CC BY-NC-ND
38
Н.А. Филин
СИСТЕМА РЕЛИГИОзНОГО НАСТАВНИЧЕСТВА
в трансформациях
СОЦИАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ СОВРЕМЕННОГО ИРАНА
В статье проводится анализ современного состояния «марджаата», шиитского религиозного института, принцип функционирования которого заключается в повсеместном духовном наставничестве религиозного деятеля над значительной частью общества. Марджа' (религиозные наставники) до сегодняшнего дня остаются религиозными авторитетами для миллионов шиитов. Несмотря на то что развитие информационных технологий позволили марджа' расширить сеть верующих по всему миру, самих последователей каждого из них становится меньше. Автор статьи приходит к выводу об изменении принципов функционирования этого проекта в трансформациях социальной реальности современного Ирана.
Ключевые слова: ислам, шиизм, власть, образец для подражания, религия, Иран, Ближний и Средний Восток, религиозная сеть, наставничество, последователи.
Современная форма религиозного наставничества в шиитском обществе «марджаат» возникла в середине XIX в. Первым религиозным авторитетом, получившим всеобщее признание, стал Мохаммад Хасан Наджафи в Неджефе (Ирак). Его стали называть «марджа' ат-таклид», что на русский язык переводится как «образец для подражания». Наджафи создал обширную попечительскую сеть, через которую стал получать религиозные подати и пожертвования, а также назначать своих религиозных представителей по всему шиитскому миру1.
© Филин Н.А., 2014
Исследование выполнено при поддержке гранта президента РФ «МК-113.2013.6».
В XVI в. шиитскими правоведами была разработана теория, описывающая взаимоотношения между шиитскими религиозными авторитетами и их последователями. Исходя из этой теории, каждый член шиитской общины должен был либо достичь наивысшего уровня шиитского фикха2, либо стать последователем одного из живых авторитетов (марджа'), который достиг такого уровня.
Каждый член шиитской общины (девочки в 9 лет, мальчики в 15 лет) обязан выбрать из «марджа' ат-таклидов» себе одного наставника и следовать его указаниям в течение всей жизни духовного лица. Для этого человек должен спросить трех правоверных мусульман-шиитов о том, кого из учителей они посоветуют. Правда, после смерти выбранного марджа' желательно, чтобы член шиитской общины нашел себе нового наставника.
В теории шиитская юриспруденция обязывает марджа' издавать фетвы (религиозные предписания), касающиеся глобальных вопросов жизни верующих, давая возможность его последователям самим определять их применимость в специфических обстоятельствах. Например если марджа', ссылаясь на Коран, заявляет о запрете соприкосновения со скверной, то верующие должны сами решать, является та или иная вещь оскверненной или нет. Иначе говоря, последователи должны обращаться к марджа' только в общих вопросах, частное применение религиозных наставлений - полностью лежит на плечах верующих. Однако на практике последователи довольно часто апеллируют к марджа' в частностях, поэтому его религиозный авторитет начинает распространяться с юриспруденции на политику и общество.
Наиболее ярко эта тенденция прослеживается в изданной в 1891 г. фетве Мирзы Мохаммеда Хасана Ширази, запрещающей его последователям употреблять табак. Она была выпущена в ответ на решение Насер ад-Дин Шаха Каджара предоставить Британской табачной компании эксклюзивное право на производство, продажу и экспорт иранской табачной продукции3. Позднее иракские мар-джа', многие из которых были по происхождению иранцами, вмешивались в иранскую политику, поддерживая то конституционное, то антиконституционное движение4. С того момента, как авторитет высших шиитских правоведов стал межнациональным и уже не был ограничен территориальными рамками, марджа' свободно начали участвовать в политической жизни часто тех стран, в которых они не проживали. Это стало большой проблемой для национальных правительств. Поэтому учреждение в 1921 г. Кумской семинарии5 могло рассматриваться иранским правительством как необходимый шаг в создании влиятельного религиозного истеблишмента
внутри Ирана и уменьшении влияния на иранскую внутреннюю политику находившихся в Ираке религиозных деятелей. Хотя это частично решило проблему для иранского государства, но не избавило от нее полностью6. Только появление Исламской Республики Иран, а также репрессивная политика Саддама Хуссейна относительно шиитского сообщества в Ираке снизили политическое влияние иракских религиозных авторитетов на Иран.
Хотя ИРИ не могла полностью решить проблему напряженности между духовенством и современным государством, контроль со стороны исламского режима за религиозными институтами забрал у духовенства возможность свободы в осуществлении политической деятельности. Фактически создание ИРИ, основанной на принципе «велайатэ факих» (правление наиболее сведущего шиитского правоведа), стало антиподом системе «марджаата». Неслучайно многие видные марджа' подверглись репрессиям. Даже сейчас в шиитском мире нет единства по поводу принципа «велай-атэ факих»7, а оппозиция ему среди религиозных деятелей делится на несколько групп8.
ИРИ сделала свое духовенство самым богатым в шиитской истории и позволило ему получить доступ к государственным ресурсам, что было невозможно в прошлом. Более того, ИРИ дала возможность марджа' использовать банковские счета вместо накопления наличности в их домах. Многие религиозные деятели стали свободно заниматься бизнесом. Также новые двери в новый мир для марджа' открыл интернет. Эти обстоятельства открывают совершенно иную эру в шиитской истории, которая характеризуется рядом черт.
Первая особенность наступления новой эры для шиитской системы заключается в разделении религиозного и политического влияния со стороны муджтахидов на своих последователей. Это не означает секуляризацию или отдельное существование государственных и религиозных институтов. В данном случае разделение означает тот факт, что теперь политической позицией и влиянием может обладать религиозный деятель, не являющийся марджа' или даже муджтахидом. Примерами могут служить Хассан Насралла в Ливане и Муктада ас-Садр в Ираке9, религиозные деятели, которые, несмотря на то что не получили полного религиозного образования, имеют достаточно влияния, чтобы считаться муджтахидами.
Поэтому - и это другая особенность новой эры - взгляды мар-джа' на политику стали менее важными для их последователей, чем раньше. Эта тенденция проявилась во второй половине ХХ в., когда отдельные представители и целые группы исламских тече-
ний начали отделять себя от традиционных шиитских институтов. Примером такой тенденции может считаться Навваб Сафави. Он основал организацию «Федаянэ Эслам», которая являлась первой радикальной религиозной группой в шахском Иране, которая стала выступать с политическими требованиями. В это же время в арабских странах и Пакистане появилось много других шиитских радикальных религиозных деятелей, которым было более комфортно находиться в контакте с обычными людьми, чем с духовенством. Их желание мобилизовать людей отличалось от того, что делали марджа': пока последние обращались к традициям ислама, шиитские радикальные организации осуществляли радикальные политические акции10. В этой связи интересен феномен Хомейни, который, будучи марджа', смог приспособиться к новым реалиям и мобилизовать значительную часть населения Ирана на политическую борьбу лозунгами, которые не поддерживались другими марджа'.
Более того, для расправы со своими религиозными оппонентами Хомейни впервые в шиитской традиции присвоил себе право возведения религиозных деятелей в духовный сан и лишения его. Также впервые один человек в лице Хомейни мог назначать муджтахидов и смещать их, отбирая у них учеников, медресе, религиозные пожертвования и налоги. Самой значительной жертвой стал великий аятолла Шариатмадари, который был лишен права на марджаат11. Многие марджа', среди которых Сейид Мухаммад-Реза Гольпаигани, Джавад Тебризи, Мохаммад Вахеди, Мухаммад-Ба-кир Ширази, Мохаммад Садр, Мохаммад Шахруди, Махди Мара-ши, подвергались преследованию и арестам. Эти действия явились беспрецедентными для шиизма, поскольку согласно шиитской догматике духовные лица не могут быть лишены звания. Таким образом, Хомейни поставил под сомнение религиозную традицию неприкосновенности высшего духовенства, не считая его больше «неприкосновенным и компетентным»12.
Данные действия, которые начали порождать сомнения у верующих в компетенции марджа', а также новые веяния модернизирующегося мира обозначили еще одну особенность функционирования современного шиитского общества: выборочный подход последователей к фетвам марджа'. В прошлом верующие полностью следовали решениям марджа' без исключений. Сейчас все чаще последователи по политическим и неполитическим причинам реализуют решения своего марджа' выборочно. По мнению религиозного эксперта Мехди Халаджи, существует тенденция, когда женщины, следуя решениям марджа' в большинстве ситуа-
ций, отказываются это делать, если фетвы направлены на женскую дискриминацию, касаясь вопроса многоженства или ношения хиджаба13. Сейчас многие верующие стараются разграничить следование фетвам в религиозных и общих (политических) вопросах. Например, они могут следовать решениям аятоллы Али Систани в вопросах молитвы, поста, хаджа, брака и развода, но не политики. В вопросах, касающихся политики, они апеллируют к Хассану Насралле, Али Хаменеи или другим религиозным политическим деятелям. На данный момент верующие, особенно женщины, имеют как минимум несколько каналов для получения религиозных наставлений. Поэтому в последние десятилетия наметилась тенденция, когда сами марджа' рекомендуют верующим следовать фетвам нескольких марджа', если каждый из них более компетентен в своих вопросах14.
Еще одна особенность новой эры в Иране заключается в том, что теперь финансовые возможности марджа' не ограничиваются религиозными податями. В прошлом марджа' собирали религиозные отчисления и пожертвования и хранили их или в своих жилищах, или в домах своих представителей. Затем эти деньги распределялись между духовенством или расходовались на строительство медресе, мечетей, благотворительность и т. п. Сегодня марджа' в Иране могут получать деньги от государства. У них есть возможность открыть свой бизнес, делать инвестиции, а также заниматься импортом и экспортом товаров. В прошлом популярность марджа' базировалась на его религиозном авторитете и финансовых способностях. Сейчас это уже не важно. Как указывает Мехди Халаджи: «Хаменеи является наиболее влиятельным марджа' в шиитском мире не из-за своих способностей привлекать последователей, а из-за доступа к властным ресурсам». «Если Махмуд Шахруди, -продолжает он, - бывший глава судебной власти Ирана, объявит себя марджа' и откроет свое представительство в Неджефе, то это случится не из-за его способности создать обширную попечительскую и финансовую сеть, а из-за финансовых возможностей, которые ему будут предоставлены иранским правительством»15. Эти фундаментальные перемены позволили марджа' быть более независимыми от своих последователей, но в то же время они поставлены в экономическую зависимость от национальных правительств в общем и от иранского правительства в частности.
Несмотря на то что глобализация и Интернет позволили марджа' найти верующих по всему миру и привлечь их к своему учению, невзирая на то, где они проживают, по иронии судьбы институт «марджаата» становится более локальным. Новейшие
коммуникационные возможности позволяют все большему числу шиитских правоведов (по некоторым данным их сейчас в мире насчитывается около 7016) объявлять себя марджа', что влечет за собой увеличение конкуренции между ними. Время, когда только один или несколько марджа' имели право на вынесение фетв, закончилось. Сейчас очень мало новых марджа' могут претендовать на наследство предыдущего, что очень часто случалось в прошлом (современным примером передачи марджаата от наставника к ученику является аятолла Али Систани, который получил находящееся у него в управлении имущество и финансы после смерти аятоллы Абулькасима Хои в 1992 г.). Фактически до Исламской революции в Иране новый марджа' всегда получал помощь и благословение от уже утвердившегося религиозного авторитета и мог претендовать на его наследство. Сейчас же, когда марджа' умирает, его офис продолжает заниматься благотворительностью и другой организационной деятельностью. Его имущество не передается новому марджа', поэтому каждый новый марджа' должен развивать свой авторитет фактически с нуля. Но это позволяет большему количеству людей становиться марджа' без того, чтобы быть протеже предыдущего.
Когда в 1994 г., после кончины аятоллы Араки встал вопрос о том, кто формально является самым сведущим в шиизме муджта-хидом17 и это «формальное» звание было предложено значительной частью иранского религиозного истеблишмента лидеру страны аятолле Али Хаменеи, он от него отказался, потому что не имел на тот момент достаточного религиозного авторитета18. Впоследствии, данный вопрос не ставился, что говорит о значительных трудностях в приходе по нему к компромиссу среди всех шиитских аятолл.
В целом, можно утверждать, что на сегодняшний день марджа' теряют свою монополию среди религиозных институтов, что усиливает трансформации социальной реальности в шиитском мире. Это происходит не только из-за того, что иранское государство практически полностью контролирует деятельность шиитского истеблишмента как внутри страны, так и частично за ее пределами, но и из-за появления новых религиозных институтов и организаций, которые не находятся под юрисдикцией марджа'. Начиная с середины ХХ в. в шиитском мире появились религиозные деятели, не связанные системой «марджа'», которые действуют без оглядки на старые шиитские авторитеты, создавая параллельные марджа' религиозные институты. Также привлекает к себе все больше сторонников и создаваемый современными религиозными интеллектуалами, например Мохсеном Кадиваром, Абдулкаримом
Сорушем, Акбар Гянджи, реформаторский дискурс, ставящий духовность и нравственность выше фикха и теологии. Но несмотря на это, марджа' остаются религиозными авторитетами для миллионов шиитов. Можно утверждать, что система марджаата, который олицетворяет традиционное духовенство, еще долго будет существовать бок о бок с другими формами проявления шиитского ислама. В этой связи будет очень интересно наблюдать, как разные шиитские религиозные институты будут взаимодействовать друг с другом и искать свои формы существования в трансформациях социальной реальности современного Ирана в ближайшем будущем.
Примечания
1 См.: Heinz H. Shi'a Islam from religion to revolution. Markus Wiener Pub, 1997. Р. 120.
2 Фикх - исламское право (юриспруденция).
3 См.: Hairi A.H. Shiism and constitutionalism in Iran: a study of the role played by the Persian residents of Iraq in Iranian politics. Leiden, 1977. Р. 111; Moaddel M. Shi'i Political Discourse and Class Mobilization in the Tobacco Movement of 1890-1892 // Sociological Forum. Vol. 7. No. 3 (Sep., 1992). P. 462.
4 См.: Дорошенко Е.А. Шиитское духовенство в современном Иране. М., 1985. С. 18-19.
5 См. подробнее: Heinz H. Op. cit. Р. 127-131.
6 О перипетиях отношений между шиитским духовенством и властью в Иране в 1920-1940-е годы см.: Faghfoory M.H. The Impact of Modernization on the Ulama in Iran 1925-1941 // Iranian Studies. V. 26. № 3-4. Summer/Fall. 1993. P. 277-312.
7 См.: Mervin S. The Shi'a worlds and Iran. Saqi Books, 2010. P. 40.
8 Подробнее см.: Wilfried B. Who rules Iran?: the structure of power in the Islamic Republic. Washington Institute for Near East Policy, 2000. P. 86-97.
9 Хасан Насрала провел с перерывами 5 лет в Куме (с 1987 по 1991 гг.), что явно недостаточно для получения титула аятоллы. Муктада ас-Садр начал свое религиозное образование только в 2008 г.: См.: Dehghanpisheh B. The Great Moqtada Makeover // Newsweek. 2008. 24.01 / http://www.thedailybeast.com/ newsweek/2008/01/19/the-great-moqtada-makeover.html
10 См.: Khalaji M. The Future of the Marjayia // The Majalla: The Leading Arab Magazine. 2012. 3 Apr. / http://www.majalla.com/eng/2012/04/article552303371.
11 См.: Wilfried B. Op. cit. P. 215.
12 См.: Дорошенко Е.А. Шиитское духовенство в двух революциях: 1905-1911 и 1978-1979 гг. М., 1998. С. 214-215.
13 См.: Khalaji M. Op. cit.
Исламское право: согласно фетвам аятоллы сейид Али Хусейни Хаменеи: учеб. пособие / Сост. М.Р. Мошфеги Пур (составитель). М., 2010. С. 12. См.: Khalaji M. Op. cit.
См. в Twelvers: Alevi, Twelver, List of Current Maraji, Imamah, Alawi, Sukayna Bint Husayn, Muhammad Al-Mahdi, the Fourteen Infallible. General Books, 2011. P. 55.
После смерти аятоллы Боруджерди в 1961 г. в шиитском мире не было согласия по поводу того, кто мог бы стать новым «Абсолютным образцом для подражания» («марджа' ат-таклид аль-мотлак»), поэтому данный титул носил формальный характер и был скорее предметом дискуссий в СМИ (что можно было наблюдать в каждый год ухода из жизни одного из авторитетных муджта-хидов: Хомейни в 1989 г., Хои в 1992 г., Гольпаигани и Араки в 1994 г.). См.: Gieling S. The «Marja'iya» in Iran and the Nomination of Khamanei in December 1994 // Middle Eastern Studies. 1997. V. 33. № 4. Oct. P. 777.
14
15
16
17
18
