CC BY
61
For scientists one of the burning issues in the phenomenon of the forms of existence of national language remains the question of what level should be considered appropriate when looking for these differentiations. As we see it, they may be found in speakers' various socio-linguistic behaviours, as the speech of every native speaker does not only reflect his/her public relations, but also the conceptual and linguistic picture of the world.
The analysis of the current linguistic situation in different countries allowed us to distinguish literary forms and extraliterary sub-systems of national languages, or the forms of their existence. The paradigm of socio-linguistic space constitute the coded standard language, standard-colloquial, regional colloquial language, urban and regional dialects. It should be noted that, although territorial dialects have undergone significant changes as compared to the period of their development, they still continue to play a significant role in the process of oral communication both among the villagers, or educated and intelligent people.
Let us consider local dialects, which being the variants of national languages, function within a limited region. They also remain a favourite topic for the researchers of modern languages. A number of researchers continue to explore modern dialects, their speakers, and the role of dialects in the paradigm of unilingual linguistic situations. They compare the linguistic characteristics of dialects and a coded standard language (CSL), explore the use of dialects in different communicative situations. The speakers of the coded language continue to find in the dialects "trust, intimacy with colleagues". Among the scientists, the terms Dialekt/Mundart are used as synonyms [5, p. 207-208].
New data on the changing social role of dialects in everyday life of various Western European countries, maintaining dialects' independence, have enabled scientists to consider dialects one of the ways of leaning the national language picture and carry out a comparative analysis of modern language situations in America, France, and Germany [6, p. 267-268].
They point to the fact that territorial dialects are still an important means of informal communication, as they are motivated by social situations and are determined by the changes going in today's national society. The authors show that territorial dialects are contrasted with the standard language in different options and characteristics. For example, according to lexical-morphological markers we can identify: a) Plattdeutsch and the coded standard language (De kinners maket em hus klamauk, Die Kinder machen im Haus Krach The kids are being noisy at home'; Guten Tag/Grüß Got 'Good afternoon', Brotchen / Schrippe 'a bun'; the pronunciation of [g] as [h]); b) Russian regional colloquial language Ruhrdeutsch (Aus'n Konsum/anne Ecke/ Aus dem Kon-
Библиографический список
sum/an der Ecke'From the shop/at the corner'; assimilation of verbs with personal pronouns: «Was frachse?» «Was fragst du? 'What are you asking about?') [7, p. 170]. The analyzed range of dialects allowed the scientists to establish and form different types of dialect speakers and explore the dynamic innovation processes that take place in colloquial speech and affect national standard language.
In conclusion, it should be noted that each of these approaches to scientific problems of forms of existence and functioning of different sociolinguistic variants (subsystems) of national languages has a different value for the creation a typology of forms of existence of national languages. The opposition comparison method allows identifying the differences in linguistic and communicative rules of coded standard (CSL) and colloquial languages, operating in different territorial and social conditions. This enables us to conclude that spoken languages, due to the change of communicative situations, have their own linguistic and communicative norms, both in the regions, and within the cities.
In this regard, various socially-structured informal situations, related to different unprepared fields of communication, can be explored. Sociolinguistic basis of such private interviews, where the speakers of a coded standard language are situated, can be, e.g.: discussion of novelties in music and literature, hosting guests, celebration of someone's birthday, the anniversary of a firm, an enterprise, a city; sharing the impressions on a holiday, purchases. When changing the situation, the speaker of the coded standard language switches to the regional colloquial language: "bank', " savings banks", "canteen and cafes", "doctor's appointment", "road accident", "State Road Police", "shopping in a foreign city", "house rent", etc. Sociolinguistic factor for the transition to the urban colloquial language/urban dialect is explained by both the changing situations, and the changing socio-communicative roles of the coded standard language speakers. At the root of all these speech situations lies speakers' communicative experience, their common communicative background, and, therefore, the speakers of coded standard language, owing to their intelligence, can switch from one sociocultural language to another one, making their statements at speech guess and using topical conversational vocabulary for particular situations.
The analysis does not aim at being exhaustive to make a complete typology of forms of existence of a language and to describe the mechanisms of social and situation-dependent use of this or that language. The paper considers the main sociolin-guistic criterion of functioning of different languages: the type of one speaker of coded standard language, who, depending on various communicative contexts, is able to switch from one language to another one. This criterion is one of the main cross-lingual universals of national languages.
1. Антропова Л.И. Формы существования языка: социокультурно-коммуникативный подход. Диссертация ... доктора филологических наук. Челябинск, 2005.
2. Залавина Т.Ю., Антропова Л.И. Вариантность глагольных фразеологизмов-репрезентантов концепта «порицание» в национальных языках. Гуманитарно-педагогические исследования. 2018; 2: 54 - 61.
3. Dittmar N. Text- and Geshprachslinguistic: ein internationals Handbuch zeitgenos- sischer Forshung = Linguistics of Text and Conversation. Handbucher zur Schpar-und Kommuni- kationswissenschaft. Bd.16 Halbbd.: 2001; 2: 971 - 973.
4. Крысин Л.П. О перспективах социолингвистических исследованиях в русистике Русистика. 1992; 2: 96-106. Available at: http://www.philology.ru/linguistics2/krysin-92.htm
5. Schönfeld H. Varianten, Varietaten und Sprachvariation. Zeitschrift für Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommunikationsforschung. 1985,38 (1): 207 - 208.
6. Гроссе Р Диалекты и письменный язык на территории Верхней Саксонии. Вопросы германского языкознания. 1961: 267 - 268.
7. Bausinger H. Dialekte, Sprachbarrieren, Sondersprachen. Deutsch fur Deutsche. Frankfurt am Main: Bd.2. 1979.
References
1. Antropova L.I. Formy suschestvovaniya yazyka: sociokul'turno-kommunikativnyjpodhod. Dissertaciya ... doktora filologicheskih nauk. Chelyabinsk, 2005.
2. Zalavina T.Yu., Antropova L.I. Variantnost' glagol'nyh frazeologizmov-reprezentantov koncepta «poricanie» v nacional'nyh yazykah. Gumanitarno-pedagogicheskieissledovaniya. 2018; 2: 54 - 61.
3. Dittmar N. Text- and Geshprachslinguistic: ein internationals Handbuch zeitgenos- sischer Forshung = Linguistics of Text and Conversation. Handbucher zur Schpar-und Kommuni- kationswissenschaft. Bd.16 Halbbd.: 2001; 2: 971 - 973.
4. Krysin L.P. O perspektivah sociolingvisticheskih issledovaniyah v rusistike Rusistika. 1992; 2: 96-106. Available at: http://www.philology.ru/linguistics2/krysin-92.htm
5. Schönfeld H. Varianten, Varietaten und Sprachvariation. Zeitschrift für Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommunikationsforschung. 1985,38 (1): 207 - 208.
6. Grosse R. Dialekty i pis'mennyj yazyk na territorii Verhnej Saksonii. Voprosygermanskogoyazykoznaniya. 1961: 267 - 268.
7. Bausinger H. Dialekte, Sprachbarrieren, Sondersprachen. Deutsch fur Deutsche. Frankfurt am Main: Bd.2. 1979.
Статья поступила в редакцию 29.10.18
УДК 801.8
Bagandova I.M., Cand. of Sciences (Philology), Dagestan Pedagogical State Unievrsity (Makhachkala, Russia), E-mail: rustam.bagandov.2015@mail.ru
SYNTACTIC ORGANIZATION OF PROVERBS AND SAYINGS OF THE DARGIN LANGUAGE. The article is dedicated to the need to identify specific features of proverbs and sayings of the Dargin language, and their theoretical understanding in the aspect of the problem of the relationship between language and culture, which would contribute to a further broader understanding of the national world view, reflected in the Dargin language world picture. The author points to a significant difference between the syntactic relations of the three-term and two-term sentences in the Dargin language. The author explains the differences between these types of sentences by the fact that in a two-term sentence the subject concentrates both the person category and the class category in itself, and in the three-term sentence one of these categories belongs to the subject and the other object. The syntactic organization of the proverbs and sayings of the Dargin language, their metaphor, conciseness and accuracy are largely achieved by their syntactic structure, as the proverbs and sayings of the Dargin people cited prove.
Key words: proverbs, sayings, structural and grammatical features, syntactic structure, subject, predicate, object, class-personal coordination, two-component, multicomponent.
И.М. Багандова, канд. филол. наук, Дагестанский педагогический государственный университет, г. Махачкала,
E-mail: rustam.bagandov.2015@mail.ru
СИНТАКСИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ПОСЛОВИЦ И ПОГОВОРОК ДАРГИНСКОГО ЯЗЫКА
Статья посвящена специфическим особенностям пословиц и поговорок даргинского языка и теоретическому осмыслению их в аспекте проблемы взаимосвязи языка и культуры, что способствовало бы дальнейшему более расширенному пониманию национального мировосприятия, отражённого в языковой картине мира даргинцев. В своей статье автор указывает на существенное отличие между синтаксическими отношениями трехчленного и двухчленного предложений в даргинском языке. Различия между указанными видами предложений, автор объясняет тем, что в двучленном предложении подлежащее сосредоточивает в себе и категорию лица, и категорию класса, а в трехчленном предложении одна из этих категорий принадлежит подлежащему, а другая объекту. Синтаксическая организация пословиц и поговорок даргинского языка, их метафоричность, лаконичность и меткость в значительной степени достигается их синтаксическим строем, в чем убеждают приведенные в пример пословицы и поговорки даргинского народа.
Ключевые слова: пословицы, поговорки, структурно-грамматические особенности, синтаксическое строение, подлежащее, сказуемое, объект, классно-личная координация, двухкомпонентные, многокомпонентные, полисиндетон, асиндетон.
Лексические и структурно-грамматические особенности пословиц и поговорок даргинского языка являются теми факторами, что влияют на их синтаксическую организацию. То, что пословица и поговорка оформляются как предложение, служит причиной тому, что оформление паремий непосредственно связано с системой языка и с их функционированием в речи.
Исследование грамматического и синтаксического строения пословиц и поговорок даргинского языка выявляет особенности структуры указанных паремий и определяет их компонентный состав. Совокупность лексических элементов и есть компонентный состав, который необходим для реализации закрепленного языковой традицией содержания.
В даргинском языке структура пословиц и поговорок имеет чёткие формальные проявления, поддающиеся непосредственному наблюдению и описанию, так как организована по строгим законам грамматики и синтаксиса языка.
Для уточнения принципов внутренней организации пословиц и поговорок и их основных грамматических характеристик достаточно указать на то, что они делятся на двухкомпонентные и многокомпонентные. Чаще встречаются многокомпонентные паремии.
Исходя из синтаксического анализа, можно утверждать, что пословицы даргинского языка чаще всего состоят из двусоставных предложений:
Х1ебалас - бек1лис балагь, балас - бек1лис изала. «Не знаю - голове покой, знаю - головная боль» [1, с. 132].
Х1еблизиб ч1ич1айра кам барсбиру «Весной и змея меняет шкуру» [1, с. 132].
Односоставные определенно-личные предложения также не редкость среди пословиц и поговорок даргинского языка:
Х1ебуцибси синкала гули мабурт1ид. «Не дели шкуру неубитого медведя» [1, с. 132];
Хъули архуси дех халах1ебилзан. «Своя ноша не тянет» [1, с. 180].
В отличие от русского языка в даргинском языке помимо односоставных и двусоставных предложений есть и так называемые трехсоставные предложения, в которых кроме подлежащего и сказуемого есть ещё и объект, выступающий в качестве главного члена предложения:
Халасила гъай закон саби. «Слово старшего - закон» [1, с. 144].
З.П Абдуллаев пишет о трёхсоставных предложениях, что «в многочленном даргинском предложении главными могут быть три члена - подлежащее, сказуемое и объект. Следует остановиться на взаимоотношениях, существующих между этими тремя главными членами. Нужно учесть при этом следующее обстоятельство: когда мы говорим об этих трех членах вместе и синтаксических отношениях между ними, то мы имеем в виду определенные конструкции при переходных глаголах-сказуемых, то есть, эргативную и дативную. Лишь в данных конструкциях могут присутствовать одновременно все три члена и отношения между ними» [2, с. 70].
При переводе на русский язык видно, что объект, который является главным членом предложения в даргинском языке, не что иное, как прямое дополнение в русском языке:
Варачайсра бархъдеш дигахъу «Даже поток любит правду».
Варачайсра - подлежащее;
Бархьдеш - объект;
Дигахъу - сказуемое.
Поток - подлежащее;
Любит - сказуемое;
Правдуу - прямое дополнение.
Есть существенное отличие между синтаксическими отношениями трехчленного предложения в даргинском языке и двучленным предложением. Оно объясняется тем, что классно-личная координация подлежащего и сказуемого в двучленном предложении разделяется между тремя членами трехчленного предложения. Проще говоря, если в двучленном предложении подлежащее сосредоточивает в себе и категорию лица, и категорию класса, то в трехчленном предложении одна из этих категорий принадлежит подлежащему, а другая объекту.
В классно-личную координацию сказуемого и подлежащего, с одной стороны, и сказуемого объекта, с другой, категория числа вносит своеобразие, из чего вытекает, что в аспекте синтагматических отношений мы имеем в обоих числах
двустороннюю классно-личную координацию сказуемого, подлежащего и объекта. «Прамматические категории лица, класса и числа, представленные в форме выражения сказуемого в трехчленном субъектно- объектном предложении, требуют постановки в той или другой падежной форме не только соответствующего подлежащего, но и соответствующего объекта. Таковы взаимоотношения между членами субъектно-объектного трехчленного предложения эргативной конструкции в даргинском языке» [2, с. 70].
Двучленные типы пословиц даргинского языка содержат структурные отношения внутри самого пословичного фонда, но все разнообразие типов предложений даргинского языка не реализуется в пословицах данного языка. Это объясняется тем, что в целом в пословицах и поговорках выделяются своего рода излюбленные конструкции, что в значительной степени связано именно с основными характеристиками системы данного языка и с особенностями функционирования пословиц и поговорок в речи [3, с. 235].
Семантика и синтаксис пословиц и поговорок даргинского языка зачастую взаимосвязаны. Отдельные конструкции закрепляются за пословицами определенного значения. Разумеется, закрепление значений за синтаксическими конструкциями пословиц происходит с учетом специфики системы данного языка.
Рассмотрим вышесказанное на примере синтаксических структур, которые представляют собой простое предложение с единственным предикатом, выраженным глаголом:
Заманаличи х1еръили вяшик1ен «Действуй, глядя на время»
[1, с. 91];
Х1урмат сархес гьамадси саби, бих1ес «Уважение завоевать легко -
- къиянси сохранить трудно» [1, с. 137];
Заманаличиб бурибси гъай мургьила бирар «Слово, сказанное вовремя, -
золотое» [1, с. 91].
Этот тип пословиц наиболее часто употребляемый в даргинском языке. К тому же, это наиболее простой тип синтаксической конструкции. Более сложные синтаксические конструкции пословиц и поговорок даргинского языка, с большой вероятностью можно утверждать, что строятся по той же схеме [4]:
«Дерхъаб» вик1улихьалли, «Пусть растет!» хоть говори
Х1едег1унти хъу х1евхъар. Непосаженное не взрастет.
Хьунуй гапвараллира Как бы жена ни расхваливала
Вайси мурул г1ях1х1ейрар. Плохой муж лучше не станет [5, с. 94].
«Дерхъаб» - в буквальном переводе означает «Пусть растет!» [6]. Это и благопожелание, и приветствие. Связано с тем, что даргинцы, в основном, сажают: картошку, морковь (Акушинский район), капусту (Левашинский район). «Дерхъаб» - это возглас, приглашающий во время застолья к выпивке среди своих и, возглас, означающий дружелюбное отношение, если его выкрикивает представитель другой национальности, за тем же столом.
Причину возросшего интереса к синтаксическому аспекту пословиц и поговорок можно объяснить тем, что указанные паремии по сути своей законченные высказывания, оформленные по всем языковым правилам. В указанных паремиях даргинского языка имеются структуры всех типов, свойственные исследуемому языку. Наиболее характерной частотной формой глагольного предиката является форма настоящего времени, которая способствует обобщающему значению изречений.
Разные типы предложений, которые свойственны исследуемому языку, свойственны и изречениям этого языка. Так, пословицы и поговорки даргинского народа в своем большинстве - предложения двусоставные и трехсоставные. Определенно-личные предложения самые распространенные в даргинской па-ремиологии. Назидательный характер, пословиц и поговорок несут в себе посыл, напрямую направленный на собеседника:
Давлачеввиэс дигив - дек учидирхъен. «Хочешь разбогатеть - собирай навоз» [1, с. 175].
По форме пословицы даргинского языка могут быть как предложениями простыми, так и сложными. Сложные, в свою очередь делятся на сложносочиненных и сложноподчиненных. Сложноподчиненные предложения - это форма, чаще свойственная пословицам со структурой сложного предложения с придаточным места, времени, уступительным и указательным.
Пословицы со структурой сложносочиненного предложения содержат в себе противопоставление и сопоставление частей:
Давлачеввиалли адамли яра юрт биру, яра хьунул кариру. «Разбогатев, человек либо дом строит, либо женится» [1, с. 174].
В приведенном примере очевиден синтаксический параллелизм частей, а лексический состав содержит антонимы.
Во многом синтаксические особенности пословиц и поговорок определяется прагматическим назначением этого вида паремий как фольклорного жанра [7, с. 17]. Две существенные причины, влияющие на синтаксис пословиц и поговорок как на разновидности фольклорного жанра - это:
- пословица/поговорка - есть законченный текст с правом на отдельное существование (вне контекста), а значит, семантически и синтаксически самостоятельный;
- лаконичность и краткость пословицы и поговорки дают возможность легко их запоминать и цитировать.
Основываясь на приведенных выше особенностях можно предположить, что синтаксическая структура пословицы и поговорки не должна нести сложную смысловую нагрузку и не быть пространной.
Даргинским пословицам и поговоркам характерен контактный повтор:
Юртлизив ухъна виъни - юртла баракат саби. «Старик в доме - изобилие» [1, с. 163].
Я вяхъес агарли, я кавшес агарли. «Ни убить, ни ранить» [1, с. 163].
В пословицах и поговорках даргинского языка полисиндетон - явление крайне редкое. Объясняется, наверное, это тем, что назидательность, содержащаяся в изречениях не может быть многословной, перетекающей из слова в слово.
Но, вся суть назидания и сила экспрессии пословиц и поговорок даргинского языка можно передать асиндетоном. Преднамеренное отсутствие союзов добавляет остроты и меткости изречениям, что делает их более запоминающимися. То есть, можно утверждать, что многосоюзие рассеивает внимание, уводит от сути, но отсутствие союзов в сложноподчиненных предложениях-пословицах -наилучший вариант для построения меткого высказывания, рассчитанного на запоминание:
Адам бисализивад х1ебк1арну, изайлизивад убк1ар. «Человек от слез не умирает, умирает от болезни» [1, с. 10].
Душмандешла бех1бихьуд - къалмагъар, гьалмагъдешла бех1бихьуд -х1инк1и. «Начала вражды - скандал, начало дружбы - хинкал» [1, с. 83].
Картина синтаксической структуры пословиц и поговорок даргинского языка будет неполной без эллиптических предложений, которыми так богат даргинский фольклор. В эллиптических предложениях, как правило, опускаются подлежащее со сказуемым и союзы:
Библиографический список
Агарав - ях1бара, лебу - мях1камбара. «Нет - потерпи, есть - сбереги» [1, с. 9].
В приведенном примере отсутствует повторяющийся союз если. Его легко восстановить без контекста.
В даргинском языке нередко опускаются союзы и союзные слова, что делает выражение не только коротким, но и хлестким:
Уршби хъайчи кабатуррив, рурсби шери бедирив - х1ела чебла ахъири. «Женил детей - долг исполнил» [1, с. 129].
Исследование даргинских пословиц показал, что высокую распространенность имеют придаточные предложения следствия, которые описывают зависимость между условием, указанном в придаточном предложении, и следствием, прописанным в главном предложении. Назидательная коннотация пословиц и поговорок, предупреждающая о возможных последствиях характерна предложениям именно этого типа:
Барибси къуллукъличи мешуси бирар сабухъра башуси. «Как потрудишься, такой урожай и соберешь» [1, с. 191].
Пословицам и поговоркам даргинского языка также характерна и форма придаточных определительных предложений:
Бец1 бебк1илихьалли, чилра пашманх1ейрар. «Никто не станет жалеть о том, что волк сдох» [1, с. 210].
Наставительный характер пословиц и поговорок наиболее нагляден в обобщённо-личных предложениях с повелительными формами глагола: Бег1унси иршид. «Что посеешь, то и пожнешь» [1, с. 27]. Чила уркурличив аркьули виадлира, илала далай г1еббурцен. «На чьей арбе едешь, песню того и пой» [1, с. 159].
Подводя итоги, можно утверждать, что синтаксические особенности пословиц и поговорок даргинского языка - недостаточно исследованная часть языка. Мы сделали попытку раскрыть наиболее очевидные признаки, присущие пословицам и поговоркам даргинского языка. Например, к основным грамматическим характеристикам пословиц и поговорок относится их двухкомпонентность и мно-гокомпонентность, трехсоставность предложений, где главных членов предложения три. Наличие эллиптических предложений, придаточных предложений следствия и определения, частое употребление асиндетона и редкое употребление полисиндетона, характерное частое употребление глаголов в повелительном наклонении, как синтаксическая необходимость для придания лексической значимости - это все составляющие синтаксической структуры пословиц и поговорок даргинского языка. Употребление союзов, как и их отсутствие в сложных предложениях делают паремии колоритными и содержательными при свойственной им краткости.
1. Гасанова У У Словарь даргинских пословиц и поговорок. Махачкала: ДГУ 2014: 91 - 137.
2. Абдуллаев З.Г Даргинский язык. Морфология. Москва, 1993: 70.
3. Сулейманов A.A. Дарган мезла морфология. Махачкала: ДГПУ, 2005: 235.
4. Абдуллаев З.Г. Категория падежа в даргинском языке. Махачкала, 1961.
5. Писки Мях. Избранное. Сборник стихотворений. Дагестанское книжное издательство. Махачкала, 2009.
6. Абакарова Ф.О. Именное склонение в уркарахском диалекте. Диссертация ... кандидата филологических наук. Москва, 1955.
7. Ренковская Е.А. Некоторые особенности синтаксической структуры русских пословиц. Диалог 2011: Материалы Международной конференции по компьютерной лингвистике и интеллектуальным технологиям. 2011.
References
1. Gasanova U.U. Slovar'darginskih poslovicipogovorok. Mahachkala: DGU, 2014: 91 - 137.
2. Abdullaev Z.G. Darginskijyazyk. Morfologiya. Moskva, 1993: 70.
3. Sulejmanov A.A. Dargan mezla morfologiya. Mahachkala: DGPU, 2005: 235.
4. Abdullaev Z.G. Kategoriya padezha vdarginskomyazyke. Mahachkala, 1961.
5. Piski Myah. Izbrannoe. Sbornik stihotvorenij. Dagestanskoe knizhnoe izdatel'stvo. Mahachkala, 2009.
6. Abakarova F.O. Imennoe sklonenie v urkarahskom dialekte. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 1955.
7. Renkovskaya E.A. Nekotorye osobennosti sintaksicheskoj struktury russkih poslovic. Dialog 2011: Materialy Mezhdunarodnoj konferencii po komp'yuternoj lingvistike i intellektual'nym tehnologiyam. 2011.
Статья поступила в редакцию 17.10.18
УДК 821
Khadzhakaeva A.M., postgraduate, Institute of Language, Literature and Art n.a. G. Cadasa of Dagestan Scientific Center of the Russian Academy of Sciences
(Makhachkala, Russia), E-mail: bekeeva-92@mail.ru
ANIMAL CONCEPT IN KUMYK CHILDREN'S POETRY OF THE XXth CENTURY. The article attempts to consider the animalistic images in the Kumyk children's poetry of the XX century, the author pays special attention to the identification of the functions of creating images of animals in children's literature, to the study of popular techniques. Animate prototypes of the characters have both positive and negative features, giving children a picture of good and evil, as well as the possibility to analyze human vices on the example of animals. The authors of Kumyk children's poetry often use onomatopoeia, which makes the text expressive, emotional and psychologically attractive. In works about animals poets pursue the educational purpose, developing in readers such traits as love to the surrounding nature, being a hardworking person. The theme of hard work is emphasized in the consideration of the image of the worker-ant in the poems "the Captain-ant» («Капитан хомурсгъа») written by M.S. Atabaev, "The Little Ant" («Гиччи хомурсгъа») of J. Zaurova and "Ants" («Къомурсгъалар») of A. A., Medzhidov.
Key words: Kumyk children's poetry, animalistic images, personification, onomatopoeia, cognitive and educational functions.
А.М. Хаджакаева, аспирант Института языка, литературы и искусства им. Гамзата Цадасы,
Дагестанский научный центр Российской академии наук, г. Махачкала, E-mail: bekeeva-92@mail.ru
