CC BY
25
ВОПРОСЫ ОБРАЗОВАНИЯ И ПОДГОТОВКИ КАДРОВ
Синергетические процессы в языковой образовательной культуре
Сметанина Ольга Михайловна
Доктор культурологии, доцент, профессор кафедры иностранных языков и профессионального лингвообразования Нижегородского института управления-филиала РАНХиГС
e-mail: [email protected] Smetanina O. Mihailovna
Doctor of cultorology, associate professor, professor of Department of Foreign Languages and Professional Linguistic Education Nizhny Novgorod Institute of management of the branch of RANEPA.
e-mail: [email protected]
УДК 1
Synergistic processes in language educational culture
Сложное внутреннее строение языковой образовательной культуры делает её сферой проявления синергетических эффектов. Возможность существования как позитивных (развивающих), так и негативных (разрушающих) синергетических эффектов делает очевидной роль языкового дискурса в качестве фактора, определяющего направленность синергетического эффекта в языковой образовательной среде
Ключевые слова и словосочетания: языковая образовательная культура, синергетический подход, глокализация, иностранные языки, многоязычие.
Having a complex structure, language educational culture gives place to multiple synergistic effects. There is a great variety of both positive (developing) and negative (destructive) synergistic effects. This fact makes the language discourse a critical factor determining the direction of the synergistic effect in language educational culture.
Key words and word combinations: language educational ^ture, synergetic approach, glocalization, foreign languages, mul-
tilingualism.
Для науки о культуре последние десятилетия XX века стали периодом поиска новых методов и подходов к исследованию социодинамики культуры, периодом формирования соответствующего им категориально-понятийного аппарата. И это связано не только с трансформацией социокультурного контекста, конечно, существенно изменившей ракурс рассмотрения культурологических проблем, но и со сменой языка культуры, появлением абсолютно новых явлений, в силу многозначности и сложности которых изучение уже невозможно вести в рамках ранее сложившейся монометодологии.
Через изучение принципов синергетики и системного подхода стало очевидным, что закономерности, по которым развиваются многие процессы в современной культуре, не могут быть познаны в рамках других концепций или получают менее убедительное объяснение. Это не означает, что только теория самоорганизации обладает принципиально универсальными методами познания культуры и тем самым претендует на уникальность. Напротив, методологические возможности синергетики лишь дополняют весь массив известных представлений о культуре. О. Н. Астафьева по праву рассматривает синергетику как лишь одну из многих парадигм, сосуществующих на равных с другими в сложной палитре постнеклассической науки. Исследователь понимает социокультурные практики в постнеклассической науке как «способы (правила, схемы, модели, паттерны и др.) видения, мышления, говорения и действования людей (в том числе практики познавательной деятельности, мыслительные, когнитивные практики), регулируемые определёнными социальными закономерностями, установленными и закреплёнными в культуре» [2, с. 274].
Развивая идеи о необходимости новых методологических оснований для изучения процессов, происходящих в культуре, которые отчётливо прослеживаются в работах отечественных философов и культурологов, мы связываем это не только с социальными и культурными изменениями в России, но и с новыми мировыми тенденциями. Такие явления, как глобализация, глокализация, информатизация и др., выстраивают контуры новой культурной парадигмы, основным признаком которой выступает неустойчивость. «Переходность» становится основным свойством формирующейся культуры информационного общества, так как она во многом базируется на признании важности самоорганизационных возможностей культуры.
Полностью разделяя утверждения В. Г. Буданова об изменении оснований современного знания, позволяющих распространять синергетический подход на гуманитарные науки [3, с. 132-145], мы подходим к выводу о том, что междисциплинарный статус теории самоорганизации с её законами эволюции нелинейных систем позволяет переосмыслить и дополнить философско-культурологическую систему знания. Когда синергетика вступает в синтез с методами других наук, например, с общей теорией систем, то можно говорить о синергетическом перекрытии, при котором не только не умаляется специфика каждого из методов, но эта специфика принимается. Тем самым синергетика способствует развитию других наук [1, с. 10; 7, с. 4-9], преодолевая естественную ограниченность методологии любого знания.
Обладание синергетическим знанием или, по крайней мере, синергетическим стилем мышления может быть некой платформой для открытого творческого диалога между учёными, мыслителями, деятелями искусства, имеющими различные творческие установки и взгляды на мир. Однако, как показывает анализ, синергетический эффект рассматривается авторами только в позитивной перспективе, а синергия может, на наш взгляд, вести и к негативным эффектам. Мы предполагаем, что дискурс и есть тот инструмент, который может определить положительный синергетический эффект. Полагаем, что синергийный эффект может стать положительным лишь при определённых условиях, когда существуют предпосылки его «запуска».
Особого осмысления требует оценка процессов с точки зрения глокализации. Интеграционная доминанта процесса глокализации - интенсивное развитие информационно-коммуникативных технологий, расширение межстрановых и межцивилизационных взаимодействий, интернационализация финансово-экономической сферы - не только не устраняет проявления тенденций дифференциации и диверсификации, а напротив, обостряет их. Соответственно, процессы взаимодействия культур в мире допускают следование разным аттракторам, которые не могут быть точно предсказаны и тем более предопределены людьми. Но содействовать определённому вектору развития - наша практическая задача. Это касается, в частности, вопросов языковых образовательных коммуникаций, выстраивания новой парадигмы отношений «ученик - учитель, ученик -родитель» для школы и «обучаемый - преподаватель» для вуза. В результате процессов глобализации и глокализации происходит такое пересечение культур, которое встаёт в противоречие с образовательными стандартами, имеющими тенденцию к унификации. Поэтому мы, рассматривая синергетическую природу образовательной культуры, видим пути решения данного противоречия в запуске положительного синергетического эффекта. Узкопрофессионально ориентированные учёные (скажем, биологи, культурологи, историки), зачастую не видят необходимости в использовании дополнительного "концептуального каркаса", в данном случае - нового синергетического языка. Эти учёные (напр., Е. Топольский) оперируют своей хорошо известной и достаточно глубоко разработанной терминологией, будь то терминология историческая, биологическая или культурологическая. И чтобы убедить их обратить внимание на новую перспективную область междисциплинарных исследований, требуется очень убедительная аргументация. Вообще видеть не только возможности и перспективы, но и возможные границы (ограничения) развиваемого подхода - в этом состоит научность исследования.
В синергетике создаётся новый язык описания со своими понятиями, в которых наиболее важным является «порядок через флуктуацию». За счёт случайных колебаний флуктуации система должна потерять устойчивость для входа в новое состояние. Для описания согласованных взаимодействий используют понятие «когерентность» и «аттрактор». Когерентность - явление сохранения соотношения между фазами различных колебательных процессов. Аттрактор - это то самое состояние, которое притягивает, структурирует поведение составляющих системы. Аттрактором называется множество точек фазового пространства динамической системы, к которому притягивается траектория динамической системы с течением времени.
Важным следствием синергетики, имеющим философское значение, является осмысление фундаментального характера необратимости эволюционных процессов и осмысление организующей роли хаоса. Бифуркация - математический образ возникновения нового качества. Наличие бифуркаций требует рассматривать поведение системы с конкретным набором параметров, т.е. с более общей точки зрения.
Иначе говоря, в любой достаточно сложной системе при определённом наборе параметров может
Matters of education and personnel training
возникнуть хаос, и человек это должен предвидеть. Однако при другом наборе параметров в системе, где существует хаос, могут возникнуть упорядоченные структуры или самоорганизация.
Конструктивную роль динамической неустойчивости С. К. Гураль иллюстрирует таким удачным, на наш взгляд, примером: научная конференция объединяет участников единой тематикой, программой, организацией. Когда участники конференции разъезжаются по своим местам, казалось бы, порядок нарушается. На самом деле каждый из участников конференции является носителем тех идей, которые объединяли их на конференции, и, вернувшись домой, они распространяют полученные знания, хаос становится источником порядка. Здесь распадающаяся конфигурация, динамическая неустойчивость (разъезд участников конференции) выполняет конструктивную роль в плане развития идей, знания. Случайность выступает как самостоятельное начало, как имманентное свойство нелинейного мира. Диссипативные процессы, рассеяние есть проявление хаоса, существующего на микроуровне. Поэтому хаос может быть воспринят не как разрушающая сила, а как сила, «выводящая на аттрактор», как фактор самоструктурирования нового порядка [5, с. 8]. Синергетический подход к анализу языка учёные начали применять ещё в середине 90-х гг. ХХ века (В. И. Аршинов, В. Н. Базылев, И. А. Герман, С. К. Гураль, Г. Г. Молчанова, Г. Г. Москальчук, Н. Л. Мышкина, В. А. Пищальникова, Я. И. Свирский и др.), затрагивая, на наш взгляд, важные, но частные проблемы лингвистики. Неравновесность, нелинейность коммуникативной системы позволяют проявлять гибкость, свойственную живым языкам, и при этом сохранять свою целостность и идентичность. Примером может служить уход из жизни каких-либо лексических выражений и появление многих новых, обусловленных социокультурными сдвигами. Переход к рыночным отношениям в перестроечную эпоху породил множество новых слов в разговорном русском языке. Исследователи обратились к изучению тех трансформаций в языке, которые обусловлены культурной динамикой, перестройкой общественного сознания. Это и вытеснение некоторых лексических единиц, и легализация ненормативного грамматического, лексического, фонетического элемента [9, с. 9-20].
Подобные этапы эволюции языка соответствуют понятиям бифуркации, диссипации в языке как коммуникативной системе. Сам факт их реализации имеет значение как демонстрация самоорганизующихся процессов, дающих возможность стабилизации неравновесного состояния языка - речи. Язык как речь обладает особыми системными свойствами. Бифуркации в системе языка приводят к возникновению качественно новой системы, по-новому упорядочивающей свою организацию. Таким в общих чертах предстает процесс языковой самоорганизации как целостной нелинейной открытой эволюционирующей системы.
Значимость для наших размышлений представляет гипотеза социально-исторических архетипов В. Г. Буданова: поведение целостной социально-исторической системы определяется небольшим числом социально-исторических архетипов, задающих базовые характеристики истории общества, его параметры порядка, если говорить синергетическим языком. Фактически речь идет о социальной генетике, об обращении к молчаливому знанию социума, его социальному бессознательному, воспроизводимому в культурных образцах, навыках, привычках, стилях мышления и поведения, тому, что прорастает из глубины времен в сегодняшний день и что неизбывно проявится в будущем. Термин социальное бессознательное используется В. Г. Будановым в отношении социальной целостности в том же смысле, в каком индивидуальное бессознательное понимается в отношении личности или коллективное бессознательное в отношении человечества. Предлагаемая В. Г. Будановым модель имеет горизонт ретросказаний в прошлое России около 400 лет (а по части архетипов более 1000 лет), то есть достаточно уверенно объясняет динамику социальных архетипов за последние четыре века и даёт прогноз на ближайшие десятилетия. Совпадение подавляющего большинства значительных исторических событий и исторических укладов с моделью даёт, как считает В. Г. Буданов, весомые аргументы в пользу её применимости к прогнозированию будущего России [4]. Вероятно, стоит обдумать возможность моделирования процессов в сфере образовательной культуры.
Осмысление социодинамики культуры сегодня - в эпоху перемен - невозможно вне понятий нелинейности, нестабильности и неустойчивости, в силу чего современные социокультурные процессы и явления не могут быть объяснены только на основе общенаучных подходов, но требуют междисциплинарной методологии, появления философско-культурологических исследований. На этой основе можно не только выявить и спрогнозировать спектр возможных траекторий социокультурных процессов, но и, учитывая сложную природу социокультурного пространства, определить критерии упорядоченности самоорганизующихся в нём процессов.
Естественнонаучные корни синергетики вызывают в чём-то обоснованное, на наш взгляд, сомнение у противников этого научного направления. С этим связаны упрёки в механическом перенесении сложившегося в естествознании научного аппарата, языка формул и уравнений в область гуманитарного знания, возможностей «переведения» выведенных закономерностей в русло философской рефлексии. Стоит ли вообще, задаются
многие из них вопросом, пытаться записать в виде уравнения мысль, которую самому обществоведу иногда бывает даже трудно сформулировать и объяснить словами? Насколько человечество нуждается в подобных интеллектуальных перекличках? И здесь убедителен известный учёный-математик Г. Малинецкий, отвечающий на подобные вопросы так: «Когда многие задачи можно посчитать с помощью компьютеров, наиболее важной становится проблема понять явление. Как правило, это требует новых идей, концепций, понятий, которые затем входят в общий контекст естественнонаучной культуры. Достаточно напомнить такие понятия, как точка бифуркации, динамический хаос, аттракторы, режимы с обострением, которые сейчас употребляются не только математиками и «нелинейщиками», но и экономистами, психологами, политологами и другими специалистами. Для современной науки всё более характерным становится её междисциплинарный характер» [8, с. 6]. Совершенно очевидно, что именно пониманием взаимосвязанности мира, желанием познать его во всей сложной целостности объясняется диалог физиков, математиков, химиков и биологов с философами, социологами, психологами, культурологами, педагогами.
О дальнейшей радикализации проблематики языка в постнеклассической науке убедительно рассуждает Л. П. Киященко [6, с. 155-160]. В трансдисциплинарных исследованиях описание реальности как определённого рода единства оказывается непосредственно зависимым от того, насколько удастся коммуникация между учёными, работающими в различных дисциплинарных областях. В науке становится слышим гул голосов несовпадающего, множественного «разноречья» меж- и трансдисциплинарного общения. Резонно пытаться найти некий особый дисциплинарный язык, который перспективно (хотя бы частично) можно использовать как средство трансдисциплинарной коммуникации. Своеобразным «эсперанто» науки исконно являлась математика. Не теряет она этой функции и в современной ситуации. Аналогичную роль в постнеклассической науке Л. П. Киященко отводит языку синергетики, претендующей на междисциплинарный статус.
Язык синергетики одновременно и использует ресурс первичных аналогий и сравнений, и создаёт условия для обогащения и закрепления нелинейного мышления, развивая своеобразную риторику науки. Последняя даёт о себе знать в виде активизации метафорических переносов, сравнений и аналогий, миграции между дисциплинарными знаниями кочующих мыслеобразов, порождения концептов и неологизмов. Л. П. Киященко демонстрирует коммуникативные свойства языка синергетики в процессах междисциплинарного общения, в котором язык синергетики, обеспечивая общение, не обобщает, но за счёт удвоения описания придаёт этому общению дополнительный ресурс креативности, способствуя переоткрытию известного и порождению ранее неизвестного. Язык синергетики и её концептуальные средства могут с пользой для дела оставаться чистыми «метафорами», роль которых не в создании и удержании некоторого особого «предмета» междисциплинарного диалога по типу предмета дисциплинарного знания, а в провоцировании семантических «сдвигов» - метафорических «переносов» смысла между различными естественными, гуманитарными и техническими дисциплинами.
Язык - это не только семантическая структура, но и способ мышления. Поэтому использование языка синергетики, её математических моделей и мысленных образов способствует распространению (воспитанию) особого стиля мышления. Распространение языка синергетики, по убеждению Л. П. Киященко, выполняет задачи культивирования нового стиля мышления. В силу того что наука говорит на интернациональном языке, нелинейное мышление наряду с познанием нового (когнитивной функцией, присущей истинной науке) станет выполнять не менее важную коммуникативную функцию, осуществляя «перевод» понятий одной области науки на язык понятий, возможно, весьма далёкой от неё области знания. «Причём этот перевод будет тем более убедителен, чем в большей степени нелинейное синергетическое мышление будет резонировать с нелинейными характеристиками стиля мышления, которые самостоятельно (автономно) возникают в дисциплинарных областях, так или иначе соприкасающихся с проблемами сложности, формообразования, неустойчивости, становления новых структур» [6, с. 160].
Анализ строения и социального функционирования языковой образовательной культуры позволяет нам сделать вывод о фундаментальности её значения как для сохранения коллективной культурной идентичности, так и для развития межкультурного диалога в мультикультурном обществе. Сложное внутреннее строение языковой образовательной культуры делает её сферой проявления синергетических эффектов. Возможность существования как позитивных (развивающих), так и негативных (разрушающих) синергетических эффектов делает очевидной роль языкового дискурса в качестве фактора, определяющего направленность синергетического эффекта в языковой образовательной среде. С опорой на такое понимание «механизма настройки» мы представляем проектное видение альтернативных формаций языковой образовательной культуры, одна из которых - моноязычная, а другая - полиязычная. На основе критического анализа действующих практик в сфере языковой образовательной культуры мы утверждаем, что они тяготеют к
Education and training
моноязычной модели. Особенно это касается практик, реализуемых во внутрироссийском мультикультурном пространстве. Считаем обоснованной концепцию необходимости перехода к полиязычной модели развития языкового образовательного пространства со следующей иерархией языков внутри него: основной язык (для России - русский), дополнительный язык первого порядка (иностранный язык) и дополнительный язык второго порядка (для России - один из языков народов РФ). Такой подход к языковой образовательной культуре позволяет решить целый ряд конкретных культурологических проблем, связанных с методологией, категориально-понятийным аппаратом, конкретизацией направлений реализации языковой образовательной политики. Обращение к исследованию многоаспектной проблемы языковой образовательной культуры привело к поиску новых методологических оснований культурологической науки. Анализируя многочисленные теоретические концепции, мы ещё раз убедились в востребованности инновационных подходов, концептуальном переоткрытии категорий, инкорпорировании дискурса в междисциплинарное пространство, что позволяет расширить когнитивно-коммуникативные горизонты современного культурологического знания.
Библиографический список:
1. Аршинов В. И. Синергетика как феномен постнеклассической науки / В. И. Аршинов. - М.: ИФ РАН, 1999. - 203 с.
2. Астафьева О. Н. Социокультурные практики в постнеклассической науке // Постнеклассические практики: опыт концептуализации: Коллективная монография / под. общ. ред. В. И. Аршинова и О. Н. Астафьевой. -СПб: Издательский дом «Мiръ», 2012. - С. 273- 301.
3. Буданов В. Г. Модель эволюции дисциплинарного знания // Синергетика и учебный процесс / под общ. ред. В. С. Егорова. - М.: РАГС, 1999. - С. 132-145.
4. Буданов В. Г. Ритмокаскады истории и прогноз развития социально-психологических архетипов России до 2050 года // Синергетическая парадигма. Социальная синергетика / отв. ред. О. Н. Астафьева, В. Г. Буданов, В. В. Василькова. - М.: Прогресс-Традиция, 2009. - С. 234-264.
5. Гураль С. К. Синергетика и лингвосинергетика // Вестник Томского государственного университета. Серия «Филологические науки». - № 302. - 2007. - С. 7 - 9.
6. Киященко Л. П. Синергия языков постнеклассических практик // Постнеклассические практики: опыт концептуализации: Коллективная монография / под. общ. ред. В. И. Аршинова и О. Н. Астафьевой. - СПб: Издательский дом «Мiръ», 2012. - С. 145- 162.
7. Курдюмов С. П. Синергетика и новое мировидение // Синергетика. Философия. Культура / под общ. ред. В. К. Егорова, В. С. Егорова, Ф. Д. Демидова. - М.: Изд - во РАГС, 2001. - С. 4-9.
8. Режимы с обострением. Эволюция идеи: Законы коэволюции сложных структур: сб. статей / ред. Г. Г. Малинецкий / Серия: Кибернетика: неограниченные возможности и возможные ограничения. - М.: Наука, 1998. - 255 с.
9. Молчанова Г. Г. Синергия как основной типообразующий параметр современных языковых и межкультурных инноваций // Вестник Московского университета. Серия 19, Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2006. - № 4. - С. 9-20.
