-угроведение зародилось как языковедческая наука, первые работы по литературоведению опирались на экспедиционные материалы ученых-языковедов (в данный период даже разграничение сфер исследований ученых вызывает трудности, поскольку языковеды в одно и то же время занимались вопросами этнографии, литературы, фольклора).
В начале прошлого века венгерские ученые при написании своих работ об удмуртской литературе прежде всего ссылались на материалы Берната Мункачи - он был самым первым, кто побывал среди удмуртов и положил начало непосредственным контактам венгерского и удмуртского народа. В результате экспедиции 1885 г. ученый создал свой
фундаментальный труд по удмуртскому фольклору “Мэ^ак nëpk6ltëszeti hagyomanyok” («Традиции народно-поэтического творчества вотяков»), изданный в Будапеште в 1887 г. В данной книге собраны материалы по устному творчеству удмуртов. Особую ценность ей придает факт, что записи были сделаны еще в тот период, когда песни, сказки, легенды сопровождали удмуртов повседневно и повсеместно, были неотделимы от их быта.
В 1915 г. Бернат Мункачи нашел новый способ сбора фольклорного материала родственных народов. На сей раз ученый отправился не в российские провинции, а в город Эстергом, в 50 км от Будапешта. Именно там находился лагерь военнопленных Первой мировой войны, куда вместе с другими национальностями Российской империи попали и удмурты. Даже в условиях плена удмурты пытались что-либо сочинять, причем их сочинения отличались глубоким психологизмом. Б. Мункачи об этом пишет: «.. .Михаил Семенов, пленный, по происхождению из Елабужского уезда, услышав, что татары моего товарища Куноша (Игнац Кунош, коллега Мункачи, собиратель татарского материала. -Е. Р.) в лагере военнопленных свои настроения воплощают в стихи, сам сделал попытку заняться этим» [4, 76]. Так появилось на свет следующее стихотворение:
Бызьса туби гурезь йылэ
Бызьса туби гурезь йылэ,
Дунай дурын улыкум.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Дунай дурын улыкум.
Ватка вылме мон ой адзы,
Эстергом городэз адзи.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Эстергом городэз адзи.
© Родионова Е. В., 2011
Бызьса туби гурезь йылэ Зуч калыкме адзыны.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Зуч калыкме адзыны.
Зуч калыкме мон ой адзы,
Адзи мадьяр калыкез.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Адзи мадьяр калыкез.
Бызьса васьки гурезь улэ Ас эшъёсме адзыны.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Ас эшъёсме адзыны.
Ас эшъёсы чик вылымтэ,
Мадьяр калык со вылэм,
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Мадьяр калык со вылэм [2, 196].
Взбежал я на гору*
Взбежал я на гору,
Когда жил у Дуная.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Когда жил у Дуная.
Не увидел я своей вятской стороны,
Увидел я город Эстергом.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Увидел я город Эстергом.
Взбежал я на гору,
Чтобы увидеть свой русский народ,
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Чтобы увидеть свой русский народ.
Не увидел я своего русского народа,
Увидел я мадьярский народ.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Увидел я мадьярский народ.
Бегом спустился я с горы,
Чтобы увидеть своих друзей.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Чтобы увидеть своих друзей.
Своих друзей и вовсе не было,
Это был мадьярский народ.
Ай, Дунай, Дунай, Дунай,
Это был мадьярский народ.
В приведенных строках каждый почувствует тоску заключенных по родине. Не зря самые близкие (в физическом и духовном смысле) сердцу объекты автор песни называет «своими»: «свою вятскую сторону», «свой русский народ», «удмуртских своих товарищей». Автор не выражает неприязнь к противникам (венгры в той ситуации действительно были противниками русских, а также российских народностей), скорее это лишь удивление, и прежде всего от того, что
*Здесь и далее дословный перевод стихотворений наш. - Е. Р. **Ма§уаго^а§ (Мадьярорсаг) на венгерском языке - Венгрия.
человек, ранее никуда не выезжавший, оказался в столь далеких краях, где живет другоИ народ, к тому же имеющиИ родственные корни. Таким образом, удмуртские военнопленные, сами того не подозревая, оказались первыми удмуртами, побывавшими на мадьярскоИ земле и ставшими авторами первых стихотворении, посвященных Венгрии.
Знакомство с творчеством венгерских писателей в Удмуртии в начале прошлого века происходило благодаря русским переводам. Первые переводы небольших венгерских произведений на удмуртский язык были опубликованы в 1930-е гг. В 1949 г., когда во всей Венгрии и за ее пределами отмечали 100-летие со дня гибели венгерского поэта Шандора Петефи, удмуртские писатели не оставили знаменательную дату без внимания. На удмуртском языке было опубликовано стихотворение «На виселицу королей!» (“Akasszatok fol a kiralyokat”). По нашим сведениям, это - первое стихотворение Ш. Петефи, опубликованное в удмуртском переводе. В данный период вышло довольно много произведений удмуртского фольклора на венгерском языке, а также были опубликованы первые монографии о финно-угорских народах.
В 1960-х гг., как мы уже отмечали, начались более тесные отношения между финно-угорскими народами. К сожалению, до 1980-х гг. из-за «закрытости» республики у венгров было очень много сложностей с организацией поездки в Удмуртию; удмуртские ученые также не могли выезжать за рубеж. А. Уваров стал первым удмуртским поэтом, побывавшим в Венгрии в те годы. Своими впечатлениями поэт поделился в статье «йечбур, Мадьярорсаг» («Здравствуй, Мадьярорсаг**»), вышедшей в 1961 г. [7]. В ней автор знакомит читателей с некоторыми наиболее близкими по звучанию удмуртскими и венгерскими словами, а также со стихотворением Шандора Петефи “Magyar vagyok” («Венгерец я») в переводе на удмуртский язык. Изучение полюбившегося языка позволило А. Уварову впоследствии стать первым удмуртским
28
переводчиком, работающим с оригинальными венгерскими текстами. Его начинания были продолжены только в конце 1990-х гг., после открытия финноугорского отделения в Удмуртском государственном университете. А. Уваров не только переводил, но и сам писал стихи о Венгрии. Ниже приводятся удмуртские оригиналы с русскими подстрочниками.
Балатон
Балатон ты, Балатон,
Мылкыдме я вала тон!
Кыче тонэ яратй,
Сюлэмме бордад шунтй.
Ву вылтйд капчи пыжен Ми уям мадьяр эшен,
Ин тусо тулкым вылад Милемыз мусо веттад,
Ыр пельтйсь омыреныд Йырсиез тугад ожыт.
Вож чебер ярдуръёстйд Юмшатйд, малпаськытйд.
Коня татын кылбуръёс,
Паймымон выжыкылъёс Мон кылй эшъёсылэсь,
Сюлэмын улоз со весь!
Кыче шулдыресь гуръёс Кырзазы мадьяр нылъёс!
Вунозы шат лыз жытъёс,
Тыл кадь сэзь эктйсь пиос!
Бен, соин шат Балатон Тынэсьтыд ой чыды мон?
Со гинэ шат? Ты дурын Фашизмлы пумит ожын Быризы агайёсмы -Шудбурез утисьёсмы.
Сяськаё солдат шайгу...
Сюлэмын чылкыт кайгу,
Гранитъёс бордын - дун кыл,
Кысытэк жуа юг-тыл.
Колэ тй, геройёсмы!
Кыл сётэ милям ёзмы:
Тйледыз буре ваём,
Гажаса дандэс утём.
Тй вадьсын кырзан-веран Чузъяськоз - улоз ялан [6].
Балатон
Озеро Балатон, Балатон,
Ты пойми мои настроения!
Насколько я тебя полюбил,
Как согрел о тебя свое сердце.
По твоей воде на легкой лодке Мы плавали с моим венгерским другом,
На своих волнах цвета неба Ты ласково качал нас,
Своим дуновением свежего воздуха Немного запутывал волосы.
По зеленым красивым своим берегам Ты заставлял нас гулять и задумываться. Сколько здесь стихов,
Удивительных сказок Слышал я от своих друзей,
Все это будет жить в моем сердце!
Какие красивые мелодии Пели венгерские девушки!
Разве забудутся синие вечера,
Как огонь смело танцующие молодые люди! Может, поэтому, Балатон,
Я не мог с тобой расстаться?
Разве только это? Около берега В борьбе против фашизма Погибли наши братья -Защитники счастья.
Солдатская могила в цветах.
В сердце - чистая скорбь,
На граните - драгоценные слова,
Горит вечный огонь.
Мир вам и покой, наши герои!
Наше поколение дает вам слово:
Будем помнить вас,
Будем беречь вашу славу.
Над вами песни и слова Будут всегда звучать и жить.
Чардаш
Нёжъяло, кырзало скрипкаос Сюлэмлэн сиосаз йотыса.
Балатон ты дурысь сяськаос Шып кылзо, йыръёссэс лэзьыса.
Нош тани бугырскиз кадь зарезь -Гудыри зуркатйз шат инмез?
Кожалод, усьылэ жиль азвесь,
Вуюись югдытэ кадь синмез.
Оло тыл, оло тол нылъёсыз Бергатэ шумпотон бурд йылын.
Сылозы шат сыче дыръёсы Пияшъёс Чардашлэсь палэнын.
Шильк шуо, шальк шуо чиньыос,
Каблукъёс дыбырто крезьгуръя.
Кизили кадь пишто сэзь синъёс,
Котькудйз ик кырза но ширъя.
Бен, озьы ик Чупчи вылъёсын:
Жингыртйсь «Ялыке» крезьгуръя Сюлэмъёс жуатско тылъёсын,
Вань калык толпери кадь поръя [6].
Чардаш
Протяжно поют скрипки,
Прикасаясь к струнам сердца.
Цветы с берегов Балатона Слушают безмолвно, опустив головы.
Но вот словно заклубилось море -Не гром ли потряс небо?
Словно падает сверкающее серебро,
Словно радуга засветила небо.
То ли огонь, то ли ветер крутит девушек На крыльях радости.
Разве устоят в такое время Мальчишки вдалеке от Чардаша.
Шильк! звенят, шальк! звенят пальцы,
Каблуки стучат под музыку.
Смелые глаза сверкают словно звезды,
Все поют и кружатся.
Вот так же на берегах Чупчи:
Под музыку звенящего «Ялыке»
Сердца зажигаются огнем,
Все кружатся словно ураган.
А. Уваров в ходе своих поездок в Венгрию не только совершенствовал знания языка, но и приобретал новых коллег и друзей. Одним из самых близких
друзей переводчика был Петер Домокош. Венгерский ученый среди всех финно-угорских литератур предпочтение отдавал удмуртской, поэтому часто имел дело со своим дальним коллегой. А. Уваров посвятил Домокошу два стихотворения с одним и тем же названием.
Мадьяр эше
«Кеньыр!» - шуид тон мыным,
Юг-юг няньдэ поттыса.
Мон кутй кык киыным Саламдэ шумпотыса.
Вой! - Шуи, эше, тыныд,
Вой банкаме усьтыса.
Кырмыштйд тон синмыныд,
Тодмо кылэз кылыса.
Сиськиськом тани чошен...
Дуноез бен мар-о вань:
«Войош кеньыр» тон сямен,
Нош удмурт сямен «войнянь».
Котьку мед луоз тазьы:
Ваче ки мыном азьлань.
Огкылысь но огазьын Ческытгес кошке войнянь [6].
Мадьярский друг
«Кеньыр!» - сказал ты мне,
Вытащив свой белый хлеб.
Я, обрадовавшись, хватил двумя руками Твое угощение.
Вой! - Сказал тебе я, друг,
Открыв свою банку с маслом.
Подмигнул ты мне,
Услышав знакомое слово.
Вот едим мы вместе.
Что же дороже этого:
По-твоему «Войош кеньыр»,
А по-удмуртски - «войнянь».
Пусть будет так всегда:
Пойдем вперед рука об руку.
Если мы живем дружно и сообща,
Хлеб с маслом становится вкуснее.
29
Мадьяр эше
Эн вунэты удмурт эштэ,
Мадьяр юлтош!
Вуо на мон Будапештэ,
Вуо на нош.
Ачид но ветлы ми пала -Кам шаере.
Мон возьмало тонэ ялан,
Арысь аре.
Зеч мылкыдыд - сюлэммыя,
Со чик уз вун.
Ведь асьмеос выжымыя -Агай но вын.
Кусыпъёсмы туж кыдёкын,
30 Дуно Уром.
Нош со понна лулмы матын:
Валче улом [8, 14].
Мадьярский друг
Не забывай своего удмуртского друга,
Венгерский товарищ!
Приеду я еще в Будапешт,
Приеду снова.
Ты сам тоже приезжай к нам -В камский край.
Я буду тебя всегда ждать,
Из года в год.
Твое дружелюбие нам по душе,
Этого мы никогда не забудем.
Ведь мы по родству -Братья.
Между нами большие расстояния,
Дорогой Товарищ.
Но, несмотря на это, наши души близки:
Мы будем жить вместе.
Еще один удмуртский поэт Д. Яшин, посетив Венгрию, поделился своими впечатлениями в книге «Ин ворекъян» («Небесное сияние», 1972). Во время поездок в другую страну не вся информация, услышанная на экскурсиях, остается в нашей памяти. Д. Яшин в своем стихотворении «Эржебет» допускает ошибку: в шестой строфе остров посреди Дуная назван Эржебетом, хотя его настоящее имя - остров Маргит. Стихотворения Яшина о Венгрии были переведены на русский язык талантливым русским поэтом
О. Поскребышевым.
Эржебет
Дунне вылын нылмурт нимъёс уно.
Котькинлэн вань мусо нимыз аслаз.
Зуч калыклы Катюша ним дуно,
Удмуртъёслы дуно вал Италмас.
Вуид ке тон чебер Будапештэ,
Отын но зеч нимзэс вералозы.
Тросэз полысь огзэ ке но эштэ Одно ик Эржебет нималозы.
Автобусэ пыриз мусо нылаш.
- Мон Эржебет, - шуиз ачиз сярысь, Туннэ мон переводчикты тйляд,
Мон верало ас городэ сярысь.
Бен, Эржебет - мусо, вылды, татын, Сьорлось мурт одно ик сое кылэ. Писатель, лётчик - трос удысъёсын Таче нимын ужась пумиськылэ.
Со ним - бамез лякыт мусоясь тол,
Со ним сяська но пальпотон кузьма. Со, кышномурт борды гинэ овол, Гранит борды, бетон борды юнма.
Тани син азямы музей-дворец,
Со дворецлэн, пе, Эржебет нимыз. Шормуч кыклы люке Дунай шурез,
Со шормучлэн но Эржебет нимыз.
Мозмыт овол вож Будаен Пештлы: Трос выжъёсын ваче кырмиськиллям. Чильпам выжъёс полысь одйгезлы Озьы ик Эржебет ним сётйллям.
Эн юалэ,
Умой тодтэк кылзэс,
Венгеръёсын вераськеммы луиз-а? Юрттйз зеч валаны одйг огмес Эржебет -
Асьме сямен нош Лиза.
Луиза яке Лиза шуыкум,
Венгер нылэз тодам мон ваисько.
Та шаере выльысь вуылыкум,
Эржебет юрттоз -Юн оскисько [10, 27].
Эржебет
Теплом и светом задевая душу,
Живут иные имена меж нас.
Для русских песнею звучит - Катюша, Легендой для удмуртов - Италмас.
А в Будапеште я услышал имя,
Милей которого для венгров нет.
Как дудочка с ладами золотыми,
Для сердца венгра - имя Эржебет.
Я помню -
Девушка зашла в автобус,
Вся придунайской свежести полна.
И, показать нам город приготовясь:
- Я Эржебет, - представилась она.
- Как вас зовут? -Ткачиху мы спросили.
- Я Эржебет, - услышали в ответ.
На томике стихов, как волны, синем Мы снова прочитали:
Эржебет.
Как ветерок меж яблонь -Это имя,
Как ласка,
Как цветы в родном краю.
Всему, что здесь особенно любимо,
Нередко имя женское дают.
Над голубою глубиной Дуная Мосты устремлены из Буды в Пешт.
Один из них все венгры называют За красоту и стройность: Эржебет.
Вот, башнями за небо задевая,
Дворец сияет:
Это - Эржебет.
И остров посреди реки Дуная Зовется тоже -Остров Эржебет.
Мы с венграми сошлись в большом и в малом. На все вопросы дали нам ответ.
И нам понять друг друга помогала Красавица венгерка Эржебет [9, 27].
Следующее стихотворение Д. Яшина «Чагыр Дунай но тодьы Кам» («Голубой Дунай и белая Кама») стало символом удмуртско-венгерской дружбы. Так уж повелось, что Дунай венгры называют голубым (это встречается как в фольклорных текстах, так и в поздних художественных произведениях), а
Каму удмурты прозвали белой. Д. Яшин в своем стихотворении очень удачно связал цвет Дуная с небом, а цвет Камы - с обликом седого, заснеженного Урала.
Чагыр Дунай но тодьы Кам
Уйвотъёсам но адзыли куддыр,
Мон со сярысь ялан малпай-тунай.
Малы-о тусбуйдэ шуо чагыр,
Портэм кунъёс пыртй бызись Дунай?
Трос калыкез адзид ас даурад,
Монэ, юн оскисько, уд кары мурт:
Ведь мон куно сямен лыктй дорад,
Лыктй - Кам шаерын вордскем удмурт.
Вуи, учки шорад но зеч валай:
Тыныд инбам кузьмам чагыр туссэ Озьы ик, кызьы лымыё Урал Тодьы Камлы сётэм ас тусбуйзэ.
Дано Чагыр Дунай но Тодьы Кам,
Од адзелэ ке но огдэс огды,
Вадьсысьтыды пильмаськисьтэм инбам -Со ведь тиляд сайкыт синучконды.
Калык лушкем малпа яке шара,
Инбам тусбуй - сыче ик синучкон:
Кыче мылкыд ворме - со зеч вера,
Йыркур яке ог-огедлы оскон.
31
32
Мед весь азьлань ширтоз улон-додьы, Дунне медаз луы огыр-бугыр!
Тодьы Каммы котьку медло тодьы,
Чагыр Дунай котьку медло чагыр! [10, 23]
Голубой Дунай и белая Кама
На валуны с шипеньем набегая,
Волна им холодит крутые лбы.
- Скажи, Дунай, - спросил я у Дуная,
- Ты почему зовешься голубым?
В твоих волнах гудит былого эхо.
Ты с недругами был суров и крут.
А я к тебе как гость и друг приехал,
Я - с дальней камской стороны удмурт.
Гляжу на синее твое плесканье И вижу: ты свой цвет у неба взял.
Вот так же подарил и белой Каме Свой цвет седой, заснеженный Урал.
Ты, голубой, не видел белой Камы,
Ее вода с твоею не слилась.
Но голубые небеса над вами -Не общее ли зеркало у вас!
В нем вся земля с ее земной судьбою,
С добром и злобой в мыслях и делах.
Не зря оно - то сине-голубое,
То красное, то черное, как прах.
Хочу, чтобы мир был занят мирным делом И солнце плавало из края в край.
Пусть вечно будет наша Кама белой,
Пусть вечно будет голубым Дунай [9, 25].
Побывавших в Венгрии гостей очень впечатляют народные танцы. Если А. Уваров полюбил венгерский чардаш, то Д. Яшин остался неравнодушен к ансамблю «Дуна». Венгерская танцевальная культура повлияла на создание удмуртского танцевального ансамбля «Эктон корка» («Дом танца»), инициатором которого был А. Н. Прокопьев. Данный ансамбль теперь известен не только в Удмуртии, но и далеко за ее пределами.
«Дуна»
Дунайысь ву пож-а, дун-а?
Омыртйм ке - адзомы.
Кыче со ансамбль «Дуна»?
Учкимы ке - тодомы.
Эшъёстэ кызьы уд чорты Учкыны со эктэмзэс.
Сценаын - венгерской чардаш,
Тыл кадь зол но тол кадь сэзь.
Пыдулзэс но чик уг шодо -Артистъёс бурдъяськемын,
Я ширто кадь, я лобзо кадь,
Мылкыдзы, лэся, инмын.
Учкисьёс нош одйг мурт кадь,
Зал синмаськемын копак.
Ог-огзэс борсысь вошто ни Я венгерка, я гопак.
Адзытэк сое уд дунъя,
Учкисьёс шокчо гадь тыр.
Венгриысь ансамбль «Дуна»,
Мед волмоз данэд котыр.
Языковая палитра
Дунайысь ву сокем дун-а,
Юимы но валамы.
Кыче со ансамбль «Дуна» -Адзимы но тодймы [10, 25].
«Дуна»
Вода в Дунае мутная или чистая? Почерпнем - увидим.
Каков он ансамбль - «Дуна»?
Посмотрим - узнаем.
Как не позовешь своих друзей Посмотреть их танцы.
На сцене - венгерский чардаш,
Сильный как огонь и смелый как ветер.
Даже не замечают своих пяток -Артисты окрылены,
Или мчатся, или словно летят,
Словно их настроение в небе.
Зрители все до одного
Всем залом влюблены в артистов.
Друг за другом идут Венгерка или гопак.
Не посмотрев такое не сможешь оценить Зрители вздыхают на всю грудь. Венгерский ансамбль «Дуна»,
Пусть развеется твоя слава повсюду.
Насколько чиста вода в Дунае,
Попили и поняли.
Каков он ансамбль - «Дуна»? Посмотрели и узнали.
В 1980-е гг. Венгрию посетила удмуртская поэтесса Г. Романова. Ее впечатления от поездки вылились в стихотворения, которые были опубликованы в журнале «Молот» с подзаголовком «Мадьяр музъем вылын» («На венгерской земле»). Г. Романовой удалось побывать на озере Балатон, являющемся одним из самых больших и красивых озер Центральной Европы, с особой аурой, заставляющей поэтов творить. «Венгерскому морю» она посвятила одно из своих стихотворений.
Балатон ты
Лек зоръёсын сьод пилемъёс Ортчо, гылзо палэнэтй.
Пужалляськись ву тулкымъёс Уг пазьгисько скала дортй.
Флагъёс пишто трос буёло,
Артэ кутйськыса сыло.
Чагыр инбам - тылэн вадьсаз,
Кырзанъёсаз нош - эшъяськон.
Вож-вож садо ярдуръёсаз Одйг гурзэс шедьто поляк,
Удмурт но зуч, мадьяр, словак. [5]
33
Озеро Балатон
Черные облака с грозными дождями Проходят, скользят вдалеке. Свертывающиеся волны Не бьются о скалу.
Светят разноцветные флаги, Взявшись за руки.
Над озером - голубое небо,
А в его песнях - дружба.
На его зеленых берегах Находят общий ритм поляк,
Удмурт и русский, мадьяр, словак.
34
Во всем, что встречает поэтесса, ей видятся родные просторы и знакомые удмуртские образы. Например, венгерка Оги (скорее всего, речь идет об имени Agi, Agnes) из одноименного стихотворения напоминает Г. Романовой удмуртскую девушку с лугов вдоль рек Чупчи и Вала:
Оги
Тани ми ширтйськом Будапештлэн паськыт урамъёстйз:
Пинё, венё, йылсо юртъёс,
Чебер выжъёс, магазинъёс,
Чильтэр кадь чиляло скверъёс -Ваньмыз, ваньмыз - шулдыр уйвот.
- Тодматскоме, - шуиз мадьяр нылаш, -Мынам нимы Оги.
Туж кыдёкысь - удмурт гуртысь,
Чупчи, Вало возьёс дорысь -Вуиз кадь ыркыт тол выльысь,
Вешаз капчи бурдъёсыныз [5].
Оги
Вот мы мчимся
По широким улицам Будапешта:
Зубчатые, игольчатые дома с остриями,
Красивые мосты, магазины,
Словно кружева сверкают скверы -Все, все - словно веселый сон.
- Давайте познакомимся, - сказала венгерская
девушка, -
Меня зовут Оги.
Словно из далекой удмуртской деревни,
С лугов вдоль реки Чупчи и Вала Словно снова подул прохладный ветер И погладил своими легкими крыльями.
В стихотворении «Изкар» («Замок») перед нами предстает один из древних замков, рассыпанных по всей территории Венгрии. Многие из них были построены после монголо-татарского нашествия в 1241-1242 гг. прежде всего в целях защиты государства. По этой причине венгерские крепости и замки обычно расположены на вершине горы.
Изкар
Чагыр инмозь батыр жутйськыса,
Гурезь йылын огназ изкар сылэ.
Ортчем дыръёс сярысь кылбураса,
Крезь сиосаз каллен йотйськылэ.
Бурдзэ волъям, синмаз улзе ни тыл,
Тани лобзоз, жутскоз, орзи музэн.
Но мозмемез уг лу интыысьтыз -Даур герзам сое из гурезен.
Пурысьтаны кутскем пересь сямен,
Маке малпаськыса, кузё синмын Чалмыт котыр учке вылйысен
Сяськаяськись мадьяр музъем шоры. Вормиллямтэ сое толпериос,
Овол погыртйллям секыт ожъёс.
Сылэ изкар, сылэ мадьяр кунын,
Вашкалазэ уг лэзь вунэтыны [5].
Замок
По-богатырски поднявшись до голубого неба,
На вершине горы одиноко стоит замок.
Глася о далеких временах,
Крезь осторожно прикасается к своим струнам. Раскрыл он свои крылья, в его глазах разжигается
огонь,
Вот-вот взлетит, поднимется, словно сокол.
Но замок не сможет освободиться -Столетия навеки связали его с горой.
Словно покрывающийся сединой старик, Призадумавшись, глазами хозяина Безмолвно смотрит кругом свысока На цветущую мадьярскую землю.
Не победили его бури,
Не погубили жестокие войны.
Стоит замок, стоит на мадьярской земле,
Не позволяя забывать о прошлом.
Стихотворение «Люкиськизы соос» («Расстались они») посвящено чувствам удмуртского паренька и венгерской девушки. При изображении венгерки Г Романова использует знакомые фольклорные сравнения: стройная фигура сравнивается с березой, черные глаза - с ягодами смородины. Мы не знаем, имеет ли данное произведение реальные корни. Может быть, поездки автора к древним замкам и крепостям подсказали тему для романтической истории.
Люкиськизы соос
Дунай шурлэн меч ярдураз Пумиськизы соос.
Крезь гур улзиз паськыт ораз,
Жингыр вазиз улос.
Кык сюлэмъёс ву тулкымен Ваче шуккиськизы.
Удмурт пияш мадьяр нылэн Татын вераськизы.
- Сильва, Сильва, шодйськод-а Гажась юн мылкыдме?
Вордскем палам куке вуод-а?
Я усьты, усьты ас малпандэ!
Тодьы кызьпу вожъяськысал, дыр,
Веськрес мугорыдлы.
Кисьмам сутэр бездыт луысал, дыр,
Сьод синъёсыд улсын.
Номыр оз вера мадьяр ныл.
Секыт лулскиз, синйылтыса Вордскем шаерезлэсь туссэ:
Лысву сямен, турын полы Синкылиос быльыразы.
Дунай шурлэн меч ярдураз Соос люкиськизы [5].
Расстались они
На крутом берегу Дуная Встретились они.
Над широким течением оживилась мелодия крезя, Звенела вся округа.
Два сердца речной волной Столкнулись друг о друга.
Удмуртский паренек с мадьярской девушкой Беседовали здесь.
- Сильва, Сильва, чувствуешь ли Мое почитание?
Приедешь ли ты когда-нибудь в мои родные места? Открой же свои мысли!
Белая береза позавидовала бы Твоей стройной фигуре.
Спелая смородина поблекла бы От взгляда твоих черных глаз.
Ничего не ответила венгерка.
Глубоко вздохнула, посмотрев На облик своей родной земли:
Словно роса на траву Упали слезы.
На крутом берегу Дуная Они расстались.
Итоговым произведением из цикла «На венгерской земле» является стихотворение «Чылкак дорамы кадь...» («Словно как дома...»). Несмотря на различия культур, ландшафта, антропологических данных удмуртов и венгров, Г. Романова чувствует себя в Венгрии как дома. Однако сердце зовет поэтессу в родные края.
36
Чылкак дорамы кадь...
Ой, кыче чебер мадьяр музъем!
Кыче пуштресэсь татын садъёс.
Возьёсыз но асьмелэн выллем,
Нош будо меда отын италмасъёс?
Ой, кыЧе чебер мадьяр музъем!
КыЧе паськытэсь шур оръёсыз.
Учкы-ай, Дунай тодь Кам тусъем.
Нош кыче меда дун вуэзлэн шомыз?
Ой, кыЧе чебер мадьяр музъем!
Кыче мылкыдо татын калык,
Чылкак асьмелэн кадь ик вылэм.
Нош сюлэм оте доре. Малы? [5]
Словно как дома...
Ой, как красива мадьярская земля!
Какие пышные здесь сады.
И луга словно наши,
Но растут ли на них италмасы?
Ой, как красива мадьярская земля!
Какие широкие русла рек.
Посмотри-ка, Дунай словно белая Кама. Интересно, а какой вкус у его чистой воды? Ой, как красива мадьярская земля!
Какие дружелюбные здесь люди,
Словно у нас.
Но сердце зовет домой. Почему же?
Среди более поздних произведений следует упомянуть стихотворение «Балатон» В. Владыкина, которое посвящено памятным местам Венгрии и самим венграм - так, как их видит удмуртский поэт и этнограф. Стихотворение написано на русском языке.
Море Балатон
Есть удивительное море Балатон,
Где венгры навсегда утопили свою грусть и тоску,
А теперь просто загорают и иногда купаются.
Есть удивительная гора Гелерт,
Где венгры навечно возвысили свою гордость и силу,
А теперь там просто бродят туристы, и все любуются и иногда интересуются.
Есть удивительный город Будапешт,
Где венгры надолго поселили свое счастье и красоту,
А теперь просто живут, а иногда, ожидая автобус, ругаются.
И все это - удивительная страна Венгрия,
Где живут удивительные венгры,
Которые танцуют чардаш,
Пьют токай и закусывают такой паприкой,
Что можешь пешком перейти Дунай,
Который когда-то, говорят, был голубым.
И еще, может быть, будет таким.
Венгры,
Мир и счастье вам!
Как и всем нам! [3]
В стихотворении без названия молодого поэта Арзами Очея (А. Арзамазова) перед нами - осенняя будапештская картина. Арзами Очей окончил финноугорское отделение Удмуртского государственного университета и неплохо владеет венгерским. Во время стажировки в Будапеште ему удалось поближе познакомиться с городом, венграми и с венгерской литературой. Как и в случае с другими поэтами, поездка в Венгрию отразилась на дальнейшем творчестве Арзами Очея.
Губрес выжвыл. Зоре.
Омыр туннэысен Сйзьыломоз жоггес.
Улвайёссы
Дунай ярдуръёсысь
Писпуослэн
Котмо но чидало на -
Вань дырзы.
Сабадшагхид вылтй
Ортчиз пурысь трамвай - акшан.
Мон вамышто сьораз.
Языковая палитра
Тамак но вось юртто Шодылыны асме.
Губрес выжвыл. Мадьяр сйзьыл -Сйзьыл гинэ... [1]
Сутулый мост. Идет дождь.
Воздух с сегодняшнего дня Быстрее покроется осенью.
Ветки
С берегов Дуная Деревьев
Мокнут и терпят -У них есть время.
По Сабадшагхиду
Прошел серый трамвай - сумерки.
Я пойду за ним.
Сигареты и боль Помогают мне ощущать себя.
Сутулый мост. Мадьярская осень -Только осень.
В заключение нужно отметить, что, если первая встреча удмуртов с венгерской землей была неожиданной и печальной, следующие уже проходили в период укрепления связей между двумя родственными народами. Во второй половине прошлого века поездки удмуртских поэтов и писателей в Венгрию носили в основном туристический характер. С середины 1990-х гг., после открытия в 1995 г. финно-угорского отделения Удмуртского государственного университета, начинается новый 37 этап удмуртско-венгерских творческих связей.
Теперь не только преподаватели, но и студенты имеют возможность стажироваться в венгерских университетах. Это укрепляет связи и дает больше возможностей для совместной работы. Как в Венгрии, так и в Удмуртии издаются книги с переводами родственных литератур, благодаря свободному владению венгерских коллег удмуртским языком и наоборот, в последние годы переводы делаются исключительно с текстов-оригиналов. Надеемся, что тесные контакты и в дальнейшем натолкнут удмуртских поэтов на написание новых стихов о Венгрии.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
финно-угорское языковое родство; удмуртско-венгерские литературные связи
Finno-Ugric linguistic affinity; Udmurt-Hungarian literary relations
KEYWORDS
Поступила 30.04.2010
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Арзами Очей. Быдэс: Кылбуръёс / Арзами Очей. - Ижкар, 2009. - 176 б.
2. Жингырты, удмурт кыраан! Нотаосын кыраан книга / Дасяз П. К. Поздеев. - 2-тЙ изд. - Устинов : Удмуртия, 1987. - 374 б.
3. Омель Лади (Владимир Владыкин). Море Балатон // Инво-жо. - 2008. - № 5/6. - С. 129.
4. Подарок Мункачи. Песни и сказания / сост. и авт. предисл. А. Н. Уваров. - Ижевск : Удмуртия, 1983. - 192 с.
5. Романова, Г. В. Мадьяр музъем вылын // Молот. - 1980. -№ 3. - 23-тЙ б.
6. Уваров, А. Н. Венгерской тетрадьысь // Советской Удмуртия. - 1968. - 29 дек.
7. Уваров, А. Н. йечбур, Мадьярорсаг! // Молот. - 1961. - №9 8. -61-64-тЙ б.
8. Уваров, А. Н. Эхма лирика, юмор, сатира / А. Н. Уваров. -Ижевск : РИО Госкомиздата УА.ССР, 1991. - 80 б.
9. Яшин, Д. А. Весеннее разноцветье / Д. А. Яшин. - Ижевск : Удмуртия, 1975. - 88 б.
10. Яшин, Д. А. Ин ворекъян / Д. А. Яшин. - Ижевск : Удмуртия, 1972. - 96 б.
