CC BY
134
С. В. Андросова
СЛОГ: ЕДИНИЦА ЯЗЫКА ИЛИ РЕЧИ?
Как известно, выделение слога в языках фонемного строя1 наталкивается на массу препятствий. Что же это за единица? На каком уровне — системы или реализации — он выделяется? Для того, чтобы ответить на эти вопросы, необходимо, прежде всего, определиться относительно его возможных функций, исходя из которых следует рассматривать принципы и способы соединения элементов в слог. Единого мнения на этот счет не существует. Слог может быть отнесен к фонологическому или фонетическому уровню. Напомним, что на первом в языках фонемного строя слог традиционно представляет собой единицу фонотактики, главная функция которой состоит в реализации действующих в данном языке законов сочетаемости фонем. На втором уровне функция слога заключается в том, что он служит своего рода полем для реализации дифференциальных признаков согласных и гласных: «именно в слоге реализуются все фонетические признаки звуков-фонем...»2. В этом случае средством объединения сегментов в один слог служит определенное фонетическое качество, например, особенности распределения звучности или единая моторная программа, где показателем единства служит степень коартикуляции.
Начать следует с того, что сама возможность выделения слога как на фонологическом уровне, так и фонетическом не находит единодушного принятия среди лингвистов. Основным доводом против интерпретации слога как фонологической единицы является отсутствие связи со значением3. Согласно традициям отечественного языкознания, критерий наличия/отсутствия связи со значением является бесспорным при решении вопроса о выделении/невыделении инвентарных, иными словами, парадигматических языковых единиц. Однако помимо них существуют и синтагматические единицы — схемы и типы построения неинвентарных единиц, в абстрактном виде отражающие действие правил. С этой точки зрения фонологический слог как единица, в которой реализуются правила сочетаемости фонем, вполне может быть отнесен к синтагматическим. Реальность правил подтверждается тем, что закономерности слогоделения в различных языках (что бы ни лежало в основе) не совпадают4. Фонологические слоги, таким образом, видятся как отрезки между точками-границами, где дистрибутивные правила начинают действовать заново5. С этой точки зрения в американском варианте английского языка (АЕ), послужившем материалом для настоящего исследования, по причине невозможности употребления ударных усеченных гласных в конце морфем и слов, а также большого количества дис-трибуционных ограничений, касающихся согласных, в последовательности СГСГСГ... (где «С» — одиночный согласный либо консонанс) возникает большое количество закрытых слогов.
Все получается логично, если бы не одно обстоятельство: построение фонотактической модели осуществляется на основе так называемых односложных слов, для структурного анализа которых понятие слога вообще не нужно. Есть ли необходимость выделять особые единицы — фонологические слоги, если их можно описать, не выходя
© С. В. Андросова, 2009
за пределы правил фонотактики?6 В любом случае, даже если найти достаточные основания для рассмотрения слога как чисто фонологической единицы, отвлечься от его реальных фонетических характеристик нельзя7.
Альтернативой представлению фонологического слога как единицы фонотактики является его рассмотрение как единицы, связанной с распределением и реализацией уда-рения8. Разумеется, здесь не обойтись без обращения к материальной стороне. На супра-сегментном уровне функция слога может сводиться к противопоставлению ударных и безударных слогов по ряду просодических параметров: «многие ударные слоги по сравнению с безударными обладают большей громкостью и интенсивностью и характеризуются более высокой частотой основного тона»9. Противопоставление ударных слогов безударным выражается и через качество и длительность сегментов их составляющих.
Основным доводом против выделения слога как фонетической единицы, по мнению Дж. Лэйвера, является невозможность предложить объективные, поддающиеся измерению параметры, маркирующие слоговые границы10. По мнению автора, понятие фонетического слога можно использовать в общей фонетике для объяснения координационных отношений между сегментами11.
Создается такое впечатление, что в предложенной трактовке фонетический слог по сравнению с фонологическим выглядит ущербно. Значение фонетического слога признается несущественным зачастую только потому, что его границы, призванные объяснить координационные отношения между его составляющими, часто не совпадают с границами фонологического слога. Роль особых координационных отношений принижается, на наш взгляд, совершенно незаслуженно. Между тем, нельзя не осознавать, что одной коарти-куляции как сугубо физиологического явления недостаточно для обоснования ценности слога как фонетической единицы.
Важнейшую лингвистическую функцию фонетического слога сформулировала и обосновала Л. В. Бондарко: слог — единица, в которой реализуются слоговые контрасты, являющиеся полезными признаками для восприятия дифференциальных признаков фонем12. Общий смысл сводится к тому, что в последовательности СГСГСГ.. «СГ» — слог с особым характером связи между его составляющими, а «ГС» — просто сочетание. Кроме того, противопоставление ударных и безударных слогов лучше прослеживается через качество и длительность сегментов, если слогом считать последовательность СГ: ударность/безударность последующего гласного влияет на длительность и качественные характеристики предшествующего ему согласного13. Наглядное тому подтверждение — например, ослабление и потеря придыхания как следствие безударности следующего гласного, а также реализация одноударного на месте Л d п/ помимо нахождения в интервокальной позиции имеет обязательным условием безударность второго гласного.
Тот факт, что слог является необходимым контекстом для выражения дифференциальных признаков фонем — согласных и гласных, а также выступает минимальной единицей коартикуляции, приводит к пониманию его как минимальной произносительной единицы. Такое рассмотрение справедливо, по крайней мере, с точки зрения говорящего. Считается, что слог также является минимальной единицей восприятия14. Между тем, следует подчеркнуть, что при планировании речи базовой единицей является слово15. По-видимому, эта же единица фигурирует в качестве основной (но не минимальной!) и при восприятии потока речи.
Опыты по восприятию сегментов, выделенных из спонтанной речи, показывают, что носитель языка всегда стремится «угадать» слово. Только если правильное угадывание
при сокращенном контексте невозможно, носитель языка прибегает к более мелкому образованию — слогу, в котором тем или иным способом реализованы дифференциальные признаки еще более мелких единиц — фонем. Иными словами, в распоряжении взрослого слушающего одновременно находятся различные виды ментальных репрезентаций: слово, слог, фонема, и для решения конкретной задачи слушающий может переключаться с одной репрезентации на другую16.
Таким образом, слог, с одной стороны, используется сегментными единицами-фонемами, поскольку вне слога они не могут быть реализованы. Такова функция слога на нижнем уровне. С другой стороны, из слогов (одного и более) состоят слова — единицы более высокого уровня по сравнению с фонемным. Большое количество слов на слоги делится (далеко не все слова односложные), и происходит это именно в связи с противопоставлением ударных и безударных слогов. Определенные состав, количество и сочетание слогов формируют целостный облик слова. С этой точки зрения слог обслуживает потребность слова быть цельнооформленным. В свою очередь слова складываются в высказывание, а это уже переход на еще более высокий уровень — интонационный, непосредственно связанный с синтаксисом. Интонационная организация высказывания диктует многие характеристики слогу: количественные и качественные, мелодические и динамические. В этом плане слог призван обслуживать смысловые единицы.
После того, как сделан выбор функций слога, можно переходить к определению его границ. Отсутствие прямой связи со смыслом не позволяет выделить его как инвентарную единицу языка в отличие от фонемы. Главный по щербовской концепции критерий выделимости фонемы — морфологический — не может быть применен к выделению слога. Из этого вытекает, что роль морфемных и словесных границ при слогоделении не является определяющей.
Интуитивно ясно, что звуки, входящие в один слог, связаны между собой более тесной связью, чем звуки, принадлежащие к разным слогам17. Однако одной интуиции здесь явно недостаточно. Предлагая те или иные правила слогоделения, мы должны четко представлять себе, имеют ли эти правила реальные подкрепления в виде фонетических характеристик звуков, которые бы зависели от позиций этих звуков в слоге18.
С точки зрения спектральных характеристик одним из важнейших признаков наличия
19
или отсутствия слоговой границы является характер перехода от гласного к согласному19. При решении вопроса о слоговой принадлежности того или иного сегмента необходимо определиться, с каким из претендующих сегментов степень коартикуляции выше: какой из них в большей мере влияет на характеристики спорного сегмента. Так как чаще камнем преткновения является согласный (по крайней мере, об этом с завидным постоянством упоминают в фонетических работах), то следует, прежде всего, искать признаки коарти-куляции в частотных характеристиках шума согласного и формантной картине сонорного.
Коартикуляция, понимаемая именно в этом смысле, является универсальной для челове-
20
ческого языка20 как такового.
Зачастую при определении начально- или конечнослогового характера согласного/консонанса можно встретить указание на то, что его характеристики (выбор того или иного аллофона) закреплены за позицией в слоге21. Если принять данное положение, которое звучит вполне логично, это должно означать, что если меняется аллофон, то может измениться и позиция согласного в слоге. Когда показателем слоговой принадлежности согласного выступает степень перекрещивания его артикуляционных жестов с тем или иным сегментом, то остается определить, с каким она выше.
Для одиночных интервокальных согласных в английском языке проблема отнесения их к предыдущему или последующему гласному возникает при попадании такого согласного на морфемную или словесную границу. Для решения этой проблемы с позиций фонетического слога необходимо выяснить, будут ли морфемные и словесные границы оказывать определяющее влияние на степень единства согласного с каким-либо из претендующих гласных. На данный момент известно, что на английские согласные на границе слов предыдущий гласный оказывает минимальное воздействие22. Это выражается в том, что по переходному участку от предыдущего гласного к конечному согласному было невозможно различить согласные по активному органу. А по переходному участку от конечного согласного к гласному следующего слова это можно было сделать, невзирая на словесную границу. Характер движения F2 соответствует тому, что происходит в СГ в начале слов, хотя на границе слов наблюдалось некоторое ослабление коартикуляции23. Приведенные факты указывают на более тесную связь в структуре СГ — открытом слоге — в потоке английской речи.
Характеристики одиночных согласных зависят не только от собственно формантной структуры следующего гласного, но и от его отмеченности ударением в речи. В частности, уже не раз упоминалось об особом поведении переднеязычных смычно-взрывных /t d п/ АЕ в связи с безударностью следующего гласного: реализация указанных согласных одноударными говорит об их тесной связи с этим гласным24. Ч. Бейли утверждает, что поведение согласных перед безударным гласным внутри слова и на словесной границе не отличается25. Тождественность аллофонов согласных перед безударным гласным внутри морфемы на морфемной и словесной границах можно продемонстрировать на примере одноударного [R] на месте /t/: photo, getting, get a. Количественные характеристики также выказывают последовательную зависимость от ударности/безударности последующего гласного. Исследование на материале спонтанной речи АЕ показало, что длительность согласного стабильно увеличивается при последующем ударном гласном и сокращается перед безударным невзирая на словесную границу.
Итак, открытый слог в потоке спонтанной речи АЕ чаще всего оказывается достаточным и более удобным образованием для объяснения появления того или иного аллофона согласного. Интерпретация вариативности сегментных единиц через характеристики слога предполагает наличие фонетически сильных и слабых позиций в слоге (нижний уровень, где действует коартикуляция) и для слога (на высшем уровне — просодическая отмеченность в высказывании ударением, темпом, мелодикой, интенсивностью). Таким образом, слоги — это схемы, где сочетаются более или менее выгодные условия для той или иной полноты выражения составляющих слога.
Поскольку в английском языке представлены и открытые, и закрытые слоги, то определение таких позиций необходимо в обоих случаях. Фонетически сильная позиция (где реализуются основные аллофоны фонем) хорошо демонстрируется в изолированных словах-однослогах структур СГ и СГС для последовательности СГ, где согласный — одиночный, что исключает ассимилятивные влияния, а ряд гласного выгодно сочетается с активным органом согласного (переднеязычный согласный и гласный переднего ряда и т. п.). Даже при «невыгодном» ряде гласного изолированное произнесение указанных структур будет обеспечивать полный тип (несмотря на то, что полученные комбинаторные аллофоны согласного и гласного отличаются от основных).
Последний согласный изолированного слова структуры СГС — закрытого слога — изначально находится в невыгодных условиях из-за отсутствия гласного,
не предусмотренного структурой этого слова. Именно при его реализации появляется неполный тип, поскольку пауза зачастую не в состоянии обеспечить полную реализацию согласного. Типичный пример — смычно-взрывные. В качестве одного из вариантов их реализации часто фигурирует глухой или звонкий имплозивный (в зависимости от фонологической глухости/звонкости). Однако в данной позиции возможны и другие реализации: слабый глухой и полноценный взрывной с независимой эксплозией26. Проследим эти особенности на примере глухих взрывных /t/ и /к/, а также звонкого взрывного /d/.
Разные реализации конечного /t/ показаны на рис. 1, 2 (начало согласного на обоих рисунках обозначено меткой). В слове it (рис. 1) эксплозия представлена импульсным и турбулентным видами шума. Фаза турбулентного шума характеризуется сравнительно большой продолжительностью — 90 мс — и угасанием составляющих к концу согласного. В спектре того же согласного в аналогичной позиции в слове that (рис. 2) акустических характеристик эксплозии не наблюдается: за смычной фазой27, содержащей следы формант предыдущего гласного, следует незаполненная пауза. Именно такая реализация препау-зального /t/ является в спонтанной речи наиболее частотной.
Различия двух описанных реализаций конечного /t/ нельзя интерпретировать иначе как радикальные. Выходит, что с самого начала конечный согласный демонстрирует высокую степень вариативности и готовность приспособиться к другим условиям. Как только появляется следующий гласный, согласный «всеми силами» стремится к нему. Яркий пример — расположение конечного согласного перед паузой, заполненной вокалическим элементом (рис. 3). В этом случае независимость эксплозии теряется: характеристики шума согласного приспосабливаются к формантной структуре следующего гласного.
В отличие от акустических характеристик независимой эксплозии (рис. 1) турбулентный шум в данном случае (рис. 3) обладает большей интенсивностью и четкостью локализации, угасания составляющих к концу согласного явно не происходит. Кроме того, имеются видимые отличия в расположении турбулентного шума по оси частот: интенсивные составляющие фиксируются в средне-верхней области от 3 КГц (рис. 3) — согласный аффрицирован, тогда как в случае независимой эксплозии — до 5,5 КГц (рис. 1). Также отмечаются усиления на уровне F3 последующей гласной вставки (рис. 3).
Мы видим, что речь еще даже не идет о сочетании с полноценной гласной фонемой — перед нами только вокалическая вставка. Однако уже в этих условиях фонема /t/ ведет себя иначе. Как только односложное слово становится одним из элементов
8
^ 7
U. 6
н 5
о
§ 4 F .
т 0,05 0,1 0,15 0,2 0,2
Время (с)
0,3
Рис. 1. Реализация Ш с независимой эксплозией в слове И перед незаполненной паузой
'
0,05 g 0,1 0,15 ж 0,2 0,25 0,3 ^ 0,35 0,4
Время (с)
Рис. 2. Имплозивный [t1] в слове that перед незаполненной паузой
104 9000 8000 ^ 7000
Ь 6000 н 5000 § 4000
^ 3000
2000 1000 0
Рис. 3. Слово that с последующей Рис. 4. Одноударный на месте /t/ в сочетании
гласной вставкой слов that I
в потоке речи, поведение конечного согласного меняется. Один из примеров — реализация одноударного перед безударным гласным следующего слова в сочетании that I (рис. 4). Акустические характеристики одноударного (границы обозначены метками) едва ли можно назвать схожими с описанными выше реализациями конечного /t/: наличие F0 и некоторого подобия формантной структуры, невыраженность смычной фазы, отсутствие признаков четко локализованного взрыва и турбулентного шума.
Похожее поведение демонстрируют и другие взрывные. Характеристики /к/ в слове look перед паузой (рис. 5) существенно меняются при добавлении безударного гласного переднего ряда следующего слова: look at (рис. 6). Безударность гласного и особенности его формантной структуры оказывают решающее влияние на конечный согласный первого слова, реализующийся как слабый полумягкий: аспиративный шум в спектре согласного отсутствует, а импульсный — усиливается на частотах F2 и более высоких формант следующего гласного. В целом импульсный шум становится более четко локализованным и интенсивным по сравнению с реализацией перед паузой, где он ослаблен, довольно размыт, практически сливается с аспиративным шумом.
Как и фонологически глухие, звонкие взрывные перед незаполненной паузой зачастую реализуются имплозивными. Кроме того, в этой позиции они могут подвергаться оглушению при сохранении ленисности. Пример реализации слабого глухого на месте /d/
8
^ 7
и
Ь 6
^ 5
о ^
§ 4
,2 0,3 0,4 0,5 0,6
и к
Время (с)
Рис. 5. Независимая эксплозия препаузального /к/ в слове look
кг
Время (с)
Рис. б. Слабый глухой палатализованный в сочетании look at
1
104 9000 В000 ^ 7000
Ь 6000 н 5000 § 4000
^ 3000
2000 1000
0
Рис. 7. Слабый глухой /d/ в слове sold перед Рис. S. Звонкий интервокальный /d/ в сочета-
незаполненной паузой нии sold in
с независимой эксплозией в слове sold представлен на рис. 7. Его характеристики: отсутствие F0, малая длительность и интенсивность, угасание составляющих к концу согласного, концентрация шумовых составляющих в области от 3 до 7 КГц.
Добавление гласного следующего слова — sold in — является выгодным условием для сохранения звонкости, импульсный шум в областях формант следующего гласного усиливается (рис. В). Более интенсивные составляющие отмечаются в диапазоне от 2,5 до 4 КГц. Безударность гласного приводит к существенному сокращению длительности согласного до 51 мс. Такие изменения указывают на рессилабацию /d/ при добавлении гласного следующего слова.
Описанные отличия в реализации согласных в конце слов перед паузой, которая довольно надежно обеспечивает закрытость слога, и при отсутствии таковой создают серьезные препятствия для однозначного рассмотрения всех этих согласных как конечнослоговых лишь на том основании, что они расположены в конце слова. По крайней мере, такие случаи должны рассматриваться как проблемные, и при этом следует допускать интепретации, отличные от канонических, в частности ресиллабацию при появлении гласного следующего слова.
На самом деле проблемы постановки слоговой границы начинаются еще до соединения слов в поток речи. Определение слоговой принадлежности одиночного согласного становится проблематичным уже в изолированном слове на уровне двусложных слов. Типичный пример — пара get-getting. Изменения переднеязычного смычно-взрывного /t/ аналогичны тем, что происходят при добавлении гласного следующего слова, которые были описаны выше: вместо независимой эксплозии предпаузального (см. рис. 9) при добавлении безударного гласного мы уже имеем дело с одноударным (рис. 10). В отличие от конечного /t/ перед паузой длительность одноударного [R] резко сокращается, на всем протяжении одноударного реализуется F0, четко локализованные импульсные составляющие, за которыми в препаузальном /t/ следуют интенсивные фрикативные составляющие в средне-верхних частотах, не фиксируются.
Исходя из приведенного выше правила «разные аллофоны — разные позиции в слоге» мы имеем дело с ресиллабацией — изменением слоговой принадлежности конечного согласного слова при включении его в поток речи.
Итак, исследование количественных и качественных особенностей интервокальных одиночных согласных указывает на их более тесную связь с последующим гласным. Однако,
Время (с) Время (с)
Рис. 9. Закрытый слог — препаузальное Рис. 10. Двусложное слово getting
односложное слово get с интервокальным /t/
если в случае одиночного согласного можно с достаточной определенностью говорить
о более/менее сильном влиянии непосредственно окружающих его гласных, то в случае консонанса сделать то же самое бывает непросто. Это справедливо, во-первых, в отношении не начального члена консонанса в случае, когда по тем или иным причинам все сочетание целиком относится исследователями к предшествующему гласному. Во-вторых, относительно неконечного члена сочетания при попытках обосновать связь всего консонанса с последующим гласным. В этом плане ситуация в русском языке, возможно, более выигрышная в связи с произнесением лабиализованных ударных гласных при вытянутых губах, когда даже дистантная ассимиляция под влиянием огубленного сегмента акустически может быть выражена очень ярко. В АЕ признак, столь наглядно демонстрирующий эффект коартикуляции, подобрать сложно. Тем не менее, представляется, что признаки тесной связи внутри консонанса являются достаточным основанием для неразделения его элементов по разным слогам.
Одним из примеров невозможности разделения консонанса по разным слогам является сочетание /tn/, где, как внутри слова, так и на словесной границе /t/ реализуется гортанным взрывом: certainly, what not и т. п. Такая глоттализация возникает как следствие антиципации свойств последующего сонорного: gate number28. Когда за /t/ следует шумный, подобного эффекта не наблюдается29. Однако и в этом случае отмечается сильная тенденция предвосхищения шумного согласного, следующего за гортанной смычкой: suit fitter30. Это согласуется с данными, полученными Д. Бирд на материале сочетания /dg/31: 87 % смычки /d/ реализуется при поднятой задней части спинки языка в предвосхищении следующего гетерорганного /g/ — в bad gap. Еще одним примером тесной связи внутри английского консонанса, элементы которого разделены словесной границей, может послужить изменение /s/ на /S/ под влиянием /j/ — press you — как результат перекрещивания жестов между /s/ и /j/32. Эти и другие признаки произносительного единства сочетаний согласных33 говорят об их принадлежности к одному слогу.
Итак, на нижнем уровне слог — это единица, используемая фонемами для реализации в речи. В слоге, в отличие от не слога, отмечается более тесная коартикуляционная связь одиночного согласного или консонанса с последующим гласным. Вместе с тем, варьирование его количественных и качественных характеристик в зависимости от различных условий (ударность/безударность, темп, наличие/отсутствие паузы) заставляют пересмотреть его статус. Ведь таким образом ведут себя не единицы реализации, а единицы системы, такие, как фонема. Она имеет основной/базовый аллофон, в котором наилучшим
образом проявляются ее идеальные акустические характеристики — и комбинаторнопозиционные аллофоны. Также и слог: в зависимости от условий, в которые он попадает, выбирается тот или иной способ реализации сегментов в его составе. Необходимо признать, что параллелизм на этом заканчивается: ведь фонема — единица инвентарная, т. е. та, которая хранится в лексиконе в идеальной модели, а слог таковым быть не может, поскольку набор слогов не является заданной величиной.
Здесь целесообразно вернуться к рассмотрению слога как синтагматической языковой единицы, однако связывать ее следует не с фонотактикой, а с особенностями реализации дифференциальных и интегральных признаков фонем. Такая единица имеет мало общего с той, что предлагается моторной/артикуляторной теорией восприятия — суммы абстрактных жестов, лишенных признаков коартикуляции34.
Это схема, которая предусматривает различные варианты поведения составляющих слога в зависимости от изменяющихся условий (переменных), среди которых собственные характеристики слога и взаимодействия со свойствами инвентарных единиц — фонем, морфем и слов:
1) состав слога;
2) отмеченность ударением (как на уровне изолированного слова, так и в речи);
3) взаимодействие с другими слогами в зависимости от их состава и отмеченности ударением;
4) взаимодействие с единицами более высоких уровней, в частности словом посредством возможности особого поведения слога, разделенного словесной границей.
Суммируя первые два пункта схемы, следует отметить, что для согласного самым удобным полем, способствующим его реализации в полном типе, является структура СГ, где гласный — ударный, а согласный — одиночный. Это, прежде всего, касается смычновзрывных и сонорных, а также ряда щелевых, для которых и безударность следующего гласного, и вхождение в консонанс являются негативными условиями. Среди щелевых особо выделяются сравнительно независимые /s/-/z/, /S/-/Z/: известно, что они в меньшей степени подвержены эффекту коартикуляции, и высокая степень надежности их опознания достигается и без переходных участков к следующему гласному35. Так происходит благодаря выраженным пикам в спектре указанных согласных36.
Третий пункт имеет особую важность для безударных слогов, подвергающихся сквозному влиянию ударного слога, в частности, когда ударный гласный влияет и на локус интервокального согласного, и на акустические характеристики безударного гласного37. Один из ярких примеров — реализация эризованного гласного центрального ряда [^] в первом предударном слоге слова university (рис. 11). Обращает на себя внимание схожее положение F2 по оси частот для ударного и безударного гласных, а также низкое положение F3, свидетельствующее о ротацированности38 обоих гласных. Различия в формантной картине длительности и интенсивности можно интерпретировать как характеризующие аллофоны фонемы /&/ в ударной и безударной позициях.Взаимодействие фонологического уровня с более высоким — морфологическим — можно проследить на уже упоминавшихся примерах одноударных: одноударные аллофоны реализуются в пределах фонологического слова только перед безударным гласным (рис. 10), тогда как на словесном шве возможна реализации и перед ударным гласным (рис. 4). Представляется возможным в противовес канонической трактовке о влиянии места словесной границы на прохождение слоговой интерпретировать подобные случаи взаимодействия как затрагивающие качество
39
составляющих в слоге, но не слоговую границу39.
Таким образом, вариативность слога предусмотрена самой схемой. В зависимости от того, какие переменные сошлись на отрезке под названием слог, определяются его конкретные реализации, вплоть до отсутствия этого слога на данном речевом отрезке — аналог элизии фонем.
Такая схема не явлена одномоментно. Ее формирование происходит постепенно по мере усвоения ребенком механизмов реализации звуковых последовательностей. Начало идет от чистых фреймов — открытого повторяющегося слога, где переднеязычные согласные сочетаются с гласными переднего ряда, заднеязычные — заднего, а губные — центрального40. Пока ребенок учится производить однословные высказывания, ему практически одновременно приходится осваивать словесное ударение и консонансы. По мере усвоения языка механизмы восприятия и производства слогов усложняются и совершенствуются. Возникает конечная схема-основа как продукт онтогенеза — правила сцепления сегментов при медленном произнесении без пауз при учете факторов 1-4.
В представленной схеме-основе отсутствует пункт о правилах дистрибуции, которые, по мнению автора настоящей статьи, со слогом не связаны. Сложно не согласиться с мнением В. Б. Касевича, что для построения дистрибутивных моделей достаточно слова с одной гласной фонемой (или в некоторых случаях и без нее41) и различными вариантами присутствия согласных. Изобретать для этих целей особую единицу — слог — бессмысленно.
При непосредственном продуцировании потока речи возникают три дополнительных фактора:
5) позиция во фразе (длительность слога варьирует в зависимости от расположения в начале/конце/середине фразы);
6) расстановка пауз в речи и их вид (заполненная/незаполненная);
7) темп произнесения (который в свою очередь связан с отмеченностью сегмента ударением, его положением во фразе, информативной нагруженностью участка, количеством элементов, входящих в синтагму/паузальную группу, индивидуальным темпом речи говорящего и проч.
Факторы 5-7, действуя по-разному, привносят целый ряд существенных деталей. Они могут спровоцировать весьма радикальные изменения сегментов, включая выпадение и перестройку слоговой структуры того или иного отрезка речи. При этом сцепление элементов в слог происходит уже с учетом новых условий. Одни из примеров — сочетание слов drink every, взятое из спонтанной речи на участке с быстрым темпом произнесения (рис. 12). В спектр вошли последний согласный первого слова и второе слово целиком.
Быстрый темп и слабая просодическая выделенность способствовали выпадению /v/: на спектрограмме видно, что за первым гласным слова every сразу следует плавный ретрофлексный /г/, который, как уже отмечалось, распознается по сближению F2 и F3. Следов /v/ не обнаруживается. Выпадение губно-зубного усугубило влияние попавшего в поствокальную позицию /г/ на предыдущий гласный, который переместился из переднего ряда в центральный и приобрел эризованный характер. К этим новым условиям приспосабливается конечный согласный слова drink: в его спектре обнаруживаются усиления в частотах, соответствующих формантам последующего гласного, начиная от F3.
Таким образом, факты варьирования количества и качества составляющих слога, стяжения слогов как результата выпадения сегментов, элиминирование целых слогов, а главное, того, что слушающий восстанавливает измененные или утерянные в процессе реализации слоги по контексту и всегда знает, сколько в том или ином слове слогов,
Время (с) Время (с)
Рис. 11. Эризованный предударный гласный
из (u) nivers (ity) Рис. 12. Слияние слогов в (drin) k every
несовместимы с понятием слога как единицы реализации. Варьирование в произнесении и устойчивость в восприятии характеризуют единицу фонологическую. И хотя, определяя границы слога, мы обращаемся к фонетическим параметрам — своего рода коррелятам цельнооформленности, — противоречия здесь не возникает. Ведь это обычная тактика, используемая и при фонемной идентификации, которая объективно осуществляется по акустическим коррелятам дифференциальных признаков и при обращении к восприятию носителя языка. А значит, есть все основания считать слог единицей фонологической, которая в речи характеризуется с подвижными границами и вариациями в сегментном составе.
1 Здесь и далее идет речь только о языках фонемного строя.
2 Гордина М. В. Фонетика французского языка. СПб., 1997. С. 146.
3 Зиндер Л. Р. Общая фонетика и избранные статьи. 2-е изд. М.; СПб., 2008. С. 286-287; Бондарко Л. В. Фонетика современного русского языка. СПб., 1998. С. 190.
4 Касевич В. Б. Труды по языкознанию. СПб., 2006. С. 99-100.
5 Там же. С. 98.
6 Там же.
7 Бондарко Л. В., Павлова Л. П. О фонетических критериях при определении места слоговой границы // Русский язык за рубежом. М., 1967. Вып. 4. С. 11-20.
8Барышникова К. К. Уровни анализа просодии и ее функции // Экспериментальная фонетика. Минск, 1975. С. 5; MacNeilage P. F. The Frame / Content theory of Evolution of Speech Production // Behavior and Brain Science. 1998. Vol. 21. Р. 499-511.
9MacNeilage P. F. Op. cit.
10Laver J. Principles of Phonetics. Cambridge, 1994. P. 113.
11 Ibid.
12Бондарко Л. В. Слоговая структура речи и дифференциальные признаки фонем (экспериментальнофонетическое исследование на материале русского языка): дис. д-ра филол. наук. Л., 1969.
13Андросова С. В. К вопросу о фонетических средствах, определяющих слоговую принадлежность согласного // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 9. 2008. Вып. 1. Ч. II. С. 75-85.
14 Чистович Л. А. Речь. Артикуляция и восприятие. М.; Л., 1965. С. 242, 187.
15RedfordM. A. Word-internal versus word-peripheral consonant duration in three languages // JASA. 2007. № 121 (3). Р. 1665-1678.
16 Sendlmeier W. F. Feature, Phoneme, Syllable or Word: How Is Speech Mentally Represented? // Phonetica. 1995. Vol. 52, № 3. Р. 131-143.
17Бондарко Л. В., Павлова Л. П. Указ. соч.
18 Там же. С. 13.
19 Там же С. 16.
20Hardcastle W. J., Hewlett N. Coarticualtion: Theory, data, techniques. Cambridge, 1999. P. 3.
21 Бондарко Л. В., Павлова Л. П. Указ. соч. С. 13.
22Modarresi G., SussmanH., LindblomB., BurlingameE. Stop Place Coding: An Acoustic Study of CV, VC#, and C#V Sequences // Phonetica. 2004. Vol. 61, № 1. Р. 15.
23 Ibid. Р. 18.
24 Son van R. J. J. H., Santen van J. P. H. Duration and spectral balance of intervocalic consonants: A case for efficient communication // Speech Communication. 2005. Vol. 47, № 1-2. Р. 111-112.
25Bailey Ch.-J. N. Evidence for Variable Syllable Boundaries // The Melody of Language. Intonation and Prosody. Baltimore, 1980. Р. 26.
26 Конечные согласные отличаются от начальных тем, что имеют независимую эксплозию.
27 В ряде случаев на представленных рисунках на смычной фазе согласного заметны шумы. Это объясняется автоматическим усилением программой PRAAT сигнала слабого уровня: при рассмотрении в одном окне более крупного отрезка шумов не было, а при помещении сегментированного слабого сигнала в окно программа выполнила автоматическую нормализацию, в ходе которой усилились шумы.
28 Cohn A. Nazalization in English: Phonology or Phonetics // Phonology. 1993. Vol. 10. P. 43-81; Huffman M. K. Segmental and prosodic effects on coda glottalixation // Phonetics. 2005. Vol. 33, № 3. Р. 345.
29Huffman M. K. Segmental and prosodic effects on coda glottalixation // Phonetics. 2005. Vol. 33, № 3. Р. 345.
30 Ibid.
31 Byrd D. Articulatory Timing in English consonant sequences: PhD dissertation, Distributed as UCLA Working Papers in Phonetics, 1994. P. 87.
32 Zsiga E. C. Phonetic alignment constrains: consonant overlap and palatalization in English and Russian // Phonetics. 2000. Vol. 28, № 1. Р. 70.
33Андросова С. В. Указ. соч. С. 83-84.
34PortR. F Meter and speech // Phonetics. 2003. Vol. 31, № 3-4. P. 599-611.
35 Wagner A., Ernestus M., Cutler A. Formant transitions in fricative identification // JASA. 2006. Vol. 120, № 4. Р. 2274-2275; Fowler C. A. Parsing coarticulated speech in perception: effects of coarticualtion resist-ence // Phonetics. 2005. Vol. 33, № 2. Р. 202.
36 Harris K. S. Cues for the discrimination of American English fricatives in spoken syllables // Lang Speech. 1958. Р. 1-7.
37Agwuele A. The effect of stress on consonantal loci // 15th ICPhS. Barcelona, 2003. P. 789.
38 См. об этом: Espy-Wilson C. Y., Boyce S. E., Jackson M. at al. Acoustic modeling of American English /r/ // JASA. 2000. 108 (1). Р. 344; McGowan R. S., Nittrouer S., Manning G. J. Development of [Ё] in young, Midwestern, American children // JASA. 2004. 115 (2). Р. 871.
39RedfordM. A. Word-internal versus word-peripheral consonant duration in three languages // JASA. 2007. № 121 (3). P. 1665-1678.
40MacNeilage P. F. Op. cit. P. 499-511.
41 Это если учитывать такие вещи, как [ps], [tSS] — примеры междометий в английском языке для призыва к тишине.
