CC BY
46
УДК 81'36
Л.Т. Калабекова
СИТУАЦИИ АСПЕКТУАЛЬНОЙ ПРИРОДЫ И ИХ ОТРАЖЕНИЕ В РАЗНОСТРУКТУРНЫХ ЯЗЫКАХ (опыт когнитивного анализа)
В настоящей статье делается попытка использовать принципы когнитивного анализа для аспектуальной характеристики способов действия в разноструктурных языках (французском, русском, осетинском). Изложенная информация дает основание констатировать, что во французской языковой системе та или иная аспектуальная ситуация эксплицируется главным образом за счет временной формы, временного указателя или контекста в целом. Что касается русского и осетинского языков, то они, скорее, сближаются в способах выражения эквивалентных аспек-туальных ситуаций, так как грамматическим маркером аспектуальности в обеих языковых системах выступают чаще всего морфологические указатели.
Ключевые слова: когнитивный анализ, картина мира, этнокультура, грамматическая категория вида, функционально-семантическое поле аспектуальности, способ глагольного действия, аспектуальная природа, аспектуальная ситуация, грамматический маркер аспектуальности, морфологические средства языкового выражения, синтаксическая валентность глагола, понятийное содержание, адекватное осмысление, дистрибутивность, деривационная модель.
Когнитивный подход к анализу языка создал прочные предпосылки для более . точного понимания того, в каком соотношении находятся в нем его материальные ресурсы и ментальные категории. Вопрос о формировании этих неразрывных составляющих системной организации любого естественного языка связан с познавательной деятельностью человека и отражением его знаний о мире. «Картина мира» как воспроизведение окружающей действительности отражает в языке это двустороннее понятие, поскольку включает в себя две сущности: когнитивную модель мира и языковую. Когнитивная деятельность человека представляет собой в общем виде процесс, состоящий из двух этапов. В частности последовательный переход от концептуализации мира (формирование понятий и понятийных категорий) к его категоризации (принимающей облик языковых категорий) [7, с. 20].
Способ глагольного действия (аспектуальная ситуация)1, как одно из частных проявлений многоликой категории вида, обнаруживаемой во многих разноструктурных языках (нас интересуют в данном случае французский, русский и осетинский), предполагает в качестве наиболее рационального метода изучения именно когнитивный подход, позволяющий рассматривать данное явление прежде всего с позиций его понятийного содержания и лишь затем его языкового выражения, поскольку эта методологическая последовательность (от понятийной основы к формальному воплощению) способствует наиболее адекватно-
му осмыслению природы аспектуальности, установлению путей взаимовлияния языковых категорий и, следовательно, взаимопониманию между различными этнокультурами. Сказанное позволяет констатировать, что представляется целесообразным проследить возможность реализации эквивалентных аспектуальных ситуаций в разноструктурных языках2. Для анализа привлекается, как об этом уже упоминалось, фактологический материал французского, русского и осетинского языков, при обязательном учете того общеизвестного факта, что степень изученности видовой категории в данных языках далеко неодинакова.
Так, например, видовая категория в осетинском языке связана с семантикой глагольной лексемы, поскольку значение практически всякого глагола в полной мере проявляется через видовую форму Глаголы осетинского языка принято делить на две группы: предельные и непредельные. Первую группу составляют глаголы, предполагающие достижение определенного внутреннего предела. Вторая группа представлена глаголами, характеризующимися определенной про-цессностью, безотносительно к достижению ими какого-либо предела. Исследователи осетинского языка единодушны во мнении, что границы между данными двумя группами глаголов подвижны. Грамматическая категория вида в осетинском языке тесно переплетается с категорией залога. Одна и та же глагольная лексема может входить (как, впрочем, во французском и в русском языках) в различные залоговые категории. И оп-
76
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2009
© Л.Т. Калабекова, 2009
ределяющую роль в таких случаях имеют синтаксическая валентность глагола и контекст. Для значительного числа осетинских глаголов основным залоговым признаком является качество гласного в составе корня. Сравним: калын «сваливать» -кжлын «сваливаться», халын «разрушать» -хжлын «разрушаться».
Основным, самым распространенным средством различения СВ и НСВ в современном осетинском языке принято считать превербы. На видовое значение осетинских превербов обратил внимание еще в середине XIX века А. Щегрен в своей работе «Осетинская грамматика с кратким словарем осетинско-российским и российско-осетинским». Однако видообразующая функция осетинских превербов подверглась более полному и всестороннему описанию много позднее. Так, В.И. Абаев обращает наше внимание на тот факт, что осетинские превербы (также, как и славянские) несут двойную «нагрузку»: грамматическую (видообразующую) и лексическую (словообразовательную), сводящуюся к выражению локативных отношений3. Таким образом, в образовании СВ при помощи превербов осетинский язык стоит как бы особняком среди других иранских языков. Перфектирующая функция глагольных приставок приближает его к группе славянских языков, в частности, к русскому [1, с. 59-60].
Во французской грамматике в вопросе о виде обычно ссылаются на Г. Гийома, который, действительно, одним из первых стал писать о наличии вида во французском языке. Согласно Г Гийому, глагол в отличие от существительного, подвижен, непостоянен, изменчив. Действие, выражаемое им, можно схематично отобразить на временной оси AB. Глагол может передавать развитие процесса в его начальной стадии (А), промежуточной (J) и конечной (B) (см. рис.).
A J B
marcher --------► marchant -----------► marche
Рис.
Таким образом, простая глагольная форма проходит как бы три ступени развития. В конечной точке (на приведенной схеме - буква B) полученная глагольная форма вступает в противоречие с инфинитивом глагола, так как форма participe passe, взятая сама по себе, не способна выполнить функцию, исконно ей присущую. На
помощь приходит вспомогательный глагол, и в результате образуется новая глагольная форма: avoir marche. Полученная сложная форма, развиваясь подобно предыдущей простой, проходит в своей эволюции те же стадии (avoir marche, ayant marche, eu marche). Новая форма глагола сталкивается в конечной точке с аналогичным противоречием, разрешить которое вновь помогает вспомогательный глагол. Получаем третий аспектуальный план: в начальной точке это - avoir eu marche, в медиальной - ayant eu marche. Дальнейшее же развитие глагола становится грамматически неразрешимым.
Итак, в соответствии с теорией Г. Гийома, всякий глагол в своем развитии проходит три стадии: от простой формы к сложной и далее - к сверхсложной. Ученый признает существование во французском языке трех видов: простого (l’aspect simple, l’aspect tensif), сложного (l’aspect compose, l’aspect extensif) и сверхсложного (l’aspect surcompose, l’aspect bi-extensif) [9. с. 15-22]. Впоследствии у теории Г. Гийома были как сторонники (Р-Л. Вагнер и Ж. Пеншон, Ж. Дюбуа, Х. Ивон), так и противники (Р Мартен, В. Пололак, А. Клюм, Ж. Фурке и др.). Однако и в наше время многие вопросы французской аспектологии остаются открытыми, дискуссионными. Несомненно лишь то, что всякий раз, когда мы говорим о виде и, шире, об аспектуальности в глагольной системе французского языка (как, впрочем, и многих других индоевропейских языков) мы «оглядываемся», сравниваем, сопоставляем его с аспектуальной системой русского и других славянских языков.
Среди исследователей нет единого мнения в вопросе о существовании отдельной грамматической категории аспекта французского глагола, как и нет общепризнанной системы форм, составляющих данную категорию. Дискуссионным остается и вопрос о специфике грамматического значения отдельных глагольных форм. Во французской грамматике есть две временные оппозиции, которым приписывается значение вида. Это -простые / сложные временные формы (temps simples / temps composes) и линейные / точечные времена (passe simple, passe compose / imparfait). Если же видовые значения выражены средствами словообразования, их воспринимают уже как способы действия (modes d’action, ordres de proces). Сравним: Quelques choses de pesant accablait son caur. - Quelques choses de pesant tout a coup accablait son caur. В первом случае
действие видится как процессное, хотя способ действия однозначно не выражен. Во втором -способ действия определяется наречием tout a coup и воспринимается как мгновенное.
Во французском языке разные исследователи выделяют 12-13 видовых значений, в то время как глагольная система русского языка насчитывает их до 40 [3, с. 330]. Система аспектуальности русского языка предполагает возможность выражения и таких тончайших нюансов в характере протекания действия, которые не находят адекватных совпадений в других языках.
Видовая категория французского языка относится к тем глагольным характеристикам, которые обнаруживают явную зависимость от контекста. Именно поэтому, правильная интерпретация видового значения исходной глагольной формы выявляется не столько при анализе самой формы, сколько при учете взаимодействия ее категориального значения с элементами актантно-го окружения, а иногда и с лексическим значением конкретной словоформы.
Действительно, нередко русским глаголам с характеризованным способом действия соответствуют французские глаголы, которые не выражают специально аналогичный или какой-либо другой способ действия. Если последний и находит свое отражение, то очень часто вне глагола, находя фиксацию в иных элементах предложения (обстоятельствах, дополнениях, определениях), воспроизводящих аспектуальный характер какой-либо конкретной ситуации. Исключение, как известно, составляют глаголы с префиксами de и re: plisser -deplisser (делать складки - распускать складки), fleurir - refleurir (цвести - вновь зацветать).
В русском языке (уже на уровне системы) глагол может содержать указание на способ протекания действия. Так, в словах поспать и выспаться, находим помимо собственно лексического смысла, указание на способ действия, на то, как действие протекало во времени [4, с. 95-96]. Напротив, лексическое содержание французского глагола dormir лишено какого бы то ни было оттенка аспектуальной природы.
Итак, французский глагол может специально не выражать способ действия. Сравним: Ils avaient abandonne sur le bord dans la precipitation, leurs chaussures et leurs vetements4. - Они в спешке побросали на берегу обувь и одежду. Nous passames une bonne heure a nous souffler dans le nez (RC). - Мы посидели часок, меля язы-
ком. ...un Gauloi s’elanga par dessus les tables... (FS). - ... один из галлов... перепрыгнул неожиданно через столы...
Приведенные примеры показательны также и тем, что в них обнаруживается еще одно средство для выражения способа глагольного действия. Речь идет о так называемой дистрибутивности5, вычленяемой из общей гаммы видовых значений, но не получившей, к сожалению, должного внимания со стороны исследователей-аспектологов.
Сказанное касается, прежде всего, аспектологических разысканий во французской грамматике, где можно назвать лишь несколько работ, в которых утверждается, что распределительный характер глагольного действия также существен, как и другие аспектуальные смыслы, - при условии, разумеется, если их совокупность составляет семантическую категорию аспектуальности в целом. В русском языке, как об этом уже упоминалось, дистрибутивность может иметь особые средства выражения: префиксы по- и пере-.
Тот же способ, т.е. деривационная модель с префиксом ра- фиксируется и в осетинском языке:райуарын - «раздать», рамбырд канын -«подобрать», раварын - «расставить». Вместе с тем, в обеих системах (русской и осетинской), распределительность может и не иметь ни собственно лексических, ни деривационных средств выражения: On y balla, mangea, joua, compa, tout le jour, autour de ce bon duc... (RC). -Танцевали, ели, играли, прохлаждались целый день вокруг доброго герцога. ... ама йыл Сослан уале калын байдыдта, цыдариддар ардта, уыдон - хъад, пыхс, дур (НК). - Soslan jeta sur lui tout ce qui lui tomba sous la main: bois, broussailles, pierres.
Итак, были рассмотрены случаи, когда способ действия не находит специального (точнее говоря, - глагольного) выражения во французском языке, поскольку характер протекания действия во времени, становится ясным из аспекту-альной ситуации, слагающейся в конкретном предложении из информации, запечатленной в обстоятельствах, определениях или дополнениях. Однако во французском языке нередко наблюдаются и достаточно сложные случаи (если не сказать, - почти парадоксальные), когда способ действия в предложении обозначен, но само действие не выражено: Ils s ’est approche de moipour m ’aider a me tenir sur l ’eau. - Он подплыл ко мне, чтобы помочь продержаться на воде. Как ви-
78
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2009
дим, во французском языке мы можем судить о характере перемещения в пространстве из ситуации (pour m ’aider a me tenir sur l ’eau), а в русском языке характер этого перемещения фиксируется, как правило, в глагольной основе подплыть, уточняющей способ протекания процесса. Правда, и в русском допустимо было бы употребить глагол более общего значения, который, как и французский s’approcher, обозначал бы только способ действия [4, с. 96-97].
Аналогичное явление наблюдаем и при сопоставлении французского и осетинского языков: Уалынма иу хъарццыгъа арбатахы йа сарты (НК). - Un vautour passa au-dessus d ’elle. В осетинском языке на характер движения указывает словоформа арбатахы. Во французском же о характере движения мы можем судить только на основе аспектуальной ситуации.
Итак, изложенная информация дает основание констатировать, что одни и те же аспектуаль-ные ситуации находят разное языковое воплощение в сопоставляемых языках. Французский глагол по своему внутреннему содержанию состоит из суммы потенциальных присущих ему видовых характеристик, которые могут реализоваться в речи при определенных условиях. Во французском языке та или иная аспектуальная ситуация эксплицируется за счет временной формы, временного указателя или контекста в целом. Французский язык располагает лишь незначительным количеством готовых языковых средств для импликации аспектуальных ситуаций (например, префиксы de и re). Что касается русского и осетинского языков, то они, скорее, сближаются в способах выражения аспектуальных ситуаций. Грамматическим маркером аспектуальности в обоих языках выступают чаще всего морфологические указатели6. Бесспорно, объяснение этому явлению находим в трудах В.И. Абаева, который считал, что почти пятнадцативековые контакты скифского языка со славянской группой языков способствовали появлению в осетинском языке не только лексических, но и грамматических изоглосс [1, с. 53].
Примечания
1 Автор статьи придерживается точки зрения, согласно которой аспектуальная ситуация есть не что иное, как способ протекания глагольного действия. С известной долей условности будем употреблять в дальнейшем понятия «аспектуальная
ситуация» и «способ протекания действия» как взаимозаменяемые синонимы.
2 Изучение неэквивалентных ситуаций, равным образом, как и типологическое исчисление инвариантных аспектуальных ситуаций, отражающих логическую картину соотнесенности мира вещей и тех процессов, в которые они вовлекаются, требуют более детального и специального рассмотрения
3 Хотя для иранских языков в целом характерна только вторая функция.
4 Пример заимствован у В.Г. Гака.
5 В данных предложениях дистрибутивность связана со множеством объектов, на которые действие направленно, или же субъектов, от которых оно исходит.
6 Помимо лексического значения глагола.
Библиографический список
1. Абаев В.И. Грамматический очерк осетинского языка. - Орджоникидзе, 1959.
2. Бондарко А.Б. Грамматическая категория и контекст. - Л., 1971.
3. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. - М., 2004.
4. Гак В.Г. Русский язык в сопоставлении с французским. - М., 2004.
5. Маслов Ю.С. Очерки по аспектологии. - Л., 1984.
6. Мучник И.П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке. - М., 1971.
7. Рянская Э.М. Способы действия в когнитивном аспекте: Автореф. дис... д-ра филол. наук. - СПб., 2002.
8. Шегрен А. Осетинская грамматика с кратким словарем осетинско-российским и российско-осетинским. - СПб., 1844.
9. Guillaume G. Temps et verbe. Theorie des aspects, des modes et des temps. - Paris, 1929.
Источники. Условные сокращения
1. FS - Flaubert G. Salambo. - М., 1978.
Флобер Г. Саламбо. Собр. соч.: В 4 т. - М.,
1971. - Т. 2.
2. RC - Rolland R. Colas Breugnon. - М., 1968.
Роллан Р. Кола Брюньон. Собр. соч.: В 9 т. -
М., 1974. - Т. 5.
3. НК - Нарты кадджытж. 2-ое изд. - Орджоникидзе, 1975.
Le livre des Heros. Legendes sur les Nartes. -Paris, 1965.
4. ФСП - функционально-семантическое поле.
