CC BY
74
УДК 398.2 ББК 82.3
Т.Г. Басангова
Калмыцкий научный центр РАН
СКАЗКИ О ЖИВОТНЫХ В КАЛМЫЦКОМ ФОЛЬКЛОРЕ (К ВОПРОСУ О ДРЕВНИХ ИСТОКАХ)
Статья написана по Госзаданию № госрегистрации АААА-А16-116053010037-9
В фольклорной традиции калмыков сказки о животных являются все еще малоизученным жанром. К наиболее древним повествованиям относятся сюжеты, повествующие о взаимоотношениях человека и животного. Такие сюжеты близки к мифологическим рассказам, в них персонажами являются животные и птицы. В сюжетах калмыцких сказок о животных представлены следующие животные: слон, лев, барс, волк, лисица, заяц суслик, мышь, верблюд, медведь, марал. Небольшой пласт представляют сказки, где героями являются насекомые -муравей, комар, вошь, лягушка, паук; птицы - петух, воробей, ястреб, баклан, экзотическая птица - павлин; домашние животные - козлик, бычок, баран. Данная статья посвящена анализу сюжетов калмыцких сказок о животных, их связи с древними представлениями - травестизмом и тотемизмом. Сказки о животных в фольклорной традиции калмыков по своему содержанию типологически близки к образцам мирового фольклора.
Ключевые слова: калмыцкий фольклор, сказки о животных, тотемизм, травестизм, персонажи, фольклорная традиция.
T.G. Basangova
Kalmyk Scientific Center of the Russian Academy of Sciences
FAIRY TALES ABOUT ANIMALS IN KALMYK FOLKLORE (TO THE ISSUE OF ANCIENT SOURCES)
This article is devoted to the analysis of plots of Kalmyk fairy tales about animals andtheir connection with ancient ideas of animism and totemism. Tales about animals in the folklore tradition of Kalmyks are typologically close to the folklore of other nations in the world.
Kalmyk fairy tales about animals are still to be thoroughly studied. The most ancient narratives include stories about the relationship between theman and theanimal. They are close to mythological stories in which animals and birds are the main characters.Different animals like elephants, lions, leopards, wolves, foxes, hares, mice, camels, bears and stags are represented in Kalmyk fairytales. A small number of fairy tales have the main characters of insects like ants, mosquitos, lice, frogs, spiders; as well as birds like roosters, sparrows, hawks, cormorants and an exotic bird peacock; and also pets like goats, bulls, sheep.
Key words: Kalmyk folklore, fairytales about animals, totemism, animism, characters, folklore tradition.
В фольклорной традиции калмыков сказки о животных являются все еще малоизученным жанром. К наиболее древним повествованиям относятся сюжеты, повествующие о взаимоотношениях человека и животного. Такие сюжеты близки к мифологическим рассказам, в них персонажами являются животные и птицы. В сюжетах калмыцких сказок о животных представлены следующие животные: слон, лев, барс, волк, лисица, заяц суслик, мышь, верблюд, медведь, марал. Небольшой пласт представляют сказки, где героями являются насекомые - муравей, комар, вошь, лягушка, паук; птицы - петух, воробей, ястреб, баклан, экзотическая птица - павлин; домашние животные - козлик, бычок, баран.
Данная статья посвящена анализу сюжетов калмыцких сказок о животных, их связи с древними представлениями - травестизмом и тотемизмом. Сказки о животных в фольклорной традиции калмыков по своему содержанию типологически близки к образцам мирового фольклора. В сказках о животных животные олицетворяют определенные черты: лиса коварна и мудра, волк мужественен, смел, кровожаден. В сказках о животных зачин обычно бывает краток: «давным-давно», «в давнее время», «однажды», «как-то раз», «в один из дней».
Также распространен тезис о том, что в основу сказок о животных легли «мифы трикстерского содержания» [11].
В этих сюжетах характерным композиционным приемом являются хитрые трюки, в которых главный герой сказки выходит победителем из любой ситуации и достигает желаемого.
Е.С. Новик отмечает, что «Трикстериада занимает в фольклоре весьма заметное место. На трюках построены многие мифы и архаические сказки, практически все сказки о животных и сказки об одураченном черте, анекдоты о ловких ворах, об обманных договорах...» [13].
Хитрые проделки, ловкость, лесть, притворство характерны для сказок, где главным героем является лиса, эти сюжеты построены на обмане лисой других животных во имя добывания пропитания. В калмыцкой культуре бытуют различные приметы, касающиеся животных, в том числе и лисы. У монголов распространено представление, что животные, копающие норы, соотносимы с нижним миром, таящим опасность. Для калмыка встреча в пути с лисой является недоброй приметой. Чтобы не случилось несчастья в момент встречи с лисой, человек должен повернуть свою шапку назад (ПМА, 2018г. Информант Манджиева Б. Б., запись автора). Бытовал запрет на ношение шапок из шкуры лисы, в противном случае у человека болела голова. В записанном нами устном рассказе говорится следующее: «Как-то одну женщину преследовали неудачи. Она обратилась к гелюнгу, который в целях предотвращения несчастий посоветовал из дома удалить три вещи, в том числе и лисью шапку, которую некогда ей подарили» (ПМА 1995 г.). В калмыцкой фольклорной традиции наиболее известны сюжеты с одним или несколькими животными, в которых часто домашние животные выступают вместе с дикими. В зачине сказки, как правило, говорится о дружбе этих животных. Верблюд из сказки «Барс, волк, лиса и верблюд» жертвует собой ради других голодных зверей. Хитрые проделки, трюкачество особенно проявляются в сюжетах, где главным героем выступает лиса, в этих сюжетах присутствует мотив добывания пищи. Она ловко обманывает своих друзей, ссорит барса и волка, а сама становится обладательницей всей добычи. В образе лисы прослеживаются характерные черты мифологического трикстера, ибо присутствует мотив обмана, а в любой ситуации лиса выходит победительницей. В фольклорной традиции калмыков сохранились сюжеты, где одним из героев является лиса (арат). Зачин сказок традиционен и относит читателя к давно прошедшему времени. Исходной ситуацией в сказках данного типа является мотив поисков и добывания пищи. В сказках, где героем является трикстер, дружба животных носит временный характер, она перерастает в конфликт, в котором побеждает хитрец. В сказке «Лисица, волк и медведь», которая по содержанию перекликается со сказкой «Барс, волк, лиса и верблюд», лиса в отсутствие своих друзей съедает найденную добычу в отсутствие других. На позднейшей стадии развития герой - трикстер оказывается одураченным. Так, «Баклан и лиса» вторая героиня - лиса может и угрожать другим зверям, а также говорить лестные слова. В данном кратком сюжете лиса одурачена сусликом, который
сначала попал к ней в плен. Потом освободился, обманув лису, которую заставил считать до восьми. Характерно, что герои сказки «Баклан и лиса» произносят льстивые слова. Баклан говорит в адрес лисы следующие слова: «Где твоя сноровка, с помощью которой ты хочешь выпить воду из пруда? Где твои прекрасные зубы, которые могут разгрызть даже дерево?» Лиса так же произносит в адрес суслика льстивые слова, в которых речь идет о внешности суслика: «Это кто там с такой красивой головой, как у зайца?», тем самым обманывая суслика. Финал сказки характерен для сюжетов, которые сформировались в более позднем периоде. Таким образом, в данном сюжете дается понятие о «льстивом языке», которое реализуется в диалогах между животными. Понятие о льстивом «белом языке» и «черном языке» - «хар келе» распространено в быту калмыков, у которых бытует обряд отрезания черного языка, впервые описанный Номто Очировым. По представлениям калмыков, влияние льстивого «белого языка» является вредоноснее для человека, чем «черного» [3].
В данном сюжете сказки образ жизни героев, их взаимоотношения, отраженные в дилогах, приближены к человеческим. В зачине сказок о животных изначально отражена дружба волка и лисы, которая является исходной ситуацией. Во всех текстах сказок присутствует мотив добывания пищи - это мясо, масло. В сказках, в которых по сюжету присутствует мотив дележа пищи, дружба между животными кратковременна, она вырастает в конфликт. На возникшем меж животными конфликте построен сюжет «Волк и лиса», где герои находят масло цаган идян - средоточие счастья у монгольских народов. Для калмыков белый цвет символизирует благополучие, это символ бытия, жизни. Сначала герои решают делить масло поровну, затем лиса желает отдать масло тому, кто старше. Лиса в этом отсылает время своего рождения к мифологическому времени, обозначенной формулой - «Когда я была маленькой, гора Сумеру была маленьким бугорком, а море Сундалай было лужицей». Характерно, что часть данной формулы первотворен и является частью зачина ойратской героической эпопеи «Егиль Мерген» - Когда море Бум (Сто тысяч) было лужицей, а седой аргали (архар, горный баран) был теленком, когда впервые пал луч желтого солнышка, когда стала расти вера тысячи будд этой калпы, когда жители этого подсолнечного мира только что начали расти-множиться,когда стала распространяться вера Шакьямуни, когда гора Сумеру была малым перевалом, когда великое Молочное море было лужицей, в то время, когда семьдесят семь царей нижней стороны были малыми детьми, когда Дара-еке (Матушка-Тара) была богинькой, а Далай-лама был послушником, в то время, когда царь тридцати трех небожителей, Хормуста, вступил в трехлетний возраст [6].
Лиса в калмыцком фольклоре, как и в фольклоре других народов, наделена необычайной мудростью. Она является, согласно сюжету сказки, участницей собрания зверей, на котором решалось, кто самый способный и хитрый. В этом споре лиса оказалось самой хитрой, а волк стал сомневаться в словах лисы, что все способности достались человеку, в этом случае все звери должны стать жертвой человека. В сказке «Хитрая лиса» она одурачивает трех волков, у которых она отнимает добычу - жеребенка. Волки в этом сюжете отличаются своей простодушностью, верят льстивым словам лисы и остаются без еды. В другом сюжете, записанном Номто Очировым, лиса также обманывает волка. Действие сказок, где героями являются животные, происходит на безлюдном месте, в степи. Лиса, говорит, что она соблюдает в эти дни пост «мацг», что у нее есть запрет на поедание приманки в капкане. Но, когда волк застревает в капкане, она съедает добычу, говоря, что у нее нет запрета на приманку, а есть запрет на сам капкан. В сюжете обозначена такая черта, не присущая волку, как жалостливость: узнав, что у лисы трое детенышей, волк отдает все масло лисе.
Лиса опять побеждает волка. В калмыцких сказках о животных лиса часто сталкивается не с человеком, а с другими представителями мира фауны. Образ ее типичен, она должна обмануть их с помощью хитрой уловки, лести и выйти во всех случаях победительницей, как в данном сюжете. Сказка начинается с типичного зачина. Далее по сюжету лиса встречается с журавлем, с дрофой, с совой, которым предложила дружбу, а затем, обвинив их, съела [16].
Волк же иногда изображен в своей первозданной ипостаси, он наделен хищническими свойствами: его глаза горят, шерсть дыбом, он приготовился всем телом к прыжку, для того чтобы поймать добычу. Вместе с собакой, которую прогнал хозяин, нападают на волка и уничтожают его, а затем разбегаются в разные стороны. Данная сказка, повествующая о приключениях волка и лисы, имеет два хода - в первом ходе волк и лиса выступают как добытчики пищи, во втором - речь идет о действиях собаки, которая в своих действиях решила уподобляться волку-хищнику, перед встреченной им кошкой. Собака бросилась на кошку и была убита ею. К сожалению, текст сюжета «Волк и собака» сохранился на русском языке [9].
Исследователем Н.В. Джимбеевой обнаружено двенадцать сюжетов калмыцких сказок, в которых одним из главных героев является волк. Автор отмечает, что «в рассмотренных двенадцати сюжетах народных сказок, в четырех из них волк рассмотрен как положительный герой [8].
Распространенность сказок, в текстах которых волк является положительным персонажем, свидетельствует о том, что он воспевался, прежде всего, как почитаемое животное-тотем для отдельных калмыцких родов. Г.О. Авляев отмечает, что «чо-носы (волки) составляли население Ики-Чоносовского и Бага-Чоносовского аймаков Манычского улуса, Шарнут-Чоносовского аймака Малодербетовского улуса, 1-ого и 2-ого Чоносовских аймаков Большедербетовского улуса. Часть чоносов присутствовали в составе донских калмыков, образуя население Чоносовской станицы» [1, с. 65-66].
Среди представителей рода чонос были распространены мифы, сказки, предания, пословицы и поговорки, воспевающие тотем, чтобы получить от него покровительство.
Известный калмыцкий востоковед Ц.-Д. Номинханов, побывавший в экспедиции в 1927 году на Дону, в станице Власовская, в которой проживали представители рода «чонос» - волки, отмечает, что название рода «чонос» для представительниц этого рода было запретным, табуированным. Он пишет, избегая говорить «чонос», они говорят «гврэсэхн». На Дону в станице Власовская также были другие случаи табуации волка - арзНр - скалящийся, Нал нудтэ - с огненными глазами, данные табуации относительно наименования волка связаны с тотемистическими преставлениями [Архив КИГИ РАН, фонд Номинханова, ед. хр., 6].
В быту калмыков считалось, что шкура животного, его зубы, мясо обладали магическими излечивающими свойствами. Мясом кормили больных легочными заболеваниями, полагаясь на его целебные свойства, в шкуру животного заворачивали новорожденных детей, в особенности родившихся ослабленными, в оберегающих целях, детям даровали волчий клык как средство от сглаза [4].
В калмыцкой сказке, в которых героями являются почитаемые животные, можно проследить эволюцию данных образов, где герой является вожаком, демонстрирует силу и мощь, но постепенно эти качества принижаются. Обычно в сказках говорится о его необыковенной внешности - у него огромный рост - долан алд (семь саженей): Нег хаана орн-нутгт долан алд чон ще гиhэд ширгэhэд, шуд ээмг
алвтин цуhараhинь идэд чилэhэд, ээмг ах-дYYhинь цуhараhинь идчкэд, эмгн ввгн хойрт орна. В сюжете «Три друга» волк наделен качествами вожака, он опытен, ловок и справедлив [17, с. 145].
Волк обладает искусством охотника на других зверей, волк хорошо ориентируется в местности, где он живет, советует другим животным, как добыть себе пропитание, как делать запасы на зиму (сказка «Слон и волк) [17, с. 56].
Ранее было отмечено, что лиса обращается к другим животным с льстивыми речами для добычи еды. В одном из сюжетов волк, чтобы добиться желаемого, произносит восхваление в адрес семьи: ему нравятся разговоры старика и старухи, нравятся вещи, сшитые дочерью, нравится пух пяти коз, которых он съедает [18].
О семерых волках речь идет в сказке «Четверо братьев», в которой героями являются ягненок, козлик, заяц и петух (№130 АаАн). В.Т. Сарангов полагает, что данный сюжет основывается на мотиве неожиданного испуга, когда более слабые существа одерживают победу над грозным волком. Некоторые сюжеты о волке в калмыцкой сказочной традиции имеют этиологическую концовку, например, сказка «Слон и волк» разъясняет: «Почему волк не живет в степи?». В сюжете речь идет о конфликте между слоном и волком. В результате всех коллизий слон обижается на волка, затем убивает волка и навсегда покидает степь [15].
Этиологическая концовка характерна сюжету из репертуара сказителя С. Ман-джикова, где героями являются десять волков, она отвечает на вопрос «почему у волка кривая лодыжка?» Главным из них является волк-шаман, обладающий магией слова, главный табунщик ударяет волка по ноге, и с этих пор у волка кривая лодыжка.
Как видно, в калмыцких сказках о животных тотемистических мотивов сохранилось немного. Самым значительным из них является сюжет о браке женщины с медведем. Этот сюжет в генетическом плане восходит к тотемистическому мифу [5].
В калмыцких сказках, основанных на этом сюжете, медведь, как правило, похищает в лесу женщину. После этого они начинают жить в медвежьей берлоге. Родившийся у них ребёнок очень быстро растёт и превращается в могучего богатыря. Примером можно указать сказку «Сын медведя Алват Хар» и сказку «Медвежьи уши» [14].
Сын медведя рождается в его отсутствие, когда он находится на охоте. Повзрослев, сын медведя хочет посмотреть мир, так как долгое время живет в берлоге, которая закрыта большим камнем. Сын медведя отодвигает камень, и они оказываются снаружи. Собравшись, они отправляются в путь и встречают медведя-отца. Сын острым мечом убивает отца. Далее медвежий сын встречается с отцом матери, который нарекает его именем Алват Хар, не выпускающий схваченного, не роняющий навьюченного. В честь наречения имени старик со старухой устраивают семидневный пир. Кузнец изготавливает для сына медведя тяжелый посох. Путешествие Алват Хар происходит во всех трех мирах, он борется с демоническими существами шулмусами. Медвежий сын Алват Хар с честью выполняет все поручения хана и женится на его дочери.
В других сказках медведь выступает в роли обманутого лисой или собакой зверя при дележе добычи [2].
Как известно, в фольклоре монгольских народов тема описания коня богатыря является одной из излюбленных тем. Богатырь с самого рождения неразрывно связан с конем, который выступает спутником и помощником героя. С помощью коня герой совершает богатырские подвиги и побеждает врага. В.М. Жирмунский отмечал, что «в образе коня - волшебного помощника в богатырской сказке еще ощущается отдаленная связь с мифологическими представлениями о звере, чудесном помощнике человека, основанными на древних тотемистических представлениях [10].
Г.О. Авляев также отмечал, что конь для калмыков был почитаемым животным, «в этническом составе торгоутовских улусов и аймаков выделяются следующие этнические подразделения с наименованиями тотемистического происхождения: харнуты - черные, вороные, масть коня, шарады - желтые, соловые - это масть коня, кюрюнгуды / коричневые - масть коня» [1, с. 67].
Культ коня отражен в номинации героев богатырской сказки, широко используются такие масти коней, как «ашнь алг» (белобокий), «хар 11алзн» (черный с лысиной), «чилм хар» (вороной), «сагсг саарл» (буланый), «хар хул», «шарЬ» (соловая), «бурхн зеерд» (рыжая), «кеер» (бурая), «хурдн алг» (пегий), «амнь hалзн» (с белой мордой), «кеер» (бурая) [12].
У калмыков сохранились предания о том, как появился конь среди людей: «Давным-давно коня из глины изготовил шулмус. Он не мог вдохнуть в человека жизнь. Это действо увидел Бурхан Багши Геген, он сказал: «О, это будет хорошее животное. После того, как его оживишь, он будет прославлять все живые существа на земле, никого не оставит в покое». Произнеся эти слова, Бурхан Багши Геген оживил коня, сказав ему следующее: «Пусть у тебя будут четыре стальных копыта, развевающиеся хвост и грива, будь для людей ездовым животным». Вскоре Бурхан Багши Геген отпустил его. С тех пор у калмыков появились восхваления, адресованные коню: «У кого есть конь, тот человек как будто с крыльями», «Конь - это драгоценность, соединяющий дальние земли» «Душа калмыка и душа коня едины».
В предании (домог) конь является самостоятельным персонажем, ввиду того что оно имеет этиологическую направленность, «отчего у калмыков появились восхваления коню» [7].
Таким образом, изучение поисков связи калмыцких сказок о животных с древними представлениями является трудоемкой задачей. В фольклорной традиции сказитель постепенно уходит от древних воззрений, образы животных изменяются, они умеют говорить, участвовать в собрании зверей, в спорах. Сказки о животных в калмыцком фольклоре прошли длительный путь развития. Сказки о животных в большинстве своем кратки по содержанию, чертами трикстера наделяется лиса, а волк выступает ее антиподом.
Список литературы
1. Авляев Г.О. Этнонимы - тотемы в этническом составе калмыков и их параллели у тюркских народов // Этнография и фольклор монгольских народов. - Элиста, 1981. С.65-66.
2. Аю ноха хойр: хальмг улсин тууль // Хальмг унн. 2006. Лу сарин 4 (2 февр., № 17-18). Х. 14.
3. Басангова Т.Г. Об одной разновидности жанра заговоров у калмыков // Известия Волгоградского педагогического университета. Серия «Филологические науки». 2008. № 7 (31). С. 71-74.
4. Басангова (Борджанова) Тамара Горяевна. Фольклорная экспедиция, посвященная 100-летию со дня записи героического эпоса калмыков «Джангар» https://www.tuva.asia/ journal/issue_12/4205-basangova2.html (дата обращения 9 мая 2018 года)
5. Борджанова Т.Г Мифологические мотивы в калмыцких богатырских сказках// Фольклор народов РСФСР, Уфа,1985. С. 72-76.
6. Владимирцов Б.Я. Образцы монгольской народной словесности. Северо-Западная Монголия. - Спб, 1923. С. 204.
7. Герлтсн сувсн (Б. М. Санджиеван бичул^ авсн амн урн угин кернгэс) Сияющая жемчужина (Фольклорные материалы, собранные Б.М. Санджиевой) / вступ. ст., сост., предисл., подг. текстов и прилож. И.М. Болдыревой. - Элст: КИГИ РАН, 2014. С.67.
8. Джимбиева Н.В. Волк как положительный персонаж в калмыцких народных сказках о животных // Вестник магистратуры, 2011. № 3. С. 10-14.
9. Джимгиров М.Э. О калмыцких народных сказках. - Элиста, 1971. С. 78.
10. Жирмунский В.М. Сказание об Алпамыше и богатырская сказка. М, 1990. С. 198-199.
11. Костюхин Е.А. Типы и формы животного эпоса. - М, 1987.
12. Манджиева Б.Б. Конь героя в калмыцкой богатырской сказке и в героическом эпосе «Джангар» // современные проблемы науки и образования. 2015. № 1-1.; url: http://science-education.ru/ru/article/view?id=18302 (дата обращения: 08.05.2018).
13. Новик Е.С. Структура сказочного трюка // От мифа к литературе. Сб. в честь семидесятипятилетия Е.М. Мелетинского. - М., 1993. С. 145-160.
14. Сарангов В.Т. Калмыцкое народное поэтическое творчество. Сказки. Учебное пособие. - Элиста, 1998. С. 10.
15. Убушиева Д.В. Археографическое описание сказок донских калмыков, записанных собирателем И.И. Поповым // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. 2016. Т. 10. № 4. C. 130-134.
16. Хальмг туульс.- Элиста, 2009. 53
17. Хальмг Туульс. - Элст, 2009 с. 293
