CC BY
259
УДК 321.011.7
Е. Д. Пронякина
СКАНДИНАВСКАЯ ИНТЕГРАЦИЯ И БУДУЩЕЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА НА СЕВЕРЕ ЕВРОПЫ
Статья посвящена истории, основным проблемам и перспективам интеграции Скандинавских стран. Автор рассматривает возможность создания нового государства Северной Европы, анализируя проект Объединенной федерации Северных стран, который был предложен шведским историком и экономистом Г. Веттербергом в 2009 г Этот проект — одновременно амбициозный и противоречивый — породил дискуссии о будущем северного сотрудничества и дальнейшей интеграции государств Северной Европы в Европейский союз.
Ключевые слова: государственный суверенитет, евроинтеграция, интеграционные процессы, Объединенная федерация Северных стран, Северное сотрудничество, Скандинавские страны.
Интеграционные процессы в современном мире носят глобальный характер. Это проявляется в том, что они, во-первых, протекают параллельно на всех уровнях межгосударственного взаимодействия и, во-вторых, затрагивают вопросы, казалось бы, из совершенно разных областей общественной жизни: экономики, внешней политики и политики безопасности, социальной политики, сферы культуры и досуга. Масштабные интеграционные процессы приводят к созданию на международном и региональном уровнях образований, похожих — по форме и по своим функциям — скорее на квази-государства, нежели на межрегиональные или международные организации. Наиболее известным примером такой организации стал Евросоюз, который изначально создавался на основе нескольких региональных надгосударственных объединений как инструмент улучшения социального и экономического партнерства между странами Европы, а сегодня претендует на статус самостоятельного и полноценного актора мировой политики.
В то же время тревожные события последних лет (волнения молодежи в Испании, Франции и Швеции, мировой финансовый кризис 2008-2010 гг, открытое признание краха концепции мультикультурализма канцлером ФРГ, террористические акты Андреаса Брейвика в Норвегии) породили целую волну споров относительно эффективности и целесообразности таких масштабных интеграционных проектов, как ЕС. Сегодня, когда во многих государствах-членах ЕС сильны сепаратистские настроения, а количество носителей «чужеродных» по отношению к европейской культуре ценностей постоянно растет, сама идея единой Европы кажется утопичной.
В условиях быстро меняющегося под воздействием глобализационных процессов мира гораздо более эффективными представляются небольшие региональные объединения, основанные не только и не столько на общности экономических и политических интересов, сколько на общности ценностей и близости культур. Все необходимые условия для формирования и развития такого рода
© Е. Д. Пронякина, 2013
сотрудничества уже сложились на Севере Европы, в Скандинавии, государства которой имеют многовековую традицию совместного существования, пусть и не всегда добровольного, — со времен Кальмарской унии (1397-1523 гг.) и по сей день.
История «северного сотрудничества» уходит корнями еще в 70-е гг. XIX в., когда начали проводиться регулярные встречи юристов Дании, Норвегии и Швеции для гармонизации правовых систем этих трех государств, в первую очередь в социально-экономической сфере, что в дальнейшем позволило им успешно развивать взаимовыгодное сотрудничество. И хотя прочные торговые и экономические связи между Скандинавскими государствами существовали уже тогда, общий рынок труда был документально оформлен только в 1954 г Такая «растянутость» интеграционных процессов во времени объясняется не возникавшими время от времени трудностями и противоречиями между государствами региона, а, напротив, изначально высокой эффективностью уже существовавших на том этапе связей. Дальнейшая институционализация и документальное закрепление сложившихся партнерских отношений между Скандинавскими странами, безусловно, оказали бы положительное, но не решающее влияние на их плодотворное сотрудничество.
Первая политическая организация на региональном уровне — Северный совет (Nordic Council) — была сформирована двумя годами раньше общего рынка труда, в 1952 г. Сегодня Совет обеспечивает сотрудничество государств-участников на уровне их парламентов. В его состав входят 87 парламентариев: по 20 депутатов от Дании (включая 2 представителей от Гренландии и 2 — от Фарерских островов), Норвегии, Финляндии (включая 2 представителей от Аландских островов), Швеции и 7 от Исландии. Таким образом, все Скандинавские страны представлены в Северном совете пропорционально своим демографическим и территориальным характеристикам; учтены также интересы самоуправляющихся областей, которые иначе были бы лишены возможности участвовать в политической жизни региона. В то же время деятельность Северного совета никоим образом не ущемляет права национальных парламентов, так как он рассматривает только вопросы, касающиеся сотрудничества государств в регионе, и не имеет права вмешиваться в их внутренние дела. Таким образом, национальные парламенты полностью сохраняют за собой все полномочия.
В 1972 г. совместными усилиями Скандинавских государств был создан Совет министров Северных стран (СМСС; Nordic Council of Ministers), который сегодня фактически играет роль общескандинавского «правительства». СМСС проводит консультации по «отраслевым» вопросам (экономическому развитию, торговле, энергетике, сотрудничеству в сфере образования и культуры) между министерствами раз в год или чаще, если возникает такая необходимость. Каждая из пяти Скандинавских стран председательствует в Совете министров в течение одного года, а затем председательство передается другой стране-участнице в порядке очереди. Такая система обеспечивает равноправие сторон и способствует развитию и укреплению дружественных отношений между правительствами Скандинавских государств. В состав СМСС не входят ни министры обороны, ни министры иностранных дел. Главы государств также не
уполномочены принимать участие в работе Совета министров, что позволяет Скандинавским государствам осуществлять эффективное сотрудничество, не превращаясь при этом в членов военно-политического блока, связанных общей идеологией и жесткими обязательствами друг перед другом.
В 1978 г, с принятием «Программы Северного сотрудничества», партнерство Скандинавских стран приобрело законченный вид и стало таким, каким мы можем наблюдать его сегодня. Можно сказать, что интеграционные процессы в Североевропейском регионе разворачивались параллельно с евроинтеграци-ей, а по своей структуре и динамике они напоминают общеевропейские. Как и ЕС, Северное сотрудничество сегодня обладает собственной системой над-государственных политических институтов (Северный совет и Совет министров Северных стран) и выступает инициатором все новых программ и институтов партнерства как внутри региона, так и за его пределами. Однако, в отличие от евроинтеграции, скандинавская интеграция пока не приводит к распылению государственного суверенитета стран-партнеров. Кроме того (и это отчетливо проявляется в структуре СМСС), Скандинавские государства вполне осознанно и старательно избегают любых взаимодействий в сфере внешней политики и политики безопасности.
Фактически Северное сотрудничество сегодня не является единой организацией: оно представляет собой множество надгосударственных организаций и межгосударственных проектов, среди которых наиболее масштабным является NORDEN (часто именно это название используется как синоним Северного сотрудничества в целом) — Государственное сотрудничество регионов Европейского Севера (NORDEN, http://www.norden.org/en?set_language=en). Под эгидой этого регионального проекта функционируют не только Северный совет и Совет министров Северных стран, но и целый ряд проектов, выходящих за пределы непосредственно «скандинавской пятерки»: Совет Баренцева Евро-Арктического региона (СБЕР), Совет государств Балтийского моря (СГБМ) и Арктический Совет (АС). Деятельность организаций подобного рода направлена в первую очередь на налаживание и укрепление пограничного сотрудничества и выработку общей политики экологической безопасности в регионе. Все вышеперечисленные советы функционируют также в рамках Северного измерения — проекта, призванного расширить границы региона за счет укрепления социально-экономических, политических и культурных связей между странами-членами ЕС (Данией, Латвией, Литвой, Швецией и Эстонией), Исландией, Норвегией и Северо-Западом России.
Сегодня жители любого из Скандинавских государств могут свободно путешествовать по региону, получать бесплатное образование, медицинскую помощь, устраиваться на работу по внутреннему гражданскому паспорту в любой из пяти стран региона, а также на самоуправляющихся территориях (Гренландии, Аландских и Фарерских островах). Эта система существует уже более полувека благодаря принятой всеми Скандинавскими странами еще в 1955 г. «Северной конвенции о социальном обеспечении», согласно положениям которой «человек, который работает или просто пребывает в другой северной стране, имеет те же права на социальное обеспечение, что и жители данного государства. Это
касается медицинской помощи, помощи по безработице, инвалидности, получения пенсий и т. д.» (Худолий, 1990, с. 102). На всей территории Скандинавии со второй половины 50-х гг. XX в. действует особый паспортный режим, который можно считать прообразом Шенгенской зоны в Евросоюзе. Однако даже такая тесная кооперация сегодня не является пределом мечтаний скандинавских граждан и политических лидеров. Недавние опросы общественного мнения показали, что каждый пятый житель Скандинавских стран готов идти на дальнейшее сближение со своими соседями — вплоть до образования единого государства на Севере Европы. В свою очередь, развитая система сотрудничества по самым разным направлениям, общность историко-культурного наследия и, наконец, близость языков в данном регионе делают подобную перспективу не только привлекательной, но и вполне реалистичной.
Сама идея создания общескандинавского государства не нова: она периодически возникала в общественно-политическом дискурсе Дании, Норвегии и Швеции, начиная с конца XIX в., в трудах датских и шведских историков и философов. Однако наибольший резонанс в Скандинавии (да и во всей Европе) произвел сравнительно «молодой» проект известного шведского экономиста и историка Гуннара Веттерберга, автора научных трудов по феномену государства благосостояния в Скандинавских странах. В статье «Det fem nordiska länderna bör ga ihop i en ny union», вышедшей в октябре 2009 г., ученый предлагает Дании, Исландии, Норвегии, Финляндии и Швеции создать унитарное государство под руководством датского королевского дома. Возникновение в регионе единого большого государства с общими вооруженными силами, конституцией и системой управления стало бы, по мнению ученого, решающим шагом к восстановлению скандинавского могущества (Wetterberg, 2009).
Идея Веттерберга вызвала волну восхищений и протестов как среди простых граждан, так и в академических и политических кругах. В 2010 г под патронатом СМСС вышла расширенная и частично переработанная версия данного проекта, получившая название «Объединенная федерация Северных стран» (the United Nordic Federation).
Перспективы объединения в федеративное государство по образцу Швейцарии, как достаточно убедительно доказывает Веттерберг, крайне привлекательны как для каждой страны-участницы, так и для развития Североевропейского региона в целом. Объединив свои экономики, Дания, Норвегия, Исландия, Финляндия, Швеция и их ассоциированные территории будут обладать суммарным ВВП в размере 1600 млрд долларов, а их население вырастет до 25 млн человек. Обладая таким демографическим и экономическим потенциалом, Объединенная федерация Северных стран сможет стать полноправным членом G20 (Большой двадцатки), что, в свою очередь, позволит ее участникам продвигать и отстаивать свои экономические и политические интересы на мировой арене.
В качестве одной из наиболее важных целей создания государства на Севере Европы Веттерберг провозглашает освобождение стран региона от влияния сверхдержав, что по-прежнему актуально, несмотря на распад СССР и окончание холодной войны, так как Арктический регион всегда был и до сих пор остается зоной столкновения интересов России и США (Wetterberg, 2010, с. 16).
Именно постоянная борьба интересов сверхдержав, по мнению шведского ученого, являлась негативным фактором, тормозившим интеграционные процессы в регионе. Усиление Скандинавии было бы невыгодно для основных мировых игроков — Советского Союза и Соединенных Штатов. Однако сегодня, когда напряжение на мировой арене относительно снизилось, Скандинавские государства имеют все возможности для запуска интеграционных процессов и создания единого, мощного государства.
Безусловно, процесс становления Объединенной федерации будет длительным и трудоемким. Однако перспектива подобного объединения представляется вполне реалистичной из-за «щадящих» сроков реализации проекта — в качестве даты рождения нового государства Веттерберг ориентировочно называет 2030 г. Таким образом, на образование Объединенной федерации Северных стран отводится от пятнадцати до двадцати лет. За это время планируется создать федеральные институты управления, общие для пяти стран, выработать единую систему налогообложения и внешнеполитическую концепцию, принять конституцию нового государства. Сама процедура создания нового государства на Севере Европы должна проходить в несколько этапов. Вот как описывает ее Веттерберг в одной из своих статей: «Образование Федерации, несомненно, было бы длительным процессом, который должен начаться с инициативы Северного совета запустить исследовательский проект, в рамках которого был бы проведен критический анализ осуществимости всех возможных форм будущего сотрудничества. Затем потенциальные члены (федерации. — Е. П.) начали бы вести переговоры на основании данного исследовательского отчета. Далее, парламентам и народам региона необходимо было бы высказать свое мнение по результатам этих переговоров (здесь, скорее всего, имеется в виду проведение референдума в каждой из пяти стран региона. — Е. П.). Примерно к 2030 г. население региона было бы готово к тому, чтобы избрать первый в их общей истории объединенный законодательный орган» (The United Nordic Federation — Nordic cooperation, 2010).
Предполагается, что по своей структуре «общескандинавские» институты будут похожи на «парламент» и «правительство», идея которых в той или иной мере уже была реализована в рамках Северного совета или Совета министров Северных стран. Законодательный орган Объединенной федерации предположительно будет состоять из двух палат: нижней, избираемой по объединенным партийным спискам, и верхней, состоящей из четырнадцати сенаторов (по двум от каждой страны и по двум от Гренландии и Аландских островов). Это позволит, с одной стороны, рассматривать нижнюю палату парламента как поле борьбы между значимыми политическими партиями, вне зависимости от страны, к которой они принадлежат. С другой стороны, верхняя палата парламента будет представлять национальные интересы каждой из стран-участниц, не допуская ущемления чьих-то прав.
В качестве формы правления для нового государства Веттерберг предлагает конституционную монархию, так как она наиболее близка трем из пяти стран-членов Союза. Существенным отличием от монархии в ее традиционном варианте станет ежегодная сменяемость монархов, как это происходит, например,
в Малайзии. Фактически это означает, что монарх из носителя власти и символа государственности превращается в «почетного председателя» Федерации. Однако неясным остается вопрос, на каких основаниях смогут (и смогут ли вообще) возглавлять новое государство скандинавские республики — Исландия и Финляндия? Эта идея существенно отличается от изначально предложенной Веттербергом в его первой статье, опубликованной в Эадепэ Nyheter, согласно которой править всеми пятью странами должны были представители Датского королевского дома.
Из названия работы Веттерберга, опубликованной под эгидой СМСС, стало очевидно, что изменились также и взгляды шведского ученого на форму территориальной организации будущего государства, — унитарное государство трансформировалось в федерацию. Это произошло в том числе и в результате смягчения его позиции по вопросам, касающимся формы правления. Согласно изначальному варианту концепции Веттерберга, идеальным вариантом было бы формирование унитарного государства из пяти Скандинавских стран и трех самоуправляющихся территорий (Гренландии, Аландских и Фарерских островов) под символическим руководством датской королевы Маргреты II. Во-первых, само имя правительницы стало бы символом возрождения былого могущества Северной Европы, пик которого пришелся на период правления ее предшественницы, королевы Маргреты I. Здесь ясно прослеживается еще одна аналогия — аналогия с Великобританией, в которой на престол в разное время также взошли две великие королевы (Елизавета I и Елизавета II). Веттерберг открыто провозглашает Маргрету «второй королевой в Европе». Во-вторых, единое руководство позволило бы избежать бюрократической путаницы и кадровой борьбы в рамках Союза ^еМегЬегд, 2009). Однако это предложение не получило поддержки ни других стран региона, которые справедливо полагают, что равное партнерство не может развиваться под руководством (пусть и формальным) одного государства, ни «зарубежных» партнеров Дании и Швеции, вследствие чего и было подвергнуто пересмотру. Большую роль в негативной оценке этого проекта сыграла также печальная память о Кальмарской унии (1397-1523 гг.), которая, вместо того чтобы сплотить и усилить страны Скандинавии в борьбе с экономической экспансией Ганзейского союза, привела к череде междоусобных войн и внутриполитических кризисов. Конфедерация, рассматриваемая в качестве альтернативы унитарному государству, также была отвергнута почти всеми представителями стран-участниц как наименее эффективная форма союза, в рамках которой невозможно быстро принимать важные политические решения и эффективно реагировать на «вызовы» глобализации. В результате длительных консультаций и споров было решено, что федеративное устройство стало бы оптимальным вариантом для дальнейшей интеграции Северных стран, своеобразной «золотой серединой». С одной стороны, оно обеспечивало бы достаточную автономию своим членам (характерную для конфедеративного устройства), а с другой — давало бы возможность для быстрого принятия эффективных политических решений (как это происходило бы в рамках унитарного государства).
Еще одной серьезной проблемой на пути формирования нового государства, как ни странно, стала языковая проблема. Ведь национальное государство, помимо общей конституции, вооруженных сил и политических институтов, должно иметь еще и государственный язык. В качестве возможного решения этой проблемы Веттерберг и его сторонники предлагают ввести в школах второй (любой по выбору учащихся) скандинавский язык в качестве обязательного предмета. Однако против такого решения выступает Финляндия, язык которой коренным образом отличается от остальных скандинавских языков и к тому же является сложным для изучения. В связи с этим вероятность того, что датчане, исландцы, норвежцы или шведы будут выбирать для изучения чуждый их культуре и трудный финский язык, вместо одного из языков «своей» группы, крайне мала, что, рано или поздно, неизбежно скажется на положении Финляндии внутри федерации. Наиболее пессимистично настроенные политики даже высказываются о возможной изоляции Финляндии, столь не похожей на своих соседей.
Процесс формирования Объединенной федерации осложняется еще и тем, что часть Скандинавских стран на данный момент уже являются членами многочисленных объединений и блоков, причем как на региональном, так и на общемировом уровне. Финляндия и Швеция входят в Европейский Союз, Исландия и Норвегия — в НАТО, а Дания состоит одновременно в обоих объединениях. Сегодня интересы Евросоюза и НАТО все чаще расходятся, а иногда даже вступают в противоречие друг с другом, прежде всего, из-за активного вмешательства Соединенных Штатов в дела Старого Света. Скандинавам, на протяжении всей своей истории стремившимся сохранять политический нейтралитет, теперь все чаще приходится сталкиваться с необходимостью выбора четкой идеологической позиции и, принимая сторону одного государства, отказываться от сотрудничества с другими. Таким образом, членство в уже существующих на территории Европы организациях может стать серьезным испытанием для Скандинавии как для единого государства.
Помимо всего прочего, следует учитывать также крайнюю осторожность скандинавов во всех вопросах, касающихся внешней политики и национальной безопасности. Даже после вступления в военно-политические объединения скандинавы стремятся сохранить свой суверенитет и свободу принятия ключевых политических решений, неизменно и последовательно выговаривая для себя особые условия участия. Так, «Норвегия и Дания при вступлении в Североатлантический альянс специально оговорили, что не будут брать на себя никаких обязательств по предоставлению своих территорий для военных баз в мирное время. Мало того, эти две страны оставили за собой право самим определять, в каких случаях им необходимо "усиление" в виде военной помощи со стороны НАТО» (Кутнаева, 2013, С. 43-44). Членство в НАТО на особых условиях, с одной стороны, гарантирует Скандинавским странам военную поддержку со стороны альянса в случае возникновения военной угрозы, а с другой — позволяет сохранить независимость и дает возможность активно участвовать в других организациях и объединениях, не оглядываясь на партнеров по блоку. Что же касается Швеции, то она, будучи членом Евросоюза, на протяжении «холодной войны»
сохраняла нейтралитет и до сих пор принципиально не принимает участия ни в каких военных соглашениях.
Крайне осторожную политику проводят Скандинавские государства и в отношении Евросоюза, стараясь по возможности не давать партнерам по ЕС никаких гарантий и не связывать себя политическими обязательствами. Так, после финансового кризиса 2008-2010 гг. Исландия, изъявила желание вступить в Евросоюз и даже подала заявку на членство в организацию, оговорив, однако, особые экономические условия и получив согласие на создание собственной Исключительной экономической зоны. Однако, оправившись от последствий кризиса и избрав новый кабинет министров, исландское правительство вновь отложило решение этой проблемы на неопределенный срок (Рядов, 2013). Как весьма иронично отмечает исследователь Ю. Королёв, «националистические предубеждения исландцев относительно сближения с европейскими экономическими блоками отодвигались на второй план только под давлением кризисов» (Королёв, 2012, с. 64).
Население другого северного государства — Норвегии — отклоняло предложение о вступлении в Евросоюз целых два раза — в 1972 и 1994 гг., не желая делить свои природные богатства (прежде всего, нефть) с европейскими партнерами. Правда, отказавшись от членства в ЕС, Норвегия лишилась возможности расширять рынок сбыта морепродуктов, однако прагматичные норвежцы не питают особых иллюзий насчет системы «квот» на производство и сбыт, которая реализуется в рамках общеевропейской экономической политики. Рынок морепродуктов в Европе и так насыщен производителями других стран-членов, так что Норвегия вряд ли может рассчитывать на существенное увеличение объемов продаж рыбы за счет партнеров по Евросоюзу. Зато создание Объединенной федерации позволит норвежцам самим решать, что, куда и в каком объеме экспортировать.
Еще одним весомым аргументом против евроинтеграции для Исландии и Норвегии стал печальный опыт многих европейских стран во время последнего мирового финансового кризиса, в условиях которого объединенная экономика Евросоюза показала свою низкую эффективность и неспособность меняться в соответствии с требованиями времени. Решение «держаться своих» в условиях глобализации представляется скандинавам вполне разумным. В 2010 г. 41% жителей Скандинавских стран высказались в поддержку идеи Веттерберга, предпочитая создание собственной «внутрискандинавской» федерации другим формам политического объединения. Учитывая тот национальный подъем, который сегодня наблюдается в Скандинавии, к проекту Гуннара Веттерберга нельзя отнестись только как к экстравагантному авторскому проекту, который, однако, вряд ли стоит принимать всерьез. Комментируя предложение Веттерберга, немецкий исследователь Томас Шольц подчеркивает, что государства Скандинавии объединяют не только территория и тесные экономические связи. Между ними на протяжении столетий существует культурная и идеологическая близость, которую сегодня принято обозначать специальным термином "нордизм" и которой нет между ними и другими странами Европы (Scholz, 2010, p. 8).
Есть и еще одно существенное обстоятельство, которое может как ускорить, так и затормозить скандинавскую интеграцию, — глобализация. Сегодня государства Скандинавии — как члены, так и не члены ЕС — все сильнее ощущают на себе груз «общеевропейских» проблем, начиная с роста безработицы и заканчивая этносоциокультурными конфликтами, участившимися в последнее время. Так, например, в 2013 г. Швеция фактически воспроизвела парижский сценарий: «Во второй половине мая в столице страны Стокгольме начались волнения молодых иммигрантов. Они дрались с полицией и переворачивали машины» (Безработная молодежь..., http://russian.rt.com/article/9752). Уже сегодня Дания и Швеция вынуждены ужесточать пограничный режим, чтобы лучше контролировать миграционные потоки и растущую преступность, что, в свою очередь, отрицательно сказывается на развитии экономического партнерства между двумя государствами. В Норвегии, до недавнего времени считавшейся наиболее благополучной из всех Скандинавских государств, теракты Андреа-са Брейвика обратили внимание общественности на давно существовавшую в этой стране проблему конфронтации и неприятия между так называемыми «этническими норвежцами» и переселенцами из других стран. Однако еще за полгода до трагических событий на острове Утойа в прессе широко обсуждался другой резонансный случай: директор элитной спортивной школы Бьерке, Гру Флатланд, прислушавшись к требованиям родителей, решила реализовать на практике идею раздельного обучения, попытавшись создать класс для «этических» норвежцев. Эта попытка не увенчалась успехом: класс закрыли, а директора обвинили в расизме (Образовательный эксперимент.., 2012). Несмотря на предпринимаемые правительством Норвегии меры по контролю за миграционными потоками и проведение активной ассимиляционной политики, ситуация продолжает ухудшаться, особенно в крупных городах, таких как Осло или Берген (подробнее см.: Пронякина, 2013). Сегодня проблема миграции становится основной не только для Норвегии, но и для всего Североевропейского региона. Главы правительств Скандинавских государств не без основания полагают, что совместное решение этой проблемы окажется более эффективным, чем предпринимаемые на национальном уровне меры.
Социальное и экономическое благополучие Скандинавских стран во многом является следствием их небольших территорий и малого населения. Однако смогут ли они сохранить и преумножить все свои достижения, внезапно став одной из крупнейших экономик в Европе? Будет ли идея «малой политики», на которую всегда опирались правительства Скандинавских стран, эффективно работать в условиях большого рынка? Несмотря на заманчивость проекта Веттерберга, большинство скандинавских политиков сегодня не готово к столь поспешному сближению. Они призывают свой электорат к благоразумию, спокойствию и прагматизму в вопросах дальнейшей интеграции. Ведь Северное сотрудничество и так является одной из наиболее развитых, эффективных и прочных систем партнерства не только в Европе, но и в мире, а потому образование единого Скандинавского государства не входит сегодня в число стратегических задач для стран Североевропейского региона.
Локальные процессы и региональные тенденции в условищ.глобализации Литература
Безработная молодежь толкает Европу к революции. 23 мая 2013. RT на русском // http:// russian.rt.com/article/9752 (Unemployment Youth Pushes Europe on Revolution. 2013. May. 23. RT in Russian // http://russian.rt.com/article/9752).
Королёв Ю. А. Нужен ли Исландии Евросоюз? // Современная Европа: журнал общественно-политических исследований. Январь — март 2012. № 1 (49). С. 64-73 (Korolev Yu. A. Does Iceland Need the EU? // Contemporary Europe: A journal of public researches. Jan. — March 2012. N 1 (49). P. 64-73).
Кутнаева Н. А. Безъядерная зона в Северной Европе: идеи и реальность // Современная Европа: журнал общественно-политических исследований. Июль — сентябрь 2013. № 3 (55). С. 44-52 (Kutnaeva N. A. Nuclear-free Zone in Northern Europe: Ideas and Reality // Contemporary Europe: A journal of public researches. July — Sep. 2013. N 3 (55). P. 44-52).
Образовательный эксперимент расколол норвежское общество. Первый канал. 2012. 23 марта // http://www.1tv.ru/news/world/202367 (Educational Experiment Split the Norwegian Society. The First Channel. 2012. March. 23 // http://www.1tv.ru/news/world/202367).
ПронякинаЕ. Д. «Чужие» в «доме народа»: кризис мультикультурализма в Норвегии // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2013. № 6, ч. 1. С. 142-145 (Proniakina E. D. The "Strangers" in the "Folkshjem": the Crisis of Multiculturalism in Norway // Historical, philosophical, political and law Sciences, culturology and study of art. Questions of theory and practice. 2013. N 6, part 1. P. 142145).
Рядов З. Исландия передумала вступать в ЕС // Комсомольская правда. 2013. 14 сентября // http://www.kp.ru/online/news/1535854 (RiadovZ. Iceland Decides Not to Join the EU // Comso-molskaya Pravda. 2013. September. 14 // http://www.kp.ru/online/news/1535854).
Худолий Я. А. Уникальное сотрудничество на Севере Европы // Мировая экономика и международные отношения. 1990. № 6. С. 100-104 (Hudolyi Yu. A. The Unique Cooperation in Northern Europe // Word Economics and International Relations. 1990. N 6. P. 100-104).
NORDEN. Home — Nordic Cooperation // http://www.norden.org/en?set_language=en
Scholz T. M. A Nordic Union? — A review of Gunnar-Wetterberg- proposal (draft version). 2010. 42 p.
The United Nordic Federation — Nordic Cooperation // http://www.norden.org/en/analys-nor-den/special-issues/the-united-nordic-federation
Wetterberg G. The United Nordic Federation. Copenhagen: Nordic Council of Ministers, 2010. 84 p.
Wetterberg G. Det fem nordiska landerna bor ga ihop i en ny union. Dagens Nyheter. 2009. October. 27 // http://www.dn.se/debatt/de-fem-nordiska-landerna-bor-ga-ihop-i-en-ny-union
