CC BY
197
УДК 903
СЛАВЯНЕ-АРИИ В ВОСТОЧНОМ ТУРКЕСТАНЕ. АРХЕОЛОГИЯ И ИДЕОЛОГИЯ
РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
А.С. Смирнов
В статье рассматриваются факты использования археологических свидетельств и фактов древней истории Средней Азии для целей экспансионистской политики Российской империи в этом регионе во второй половине XIX века. На примере действий российских ученых и представителей царской администрации в Туркестане показано, как используя гипотезу о происхождении ариев с территории Памира и Восточного Туркестана, обосновывалась теория возвращения славян на свою исконную родину, «в те места, откуда вышли наши предки». Подобная интерпретация древней истории создавала идеологическую основу для присоединения земель Средней Азии к империи.
Ключевые слова: Археология, арии, происхождение славян, присоединение Средней Азии, Восточный Туркестан, Туркестанский кружок любителей археологии.
Один из главных признаков империи - постоянное стремление к идеологической и пространственной экспансии [1, с.15]. Только XIX в., в период становления отечественной археологии как научной дисциплины, Россия увеличила свою территорию на 25% [2, с.66]. Наиболее обширными были ее приобретения в Северном Причерноморье и Средней Азии. В обоих случаях политическое руководство страны пыталась найти идеологическое обоснование новых территориальных приобретений.
Завладев Таврией, Россия искала доказательства пребывания там древнего славянского, христианского, православного населения, что превращало ее из империи-завоевательницы в империю-освободительницу древних отчин, источника христианства на Руси. Этим во многом объясняется повышенный интерес власти к Херсонесу-Корсуни, где, согласно «Повести Временных лет», крестился князь Владимир. Этот интерес проявлялся еще до момента присоединения Крыма к России. В 1773 г главнокомандующий армией князь В.М. Долгоруков упоминает Херсонес «знаменитый по крещению в нем великого князя российского Владимира» [3, с.97]. Сразу же по завоевании Тавриды, в 1783 г., он командировал в Севастополь ученого К. Габлица для собирания свидетельств о славянских древностях. Для светлейшего было важно получить подтверждение сведений о Херсонесе, провозглашавшемся «колыбелью просвещения России христианскою религиею».
Присоединение к империи во второй половине XIX в. Средней Азии так же требовало поиска «исторических причин» завоеваний. Недаром культуртрегерская роль России в Средней Азии стала общим местом в многочисленных научных трудах того времени. Известный ориенталист академик В.В. Радлов считал, что мирные отношения между Россией и Кокандским, Бухарским и Хивинским ханствами совершенно невозможны. Он отрицательно отзывался о жителях Туркестана [4, с.683,684], об их отношении к древностям собственной страны. После взятия Самарканда В.В. Радлов писал о памятниках Регистана: «только теперь, когда в город вступили кафиры, эта великолепная площадь пользуется заслуженным уважением и удивлением» [5, с.529-530].
Его младший коллега археолог Н.И. Веселовский видел в главной для Востока культурной традиции - религии (исламе, буддизме) и в среднеазиатской государственности - силы, враждебные русской и европейской культуре. Единственным способом обеспечить благосостояние среднеазиатских государств Н.И. Веселовский считал присоединение их к России. В заключении своей магистерской диссертации «Очерк истории географических сведений о Хивинском ханстве от древнейших времен до настоящего», он провозглашал: «Россия в Хиву принесла бы мир, правосудие, порядок, и страна эта оправилась бы под русским владычеством, явилось бы в ней прежнее благосостояние и, кто знает, не напомнил бы нам теперешний бедный населением и производительностью Хивинский оазис цветущее время древнего Хорезма. Но это возможно только под властью России - conditio sine qua non1» [6, С.11,348,364].
Все это свидетельствует о совпадении принципиальных представлений государственной бюрократии и научного сообщества того времени о путях и способах проникновения Российской империи на просторы глубинной Азии.
Российские ученые всячески старались обосновать права Российской империи на
1 Обязательное условие (лат.).
верховенство в Средней Азии. О задачах России в этом регионе известный географ П.П. Семенов (в будущем Семенов-Тянь-Шанский) в 1855 г. писал: «Богом избранная посредница между Западом и Востоком, получившая крещение в столице империи Востока, проведшая свое отрочество европейскою заложницею в плену у азиатского племени, переброшенная гениальною волею в среду европейского развития, она имеет равное сродство с Европою и Азиею, одинаково принадлежа обеим частям света. Оттого-то она и способнее других наций к выполнению роли, предназначенной ей географическим ее положением и историею...» [7, с.254].
Не оставались в стороне от идеологического и научного обоснования прав и положения России в Азии и другие русские ученые - историки и археологи. Не являются новостью представления востоковеда В.В. Григорьева об исключительности «русской миссии» на Востоке, радикальные высказывания историка М.П. Погодина, провозглашавшего идею решительного поворота «лицом к Азии» и ее завоевания в целях «великодушного будущего» для России [25, р.114-115]. Известный славянофил, занимавшийся древнейшей историей славянства, считающийся одним из прародителей русской геополитики В.И. Ламанский допускал возможность расширения славянского «среднего мира» за счет юго-восточных границ Российской империи: «В самом благоприятном для них (имеются в виду народы Азии. - А.С.) предположении тут ничего иного нельзя ожидать, как постепенного и более мягкого подчинения этих народов Европе и России» [8, с.ХХ,10,24].
В.М. Флоринский, автор труда «Первобытные славяне по памятникам их доисторической жизни (Опыт славянской археологии)», в своих работах обосновывал «присутствие славянских народностей» в Восточном Туркестане вблизи Памира. Он не исключал славянского происхождения самого названия «Памир». В.М. Флоринский считал саков славянским племенем, которое покинуло район Семиречья «за 200 лет до нашей эры» [9, с.49-50]. «Принимая Восточный Туркестан также за местожительство арийских народностей, мы включаем таким образом в сферу их владений и все Памирские Выси... Здесь индусы должны были находиться в ближайшем соприкосновении с жителями Семиречья и Ферганы, где... помещались скифские народности саков и гетов. Может быть, не этому ли соседству обязано столь близкое родство славянского и литовского языка с санскритом... Самое слово Памир сближает нас с индусами больше, чем иранцев и остальных арийцев. В звуках этого слова явственно слышны славянские элементы, именно во второй его половине - мир... Другие исторические и археологические данные, о которых скажем ниже, по-видимому, дают возможность предполагать вблизи Памиров присутствие славянских народностей, а следовательно - и элементов славянского языка в географических названиях страны. Если будет доказано, что скифское племя саков и массагетов было ветвью славянских народностей, как думает В.В. Григорьев, то и слово Памир позволительно выводить из славянских корней».
В.М. Флоринский отождествлял саков со славянами, используя в качестве одного из аргументов каменных баб: «...Мы не можем сомневаться в том, что как европейские, так и азиатские каменные бабы ставились именно этим одноплеменным народом. В Семиречье и Кульдже, как мы видели, это были саки, по некоторым признакам - славянское племя, окончательно удалившееся отсюда за 200 лет до нашей эры. Не кому другому, как одноплеменникам тех же саков, ранее выселившимся в Европейскую Россию и известными здесь под общим именем скифов, следует приписывать и южнорусские каменные бабы, столь сходные с семиреченскими и вообще азиатскими» [9, с.29-31,58]. Главным выводом работы В.М. Флоринского была историческая обоснованность возвращения славян на свою «родину» - в Центральную Азию.
Подобная точка зрения, провозглашенная еще М.В. Ломоносовым, активно осуждавшаяся в русле европейского увлечения арийской темой в первой половине XIX в., была весьма распространена и во второй половине века в среде образованного русского общества. В императорском Русском географическом обществе даже создали «Комиссию для обсуждения вопроса об изучении арийских племен на верховьях Окса, в Гиндукуше и Западном Гималае» [12, с.П]. М.Н. Венюков, известный путешественник и генерал-майор, считал появление России в Средней Азии «возвращением» части славян в соседство их исторической родины»: «Современная антропология и сравнительная филология признают родиною арийских, или индо-европейских народов, горные страны по верховьям Инда и Окса... С точки зрения естественной истории человека, это движение (России в Среднюю Азию. — А.С.) можно назвать восстановлением или распространением господства арийской расы в странах, которые долгое время были под владычеством народов тюркского и монгольского корня» [13, с.1-3]. М.И. Венюков считал необходимым и неизбежным занятие Россией всего Туркестана вплоть до «естественных» границ по Гиндукушу, Балху и Бабахшану [14, с. 124-141].
Востоковед В.В. Григорьев в своем докладе на Третьем международном съезде ориенталистов утверждал, «что нынешний Западный и Восточный Туркестан были в древности, еще далеко до времен Р.Х., населены народами... которых по разным основаниям, должно признать за арийские», и которые являлись предками «славян, германцев и литовцев» [15, c.LVI].
Даже В.В. Стасов, говоря об исторических картинах среднеазиатского цикла В.В. Верещагина, отмечал, что «чем больше смотришь на эти сцены и типы, чем больше приглядываешься к нравам и обычаям всего этого Востока, тем сильнее чувствуешь связь нашей старой Руси с этим миром, и потому-то картины г. Верещагина получают для нас истинноисторическое значение» [16, с.505]. Мнение В.В. Стасова о сходстве восточных и славянских древностей, посвятившего этой проблеме ряд работ2, не считалось дилетантским. В 1880-е годы, по высочайшему повелению, на средства государственного казначейства был издан составленный В.В. Стасовым обширный сборник рисунков под заглавием «Славянский и восточный орнамент по рукописям от IV до XIX века» [17]. В 1874 г., перед началом похода с целью покорения Кокандского ханства, военное ведомство приняло решение «об издании составленного генерал-лейтенантом Иваниным сочинения под заглавием «О завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингис-Хане и Тамерлане» [18, л.1-9].
В свете подобного отношения становится понятным настоятельная рекомендация российских властей в Средней Азии членам Туркестанского кружка любителей археологии изучать, прежде всего, древнюю арийскую культуру, уничтоженную варварами-турками и подлежащую восстановлению при господстве других арийцев - русских [5, с.529]. Первый почетный председатель Туркестанского кружка генерал-губернатор Туркестана барон А.Б. Вревский в своем выступлении на открытии кружка 11 декабря 1895 г. заявлял, «что Средняя Азия. была колыбелью великой арийской расы. В настоящее время судьба привела нас - арийцев - в те места, откуда вышли наши предки, а потому на нас лежит священная обязанность собрать и сохранить исторические памятники тех мест, где некогда процветала арийская культура, которую мы ныне призваны восстановить» [19, c.7].
Эту тему генерал-губернатор постоянно утверждал, выступая перед членами кружка. На годичном собрании 11 декабря 1896 г. он говорил, что «арийцы во всей истории человечества с самых древних времен являются носителями зачатков самых высших принципов человеческой культуры. При последовательном движении своем на запад, арийцы заняли преимущественно благодатные страны побережья Средиземного моря, славились в дохристианскую эпоху, а затем оказались более других рас способными к восприятию высших истин христианства и развили на христианской основе самую высшую цивилизацию, а в настоящее время уже являются господствующими во всех странах мира. Таким образом, - заключал Б.А. Вревский, - ввиду особенного интереса и важности этого предмета, я не могу не выразить вновь желания, чтобы наш кружок неустанно продолжал свои розыски доисторических следов жизни и быта арийцев в Средней Азии» [20, с.55].
Позднее А.Б. Вревский считал нужным «не теряя времени, приступить к переводу на русский язык всех отчетов д-ра Штейна,3 ввиду важности их для будущих исследований нашими учеными путешественниками местопребывания арийских племен на северных склонах Гималаев» [21, с.278].
Подобных целей придерживался и председатель Туркестанского кружка любителей археологии Н.П. Остроумов, полагавший, что исследователи имеют дело «с последним историческим (период мусульман) наслоением, под которым находятся следы тюркского влияния на коренное арийское население страны, составляющее цель наших стремлений» [22, с.3]. С подобными взглядами был солидарен и В.В. Бартольд, который в своем выступлении перед членами кружка в 1896 г. говорил о первостепенной важности изучения арийского культурного наследства. Эта тема неоднократно присутствовала на заседаниях кружка [23, с.35-38; 24, с.49-51].
Все это подтверждает, что археология, как одна из исторических наук, изначально была подвержена идеологическим влияниям, прежде всего, идеологии власти.
The article discusses instances of exploitation of archeological evidences and facts from the ancient history of Central Asia for purposes of the Russian Empire’s policy of expansion in the region in the second half of the 19th century. The article describes the actions of Russian scientists and representatives of the Tsar’s administration to show how the hypothesis of the Aryans’ origin from the territory of the Pamir and the East Turkestan was used in order to substantiate the theory of the Slavs’ returning to their native land, “to the places from which our ancestors descended”. Such interpretation of the ancient history constituted an ideological ground for the annexing of the Central Asian lands by the
2 «Русский народный орнамент» (1872), «Заметки о древнерусской одежде и вооружении» (1882), «Трон хивинских ханов» (1886).
3 Речь идет об Ауреле Штейне (Стайне), британском археологе, проводившем исследования в Восточном Туркестане.
Empire.
The key words: Archeology; the Aryans; origin of the Slavs; annexing Central Asia; East Turkestan; the Turkestan Archeological Circle
Список литературы
1. Зеленева И.В. Геополитика и геостратегия России. VIII - первая половина XIX века. СПб.,
2005.
2. Земцов Б.Н. Способность российской социальной системы к развитию: методология проблемы // Реформы и реформаторы в истории России. М., 1996.
3. Тункина И.В. К истории изучения Херсонеса-Корсуня в конце XVIII-середине XIX вв.: Охрана руин Херсонеса и проекты возведения памятника на месте крещения князя Владимира // Москва-Крым: Историко-публицистический альманах. М., 2001. Вып. 3.
4. Бартольд В.В. Памяти В.В. Радлова // Соч. М., 1977. Т. IX.
5. Бартольд В.В. Задачи русского востоковедения в Туркестане // Соч. М., 1977. Т. IX.
6. Веселовский Н.И. Очерк истории географических сведений о Хивинском ханстве от древнейших времен до настоящего. СПб., 1877.
7.Семенов П.П. Обозрение Амура в физико-географическом отношении // Вестник РГО. 1855.
Кн. VI.
8. Ламанский В.И. Три мира Азийско-Европейского материка. СПб., 1892.
9. Флоринский В.М. Первобытные славяне. Ч. II. Вып. I // Известия Томского университета. 1896. Кн. IX.
12. Известия РГО. 1876. Т. XII. Вып. 1.
13. Венюков М.И. Поступательное движение России в Средней Азии. СПб., 1877.
14. Венюков М.И. Поземельные приобретения и уступки России за последние 30 лет (18501880) // Русская мысль. Женева,1880. Кн. 4
15. Труды Третьего международного съезда ориенталистов в С.-Петербурге. 1876. СПб., 1879.
Т. I.
16. Стасов В.В. Выставка памяти В.В. Верещагина // Собр. соч. СПб., 1894. Т. I.
17. Стасов В.В. Славянский и восточный орнамент по рукописям древнего и нового времени. СПб., 1884-1887.
18. РГВИА. Ф. 401. Оп. 2, 1874 г. Д. 68.
19. Открытие туркестанского кружка любителей археологии 11 декабря 1895 г. Ташкент,
1895.
20. Лунин Б.В. Из истории русского востоковедения и археологии в Туркестане. Ташкент,
1958.
21. Русские военные востоковеды до 1917 года. Биобиблиогр. словарь / Авт.-сост. М.К. Басханов. М., 2005.
22. Протоколы Туркестанского кружка любителей археологии. Ташкент, 1896. Вып. I.
23. Ягелло И.Д. Предварительный отчет доктора Штейна об археологических исследованиях в Восточном Туркестане (по английским источникам) // Протоколы туркестанского кружка любителей археологии. Вып. VII. Ташкент, 1902. С. 35-38;
24. Ягелло И.Д. По вопросу об арийской теории происхождения народов Европы // Протоколы туркестанского кружка любителей археологии. Вып. VII. Ташкент, 1902.
25. Bassin M. Russian Geographers and the “National Mission” in the Far East // Geography and National Identity. Oxford, 1994.
Об авторе
Смирнов А.С.- кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Института археологии РАН, [email protected]
дом.адрес: 125252 Москва, ул. Новопесчаная, д.19, кв. 94; тел.моб. 8-985=210-85-42; e-mail:. «The Aryan Slavs in East Turkestan: Archeology and Ideology of the Russian Empire»
The Aryan Slavs in East Turkestan:
Archeology and Ideology of the Russian Empire Summary
