CC BY
10И. В. Чуркина (ИСл РАН)
Словенские ученые послевоенного поколения
Послевоенное поколение словенских историков, пришедшее в науку накануне Второй мировой войны или сразу после нее, очень много сделало для моего становления как историка. Все они - Ф. Цвиттер, Б. Графенауер, Д. Кермавнер, В. Мелик, Ф. Клопчич, М. Бритовшек были очень разными по взглядам и характерам, но их объединяли и общие черты.
Историки этого поколения были искренними патриотами своей родины (Словении и Югославии), все они так или иначе участвовали в борьбе против фашистов за ее освобождение. Это были очень образованные люди, часть из них училась в известных европейских университетах, что придавало их взглядам широту и объективность. Они прекрасно знали историческую литературу, не только немецкую, французскую и английскую, но и русскую, чешскую, польскую. Написанные ими статьи и книги отличались ясностью изложения, выводы подкреплялись выверенными фактами, на которые спокойно можно было ссылаться, не проверяя их. У них были разные точки зрения на некоторые вопросы истории Словении, и они полемизировали друг с другом в печати. Особенно это касалось двух видных историков - Франа Цвиттера, человека широких либеральных взглядов, и Душана Кермавнера, убежденного марксиста. Но их полемика всегда подкреплялась фактическим материалом.
И еще одну общую черту мне хотелось отметить у этих историков: их доброжелательность по отношению к младшему поколению, желание помочь. Это я очень хорошо ощутила на себе. Я только начинала изучать историю Словении, а в Советском Союзе не было историка, который конкретно мог бы помочь в этом. Первым, кто помог мне начать разбираться в словенской истории, был академик Милко Кос. Он приезжал в Москву в конце 1950-х годов, когда я училась в аспирантуре и писала диссертацию о словенских городах и горном деле в XVI в. Я читала словенскую и немецкую литературу и запуталась в названиях городов и сел. Кос помог мне идентифицировать немецкие и словенские названия.
Много мне дало общение с Бого Графенауером (1916-1995). Он родился в семье видного словенского литературоведа и этнографа Ивана Графе-науера. Активно участвовал в политической жизни довоенной Югославии, примкнув к кругу христианских социалистов. Во время оккупации сотрудничал с Освободительным фронтом Словении, был арестован и интернирован в Италию, где провел более года, вплоть до ее капитуляции. После победы над фашистами Графенауер работал в Югославской комиссии по
границам при министерстве иностранных дел в Белграде в качестве эксперта. В 1946-1988 гг. он преподавал историю Словении на философском факультете Люблянского университета. После выхода на пенсию Графе-науер трудился в Словенской Матице и некоторое время был ее председателем. Особое внимание он уделял Клубу каринтийских словенцев в Любляне, поскольку его предки происходили из Каринтии. Графенауер общался со мной достаточно часто, читал мои первые труды по истории Словении. Он очень тактично указал мне, какие книги по словенскому средневековью не стоит принимать во внимание, поскольку факты, приведенные в них, не соответствуют действительности. Он же похвалил мою статью «Югославянские стипендиаты Славянского учительского института», и эта похвала стала последним толчком в принятии мною решения заняться изучением русско-словенских связей, привлекая материалы русских архивов. Во многих своих работах я использовала труды Графенауе-ра, о которых я самого высокого мнения. Его обширные знания, использование им самых разнообразных источников и литературы на многих языках, широкий диапазон его исследований ставит его в ряды наиболее серьезных европейских историков XX в.
Душан Кермавнер (1903-1975), убежденный коммунист, включился в коммунистическое движение уже с 1920 г. Затем последовала подпольная работа, аресты, тюрьмы в королевской Югославии. После оккупации он сразу же включился в борьбу против фашистов, был арестован, несколько лет до освобождения провел в концентрационных лагерях, в том числе в Бухенвальде. Рабочее движение в словенских землях, революционные выступления в России, а именно: революция 1905 г. и Октябрьская революция находились в центре его внимания. Хотя Кермавнер был твердым марксистом, но его работы, особенно его подробные комментарии к «Словенской культурно-политической истории» Ивана Приятеля, написанные с привлечением огромного фактического материала, имеют непреходящее значение. Он выступал в них с объективных позиций. Кермавнер с самого начала нашего знакомства опекал меня, указывал, какие книги и газеты, какие фонды в словенских архивах мне надо посмотреть по моей теме: он с самого начала считал, что я должна заняться русско-словенскими отношениями. Кермавнер познакомил меня с директором Славянской библиотеки Ф.Добровольцем, который выдавал мне нужные книги на дом на субботу и воскресенье.
Фран Цвиттер (1905-1988) родился в семье судьи в местечке Бела Цер-кев, отец его был родом из Каринтии. Фран Цвиттер окончил гимназию в Новом Месте. Затем изучал историю и географию в Люблянском (1924— 1926) и Венском (1926-1928) университетах, в 1930-1932 гг. стажировался в Париже. Несколько лет являлся учителем истории в классической гимназии Любляны, с 1937 г. доцент по спецальности «Всеобщая история нового времени» на философском факультете Люблянского университета. Молодой историк активно участвовал в общественной жизни, примкнув к лево-
му крылу либерального движения. Накануне вторжения фашистов он был одним из участников создания Общества друзей Советского Союза. Во время оккупации Цвиттер находился под наблюдением итальянских властей, а после капитуляции Италии ушел к партизанам. С января 1944 по март 1945 г. он возглавлял Научный институт Освободительного фронта, который организовал сбор материалов, относившихся к оккупации: указы и заявления оккупационных властей, прессу, выпускавшуюся партизанами и пособниками фашистов. Теперь эти материалы находятся в специальном отделе Архива Словении. Цвиттер представлял собой тип ученого, который часто показывается в кинофильмах и книгах - рассеянного и безгранично преданного науке. В 1956 г. я сопровождала его во время конгресса историков, проходившего в Москве. Я твердо усвоила, что если его оставить хотя бы на несколько минут, он обязательно придет не в ту аудиторию и не на то заседание. После войны, в 1945-1947 гг., Цвиттер работал в министерстве иностранных дел Югославии, занимался вопросом установления границ. Затем с 1948 г. до выхода на пенсию в 1975 г. работал на философском факультете Люблянского университета. Несколько лет он возглавлял Словенскую Матицу. Труды Цвиттера охватывали события не только в словенских землях, но и во всей Габсбургской империи. Особенно его интересовала эпоха словенского Возрождения, которому он посвятил ряд исследований. Цвиттер сделал ряд важных выводов, посвященных Иллирийским провинциям, деятельности видного словенского национального деятеля А. Линхарта.
Франц Клопчич (1903-1986) или, как его называли в России, Владимир Павлович, родился в Лотарингии в семье шахтера-эмигранта. В 1909 г. его отец вместе с семьей вернулся на родину. Он сочувствовал социал-демократам, и не без его влияния Франц Клопчич включился в рабочее движение еще будучи учеником реального училища в Любляне (1917-1923). В 1920 г. он вступил в Югославскую коммунистическую партию, вел активную работу как организатор и журналист, несколько раз арестовывался. В 1930 г. Клопчич по указанию партийного руководства отправился в Москву. В СССР он прожил 26 лет, из них 11 лет находился в лагерях. В 1956 г. вернулся в Словению. Здесь он работал в архиве, Институте истории рабочего движения. После выхода на пенсию в 1963 г. он написал около 200 работ - полемических статей о современных событиях, воспоминаний, исследований, посвященных рабочему движению. Большой интерес представляют его публикация воспоминаний югославских военнопленных, очутившихся в России во время Первой мировой войны и принявших участие в гражданской войне на стороне большевиков, а также его воспоминания о жизни в советских лагерях. Последние высоко оценил известный словенский ученый Иоже Пирьевец. «После возвращения на родину в середине пятидесятых годов, - пишет Пирьевец в своей статье «Словенцы и русские (1918-2008)», - этот убежденный большевик описал в книге воспоминаний «Десятилетия испытаний» (1980) свой крестный путь по мо-
сковским тюрьмам и сибирским лагерям с такой искренностью, не переходящей в ненависть, которая превосходит даже произведения Солженицына». Мне Владимир Павлович очень помог: он не только ездил со мной по Словении, показав мне многие ее города и села, в том числе город рудокопов Идрию, но и отвез меня в Шмартно при Литии, которое было родиной словенского филолога Даворина (Мартына Матвеевича) Хостника. Хостник долгое время учил детей в гимназии г. Рыльска Курской губернии. Он является автором первых словенско-русского и русско-словенского словарей и соответственно словенской грамматики для русских и русской грамматики для словенцев. В Шмартно я встретила внучатого племянника Матвея Мартыновича Янеза Хостника, который дал мне прочитать письма Хостника из России родным. Теперь они находятся в музее Шмартно, созданном предпринимателем Магдой Брезникар.
Марьян Бритовшек (1923-2008) происходил из семьи мариборского торговца. В Мариборе он окончил гимназию, в 1943 г. ушел в партизаны. После войны Бритовшек окончил философский факультет Люблянского университета, затем проходил специализацию по истории международного рабочего движения в Институте общественных наук в Белграде. В 1960 г. защитил докторскую диссертацию «Разложение феодальной аграрной структуры в Крайне», вышедшей отдельной книгой в 1964 г. С 1964 г. и до выхода на пенсию в 1993 г. профессор Бритовшек работал в Люблянском университете. Хотя у него имеются фундаментальные работы по истории Словении - о разложении феодальной системы в Крайне в конце XVIII в. и о А.Фюстере, одном из демократических деятелей революции 1848 г., в центре его исследований было европейское рабочее и коммунистическое движение. Он опубликовал ряд статей о I, II и III Интернационалах, о Парижской Коммуне, о деятельности Маркса и Энгельса в революцию 1848 г. Особенно большое внимание он уделял России, Октябрьской революции, развитию коммунистического движения в СССР, сущности ленинизма и сталинизма. Он опубликовал ряд монографий по этой теме: «Борьба за ленинское наследие» (1976), «Царизм, революция, сталинизм» (1980), «Термидор Сталина» (1984) и др. Эти работы интересны помимо прочего тем, что в них он широко использовал европейские и американские архивы, труды европейских и американских ученых по этой теме. Бритовшек был одним из немногих словенских историков, которые исследовали не только словенскую историю, но и историю Европы. Научные труды Бритовшека отличаются Шубиной, критическим духом, фундаментальностью. Он искренне любил мою родину и горячо переживал события, происходившие в ней.
Бритовшек много сделал, чтобы познакомить меня со Словенией. Хотя в научном отношении темы наши не совпадали, он много дал мне для понимания партизанского движения в Словении. Я особенно запомнила поездку с ним в Штирию на место гибели Похорского батальона. Во время своих приездов в Словению я часто бывала у него в гостях, где меня всегда радушно встречала его жена Аня, тоже бывшая партизанка.
Но, пожалуй, наиболее прочные долговременные контакты у меня сложились с Василием Меликом (1921-2009), профессором Люблянского университета, сыном видного словенского географа первой половины XX в. Антона Мелика. У Василия Мелика, как и у меня, в центре исследований был период словенской истории, начиная со словенского Возрождения и кончая образованием Югославии. Поэтому при каждом моем приезде в Словению мы много общались, обсуждая различные вопросы, новые документы, касающиеся нашей темы. Мелик прекрасно знал факты, в большинстве случаев наши взгляды совпадали. Он не только писал интересные статьи и книги, но и участвовал в издании воспоминаний крупных словенских политиков - Й. Вошняка, И. Хрибара, Ф. Шуклье, В. Равнихара и др. Обычно воспоминания этих деятелей предваряли содержательные статьи Мелика. Работы Мелика отличаются глубиной, оригинальностью, комплексным подходом к изучаемым проблемам. С ним очень приятно было иметь дело, он отличался демократичностью, хорошим чувством юмора, доброжелательностью, неизменным интересом к жизни и людям. Мелик участвовал во многих международных проектах, в том числе и в советско-югославской публикации «1угословени и Русща» (Материалы архива М.Ф. Раевского. Београд, 1989. Т. 2. Кн. 1) Я хорошо знала семью Мелика -его жену Любу, его дочерей Ельку и Живу, его зятя Стане Гранду, на моих глазах превратившегося в серьезного историка, со взглядами которого я не всегда согласна.
И еще мне хотелось бы сказать несколько слов о двух словенских филологах, также помогавших мне понять словенские реалии.
Валентин Логар (1916-2002) родийся в большой крестьянской семье, учился на философском факультете Люблянского университета у словенского лингвиста-диалектолога Ф.Рамовша. Во время войны Логар и все его братья сражались в рядах Освободительного фронта Словении. За сотрудничество с ним Логар был арестован и несколько лет сидел в итальянских тюрьмах. После войны он за поддержку резолюции Информбюро снова был арестован и несколько лет провел на каторге на Голом Отоке и в боснийских рудниках. Освободившись, Логар под влиянием своего учителя продолжил изучение многочисленных словенских диалектов, преподавал в Люблянском университете. Логар активно сотрудничал с советскими учеными в создании карты славянских диалектов. Логар показал мне многие районы Словении еще во время моего первого приезда туда на семинар словенского языка, литературы и культуры в 1965 г. Он рассказывал мне об особенностях словенского языка, о сложности формирования литературного языка словенцев, которые при своей малочисленности имеют 49 диалектов.
Кроме Логара мне хотелось бы упомянуть и Франца Якопина (19212002), одного из наиболее разносторонних славистов Словении. Якопин окончил Люблянский университет. Помимо этого в 1953-1954 гг. он изучал в Геттингене славистику, в 1959 г. в Кракове и Варшаве - полонистику,
в 1973 и 1978 гг. в Минске - белорусистику. Но главным делом его жизни всегда оставалась русистика. Он написал множество статей и книг, посвященных ей, в том числе «Грамматику русского литературного языка», множество пособий для изучения русского языка.
Якопин вместе с профессором Борисом Патрену был первым, кто встретил меня и Володю Дыбо в Любляне на вокзале во время нашей первой поездки в Словению. И затем он всегда оказывал мне внимание, снабжал меня новыми книгами по истории и лингвистике.
Словенские ученые, историки и филологи, первого послевоенного поколения не только помогли мне в овладении моей профессией, за что я всю жизнь буду им благодарна. Благодаря им, я почувствовала глубокую симпатию к словенцам как народу, близкому нам по языку и культуре, долгое время боровшемуся за свою самобытность и сумевшему ее сохранить, несмотря на неблагоприятные условия существования.
