CC BY
81
КУЛЬТУРОЛОГИЯ, ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ «ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК» № 5 (72)
УДК 14 Т. Н. ПАРЕНЧУК
Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского
СИСТЕМА ФУНКЦИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОГО ПРАЗДНИЧНОГО КАЛЕНДАРЯ В ГОРОДСКОМ СОЦИУМЕ
В статье в процессе культурологического анализа разрабатывается инновационная система развития функций праздника, основанная на механизмах сохранения традиционных элементов праздничного календаря. Установлены типологические оригинальные формы сохранения праздничных традиций, которые определяют характер календарных циклов праздников и соответствующие макро- и микросреды. Разработанная автором система может быть с успехом применена в процессе проведения праздников и при преподавании режиссуры массовых праздников в вузах (коллледжах) культуры и искусств.
Смысл функционального развития праздничного календаря заключается в том, что при повышении эффективности праздничных действий усиливается личностная значимость проводимых культурных акций. Комплексный характер реализации целей, участников фаз динамики зрелищных ситуаций в моделях развития, соотносимые с формами зрительской активности, выходящие на совокупность значимых и действующих способов социокультурного регулирования. Очевидно, что здесь действуют механизмы сохранения традиционных элементов праздничного календаря: идентификация, консервация, приурочи-вание, сочетание с современными формами чередование, перенос, актуализация и слияние действуют там, где появляется соответствующая стратегия. В другом случае наступает время действия механизмов, преобразующих различные элементы праздничной культуры: освоение (создание предпосылок для преобразования, воссоздание, реконструкция, адаптация, символизация, наложение, использование мотивов (режиссерская инструментовка).
Классификация механизмов сохранения праздничных традиций предполагает три группы. Первая группа не имеет связи с современными формами и предусматривает идентификацию, то есть сличение традиций с современными их проявлениями и консервацию (то есть фиксирование, предоставление возможности сохраняться и передаваться из поколения в поколение. Вторая группа механизмов направлена на установление некоторой связи, то есть соединения с современными формами. Это актуализация праздников старины, то есть создание вокруг них ореола современности, сочетание традиционных праздников с современными или их чередование. Третья группа механизмов предусматривает слияние одних форм с другими при полной сохранности первоосновы. В нее входят: с одной стороны, приурочивание одних современных праздников к идентичным традиционным или перенос элементов традиционных форм в современную, а то и всего праздника целиком.
Механизмы преобразования праздничных традиций имеют более усложненную иерархию из четырех групп. Они направлены на освоение традиций, то есть не только их изучение, но и практическое использование, воспроизведение, что создает предпосылки
для дальнейших преобразований. По сравнению с механизмами сохранения, это радикальные механизмы преобразования: воссоздание праздников заново (новоделов) или их историко-культурная реконструкция. В-третьих, здесь может иметь место также коренное преобразование, предусматривающее выделение сюжетно-образной основы, то есть использование так называемых мотивов праздников при соответствующей режиссерской инструментовке или так называемая символизация праздника, то есть внесение в него лишь символических элементов от традиционной основы. Наконец, в самую мягкую по отношению к традиционной основе праздников группу культурных механизмов частичного преобразования входят два: адаптация традиций к современным формам и их «наложение». Кроме того, активно действуют механизмы установления межсредовых связей и традиций, а также — трансляции культурного опыта, что связывает между собой разные культурные циклы. Художественно-знаковую роль выполняет придание традиционной формы и символизация. Большой популярностью у зрителей пользуется также модифицированные формы праздничного действия.
Кроме этого, следует иметь в виду, что функции являются центральным системообразующим компонентом, определяющим характер действия механизмов сохранения и преобразования праздничных традиций, с одной стороны, и этнокультурных форм, с другой. Рассмотрим второй вид данной связи подробнее, так именно в нем проявляется выявленная нами ранее полифункциональная мобильность праздников. Если взять за основу определенный порядок функций праздничной культуры, составляющий ее , то можно увидеть их неодинаковую роль в различных формах передачи и сохранения праздничных традиций.
Учитывая явную роль выделенной выше взаимосвязи, наложим выявленные ранее функции на формы сохранения и преобразования традиций, которые, в свою очередь, также функционально обусловлены. В результате обнаруживается, что тип I (смешанный) представлен календарно-православной и массовой зрелищно-агитационной формами, то есть является как бы исходным. Тип II (институциональный) также распределяется на две формы: досуговую и трудовую,
что делает ее более значимой для социально-культурного развития. Тип III (традиционный) монофункционален: его коммуникативное значение распределяется на конкретно-исторические традиции. Наконец, тип ГУ (национально-културный) также бифункционален, как модели I и II: он связан с локальной поликультурностью и национальными приоритетами в формировании праздничных комплексов.
Кроме того, в каждой из ниже приведенных шести форм сохранения и преобразования праздничных традиций проявляются самые разнообразные функции неодинаковым образом. В результате данного анализа выявляются функциональная типология форм праздничной культуры. Это хорошо видно из данной в приложении 5-й таблице.
Так, досуговая форма построена на четырех основных функциях: воспитательно-развивающей, здоровье-культивирующей и культуротворческой, вследствие того, что здесь главное — созидание особой этнокультурной среды досуга и отдыха. Вместе с тем данной форме не чужды: формирование духовно-личностных черт, а также эстетические свойства зрелища в контексте широкой общественной значимости. При этом досугу придается этнокультурный характер. Он обретает черты полноценно функционирующего зрелища, помогающего культивировать здоровье как богатства нации (!) и элементы здорового (!) национально приемлемого развлечения.
Календарно-православная форма построена возвращении к вере и сакрально-одухотворяющем функционировании праздника. Она предполагает опору на «миссионерскую» (трансляционную) и культурно-коммуникативную деятельность. Однако данное сообщество неизбежно требует межкуль-турной регуляции толерантности и связанной с ней сакральности, предполагая безусловный возврат в к вере, если таковая у аудитории отсутствует. Однако тем не менее данной форме присущи также, как и предыдущей: культуротворческие и зрелищно-эстетические проявления. Тем самым можно убедиться в том, что благодаря последним в данной форме праздника реализуется его сущностный смысл.
Локальная поликультурная форма праздников более сложна в отношении базовых функций. Здесь тон задают: имидж места, эстетизация зрелища, сохранение этноса и межкультурная регуляция толерантности. Однако локальный характер данных мероприятий придает им также направленность на реализацию общественных настроений, что является характерной чертой нашего времени.
Трудовая форма праздников построена на сочетании культуротворчества и формирования корпоративного имиджа, что отражает имиджмейкерскую функцию несколько с иных позиций, чем в локальном пространстве: здесь речь идет об имидже трудового сообщества. Вместе с тем характер проявлений культуротворческой функции здесь также имеет свои особенности, построенные на специфике профессии или вида прославляемой деятельности, которая может иметь не только продуктивно-творческий, но и репродуктивный характер.
Массовая зрелищно-агитационная форма базируется на двух важнейших моментах функционирования: этносохраняюще-трансляционном, а также воспитательно-развивающем, смыкающихся с социально-гражданскими чертами. Эти две сферы функционирования позволяют принимать праздничной культуре устойчивые формы, успешно интегрироваться в социум. При этом создаются условия для активного воспитания и развития в празднично-
обрядовых формах, которое носит в данном случае глобализационный характер.
Традиционно-исторической форме праздников присущи главным образом глобально-интегративные и развивающее-воспитательные функциональные компоненты. В этой связи осуществляется активный выход на диалог культур и формирование пространства поликультурности. Вместе с тем воспитание и развитие в такого рода мероприятиях носит внеэтни-ческий, социально-ориентированный характер — это воспитание гражданина-патриота своей Родины. При этом факторы, связанные с эстетизацией прошлого, благоприятно дополняют фон исторической памяти, что усиливает и дополняет этнокультурный характер праздников.
Национально-акцентированная форма является самой благоприятной для развития народной праздничной культуры. Она построена на сочетании возвращения к вере (духовной инверсии), этноэстетических проявлениях, которые носят национально-акцентированный характер и специфического этнокультурного воспитания и развития. Бесспорно, здесь развитие национальной среды опирается на сохранность этноса, сакрализацию праздника и создание широкого этнокультурного сообщества, Тем не менее,этот процесс не обходится без духовной реверсии возвращению к вере. Все это вместе взятое должно способствовать созданию в обществе обстановки этнокультурного комфорта и благополучия. Обозначенная связь функций праздничной культуры с формами сохранения и преобразования праздничных традиций позволяют увидеть системные отношения во всей праздничной культуре в целом. Устанавливая связи между функциональными моделями, внеэтническими и этнокультурными календарными циклами, соприкасающимися в этнокультурных точках, в которых также смыкаются народные праздничные традиции, а также направления и формы их сохранения в городской среде, определяющих развитие современной праздничной культуры.
Показательно, что внеэтнические и этнокультурные календарные циклы пересекаются в формах, соответствующих этнокультурным точкам пересечения (доминатам), подчиняющиеся в своем развитии направлениям и формам сохранения и преобразования праздничной культуры. Кроме того, выявленные формы преобразования и сохранения праздничной культуры через функциональные модели также реализуют себя в этнокультурной ориентации (точках пересечения) праздника. Следовательно, типологические выведенные формы являются отражением календарных циклов, из которых досуговая форма, построенная на коррекции заимствований, впитывает в себя общепланетарный цикл, а календарно-православная форма построена на синтезе природо-хозяйс-твенного и православного календаря.
В то же время локальная поликультурная форма отражает соответствующий местный календарный цикл в локализации соответствующих субкультур а трудовая основана на корпоративной ориентации и системе праздников. Массовая форма праздничной культуры предусматривает использование советских артефактов. Она вбирает в себя как советские, так и государственные праздники. Наконец, национальноориентированная форма связана со сменой этнокультурных доминант и так же, как и календарно-православная, основана на сочетании как православного, так и природо-хозяйственного календаря.
Кроме того, действие данной системы связано с тем, что функционирование обозначенных в системе
«ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК» № 5 (72) КУЛЬТУРОЛОГИЯ, ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
КУЛЬТУРОЛОГИЯ, ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ «ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК» № 5 (72)
форм проявляется в механизмах сохранения и преобразования народных традиций, а этнокультурные точки пересечения реализуются в многочисленных субкультурах городской социокультурной среды.
Таким образом, предлагаемая этнокультурная система развития современной праздничной культуры в городском социуме действует следующим образом. Предлагаемые механизмы сохранения и преобразования праздничных традиций способствуют вхождению в городскую среду.
Рисунок показывает, что внеэтнические и этнокультурные циклы пересекаются в формах, соответствующих этнокультурным доминантам, которые подчиняются в своем развитии направлениям и формам сохранения и преобразования праздничной культуры. Типологически выведенные формы являются отражением культурных циклов, из которых досуговая впитывает в себя общепланетарный цикл, культурно-православная форма имеет соответствующий православный календарь, в то время как как природо-хозяйственная послужила основой национального акцента формы. Локальная поликультурная форма отражает соответствующий местный колоритный цикл. Традиционно-историческая форма связана с историко-патриотическим календарным циклом. Трудовая форма основана на корпоративной системе праздников, а массовая вбирает в себя как советские, так и государственные праздники. Наконец, национально-ориентированная форма основана как на православном, так и природо-хозяйственном календаре. Кроме того, действие данной системы связано с тем, что функционирование обозначенных в системе форм проявляется в механизмах сохранения и преобразования народного творчества.
Таким образом, этнокультурное пересечение календарных систем и развитие этнокультурных форм с помощью механизмов сохранения и преобразования народных праздничных традиций является непреложной основой праздничной культуры, с помощью чего традиционная культура становится частью городского социума.
Субкультурные основания праздничной культуры связаны с процессом стратификации специфического функционирования художественной деятельности в пространстве праздника, соотносимой с дифференциацией в пространствах национально-культурных и внеэтнических сообществ. Использование антропологического подхода в системном выражении личностного выбора форм праздника в пространстве городского социума допускает следующее.
На макроуровне просматриваются четыре возможных макросреды: планетарная, общеславянская, российская и городская. Рассмотрим особенности данных макросредовых образований в контексте системного выражения их социально-культурных уровней.
Планетарная микросреда может быть обоснована на сознании соборного единства, которое по своей сути, по мнению С. Франк, является мистическим, выводящим человека из мира человеческой обособленности в таинственные глубины «социокосмическо-го единства»[1;С.5, 9]. Такое космическое измерение соборности, пронизывающей основу физического бытия человека, что очень ярко дает о себе знать в процессе праздничного действия.
Общеславянская макросреда отражает в себе феномен демонстрации праздником двойственности славянской души — сочетание индивидуализма и гармонического типа личности. Возникающее при этом праздничное мироощущение, по мнению Н.А.
Хренова и К.Б. Соколова, направлены на преодоление зависимости от судьбы [2; С. 169]. Очевидно, в славянских праздниках ощущается не только всемерное праздничное единение с народами , но и выход на возможности институционализации праздничных архетипов в различных формах праздников.
Российская макросреда построена на том, что «уже сама специфика русского менталитета создает достаточно благоприятную форму для определенного с и н е р г е т и ч е с к о г о эффекта» (Разрядка моя. — Т. П.)Возникающая при этом самоорганизация, казалось бы, аморфной среды, как очевидно, опирается на специфическую ментальность [3; С. 274]. Духовные связи в праздничном пространстве российского горожанина являются наиболее прочными и фундаментальными, закладывающими основу для диалога культур в межнациональном социуме.
Городская макросреда обладает наиболее емким выражением формирующейся картины мира, обнаруживаемом на уровне массового сознания. В праздниках города переплетаются элементы массовой и народной культуры. Как и в других случаях, по мнению А.С. Мыльникова, здесь необходим диалектический и вместе с тем, конкретно-исторический подход. Он проявляется в том, что «в зависимости от той или иной эпохи, от уровня социально-экономического развития страны, народная культура могла быть и исключительно крестьянской, и крестьянско-городской, и наконец, преимущественно городской»[4; С.4]. В нашем случае приемлем, очевидно, второй вариант, связанный с интеграцией устойчивых элементов крестьянской культуры в городскую.
Открытость городской среды было обусловлено тем, что развитие городской культуры стимулируется актуализирующимся в ней экстравертизмом и все более включается в процесс исторического времени, интегрируя в себе космологические, цивилизационные и общенациональные установки праздничного самореализации личности [5; С. 154].
Кроме того, следует отметить, что на микроуровне можно увидеть четыре микросредовых образования: семью, этноконфессиональную, возрастную, корпоративную микросреды и пространство ближайшего окружения, построенное главным образом на национально-ориентированной микросреде.
Продолжая дальше детализировать систему в отношении ее социокультурной части, остановимся на проблеме городской среды. Рассматривая город как пространство праздничной культуры, можно выделить в не 4 макросреды и 5 микросред, концентрирующихся вокруг личности как системообразующего начала. Представленная подсистема социально-культурных сред города является частью системы развития праздничной культуры в городе и дополнением к ней в том отношении, что здесь показывается иерархия социокультурных сред от максимума к минимуму, в центре которых находится личность участника праздника. Таким образом утверждается антропоцентризм социокультурной организации системы праздников. Таким образом, данная схема позволяет говорить об основаниях личностного выбора тип праздника. К макросредам, которым соответствуют важнейшие праздники широкого социума, относят: глобальную микросреду, славянские народы, Россию в целом, и расширенное социальное окружение (город, область, регион, район, округ, микрорайон).
Таким образом утверждается антропоцентризм социокультурной организации системы праздников. Таким образом, данная схема позволяет говорить об основаниях личностного выбора тип праздника.
К макросредам, которым соответствуют важнейшие праздники широкого социума, относят: глобальную микросреду, славянские народы, Россию в целом, и расширенное социальное окружение (город, область, регион, район, округ, микрорайон). Внутри данной схемы находятся микросредовые группы, на стыке которых разворачиваются различные праздничные действия, отвечающие интересам выделенных здесь пересекающихся микросообществ. Одним словом, микросредам соответствуют праздники, в которых участвует смешанная аудитория. Это представители семей, этноконфессиональных микросред, ближайшего социального окружения, возрастных и корпоративных групп. Следует отметить, что данным девяти социокультурным средам соответствуют восемь календарных циклов, которые являются базовыми для дальнейшего моделирования праздничной системы.
Так, общепланетарные и заимствованные праздники соответствуют глобальной макросреде и, стало быть, они должны быть на переферии календарной модели. Славянская и российская микросреды требуют трех календарных систем: историко-патриотической, государственной и бывшей советской. Они будут составлять содержание следующей ступени градации. Кроме того, как не парадоксально, в ход вступает базовая микросреда, перетягивающая по значимости локальные макросообщества. Являясь основой общества и одновременно подпадая под влияние этноконфессиональной микросреды, она обусловливает базовую аудиторию этнокультурных праздников, которые более всего способствуют развитию национального сознания. Далее намечается возврат, наоборот, к более широкому кругу праздничных сообществ — локальной макросреде, или расширенному социальному окружению, являющемуся предыдущей ступенью градации. Следовательно, выделенная социальная среда составляет основу аудитории соответствующей локальной системы регионально значимых событий.
Далее круг праздничной аудитории снова сужается до микросреды теперь уже корпоративного сообщества. Для него соответствуют трудовые праздники, спроецированные на профессиональную микросреду. Сюда же включается возрастная микросреда, которой, однако, приемлемы не только праздники местного значения, но и все остальные, включая общепланетарные, государственные, советские и т. д. В этом же кругу оказывается среда ближайшего социального окружения, в поле зрения которой попадают выше названные локальные, этнокультурные и трудовые праздники. Таким образом, можно смело утверждать, что в основе календарной модели современных городских праздников лежит следующая их градация, соответствующая убыванию числа и значимости аудитории от переферии к центру: общепланетарные и заимствованные, государственные, советские, историко-патриотические, православные, природо-хозяйственные (этнокультурные), трудовые и, наконец, локальные, завершающие систему кругов, отражающих календарные системы.
В заключение скажем, что новизна обозначенных подходов к функциональному развитию праздничной культуры заключается в следующем:
— впервые выявлены механизмы функционирования праздничной культуры, заключенные в этнокультурных формы преобразования и сохранения праздничных традиций в регионе;
— разработана не существовавшая ранее типология этнокультурных форм преобразования и сохранения праздничных традиций в социокультурной среде города;
— сформирована инновационная система функционального развития современного праздничного календаря в городском социуме, построенная на наличии этнокультурных точек, в которой обусловлена: сочетание календарных циклов, действие механизмов сохранения и преобразования народных традиций, наличие функциональных типов форм праздничной культуры и ориентацией на иерархию микро- и макросред.
Практическая значимость статьи заключается в возможности использования и применения предлагаемой календарной модели в этнокультурных формах праздника, предполагающих его интеграцию с традициями народной культуры, оптимально функционирующую в ряде городов Сибири, в том числе и в Омске, Таре, Калачинске, Тюкалинске, Называевске, Исилькуле. Материалы исследования могут также с успехом использоваться для совершенствования структуры и содержания обучения в вузах культуры и искусств, в частности, при преподавании режиссуры массовых праздников в вузах (колледжах) культуры и искусства с учетом региональной специфики развития праздничной культуры.
Статья подготовлена при поддержке РФФИ (проект № 08-06-00264а).
Библиографический список
1.Франк С. Духовные основы общества. — М., 1992.
2. Хренов Н.А., Соколов К.Б. Художественная жизнь императорской России (субкультуры, картина мира, ментальность) — Спб : Алетейя, 2001.
3. Хренов Н.А., Соколов К.Б. Художественная жизнь императорской России (субкультуры, картина мира, ментальность) — Спб : Алетейя, 2001.
4.Мыльников А.С. Картина славянского мира: взгляд из Восточной Европы — этногенетические легенды, догадки, протогипотезы XVI — начала XVIII века. — Спб, 2000.
5. Хренов Н.А., Соколов К.Б. Художественная жизнь императорской России (субкультуры, картина мира, ментальность) — Спб: Алетейя, 2001. — С. 154.
ПАРЕНЧУК Тамара Николаевна, доцент, заведующая кафедрой режиссуры.
Дата поступления статьи в редакцию: 21.07.2008 г.
© Паренчук Т.Н.
«ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК» № 5 (72) КУЛЬТУРОЛОГИЯ, ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
