CC BY
82
Т норма предсказуема, т. е. соответствует ожиданиям человека;
Т в целом норма оценивается позитивно.
Анализ высказываний, содержащих лексемы норма, нормальный, - один из путей уточнения значения этих слов и, следовательно, нормативных представлений носителей русского языка. Исследование употребления может быть плодотворно дополнено данными лингвистических экспериментов. В совокупности с традиционными лексикографическими сведениями результаты эксперимента и контекстного анализа позволят составить полное описание семантики нормы, обозначенной специализированными лексическими единицами норма, нормальный.
Примечания
1. Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений. Оценка, событие, факт. М., 1988. С. 233.
2. Санников В. 3. Русский синтаксис в семанти-ко-прагматическом пространстве. М., 2008. С. 260.
УДК 81'42
Е. С. Грищева СИСТЕМА
ТРОПЕИЧЕСКОЙ ОККАЗИОНАЛЬНОСТИ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ И ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
В статье рассматривается структурно-семантическая и функциональная специфика тропеической лексической окказиональности, т. е. окказионализмов-тропов и окказионализмов в составе тропов. Работа выполнена на материале речевых единиц художественного и публицистического дискурса.
Structural, semantic and functional peculiarities of trope occasionality, i. e. occasional tropes and occasionalisms as parts of tropes, are examined in the article. The work is based on the speech units of the fictional and publicistic discourse.
Ключевые слова: тропеическая окказиональность, структурно-семантическая специфика, функциональная специфика, дискурс.
Keywords: trope occasionality, structural-semantic peculiarity, functional peculiarity, discourse.
Как известно, окказиональность (шире - нео-логизация - возникновение новых явлений языка/речи) активно изучается в нескольких аспектах. Так, с точки зрения словообразовательных потенций новые слова рассматриваются в работах Е. А. Земской [1], Эр. Ханпиры [2], Р. Ю. На-
ГРИЩЕВА Елена Сергеевна - кандидат филологических наук, доцент по кафедре стилистики русского языка и журналистики Института филологии Хакасского государственного университета им. Н. Ф. Катанова © Грищева Е. С., 2009
митоковой [3], И. А. Нефляшевой [4], С. И. Улу-ханова [5], О. А. Габинской [6], В. П. Изотова [7] и др. Рассмотрению проблем, связанных с разграничением окказионализмов и новых слов, с одной стороны, окказионализмов и узуальных лексем - с другой, вычленением признаков окказиональных слов, их классификацией, парадигматическими отношениями в рамках дихотомии язык/ речь, посвящены исследования А. А. Брагиной [8], А. Г. Лыкова [9], В. В. Лопатина [10], Эр. Ханпиры [11] и других ученых. Практика лексикографического описания новых явлений языка/речи, а также изучение этой практики представлены в трудах Н. И. Фельдман [12], Н. 3. Котеловой [13], С. А. Остапенко [14], С. И. Алаторцевой [15] и других лингвистов. Изучению специфики функционирования окказиональной лексики в поэтическом контексте посвящены работы О. И. Александровой [16], Г. О. Винокура [17], В. Н. Виноградовой [18], В. П. Григорьева [19], О. Г. Ревзиной [20], Н. Г. Ивановой [21] и других ученых, в публицистике - А. В. Черниковой [22], В. Г. Костомарова [23], Н. Н. Кохтева [24] и др. Окказиональность как явление психоречевое, а также причины ее порождения анализируются Л. И. Плотниковой [25], С. И. Тогоевой [26], А. А. Залевс-кой [27].
В рамках каждого направления разработаны теории, объясняющие сущность новых явлений: стилистическая, психолингвистическая, лексикографическая, денотативная, структурная, конкретно-историческая [28].
В настоящее время многими лингвистами признается изоморфный характер окказиональности: предпринимаются попытки исследования окказиональности фонетической, грамматической, графической [29], однако под пристальным вниманием до сих пор остается окказиональность лексическая как наиболее яркое средство речевого воздействия.
3адача данной публикации - рассмотреть специфику репрезентации и функционирования лексической окказиональности тропеического типа в художественном и публицистическом дискурсе. Представляется целесообразным аспект, изучающий окказиональность с точки зрения элокутив-ной организации (как средства формирования тропов и фигур), называть элокутивным. В данном материале особенности окказиональных тропов рассмотрены на примере собственно лексических (лексико-словообразовательных) окказионализмов, хотя семантические окказионализмы (единицы, возникающие в результате процессов семантиза-ции) также могут носить тропеический характер.
Источником языкового материала послужили лексические окказионализмы, полученные методом сплошной выборки из художественных произведений писателей и поэтов XX - нача-
ла XXI в., а также из российских и региональных СМИ: газетно-публицистических текстов и телевизионных программ различной жанровой специфики. Как известно, функционирование речевых инноваций - яркая языковая черта названных функциональных стилей.
Тропеическую окказиональность можно определить как способность окказионализмов (в большей степени лексических) формировать тропы как обороты речи, содержащие перенос наименования с одного предмета на другой. Окказионализмы тропеического типа в силу своей специфики являются более образными, а значит, и прагматически яркими по сравнению с нетропе-ическими единицами. Ср.: (1) Хакасию дружно визитировали все гости (Шанс. 2008. 9 апр.). (2) ...Дизайнеры его отфотошопят (Cosmopolitan. 2008. Март). (3) Если ребенок стремительно «окомпьютеривается»... (Шанс. 2004. 5 июля). (4) Что еще за Фанеровка? - нахмурилась Аня. - Ты ничего не путаешь?.. -Это у меня, как в «Лошадиной фамилии» -Овсов ... вспомнил что-то, что хорошо горит, -вот и получилась Фанеровка..А на самом деле... - Может, Гореловка? (Д. Щербаков. Нимфоманка: рабыня крутых) - метафорический перенос по сходству ассоциаций. (5) И различаются города только по гостиницам и квартирным хозяйкам. Ну еще по «ходячкам», может быть. Девчонки такие при каждом цирке. Годами в цирк ходят... Все про цирк знают (В. Кунин. Очень длинная неделя) - метонимический перенос по принципу действие - результат действия. В иллюстрациях (1-3) нетропеи-ческие окказионализмы функционируют как номинативы, предназначенные для того, чтобы компрессировать (сократить) пропозицию: визитировать = нанести визит; отфотошопить = «сделать» внешность с помощью компьютерной программы «Фотошоп»; «окомпьютериться» = подвергнуться влиянию компьютера. Прагматический заряд таких единиц минимальный, а семантика, как правило, прозрачна. Окказионализмы (4, 5) экспрессивны и обычно оценочны, кроме того, они обладают функциональной спецификой тропов: создают образ, выделяют предмет из ряда однородных, характеризуя его, передают эмоционально-оценочное отношение говорящего.
Языковой материал показывает, что окказиональные единицы тропеического характера можно соотнести со всеми известными общеязыковыми тропами. Поясним сказанное.
Окказиональный эпитет - художественное определение, в основе которого лежит окказионализм. Традиционно эпитеты выражаются прилагательными или наречиями, а также существительными с предлогом. Как показывает языко-
вой материал, данный троп всецело представлен контаминированными образованиями. Так называемые «чистые» эпитеты (термин И. В. Пекарской [30]) типа великолепное исполнение, милый взгляд не свойственны окказиональным образованиям. И. В. Пекарская разграничивает простое логическое определение, «чистый» эпитет и кон-таминированный эпитет (гипертроп - наложение на эпитет других тропов: метафоры, метонимии, гиперболы и др.). К. В. Голубина, исследуя когнитивные механизмы эпитета, говорит о том, что в основе эпитета чаще всего лежит метафора, реже - метонимия. Она приводит примеры и метафтонимических эпитетов, совмещающих метафорические и метонимические признаки [31]. Наш языковой материал отражает следующие модели создания окказиональных эпитетов, характерные для художественного и публицистического дискурса: А. Гипертроп эпитет + метафора: (1) Невоплощаемую воплотив / В се-ребряно-лунящихся сонатах... (И. Северянин. Бетховен). (2) Развевался и флаг партизанский, / И французский, и англитский был, / И зебра-стый американский... (Е. Евтушенко. Итальянские слезы) - троп создает образ, выражает эмоциональное отношение и характеризует предмет. (3) И алошарая вершина / Светла венком стеклянной проседи (В. Хлебников. Город будущего). Б. Гипертроп: эпитет + метонимия. (1) ...Протянула какой-то их фрукт... как из бабьих жалетельных рук (Е. Евтушенко. Итальянские слезы) - метонимический эпитет создает образ, выражает эмоционально-оценочное отношение, характеризует предмет. Образность усиливается за счет конвергенции (последовательности тропов) (эпитет бабьи + метонимический эпитет жалетельные). (2) «...$Ш$нутые подростки....» (АиФ. 2004. № 49.) - ЗШЗнутый - часто отправляющий БМБ-сообщения. На первый план выступают функции выражения эмоционального отношения и характеризации. (3) Из приморской глуши куропатчатой... (И. Северянин. С озер незамерзших) - функции создания образа и характеризации предмета.
Окказиональная метафора - это троп, основанный на сходстве (в широком смысле) между отражаемыми реалиями и имеющий в составе окказионализм. Такие единицы, как отмечает Н. В. Черникова, возникают с целью эмоционально-экспрессивного обновления лексики [32].
Анализ языкового материала позволяет констатировать, что окказиональные метафоры представлены тремя основными разновидностями: собственно окказиональная метафора, олицетворение и антиолицетворение [33]. Рассмотрим примеры. (1) Потом дождь участился, помельчал и наклонно забисерил в окна, скрыв простор (Ю. Нагибин. Меринга). (2) Мутная, затяну-
тая пленкой вода не отражала неба и потому чужда была переливам сини и золота, разве что слегка радужилась у гранитных берегов (Ю. Нагибин. Пик удачи). В приведенных иллюстрациях собственно окказиональные метафоры, основанные на сходстве способа представления действий. Собственно окказиональные метафоры могут носить фразеологизированный характер. (3) - Поднимайся, братан! - предложил ему Север дружелюбно. - Хватит болта гонять (Д. Щербаков. Нимфоманка: рабыня крутых) -Болта гонять = бездельничать. (4) Режиссура Коршуноваса «огнеликая», строгая, без признаков этического пафоса... (МН. 2002. Янв.-февр.). (5) Не орудовский красный кирпич, - свастика, символ мирового зла, научилась перед ним (Ю. Нагибин. Гибель пилота). В примерах (4, 5) представлены окказиональные олицетворения. (6) Огромный полуметровый угорь выметнулся из воды и рухнул на мосток возле самых ног Валькова. Он снетлил тело и рванулся вперед к другому краю плотины (Ю. Нагибин. На тихом озере). (7) Петра Владимировича просто ненавидеть стала, если, не дай бог, с ним в магазине сталкивалась, меня аж крючило (Д. Донцова. Любимые забавы папы Карло) - метафоры-антиолицетворения.
Окказиональные метафоры, как и любые другие, в контексте сохраняют свои функции тропа: создание образа (1, 2, 5, 6); создание образа и выражение эмоционального отношения (3, 6); создание образа, выражение эмоционального отношения и характеризация (4).
Окказиональные метафоры, как и другие тропы, могут вступать в отношения контаминации, в этом случае на основной троп (метафору) накладываются другие тропы. Как показывает языковой материал, контаминация при этом носит преимущественно гомогенный характер (термин введен И. В. Пекарской [34]): в аппликативные отношения вступают тропы или фигуры, построенные по одному принципу - в нашем материале это принцип сравнения. (1) Все ряды уже с утра позахвачены -/ уйма всякого добра, всякой всячины:/ там точильные круги -/ точат лясы,/ там лихие сапоги —/ самоплясы (В. Высоцкий. Скоморохи на ярмарке). Контаминированный троп представлен наложением метафоры-олицетворения («сапоги пляшут так, как пляшут ноги человека») + метонимии (синекдохи) («сапоги пляшут сами, вместе с человеком») + гиперболы («самоплясы»). (2) И разве грех, когда сквозь смуту, грызню, ругню так хочется сказать кому-то: «Я вас люблю...» (Е. Евтушенко. Упала капля). - Контаминированный троп: метафора («люди грызутся, как звери») + метонимия («грызня » - часть жизни 0 вся жизнь).
Окказиональная метонимия - это троп, основанный на смежности (связи) между отражаемы-
ми реалиями и имеющий в составе окказионализм. В основе метонимического переноса, как известно, лежат когнитивные механизмы, связанные с законом языковой экономии. В рамках окказиональной метонимии можно выделить разновидности: а) собственно окказиональную метонимию и б) окказиональную синекдоху. Рассмотрим примеры. (1) С Димкой я живу шесть лет в гражданском браке. Сначала снимали дешевую «<молодо-женку» (Моя семья. 2004. 10 сент.) - квартира для молодоженов. (2) Вот и открываются по Москве «<стриптизовки». Ой, извините, - «эротические шоу» (МК. 2003. 21 июля). Номинация осуществлена по связи заведение 0 его специфика. Модель подобных метонимических переносов Н. В. Черникова определяет так: объект - другой объект, содержащий первый объект [35]. (3) Вырванный из привычья, он обрел свободу... (Ю. Нагибин. Пик удачи). Перенос по формуле часть 0 целое: привычная сторона жизни (единичное) - привычная жизнь (целое) - синекдоха. Синекдоха наблюдается и в иллюстрации (4) Невыносимая левость бытия (АиФ. 2005. № 32). -Левая политическая ориентация (часть жизни) -левость бытия («левая» целая (вся) жизнь). (5) Стала пить, дуреха. К маме бы ей, / А она дымила «<мальбориной» (Е. Евтушенко. Случай в Барнаульской гостинице) - сигарета марки «Мальборо». (6) «<Властаризация» давно и прочно вошла в городскую практику (Взгляд. 2004. 10 марта) - распространение на территории города магазинов «Власта». В примерах (5, 6) перенос по принципу: род 0 вид. (7) Но попался мне сосед до того скулежный, на себя, на белый свет, - просто невозможный (Е. Евтушенко. Бляха - муха). - Скулежный - тот, который скулит: человек, обладающий данным свойством. Скулежный характер 0 скулежный человек, т. е. перенос по принципу: «имеющий определенное свойство (о человеке) 0 свойственный подобному человеку, выражающий такие свойства» [36].
Окказиональные метонимии в контексте также сохраняют свои тропеические функции: создание образа (5, 6); создание образа и выражение эмоционального отношения (3); создание образа, выражение эмоционального отношения и характеризация (1, 2, 4, 7).
Окказиональный перифраз - двух- и более компонентные окказиональные словосочетания, представляющие собой речевой описательный оборот, заменяющий узуальное слово. При этом перифраз не просто тождественен узуальному слову, а «всегда содержит в себе указание на некоторый новый по сравнению с лексическим наименованием признак. Этот признак в перифразе играет роль основания перефразирования» [37]. (1) Первые выезды на природу для ребенка из «<каменного мешка» - стресс (Взгляд. 2004.
5 авг.). - Каменный мешок = панельный дом. В речевом перифразе за счет окказиональной сочетаемости лексема мешок приобретает дополнительные семы: «из твердого материала», «замкнутое вместилище», которые не входят в сигнификативное значение слова. Ср.: Мешок - «сделанное из мягкого материала вместилище для сыпучих тел, для различных мелких предметов» [38]. Расширение лексической сочетаемости ведет, по сути, к утрате (нивелировке) отдельных узуальных сем, актуальных в значении данного существительного.
Как показывает языковой материал, за счет включения узуального слова в окказиональное словосочетание происходит не только расширение значения первого, но и наделение его дополнительными коннотациями. (2) В Россию прибыли рогатые француженки (.950 отборных французских телок) (Взгляд. 2003. 3 марта). Образность данного перифраза усиливается за счет эффекта обманутого ожидания.
Как и общеязыковые, окказиональные перифразы могут носить эвфемистичный (3, 4) и дис-фемистичный (5, 6) характер. (3) И там, разомлев после изрядной доли сорокаградусной «сыворотки правды», Сергей во всем признался (Окна. 2003. 12 февр.) - алкоголь. Перифраз, имеющий фразеологизированный характер, заменяя собой узуальное наименование, позволяет актуализировать в лексическом значении словосочетания имплицитные семы, лишь потенциально заложенные в узуальном синониме. (4) Кому мы платим за «черную Фатиму»? (АиФ. 2005. № 31) -«черная Фатима» = женщина-камикадзе, тер-рористка-смертница. (5) «Буйным торчкам» разрешили колоться, но в меру (Взгляд. 2004. 1 июля) - наркоманы. (6) Мы беглецы из крымской Колымы, / той, где красногалстучных калек у своих костров ковал Артек (Е. Евтушенко. Похороны Окуджавы) - поколение социализма.
Перенос наименования в перифрастических оборотах может быть метафорическим (1-3, 5, 7-9) или метонимическим (4, 6, 10, 11). (7) Он под мраморною лестницей денег ждал из чьих-то рук, / Правнук жалкий кепки ленинской, сталинской фуражки друг (Е. Евтушенко. Бродячий гимн) - гимн. Созданный образ гимна укрупняется за счет нанизывания перифразов (конвергенции). (8) Мы «старые русские», но знайте - без нас не получится новой России (Е.Евтушенко. Мы - «старые русские»). (9) Как белоснежно, как бездонно / благословила нас в порту / двутрубно-белая мадонна / с младенцем-шлюпкой на борту (А. Вознесенский. Как белоснежно.) - корабль. В основе перифраза - метафора-олицетворение. (10) Когда предстоит градусная ночь, в которую надо остаться
на ногах, врачи советуют за час-два до застолья проглотить 50 г водки или коньяку (Взгляд. 2003. 9 февр.) - праздничная ночь. Метонимический перенос по принципу часть 0 целое: «ночь, в которую употребляют спиртное большими дозами». (11) Этого деятеля прозвали «красным олигархом». (Взгляд. 2004. 8 апр.) -представитель КПРФ. В данной иллюстрации также представлен метонимический перенос по принципу часть 0 целое: красный 0 цвет флага коммунистов 0 цвет партии 0 «цвет» ее представителя.
Окказиональному перифразу в художественном и публицистическом дискурсе также свойственны функции тропа: создание образа (11); создание образа и характеризация предмета (2, 3, 9); создание образа, выражение эмоционального отношения и характеризация (1-7); харак-теризация и выражение эмоционального отношения (8); характеризация (10).
Окказиональная антономасия - троп, основанный на окказионализме и включающий, по нашему мнению, как замену нарицательного имени собственным при обозначении человека, так и замену именем собственным какого-либо типичного связанного с ним явления [39]. Рассмотрим примеры. (1) От разнообразных «аншлагов», «кривых зеркал», «юморин» и прочих петрося-нов тошнить стало даже патологических любителей подобной веселухи (Взгляд. 2005. 13 янв.). Функция создания ироничности высказывания усиливается за счет конвергенции (в данном случае следования названных тропов друг за другом). Кроме того, обыгрывается расширение значения слова петросяны, при котором данная лексема уже не индивидуализирует предмет, а называет класс предметов. (2) Весь чечнями, как шершнями, поискусан, оробел (Е. Евтушенко. Две снежинки). Данная антономасия позволяет создать живой образ, актуализировать качественное наполнение данной лексемы. (3) Я в детстве шикарно рыдал, ниагарно, вовсю притворялся - отнюдь не бездарно. (Е. Евтушенко. Поздние слезы) - как река Ниагара. Окказиональная антономасия представляет собой имплицитное сравнение (рыдал, как Ниагара), что усиливает ее выразительность и позволяет актуализировать параметрическую сему в значении слова (большая, сильная река).
Окказиональное сравнение - троп, основанный на установлении черт сходства между предметами: два похожих предмета сравниваются в одном контексте; такое сравнение содержит окказионализм. В анализируемом языковом материале тропы-сравнения немногочисленны и не отражают многих традиционных способов формирования сравнения: обороты со сравнительными союзами, конструкции со сравнительной сте-
пенью наречия, существительные в творительном падеже и др. Окказиональные сравнения, как правило, эксплицированы (1) сравнениями-сопоставлениями: Апрель-мокрель дымит, / Играет в чет и нечет... (Г. Ворошилов. Апрель) и (2) оборотами с эллиптированными союзами: Женщина, ты - семиструние, / Женщина, ты -семиветрие (Е. Яночкин. Женщина). А имплицитные сравнения представлены традиционными метафорическими переносами.
Окказиональная гипербола традиционно троп преувеличения, в составе которого окказионализм. (1) Чтоб тебе стать всеглобально известным. / Мальчик мой, вынь свое сердце из ножен! (В. Высоцкий. Смерть Клавдия). (2) Я домой возвращаюсь, преисполнен восторга, преисполнен сознанья, / Что она звездоносна, неис-сячна эта питьевая вода! (И. Северянин. Купанье звезд). (3) Там были церкви златоглавы / И души хрупотней стекла (И. Северянин. В пути).
(4) В тот миг принимали иначе мы / И всю вне-предельность / И то, что дано нам в удел (Г. Ворошилов. А звезды.). (5) ...В двадцать первый протиснусь, протырюсь, / где беспаспортность и беспартийность, / бесправительственность на земле (Е. Евтушенко. Двадцать первый век). В приведенных примерах гипербола преувеличивает: (1) - масштабы известности; (2) - свойства воды; (3) - качество душ; (4) - размеры земли;
(5) - степень анархичности земной жизни. В примере (3) на гиперболу накладывается сравнение, а в (4) примере гипербола вступает в отношения контаминации с олицетворением, что придает тропу бульшую образность. Гипербола выполняет следующие функции в данных иллюстрациях: создание образа (1, 4); создание образа, выражение эмоционального отношения и характери-зация (2); создание образа, характеризация (3); создание образа, характеризация и выражение эмоционального отношения (5).
Таким образом, можно утверждать, что тро-пеичность окказионализмов разнообразна в своих проявлениях и, как правило, контекстуально полифункциональна: на номинативную функцию обычно накладывается эмоционально-оценочная и образно-характеристическая. Вместе с тем, несмотря на бесспорную прагматическую позитивность использования данного явления в различных жанрах, в публицистическом дискурсе зачастую возникает проблема лингвистической компетентности языковой личности, напрямую связанная с репрезентацией и употреблением окказионализмов, в том числе тропеических. Наш языковой материал фиксирует массу примеров нецелесообразного, а следовательно, прагматически неуспешного, фрустрированного введения в контекст окказиональных тропов. Это утверждение в значительной мере относится к так на-
зываемым глянцевым журналам. Например: (1) Как-то поздним вечером, когда «асечный» букет растаял до одного-единственного зеленого цветочка, я написала моей подруге... сидящей в другом конце потемневшего коридора... (Cosmopolitan. 2008. Май) - асечный от аська. «<Асечный» букет - по-видимому, компания, с которой общался говорящий в Интернете. Семантику окказионализма с трудом можно установить даже из контекста, тем более восприятие окказионального тропа усложняет его контами-нированный характер: метонимический эпитет + метафора (это излишне гиперболизирует, усложняет образ), кроме того, сама лексема аська (от Asja - сервис обмена мгновенными сообщениями в Интернете) является компрессивным разговорным образованием, входящим в пассивный лексический запас. (2) Сколько раз говорила себе и - для очистки совести - другим: девушки, не читайте вы Маринину. Иначе закончите, как я. Придумайте своей пижаме карманы, своей кухне капусту, своему мобильнику двадцатиминутные разговоры. А начиналось все довольно неде-епричастно... (Cosmopolitan. 2008. Апрель) -отсутствие деепричастий в повествовании. Хотя внутреннюю форму окказионального наречия возможно восстановить, учитывая словообразовательные мотиваторы, само понятие сложно вписать в смысловой контекст, поэтому его семантика остается затуманенной. Подобные прецеденты какологичного (ошибочного, нецелесообразного) употребления речевых новаций не следует игнорировать при рассмотрении специфики функционирования окказионализмов в публицистическом дискурсе.
Одной из перспектив исследования окказиональности видится установление критериев оценки прагматически успешного (целесообразного) и какологичного использования окказионализмов. Учет этих критериев позволит создавать яркие, экспрессивные тексты.
Примечания
1. См., например: Земская Е. А. Активные процессы современного словопроизводства // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М., 2000. С. 91-140; Земская Е. А. Язык как деятельность: Морфема. Слово. Речь. М.: Языки славянской культуры, 2004. 688 с.
2. Ханпира Э. Окказиональные элементы в современной речи // Стилистические исследования. На материале современного русского языка. М., 1972. С. 245-317.
3. Намитокова Р. Ю. Авторские неологизмы: словообразовательный аспект. Ростов н/Д: Изд-во Ростов. ун-та, 1986. 156 с.
4. Нефляшева И. А. Новообразования в газетно-пуб-лицистическом стиле: Системно-функциональный анализ: (На материале 1991-1997 гг.): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Майкоп, 1998. 22 с.
5. Улуханов И. С. Узуальные и окказиональные единицы словообразовательной системы // Вопросы языкознания. 1984. № 1. С. 44-54; Улуханов И. С. Окказиональные чистые способы словообразования в современном русском языке // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 51. № 1. 1992. С. 3-17.
6. Габинская О. А. Типология причин словотворчества. Воронеж, 1981. 152 с.
7. См., например: Изотов В. П. Параметры описания и система способов русского словообразования (на материале окказиональной лексики русского языка): дис. ... д-ра филол. наук. Орел, 1998. 341 с.
8. Брагина А. А. Неологизмы в русском языке. М., 1973. 224 с.
9. Лыков А. Г. Современная русская лексикология (русское окказиональное слово). М., 1976. 119 с.
10. Лопатин В. В. Грамматические «неправильности» в поэтических идиостилях // Русский язык поэзии XX века. М., 1989.
11. Ханпира Э. Указ. соч.
12. Фельдман Н. И. Окказиональные слова и лексикография // Вопросы языкознания. 1957. № 4. С. 64-73.
13. См., например: Котелова Н. С. Неологизмы // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энцикл., 1990. С. 331; Котелова Н. С. Предисловие // Словарь новых слов русского языка (Сер. 50-х - сер. 80-х годов). СПб.: Изд-во Дмитрий Буланин, 1995. С. 4-13.
14. Остапенко С. А. Окказиональность, узус, норма и лексикографический аспект описания субстан-тивов // Культура речи в разных сферах общения. Тезисы докладов Всероссийской конференции 1517 сент. 1992 г. Челябинск, 1992. С. 10-11.
15. Алаторцева С. И. Словарь одного года // Новые слова и словари новых слов. СПб.: Ин-т лингвистических исследований РАН, 1997. С. 8-17; Алаторцева С. И. Проблемы неологии и русская неогра-фия: дис. . д-ра филол. наук. СПб., 1998.
16. Александрова О. И. Поэтическое словотворчество в эстетической организации лексики // Функционально-семантический и стилистический аспекты изучения лексики: межвуз. сб-к науч. тр. / отв. ред. Р. И. Тихонова. Куйбышев, 1989. С. 112-122.
17. Винокур Г. О. О языке художественной литературы. М., 1991.
18. Виноградова В. Н. Словотворчество (И. Аннен-ский, М. Волошин, И. Северянин) // Очерки истории языка русской поэзии XX века. Образные средства поэтического языка и их трансформация. М., 1995. С. 143-177; Виноградова В. Н. Окказионализмы и звукопись // Текст. Интертекст. Культура: сб. докладов междунар. науч. конф. (Москва, 4-7 апр. 2001 г.). М., 2001. С. 533-543.
19. Григорьев В. П. Поэтика слова. М., 1979; Григорьев В. П. Словотворчество и смежные проблемы поэта. М., 1986. 255 с.
20. Ревзина О. Г. Поэтика окказионального слова // Язык как творчество. К 70-летию В. П. Григорьева. М., 1996. С. 303-308.
21. Иванова Н. Г. Лексические новообразования в языке русской советской поэзии. Семасиологический анализ: автореф. дис. . канд. филол. наук. Одесса, 1985. 16 с.
22. Черникова Н. В. Аспекты изучения семантических неологизмов: учеб. пособие к спецкурсу. Мичуринск, 1998. 80 с.
23. Костомаров В. Г. Языковой вкус эпохи. СПб., 1999.
24. Кохтев Н. Н. В поисках эмоционального слова // Русская речь. 1981. № 4. С. 44-51.
25. Плотникова Л. И. Новое слово: порождение, функционирование, узуализация. Белгород, 2000.
26. См., например: Тогоева С. И. Современная лексикография и новые единицы номинации. Тверь: Тверской гос. ун-т, 2000. 147 с.; Тогоева С. И. Психолингвистические проблемы неологии. Тверь: Тверской гос. ун-т, 2000. 155 с.
27. Залевская А. А. Слово в лексиконе человека: Психолингвистическое исследование. Воронеж, 1990.
28. См. об этом, например: Попова Т. В, Рацибур-ская Л. В., Гугунава Д. В. Неология и неография современного русского языка: учеб. пособие. М.: Флинта: Наука, 2005. 168 с.
29. См., например: Кривенко Б. В. Из жизни окказионализмов // Русская речь. 1994. № 3. С. 122124; Русский язык. Энциклопедия / гл. ред. Ю. Н. Караулов. М.: Науч. изд-во «Большая Российская энциклопедия»: Изд. дом «Дрофа», 1997. 703 с.; Сень-ко Е. В. Неологизация в современном русском языке конца XX века: межуровневый аспект: дис. ... д-ра филол. наук. Волгоград, 2000; Попова Т. В, Рацибур-ская Л. В., Гугунава Д. В. Указ. соч.
30. См., например: Пекарская И. В. Теория элоку-ции: структурно-семантическая классификация тро-пеических фигур // Риторика в системе гуманитарного знания. Тезисы VII Междунар. конф. по риторике 29-31 янв. 2003 г. М., 2003. С. 79-80.
31. Голубина К. В. Когнитивные основы эпитета в художественном тексте (на материале англоязычной художественной прозы): автореф. дис. . канд. фи-лол. наук. М., 1998. 25 с.
32. Черникова Н. В. Указ. соч. С. 10.
33. Термин «антиолицетворение» введен И. В. Пекарской для обозначения разновидности метафоры, при которой свойства неживого переносятся на живое. Пекарская И. В. Об изобразительных и выразительных особенностях метафоры как актуализатора прагматики высказывания // Синтаксическая семантика: проблемы и перспективы. Орел, 1997. С. 61-63.
34. См., например: Пекарская И. В. Контаминация в контексте проблемы системности стилистических ресурсов русского языка / в 2 ч. Абакан, 2000. Ч. I. 248 с.
35. Черникова Н. В. Указ. соч. С. 19.
36. См., например: Современный русский язык: Фонетика. Лексикология. Словообразование. Морфология. Синтаксис: учебник / Л. А. Новиков, Л. Г. Зуб-кова и др.; 3-е изд. СПб.: Изд-во «Лань», 2001. С. 212.
37. Базарская Н. И. Вторичная номинация в системе языковых знаков: автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1988. С. 11.
38. Ожегов С. И, Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. 23-е изд., испр. М., 1992. С. 363.
39. См. дефиницию антономасии: Хазагеров Т. Г., Ширина Л. С. Общая риторика: Курс лекций; Словарь риторических приемов / отв. ред. Е. Н. Ширяев. 2-е изд., перераб. и доп. Ростов н/Д, 1999. С. 209.
