CC BY
75
УДК 225+902/904
К. В. Неклюдов *
СИТУАЦИЯ В ГАЛИЛЕЕ НАЧАЛА I В. ПО Р. Х. КАК ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ ПРОПОВЕДИ ИИСУСА ПО ДАННЫМ СОВРЕМЕННОЙ АРХЕОЛОГИИ
Статья посвящена анализу роли современной археологии в восстановлении политической, социально-экономической, этнорелигиозной и культурной ситуации в Галилее времени проповеди Иисуса. Полученные за последние десятилетия данные позволили историкам и библеистам во многом продвинуться в восстановлении этого ближайшего контекста земного служения Иисуса, а также отказаться от ряда прежних гипотез, направленных, с одной стороны, на объяснение доминирующей темы проповеди Иисуса как социальной (Иисус-революционер) или, с другой, объясняющих ее универсальность особенностями галилейского иудаизма этого времени (Иисус нееврей).
Ключевые слова: Галилея, археология, религиозно-культурный и социальный контекст провозвестия Иисуса Христа, «поиск исторического Иисуса».
K. V. Neklyudov
THE SITUATION IN GALILEE BEGINS I C.A. AS A HISTORICAL CONTEXT OF THE PREACHING OF JESUS ON THE DATA OF CONTEMPORARY ARCHEOLOGY
The article is about analysis of the role of modern archeology at restoration of the political, socio-economic, ethno-religious and cultural situation in Galilee during the time of Jesus's preaching. The data obtained over the last decades allowed historians and biblical scholars to make a significant progress in restoration, with certain clarity, this closest historical context of Jesus' earthly ministry, and in the current scientific debate about "historical Jesus" — reject a number of previous hypotheses which, on the one hand, should explain the main theme of Jesus's preaching as a social one (Jesus-revolutioner) or, on the other hand, explain its universality by the peculiarities of Galilean Judaism of that time (Jesus as Not-Jewish).
Keywords: Galilea, archeology, religious, cultural and social context of the proclamation of Jesus Christ, "the quest for the historical Jesus".
По свидетельству евангелистов-синоптиков, именно Галилея по преимуществу была той областью, где проходило земное служение Иисуса Христа. Здесь
* Неклюдов Константин Викторович, заведующий редакцией библеистики, Церковно-научный центр «Православная энциклопедия»; [email protected]
происходят основные события Его жизни и учения (кроме события Рождества, эпизода, когда отрок Иисуса учил в храме (Лк. 2), и последней страстной седмицы в Иерусалиме (Мк. 11: 1-16:8)). Евангелие от Иоанна предлагает в целом такую же картину, за тем исключением, что четвертый евангелист, в отличие от синоптиков, сообщает о нескольких путешествиях Иисуса в Иерусалим (Ин. 2: 13; 5: 1; 7: 2-10, 14-52; 10: 22-23; 11: 55). В Галилее Иисус призывает Своих учеников, местных рыбаков, вступает в споры с противниками. Галилейский колорит во многом определяет ряд евангельских жанров (притч, споров, рассказов о чудесах). Однако если ставить вопрос о реконструкции исторического контекста провозвестия Иисуса, то становится ясно, что Евангелия не дают всей репрезентативной «картины» галилейской жизни того времени. Темати-зируются лишь отдельные ее элементы: некоторые аспекты жизни небольших деревень, рыбная ловля, бедность жителей, но нет, например, таких данных, которые могли бы помочь понять жизнь в галилейских столичных городах, внешние культурные влияния и т. п. Многие подобные вопросы получили свои предварительные ответы благодаря введению в научный оборот результатов интенсивных археологических исследований, которые ведутся в Галилее последние почти сорок лет. В итоге образ Галилеи времени Иисуса в научной дискуссии об «историческом Иисусе» самым существенным образом изменился по сравнению с более ранним периодом исследований.
Археологические данные позволили сделать выводы о нескольких этапах истории этого региона и, что наиболее важно для новозаветной библеистики, скорректировать и во многих случаях отказаться от ряда гипотез и представлений о галилейском контексте проповеди Иисуса, а также о ее содержании, в т. ч. от тех, которые прежде были широко приняты. Так, археология не дает основания для подтверждения ни кинической гипотезы с ее аргументом об эллинизированной Галилее [2, с. 554], ни тезиса о какой-то радикальной социальной напряженности в регионе. К основным результатам таких исследований можно отнести следующие.
Благодаря раскопкам получил свой ясный ответ вопрос об этнорелигиозной идентичности галилеян раннеримского времени. В элинистический период III-II вв. до Р. Х. Галилею заселяли люди, бытовая керамика которых была связана с местными производственными традициями позднего железного века («грубая галилейская посуда»), она также поступала из прибрежных городов Восточного Средиземноморья, из области культурного доминирования эллинизированной Финикии. Фундаментальное изменение культурного характера региона происходит в результате хасмонейской экспансии на север в конце царствования Иоанна Гиркана I (ок. 110 г. до Р. Х.) и Аристобула (104/3 г. до Р. Х.): на смену финикийскому влиянию приходит влияние хасмонейского эллинизированного иудаизма. Известны археологические следы уничтожения дохасмонейских поселений, на смену им приходят новыми деревни и небольшие города с южной материальной культурой [5] — явное свидетельство систематической колонизации Галилеи с юга, из Иудеи.
Помимо сказанного, об иудейской идентичности галилеян I в. говорят следующие результаты исследований: (1) на многих исследованных местах в слоях конца VIII в. до Р. Х. исчезает характерная для этих поселений в более
ранний период керамика и нет заметных следов обживания данной территории (свидетельство о запустении и о депопуляции региона после ассирийского завоевания) [4]; (2) следы постепенного нового заселения Галилеи прослеживаются только в конце персидского и уже в эллинистическое время, а, как уже сказано, с хасмонейского периода появляется много новых поселений с иудейской материальной культурой; (3) выделены культурные маркеры, типичные для таких поселений: фрагменты каменных сосудов; миквы; отсутствие свиных костей; остатки синагог (до 70 г.). (4) Языческая эпиграфика с момента прихода хасмонеев начинает исчезать. На основании этих данных делается общий вывод о том, что галилеяне раннеримского периода (т. е. времени служения Иисуса) не были потомками древних северных израильтян, но в основном это в третьем-четвертом поколении потомки иудейских колонистов, переселившихся сюда при хасмонеях и иродианах. Археологические свидетельства о заселении ими Галилеи и о проведении при Хасмонеях ясной культурной границы этой территории с окружающими областями позволили сделать вывод о Галилее I в. как о еврейской земле. Поэтому на рубеже ХХ-ХХ1 вв. специалисты окончательно отказались от гипотезы о «языческой Галилее» I в. Однако указанные факты не исключают возможности для вывода об определенном эллинистическом влиянии на образ жизни галилеян (но не на их религиозность). Данное влияние, судя по всему, побудило галилеян задуматься о собственной идентичности и способствовало развитию локальной материальной культуры, ориентированной на новые архитектурные и художественные возможности ее выражения (наличие материала для водонепроницаемой штукатурки позволило сооружать миквы, архитектура греческой базилики стала источником вдохновения при постройке самых ранних синагог (Гамла, Магдала)). Найденные фрагменты изделий из стекла, импортная керамика указывают на то, что у столичной галилейской аристократии эллинистические представления о роскоши не вступали в противоречие с иудейской идентичностью. На такую идентичность большинства населения города указывают найденные фрагменты каменных сосудов и целый ряд микв.
Итак, то, что подавляющее большинство галилеян времени Иисуса независимо от социального статуса были иудеями, в новозаветной науке стало консенсусом. Верность Иерусалимскому храму и его священству, исполнение предписаний об обрядах, таких как обрезание, соблюдение субботы и ритуальная чистота, безусловно, принимались всеми галилейскими иудеями. Евангельские тексты, а также более поздняя раввинистическая традиция показывают, что здесь можно было горячо спорить о правильном толковании воли Божией.
Археологи также сделали общие выводы о степени урбанизации, типах поселений и о социально-экономической ситуации в Галилее. Наиболее исследованы три больших города, существовавших и еще строившихся во время Иисуса — столичные Сепфорис и Тивериада, а также Магдала. Оба столичных города по размерам и архитектуре были очень скромными в сравнении с ближайшими к Галилее эллинистическими центрами.
Благодаря своему расположению Сепфорис в персидский и эллинистический период был важным звеном в торговле между Средиземным морем и регионом Галилейского озера. Сын Ирода Великого, Антипа, унаследовавший
Галилею после смерти отца, восстановил город и сделал его своей резиденцией (Ios. Flav. Antiq. XVIII 27), однако масштаб этого строительства археологически пока точно не определен. Слои I в. сохранились очень плохо, этим временем датируются лишь немногие объекты (остатки дома с миквами на западном холме, театр (датировка спорная), акведук и некоторые другие объекты).
Новая столица тетрархии Тивериада была основана Антипой примерно в 7 км к югу от Магдалы в 19/20 г. по Р. Х. и названа в честь императора Тиберия. О еврейском населении Тивериады также свидетельствуют находки фрагментов каменных сосудов (Иосиф Флавий упоминает здесь большую синагогу — Ios. Flav. Vita. 276-280), но в отношении архитектуры город с самого начала строился как греко-римский (найдены: остатки кардо, монументальные ворота, помещение с мозаичным полом в иродианском стиле, возможно, оставшееся от дворца Антипы, остатки стадиона, начальная стадия строительства театра и некоторые другие), в источниках также упоминаются некоторые типичные для эллинистических городов институты и должности; эпиграфические надписи содержат имена должностных лиц, предполагающие многонациональный состав тивериадской элиты.
Недавно окончательно раскрыт еще один большой город, Магдала, основанный еще при хасмонейском правителе Александре Яннае (103-76 г. до Р. Х.). Здесь найдено несколько типичных для эллинистических городов архитектурных объектов (площадь с портиком, «дом у источника», остатки сети дорог, кардо и декуманусы, общественные термы, виллы). Для понимания жизни в прибрежном регионе времени Иисуса особенно важны данные раскопок огромного порта Магдалы, с причалами, пирсом и башнями; его размеры позволяют предположить, что город был важнейшим звеном в становящейся все более интенсивной торговле между Птолемаидой на средиземноморском побережье и городами Декаполиса на восточном берегу Галилейского озера. Если и искать где-то в Галилее смешанное население, то, возможно, именно в Магдале. Поэтому и предположение о двуязычии Иисуса и первых Его последователей вполне допустимо. Ср., например, двойное название Магдалы: кроме арамейского названия (грецизированное МаубаХа = «башня»), она была известна и под греческим именем Tapi^éa (tápi^o; = соль/соленая рыба). В то же время об иудейском населении в этом городе свидетельствуют находки микв, фрагментов каменных сосудов, остатки по крайней мере одной синагоги (до 70 г.), каменная база, украшенная рельефами, один из которых с изображением меноры.
Результаты раскопок Магдалы дают основания для вывода о высоком уровне инвестиций Хасмонеев в строительство нового города и в развитие его экономической инфраструктуры и, как следствие, — вывод о создании ими слоя местной иудейской социально-экономической аристократии сразу же после аннексии этой территории. Именно данная группа людей, ориентированная прежде всего на Магдалу и Сепфорис, получала основные выгоды от налогов и таможенных сборов, получаемых в этом развивающемся регионе. При тетрархе Ироде Антипе эта тенденция усилилась. Антипа был первым правителем, который жил непосредственно в Галилее (и Перее) (Ios. Flav. Antiq. XVIII 36-38), поэтому налоги не утекали в Иерусалим, как при Хасмонеях
и при Ироде, но в значительной мере контролировались тетрархом, который, оставаясь под контролем Рима, использовал собственную налоговую администрацию. Судя по всему, именно это позволило Антипе проводить свою программу урбанизации Галилеи. Помимо таможенных налогов и сборов от торговли большие возможности для эффективной эксплуатации рыбных ресурсов озера давали порты Магдалы и Тивериады. Строительство портовых сооружений Магдалы, как уже было отмечено, слишком больших только для внутренней экономической деятельности на озере, было возможно только благодаря начатой Хамонеями и продолженной Иродианами политике, направленной на установление торговых связей Галилеи со средиземноморским районом.
Резюмируя сказанное о данном аспекте социально-экономической ситуации в Галилее, можно отметить, что археологические материалы дают основание для утверждения, что Галилея во времена Иисуса была не замкнутой, периферийной сельскохозяйственной областью, но динамически развивавшимся регионом, где проводилось интенсивное городское строительство. Для реализации этих проектов нужны были рабочие руки, привлекалось местное население, и то, что в восстановлении и строительстве Сепфориса жители Назарета, небольшой деревни недалеко от Сепфориса, как и многие другие галилеяне, могли участвовать, вполне можно себе представить, хотя никаких доказательств того, что Иисус также принимал в этом участие, нет.
Необходимо отметить, что для реконструкции самого ближайшего социального контекста служения Иисуса особенно важны материалы раскопок галилейских поселений другого типа — небольших сельских городов и деревень. Они позволили археологам сделать следующие выводы о социально-экономических последствиях урбанизации Антипы: однозначных признаков упадка экономической жизни в таких поселениях нет (ранее считалось, что такая деградация должна была стать следствием эксплуатации городами окружающих территорий), наоборот, наблюдается их расширение и увеличение населения. Находки демонстрируют также процесс социальной и экономической дифференциации жителей таких поселений: помимо связанных с двором тетрарха элит, были и локальные лидеры, очевидно, получавшие выгоду от торговли и сельского хозяйства, они часто также стремились обозначить свое благополучие в архитектуре и интерьере своих построек. О некотором влиянии эллинистических представлений о жизни говорят находки: в Йодфате стены некоторых домов украшены фресками во «втором помпеянском стиле», с цветной штукатуркой, а пол — фресками; общественные здания (в Гамле — базилика и синагога; в Капернауме — остатки синагоги I в. под византийской синагогой, остатки какого-то общественного здания на православном участке современного Капернаума, жилые инсулы, сближающие это поселение с Сепфо-рисом и Тивериадой; в Хирбет-Кана — различные жилые и производственные зоны). То есть ясно, что крестьяне не были однородной группой обедневших и угнетенных маргиналов; на уровне небольших поселений можно видеть различия в производстве и сбыте сельскохозяйственной продукции, что также отразилось на благосостоянии людей. Так, в поселениях сельской глубинки были найдены изделия из импортного стекла, лощеной керамики, предметы
бытовой роскоши (например, в Йодфате — многофитильный светильник
и фрагменты прямоугольного стола из известняка).
В то же время приходится констатировать, что от собственно деревень Галилеи I в. осталось очень немного археологического материала. Из поселений этого типа хорошо раскопан только Эт-Тель (возможно, евангельская Вифсаи-да). Находки I в. в Назарете фрагментарны. Но и работы в Эт-Теле показывают, что и в деревнях появились предметы «повседневной роскоши», такие как привозная керамика и изделия из стекла, и деревенский мир западного берега озера также был открыт для импорта эллинистических товаров.
Стало ясно, что экономика «сельских городов» и деревень была ориентирована не только на поддержание минимального уровня жизни крестьян, но и на реализацию произведенного продукта на городских рынках. Раскопки в Кфар-Ханании, показали, что это деревенский центр по изготовлению керамики, откуда она распространялась во многие другие места Галилеи, в т. ч. по городским рынкам, в Сепфорис и его окрестности. Ни одно изделие из Кфар-Ханании не датируется временем более ранним, чем время основания Сепфо-риса и Тивериады, что указывает на то, что эти города служили основными рынками для их реализации, а распространение изделий — на интенсивные экономические взаимодействия городских рынков и потребителей товаров в деревнях.
Отметим, что Капернаум, который по его градостроительным элементам относят к городскому типу поселения (малый галилейский город), располагался недалеко от Магдалы на важном транспортном маршруте, выполняя в политической и экономической структуре тетрархии Антипы функцию пограничной таможни (Мк. 2: 14-15). Иисус, судя по всему, дистанцировался от столичных городов Тивериады и Сепфориса, но и Капернаум был местом, совершенно открытым для эллинизированного иудейского мира. Сам город был важным элементом в цепи коммуникации, связывающей, с одной стороны, малые города с окружающими деревнями, и с другой — со столичными центрами. Он становится исходной точной (и базой) проповеднических путешествий Иисуса и Его апостолов.
Важным для восстановления социального контекста служения Иисуса фактом является то, что по материалам раскопок прослеживается значительный рост населения Галилеи в I в. до Р. Х. — I в. по Р. Х. Это происходит во всех ее регионах, даже в самых отдаленных: заселенная площадь в этот период увеличивается на 50%, а население — в 2 раза, так что его плотность к началу Первого антиримского восстания достигла наивысшего значения [5]. Вопрос о том, какие последствия эти процессы могли иметь для жителей Галилеи, остается спорным. С одной стороны, как было сказано, крестьяне, ремесленники, рыбаки могли извлечь определенную выгоду в ситуации экономического роста в I в., с другой — в этой ситуации социальных, экономических и культурных изменений безусловно были и проигравшие [7]. Местные ресурсы, такие как доступная для обработки земля или уровень урожайности выращиваемых культур, часто не могли поддержать растущее население, поэтому многие жители оставались бедняками и под бременем налогов могли закладывать имущество или даже идти в долговую кабалу.
В заключение еще раз резюмируем роль галилейской археологии в восстановлении историко-культурного контекста служения Иисуса. Эти данные позволили в новом свете понять некоторые аспекты евангельской традиции об Иисусе, но прежде всего — оказали решающее влияние на отсечение из круга обсуждаемых в дискуссии об «историческом Иисусе» ряда прежних гипотез. Прежде всего это отказ от гипотезы о «языческой Галилее» и, соответственно, от попыток дать объяснение универсальному содержанию провозвестия Иисуса как следствию того, что Галилею населяло смешанное, полуязыческое население, плохо знавшее закон Моисея, а Сам Иисус евреем не был [1]. Кроме того, археологические данные не подтверждают и гипотезу о Галилее Иисуса как области, охваченной беспорядками, характеризующейся социальной напряженностью и революционными настроениями, и о Его учениках и первых последователях как представителях угнетенного нижнего социального слоя. Эта гипотеза, получившая в конце XX в. широкое распространение, в свете новых данных представляется исследовательским мифом, служащим для обоснования образа Иисуса как революционера, якобы проповедовавшего в ситуации тяжелых социальных и экономических потрясений. Источники не сообщают ни о политических восстаниях при Антипе, ни о социальных движениях крупного масштаба [6]. Приведенные в статье данные, говорящие о Галилее как области с интенсивным экономическом развитием и с динамичными социальными изменениями, скорее свидетельствуют в пользу другого ее образа, более согласного с евангельской традицией (ср.: Мк. 1: 16-20; 10: 28-30). Особое внимание евангельской традиции об Иисусе к маргинальным социальным группам, неожиданное и даже для многих вызывающее провозвестие о Царстве Божием невозможно рассматривать как следствие ситуации угнетения и нищеты в Галилее, но именно того акцента, который Сам Иисус ставил в Своем провозвестии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Bauer W. Jesus der Galiläer // Idem. Aufsätze und kleine Schriften / Hrsg. G. Strecker. — Tübingen: J.C.B. Mohr, 1967. — S. 91-108.
2. Crossan J. D. The Historical Jesus: The Life of a Mediterranean Jewish Peasant: 2 vols. — San Francisco: Harper, 1991.
3. Fiensy D. A., Strange J. R., eds. Galilee in the Late Second Temple and Mishnaic Periods. — Minneapolis: Fortress. 2014-2015.
4. Gal Z. Lower Galilee during the Iron Age. — Winona Lake, Ind.: Eisenbrauns, 1992.
5. Leibner U. Settlement and History in Hellenistic, Roman, and Byzantine Galilee. — Tübingen: Mohr Siebeck, 2009.
6. Ostmeyer K. — H. Armenhaus und Räuberhöhle?: Galiläa zur Zeit Jesu // Zeitschrift für neutestanebtliche Wissenschaft. — 2005. — N96. — S. 147-170.
7. Reed J. L. Instability in Jesus' Galilee: A Demographic Perspective // Journal of Biblical Literature. — 2010. — N129/2. — P. 343-365.
8. Zangenberg J. Jesus der Galiläer und die Archäologie: Beobachtungen zur Bedeutung der Archäologie für die historische Jesusforschung // Münchener Theologische Zeitschrift. — 2013. — N64. — S. 123-156.
